Аснык Адам
Избранные стихотворения

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Содержание:
    1. Переводы Ивана Бунина:
    Лилии ("Золотые кудри в косы...");
    Астры ("Все поблекло... Только астры...");
    "Без слов мы навсегда простилися с тобою..."
    Геракл:
    I ("Предание его Гераклом называет...")
    II ("Но и другой он принимает вид...")
    III ("Еще себя не сознавая сам...")
    2. Перевод Николая Познякова:
    Сонет ("Когда, омрачена невольной тяжкой думой...")
    3. Переводы Изабеллы Гриневской:
    Две фазы:
    I ("Когда, как солнце, мысль над миром загорится...")
    II ("Лишь только свет зари пурпурный угасает...")
    "Что же было между нами...")
    Цветы ("О чувства первые, цветы весенних дней...")
    "Лишь сердца одного, - так мало, ах, так мало..."
    "Иду я с ношею... Трудна моя дорога..."
    "Мне жаль цветов живых..."
    "О, люди жалкие, земли ничтожной племя!.."
    Счастливая юность ("Счастливая юность! Ей кажется кроток...")
    4. Переводы Михаила Гербановского:
    "Не говори, хотя б изнемогал ты в ранах..."
    Тантал ("Когда-то я в невыносимой муке...")
    5. Перевод Александра Лукьянова:
    Две эпохи:
    I ("Когда блеснет во тьме великая идея")
    II ("Когда погаснет блеск рассвета золотого...").

   Адам Аснык

Избранные стихотворения

1. Переводы Ивана Бунина:

  
           Лилии
  
   Золотые кудри в косы
   Панночка плетет;
   Заплетаючи, в раздумье
   Песенку поет:
  
   Темной ночью белых лилий
   Сон неясный тих.
   Ветерок ночной прохладой
   Обвевает их.
  
   Ночь их чашечки закрыла,
   Ночь хранит цветы
   В одеянии невинной
   Чистой красоты,
  
   И сказала: спите, спите
   В этот тихий час!
   День настанет - солнца пламень
   Сгубит, сгубит вас!
  
   Дня не ждите, - бесконечен
   Знойный день, а сон,
   Счастья сон недолговечен,
   И умчится он.
  
   Но, таинственно впивая
   Холодок ночной,
   К солнцу тянутся, к востоку
   Лилии с тоской.
  
   Ждут, чтоб солнце блеском алым
   И теплом своим
   Нежно белые бокалы
   Растворило им.
  
   И напрасно ночь лелеет
   Каждый лепесток -
   Грезит девушка о милом,
   Солнца ждет цветок!
  
  
           Астры
  
   Все поблекло... Только астры
   Серебристые остались, -
   Под холодным, синим небом
   Замечтались...
  
   Грустно я встречаю осень...
   Ах, не так, как в дни былые!
   Так же вянут, блекнут листья
   Золотые,
  
   Так же месячные ночи
   Веют кроткой тишиною,
   И шумит в аллеях ветер
   Надо мною...
  
   Но уж нет в душе печальной
   Тех восторгов, тех волнений,
   Что, как солнце, озаряли
   День осенний.
  
   Помню милый, бледный облик,
   Локон нежный и волнистый,
   В черных косах - венчик астры
   Серебристый...
  
   Помню очи... Вижу снова
   Эти ласковые очи...
   Все воскресло в лунном, блеске, -
   В блеске ночи!
  
  
  
           * * *
   Без слов мы навсегда простилися с тобою.
   Все речи я берег в душевной глубине,
   Я говорить не мог... Но сердца нет со мною -
   Оно теперь с тобой в далекой стороне.
  
   Белеет домик твой под крышею родною,
   Поют там соловьи так звонко по весне...
   Я отделен от вас страданьем и тоскою,
   И дом мой далеко, и нет возврата мне...
  
   Так больно было мне остаться без ответа!
   Но все-таки я рад, что ясного рассвета,
   Что жизнь твою, не буду омрачать, -
  
   Она к тебе идет с улыбкой молодою,
   А я прощаюся с последнею зарею.
   Иду во тьму - и не вернусь опять!..
  
  
           Геракл
  
           I
  
   Предание его Гераклом называет...
   Но как поэт героя назовет, -
   Того, кто отдыху и радости не знает
   И вечный труд без ропота несет?..
  
   Тяжелой шкурой льва он плечи покрывает
   И в ней, как царь властительный, идет;
   Но чаще он молчит, и очи опускает,
   И кандалы сам на себя кует.
  
   Он страшен и могуч с дубиной исполина,
   Но, как дитя, молчит пред взором господина.
   Он перед ним - покорный раб немой,
  
   Он, трепеща, спешит исполнить приказанье
   И слышит смех обидный за собой,
   В конюшнях Авгия работая в молчанье.
  
           II
  
   Но и другой он принимает вид -
   И муза за него краснеет от смущенья...
   Он терпелив, но дух его скорбит,
   Растет, растет в груди сокрытое мученье,
  
   И вот пора! - Он забывает стыд,
   Свою судьбу, позор и годы униженья, -
   В безумной оргии и диком опьяненье
   Огонь в груди он загасить спешит.
  
   Труды тяжелые, которые веками
   Он исполнял, как раб, своими же руками
   Нередко губит в несколько минут...
  
   Но гаснет бешенство, проходит гнев упорный...
   И в тишине свой богатырский труд
   Он начинает вновь, безмолвный и покорный.
  
           III
  
   Еще себя не сознавая сам,
   Он и гигантских сил своих не понимает, -
   Войдет в костер без мысли, что к богам,
   Как равный им, как бог, из пламени вступает.
  
   Не знает он, что всем своим врагам,
   Своим гонителям тревожный страх вселяет,
   Что весь Олимп от ярости пылает,
   Дивясь его победам и трудам.
  
   Бессильные враги и жалкие преграды!
   Пусть на пути его шипят и вьются гады
   И встанет гидра с сотнями голов, -
  
   Он с каждым днем растет, он с каждым днем сильнее,
   Он разобьет при грохоте громов
   Тяжелые оковы Прометея!
  
  

  
            Сонет
  
    Когда, омрачена невольной тяжкой думой,
    В слезах отрадных ты не можешь отдохнуть,
    Чего недостает тебе, толпе угрюмой,
    Чтоб бодростью твоя вдруг освежилась грудь?
  
    Божественный глагол, что некогда до слуха
    Касался твоего и мог его пленить,
    Теперь уж для тебя звучит легко и глухо
    И ран твоих сердец не в силах исцелить.
  
    И мудрено ль, когда рассудка свет холодный
    Ты блеску яркому иллюзий предпочла
    И гордо отреклась от нежного тепла
  
    Горючих, чистых слез - ты век свой так бесплодно
    Влачишь и, в низменный расчет погружена,
    Унынью вечному судьбой обречена?..
  
  

  
           Две фазы
  
           I
  
   Когда, как солнце, мысль над миром загорится,
   Людская сонная и мутная волна
   В поток стремительный мгновенно заклубится
   И в даль заветную уносится она.
  
   Душа тогда, как вихрь, над бездной гордо мчится,
   С надеждой ясною, беспечна и сильна,
   И цель желанная всем близкой, близкой мнится,
   И грудь у каждого отвагою полна.
  
   Житейские валы все в искрах мощно плещут,
   От чудного костра и старость всем светлей,
   И крылья юности в огнях святых трепещут,
  
   И даже смерть сама в венце златых лучей
   Наградой кажется за подвиг жизни всей,
   Обеты райские в глазах ее нам блещут.
  
           II
  
   Лишь только свет зари пурпурный угасает,
   И мысль скрывается в далеких облаках -
   Душа в смятении трепещет, изнывает,
   Как птица вольная в раскинутых силках.
  
   Людьми в тот мрачный час незримо управляет,
   Как стадом немощным, один постыдный страх, -
   Порок властительный коварно засевает
   Гнилые семена в подавленных сердцах!
  
   Весь Божий мир тогда нам кажется постылым;
   А жизнь ненужною, бесцельной суетой,
   Насильственным путем безрадостным, унылым,
  
   К сырым и ждущим нас зияющим могилам,
   И смерть нам кажется не кроткой и благой -
   Жестоким призраком, нежданной карой злой.
  
  
           Что же было между нами
  
   Что же было между нами?
   Что сковало нас цепями?
   Ах, в любви и дружбе вечной
   Клятвы громкой, бесконечной
   Мы друг другу не давали.
   Мы цепей других не знали
   Кроме вешних грез коварных
   И лучей зари янтарных,
   Кроме песни соловьиной,
   Шума леса над стремниной.
   Ленты радуг, птичек хоры,
   Запах роз, теней узоры,
   Ручеек над старой ивой,
   Тихий шепот боязливый.
   В темных тучах блеск зарницы,
   Блеск природы чаровницы,
   Всё, что в бархат землю крыло,
   Вот что между нами было.
   Повилика над стеблями,
   Вот что было между нами,
   Что сковало нас цепями.
  
  
           Цветы
  
   О чувства первые, цветы весенних дней,
   Свое ж чарует вас душистое дыханье,
   Таитесь робко вы в тени густых ветвей
   И мните, что далек час близкий увяданья.
  
   Вот летние цветы, что радуги пестрей!
   О близости конца исполнены сознанья,
   Пьют жадно солнца свет, тепло его лучей,
   Но вот еще цветы, цветы воспоминанья!
  
   То астры грустные... С тревожною тоской
   За жизнь ведут борьбу с дождями, бурей, мглой
   Суровой осени безрадостной, унылой...
  
   Вокруг всё отцвело! Лишь над холмом повис
   Печали верный друг, зеленый кипарис -
   Смиренья дерево, надежды над могилой.
  
  
           Лишь сердца одного...
  
   Лишь сердца одного, - так мало, ах, так мало, -
   Лишь сердца одного на свете надо мне,
   Чтоб близ меня оно любовью трепетало...
   Меж тихими тогда я жил бы в тишине.
  
   Мне надо уст таких, чтоб я, как из фиала,
   Мог счастье вечно пить из них, как в райском сне,
   И глаз, чтобы душа моя в них утопала,
   В их чудной, в их святой блаженной глубине.
  
   Лишь сердца одного, руки, чтоб веки нежно
   Усталых глаз моих закрыла мне она,
   И мне бы грезился мой ангел белоснежный,
  
   И мне бы чудилась лазури глубина.
   Лишь сердца одного всегда молил у Бога.
   Так мало! Но и то, я вижу, слишком много.
  
  
           Иду я с ношею...
  
   Иду я с ношею... Трудна моя дорога,
   И долго тянется безрадостная ночь.
   Далеко мне идти до отчего порога...
   И ношу волочить мне более невмочь.
  
   О, бездна, расступись! глубокая, немая,
   И в тайниках твоих навек меня зарой!
   О, тьма, ночная тьма, моей мольбе внимая,
   Заботливо меня ты пологом укрой!
  
   Пусть ангел сумрачный, всеблагий и могучий
   Мой след с лица земли крылом своим сметет...
   Где я блуждал когда - пусть лес взойдет дремучий,
   Река забвения пускай там потечет.
  
   Напрасны все мечты. Напрасно все моленья
   Несутся к небесам из трепетной груди -
   Из дали слышится мне слово повеленья:
   "Вперед, вперед иди..."
  
  
           Мне жаль
  
   Мне жаль цветов живых
   По кручам скал;
   Над бездной темной их никто
   Не отыскал!
   Жемчужин жаль, что красоту
   Таят в волне,
   И одиноких гордых чувств
   Так жалко мне!
   И жалко тающих во мгле
   Весенних грез.
   И жаль без меры жертв людских,
   Невинных слез;
   Желаний скованной души
   Мне жаль! Мне жаль
   Без эха песен, что летят
   В глухую даль.
   Отваги жаль, что вечных дел
   Напрасно ждет.
   И жизни жаль, что без любви
   Как сон уйдет.
  
  
           О, люди жалкие
  
   О, люди жалкие, земли ничтожной племя!
   Проклятье следует за вами по пятам.
   Где б вы ни встретились - вражды упорной семя
   Войдет в богатую мгновенно жатву там.
  
   Кипите местью вы, как древние Атриды;
   За зло вы платите друг другу тем же злом!
   Но каждая рука, несущая обиды,
   Обиды соберет сторицею кругом.
  
   Ах, всяк из вас палач и жертва в то ж мгновенье;
   Недолго над врагом ваш торжествует взгляд!
   С блестящей высоты грозит и вам паденье...
   В безумии побед жестокий зреет яд.
  
   Но в мире что-то есть не ведомое вами,
   Что вас влечет туда, в неведомую даль,
   Что из лучей венец плетет вам над челами
   И сеет вам в сердца небесную печаль.
  
  
           Счастливая юность
  
   Счастливая юность! Ей кажется кроток
   И вихря сурового буйный полет,
   Миг радости длинен, страданья - короток
   И легким несчастия тягостный гнет!
  
   Счастливая юность! Сердечные боли
   Залечит в целебном источнике слез,
   В оковах неволи, в тумане недоли
   Найдет утешение в радости грез.
  
  

  
           * * *
  
   Не говори, хотя б изнемогал ты в ранах,
   Что высохла вода, что нет нигде ключей, -
   Источник ты искал среди равнин песчаных,
   А в роще проглядел струившийся ручей.
  
   Не говори, хотя б ты изнывал в печали,
   Что правды чистой здесь не встретил на земле, -
   Звезда ее тебе сияла в темной дали,
   Когда на огонек ты шел в полночной мгле.
  
   Не говори, что всё, чего ты так напрасно
   Искал и не нашел, - безумно лгавший сон...
   Не ты - другой найдет ключ радости прекрасной
   И жажду утолит отрадной влагой он.
  
           Тантал
  
   Когда-то я в невыносимой муке,
   Томимый жаждой, корчась, как в огне,
   Напрасно вверх вздымал с тоскою руки
   К плодам румяным, никнувшим ко мне,
   Когда-то я ловил, нетерпеливый,
   Струи прохладной призрак вечно-лживый.
  
   Ад клокотал во мне и вкруг меня,
   Спускалась ночь на дол покровом мглистым,
   А Эвмениды, яростно казня,
   Язвили грудь мою бичом змеистым,
   И не могли ни скорбный вопль, ни гнев
   Остановить рассвирепевших дев.
  
   Я, как вулкан, кипящий гневно лавой,
   Грозил богам и рвался на простор,
   Истерзанный безжалостной забавой,
   Я всё сносил - судьбе наперекор;
   Зато душа титанов мощь таила:
   В душе росла, скоплялась, крепла сила!
  
   Хоть я молил пощады у богов,
   В моей мольбе звучало эхо грома,
   Сражаться я с богами был готов,
   Душе была тревога незнакома,
   Я чувствовал, что в гневе наяву
   Оковы, точно нити, разорву.
  
   Теперь мольбам нежданно вняли боги
   И прекратили пытку навсегда...
   Остыла грудь... Ни муки, ни тревоги...
   От бесконечной жажды - ни следа...
   Своей судьбе безропотно-послушный,
   На всё вокруг гляжу я, равнодушный.
  
   Ничьих очей несчастной жертвы вид
   Не тешит безутешностью удела:
   Замолк навеки хохот Эвменид,
   Змеистый бич не рвет на части тела,
   Утихли стоны, гнев богов утих -
   Вокруг простор невозмутимо тих.
  
   Я жизнь влачу в глухом оцепененьи...
   Не облегчает больше гневный крик
   Болящей груди в злобном исступленьи -
   Что день, то иссякает сил родник...
   Минувших мук невольно я жалею:
   Я чувствую, как с каждым днем слабею.
  
   Верните мне, о боги, прошлый ад
   Бессонных мук, томительных страданий,
   Верните мне Эриний мрачный взгляд
   И смену возникающих желаний...
   Пускай Титан, склонившись на гранит,
   Страдает, рвется, жаждет, но - грозит!
  
  

  
           Две эпохи
  
           I
  
   Когда блеснет во тьме великая идея
   И понесет людей через событий строй
   Потоком бурных волн, бессильными владея,
   Туда, где правды свет уже горит зарей, -
  
   Тогда растут сердца, от счастья пламенея,
   И каждый, как титан, над мелкой суетой
   Растет, отваги полн, и чувствует сильнее
   Бессмертие мечты, за ней стремясь душой!
  
   Тогда струится свет из тайного горнила,
   От жизни радостной исходит мощь и сила,
   И веет новый день живительной весной!
  
   Жизнь увлекает всех, как счастье молодое,
   И даже, как венец достойного героя,
   Безвременная смерть прельщает красотой!
  
           II
  
   Когда погаснет блеск рассвета золотого,
   Живительная мысль в бессилии замрет,
   Дух человеческий тогда мельчает снова
   И гибнет в суете томительных забот.
  
   Тогда животный страх толпу ведет сурово,
   Отчаянье, порок в ее сердцах растет,
   И с ужасом глухим, полна бессилья злого,
   Без цели и пути она во тьме бредет!
  
   Тогда стареет мир, печально измененный,
   И горечь он несет толпе порабощенной;
   Нет света на земле, нет силы и чудес...
  
   Жизнь веет холодом застывшего движенья,
   И смерть стоит в толпе, как страшный призрак тленья,
   Как неизбежное возмездие небес!
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru