Аннотация: Сон негра.- А. Майкова
Свидетели.- П. Вейнберга Кватронка.- П. Вейнберга В арсенале.- Д. Михаловского Нормандский барон. - Д. Михаловского Кастель-Маджиорский монах. - П. Вейнберга Ключ и волна. - П. Вейнберга Мост. - Д. Минаева Из поэмы "Эвангелина". - П. Вейнберга Певцы. - Д. Михаловского
АНГЛІЙСКІЕ ПОЭТЫ ВЪ БІОГРАФІЯХЪ И ОБРАЗЦАХЪ
Составилъ Ник. Вас. Гербель
САНКТПЕТЕРБУРГЪ
Типографія А. М. Потомина. У Обуховскаго моста, д. No 93 1875
ГЕНРИ ЛОНГФЕЛЛО.
Изъ "Пѣсень о невольничествѣ":
Сонъ негра.-- А. Майкова
Свидѣтели.-- П. Вейнберга
Кватронка.-- П. Вейнберга
Въ арсеналѣ.-- Д. Михаловскаго
Нормандскій баронъ. -- Д. Михаловскаго
Кастель-Маджіорскій монахъ. -- П. Вейнберга
Ключъ и волна. -- П. Вейнберга
Мостъ. -- Д. Минаева
Изъ поэмы "Эвангелина". -- П. Вейнберга
Пѣвцы. -- Д. Михаловскаго
Генри Вансвортъ Лонгфелло, знаменитѣйшій и популярнѣйшій изъ сѣверо-американскихъ поэтовъ всѣхъ времёнъ, авторъ "Эвангелины" и "Пѣсни о Гайаваттѣ", родился въ 1807 году въ Портлэндѣ, городѣ штата Мэнъ. Приступая къ составленію біографіи Лонгфелло, мы считаемъ не лившимъ предупредить читателя, что онъ не найдётъ въ ней ни какихъ интересныхъ, выдающихся фактовъ такъ-какъ жизнь знаменитаго американскаго поэта прошла тихо и спокойно, безъ горькихъ испытаній и тяжолыхъ потрясеній, и, притомъ, въ сферѣ, чуждой житейскихъ волненій, корысти и битвъ. Кто знаетъ, можетъ-быть эта счастливая обстановка и образовала изъ него такого мирнаго и идеальнаго поэта, какимъ онъ является во всѣхъ своихъ произведеніяхъ. Разсказывать жизнь Лонгфелло -- значить разсказывать въ хронологическомъ порядкѣ о появленіи его произведеній или о путешествіяхъ его по Европѣ, преимущественно по Германіи -- путешествіяхъ, богатыхъ впечатлѣніями, отразившимися на его поэзіи, но скудныхъ происшествіями.
Воспитаніе Лонгфелло получилъ въ Бодуэнской коллегіи, гдѣ онъ учился вмѣстѣ съ Готорномъ впослѣдствіи знаменитымъ романистомъ, авторомъ "Дома о семи шпиляхъ". Писать стихи началъ онъ весьма рано, такъ-что, будучи студентомъ, онъ уже помѣщалъ свои стихотворенія и прозаическія статьи въ "Литературной газетѣ Соединённыхъ Штатовъ". Стихотворенія эти. несмотря на молодость автора, обратили на себя всеобщее вниманіе и оказались на столько дѣйствительно-хорошими, что нѣкоторыя изъ нихъ самъ авторъ нашолъ возможнымъ помѣстить впослѣдствіи въ собраніи своихъ сочиненій. Окончивъ курсъ, со степенью кандидата нравъ, онъ, на 21-мъ году, получилъ предложеніе занять каѳедру полыхъ языковъ въ заведеніи, въ которомъ только-что окончилъ свое образованій. Обрадованный этимъ лестнымъ предложеніемъ, онъ навсегда распростился съ сухой юриспруденціей и весь отдался литературѣ. Но прежде, чѣмъ вступить на каѳодру Бодуэнской коллегіи, Лонгфелло пожелалъ серьознѣе приготовиться къ исполненію новой своей обязанности, то-есть ближе познакомиться съ жизнью народовъ, о литературѣ которыхъ долженъ былъ читать своимъ слушателямъ. Лучшимъ средствомъ для этого было лично посѣтить Европу. Лонгфелло такъ и поступилъ. Переплывъ, въ 1826 году, океанъ, онъ объѣхалъ Францію, Испанію. Италію и Германію, гдѣ, между-прочимъ, слушалъ лекціи въ Гетингенскомъ университетѣ, и, пропутешествовавъ такимъ образомъ три года, возвратился, черезъ Англію, домой -- и вскорѣ сдѣлался любимцемъ своихъ слушателей, студентовъ Бодуэнской коллегіи. Что же касается времени, остававшагося ему отъ чтенія лекцій и учоныхъ занятій, то онъ продолжалъ по прежнему посвящать его поэзіи, такъ-что извѣстность его, какъ учонаго, шла постоянно рука объ руку съ славой его, какъ поэта. Ней это, взятое вмѣстѣ, доставило ему, черезъ два года по возвращеніи его изъ-за границы, каѳедру въ старѣйшемъ и наиболѣе уважаемомъ изъ американскихъ университетовъ, именно въ Гарвардской коллегіи въ Кембриджѣ, лежащемъ въ трёхъ миляхъ отъ Бостона. И на этотъ разъ, до вступленія на каѳедру, онъ совершилъ предварительное путешествіе въ Европу, для болѣе основательнаго изученія сѣверныхъ языковъ и литературъ, причёмъ посѣтилъ Швецію и Данію, а также Швейцарію и свою любезную Германію. Лонгфелло пробылъ на этотъ разъ внѣ родины всего полтора года, послѣ чего возвратился въ Кембриджъ и занялъ предложенную ему каѳедру, на которой и оставался до 1854 года.
Изъ произведеній его, напечатанныхъ до этого времени, особенно большой успѣхъ имѣлъ романъ въ прозѣ "За моремъ", вышедшій въ свѣтъ въ 1835 году, въ которомъ онъ воспользовался впечатлѣніями первой своей поѣздки по Европѣ. Что же касается романа "Гиперіонъ" (1859) и повѣсти "Кавана" (1848), то, благодаря незаимательности своихъ сюжетовъ и бѣдности вымысла, они прошли почти незамѣченными. Къ этой порѣ относятся также два сборника лирическихъ стихотвореній Лонгфелло: "Голоса Ночи", вышедшіе въ 1839 и "Баллады и Пѣсни", вышедшія въ 1841 году, которые и составляютъ лучшую часть его произведеній. Впослѣдствіи, вышло ещё два-три такихъ сборника, и, между прочимъ, превосходныя "Пѣсни о невольничествѣ". Онѣ проникнуты горячимъ чувствомъ негодованія и полны горькихъ укоризнъ свободной отравѣ, которая до-сихъ-поръ не можетъ смыть съ себя чорнаго пятна невольничества. Къ сожалѣнію, нельзя сказать того же о двухъ слѣдующихъ его произведеніяхъ, "Excelsior" и "Скелетѣ въ доспѣхахъ", вышедшихъ вслѣдъ за "Пѣснями о невольничествѣ" и отличающихся крайнею туманностью, напыщенностью, холодностью и неестественностью. Впрочемъ, и эти слабыя произведенія имѣютъ своихъ поклонниковъ и хвалителей. Такъ, напримѣръ, большинство соотечественниковъ поэта, вопреки единогласному мнѣнію англійской и нѣмецкой критики, считающей "Excelsior" нелѣпой аллегоріей, находятъ эту пьэсу безусловно прекрасной, тогда-какъ скандинавскую балладу "Скелетъ въ доспѣхахъ", прославляемую нѣмцами, считаютъ слабой.
При чтеніи произведеній Лонгфелло нельзя не замѣтить того сильнаго вліянія нѣмецкой мысли и литературы, которымъ проникнуто всё имъ написанное, какъ стихами, такъ и прозой, и нѣмцы совершенно правы, утверждая, что они могутъ смотрѣть на него, какъ на своего писателя, хотя и не совершенно въ томъ смыслѣ, какъ на датчанъ Эленшлегера и Баггезена. писавшихъ по нѣмецки. Лонгфелло на столько свой нѣмцамъ, какъ, напримѣръ, шведъ Аттербомъ или нашъ Жуковскій, поэзія и мысль которыхъ выросла на почвѣ нѣмецкой поэзіи и философіи, или какъ англичанинъ Карлэйль, на которомъ сами англичане видятъ печать германизма, или какъ французъ Нине. И дѣйствительно, Лонгфелло не только превосходно перевёлъ множество лирическихъ пьэсь изъ Шиллера, Уланда, Гейне и другихъ -- онъ и въ самыхъ оригинальныхъ произведеніяхъ своихъ держался по преимуществу нѣмецкихъ образцовъ. Такъ въ поэмѣ его "Эвангелина" ясно вліяніе "Германа и Доротеи" Гёте, на пьэсѣ "Постройка корабля" -- "Пѣсни о колоколѣ" Шиллера; что же касается сюжета "Золотой легенды", то онъ взятъ цѣликомъ изъ "Бѣднаго Генриха" Гартмана фонъ-деръ-Ауэ, едва ли не самаго благодушнаго и кроткаго изъ всѣхъ минезнигеровъ XII вѣка.
Самыми большими и, вмѣстѣ съ тѣмъ, лучшими произведеніями Лонгфелло по справедливости слѣдуетъ назвать три послѣднихъ его поэмы, вышедшихъ въ свѣтъ въ 1847, 1851 и 1855 годахъ, и носящихъ слѣдующія названія: "Эвангелина". "Золотая легенда" и "Пѣсня о Гайаваттѣ".
Первая изъ этихъ трёхъ поимъ считается однимъ изъ лучшихъ произведеній Лонгфелло и, переведённая на многіе европейскіе языки, основана на историческомъ событіи. Происшествіе это случилось въ двадцатыхъ годахъ восьмнадцатаго столѣтія. Акадія (теперь Новая Шотландія) была незадолго до того уступлена Англіи Франціей). Скоро послѣ того между обоими этими государствами началась война, во время которой акадійцевъ, а въ томъ числѣ и жителей селенья Большіе Луга (Grand Pré), обвинили въ томъ, что они помогали французамъ и индійцамъ оружіемъ, запасами и т. и. Вслѣдствіе этого, было сдѣлано безчеловѣчное распоряженіе, описанное въ поэмѣ "Эвангелина" съ историческою, почти буквальною точностью. Изъ названнаго селенья Большіе Луга было вывезено въ самыя отдалённыя страны около двухъ тысячъ человѣкъ, причёмъ почти всѣ семейства были разрознены. По словамъ одного изъ: стихъ несчастныхъ, описавшаго судьбу своихъ земляковъ. "это дѣло было самымъ безчеловѣчнымъ изъ всѣхъ, какія только происходили на землѣ съ-тѣхъ-поръ, какъ на ней жилъ Спаситель". Поэма написана гекзаметрами, лучшими въ англійской литературѣ. Къ сожалѣнію, но внѣшнимъ пріёмамъ она сильно напоминаетъ "Германа и Доротею" Гёте, что значительно уменьшаетъ ея впечатлѣніе на читателей, знакомыхъ съ поэмою нѣмецкаго писателя. А кто не знакомъ съ нею?
Въ драматической поэмѣ, названной авторомъ "золотою легендою", выразились всего осязательнѣе романтическія наклонности Лонгфелло, въ которыхъ справедливо упрекаютъ его англійскіе критики. Сюжетъ поэмы заимствованъ имъ, какъ сказано выше, изъ одной средневѣковой легенды о бѣдно.ш Генрихѣ, въ похвалахъ которой сходиться почти всѣ знатоки средневѣковой поэзіи. Фабула легенды заключается въ слѣдующемъ: Богатый швабскій рыцарь Генрихъ, прозванный бѣднымъ за свои несчастья, былъ пораженъ проказой. Лучшіе врачи того времени рѣшили, что болѣзнь неизлѣчима. Правда, одинъ изъ салернскихъ докторовъ сказалъ, что есть одно средство вылечить Генриха, но средство это такого рода, что о нёмъ и говорить нечего, такъ-какъ для этого нужна кровь изъ сердца невинной дѣвушки, которая рѣшилась бы добровольно пожертвовать собою. Молоденькая дочь одного изъ вассаловъ Генриха вызывается на эту жертву и ѣдетъ съ Генрихомъ въ Салерно. Знаменитый врачъ смущается и уговариваетъ дѣвушку одуматься; во она непоколебима въ своёмъ рѣшеніи пожертвовать собою, для спасенія своего господина. Тогда врачъ, обнаживъ её и привязавъ ремнями къ столу, берётъ ножъ и приступаетъ къ вскрытію; но въ это самое мгновенье Генрихъ врывается въ дверь -- и отказывается отъ безчеловѣчнаго намѣренія купить себѣ здоровье цѣною чужой жизни. Затѣмъ, всё кончается благополучно. Генрихъ на пути въ свой наслѣдственный замокъ исцѣляется чудеснымъ образомъ и, обуреваемый чувствомъ благодарности къ своей избавительницѣ, женится на ней. Поэма представляетъ рядъ поразительныхъ по вѣрности, и живости. картинъ средневѣковой жизни въ разныхъ сферахъ; природа мѣстъ, по которымъ проходятъ и проѣзжаютъ бѣдный Генрихъ и Элъеи, отразились тоже, какъ живая, въ поэмѣ. Эти достоинства и составили, по всей вѣроятности, успѣхъ "Золотой Легенды", какого не имѣло другое произведеніе нашего поэта въ драматической формѣ, изданное въ 1843 году подъ названіемъ: "Испанскій студентъ", сюжетъ котораго заимствованъ изъ одной повѣсти Сервантеса.
Дидактическая поэма "Пѣснь о Гайаваттѣ", вышедшая къ свѣтъ въ 1855 году и выдержавшая въ полъ-года тридцать изданій, можетъ быть смѣло названа лучшимъ произведеніемъ Лонгфелло. Она основана на существующемъ между Сѣверо-американскими индійцами преданіи о человѣкѣ чудеснаго происхожденія, который былъ посланъ къ нимъ съ неба, чтобы воздѣлать пустыни и научить дикарей мирнымъ искусствамъ. У разныхъ индійскихъ племёнъ онъ извѣстенъ подъ разными именами: Мичабу, Чанабо, Манабозо, Тэрніавагжъ и Ганаватта, Ганаватта -- значить: пророкъ, учитель. Къ этому преданію Лонгфелло присоединилъ нѣсколько другихъ индійскихъ легендъ -- и такимъ образомъ составилась эта индійская Эдда, какъ называетъ её авторъ. Свѣжесть и сила, которыми проникнута вся "Пѣсня о Гайаваттѣ", неожиданно для всѣхъ обличили въ талантѣ ея автора стороны до-сихъ-поръ не сказавшіяся вполнѣ. Большею частью своихъ страницъ поэма Лонгфелло похожа на произведеніе народной поэзіи: особенною прелестью отличаются описанія природы края, дикой и величественной. Кромѣ того, вся "Пѣсня о Гайаваттѣ" проникнута глубоко-гуманнымъ чувствомъ и истинно-гуманною мыслью.