Сарразен Адриан
Необходимое и излишнее

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

  

Необходимое и излишнее.
(Восточная сказка.)

   Молодой Адемдаи, бѣдный Багдадскій ремесленникъ, возвращался по окончаніи дневной работы въ бѣдную свою хижину. На дворѣ была уже ночь; полная луна свѣтила ярко. Вдругъ слышитъ онъ шумъ: два человѣка, одѣтые въ платье Армянскихъ купцовъ, защищались противъ шести мошенниковъ. Адемдаи былъ сострадателенъ и отваженъ; онъ не имѣлъ въ рукахъ ничего, кромѣ палки: но ето не помѣшало ему броситься на мошенниковъ, которые въ минуту обращены были въ бѣгство. Адемдай, послѣ такого смѣлаго подвига, удалился, и не подумалъ спросить, кто были Армянскіе купцы, спасенные имъ такъ неожиданно.
   -- Требую очень малаго: сарачинскаго пшена для моего обѣда; дровъ для моей печи; опрятнаго платья для меня самаго -- и болѣе ничего не могу придумать.
   "Ты очень неприхотливъ, Адемдаи. Сколькоже надобно тебѣ денегъ, дабы имѣть" всѣ эти необходимыя вещи?"
   -- Не болѣе драхмы въ день!--
   "Вотъ восемь драхмъ." довольно для тебя на недѣлю; черезъ восемь дней въ етотъ же самый часъ явлюсь опять въ твоей хижинѣ -- и если узнаю, что для тебя недостаточно одной драхмы ежедневнаго дохода, то ты получишь отъ меня столько, сколько потребуешь. Я стану увеличивать ето жалованье по тѣхъ поръ, пока наконецъ ты скажешь, что имѣешь необходимое. Но знай, Адемдаи, что я никакъ не намѣренъ давать тебѣ излишняго." И Геній скрылся,
   Адемдай, полный восторга, разсматривалъ въ неописанномъ удовольствіи деньги, данныя ему благодѣтельнымъ Духомъ. Восемь драхмъ! какое сокровище!-- Никогда еще въ жизни своей Адемдаи не бывалъ такъ богатымъ.
   -- Слава Пророку! восклицалъ онъ: теперь не нужно мнѣ цѣлый день изнурять себя работою, дабы имѣть подъ вечеръ блюдо сарачинскаго пшена..... Должно признаться однако, что я великой глупецъ, прибавилъ онъ по нѣкоторомъ размышленіи -- я позабылъ попросить у добраго моего Духа такихъ вещей, которыя точно для меня необходимы. Въ домъ моемъ нѣтъ никакой мебели; а что такое домъ безъ мебели? Будто можно назвать постелью ету доску, на которой я сплю такъ безпокойно? Хорошая постеля конечно есть вещь необходимая, потому что спать столько же нужно для сохраненія жизни:, какъ пить и ѣсть. А есть ли у меня стулъ? Ни одного нѣтъ! а надобнобы имѣть ихъ нѣсколько ---- одинъ для меня, другіе для моихъ приятелей; ибо и они необходимо въ то время когда я буду сидѣть передъ ними очень спокойно, не должны оставаться на ногахъ -- ето не прилично, а для хозяина и весьма неприятно. Также не худо было бы имѣть и столъ -- собирать на колѣняхъ обѣдъ свой очень неловко.
   Такъ бѣдный Адемдаи пересчитывалъ въ мысляхъ своихъ тѣ вещи, которыя могли бы для него быть необходимы. Ввечеру, принявшись за ужинъ, онъ началъ опять размышлять о тѣхъ предметахъ, которыхъ позволено бы ему было потребовать у добраго Духа.-- Правду сказать, одна драхма въ день -- доходъ не самый богатый! Сухое пшено очень сухо! а всякой день одно пшено -- ето наконецъ прискучитъ. Я желалъ бы иногда попотчивать себя и другимъ какимъ нибудь блюдомъ, хотя въ праздничные дни:. Геніи можетъ сказать мнѣ, что я уже прошу излишняго; но онъ ошибется, и я ето ему докажу. Человѣку необходимо надобно разнообразить свою пищу. Для чего же и создалъ Богъ такое множество " приятныхъ для вкуса вещей, когда бы мы не должны были ими питаться? Ѣсть надобно съ аппетитомъ, а можно ли имѣть аппетитъ, когда всякой Божій день ѣшь одно и то же? Замѣчу еще и то, что праздничные дни должны быть днями удовольствія и радости; но я желаю знать, какое удовольствіе можетъ имѣть бѣднякъ, который ѣстъ одно сарачинское пшено? И такъ перемѣнять иногда пищу свою почитаю необходимымъ. Но сарачинское пшено самая дешевая пища; а драхмы достанетъ мнѣ на одно только пшено -- никакой другой пищи не могу имѣть на ету сумму. Слѣдовательно надобно просить у Генія драхмы на день, и двухъ на праздничные дни. Много ли ето? --
   Прошло восемь дней, и Геній въ назначенное время явился въ хижинѣ. Адемдаи бросился передъ нимъ на колѣни и началъ высчитывать тѣ необходимыя вещи, которыхъ позабылъ у него потребовать при первомъ свиданіи.
   "Берегись, Адемдаи, сказалъ ему съ кротостію Геній... Могу тебѣ дать одно только необходимое; если потребуешь излишняго, то будешь на вѣки мною оставленъ.
   Но Адемдаи доказалъ своему благодѣтелю, что требованія его ни мало не простирались за предѣлы необходимаго -- и Геній, убѣжденный силою доказательствъ, далъ ему четыре золотыхъ динара на покупку мебелей, и согласился на прибавку праздничной драхмы; потомъ оставилъ его, сказавши, что опять увидится съ нимъ по истеченіи восьми дней.
   На другой день рано поутру Адемдаи отравился на рынокъ, накупилъ мебелей, и возвращаясь въ хижину, воображалъ, что она покажется ему богатымъ чертогомъ. Но въ етомъ случаѣ воображеніе жестоко его обмануло. Мебели были новыя, а хижина старая. Онъ началъ ее разсматривать, и наконецъ нашелъ, что она требовала большихъ поправокъ, и была готова совсѣмъ разрушиться. Онъ кликнулъ каменьщика, дабы посовѣтоваться съ нимъ о перестройкѣ; но этотъ человѣкъ, взглянувши на хижину, сказалъ ему: напрасный трудъ переправлять ету лачугу; гораздо будетъ дешевлѣ поставить на мѣстѣ ея новую!
   Адемдаи въ отчаяніи; видѣть прекрасную новую мебель въ бѣдной, почти разрушившейся избушкѣ, -- сносно ли ето? она упадетъ, переломаетъ всю мебель, задавитъ и самаго хозяина! И такъ совсѣмъ не лишнее переправить, или и снова перестроишь ветхій домъ, грозящій паденіемъ; ибо одна изъ главныхъ нуждъ человѣка состоитъ въ томъ, чтобы имѣть пристанище и не бояться всякую минуту, что упадетъ кровля и его раздавитъ.
   Геніи является; Адемдаи сообщаетъ ему свои замѣчанія -- и Геніи находитъ ихъ столь основательными, что въ туже минуту отсчитываетъ пятьдесять золотыхъ динаровъ на перестройку ветхой избушки.
   ,,Какое счастіе! восклицалъ Адемдаи, какое счастіе имѣть такого доброжелательнаго помощника! Теперь, благодаря, ему, не могу ни въ чемъ имѣть нужды; буду просить отъ него однихъ необходимыхъ для меня вещей, и вѣрно никогда не получу отказа, ибо совсѣмъ не думаю объ излишнемъ. Одно необходимое драгоцѣнно, а все излишнее достойно презрѣнія.
   Домикъ построенъ; Адемдаи не можетъ наглядѣться на новую свою мебель, простую, но очень чистую; садится на каждой стулъ, постель его такъ покойна, что онъ желалъ бы лежатъ на сей по цѣлымъ днямъ. Прибавьте къ этому праздничную драхму, которая въ каждой праздникъ доставляетъ ему вкусный обѣдъ. Теперь-то можно сказать, что онъ имѣетъ все необходимое. Необходимое! но онъ одинъ; а кто же одинъ бываетъ счастливъ? Онъ видитъ людей, имѣющихъ въ сераляхъ своихъ до десяти, двадцати и тридцати прекрасныхъ женъ; а у него нѣтъ и одной -- ктожъ назоветъ излишнимъ одну жену, необходимую подругу жизни?
   -- Ето единственная вещь, которой недостаетъ къ моему счастію. Домикъ мой очень хорошъ, но онъ показался бы мнѣ въ тысячу разъ лучше, когда бы жила въ немъ милая женщина. Должно спросить мнѣ моего Генія, причисляетъ ли онъ жену къ излишнему?
   Въ такихъ мысляхъ Адемдаи пошелъ прогуливаться по площади города Багдада; видитъ толпу, подходитъ; старый купецъ продаетъ невольницъ: одна изъ нихъ отличалась отъ прочихъ необыкновенною стройностію стана. Адемдаи не можетъ свести съ нее глазъ, и впервые отъ роду почувствовалъ онъ въ душѣ своей что-то похожее на любовь. Но какъ же онъ ужаснулся, когда увидѣлъ молодого человѣка, одѣтаго въ богатое платье, приближавшагося къ молодой невольницѣ, и конечно съ намѣреніемъ ее купить! Приказываютъ ей снять покрывало: какія прелести представились взорамъ Адемдаи -- блестящіе глаза, миловидное лицо, губы, какъ молодая роза, Адемдаи остолбенѣлъ; какое очарованіе!
   -- "Ето Грузинка, сказалъ купецъ, ей отъ роду не болѣе осмьнадцати лѣтъ; играетъ на лютнѣ; поетъ очень приятно; танцуетъ съ удивительною легкостію; словомъ -- рѣдкость. Требую за нее двухъ тысячь золотыхъ динаровъ.
   Молодой человѣкъ предлагаетъ полторы тысячи -- Адемдаи трепещетъ. Купецъ упрямится -- Адемдаи отдыхаетъ. Молодой человѣкъ даетъ тысячу. восемьсотъ динаровъ; купецъ колеблется; Адемдаи почти въ лихорадкѣ; но купецъ остается при первомъ своемъ требованіи, и молодой человѣкъ, не столько воспламененный какъ добрый Адемдаи, отказывается отъ покупки.
   Нѣсколько разъ въ продолженіе етаго дня бѣдный Адемдаи мучимъ былъ ужасомъ, который усилилъ и самую любовь его. По счастію купецъ оставилъ площадь, не продавъ молодой Грузинки.
   Въ етотъ же вечеръ надлежало явиться и Духу. Адемдаи ждетъ его съ нетерпѣніемъ страстнаго человѣка, мучимаго ревностію и желаніемъ увидя своего благотворителя, онъ распростерся на землѣ и залился слезами.
   "Что сдѣлалось съ тобою, Адемдаи? спросилъ съ кротостію Духъ. Что значатъ твои слезы? Ты имѣешь теперь необходимое! Чего же еще можешь отъ меня требовать?" --
   -- Ахъ, добрый Геній! воскликнулъ Адемдаи: ты думаешь, что надѣлилъ меня всѣмъ необходимымъ? Но развѣ жена излишнее? Можно ли человѣку находить счастіе въ одиночествѣ? И если жену должно назвать излишнимъ, то я очень чувствую, что излишнее весьма бываетъ необаходимо. --
   Геній улыбнулся. "Правда твоя, Адемдаи, сказалъ онъ: ты долженъ имѣть жену; ибо жена необходима для счастія честнаго человѣка. Совѣтую тебѣ женишься на дочери какого нибудь ремесленника изъ твоихъ знакомыхъ. Не буду противиться етому супружеству. Ты имѣешь новый домъ, прибранный очень чисто; ты можешь найти и хорошую невѣсту -- надобно только искать ее въ томъ классъ людей, къ которому принадлежишь ты самъ.
   -- Увы! я не того желаю! Я влюбленъ, я влюбленъ до безумія; а ты согласишься конечно, что влюбленному человѣку необходимо владѣть милою ему женщиною? --
   "Необходимо! согласенъ."
   -- Слѣдовательно ты не откажешься исполнить любезнѣйшаго желанія моей души. Я люблю страстно прелестную невольницу! -- столь прелестную, что я и описать ее не умѣю. Но она слишкомъ дорога.... --
   "Что за нее просятъ?"
   -- Двѣ тысячи динаровъ! --
   "Въ самомъ дѣлъ дорого -- но ета издержка необходима, ибо ты влюбленъ. Когда бы ты занемогъ, то всякое лѣкарство, нужное для твоего излѣченія, и самое дорогое, было бы для тебя необходимо. Вотъ деньги; купи себѣ ету прелестную невольницу.
   Двѣ тысячи динаровъ отсчитаны. Геній удалился; Адемдаи въ неописанномъ восторгѣ.
   Наконецъ владѣетъ онъ любезною ему женщиною -- чего же осталось ему желать? Онъ все необходимое имѣетъ! Посмотримъ. Онъ вводитъ молодую Азели въ домъ свой.-- О Пророкъ! восклицаетъ она, закрывши глаза руками: куда ты привелъ меня, несчастный! Не уже ли должна я буду жить въ етомъ домъ? Я, назначенная для серали богатаго и сильнаго человѣка, я должна быть невольницею нищаго, и жить въ тюрьмѣ! гдѣ же ты взялъ двѣ тысячи динаровъ? ты вѣрно укралъ ихъ? ты разбойникъ!
   -- Ахъ, Азели! сказалъ Адемдаи со вздохомъ: все мое богатство состояло въ двухъ тысячахъ динаровъ; я всѣмъ пожертвовалъ, дабы обладать тобою. Но успокойся: не имѣя богатства, мы не 6удемъ имѣть излишняго; за то никогда не потерпимъ недостатка и въ необходимомъ. --
   Но онъ ошибался; бывши одинъ, онъ могъ очень порядочно жить одною драхмою ежедневнаго дохода; теперь издержки его удвоились: одной драхмы было уже недостаточно для двухъ. Ета мысль пришла ему въ голову слишкомъ поздно. Онъ принужденъ дожидаться возвращенія добраго Духа; а восемь дней, проведенныхъ въ бѣдности и несчастіи, кажутся весьма продолжительны. Онъ идетъ на рынокъ и покупаетъ обѣдъ, для двухъ уже слишкомъ бѣдный.
   Между тѣмъ Азели горько плачетъ, и какъ же не плакать, -- женщина молодая, прекрасная, имѣющая тысячу восхитительныхъ дарованій, достойная украшать сераль Султана, или по крайней мѣрѣ Великаго Визиря -- и что же? она принуждена проводить свой вѣкъ въ уединеніи, быть невольницею презрѣннаго ремесленника! Она не можетъ видѣть тѣхъ мебелей, которыми Адемдаи за нѣсколько часовъ такъ восхищался. Постель, которую находилъ онъ столь роскошною, кажется ей безпокойнѣе камня. Она же слишкомъ узка для двоихъ, ибо Адемдаи покупалъ ее для одного только себя. Всѣ увѣренія его въ любви принимаетъ она съ досадою.
   -- Тебѣ ли говорить о любви, покрытому етимъ отвратительнымъ рубищемъ? Ты хвастаешь покровительствомъ какого то сильнаго Духа, который даетъ тебѣ все необходимое! Но развѣ излишнее одѣваться опрятно? А а несчастная, я скоро принуждена буду также надѣть на себя нищенское платье, дабы сообразоватьcя съ бѣдственнымъ своимъ положеніемъ; я, которая безъ тебя была бы одѣта въ богатыя Персидскія ткани! Ты хочешь, чтобы я тебя любила -- но развѣ не ты причина моихъ несчастій? будь же доволенъ и тѣмъ, что я не чувствую къ тебѣ ненависти.
   Слова сіи приводили въ отчаяніе Адемдаи -- онъ называетъ себя несчастнымъ, клянетъ горестную свою участь. Наконецъ протекли безконечные восемь дней -- Геніи явился.
   -- О благодѣтель мой! ты обѣщалъ мнѣ даровать необходимое; но ты меня сдѣлалъ несчастнѣйшимъ человѣкомъ въ свѣтѣ!
   "Какъ! спросилъ удивленный Геній; но развѣ не я исполнилъ твои желаніи? Не все ли имѣешь, что прежде казалось тебѣ необходимымъ и драгоцѣннымъ?"--
   -- Увы! ты говоришь правду; и я одинъ безумецъ. Я думалъ, что ето необходимое состритъ въ маломъ; но я ошибся. --
   "Объяснись со мною -- посмотримъ.!
   -- Ты далъ мнѣ позволеніе жениться: ты далъ мнѣ способъ соединить себя съ тою женщиною, которую обожаю! Но я въ одиночествѣ довольствовался одною драхмою; теперь насъ двое, и націи издержки должны быть удвоены. Если необходимо было для меня жениться, то также необходимо и то, чтобы жена моя могла жить: не правда ли?
   "Правда, необходимо!"
   -- Слушай же, добрый Геній! жена моя не хочетъ ни пить, ни ѣсть, ни спать -- горѣ ее снѣдаетъ и меня вмѣстѣ съ нею. Пища, которая казалась мнѣ приятною, противна ея изнѣженному вкусу. Мое необходимое не есть уже необходимое для нее. Но я ее купилъ, но я люблю ее болѣе жизни: и такъ не есть ли необходимо, чтобы и она имѣла необходимое? --
   "Ничто не можетъ быть справедливѣе. Сколько же нужно на ваши общія необходимыя издержки?"
   -- Я думаю весьма будетъ довольно двухъ томановъ на день. --
   "Согласенъ. Вотъ шестьнадцать томановъ на слѣдующіе восемь дней. По истеченіи етаго срока опять увижусь съ тобою, дабы узнать, что будетъ еще нужно, и дабы ты могъ наконецъ имѣть то необходимое, которое даровать тебѣ желаю."
   Геній хотѣлъ удалиться, но Адемдаи удержалъ его. Увы! сказалъ онъ, я еще о многомъ просить тебя намѣренъ. Я люблю Азели до безумія, и для меня необходимо быть его любимымъ взаимно.
   "Я въ етомъ не сомнѣваюсь."
   -- Но она не можетъ меня терпѣть, одѣтаго въ такое бѣдное рубище. Она говоритъ, что безъ меня жила бы въ серали ботатаго и сильнаго человѣка. Если необходимо для меня приобрѣсть ея любовь; то слѣдственно также необходимо и перемѣнить нарядъ, слѣдственно и богатаго платья въ такомъ случаѣ не льзя будетъ назвать излишнею вещію.
   "Я думаю."
   -- Безъ меня, говоритъ еще Азели, имѣла бы и она самую великолѣпную одежду: она большая охотница наряжаться. Могу ли приобрѣсти ея любовь, не угождая нѣкоторымъ ея желаніямъ! И такъ, согласись, что для меня необходимо и Азелію нарядить въ богатое платье!
   "Кажется."
   -- Но она имѣетъ много талантовъ: прекрасно поетъ, танцуетъ, играетъ на лютнѣ. Можно ли уничтожить моды такого блестящаго воспитанія? Имѣя таланты необходимо должно и образовать ихъ! я желалъ бы купить для нее прекрасную лютну. Такой подарокъ сдѣлалъ бы величайшее удовольствіе моей Азеліи.
   "Всѣ требованія твои кажутся мнѣ справедливыми. Но сколько же, думаешь ты, нужно тебѣ денегъ на покупку всѣхъ этихъ необходимыхъ вещей?"
   -- Тысячи двъ червонцевъ! етого, думаю, будетъ довольно. --
   "Вотъ они. Прости, старайся наконецъ доставить себѣ необходимое. И Геній скрылся.
   Адемдаи возвращается домой, глаза ею сіяютъ отъ радости; но онъ скрываетъ ея причину, желая изумить неожиданностію милую свою Азелію. На другой день рано поутру идетъ онъ въ городъ, покупаетъ для себя богатое платье; наряжается какъ Калифъ; потомъ приходитъ домой, сопутствуемый множествомъ купцовъ, которые удивились, что человѣкъ, по наружности чрезвычайно богатый, могъ жить въ такомъ бѣдномъ домъ. -- Азелія чрезвычайно удивилась; она съ трудомъ узнала своего мужа въ молодомъ человѣкѣ, столь пышно одѣтомъ.
   -- Не правдули я говорилъ тебѣ, Азели, сказалъ Адемдаи, что есть у меня добрый Геній, доставляющій мнѣ все необходимое для жизни? Будь же спокойна -- ты никогда ни въ чемъ не почувствуешь недостатка, если только не захочешь требовать излишняго. Выбирай изъ этихъ богатыхъ матерій ту, которая наиболѣе тебѣ понравится. --
   Такое предложеніе весьма было приятно для Азеліи, и въ ету минуту Адемдаи показался ей прелестнымъ. Купцы разстилаютъ передъ нею богатыя свои матеріи; Азелія выбираетъ лучшія, и будучи предусмотрительна, запасаетъ себя и необходимымъ для настоящаго и необходимымъ для будущаго. Потомъ подаютъ ей лютну: она въ восхищеніи; настроиваетъ ее и поетъ стихи: нѣжное привѣтствіе внимательному супругу. Адемдаи внѣ себя отъ радости; отсчитываетъ деньги; отпускаетъ. купцовъ; тысячу разъ цѣлуетъ свою Амелію; онъ любимъ; онъ счастливъ; онъ все необходимое имѣетъ!
   Первые три дни протекли въ наслажденіяхъ райскихъ. Въ четвертый около шести часовъ вечера Адемдаи вышелъ изъ своего дома, дабы прохладиться на свѣжемъ воздухъ -- нѣсколько времени прохаживалcя -- наконецъ идетъ домой. Приближась къ своему жилищу замѣтилъ онъ человѣка, расхаживающаго взадъ и впередъ по улицѣ. Онъ молодъ, очень хорошо одѣтъ; но онъ показываетъ какую-то робкую осторожность, какъ будто опасается, чтобы его не замѣтили посторонніе.
   -- Что ето значитъ? подумалъ Адемдаи; не хочетъ ли етотъ человѣкъ прокрасться ко мнѣ въ домъ и обольстить мою невольницу? Она такъ прекрасна! Конечно онъ видѣлъ ее и влюбился. Но.... точно такъ!... ето онъ, тотъ самый молодой человѣкъ, который предлагалъ за нее тысячу восемь сотъ динаровъ. Онъ вѣрно имѣетъ дурныя намѣренія; но я найду средство ему помѣшать -- и Адемдаи входитъ въ домъ свой, задумчивый, мрачный; сердце его было сжато, въ глазахъ изображалось уныніе.
   Азели безпокоится, видя его въ такомъ положеніи. -- "Что ты, Адемдаи! какое несчастіе тебѣ приключилось?" -- Но Адемдаи молчитъ, и смотритъ съ суровою подозрительностію ей въ глаза, какъ будто надѣясь прочитать въ нихъ тайну того преступленія, которое воображалъ уже почти совершившимся. Наконецъ, будучи не въ силахъ скрывать мучительной ревности, которая раздирала его душу, онъ спрашиваетъ, не видала ли кого нибудь Азели. Азели клянется, что никого не видала. Адемдаи смотритъ на нее съ оскорбительною улыбкою сомнѣнія. Увы! онъ потерялъ и спокойствіе и счастіе. О ревность, болѣзнь мучительная и ужасная! и самыя тѣ средства, которыя мы употребляемъ, дабы успокоить тебя, служатъ единственно къ твоему раздраженію. Какъ бѣденъ зараженный тобою человѣкъ! Твой пламень, мрачный и глубоко въ душъ его сокрытый, снѣдаетъ все его счастіе; ты окружаешь его страшными привидѣніями; онъ вѣритъ тому, въ чемъ подозрѣваетъ -- часто вѣритъ онъ невозможному, и собственная тѣнь приводитъ его въ содроганіе.
   Таково положеніе бѣднаго Адемдаи -- онъ не смѣетъ отдалиться отъ того дома, въ которомъ сокрыто сокровище, тѣмъ болѣе для него драгоцѣнное, что онъ каждую минуту страшится его потерять.
   Геній, посѣтивши его по прошествіи восьми дней, нашелъ, что онъ въ превеликомъ горѣ.
   "Что съ тобою сдѣлалось, Адемдаи? спросилъ онъ. Не уже ли и теперь еще не имѣть ты необходимаго?" --
   -- Увы! не имѣю! --
   "Чего же тебѣ недостаетъ?" --
   -- Скажи мнѣ самъ, не естьли крайняя необходимость для каждаго человѣка иногда отлучаться изъ своего дома за какимъ нибудь дѣломъ, или и просто для прогулки?
   "Безъ сомнѣнія!"
   -- Также необходимо и то, чтобы, имѣя прекрасную невольницу, увѣрену быть, что ее никто въ отсутствіе его не похититъ.
   "Правда, я почитаю ето необходимымъ для счастія!"
   -- Суди же теперь самъ, могу ли назвать себя счастливымъ? Если буду сидѣть безпрестанно дома, то вѣрно занемогу; а если сойду со двора, то какъ могу быть увѣренъ, что моей Азеліи никто у меня не похититъ? Для меня необходимо имѣть евнуховъ; но я по бѣдности не могу ни купить ихъ, ни содержать. --
   "Евнуховъ!" сказалъ бъ удивленіемъ благодѣтельный Духъ.
   -- Да! евнуховъ. Эти люди: необходимы для счастія супружескаго. Одно изъ двухъ: или имѣть ихъ, или умереть ревности. --
   "Лучше купить евнуховъ, нежели умереть. А сколько ихъ тебѣ надобно?"
   -- Число ихъ должно соотвѣтствовать моей ревности. Когда бы я не былъ ревнивъ до безумія, то могъ бы удовольствоваться и однимъ евнухомъ; но такъ какъ ревность моя превосходитъ всякое понятіе, то мнѣ необходимо нужно имѣть ихъ шесть. Такъ, добрый Геній, если ты почитаешь необходимостію спокойствіе духа, то безъ сомнѣнія скажешь, что и шесть евнуховъ для меня необходимы... Ты молчишь? угадываю твои мысли: ты со мною согласенъ. Но подумай самъ: домикъ мой очень тѣсенъ; едва, едва могу помѣщаться въ немъ съ женою. Мало того, чтобы купить шесть евнуховъ; надобно еще дать имъ и уголъ, и пищу, и платье; а я имѣю только два томана въ день. Еслижъ мой домъ слишкомъ тѣсенъ, то надобно необходимо купить другой, просторнѣйшій. Дней пять тому назадъ видѣлъ я прекрасный домикъ съ мебелями и со всемъ нужнымъ -- онъ продается, построенъ на прекрасномъ мѣстѣ, и былъ бы весьма мнѣ приличенъ; но за него требуютъ слишкомъ дорого,
   "Какая нужда до денегъ! Развѣ я не обѣщался доставлять тебѣ всѣ необходимыя вещи?"
   -- А я развѣ требовалъ отъ тебя когда нибудь излишняго? --
   "Я етаго и не говорю. Сколькоже надобно денегъ на покупку етаго дома?"
   -- Пятьнадцать тысячь томановъ. --
   Геніи подалъ билетъ, по которому Адемдаи на другое же утро могъ получить назначенную сумму отъ казначея Калифова; онъ приложилъ къ етому билету еще пять сотъ томановъ, нужныхъ на покупку шести евнуховъ.
   -- О добрый Геній! воскликнулъ Адемдаи: могу ли чѣмъ заплатить тебѣ за такія благотворенія! Но я еще долженъ упомянуть объ одномъ предметѣ, истинно для меня необходимомъ. Домъ мой, будучи теперь обширнѣе, требуетъ и большаго присмотра; ибо чистота и опрятность необходимы; слѣдовательно я и не могу подумать, чтобы два невольника, нужные для присмотра за домомъ, сочтены были за излишнее.
   "Правда твоя! имѣть двухъ невольниковъ совсѣмъ не излишнее."
   -- Тѣмъ болѣе, что евнухамъ моимъ всегда будетъ много дѣла. Слѣдовательно насъ всего навсе въ домъ моемъ будетъ десять человѣкъ. Ты самъ согласишься, что двухъ томановъ для общага прокормленія нашего будетъ уже слишкомъ мало, и я въ такомъ случаѣ лишусь необходимаго; почему и думаю, что имѣть двадцать томановъ ежедневнаго дохода не есть для меня излишнее.
   "Не спорю! вотъ еще шестьдесятъ томановъ на восемь днеи, и еще двѣсти на покупку двухъ невольниковъ." И Геній скрылся.
   На другое утро Адемдаи идетъ къ тому человѣку, который продавалъ, замѣченный имъ домикъ; торгуется; даетъ деньги; пишетъ купчую, и домъ принадлежитъ ему. Потомъ покупаетъ шестерыхъ евнуховъ, двухъ невольниковъ, а ввечеру переселяется вмѣстъ съ прекрасною Азеліею въ новое свое жилище.
   Домъ очень хорошъ; расположеніе спокойное; наружность прелестная: кухня, конюшни, все есть. Прекрасный павильонъ, совсѣмъ отдѣленный отъ главнаго корпуса, но соединяющій съ нимъ галлереею, какъ нарочно построенъ для гарема. Мебель чрезвычайно опрятная. Адемдаи окруженъ сосѣдями, столь же молодыми, какъ и онъ самъ, и весьма расположенными наслаждаться благами жизни.
   На другой день послѣ новоселья, Адемдаи посѣщенъ былъ своими сосѣдями; всѣ они осыпали его ласками:, и каждый изъ нихъ пригласилъ его къ себѣ на праздникъ, желая чрезъ то показать ему, сколь было приятно сдѣланное съ нимъ знакомство.
   Жены сихъ добрыхъ сосѣдей хотѣли съ своей стороны познакомиться съ Азеліею; онъ посѣтили ее съ позволенія своихъ мужей, и также давали ей праздники.
   Въ такихъ удовольствіяхъ непримѣтно протекли восемь дней. Геній явился. Онъ нашелъ Адемдаи, погруженнаго въ глубокую меланхолію.
   "Что причиною твоей задумчивости, Адемдаи? Не уже ли еще не доволенъ ты своею покупкою?"
   -- Очень доволенъ, имѣю сосѣдей, добрыхъ людей. Они праздновали день моего переселенія съ удивительною пышностію.
   "И такъ ты долженъ быть счастливъ?!
   -- Счастливъ! Ахъ, добрый Геній! кто принимаетъ, тотъ долженъ и отдавать.
   "Конечно! того требуетъ пристойность."
   -- И отдавать въ соразмѣрности съ полученнымъ --
   "Правда! въ подобномъ случаѣ ничего щадить не должно."
   -- Скажи жь мнѣ: тѣ люди, которые такъ хорошо меня угощали, не должны ли быть такъ же хорошо угощены и мною? --
   "Ето необходимо; въ противномъ случаѣ тебя назовутъ скупымъ и будутъ надъ тобою смѣяться."
   -- Добрые сосѣди мои кормили меня прекрасно. За обѣдомъ играла музыка и между тѣмъ благовонія курились въ богатыхъ сосудахъ. Иллюминація была чрезвычайно великолѣпная; а передъ концомъ обѣда молодыя невольницы восхищали насъ пѣніемъ и пляскою. Имѣю ли я какой нибудь способъ такимъ же образомъ угостишь своихъ сосѣдей? Есть ли у меня богатыя курильницы? На какія деньги куплю дорогихъ благовоній? Есть ли у меня музыканты, пѣвцы, танцовщицы? гдѣ взять невольнигковъ для услуги? и гдѣ найти искуснаго повара?.. увы! ты видишь самъ, что я еще многихъ необходимыхъ вещей не имѣю.
   "Правда твоя; намъ не пришло въ голову объ етомъ подумать; но я обѣщаю исправить общую нашу ошибку. Завтра по утру пришлю тебѣ великолѣпный столовой приборъ, невольниковъ, благовоніи, танцовщицъ, музыкантовъ, и что важнѣе всего, превосходнаго повара."
   -- Конечно! тебѣ не трудно будетъ все ето мнѣ прислать; но чѣмъ же буду я содержать и музыкантовъ, и повара, и танцовщицъ?Двадцать томановъ на день -- много ли ето? Теперь мнѣ надобно будетъ имѣть до крайней мѣрѣ пятьдесятъ.
   "Разумѣется. Вотъ четыреста на восемь дней."
   И на другой денъ являются къ Адемдаю невольники, танцовщицы, музыканты и все обѣщанное Духомъ. Онъ приглашаетъ сосѣдей на праздникъ; и восемь дней опять протекли въ увеселеніяхъ разнообразныхъ.
   Геніи опять приходитъ, и опять видитъ, что Адемдаи задумчивъ.
   -- Ахъ, благодѣтель мой! восклицаетъ Адемдаи; я смѣло надѣюсь на твое великодушіе, и позволяю себѣ признаться? что я еще не все необходимое имѣю!
   "Возможно ли! А я думалъ; что ты совершенно теперь счастливъ."
   -- Выслушай меня благосклонно: мои сосѣди и знакомцы каждый имѣетъ по множеству женъ, прекрасныхъ и молодыхъ, а я всего на все имѣю одну!
   "Чего же болѣе?"
   -- Но развѣ Пророкъ ошибся, когда почиталъ для человѣка необходимымъ имѣть многихъ женъ? И ограничивать себя одною, не значитъ ли противорѣчить святой его волѣ? Одни только бѣдные, почти лишенные насущнаго хлѣба люди, имѣютъ по одной жѣнѣ; но ето отъ того, что они не могутъ прокормить многихъ, слѣдовательно лишены необходимаго. Напротивъ тѣ люди, у которыхъ есть все необходимое, имѣютъ и многихъ женъ.--
   "Сколькихъ же ты хотѣлъ бы имѣть женъ?"
   -- Моя друзья и сосѣди имѣютъ по тридцати и по сороку; но я удовольствовался бы и двадцатью. Тогда бы, кажется, имѣлъ я все необходимое.
   "Но двадцать женъ? Адемдаи! самъ подумай, не лишнее ли ето? Для счастія нашего довольно и одной; а двадцать необходимы для одного только тщеславія? и я съ огорченіемъ замѣчаю въ тебѣ ету слабость!"
   -- Но въ комъ же и нѣтъ ее? Если тщеславіе не кажется тебѣ необходимымъ, то всякій человѣкъ слѣдовательно имѣетъ излишнее. Признаюсь тебѣ, я тщеславенъ; и такъ, для счастій моего необходимо нужно удовлетворить моему тщеславію. --
   "То есть, ты думаешь, что имѣть двадцать женъ для тебя необходимо?"
   -- Такъ точно! Замѣть еще и то, что отъ жены требуютъ содержанія, и что мнѣ надобно наряжать ихъ съ нѣкоторою пышностію для избѣжанія людскихъ насмѣшекъ и пересудовъ. --
   "Быть по твоему. Завтра приведутъ къ тебѣ двадцать молодыхъ Грузинокъ, за которыхъ ты ничего не заплатишь, и я утроиваю сумму, назначенную на ежедневныя твои издержки."
   -- О! какія слова изобразятъ мою благодарность, Геній великодушный! Ты всякое желаніе мое исполняетъ, и надобно признаться, что я еще ни разу не употребилъ во зло твоихъ милостей; еще ни разу не требовалъ я отъ тебя излишняго; но позволь мнѣ сообщить тебѣ одно размышленіе. Ты согласился, что двадцать женъ для меня необходимы; теперь согласись, что на каждую жену необходимо надобно имѣть по два евнуха -- всего на все сорокъ. Ибо для сбереженія двадцати женъ нужны люди; противъ етаго нѣтъ возраженія.
   "Конечно нѣтъ. Даю тебѣ евнуховъ, и сверхъ того еще по пятидесяти томановъ на день, нужныхъ для содержанія этихъ людей. Прости, Адемдаи." И на другой же день Геній исполнилъ свое обѣщаніе.
   Между тѣмъ Адемдаи принужденъ былъ разстаться съ своими сосѣдями: всѣ они переѣхали на лѣтнее время въ загородныя домы, находившіеся въ окружности Багдада. Онъ потерялъ на время всѣ удовольствія, которыми въ обществѣ ихъ наслаждался.
   И жены его также лишены были всякаго общества. Онѣ очень рѣдко выходили изъ гарема, вели однообразную жизнь; скучали; а скука произвела и тѣлесныя болѣзни -- меланхолію, разслабленіе. И самъ Адемдаи умираетъ отъ скуки; нѣтъ для него ни приятнаго занятія, ни разсѣянія -- онъ почти въ отчаяніи отъ того, что не имѣетъ довольно денегъ, дабы купить загородный домъ не подалеку отъ Багдада. Геніи является; онъ сообщаетъ ему новую свою нужду,
   -- Стыжусь, говоритъ онъ, безпрестанно обременять тебя новыми требованіями; -- но великодушіе твое тому причиною; ибо ты обѣщалъ даровать мнѣ все необходимое; спрашиваю: здоровье моихъ женъ не есть ли для меня необходимость? Но всѣ онѣ страждутъ, всѣ умираютъ. Медики, съ которыми я совѣтовался, предписываютъ и мнѣ и имъ одно только средство къ совѣршенному изцѣленію: деревенскій воздухъ. Ты наградилъ меня толикими благами; но первое и самое драгоцѣнное изъ всѣхъ благъ конечно есть здоровье. А мое здоровье видимо изчезаетъ. Сверхъ того, не нужно ли человѣку имѣть занятіе, которое развлекало бы его и веселило? Воздухъ деревенскій меня бы совершенно вылѣчилъ, а маленькое помѣстье въ окружности Багдада могло бы доставить приятное занятіе уму, и я не имѣлъ бы недостатка въ движеніи, благодѣтельномъ для моего тѣла. --
   -- "На это не можетъ быть возраженія. Ты неоспоримо доказалъ мнѣ, что имѣть загородный домъ тебѣ необходимо."
   -- Друзья мои извѣстили меня, что они нашли прекрасную и для меня весьма приличную дачу въ двухъ миляхъ отъ Багдада на самой Бассорской дорогѣ. Она очень просторна -- ето необходимо для помѣщенія моихъ женъ, евнуховъ и прочихъ данныхъ мнѣ тобою невольниковъ; его окружаютъ обширныя поля. Доходъ, который они могутъ приносить, необходимо нуженъ для содержанія дома. Но цѣна очень дорога -- просятъ сто тысячь томановъ! --
   "Бездѣлица! Завтра ето помѣстье будетъ твоимъ."
   -- О всемогущій Пророкъ! какое счастіе! Но я долженъ напомнить еще объ одной бездѣлицѣ. Если я сдѣлаюсь владѣтелемъ етаго дома, то надобно будетъ имѣть при немъ и многихъ невольниковъ, садовниковъ, пахарей и прочее; нуженъ будетъ также домашній скотъ, и по крайней мѣръ тридцать лошадей, на которыхъ бы я могъ перевозить изъ города въ деревню и изъ деревни въ городъ моихъ женъ, евнуховъ, мои мебели и прочія нужныя вещи. Все ето, если не ошибаюсь, можно назвать необходимымъ --
   "Правда твоя! Завтра же будешь имѣти и тридцать лошадей, и нужное количество скота и невольниковъ. Прости, Адемдаи, до свиданія!"
   И въ самомъ дѣлъ на другой же день Адемдаи вступилъ во владѣніе етой богатой дачи. Онъ переселился въ загородный домъ со всѣми своими женами, евнухами и невольниками. Онъ принятъ былъ съ восхищеніемъ своими добрыми Багдадскими сосѣдями, которые дали ему очень много полезныхъ наставленій, какимъ образомъ украсить и привести въ надлежащее совершенство новое свое помѣстье.
   По прошествіи осьми дней Адемдаи посѣтилъ добраго своего Генія въ Багдадѣ.
   "Скажи мнѣ, Адемдаи, спросилъ благодѣтельный Духъ, имѣешь ли наконецъ необходимое?"
   -- Почти имѣю. --
   "Чего же недостаетъ?"
   -- Земля, купленная мною, прекрасная; но она могла бы приносить вдвое дохода, когда бы умѣли съ нею обращаться. Безумные люди, которымъ она до меня принадлежала, сѣяли сарачинское пшено на такомъ мѣстъ, на которомъ пшеница могла бы родиться вдесятеро лучше. Есть обширные пруды, которые очень не трудно обратить въ прекрасные луга; есть нѣсколько безплодной земли, которую весьма бы легко было обработать и сдѣлать плодовитою. Ты согласишься, мой благодѣтель, что имѣя счастіе владѣть такою землею, какова моя, необходимо должно стараться и привести, ее въ наилучшее состояніе; одинъ глупецъ только не думаетъ увеличивать свое богатство, когда имѣетъ на то способъ. Садъ мой очень пространенъ, но требуетъ большихъ перемѣнъ. Земля, на которой онъ разведенъ, сама по себѣ безплодная; но я бы сдѣлалъ ее удивительно плодородною, когда бы могъ провести въ мой садъ маленькую рѣчку, текущую въ полумилѣ отъ его границы.
   "Что же мѣшаетъ тебѣ все ето исполнить?"
   -- Я имѣю недостатокъ въ деньгахъ. Двадцати тысячь томановъ было бы для меня весьма довольно. -- Геній даетъ билетъ, по которому Адемдаи опять можетъ получить отъ Калифова казначея нужную сумму; Адемдаи, поблагодаривъ его, возвращается домой; но тутъ встрѣтило его неудовольствіе: сказываютъ ему, что одинъ изъ его сосѣдей, бѣдный владѣтель небольшаго клочка земли, принесъ на него жалобу въ Кади за то; что скотъ, ему принадлежащій, разрылъ и вытопталъ всю пашню, послѣднее имущество етаго бѣдняка. Кади выслушалъ и челобитчика и обвиненнаго, и первый долженъ былъ проиграть тяжбу, ибо онъ въ самомъ дѣлъ былъ виноватъ -- своею бѣдностію.
   Черезъ нѣсколько дней етаго несчастнаго убила лошадь -- онъ умеръ, не оставивъ послѣ себя ни одного наслѣдника, и маленькому помѣстью его надлежало, по законамъ, принадлежать Калифу. Адемдаи, узнавши объ етомъ обстоятельствѣ, очень обрадовался; онъ полетѣлъ въ Багдадъ съ новою просьбою къ своему Генію.
   -- Не правда ли, спросилъ онъ, что не имѣть тяжбы необходимо для счастія?--
   "Необходимо!"
   -- Я испыталъ уже ее неприятность. Сосѣдъ мой, съ которымъ я имѣлъ ее, умеръ и никого не осталось послѣ него наслѣдниковъ: Калифу Гаруну-Альрашиду должны достаться и ветхая его избушка и нѣсколько десятинъ худо обработанной земли. Но Калифъ вѣроятно будетъ продавать ету землю, и если я ее не куплю, то очень могу имѣть какого нибудь неугомоннаго сосѣда, который сведетъ меня съ ума процессами. Ты говорилъ, что не имѣть процессовъ необходимо: слѣдовательно согласишься, что и приобрѣтеніе етой землицы также для меня необходимо, ибо она избавитъ меня отъ всякаго процесса на будущее время.
   "Я удивляюсь твоей логикѣ, и ничего не могу сказать въ опроверженіе твоихъ доказательствъ. Завтра поутру явись во дворецъ Калифовъ. Мое могущество преклонитъ къ тебѣ душу Гаруна. Онъ тебя увидитъ, и безъ сомнѣнія просьба твоя будетъ исполнена.
   Адемдаи возвращается домой въ самомъ приятномъ расположеніи духа; онъ засыпаетъ съ веселою надеждою, что завтра хижина бѣднаго сосѣда присоединена будетъ къ обширнымъ его владѣніямъ. И на другой день рано поутру является онъ во дворцѣ Калифа. Великій Гарунъ-Аль рашидъ сидѣлъ на тронѣ: придворные и ученые люди Багдада окружали его. Адемдаи приближается съ трепетомъ къ священной особѣ повелителя вѣрныхъ; но ... кто же опишетъ его изумленіе, когда? взглянувъ на Калифа, онъ узнаетъ въ немъ своего Духа! Онъ падаетъ ницъ и не дерзаетъ произнести ни слова.
   "Адемдаи!" сказалъ съ усмѣшкою Гарунъ-Аль рашидъ: я вижу твое удивленіе. Надобно тебѣ растолковать загадку, узнай во мнѣ одного изъ двухъ Армянскихъ купцовъ, которыхъ избавилъ ты отъ смерти. Я обѣщалъ самому, себѣ наградить важную услугу твою достойнымъ меня образомъ; но въ то же время хотѣлъ я скрыть свою благодарность и втайнѣ наслаждaться тѣмъ счастіемъ, которое намѣренъ былъ тебѣ: доставишь. Я нарядился, въ одежду необыкновенную, дабы поразить твое воображеніе и заставить тебя подумать, что Геній, одаренный могуществомъ неба; тебѣ благодѣтельствуетъ. Приближаясь къ убогому твоему жилищу, я заранѣе веселился тѣмъ удивленіемъ, съ какимъ бы ты долженъ былъ меня встрѣтить, я увидѣлъ тебя уединенно сидящаго передъ огнемъ, слышалъ твои жалобы; узналъ, что всѣ желанія твои не простиралися далѣе необходимаго -- и мнѣ пришло въ голову узнать на опытѣ, что значитъ ето слово, и какими границами необходимое отдѣлено отъ излишняго. Намѣреніе безразсудное! я превышаю всѣхъ прочихъ владыкъ земныхъ своимъ могуществомъ -- но я не могу даровать тебѣ необходимаго, хотя бы уступилъ тебѣ и тронъ свой и всѣ свои сокровища. А вы, ученые мудрецы, опредѣлите мнѣ теперь, что называется необходимымъ и что излишнимъ. Вотъ человѣкъ, который извлеченъ мною изъ крайней нищеты. Теперь имѣетъ онъ болѣе двухъ сотъ тысячь томановъ -- богатство, для частнаго человѣка чрезвычайное. Но осыпая его сокровищами, я еще не могъ дать ему необходимаго. Я вижу теперь, что излишнее есть слово безъ смысла: ибо ни кто не имѣетъ излишняго. Я вижу, что необходимое есть бездна, которая можетъ поглотить вселенную и все еще остаться пустою. Адемдаи! владѣй сокровищами, которыми надѣлилъ я тебя изъ благодарности за оказанную мнѣ услугу. Но я отказываюсь отъ надежды даровать тебѣ необходимое; ты не получишь той хижины, которая теперь составляетъ предметъ твоего желанія.
   Такъ говорилъ Калифъ. Адемдаи возвратился: домой. Часто, покоясь на пуховыхъ подушкахъ, окруженный пышностію и блескомъ, восклицалъ онъ съ прискорбіемъ; "Магометъ! для чего не имѣю необходимаго!"

Саразенъ. Ж.

"Вѣстникъ Европы", No 7, 1811

  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru