Гонерилья замужем за Герцогом Олбани, Регана - за Герцогом Корнуэллом.
-----------------------------------------------.
Комната в Замке Графа Глостера.
двое престарелых слуг Глостера]
Корнуэлл, Регана, Гонерилья, Эдмонд,
два Приближённых Корнуэлла
Поспешите к Вашему супругу, Герцогиня,
Французская армия на побережье!
Ищите предателя Глостера!
[Часть слуг Корнуэлла выбегают]
Нет уж, предоставьте его моему гневу!
Эдмонд, составьте компанию в дороге
Вам не должно созерцать расправу над Вашим отцом
Когда встретитесь с Герцогом Олбани,
таким же образом поступим и Мы!
При получении какой-либо новой информации,
мы должны срочно сообщать друг другу об этом!
[Гонерилье, намекая на возникающую Свяь
[Эдмонду, продолжая намёк]
Прощайте, my lord Глостер!
Так быстро возвратились Вы назад?
Граф Глостер все усилия направил,
Чтоб Короля отсюда переправить!
Здесь Короля встречали у ворот
Почти что сорок рыцарей и вот
С Вассалами, что верными остались,
По направленью к Дувру все подались
И там найдём серьёзную поддержку!
[Освальду с намёком на тайную интимную связь
Возьмите лошадей для вашей Mistress!
Конечно же, и Вы, Эдмонд, прощайте!
[Гонерилья, Эдмонд и Освальд уходят]
Мне Графа Глостера, предателя, найдите
И, как вора ничтожного, свяжите!
Тотчас же предо мной его представьте!
[Ещё несколько слуг Корнуэлла удаляются]
И хоть не вправе Мы его казнить,
Сначала Правый Суд не совершив,
Но Обвиненья можем предъявить,
Пусть даже Гнев не сможем укротить!
[Слуги Корнуэлла возвращаются со схваченным
Уже он пойман, низменный предатель!
Кто здесь предстал пред нашими глазами?
Вот он, неблагодарная лиса!
Так руки грязные связать ему тотчас!
Ужель на эту низость Вы способны?
И несмотря на то, что здесь Вы гости?
Такой неблагодарностью ответить
И в козни грязные втянуть меня
Безжалостней Вас нету никого!
И к стулу привязать тотчас его!
Мы проведём немедленно дознанье
И выберем злодею наказанье!
[Регана бросается к привязанному Глостеру
и вцепляется ему в бороду]
О, Боги милосердные, как подло
Рвать бороду мою седую в клочья!
Старик бессовестный, ты дожил до седин
И всё же смог предательство свершить!
Все клочья, что Вы вырвали сейчас,
Послужат обвиненьем против Вас!
Вы, как грабители, сейчас в мой дом забрались.
Презрели Вы моё гостеприимство!
Ну что же, Сэр, хотим Мы знать сначала:
Из Франции Вы письма получали?
Что Вам в письме последнем сообщают?
Не вздумайте нам врать, мы правду знаем!
На берег Королевства к нам вступили
На попеченье чьё послали Вы
Я получил письмо от человека,
Который непричастен к козням мерзким.
Он изложил свои соображенья
И в том письме одни предположенья.
Куда Вы Короля смогли отправить?
Зачем же ехать к Дувру Королю?
Считали, безопасней будет там?
Да потому, что верен Королю
И Долг свой перед ним осознаю!
И в Дувр послать Вы, Сэр,
Потому, что видеть не хотел бы
Как этими жестокими когтями
Глаза у Старца Вы бы вырывали,
А Ваша лютая, свирепая сестра
Его-б терзала, как клыками кабана!
Когда он с непокрытой головою
Блуждал у моря с диким, страшным штормом
И Чёрным Адом ночь ему казалась,
И Звёзды путь ему не указали,
Его больное, старческое сердце
Молило у Небес найти Спасенье!
В такое время даже если-б волки
Должны бы были Вы впустить их тотчас,
Чтобы спасти от бури и невзгод!
Жестокостью себе Вы подписали
Тяжёлый Приговор - я это знаю!
Вас, злые Дети Короля, настигнет
Богиня Мести страшной - Немезида!
Раскроются над Вами её Крылья
И я надеюсь, эту Месть увижу!
Ты не увидишь это никогда!
Я вырву у тебя твои глаза!
А ну, держите крепче его стул!
Я глаз его ногою растопчу!
О, если кто-то хочет до седин
Без угрызений совести дожить,
[Слуги Корнуэлла держатГлостера на стуле.
Корнуэлл вырывает у него один глаз
растаптывает глаз Глостера]
Так вырвите немедля глаз второй,
Чтоб не дразнил другого глаз живой!
Вас Мщенье за Предательство настигло!
П е р в ы й П р и б л и ж ё н н ы й
Милорд, сдержитесь - это в Ваших силах!
Я преданно служил Вам с детских лет,
Но лучше, чем сейчас, не сделать мне,
Как попытаться Вас остановить!
Собака, как ты смеешь нам дерзить!
П е р в ы й П р и б л и ж ё н н ы й
Когда б, как он, Вы бороду носили,
Вцепился-б я в неё с такой же силой,
Как Вы, когда расправу учинили
[Корнуэлл выхватывает меч
П е р в ы й П р и б л и ж ё н н ы й
Раз так. сражаться мне придётся,
Поскольку движет Вами только гнев!
и в схватке наносит рану Корнуэллу]
Крестьянин низкий с Господином бьётся?
А ну, отдай скорее мне твой меч!
и наносит удар в спину Первому Приближённому]
П е р в ы й П р и б л и ж ё н н ы й
Но Вы увидите, как их настигнет Кара!
Чтоб Кару эту мне предотвратить,
Я вырву глаз и брошу его вниз!
[Вырывает у Глостера другой глаз
Теперь он просто мерзкое желе!
Блеск Ваших глаз куда теперь исчез?
Да, горе безутешно - я слепой!
Куда же ты пропал, мой сын Эдмонд?
Содеянным злодейством возмутись -
Расправу надо мной останови!
От Вас, предатель, сын Ваш отказался!
Он нам во всём признался!
Раскрыл он нам всю цепь Ваших измен -
Хорош он слишком, чтобы Вас жалеть!
О, как же был я глуп и заблуждался,
Когда прогнал невинного Эдгара!
Прости меня за это, Добрый Бог,
И пмощь окажи ему во всём!
Тотчас же выставьте злодея за ворота -
Пусть в Дувр по запаху идёт,
[Слуги Корнуэлла уводят Глостера]
Милорд, он всё же Вас серьёзно ранил?
Взгляните на меня - где эта рана?
Я, кажется, смертельно ранен, Леди!
указывая на убитого Реганой
Прочь с глаз моих вот этого злодея!
В навозной куче место для него!
Регана, помогите - льётся кровь!
[Регана со слугами уводит Корнуэлла.
Двое слуг Графа Глостера остаются]
Любое Зло не Зло, что причинил я людям!
вырванные Реганой из бороды Глостера]
А если Она долго проживёт
И Смерть за ней досрочно не придёт,
Так значит женщинам с Добром не нужно знаться
И позволяется им в Монстров превращаться!
Я думаю, должны мы попросить
Юродивого Тома из Бедлама,
Чтоб Глостера он смог сопроводить,
Поскольку тот слепой и очень старый!
Не бросит Графа Том в его беде
И не позволит лишнего себе!
Иди, а я добуду ткань из льна,
Чтоб сделал Граф повязку на глаза.
Для ран, чтоб смазал, несколько яиц.
Пусть Небеса хранят его в пути!
-----------------------------------------------.
Предисловие к Сцене 6 (Акт IV):
В переводе текста данной сцены поэтический и прозаический тексты соответствуют порядку их следования в оригинале этой пьесы.
Одним из действующих лиц в данной сцене является Эдгар, законнорожденный сын Графа Глостера, который по ложному обвинению Эдмонда, побочного сына Графа Глостера, вынужден бежать из дома и скитаться в образе так называемого Бедного Тома, сбежавшего из психбольницы в пригороде Лондона Бедламе.
Вот этому-то Бедному Тому, не зная, что это Эдгар, верный слуга Графа Глостера доверяет быть проводником Графа, которого в пытке ослепили противники Короля Лира.
Лишённый глаз, Граф Глостер просит Бедного Тома вести его по направлению к городку Дувру, который находится на морском побережье. Просьба эта объясняется тем, что там старый Граф собирается в стиле древнегреческих трагедий подняться на вершину нависшего над морем высокого утёса и, достигнув этой, теперь-то уж несомненно возвышающейся над всеми людьми, Высоты, покончить с жизнью, бросившись оттуда вниз.
Эдгар, тяжело переживая трагедию отца, придумывает в том же изысканном древнегреческом стиле способ, как сохранить ему жизнь (как там в древнегреческих трагедиях: "О. Грозный, но Великодушный Зевс приказал мне спасти тебя!...").
Действие данной сцены начинается с того, как Эдгар в образе Бедного Тома осуществляет этот план.
Вслед за этим, по ходу развития сюжета, перед ними появляется Король Лир.
Замечу, что вообще вся эта сцена написана автором в стиле древнегреческих трагедий и, как естественное продолжение этого классического стиля, в ней подобным же образом упоминаются персонажи из древнегреческой мифологии.
Если вы зададите мне вопрос: "А кто, по моему мнению, из современных актёров, играющих на российской сцене, скорее других может прочувствовать в тексте данной шекспировской сцены влияние древнегреческих трагедий?", то здесь для меня наиболее тонким знатоком является изысканная актриса Алла Демидова, не раз воплощавшая героинь древнегреческих трагедий на театральной сцене.
Но, возвращаясь к тексту данной сцены и к его переводу на русский язык, замечу, что, вот классические переводчики не почувствовали влияния древнегреческих трагедий на тирады и диалоги в этой сцене. Приведу пару характерных и, с моей точки зрения, неточных в этом отношении переводов.
Вот в середине одной из тирад, обращаясь к ослеплённому Графу Глостеру, Король Лир произносит фразу, в которой упоминается древнегреческий бог Купидон:
No, do thy worst, blind Cupid.
И тут же вслед за этим следует:
I'll not love.
Все классические переводчики впрямую перевели эти слова, как:
Я не люблю.
Однако слово love многозначно и одно из его значений - Купидон. Именно поэтому я счёл, что на самом деле здесь звучит утверждение:
Я не Купидон.
Такой перевод более соответствует высокопарным и витиеватым словам, которые Король Лир произносит в данной тираде.
Замечу, что само по себе упоминание Купидона и написание такого образного и изысканного текста, который автор оригинала вложил в уста именно Короля, требовало высочайшего по тем временам классического образования и довольно глубокого знания текстов древнегреческих классических трагедий, в которых постоянно упоминаются мифологические образы. Такое образование могли получить только представители Знати (без "Царскосельского лицея" не было бы Пушкина, вот и Генеральный Конструктор С. П. Королёв сказал, как приказал, про нашего Первого Космонавта Юрия Гагарина: "Ему бы дать надёжное образование, так он далеко пойдёт!", после чего тот окончил две Высшие Военные Академии), итак, такое классическое образование могли получить только представители Знати, но не плохонький актёр, получивший уж никак не высшее образование в предместье тогда маленького провинциального городка. А далее он подвизался прежде всего, как переписчик пьес на отрывки для их раздачи в театре соответствующим исполнителям. Эти пьесы поступали ему от Высокопоставленной Знати и здесь обратим внимание на то, что театр, в котором он служил, фактически являлся королевским театром, поскольку его патронировал Лорд-камергер Королевы, а сама Королева Елизавета была прекрасно образована, знала семь языков, в том числе и древнегреческий, читала пьесы древнегреческих трагиков в оригинале и любила театральные постановки (замечу, что своё мнение об авторстве Шекспира я уже отразил в коротенькой статье, которую так и озаглавил "Об авторстве Шекспира", но дополнительно замечу, что я нигде не встречал доказательств того, что Шекспир знал древнегреческий язык в такой степени, чтобы читать древнегреческие трагедии в подлиннике, да, собственно, и кто из его ближайшего театрального окружения мог обладать такой обширной и классной библиотекой, в которой бы хранились тексты этих трагедий на древнегреческом языке?).
Возвращусь к оригиналу текста данной сцены.
Те вполне осмысленные тирады, которые в этой сцене автор в нравоучительном менторски-резонёрском стиле древнегреческих трагедий вложил в уста Короля Лира, классические переводчики практически полностью перевели в виде бессвязного и безумного бреда выжившего из ума старика (замечу, что тем самым они невольно оправдали жестокое отношение к отцу старших дочерей Короля, Гонерильи и Реганы, когда они, уже с того момента, когда Король передал им все свои королевские владения, сговорились и далее отказались оказывать отцу те королевские почести и предоставлять ему те королевские привилегии, которые он оговорил при передаче им всех своих владений).
Вот Король несколько раз и, причём, не подряд, а по ходу обмена репликами, говорит слепому Графу Глостеру: Read.
Все классические переводчики перевели это, как Читай.
Конечно же, в таком переводе обращение Короля к Графу, у которого нет глаз, свидетельствует о полном помешательстве Короля.
Однако, аналогично предыдущему анализу текста, замечу, что слово Read имеет и другое значение, в котором, я не сомневаюсь, автор его здесь и применил, то есть Объясни.
Таким образом, в данном случае Король вполне разумно просит Глостера объяснить ему, как это Гонерилья и Регана смогли быть такими жестокими. Вот такой перевод этого слова, как: "Объясни!", логично вписывается в истинный контекст осмысленных тирад, которые морализованы автором в стиле древнегреческих классических трагедий, и именно поэтому произносит их не кто-нибудь, а, конечно же, сам Король.
Процитирую завершающую фразу последующей тирады Короля Лира в том виде, как она дошла до нас из оригинала:
Pull off my boots: harder, harder:--so.
Нимало не озаботясь тем, почему именно в этой тираде Король Лир произносит эти слова и какую смысловую нагрузку несёт в данной тираде эта фраза, первый из классических переводчиков А. Дружинин в 1856 году перевёл её так:
Скинь сапоги мне. Ну! Сильнее! Так!
В 1896 году другой вот как звклассический переводчик П. Каншин фактически скомпилировал её у Дружинина:
Снимай с меня сапоги!.. Ну, тяните сильнее! Вот так.
И в 1937 году не менее уважаемая классическая переводчица Т. Щепкина-Куперник продолжила эту традицию:
Ну, Тащи с меня сапог! Покрепче... так!
Однако, в таких переводах эта фраза выглядит абсолютно необязательной и переводы в таком виде "не лезут ни в какие ворота" в данную тираду. Отсюда, к переводу слов boots, как сапоги, не так уж сильно стоило цепляться, поскольку и начальное слово этой фразы Pull употребляется ещё и в значении арестовывать, да и слово boot в одном из значений это ударить сапогом (соврем. разг.: прогнать с места службы). Вот в таком смысловом контексте эта финальная фраза непосредственно связана со смыслом всей данной тирады Короля Лира и не выглядит чужеродной и непонятно зачем сделанной в этом месте вставкой (мой перевод всей этой тирады с её финальной фразой приведен ниже, а другие переводы этой сцены, как и всей этой пьесы можно найти на сайте: http://az.lib.ru/s/shekspir_w/).
И теперь приведу наиболее, с моей точки зрения, характерный пример несоответствия переводов, считающихся классическими, оригиналу шекспировского текста в этой сцене.
Вот в оригинале начало следующей тирады Короля Лира:
Lear.
When we are born, we cry that we are come
To this great stage of fools--This' a good block:--
It were a delicate stratagem to shoe
A troop of horse with felt:
Вот как звучат эти строки в переводах, считающихся классическими:
А. Дружинин (1856 г.):
Лир
Родясь на свет, мы плачем: горько нам
К комедии дурацкой подступаться!
Как! Эта шляпа хороша? Я хитрость
Претонкую придумал. Надо взять
Полк конницы и лошадей копыта
Обвить соломой....
П. Каншин (1896 г.):
Лир.
Стоит нам родиться, как мы тотчас начинаем плакать, зачем родились для этих подмостков, выстроенных для дураков... Фу, какая великолепная шапка! Ею можно было-бы подковать всех лошадей в целом отряде конницы..
Т. Щепкина-Куперник (1937 г.):
Лир
Родясь, мы плачем, что должны играть
В театре глупом...
А! Какая шляпа! Вот - для военной хитрости: взять войлок
И лошадям подковы обернуть...
С моей точки зрения здесь следовало учесть, что:
block в одном из своих значений это болванка для шляп,
It применяется и в значении верх совершенства,
shoe в одном из своих значений это обувать (через века сохранилось и иносказательное значение этого слова, как обмануть) и, отсюда, не исключено, что первоначально, с учётом следующего слова, здесь присутствовало слово:
shoo в значении сгонять (в смысле: собрать вместе, сбить в стадо)
troop переводится и как стадо,
felt в одном из своих значений это чувствовать себя, ощущать.
Именно поэтому я счёл, что перевод начала этой тирады должен звучать следующим образом:
Л и р
На Сцене Жизни роли мы играем
И с малых лет глупцами выступаем,
А голову используем не раз,
Чтоб ей служить
Болванкою для шляп,
И, как итог, порою ощущают,
Что в стадо лошадей людей сбивают!
Ну, и т. д., и т. д. - собственно на цитату из А. Ахматовой о возрасте шекспировского языка, его непростоте, на которую жалуются сами англичане, я уже неоднократно ссылался ранее, как и неоднократно приводил примеры своеобразного компилирования классическими переводчиками пьес Шекспира текстов своих предшественников по переводу и, в результате, последующего воспроизведения, уже в своих переводах, ошибок и заблуждений предшественников относительно истинного смысла тирад и фраз, произносимых героями этих пьес.
Ещё раз вернёмся к сцене, текст которой только что анализировался выше. Эта сцена является едва ли не самой продолжительной по времени её исполнения во всей этой пьесе. Так неужели кто-то может даже подумать ,что автор писал столь длинный текст, в центре которого едва ли не подряд друг за другом следуют куда как многословные тирады Короля, для того, чтобы воспроизвести бред выжившего из ума старика? Конечно же, нет и те тирады Короля, которые он здесь произносит, на самом деле являются традиционным продолжением менторски поучительных тирад из классических древнегреческих трагедий и являются веским доказательством высочайшей образованности автора и его повседневной возможности пользоваться обширнейшей библиотекой древнегреческих фолиантов, читая их именно в подлиннике! Полагаю, что это никак не соотносится с биографией того, кому приписывается авторство этой и других столь же знаменитейших пьес (кстати, спросим хотя бы одного из известнейших современных драматургов, пищущих на исторические темы, Э. Радзинского, смог ли бы он работать в театре второстепенным переписчиком текстов для актёров, чем тогда нужно было заниматься практически ежедневно из-за частой смены репертуара, чтобы театр "не прогорел", и, наряду с этим, написать целый "Канон из 37 классических пьес", без обладания в личном пользовании обширнейшей библиотекой?).
Конечно же, в дошедших до нас текстах оригиналов пьес Шекспира можно обнаружить массу сокращений и слияний слов (впрочем, здесь можно вспомнить, как и Пушкин, торопясь записать только что пришедшие на ум строки, частенько поначалу записывал только первые буквы следующих друг за другом слов), но в дошедших до нас текстах оригиналов пьес Шекспира, масса сокращений и слияний слов являлись результатом того, что после первых представлений в театре, где игрались эти пьесы, текст этих пьес в других небольших театрах, зачастую бродячих и с наспех набранными небольшими труппами, воспроизводился в соответствии со своеобразными "стенографическими" записями лиц, подосланных на первый спектакль, дабы без официальных разрешений получить текст этих пьес и не платить за это соответствующую мзду (тот же многовековой разговор о нарушении авторских прав и об использовании результатов интеллектуального труда автора, не вознаграждая его за это). К тому же, не следует забывать и то, что "в 1640 году театры в Англии были закрыты пуританами, а когда в 1660 году, после реставрации Стюартов, они возобновили свою деятельность характер их совершенно изменился. С этого времени начинается длинная серия переделок Шекспира для сцены, цель которых - смягчить "грубоватого" Шекспира, приукрасить его, сделать более "приятным" и занимательным, а второе и последующие издания его пьес представляют собой перепечатку предыдущего с сохранением большого количества пропусков и ошибок" (А. А. Смирнов (вступительная статья): У. Шекспир "Полное собр. сочинений...", т. 1, Гос. изд. "Искусство", Москва, 1957).
-----------------------------------------------.
Безлюдная сельская местность под Дувром
За собой он ведёт слепого Графа Глостера.
в которых он маскировался под безумного бродягу,
Так скоро ли уже конец пути,
Что на утёс нас должен привести ?
Туда да-а-вно мы начали взбираться -
Трудней нам с каждым шагом подниматься.
По мне, так мы по ровному идём -
Совсем пока не чувствую подъём.
Вам боль в глазах превысила все чувства!
Да, это всё, конечно же, возможно!
Но голос слышу я совсем другой
И вовсе не безумный тут со мной!
Вот разве что оделся поприличней.
Но всё же говорить ты стал разумней.
Ещё чуть-чуть - площадка тут на круче!
[Эдгар и Глостер останавливаются]
Когда свой взор бросаешь вниз туда!
Над морем чайки вьют свои круги -
Для нас они не больше, чем жуки!
На высоте, что вдвое ниже нашей,
Повис смельчак, чей промысел опасен -
Там ищет он, взбираясь на утёс,
Траву целебную морскую: Солерос!
Он кажется отсюда с высоты
Уменьшен до размера головы,
Которую он носит на плечах!
А вон внизу, подобные мышам,
Размерами, как будто поплавки,
Морские судна, ставшие на якорь,
Качаются на волнах, бьющих в гальку!
Так высоко прибой почти не слышен!
И голова моя уже кружится,
Когда так долго смотришь с высоты -
Того гляди, могу свалиться вниз!
сделать пару шагов вперёд]
Один лишь шаг вперёд - сорвётесь вниз!
На то в Подлунном Мире кто решится,
Рискует тотчас с жизнью распроститься!
Спасибо, можешь руку отпустить!
[Глостер вытаскивает кошелёк]
Вот кошелёк другой - его возьми,
От бедности избавит навсегда!
Тебе сам Бог захочет в том помочь!
Ну, а сейчас уйди отсюда прочь!
Как ты уйдёшь, хочу услышать!
Спасибо, что меня вознаградили!
От сердца я тебя благословляю!
[Эдгар, громко топая, как будто уходит,
отходит на несколько шагов в сторону]
Его отчаянье я вылечить желаю
Я в этой жизни много перенёс
И мир людской решил сейчас покинуть,
Чтоб беды мои дольше не продлились!
Ведь если бы и дальше всё сносить,
Не бросившись сейчас в глубины моря,
Так нужно было-б жить, ни с кем не ссорясь,
Себя проклять и всё в Душе спалить!
Так пусть же Бог тебя благословит!
как бы удаляющемуся, проводнику]
Всего хорошего желаю тебе, парень!
предполагая, что умирает]
Живой пример, как по причуде ложной,
Жизнь обокрав, убить себя мы можем,
Хоть ежедневно жизнь у нас крадёт
Сама себя, как драгоценный плод!
Когда бы совершил он, что задумал,
Потом уже не смог бы передумать!
и говорит изменённым голосом,
притворяясь другим человеком]
Ужель Вы, Сэр, не мёртвый, а живой?
Как не рабились Вы, упав с вершины той?
Скажите мне хоть что-нибудь в ответ!
Оставь меня, хочу я умереть!
Летели вниз, как будто-бы парили,
Подобно перьям птиц иль паутине,
Что осенью слетает на лицо,
Но шлёпнулись, как падает яйцо,
Поскольку всё же вес имеет тело!
И всё же дышите! И нет кровотеченья!
И говорите, вроде бы, разумно!
Упали с высоты такой безумной,
Что десять мачт воздвигни друг над другом
И то им не достигнуть этой кручи!
Как чудо, как мираж Вы возродились!
Скажите, Сэр, скорее Ваше имя!
Скорей хочу услышать я ответ!
Оттуда, где ужасно высоко
Вершину вскинул меловой утёс
И даже жаворонок здесь совсем не слышен,
Ужели не дано теперь несчастным,
Затем, чтоб прекратить свои страданья,
Призвать себе на помощь даже смерть?
Тогда-б они могли лишить тирана
Исполнить его гордое желанье
Хочу я Вам помочь с земли подняться!
[Глостер поднимается с помощью Эдгара]
Как твёрдо Вы стоите на ногах?
Так твёрдо, что никак не ожидал!
Конечно же, всё это странно слишком!
Скажите, с кем Вы были на вершине
И он потом, покинув Вас, ушёл?
Казалось мне, хотя и был я ниже,
Что там вверху глаза его светились
Так ярко, как две полные луны!
И пар валил из тысячи носов,
И столько же имел вверху рогов!
Под ним морские скалы колебались!
Конечно же, вверху был с Вами
Старик несчастный, можете себя
Богами осчастливленным считать -
Решенье принимают лишь они
Кого от смерти надобно спасти!
Да, я действительно запомню этот день!
Теперь снесу я горя много больше
И буду жить, покуда крик: Довольно! -
С Небес услышу, чтобы умереть!
Ты подсказал мне только что о том,
Что был в пути моим проводником
Не человек, а Дьвол воплоти -
Так будьте же Вы впредь благоразумны!
[Издалека к ним приближается Король Лир
в короне, сплетённой из цветов]
Я вижу, вот ещё один безумный
Так Короля не смог бы нарядить!
моё Королевское Достоинство,
что оно по цене стало равным
[Указывая на свою Корону из цветов]
Как бы то ни было, но я - Король!
О, Вы сейчас выглядите настолько потрясающе,
что никто не посмеет в этом усомниться!
что они вообще перестали уважать меня!
Им бы только обогащаться!
Они признают только того, кто им кланяется,
хотя бы он был подобен петуху,
хвалящему кукушку за её пение!
Втянули меня в портняжное перекраивание
Смотрите, смотрите - они же, как мыши,
которые исподтишка передрались,
когда им бросили малюсенький объедок
подрумяненного в вине хлеба с сыром!
Где моя рукавица от боевых лат? -
Я брошу им вызов на мой Великий Бой,
чтобы защитить свои Королевские Права!
Удар на удар! Удар на удар!
Так вот почему он вплёл в свою корону из цветов
бурно расцветающий на полях былых сражений!
Этот запах дурманит ему голову
и неустанно зовёт в бой за свои
А я-то, дожив до седой бороды, верил им!
Они ласкались ко мне, как собачонки, и говорили,
что я всегда поступаю мудро.
чтобы сейчас они могли сказать
и на моё: Нет! - своё: Да!
И при этом, они нисколько не убоялись
по их милости став бездомным,
насквозь промок под дождём
и ветер продул меня насквозь,
а гром не услышал мои проклятия,
только тогда я узнал им цену,
только тогда я окончательно понял,
как всё это дурно пахнет!
Бегите прочь от таких людей
что будут выполнять все мои пожелания,
в здравом уме и твёрдой памяти,
а не в лихорадочном бреду!
Не спутаю с другим я никогда!
Не правда ли, Король сюда пришёл?
Да, весь до малой клеточки Король!
Но после тех ужасных потрясений,
Которые узнал на склоне века,
Прощаю Вас, слепого человека,
За прошлую постельную измену!
Так петушок ведь тоже на свиданьи
С чужой пеструшкой это совершает
И сам Король ему не помешает!
Зачатье в нас заложено природой,
Тогда за что-ж лишать его свободы!
Хотя у Глостера второй сын
Отнюдь уж не в супружеской кровати,
Но он к отцу куда добрее был,
Неважно для меня, как сын зачат -
Лишь бился-б за меня лихой солдат!
Лицо её невинность выражает,
И холодно презрительное: Нет!
Тотчас произнесёт она в ответ
На предложение любовного свиданья
И головой качает в назиданье!
Но ни хорёк, ни грязная кобыла
Не ровня ей в любовном аппетите!
А выше талии - ну, женственность сама!
Какалось бы, Богиня создана,
Но в низости злодеям они равны!
Заразой вырвется из этих страшных глоток!
Скорее дайте порцию лекарства
Готов я за лекарство заплатить!
О. позвольте мне поцеловать Вашу руку
за то, что Вы простили мне моё прегрешение!
Сначала я должен хорошенько отмыть мои руки,
ведь из-за моих старших дочерей от них разит
О, какими по природе испорченными
Значит, Вы узнали меня, Государь?
Несмотря на то, что Вы сейчас слепой,
вплетённые в мою корону из цветов,
Нет, сейчас я никак не Купидон
Вы можете объяснить только тем,
ценящим меня менее мелкой разменной монеты!
Пусть даже-б Солнце посылало Стрелы,
Их всё равно я видеть не сумел бы!
Не слышать бы мне, что он произносит -
Не разрывалось сердце бы от горя!
Так объясните мне, как это может быть?
А как же глаз смогли меня лишить?
Вас можно разве сравнивать со мной,
Когда давно по жизни я слепой?
Да и богатство Ваше не исчезло,
А у меня похитили все средства!
Вы видите, как Мир несётся в Бездну?
Не вижу, но всё чувствую, конечно!
И как же всё Вам чувствовать дано?
Да очень часто Мир совсем слепой,
Но нам не заменить глаза ушами!
В суде Судья воришку осуждает,
Но если мы в суде глаза закроем,
Не различим потом Судью и вора!
Вы видели, как фермера собака,
Завидев нищего, тотчас же злобно лает?
Увидев, что собака уже рядом,
Неужто тот стремглав не побежит?
Наглядно это тут же убедит,
Насколько эффективна Сила Власти!
Прикрикни в доме - тут же задрожит!
Вершат на площади, народу в назиданье,
Не исполняй кровавый приговор!
За что же шлюху розгами пороть,
Когда ты сам коварный соблазнитель!
Ты похоть свою с нею услаждал -
Вот ростовщик - он подлый в своём деле,
Так глаз подскажет, в чём он надувает!
В рванье у нищего видны изъяны тела -
Богач их мехом прикрывает!
Как часто наблюдаем мы злодеев,
Что тупят золотом все копья правосудья,
А были-б в рубищах - для них, не обессудьте,
Опасна даже стрелка от пигмея!
Таких, как Вы, не должно оскорблять
И Вас, мой друг, готов я защищать!
Заткну я глотку тем политиканам,
Чьё зренье, как у Вас, с большим изъяном -
Глаза у них стеклянные давно
И бед людских им видеть не дано!
Безжалостно все Титулы отнять!
Указы Ваши с явью несовместны -
Царит сейчас безумье повсеместно!
[Указывая на слепого Графа Глостера]
Так может быть глаза ему отдать,
Чтоб плачем мне вернул былую власть?
О Вас я никогда не забывал -
Конечно же, я, Глостер, Вас узнал!
С тех пор, как появились мы на свет -
Мы с первым вздохом криком возвещаем,
Что плач продлим на много, много лет!
Король стал проповедником теперь!
Увы, увы, такой сегодня день!
На Сцене Жизни роли мы играем
И с малых лет глупцами выступаем,
А голову используем не раз,
И, как итог, порою ощущают,
Что в стадо лошадей людей сбивают!