Аннотация: Из бумаг графа О***.
(Der geisterseher. Aus den papieren des grafen O***). Перевод Михаила Михайлова.
Собраніе сочиненій Шиллера въ переводѣ русскихъ писателей. Подъ ред. С. А. Венгерова. Томъ III. С.-Пб., 1901
ДУХОВИДЕЦЪ.
ИЗЪ БУМАГЪ ГРАФА О**
КНИГА ПЕРВАЯ.
Происшествіе, о которомъ я хочу разсказать, большая часть моихъ читателей найдетъ невѣроятнымъ, хотя оно совершилось почти все на моихъ глазахъ. Немногія лица, знакомыя съ однимъ политическимъ фактомъ, котораго не называю, найдутъ здѣсь -- если только эти страницы застанутъ еще ихъ въ живыхъ -- желаемое объясненіе этого факта; да и для другихъ разсказъ мой будетъ вѣроятно не лишенъ интереса, какъ прибавленіе къ исторіи обмана и заблужденій человѣческаго духа. Нельзя не удивляться смѣлости цѣли, какую въ состояніи избрать себѣ и преслѣдовать злоба; нельзя не удивляться средствамъ, на какія способна она для достиженія этой цѣли. Чистая, строгая истина будетъ водить моимъ перомъ, ибо когда эти страницы явятся въ свѣтъ, меня уже не будетъ, и я никогда не узнаю ихъ судьбы.
На обратномъ пути въ Курляндію, въ 17** году, въ самый карнавалъ, посѣтилъ я въ Венеціи принца**. Мы познакомились на службѣ въ **ской арміи, и тутъ только возобновилось наше знакомство, прерванное миромъ. Такъ какъ я и безъ того желалъ осмотрѣть достопримѣчательности города, а ждалъ только векселей, чтобы отправиться въ **, то ему не стоило большого труда уговорить меня сопутствовать ему и отсрочить мой отъѣздъ. Мы рѣшили не разставаться другъ съ другомъ, пока останемся въ Венеціи, и принцъ былъ такъ милъ, что предложилъ мнѣ поселиться съ нимъ вмѣстѣ.
Онъ жилъ здѣсь въ строжайшемъ инкогнито, желая пользоваться полной свободой и не имѣя возможности поддерживать своимъ небольшимъ доходомъ достоинство своего сана. Вся свита его заключалась въ двухъ приближенныхъ лицахъ, на скромность которыхъ онъ могъ вполнѣ положиться, и въ нѣсколькихъ вѣрныхъ слугахъ. Пышности избѣгалъ онъ не столько изъ бережливости, сколько изъ любви къ простотѣ. Онъ бѣжалъ отъ удовольствій; до тридцатипятилѣтняго возраста устоялъ онъ противъ всѣхъ соблазновъ этого искусительнаго города. Къ прекрасному полу былъ онъ равнодушенъ. Господствующими чувствами были въ немъ глубокая задумчивость, мечтательность и меланхолія. Склонности у него были кроткія, но чрезмѣрно упорныя; выборъ его былъ медленъ и нерѣшителенъ, привязанность -- тепла и безконечна; въ шумной толпѣ людской стоялъ онъ одиноко. Заключившись въ свой собственный фантастическій міръ, онъ часто являлся чужестранцемъ въ дѣйствительномъ мірѣ -- и, хорошо сознавая въ себѣ недостатокъ наблюдательности, отказывался произносить свои сужденія и черезчуръ дорожилъ чужими. Казалось, онъ былъ рожденъ подчиняться, не будучи въ то же время слабымъ. При томъ онъ былъ неустрашимъ и довѣрчивъ, если разъ въ чемъ убѣждался, и готовъ былъ ожесточенно биться съ признаннымъ предразсудкомъ и умирать за новое заблужденіе.
Какъ третьему принцу царственнаго дома, ему не представлялось вѣроятности быть главою правленія. Честолюбіе въ немъ никогда не шевелилось. Страсти его приняли иное направленіе.
Онъ былъ доволенъ, что не зависитъ ни отъ чьей воли, и никому не навязывалъ, какъ законъ, свою; всѣ его желанія ограничивались мирнымъ затишьемъ непринужденной жизни частнаго человѣка. Онъ много читалъ, но безъ выбора. Небрежное воспитаніе и раннее поступленіе въ военную службу не дали вполнѣ созрѣть его уму. Познанія, которыя онъ пріобрѣталъ потомъ, только увеличивали смутный хаосъ его понятій, потому что не опирались на твердую почву.
Онъ былъ протестантъ, какъ и вся его фамилія -- протестантъ по рожденію, а не по выбору; онъ никогда не разсуждалъ объ этомъ, хотя одно время былъ почти фанатикомъ протестантизма. Масономъ, сколько мнѣ извѣстно, онъ никогда не былъ.
-----
Однажды вечеромъ мы гуляли по площади Св. Марка, какъ водится, подъ масками и особнякомъ. Становилось уже поздно, и толпа начала рѣдѣть. Тутъ принцъ замѣтилъ, что за нами все слѣдитъ одна мазка. Это былъ кто-то въ костюмѣ армянина. Онъ ходилъ одинъ. Мы участили шаги и старались частою перемѣной дороги сбить его. Напрасно: маска не отставала отъ насъ.
-- Ужъ не было ли у васъ здѣсь какой интриги?-- спросилъ наконецъ у меня принцъ.-- Мужья въ Венеціи опасны.
-- Я не знаю здѣсь ни одной дамы,-- отвѣчалъ я.
-- Сядемте здѣсь и начнемъ говорить по-нѣмецки,-- продолжалъ онъ.-- Мнѣ кажется, насъ приняли за другихъ.
Мы сѣли на каменную скамью и ждали, чтобы маска прошла мимо насъ. Она направилась прямо къ намъ и сѣла на скамью рядомъ съ принцемъ. Принцъ вынулъ часы и, поднимаясь съ мѣста, громко сказалъ мнѣ по-французски:
-- Ужъ десятый часъ. Пойдемте. Мы и забыли, что насъ ждутъ въ Луврѣ.
Онъ выдумалъ это, чтобы сбить маску съ нашихъ слѣдовъ.
-- Десятый часъ, -- повторила она по-французски же выразительно и медленно.-- Пожелайте себѣ счастья, принцъ (и маска назвала его настоящее имя). Въ девять часовъ онъ умеръ.
Маска встала и пошла. Мы въ изумленіи смотрѣли другъ на друга.
-- Кто умеръ?-- спросилъ наконецъ принцъ, послѣ долгаго молчанія.
-- Пойдемте за нимъ, сказалъ я:-- и потребуемъ объясненія.
Мы исходили всѣ уголки Санъ-Марка. Маски уже не было тутъ. Недовольные, воротились мы въ свою гостиницу. Принцъ не сказалъ мнѣ дорогою ни слова и шелъ все стороной, одинъ; казалось, въ немъ происходила сильная борьба, онъ потомъ и самъ признался мнѣ въ этомъ. Только когда мы были дома, раскрылъ онъ ротъ.
-- Ну, не смѣшно ли,-- сказалъ онъ:-- что помѣшанный можетъ двумя словами такъ потрясти спокойствіе человѣка!
Мы пожелали другъ другу спокойной ночи, и, прійдя въ свою комнату, я тотчасъ же отмѣтилъ въ своей записной книжкѣ день и часъ, когда это случилось. Это было въ четвергъ.
На другой день вечеромъ принцъ сказалъ мнѣ:
-- Не пойти ли намъ на площадь Св. Марка и не поискать ли нашего таинственнаго армянина? Мнѣ бы хотѣлось дойти до развязки этой комедіи.
Я былъ очень радъ. Мы остались на площади до одиннадцати часовъ. Армянинъ нигдѣ не показывался. Мы повторили свои поиски и въ четыре слѣдующіе вечера, но такъ же безуспѣшно.
Когда на шестой вечеръ мы уходили изъ отеля, мнѣ пришла въ голову мысль -- сознательно или безсознательно, теперь ужъ не помню -- сказать слугѣ, гдѣ мы будемъ, на случай, если кто-нибудь спроситъ объ насъ. Принцъ замѣтилъ мою предосторожность и улыбкой похвалилъ меня. На площади Св. Марка мы застали большую суету. Мы не прошли и тридцати шаговъ, какъ я опять замѣтилъ армянина. Онъ быстрыми шагами протискивался сквозь толпу и, казалось, искалъ кого-то глазами. Мы уже пробирались къ нему, какъ къ намъ подбѣжалъ, запыхавшись, баронъ Ф. изъ свиты принца и вручилъ принцу письмо.
-- Оно съ черной печатью,-- прибавилъ онъ.-- Должно быть спѣшное.
Я былъ какъ громомъ пораженъ. Принцъ подошелъ къ фонарю и сталъ читать.
-- Мой двоюродный братъ умеръ!-- вскричалъ онъ.
-- Когда?-- быстро перебилъ я его. Онъ еще разъ взглянулъ на письмо.
-- Въ прошлый четвергъ, въ девять часовъ вечера.
Мы не успѣли еще оправиться отъ изумленія, какъ армянинъ стоялъ уже около насъ.
-- Васъ узнали здѣсь,-- сказалъ онъ принцу.-- Отправляйтесь домой. Вы найдете тамъ депутацію сената. Не отвергайте чести, которую хотятъ оказать вамъ. Баронъ Ф. забылъ сказать вамъ, что и векселя ваши получены.
И онъ затерялся въ толпѣ.
Мы поспѣшили въ свой отель. Все было точь-въ-точь, какъ говорилъ армянинъ. Трое побили республики ожидали принца съ привѣтствіемъ; они должны были торжественно проводить его въ собраніе, гдѣ его ожидало высшее дворянство города. Принцъ едва улучилъ минуту бѣгло кивнуть мнѣ головой, давая знать, чтобы я подождалъ его.
Онъ воротился ночью, часовъ въ одиннадцать. Важно и задумчиво вошелъ онъ въ комнату, выслалъ слугъ и взялъ меня за руку.
-- Графъ,-- сказалъ онъ мнѣ словами Гамлета:-- въ небѣ и на землѣ больше вещей, нежели мы воображаемъ въ своей философіи.
-- Принцъ,-- отвѣчалъ я:-- вы, кажется, забываете, что нынче вы заснете съ одною новою надеждой въ сердцѣ.
(Покойный былъ наслѣдный принцъ).
-- Не напоминайте мнѣ объ этомъ,-- сказалъ принцъ.-- И будь мнѣ назначена корона въ настоящую минуту, у меня нѣтъ досуга думать о томъ. Если этотъ армянинъ не просто угадалъ...
-- Можетъ ли это быть?-- перебилъ я.
-- То я готовъ уступить вамъ всѣ мои царственныя надежды за монашескую рясу.
Привожу эти слова въ доказательство, какъ далекъ онъ былъ тогда отъ всякихъ властолюбивыхъ намѣреній.
На слѣдующій вечеръ мы были раньше обыкновеннаго на площади Св. Марка. Внезапный дождь принудилъ насъ зайти въ кофейню, гдѣ шла игра. Принцъ всталъ за стуломъ одного испанца и слѣдилъ за игрой. Я ушелъ въ сосѣднюю комнату и читалъ тутъ газеты. Немного спустя услыхалъ я шумъ. До прихода принца испанецъ былъ постоянно въ проигрышѣ; теперь онъ выигрывалъ на каждой картѣ. Вся игра приняла странный оборотъ, и банку грозила опасность; того и ждали, что его сорветъ понтеръ, становившійся отъ удачи все смѣлѣе. Венеціанецъ, державшій банкъ, сказалъ принцу оскорбительнымъ тономъ, что онъ мѣшаетъ счастью игры и долженъ отойти отъ стола" Принцъ холодно взглянулъ на него и остался; онъ не тронулся съ мѣста, когда венеціанецъ повторилъ свое оскорбленіе по-французски. Банкометъ подумалъ, что принцъ не знаетъ ни того, ни другого языка, и обратился съ презрительнымъ смѣхомъ къ остальнымъ:
Въ то же время онъ всталъ и хотѣлъ взять принца за руку; принцъ вышелъ тутъ изъ себя, схватилъ венеціанца могучей рукой и бросилъ его на полъ. Вся кофейня пришла въ движеніе. Я выбѣжалъ на шумъ и невольно назвалъ принца по имени.
-- Берегитесь, принцъ!-- прибавилъ я необдуманно: -- вѣдь мы въ Венеціи.
Имя принца было какъ будто сигналомъ къ общему молчанію, которое вскорѣ перешло въ шопотъ, показавшійся мнѣ опаснымъ. Всѣ присутствовавшіе тутъ итальянцы раздѣлились на партіи и отошли въ сторону. Одинъ за другимъ, всѣ вышли изъ залы, и наконецъ тутъ остались лишь мы двое, да испанецъ, да нѣсколько французовъ.
-- Вы пропали, принцъ,-- говорили французы,-- если тотчасъ же не уѣдете изъ города. Венеціанецъ, котораго вы обидѣли, настолько богатъ, чтобы нанять браво. Ему будетъ стоить всего пятьдесятъ цехиновъ спровадить васъ на тотъ свѣтъ.
Испанецъ вызвался привести стражу для безопасности принца и проводить насъ до дому. То же хотѣли и французы. Мы еще стояли и разсуждали, какъ дверь отворилась и вошло нѣсколько служителей государственной инквизиціи.Они показали намъ правительственный приказъ, который вмѣнялъ намъ въ обязанность немедленно слѣдовать за ними. Подъ сильнымъ прикрытіемъ довели насъ до канала. Здѣсь ожидала насъ гондола, въ которую мы должны были сѣсть. Передъ выходомъ на берегъ намъ завязали глаза. Насъ вели по большой каменной лѣстницѣ, потомъ по длинному извилистому ходу надъ сводами, какъ я могъ заключить по многочисленнымъ отголоскамъ, звучавшимъ у насъ подъ ногами. Наконецъ, дошли мы до другой лѣстницы, которая свела насъ двадцатью шестью ступенями въ глубину. Здѣсь открылась передъ нами зала, гдѣ у насъ опять развязали глаза. Мы очутились въ кругу почтенныхъ стариковъ въ черной одеждѣ; вся зала была завѣшена чернымъ сукномъ и скудно освѣщена; мертвая тишина господствовала въ собраніи и производила страшное впечатлѣніе. Одинъ изъ этихъ стариковъ, вѣроятно, высшій инквизиторъ, приблизился къ принцу и спросилъ его торжественнымъ тономъ, указывая на подведеннаго къ нему венеціанца:
-- Этотъ ли человѣкъ обидѣлъ васъ сегодня въ кофейнѣ?
-- Да,-- отвѣчалъ принцъ.
Затѣмъ старикъ обратился къ венеціанцу.
-- Эту ли особу хотѣли вы велѣть убить сегодня вечеромъ?
Венеціанецъ отвѣчалъ: да.
Кругъ тотчасъ же разомкнулся, и мы съ ужасомъ увидали, какъ голова у венеціанца скатилась съ плечъ.
-- Довольны ли вы этимъ удовлетвореніемъ?-- спросилъ инквизиторъ.
Принцъ лежалъ безъ чувствъ на рукахъ своихъ спутниковъ.
-- Идите,-- продолжалъ грознымъ голосомъ инквизиторъ, обращаясь ко мнѣ:-- впередъ не судите такъ поспѣшно о венеціанскомъ правосудіи.
Мы не могли угадать, что за таинственный другъ спасъ насъ быстрою рукою юстиціи отъ вѣрной смерти. Пораженные ужасомъ, дошли мы до своей квартиры. Было уже за полночь. Камеръ-юнкеръ Ц. Ждалъ насъ съ нетерпѣніемъ на крыльцѣ.
-- Хорошо, что вы прислали!-- сказалъ онъ принцу, свѣтя намъ.-- Извѣстіе, принесенное домой барономъ Ф. вслѣдъ за вашимъ уходомъ съ площади Св. Марка, повергло насъ въ сильнѣйшій страхъ за вашу безопасность.
-- Я прислалъ? когда? Я ничего не знаю.
-- Сегодня вечеромъ въ девятомъ часу. Вы велѣли сказать намъ, чтобы мы не безпокоились, если вы будете нынче позже домой.
Принцъ взглянулъ на меня.
-- Это можетъ быть вы позаботились, безъ моего вѣдома?
Я ничего не зналъ.
-- Сомнѣнья не могло быть, ваша свѣтлость,-- сказалъ камеръ-юнкеръ;-- вѣдь вотъ ваши часы съ репетиціей, присланные вами для вѣрности.
Принцъ схватился за карманъ. Часовъ дѣйствительно не было, и въ рукахъ камеръ-юнкера были дѣйствительно его часы.
-- Кто принесъ ихъ?-- спросилъ онъ, пораженный.
-- Неизвѣстная маска въ армянскомъ костюмѣ, которая тотчасъ же и удалилась.
Мы стояли и смотрѣли другъ на друга
-- Что вы объ этомъ думаете?-- сказалъ наконецъ принцъ послѣ долгаго молчанія.-- У меня здѣсь въ Венеціи какой-то таинственный соглядатай.
Страшная сцена этой ночи причинила принцу лихорадку, принудившую его не выходить изъ дому цѣлые восемь дней. Въ это время отель нашъ былъ полонъ и чужестранцами, и мѣстными жителями: всѣхъ привлекло въ него открытое званіе принца. Всѣ наперерывъ старались услуживать ему, и мы съ удовольствіемъ замѣчали, какъ одинъ, смѣняя другого, старался заподозрить своего предшественника въ глазахъ принца. Любовныя письма сыпались на насъ со всѣхъ сторонъ. Всякій старался выслуживаться по своему. О происшествіи съ инквизиціей никто и не поминалъ. Такъ какъ **скій дворъ желалъ нѣкоторой отсрочки пріѣзда принца, то нѣсколько банкировъ въ Венеціи получили кредитивы для выдачи ему значительныхъ суммъ. Такимъ образомъ онъ долженъ былъ противъ воли продлить свое пребываніе въ Италіи, и по просьбѣ его я рѣшился тоже отсрочить свой отъѣздъ.
Только что оправился онъ настолько, что могъ выходить изъ комнаты, докторъ уговорилъ его сдѣлать прогулку по Брентѣ, чтобы перемѣнить воздухъ. Погода была ясная, и мы собрались. Мы только что хотѣли садиться въ гондолу, какъ принцъ хватился ключа отъ небольшой шкатулки, въ которой были очень важныя бумаги. Тотчасъ же возвратились мы искать его. Принцъ какъ нельзя вѣрнѣе помнилъ, что онъ еще наканунѣ заперъ шкатулку, а съ этого времени онъ не выходилъ изъ комнаты. Но всѣ поиски оказались тщетными, мы принуждены были оставить ихъ, чтобы не терять времени. Душа принца была чужда всякой подозрительности: онъ объявилъ намъ, что ключъ потерянъ, и просилъ насъ не говорить о немъ больше.
Катанье наше было очень пріятно. Живописная мѣстность, съ каждымъ поворотомъ рѣки старавшаяся, кажется, превзойти самое себя въ богатствѣ и красотѣ; безоблачное небо, казавшееся майскимъ въ срединѣ февраля; пышные сады и изящныя дачи безъ числа, украшавшіе оба берега Бренты; за ними величественная Венеція съ сотнею встающихъ изъ водъ башенъ и мачтъ -- все это представляло восхитительнѣйшее зрѣлище. Мы вполнѣ отдались благодатнымъ чарамъ этой прекрасной природы, у всѣхъ было свѣтло на душѣ, и самъ принцъ сбросилъ съ себя свой серьезный видъ и пустился весело шутить взапуски съ нами. Веселая музыка встрѣтила насъ, когда мы вышли на берегъ въ двухъ итальянскихъ миляхъ отъ города. Она раздавалась въ маленькой деревенькѣ, гдѣ была ярмарка: народъ всѣхъ сословій толпился тутъ. Труппа дѣвочекъ и мальчиковъ въ театральныхъ костюмахъ привѣтствовала насъ пантомимными танцами. Изобрѣтеніе было ново; легкость и грація одушевляли каждое движеніе. Прежде, чѣмъ танецъ вполнѣ кончился, казалось, какая то незримая рука мгновенно остановила корифейку, которая представляла королеву. Она стала какъ вкопанная, а съ нею и всѣ. Музыка смолкла. Все собраніе, казалось, удерживало дыханіе, а она стояла, устремивъ глаза въ землю, въ глубокомъ оцѣпенѣніи. Вдругъ она встрепенулась въ изступленіи вдохновенія и дико повела вокругъ глазами.
-- Между нами есть король!-- вскричала она, сорвала корону у себя съ головы и положила ее къ ногамъ принца.
Всѣ, кто тутъ ни былъ, обратили на него глаза и долго смотрѣли на него недовѣрчиво, будто соображая, есть ли смыслъ въ этой выходкѣ танцовщицы, какъ ни полна правды казалась она по своему серьезному тону. Всеобщія рукоплесканія одобренія прервали наконецъ это безмолвіе. Глаза мои искали принца. Я замѣтилъ, что онъ былъ очень пораженъ и старался избѣгать пытливыхъ взглядовъ зрителей. Онъ бросилъ денегъ дѣтямъ и поспѣшилъ вы-браться изъ толпы.
Едва прошли мы нѣсколько шаговъ, сквозь народъ протѣснился къ намъ почтенный босоногій монахъ и заступилъ дорогу принцу.
Тонъ, какимъ онъ сказалъ это, смутилъ насъ. Толпа оттѣснила его.
Свита наша, между тѣмъ, увеличилась. Къ намъ присоединился англійскій лордъ, котораго принцъ видѣлъ уже прежде въ Ниццѣ, нѣсколько купцовъ изъ Ливорно, нѣмецкій пасторъ, французскій аббатъ съ нѣсколькими дамами и русскій офицеръ. Въ физіономіи послѣдняго было что-то совершенно необыкновенное, привлекшее наше вниманіе. Въ жизнь мою не видалъ я столько чертъ и такъ мало характера; столько привлекательной ласковости, соединенной въ человѣческомъ лицѣ съ такой отталкивающей холодностью. Казалось всѣ страсти тѣшились этимъ лицомъ и снова покинули его. Ничего не осталось, кромѣ тихаго проницательнаго взгляда глубокаго знатока людей, пугавшаго всякій встрѣчавшійся съ нимъ взглядъ. Этотъ странный человѣкъ издали слѣдовалъ за нами и, казалось, мало принималъ участія во всемъ происходившемъ.
Мы остановились передъ лавкой, въ которой разыгрывалась лотерея. Дамы приняли участіе; мы послѣдовали ихъ примѣру; принцъ взялъ билетъ. Онъ выигралъ табакерку. Открывъ ее, онъ вздрогнулъ и поблѣднѣлъ. Въ ней лежалъ ключъ.
-- Что это такое?-- сказалъ мнѣ принцъ, когда мы на минуту остались вдвоемъ.-- какая-то. высшая сила преслѣдуетъ меня. Кто-то всезнающій слѣдитъ за мной. Какое-то невидимое существо, отъ котораго не могу укрыться, стережетъ каждый мой шагъ. Мнѣ надо отыскать армянина и потребовать отъ него объясненія.
Солнце склонялось къ западу, когда мы подошли къ гостинницѣ, гдѣ для насъ былъ приготовленъ ужинъ. Имя принца увеличило наше общество: насъ было уже шестнадцать человѣкъ. Къ числу помянутыхъ выше присоединились: виртуозъ изъ Рима, нѣсколько швейцарцевъ и одинъ авантюристъ изъ Палермо; послѣдній былъ въ мундирѣ и выдавалъ себя за капитана. Мы рѣшили провести тутъ вечеръ и отправиться домой съ факелами. Разговоръ за столомъ былъ очень оживленный, и принцъ не вытерпѣлъ, чтобы не разсказать случая съ ключомъ, возбудившаго общее удивленіе. Завязался сильный споръ объ этомъ предметѣ. Большая часть собесѣдниковъ утверждала, что всѣ эти таинственныя искусства оказываются подъ конецъ штуками маленькаго проворства; аббатъ, уже изрядно выпившій, объявилъ битву всему міру духовъ; англичанинъ богохульствовалъ; музыкантъ ограждался крестнымъ знаменіемъ отъ дьявола. Лишь немногіе, и; въ томъ числѣ принцъ, говорили, что объ этихъ вещахъ нельзя произносить рѣшительнаго сужденія; русскій офицеръ разговаривалъ между тѣмъ съ дамами и, казалось, вовсе не обращалъ вниманія на споръ. Въ жару преній никто не замѣтилъ ухода сициліанца. Спустя полчаса, онъ возвратился закутанный въ плащъ и сталъ за стуломъ француза.
-- Вы похвастались давеча, что готовы помѣриться со всѣми духами... Не хотите ли попробовать съ однимъ?
-- Ба!-- сказалъ аббатъ:-- отчего жъ, если вы возьмете на себя трудъ добыть мнѣ такого?
-- Я добуду вамъ его,-- отвѣчалъ сициліанецъ (и при этомъ обратился къ намъ):-- когда эти господа и дамы разстанутся съ нами.
-- Вы можетъ быть хотѣли только проучить хвастуна?-- началъ принцъ, когда всѣ разошлись:-- или можетъ быть вы согласитесь сдержать слово?
-- Ваша правда,-- сказалъ сициліанецъ: съ аббатомъ я только пошутилъ. Я поймалъ его на словѣ, потому что зналъ, что онъ далеко не пойдетъ по своей трусости. Дѣло, впрочемъ, слишкомъ важно, чтобы имъ только шутить.
-- Значитъ, вы все-таки утверждаете, что духи въ вашей власти?
Магикъ долго молчалъ и, казалось, хотѣлъ проникнуть глазами въ самое сердце принцу.
-- Да,-- отвѣчалъ онъ наконецъ.
Любопытство принца было уже напряжено въ высшей степени. Это было постоянно его любимой мечтой, и со времени перваго появленія передъ нимъ армянина въ немъ опять зароились идеи, которыя такъ долго отвергалъ его зрѣлый разумъ, его болѣе серьезное чтеніе. Онъ отошелъ въ сторону съ сициліанцемъ, и я слышалъ, какъ обстоятельно онъ объяснялся съ нимъ.
-- Передъ вами человѣкъ,-- продолжалъ, онъ,-- который пылаетъ нетерпѣніемъ достичь убѣжденія въ этой важной матеріи., Я обнялъ бы, какъ благодѣтеля, какъ своего перваго друга, того, кто разсѣялъ бы I мои сомнѣнія и снялъ повязку съ моихъ глазъ. Хотите вы оказать мнѣ эту великую услугу?
-- Чего вы хотите отъ меня?-- спросилъ осмотрительно магикъ.
-- На первый разъ лишь опыта вашего искусства. Покажите мнѣ какое-нибудь видѣніе.
-- Что жъ дальше?
-- Потомъ, познакомившись со мною ближе, вы будете въ состояніи судить, достоинъ ли я высшихъ уроковъ.
-- Я васъ высоко цѣню, свѣтлѣйшій принцъ. Таинственная сила вашей наружности, еще неизвѣстная и вамъ самимъ, непреоборимо связала меня съ вами съ перваго же мгновенія. Вы могущественнѣе, чѣмъ думаете. Вы можете безгранично повелѣвать всею моею силою... Но...
-- Такъ покажите же мнѣ видѣніе.
-- Но я долженъ прежде всего быть увѣренъ, что вы обращаете ко мнѣ это требованіе не изъ любопытства. Правда, незримыя силы подчинены нѣкоторымъ образомъ моей волѣ, но лишь съ тѣмъ, священнымъ условіемъ, чтобы я не злоупотреблялъ своей силой.
-- У меня чистѣйшія намѣренія. Я хочу истины.
Тутъ они оставили свое мѣсто и отошли къ отдаленному окну, гдѣ я не могъ уже ихъ слышать. Англичанинъ, слышавшій вмѣстѣ со мною этотъ разговоръ, отвелъ меня въ сторону.
-- Вашъ принцъ -- благородный человѣкъ: мнѣ жаль его. Головой ручаюсь, что онъ связался съ мошенникомъ.
-- Надо посмотрѣть,-- сказалъ я,-- чѣмъ дѣло разыграется.
-- Знаете ли что?-- сказалъ англичанинъ:-- бѣдняга старается теперь возвысить свою цѣну. Онъ не станетъ показывать своего искусства, пока не услышитъ звона денегъ. Насъ здѣсь девять человѣкъ. Сложимтесь. Это вскружитъ ему голову и можетъ быть откроетъ глаза вашему принцу.
-- Я согласенъ.
Англичанинъ бросилъ на тарелку шесть гиней и обошелъ съ нею всѣхъ. Каждый далъ по нѣскольку луидоровъ; русскому чрезвычайно понравилось наше предложеніе, онъ положилъ на тарелку банковый билетъ въ сто цехиновъ... Англичанинъ просто испугался такой расточительности. Мы принесли сборъ принцу.
-- Сдѣлайте милость,-- сказалъ англичанинъ,-- убѣдите отъ нашего имени этого господина показать намъ опытъ своего искусства и принять это слабое доказательство нашей признательности.
Принцъ положилъ на тарелку еще драгоцѣнный перстень и подалъ ее сициліанцу. Магикъ пріостановился на нѣсколько секундъ...
-- Господа,-- началъ онъ потомъ,-- это великодушіе унижаетъ меня... но я уступаю вашему желанію. Я его исполню.
Онъ позвонилъ.
-- Что касается этого золота, я лично; не имѣю на него никакого права, и прошу васъ позволить мнѣ передать его въ ближайшій монастырь бенедиктинцевъ на богоугодныя учрежденія. Перстень же оставляю у себя, какъ драгоцѣнную память о достойнѣйшемъ принцѣ.
Тутъ вошелъ хозяинъ, и онъ тотчасъ же передалъ ему деньги.
-- А все-таки онъ мошенникъ,-- шепнулъ мнѣ на ухо англичанинъ.-- Онъ отказывается отъ денегъ, потому что ему теперь главное -- принцъ.
-- Кого хотите вы видѣть?-- спросилъ магикъ, обращаясь къ принцу.
Принцъ задумался на минуту...
-- Ужъ лучше сразу великаго человѣка!-- вскричалъ лордъ.-- Пусть вызоветъ папу Ганганелли. Вѣдь ему это все равно.
Сициліанецъ закусилъ губу.
-- Я не могу вызывать помазанниковъ.
-- Жаль,-- сказалъ англичанинъ.-- Можетъ быть, мы отъ него узнали бы, отъ какой болѣзни онъ умеръ.
-- Маркизъ де-Лануа,-- началъ принцъ, -- былъ французскимъ бригадиромъ въ послѣдней войнѣ и моимъ ближайшимъ другомъ. Въ сраженіи при Гастинбекѣ онъ былъ смертельно раненъ; его принесли въ мою палатку, и онъ вскорѣ умеръ тутъ на моихъ рукахъ. Въ предсмертной агоніи онъ подозвалъ меня къ себѣ легкимъ наклоненіемъ головы и сказалъ: "Принцъ, мнѣ ужъ не видать своей родины; и такъ узнайте тайну, къ которой ни у кого, кромѣ меня, нѣтъ ключа. Въ одномъ монастырѣ на фландрской границѣ живетъ одна"... На этомъ словѣ онъ скончался. Рука смерти разорвала нить его рѣчи; я желалъ бы увидать его здѣсь и услышать продолженіе.
-- Требованіе не малое, ей-богу!-- воскликнулъ англичанинъ.-- Я признаю васъ величайшимъ искусникомъ въ мірѣ, если вы разрѣшите эту задачу.
Мы подивились находчивости принца и единогласно одобрили его выборъ. Между тѣмъ, магикъ тяжелыми шагами ходилъ взадъ и впередъ по залѣ и, казалось, въ нерѣшимости боролся съ самимъ собой.
-- И больше ничего не оставилъ вамъ умирающій?
-- Ничего.
-- И вы не наводили дальнѣйшихъ справокъ по этому предмету у него на родинѣ?
-- Всѣ справки были тщетны.
-- Безукоризненно ли жилъ маркизъ де-Лануа?... Не каждаго покойника могу я вызвать.
-- Онъ умеръ, раскаиваясь въ проступкахъ своей молодости.
-- Нѣтъ ли у васъ чего-нибудь на память о немъ?
-- Есть.
У принца точно была табакерка съ миніатюрнымъ портретомъ маркиза на финифти; она лежала около него на столѣ во время ужина.
-- Мнѣ, впрочемъ, этого не нужно.. Оставьте меня одного. Вы увидите покойника.
Насъ попросили удалиться въ другой павильонъ, пока не позовутъ. Магикъ велѣлъ въ то же время вынести изъ залы всю мебель, вынуть окна и наглухо запереть ставни. Хозяину, съ которымъ, повидимому, онъ былъ уже хорошо знакомъ, велѣлъ онъ принести сосудъ съ горячими углями и тщательно залить водой всѣ огни въ домѣ. Прежде чѣмъ мы удалились, онъ съ каждаго изъ насъ взялъ честное слово хранить вѣчное молчаніе о томъ, что мы увидимъ и услышимъ. За нами заперли на ключъ всѣ комнаты въ этомъ павильонѣ.
Былъ уже двѣнадцатый часъ и мертвая тишина царствовала во всемъ домѣ. Когда мы выходили, русскій спросилъ меня, есть ли при насъ заряженные пистолеты.
-- Зачѣмъ?-- сказалъ я.
-- На всякій случай,-- отвѣчалъ онъ.-- Подождите немного, я поищу здѣсь.
Онъ удалился. Баронъ Ф. и я отворили окно, выходившее насупротивъ того павильона, и намъ послышался какъ будто шопотъ двухъ людей и шумъ словно отъ приставляемой лѣстницы. Это, впрочемъ, было лишь предположеніе, и я не посмѣлъ его выдавать за правду. Русскій возвра; тился черезъ полчаса съ парой пистолетовъ. Мы видѣли, какъ онъ зарядилъ ихъ. Было около двухъ часовъ, когда вновь явился магикъ и объявилъ намъ, что все готово. Передъ входомъ мы должны были снять башмаки и войти не иначе, какъ въ одной рубашкѣ, въ чулкахъ и въ исподнемъ, платьѣ. Дверь за нами, какъ и въ первый разъ, заперли на ключъ.
Возвратясь въ залу, мы увидѣли тутъ начертанный на полу углемъ широкій кругъ, въ которомъ свободно могли помѣститься всѣ мы десятеро. Вокругъ, у всѣхъ четырехъ стѣнъ комнаты, полы были сняты, такъ что мы стояли какъ будто на островѣ. Въ срединѣ круга былъ воздвигнутъ алтаръ, завѣшенный чернымъ сукномъ; подъ нимъ разостланъ красный атласный коверъ. На алтарѣ лежала развернутая халдейская библія и черепъ около нея; серебряное распятіе было крѣпко къ нему придѣлано. Вмѣсто свѣчъ горѣлъ спиртъ въ серебряномъ сосудѣ. Густой дымъ ладана омрачалъ залу, и свѣтъ едва мерцалъ въ немъ. Вызыватель былъ раздѣтъ, какъ и мы, но босъ; на голой шеѣ висѣлъ у него амулетъ на цѣпочкѣ изъ человѣческихъ волосъ; вокругъ стана повязалъ онъ бѣлый передникъ, исчерченный таинственными знаками и символическими фигурами. Онъ сказалъ, чтобы мы взялись за руки и хранили глубокое молчаніе; а главное -- ни какъ не обращались съ вопросами къ видѣнію. Англичанина и меня (обоимъ намъ онъ, кажется, больше всего не довѣрялъ) попросилъ онъ скрестить и неподвижно держать на вершокъ надъ его головой двѣ обнаженныя шпаги во все время дѣйствія. Мы стояли полумѣсяцемъ вокругъ него; русскій офицеръ протѣснился къ англичанину и сталъ ближе всѣхъ къ алтарю.
Обратясь лицомъ къ востоку, магикъ вступилъ на коверъ, окропилъ священной водой всѣ четыре стороны и трижды склонился надъ библіей. Минутъ шесть-семь длилось заклинаніе, въ которомъ мы ничего не поняли; окончивъ его, онъ далъ знакъ стоявшимъ около него крѣпко ухватиться за его волосы. Въ страшныхъ конвульсіяхъ онъ трижды назвалъ по имени покойника и въ третій разъ протянулъ руку къ распятію...
Вдругъ всѣ мы разомъ почувствовали какъ бы ударъ молніи, такъ что руки у насъ опустились; внезапный раскатъ грома потрясъ домъ, всѣ замки забренчали, всѣ двери захлопнулись, крышка сосуда упала, огонь погасъ, и на противоположной стѣнѣ, надъ каминомъ, показалась человѣческая фигура въ окровавленной рубашкѣ, блѣдная, съ лицомъ умирающаго.
-- Кто призывалъ меня?-- послышался глухой, едва внятный голосъ.
-- Другъ твой,-- отвѣчалъ заклинатель, -- который чтитъ твою память и молится за твою душу.
-- Онъ хочетъ услышать до конца твое признаніе, начатое тобою, но неоконченное въ этомъ мірѣ
-- Въ одномъ монастырѣ на фландрской границѣ живетъ...
Тутъ домъ снова потрясся. Дверь сама собою распахнулась при сильномъ громовомъ ударѣ, молнія озарила комнату, и другой тѣлесный образъ, окровавленный и блѣдный, какъ и первый, но еще страшнѣе, появился на порогѣ. Спиртъ опять самъ собою запылалъ, и въ залѣ стало попрежнему свѣтло.
-- Кто есть между нами?-- воскликнулъ въ испугѣ магикъ и тревожнымъ взоромъ обвелъ собраніе:-- тебя я не звалъ!
Видѣніе подошло величавымъ, тихимъ шагомъ прямо къ алтарю, встало на коверъ, противъ насъ, и взяло распятіе. Первой фигуры мы уже не видали.
-- Кто призывалъ меня?-- спросилъ этотъ второй призракъ.
Магикомъ овладѣлъ трепетъ. Страхъ и изумленіе оковали насъ. Я схватился за пистолетъ: магикъ вырвалъ его у меня изъ рукъ и выстрѣлилъ въ видѣніе. Пуля тихо покатилась къ алтарю, и видѣніе показалось безъ малѣйшаго измѣненія изъ дыма. Магикъ упалъ въ обморокъ.
-- Что изъ этого выйдетъ?-- вскричалъ въ изумленіи англичанинъ и хотѣлъ ударить видѣніе своею шпагой.
Видѣніе коснулось его руки -- и шпага упала на полъ. Холодный потъ проступилъ у меня на лбу. Баронъ Ф. признался намъ потомъ, что шепталъ молитву. Принцъ все это время стоялъ безстрашно и спокойно, остановивъ пристальный взглядъ на видѣніи.
-- Да, я узнаю тебя!-- воскликнулъ онъ наконецъ въ волненіи:-- ты Лануа, ты другъ мой... Откуда ты?
-- Вѣчность нѣма. Спрашивай меня о прошедшей жизни.
-- Кто живетъ въ монастырѣ, о которомъ ты говорилъ?
-- Дочь моя..
-- Какъ! Ты былъ отцомъ?
-- Увы! я имъ не былъ!
-- Ты несчастливъ, Лануа?
-- Судъ Божій!
-- Не могу ли я оказать тебѣ какой услуги на этомъ свѣтѣ?
-- Нѣтъ, если не будешь думать о себѣ.
-- Какъ думать?
-- Узнаешь въ Римѣ.
Тутъ раздался новый ударъ грома. Черное облако дыма наполнило комнату. Когда оно разсѣялось, видѣнія уже не было. Я распахнулъ окно. Было уже утро.
Русскій офицеръ стоялъ какъ разъ за нимъ и смотрѣлъ черезъ его плечо.
-- Фокусникъ!-- сказалъ онъ, бросая на него ужасный взглядъ:-- теперь ужъ не станешь ты вызывать духовъ!
Сициліанецъ поворотился, внимательнѣе взглянулъ ему въ лицо, громко вскрикнулъ и упалъ къ его ногамъ.
Тутъ и мы всѣ посмотрѣли на мнимаго русскаго. Принцъ безъ труда узналъ въ немъ черты своего армянина, и слово, которое онъ только что хотѣлъ пролепетать, замерло у него на языкѣ. Мы всѣ остолбенѣли отъ ужаса и изумленія. Безмолвно и неподвижно смотрѣли мы на это таинственное существо, прозрѣвавшее насъ насквозь взглядомъ тихой силы и величія. Минуту длилось это молчаніе -- еще минуту. У всѣхъ замеръ духъ.
Нѣсколько сильныхъ ударовъ въ дверь возвратили намъ наконецъ сознаніе. Выломанная дверь упала въ залу, и въ нее вошли полицейскіе и солдаты.
-- Вотъ они, и всѣ въ сборѣ!-- крикнулъ предводитель ихъ и обратился къ своимъ спутникамъ.-- Именемъ закона!-- крикнулъ онъ намъ:-- я арестую васъ.
Мы не успѣли одуматься, какъ насъ уже окружила стража. Русскій офицеръ, котораго я опять стану называть армяниномъ, отвелъ въ сторону предводителя сыщиковъ и, сколько могъ я замѣтить въ этой суматохѣ, шепнулъ ему что-то на-ухо и показалъ какую-то бумагу. Сыщикъ тотчасъ же отошелъ отъ него съ безмолвнымъ и почтительнымъ поклономъ, потомъ обратился къ намъ и снялъ шляпу.
-- Извините меня, господа, -- сказалъ онъ,-- что я чуть не смѣшалъ васъ съ этимъ обманщикомъ. Не буду спрашивать, кто вы такіе, но по увѣренію этого господина -- передо мною люди, достойные всякаго уваженія.
И онъ сдѣлалъ знакъ своимъ спутникамъ оставить насъ. Сициліанца велѣлъ онъ связать и хорошенько смотрѣть за нимъ.
-- Давно пора взять этого молодца,-- прибавилъ онъ.-- Мы семь мѣсяцевъ его подстерегали.
Несчастный сициліанецъ представлялъ самый жалостный видъ. Онъ совсѣмъ растерялся отъ двойного ужаса, произведеннаго на него вторымъ видѣніемъ и неожиданнымъ арестомъ. Какъ дитя, позволилъ онъ связать себя; вытаращенные глаза его были неподвижны; лицо помертвѣло; по дрожащимъ губамъ пробѣгали легкія судороги; языкъ не издавалъ ни звука. Каждую минуту ждали мы, что онъ упадетъ на полъ въ конвульсіяхъ. Принцу стало жаль его, и онъ рѣшился замолвить о немъ слово полицейскому, причемъ сказалъ о себѣ, кто онъ такой.
-- Да знаете ли вы, принцъ,-- сказалъ ему полицейскій,-- за какого человѣка заступаетесь вы такъ великодушно? Что онъ вздумалъ обмануть васъ -- это еще наименьшее его преступленіе. У насъ въ рукахъ его помощники. Они разсказываютъ о немъ ужасныя вещи. Счастье еще его, если онъ однѣми галерами отдѣлается.
Между тѣмъ, мы увидѣли, что по двору ведутъ связанными и хозяина, и его челядинцевъ.
-- И его взяли?-- вскричалъ принцъ.-- Да чѣмъ же онъ-то виноватъ?
-- Онъ съ нимъ вмѣстѣ проказилъ и укрывалъ его,-- отвѣчалъ главный полицейскій: -- помогалъ ему въ его фокусахъ и мошенничествахъ и дѣлилъ съ нимъ добычу. Ваша свѣтлость сейчасъ убѣдитесь въ этомъ.
Онъ обратился къ своимъ спутникамъ.
-- Обыскать весь домъ и сейчасъ же донести мнѣ, что будетъ найдено!
Принцъ осмотрѣлся кругомъ, ища глазами армянина; но его уже не было тутъ. Ему удалось уйти незамѣтно посреди общаго замѣшательства, произведеннаго появленіемъ полиціи. Принцъ не могъ утѣшиться; онъ тотчасъ же хотѣлъ разослать за нимъ всѣхъ своихъ людей, хотѣлъ самъ отыскивать его и увлечь меня съ собой. Я поспѣшно подошелъ къ окну; весь домъ былъ окруженъ любопытными, которыхъ привлекла вѣсть о происшествіи. Невозможно было протѣсниться сквозь эту толпу. Я сказалъ это принцу.
-- Если этому армянину непремѣнно нужно скрыться отъ насъ, то онъ, разумѣется, лучше насъ знаетъ всѣ лазейки, и сколько мы ни ищи, всѣ поиски наши будутъ напрасны. Лучше побудемъ покамѣстъ здѣсь, ваша свѣтлость. Можетъ быть мы узнаемъ о немъ больше отъ этого полицейскаго. Если я не ошибаюсь, вѣдь онъ открылся ему.
Тутъ мы вспомнили, что мы раздѣты. Мы поспѣшили въ свою комнату, чтобы наскоро одѣться. Когда мы воротились, обыскъ былъ уже конченъ.
Алтарь убрали и въ залѣ подняли полы. Тутъ открыли просторный сводъ, подъ которымъ удобно могъ сидѣть человѣкъ; отсюда маленькая дверь выходила въ узкую лѣстницу, сообщавшуюся съ погребомъ. Подъ этимъ сводомъ нашли электрическую машину, часы и небольшой серебряный колоколъ, который сообщался, какъ и электрическая машина, съ алтаремъ и съ утвержденнымъ на немъ распятіемъ. Въ оконномъ ставнѣ, помѣщенномъ прямо противъ камина, было сдѣлано отверстіе съ задвижкой, чтобы въ него можно было, какъ мы потомъ узнали, вставить волшебный фонарь, который и отразилъ на каменной стѣнѣ требуемую тѣнь; съ чердаковъ и изъ подвала принесли разные барабаны съ прикрѣпленными къ нимъ на шнуркахъ большими свинцовыми пулями, вѣроятно для произведенія грома, который мы слышали. Въ карманахъ сициліанца нашли разные порошки въ коробочкѣ, ртуть въ склянкахъ и баночкахъ, фосфоръ въ стеклянной бутылочкѣ, перстень, оказавшійся магнитнымъ: онъ повисъ на стальной пуговицѣ, къ которой поднесли его; при магикѣ были, кромѣ того, четки, накладная борода, карманные пистолеты и кинжалъ.
-- Посмотримъ, заряжены ли,-- сказалъ кто-то изъ полицейскихъ, взялъ одинъ изъ пистолетовъ и выстрѣлилъ за каминъ.
И въ ту же минуту изъ трубы показалось окровавленное тѣло.
-- Ты все еще не на отдыхѣ, бѣдный духъ?-- воскликнулъ англичанинъ, а мы всѣ отступили въ ужасѣ.-- Иди домой -- въ свою могилу. Ты казался тѣмъ, чѣмъ не былъ, ты будешь, чѣмъ казался.
-- Боже милостивый! я раненъ!-- повторялъ человѣкъ въ каминѣ.
Пуля раздробила ему правую ногу. Рану ему тотчасъ же перевязали.
-- Да кто ты такой, и какой злой демонъ привелъ тебя сюда?
-- Я бѣдный нищій, -- отвѣчалъ раненый.-- Незнакомый господинъ предложилъ мнѣ цехинъ, чтобы я...
-- Произнесъ формулу. Да отчего жъ ты не ушелъ отсюда тотчасъ же?
-- Онъ хотѣлъ дать мнѣ знакъ, когда уходить; знака я не дождался, а какъ вздумалъ выбраться, лѣстницы то и не было.
-- Ну, а какой формулѣ онъ тебя научилъ?
Тутъ съ нимъ сдѣлался обморокъ и ужъ нечего было разспрашивать его. Между тѣмъ принцъ обратился къ главному полицейскому.
-- Вы помогли намъ,-- сказалъ онъ всовывая ему въ руку нѣсколько золотыхъ монетъ:-- вы спасли насъ отъ обманщика и оказали намъ справедливость, не зная насъ. Вы бы насъ вполнѣ обязали, если бъ открыли намъ, кто этотъ незнакомецъ, которому стоило сказать два слова, чтобы освободить насъ?
-- О комъ вы говорите?-- спросилъ полицейскій; но по выраженію лица его было видно, что онъ спрашиваетъ о томъ, что знаетъ.
-- Я говорю о господинѣ въ русскомъ мундирѣ, который отвелъ васъ давеча въ сторону, показалъ какую-то бумагу и сказалъ нѣсколько словъ на-ухо, послѣ чего вы тотчасъ же оставили насъ.
-- Такъ вы не знаете этого господина?-- спросилъ опять полицейскій.-- Развѣ онъ былъ не съ вами въ компаніи?
-- Нѣтъ,-- отвѣчалъ принцъ,-- и очень важныя причины заставляютъ меня желать познакомиться съ нимъ ближе.
-- Ближе,-- сказалъ полицейскій,-- и я его не знаю. Самое имя его мнѣ неизвѣстно, и я видѣлъ его сегодня въ первый разъ въ моей жизни.
-- Какъ! И въ самое короткое время, нѣсколькими словами могъ онъ заставить васъ признать и его, и всѣхъ насъ невинными?
-- Да, однимъ словомъ.
-- Какое жъ это слово?.. Признаюсь, мнѣ хотѣлось бы знать его.
-- Этотъ незнакомецъ... (И онъ взвѣсилъ на рукѣ цехины). Вы очень великодушны, и я не могу таить отъ васъ... Этотъ незнакомецъ -- членъ инквизиціи.
-- Инквизиціи!.. Онъ!..
-- Да, въ этомъ убѣдила меня показанная имъ бумага.
-- Этотъ человѣкъ, говорите вы. Невозможно!
-- Скажу вамъ болѣе: по его-то доносу и присланъ я сюда арестовать заклинателя духовъ.
Мы переглянулись въ еще большемъ изумленіи.
-- Такъ вотъ отчего,-- вскричалъ наконецъ англичанинъ:-- вотъ отчего бѣднягазаклинатель такъ всполошился, какъ разглядѣлъ его. Онъ узналъ въ немъ 1 шпіона и потому такъ завопилъ и кинулся къ его ногамъ...
-- Вовсе нѣтъ!-- сказалъ принцъ.-- Этотъ человѣкъ -- все, чѣмъ только захочетъ быть, и все, чѣмъ нужно ему быть въ данную минуту. Что онъ въ самомъ дѣлѣ -- не узналъ еще ни одинъ смертный. Видѣли ли вы, какъ дрогнулъ сициліанецъ, когда онъ крикнулъ ему: "Ты ужъ не станешь вызывать духовъ!" Тутъ было что-то необыкновенное. Никто не увѣритъ меня, что можно такъ ужаснуться отъ человѣческихъ словъ.
-- Это намъ лучше всего можетъ разъяснить самъ магикъ,-- сказалъ лордъ -- если этотъ господинъ ('онъ обратился къ предводителю полицейскихъ) дастъ намъ случай поговорить съ своимъ плѣнникомъ.
Полицейскій обѣщалъ, и мы сговорились съ англичаниномъ отправиться къ нему на слѣдующее же утро. Теперь же была пора воротиться въ Венецію.
Чуть свѣтъ явился лордъ Сеймуръ (такъ звали англичанина), да вскорѣ потомъ пришло и довѣренное лицо отъ полицейскаго, чтобы сводить насъ въ тюрьму. Я забылъ, разсказать, что принцъ уже нѣсколько дней не видалъ около себя одного изъ своихъ егерей, родомъ бременца, честно служившаго ему много лѣтъ и пользовавшагося полнымъ его довѣріемъ. Никто не зналъ, что съ нимъ случилось -- несчастье ли какое, или его похитили, или же онъ бѣжалъ. Предполагать послѣднее не было вѣроятной причины; онъ всегда былъ смирнымъ и порядочнымъ человѣкомъ, и за нимъ не знали никакихъ пороковъ. Товарищи его могли припомнить только, что онъ былъ въ послѣднее время очень мраченъ и задумчивъ и, какъ лишь могъ удосужиться, отправлялся въ одинъ миноритскій монастырь въ Джудеккѣ, гдѣ у него были знакомые въ числѣ братіи. Это навело насъ на мысль, не попалъ ли онъ въ руки поповъ и не обратился ли въ католичество. У принца было въ то время много терпимости и индеферентизма относительно религіозныхъ убѣжденій, и онъ успокоился на этой мысли послѣ нѣсколькихъ безплодныхъ розысковъ. Тѣмъ не менѣе его огорчала потеря этого человѣка, бывшаго постоянно при немъ въ его походахъ, всегда вѣрно ему служившаго, преданнаго и трудно замѣнимаго на чужой сторонѣ. Въ этотъ день, въ ту минуту, какъ мы уже совсѣмъ собрались выйти изъ дому, принцу доложили о приходѣ его банкира, которому онъ поручилъ постараться пріискать ему другого слугу. Банкиръ представилъ принцу порядочнаго съ-виду и хорошо одѣтаго человѣка среднихъ лѣтъ, бывшаго долго секретаремъ у одного прокурора; онъ говорилъ по-французски и немного по-нѣмецки и былъ хорошо аттестованъ. Принцу понравилась его физіономія, и его тотчасъ же приняли, тѣмъ болѣе, что онъ говорилъ, что принцъ можетъ назначить ему жалованье сообразно со степенью довольства его службой.
Мы нашли сициліанца въ предварительной тюрьмѣ, куда, какъ сообщилъ намъ полицейскій служитель, его пересадили на время, ради желанія принца видѣться съ нимъ, но что потомъ его засадятъ подъ свинцовую кровлю, гдѣ ужъ не будетъ къ нему доступа. Эта свинцовая кровля -- ужаснѣйшая венеціанская тюрьма подъ крышей дворца Св. Марка, гдѣ несчастные преступники страждутъ часто до потери разсудка отъ солнечнаго зноя, раскаляющаго свинцовую поверхность кровли. Сициліанецъ оправился уже послѣ вчерашняго происшествія и почтительно всталъ, увидавъ принца. Одна нога и одна рука были у него скованы; но онъ могъ свободно расхаживать по комнатѣ. Только что мы вошли, стража отъ дверей удалилась.