/ Вильям Шекспир Гамлет, принц датский ---------------------------------------------------------------------------- Перевод М. Загуляева Шекспир У. Гамлет: Антология русских переводов: 1828-1880. М., Совпадение, 2006 ---------------------------------------------------------------------------- Действующие лица Клавдий, король Дании. Гамлет, сын покойного короля и племянник царствующего. Полоний, великий камергер. Горацио, друг Гамлета. Лаэрт, сын Полония. Вольтиманд | Корнелий | Розенкранц } придворные. Гильденстерн | Озрик | Придворный. Священник. Марцелло | } офицеры. Бернардо | Франциско, солдат. Посланник. Тень отца Гамлета. 1-й | } могильщики. 2-й | Фортинбрас, норвежский принц. Офицер норвежской армии. Ринальдо, слуга Полония. 1-й | } актеры 2-й | Гертруда, королева Дании, мать Гамлета и жена Клавдия. Офелия, дочь Полония. Придворные, дамы, офицеры, солдаты, актеры, священники, матросы, посланники, слуги и проч. Действие происходит в Эльсиноре. ДЕЙСТВИЕ I Сцена 1 Эльсинор. Терраса перед королевским замком. На переднем плане стена замка с бойницами, в середине стены выступ, на котором расположена терраса; к террасе ведут два всхода; за стеной видна верхняя часть дворца, с башнями и освещенными окнами. Часовые ходят по стене взад и вперед. Облачная, но лунная ночь, ветер. Франциско на страже на стене, Бернардо идет к нему на смену по правому всходу. Бернардо Кто здесь? Франциско Сам отвечай! какой пароль и лозунг! Бернардо Да здравствует король! Франциско Бернардо? Бернардо Он! Франциско Исправен! Бернардо Уж полночь, отправляйся-ка в постель, Франциско. Франциско Спасибо вам за это, холодина И скука страшная. Бернардо А все благополучно? Франциско И мышь не поскреблась. Бернардо Ну, так спокойной ночи! Коль встретишь ты Горацио и Марцелло, Моих товарищей по страже, - торопи их. (По правому всходу всходят Горацио и Марцелло.) Франциско Вон, кажется, они идут и сами. Стой! кто идет? Горацио Друзья отечества! Марцелло Вассалы короля Великой Дании. Франциско Ну, так спокойной ночи. Марцелло Прощай, товарищ, кто тебя сменил? Франциско Бернардо. Доброй ночи! (Уходит по левому всходу.) Горацио Эй, Бернардо! Бернардо Горацио? это ты? Горацио Немножко. Бернардо Очень рад Вас видеть здесь, мой верный друг Горацио, И ты, мой дорогой Марцелло! Горацио Ну что ж, являлось нынче привиденье? Бернардо Я не видал. Марцелло Горацио говорит, Что это лишь одна игра воображенья, И все не хочет верить в страшный призрак, Который видели мы здесь два раза; Поэтому я пригласил его Сегодня с нами постоять на страже, Чтоб в случае, коль будет снова призрак Здесь проходить, он сам бы мог проверить То, что мы видели, и говорить с виденьем. Горацио Все это сказки, не придет ваш призрак! Бернардо Присядем на минуту, и опять Мы нападем на слух твой маловерный, С рассказом истинным про то, что мы видали На этом месте, уж две ночи сряду. Горацио Ну что ж, присядем!.. Начинай, Бернардо... Бернардо Вчерашней ночью, в час, когда вот эта Звезда, от полюса на запад что сверкает, Обычный круг свой обошла и снова Пришла на место, где теперь сияет, Я и Марцелло, только что на башне Пробило час... (Тень появляется на стене.) Марцелло Т-с! Т-с! Молчите... Смотрите, вот оно опять! Бернардо Какое сходство С покойным королем! Марцелло Горацио! Ты всяким обучался ведь наукам. Поговори с ним... Бернардо А не правда ль, сходство С покойным королем разительно?.. Смотри! Горацио Да! сходство страшное; я просто каменею От удивления и страха. Бернардо Он как будто Здесь дожидается, что с ним заговорят. Марцелло Заговори, Горацио, с ним! Горацио (к Тени) О! кто ты, В сей страшный час принявший на себя Воинственный и величавый вид Скончавшегося датского владыки? Во имя неба, заклинаю - отвечай мне! Марцелло Он недоволен. Бернардо Он уходит прочь Величественным и нескорым шагом. (Тень проходит по стене налево.) Марцелло Он удалился, нам не дав ответа. Бернардо Ну что, Горацио? дрожишь и побледнел? Не правда ли, что это не похоже На тщетную игру воображенья?.. Что скажешь, друг? Горацио Клянуся небесами, Я не поверил бы, коль не были б порукой, Неотрицаемой и верной, мне глаза, Марцелло Не правда ли, похож на короля он? Горацио Как ты похож на самого себя! В том самом панцире сражался он с норвежцем И с тем же грозным видом, в жарком споре В санях он поляка ударил, и на месте Его оставил мертвого на льду... Да! очень странно! Марцелло Точно так же Уже два раза, в этот час безмолвный, Он прежде проходил пред нашим постом Воинственным и величавым шагом. Горацио Не знаю, что и думать, но, по мненью моему, Для государства это предвещанье Переворота и тревоги страшной. Марцелло Однако сядем. Пусть из вас кто знает, Тот растолкует мне подробно и толково, Что значит эта бдительная стража, Которой каждой ночью утомляют Всех королевских подданных? Зачем Здесь ежедневно пушки отливают И закупают за границей горы Оружия и воинских припасов? Зачем на верфях этот полк рабочих, Которым отдыха и в праздник нет, как в будень? Зачем тревога эта и поспешность, По милости которых труд дневной И ночью продолжается, как днем? Кто объяснит мне, что готовится такое? Горацио Я объясню, хотя по слухам только, Которые здесь ходят... Вам известно, Что прежний наш король, которого мы призрак Здесь видели сейчас, норвежским Фортинбрасом Был вызван на единоборство. Злая зависть И гордость непомерная норвежца Причиной были вызова его. В единоборстве этом храбрый Гамлет (А храбрым признан был он всем, что есть живого) Убил соперника, а в силу договора, Согласного с законом поединка И освященном подписью с печатью Бойцов обоих, с смертью Фортинбраса Владения его во власть переходили Того, кто победил. С своей же стороны, Король наш подписал подобное условье; И в случае, когда б он был убит, Часть равная земли в владенье Фортинбраса Должна была от датчан перейти. По силе этого взаимного условья, Наследье побежденного должно По праву было перейти к Гамлету. Но юный Фортинбрас, кипя отвагой бурной, Неопытный в делах такого рода, созвал Со всех сторон к Норвегии границам Толпу отважных удальцов, готовых За пропитание дневное помогать Попытке дерзкой; и теперь намерен, Как извещают короля, отнять Вооруженною рукой и силой Все земли, что отец его утратил. И вот, по-моему, главнейшая причина Приготовлений спешных, сильной стражи И шумной суеты, которую мы все Так ясно замечаем в государстве. Бернардо Я думаю, твои догадки верны, И это объясняет, почему Мы видим здесь, пред стражей, появленье Вооруженной и величественной тени Того, кто был и есть причиною войны. Горацио Признаться, эта тень - как будто бы соринка, Попавшая нарочно в глаз рассудка, Чтоб ослепить его прозорливое зренье! В эпоху славы и величья Рима, Незадолго пред Юлия паденьем, Вскрывалися могилы, и по стогнам Блуждали мертвые в покровах похоронных И громким воплем граждан всех пугали. На небе звезды хвост огнистый за собой В своем течении привычном оставляли, И дождь кровавый падал с облаков. На солнце знаки гибелью грозили, И влажное светило полуночи, Властитель области Нептуна, затмевалось Так грозно, что подумать было можно, Что час настал для преставленья света... И вот теперь все те же знаки снова, Предтечи горестных событий и деяний И провозвестники судьбы, начало Великих бедствий, появилися опять; Их небо и земля показывает нам, В других странах, во времена иные, В глазах сограждан наших и... (Тень появляется с левой стороны.) Но тише! Опять явилось грозное виденье!.. Пусть громом разразит меня оно, А я к нему с вопросом обращуся! (Тени.) Виденье, стой! и если только голос Имеешь ты и звуки издавать Ты в состоянии - то отвечай! Быть может, Какой-нибудь благой поступок в силах Помочь тебе и быть тебе полезным Для твоего спасенья?.. Отвечай мне! Коль знаешь ты, что Дании несчастье, Нам неизвестное, грозит, и если можно, Его заранее узнав, избегнуть зла, - То отвечай мне! Если ты при жизни Зарыл в земле неправо нажитое Сокровище и если, как поверье Нам говорит, ты бродишь по земле Другим духам поэтому подобно, То отвечай мне! (Слышно пение петуха.) Стой! и отвечай! Я требую!.. Держи его, Марцелло! Марцелло Копьем ударить, разве? Горацио Бей копьем, Коль так не хочет он остановиться! Бернардо Сюда! Горацио Сюда! (Тень исчезает.) Марцелло Напрасно! Он исчез. Как величав был вид его! Некстати Мы вздумали насилье в ход пустить! Он невредим, как воздух, и удары Бессильных наших копий - пресмешное Усилие немощного лишь гнева! Бернардо Он, кажется, сбирался отвечать, Когда запел петух... Горацио При этом содрогнулся Он, как преступник, пойманный нежданно. Я слышал часто, что петух - трубач Авроры Своим пронзительным и громким криком будит Светило дня и что при этом духи, Блуждающие по воде и суше, В огне и в воздухе, торопятся скорей В свои владения убраться, - то, что было Сегодня с нами, убеждает нас, Что это правда. Марцелло Да, при первом крике Он тотчас же исчез. Иные говорят, Что несколько ночей пред Рождеством Петух поет без умолку - в то время Не смеют духи появляться, и влиянье Таких ночей здорово, благотворно, И ни одна звезда влияния дурного Тогда на человека не имеет. Колдовство Теряет силу, а колдуньи - власть, Так благодетельно бывает это время! Горацио Я слышал тоже и отчасти верю. Но вот уж утро в мантии пурпурной Идет из-за холма сквозь раннюю росу... Покончим стражу и пойдем к Гамлету. По-моему, должны мы рассказать Ему все то, что видели сегодня. Клянуся жизнью, - дух был нем лишь с нами, А с ним, наверное, он будет говорить!.. Что? одобряете ль намерение это, Которое предписывают нам И долг, и та любовь, которую к Гамлету Питаем мы? Марцелло Идем к нему скорей! Я знаю, где найти его нам можно И без свидетелей свободно говорить. (Уходят.) Сцена 2 Зала совета во дворце короля. Посередине двойной трон на возвышении, справа, одною ступенью ниже трона, кресло, слева, двумя ступенями ниже, стол государственного секретаря, по бокам от трона места советников, устроенные подковой. Входят король, королева, Гамлет, Полоний, государственный секретарь, советники, Лаэрт, Вольтиманд и Корнелий. Король и королева садятся на трон, советники на свои места (Полоний на первое место у трона, возле государственного секретаря), Гамлет сначала становится у кресла, но по знаку короля садится. Лаэрт, Вольтиманд и Корнелий стоят на авансцене справа. Король Воспоминание о смерти короля, Великого Гамлета, дорогого Нам брата, так еще свежо во всех, Что, кажется, приличнее бы было Нам пребывать в печали и всему Владенью нашему носить одежду скорби; Но... власть рассудка победила в нас Порывы сердца, сделалися тише Призывы той печали, и теперь, Все думая еще о нем, - себя Мы более уже не забываем... И вот - с неполной радостию в сердце, Смешав улыбку с горькими слезами, Веселость с горестью и брачные напевы - С печальным звуком песен похоронных И равную назначив долю плачу И радости веселой, мы избрали Себе в супруги ту, кто прежде нам сестрою Была, и возвели ее опять, Совместно с нами, на престол могучий Воинственного королевства этого. В сем деле Мы поступали в силу тех советов, Которые свободно были даны Нам вашей мудростью. Примите благодарность От нас за это. Перейдем теперь К затеям молодого Фортинбраса... Он, кажется, нас слишком низко ценит И думает, что смерть возлюбленного брата Расстроила все силы государства И вызвала анархию и смуты... Прельщаемый обманчивой надеждой, Он требует от нас упорно возвращенья Земель, добытых нашим храбрым братом. Вот все, про что мы вам сказать хотели. Теперь мы обращаемся к предмету Собранья, созванного нами. Вот в чем дело. (Берет у государственного секретаря свиток.) Здесь находящимся письмом мы извещаем Норвежского владыку, Фортинбраса Родного дядю, о намеренье безумца. Старик и дряхл, и хил, и не встает с постели. Он вряд ли знает козни Фортинбраса. В письме его мы просим удержать Намеренья племянника, тем более Что все военные наборы Фортинбрас В его же государстве производит. Мы поручаем вам, Корнелий, Вольтиманд, (Корнелий и Вольтиманд приближаются к трону и преклоняют колени.) Вести привет норвежскому монарху... Считаем нужным данную вам власть В переговорах с королем - наказом, Здесь прилагаемым, немного ограничить. (Отдает им свитки.) Спешите же и быстрым исполненьем К нам покажите вы усердие и рвенье. Корнелий и Вольтиманд (приняв свитки, встают) И здесь, как и всегда, исполним неуклонно Долг послушания великому монарху. Король Не сомневаюсь в этом. До свиданья! (Вольтиманд и Корнелий уходят.) Теперь, Лаэрт, мы речь с тобою поведем. (Лаэрт подходит к трону.) Мы слышали, ты просьбу к нам имеешь? Какую же, Лаэрт наш дорогой? Я твердо убежден, что просьба эта, верно, И рассудительна, и значит, исполнима. А к датскому монарху никогда С разумной просьбой даром ты не обратишься... Чего ты можешь, Лаэрт, пожелать, Чего б мы, прежде просьб, тебе не предложили? Рассудок с сердцем и уста с руками Не так близки, как Дании престол С твоим отцом. Чего же ты желаешь? Лаэрт Великий государь! Прошу я позволенья Во Францию мне снова возвратиться; Я в Данию спешил к коронованью, Но долг приятный сей исполнив, - признаюся, Я мыслями и сердцем всем стремлюся Опять во Францию и короля прошу Позволить мне проститься с ним. Король Прекрасно! Но... на отъезд согласен ли Полоний? Полоний (вставая с места) Он, государь, мне просьбами своими Так надоел, что я, уж так и быть, Согласен. Пусть его! я больше не перечу! И вместе с ним прошу вас всеусердно Во Францию его скорее отпустить. Король Ты можешь ехать хоть сейчас. Свободу Мы полную тебе даем располагать Собой и временем своим. Теперь к тебе Мы обращаемся, Гамлет, наш брат и сын. Гамлет (вставая, в сторону) Родство определил ты не совсем-то верно! Король Ужели облака задумчивой печали Не перестали омрачать твой дух? Гамлет Как можно, государь... ведь я так близко к солнцу! Королева Мой Гамлет дорогой, оставь одежду скорби И взор приязни кинь на короля! Зачем глаза свои ты вечно клонишь долу, Как будто на земле ты ищешь все следов Великого отца? Ты знаешь, что судьбою Всему живущему назначен здесь конец, Что здешний мир есть только переход К другому, лучшему. Таков удел всеобщий. Гамлет Да, государыня, таков удел всеобщий! Королева А если это так, зачем же одному Тебе удел тот кажется так странен? Гамлет Мне _кажется_? О нет! поверьте, королева, _Действительно_ он странен! для меня Не существует _кажущихся_ мыслей. О матушка! Ни этот черный плащ, Ни эта пышная ливрея скорби, Официальной и торжественно-холодной, Ни слез обилие, ни вздохи, ни лицо, Печалью искаженное донельзя, - Нет! ни один из тех наружных знаков, Которыми рисуется страданье, Не могут выразить всей горести моей; Все эти знаки могут быть притворством; Все это роль, которую сыграть Совсем не трудно; это оболочка!.. Но у меня, вот здесь (кладет руку на сердце) Шевелится все что-то, Чего вам знаками вовек не передать! Король Мы можем лишь хвалить, мой добрый Гамлет, Твою сыновнюю привязанность и скорбь; Но вспомни только, что в былое время И твой отец отца утратил. В свой черед Его отец оплакивал потерю Родителя. Я знаю, для живущих скорбь О тех, кто умер, - долг всегда священный, Обязанность любви сыновней. Но всегда Упорствовать в печали - это слишком! Подобное упорство оскорбляет Святые небеса. Такая горесть Есть малодушие и против воли неба Безбожное и злое возмущенье. То доказательство души бессильной И неразвитого рассудка. Смерть Есть неизбежный всех удел; она Так часто повторяется на свете, Что стала делом чисто обыденным! Так можно ли в безбожной скорби нашей Ее так близко к сердцу принимать? Стыдись, Гамлет, ты оскорбляешь небо! Ты оскорбляешь мертвых и природу, В которой смерть - закон, которая с тех пор, Как первый человек скончался на земле, И до последнего, умершего сегодня, Не прекращала нам свое вещанье, _Так должно быть_! Прошу тебя, Гамлет, Отбрось бесплодную печаль и в нас найди Отца второго. Что ж до нас, то мы Хотим, чтоб знали все, что ты ближайший к трону, Что всю любовь, которую отец, Питать лишь может к сыну дорогому, Питаем мы к тебе. А что до твоего Намерения снова возвратиться К занятиям в далекий Виттенберг... Противно это нашему желанью, И молим мы тебя остаться вместе с нами, Быть радостью для царственных очей, Главой двора и нашим дорогим Племянником и сыном. Королева Милый Гамлет! Неужли тщетна матери мольба Останется? Молю тебя, останься И в Виттенберг от нас не уезжай! Гамлет Я повинуюсь, и всегда я буду Во всем повиноваться вам. Король Прекрасно! Вот это по сердцу ответ, останься с нами И в Дании вторым будь королем! (Встает и подает руку королеве.) Пойдемте, королева, Гамлет нас Порадовал сегодня несказанно Своею добровольною уступкой. Чтобы достойно день сей завершить Монарху Дании, сегодня каждый кубок, Который выпьет он, пусть будет возвещен Земле и небу громом сотни пушек; Пусть небо повторит раскат земных громов И разнесет их далеко!.. Пойдемте! (Все, исключая Гамлета, уходят.) Гамлет (один) О, если б плоть моя, столь крепкая, могла Растаять и росою распуститься!.. О если бы Предвечный запрещенья Не положил против самоубийства! О Боже, Боже! Как бесцветны и ничтожны, Как пусты кажутся мне жизни наслажденья! Как жалок этот свет! Заглохший старый сад, В котором сорные одни растут лишь травы! Возможно ли, чтоб до того дошло?.. Два месяца всего, как умер он, - да что я - И двух-то нет еще! Такой монарх великий, Который был в сравненье с настоящим - Гиперион перед сатиром козлоногим... Так полон нежности к своей супруге!.. Он ветру запрещал в лицо ей дуть нескромно... Земля и небо! Ах, зачем я помню! Она к нему так крепко прилеплялась, Как будто пища, вместо утоленья, Еще сильнее возбуждала голод... И что ж? Едва прошел лишь месяц... Полно! Не будем вспоминать! Непрочность! Твое названье _женщина_! Лишь месяц! Еще не износились башмаки, В которых шла она вслед за отцовским гробом, В слезах, как будто бы какая Ниобея... И эта женщина... О небо! Зверь без смысла Не так бы скоро горе позабыл! Она же - замужем! за дядей, братом Умершего, но на него похожим Настолько же, как я на Геркулеса! Чрез месяц! ведь еще засохнуть не успели В ее глазах наплаканных следы Слез заказных, а уж она венчалась! Преступная поспешность! так охотно Самой лететь к кровосмешенья ложу... Нехорошо! не будет тут пути... Разбейся, сердце! Должно мне умолкнуть! (Входят Горацио, Бернардо и Марцелло.) Горацио Принц, мой нижайший вам поклон. Гамлет А, ба! Вот неожиданность! Обрадовал меня Ты, друг! Ведь я не ошибаюсь И ты - Горацио? Горацио Так точно, принц, Горацио, и в то же время ваш Слуга усердный на всю жизнь... Гамлет Горацио! Ты хочешь _друг_ сказать. С тобой слуги названьем Я поменяюсь... Но скажи на милость, Зачем же ты оставил Виттенберг? (К Марцелло.) Марцелло? Марцелло Принц... Гамлет Я рад тебя здесь видеть! (К Горацио.) Здорово! Но скажи ты мне по правде, Зачем же ты оставил Виттенберг? Горацио Лень одолела, принц! Гамлет Фи! что ты! я не верю! Врагу бы твоему и то я б не позволил Подобную причину привести; И ты меня, поверь мне, не заставишь Так быстро мнение мое переменить Насчет тебя. Ты не ленив, я знаю; Но кой же черт тебя принес к нам в Эльсинор? Мы пьянствовать тебя, пожалуй, здесь научим! Горацио На погребенье вашего отца Я торопился. Гамлет Старый мой товарищ! Прошу, не насмехайся так жестоко!.. На свадьбу матери ты, видно, поспешил... Горацио Одно другим сменилось очень скоро... Гамлет Тут, видишь, был расчет, хозяйственный расчет! От похорон осталися припасы, Так их на брачный пир скорей употребили, Чтоб не испортились!.. Мне легче б было видеть, Что злейший враг мой в рай попал, чем этот Ужасный день спокойно пережить. Отец мой! Кажется, его теперь я вижу... Горацио Где, принц? Гамлет В глазах моей души! Горацио И я его видал; он был монарх великий. Гамлет Он человек был, и такого человека Уж более не будет на земле! Горацио Принц... кажется, его сегодня ночью Я видел... Гамлет Видел ты? Кого?.. Горацио Покойного Гамлета короля. Гамлет Ты видел Покойного отца? Когда и где?.. Горацио Прошу вас, принц, немного успокойтесь И выслушайте мой рассказ правдивый. Свидетели здесь, налицо! Гамлет Во имя неба, Скорее говори, я слушаю тебя!.. Горацио Две ночи сряду, в тишине и мраке, Когда они, Марцелло и Бернардо, Стояли часовыми, вот какой С обоими был случай несказанный. Являлось им видение, лицом Похожее на вашего отца, в броне, В доспехах бранных. Мимо них виденье Прошло спокойно величавым шагом... Три раза это повторялось, и так близко Виденье проходило, что от них Не более длины его жезла То было расстоянье. Но они, Испуганные, говорить с виденьем Не смели. Странный случай этот Они мне сообщили с содроганьем И требуя ненарушимой тайны. На следующий день отправился я с ними На стражу. Будто бы слова их подтверждая, В назначенное время тень явилась, И именно в описанном мне виде. В ней я узнал тотчас покойного монарха, И две руки мои не больше походили Между собой, как тень на короля. Гамлет Но где ж случилось это? Марцелло На террасе, Где мы стоим на страже, принц. Гамлет И с ним Вы говорили? Горацио Говорили, принц, Но он не отвечал. Одну минуту Он голову немного приподнял И, как казалось, говорить хотел; Но в это время закричал петух, И, слыша возглас, тень поспешно скрылась. Гамлет Да! это странно! Горацио Принц, я клятву Готов вам дать, что наш рассказ правдив! И мы сочли обязанностью вам Все сообщить. Гамлет Да! странно, очень странно! Тут, верно, неспроста... Сегодня вы на страже? Все Да, государь! Гамлет Он был вооружен? Все Да, государь, в доспехах. Гамлет В полных? Все Да! Гамлет Вы видели лицо? Горацио Да, государь, забрало Открыто было. Гамлет Что же, - грозен Он был на вид? Горацио О нет, скорее грустен! Гамлет Что, бледно иль красно лицо его казалось? Горацио О, очень бледно! Гамлет И его глаза На вас устремлены в то время были? Горацио На нас. Гамлет О, как бы я хотел быть с вами. Горацио Вы б удивились. Гамлет О, наверное! И долго Он оставался с вами? Горацио Да не больше, Как надо времени, чтоб сто пересчитать, Не торопясь нисколько. Бернардо и Марцелло Дольше, дольше! Горацио По крайней мере, не при мне. Гамлет А что, Какая борода была у тени, Седая? Горацио С проседью, как и при жизни. Гамлет С вами Сегодня буду я на страже! Может быть, Виденье снова возвратится. Горацио Верно! Гамлет И если предо мной оно предстанет С лицом отца, я с ним заговорю, Когда б сам ад открыл свой страшный зев И приказал бы мне молчать. Прошу вас, Коль до сих пор вы сохранили в тайне Виденье это, продолжать молчать, И если нынче ночью что случится... Вы думать можете, - отнюдь не говорить! Я заслужу вам после эту службу! Итак, - прощайте! Близко к полуночи Приду я на террасу к вам. Прощайте! Все Почтенье наше... Гамлет Не почтенье - дружбу Мне дайте и взамен мою возьмите. (Горацио, Марцелло и Бернардо уходят.) Гамлет (один) Вооруженный призрак моего отца! Тут что-то кроется недоброе. И в душу Ко мне прокралось снова подозренье, Ах, поскорей бы ночь! А до тех пор спокойно Ты жди, душа моя, злодейства не сокроешь, Хоть землю целую ты на него нароешь! (Уходит.) Сцена 3 Комната в доме Полония. Входят Лаэрт и Офелия. Лаэрт Уж вещи все мои на корабле - прощай, Сестрица! не ленись писать мне. Офелия О, можешь ли ты сомневаться, Лаэрт? Лаэрт А что касается Гамлета и любви Его к тебе, - послушайся меня, Считай ее минутным увлеченьем, Капризом чувств, весеннею фиалкой, Которая хоть рано расцветает, Зато и скоро вянет, у которой Благоухание прекрасно - но непрочно. Ее, понюхав, тотчас же бросают, И все тут. Офелия Как и все тут? Лаэрт Конечно, уж не более, поверь мне; В развитии с годами человека Не мускулы одни и тело только крепнут, Но вместе с ними зреет ум и сердце. Быть может, что тебя теперь Гамлет и любит И нет в душе его ни черной мысли, Ни незаконного желанья, - несмотря на это, Остерегайся. Он не властен над собою, Он раб происхожденья своего; Не может он подобно нам по сердцу Подругу выбрать, от его избранья Зависеть будет благо государства; И потому Гамлет в избранье этом Послушен должен воле быть народа. И если искренно тебя он любит, Благоразумно ты поступишь, ограничив Твою надежду на его любовь В пределах той возможности, которой Располагать он властен; помни, что он сам Не может ничего без Дании согласья! А между тем подумай, сколько срама Навлечь ты можешь на себя, коль скоро Преклонишь слух доверчивый к речам, Исполненным любви очарованьем, И, сердце все отдав ему, откроешь Сокровищницы дверь невинности твоей Его попыткам смелым. Милый друг, Сестра, Офелия, молю - остерегайся! Смири порывы сердца и держися Подалее от стрел его желаний... Поверь, невинной девушке уж много, Когда луна ее красы увидит. И добродетель вряд ли может остеречься От клеветы. Нередко червь злотворный Снедает все весенние цветы, Когда они еще не распустились, И молодость всего скорее может Попасться в сети - именно тогда, Когда расцвет ее лишь только что зарделся. Итак, еще раз, будь поосторожней... Защита лучшая противу злых напастей - Боязнь напастей этих. И коль нет У юности защиты этой верной, Она сама себе является врагом. Офелия Я в сердце сохраню, Лаэрт, твои слова И твой урок как верное лекарство Против грозящей мне болезни. Но, мой брат, Мой дорогой Лаэрт, не будь же ты Подобен пастырю, который, поучая Добру своих усердных прихожан И трудный путь указывая к небу, Сам по другой, спокойной и цветущей Дороге к злу идет, смеяся сам с собою Над поученьями своими. Лаэрт Будь спокойна; Но мне уж в путь пора. А! батюшка идет! (Входит Полоний.) Благословение двойное - благодать Двойная также; я благословляю случай, Который снова нам привел проститься. Полоний Ты все еще отсюда не уехал? Стыдись, давно пора. Скорее на корабль! Попутный ветер дует, и тебя Лишь ожидает капитан... Но, впрочем, Приблизься и прими мое благословенье, И следующий свод коротких правил жизни Запомни твердо. Думай про себя, Отнюдь не громко. Мысли дай созреть, Да в дело лишь тогда ее и обращай; Будь ласков, но с достоинством и вкусом. Коль подружился с кем и дружбу испытал И оказалась прочной эта дружба - Стальною цепью друга ты прикуй К своей душе, но не вверяйся быстро Ты встречному, не жми ему руки Холодным, ничего не значащим пожатьем; Ссор избегай, а ежели случилась, Веди себя ты так, чтоб твой противник сам Почувствовал охоту ссор избегнуть. Всех слушай, - сам немного говори, У всех совета спрашивай охотно, Но своего совета не давай. Роскошно одевайся, но настолько, Насколько средства позволяют, не пестро, Хоть и богато. По одежде судят О человеке. В этом отношенье Вельможи Франции тебе примером будут. Долгов не делай, взаймы не давай. Кто денег даст взаймы, тот часто потеряет Не только деньги, но и друга вместе с ними, А в долг возьмешь, запутаешь расчеты. Но главное в конце. Правдив будь сам с собою, И, - следует из этого, как день За ночью следует, - других ты не обманешь. Прощай, и пусть мое благословенье Все эти правила в душе твоей скрепит. Лаэрт Прощайте, батюшка! Полоний Скорей, скорей! не медли; Уж слуги ждут тебя. Лаэрт Офелия, прощай! И помни разговор наш. Офелия Я его В душе своей сокрыла - ключ, которым Я заперла тот ящик - можешь взять с собою. Лаэрт Прощай! (Уходит.) Полоний О чем он говорил? Офелия О принце Гамлете. Полоний А! Это очень кстати! И до меня дошло, что с некоторых пор Ты с Гамлетом беседуешь почасту, Что слишком ты щедра на те беседы с ним. Коль правда это и меня предупредили Не попусту, чтоб я остерегался, То должен я тебе, Офелия, сказать, Что поступаешь ты совсем неосторожно И с званьем дочери моей несообразно! Ну, что там между вами? Признавайся! Офелия Он с некоторых пор мне часто говорит, Что он влеченье чувствует ко мне. Полоний Влечение! Эх ты, неопытность святая! И видно тотчас, что людей не знаешь! Небось ты этому влечению и веришь? Офелия Я, батюшка, не знаю, право, как И думать мне об этом. Полоний А! не знаешь! Так я тебя, пожалуй, научу! Ребенком малым надо быть, чтоб принимать за правду Такие уверения и думать, Что это чистая монета. Мне поверь, Что далеко она лежит от чистой. Увлеченью Не придавай ты этому цены, Иначе увлечешь ты всех ко мненью, Что я - седой дурак. Офелия Но о любви своей Он говорит почтительно и скромно... Полоний Да, знаем мы такую скромность! Продолжай! Офелия И клятвами слова свои он подтверждал... Полоний И клятвы эти знаем. - Все ловушки Для перепелок. Уж давно известно, Что, если кровь горит желаньем и страстями, Мы очень щедро клятвы расточаем... Поверь мне, милая, - такое пламя, Которое хоть светит, да не греет И тухнет в тот же миг, как загорится, - Не принимай за истинный огонь. С сегодняшнего дня будь осторожней, Скупее на присутствие свое. Поболее цени свои беседы И не дари их, только что попросят. А что до Гамлета и до его любви, То помни, что он молод и свободы Имеет более, чем ты должна иметь. Ну, словом - клятвам ты его не верь; Они не то, что кажутся сначала: Под ними кроются нечистые желанья, Хоть и прикрытые словами чистоты И откровенности святой... Довольно! Раз навсегда тебе я запрещаю Терять напрасно время в разговорах С Гамлетом. Помни: _запрещаю_!.. Ну, пойдем! Офелия Я повинуюсь, батюшка, охотно. (Уходят.) Сцена 4 Терраса перед замком. Декорация та же, что в первой сцене. Лунная и облачная ночь, слышен ветер и шум волн. Входят Гамлет, Горацио и Марцелло. Гамлет Как холодно! и ветер резкий дует... Горацио Да, воздух холоден и резок непривычно. Гамлет Который час? Горацио Да скоро уж двенадцать. Марцелло Двенадцать уж пробило. Горацио Право? я и не слыхал. Ну, значит, скоро и настанет время, Когда является обыкновенно тень... (Слышны выстрелы и трубы.) Принц, что это такое? Гамлет Это? Его величество изволят потешаться И пировать всю ночь. Он пьет, И каждый раз, как он осушит кубок, Литавры с трубами прегромко возвещают Его геройскую победу - над рейнвейном. Горацио Обычай это, что ли? Гамлет Да, обычай, Но мнение мое - хоть я и сам датчанин И уж привык к обычаям таким, Что лучше бросить их, чем соблюдать усердно. По милости пирушек этих мы Презрению других подвергнулись народов. С Востока до Заката нас зовут Пьянчужками и к имени датчан Всегда названье гнусное прибавят. Да! недостаток этот помрачает В нас качества блестящие и цену Им во сто раз наверно уменьшает. Когда природа заклеймила человека С его рождения каким-нибудь пороком, В котором и винить его нельзя, Когда один невольный недостаток, Зависящий от нашего устройства, Которого и ум не уничтожит... Привычка, что ли, примешаются невольно К его манерам и ослабят их очарованье, - То с человеком тем случается вот что: Все добродетели его - хоть будь они Небесными, все качества души Останутся ничтожны в общем мненье, Замараны невольным недостатком... Мельчайшей капли горечи довольно, Чтоб отравить весь кубок и испортить Прекрасное вино. (На стене слева появляется тень.) Горацио Принц, тень идет! Гамлет О, ангелы небесные! благие силы рая!.. Спасите нас, покрыв своим крылом! Кто б ни был ты, являющийся здесь, Небесный дух иль адский демон, небо Иль ад тебя послал - мне все равно! Какие б ни были намеренья твои, Зловещие иль добрые, - явился Ты здесь в таком, мне драгоценном виде, Что я хочу с тобою говорить. О! умоляю, отвечай мне! не заставь Погибнуть в неизвестности ужасной! Скажи, зачем твои святые кости Оставили свой гроб, зачем могила, В которую тебя мы с плачем опустили, Открыла мраморный свой зев, и снова ты На свет явился? Отчего теперь, Бездушный труп, ты вздел доспехи брани И бродишь здесь при свете ты луны, Явлением своим сей ночи придавая Таинственного страха отпечаток? Зачем ты подвергаешь нас, несчастных смертных, В невольный страх и ужас? Для чего Ты души наши отравляешь думой, Которая превыше наших сил? Скажи, зачем? с какою целью? Что ты Потребуешь от нас? (Тень манит его на стену.) Горацио Он делает вам знак, Как будто говорить он хочет только с вами Наедине. Марцелло И посмотрите, принц, Как ласково зовет он вас подалей! Но... не ходите! Горацио (с испугом) Ради Бога, не ходите! Гамлет Он говорить со мною хочет! Я Пойду за ним! Горацио Принц, полно, не ходите! (Тень, все продолжая манить Гамлета, сходит по правому всходу и становится у кулис направо.) Гамлет А почему же? Мне чего бояться! За жизнь? Я ею дорожу не больше, Как медным пенни. - А за душу... Но он бессилен над моей душою; Она бессмертна, так же, как и он... Опять зовет - иду за ним! Горацио А если Он заведет вас на берег морской Иль на обрыв крутой скалы высокой, Нависшей над волнами, и потом Вдруг изменит свой вид и вас лишит рассудка Виденьем страшным? Принц, остерегайтесь! Ведь кружится невольно голова, Когда на море смотришь с высоты И слышишь, как оно ревет там под ногами. (Тень снова манит Гамлета.) Гамлет Он все зовет!.. Иди! я следую. Марцелло Мой принц, Вы не пойдете! Гамлет Руки прочь! долой! Горацио Одумайтесь, останьтесь! Гамлет Прочь, пигмеи! Судьба зовет меня, ее я слышу голос, И каждый нерв мой стал сильней, чем жилы У льва Немейского! (Тень снова манит.) Опять зовет! Долой, вам говорю! Клянуся небом, в тень я обращу Того, кто вздумает держать меня... Дорогу! (К тени.) Иди, я за тобой! (Тень и Гамлет уходят вправо, сцену мало-помалу начинает покрывать туман, в котором исчезают стены и башни замка.) Горацио Он просто помешался! Марцелло Идем за ним, тут слушаться не должно. Горацио Идем скорей, чем кончится все это! Марцелло Да! что-то в Дании недоброе творится. Горацио Там Бог рассудит. Марцелло Поскорей за ними! (Уходят, сцена несколько времени пуста, туман все гуще и гуще; он совершенно скрывает декорацию замка.) Сцена 5 Прибрежье моря. Скалы на берегу, который идет вкось; вдали виден королевский замок с башнями и стенами; окна все еще освещены. Входят Тень и Гамлет. Гамлет Куда меня вести ты хочешь? говори! Я дальше не пойду! Тень Взгляни мне на лицо. Гамлет Ну! я гляжу. Тень Уж скоро час наступит, В который снова должен возвратиться Я буду в пламя серное, к мученьям. Гамлет О, бедный призрак! Тень Не жалей меня, Но слушай всей душой, что я тебе открою. Гамлет Я выслушать обязан. Говори! Тень И мстить обязан, выслушав рассказ мой. Гамлет Что?.. мстить? Тень Тень твоего отца с тобою говорит, Тень, осужденная бродить здесь по ночам, А днем терзаться в пламенной темнице, Доколе все мои грехи земные Не выгорят в чистилищном огне... Когда б я мог открыть тебе все тайны Моей мучительной темницы - мой рассказ Тебе бы душу каждым словом устрашил И кровь оледенил в твоих бы юных жилах... Глаза твои, подобно двум звездам, Из орбит вышли бы, и кудри б распустились, И каждый волос поднялся бы твой На голове, как иглы дикобраза... Но тайны те для смертных недоступны. Гамлет! Внимай, внимай, внимай, и если ты Родителя любил... Гамлет Создатель! Тень Отомсти За смерть его, за подлое убийство! Гамлет Убийство!.. Га! Тень Убийство! и какое? Из всех убийств другого нет подлей, Ужаснее, страшнее моего! Гамлет О, поскорей открой мне все! На крыльях, Быстрее мысли, страсти и любви, Я полечу к отмщенью! Тень Одобряю Твою поспешность. Ты бы был сонливей Тех жирных трав, которые гниют Безжизненно на Леты берегах, Когда б спокоен был в такое ты мгновенье... Итак, Гамлет, ты выслушай меня. Слух разнесли, что, сонный, я в саду Ужален был змеею. - Этой ложью Вся Дания была обманута бесчестно Насчет причин моей внезапной смерти... Но, благородный юноша, узнай Ты истину - тот змий теперь на троне! Гамлет Предчувствия мои! сбылись вы! Дядя? Он? Тень Он, он, чудовище, кровосмеситель гнусный, Очарованьем слов, преступными дарами (О! будьте прокляты, преступные дары, И ты, лукавое, ласкательное слово, Которые так могут завлекать), - Добился он того, что свой преступный пыл Супруге он моей, изменнице, внушил, Ей, добродетелью прославившейся прежде... О Гамлет! где же жить обманчивой надежде, Когда и тут гнездо уж свило преступленье! Да! страшно было матери твоей паденье! Меня, чья жаркая и честная любовь Ни разу данных клятв ничем не нарушала, Вдруг променять на гнусного мерзавца, Которого все качества - ничто В сравнении с моими были... Но всегда Уж так бывает. Добродетель твердо Противится всем искушеньям зла, Хоть в виде ангела порок к ней появися, Разврат же, - дай ему небесную одежду И положи его на одр лазурный неба И с ангелом его соедини, - Ему наскучат неба наслажденья, И добровольно в грязь он спустится скорей. Постой! я утренний услышал ветерок, Рассказ я сокращу. В то время как я спал В саду, после обеда, как всегда Привык я это делать, дядя твой Ко мне подкрался с склянкой белладонны И влил мне в ухо этот страшный яд. Для крови человека он ужасен, И с быстротою ртути он по жилам Расходится, и свертывает кровь В запекшуюся массу, так, как капля Одна лишь кислоты свернет все молоко, И на меня подействовал он так же. Подобно Лазарю, в одно мгновенье я Проказою покрылся, как корою, Зловонною и мерзостной... И вот Как потерял я, сонный, мой венец, Существование, супругу... и все это Рукою брата!.. Смерть меня застала Врасплох, - я не был приготовлен к смерти, Не причащен, грехов не исповедал И должен был пред Вышним Судиею Явиться с полным гнетом преступлений... О! страшно, страшно, страшно несказанно!.. О Гамлет! если есть в тебе хоть капля крови, - Не допусти ты этого, не дай Ты ложу королевскому скверниться Кровосмешением проклятым и развратом... Но помни, - что бы ты для мщенья ни предпринял, Сам сохранись ты чист и мать свою не трогай. Оставь ее отмщению небес И угрызеньям совести преступной. Прощай, мне надобно с тобой расстаться, Светящий червь уже бледнеет, возвещая, Что утро близко. Да! прощай, прощай, прощай! И помни об отце, безвременно погибшем!.. (Исчезает.) [Гамлет] О полчища небесные!.. Земля!.. и... что еще? Ад, что ли, призывать?.. О ужас! о позор!.. Ах, сердце, тише, тише бейся!.. Не старейтесь Вы, мускулы мои, но укрепитесь вдвое, Чтоб поддержать меня... О! "помни об отце!" Да, тень несчастная, я буду помнить, Покамест память в мозге сохранится, Расстроенном ужасным откровеньем!.. "И помни об отце"!.. Из памяти моей Я все изглажу, все!.. Пустые вспоминанья И книжных правил сбор, все слабые следы Прошедшего, ума все замечанья И юности мечты! И вместо них одно Воспоминание останется, - оно, Клянуся небом, твердо сохранится В скрижалях памяти... Чему теперь молиться? Мать!.. Гнусная развратница! Злодей! Злодей проклятый!.. Да еще вдобавок С улыбкой на устах... Где памятная книжка? Запишем в ней, что можно улыбаться И в то же время быть злодеем!.. Да! Возможно в Дании оно, по крайней мере... Ну, дядюшка - вы здесь! Теперь запишем лозунг: "Прости, прости, прости, и помни об отце, Безвременно погибшем"! Я поклялся! Горацио (за сценой, издали) Принц! принц! Марцелло (за сценой) Принц Гамлет! государь! Горацио (за сценой) Спаси и сохрани его создатель. Гамлет Аминь. Марцелло (за сценой) Принц Гамлет! Ей! Ау! Гамлет Го, го! сюда, мой сокол дорогой! (Входят Горацио и Марцелло.) Марцелло Ну, что случилось, принц? Горацио Что нового? Гамлет О, много! И новости престранны. Горацио Вы нам Расскажете их, государь? Гамлет Ни-ни! Вы перескажете кому-нибудь, пожалуй. Горацио Клянуся небом - слова не промолвлю! Марцелло Я тоже. Гамлет Слушайте ж... но кто бы мог подумать?.. Но... тайну вы наверно сохраните? Горацио и Марцелло Клянемся небом, государь! Гамлет Представьте. Что в целой Дании ни одного нет плута, Который не был бы мошенником. Ей-богу! Горацио И только-то? чтоб это нам открыть, Не нужно было тени встать из гроба. Гамлет Ты прав! Да! это так!.. и потому, Оставя в стороне подробности, - не лучше ль, Пожавши руки, нам скорее разойтись! Вы можете идти, куда зовет вас дело Или желание... У всякого ведь есть Свои дела, свои желанья... я же, Убогий и несчастный, я... вот видите ли что: Пойду да помолюсь!.. Горацио Такие речи, принц, Мне странны; в них нет смысла и порядка... Гамлет Мне очень жаль, коль речи те обидны. Да, очень жаль! Горацио Тут не в обиде дело... Гамлет В обиде, друг Горацио, клянуся Святым Патрикием, в обиде все и дело! А что до появившейся здесь теки, То, с позволенья вашего, - она Достопочтенное и честное виденье! А что касается до вашего желанья Узнать, что было между нами, тут Узду вам надо наложить себе На любопытство... Ну, теперь, друзья, Во имя дружбы и товарищества вас Просить я буду... Сделайте мне милость! Горацио Какую, государь? Готовы мы на все. Гамлет Все, что вы видели, - храните в тайне. Горацио Принц, Мы обещаем это вам охотно! Гамлет Да этого мне мало, - поклянитесь! Горацио Даю вам слово, принц, что тайну сохраню. Марцелло Я тоже, государь. Гамлет Нет, этого мне мало; Клянитесь мне мечом! Марцелло Да мы уж поклялись! Гамлет Нет, на мече моем! Тень (из под земли) Клянитесь! Гамлет А, приятель! Ты здесь еще! Ну, ладно, успокойся! смирно!.. Вы слышите, из погреба товарищ Вас просит, - дайте ж клятву поскорее! Горацио Назначьте, принц, в чем мы должны поклясться. Гамлет (отводя их в сторону) Клянитесь мне мечом и слова не промолвить О том, что видели. Тень (под землею) Клянитесь! Гамлет Здесь и там? Ну, дальше отойдем! (Отходит на несколько шагов.) Приблизьтесь, господа, И, руку протянув вы над мечом, клянитесь Мечом тем - никогда не говорить о том, Что слышали вы здесь! Тень (под землею) Мечом его клянитесь! Гамлет Отлично, старый крот! ты славно роешь землю, Мой бравый пионер! Еще пойдем подальше. (Снова отходит на несколько шагов.) Горацио Клянуся небом, странное явленье! Гамлет Так примем же его, как страннику прилично! Земля и небо, друг Горацио, немало В себе хранят таких великих тайн, Что и не снилися философам ученым! Пойдемте ж!.. Да! еще одно вам наставленье. Какую б странность глаз ваш ни приметил В моих манерах, - очень может быть, Что я впоследствии найду приличным Принять манеры странные, - клянитесь Спасением души, что никогда, увидя Такое поведенье, не случится, Сложивши руки накрест, головою Качая иль иначе, произнесть вам Двусмысленное слово, например: "Да знаем мы, что это означает", Иль: "Если б только захотеть, так можно б...", Иль: "Говорить-то только нет охоты...", Или еще: "Есть люди, для которых, Когда б они лишь смели бы, нетрудно...", Или другим каким-нибудь намеком Давая знать, что тайна вам известна. Клянитесь никогда не выдавать меня, И пусть вам в нужный час поможет само небо! Тень (из-под земли) Клянитесь! Гамлет Успокойся, успокойся, Ты, тень несчастная! Итак, друзья, Я доверяюсь вам любовию моею, И все, что только может сделать бедный Гамлет, Чтоб доказать вам дружбу и любовь, Он сделает при помощи Господней. Пойдемте же домой, и вечное молчанье!.. Расстроен бедный свет! - Проклятие! зачем Мне суждено расстройство то исправить? Пойдемте же, друзья... все вместе... поскорей. (Уходят.) ДЕЙСТВИЕ II Сцена 1 Комната в доме Полония. Та же декорация, что в третьей сцене первого акта. Входят Полоний и Ринальдо в дорожном платье. Полоний Отдай ему, вот деньги, да и письма. Ринальдо Слушаю-с. Полоний Но прежде, друг Ринальдо, Поступишь ты умно, осведомясь везде Насчет его. Ринальдо Я так и думал сделать. Полоний Вот молодец, умно! Ты, видишь ли, узнай Сперва так, вообще о датчанах в Париже, Как, где они живут, с кем дружны, сколько тратят, И, как уверишься из разговоров с ними, Что Лаэрт им знаком, старайся отобрать От них поболее подробностей, однако Все вида не давай, что близок ты ему. Скажи, что знаешь ты его так, мимоходом, как, например: "Его отца я знаю, Семейство, и он сам немного мне знаком", - Ты понимаешь? Ринальдо Как же, понимаю! Полоний "Он сам немного мне знаком", - но можешь Прибавить так: "весьма немного, и, Коль это тот, то должен быть он мотом, Гулякой", - и тогда приписывай ему Ты всякие пороки, но отнюдь Лишь не бесчестные, избави Боже!.. нет! А, знаешь, юности свободной увлеченья И уклоненья, неразлучные с свободой... Ринальдо Страсть к картам, например? Полоний Да! или пьянство... там, Задорность, вспыльчивость, привычку к брани... Распутство - даже это позволяю. Ринальдо Но этим можно обесчестить человека! Полоний Э, вовсе нет! коль ловко ты возьмешься! Конечно, пересаливать не надо, Его в привычке к гнусному разврату Вдруг обвинив, я не о том толкую; В твоих упреках должен быть и такт. Ты должен их произносить так ловко, Чтоб недостатки эти приписать Одной лишь юности и пылким увлеченьям, Свободы полной злоупотребленью, Порывам быстрого ума и жаркой крови! Ринальдо Но, сударь... Полоний Что? ты хочешь знать, зачем Ты должен поступать таким манером? Ринальдо Да, Я именно хотел спросить об этом. Полоний Да я и речь мою к тому веду, И штуку ловкую я, кажется, придумал. Когда ты Лаэрту припишешь это все, Все эти легкие, пустые недостатки, Коль тот, с кем говорил ты, сам заметил В нем что-нибудь такое, тотчас он Тебе ответит: "Сударь", или "друг мой", Иль "милостивый государь", смотря, Какая у него или в стране привычка К другому обращаться... Ринальдо Точно так! Полоний Ну, так тогда... постой! на чем бишь я остановился? Клянусь святой обедней, я хотел Сказать ведь что-то... Да! так я остановился... Ринальдо На "сударь, друг мой, милостивый государь"... Полоний Да, да! на "милостивый государь!", так точно... Так он тебе тотчас же и ответит: "Я знаю этого вельможу молодого, Его я видел вот тогда-то, там-то, Он был вот с тем и тем, и я его застал В игре - иль в оргии, поссорился он с тем-то, В волан играя, или в доме был таком-то". Каком, - ты знаешь сам, - иль что-нибудь другое, Подобное. Теперь смотри, что выйдет из того: На уду лжи - ты словишь рыбку правды! Вот этим-то путем мы, люди с головой, И узнаем при помощи уверток Всю подноготную и с помощью неправды - До правды добираемся. Теперь Ты понимаешь, с помощью какого Искусства правду ты узнаешь о Лаэрте?.. Ты понял ведь, надеюсь? Ринальдо Как же, сударь, понял. Полоний Ну, Бог с тобой, счастливый путь теперь! Ринальдо Мое почтенье!.. (Идет вон.) Полоний (вслед ему) Да смотри за ним построже! Ринальдо Исполню в точности. Полоний Да музыке, скажи, Чтоб он учился непременно! Ринальдо Хорошо. Полоний Прощай! (Ринальдо уходит, вбегает Офелия.) Ну, что с тобой, Офелия, такое? Офелия Ах, батюшка, я страшно испугалась. Полоний Чего это, скажи мне ради Бога? Офелия Я, батюшка, сидела за шитьем, Как вдруг ко мне вошел нежданно Гамлет; Одежда в беспорядке, сам без шляпы, Чулки спустилися до самых пяток. Лицо же бледное, как будто полотно. Колени у него дрожали и стучали Одно в другое, на лице же ужас Такой написан был, как будто бы сейчас Из ада он пришел к нам с страшной вестью И вдруг внезапно вырос предо мной... Полоний Пожалуй, что любовь с ума его свела. Офелия Не знаю так ли, но... боюсь, что правда! Полоний А говорил с тобою он? Офелия Он взял Меня за кисть руки и крепко сжал мне руку, Потом на всю длину ее он отошел, Другой рукой прикрыл глаза. (Показывает.) Вот эдак. И долго, долго мне смотрел в лицо, Как будто рисовать портрет с меня хотел. Потом, слегка мне руку пожимая И голову три раза опуская И подымая снова, он вздохнул Таким тяжелым и протяжным вздохом, Что, кажется, вся внутренность его Вдруг потряслась и он умрет тотчас же; Потом он отошел и удалился вон, Но обращая все лицо ко мне, Как человек, которому не надо Глаз, чтоб найти дорогу. Вышел он - А все еще глаза его следили Мое лицо. Полоний (встревоженный) Скорей, скорей пойдем! Нам короля тотчас увидеть нужно... Тут дело ясное, что это бред любви. Он обращает всю свою жестокость Сам на себя и волю направляет На самые ужасные поступки. Мне очень жаль... Скажи мне, ты ему Чего-нибудь такого не сказала? Офелия Нет, батюшка, я только лишь, согласно Желанью вашему, не принимала писем И избегала общества его. Полоний Ну, так и есть! Вот и причина вся! Досадно, право, как я прежде не подумал Поближе рассмотреть все это дело!.. Я думал, шутит он и хочет погубить Тебя. Ведь вот некстати осторожность! Уж, кажется, нам, старикам, такая Судьба написана - во всем пересолить! А в осторожности всего еще почаще!.. Пойдем скорее к королю. Немедля Его должны о всем мы известить. Скрывая это чувство, мы гораздо, Гораздо более наделаем беды, Чем, правду всю открыв, рассердим государя. (Уходят.) Сцена 2 Зала во дворце короля. На заднем фоне открытая галерея, справа спуск вниз, налево большое окно с цветными стеклами, вдали видны верхушки деревьев королевского сада. Входят король, королева, Розенкранц, Гильденстерн и свита. Король Привет вам, Гильденстерн и Розенкранц! Мы видеть вас уже давно желали, Но, независимо от этого желанья, Необходимость нам в услугах ваших Заставила нас требовать немедля Приезда вашего. Вы слышали, конечно, О превращении, случившемся с Гамлетом... Я превращеньем это называю Недаром. Как снаружи, так и духом Он стал другим внезапно человеком. Причина, так потрясшая рассудок Несчастного Гамлета, несомненно, Есть смерть его отца, - другой не может быть. Вы вместе с ним воспитаны и с детства С ним дружны, - я прошу вас здесь остаться И вашим обществом развлечь его стараться, Внушить ему охоту к тем забавам, Которые так свойственны годам Гамлета бедного, а между тем Ловить все случаи, чтобы узнать наверно: Нет ли других причин той горести упорной, Чтоб, зная их, могли мы им помочь. Королева Он часто говорил о вас; я верно знаю, Что в свете никого не любит он, как вас. И если вы окажете нам дружбу Остаться с нами несколько недель И службу нам сослужите по просьбе, Вы можете уверены быть в том, Что мы достойно вас, по-царски наградим. Розенкранц Король и королева! Вы над нами Имеете всесильнейшую власть, И не просить - приказывать вам должно. Гильденстерн И мы обязаны всегда повиноваться. Располагайте нами как угодно; К стопам мы повергаем королевским Готовность нашу, преданность и службу. Король Благодарю вас, Розенкранц, и вас, Мой добрый Гильденстерн. Королева Благодарю усердно Вас, Гильденстерн и добрый Розенкранц. Идите же теперь скорей к Гамлету; Увы! Его уже узнать нельзя. (К свите.) Эй! проводить господ к Гамлету. Гильденстерн Дай Бог, чтобы присутствие и все заботы наши Ему хотя немного пользы принесли. Королева Дай Бог, дай Бог, я тоже повторяю! (Розенкранц и Гильденстерн уходят в сопровождении свиты, входит Полоний.) Полоний Послы вернулись из Норвегии с вестями Прекрасными и просят позволенья Вам, государь, представиться. Король Всегда Вестей приятных ты являешься отцом. Полоний Надеюсь, государь! В душе моей я ставлю Преданность королю с обязанностью к Богу Не иначе, как наравне. И если Обычная моя привычка - проникать До сущности вещей - не изменила мне, То я осмелюсь думать, что нашел Причину помешательства Гамлета. Король Так сообщи же нам ее скорей! Я жажду это знать. Полоний Позвольте, государь! Сперва примите вы посланников, а после Я сообщу мои догадки - это будет Десертом после сытного обеда. Король Прими их сам и приведи сюда. (Полоний уходит.) Он говорит мне, милая Гертруда, Что он нашел причину и источник Болезни сына нашего. Королева Я знаю Причину эту - это смерть отца И слишком скорый брак наш. Король Мы увидим! (Входят Полоний, Вольтиманд и Корнелий.) Приветствуем с приездом вас, друзья! Ну, что же, Вольтиманд, какой ответ принес ты От брата нашего, норвежского монарха? Вольтиманд Приветствия и дружеский поклон. При первом нашем слове он тотчас же Послал приказ остановить все сборы Военные племянника. Дотоле Он думал все, что те приготовленья Направлены на Польшу были, но, вглядевшись, Он убедился в правде наших слов. Разгневанный, что, пользуясь болезнью И беспомощной дряхлостью его, Его обманывать осмелились столь дерзко, Он тотчас же послал веленье к Фортинбрасу Явиться пред лицо его, и принц Приказ исполнил. Получил от дяди Престрогий выговор и клятву дал пред ним, Что против вашего величества не будет Предпринимать он ничего. Тогда Король, довольный этим послушаньем, Три тысячи экю ему назначил И позволенье дал - уж собранное войско Употребить против поляков. Вот (подавая письмо) Письмо, в котором он вас просит, государь, Позволить тем войскам пройти чрез ваши земли На здесь изложенных условиях своих. Король Довольны мы вполне такой удачей, А что касается до просьбы этой, мы Прочтем ее попозже, на свободе, И будем отвечать. Благодарим душевно За исполнение прекрасное. Теперь Вы можете идти на отдых, приглашаю Сегодня вас на ужин; мы душевно Вас рады видеть здесь! (Вольтиманд и Корнелий уходят.) Полоний Гм! Итак, Отлично кончено предпринятое дело!.. Король и королева! Рассуждать О том, что именно есть власть царей И подданных повиновенье, почему Ночь - ночью называется, день - днем, А время - временем, по-моему, лишь значит Терять без пользы день и ночь И вообще лишь только тратить время, И, так как краткость можем мы назвать Душой ума, а многословие - одеждой Иль оболочкой лишь его, - я постараюсь быть Как можно кратче. Благородный Гамлет Сошел с ума... я говорю: сошел Сума, а не: безумен, потому, Что тот, кто бы осмелился подумать, Что знает, в чем безумье состоит, Безумен был бы сам. Королева Нельзя ли Поменее витийства и скорее Начать о деле? Полоний Верьте, королева, Что о витийстве я не думаю совсем. Клянусь вам в том... Итак, я продолжаю. Сомненья нет, что сын ваш помешался, Поистине прискорбно это, и прискорбно, Что это истина... Глупа хоть антитеза, Но вы уж извините, - о витийстве Не думаю теперь я вовсе... Да! Так принц помешан... Это раз приняв, Нам остается только отыскать Причину горького такого проявленья, Иль правильнее - аномалии такой... Такое проявленье, без сомненья, В своем аномалическом явленье Причину ведь должно иметь... Так вот Что остается нам узнать и вот Как рассуждаю я об этом... Вы следите, За положеньями моими!.. У меня Есть дочь, - я разумею есть, доколе Она принадлежит мне. Дочь моя, Послушная обязанностям, кои Дочерний долг ей налагает... Вы заметьте это!.. Вручила мне вот что... (Показывает письмо.) Подумайте теперь, И заключение придет само собою. (Читает.) "Идолу души моей, небесной Офелии, олицетворенной красоте". - Неудачное, совсем неудачное выражение! Что это значит: "олицетворенная красота"? разве у красоты есть лицо?.. Но слушайте дальше! "Пусть сбережет она эти строки на своей белоснежной груди..." Королева. Это писал Гамлет к Офелии? Полоний. Позвольте, ваше величество, я привожу его подлинные слова! (Читает.) "Сомневайся, что звезды на небе блестят, Сомневайся, что солнце в лазури есть ясной. Сомневайся во всем, что тебе говорят, - Даже в истине, но не в любви моей страстной. Милая Офелия! Стихотворное искусство не далось мне; я не умею укладывать в рифмы вздохи моего сердца с искусством присяжного пииты, но я умею любить тебя более всего на свете, и ты можешь смело верить этой любви. Прощай. Твой навсегда, обожаемый мой ангел, твой до тех пор, покамест дух будет оживлять мое бренное тело. Гамлет". Вот что, покорная родительским приказам, Офелия вручила мне; уж прежде Она мне открывала постепенно Его любви к ней возрастанье... Король Но как же приняла она его любовь? Полоний А кем вы, государь, считаете меня? Король Почтенным и достойным человеком. Полоний Останусь я всегда таким по мере Моих немощных сил... Что б думать вы могли, Когда б, приметив я столь сильную любовь (А я ее приметил даже прежде, Чем дочь открыла мне его исканья), - Что б думать вы могли, великий государь, И вы, монархиня, когда б, служа пюпитром Иль книжкой записной, я стал бы вдруг немым Наперсником любви их, если б я Свидетелем стал страсти их, молчал бы Или смотрел спокойно? За кого Вы приняли б меня?.. Нет! сделал я иначе. Немедленно я к делу приступил, Я дочери сказал: "принц Гамлет - царский сын, Тебя он выше родом, и не должно Быть между вами ничего", - потом Я запретил ей видеться с Гамлетом, Не принимать ни писем, ни подарков; Она послушалась моих советов. А принц - чтоб поскорей рассказ покончить мой, - Отвергнутый, сначала впал в тоску, Потом почувствовал он отвращенье к пище, Потом бессонницу, потом истому тела, Потом явилось мозга ослабленье, А уж потом дошел он постепенно И до безумия, которое теперь Им завладело и которое мы все Оплакиваем горько. Король Неужели Причина в этом? Королева Очень может быть. Полоний Когда случалось, я хотел бы знать, Чтоб утвердительно сказал я: "это так", - А вышло иначе? Король Мне не случалось слышать! Полоний Коль я теперь ошибся, я согласен, (показывая на голову и на плечи) Чтоб мне вот это с этого долой Снесли немедленно. Уж если только раз На след напал я - доберусь до правды, Хоть под землей ее заройте. Король Но каким Ты способом нас можешь в том уверить? Полоний Вы знаете, что Гамлет иногда Гуляет в этой галерее сряду Часа четыре? Король Это правда. Полоний Ну, - Так, как придет он снова на прогулку, Я дочь к нему пошлю, а сам я и король - Мы спрячемся здесь за перила да и будем Свидетелями их свидания. Когда Не любит он ее и не любовь причина Того, что он рассудок потерял, Согласен я лишиться места моего В совете государственном, и пусть Меня пошлют куда-нибудь на ферму Заведовать толпою свинопасов. Король Попробуем мы это средство. (Входит Гамлет, он читает.) Королева Посмотрите, Идет бедняжка с книгою в руке! Полоний Уйдите-ка отсюда поскорее, Я умоляю вас, уйдите! Я сейчас Заговорю с ним; будьте уж спокойны; Я дело сделаю отлично и в порядке! (Король и королева уходят со свитою.) Полоний (подходя к Гамлету, который сел). Как здоровье принца Гамлета? Гамлет. Благодарю вас, я, слава Богу, здоров. Полоний. Вы, конечно, знаете меня, принц? Гамлет. Как же! ты рыбный торговец! Полоний. Нет, принц, вы ошибаетесь. Гамлет. В таком случае, я желал бы, чтоб ты был таким же честным малым, как любой из этих людей. Полоний. Честным малым, принц!.. Гамлет. Да-с, милостивый государь! Как посмотришь на людей да на все гадости, которые творятся на свете, так и увидишь, что из десяти тысяч человек едва выберешь одного честного. Полоний. Великая правда, принц! Гамлет. Да и не удивительно! Если даже солнце зарождает в мертвой собаке червей и, несмотря на свое божественное происхождение, согревает своими лучами падаль... Есть у тебя дочь? Полоний. Как же, принц, есть! Гамлет. Не пускай ее на солнце!.. Плодородие, конечно, дело хорошее, да не в этом случае - ты понимаешь, любезный друг? Берегись же! Полоний. Что же вы этим хотите сказать, принц? (В сторону.) Все моя дочь на уме! Однако же он меня сразу не узнал, вообразил, что я рыбный торговец. Да! далеко зашло дело! Впрочем, что ж?.. в старые годы и со мной любовь играла такие же шутки. Попробуем-ка еще поговорить с ним... Что это вы читаете, принц? Гамлет. Слова, слова, слова! Полоний. Но о чем именно тут говорят? Гамлет. Кто да кто говорит? Полоний. То есть, я спрашиваю, что именно содержится в этой книге? Гамлет. Вздор и гнусная клевета! Негодяй сатирик уверяет, что у стариков борода седая, лицо сморщенное, что из глаз у них течет липкая материя вроде аравийской камеди, что у них в голове ума вовсе не полагается, а икры ног совсем высохли. Все это, конечно, правда, да говорить и писать этого не следует. Ведь вот вы, например - пошли вам Бог способность рака подвигаться пятясь назад, ну, и были бы вы одних лет со мною. Полоний (в сторону). Это, конечно, сумасшествие, но, странно, в нем заметна какая-то последовательность. (Громко Гамлету.) Здесь сквозной ветер, принц, не лучше ли было удалиться вам в более теплое место. Гамлет. Куда же это? В могилу, что ли? Полоний. Действительно, теплое местечко нашли! (В сторону.) Какая меткость в иных ответах! Это часто, впрочем, случается с сумасшедшими; они отвечают иногда так кстати, что и здоровому с ними не сравняться. Однако ж оставим его, надо устроить по- скорей свидание с Офелией. (Громко.) Принц, позвольте мне поднести к вашим ногам мой прощальный привет! Гамлет. Это лучший подарок, который вы мне можете сделать, кроме моей смерти, моей смерти, смерти моей. Полоний. Прощайте, принц! Гамлет. Несносный старый дурак! (Входят Гильденстерн и Розенкранц.) Полоний. Вы ищете принца Гамлета, он здесь. Розенкранц. Благодарю вас, сударь. (Полоний уходит.) Гильденстерн. Ваше высочество... Розенкранц. Принц?.. Гамлет. А! мои добрые, мои дорогие друзья! Ну что, как вы поживаете, ты, Гильденстерн, и ты, Розенкранц? Милые мои, как идут ваши дела? Розенкранц. Так себе, принц, не слишком хорошо и не очень дурно. Гильденстерн. Счастие, благодаря Бога, не удручает нас своими дарами. Место наше - не совсем на вершине шляпы Фортуны. Розенкранц. Но и не под подошвой ее. Гамлет. Значит, в середине, на высоте пояса, т. е. в средоточии ее милостей? Место хорошее! Гильденстерн. Да, она с нами не церемонится. Гамлет. Так вы оба с ней в близких отношениях? Впрочем, это неудивительно, ведь она женщина легкого поведения... Ну, что нового? Розенкранц. Да ничего, принц, разве только что свет сделался лучше. Гамлет. Вот как! - ну, значит, светопреставление недалеко! Но только новость ваша - вздор... Однако, позвольте вас спросить кой о чем, более близком собственно к вам... Скажите-ка мне, друзья, что вы сделали вашей любовнице Фортуне, что она послала вас в тюрьму? Гильденстерн. В тюрьму, ваше высочество? Гамлет. А как же? ведь Дания - тюрьма. Розенкранц. Эдак и весь свет - тюрьма. Гамлет. Разумеется, да еще какая огромная, сколько в ней отдельных флигелей, дворов и казематов... А хуже всех - Дания. Розенкранц. Мы не согласны с этим. Гамлет. Ну, так для вас, конечно, Дания не тюрьма! Ведь добро и зло существуют только относительно наших вкусов. Что хорошо для вас - худо для меня. Для меня Дания - тюрьма! Розенкранц. Тут ваше честолюбие виновато, оно делает для вас из Дании тюрьму; вашей душе в ней слишком тесно. Гамлет. Господи! Да я весь и с душою помещусь в ореховой скорлупе и буду считать себя владыкою всего света... Да вот беда, меня иногда одолевают черные мечты! Гильденстерн. Эти-то мечты и составляют сущность честолюбия, потому что все существование честолюбивого человека - это тень мечты. Гамлет. Да ведь самая мечта - только тень! Розенкранц. Правда ваша, но, по-моему, честолюбие до того призрачно, что оно - тень тени. Гамлет. Следовательно, наши нищие - тела вещественные, а наши короли, наши славолюбивые герои - только их тени?.. Пойдемте-ка лучше ко двору, потому что, откровенно говоря, я вовсе не расположен сегодня к отвлеченным умствованиям. Розенкранц и Гильденстерн. Мы готовы к услугам вашим... Гамлет. Ради Бога, без услуг! Я не хочу смешивать вас с теми, которые мне служат, - потому что, говоря откровенно, - мне отвратительно служат. Но скажите по правде и дружбе, зачем вы приехали в Эльсинор? Розенкранц. Повидаться с вами, ваше высочество, другой причины нет. Гамлет. Я так беден, что у меня даже слов благодарности не хватает, но все-таки - благодарю вас и прошу верить, что эта благодарность хоть на одну полпенни, а все-таки превышает цену, которой заслуживает ваша дружба ко мне... Только не посылали ли за вами? Сами ли вы вздумали приехать, по собственному ли побуждению?.. Ну же!.. Будьте откровенны со мною, отвечайте. Гильденстерн. Как же прикажете отвечать вам, принц? Гамлет. Как угодно, но только, разумеется, на мой вопрос... За вами посылали! я это вижу по вашим лицам; вы не умеете притворяться как следует.... Я знаю, я уверен, что наш добрый король и наша добродетельная королева посылали за вами. Розенкранц. Но с какою целью, принц? Гамлет. Это уж вы должны мне сказать... Заклинаю вас именем нашей дружбы, нашей симпатии, правами долголетних отношений наших, всеми заклятиями, которые в состоянии выдумать оратор более искусный, чем я, - будьте откровенны... посылали за вами? Розенкранц (тихо Гильденстерну). Что тут отвечать? Гамлет (в сторону). Я не спускаю с них глаз! (Громко.) Коли любите меня - отвечайте же! Гильденстерн. Принц, за нами действительно посылали. Гамлет. А я вам даже скажу - зачем - и предупрежу этим ваше признание. Таким образом, тайна, которую вы обещали хранить королю и королеве, нимало не нарушится... С некоторых пор я, сам не знаю отчего, потерял всю прежнюю веселость, отказался от всякого движения и чувствую в душе такую страшную тоску, что чудное создание творца, называемое землею, кажется мне бесплодным холмом, великолепный навес, называемый небом, эта роскошная твердь, которая висит над нашими головами величественным куполом, усеянным блестящим золотом бесчисленных звезд, кажется мне каким-то зловонным скопищем заразительных паров. Ведь уж чего, кажется, лучше человека - этого совершенного произведения природы, - как высок полет его ума, как безграничны его способности, как величественен и гармонически хорош его образ! Как близко подходит он по своим действиям к бестелесным ангелам, по уму - к самому Богу! Он венец творения, он царь всего живущего! А между тем, что он в моих глазах? - Квинтэссенция праха и пыли!.. Нет; я не могу любить человека вообще... да и женщину тоже, хотя ваша улыбка и хочет, кажется, сказать противное. Розенкранц. Ваше высочество, подобная мысль и в голову нам не приходила. Гамлет. Чего же вы смеялись, когда я сказал, что не могу любить человека? Розенкранц. Я думал в это время о том, что если вы не любите человека вообще, то плохо примете актеров, которых мы встретили на дороге и которые едут сюда предложить вам свои услуги. Гамлет. Отчего же? нет! Занимающий роли королей будет принят превосходно! Его величество получит от меня должную дань почтения. Странствующий рыцарь может вволю упражняться своим тупым мечом и картонным щитом. Играющий любовников не будет вздыхать понапрасну, комик спокойно кончит свою роль, а шут заставит смеяться самых серьезных людей... Наконец, первая любовница будет коверкать как ей угодно белые стихи драмы, лишь бы хорошо выражала любовь свою. Какие это актеры? Розенкранц. Те самые, которых вы прежде так любили, городские актеры. Гамлет. Зачем же это они пустились странствовать? Постоянное место жительства и почтеннее и почетнее для репутации труппы. Розенкранц. Кажется, последние нововведения помешали им оставаться на месте. Гамлет. А что, они по-прежнему в славе? Театр их по-прежнему полон? Розенкранц. Далеко нет! Гамлет. Это почему? или они испортились, изменились? Розенкранц. Вовсе нет, они усердны по-прежнему, но надо вам сказать, принц, что в городе к ним явилось целое гнездо едва вылупившихся из скорлупы птенцов, которые в самом простом разговоре кричат изо всей силы и которым за это аплодируют до упаду. Они вошли в моду и так отбили публику от обыкновенных актеров, как они их называют, что многие из носящих шпаги, боясь острия гусиного пера, не смеют появляться в прежний театр. Гамлет. Как? Они дети? Кто же содержит труппы, кто им платит? Намерены ли они заниматься своим искусством только до тех пор, пока сохранят свои звонкие голоса?.. А что, если со временем они сделаются обыкновенными актерами, что очень вероятно, ведь они, пожалуй, недобрым словом помянут писателей, которые теперь портят им будущность! Розенкранц. Много было хлопот и с той и с другой стороны, а публика еще их подстрекает. Было время, что и выручки не жди, если поэт и актеры не подерутся на сцене. Гамлет. Неужто? Гильденстерн. Да, свалок было немало. Гамлет. И дети победили? Розенкранц. Победили и теперь. Геркулес и его шар в их руках. Гамлет. Неудивительно! С тех пор как мой дядя стал королем, те, кто прежде и смотреть на него не хотели, платят за его миниатюрный портрет по двадцати, сорока, пятидесяти и даже по сто червонцев. Клянусь честью, тут есть что-то сверхъестественное, и философии следовало заняться отысканием причин подобных явлений. (Слышен трубный звук.) Гильденстерн. Вот и актеры! Гамлет. Ваши руки, товарищи! Вы дорогие гости в Эльсиноре... Ну же!.. О приеме судят по учтивостям, которые его сопровождают, так дайте же мне исполнить этот долг хозяина, а то, пожалуй, видя ласковый прием, который я сделаю актерам, вы будете еще в праве сказать, что я принял их лучше, чем вас. Еще раз повторяю: добро пожаловать, дорогие мои гости!.. А ведь все-таки мой дядя-отчим и мать-тетка сильно обманулись. Гильденстерн. В чем, ваше высочество? Гамлет. Я бываю помешан только при ветре с норд-норд-веста, а когда он дует с зюйда, я еще отличу ястреба от аиста. (Входит Полоний.) Полоний. Здравствуйте, господа! Гамлет. Слушай, Гильденстерн, и ты, Розенкранц, сметливому человеку и одним ухом слышать довольно. Этот старый младенец еще не вышел из пеленок. Розенкранц. Может быть, снова попал в них. Ведь говорят же, что старость - второе детство. Гамлет. Хоть пари держать, он пришел объявить о приезде актеров! - Правда, правда, это было именно в понедельник утром! Полоний. Я пришел сказать вам новость, принц. Гамлет. Я тоже хочу сказать вам новость, велемудрый Полоний. "В то время Росций был актером в Риме!" Полоний. Именно, актеры приехали сюда, принц. Гамлет. Ой ли? Полоний. Клянусь честью! Гамлет. "Всяк актер на седле, на ушастом осле?" Полоний. Да какие актеры, принц! Лучшие из всех актеров в свете: для трагедии, комедии, исторической драмы, идиллии комической, идиллии исторической, трагедии исторической, идиллии трагико-комико-исторической, с единством времени и места и без единства. Для них по руке и мрачный Сенека, и веселый Плавт, что же касается до слога и свободы изъяснения, нет им равных! Гамлет "О Иеффай, израильский судья, Какое ты сокровище имел!" Полоний. А какое же сокровище, принц? Гамлет. Да! "Он дочь прекрасную, единую имел И к ней любовию неслыханной горел". Полоний (в сторону). Опять о моей дочери! Гамлет. Так, что ли, старый Иеффай? Полоний. Вы, вероятно, называете меня этим именем потому, что у меня есть дочь, которую я люблю всей душой? Гамлет. Вывод не верен! Одно из другого не следует. Полоний. Так что же следует-то, принц? Гамлет. А вот что! "Был странный случай, Что вдруг, невзначай..." Далее вы знаете: "Случилось так, Как думал всяк!" А остальное найдете в первой части песни, продолжать, как видите, некогда... (Входят актеры.) Милости просим, господа, милости просим! Я рад видеть, что вы все здоровы. Милости просим, друзья! О-го-го, старый приятель, какую ты бороду отпустил, уж не хочешь ли меня перещеголять? А! и вы здесь, госпожа первая любовница! Клянусь небом, ты в это время вырос на целый каблук. Дай Бог, чтоб голос твой от слишком частого употребления не сделался похож на звук потертой монеты! Господа, вы приехали сюда как нельзя более кстати, и мы, подобно французским сокольничим, примемся за первую попавшуюся добычу. Ну-ка! давайте образчик вашего искусства... поскорей чувствительный монолог! Первый актер. Какой прикажете, принц? Гамлет. Я слышал раз, как ты декламировал отрывок, который, кажется, вовсе и не попал на сцену, а если и попал, то был игран только один раз, так как, если я не ошибаюсь, пьеса была не по вкусу публике; она была для толпы икрою, вкус которой знают только гастрономы. Но по моему мнению и по мнению людей, более меня сведущих в искусстве, это была прекрасная пьеса, хорошо сочиненная и написанная со вкусом. Помниться общий голос был, что стихи слишком холодны при пустоте содержания, что, впрочем, слог безукоризненно-натурален, но что, несмотря на это, пьеса написана просто и правильно, полна истины и прелести, без всяких претензий. Там был один отрывок, который я особенно любил, - это рассказ Энея Дидоне и, между прочим, то место, в котором он рассказывает об убийстве Приама. Если ты его не забыл, то начни вот с какого стиха... Постой... дай вспомнить! Свирепый Пирр, Гирканский лютый тигр... Нет, не то!.. а начинается с Пирра. Да! Свирепый Пирр, в своем доспехе черном, Жестоким замыслам его во всем подобном И, как они, сокрытый ото дня В глубоких недрах страшного коня, Теперь еще ужаснее явился. Троянской кровию доспех его покрылся, Той кровью, что пролил в убийствах он ужасных, То - старцев кровь и жен, детей и дев несчастных! Грядет он посреди развалин и огня Несчастной Трои, днесь погибшей от огня... То пламя осветит Приамово убийство: По стогнам рыщет Пирр, хмелен от кровопийства, И взор его горит, в себе соединя Огнь гнева с заревом пожарного огня. Приама ищет он, согбенного годами... Продолжай! Полоний. Да как же вы хорошо читаете, принц, с чувством, с выражением! Первый актер И вот нашел его; дрожащими руками Подъял Приам свой меч, но снова меч упал; С годами силу царь и мощь всю потерял! К нему стремится Пирр; один копья размах Несчастного царя низвергнул быстро в прах. Приам почувствовал удар сей, зданья града Обрушились - и стен повергнулась громада. При громе том удар свой Пирр остановил, И, руку занеся, недвижим он пребыл, Подобно статуе злодея неподвижной; Уста отверстые, объятый непостижной И новой жалостью. Так бури начинанью Всегда предшествует могильное молчанье... Недвижим воздух, ветер замолчал, И смертный сон окрестность всю объял. Но скоро грянет гром и молнии заблещут, И люди от него в испуге затрепещут! Подобно этому, Пирр встрепенулся вновь, И снова под мечом его струится кровь. Циклоп, броню куя для Марса, не страшней Железо молотом разил, чем сей злодей Разит Приама... Будь ты проклята, судьба! Изменница, коварная раба Людей, им счастия удачу посылая Не по заслугам. О развратница ты злая! О Боги, нагло как она смеется вами! Освободите же, мы молим со слезами, От власти вы ее столь гибельной людей, Разбейте спицы колеса у ней И бросьте в ад разломанные спицы! Полоний. Это слишком длинно. Гамлет. Как и борода твоя, для сокращения и то и другое не мешало бы отправить к цирюльнику. (Актеру.) Продолжай, пожалуйста; ему ведь подавай или шутовской балет, или непристойную сцену, иначе он заснет. Продолжай!.. О Гекубе теперь. Первый актер Кто видел бедствия растрепанной царицы... Гамлет. Растрепанная царица! Полоний. Превосходно! "растрепанная царица" - о-очень хорошо! Первый актер Лиющей токи слез, испуганной, босой, Едва прикрытой лишь одеждою ночной, - Как он ни будь жесток, холоден и бездушен И к горестям чужим и скорби равнодушен, Тот проклял бы сто раз Фортуны злой деянье... И боги самые, когда бы их вниманье С небес Гекубы вопль и слезы привлекли, Коль только горести доступны им земли, К ней жалость страшную б наверно ощутили И очи бы свои слезами омочили!.. Полоний. Посмотрите, однако, он переменился в лице, у него на глазах слезы. - Перестань, пожалуйста! Гамлет. Хорошо! доскажешь после. (Полонию.) Полоний, позаботься, пожалуйста, чтоб актеров хорошо приняли и дали им приличное помещение и содержание, понимаешь? Чтоб всего было вдоволь! потому что они - сокращенная и живая летопись нашего времени, и лучше по смерти иметь дурную эпитафию, чем попасть им при жизни на зубок. Полоний. Принц, я приму их по достоинству. Гамлет. Выше их достоинства, мой друг, гораздо выше... Если б обходиться с каждым по его достоинству, то кто бы ушел от плетей? Обойдись с ними так, как требует этого твой сан и твое достоинство, и чем менее они будут заслуживать твою благосклонность, тем более будет она иметь цену. Ступай же с ними! Полоний. Пойдемте, господа! Гамлет. Идите за ним! Завтра мы дадим представление. (Полоний уходит с актерами, исключая одного, которому Гамлет сделал знак остаться.) Гамлет (оставшемуся актеру). Скажи мне, старый товарищ, можете вы сыграть "Убийство Гонзаго"? Первый актер. Можем, ваше высочество. Гамлет. Вы сыграете его нам завтра. А можешь ты выучить двенадцать или шестнадцать строк, которые я вставлю в текст? Можешь? Первый актер. Могу, государь. Гамлет. Прекрасно, иди же за этим вельможей, да не очень смейся над ним! (Актер уходит.) Друзья, я расстаюсь с вами до вечера и еще раз говорю - добро пожаловать в Эльсинор! Розенкранц (кланяясь). Принц... Гамлет. А теперь прощайте! (Гильденстерн и Розенкранц уходят.) Ну, слава Богу! наконец-то я один. Какой я жалкий и ничтожный человек!.. Подумать даже страшно, что актер В комедии, написанной другим, В изображенье вымышленной скорби Достигнуть мог того, чтоб слиться Душой с изображаемым им чувством И голос свой заставить прерываться, Всем существом своим с тем вымыслом сливаться... И все из-за чего? - Из-за Гекубы!.. Что же Ему Гекуба или он Гекубе, Что, вспоминая об ее бедах, Он слезы льет и сердце надрывает?.. И что б он сделал, если б на моем Он месте был и столько же имел Причин, как я, к страданию? Слезами Он сцену б затопил, и зрителей бы слух Он воплями своими устрашил бы. От воплей тех виновный бы смутился, Невинный самый испугался б, и смятенье К непонимающим закралось бы в сердца. А зрение и слух в основах потряслись У всех без исключения... А я?.. О медленность проклятая! О мерзость! О низкая душа! Я остаюсь спокоен В бездействии и колебанье гнусном; Я равнодушен к собственной обиде, И ничего не смею я сказать В защиту короля, утратившего трон И жизнь путем подлейшего убийства. Подлец! подлец!.. Кто назовет меня Бесчестным трусом? Кто меня в лицо Ударит? Бороду мне вырвет и в глаза Ее мне бросит? Кто меня возьмет Рукою за нос? Скажет мне отважно, Что я солгал, и кровную обиду Заставит проглотить спокойно?.. Выходите!.. Я все снесу! Я кротче голубицы... Я всякую снесу обиду!.. Да!.. должно быть! Иначе бы давно я коршунов кормил Зловонным трупом короля-мерзавца... Да! он мерзавец! гнусный, кровожадный, Соединяющий разврат с изменой!.. О боже, как я глуп и жалок! Как прилично Мне - сыну умерщвленного отца, Мне, вызванному к мести самым небом И адом вместе, облегчать мой гнев Словами бранными, ругаться и кричать, Хмельной распутнице себя уподобляя... Да, стыдно, стыдно!.. Нет! подумать надо! (После нескольких минут молчания.) Да! это так! Я слышал, что преступник, Присутствуя при пьесе театральной, Похожей на свершенное им дело, Нередко поражается невольно Играемою сценой, и тотчас же При всех он открывает свой проступок. Убийство немо, но чудесной силой Судьбы оно само себе и изменяет И говорить невольно начинает... Я сделаю вот как!.. Актеры перед дядей Сыграют пьесу, схожую с убийством Отца... А я... я буду наблюдать Его черты; я доберусь до правды!.. И если он смутится... Горе!.. Горе Ему! я буду знать, что делать мне тогда. Быть может, тень, которую я видел, Была лукавого искусным наважденьем... Ведь демон может нам являться в виде Любимого предмета... Он всесилен Над грустною душою, и - кто знает, Быть может, он меня повергнул в искушенье И слабостью моей воспользоваться хочет И горестью, чтоб погубить мне душу... Нет! Я хочу вернее убедиться, И представление ловушкой будет тайной, В которую поймаю я злодея. (Уходит.) ДЕЙСТВИЕ III Сцена 1 Зала во дворце. Та же декорация, что во второй сцене второго акта. Входят король, королева, Полоний, Офелия, Гильденстерн и Розенкранц. Король Вы в разговорах с ним не замечали вовсе Причины помешательства, которым Внезапно мир его спокойных дней Нарушился? Розенкранц Он сознает открыто, Что чувствует безумие свое, Но о причинах никогда ни слова, Хоть мы добиться их не раз уже старались. Гильденстерн Он, кажется, не хочет нам позволить Проникнуть в тайну сердца своего; В безумии его как будто есть и ловкость, И каждый раз, как мы к нему приступим С попытками признания добиться О состоянии его, он тотчас Становится к нам крайне недоверчив. Королева Но хорошо он принял вас? Розенкранц Прекрасно. Со всей учтивостию светской и приветом. Гильденстерн Но с принужденностью, нам слишком очевидной. Розенкранц Он мало спрашивал, но тотчас отвечал, И без малейшего стесненья. Королева А пытались Вы развлекать его и втягивать в забавы? Розенкранц Мы, государыня, случайно повстречались В дороге с труппою актеров, и ему Мы поспешили рассказать про встречу. Казалось, новость эта для него Была приятна. Здесь теперь актеры И, кажется, приказ уж получили Сегодня вечером играть пред принцем. Полоний Правда, И принц мне поручил просить вас всепокорно Пожаловать на это представленье. Король Мы будем с радостью; такое направленье Его ума отрадно для меня. Пожалуйста, побольше разжигайте В нем страсть к театру, вообще Старайтесь направлять способности ума Его к забавам этим. Розенкранц Мы исполним Охотно порученье ваше, государь. (Розенкранц и Гильденстерн уходят.) Король Гертруда милая, оставь нас. Мы секретно Послали к Гамлету сюда его позвать, Чтоб встретился с Офелиею он Как будто бы случайно. Между тем Я и Полоний спрячемся здесь так, Чтоб слышать все, не будучи открытым, И по словам его потом судить: любовь ли Иль что другое так свело его с ума. Подслушиванье здесь законно и похвально. Королева Я удаляюсь. Что же до тебя, Офелия, я от души желаю, Чтоб красота твоя счастливою причиной Безумства Гамлета была, тогда Я буду сметь надеяться, что может Твое участие и добродетель снова Его привесть, на счастье нам обоим, К выздоровленью, столь желанному для нас. Офелия Я, государыня, сама того желаю. Полоний Офелия! прохаживайся здесь. (Королю.) А мы скорей на место, государь! (Офелии.) Ты сделай вид, как будто бы читаешь, Тогда понятно станет, отчего Ты здесь одна. Притворство нам привычно, И часто с помощью наружности почтенной И набожности мнимой за святого Мы черта самого преловко выдаем. Король (в сторону) О правда, страшная, мучительная правда! Как тяжело мне отозвалась в сердце Заметка эта - совесть, пощади! Лицо развратницы не так еще противно Под маскою румян, белила и сурьмы, Как преступление мое, под хитрой речью О добродетели сокрытое. Да! тяжко! Тяжелый и невыносимый груз! Полоний Идет сюда! Скорей, скорей на место! (Уходят, входит Гамлет.) Гамлет Быть иль не быть - вот _он_, вопрос! Должна ли Великая душа сносить удары рока Или, вооружась против потока бедствий, Вступить с ним в бой и положить конец Страданью?.. Умереть - заснуть... и только? И этим сном покончить навсегда С страданьями души и с тысячью болезней, Природой привитых к немощной плоти нашей... Конец прекрасный и вполне достойный Желаний жарких... Умереть - заснуть, Заснуть, быть может, видеть сны... Какие? Да! вот помеха! Разве можно знать, Какие сны нам возмутят сон смертный? Тут есть о чем подумать! Эта мысль И делает столь долгой жизнь несчастных, И кто бы, в самом деле, захотел Сносить со стоном иго тяжкой жизни, Когда б не страх того, что будет там, за гробом? Кто б захотел сносить судьбы все бичеванья И все обиды света, поруганье Тирана, оскорбленья гордеца, Отверженной любви безмолвное страданье, Законов медленность и дерзость наглеца, Который облечен судьбой всесильной властью, Презрение невежд к познаньям и уму, Когда довольно острого кинжала, Чтоб успокоиться навек?.. Кто б захотел Нести спокойно груз несчастной жизни, Когда б не страх чего-то после смерти, Неведомой страны, откуда ни один Еще доселе путник не вернулся... Вот что колеблет и смущает волю, Что заставляет нас скорей сносить страданья, Чем убегать к иным, неведомым бедам. Да! малодушными нас делает сомненье... Так бледный свой опенок размышленье Кладет на яркий цвет уж твердого решенья, И мысли лишь одной достаточно, чтоб вдруг Остановить важнейших дел теченье. О если б... Ах, Офелия! О ангел, В своей молитве чистой помяни Мои грехи! Офелия Принц, как здоровье ваше? Гамлет Благодарю вас, я здоров. Офелия Мой принц, От вас подарки я имела, что залогом Воспоминания дарили вы. Давно Желала я их возвратить. Позвольте Теперь мне это сделать. Гамлет От меня? Подарки? нет, ошиблись, вам подарков Я не давал. Офелия Вы знаете, мой принц, Что вы подарки эти мне давали, И сладкие слова, которыми дары Вы приправляли, - возвышали цену Безделок этих. Но теперь, когда Они утратили уже свое значенье, Возьмите их назад. Для любящего сердца И драгоценные не дороги подарки С минуты той, когда дающий их Становится нам чужд. Возьмите же их, принц. Гамлет. Вот как! А что, ты честная девушка? Офелия. Принц!.. Гамлет. И красавица? Офелия. Что вы хотите сказать, ваше высочество? Гамлет. А то, что если ты честна и вместе с тем красива, так не следует пускать твоей честности дружиться с красотою. Офелия. Но разве может красота желать лучшего спутника, как честность? Гамлет. В самом деле? А по-моему, сила красоты скорее обратит твою честность в гнусный разврат, чем могущество честности преобразует красоту по своему подобию. Прежде это считалось парадоксом, а нынче стало доказанным фактом... Было время, что я любил тебя. Офелия. Да, принц, по крайней мере вы заставили меня этому верить. Гамлет. А верить-то и не следовало! Как не прививай добродетель, точно оспу, к ветхому человеку, никогда она вполне не примется. Я не любил тебя! Офелия. Значит, я жестоко обманулась. Гамлет. Знаешь что? Убирайся-ка в монастырь! Что тут заниматься размножением грешного люда? Ведь вот я считаю себя еще порядочным человеком, а между тем мог бы, если б захотел, найти в себе столько недостатков, что лучше бы мне не родиться на свет. Я в высшей степени горд, злопамятен, самолюбив. В голове моей гнездится столько дурных помыслов, что у меня не хватит соображения, чтоб привести их в порядок, воображения - чтоб придать им должную форму, и времени - чтоб их выполнить. Где необходимость, чтоб подобные мне пресмыкающиеся ползали между небом и землею? Мы все мерзавцы, не верь ни одному из нас! Пошла в монастырь!.. Где твой отец? Офелия. Дома, принц! Гамлет. Запри дверь на ключ и не позволяй ему выходить, пусть дурачится себе дома. Прощай! Офелия. Спаси его, милосердное небо! Гамлет. Если вздумаешь идти замуж, вот тебе в приданое горькая, убийственная истина. Будь холодна, как лед, и чиста, как снег, а клеветы все-таки не избежишь. Пошла в монастырь! Слышишь?.. Прощай... или уж если тебе припала такая охота выходить замуж, выбери себе сумасшедшего... Люди с здравым рассудком слишком хорошо понимают, каких чудовищ вы из них делаете... Пошла в монастырь, и чем скорее, тем лучше! Прощай! Офелия. Силы небесные, возвратите ему память! Гамлет. Слыхал я также о вашей страсти мазаться. Бог дал вам одну походку, а вы выдумали другую, вы прыгаете, как стрекозы, вертитесь туда и сюда, смеетесь над созданиями Божьими и выдаете за незнание и невинность ваше притворство. Довольно! не говорить мне больше об этом! Я с ума сошел именно от этой причины! Свадеб более не будет; те, кто уже поженились, пусть живут, исключая одного из них, а другие останутся так, как есть. Пошла в монастырь, пошла! (Уходит.) Офелия Какой высокий ум погиб в нем безвозвратно! Придворной ловкости образчик, храбрый воин, Ученый, цвет, надежда королевства, Он зеркалом изящества служил, Примером, за которым все следили... И все погибло, все, надежды никакой! А я, несчастная и горькая, которой Судьбою было суждено узнать Все сладости его признаний страстных, Осуждена теперь я видеть этот ум Надтреснутому колоколу равным И издающим звук неверный и фальшивый, И эту молодость, и эту красоту - Погибшими от дуновенья ветра Безумия... О горе, горе мне! Несчастная! зачем его я прежде знала И знаю я теперь! (Входят король и Полоний.) Король Любовь! нет, не любовь - Его безумия причина... впрочем, речь Его, хоть не всегда согласна с здравым смыслом, Но на безумие далеко не походит. В душе его, боюсь, закралось что-то, Что ум его волнует, и быть может, Что это что-то нам грозит бедою... Чтобы предупредить подобную опасность, Вот я на что решился. Я хочу, Чтоб он немедленно бы в Англию уехал Потребовать уплаты дани, Которую нам все не высылают. Быть может, море, места перемена И новые предметы развлекут Его и выгонят из сердца принца Те думы, что его больной тревожат мозг. Полоний Прекрасно, государь! но... как вы там хотите, А при своем я мненье остаюсь: Любовь несчастная - все ж главная причина Его безумия... (Офелии, которая подходит к нему.) Офелия, не надо Нам повторять, что принц здесь говорил. Мы сами слышали от слова все до слова. (Королю.) Вы, государь, распоряжайтесь так, Как вам угодно; но послушайте совета: Позвольте после пьесы королеве Иметь с ним откровенный разговор Наедине, пусть материнской лаской Она добьется, что его так мучит... Пожалуй, даже строгость не мешает. А я, коль вы позволите, так спрячусь, Чтоб слышать разговор. Не выйдет ничего, Ну! в Англию его тогда пошлите Иль удалите в место вы другое, Куда благоугодно будет вам. Король Я так и сделаю, не следует зевать: Безумство сильных должно наблюдать. (Уходят.) Сцена 2 Зала во дворце. В глубине сцены устроен театр, занавес опущен, справа и слева кресла для зрителей, кресла короля и королевы на возвышениях справа и слева около сцены. Входят Гамлет и несколько актеров в костюмах. Гамлет (актеру, одетому королем). Пожалуйста, не забудь произнести этот монолог именно так, как я тебе указал, с увлечением и силой, потому что если ты произнесешь его на манер большей части из вашей братьи, так мне было бы приятнее слышать, что стихи мои читает уличный глашатай. Не размахивай вот этак руками, будь умерен во всем, даже посреди бури, потока, урагана страстей старайся соблюдать меру, смягчающую их резкость. По-моему, нет ничего отвратительнее, как вид здоровых молодцов в огромных париках, которые рвут на клочки страсть и дерут уши партеру, которому, впрочем, только и подавай что нелепую мимику да побольше шуму. Я бы перепорол всех этих наглецов, которые корчат Термагантов и иродствуют хуже самого Ирода. Пожалуйста, избегай этого промаха! Актер. Принц, я обещаю вам это. Гамлет. Да смотри уж и не очень холодно играй, а предоставь это твоему собствен ному размышлению. Движения должны согласоваться со словами, слова с движениями, и при этом всегда следует стараться не выходить из пределов естественности. Всякое уклонение от этого правила уже не сообразно с целью театрального представления, которое должно быть верным отражением действительности - представлять в настоящем виде добродетель и порок и каждой эпохе, каждому возрасту придавать настоящий их характер. Если мы переступаем эту цель или не достигаем ее, мы, пожалуй, заставим смеяться невежу, но оскорбим человека со вкусом, а похвала последнего одна только и важна для нас. Да! мне случалось видеть игру и слышать громкие похвалы таким актерам, которые, прости Господи, и на людей-то не были похожи, а орали так, что я, право, всегда думал, что их сотворил не Бог, а какой-то подмастерье природы, который думал натворить людей и вместо того наделал каких-то отвратительных выродков. Актер. Кажется, мы значительно исправились в этом отношении. Гамлет. Исправьтесь совсем, и будет превосходно... Да! пожалуйста, чтоб играющие роли шутов ничего не прибавляли от себя. Между ними водятся такие, которые, чтоб заставить смеяться дураков, острят и шутят именно в то время, когда ход пьесы требует всего внимания зрителей. Это ни на что не похоже, и шут, позволяющий себе подобные фарсы, изъявляет этим наглейшую претензию. Идите же, приготовьтесь. (Актеры уходят; входят Полоний, Гильденстерн и Розенкранц.) Ну что, Полоний, король намерен смотреть нашу пьесу? Полоний. Как же, ваше высочество! и королева тоже... они сейчас будут. Гамлет. Так поторопи актеров. (Полоний уходит.) (Розенкранцу и Гильденстерну.) А вы не пойдете ли помочь их приготовлениям? Розенкранц, Гильденстерн. Извольте, ваше высочество. (Уходят, входит Горацио.) Гамлет. А! Горацио! Горацио. К вашим услугам, принц. Гамлет. Милый мой Горацио! ты лучший из всех людей, которых я знаю. Горацио. Мой дорогой принц... Гамлет. Не думай, что это лесть!.. какой выгоды ждать мне от тебя, бедняка, у которого весь доход - его неистощимая и ясная веселость? Разве беднякам льстят? Нет! Пусть медоточивый язык льстеца лижет ноги глупого богача, пусть низкопоклонство падает ниц перед выгодой! Слушай! С тех пор как я стал способен выбирать людей и различать их между собою, я отметил тебя печатью моего предпочтения, потому что увидел в тебе человека, легко и свободно несущего бремя горя, человека, принимающего с одинаковым равнодушием обиды и дары счастия. Блаженны те люди, которых рассудок и страсти уравновешены до таких размеров! Они не будут покорною игрушкою счастия! Дайте мне человека, который бы не был рабом своих страстей, и я прижму его к моей груди, как прижимаю тебя, буду носить его образ в моем любящем сердце подобно твоему! Но довольно об этом. Сегодня перед королем сыграют драму, в которой одна сцена напоминает убийство моего отца, о котором я тебе уж говорил. Когда дойдет дело до нее, прошу тебя, наблюдай за дядей со всем вниманием, которое необходимо при моих подозрениях. Если тайна его злодейства не выдаст себя каким-нибудь знаком или словом с его стороны, то привидение, являвшееся мне, было дьявольским наваждением и помыслы мои преступны и черны, как наковальня Вулкана... Смотри за ним внимательно!.. Я с своей стороны не спущу глаз с его лица, и потом мы сообщим друг другу наши замечания и выведем окончательное заключение. Горацио. С удовольствием, принц, и если хоть одно его слово, одно движение ускользнет от меня - я отвечу за него головою. Гамлет. Они идут, надо снова надеть спокойную маску! (Датский марш, трубы. Входят король, королева, Полоний, Офелия, Розенкранц, Гильденстерн и придворные.) Король. Как поживает наш племянник, Гамлет? Гамлет. Отлично! я на диете, ем пищу хамелеона, кормлюсь воздухом, упиваюсь надеждами! Каплуна вам этим не откормить. Король. Я ничего не понимаю из твоих слов. Они не относятся ко мне. Гамлет. И ко мне тоже. (Полонию.) Полоний, ты, кажется, говорил мне, что, будучи студентом, играл на сцене? Полоний. Как же, как же, принц! и еще считался отличным актером. Гамлет. А в какой роли? Полоний. Юлия Цезаря, принц. Меня убивали в Капитолии. Брут закалывал меня! Гамлет. Брут, как известно, по латыни Brutus и означает "животное", и в этом случае он вполне заслужил свое название, убив в Капитолии такого капитального теленка! Актеры готовы? Розенкранц. Готовы, ваше высочество, они ждут только вашего приказания. (Все садятся.) Королева. Гамлет, мой милый, сядь возле меня! Гамлет. Извините, матушка, тут есть магнит посильнее. (Показывает на Офелию.) Полоний (королю.) А? что? каково? замечаете? Гамлет (Садится у ног Офелии). Прелестная Офелия, можно мне лечь к вам на колени? Офелия. Нет, ваше высочество! Гамлет. Да ведь головой только прилечь? Офелия. Можете, ваше высочество... Гамлет. А вы, верно, другое подумали? Офелия. Я ничего не думала, принц. Гамлет. А ведь дело недурное - прилечь на колени иначе, не головою? а? Офелия. Что такое, ваше высочество? Гамлет. Ничего-с, так. Офелия. Вы сегодня веселы, принц. Гамлет. Кто это, я-то? Офелия. Да, вы, принц. Гамлет. А то как же! ведь я в шуты к вам попал! Да что и делать людям, как не веселиться! Посмотрите на мою мать, видите, какая она веселая, а ведь отец умер всего два часа тому назад. Офелия. Вы ошибаетесь, принц, уже более двух месяцев прошло. Гамлет. Ой ли? Как же это давно было! Ну, в таком случае пусть черт ходит в трауре, а я надену горностаевый плащ! О Боже! два месяца уже прошло со дня его смерти, а его все еще помнят! Этак можно надеяться, что память о великом человеке проживет даже до шести месяцев? Но клянусь Богородицей, для этого нужно, по крайней мере, чтоб он построил несколько церквей, а иначе он рискует быть забыт, как тот, для которого написана эта известная эпитафия: Увы, увы, увы! Конька забыли мы! (Звуки труб. Начинается пантомима. Входят на сцену король и королева; они, как видно из движений, страстно любят друг друга. Они обнимаются, королева падает перед мужем на колени и, как видно, клянется ему в любви. Он подымает ее, целует и ложится на лужайку отдохнуть. Когда он заснул, королева уходит. Входит новое лицо, снимает с спящего корону, целует ее, потом льет в ухо ему яд и уходит. Королева возвращается и знаками выражает свое отчаяние. Является отравитель с несколькими лицами, которые вместе с ним знаками выражают свою горесть и уносят труп. Отравитель начинает ухаживать за королевою, подносит ей подарки, она сначала противится, но потом принимает его любовь). Офелия. Что значит эта сцена, принц? Гамлет. Да ничего хорошего, тут что-то кроется. Офелия. Эта пантомима изображает, вероятно, сюжет пьесы? (Входит Пролог.) Гамлет. А вот этот молодец объяснит нам, в чем дело, актеры ведь такой уж народ, тайны хранить не умеют, все объясняют. Офелия. Он нам объяснит, что значит эта пантомима? Гамлет. Как же, он вам всякую пантомиму объяснит, всякое движение растолкует. Вы только не постыдитесь сделать какое-нибудь этакое движение... знаете? А он уж объяснит вам, в чем дело. Офелия. Вы злы, принц, я хочу слушать, не мешайте мне. Пролог Для актеров и для представленья На коленях просим снисхожденья. За ошибки просим мы пощады, Чем богаты мы, так тем и рады. Гамлет. Что это? Пролог или девиз для перстня? Офелия. Очень коротко. Гамлет. Женская любовь не длиннее! (На сцену входят король и королева.) Театральный король Уж тридцать раз, как колесница Феба Обычный путь вокруг свершила неба, И тридцать раз уже луна при этом Путь озаряла нам своим заемным светом, С тех пор как нам амур соединил сердца, И вышли мы с тобой с-под брачного венца И неразрывными связалися цепями. Театральная королева О! пусть еще пройдут неслышные над нами Мильоны перемен и солнца и луны, А будем мы судьбой с тобой съединены! Но ах! Я с горестью, супруг мой, замечаю Твои страдания, и горько я рыдаю При виде слабости и немощи такой... Но, милый мой супруг, той горестью пустой Не огорчайся ты: нам, женщинам, судьбой Бояться суждено утратить дорогой И милый нам предмет, и чем сильней мы любим, Тем опасением себя мы больше губим! У нас боязнь идет с любовью наравне, Или их вовсе нет, иль крайни уж оне. Ты опытом узнал любви моей всю силу, А страх тебя узреть низринутым в могилу Не меньше сей любви. Когда любовь сильна, Ко всяким мыслям нас должна привесть она, И сердце, страхом тем всечасно осажденно, - Наверно, сердце есть и страстно, и влюбленно! Театральный король Но, милая моя, я должен смерти ждать; Ослабли силы все, едва могу дышать... А ты останешься одна на этом свете, И у искателей ты будешь на примете, Супруга нового, наверно, изберешь И на престол его с собою возведешь. Театральная королева Могу ль кого любить, тебе узнавши цену? Любовь такую я сочла бы за измену! Пусть буду проклята, коль снова под венец Я встану, пусть меня тогда разит Творец! Гамлет (в сторону). Вот она, полынь-то, где! Театральная королева Вторичный брак всегда - один расчет, И не любовь к нему - корысть одна ведет. Мне кажется, что я вторично б умертвила Умершего, когда б другого допустила Со мною трон, любовь и царство разделить. Театральный король Так думаешь теперь, то очень может быть. Но нам случается нередко обещанья Святые нарушать, поверь мне - начинанья Измены тяжелы, - конец ее - легок. Да! клятва женщины похожа на цветок: Сегодня расцветет, а через день завянет. Я твердо убежден, что скоро час настанет, Когда откажешься ты от твоих же слов: Характер наш, поверь, уже всегда таков. Забыть нетрудно нам долгов своих уплату. Забыть нетрудно нам недавнюю утрату, И ты, теперь решась вдовицею пребыть, Нарушишь клятву ту, и скоро, может быть. Театральная королева Пусть небо - в свете, в пище мне земля откажет. Пусть день покоя мне не даст и ночь мне свяжет Рассудок грезами ужасными, и пусть Надежду заменит отчаянье и грусть, Пусть будет мне дворцом моим темница, Пусть нищей будет жить несчастная царица, Пусть радость пропадет и сменится тоской, Пусть мукой вечною, неслыханною, злой Удел мой будет - здесь и там судьба моя, Коль, сделавшись вдовой, супругой стану я. Гамлет. А ведь надует и на клятву не посмотрит! Театральный король То клятвы страшные. Супруга дорогая, Оставь меня теперь, я чувствую, немая Усталость клонит мне главу, и близок сон; Пусть усладит страдания мне он. (Он ложится и засыпает.) Театральная королева Пусть тихие мечты твой сладкий сон ласкают И горе лютое тебя совсем не знает. (Она уходит.) Гамлет (к матери). Ну что, королева, нравится вам пьеса? Королева. Королева, мне кажется, слишком много обещает. Гамлет. Что ж! ведь она сдержит слово! Король. Однако, Гамлет, ты знаешь пьесу? Нет ли в ней чего неприличного? Гамлет. Нет, ваше величество, ведь это же шутка, тут даже и отравляют так, для шутки. Самая невинная пьеса, как видите! Король. А как она называется? Гамлет. Мышеловка! Впрочем, название аллегорическое. Пьеса эта изображает убийство, случившееся в Вене. Короля зовут Гонзаго, а жену его - Баптиста. Вы сейчас увидите, это было гнусное, подлое злодеяние... да нам-то что до этого? Ваше величество и я, мы ведь никого не убивали, и это до нас не касается. У кого чесотка, тот пусть и чешется - а у нас ведь руки здоровы! (Входит Луциан, племянник театрального короля.) Этого зовут Луциан, он племянник короля. Офелия. Вы берете на себя обязанность хора, принц. Гамлет. Я вообще в переводчики гожусь, хотите, я пойду на эту должность между вами и вашим любовником? Отлично исполню эту обязанность, только бы увидеть мне вас в действии! Офелия. Вы колки, принц. Гамлет. А пусти-ка я в ход хоть одну тупую штуку, вот бы вы раскричались! Офелия. От часу не легче! Гамлет. Точно так у вас, при выборе супруга... Ну что ж, начинай, убийца. - Полно гримасы-то строить, начинай же! ...Уж мрачный ворон Зовет зловещим карканьем на мщенье! Луциан Рука моя не дрогнет, зрел мой ков, И смертоносный яд уже давно готов, И час настал теперь вполне благоприятный! Никто из жителей вселенной необъятной Не зрит, что я творю. Ты, пагубная влага, Которую из трав ночных взяла отвага, Которая была проклятьями Гекаты Осенена и смущена трикраты, Исполни же свою обязанность, губи Злодея моего, бушуй в его крови. (Вливает яд в ухо спящего.) Гамлет. Он отравляет его, как видите, в саду, чтоб завладеть его короной. Короля зовут Гонзаго, происшествие истинное, и драма написана прекрасными итальянскими стихами. Сейчас вы увидите, как убийца добился любви Гонзаговой жены... Офелия. Его величество встает! Гамлет. Чего это он, поддельного огня испугался? Королева. Что с вами, государь? Полоний. Остановите представление! Король. Огня, мне дурно! Полоний. Огня, огня, огня! (Все уходят в смятении, кроме Гамлета и Горацио.) Гамлет. Ха, ха, ха! Стонет олень, пораженный стрелой, Лань - невредима, спокойно пасется, Плачет один - веселится другой. Что ж? ничего! так на свете ведется. Что, Горацио! Если б судьба обошлась со мною неучтиво и сделала бы меня нищим, не правда ли, что одной этой эффектной сцены, с прибавкой кучи перьев на шляпе да двух прованских роз на башмаках, достаточно было бы, чтоб попасть в труппу актеров? Горацио. Да, на половинное содержание. Гамлет. На полное, мой друг, на полное!.. В датской Зевс сидел короне, Но теперь - тот век прошел, И сидит на датском троне, Преестественный - фазан! Горацио. А где же последняя рифма? Гамлет. Милый мой Горацио, бьюсь об заклад, что тень была права, на целую тысячу червонцев бьюсь! ты заметил... когда дело дошло до отравления?.. Горацио. Еще бы, да это бросалось в глаза! Гамлет. Ха, ха, ха! Музыку, флейтщиков сюда! И если королю не любо представленье, То, значит... чувствует к нему он отвращенье! Музыку сюда! (Входят поспешно Гильденстерн и Розенкранц.) Гильденстерн. Ваше высочество, позвольте вам сказать несколько слов! Гамлет. Сколько вам угодно, - хоть целую историю! Гильденстерн. Принц, король... Гамлет. Ну, что ж король? Гильденстерн. Удалился на свою половину сильно расстроенный. Гамлет. Вином, верно? Гильденстерн. Нет, ваше высочество, - гневом. Гамлет. Так обратитесь к доктору, это будет умнее, потому что если я примусь за лечение, так пропишу ему такое слабительное, что он и жизни будет не рад! Гильденстерн. Принц, удостойте говорить с большей последовательностью и не уклоняйтесь от предмета. Гамлет. Ну, я успокоился, говори! Гильденстерн. Глубоко огорченная королева, мать ваша, посылает меня к вам... Гамлет. Милости просим! Гильденстерн. Ваше высочество, учтивость тут некстати. Если вам угодно отвечать серьезно - я исполню поручение королевы, если же неугодно - я уйду, и тем все и кончится. Гамлет. Не могу, милостивый государь!.. Гильденстерн. Чего не можете, принц? Гамлет. Серьезно отвечать, - ведь я сумасшедший!.. но я готов отвечать вам или, правильнее, моей матери, возможно серьезно. Не будем тратить слов, к делу! Моя мать, вы сказали... Розенкранц. Поручила вам передать, что ваше поведение поразило, удивило ее донельзя. Гамлет. Какой я, однако, удивительный сын, когда мог до такой степени удивить такую удивительную мать!.. Но за этим материнским удивлением, верно, следует еще что-нибудь?.. Продолжайте. Розенкранц. Она желает говорить с вами в своей спальне, прежде чем ляжет спать. Гамлет. Мы повинуемся, будь она десять раз нашею матерью! Еще чего не имеете ли сказать? Розенкранц. Принц, было время, когда вы меня любили. Гамлет. И теперь еще люблю, клянусь этими десятью пальцами. Розенкранц. Ваше высочество! что причиною вашего расстройства? Вы облегчите себя, открыв другу тайну своих страданий. Гамлет. Меня беспокоит будущее, я боюсь за мое производство! Розенкранц. Чего же вам бояться, когда сам король избрал вас наследником своим? Гамлет. Так-то оно так! да... "покуда травка подрастет..." - пословица-то это старая! (Входят флейтщики.) А! вот и флейтщики. Дайте мне флейту. (Берет флейту. Гильденстерну, который делает ему знак.) Что? идти за вами? Зачем вы преследуете меня, как дичь на охоте? Гильденстерн. Принц, если усердие мое слишком смело и навязчиво, то причина этого - моя любовь к вам! Гамлет. Я что-то плохо понимаю. (Подавая ему флейту.) Сыграй, пожалуйста, что-нибудь на этой флейте! Гильденстерн. Не могу, принц. Гамлет. Пожалуйста! Гильденстерн. Ей-Богу, не могу, принц. Гамлет. Ну, ради Бога, для меня! Гильденстерн. Да я не имею ни малейшего понятия о том, как играют на этом инструменте. Гамлет. Да ведь это не труднее, чем, например, солгать! Пальцами закрывай и открывай поочередно вот эти отверстия, а в это дуй, и выйдет отлично. Посмотри, вот как нужно это делать! Гильденстерн. Да я не сумею извлечь нужных звуков; у меня нет на это дарования. Гамлет. За какого же дурака меня-то ты считаешь? В глазах твоих я ведь тоже инструмент, из которого тебе хочется извлечь известные звуки, и ты, должно быть, отлично знаком с этим инструментом. Ты хочешь узнать, что у меня на душе, заставить звучать все ее струны... А между тем вот в этом небольшом куске дерева заключается прелестная мелодия, нежный и сладкий голос, и ты не можешь заставить его издавать звуки!.. Черт подери! Неужели же ты думаешь, что со мной легче справиться, чем с флейтой? Какой бы музыкальный инструмент ни был я, но не тебе извлечь из меня звуки, приятель! (Входит Полоний.) А! здорово, Полоний! Полоний. Ваше высочество, королева желает говорить с вами немедленно. Гамлет (подходит к окну). Посмотри-ка на это облако, которое так похоже на верблюда! Полоний. Клянусь святой обедней, действительно - точно верблюд! Гамлет. Впрочем... мне кажется, оно больше похоже на хорька. Полоний. Позвольте!.. действительно, как есть хорек! Гамлет. Или на кита! Полоний. С китом сходство поразительное, ваша правда! Гамлет. Я сейчас приду к матушке! (В сторону.) Они кончат тем, что задурачат меня до сумасшествия... (Полонию.) Я сейчас приду! (Полоний уходит.) Сейчас! легко сказать, - оставьте меня, друзья мои! (Все уходят.) Вот ночи час настал, теням благоприятный И тайнам волшебства, - тот грозный, страшный час, Когда вскрываются забытые могилы И ад дыханьем отравляет землю. Теперь я чувствую, что я на все способен! Пить кровь людскую и злодейства совершать Такие, от которых свет дневной Померкнуть может. Тише бейся, сердце... Мы к матери идем! не потеряй Свою всегдашнюю природу. Будем тверды. Но не допустим, чтоб душа Нерона Мне в грудь забралась, будем непреклонны, Но не безжалостны. Пусть острые кинжалы В словах моих сокроются, но руки Останутся спокойны, без оружья, Пусть сердце и уста при этом облекутся В покров притворства, как бы ни ужасны Упреки были, но... душа моя! Не позволяй идти за словом делу! (Уходит.) Сцена 3 Молельня короля. Готическая комната, справа большое окно с цветными расписными стеклами, перед окном налой с подушками на подножии и открытой книгой. За налоем крест. Входят король, Розенкранц и Гильденстерн. Король В нем что-то есть, что не по нраву мне, И кажется, что с нашей стороны Опасно будет дать его безумью волю. Готовьтесь же немедленно к отъезду. Я тотчас дам все нужные приказы, И в Англию скорей с ним поезжайте. Не можем дольше подвергаться мы Опасностям несчетным, непрестанным, Которыми грозит его безумство! Гильденстерн К приготовленьям мы немедленно приступим; Законна и полезна осторожность, Предмет которой - утверждать покой И счастье множества вам подданных народов, Которое зависит лишь от жизни Великого монарха. Розенкранц Всяк обязан, В начертанном ему судьбою круге, Все силы, всю энергию свою На сохраненье жизни посвящать. А для того, с чьей жизнью неразрывно И крепко связана жизнь тысячи других, Обязанность такая - долг священный. Когда король умрет - умрет он не один: Он за собой все близкое погубит. Когда король страдает, - общий стон Страданье это в государстве вызывает. Король Приготовляйтесь же, прошу вас, поскорей! Без замедления вам надо отправляться. Решился твердо я скорее уничтожить Причины беспокойства моего. Розенкранц и Гильденстерн Мы поторопимся. (Уходят; входит Полоний.) Полоний Великий государь! Принц к матери отправился теперь, А я сейчас пойду туда и спрячусь За занавес, чтоб слышать их беседу, И отвечаю вам, что выговор такой Супруга ваша Гамлету задаст, - Что он опомнится! Вы очень справедливо Заметили мне, государь, что лучше, Чтобы другое ухо разговор тот Подслушало. Ведь мать... ну, все же - мать И к нисхождению наклонна... Но прощайте, И прежде чем вы ляжете в постель, Я рассказать приду вам о свиданье. Король Обяжешь этим очень ты меня! (Полоний уходит.) Увы мне! К самым небесам лазурным Злодейства моего кровавый пар восходит! Древнейшего проклятия печатью Оно отмечено. Проклятия, которым Бог первого сразил братоубийцу. Я не могу молиться, хоть желаю Я пламенно молиться. - Мой проступок Сильней желанья моего, похож я На человека, у которого два дела, Который в нерешимости не знает, С чего начать ему, и потому Ни к одному из них не приступает... Неужли правда, что, когда б слой крови брата, Пролитой проклятой рукой моею, Был толще, чем сама рука, - и то Небесной благости хватило б, чтоб омыть Ее своею милосердной влагой И убелить ее, подобно снегу? Что благость эта именно затем И существует, чтоб прощать нам прегрешенья? Молитва будто бы ту силу и имеет, Что охраняет нас от преступленья, А если уж его мы совершили, То помогает выкупить его? Итак - помолимся, проступок совершен! Но как молиться? "Господи, помилуй И отпусти мне грех мой ненавистный?" Нет, это невозможно! я владею Всем, для чего я грех тот совершил... Короной, королевою и властью. Невозможно Прощенья получить за грех, когда плоды Того греха еще мы сохраняем. В развратном мире нашем преступленье Задушит золотом глаз вопиющий правды, И часто видим, что плодами прегрешенья Виновный безнаказанность добудет. Но там, на небесах, - иначе! Бесполезны Там извороты хитрого ума, Там все проступки наши без покрова Являются, стоят лицом к лицу С грехами нашими, и мы тогда невольно Должны в них сознаваться... Что же делать? За что приняться мне?.. Изведаем, что может Раскаяние сделать. Власть его Великая! Но... что в ней для того, Кто и раскаянья почувствовать не в силе! О страшное терзание! О совесть! Чернейшая, чем смерть! О бедная душа! Попалась ты в силки ужасного злодейства, И чем сильнее вырваться ты хочешь, Тем больше путаешь себя ты в тех силках! Вы - ангелы небесные, придите Ко мне на помощь, гнитеся, колена, Доселе непреклонные, ты - сердце, Смягчись и сделайся подобным сердцу Новорожденного дитяти... Есть надежда! (Становится на колени у аналоя; чрез несколько минут входит Гамлет и, увидя короля, останавливается.) Гамлет Какой удобный случай! Он в молитву Весь погружен... я действовать могу! (Вынимает меч, но вдруг останавливается.) Да, но тогда пойдет он прямо в небо, А это ль мщение, которого я жду?.. Подумать надо тут!.. Злодей убил отца, А в благодарность я, убитого наследник, Злодея этого пошлю на небеса? Благодеянье это, а не мщенье!.. Он умертвил отца в то время, как вполне Тот плотскими был помыслами занят, Когда грехи его в расцвете полном были, Как майская растительность!.. Кто знает, Как страшен был расчет с небесным судиею? Насколько можем мы судить - он строго Наказан должен быть... Так можно ли назвать Мне мщеньем смерть убийцы - в ту минуту, Когда он душу очищает на молитве, Готовится к дороге в небеса? Нет! (Кладет меч в ножны.) В ножны, меч мой! Погоди другого, Страшнейшего мгновенья для удара! Когда он будет пьян, иль гневом отуманен, Иль погружен в плотские наслажденья, В игру иль в богохульные насмешки, Когда он совершать лишь будет преступленья... Тогда - рази его, низвергни в пропасть ада, И пусть душа его чернее будет ночи И ада самого!.. Мать ждет меня!.. А ты Влачи покамест цепь ужасной жизни, Отсрочку я даю тебе - не увольненье! (Уходит.) Король (встает) Нет! лгут мои слова, мысль далеко от неба, А слову одному без мысли до небес Достигнуть невозможно!.. (Уходит.) Сцена 4 Спальня королевы. Посредине задней декорации альков, закрытый занавесом, направо налой, налево стол, на левой стороне два портрета. Возле стола кресло. Направо за налоем дверь. Входят королева и Полоний. Полоний Он тотчас будет здесь, смотрите же, построже Вы дайте выговор ему. Скажите, Что выходки его уж слишком далеко Зашли и далее их выносить нельзя, Что вы должны были стать между им и гневом Монарха Дании. Я больше не скажу Ни слова, сами знаете вы лучше, Что надо делать. Я же попрошу Одного только - твердости побольше! Королева Я обещаю, будь вполне спокоен. Но он идет, скорее удались! (Полоний прячется за занавес; входит Гамлет.) Гамлет Что вам угодно, матушка? Я здесь! Королева Ты оскорбил отца, Гамлет, и очень сильно. Гамлет Вы оскорбили сильно моего отца! Королева Ты говоришь как сумасшедший, полно! Гамлет Вы говорите как преступница. Довольно! Королева Что это значит, Гамлет? Гамлет Что такое? Королева Иль ты забыл, с кем говоришь? Гамлет О нет! Клянусь святым крестом. Вы - королева, Супруга брата моего отца И, - Господи! зачем же не иначе! Вы - мать моя! Королева Так говорить со мною Я не позволю сыну, а пришлю Сейчас кого-нибудь, кто говорить с тобою Сумеет лучше! (Хочет идти.) Гамлет (удерживая ее за руку) Что! куда! Садитесь и ни с места! Да! ни с места! Покамест я пред вашими очами Здесь не поставлю зеркала, в котором Увидите вы грязь своей души! (Запирает дверь на ключ.) Королева Что хочешь делать ты? Убить меня? Спасите! Полоний (за занавесом) На помощь! Гамлет (выхватив меч) Это что такое? Мышь! Ставлю на заклад червонец - Убита сразу! (Прокалывает занавесу.) Полоний Я убит, спасите, ох! (Падает и умирает.) Королева О, что ты сделал! Гамлет Сам не знаю, что! Король? (Поднимает занавеску и вытаскивает тело Полония.) Королева Какой кровавый, бешеный поступок! Гамлет Да, да, кровавый! - Матушка! он столько ж Почти ужасен, как другой - убить монарха И с братом в брак его потом вступить! Королева Убить монарха? Гамлет Да! убить, убить! Я именно сказал убить! (К Полонию.) Несчастный, Безумец дерзкий и нескромный, - извини: Я думал здесь найти другого - поважнее! Что делать! Видишь сам, опасно В дела чужие не спросясь соваться. (Королеве.) Да полно руки вам ломать!.. Садитесь! И дайте мне вам сердце истерзать, Когда осталась в нем хоть капля чувства И к преступлению привычка не совсем Еще его окаменила. Королева Что такое Я сделала, чтоб говорить со мною Так грозно ты осмелился? Гамлет Га! Что? Извольте, я скажу - такое преступленье, Которое собою губит прелесть и румянец Стыда невинного, в притворство обращает Святую добродетель и с чела Любви невинной роз венец срывает И гнойной язвой заменяет тот венец. Он клятвы брачной святость нарушает И лживой делает, как клятву игрока. Такой поступок - что, свершив его, Ты губишь святость брачных договоров И брака таинства ты в шутку обращаешь; Во гневе от него святые небеса, Земля ж - покрыта грустию, как будто Последний день для мира наступил! Королева О Боже? про какой ты говоришь поступок Таким ужасным голосом? Гамлет Смотри: Вот два портрета... То изображенья Двух братьев. Посмотри сюда, на этот, Какая нежность дышит здесь в чертах! Гипериона кудри, лоб Зевеса. Взор Марса, повелительный и грозный, Осанка тела, склад - Меркурия, который, Ниспосланный на землю небесами, Спустился только что на горную вершину... Какое совершенство очертаний! Казалось, Боги, каждый в свой черед, Ему свои дарили совершенства, Чтоб совершенное созданье сотворить! Он был твой муж! Теперь гляди сюда! Вот нынешний твой муж - несчастный колос ржи, Источенный червями, - он убийца, Убийца брата, похититель трона... Где были у тебя глаза? Как можно Оставить было этот холм цветущий И в это броситься зловонное болото? О! где ж твои глаза, скажи мне? Тут нельзя Все на любовь свалить; в твои года Порывы страсти не мутят рассудок И кровь спокойно льется в жилах. Неужели Найдется хоть одно разумное творенье, Которое решится на обман, Подобный этому? Ведь чувства ты имеешь, Не камень и не пень ты... но, должно быть, Те чувства спят, - иначе быть не может! Безумный даже выбрать бы сумел При страшной разнице такой. О Боже! Скажи, какой же демон омрачил Твой разум, на глаза тебе повязку Накинув? Зрение без осязанья, осязанье Без зренья, - слух без рук и глаз, Одно лишь обонянье - и того не надо!.. Частичка одного из этих чувств - И та не сделала б безумной той ошибки! О, стыд! где твой румянец... Ад проклятый! Когда ты можешь зажигать так страсти В груди у женщины, которая была Так много лет уж матерью, супругой, - То растопи же в молодых сердцах, Как мягкий воск, святую добродетель! Нет после этого стыда и воздержанья! И что ж дурного - отдаваться страсти, Когда и лед горит, когда сам разум К услугам похоти! Королева О Гамлет, ради Бога, Не продолжай! ты обратил мой взор На душу грешную, и с ужасом я вижу На ней ужасные, несгладимые пятна! Гамлет Дышать зловонным испареньем ложа, Кровосмешеньем оскверненного, питаться Пометом гнусного, ужасного разврата! Валяться в грязной луже сладострастья! Королева О, перестань! - Слова твои - кинжалы, И каждый грудь разит мне беспощадно... Довольно, милый Гамлет! Гамлет О! убийца!.. Мерзавец!.. он не стоит сотой доли Убитого!.. Он не король, он шут На королевском троне, для потехи Рассевшийся!.. Он наглый вор, Укравший ловко Датскую корону И спрятавший ее в карман!.. Королева Довольно!.. Гамлет Паяц в порфире!.. (У налоя является тень отца Гамлета.) Силы неба!.. защитите!.. Покройте крыльями главу мою!.. О! что ты Желаешь возвестить мне, милый призрак? Королева Увы! он сумасшедший! Гамлет Что? с упреком Явился ты к слабеющему сыну, Что пропускает время он напрасно И забывает заповедь твою? О, говори же! Тень Помни, сын мой, Что я пришел тебя на месть подвигнуть И разбудить уснувшую решимость! Но посмотри, здесь мать твоя; она В немой испуг погружена. О, облегчи души ее страданья, В некрепком теле страшны те терзанья, Что возбуждает мощь воображенья, Скажи скорей ей слово утешенья! Гамлет Что с вами, матушка? Королева Что, Гамлет мой, с тобою? Зачем глаза ты устремил в пространство? Зачем ты с воздухом вступаешь в разговор? В очах испуганных души видна тревога, И волосы твои, как будто бы живые, На голове встают подобно сонной рати, Тревогою застигнутой средь ночи? О милый сын мой, затуши скорей Прохладною водой терпенья пламень гнева... На что ты смотришь, Гамлет? Гамлет Это он! Смотрите, как он грустен! Вид его И в камни бы вдохнул способность к состраданью. (К Тени.) О! не смотри так жалобно! Твой вид Убьет всю твердость моего решенья; Я потерять могу всю силу для отмщенья, Душа откажется исполнить уст угрозы, И вместо крови - станут литься слезы! Королева С кем говоришь ты? Гамлет Разве ничего Вы там не видите? Королева Нет! Ничего не вижу, Хотя все вижу, что вокруг нас здесь. Гамлет И ничего не слышите? Королева Я слышу Твои лишь да мои слова, - и только! Гамлет Да посмотрите же сюда!.. Как медленно и грустно Он удаляется!.. Ведь это он, отец; Он в той же самой царственной одежде, Которую носил еще при жизни! Смотрите... вот уходит... вот исчез... (Тень исчезает.) Королева Игра воображенья это, смутный призрак, Которые так часто бред рождает. Гамлет Бред? Но пощупайте мне пульс... Смотрите... Он бьется ровно, точно как у вас! Нет! не в бреду я говорил! - С вопросом О чем угодно можете ко мне Вы обратиться, - я отвечу здраво И слово в слово повторю вопрос!.. Так сумасшедшему не сделать!.. Мать моя! Во имя неба, не ласкайся мыслью, Что сумасшествие мое, а не твой грех, Здесь подняло карательный свой голос; Ведь этим раны ты не заживишь, А лишь снаружи ты ее залечишь. Внутри ж невидимый таиться будет гной И разъедать измученное тело... Нет, лучше исповедайся пред небом, Раскайся в прошлом и подумай о грядущем, Не утучняй зловредного растенья, Не увеличивай зловредности его! Прости мне правду!.. В этом гнусном свете Прощенья у порока просит правда И молит, точно милость, позволенья Его на путь блаженства навести. Королева О, Гамлет! ты на части рвешь мне сердце! Гамлет О, брось же часть порочную подальше И с частью чистой в чистоте живи! Прощай... Но не ходи ты, умоляю, к дяде! Хоть с виду сохраняй ты добродетель, Коль в сердце нет ее. Чудовище - привычка, Которая в нас чувства убивает И чистым ангелом, случается, бывает, И добродетели удобную одежду Дает своей несокрушимой силой. Прощай еще раз! - Если есть в тебе Способность у небес просить благословенья, Я твоего прошу; (показывая на тело Полония) А этого глупца Мне жалко! Каюсь я в напрасном том убийстве; Но... так судьба хотела! Надо было, Чтоб казни был я для него орудьем, Как он - орудьем гибели моей! Я позабочусь об его могиле И за убийство - отвечаю сам. Прощай же! Я обязан быть жестоким, Ведь нежность бы моя тебе всю душу На части растерзала! Зло свершилось, Но зло страшнейшее осталось впереди! Да! вот еще что... Королева Что мне надо делать? Гамлет Конечно, уж не то, что говорил я! Пусть пьяный муж вас увлечет на ложе, Пусть толстою рукой по щечке он потреплет И назовет вас душечкой, жизненком, И пусть за пару страстных поцелуев, При помощи его развратных ласок, У вас он купит истину, заставит Сознаться вас, что я не сумасшедший, Что притворяюсь я. - Оно ведь так и должно, Как, в самом деле, столь прекрасной королеве, Разумной, мудрой, можно вдруг скрывать От этой гнусной твари, этой жабы, Столь важные секреты?.. Кто тут станет Молчать?.. Ведь это невозможно!.. Нет! Наперекор рассудку, выносите Вы клетку с птицами на крышу, дверь откройте И выпустите птиц, да, кстати, заодно, Как обезьяна в басне, попытайте Залезть и сами в клетку, и, слетев На мостовую, - голову сломайте! Королева О, верь, коль слово есть дыханье, а дыханье Есть наша жизнь, - во мне нет больше жизни, Чтоб вымолвить хоть слово из того, Что ты сказал мне, Гамлет дорогой! Гамлет Я в Англию назначен. Вам известно? Королева Увы! я позабыла! - Так решили. Гамлет Со мною грамоты секретные отправят И двум друзьям - я верю тем друзьям Не более, как двум ехиднам, - дано приказанье Те грамоты доставить и вести Меня прямым путем к устроенной ловушке. Пусть будет так! Приятно увидать, Как собственный подкоп убьет сапера! И буду я сильнейшим дураком, Коль не удастся мне подкоп устроить ниже Подкопа ихнего и их взорвать на воздух. Я ничего забавнее не знаю, Как встреча двух враждебных хитрецов! Полония убийство, вероятно, Отъезд ускорит мой; скорее уберу Я труп его подальше. Ну, прощайте! (Показывая на Полония.) Советник этот стал теперь и важен, И молчалив, и скромен, - а ведь был При жизни препустейшим болтуном! Ну что ж, пойдем, приятель! Надо кончить! Прощайте, матушка! (Королева уходит в одну сторону, Гамлет - в другую, с телом Полония на плечах.) ДЕЙСТВИЕ IV Сцена 1 Спальня королевы. Входят король, королева, Розенкранц и Гильденстерн. Король (к королеве) Волненье это, эти вздохи непременно Должны иметь причину - что случилось? Мы знать должны! Где сын ваш, королева? Королева (Гильденстерну и Розенкранцу) Оставьте нас на время. (Розенкранц и Гильденстерн уходят.) Государь! Что видела сегодня ночью я! Король Что, что такое, милая Гертруда? Что Гамлет? Королева Гневен и безумен, точно море В борьбе с жестоким ураганом! Он в припадке Услышал тут за занавесом шорох... "Мышь!" - вдруг вскричал и, выхватив свой меч, Пронзил Полония, не зная сам, что тот За занавесом спрятался... Король О горе! И нас могла б постигнуть та же участь, Когда б мы были там! Его свобода Грозит опасностью для всех. Для вас И для меня... Для каждого из нас! Как оправдать ужасный тот поступок? На нас ответственность падет его; наверно, Должны мы были это ранее предвидеть И помешать несчастному безумцу Свершить ужасное такое преступленье. Но нам любовь мешала, не хотели Советов мудрости послушать мы при этом; Мы поступили, точно человек, Болезнию постыдной зараженный, Который, стыд скрывая свой, дает Болезни время заразить всю кровь. Куда пошел он? Королева Спрятал труп подальше. В безумстве даже чувство видно в нем: Оно блестит, как дорогой металл Средь грубой массы рудной. Сожалеет И горько плачет он о том убийстве. Король Гертруда милая, скорей пойдем, с зарею Его отправить надобно. Поступок Его ужасный; надо будет скрыть Или в другом представить, лучшем, виде; Для этого мы все свое искусство И власть свою употребить должны... Эй, Гильденстерн! (Гильденстерн и Розенкранц входят.) Друзья, скорей возьмите С собою стражу... Гамлет наш в безумье Полония убил и труп его Унес из комнаты Гертруды... Поскорее Его вы отыщите... Берегитесь Вы Гамлета хоть словом раздражить, А тело отнесите вы в часовню... Поторопитесь, умоляю вас! (Гильденстерн и Розенкранц уходят.) Пойдем, Гертруда, соберем друзей Мудрейших наших и объявим Им, что намерены мы делать и несчастье, Которое случилось. Может быть, Что мы, приняв предосторожность эту, Спасем себя от отравленных стрел, Которые с конца в конец по свету Так ловко мечет клевета, и стрелы Ее напрасно воздух поразят. О, поскорей пойдем! Душа моя полна Немого ужаса и трепета... Скорее! (Поспешно уходят.) Сцена 2 Зала с галереей. Декорация второй сцены второго действия. Вбегает с лестницы Гамлет. Гамлет. Спрятан отлично! Несколько голосов за сценой. Принц! Принц Гамлет! Гамлет. Однако - тише!.. Что это за шум? Кто зовет Гамлета? А! вот они идут! (Входят Гильденстерн и Розенкранц.) Розенкранц. Принц, куда вы дели труп? Гамлет. Возвратил его праху, из которого он был сотворен! Розенкранц. Потрудитесь сказать нам, где он находится, чтоб мы могли взять его оттуда и отнести в часовню. Гамлет. Не воображайте этого! Розенкранц. Чего, принц? Гамлет. Что я сделаю по-вашему, а не по-моему... К тому же - терпеть допрос от губки! Что отвечать ей королевскому сыну? Розенкранц. Так вы считаете меня губкой, принц? Гамлет. Да! Ты губка, поглощающая королевские милости, награды, власть - все! Впрочем, такие слуги очень удобны для королей; они для них - точно для обезьяны пища, которую она сохраняет за щеками, чтоб проглотить, когда проголодается. Стоит тебя пожать - и ты снова, в качестве губки, выпустишь из себя всю влагу милостей и съежишься от сухости. Розенкранц. Я не понимаю, ваше высочество. Гамлет. И хорошо делаешь! Слова плута спят в ухе глупца. Розенкранц. Ваше высочество, благоволите нам сказать, где тело, и пожаловать с нами к королю. Гамлет. Тело при короле, но король не в этом теле: король - нечто. Розенкранц. Нечто? Принц... Гамлет. Или, пожалуй, ничто... Пойдемте-ка к нему, мы с ним будем играть в жмурки! (Уходят.) Сцена 3 Спальня королевы. Входят король и свита. Король За ним послал я и велел скорее Найти, где скрыл он тело. Как опасно Его на воле оставлять! Однако ж Не можем мы всей строгостью законов Против него вооружиться. Он любим Бессмысленной толпой, которой для сужденья Довольно глаз, а не рассудка. А при этом Проступок судят легче наказанья. Чтобы предупредить все толки недовольных, Изгнание его плодом должно казаться И продолжительных, и мудрых размышлений. Болезням страшным - страшные лекарства; Иначе быть не может! (Входит Розенкранц.) Ну! что он? Розенкранц Мы, государь, добиться не могли, Куда он спрятал тело. Король Где ж он сам? Розенкранц В соседней комнате, под стражею надежной, Ждет повелений ваших. Король Пусть введут Его пред нас. Розенкранц Эй, Гильденстерн, веди скорее принца! (Входят Гамлет и Гильденстерн.) Король. Ну, Гамлет, где Полоний? Гамлет. На обеде. Король. На обеде! где же это? Гамлет. На таком обеде, где не он обедает, а им обедают. Его кушает целое собрание червей-политиков. Червь - царь всех обжор! Мы откармливаем животных, чтобы откармливать ими себя, а себя откармливаем, чтобы откармливать червей. Толстый король и худощавый нищий - два разных блюда за столом у червя - вот и все. Король. Увы, увы! Гамлет. Ведь очень может случиться, что человек словит рыбу червяком, который отведал короля, и съест потом рыбу, съевшую этого червя! Король. Что же из этого? Гамлет. Да ничего; я хотел только показать, какой дорогой король может попасть в желудок раба! Король. Где Полоний? Гамлет. В раю!.. Не верите - пошлите справиться; если посланный ваш не найдет его там, ступайте сами искать его в противоположном месте!.. Во всяком случае, если не найдете его в продолжение месяца, так он сам скажется вашему носу при входе на лестницу на галерее. Король (свите). Идите туда скорее! Гамлет. Не торопитесь! он и подождет! (Свита уходит.) Король. Гамлет! Для пользы твоего здоровья, которое столько же нам дорого, как прискорбен для нас твой поступок, нужно тебе скорее уехать отсюда. Приготовляйся же поскорее; корабль готов, ветер попутный, твои спутники ждут тебя и все готово для твоей поездки в Англию. Гамлет. Так в Англию? Король. Да, Гамлет. Гамлет. Хорошо! Король. Ты еще бы вернее мог сказать хорошо, если б знал мои намерения. Гамлет. Я знаком с ангелом, который их видит!.. Ну что ж! В Англию так в Англию! Прощайте, дорогая маменька! Король. Любящий тебя отец, Гамлет. Гамлет. Нет, маменька! Отец и мать - муж и жена, муж и жена - одно тело - следовательно... прощайте, маменька! - едем в Англию! (Уходит.) Король (Гильденстерну и Розенкранцу). Следуйте за ним! шаг за шагом! торопите его на корабль, не теряйте времени. Я желаю, чтоб он сегодня же оставил здешние места. Идите, все готово, торопитесь, ради Бога! (Гильденстерн и Розенкранц уходят.) Владыко Англии! ты знаешь мощь мою... Еще не зажили в твоем великом царстве Удары датского меча, и добровольно Ты нам почтенья платишь дань. Итак, Коль дорожишь моей ты дружбой, Исполни ж ты приказ мой - смерть Гамлету! О! выполни его! Гамлет - моя болезнь, Которая жжет кровь мою, и ты Один лишь можешь излечить меня! Покамест не узнаю, что свершилось, Что б ни было - спокоен я не буду И нету счастья для меня! (Уходит.) Сцена 4 Морское прибрежье. Та же декорация, что в пятой сцене первого действия. Вдали видны корабли Фортинбраса. Входит Фортинбрас, офицеры и войско. Фортинбрас (одному из офицеров). Капитан, отнесите от меня привет королю Дании; скажите ему, что, согласно договору, Фортинбрас просит позволения пройти через его земли. Вы знаете, где назначено сойтись войскам? Если его величество пожелает видеться со мною, я поспешу принести к его стопам должную дань почтения; скажите это ему. Офицер. Я исполню приказание вашего высочества. Фортинбрас. Вперед! и помнить, что мы на дружеской земле! (Уходит с войском, офицер остается; входят Гамлет, Гильденстерн и Розенкранц.) Гамлет (офицеру). Друг мой, чьи это войска? Полковник. Племянника норвежского короля - Фортинбраса. Гамлет. Что это: против всей Польши поход или только против какой-нибудь ее пограничной части? Полковник. По правде сказать, мы идем на завоевание земли,приобретение которой доставит нам только славу, но ровно никакой выгоды. Я бы не взял ее в арендное содержание за пять червонцев, и, если б вздумали продать ее, ни Норвегия, ни Польша не выручили бы за нее более этого. Гамлет. Так поляки и защищать ее не станут. Полковник. Напротив, они уже и гарнизон туда послали! Гамлет. Двух тысяч человек и двадцати тысяч червонцев было бы недостаточно, чтоб решить этот пустой спор! Это один из тех нарывов, которые являются вследствие застоя жизненных соков государства при слишком продолжительном мире и благоденствии. Благодарю тебя, мой друг! Офицер. Прощайте! (Уходит.) Розенкранц. Прикажете продолжить путь, принц? Гамлет. Идите, я сейчас вас догоню. (Гильденстерн и Розенкранц уходят.) Как все зовет меня ко мщенью И в медленности громко упрекает! Что ж человек такое, если он Все счастие свое лишь поставляет в том, Что есть да пить? Животное! не больше! Уж верно, тот, кто наделил нас щедро Способностию понимать весь мир, Не для того нам мудрый дал рассудок, Чтоб оставался он без дела, праздный!.. Забывчивость ли глупая иль трусость, Которая меня все заставляет Поглубже обсуждать задуманный поступок И к доли мудрости примешивать три доли Трусливой подлости, - но только не могу Себе растолковать, зачем я до сих пор Все собираюсь делать - и стою На том же месте! Ведь причина есть; Есть сила, воля, средства! Все зовет Меня на месть, примеры отовсюду... Вон, эта армия, которую ведет Принц-юноша; он смело в бой стремится; Опасности душа героя не боится, Он славы жаждет, и смеяся жизнь Он подвергает всем случайностям сраженья... И все из-за безделки... Да! величье Прямое в этом лишь и состоит, Что только в важных случаях волненье К герою в душу проникает, но коль честь Вмешалась в дело - и соломинки довольно, Чтоб быть причиной ссоры неизбежной. А я-то что же? У меня убит отец, Мать обесчещена, все, все зовет к убийству, Все возбуждает гнев мой и мой разум, А я дремлю, меж тем как, к моему Стыду, я вижу двадцать тысяч человек, Идущих на смерть для пустой лишь тени, Для славы, - и идти так радостно, спокойно, Как будто бы в покойную постель! Идти сражаться за клочок земли, Который даже мал бы был, чтоб всех их Похоронить... Проснись скорее, сердце! И пусть отныне помыслы мои К отмщению стремятся одному - Иль вовсе помыслов уж более не будет! (Уходит.) Сцена 5 Эльсинор. Комната королевы. Входит поспешно королева; за нею Горацио. Королева Я видеть не хочу ее! не нужно! Горацио Но настоятельно она так умоляет; Она в безумии - и жалости достойна. Королева Чего ж она желает? Горацио Говорит Она все об отце своем. Толкует, Что в свете мало правды, и вздыхает; Бьет в грудь себя и сердится на все. Слова без смысла и без связи произносит; В словах тех, кажется, и нету ничего, А между тем их всякий объясняет По-своему, пробелы пополняя... К тому же вид ее, с которым говорит Она слова те, все ее движенья, Им мнимый смысл как будто придают, И, может, смысл действительно в них есть, Но уж наверное они грозят бедою! Королева Так надо с ней поговорить, а то Она в умах посеет недовольство И разные опасные догадки. Впусти ее! (Горацио уходит.) Душе моей преступной - Уж такова судьба преступников - безделка И та мерещится предвестницей беды. Так совести виновной нет покоя; Ее боязнь всегда одолевает, И изменить она себе боится. (Вбегает Офелия, за нею Горацио.) Офелия. Где красавица - королева Дании? Королева. Что с тобою, Офелия? Офелия (поет) Как узнаю я, девица, Друга сердца твоего? - Шляпа в раковинах, посох И сандальи у него! Королева. Милая Офелия, что значит эта песня? Офелия. Вы еще спрашиваете: что? А вот, послушайте далее! Умер, умер он, девица! Далеко он схоронен. Холм дерновый в изголовье, Камень в ноги положен. Королева. Офелия, послушай! Офелия. Ах, да слушайте же! Саван белый весь усыпан... (Входит король.) Королева. Послушайте, государь, какая жалость! Офелия ...Был цветами у него; И слезами оросили Те цветы друзья его. Король. Милая Офелия, что с вами? Офелия. Ничего, благодарю вас... Знаете ли что? Сова-то, говорят, была прежде дочерью булочника, право! Господи, Господи, вот уж правда-то, что мы знаем только, что мы есть, а не знаем, чем мы будем! Хлеб да соль вам, господа! Король. Она думает об отце. Офелия. Ах, не говорите мне, пожалуйста, об этом; но если спросят, что это значит, - отвечайте: (поет) В день святого Валентина Рано девица вставала; В двери к милому стучалась, Валентина вызывала. * * * Зарумянилась девица, Он к себе красотку вводит - От него потом девица Не девицею уходит! Король. Дорогая Офелия... Офелия. Нет, зачем! я и без клятвы кончу. (Поет.) Ах, зачем так лживы люди, Лживы, хитры и коварны, Лестью девушек смущают А потом - неблагодарны! Девица говорит другу: Обманул меня ты страшно; Обещал на мне жениться. А друг отвечает: И женился б! Черт же дернул До венца в постель ложиться! Король. Давно уж она в этом положении? Офелия. Впрочем, я надеюсь, что все пойдет хорошо... Потерпеть только надобно, потерпеть... Да что же мне делать, если я не могу не плакать, как подумаю, что его положили в сырую, холодную землю... Да, да, брату надобно сказать об этом! Спасибо за добрый совет! Эй! подавай карету! Прощайте, сударыня, прощайте, прекрасные дамы! Прощайте, прощайте! (Убегает.) Король За ней скорее поспеши, Горацио! Не выпускай ее из вида, ради Бога. (Горацио уходит.) Да! Это скорби яд ужасный! И смерть ее отца - причина этой скорби... Гертруда милая! К нам горесть не приходит Одна, толпою горести идут!.. Полония убийство, а за ним Отъезд Гамлета, осудившего себя На отдаление от нас своим злодейством... Народ в волненье, ропщет, нет конца Догадкам, толкам. Мы напрасно Полония велели хоронить Без почестей и тайно от народа... А тут Офелия лишилася рассудка, И, наконец, последнее несчастье... - О, это стоит всех других несчастий! - Лаэрт секретно в Данию вернулся; Он толки лживые выслушивает жадно, От нас в тумане замыслов скрываясь... - Злых языков немало, и они О смерти страшной Лаэрта отца Преступные рассказы шепчут сыну. И клевета за неименьем пищи Нас обвиняет в злодеянье этом. Гертруда! Это все, как страшное оружье, Смертельные удары мне наносит В таком числе, что десять человек Могли б погибнуть от ударов этих. (Слышен сильный шум.) Королева Что там такое! Эй! Король Эй! кто-нибудь, сюда! (Входит дворцовый офицер.) Где стража! Поскорей ее к дверям! Что сделалось? Офицер Бегите, государь! Не столько страшен океан в разливе, Как Лаэрт в бешенстве. Он офицеров ваших Преодолел сопротивленье и сюда Стремится. Весь народ его провозглашает Своим властителем, и, позабыв законы, Права, обычаи, прошедшее, как будто Вчера лишь сотворен наш мир, кричат с восторгом: "Мы изберем царя! Лаэрт - наш царь!" - И шляпы в воздух все при том бросают: Все руки - рукоплещут, и они Все как один безумно восклицают: "Лаэрт наш царь, да здравствует Лаэрт!" Королева (в сторону) О радость! на фальшивый след напали, Да, свора датская, ты сбилась со следа! Король Дверь разломали! (Вбегает вооруженный Лаэрт; за ним толпа датчан.) Лаэрт Где он! где король? (К толпе.) Друзья, за мною не ходить - прошу вас! Толпа Нет, нет! за ним! Лаэрт Прошу вас, не входите! Народ Он прав! назад! назад! (Уходят.) Лаэрт Благодарю вас! стерегите двери! (Королю.) Король презренный, - подавай отца! Король Лаэрт, прошу тебя, немного успокойся, Лаэрт Когда б одна лишь капля крови этой Была теперь спокойна, капля эта Меня клеймила б именем позорным Незаконнорожденного, пятнала б И честь отца, и матери невинность! Король Но что причиной, Лаэрт, мятежа В таком ужасном и неслыханном размере? (Королеве, которая удерживает Лаэрта.) Оставь, Гертруда! пусть его, не бойся За безопасность нашу. Сан священный Венчанного владыки так почетен, Что с робостью ползет к нему измена И неуверенный бросает взор на цель, К которой все ее желания стремятся, И все ее порывы остаются Без ожидаемых последствий. - Отвечай Мне, Лаэрт: что причиной злобы этой? - Оставь его Гертруда! - Говори! Лаэрт Где мой отец? Король Он умер... Королева Но король Невинен в этой смерти. Король Не мешай! Пусть он свободно мне дает вопросы. Лаэрт Как умер, знать хочу! Обман тут не удастся, В ад клятвы подданства и к демону присяга! В геенну верность, совесть! Не боюсь я Ни ада, ни его ужасных мук! Торжественно я отрекаюсь здесь Ото всего: души моей спасенья И царствия небесного, лишь только б Мне смерть отца достойно отомстить! Король Да кто ж тебя и остановит в этом? Лаэрт Никто! Клянусь, лишь собственная воля, А что до средств - их у меня и мало, Да с малым я большое совершу! Король Я понимаю гнев твой, милый Лаэрт, И то, что истину узнать желаешь ты О смерти твоего отца... Но неужели Ты в мщении своем смешать намерен Врагов с друзьями, тех, кому та смерть Была несчастьем и печалью, с теми, Кому она была желанна и приятна? Лаэрт Нет, я врагам намерен только мстить. Король Так хочешь знать их? Лаэрт А друзей его Прижму я радостно к груди моей и буду, Как пеликан, кормить моею кровью. Король Вот это так! Теперь ты говоришь Как добрый сын и честный человек. Невинен я в Полония убийстве, И горько плачу я о нем, и это Увидишь ясно ты, как день. Толпа (за дверями) Впустить ее! Лаэрт Что это? что за шум? (Входит Офелия, странным образом убранная цветами и соломой.) О, сохни, мозг мой, слезы, жгите очи И погасите в них способность зренья! - Небом Клянусь, Офелия, мне дорогой ценою Заплатят за твое безумство! Роза мая, Прелестная и милая сестра!.. О Боже! Неужели так же хрупок Рассудок девушки, как жизнь у старика? Природа очищается любовью - И ею воспаленная душа Часть лучшую свою при этом отделяет И вслед любви предмету посылает! Офелия (поет) С лицом непокрытым его хоронили, И слезы ручьями на гроб его лили... Прощай, мой голубок! Лаэрт Когда б ты в памяти была и возбуждала Меня к отмщению, не больше б ты могла Меня на мщение подвигнуть! Офелия (поет) В могилу опускайте, В землю закопайте... Вы не слыхали, как поет эту песню пряха за прялкой? Отлично поет! Это песня управляющего, похитившего дочь своего господина! Лаэрт. Этот бред говорит для меня более, чем самые разумные речи! Офелия (Лаэрту, подавая цветок). Вот розмарин, цветок верности, - не измени мне, дружочек, а вот незабудки, не забывай меня! Лаэрт. В ее безумии есть смысл, как кстати вспоминает она о верности и воспоминании! Офелия (королю). Вот вам что - тмин и колокольчики. (Королеве.) Вам - рута... мне тоже рута. Но ваша и моя не одинаковы; для меня это символ горести, для вас - прощения. Вот маргаритка! какая хорошенькая!.. А фиалок нет - извините!.. Они все завяли с того дня, как умер мой отец... Он, говорят, спокойно умер. (Поет.) Друг мой нежный - ты мне радость! Лаэрт Печаль и горесть, гнев и самый ад В ее устах становятся прелестны!.. Офелия (поет) Ах, ужель он не вернется, Нас оставит навсегда?.. Не вернется, он скончался: Не вернется никогда! * * * Снега вешнего белее Борода была его... Что ж тут плакать?.. Не воротишь! Что тут плакать ?.. Для чего? Со святыми, Господи, упокой его! И с ним все христианские души, если только это угодно Богу... Господь с вами! (Убегает.} Лаэрт О Господи! Ты видишь все и судишь! Король Лаэрт, позволь мне скорбь твою делить! Имею я на это право, и не можешь Ты отрицать его; не став несправедлив, Сбери мудрейших из твоих друзей, И пусть они посредниками будут Между тобой и мной. Коли найдут они, Что прямо иль не прямо я виновен В убийстве твоего отца, я отдаю Тебе корону, королевство, жизнь, Чтоб искупить вину мою; но если Найдут они, что я невинен, - я прошу Терпенья лишь немного от тебя, И вместе мы тогда начнем искать Средств к мщенью справедливому тебе. Лаэрт Согласен я!.. Род смерти, погребенье Без почестей, трофеев и гербов, Отсутствие при этом духовенства И службы погребальной - это все Как голос от земли, взывающий на небо, И голос этот мне велит узнать наверно, Как именно и что произошло. Король Немедленно произведем мы розыск И голову виновного - на плаху! Пойдем со мной теперь, прошу тебя. (Уходят.) Сцена 6 Комната во дворце. Входят Горацио и слуга. Горацио Кто спрашивает там меня? Слуга Матросы; Они имеют письма к вам. Горацио Впусти! (Слуга уходит.) Кто б мог писать мне? Неоткуда письмам Ко мне прийти, коли не от Гамлета. (Входят матросы.) 1-й матрос. Бог помощь, сударь. Горацио. И тебе того же желаю. 1-й матрос. Коли будет Его милость, так поможет, сударь. (Отдавая письмо.) Вот письмо к вам - это от посланника, отправленного в Англию, если вы только Горацио, как мне сказали. Горацио (читает). "Горацио! Получив это письмо, дай средства его подателю видеть короля; у него есть письмо к нему. Мы пробыли всего два дня на море, как пират, вооруженный с кормы до носу, погнался за нами. Видя, что его корабль быстрее нашего, мы поневоле вступили с ним в бой. Во время абордажа я перескочил на их палубу, но в это время наш корабль отделился от ихнего и я остался пленником. Они обошлись со мною как честные разбойники; но они знали, что делали, и, разумеется, рассчитывали поживиться от меня. Доставь королю письмо, которое я ему посылаю, и потом спеши ко мне с быстротою убегаю щего от смерти. Я должен сообщить тебе такие вести, от которых ты онемеешь, а между тем они еще все не выразят самого дела. Эти добрые люди сведут тебя ко мне. Розенкранц и Гильденстерн продолжают свой путь в Англию. Мне много есть кой-чего порассказать о них. Прощай. Весь твой, как тебе известно, Гамлет". (Матросам.) Пойдемте, я дам вам средство передать письмо; торопитесь и скорее пойдем к тому, кто вас послал! (Уходят.) Сцена 7 Другая комната во дворце. Входят король и Лаэрт. Король Итак, по совести признать меня невинным Ты должен и моей правдивой верить дружбе, Узнав, что твоего отца убийца И мне грозил подобным же убийством. Лаэрт Да! это очевидно! - но скажите, Зачем же после этих всех Столь важных и ужасных преступлений Вы не хотели наказать злодея, Как требовали этого величье И сан ваш, справедливость, безопасность И долг владыки и законодавца? Король По двум причинам. Может быть, тебе И недостаточны покажутся они, Но для меня - их важность несомненна. Его безумно мать боготворит, И жизнь его для ней необходима... Я ж, с стороны своей, - уж и не знаю, право, Хвалиться ль мне любовию такою Или несчастием ее своим считать! - Я связан с ней душой так тесно, неразрывно, Что не могу я без нее и жить, Подобно спутнику прекрасного светила, Который вечно связан с ним. Другая Причина, помешавшая мне суд Над ним произвести открытый, - был народ. Он так привязан к принцу, что не в силах Поколебать любовь ту все его проступки. Она источнику подобна, что деревья В окаменелость превращает, и готова Его оковы обратить в отличье И видеть в них символ великой славы. При этих обстоятельствах все стрелы, Которые я мог в него пустить, Легки бы были для такого ветра И, вместо избранной для них желанной цели, На нас, пустивших их, наверно б обратились. Лаэрт Итак, я потерял отца и должен видеть Ужасное безумие сестры, Которой качества, - коль можно восхвалять То, что уже не существует, - превышали Все, что представить может юность и невинность... Но час отмщения настанет для меня! Король Пусть не смущают сон твой те заботы; Не думай, что так вял я и так глуп, Чтоб позабыть опасность, от которой Все волосы на бороде моей Тряслись от страха... Я не позабуду! Ты скоро более узнаешь. - Я любил, Как брата, твоего отца, и наша дружба Была взаимная, так можешь быть уверен... (Входит вестник.) Что там такое? Вестник Письма, государь, От принца Гамлета; вот это вам, а это К ее величеству. Король От Гамлета? Но кто же Доставил их? Вестник Да, говорят, матросы. Я, впрочем, не видал их: эти письма Мне отдал Клавдий - он и принимал Их от подателей. Король (взяв письма) Лаэрт! Ты должен слышать! (Вестнику.) Оставь нас! (Вестник уходит; король читает.) "Великий и могущественный государь! Я оставлен нагим на вашей земле; завтра я буду просить позволения явиться пред светлыми очами вашего величества, тогда, если вы позволите, расскажу вам, что виною моего странного и непредвиденного возвращения. Гамлет". Что это значит? Все они вернулись? Иль это лишь ошибка и обман? Лаэрт Вы почерк знаете? Король Да! то рука Гамлета. "Нагим" - а тут в приписке сказано "один". Не знаешь ли, что это значит, Лаэрт? Лаэрт Не понимаю, государь! Но пусть, О, пусть придет он!.. Чувствую, как в сердце Опять горячая кипит от злобы кровь При мысли, что в лицо ему сказать Мне будет можно: "Это ты убийца!" Король Уж если это так, Лаэрт... но как же это так? Иль как же было б это иначе... Ты хочешь Последовать совету моему? Лаэрт Да, государь, коль только тот совет Не мир предписывать мне станет. Король Успокойся! Я мира для твоей души желаю; Другого мира я теперь не знаю. Коль правда, что он возвратился, это значит, Что он не хочет ехать снова... Я ему Другое приключенье приготовлю. Его давно уж зрело я обдумал, И тут его погибель неизбежна! А между тем и тени подозренья Тут не падет ни на кого из нас. И даже мать его все примет за случайность. Лаэрт Я буду слушаться вполне советов ваших; Но я желал бы, государь, чтоб вы Меня избрали главным тут оружьем. Король Вот и прекрасно! Здесь, в отсутствии твоем, Тебя хвалили часто перед принцем За дарование одно, в котором ты, Как говорят, соперника не знаешь. И все твои другие дарованья И качества не возбуждали в нем И сотой доли зависти такой, Как это, хоть, по-моему, оно Гораздо меньше зависти достойно, Чем все другие. Лаэрт Но какое, государь? Король То лента лишь на шляпе молодежи, Но лента нужная; ведь яркие уборы Идут для юноши, меж тем как в летах зрелых, Другие, теплые нужны наряды... - Два месяца назад здесь был нормандец... Я видывал французов, с ними дрался И знаю их искусство, - но искусство Приезжего похоже просто было На колдовство. Казалось, он прирос К седлу, и на коне выделывал такие Он вещи, что казалось - конь и всадник Срослись и были существом одним! Я поражен был просто изумленьем, И ни понять, ни рассказать нет сил Всех подвигов его. Лаэрт Нормандец? Король Да! нормандец. Лаэрт Так это был наверное Ламор. Король Он самый. Лаэрт Знаю я его, он феникс; Он перл всей нации! Король И он тебя хвалил, И восхищался он твоим уменьем На шпагах биться. Говорил, что он не знает Тебе подобного в искусстве том, и клялся, Что все французские бойцы с тобой не могут Сравняться в верности удара. Все эти похвалы так принца раздразнили, Что он давно уже горит желаньем страшным С тобой померяться и с нетерпеньем ждет Он возвращенья твоего. И вот, Воспользовавшись этим... Лаэрт Но позвольте! Каким же образом воспользоваться этим? Король Лаэрт! Ты искренно ль, скажи, любил отца? Иль эта горесть - лишь лица одежда, А в сердце нет ее? Лаэрт К чему такой вопрос? Король Не для того, чтоб думал я, что ты К отцу действительно был равнодушен. Нет! Но ведь привязанность - уже такое чувство, Которое, как говорит нам опыт, Слабеет с временем и свой теряет пыл. Ведь время - даже для любви гасильник! И все хорошее достоинство теряет От времени. Что думаем мы делать, Должны мы делать тотчас же. Иначе Желание проходит. Ведь оно Подвержено стольким же измененьям, Сколь много рук и ртов мешать ему готовы, А лишь изменится желание, - оно Уж превращается в обязанность, которой Нам исполнение - подобно частым вздохам Усталой груди - хоть приносит облегченье, Но тяжело ее нам все же исполненье! Нет, рану надо свежею лечить, Пока она еще не загноилась. Гамлет Назад вернулся... Что же ты намерен Теперь начать, чтоб показать себя Достойным сыном своего отца, И не на слове только, а на деле? Лаэрт Готов его я в церкви задушить! Король Да! это так! для мщенья нет святыни; Его ничто удерживать не должно!.. Но, Лаэрт, моего послушайся совета! Останься у себя спокойно дома. Гамлет, Сюда прибыв, узнает твой приезд. Я постараюсь выхвалять при нем Твое искусство. Похвалы француза Я увеличу во сто раз и тем На состязанье вызову с тобою Я Гамлета; побьюся об заклад, Назначу приз. Он беззаботен, честен, Великодушен. - В нем нет тени подозренья... Он шпаг осматривать, наверное, не станет, А ты при ловкости тогда сумеешь выбрать Заостренную шпагу, а потом Тебе легко уж будет дать удар Взамен того, который он нанес Полонию. Лаэрт Я так и поступлю! Я больше сделаю! Я шпагу отравлю! Я у алхимика купил ужасный яд... Довольно обмочить в тот яд конец кинжала И легкую царапину им сделать - И ни одно лекарство не спасет От смерти пораженного! Я шпагу Тем ядом вымажу, чтоб даже легкой раны Достаточно бы было для того, Чтоб умертвить противника. Король Мы после Еще поговорим об этом, и устроим Наш план, и расположим наши средства Прилично нашему намеренью. Когда Нам не удастся замысл наш, то лучше Совсем не начинать нам дела. Потому Другое надобно еще придумать средство, Чтоб, в случае нежданной неудачи, Мы заменить могли б разбитое оружье... Постой... Заклады мы назначим... Так! Когда в жару сраженья пожелает Он жажду утолить, - для этого ты должен Его как можно больше утомить, - Ему подать велю я кубок, приготовлю Я сам напиток... выпей он хоть каплю, То, если он и избежит удара, Не избежит мгновенной смерти... Но постой! Что там за шум? (Входит королева.) Что сделалось, Гертруда? Королева Одна беда другую нам сменяет. Твоя сестра, Лаэрт, погибла, потонула! Лаэрт Как потонула! где? Королева В соседстве есть ручей, На берегу его раскинулася ива И синеватой зеленью своей Как будто смотрится в кристальную волну; Она пошла туда; с гирляндою крапивы, Ранонкулов, махровых маргариток И длинных тех цветов, которым пастухи Такое дали неприличное названье, Но скромные девицы их зовут Обыкновенно "пальцем мертвеца". В то самое мгновенье, как она Старалась свой венок повесить на ветвях, Та ветвь, на коей поместилась Несчастная, - нежданно обломилась, И вместе со своим цветущим грузом Офелия упала в воду! Платье Ее сначала на воде держало, Как будто бы сирену, и она Все продолжала петь отрывки старых песен, Как будто не подозревая той беды, Которая ей смертью угрожала, Или как будто б родилась в воде. Но не могло продлиться это долго, И вскоре, отягченные водою, Ее одежды песню ту прервали И увлекли несчастную на дно. Лаэрт И так погибла, утонула! Королева Да! увы! Лаэрт Довольно для тебя, Офелия, воды! Я слезы-воду удержу... Напрасные усилья. Природа говорит сильнее размышленья, И стыд не властен одолеть ее... Так лейтесь же, непрошеные слезы, И унесите вы своим потоком Все, что осталось слабости во мне! Простите, государь! Слова мои - огонь, И страшно б было пожирающее пламя, Когда б его слезами не тушить, (Уходит.) Король Пойдем за ним, Гертруда. Сколько надо Труда мне было усмирить его! Боюся я, чтоб новое несчастье Опять не разбудило раздраженья. Скорей за ним. (Уходят.) ДЕЙСТВИЕ V Сцена 1 Кладбище. Множество готических памятников с лежащими статуями, несколько сосновых деревьев между памятниками, вдали море, на первом плане начатая могила. Лунная и светлая безоблачная ночь. Входят два могильщика с лопатами на плечах. 1-й могильщик. Что ж? ее будут хоронить в освященной земле, хоть она и сама пошла навстречу смерти? 2-й могильщик. Ведь я ж тебе говорю, что да! Скорее за дело. Коронер осмотрел ее и решил, что следует хоронить по-христиански! 1-й могильщик. Постой, ведь она же добровольно утопилась. 2-й могильщик. Порешили, что нет, ну и конец! 1-й могильщик. Однако ж, по правде-то, ведь она все-таки добровольно утопилась, - кто ж ее толкал! Да оно, впрочем, иначе и быть не могло. Слушай-ка, я вот сейчас докажу... Если я топлюсь, значит, ведь топлю себя... ведь тут, очевидно, мое собственное действие,а всякое действие разделяется на три ветви: поступление, исполнение и завершение, следовательно - она утопилась добровольно. 2-й могильщик. Очень хорошо, да... 1-й могильщик. Постой! Вот здесь вода, ладно! Здесь человек, прекрасно! Если человек прет к воде и тонет, значит, он тут топит сам себя, то есть топится. Слышишь? Если же напротив, вода прет на него и его топит, так, значит, тут уже он не сам топится, то есть топит себя. Ergo: кто не причинил себе смерти, тот не сократил добровольно своей жизни!.. Ясно? 2-й могильщик. И в законе так? 1-й могильщик. Слово в слово, спроси у коронера! 2-й могильщик. А знаешь что, брат? Ведь не будь покойница дворянка, ее бы не похоронили по-христиански! 1-й могильщик. Правда, малый, правда!.. А ведь это неладно, как хочешь, что дворянам и топиться и вешаться даже вольготнее, чем нам, грешным. Давай-ка лопату! Нет стариннее дворян,как садовники, землекопы и могильщики, это ведь ремесло Адама. 2-й могильщик. Да разве Адам-то дворянин был? 1-й могильщик. Эка голова! Да откуда же дворяне взялись; все-от этого самого Адама, значит, и он был дворянин!.. Слушай-ка, что я тебя спрошу; когда не сумеешь ответить, так сознайся, что ты дрянь. 2-й могильщик. Ну! 1-й могильщик. Кто строит прочнее, чем каменщик, корабельщик и плотник? 2-й могильщик. Строитель виселиц; его постройки переживают тысячи жильцов. 1-й могильщик. Молодец! Ей-богу, молодец! Виселица тут очень кстати, но кому кстати? - Тому, кто грешит, а так как ты грешишь, говоря, что виселица прочнее церкви, следовательно, виселица очень кстати - тебе. Ну-ка, покопайся еще, а? 2-й могильщик. Кто строит прочнее каменщика, корабельщика и плотника! 1-й могильщик. Ну... дурень! 2-й могильщик. А, знаю, земляк, знаю! 1-й могильщик. Ну! 2-й могильщик (подумав). Нет, брат, не знаю! (Гамлет и Горацио показываются на берегу.) 1-й могильщик. Не ломай башки, ничего не выжмешь. А коли кто тебя спросит, отвечай - могильщик. Его работа до Страшного суда продержится! Сбегай-ка к Йогану, принеси мне стакан водки... (Второй могильщик уходит.) (Роет землю и поет.) Был я парнем молодым, Волочился смело. Постарел - и вот, как дым, Смелость улетела! Гамлет. Бездельник, кажется, не понимает, что делает: петь - копая могилу! Горацио. Привычка! Гамлет. Правда, рабочая рука нечувствительна! 1-й могильщик (поет) Старость-дьявол верх взяла, Холод в жилы влила, Прыть проворно уняла, Удаль подкосила! (Вырывает череп.) Гамлет. Было время, когда и у этой головы был язык и она тоже пела, а теперь этот негодяй швыряет ее, как будто бы это был череп Каина, первого человекоубийцы. Этот череп, с которым болван обходится так бесцеремонно, был, может быть, черепом великого политика, думавшего, что он в состоянии обмануть самого Бога, не правда ли? Горацио. Очень может быть, ваше высочество! Гамлет. Или черепом придворного, умевшего отлично говорить: "Честь имею кланяться, как ваше здоровье?.." Может быть, он сидел на плечах господина такого-то, который хвалил лошадь господина такого-то, с тем чтоб выпросить ее!.. Ведь так? Горацио. Да, принц. Гамлет. И вот теперь - он достояние господ червей; на нем нет ни мяса, ни кожи, и мерзавец могильщик лупит его по морде лопатой. Странная перемена! Да беда в том, что мы обыкновенно ее не чувствуем... Теперь этими костями играют, как кеглями, будто их создание ничего не стоило. Ух! у меня болят кости при одной мысли об этом. Могильщик (поет) Заступ да могила, Саван потеплей, Шесть досок сосновых - Вот приют людей. (Вырывает другой череп.) Гамлет. Вот и еще череп! Кто знает, может быть, он принадлежал мудрому законодателю? Где теперь все его юридические тонкости, его крючки и закорючки, его отношения, определения, постановления? Как позволяет он этому негодяю колотить себя лопатой по голове? Отчего он не затеет с ним уголовного процесса? Или, может быть, он был землевладельцем, - где тогда его грамоты, оброчные статьи, залоги, привилегии и договоры? Здесь заложен он сам - в землю, и имеет привилегию - видеть свою голову, посыпанную прахом и землею. Как? неужели все его закупки, столь верные, скрепленные такими длинными купчими крепостями, укрепили за ним только это пространство земли, которое и все-то можно закрыть пергаментными листами этих купчих. В его гробе не поместились бы все бумаги по владению принад лежащих ему земель, а сам владелец в нем удобно поместился... Ведь странно, не правда ли? Горацио. Да, принц! Гамлет. Ведь пергамент делается из бараньей кожи, кажется? Горацио. Да, принц, и из телячьей также. Гамлет. Бараны же и телята - те, которые верят в состоятельность подобных документов! Поговорю с этим бездельником. - Чья эта могила, приятель? Могильщик. Моя, сударь! Шесть досок сосновых, Вот приют людей! Гамлет. Знаю, что покуда она твоя, потому что ты ее роешь и в ней стоишь. Могильщик. Вы не в могиле, значит, она и не ваша, а я в могиле - значит, она моя, хоть и не для меня вырыта. Гамлет. Лжешь, могила назначается для мертвеца, а не для живого человека! Могильщик. Больно живо уж вы "лжешь" говорите, сейчас видно, что вам в могилу-то не хочется: я, дескать, живой человек! Гамлет. Для какого человека роешь ты эту могилу? Могильщик. Да ни для какого; она не для человека. Гамлет. Ну, так для женщины... Могильщик. И не для женщины! Гамлет. Так для кого же? Могильщик. Для той, что была женщиной, а теперь, Господи помяни ее душу, стала трупом! Гамлет. Как этот негодяй любит точность; с ним нужно осторожно говорить, чтоб не сбиться с толку. Черт возьми, Горацио, вот уже три года как я стал замечать, что свет пошел совсем наоборот и крестьянин идет за придворным так близко, что его носок царапает пятку последнего. - Давно ли ты могильщиком? Могильщик. Давно, барин, с того самого дня, как покойный король Гамлет победил Фортинбраса. Гамлет. А давно это было? Могильщик. Будто вы не знаете? Это вам и дурак скажет! В этот же день родился молодой Гамлет, что теперь сошел с ума и послан в Англию. Гамлет. Вот как, а зачем его в Англию послали? Могильщик. Да верно за умом; найдет его там - ладно, не найдет - невелика беда. Гамлет. Почему же не беда? Могильщик. Да там не заметят, что он полоумный, там они все такие! Гамлет. А как он помешался? Могильщик. Да толкуют, что больно странно! Гамлет. Да как же именно? Могильщик. Взял да и сошел с ума. Гамлет. Да на чем же? Могильщик. Должно быть, на земле, на датской земле, на которой я уж тридцать лет могильщиком! Гамлет. Долго ли может пролежать человек в земле? Могильщик. Да коли заживо еще не сгнил от одной окаянной болезни, так пролежит восемь и девять лет. Кожевник пролежит девять лет. Гамлет. Отчего же он дольше другого? Могильщик. Да он при жизни всё кожи дубит, ну и свою до того продубит, что ее долго сырость не проймет. А ведь для этих окаянных трупов сырость всего вреднее. Видите вон этот череп, он уже двадцать три года в земле. Гамлет. А чей он? Могильщик. Одного чудака. Чей бы, вы думали? Гамлет. Да я-то почем знаю? 1-й могильщик. Провал бы его взял, окаянного, он раз вылил мне на голову целую бутылку рейнвейна. Это, сударь, череп Йорика, царского шута. Гамлет. Этот самый? Могильщик. Этот самый! Гамлет (подымает череп). Дай его сюда. Увы, бедняжка Йорик!.. Я знал его, Горацио! Это был неистощимый источник острот, полное и богатое воображение! Сколько раз носил он меня на своих плечах... и теперь при воспоминании об этом у меня разрывается сердце! Здесь вот были губы, которые я столько раз целовал!.. Где теперь твои шутки, твои выходки, твои песни? Где эти порывы сумасшедшей веселости, от которых надрывались со смеху все присутствующие? Что ж ты не смеешься над гримасой, которую скорчил? Где твои полные, румяные щеки?.. Ну-ка, поди теперь в этом виде в спальню одной из наших модных красавиц, скажи ей, что, как бы она ни белилась, сколько бы ни румянилась, а все-таки придет день, когда и у нее будет такое же лицо. Скажи, пожалуйста, Горацио... Горацио. Что такое, принц? Гамлет. Как ты думаешь, Александр Великий после смерти также имел такую рожу? Горацио. Разумеется. Гамлет. И вонял так же скверно? Тьфу! (Бросает череп.) Горацио. Конечно, ваше высочество. Гамлет. Как подумаешь, для какого грубого употребления мы, может быть, назначаемся! Кто знает, Горацио, если проследить ряд превращений знаменитого праха Александра, может быть, окажется, что прах этот пошел на стенную замазку! Горацио. Это довольно бы трудно было доказать, принц. Гамлет. Отчего же? Вовсе не трудно! Тут не нужно невозможных предположений; до этого заключения можно дойти очень просто. Смотри, вот, например, так. Александр умер, Александра похоронили, Александр обратился в прах, то есть в пыль, пыль - земля, из земли добывают глину; а что же мешает, чтоб из этой глины, последнего превращения Александрова праха, не сделали замазку для пивной бочки? Великий кесарь, обратившись в прах, Замазкой служит на стенах, И глина, древле что вселенну украшала, Теперь защитою от ветра людям стала. Но тише, вот король, уйдем скорей подалей! (Входит процессия. Священники несут гроб Офелии; за ними идут Лаэрт и погребальный ход, потом король, королева и свита.) И королева тоже?.. И весь двор! Кого это они хоронят ночью С неполным торжеством? Наверное, покойник Себя лишил сам добровольно жизни. Он должен быть из знатных. Подойдем И будем наблюдать. (Скрывается с Горацио за памятником.) Лаэрт (священнику) Еще обряды будут или нет? Гамлет (за памятником, к Горацио) Вот благородный Лаэрт, посмотри! Лаэрт Что ж остается делать? Священник Все, что можно было, Мы сделали для этих похорон. Кончина подозрительна была, И если б высшая не повелела власть, То, по уставу церкви, мы ее Похоронили бы в земле неосвященной, Где и осталась бы она по Судный день; Наместо б всех молитв на прах ее нарыли Осколки камня, щебень, черепки, Теперь же вместо этого всего Ее хоронят в девственном венце, Цветами усыпают всю могилу И колокольным звоном провожают Ее в последнее ее жилище. Лаэрт И больше ничего нельзя уж сделать? Священник Ни шагу! Мы бы осквернили отпеванье, Когда б его над нею совершили, Когда б молиться стали мы над ней, Как молятся о душах, освященных Последним покаяньем и причастьем!.. Лаэрт Так опускайте ж тело в землю! Пусть над ним, Над этим чистым, непорочным телом, Фиалки вырастут! Безжалостный священник! Я говорю тебе, сестра моя на небе Займет меж праведных готовое ей место, Меж тем как ты в аду томиться страшно будешь! Гамлет (из-за памятника) Что, что? Сестра его! О Боже! Королева (бросая на гроб цветы) Цветы на гроб цветка! Прости, я ожидала, Что будешь ты женой для сына моего; Цветами этими украсить я мечтала Не гроб, а ложе брачное его! Лаэрт О, тысячу проклятий на злодея, Который был причиною проклятой Безумства твоего!.. Постойте, погодите Могилу зарывать, проститься с телом дайте Еще мне раз! (Вскакивает в могилу.) Теперь же зарывайте Живого с мертвою, насыпьте надо мною Вы гору целую, превыше Пелиона И древнего Олимпа, облаками Покрытого в вершине синеватой! Гамлет (приближается) Кто это пышно так здесь выражает горесть? Чей голос звездный путь страданьями смущает? Я здесь, я Гамлет, датский принц! (Бросается в могилу.) Лаэрт (в могиле, хватая его за горло) О, в ад душа твоя! Гамлет (борется с Лаэртом) Плохая, брат, молитва! Советую тебе мое оставить горло И руки прочь убрать! Не зол я и не вспыльчив, Но все ж опасно разбесить меня! И хорошо ты сделаешь, подумав Об этом. Убери же руки, говорю! Король Скорее разнимите их! скорее! Королева О, Гамлет, Гамлет! Все Господа! Горацио Мой принц! Прошу вас успокоиться. (Их разнимают, и они выходят из могилы.) Гамлет За это Готов я с ним сражаться до тех пор, Пока во мне останется хоть призрак Один лишь жизни! Королева Но за что, мой Гамлет? Гамлет Я сам Офелию любил, и сорок тысяч братьев Ее любить, как я, бы не могли! (К Лаэрту.) Что чувствуешь ты в состоянье сделать, Чтоб доказать любовь свою? Ну, что же? Король Он помешался, Лаэрт! Королева Ради Бога, Не обращай вниманья на него! Гамлет Ну, отвечай же! Что ж ты можешь сделать: Рыдать? сражаться? голодом сидеть? Себя своими разорвать руками? Пить уксус? крокодилами питаться? И я все это сделаю! Иль ты Сюда пришел, чтоб плакаться, смеяться Над горестью моей, бросаяся в могилу?.. Вели себя живого схоронить, - Я то же сделаю! и если ты толкуешь Тут о горах, насыплют пусть над нами Мильоны десятин, пускай вершина Воздвигнутой тогда могилы-исполина Подымется до солнца самого И пусть пред ней простым пригорком будут И Осса, и Олимп. Что б ты ни говорил, Не уступлю тебе я в краснобайстве! Королева Помешан он! Припадок этот скоро Пройдет, и снова он, как будто голубица, Послушен станет, скромен, молчалив. Гамлет (Лаэрту) Скажи, зачем со мной обходишься так дерзко? Ведь я тебя всегда любил! Но... все равно, Что б Геркулес ни делал, всякий знает, Что кошка ест мышей, собака ж только лает! (Уходит.) Король Иди за ним, прошу тебя, Горацио! (Горацио уходит.) Терпение, Лаэрт, и помни уговор наш! (Королеве.) Гертруда! Прикажи смотреть за сыном строже! (В сторону.) Могила эта жертвы ждет живой... Мы скоро успокоимся! Дотоле - Терпение!.. Все будет хорошо! Сцена 2 Тронная зала во дворце. На заднем плане двойной трон, на широком возвышении в 12 ступеней; над троном балдахин, в глубине которого герб Дании, а на вершине королевская корона. Направо и налево от трона два сводчатые входа, сквозь которые видна другая зала. Стены украшены трофеями из знамен и оружия. Входят Гамлет и Горацио. Гамлет Довольно говорить об этом! Потолкуем Мы о другом! Ты помнишь ведь, конечно, Все обстоятельства? Горацио Все помню, государь! Гамлет Не мог я спать - какая-то борьба Мне возмущала сердце. Тяжело Мне было, как преступнику в оковах... Внезапно, смелое намеренье приняв, - Благословенна будь спасительная смелость! Как часто нас спасает от беды Неосторожность, сделанная кстати, Меж тем как все ума и мудрости расчеты Бессильными окажутся! И это Должно нас убедить, что высшая есть сила, Которая доканчивать берется Дела, задуманные нами лишь в уме! Горацио Да! это справедливо! Гамлет Из каюты Впотьмах я вышел и, плащом прикрывшись, Пошел искать я спутников моих; Их ощупью нашел, открыл их чемоданы, Бумаги захватил и тотчас возвратился К себе в каюту. Там, отбросив стыд и совесть, - Опасность так предписывала мне, - Я не колеблясь распечатал письма... И что же я нашел, Горацио, мой милый! Какая истинно монаршая измена! По разным государственным причинам, Касавшимся спокойствия престолов Великой Дании и Англии, а также По той опасности, которую нашли Меня в живых оставить, государь Предписывал: немедля по прочтенье Того письма, без всякой проволочки, Хотя бы нужной наточить топор, Мне голову срубить!! Горацио Возможно ли? Гамлет (подавая ему письмо) Читай! Вот и письмо... да нет, прочтешь ты на досуге... Но хочешь знать, что сделал я тогда? Горацио Да, расскажите, принц! Гамлет Захваченный нежданно Сетями подлой той измены, я сейчас же Стал думать - и немедленно решился. Я сел, и новое я написал письмо Красивым почерком. Во времена былые, Сановникам всем нашим подражая, Стыдом считал красивый почерк я И всячески старался потерять Привычку эту, но теперь она Мне помогла чудесно!.. Хочешь знать, Что написал я? Горацио Да, скажите, принц! Гамлет В письме том наш король предписывал немедля Владыке Англии, как даннику датчан, Коль хочет, чтоб меж ними пальма дружбы Цвела по-прежнему и мир носил венец Из колоса пшеницы многоплодной, И крепки были узы прежней дружбы, Сейчас по получении письма, Без проволочки времени, не дав Им исповедаться, - подателей казнить! Горацио Но как с печатью сделались вы, принц? Гамлет И здесь мне Провиденье помогло. При мне была печать отца; она подобна Во всем печати датской. Я сложил Письмо так точно, как и первое, и надпись На нем я сделал. Запечатал и потом Я положил его туда, откуда взял Я настоящее... Никто и не заметил Подмена этого. Назавтра был наш бой. И знаешь ты, как я попал сюда. Горацио Итак, они погибнут? Гамлет Непременно! Они искали сами порученья, И смерть их совесть мне нимало не тревожит. Для подчиненного опасно попадаться Между мечей разгневанных владык! Горацио Что за король, о Боже всемогущий! Гамлет Не правда ли, обязанность моя Теперь ясна, как день? Того, кто умертвил Отца и мать мою позорно обесчестил, Кто стал меж мной и выбором народа, Кто воровские сети мне расставил, - Не должен ли я наказать его, И не было ль бы страшным преступленьем Оставить эту язву и проказу Здоровых тело гнусно заражать? Горацио Но он узнает скоро всю развязку Подмена вашего. Из Англии его, Наверное, уведомят об этом. Гамлет Пусть скоро узнает. Все время до того Принадлежит ведь мне, жизнь человека Прекращена ведь может быть скорей, Чем сосчитать до двух успеем мы. Но, дорогой Горацио, мне жалко, Что я забылся с Лаэртом. Ведь я Сам по себе отлично знаю, что Он должен чувствовать. Я дорожил всегда Его сочувствием, но красноречие в страданье! - Ведь вот что возмутило душу мне! Горацио Потише, принц, идут! (Входит Озрик.) Озрик. Честь имею поздравить ваше высочество с приездом! Гамлет. Благодарю вас, сэр. (К Горацио.) Ты знаешь это насекомое? Горацио. Нет, ваше высочество! Гамлет. Это делает тебе честь, потому что знакомство с ним - уже пятно на репутации человека. Он владелец многих плодоносных земель... Достаточно, чтоб глупое животное распоряжалось другими, ему подобными, и уж наверное ему найдется корм в королевских яслях. Он глуп, но зато владелец огромного пространства грязи. Озрик. Ваше высочество! Если это не беспокоит ваше высочество, я имею передать вашему высочеству нечто от его величества. Гамлет. К вашим услугам! Только предварительно употребите по назначению вашу шляпу, она, как вам, вероятно, известно, назначается для головы. Озрик. Благодарю вас, ваше высочество, но здесь так жарко! Гамлет. Откуда вы это взяли? Напротив, очень холодно! Ветер с севера. Озрик. Действительно, принц, порядочно холодновато. Гамлет. Не знаю, может быть, это следствие особенного расположения, но, мне кажется, страшно жарко! Озрик. А... да, да, ваше высочество, жарко, очень жарко, - так жарко, что... я и сказать не умею... Ваше высочество, видите ли, его величество поручил мне сказать вашему высочеству, что он держит заклад, и довольно важный, насчет вашего высочества. Дело в том... Гамлет (перебивая и показывая, чтоб он надел шляпу). Сделайте милость! Озрик. Нет, право, ваше высочество, мне так спокойнее! Извольте видеть, в чем дело; ко двору приехал редкостный вельможа, Лаэрт, одаренный самыми возвышенными качествами, приятный в обществе и красавец собой... Одним словом, для того чтоб говорить об нем по достоинству, должно сказать, что он образец и справочная книга всех порядочных людей, потому что в нем соединены все качества, каких может пожелать себе вельможа. Гамлет. Он, вероятно, не пожалуется на сделанный вами портрет, но, несмотря на это, я убежден, что арифметика памяти запутается, желая сделать исчисление его достоинств и, несмотря на это, все еще не воздаст ему должной справедливости. Во всяком случае, и говоря только одну правду, я считаю его за высокопорядочного человека, достоинства которого так редки, что, и это я говорю совершенно откровенно, отыскать его подобие можно только в зеркале, в которое он смотрится, и что подражатели его - только тень его совершенства. Озрик. Вы оценили его по достоинству, ваше высочество! Гамлет. Но в чем же дело, сударь? Зачем одеваем мы этого вельможу грубою тканью нашей похвалы? Озрик (не поняв). Принц... Горацио. Что? не понимаете? Как же вы это собственного языка не узнаете? Гамлет. Иначе сказать, для чего мы поминаем его имя? Озрик. То есть имя Лаэрта?.. Горацио. Опустел кошелек, золото слов все растрачено! Гамлет. Да! Лаэрта! Озрик. Я знаю, ваше высочество, что вы не находитесь в невежестве... Гамлет. Очень рад, что знаете, хоть это еще ровно ничего не доказывает. Ну-с, дальше! Озрик. Что вы не находитесь в невежестве относительно искусства Лаэрта. Гамлет. Ну, за это я не поручусь, это было бы слишком смело; мало ли какие за ним искусства, может быть, водятся... Озрик. Я хочу сказать - относительно его искусства управлять оружием. В этом отношении он, говорят, не имеет себе подобного. Гамлет. А каким именно оружием? Озрик. Шпагою и кинжалом! Гамлет. В таком случае, для вящей точности, нужно было прибавить - "оружием разного рода", ведь шпага и кинжал не одно и то же; но продолжайте! Озрик. Ваше высочество! Его величество прозакладывал шесть арабских жеребцов, как я слышал, против шести французских шпаг с принадлежностями... Три из этих принадлежностей удивительно изящны и достойны рукояток, я сам их видел: прелестные, превосходно отделанные принадлежности! Гамлет. Что вы тут толкуете о принадлежностях? Горацио. Я знал, что еще понадобятся комментарии. Озрик. Принадлежности... это, принц, - перевязи! Гамлет. Выражение это было бы хорошо, если б мы носили вместо шпаг пушки, а до тех пор лучше сохранить название перевязей. Но ничего! Продолжайте... Шесть арабских жеребцов против шести французских шпаг с принадлежностями, в числе которых три щегольские перевязи, - французский залог против датского. А о чем заклад? Озрик. Король держит пари, что из двенадцати ударов между вами и Лаэртом он не нанесет вам более трех. Лаэрт же говорит, что даст девять. Спор хотят решить немедленно, если вашему высочеству угодно будет дать ответ. Гамлет. А если я отвечу отказом, тогда что? Озрик. То есть, я хотел сказать, если вашему высочеству угодно будет согласиться. Гамлет. Я гуляю в этой зале. Это время, которое я посвящаю обыкновенно какому-нибудь телесному упражнению, и потому к услугам его величества. Пусть принесут шпаги, и, если Лаэрт согласен и король желает, я выиграю ему пари, если могу. Если же нет - стыд и удары за мною! Озрик. Так и прикажете отвечать? Гамлет. То есть в этом смысле, а украсить можете по своему усмотрению. Озрик. Поручаю себя расположению вашего высочества. (Уходит.) Гамлет. К вашим услугам! Он хорошо делает, что сам поручает себя расположению; уж, конечно, другой не рискнет на это. Горацио. Улетел еще не оперившийся птенчик! Гамлет. Он, еще бывши у груди, говорил комплименты кормилице, прежде чем начинал сосать! Много таких на свете! Невежи считают их образованными людьми, и для этого достаточно схватить тон и манеры, которые в моде; с помощью этих битых сливок они выдвигаются вперед; но испытайте их - и найдете, что все это мыльные пузыри! (Входит придворный.) Придворный. Ваше высочество! на принесенный от вас Озриком ответ государь посылает узнать, остаетесь ли вы при принятом намерении или угодно вам отложить бой до завтра. Гамлет. Я остаюсь при своем намерении и готов к услугам короля. Если он готов, я тоже, теперь или когда угодно, если только буду в таком же хорошем расположении духа, как теперь. Придворный. Король, королева и весь двор прибудут сейчас сюда. Гамлет. Милости просим! Придворный. Принц! Королева желает, чтоб вы до поединка сказали несколько ласковых слов Лаэрту. Гамлет. Совет хорош, и я исполню его. (Придворный уходит.) Горацио. Вы проиграете, принц. Гамлет. Не думаю; ведь я тоже упражнялся за это время: я выиграю заклад. Но ты не можешь себе представить, как вдруг мне стало грустно и тяжело. Впрочем, это все вздор. Горацио. Нет, принц! Гамлет. Ребячество, глупое предчувствие и больше ничего, предчувствие, которое в состоянии смутить разве только женщину! Горацио. Но если вы чувствуете малейшее отвращение от этого поединка, послушайтесь его, принц. Я скажу сейчас, что вы нездоровы. Гамлет. Полно, не нужно! Я смеюсь над предчувствиями! Без воли Бога и птица не умрет! Если мой час наступил, его не минуешь. Теперь или позже - не все ли равно? Главное - нужно быть готовым. Ведь после смерти мы не будем жалеть оставленного, так что же хлопотать о том, когда настанет наш час! (Входят король, королева, Лаэрт, Озрик, вельможи и слуги, несущие оружие.) Король (кладет руку Лаэрта в руку Гамлета) Ты примешь эту руку, Гамлет, от меня! Гамлет (пожимая руку Лаэрта) Прости меня, Лаэрт! Тебя я оскорбил, Но ты как дворянин забудешь оскорбленье!.. Известно всем, и знаешь ты и сам, Что я в уме помешан. Если я Чем оскорбил твои честь, совесть иль печаль, Я сделал это, объявляю громко, В припадке сумасшествия. Не Гамлет Лаэрта оскорбил - безумие Гамлета! Когда он вышел из себя и в этом Несчастном положенье оскорбил Лаэрта, Гамлет не виновен в этом! И отрекается торжественно, при всех, При всем собранье, от такой обиды, И уверяет, что в душе он не имел Дурного умысла, - меня простишь ты, верно, Поверив, что стрелу чрез стену я пустил И, сам не зная, ею ранил брата! Лаэрт Доволен я, моя спокойна совесть; А в этом случае она всего сильней Меня ко мщенью призывала. Но законы чести Меня теперь невольно заставляют От примиренья отказаться до тех пор, Пока собрание судей достопочтенных Решит, что честь моя очищена теперь. Но в ожидании я принимаю руку И дружеское извиненье ваше, принц. Гамлет Я с благодарностью уступку принимаю И клятвой страшною тебя я заверяю, Что в поединке нашем тени злобы Не будет. Дайте шпаги нам. За дело! (Король и королева садятся на трон, со стороны короля на помосте стоит стол; судьи поединка располагаются налево.) Лаэрт Подайте шпагу мне! Гамлет Я для тебя, Лаэрт, Лишь буду выставкой простой, и неуменье Мое твое искусство возвеличит, Как ночи темнота усиливает блеск Звезд многочисленных на тверди бесконечной. Лаэрт Смеетесь, принц, вы надо мною. Гамлет Нет. Я правду говорю. Король Подайте шпаги им! Заклад тебе известен, Гамлет? Гамлет Да! Вы за слабейшего стоите. Король Вовсе нет! Уверен я в твоем искусстве; я видал Обоих в деле вас. Но так как он теперь Еще дерется лучше, я хотел, Чтоб уступил тебе он несколько ударов. Лаэрт (взяв шпагу) Нет, шпага тяжела, подайте мне другую. Гамлет Мне эта по руке. Они одной длины? Озрик Так точно, государь. Король Вина на стол поставьте. Коль Гамлет первый нанесет удар, Или второй, иль третий отобьет, Пусть пушки все стреляют на стенах: Король за улучшение здоровья Гамлета будет пить, и в чашу он опустит Перл драгоценнейший, чем тот, что украшает Венец наш королевский столько лет. Подайте кубки! Пусть литавры трубам, А трубы батареям, батареи ж Самому небу, а оно земле Известье понесут, что пьет король здоровье Гамлета дорогого! Начинайте! - Вы, судьи, будьте и внимательны и строги. Гамлет Начнем, Лаэрт. Лаэрт Начнем, Гамлет, пожалуй! (Дерутся.) Гамлет (нанося удар) Раз! Лаэрт Нет! Гамлет Пусть судьи порешат. Озрик Конечно, Гамлет попал! Лаэрт Прекрасно, продолжайте! Король Постойте, дайте мне вино. Гамлет, Вот перл тебе, пью за твое здоровье! Подайте принцу кубок! (Вместо перла бросает в кубок яд.) (Трубы и выстрелы.) Гамлет Нет еще! Потом, я после выпью, продолжай! (Дерутся.) Еще удар! Не правда ли? Лаэрт Да, правда. Я сознаю охотно. Король Наш заклад! Королева Он слишком толст, и у него одышка. Вот, Гамлет, мой платок, утри себе лицо, Я пью за твой успех и выигрыш заклада! (Берет отравленный кубок.) Гамлет (подходит к матери и, взяв платок, вытирает лицо, потом возвращает его) Благодарю вас! Король (удерживая королеву, которая хочет пить) Нет, не пей! Прошу тебя, не пей, Гертруда! Королева Отчего же? Вы мне позволите... (Пьет.) Король (в сторону) Отрава в кубке! Поздно! Гамлет Не смею я покуда пить... Потом!.. Королева Позволь еще лицо твое мне обтереть. (Гамлет подходит к ней.) Лаэрт (подходит со стороны короля) Он будет ранен! Король Нет, не думаю. Лаэрт (в сторону) А все же, Как будто совесть мне мешает. Гамлет (возвращаясь) Ну, Лаэрт! Давай-ка в третий раз, ты слишком уж небрежен; Не все искусство ты пускаешь в ход, Ребенком, кажется, меня считать ты вздумал! Лаэрт Вы думаете? Защищайтесь! (Дерутся.) Озрик Нет удара! Лаэрт Так будет! (Он ранит Гамлета, потом у них выпадают шпаги, и они, поднимая их, меняются, не заметив этого сгоряча; вслед за этим Гамлет ранит Лаэрта.) Король Разлучите их, довольно! Гамлет Нет, будем продолжать! Королева опускается на трон. Озрик На помощь королеве, Ей дурно! Горацио Кровь течет у них обоих! Что с вами, государь? Озрик Что сделалось, Лаэрт? Лаэрт (шатаясь) В свои же сети, Озрик, я попал И умираю здесь достойной жертвой За низкую измену! Гамлет (подбегая к трону) Что такое с королевой? Король Она при виде крови испугалась! Королева (едва говоря) Нет! кубок! кубок! - Гамлет, в кубке яд! (Умирает.) Гамлет (сбегая с трона) О, страшное убийство! Затворите Все двери, отыскать немедленно убийцу! Лаэрт (падает) Убийца здесь, Гамлет, перед тобою! Ты ранен насмерть, жить тебе осталось Не больше получаса, не спасет Тебя ничто! В твоей руке оружье; Оно заострено, конец его отравлен, Я гибну сам моей измены жертвой... Яд погубил и королеву... не могу Я больше говорить... король... король... все... сделал! Гамлет А! шпага с ядом, говоришь ты! Ну так, яд, Исполни назначение свое! (Он вбегает на трон и колет короля.) Озрик и придворные Измена! К оружию! Измена! Король (отбиваясь от Гамлета) О, помогите мне, друзья мои! Я только ранен, помогите, ради Бога! Гамлет (схватив со стола кубок с остатком яда и заставляя короля его выпить) Кровосмеситель и братоубийца гнусный, Глотай заздравный кубок! Что? нашел Свой драгоценный перл? Умри, злодей проклятый! (Король умирает, Гамлет сталкивает тело с трона; оно катится по ступеням вниз; корона с него падает к подножию трона.) Лаэрт Он заслужил такую участь... Яд Его рукою приготовлен был... Простим друг другу, благородный Гамлет, Пусть смерть моя и моего отца Не тяготит меня, как и меня - твоя! (Умирает.) Гамлет Господь тебя простит! Я за тобой иду! Горацио! Я умираю! Королева Несчастная, прости! (Шатаясь, входит на трон и становится на колени перед телом матери.) Вы, видевшие все Со страхом, с бледностью смущенного лица, Немые зрители ужасного злодейства, Когда б имел я время, если б смерть, Тюремщик страшный, не влекла меня Так беспощадно в вечную темницу, Я б рассказал вам, - но оставим это... Горацио, я умираю, ты же жив, Так оправдай меня и расскажи им правду! Горацио (хватает со стола кубок) Нет, этого не будет никогда, Я римлянин душой, хотя датчанин телом, Осталось яду в этом кубке! Гамлет (вырывая его) Стой! Коли ты муж, подай мне этот кубок! Отдай, я говорю! О милый мой Горацио! Какое по себе запятнанное имя Оставить должен я, коль правды не узнают! Коль в сердце я твоем в былые времена Хоть небольшое место занимал, Отсрочь немного час блаженной смерти, Решись еще влачить ужасной жизни гнет, Чтоб рассказать историю мою. (Вдали слышны звуки труб и пальба.) Откуда эти воинские звуки? Озрик То Фортинбрас, вернувшийся с победы Над Польшей; он приветствует приезд Посланников британских. Гамлет Умираю... Осилил яд меня, и не успею я Известие из Англии услышать. Но я предвижу, что при выборе монарха За Фортинбраса будет весь народ. Мой голос за него я также подаю; Скажи ему о том и возвести народу Причины, побудившие меня На это, а о прочем... ни полслова! (Умирает у ног матери.) Горацио Итак, разбилось ангельское сердце! Прощай! Мой принц, пусть ангелы твой сон Своею песнею святою услаждают! Но что за звуки труб и барабанов? (Военный марш. Входят Фортинбрас, английские посланники, народ и войско.) Фортинбрас Что вижу я! Горацио Что хочешь видеть ты? Неслыханное горе, страшную беду? Так дальше не иди, они перед глазами! Фортинбрас Какое страшное побоище! О смерть, Какой ты пир себе готовишь ныне, Что столько царственных голов ты погубила! 1-й посланник Да, зрелище ужасное! И мы С бумагами своими опоздали. Не может слышать нас тот, для кого везли Мы извещенье об исполненном приказе: О смерти Гильденстерна, Розенкранца. Кто наградит за труд нас? Горацио Уж не он, Хотя б и жив он был! Он никогда приказа О смерти их не отдавал. Но если Вы собрались случайно здесь из Польши И из далекой Англии - как будто Лишь для того, чтобы свидетелями быть Ужасной той развязки, прикажите, Чтоб трупы эти выставлены были Торжественно перед народом. Я Народу расскажу всю правду, как случилось. Услышите вы страшный тут рассказ, Кровосмешенье, гнусные деянья И промысла чудесные открытья, Невольные убийства, смерть изменой, И в заключение - открытый заговор, Обрушившийся тяжестью своею На заговорщиков самих. Вот что Из моего откроется рассказа. Фортинбрас Скорей же поспешим мы выслушать рассказ! Пусть созовут для этого вельмож... Что до меня, я с горестью встречаю Здесь дар судьбы. Имею право я Здесь на престол, и случай вдруг открылся Права те предъявить. Горацио Об этом тоже я Имею нечто вам сказать, и, может, Я помогу вам при избранье вашем, За вас такой представя голос, на который Все согласятся. Но спешите, ради Бога, Пока еще волнуются умы И, занятые страшным тем событьем, Еще за козни не принялися покуда. Фортинбрас Пусть Гамлета четыре из вождей Подымут на щите, как это и прилично Герою. Он бы был достойным королем, Когда бы жил! Пусть музыка играет И воинские почести ему Все воздают. Берите трупы, этот страшный вид Пригоден лишь бы был на поле брани, А здесь невыносим он для меня... Стреляйте пушки и гремите трубы! (Похоронный марш; все выходят медленным шагом; за сценой залп.) Шекспир В. Гамлет, принц Датский : трагедия : в 5 д. / пер. с англ. М. А. Загуляева. 2-е изд. СПб.: Тип. Ф. X. Иордана, 1877. Загуляев Михаил Андреевич (1834-1900) - русский писатель и публицист. Воспитывался в Корпусе инженеров путей сообщения и морском училище. С 1855 г. офицер морской артиллерии. В Крымскую войну участвовал в операциях против англо-французского флота. Начал писать в "Морском сборнике" и "Сыне Отечества" в конце 1850-х гг. В ежедневной газете "Сын Отечества" вел политический отдел, который вел затем и в "Голосе" (1862-1883), во "Всемирной иллюстрации" и с 1884 г. в "Новом времени". С 1871 г. Загуляев был редактором внутреннего отдела "Journal de S.-Petersbourg", а также его литературным и театральным критиком. Состоял корреспондентом "Independence Beige", помещал статьи в "Отечественных записках", "Всемирном труде" (с 1878 г.), "Заре" и других изданиях. В 1883 г. Загуляев напечатал в "Вестнике Европы" интересный иностранный рассказ "Русский якобинец" (вышедший затем отдельно). "Гамлет" в переводе Загуляева шел на Императорской санкт-петербургской и московской сценах. Перевод был посвящен И. С. Тургеневу. Первое издание: Шекспир В. Гамлет, принц датский: трагедия: в 5 д. / пер. с англ. М. А. Загуляева // Русский мир. 1861. Затем последовал ряд отдельных изданий в 1861-1862 гг. Нами выбрано издание 1877 г., отражающее работу переводчика с текстом - "верное с подлинником 2-е издание, вновь исправленное". Переводчик считал возможным при постановке пьесы на сцене опустить часть текста, о чем свидетельствует его примечание: "Все, что напечатано мелким шрифтом, может быть выпускаемо на сцене".
Вильям Шекспир Гамлет, принц датский ---------------------------------------------------------------------------- Перевод М. Загуляева Шекспир У. Гамлет: Антология русских переводов: 1828-1880. М., Совпадение, 2006 ---------------------------------------------------------------------------- Действующие лица Клавдий, король Дании. Гамлет, сын покойного короля и племянник царствующего. Полоний, великий камергер. Горацио, друг Гамлета. Лаэрт, сын Полония. Вольтиманд | Корнелий | Розенкранц } придворные. Гильденстерн | Озрик | Придворный. Священник. Марцелло | } офицеры. Бернардо | Франциско, солдат. Посланник. Тень отца Гамлета. 1-й | } могильщики. 2-й | Фортинбрас, норвежский принц. Офицер норвежской армии. Ринальдо, слуга Полония. 1-й | } актеры 2-й | Гертруда, королева Дании, мать Гамлета и жена Клавдия. Офелия, дочь Полония. Придворные, дамы, офицеры, солдаты, актеры, священники, матросы, посланники, слуги и проч. Действие происходит в Эльсиноре. ДЕЙСТВИЕ I Сцена 1 Эльсинор. Терраса перед королевским замком. На переднем плане стена замка с бойницами, в середине стены выступ, на котором расположена терраса; к террасе ведут два всхода; за стеной видна верхняя часть дворца, с башнями и освещенными окнами. Часовые ходят по стене взад и вперед. Облачная, но лунная ночь, ветер. Франциско на страже на стене, Бернардо идет к нему на смену по правому всходу. Бернардо Кто здесь? Франциско Сам отвечай! какой пароль и лозунг! Бернардо Да здравствует король! Франциско Бернардо? Бернардо Он! Франциско Исправен! Бернардо Уж полночь, отправляйся-ка в постель, Франциско. Франциско Спасибо вам за это, холодина И скука страшная. Бернардо А все благополучно? Франциско И мышь не поскреблась. Бернардо Ну, так спокойной ночи! Коль встретишь ты Горацио и Марцелло, Моих товарищей по страже, - торопи их. (По правому всходу всходят Горацио и Марцелло.) Франциско Вон, кажется, они идут и сами. Стой! кто идет? Горацио Друзья отечества! Марцелло Вассалы короля Великой Дании. Франциско Ну, так спокойной ночи. Марцелло Прощай, товарищ, кто тебя сменил? Франциско Бернардо. Доброй ночи! (Уходит по левому всходу.) Горацио Эй, Бернардо! Бернардо Горацио? это ты? Горацио Немножко. Бернардо Очень рад Вас видеть здесь, мой верный друг Горацио, И ты, мой дорогой Марцелло! Горацио Ну что ж, являлось нынче привиденье? Бернардо Я не видал. Марцелло Горацио говорит, Что это лишь одна игра воображенья, И все не хочет верить в страшный призрак, Который видели мы здесь два раза; Поэтому я пригласил его Сегодня с нами постоять на страже, Чтоб в случае, коль будет снова призрак Здесь проходить, он сам бы мог проверить То, что мы видели, и говорить с виденьем. Горацио Все это сказки, не придет ваш призрак! Бернардо Присядем на минуту, и опять Мы нападем на слух твой маловерный, С рассказом истинным про то, что мы видали На этом месте, уж две ночи сряду. Горацио Ну что ж, присядем!.. Начинай, Бернардо... Бернардо Вчерашней ночью, в час, когда вот эта Звезда, от полюса на запад что сверкает, Обычный круг свой обошла и снова Пришла на место, где теперь сияет, Я и Марцелло, только что на башне Пробило час... (Тень появляется на стене.) Марцелло Т-с! Т-с! Молчите... Смотрите, вот оно опять! Бернардо Какое сходство С покойным королем! Марцелло Горацио! Ты всяким обучался ведь наукам. Поговори с ним... Бернардо А не правда ль, сходство С покойным королем разительно?.. Смотри! Горацио Да! сходство страшное; я просто каменею От удивления и страха. Бернардо Он как будто Здесь дожидается, что с ним заговорят. Марцелло Заговори, Горацио, с ним! Горацио (к Тени) О! кто ты, В сей страшный час принявший на себя Воинственный и величавый вид Скончавшегося датского владыки? Во имя неба, заклинаю - отвечай мне! Марцелло Он недоволен. Бернардо Он уходит прочь Величественным и нескорым шагом. (Тень проходит по стене налево.) Марцелло Он удалился, нам не дав ответа. Бернардо Ну что, Горацио? дрожишь и побледнел? Не правда ли, что это не похоже На тщетную игру воображенья?.. Что скажешь, друг? Горацио Клянуся небесами, Я не поверил бы, коль не были б порукой, Неотрицаемой и верной, мне глаза, Марцелло Не правда ли, похож на короля он? Горацио Как ты похож на самого себя! В том самом панцире сражался он с норвежцем И с тем же грозным видом, в жарком споре В санях он поляка ударил, и на месте Его оставил мертвого на льду... Да! очень странно! Марцелло Точно так же Уже два раза, в этот час безмолвный, Он прежде проходил пред нашим постом Воинственным и величавым шагом. Горацио Не знаю, что и думать, но, по мненью моему, Для государства это предвещанье Переворота и тревоги страшной. Марцелло Однако сядем. Пусть из вас кто знает, Тот растолкует мне подробно и толково, Что значит эта бдительная стража, Которой каждой ночью утомляют Всех королевских подданных? Зачем Здесь ежедневно пушки отливают И закупают за границей горы Оружия и воинских припасов? Зачем на верфях этот полк рабочих, Которым отдыха и в праздник нет, как в будень? Зачем тревога эта и поспешность, По милости которых труд дневной И ночью продолжается, как днем? Кто объяснит мне, что готовится такое? Горацио Я объясню, хотя по слухам только, Которые здесь ходят... Вам известно, Что прежний наш король, которого мы призрак Здесь видели сейчас, норвежским Фортинбрасом Был вызван на единоборство. Злая зависть И гордость непомерная норвежца Причиной были вызова его. В единоборстве этом храбрый Гамлет (А храбрым признан был он всем, что есть живого) Убил соперника, а в силу договора, Согласного с законом поединка И освященном подписью с печатью Бойцов обоих, с смертью Фортинбраса Владения его во власть переходили Того, кто победил. С своей же стороны, Король наш подписал подобное условье; И в случае, когда б он был убит, Часть равная земли в владенье Фортинбраса Должна была от датчан перейти. По силе этого взаимного условья, Наследье побежденного должно По праву было перейти к Гамлету. Но юный Фортинбрас, кипя отвагой бурной, Неопытный в делах такого рода, созвал Со всех сторон к Норвегии границам Толпу отважных удальцов, готовых За пропитание дневное помогать Попытке дерзкой; и теперь намерен, Как извещают короля, отнять Вооруженною рукой и силой Все земли, что отец его утратил. И вот, по-моему, главнейшая причина Приготовлений спешных, сильной стражи И шумной суеты, которую мы все Так ясно замечаем в государстве. Бернардо Я думаю, твои догадки верны, И это объясняет, почему Мы видим здесь, пред стражей, появленье Вооруженной и величественной тени Того, кто был и есть причиною войны. Горацио Признаться, эта тень - как будто бы соринка, Попавшая нарочно в глаз рассудка, Чтоб ослепить его прозорливое зренье! В эпоху славы и величья Рима, Незадолго пред Юлия паденьем, Вскрывалися могилы, и по стогнам Блуждали мертвые в покровах похоронных И громким воплем граждан всех пугали. На небе звезды хвост огнистый за собой В своем течении привычном оставляли, И дождь кровавый падал с облаков. На солнце знаки гибелью грозили, И влажное светило полуночи, Властитель области Нептуна, затмевалось Так грозно, что подумать было можно, Что час настал для преставленья света... И вот теперь все те же знаки снова, Предтечи горестных событий и деяний И провозвестники судьбы, начало Великих бедствий, появилися опять; Их небо и земля показывает нам, В других странах, во времена иные, В глазах сограждан наших и... (Тень появляется с левой стороны.) Но тише! Опять явилось грозное виденье!.. Пусть громом разразит меня оно, А я к нему с вопросом обращуся! (Тени.) Виденье, стой! и если только голос Имеешь ты и звуки издавать Ты в состоянии - то отвечай! Быть может, Какой-нибудь благой поступок в силах Помочь тебе и быть тебе полезным Для твоего спасенья?.. Отвечай мне! Коль знаешь ты, что Дании несчастье, Нам неизвестное, грозит, и если можно, Его заранее узнав, избегнуть зла, - То отвечай мне! Если ты при жизни Зарыл в земле неправо нажитое Сокровище и если, как поверье Нам говорит, ты бродишь по земле Другим духам поэтому подобно, То отвечай мне! (Слышно пение петуха.) Стой! и отвечай! Я требую!.. Держи его, Марцелло! Марцелло Копьем ударить, разве? Горацио Бей копьем, Коль так не хочет он остановиться! Бернардо Сюда! Горацио Сюда! (Тень исчезает.) Марцелло Напрасно! Он исчез. Как величав был вид его! Некстати Мы вздумали насилье в ход пустить! Он невредим, как воздух, и удары Бессильных наших копий - пресмешное Усилие немощного лишь гнева! Бернардо Он, кажется, сбирался отвечать, Когда запел петух... Горацио При этом содрогнулся Он, как преступник, пойманный нежданно. Я слышал часто, что петух - трубач Авроры Своим пронзительным и громким криком будит Светило дня и что при этом духи, Блуждающие по воде и суше, В огне и в воздухе, торопятся скорей В свои владения убраться, - то, что было Сегодня с нами, убеждает нас, Что это правда. Марцелло Да, при первом крике Он тотчас же исчез. Иные говорят, Что несколько ночей пред Рождеством Петух поет без умолку - в то время Не смеют духи появляться, и влиянье Таких ночей здорово, благотворно, И ни одна звезда влияния дурного Тогда на человека не имеет. Колдовство Теряет силу, а колдуньи - власть, Так благодетельно бывает это время! Горацио Я слышал тоже и отчасти верю. Но вот уж утро в мантии пурпурной Идет из-за холма сквозь раннюю росу... Покончим стражу и пойдем к Гамлету. По-моему, должны мы рассказать Ему все то, что видели сегодня. Клянуся жизнью, - дух был нем лишь с нами, А с ним, наверное, он будет говорить!.. Что? одобряете ль намерение это, Которое предписывают нам И долг, и та любовь, которую к Гамлету Питаем мы? Марцелло Идем к нему скорей! Я знаю, где найти его нам можно И без свидетелей свободно говорить. (Уходят.) Сцена 2 Зала совета во дворце короля. Посередине двойной трон на возвышении, справа, одною ступенью ниже трона, кресло, слева, двумя ступенями ниже, стол государственного секретаря, по бокам от трона места советников, устроенные подковой. Входят король, королева, Гамлет, Полоний, государственный секретарь, советники, Лаэрт, Вольтиманд и Корнелий. Король и королева садятся на трон, советники на свои места (Полоний на первое место у трона, возле государственного секретаря), Гамлет сначала становится у кресла, но по знаку короля садится. Лаэрт, Вольтиманд и Корнелий стоят на авансцене справа. Король Воспоминание о смерти короля, Великого Гамлета, дорогого Нам брата, так еще свежо во всех, Что, кажется, приличнее бы было Нам пребывать в печали и всему Владенью нашему носить одежду скорби; Но... власть рассудка победила в нас Порывы сердца, сделалися тише Призывы той печали, и теперь, Все думая еще о нем, - себя Мы более уже не забываем... И вот - с неполной радостию в сердце, Смешав улыбку с горькими слезами, Веселость с горестью и брачные напевы - С печальным звуком песен похоронных И равную назначив долю плачу И радости веселой, мы избрали Себе в супруги ту, кто прежде нам сестрою Была, и возвели ее опять, Совместно с нами, на престол могучий Воинственного королевства этого. В сем деле Мы поступали в силу тех советов, Которые свободно были даны Нам вашей мудростью. Примите благодарность От нас за это. Перейдем теперь К затеям молодого Фортинбраса... Он, кажется, нас слишком низко ценит И думает, что смерть возлюбленного брата Расстроила все силы государства И вызвала анархию и смуты... Прельщаемый обманчивой надеждой, Он требует от нас упорно возвращенья Земель, добытых нашим храбрым братом. Вот все, про что мы вам сказать хотели. Теперь мы обращаемся к предмету Собранья, созванного нами. Вот в чем дело. (Берет у государственного секретаря свиток.) Здесь находящимся письмом мы извещаем Норвежского владыку, Фортинбраса Родного дядю, о намеренье безумца. Старик и дряхл, и хил, и не встает с постели. Он вряд ли знает козни Фортинбраса. В письме его мы просим удержать Намеренья племянника, тем более Что все военные наборы Фортинбрас В его же государстве производит. Мы поручаем вам, Корнелий, Вольтиманд, (Корнелий и Вольтиманд приближаются к трону и преклоняют колени.) Вести привет норвежскому монарху... Считаем нужным данную вам власть В переговорах с королем - наказом, Здесь прилагаемым, немного ограничить. (Отдает им свитки.) Спешите же и быстрым исполненьем К нам покажите вы усердие и рвенье. Корнелий и Вольтиманд (приняв свитки, встают) И здесь, как и всегда, исполним неуклонно Долг послушания великому монарху. Король Не сомневаюсь в этом. До свиданья! (Вольтиманд и Корнелий уходят.) Теперь, Лаэрт, мы речь с тобою поведем. (Лаэрт подходит к трону.) Мы слышали, ты просьбу к нам имеешь? Какую же, Лаэрт наш дорогой? Я твердо убежден, что просьба эта, верно, И рассудительна, и значит, исполнима. А к датскому монарху никогда С разумной просьбой даром ты не обратишься... Чего ты можешь, Лаэрт, пожелать, Чего б мы, прежде просьб, тебе не предложили? Рассудок с сердцем и уста с руками Не так близки, как Дании престол С твоим отцом. Чего же ты желаешь? Лаэрт Великий государь! Прошу я позволенья Во Францию мне снова возвратиться; Я в Данию спешил к коронованью, Но долг приятный сей исполнив, - признаюся, Я мыслями и сердцем всем стремлюся Опять во Францию и короля прошу Позволить мне проститься с ним. Король Прекрасно! Но... на отъезд согласен ли Полоний? Полоний (вставая с места) Он, государь, мне просьбами своими Так надоел, что я, уж так и быть, Согласен. Пусть его! я больше не перечу! И вместе с ним прошу вас всеусердно Во Францию его скорее отпустить. Король Ты можешь ехать хоть сейчас. Свободу Мы полную тебе даем располагать Собой и временем своим. Теперь к тебе Мы обращаемся, Гамлет, наш брат и сын. Гамлет (вставая, в сторону) Родство определил ты не совсем-то верно! Король Ужели облака задумчивой печали Не перестали омрачать твой дух? Гамлет Как можно, государь... ведь я так близко к солнцу! Королева Мой Гамлет дорогой, оставь одежду скорби И взор приязни кинь на короля! Зачем глаза свои ты вечно клонишь долу, Как будто на земле ты ищешь все следов Великого отца? Ты знаешь, что судьбою Всему живущему назначен здесь конец, Что здешний мир есть только переход К другому, лучшему. Таков удел всеобщий. Гамлет Да, государыня, таков удел всеобщий! Королева А если это так, зачем же одному Тебе удел тот кажется так странен? Гамлет Мне _кажется_? О нет! поверьте, королева, _Действительно_ он странен! для меня Не существует _кажущихся_ мыслей. О матушка! Ни этот черный плащ, Ни эта пышная ливрея скорби, Официальной и торжественно-холодной, Ни слез обилие, ни вздохи, ни лицо, Печалью искаженное донельзя, - Нет! ни один из тех наружных знаков, Которыми рисуется страданье, Не могут выразить всей горести моей; Все эти знаки могут быть притворством; Все это роль, которую сыграть Совсем не трудно; это оболочка!.. Но у меня, вот здесь (кладет руку на сердце) Шевелится все что-то, Чего вам знаками вовек не передать! Король Мы можем лишь хвалить, мой добрый Гамлет, Твою сыновнюю привязанность и скорбь; Но вспомни только, что в былое время И твой отец отца утратил. В свой черед Его отец оплакивал потерю Родителя. Я знаю, для живущих скорбь О тех, кто умер, - долг всегда священный, Обязанность любви сыновней. Но всегда Упорствовать в печали - это слишком! Подобное упорство оскорбляет Святые небеса. Такая горесть Есть малодушие и против воли неба Безбожное и злое возмущенье. То доказательство души бессильной И неразвитого рассудка. Смерть Есть неизбежный всех удел; она Так часто повторяется на свете, Что стала делом чисто обыденным! Так можно ли в безбожной скорби нашей Ее так близко к сердцу принимать? Стыдись, Гамлет, ты оскорбляешь небо! Ты оскорбляешь мертвых и природу, В которой смерть - закон, которая с тех пор, Как первый человек скончался на земле, И до последнего, умершего сегодня, Не прекращала нам свое вещанье, _Так должно быть_! Прошу тебя, Гамлет, Отбрось бесплодную печаль и в нас найди Отца второго. Что ж до нас, то мы Хотим, чтоб знали все, что ты ближайший к трону, Что всю любовь, которую отец, Питать лишь может к сыну дорогому, Питаем мы к тебе. А что до твоего Намерения снова возвратиться К занятиям в далекий Виттенберг... Противно это нашему желанью, И молим мы тебя остаться вместе с нами, Быть радостью для царственных очей, Главой двора и нашим дорогим Племянником и сыном. Королева Милый Гамлет! Неужли тщетна матери мольба Останется? Молю тебя, останься И в Виттенберг от нас не уезжай! Гамлет Я повинуюсь, и всегда я буду Во всем повиноваться вам. Король Прекрасно! Вот это по сердцу ответ, останься с нами И в Дании вторым будь королем! (Встает и подает руку королеве.) Пойдемте, королева, Гамлет нас Порадовал сегодня несказанно Своею добровольною уступкой. Чтобы достойно день сей завершить Монарху Дании, сегодня каждый кубок, Который выпьет он, пусть будет возвещен Земле и небу громом сотни пушек; Пусть небо повторит раскат земных громов И разнесет их далеко!.. Пойдемте! (Все, исключая Гамлета, уходят.) Гамлет (один) О, если б плоть моя, столь крепкая, могла Растаять и росою распуститься!.. О если бы Предвечный запрещенья Не положил против самоубийства! О Боже, Боже! Как бесцветны и ничтожны, Как пусты кажутся мне жизни наслажденья! Как жалок этот свет! Заглохший старый сад, В котором сорные одни растут лишь травы! Возможно ли, чтоб до того дошло?.. Два месяца всего, как умер он, - да что я - И двух-то нет еще! Такой монарх великий, Который был в сравненье с настоящим - Гиперион перед сатиром козлоногим... Так полон нежности к своей супруге!.. Он ветру запрещал в лицо ей дуть нескромно... Земля и небо! Ах, зачем я помню! Она к нему так крепко прилеплялась, Как будто пища, вместо утоленья, Еще сильнее возбуждала голод... И что ж? Едва прошел лишь месяц... Полно! Не будем вспоминать! Непрочность! Твое названье _женщина_! Лишь месяц! Еще не износились башмаки, В которых шла она вслед за отцовским гробом, В слезах, как будто бы какая Ниобея... И эта женщина... О небо! Зверь без смысла Не так бы скоро горе позабыл! Она же - замужем! за дядей, братом Умершего, но на него похожим Настолько же, как я на Геркулеса! Чрез месяц! ведь еще засохнуть не успели В ее глазах наплаканных следы Слез заказных, а уж она венчалась! Преступная поспешность! так охотно Самой лететь к кровосмешенья ложу... Нехорошо! не будет тут пути... Разбейся, сердце! Должно мне умолкнуть! (Входят Горацио, Бернардо и Марцелло.) Горацио Принц, мой нижайший вам поклон. Гамлет А, ба! Вот неожиданность! Обрадовал меня Ты, друг! Ведь я не ошибаюсь И ты - Горацио? Горацио Так точно, принц, Горацио, и в то же время ваш Слуга усердный на всю жизнь... Гамлет Горацио! Ты хочешь _друг_ сказать. С тобой слуги названьем Я поменяюсь... Но скажи на милость, Зачем же ты оставил Виттенберг? (К Марцелло.) Марцелло? Марцелло Принц... Гамлет Я рад тебя здесь видеть! (К Горацио.) Здорово! Но скажи ты мне по правде, Зачем же ты оставил Виттенберг? Горацио Лень одолела, принц! Гамлет Фи! что ты! я не верю! Врагу бы твоему и то я б не позволил Подобную причину привести; И ты меня, поверь мне, не заставишь Так быстро мнение мое переменить Насчет тебя. Ты не ленив, я знаю; Но кой же черт тебя принес к нам в Эльсинор? Мы пьянствовать тебя, пожалуй, здесь научим! Горацио На погребенье вашего отца Я торопился. Гамлет Старый мой товарищ! Прошу, не насмехайся так жестоко!.. На свадьбу матери ты, видно, поспешил... Горацио Одно другим сменилось очень скоро... Гамлет Тут, видишь, был расчет, хозяйственный расчет! От похорон осталися припасы, Так их на брачный пир скорей употребили, Чтоб не испортились!.. Мне легче б было видеть, Что злейший враг мой в рай попал, чем этот Ужасный день спокойно пережить. Отец мой! Кажется, его теперь я вижу... Горацио Где, принц? Гамлет В глазах моей души! Горацио И я его видал; он был монарх великий. Гамлет Он человек был, и такого человека Уж более не будет на земле! Горацио Принц... кажется, его сегодня ночью Я видел... Гамлет Видел ты? Кого?.. Горацио Покойного Гамлета короля. Гамлет Ты видел Покойного отца? Когда и где?.. Горацио Прошу вас, принц, немного успокойтесь И выслушайте мой рассказ правдивый. Свидетели здесь, налицо! Гамлет Во имя неба, Скорее говори, я слушаю тебя!.. Горацио Две ночи сряду, в тишине и мраке, Когда они, Марцелло и Бернардо, Стояли часовыми, вот какой С обоими был случай несказанный. Являлось им видение, лицом Похожее на вашего отца, в броне, В доспехах бранных. Мимо них виденье Прошло спокойно величавым шагом... Три раза это повторялось, и так близко Виденье проходило, что от них Не более длины его жезла То было расстоянье. Но они, Испуганные, говорить с виденьем Не смели. Странный случай этот Они мне сообщили с содроганьем И требуя ненарушимой тайны. На следующий день отправился я с ними На стражу. Будто бы слова их подтверждая, В назначенное время тень явилась, И именно в описанном мне виде. В ней я узнал тотчас покойного монарха, И две руки мои не больше походили Между собой, как тень на короля. Гамлет Но где ж случилось это? Марцелло На террасе, Где мы стоим на страже, принц. Гамлет И с ним Вы говорили? Горацио Говорили, принц, Но он не отвечал. Одну минуту Он голову немного приподнял И, как казалось, говорить хотел; Но в это время закричал петух, И, слыша возглас, тень поспешно скрылась. Гамлет Да! это странно! Горацио Принц, я клятву Готов вам дать, что наш рассказ правдив! И мы сочли обязанностью вам Все сообщить. Гамлет Да! странно, очень странно! Тут, верно, неспроста... Сегодня вы на страже? Все Да, государь! Гамлет Он был вооружен? Все Да, государь, в доспехах. Гамлет В полных? Все Да! Гамлет Вы видели лицо? Горацио Да, государь, забрало Открыто было. Гамлет Что же, - грозен Он был на вид? Горацио О нет, скорее грустен! Гамлет Что, бледно иль красно лицо его казалось? Горацио О, очень бледно! Гамлет И его глаза На вас устремлены в то время были? Горацио На нас. Гамлет О, как бы я хотел быть с вами. Горацио Вы б удивились. Гамлет О, наверное! И долго Он оставался с вами? Горацио Да не больше, Как надо времени, чтоб сто пересчитать, Не торопясь нисколько. Бернардо и Марцелло Дольше, дольше! Горацио По крайней мере, не при мне. Гамлет А что, Какая борода была у тени, Седая? Горацио С проседью, как и при жизни. Гамлет С вами Сегодня буду я на страже! Может быть, Виденье снова возвратится. Горацио Верно! Гамлет И если предо мной оно предстанет С лицом отца, я с ним заговорю, Когда б сам ад открыл свой страшный зев И приказал бы мне молчать. Прошу вас, Коль до сих пор вы сохранили в тайне Виденье это, продолжать молчать, И если нынче ночью что случится... Вы думать можете, - отнюдь не говорить! Я заслужу вам после эту службу! Итак, - прощайте! Близко к полуночи Приду я на террасу к вам. Прощайте! Все Почтенье наше... Гамлет Не почтенье - дружбу Мне дайте и взамен мою возьмите. (Горацио, Марцелло и Бернардо уходят.) Гамлет (один) Вооруженный призрак моего отца! Тут что-то кроется недоброе. И в душу Ко мне прокралось снова подозренье, Ах, поскорей бы ночь! А до тех пор спокойно Ты жди, душа моя, злодейства не сокроешь, Хоть землю целую ты на него нароешь! (Уходит.) Сцена 3 Комната в доме Полония. Входят Лаэрт и Офелия. Лаэрт Уж вещи все мои на корабле - прощай, Сестрица! не ленись писать мне. Офелия О, можешь ли ты сомневаться, Лаэрт? Лаэрт А что касается Гамлета и любви Его к тебе, - послушайся меня, Считай ее минутным увлеченьем, Капризом чувств, весеннею фиалкой, Которая хоть рано расцветает, Зато и скоро вянет, у которой Благоухание прекрасно - но непрочно. Ее, понюхав, тотчас же бросают, И все тут. Офелия Как и все тут? Лаэрт Конечно, уж не более, поверь мне; В развитии с годами человека Не мускулы одни и тело только крепнут, Но вместе с ними зреет ум и сердце. Быть может, что тебя теперь Гамлет и любит И нет в душе его ни черной мысли, Ни незаконного желанья, - несмотря на это, Остерегайся. Он не властен над собою, Он раб происхожденья своего; Не может он подобно нам по сердцу Подругу выбрать, от его избранья Зависеть будет благо государства; И потому Гамлет в избранье этом Послушен должен воле быть народа. И если искренно тебя он любит, Благоразумно ты поступишь, ограничив Твою надежду на его любовь В пределах той возможности, которой Располагать он властен; помни, что он сам Не может ничего без Дании согласья! А между тем подумай, сколько срама Навлечь ты можешь на себя, коль скоро Преклонишь слух доверчивый к речам, Исполненным любви очарованьем, И, сердце все отдав ему, откроешь Сокровищницы дверь невинности твоей Его попыткам смелым. Милый друг, Сестра, Офелия, молю - остерегайся! Смири порывы сердца и держися Подалее от стрел его желаний... Поверь, невинной девушке уж много, Когда луна ее красы увидит. И добродетель вряд ли может остеречься От клеветы. Нередко червь злотворный Снедает все весенние цветы, Когда они еще не распустились, И молодость всего скорее может Попасться в сети - именно тогда, Когда расцвет ее лишь только что зарделся. Итак, еще раз, будь поосторожней... Защита лучшая противу злых напастей - Боязнь напастей этих. И коль нет У юности защиты этой верной, Она сама себе является врагом. Офелия Я в сердце сохраню, Лаэрт, твои слова И твой урок как верное лекарство Против грозящей мне болезни. Но, мой брат, Мой дорогой Лаэрт, не будь же ты Подобен пастырю, который, поучая Добру своих усердных прихожан И трудный путь указывая к небу, Сам по другой, спокойной и цветущей Дороге к злу идет, смеяся сам с собою Над поученьями своими. Лаэрт Будь спокойна; Но мне уж в путь пора. А! батюшка идет! (Входит Полоний.) Благословение двойное - благодать Двойная также; я благословляю случай, Который снова нам привел проститься. Полоний Ты все еще отсюда не уехал? Стыдись, давно пора. Скорее на корабль! Попутный ветер дует, и тебя Лишь ожидает капитан... Но, впрочем, Приблизься и прими мое благословенье, И следующий свод коротких правил жизни Запомни твердо. Думай про себя, Отнюдь не громко. Мысли дай созреть, Да в дело лишь тогда ее и обращай; Будь ласков, но с достоинством и вкусом. Коль подружился с кем и дружбу испытал И оказалась прочной эта дружба - Стальною цепью друга ты прикуй К своей душе, но не вверяйся быстро Ты встречному, не жми ему руки Холодным, ничего не значащим пожатьем; Ссор избегай, а ежели случилась, Веди себя ты так, чтоб твой противник сам Почувствовал охоту ссор избегнуть. Всех слушай, - сам немного говори, У всех совета спрашивай охотно, Но своего совета не давай. Роскошно одевайся, но настолько, Насколько средства позволяют, не пестро, Хоть и богато. По одежде судят О человеке. В этом отношенье Вельможи Франции тебе примером будут. Долгов не делай, взаймы не давай. Кто денег даст взаймы, тот часто потеряет Не только деньги, но и друга вместе с ними, А в долг возьмешь, запутаешь расчеты. Но главное в конце. Правдив будь сам с собою, И, - следует из этого, как день За ночью следует, - других ты не обманешь. Прощай, и пусть мое благословенье Все эти правила в душе твоей скрепит. Лаэрт Прощайте, батюшка! Полоний Скорей, скорей! не медли; Уж слуги ждут тебя. Лаэрт Офелия, прощай! И помни разговор наш. Офелия Я его В душе своей сокрыла - ключ, которым Я заперла тот ящик - можешь взять с собою. Лаэрт Прощай! (Уходит.) Полоний О чем он говорил? Офелия О принце Гамлете. Полоний А! Это очень кстати! И до меня дошло, что с некоторых пор Ты с Гамлетом беседуешь почасту, Что слишком ты щедра на те беседы с ним. Коль правда это и меня предупредили Не попусту, чтоб я остерегался, То должен я тебе, Офелия, сказать, Что поступаешь ты совсем неосторожно И с званьем дочери моей несообразно! Ну, что там между вами? Признавайся! Офелия Он с некоторых пор мне часто говорит, Что он влеченье чувствует ко мне. Полоний Влечение! Эх ты, неопытность святая! И видно тотчас, что людей не знаешь! Небось ты этому влечению и веришь? Офелия Я, батюшка, не знаю, право, как И думать мне об этом. Полоний А! не знаешь! Так я тебя, пожалуй, научу! Ребенком малым надо быть, чтоб принимать за правду Такие уверения и думать, Что это чистая монета. Мне поверь, Что далеко она лежит от чистой. Увлеченью Не придавай ты этому цены, Иначе увлечешь ты всех ко мненью, Что я - седой дурак. Офелия Но о любви своей Он говорит почтительно и скромно... Полоний Да, знаем мы такую скромность! Продолжай! Офелия И клятвами слова свои он подтверждал... Полоний И клятвы эти знаем. - Все ловушки Для перепелок. Уж давно известно, Что, если кровь горит желаньем и страстями, Мы очень щедро клятвы расточаем... Поверь мне, милая, - такое пламя, Которое хоть светит, да не греет И тухнет в тот же миг, как загорится, - Не принимай за истинный огонь. С сегодняшнего дня будь осторожней, Скупее на присутствие свое. Поболее цени свои беседы И не дари их, только что попросят. А что до Гамлета и до его любви, То помни, что он молод и свободы Имеет более, чем ты должна иметь. Ну, словом - клятвам ты его не верь; Они не то, что кажутся сначала: Под ними кроются нечистые желанья, Хоть и прикрытые словами чистоты И откровенности святой... Довольно! Раз навсегда тебе я запрещаю Терять напрасно время в разговорах С Гамлетом. Помни: _запрещаю_!.. Ну, пойдем! Офелия Я повинуюсь, батюшка, охотно. (Уходят.) Сцена 4 Терраса перед замком. Декорация та же, что в первой сцене. Лунная и облачная ночь, слышен ветер и шум волн. Входят Гамлет, Горацио и Марцелло. Гамлет Как холодно! и ветер резкий дует... Горацио Да, воздух холоден и резок непривычно. Гамлет Который час? Горацио Да скоро уж двенадцать. Марцелло Двенадцать уж пробило. Горацио Право? я и не слыхал. Ну, значит, скоро и настанет время, Когда является обыкновенно тень... (Слышны выстрелы и трубы.) Принц, что это такое? Гамлет Это? Его величество изволят потешаться И пировать всю ночь. Он пьет, И каждый раз, как он осушит кубок, Литавры с трубами прегромко возвещают Его геройскую победу - над рейнвейном. Горацио Обычай это, что ли? Гамлет Да, обычай, Но мнение мое - хоть я и сам датчанин И уж привык к обычаям таким, Что лучше бросить их, чем соблюдать усердно. По милости пирушек этих мы Презрению других подвергнулись народов. С Востока до Заката нас зовут Пьянчужками и к имени датчан Всегда названье гнусное прибавят. Да! недостаток этот помрачает В нас качества блестящие и цену Им во сто раз наверно уменьшает. Когда природа заклеймила человека С его рождения каким-нибудь пороком, В котором и винить его нельзя, Когда один невольный недостаток, Зависящий от нашего устройства, Которого и ум не уничтожит... Привычка, что ли, примешаются невольно К его манерам и ослабят их очарованье, - То с человеком тем случается вот что: Все добродетели его - хоть будь они Небесными, все качества души Останутся ничтожны в общем мненье, Замараны невольным недостатком... Мельчайшей капли горечи довольно, Чтоб отравить весь кубок и испортить Прекрасное вино. (На стене слева появляется тень.) Горацио Принц, тень идет! Гамлет О, ангелы небесные! благие силы рая!.. Спасите нас, покрыв своим крылом! Кто б ни был ты, являющийся здесь, Небесный дух иль адский демон, небо Иль ад тебя послал - мне все равно! Какие б ни были намеренья твои, Зловещие иль добрые, - явился Ты здесь в таком, мне драгоценном виде, Что я хочу с тобою говорить. О! умоляю, отвечай мне! не заставь Погибнуть в неизвестности ужасной! Скажи, зачем твои святые кости Оставили свой гроб, зачем могила, В которую тебя мы с плачем опустили, Открыла мраморный свой зев, и снова ты На свет явился? Отчего теперь, Бездушный труп, ты вздел доспехи брани И бродишь здесь при свете ты луны, Явлением своим сей ночи придавая Таинственного страха отпечаток? Зачем ты подвергаешь нас, несчастных смертных, В невольный страх и ужас? Для чего Ты души наши отравляешь думой, Которая превыше наших сил? Скажи, зачем? с какою целью? Что ты Потребуешь от нас? (Тень манит его на стену.) Горацио Он делает вам знак, Как будто говорить он хочет только с вами Наедине. Марцелло И посмотрите, принц, Как ласково зовет он вас подалей! Но... не ходите! Горацио (с испугом) Ради Бога, не ходите! Гамлет Он говорить со мною хочет! Я Пойду за ним! Горацио Принц, полно, не ходите! (Тень, все продолжая манить Гамлета, сходит по правому всходу и становится у кулис направо.) Гамлет А почему же? Мне чего бояться! За жизнь? Я ею дорожу не больше, Как медным пенни. - А за душу... Но он бессилен над моей душою; Она бессмертна, так же, как и он... Опять зовет - иду за ним! Горацио А если Он заведет вас на берег морской Иль на обрыв крутой скалы высокой, Нависшей над волнами, и потом Вдруг изменит свой вид и вас лишит рассудка Виденьем страшным? Принц, остерегайтесь! Ведь кружится невольно голова, Когда на море смотришь с высоты И слышишь, как оно ревет там под ногами. (Тень снова манит Гамлета.) Гамлет Он все зовет!.. Иди! я следую. Марцелло Мой принц, Вы не пойдете! Гамлет Руки прочь! долой! Горацио Одумайтесь, останьтесь! Гамлет Прочь, пигмеи! Судьба зовет меня, ее я слышу голос, И каждый нерв мой стал сильней, чем жилы У льва Немейского! (Тень снова манит.) Опять зовет! Долой, вам говорю! Клянуся небом, в тень я обращу Того, кто вздумает держать меня... Дорогу! (К тени.) Иди, я за тобой! (Тень и Гамлет уходят вправо, сцену мало-помалу начинает покрывать туман, в котором исчезают стены и башни замка.) Горацио Он просто помешался! Марцелло Идем за ним, тут слушаться не должно. Горацио Идем скорей, чем кончится все это! Марцелло Да! что-то в Дании недоброе творится. Горацио Там Бог рассудит. Марцелло Поскорей за ними! (Уходят, сцена несколько времени пуста, туман все гуще и гуще; он совершенно скрывает декорацию замка.) Сцена 5 Прибрежье моря. Скалы на берегу, который идет вкось; вдали виден королевский замок с башнями и стенами; окна все еще освещены. Входят Тень и Гамлет. Гамлет Куда меня вести ты хочешь? говори! Я дальше не пойду! Тень Взгляни мне на лицо. Гамлет Ну! я гляжу. Тень Уж скоро час наступит, В который снова должен возвратиться Я буду в пламя серное, к мученьям. Гамлет О, бедный призрак! Тень Не жалей меня, Но слушай всей душой, что я тебе открою. Гамлет Я выслушать обязан. Говори! Тень И мстить обязан, выслушав рассказ мой. Гамлет Что?.. мстить? Тень Тень твоего отца с тобою говорит, Тень, осужденная бродить здесь по ночам, А днем терзаться в пламенной темнице, Доколе все мои грехи земные Не выгорят в чистилищном огне... Когда б я мог открыть тебе все тайны Моей мучительной темницы - мой рассказ Тебе бы душу каждым словом устрашил И кровь оледенил в твоих бы юных жилах... Глаза твои, подобно двум звездам, Из орбит вышли бы, и кудри б распустились, И каждый волос поднялся бы твой На голове, как иглы дикобраза... Но тайны те для смертных недоступны. Гамлет! Внимай, внимай, внимай, и если ты Родителя любил... Гамлет Создатель! Тень Отомсти За смерть его, за подлое убийство! Гамлет Убийство!.. Га! Тень Убийство! и какое? Из всех убийств другого нет подлей, Ужаснее, страшнее моего! Гамлет О, поскорей открой мне все! На крыльях, Быстрее мысли, страсти и любви, Я полечу к отмщенью! Тень Одобряю Твою поспешность. Ты бы был сонливей Тех жирных трав, которые гниют Безжизненно на Леты берегах, Когда б спокоен был в такое ты мгновенье... Итак, Гамлет, ты выслушай меня. Слух разнесли, что, сонный, я в саду Ужален был змеею. - Этой ложью Вся Дания была обманута бесчестно Насчет причин моей внезапной смерти... Но, благородный юноша, узнай Ты истину - тот змий теперь на троне! Гамлет Предчувствия мои! сбылись вы! Дядя? Он? Тень Он, он, чудовище, кровосмеситель гнусный, Очарованьем слов, преступными дарами (О! будьте прокляты, преступные дары, И ты, лукавое, ласкательное слово, Которые так могут завлекать), - Добился он того, что свой преступный пыл Супруге он моей, изменнице, внушил, Ей, добродетелью прославившейся прежде... О Гамлет! где же жить обманчивой надежде, Когда и тут гнездо уж свило преступленье! Да! страшно было матери твоей паденье! Меня, чья жаркая и честная любовь Ни разу данных клятв ничем не нарушала, Вдруг променять на гнусного мерзавца, Которого все качества - ничто В сравнении с моими были... Но всегда Уж так бывает. Добродетель твердо Противится всем искушеньям зла, Хоть в виде ангела порок к ней появися, Разврат же, - дай ему небесную одежду И положи его на одр лазурный неба И с ангелом его соедини, - Ему наскучат неба наслажденья, И добровольно в грязь он спустится скорей. Постой! я утренний услышал ветерок, Рассказ я сокращу. В то время как я спал В саду, после обеда, как всегда Привык я это делать, дядя твой Ко мне подкрался с склянкой белладонны И влил мне в ухо этот страшный яд. Для крови человека он ужасен, И с быстротою ртути он по жилам Расходится, и свертывает кровь В запекшуюся массу, так, как капля Одна лишь кислоты свернет все молоко, И на меня подействовал он так же. Подобно Лазарю, в одно мгновенье я Проказою покрылся, как корою, Зловонною и мерзостной... И вот Как потерял я, сонный, мой венец, Существование, супругу... и все это Рукою брата!.. Смерть меня застала Врасплох, - я не был приготовлен к смерти, Не причащен, грехов не исповедал И должен был пред Вышним Судиею Явиться с полным гнетом преступлений... О! страшно, страшно, страшно несказанно!.. О Гамлет! если есть в тебе хоть капля крови, - Не допусти ты этого, не дай Ты ложу королевскому скверниться Кровосмешением проклятым и развратом... Но помни, - что бы ты для мщенья ни предпринял, Сам сохранись ты чист и мать свою не трогай. Оставь ее отмщению небес И угрызеньям совести преступной. Прощай, мне надобно с тобой расстаться, Светящий червь уже бледнеет, возвещая, Что утро близко. Да! прощай, прощай, прощай! И помни об отце, безвременно погибшем!.. (Исчезает.) [Гамлет] О полчища небесные!.. Земля!.. и... что еще? Ад, что ли, призывать?.. О ужас! о позор!.. Ах, сердце, тише, тише бейся!.. Не старейтесь Вы, мускулы мои, но укрепитесь вдвое, Чтоб поддержать меня... О! "помни об отце!" Да, тень несчастная, я буду помнить, Покамест память в мозге сохранится, Расстроенном ужасным откровеньем!.. "И помни об отце"!.. Из памяти моей Я все изглажу, все!.. Пустые вспоминанья И книжных правил сбор, все слабые следы Прошедшего, ума все замечанья И юности мечты! И вместо них одно Воспоминание останется, - оно, Клянуся небом, твердо сохранится В скрижалях памяти... Чему теперь молиться? Мать!.. Гнусная развратница! Злодей! Злодей проклятый!.. Да еще вдобавок С улыбкой на устах... Где памятная книжка? Запишем в ней, что можно улыбаться И в то же время быть злодеем!.. Да! Возможно в Дании оно, по крайней мере... Ну, дядюшка - вы здесь! Теперь запишем лозунг: "Прости, прости, прости, и помни об отце, Безвременно погибшем"! Я поклялся! Горацио (за сценой, издали) Принц! принц! Марцелло (за сценой) Принц Гамлет! государь! Горацио (за сценой) Спаси и сохрани его создатель. Гамлет Аминь. Марцелло (за сценой) Принц Гамлет! Ей! Ау! Гамлет Го, го! сюда, мой сокол дорогой! (Входят Горацио и Марцелло.) Марцелло Ну, что случилось, принц? Горацио Что нового? Гамлет О, много! И новости престранны. Горацио Вы нам Расскажете их, государь? Гамлет Ни-ни! Вы перескажете кому-нибудь, пожалуй. Горацио Клянуся небом - слова не промолвлю! Марцелло Я тоже. Гамлет Слушайте ж... но кто бы мог подумать?.. Но... тайну вы наверно сохраните? Горацио и Марцелло Клянемся небом, государь! Гамлет Представьте. Что в целой Дании ни одного нет плута, Который не был бы мошенником. Ей-богу! Горацио И только-то? чтоб это нам открыть, Не нужно было тени встать из гроба. Гамлет Ты прав! Да! это так!.. и потому, Оставя в стороне подробности, - не лучше ль, Пожавши руки, нам скорее разойтись! Вы можете идти, куда зовет вас дело Или желание... У всякого ведь есть Свои дела, свои желанья... я же, Убогий и несчастный, я... вот видите ли что: Пойду да помолюсь!.. Горацио Такие речи, принц, Мне странны; в них нет смысла и порядка... Гамлет Мне очень жаль, коль речи те обидны. Да, очень жаль! Горацио Тут не в обиде дело... Гамлет В обиде, друг Горацио, клянуся Святым Патрикием, в обиде все и дело! А что до появившейся здесь теки, То, с позволенья вашего, - она Достопочтенное и честное виденье! А что касается до вашего желанья Узнать, что было между нами, тут Узду вам надо наложить себе На любопытство... Ну, теперь, друзья, Во имя дружбы и товарищества вас Просить я буду... Сделайте мне милость! Горацио Какую, государь? Готовы мы на все. Гамлет Все, что вы видели, - храните в тайне. Горацио Принц, Мы обещаем это вам охотно! Гамлет Да этого мне мало, - поклянитесь! Горацио Даю вам слово, принц, что тайну сохраню. Марцелло Я тоже, государь. Гамлет Нет, этого мне мало; Клянитесь мне мечом! Марцелло Да мы уж поклялись! Гамлет Нет, на мече моем! Тень (из под земли) Клянитесь! Гамлет А, приятель! Ты здесь еще! Ну, ладно, успокойся! смирно!.. Вы слышите, из погреба товарищ Вас просит, - дайте ж клятву поскорее! Горацио Назначьте, принц, в чем мы должны поклясться. Гамлет (отводя их в сторону) Клянитесь мне мечом и слова не промолвить О том, что видели. Тень (под землею) Клянитесь! Гамлет Здесь и там? Ну, дальше отойдем! (Отходит на несколько шагов.) Приблизьтесь, господа, И, руку протянув вы над мечом, клянитесь Мечом тем - никогда не говорить о том, Что слышали вы здесь! Тень (под землею) Мечом его клянитесь! Гамлет Отлично, старый крот! ты славно роешь землю, Мой бравый пионер! Еще пойдем подальше. (Снова отходит на несколько шагов.) Горацио Клянуся небом, странное явленье! Гамлет Так примем же его, как страннику прилично! Земля и небо, друг Горацио, немало В себе хранят таких великих тайн, Что и не снилися философам ученым! Пойдемте ж!.. Да! еще одно вам наставленье. Какую б странность глаз ваш ни приметил В моих манерах, - очень может быть, Что я впоследствии найду приличным Принять манеры странные, - клянитесь Спасением души, что никогда, увидя Такое поведенье, не случится, Сложивши руки накрест, головою Качая иль иначе, произнесть вам Двусмысленное слово, например: "Да знаем мы, что это означает", Иль: "Если б только захотеть, так можно б...", Иль: "Говорить-то только нет охоты...", Или еще: "Есть люди, для которых, Когда б они лишь смели бы, нетрудно...", Или другим каким-нибудь намеком Давая знать, что тайна вам известна. Клянитесь никогда не выдавать меня, И пусть вам в нужный час поможет само небо! Тень (из-под земли) Клянитесь! Гамлет Успокойся, успокойся, Ты, тень несчастная! Итак, друзья, Я доверяюсь вам любовию моею, И все, что только может сделать бедный Гамлет, Чтоб доказать вам дружбу и любовь, Он сделает при помощи Господней. Пойдемте же домой, и вечное молчанье!.. Расстроен бедный свет! - Проклятие! зачем Мне суждено расстройство то исправить? Пойдемте же, друзья... все вместе... поскорей. (Уходят.) ДЕЙСТВИЕ II Сцена 1 Комната в доме Полония. Та же декорация, что в третьей сцене первого акта. Входят Полоний и Ринальдо в дорожном платье. Полоний Отдай ему, вот деньги, да и письма. Ринальдо Слушаю-с. Полоний Но прежде, друг Ринальдо, Поступишь ты умно, осведомясь везде Насчет его. Ринальдо Я так и думал сделать. Полоний Вот молодец, умно! Ты, видишь ли, узнай Сперва так, вообще о датчанах в Париже, Как, где они живут, с кем дружны, сколько тратят, И, как уверишься из разговоров с ними, Что Лаэрт им знаком, старайся отобрать От них поболее подробностей, однако Все вида не давай, что близок ты ему. Скажи, что знаешь ты его так, мимоходом, как, например: "Его отца я знаю, Семейство, и он сам немного мне знаком", - Ты понимаешь? Ринальдо Как же, понимаю! Полоний "Он сам немного мне знаком", - но можешь Прибавить так: "весьма немного, и, Коль это тот, то должен быть он мотом, Гулякой", - и тогда приписывай ему Ты всякие пороки, но отнюдь Лишь не бесчестные, избави Боже!.. нет! А, знаешь, юности свободной увлеченья И уклоненья, неразлучные с свободой... Ринальдо Страсть к картам, например? Полоний Да! или пьянство... там, Задорность, вспыльчивость, привычку к брани... Распутство - даже это позволяю. Ринальдо Но этим можно обесчестить человека! Полоний Э, вовсе нет! коль ловко ты возьмешься! Конечно, пересаливать не надо, Его в привычке к гнусному разврату Вдруг обвинив, я не о том толкую; В твоих упреках должен быть и такт. Ты должен их произносить так ловко, Чтоб недостатки эти приписать Одной лишь юности и пылким увлеченьям, Свободы полной злоупотребленью, Порывам быстрого ума и жаркой крови! Ринальдо Но, сударь... Полоний Что? ты хочешь знать, зачем Ты должен поступать таким манером? Ринальдо Да, Я именно хотел спросить об этом. Полоний Да я и речь мою к тому веду, И штуку ловкую я, кажется, придумал. Когда ты Лаэрту припишешь это все, Все эти легкие, пустые недостатки, Коль тот, с кем говорил ты, сам заметил В нем что-нибудь такое, тотчас он Тебе ответит: "Сударь", или "друг мой", Иль "милостивый государь", смотря, Какая у него или в стране привычка К другому обращаться... Ринальдо Точно так! Полоний Ну, так тогда... постой! на чем бишь я остановился? Клянусь святой обедней, я хотел Сказать ведь что-то... Да! так я остановился... Ринальдо На "сударь, друг мой, милостивый государь"... Полоний Да, да! на "милостивый государь!", так точно... Так он тебе тотчас же и ответит: "Я знаю этого вельможу молодого, Его я видел вот тогда-то, там-то, Он был вот с тем и тем, и я его застал В игре - иль в оргии, поссорился он с тем-то, В волан играя, или в доме был таком-то". Каком, - ты знаешь сам, - иль что-нибудь другое, Подобное. Теперь смотри, что выйдет из того: На уду лжи - ты словишь рыбку правды! Вот этим-то путем мы, люди с головой, И узнаем при помощи уверток Всю подноготную и с помощью неправды - До правды добираемся. Теперь Ты понимаешь, с помощью какого Искусства правду ты узнаешь о Лаэрте?.. Ты понял ведь, надеюсь? Ринальдо Как же, сударь, понял. Полоний Ну, Бог с тобой, счастливый путь теперь! Ринальдо Мое почтенье!.. (Идет вон.) Полоний (вслед ему) Да смотри за ним построже! Ринальдо Исполню в точности. Полоний Да музыке, скажи, Чтоб он учился непременно! Ринальдо Хорошо. Полоний Прощай! (Ринальдо уходит, вбегает Офелия.) Ну, что с тобой, Офелия, такое? Офелия Ах, батюшка, я страшно испугалась. Полоний Чего это, скажи мне ради Бога? Офелия Я, батюшка, сидела за шитьем, Как вдруг ко мне вошел нежданно Гамлет; Одежда в беспорядке, сам без шляпы, Чулки спустилися до самых пяток. Лицо же бледное, как будто полотно. Колени у него дрожали и стучали Одно в другое, на лице же ужас Такой написан был, как будто бы сейчас Из ада он пришел к нам с страшной вестью И вдруг внезапно вырос предо мной... Полоний Пожалуй, что любовь с ума его свела. Офелия Не знаю так ли, но... боюсь, что правда! Полоний А говорил с тобою он? Офелия Он взял Меня за кисть руки и крепко сжал мне руку, Потом на всю длину ее он отошел, Другой рукой прикрыл глаза. (Показывает.) Вот эдак. И долго, долго мне смотрел в лицо, Как будто рисовать портрет с меня хотел. Потом, слегка мне руку пожимая И голову три раза опуская И подымая снова, он вздохнул Таким тяжелым и протяжным вздохом, Что, кажется, вся внутренность его Вдруг потряслась и он умрет тотчас же; Потом он отошел и удалился вон, Но обращая все лицо ко мне, Как человек, которому не надо Глаз, чтоб найти дорогу. Вышел он - А все еще глаза его следили Мое лицо. Полоний (встревоженный) Скорей, скорей пойдем! Нам короля тотчас увидеть нужно... Тут дело ясное, что это бред любви. Он обращает всю свою жестокость Сам на себя и волю направляет На самые ужасные поступки. Мне очень жаль... Скажи мне, ты ему Чего-нибудь такого не сказала? Офелия Нет, батюшка, я только лишь, согласно Желанью вашему, не принимала писем И избегала общества его. Полоний Ну, так и есть! Вот и причина вся! Досадно, право, как я прежде не подумал Поближе рассмотреть все это дело!.. Я думал, шутит он и хочет погубить Тебя. Ведь вот некстати осторожность! Уж, кажется, нам, старикам, такая Судьба написана - во всем пересолить! А в осторожности всего еще почаще!.. Пойдем скорее к королю. Немедля Его должны о всем мы известить. Скрывая это чувство, мы гораздо, Гораздо более наделаем беды, Чем, правду всю открыв, рассердим государя. (Уходят.) Сцена 2 Зала во дворце короля. На заднем фоне открытая галерея, справа спуск вниз, налево большое окно с цветными стеклами, вдали видны верхушки деревьев королевского сада. Входят король, королева, Розенкранц, Гильденстерн и свита. Король Привет вам, Гильденстерн и Розенкранц! Мы видеть вас уже давно желали, Но, независимо от этого желанья, Необходимость нам в услугах ваших Заставила нас требовать немедля Приезда вашего. Вы слышали, конечно, О превращении, случившемся с Гамлетом... Я превращеньем это называю Недаром. Как снаружи, так и духом Он стал другим внезапно человеком. Причина, так потрясшая рассудок Несчастного Гамлета, несомненно, Есть смерть его отца, - другой не может быть. Вы вместе с ним воспитаны и с детства С ним дружны, - я прошу вас здесь остаться И вашим обществом развлечь его стараться, Внушить ему охоту к тем забавам, Которые так свойственны годам Гамлета бедного, а между тем Ловить все случаи, чтобы узнать наверно: Нет ли других причин той горести упорной, Чтоб, зная их, могли мы им помочь. Королева Он часто говорил о вас; я верно знаю, Что в свете никого не любит он, как вас. И если вы окажете нам дружбу Остаться с нами несколько недель И службу нам сослужите по просьбе, Вы можете уверены быть в том, Что мы достойно вас, по-царски наградим. Розенкранц Король и королева! Вы над нами Имеете всесильнейшую власть, И не просить - приказывать вам должно. Гильденстерн И мы обязаны всегда повиноваться. Располагайте нами как угодно; К стопам мы повергаем королевским Готовность нашу, преданность и службу. Король Благодарю вас, Розенкранц, и вас, Мой добрый Гильденстерн. Королева Благодарю усердно Вас, Гильденстерн и добрый Розенкранц. Идите же теперь скорей к Гамлету; Увы! Его уже узнать нельзя. (К свите.) Эй! проводить господ к Гамлету. Гильденстерн Дай Бог, чтобы присутствие и все заботы наши Ему хотя немного пользы принесли. Королева Дай Бог, дай Бог, я тоже повторяю! (Розенкранц и Гильденстерн уходят в сопровождении свиты, входит Полоний.) Полоний Послы вернулись из Норвегии с вестями Прекрасными и просят позволенья Вам, государь, представиться. Король Всегда Вестей приятных ты являешься отцом. Полоний Надеюсь, государь! В душе моей я ставлю Преданность королю с обязанностью к Богу Не иначе, как наравне. И если Обычная моя привычка - проникать До сущности вещей - не изменила мне, То я осмелюсь думать, что нашел Причину помешательства Гамлета. Король Так сообщи же нам ее скорей! Я жажду это знать. Полоний Позвольте, государь! Сперва примите вы посланников, а после Я сообщу мои догадки - это будет Десертом после сытного обеда. Король Прими их сам и приведи сюда. (Полоний уходит.) Он говорит мне, милая Гертруда, Что он нашел причину и источник Болезни сына нашего. Королева Я знаю Причину эту - это смерть отца И слишком скорый брак наш. Король Мы увидим! (Входят Полоний, Вольтиманд и Корнелий.) Приветствуем с приездом вас, друзья! Ну, что же, Вольтиманд, какой ответ принес ты От брата нашего, норвежского монарха? Вольтиманд Приветствия и дружеский поклон. При первом нашем слове он тотчас же Послал приказ остановить все сборы Военные племянника. Дотоле Он думал все, что те приготовленья Направлены на Польшу были, но, вглядевшись, Он убедился в правде наших слов. Разгневанный, что, пользуясь болезнью И беспомощной дряхлостью его, Его обманывать осмелились столь дерзко, Он тотчас же послал веленье к Фортинбрасу Явиться пред лицо его, и принц Приказ исполнил. Получил от дяди Престрогий выговор и клятву дал пред ним, Что против вашего величества не будет Предпринимать он ничего. Тогда Король, довольный этим послушаньем, Три тысячи экю ему назначил И позволенье дал - уж собранное войско Употребить против поляков. Вот (подавая письмо) Письмо, в котором он вас просит, государь, Позволить тем войскам пройти чрез ваши земли На здесь изложенных условиях своих. Король Довольны мы вполне такой удачей, А что касается до просьбы этой, мы Прочтем ее попозже, на свободе, И будем отвечать. Благодарим душевно За исполнение прекрасное. Теперь Вы можете идти на отдых, приглашаю Сегодня вас на ужин; мы душевно Вас рады видеть здесь! (Вольтиманд и Корнелий уходят.) Полоний Гм! Итак, Отлично кончено предпринятое дело!.. Король и королева! Рассуждать О том, что именно есть власть царей И подданных повиновенье, почему Ночь - ночью называется, день - днем, А время - временем, по-моему, лишь значит Терять без пользы день и ночь И вообще лишь только тратить время, И, так как краткость можем мы назвать Душой ума, а многословие - одеждой Иль оболочкой лишь его, - я постараюсь быть Как можно кратче. Благородный Гамлет Сошел с ума... я говорю: сошел Сума, а не: безумен, потому, Что тот, кто бы осмелился подумать, Что знает, в чем безумье состоит, Безумен был бы сам. Королева Нельзя ли Поменее витийства и скорее Начать о деле? Полоний Верьте, королева, Что о витийстве я не думаю совсем. Клянусь вам в том... Итак, я продолжаю. Сомненья нет, что сын ваш помешался, Поистине прискорбно это, и прискорбно, Что это истина... Глупа хоть антитеза, Но вы уж извините, - о витийстве Не думаю теперь я вовсе... Да! Так принц помешан... Это раз приняв, Нам остается только отыскать Причину горького такого проявленья, Иль правильнее - аномалии такой... Такое проявленье, без сомненья, В своем аномалическом явленье Причину ведь должно иметь... Так вот Что остается нам узнать и вот Как рассуждаю я об этом... Вы следите, За положеньями моими!.. У меня Есть дочь, - я разумею есть, доколе Она принадлежит мне. Дочь моя, Послушная обязанностям, кои Дочерний долг ей налагает... Вы заметьте это!.. Вручила мне вот что... (Показывает письмо.) Подумайте теперь, И заключение придет само собою. (Читает.) "Идолу души моей, небесной Офелии, олицетворенной красоте". - Неудачное, совсем неудачное выражение! Что это значит: "олицетворенная красота"? разве у красоты есть лицо?.. Но слушайте дальше! "Пусть сбережет она эти строки на своей белоснежной груди..." Королева. Это писал Гамлет к Офелии? Полоний. Позвольте, ваше величество, я привожу его подлинные слова! (Читает.) "Сомневайся, что звезды на небе блестят, Сомневайся, что солнце в лазури есть ясной. Сомневайся во всем, что тебе говорят, - Даже в истине, но не в любви моей страстной. Милая Офелия! Стихотворное искусство не далось мне; я не умею укладывать в рифмы вздохи моего сердца с искусством присяжного пииты, но я умею любить тебя более всего на свете, и ты можешь смело верить этой любви. Прощай. Твой навсегда, обожаемый мой ангел, твой до тех пор, покамест дух будет оживлять мое бренное тело. Гамлет". Вот что, покорная родительским приказам, Офелия вручила мне; уж прежде Она мне открывала постепенно Его любви к ней возрастанье... Король Но как же приняла она его любовь? Полоний А кем вы, государь, считаете меня? Король Почтенным и достойным человеком. Полоний Останусь я всегда таким по мере Моих немощных сил... Что б думать вы могли, Когда б, приметив я столь сильную любовь (А я ее приметил даже прежде, Чем дочь открыла мне его исканья), - Что б думать вы могли, великий государь, И вы, монархиня, когда б, служа пюпитром Иль книжкой записной, я стал бы вдруг немым Наперсником любви их, если б я Свидетелем стал страсти их, молчал бы Или смотрел спокойно? За кого Вы приняли б меня?.. Нет! сделал я иначе. Немедленно я к делу приступил, Я дочери сказал: "принц Гамлет - царский сын, Тебя он выше родом, и не должно Быть между вами ничего", - потом Я запретил ей видеться с Гамлетом, Не принимать ни писем, ни подарков; Она послушалась моих советов. А принц - чтоб поскорей рассказ покончить мой, - Отвергнутый, сначала впал в тоску, Потом почувствовал он отвращенье к пище, Потом бессонницу, потом истому тела, Потом явилось мозга ослабленье, А уж потом дошел он постепенно И до безумия, которое теперь Им завладело и которое мы все Оплакиваем горько. Король Неужели Причина в этом? Королева Очень может быть. Полоний Когда случалось, я хотел бы знать, Чтоб утвердительно сказал я: "это так", - А вышло иначе? Король Мне не случалось слышать! Полоний Коль я теперь ошибся, я согласен, (показывая на голову и на плечи) Чтоб мне вот это с этого долой Снесли немедленно. Уж если только раз На след напал я - доберусь до правды, Хоть под землей ее заройте. Король Но каким Ты способом нас можешь в том уверить? Полоний Вы знаете, что Гамлет иногда Гуляет в этой галерее сряду Часа четыре? Король Это правда. Полоний Ну, - Так, как придет он снова на прогулку, Я дочь к нему пошлю, а сам я и король - Мы спрячемся здесь за перила да и будем Свидетелями их свидания. Когда Не любит он ее и не любовь причина Того, что он рассудок потерял, Согласен я лишиться места моего В совете государственном, и пусть Меня пошлют куда-нибудь на ферму Заведовать толпою свинопасов. Король Попробуем мы это средство. (Входит Гамлет, он читает.) Королева Посмотрите, Идет бедняжка с книгою в руке! Полоний Уйдите-ка отсюда поскорее, Я умоляю вас, уйдите! Я сейчас Заговорю с ним; будьте уж спокойны; Я дело сделаю отлично и в порядке! (Король и королева уходят со свитою.) Полоний (подходя к Гамлету, который сел). Как здоровье принца Гамлета? Гамлет. Благодарю вас, я, слава Богу, здоров. Полоний. Вы, конечно, знаете меня, принц? Гамлет. Как же! ты рыбный торговец! Полоний. Нет, принц, вы ошибаетесь. Гамлет. В таком случае, я желал бы, чтоб ты был таким же честным малым, как любой из этих людей. Полоний. Честным малым, принц!.. Гамлет. Да-с, милостивый государь! Как посмотришь на людей да на все гадости, которые творятся на свете, так и увидишь, что из десяти тысяч человек едва выберешь одного честного. Полоний. Великая правда, принц! Гамлет. Да и не удивительно! Если даже солнце зарождает в мертвой собаке червей и, несмотря на свое божественное происхождение, согревает своими лучами падаль... Есть у тебя дочь? Полоний. Как же, принц, есть! Гамлет. Не пускай ее на солнце!.. Плодородие, конечно, дело хорошее, да не в этом случае - ты понимаешь, любезный друг? Берегись же! Полоний. Что же вы этим хотите сказать, принц? (В сторону.) Все моя дочь на уме! Однако же он меня сразу не узнал, вообразил, что я рыбный торговец. Да! далеко зашло дело! Впрочем, что ж?.. в старые годы и со мной любовь играла такие же шутки. Попробуем-ка еще поговорить с ним... Что это вы читаете, принц? Гамлет. Слова, слова, слова! Полоний. Но о чем именно тут говорят? Гамлет. Кто да кто говорит? Полоний. То есть, я спрашиваю, что именно содержится в этой книге? Гамлет. Вздор и гнусная клевета! Негодяй сатирик уверяет, что у стариков борода седая, лицо сморщенное, что из глаз у них течет липкая материя вроде аравийской камеди, что у них в голове ума вовсе не полагается, а икры ног совсем высохли. Все это, конечно, правда, да говорить и писать этого не следует. Ведь вот вы, например - пошли вам Бог способность рака подвигаться пятясь назад, ну, и были бы вы одних лет со мною. Полоний (в сторону). Это, конечно, сумасшествие, но, странно, в нем заметна какая-то последовательность. (Громко Гамлету.) Здесь сквозной ветер, принц, не лучше ли было удалиться вам в более теплое место. Гамлет. Куда же это? В могилу, что ли? Полоний. Действительно, теплое местечко нашли! (В сторону.) Какая меткость в иных ответах! Это часто, впрочем, случается с сумасшедшими; они отвечают иногда так кстати, что и здоровому с ними не сравняться. Однако ж оставим его, надо устроить по- скорей свидание с Офелией. (Громко.) Принц, позвольте мне поднести к вашим ногам мой прощальный привет! Гамлет. Это лучший подарок, который вы мне можете сделать, кроме моей смерти, моей смерти, смерти моей. Полоний. Прощайте, принц! Гамлет. Несносный старый дурак! (Входят Гильденстерн и Розенкранц.) Полоний. Вы ищете принца Гамлета, он здесь. Розенкранц. Благодарю вас, сударь. (Полоний уходит.) Гильденстерн. Ваше высочество... Розенкранц. Принц?.. Гамлет. А! мои добрые, мои дорогие друзья! Ну что, как вы поживаете, ты, Гильденстерн, и ты, Розенкранц? Милые мои, как идут ваши дела? Розенкранц. Так себе, принц, не слишком хорошо и не очень дурно. Гильденстерн. Счастие, благодаря Бога, не удручает нас своими дарами. Место наше - не совсем на вершине шляпы Фортуны. Розенкранц. Но и не под подошвой ее. Гамлет. Значит, в середине, на высоте пояса, т. е. в средоточии ее милостей? Место хорошее! Гильденстерн. Да, она с нами не церемонится. Гамлет. Так вы оба с ней в близких отношениях? Впрочем, это неудивительно, ведь она женщина легкого поведения... Ну, что нового? Розенкранц. Да ничего, принц, разве только что свет сделался лучше. Гамлет. Вот как! - ну, значит, светопреставление недалеко! Но только новость ваша - вздор... Однако, позвольте вас спросить кой о чем, более близком собственно к вам... Скажите-ка мне, друзья, что вы сделали вашей любовнице Фортуне, что она послала вас в тюрьму? Гильденстерн. В тюрьму, ваше высочество? Гамлет. А как же? ведь Дания - тюрьма. Розенкранц. Эдак и весь свет - тюрьма. Гамлет. Разумеется, да еще какая огромная, сколько в ней отдельных флигелей, дворов и казематов... А хуже всех - Дания. Розенкранц. Мы не согласны с этим. Гамлет. Ну, так для вас, конечно, Дания не тюрьма! Ведь добро и зло существуют только относительно наших вкусов. Что хорошо для вас - худо для меня. Для меня Дания - тюрьма! Розенкранц. Тут ваше честолюбие виновато, оно делает для вас из Дании тюрьму; вашей душе в ней слишком тесно. Гамлет. Господи! Да я весь и с душою помещусь в ореховой скорлупе и буду считать себя владыкою всего света... Да вот беда, меня иногда одолевают черные мечты! Гильденстерн. Эти-то мечты и составляют сущность честолюбия, потому что все существование честолюбивого человека - это тень мечты. Гамлет. Да ведь самая мечта - только тень! Розенкранц. Правда ваша, но, по-моему, честолюбие до того призрачно, что оно - тень тени. Гамлет. Следовательно, наши нищие - тела вещественные, а наши короли, наши славолюбивые герои - только их тени?.. Пойдемте-ка лучше ко двору, потому что, откровенно говоря, я вовсе не расположен сегодня к отвлеченным умствованиям. Розенкранц и Гильденстерн. Мы готовы к услугам вашим... Гамлет. Ради Бога, без услуг! Я не хочу смешивать вас с теми, которые мне служат, - потому что, говоря откровенно, - мне отвратительно служат. Но скажите по правде и дружбе, зачем вы приехали в Эльсинор? Розенкранц. Повидаться с вами, ваше высочество, другой причины нет. Гамлет. Я так беден, что у меня даже слов благодарности не хватает, но все-таки - благодарю вас и прошу верить, что эта благодарность хоть на одну полпенни, а все-таки превышает цену, которой заслуживает ваша дружба ко мне... Только не посылали ли за вами? Сами ли вы вздумали приехать, по собственному ли побуждению?.. Ну же!.. Будьте откровенны со мною, отвечайте. Гильденстерн. Как же прикажете отвечать вам, принц? Гамлет. Как угодно, но только, разумеется, на мой вопрос... За вами посылали! я это вижу по вашим лицам; вы не умеете притворяться как следует.... Я знаю, я уверен, что наш добрый король и наша добродетельная королева посылали за вами. Розенкранц. Но с какою целью, принц? Гамлет. Это уж вы должны мне сказать... Заклинаю вас именем нашей дружбы, нашей симпатии, правами долголетних отношений наших, всеми заклятиями, которые в состоянии выдумать оратор более искусный, чем я, - будьте откровенны... посылали за вами? Розенкранц (тихо Гильденстерну). Что тут отвечать? Гамлет (в сторону). Я не спускаю с них глаз! (Громко.) Коли любите меня - отвечайте же! Гильденстерн. Принц, за нами действительно посылали. Гамлет. А я вам даже скажу - зачем - и предупрежу этим ваше признание. Таким образом, тайна, которую вы обещали хранить королю и королеве, нимало не нарушится... С некоторых пор я, сам не знаю отчего, потерял всю прежнюю веселость, отказался от всякого движения и чувствую в душе такую страшную тоску, что чудное создание творца, называемое землею, кажется мне бесплодным холмом, великолепный навес, называемый небом, эта роскошная твердь, которая висит над нашими головами величественным куполом, усеянным блестящим золотом бесчисленных звезд, кажется мне каким-то зловонным скопищем заразительных паров. Ведь уж чего, кажется, лучше человека - этого совершенного произведения природы, - как высок полет его ума, как безграничны его способности, как величественен и гармонически хорош его образ! Как близко подходит он по своим действиям к бестелесным ангелам, по уму - к самому Богу! Он венец творения, он царь всего живущего! А между тем, что он в моих глазах? - Квинтэссенция праха и пыли!.. Нет; я не могу любить человека вообще... да и женщину тоже, хотя ваша улыбка и хочет, кажется, сказать противное. Розенкранц. Ваше высочество, подобная мысль и в голову нам не приходила. Гамлет. Чего же вы смеялись, когда я сказал, что не могу любить человека? Розенкранц. Я думал в это время о том, что если вы не любите человека вообще, то плохо примете актеров, которых мы встретили на дороге и которые едут сюда предложить вам свои услуги. Гамлет. Отчего же? нет! Занимающий роли королей будет принят превосходно! Его величество получит от меня должную дань почтения. Странствующий рыцарь может вволю упражняться своим тупым мечом и картонным щитом. Играющий любовников не будет вздыхать понапрасну, комик спокойно кончит свою роль, а шут заставит смеяться самых серьезных людей... Наконец, первая любовница будет коверкать как ей угодно белые стихи драмы, лишь бы хорошо выражала любовь свою. Какие это актеры? Розенкранц. Те самые, которых вы прежде так любили, городские актеры. Гамлет. Зачем же это они пустились странствовать? Постоянное место жительства и почтеннее и почетнее для репутации труппы. Розенкранц. Кажется, последние нововведения помешали им оставаться на месте. Гамлет. А что, они по-прежнему в славе? Театр их по-прежнему полон? Розенкранц. Далеко нет! Гамлет. Это почему? или они испортились, изменились? Розенкранц. Вовсе нет, они усердны по-прежнему, но надо вам сказать, принц, что в городе к ним явилось целое гнездо едва вылупившихся из скорлупы птенцов, которые в самом простом разговоре кричат изо всей силы и которым за это аплодируют до упаду. Они вошли в моду и так отбили публику от обыкновенных актеров, как они их называют, что многие из носящих шпаги, боясь острия гусиного пера, не смеют появляться в прежний театр. Гамлет. Как? Они дети? Кто же содержит труппы, кто им платит? Намерены ли они заниматься своим искусством только до тех пор, пока сохранят свои звонкие голоса?.. А что, если со временем они сделаются обыкновенными актерами, что очень вероятно, ведь они, пожалуй, недобрым словом помянут писателей, которые теперь портят им будущность! Розенкранц. Много было хлопот и с той и с другой стороны, а публика еще их подстрекает. Было время, что и выручки не жди, если поэт и актеры не подерутся на сцене. Гамлет. Неужто? Гильденстерн. Да, свалок было немало. Гамлет. И дети победили? Розенкранц. Победили и теперь. Геркулес и его шар в их руках. Гамлет. Неудивительно! С тех пор как мой дядя стал королем, те, кто прежде и смотреть на него не хотели, платят за его миниатюрный портрет по двадцати, сорока, пятидесяти и даже по сто червонцев. Клянусь честью, тут есть что-то сверхъестественное, и философии следовало заняться отысканием причин подобных явлений. (Слышен трубный звук.) Гильденстерн. Вот и актеры! Гамлет. Ваши руки, товарищи! Вы дорогие гости в Эльсиноре... Ну же!.. О приеме судят по учтивостям, которые его сопровождают, так дайте же мне исполнить этот долг хозяина, а то, пожалуй, видя ласковый прием, который я сделаю актерам, вы будете еще в праве сказать, что я принял их лучше, чем вас. Еще раз повторяю: добро пожаловать, дорогие мои гости!.. А ведь все-таки мой дядя-отчим и мать-тетка сильно обманулись. Гильденстерн. В чем, ваше высочество? Гамлет. Я бываю помешан только при ветре с норд-норд-веста, а когда он дует с зюйда, я еще отличу ястреба от аиста. (Входит Полоний.) Полоний. Здравствуйте, господа! Гамлет. Слушай, Гильденстерн, и ты, Розенкранц, сметливому человеку и одним ухом слышать довольно. Этот старый младенец еще не вышел из пеленок. Розенкранц. Может быть, снова попал в них. Ведь говорят же, что старость - второе детство. Гамлет. Хоть пари держать, он пришел объявить о приезде актеров! - Правда, правда, это было именно в понедельник утром! Полоний. Я пришел сказать вам новость, принц. Гамлет. Я тоже хочу сказать вам новость, велемудрый Полоний. "В то время Росций был актером в Риме!" Полоний. Именно, актеры приехали сюда, принц. Гамлет. Ой ли? Полоний. Клянусь честью! Гамлет. "Всяк актер на седле, на ушастом осле?" Полоний. Да какие актеры, принц! Лучшие из всех актеров в свете: для трагедии, комедии, исторической драмы, идиллии комической, идиллии исторической, трагедии исторической, идиллии трагико-комико-исторической, с единством времени и места и без единства. Для них по руке и мрачный Сенека, и веселый Плавт, что же касается до слога и свободы изъяснения, нет им равных! Гамлет "О Иеффай, израильский судья, Какое ты сокровище имел!" Полоний. А какое же сокровище, принц? Гамлет. Да! "Он дочь прекрасную, единую имел И к ней любовию неслыханной горел". Полоний (в сторону). Опять о моей дочери! Гамлет. Так, что ли, старый Иеффай? Полоний. Вы, вероятно, называете меня этим именем потому, что у меня есть дочь, которую я люблю всей душой? Гамлет. Вывод не верен! Одно из другого не следует. Полоний. Так что же следует-то, принц? Гамлет. А вот что! "Был странный случай, Что вдруг, невзначай..." Далее вы знаете: "Случилось так, Как думал всяк!" А остальное найдете в первой части песни, продолжать, как видите, некогда... (Входят актеры.) Милости просим, господа, милости просим! Я рад видеть, что вы все здоровы. Милости просим, друзья! О-го-го, старый приятель, какую ты бороду отпустил, уж не хочешь ли меня перещеголять? А! и вы здесь, госпожа первая любовница! Клянусь небом, ты в это время вырос на целый каблук. Дай Бог, чтоб голос твой от слишком частого употребления не сделался похож на звук потертой монеты! Господа, вы приехали сюда как нельзя более кстати, и мы, подобно французским сокольничим, примемся за первую попавшуюся добычу. Ну-ка! давайте образчик вашего искусства... поскорей чувствительный монолог! Первый актер. Какой прикажете, принц? Гамлет. Я слышал раз, как ты декламировал отрывок, который, кажется, вовсе и не попал на сцену, а если и попал, то был игран только один раз, так как, если я не ошибаюсь, пьеса была не по вкусу публике; она была для толпы икрою, вкус которой знают только гастрономы. Но по моему мнению и по мнению людей, более меня сведущих в искусстве, это была прекрасная пьеса, хорошо сочиненная и написанная со вкусом. Помниться общий голос был, что стихи слишком холодны при пустоте содержания, что, впрочем, слог безукоризненно-натурален, но что, несмотря на это, пьеса написана просто и правильно, полна истины и прелести, без всяких претензий. Там был один отрывок, который я особенно любил, - это рассказ Энея Дидоне и, между прочим, то место, в котором он рассказывает об убийстве Приама. Если ты его не забыл, то начни вот с какого стиха... Постой... дай вспомнить! Свирепый Пирр, Гирканский лютый тигр... Нет, не то!.. а начинается с Пирра. Да! Свирепый Пирр, в своем доспехе черном, Жестоким замыслам его во всем подобном И, как они, сокрытый ото дня В глубоких недрах страшного коня, Теперь еще ужаснее явился. Троянской кровию доспех его покрылся, Той кровью, что пролил в убийствах он ужасных, То - старцев кровь и жен, детей и дев несчастных! Грядет он посреди развалин и огня Несчастной Трои, днесь погибшей от огня... То пламя осветит Приамово убийство: По стогнам рыщет Пирр, хмелен от кровопийства, И взор его горит, в себе соединя Огнь гнева с заревом пожарного огня. Приама ищет он, согбенного годами... Продолжай! Полоний. Да как же вы хорошо читаете, принц, с чувством, с выражением! Первый актер И вот нашел его; дрожащими руками Подъял Приам свой меч, но снова меч упал; С годами силу царь и мощь всю потерял! К нему стремится Пирр; один копья размах Несчастного царя низвергнул быстро в прах. Приам почувствовал удар сей, зданья града Обрушились - и стен повергнулась громада. При громе том удар свой Пирр остановил, И, руку занеся, недвижим он пребыл, Подобно статуе злодея неподвижной; Уста отверстые, объятый непостижной И новой жалостью. Так бури начинанью Всегда предшествует могильное молчанье... Недвижим воздух, ветер замолчал, И смертный сон окрестность всю объял. Но скоро грянет гром и молнии заблещут, И люди от него в испуге затрепещут! Подобно этому, Пирр встрепенулся вновь, И снова под мечом его струится кровь. Циклоп, броню куя для Марса, не страшней Железо молотом разил, чем сей злодей Разит Приама... Будь ты проклята, судьба! Изменница, коварная раба Людей, им счастия удачу посылая Не по заслугам. О развратница ты злая! О Боги, нагло как она смеется вами! Освободите же, мы молим со слезами, От власти вы ее столь гибельной людей, Разбейте спицы колеса у ней И бросьте в ад разломанные спицы! Полоний. Это слишком длинно. Гамлет. Как и борода твоя, для сокращения и то и другое не мешало бы отправить к цирюльнику. (Актеру.) Продолжай, пожалуйста; ему ведь подавай или шутовской балет, или непристойную сцену, иначе он заснет. Продолжай!.. О Гекубе теперь. Первый актер Кто видел бедствия растрепанной царицы... Гамлет. Растрепанная царица! Полоний. Превосходно! "растрепанная царица" - о-очень хорошо! Первый актер Лиющей токи слез, испуганной, босой, Едва прикрытой лишь одеждою ночной, - Как он ни будь жесток, холоден и бездушен И к горестям чужим и скорби равнодушен, Тот проклял бы сто раз Фортуны злой деянье... И боги самые, когда бы их вниманье С небес Гекубы вопль и слезы привлекли, Коль только горести доступны им земли, К ней жалость страшную б наверно ощутили И очи бы свои слезами омочили!.. Полоний. Посмотрите, однако, он переменился в лице, у него на глазах слезы. - Перестань, пожалуйста! Гамлет. Хорошо! доскажешь после. (Полонию.) Полоний, позаботься, пожалуйста, чтоб актеров хорошо приняли и дали им приличное помещение и содержание, понимаешь? Чтоб всего было вдоволь! потому что они - сокращенная и живая летопись нашего времени, и лучше по смерти иметь дурную эпитафию, чем попасть им при жизни на зубок. Полоний. Принц, я приму их по достоинству. Гамлет. Выше их достоинства, мой друг, гораздо выше... Если б обходиться с каждым по его достоинству, то кто бы ушел от плетей? Обойдись с ними так, как требует этого твой сан и твое достоинство, и чем менее они будут заслуживать твою благосклонность, тем более будет она иметь цену. Ступай же с ними! Полоний. Пойдемте, господа! Гамлет. Идите за ним! Завтра мы дадим представление. (Полоний уходит с актерами, исключая одного, которому Гамлет сделал знак остаться.) Гамлет (оставшемуся актеру). Скажи мне, старый товарищ, можете вы сыграть "Убийство Гонзаго"? Первый актер. Можем, ваше высочество. Гамлет. Вы сыграете его нам завтра. А можешь ты выучить двенадцать или шестнадцать строк, которые я вставлю в текст? Можешь? Первый актер. Могу, государь. Гамлет. Прекрасно, иди же за этим вельможей, да не очень смейся над ним! (Актер уходит.) Друзья, я расстаюсь с вами до вечера и еще раз говорю - добро пожаловать в Эльсинор! Розенкранц (кланяясь). Принц... Гамлет. А теперь прощайте! (Гильденстерн и Розенкранц уходят.) Ну, слава Богу! наконец-то я один. Какой я жалкий и ничтожный человек!.. Подумать даже страшно, что актер В комедии, написанной другим, В изображенье вымышленной скорби Достигнуть мог того, чтоб слиться Душой с изображаемым им чувством И голос свой заставить прерываться, Всем существом своим с тем вымыслом сливаться... И все из-за чего? - Из-за Гекубы!.. Что же Ему Гекуба или он Гекубе, Что, вспоминая об ее бедах, Он слезы льет и сердце надрывает?.. И что б он сделал, если б на моем Он месте был и столько же имел Причин, как я, к страданию? Слезами Он сцену б затопил, и зрителей бы слух Он воплями своими устрашил бы. От воплей тех виновный бы смутился, Невинный самый испугался б, и смятенье К непонимающим закралось бы в сердца. А зрение и слух в основах потряслись У всех без исключения... А я?.. О медленность проклятая! О мерзость! О низкая душа! Я остаюсь спокоен В бездействии и колебанье гнусном; Я равнодушен к собственной обиде, И ничего не смею я сказать В защиту короля, утратившего трон И жизнь путем подлейшего убийства. Подлец! подлец!.. Кто назовет меня Бесчестным трусом? Кто меня в лицо Ударит? Бороду мне вырвет и в глаза Ее мне бросит? Кто меня возьмет Рукою за нос? Скажет мне отважно, Что я солгал, и кровную обиду Заставит проглотить спокойно?.. Выходите!.. Я все снесу! Я кротче голубицы... Я всякую снесу обиду!.. Да!.. должно быть! Иначе бы давно я коршунов кормил Зловонным трупом короля-мерзавца... Да! он мерзавец! гнусный, кровожадный, Соединяющий разврат с изменой!.. О боже, как я глуп и жалок! Как прилично Мне - сыну умерщвленного отца, Мне, вызванному к мести самым небом И адом вместе, облегчать мой гнев Словами бранными, ругаться и кричать, Хмельной распутнице себя уподобляя... Да, стыдно, стыдно!.. Нет! подумать надо! (После нескольких минут молчания.) Да! это так! Я слышал, что преступник, Присутствуя при пьесе театральной, Похожей на свершенное им дело, Нередко поражается невольно Играемою сценой, и тотчас же При всех он открывает свой проступок. Убийство немо, но чудесной силой Судьбы оно само себе и изменяет И говорить невольно начинает... Я сделаю вот как!.. Актеры перед дядей Сыграют пьесу, схожую с убийством Отца... А я... я буду наблюдать Его черты; я доберусь до правды!.. И если он смутится... Горе!.. Горе Ему! я буду знать, что делать мне тогда. Быть может, тень, которую я видел, Была лукавого искусным наважденьем... Ведь демон может нам являться в виде Любимого предмета... Он всесилен Над грустною душою, и - кто знает, Быть может, он меня повергнул в искушенье И слабостью моей воспользоваться хочет И горестью, чтоб погубить мне душу... Нет! Я хочу вернее убедиться, И представление ловушкой будет тайной, В которую поймаю я злодея. (Уходит.) ДЕЙСТВИЕ III Сцена 1 Зала во дворце. Та же декорация, что во второй сцене второго акта. Входят король, королева, Полоний, Офелия, Гильденстерн и Розенкранц. Король Вы в разговорах с ним не замечали вовсе Причины помешательства, которым Внезапно мир его спокойных дней Нарушился? Розенкранц Он сознает открыто, Что чувствует безумие свое, Но о причинах никогда ни слова, Хоть мы добиться их не раз уже старались. Гильденстерн Он, кажется, не хочет нам позволить Проникнуть в тайну сердца своего; В безумии его как будто есть и ловкость, И каждый раз, как мы к нему приступим С попытками признания добиться О состоянии его, он тотчас Становится к нам крайне недоверчив. Королева Но хорошо он принял вас? Розенкранц Прекрасно. Со всей учтивостию светской и приветом. Гильденстерн Но с принужденностью, нам слишком очевидной. Розенкранц Он мало спрашивал, но тотчас отвечал, И без малейшего стесненья. Королева А пытались Вы развлекать его и втягивать в забавы? Розенкранц Мы, государыня, случайно повстречались В дороге с труппою актеров, и ему Мы поспешили рассказать про встречу. Казалось, новость эта для него Была приятна. Здесь теперь актеры И, кажется, приказ уж получили Сегодня вечером играть пред принцем. Полоний Правда, И принц мне поручил просить вас всепокорно Пожаловать на это представленье. Король Мы будем с радостью; такое направленье Его ума отрадно для меня. Пожалуйста, побольше разжигайте В нем страсть к театру, вообще Старайтесь направлять способности ума Его к забавам этим. Розенкранц Мы исполним Охотно порученье ваше, государь. (Розенкранц и Гильденстерн уходят.) Король Гертруда милая, оставь нас. Мы секретно Послали к Гамлету сюда его позвать, Чтоб встретился с Офелиею он Как будто бы случайно. Между тем Я и Полоний спрячемся здесь так, Чтоб слышать все, не будучи открытым, И по словам его потом судить: любовь ли Иль что другое так свело его с ума. Подслушиванье здесь законно и похвально. Королева Я удаляюсь. Что же до тебя, Офелия, я от души желаю, Чтоб красота твоя счастливою причиной Безумства Гамлета была, тогда Я буду сметь надеяться, что может Твое участие и добродетель снова Его привесть, на счастье нам обоим, К выздоровленью, столь желанному для нас. Офелия Я, государыня, сама того желаю. Полоний Офелия! прохаживайся здесь. (Королю.) А мы скорей на место, государь! (Офелии.) Ты сделай вид, как будто бы читаешь, Тогда понятно станет, отчего Ты здесь одна. Притворство нам привычно, И часто с помощью наружности почтенной И набожности мнимой за святого Мы черта самого преловко выдаем. Король (в сторону) О правда, страшная, мучительная правда! Как тяжело мне отозвалась в сердце Заметка эта - совесть, пощади! Лицо развратницы не так еще противно Под маскою румян, белила и сурьмы, Как преступление мое, под хитрой речью О добродетели сокрытое. Да! тяжко! Тяжелый и невыносимый груз! Полоний Идет сюда! Скорей, скорей на место! (Уходят, входит Гамлет.) Гамлет Быть иль не быть - вот _он_, вопрос! Должна ли Великая душа сносить удары рока Или, вооружась против потока бедствий, Вступить с ним в бой и положить конец Страданью?.. Умереть - заснуть... и только? И этим сном покончить навсегда С страданьями души и с тысячью болезней, Природой привитых к немощной плоти нашей... Конец прекрасный и вполне достойный Желаний жарких... Умереть - заснуть, Заснуть, быть может, видеть сны... Какие? Да! вот помеха! Разве можно знать, Какие сны нам возмутят сон смертный? Тут есть о чем подумать! Эта мысль И делает столь долгой жизнь несчастных, И кто бы, в самом деле, захотел Сносить со стоном иго тяжкой жизни, Когда б не страх того, что будет там, за гробом? Кто б захотел сносить судьбы все бичеванья И все обиды света, поруганье Тирана, оскорбленья гордеца, Отверженной любви безмолвное страданье, Законов медленность и дерзость наглеца, Который облечен судьбой всесильной властью, Презрение невежд к познаньям и уму, Когда довольно острого кинжала, Чтоб успокоиться навек?.. Кто б захотел Нести спокойно груз несчастной жизни, Когда б не страх чего-то после смерти, Неведомой страны, откуда ни один Еще доселе путник не вернулся... Вот что колеблет и смущает волю, Что заставляет нас скорей сносить страданья, Чем убегать к иным, неведомым бедам. Да! малодушными нас делает сомненье... Так бледный свой опенок размышленье Кладет на яркий цвет уж твердого решенья, И мысли лишь одной достаточно, чтоб вдруг Остановить важнейших дел теченье. О если б... Ах, Офелия! О ангел, В своей молитве чистой помяни Мои грехи! Офелия Принц, как здоровье ваше? Гамлет Благодарю вас, я здоров. Офелия Мой принц, От вас подарки я имела, что залогом Воспоминания дарили вы. Давно Желала я их возвратить. Позвольте Теперь мне это сделать. Гамлет От меня? Подарки? нет, ошиблись, вам подарков Я не давал. Офелия Вы знаете, мой принц, Что вы подарки эти мне давали, И сладкие слова, которыми дары Вы приправляли, - возвышали цену Безделок этих. Но теперь, когда Они утратили уже свое значенье, Возьмите их назад. Для любящего сердца И драгоценные не дороги подарки С минуты той, когда дающий их Становится нам чужд. Возьмите же их, принц. Гамлет. Вот как! А что, ты честная девушка? Офелия. Принц!.. Гамлет. И красавица? Офелия. Что вы хотите сказать, ваше высочество? Гамлет. А то, что если ты честна и вместе с тем красива, так не следует пускать твоей честности дружиться с красотою. Офелия. Но разве может красота желать лучшего спутника, как честность? Гамлет. В самом деле? А по-моему, сила красоты скорее обратит твою честность в гнусный разврат, чем могущество честности преобразует красоту по своему подобию. Прежде это считалось парадоксом, а нынче стало доказанным фактом... Было время, что я любил тебя. Офелия. Да, принц, по крайней мере вы заставили меня этому верить. Гамлет. А верить-то и не следовало! Как не прививай добродетель, точно оспу, к ветхому человеку, никогда она вполне не примется. Я не любил тебя! Офелия. Значит, я жестоко обманулась. Гамлет. Знаешь что? Убирайся-ка в монастырь! Что тут заниматься размножением грешного люда? Ведь вот я считаю себя еще порядочным человеком, а между тем мог бы, если б захотел, найти в себе столько недостатков, что лучше бы мне не родиться на свет. Я в высшей степени горд, злопамятен, самолюбив. В голове моей гнездится столько дурных помыслов, что у меня не хватит соображения, чтоб привести их в порядок, воображения - чтоб придать им должную форму, и времени - чтоб их выполнить. Где необходимость, чтоб подобные мне пресмыкающиеся ползали между небом и землею? Мы все мерзавцы, не верь ни одному из нас! Пошла в монастырь!.. Где твой отец? Офелия. Дома, принц! Гамлет. Запри дверь на ключ и не позволяй ему выходить, пусть дурачится себе дома. Прощай! Офелия. Спаси его, милосердное небо! Гамлет. Если вздумаешь идти замуж, вот тебе в приданое горькая, убийственная истина. Будь холодна, как лед, и чиста, как снег, а клеветы все-таки не избежишь. Пошла в монастырь! Слышишь?.. Прощай... или уж если тебе припала такая охота выходить замуж, выбери себе сумасшедшего... Люди с здравым рассудком слишком хорошо понимают, каких чудовищ вы из них делаете... Пошла в монастырь, и чем скорее, тем лучше! Прощай! Офелия. Силы небесные, возвратите ему память! Гамлет. Слыхал я также о вашей страсти мазаться. Бог дал вам одну походку, а вы выдумали другую, вы прыгаете, как стрекозы, вертитесь туда и сюда, смеетесь над созданиями Божьими и выдаете за незнание и невинность ваше притворство. Довольно! не говорить мне больше об этом! Я с ума сошел именно от этой причины! Свадеб более не будет; те, кто уже поженились, пусть живут, исключая одного из них, а другие останутся так, как есть. Пошла в монастырь, пошла! (Уходит.) Офелия Какой высокий ум погиб в нем безвозвратно! Придворной ловкости образчик, храбрый воин, Ученый, цвет, надежда королевства, Он зеркалом изящества служил, Примером, за которым все следили... И все погибло, все, надежды никакой! А я, несчастная и горькая, которой Судьбою было суждено узнать Все сладости его признаний страстных, Осуждена теперь я видеть этот ум Надтреснутому колоколу равным И издающим звук неверный и фальшивый, И эту молодость, и эту красоту - Погибшими от дуновенья ветра Безумия... О горе, горе мне! Несчастная! зачем его я прежде знала И знаю я теперь! (Входят король и Полоний.) Король Любовь! нет, не любовь - Его безумия причина... впрочем, речь Его, хоть не всегда согласна с здравым смыслом, Но на безумие далеко не походит. В душе его, боюсь, закралось что-то, Что ум его волнует, и быть может, Что это что-то нам грозит бедою... Чтобы предупредить подобную опасность, Вот я на что решился. Я хочу, Чтоб он немедленно бы в Англию уехал Потребовать уплаты дани, Которую нам все не высылают. Быть может, море, места перемена И новые предметы развлекут Его и выгонят из сердца принца Те думы, что его больной тревожат мозг. Полоний Прекрасно, государь! но... как вы там хотите, А при своем я мненье остаюсь: Любовь несчастная - все ж главная причина Его безумия... (Офелии, которая подходит к нему.) Офелия, не надо Нам повторять, что принц здесь говорил. Мы сами слышали от слова все до слова. (Королю.) Вы, государь, распоряжайтесь так, Как вам угодно; но послушайте совета: Позвольте после пьесы королеве Иметь с ним откровенный разговор Наедине, пусть материнской лаской Она добьется, что его так мучит... Пожалуй, даже строгость не мешает. А я, коль вы позволите, так спрячусь, Чтоб слышать разговор. Не выйдет ничего, Ну! в Англию его тогда пошлите Иль удалите в место вы другое, Куда благоугодно будет вам. Король Я так и сделаю, не следует зевать: Безумство сильных должно наблюдать. (Уходят.) Сцена 2 Зала во дворце. В глубине сцены устроен театр, занавес опущен, справа и слева кресла для зрителей, кресла короля и королевы на возвышениях справа и слева около сцены. Входят Гамлет и несколько актеров в костюмах. Гамлет (актеру, одетому королем). Пожалуйста, не забудь произнести этот монолог именно так, как я тебе указал, с увлечением и силой, потому что если ты произнесешь его на манер большей части из вашей братьи, так мне было бы приятнее слышать, что стихи мои читает уличный глашатай. Не размахивай вот этак руками, будь умерен во всем, даже посреди бури, потока, урагана страстей старайся соблюдать меру, смягчающую их резкость. По-моему, нет ничего отвратительнее, как вид здоровых молодцов в огромных париках, которые рвут на клочки страсть и дерут уши партеру, которому, впрочем, только и подавай что нелепую мимику да побольше шуму. Я бы перепорол всех этих наглецов, которые корчат Термагантов и иродствуют хуже самого Ирода. Пожалуйста, избегай этого промаха! Актер. Принц, я обещаю вам это. Гамлет. Да смотри уж и не очень холодно играй, а предоставь это твоему собствен ному размышлению. Движения должны согласоваться со словами, слова с движениями, и при этом всегда следует стараться не выходить из пределов естественности. Всякое уклонение от этого правила уже не сообразно с целью театрального представления, которое должно быть верным отражением действительности - представлять в настоящем виде добродетель и порок и каждой эпохе, каждому возрасту придавать настоящий их характер. Если мы переступаем эту цель или не достигаем ее, мы, пожалуй, заставим смеяться невежу, но оскорбим человека со вкусом, а похвала последнего одна только и важна для нас. Да! мне случалось видеть игру и слышать громкие похвалы таким актерам, которые, прости Господи, и на людей-то не были похожи, а орали так, что я, право, всегда думал, что их сотворил не Бог, а какой-то подмастерье природы, который думал натворить людей и вместо того наделал каких-то отвратительных выродков. Актер. Кажется, мы значительно исправились в этом отношении. Гамлет. Исправьтесь совсем, и будет превосходно... Да! пожалуйста, чтоб играющие роли шутов ничего не прибавляли от себя. Между ними водятся такие, которые, чтоб заставить смеяться дураков, острят и шутят именно в то время, когда ход пьесы требует всего внимания зрителей. Это ни на что не похоже, и шут, позволяющий себе подобные фарсы, изъявляет этим наглейшую претензию. Идите же, приготовьтесь. (Актеры уходят; входят Полоний, Гильденстерн и Розенкранц.) Ну что, Полоний, король намерен смотреть нашу пьесу? Полоний. Как же, ваше высочество! и королева тоже... они сейчас будут. Гамлет. Так поторопи актеров. (Полоний уходит.) (Розенкранцу и Гильденстерну.) А вы не пойдете ли помочь их приготовлениям? Розенкранц, Гильденстерн. Извольте, ваше высочество. (Уходят, входит Горацио.) Гамлет. А! Горацио! Горацио. К вашим услугам, принц. Гамлет. Милый мой Горацио! ты лучший из всех людей, которых я знаю. Горацио. Мой дорогой принц... Гамлет. Не думай, что это лесть!.. какой выгоды ждать мне от тебя, бедняка, у которого весь доход - его неистощимая и ясная веселость? Разве беднякам льстят? Нет! Пусть медоточивый язык льстеца лижет ноги глупого богача, пусть низкопоклонство падает ниц перед выгодой! Слушай! С тех пор как я стал способен выбирать людей и различать их между собою, я отметил тебя печатью моего предпочтения, потому что увидел в тебе человека, легко и свободно несущего бремя горя, человека, принимающего с одинаковым равнодушием обиды и дары счастия. Блаженны те люди, которых рассудок и страсти уравновешены до таких размеров! Они не будут покорною игрушкою счастия! Дайте мне человека, который бы не был рабом своих страстей, и я прижму его к моей груди, как прижимаю тебя, буду носить его образ в моем любящем сердце подобно твоему! Но довольно об этом. Сегодня перед королем сыграют драму, в которой одна сцена напоминает убийство моего отца, о котором я тебе уж говорил. Когда дойдет дело до нее, прошу тебя, наблюдай за дядей со всем вниманием, которое необходимо при моих подозрениях. Если тайна его злодейства не выдаст себя каким-нибудь знаком или словом с его стороны, то привидение, являвшееся мне, было дьявольским наваждением и помыслы мои преступны и черны, как наковальня Вулкана... Смотри за ним внимательно!.. Я с своей стороны не спущу глаз с его лица, и потом мы сообщим друг другу наши замечания и выведем окончательное заключение. Горацио. С удовольствием, принц, и если хоть одно его слово, одно движение ускользнет от меня - я отвечу за него головою. Гамлет. Они идут, надо снова надеть спокойную маску! (Датский марш, трубы. Входят король, королева, Полоний, Офелия, Розенкранц, Гильденстерн и придворные.) Король. Как поживает наш племянник, Гамлет? Гамлет. Отлично! я на диете, ем пищу хамелеона, кормлюсь воздухом, упиваюсь надеждами! Каплуна вам этим не откормить. Король. Я ничего не понимаю из твоих слов. Они не относятся ко мне. Гамлет. И ко мне тоже. (Полонию.) Полоний, ты, кажется, говорил мне, что, будучи студентом, играл на сцене? Полоний. Как же, как же, принц! и еще считался отличным актером. Гамлет. А в какой роли? Полоний. Юлия Цезаря, принц. Меня убивали в Капитолии. Брут закалывал меня! Гамлет. Брут, как известно, по латыни Brutus и означает "животное", и в этом случае он вполне заслужил свое название, убив в Капитолии такого капитального теленка! Актеры готовы? Розенкранц. Готовы, ваше высочество, они ждут только вашего приказания. (Все садятся.) Королева. Гамлет, мой милый, сядь возле меня! Гамлет. Извините, матушка, тут есть магнит посильнее. (Показывает на Офелию.) Полоний (королю.) А? что? каково? замечаете? Гамлет (Садится у ног Офелии). Прелестная Офелия, можно мне лечь к вам на колени? Офелия. Нет, ваше высочество! Гамлет. Да ведь головой только прилечь? Офелия. Можете, ваше высочество... Гамлет. А вы, верно, другое подумали? Офелия. Я ничего не думала, принц. Гамлет. А ведь дело недурное - прилечь на колени иначе, не головою? а? Офелия. Что такое, ваше высочество? Гамлет. Ничего-с, так. Офелия. Вы сегодня веселы, принц. Гамлет. Кто это, я-то? Офелия. Да, вы, принц. Гамлет. А то как же! ведь я в шуты к вам попал! Да что и делать людям, как не веселиться! Посмотрите на мою мать, видите, какая она веселая, а ведь отец умер всего два часа тому назад. Офелия. Вы ошибаетесь, принц, уже более двух месяцев прошло. Гамлет. Ой ли? Как же это давно было! Ну, в таком случае пусть черт ходит в трауре, а я надену горностаевый плащ! О Боже! два месяца уже прошло со дня его смерти, а его все еще помнят! Этак можно надеяться, что память о великом человеке проживет даже до шести месяцев? Но клянусь Богородицей, для этого нужно, по крайней мере, чтоб он построил несколько церквей, а иначе он рискует быть забыт, как тот, для которого написана эта известная эпитафия: Увы, увы, увы! Конька забыли мы! (Звуки труб. Начинается пантомима. Входят на сцену король и королева; они, как видно из движений, страстно любят друг друга. Они обнимаются, королева падает перед мужем на колени и, как видно, клянется ему в любви. Он подымает ее, целует и ложится на лужайку отдохнуть. Когда он заснул, королева уходит. Входит новое лицо, снимает с спящего корону, целует ее, потом льет в ухо ему яд и уходит. Королева возвращается и знаками выражает свое отчаяние. Является отравитель с несколькими лицами, которые вместе с ним знаками выражают свою горесть и уносят труп. Отравитель начинает ухаживать за королевою, подносит ей подарки, она сначала противится, но потом принимает его любовь). Офелия. Что значит эта сцена, принц? Гамлет. Да ничего хорошего, тут что-то кроется. Офелия. Эта пантомима изображает, вероятно, сюжет пьесы? (Входит Пролог.) Гамлет. А вот этот молодец объяснит нам, в чем дело, актеры ведь такой уж народ, тайны хранить не умеют, все объясняют. Офелия. Он нам объяснит, что значит эта пантомима? Гамлет. Как же, он вам всякую пантомиму объяснит, всякое движение растолкует. Вы только не постыдитесь сделать какое-нибудь этакое движение... знаете? А он уж объяснит вам, в чем дело. Офелия. Вы злы, принц, я хочу слушать, не мешайте мне. Пролог Для актеров и для представленья На коленях просим снисхожденья. За ошибки просим мы пощады, Чем богаты мы, так тем и рады. Гамлет. Что это? Пролог или девиз для перстня? Офелия. Очень коротко. Гамлет. Женская любовь не длиннее! (На сцену входят король и королева.) Театральный король Уж тридцать раз, как колесница Феба Обычный путь вокруг свершила неба, И тридцать раз уже луна при этом Путь озаряла нам своим заемным светом, С тех пор как нам амур соединил сердца, И вышли мы с тобой с-под брачного венца И неразрывными связалися цепями. Театральная королева О! пусть еще пройдут неслышные над нами Мильоны перемен и солнца и луны, А будем мы судьбой с тобой съединены! Но ах! Я с горестью, супруг мой, замечаю Твои страдания, и горько я рыдаю При виде слабости и немощи такой... Но, милый мой супруг, той горестью пустой Не огорчайся ты: нам, женщинам, судьбой Бояться суждено утратить дорогой И милый нам предмет, и чем сильней мы любим, Тем опасением себя мы больше губим! У нас боязнь идет с любовью наравне, Или их вовсе нет, иль крайни уж оне. Ты опытом узнал любви моей всю силу, А страх тебя узреть низринутым в могилу Не меньше сей любви. Когда любовь сильна, Ко всяким мыслям нас должна привесть она, И сердце, страхом тем всечасно осажденно, - Наверно, сердце есть и страстно, и влюбленно! Театральный король Но, милая моя, я должен смерти ждать; Ослабли силы все, едва могу дышать... А ты останешься одна на этом свете, И у искателей ты будешь на примете, Супруга нового, наверно, изберешь И на престол его с собою возведешь. Театральная королева Могу ль кого любить, тебе узнавши цену? Любовь такую я сочла бы за измену! Пусть буду проклята, коль снова под венец Я встану, пусть меня тогда разит Творец! Гамлет (в сторону). Вот она, полынь-то, где! Театральная королева Вторичный брак всегда - один расчет, И не любовь к нему - корысть одна ведет. Мне кажется, что я вторично б умертвила Умершего, когда б другого допустила Со мною трон, любовь и царство разделить. Театральный король Так думаешь теперь, то очень может быть. Но нам случается нередко обещанья Святые нарушать, поверь мне - начинанья Измены тяжелы, - конец ее - легок. Да! клятва женщины похожа на цветок: Сегодня расцветет, а через день завянет. Я твердо убежден, что скоро час настанет, Когда откажешься ты от твоих же слов: Характер наш, поверь, уже всегда таков. Забыть нетрудно нам долгов своих уплату. Забыть нетрудно нам недавнюю утрату, И ты, теперь решась вдовицею пребыть, Нарушишь клятву ту, и скоро, может быть. Театральная королева Пусть небо - в свете, в пище мне земля откажет. Пусть день покоя мне не даст и ночь мне свяжет Рассудок грезами ужасными, и пусть Надежду заменит отчаянье и грусть, Пусть будет мне дворцом моим темница, Пусть нищей будет жить несчастная царица, Пусть радость пропадет и сменится тоской, Пусть мукой вечною, неслыханною, злой Удел мой будет - здесь и там судьба моя, Коль, сделавшись вдовой, супругой стану я. Гамлет. А ведь надует и на клятву не посмотрит! Театральный король То клятвы страшные. Супруга дорогая, Оставь меня теперь, я чувствую, немая Усталость клонит мне главу, и близок сон; Пусть усладит страдания мне он. (Он ложится и засыпает.) Театральная королева Пусть тихие мечты твой сладкий сон ласкают И горе лютое тебя совсем не знает. (Она уходит.) Гамлет (к матери). Ну что, королева, нравится вам пьеса? Королева. Королева, мне кажется, слишком много обещает. Гамлет. Что ж! ведь она сдержит слово! Король. Однако, Гамлет, ты знаешь пьесу? Нет ли в ней чего неприличного? Гамлет. Нет, ваше величество, ведь это же шутка, тут даже и отравляют так, для шутки. Самая невинная пьеса, как видите! Король. А как она называется? Гамлет. Мышеловка! Впрочем, название аллегорическое. Пьеса эта изображает убийство, случившееся в Вене. Короля зовут Гонзаго, а жену его - Баптиста. Вы сейчас увидите, это было гнусное, подлое злодеяние... да нам-то что до этого? Ваше величество и я, мы ведь никого не убивали, и это до нас не касается. У кого чесотка, тот пусть и чешется - а у нас ведь руки здоровы! (Входит Луциан, племянник театрального короля.) Этого зовут Луциан, он племянник короля. Офелия. Вы берете на себя обязанность хора, принц. Гамлет. Я вообще в переводчики гожусь, хотите, я пойду на эту должность между вами и вашим любовником? Отлично исполню эту обязанность, только бы увидеть мне вас в действии! Офелия. Вы колки, принц. Гамлет. А пусти-ка я в ход хоть одну тупую штуку, вот бы вы раскричались! Офелия. От часу не легче! Гамлет. Точно так у вас, при выборе супруга... Ну что ж, начинай, убийца. - Полно гримасы-то строить, начинай же! ...Уж мрачный ворон Зовет зловещим карканьем на мщенье! Луциан Рука моя не дрогнет, зрел мой ков, И смертоносный яд уже давно готов, И час настал теперь вполне благоприятный! Никто из жителей вселенной необъятной Не зрит, что я творю. Ты, пагубная влага, Которую из трав ночных взяла отвага, Которая была проклятьями Гекаты Осенена и смущена трикраты, Исполни же свою обязанность, губи Злодея моего, бушуй в его крови. (Вливает яд в ухо спящего.) Гамлет. Он отравляет его, как видите, в саду, чтоб завладеть его короной. Короля зовут Гонзаго, происшествие истинное, и драма написана прекрасными итальянскими стихами. Сейчас вы увидите, как убийца добился любви Гонзаговой жены... Офелия. Его величество встает! Гамлет. Чего это он, поддельного огня испугался? Королева. Что с вами, государь? Полоний. Остановите представление! Король. Огня, мне дурно! Полоний. Огня, огня, огня! (Все уходят в смятении, кроме Гамлета и Горацио.) Гамлет. Ха, ха, ха! Стонет олень, пораженный стрелой, Лань - невредима, спокойно пасется, Плачет один - веселится другой. Что ж? ничего! так на свете ведется. Что, Горацио! Если б судьба обошлась со мною неучтиво и сделала бы меня нищим, не правда ли, что одной этой эффектной сцены, с прибавкой кучи перьев на шляпе да двух прованских роз на башмаках, достаточно было бы, чтоб попасть в труппу актеров? Горацио. Да, на половинное содержание. Гамлет. На полное, мой друг, на полное!.. В датской Зевс сидел короне, Но теперь - тот век прошел, И сидит на датском троне, Преестественный - фазан! Горацио. А где же последняя рифма? Гамлет. Милый мой Горацио, бьюсь об заклад, что тень была права, на целую тысячу червонцев бьюсь! ты заметил... когда дело дошло до отравления?.. Горацио. Еще бы, да это бросалось в глаза! Гамлет. Ха, ха, ха! Музыку, флейтщиков сюда! И если королю не любо представленье, То, значит... чувствует к нему он отвращенье! Музыку сюда! (Входят поспешно Гильденстерн и Розенкранц.) Гильденстерн. Ваше высочество, позвольте вам сказать несколько слов! Гамлет. Сколько вам угодно, - хоть целую историю! Гильденстерн. Принц, король... Гамлет. Ну, что ж король? Гильденстерн. Удалился на свою половину сильно расстроенный. Гамлет. Вином, верно? Гильденстерн. Нет, ваше высочество, - гневом. Гамлет. Так обратитесь к доктору, это будет умнее, потому что если я примусь за лечение, так пропишу ему такое слабительное, что он и жизни будет не рад! Гильденстерн. Принц, удостойте говорить с большей последовательностью и не уклоняйтесь от предмета. Гамлет. Ну, я успокоился, говори! Гильденстерн. Глубоко огорченная королева, мать ваша, посылает меня к вам... Гамлет. Милости просим! Гильденстерн. Ваше высочество, учтивость тут некстати. Если вам угодно отвечать серьезно - я исполню поручение королевы, если же неугодно - я уйду, и тем все и кончится. Гамлет. Не могу, милостивый государь!.. Гильденстерн. Чего не можете, принц? Гамлет. Серьезно отвечать, - ведь я сумасшедший!.. но я готов отвечать вам или, правильнее, моей матери, возможно серьезно. Не будем тратить слов, к делу! Моя мать, вы сказали... Розенкранц. Поручила вам передать, что ваше поведение поразило, удивило ее донельзя. Гамлет. Какой я, однако, удивительный сын, когда мог до такой степени удивить такую удивительную мать!.. Но за этим материнским удивлением, верно, следует еще что-нибудь?.. Продолжайте. Розенкранц. Она желает говорить с вами в своей спальне, прежде чем ляжет спать. Гамлет. Мы повинуемся, будь она десять раз нашею матерью! Еще чего не имеете ли сказать? Розенкранц. Принц, было время, когда вы меня любили. Гамлет. И теперь еще люблю, клянусь этими десятью пальцами. Розенкранц. Ваше высочество! что причиною вашего расстройства? Вы облегчите себя, открыв другу тайну своих страданий. Гамлет. Меня беспокоит будущее, я боюсь за мое производство! Розенкранц. Чего же вам бояться, когда сам король избрал вас наследником своим? Гамлет. Так-то оно так! да... "покуда травка подрастет..." - пословица-то это старая! (Входят флейтщики.) А! вот и флейтщики. Дайте мне флейту. (Берет флейту. Гильденстерну, который делает ему знак.) Что? идти за вами? Зачем вы преследуете меня, как дичь на охоте? Гильденстерн. Принц, если усердие мое слишком смело и навязчиво, то причина этого - моя любовь к вам! Гамлет. Я что-то плохо понимаю. (Подавая ему флейту.) Сыграй, пожалуйста, что-нибудь на этой флейте! Гильденстерн. Не могу, принц. Гамлет. Пожалуйста! Гильденстерн. Ей-Богу, не могу, принц. Гамлет. Ну, ради Бога, для меня! Гильденстерн. Да я не имею ни малейшего понятия о том, как играют на этом инструменте. Гамлет. Да ведь это не труднее, чем, например, солгать! Пальцами закрывай и открывай поочередно вот эти отверстия, а в это дуй, и выйдет отлично. Посмотри, вот как нужно это делать! Гильденстерн. Да я не сумею извлечь нужных звуков; у меня нет на это дарования. Гамлет. За какого же дурака меня-то ты считаешь? В глазах твоих я ведь тоже инструмент, из которого тебе хочется извлечь известные звуки, и ты, должно быть, отлично знаком с этим инструментом. Ты хочешь узнать, что у меня на душе, заставить звучать все ее струны... А между тем вот в этом небольшом куске дерева заключается прелестная мелодия, нежный и сладкий голос, и ты не можешь заставить его издавать звуки!.. Черт подери! Неужели же ты думаешь, что со мной легче справиться, чем с флейтой? Какой бы музыкальный инструмент ни был я, но не тебе извлечь из меня звуки, приятель! (Входит Полоний.) А! здорово, Полоний! Полоний. Ваше высочество, королева желает говорить с вами немедленно. Гамлет (подходит к окну). Посмотри-ка на это облако, которое так похоже на верблюда! Полоний. Клянусь святой обедней, действительно - точно верблюд! Гамлет. Впрочем... мне кажется, оно больше похоже на хорька. Полоний. Позвольте!.. действительно, как есть хорек! Гамлет. Или на кита! Полоний. С китом сходство поразительное, ваша правда! Гамлет. Я сейчас приду к матушке! (В сторону.) Они кончат тем, что задурачат меня до сумасшествия... (Полонию.) Я сейчас приду! (Полоний уходит.) Сейчас! легко сказать, - оставьте меня, друзья мои! (Все уходят.) Вот ночи час настал, теням благоприятный И тайнам волшебства, - тот грозный, страшный час, Когда вскрываются забытые могилы И ад дыханьем отравляет землю. Теперь я чувствую, что я на все способен! Пить кровь людскую и злодейства совершать Такие, от которых свет дневной Померкнуть может. Тише бейся, сердце... Мы к матери идем! не потеряй Свою всегдашнюю природу. Будем тверды. Но не допустим, чтоб душа Нерона Мне в грудь забралась, будем непреклонны, Но не безжалостны. Пусть острые кинжалы В словах моих сокроются, но руки Останутся спокойны, без оружья, Пусть сердце и уста при этом облекутся В покров притворства, как бы ни ужасны Упреки были, но... душа моя! Не позволяй идти за словом делу! (Уходит.) Сцена 3 Молельня короля. Готическая комната, справа большое окно с цветными расписными стеклами, перед окном налой с подушками на подножии и открытой книгой. За налоем крест. Входят король, Розенкранц и Гильденстерн. Король В нем что-то есть, что не по нраву мне, И кажется, что с нашей стороны Опасно будет дать его безумью волю. Готовьтесь же немедленно к отъезду. Я тотчас дам все нужные приказы, И в Англию скорей с ним поезжайте. Не можем дольше подвергаться мы Опасностям несчетным, непрестанным, Которыми грозит его безумство! Гильденстерн К приготовленьям мы немедленно приступим; Законна и полезна осторожность, Предмет которой - утверждать покой И счастье множества вам подданных народов, Которое зависит лишь от жизни Великого монарха. Розенкранц Всяк обязан, В начертанном ему судьбою круге, Все силы, всю энергию свою На сохраненье жизни посвящать. А для того, с чьей жизнью неразрывно И крепко связана жизнь тысячи других, Обязанность такая - долг священный. Когда король умрет - умрет он не один: Он за собой все близкое погубит. Когда король страдает, - общий стон Страданье это в государстве вызывает. Король Приготовляйтесь же, прошу вас, поскорей! Без замедления вам надо отправляться. Решился твердо я скорее уничтожить Причины беспокойства моего. Розенкранц и Гильденстерн Мы поторопимся. (Уходят; входит Полоний.) Полоний Великий государь! Принц к матери отправился теперь, А я сейчас пойду туда и спрячусь За занавес, чтоб слышать их беседу, И отвечаю вам, что выговор такой Супруга ваша Гамлету задаст, - Что он опомнится! Вы очень справедливо Заметили мне, государь, что лучше, Чтобы другое ухо разговор тот Подслушало. Ведь мать... ну, все же - мать И к нисхождению наклонна... Но прощайте, И прежде чем вы ляжете в постель, Я рассказать приду вам о свиданье. Король Обяжешь этим очень ты меня! (Полоний уходит.) Увы мне! К самым небесам лазурным Злодейства моего кровавый пар восходит! Древнейшего проклятия печатью Оно отмечено. Проклятия, которым Бог первого сразил братоубийцу. Я не могу молиться, хоть желаю Я пламенно молиться. - Мой проступок Сильней желанья моего, похож я На человека, у которого два дела, Который в нерешимости не знает, С чего начать ему, и потому Ни к одному из них не приступает... Неужли правда, что, когда б слой крови брата, Пролитой проклятой рукой моею, Был толще, чем сама рука, - и то Небесной благости хватило б, чтоб омыть Ее своею милосердной влагой И убелить ее, подобно снегу? Что благость эта именно затем И существует, чтоб прощать нам прегрешенья? Молитва будто бы ту силу и имеет, Что охраняет нас от преступленья, А если уж его мы совершили, То помогает выкупить его? Итак - помолимся, проступок совершен! Но как молиться? "Господи, помилуй И отпусти мне грех мой ненавистный?" Нет, это невозможно! я владею Всем, для чего я грех тот совершил... Короной, королевою и властью. Невозможно Прощенья получить за грех, когда плоды Того греха еще мы сохраняем. В развратном мире нашем преступленье Задушит золотом глаз вопиющий правды, И часто видим, что плодами прегрешенья Виновный безнаказанность добудет. Но там, на небесах, - иначе! Бесполезны Там извороты хитрого ума, Там все проступки наши без покрова Являются, стоят лицом к лицу С грехами нашими, и мы тогда невольно Должны в них сознаваться... Что же делать? За что приняться мне?.. Изведаем, что может Раскаяние сделать. Власть его Великая! Но... что в ней для того, Кто и раскаянья почувствовать не в силе! О страшное терзание! О совесть! Чернейшая, чем смерть! О бедная душа! Попалась ты в силки ужасного злодейства, И чем сильнее вырваться ты хочешь, Тем больше путаешь себя ты в тех силках! Вы - ангелы небесные, придите Ко мне на помощь, гнитеся, колена, Доселе непреклонные, ты - сердце, Смягчись и сделайся подобным сердцу Новорожденного дитяти... Есть надежда! (Становится на колени у аналоя; чрез несколько минут входит Гамлет и, увидя короля, останавливается.) Гамлет Какой удобный случай! Он в молитву Весь погружен... я действовать могу! (Вынимает меч, но вдруг останавливается.) Да, но тогда пойдет он прямо в небо, А это ль мщение, которого я жду?.. Подумать надо тут!.. Злодей убил отца, А в благодарность я, убитого наследник, Злодея этого пошлю на небеса? Благодеянье это, а не мщенье!.. Он умертвил отца в то время, как вполне Тот плотскими был помыслами занят, Когда грехи его в расцвете полном были, Как майская растительность!.. Кто знает, Как страшен был расчет с небесным судиею? Насколько можем мы судить - он строго Наказан должен быть... Так можно ли назвать Мне мщеньем смерть убийцы - в ту минуту, Когда он душу очищает на молитве, Готовится к дороге в небеса? Нет! (Кладет меч в ножны.) В ножны, меч мой! Погоди другого, Страшнейшего мгновенья для удара! Когда он будет пьян, иль гневом отуманен, Иль погружен в плотские наслажденья, В игру иль в богохульные насмешки, Когда он совершать лишь будет преступленья... Тогда - рази его, низвергни в пропасть ада, И пусть душа его чернее будет ночи И ада самого!.. Мать ждет меня!.. А ты Влачи покамест цепь ужасной жизни, Отсрочку я даю тебе - не увольненье! (Уходит.) Король (встает) Нет! лгут мои слова, мысль далеко от неба, А слову одному без мысли до небес Достигнуть невозможно!.. (Уходит.) Сцена 4 Спальня королевы. Посредине задней декорации альков, закрытый занавесом, направо налой, налево стол, на левой стороне два портрета. Возле стола кресло. Направо за налоем дверь. Входят королева и Полоний. Полоний Он тотчас будет здесь, смотрите же, построже Вы дайте выговор ему. Скажите, Что выходки его уж слишком далеко Зашли и далее их выносить нельзя, Что вы должны были стать между им и гневом Монарха Дании. Я больше не скажу Ни слова, сами знаете вы лучше, Что надо делать. Я же попрошу Одного только - твердости побольше! Королева Я обещаю, будь вполне спокоен. Но он идет, скорее удались! (Полоний прячется за занавес; входит Гамлет.) Гамлет Что вам угодно, матушка? Я здесь! Королева Ты оскорбил отца, Гамлет, и очень сильно. Гамлет Вы оскорбили сильно моего отца! Королева Ты говоришь как сумасшедший, полно! Гамлет Вы говорите как преступница. Довольно! Королева Что это значит, Гамлет? Гамлет Что такое? Королева Иль ты забыл, с кем говоришь? Гамлет О нет! Клянусь святым крестом. Вы - королева, Супруга брата моего отца И, - Господи! зачем же не иначе! Вы - мать моя! Королева Так говорить со мною Я не позволю сыну, а пришлю Сейчас кого-нибудь, кто говорить с тобою Сумеет лучше! (Хочет идти.) Гамлет (удерживая ее за руку) Что! куда! Садитесь и ни с места! Да! ни с места! Покамест я пред вашими очами Здесь не поставлю зеркала, в котором Увидите вы грязь своей души! (Запирает дверь на ключ.) Королева Что хочешь делать ты? Убить меня? Спасите! Полоний (за занавесом) На помощь! Гамлет (выхватив меч) Это что такое? Мышь! Ставлю на заклад червонец - Убита сразу! (Прокалывает занавесу.) Полоний Я убит, спасите, ох! (Падает и умирает.) Королева О, что ты сделал! Гамлет Сам не знаю, что! Король? (Поднимает занавеску и вытаскивает тело Полония.) Королева Какой кровавый, бешеный поступок! Гамлет Да, да, кровавый! - Матушка! он столько ж Почти ужасен, как другой - убить монарха И с братом в брак его потом вступить! Королева Убить монарха? Гамлет Да! убить, убить! Я именно сказал убить! (К Полонию.) Несчастный, Безумец дерзкий и нескромный, - извини: Я думал здесь найти другого - поважнее! Что делать! Видишь сам, опасно В дела чужие не спросясь соваться. (Королеве.) Да полно руки вам ломать!.. Садитесь! И дайте мне вам сердце истерзать, Когда осталась в нем хоть капля чувства И к преступлению привычка не совсем Еще его окаменила. Королева Что такое Я сделала, чтоб говорить со мною Так грозно ты осмелился? Гамлет Га! Что? Извольте, я скажу - такое преступленье, Которое собою губит прелесть и румянец Стыда невинного, в притворство обращает Святую добродетель и с чела Любви невинной роз венец срывает И гнойной язвой заменяет тот венец. Он клятвы брачной святость нарушает И лживой делает, как клятву игрока. Такой поступок - что, свершив его, Ты губишь святость брачных договоров И брака таинства ты в шутку обращаешь; Во гневе от него святые небеса, Земля ж - покрыта грустию, как будто Последний день для мира наступил! Королева О Боже? про какой ты говоришь поступок Таким ужасным голосом? Гамлет Смотри: Вот два портрета... То изображенья Двух братьев. Посмотри сюда, на этот, Какая нежность дышит здесь в чертах! Гипериона кудри, лоб Зевеса. Взор Марса, повелительный и грозный, Осанка тела, склад - Меркурия, который, Ниспосланный на землю небесами, Спустился только что на горную вершину... Какое совершенство очертаний! Казалось, Боги, каждый в свой черед, Ему свои дарили совершенства, Чтоб совершенное созданье сотворить! Он был твой муж! Теперь гляди сюда! Вот нынешний твой муж - несчастный колос ржи, Источенный червями, - он убийца, Убийца брата, похититель трона... Где были у тебя глаза? Как можно Оставить было этот холм цветущий И в это броситься зловонное болото? О! где ж твои глаза, скажи мне? Тут нельзя Все на любовь свалить; в твои года Порывы страсти не мутят рассудок И кровь спокойно льется в жилах. Неужели Найдется хоть одно разумное творенье, Которое решится на обман, Подобный этому? Ведь чувства ты имеешь, Не камень и не пень ты... но, должно быть, Те чувства спят, - иначе быть не может! Безумный даже выбрать бы сумел При страшной разнице такой. О Боже! Скажи, какой же демон омрачил Твой разум, на глаза тебе повязку Накинув? Зрение без осязанья, осязанье Без зренья, - слух без рук и глаз, Одно лишь обонянье - и того не надо!.. Частичка одного из этих чувств - И та не сделала б безумной той ошибки! О, стыд! где твой румянец... Ад проклятый! Когда ты можешь зажигать так страсти В груди у женщины, которая была Так много лет уж матерью, супругой, - То растопи же в молодых сердцах, Как мягкий воск, святую добродетель! Нет после этого стыда и воздержанья! И что ж дурного - отдаваться страсти, Когда и лед горит, когда сам разум К услугам похоти! Королева О Гамлет, ради Бога, Не продолжай! ты обратил мой взор На душу грешную, и с ужасом я вижу На ней ужасные, несгладимые пятна! Гамлет Дышать зловонным испареньем ложа, Кровосмешеньем оскверненного, питаться Пометом гнусного, ужасного разврата! Валяться в грязной луже сладострастья! Королева О, перестань! - Слова твои - кинжалы, И каждый грудь разит мне беспощадно... Довольно, милый Гамлет! Гамлет О! убийца!.. Мерзавец!.. он не стоит сотой доли Убитого!.. Он не король, он шут На королевском троне, для потехи Рассевшийся!.. Он наглый вор, Укравший ловко Датскую корону И спрятавший ее в карман!.. Королева Довольно!.. Гамлет Паяц в порфире!.. (У налоя является тень отца Гамлета.) Силы неба!.. защитите!.. Покройте крыльями главу мою!.. О! что ты Желаешь возвестить мне, милый призрак? Королева Увы! он сумасшедший! Гамлет Что? с упреком Явился ты к слабеющему сыну, Что пропускает время он напрасно И забывает заповедь твою? О, говори же! Тень Помни, сын мой, Что я пришел тебя на месть подвигнуть И разбудить уснувшую решимость! Но посмотри, здесь мать твоя; она В немой испуг погружена. О, облегчи души ее страданья, В некрепком теле страшны те терзанья, Что возбуждает мощь воображенья, Скажи скорей ей слово утешенья! Гамлет Что с вами, матушка? Королева Что, Гамлет мой, с тобою? Зачем глаза ты устремил в пространство? Зачем ты с воздухом вступаешь в разговор? В очах испуганных души видна тревога, И волосы твои, как будто бы живые, На голове встают подобно сонной рати, Тревогою застигнутой средь ночи? О милый сын мой, затуши скорей Прохладною водой терпенья пламень гнева... На что ты смотришь, Гамлет? Гамлет Это он! Смотрите, как он грустен! Вид его И в камни бы вдохнул способность к состраданью. (К Тени.) О! не смотри так жалобно! Твой вид Убьет всю твердость моего решенья; Я потерять могу всю силу для отмщенья, Душа откажется исполнить уст угрозы, И вместо крови - станут литься слезы! Королева С кем говоришь ты? Гамлет Разве ничего Вы там не видите? Королева Нет! Ничего не вижу, Хотя все вижу, что вокруг нас здесь. Гамлет И ничего не слышите? Королева Я слышу Твои лишь да мои слова, - и только! Гамлет Да посмотрите же сюда!.. Как медленно и грустно Он удаляется!.. Ведь это он, отец; Он в той же самой царственной одежде, Которую носил еще при жизни! Смотрите... вот уходит... вот исчез... (Тень исчезает.) Королева Игра воображенья это, смутный призрак, Которые так часто бред рождает. Гамлет Бред? Но пощупайте мне пульс... Смотрите... Он бьется ровно, точно как у вас! Нет! не в бреду я говорил! - С вопросом О чем угодно можете ко мне Вы обратиться, - я отвечу здраво И слово в слово повторю вопрос!.. Так сумасшедшему не сделать!.. Мать моя! Во имя неба, не ласкайся мыслью, Что сумасшествие мое, а не твой грех, Здесь подняло карательный свой голос; Ведь этим раны ты не заживишь, А лишь снаружи ты ее залечишь. Внутри ж невидимый таиться будет гной И разъедать измученное тело... Нет, лучше исповедайся пред небом, Раскайся в прошлом и подумай о грядущем, Не утучняй зловредного растенья, Не увеличивай зловредности его! Прости мне правду!.. В этом гнусном свете Прощенья у порока просит правда И молит, точно милость, позволенья Его на путь блаженства навести. Королева О, Гамлет! ты на части рвешь мне сердце! Гамлет О, брось же часть порочную подальше И с частью чистой в чистоте живи! Прощай... Но не ходи ты, умоляю, к дяде! Хоть с виду сохраняй ты добродетель, Коль в сердце нет ее. Чудовище - привычка, Которая в нас чувства убивает И чистым ангелом, случается, бывает, И добродетели удобную одежду Дает своей несокрушимой силой. Прощай еще раз! - Если есть в тебе Способность у небес просить благословенья, Я твоего прошу; (показывая на тело Полония) А этого глупца Мне жалко! Каюсь я в напрасном том убийстве; Но... так судьба хотела! Надо было, Чтоб казни был я для него орудьем, Как он - орудьем гибели моей! Я позабочусь об его могиле И за убийство - отвечаю сам. Прощай же! Я обязан быть жестоким, Ведь нежность бы моя тебе всю душу На части растерзала! Зло свершилось, Но зло страшнейшее осталось впереди! Да! вот еще что... Королева Что мне надо делать? Гамлет Конечно, уж не то, что говорил я! Пусть пьяный муж вас увлечет на ложе, Пусть толстою рукой по щечке он потреплет И назовет вас душечкой, жизненком, И пусть за пару страстных поцелуев, При помощи его развратных ласок, У вас он купит истину, заставит Сознаться вас, что я не сумасшедший, Что притворяюсь я. - Оно ведь так и должно, Как, в самом деле, столь прекрасной королеве, Разумной, мудрой, можно вдруг скрывать От этой гнусной твари, этой жабы, Столь важные секреты?.. Кто тут станет Молчать?.. Ведь это невозможно!.. Нет! Наперекор рассудку, выносите Вы клетку с птицами на крышу, дверь откройте И выпустите птиц, да, кстати, заодно, Как обезьяна в басне, попытайте Залезть и сами в клетку, и, слетев На мостовую, - голову сломайте! Королева О, верь, коль слово есть дыханье, а дыханье Есть наша жизнь, - во мне нет больше жизни, Чтоб вымолвить хоть слово из того, Что ты сказал мне, Гамлет дорогой! Гамлет Я в Англию назначен. Вам известно? Королева Увы! я позабыла! - Так решили. Гамлет Со мною грамоты секретные отправят И двум друзьям - я верю тем друзьям Не более, как двум ехиднам, - дано приказанье Те грамоты доставить и вести Меня прямым путем к устроенной ловушке. Пусть будет так! Приятно увидать, Как собственный подкоп убьет сапера! И буду я сильнейшим дураком, Коль не удастся мне подкоп устроить ниже Подкопа ихнего и их взорвать на воздух. Я ничего забавнее не знаю, Как встреча двух враждебных хитрецов! Полония убийство, вероятно, Отъезд ускорит мой; скорее уберу Я труп его подальше. Ну, прощайте! (Показывая на Полония.) Советник этот стал теперь и важен, И молчалив, и скромен, - а ведь был При жизни препустейшим болтуном! Ну что ж, пойдем, приятель! Надо кончить! Прощайте, матушка! (Королева уходит в одну сторону, Гамлет - в другую, с телом Полония на плечах.) ДЕЙСТВИЕ IV Сцена 1 Спальня королевы. Входят король, королева, Розенкранц и Гильденстерн. Король (к королеве) Волненье это, эти вздохи непременно Должны иметь причину - что случилось? Мы знать должны! Где сын ваш, королева? Королева (Гильденстерну и Розенкранцу) Оставьте нас на время. (Розенкранц и Гильденстерн уходят.) Государь! Что видела сегодня ночью я! Король Что, что такое, милая Гертруда? Что Гамлет? Королева Гневен и безумен, точно море В борьбе с жестоким ураганом! Он в припадке Услышал тут за занавесом шорох... "Мышь!" - вдруг вскричал и, выхватив свой меч, Пронзил Полония, не зная сам, что тот За занавесом спрятался... Король О горе! И нас могла б постигнуть та же участь, Когда б мы были там! Его свобода Грозит опасностью для всех. Для вас И для меня... Для каждого из нас! Как оправдать ужасный тот поступок? На нас ответственность падет его; наверно, Должны мы были это ранее предвидеть И помешать несчастному безумцу Свершить ужасное такое преступленье. Но нам любовь мешала, не хотели Советов мудрости послушать мы при этом; Мы поступили, точно человек, Болезнию постыдной зараженный, Который, стыд скрывая свой, дает Болезни время заразить всю кровь. Куда пошел он? Королева Спрятал труп подальше. В безумстве даже чувство видно в нем: Оно блестит, как дорогой металл Средь грубой массы рудной. Сожалеет И горько плачет он о том убийстве. Король Гертруда милая, скорей пойдем, с зарею Его отправить надобно. Поступок Его ужасный; надо будет скрыть Или в другом представить, лучшем, виде; Для этого мы все свое искусство И власть свою употребить должны... Эй, Гильденстерн! (Гильденстерн и Розенкранц входят.) Друзья, скорей возьмите С собою стражу... Гамлет наш в безумье Полония убил и труп его Унес из комнаты Гертруды... Поскорее Его вы отыщите... Берегитесь Вы Гамлета хоть словом раздражить, А тело отнесите вы в часовню... Поторопитесь, умоляю вас! (Гильденстерн и Розенкранц уходят.) Пойдем, Гертруда, соберем друзей Мудрейших наших и объявим Им, что намерены мы делать и несчастье, Которое случилось. Может быть, Что мы, приняв предосторожность эту, Спасем себя от отравленных стрел, Которые с конца в конец по свету Так ловко мечет клевета, и стрелы Ее напрасно воздух поразят. О, поскорей пойдем! Душа моя полна Немого ужаса и трепета... Скорее! (Поспешно уходят.) Сцена 2 Зала с галереей. Декорация второй сцены второго действия. Вбегает с лестницы Гамлет. Гамлет. Спрятан отлично! Несколько голосов за сценой. Принц! Принц Гамлет! Гамлет. Однако - тише!.. Что это за шум? Кто зовет Гамлета? А! вот они идут! (Входят Гильденстерн и Розенкранц.) Розенкранц. Принц, куда вы дели труп? Гамлет. Возвратил его праху, из которого он был сотворен! Розенкранц. Потрудитесь сказать нам, где он находится, чтоб мы могли взять его оттуда и отнести в часовню. Гамлет. Не воображайте этого! Розенкранц. Чего, принц? Гамлет. Что я сделаю по-вашему, а не по-моему... К тому же - терпеть допрос от губки! Что отвечать ей королевскому сыну? Розенкранц. Так вы считаете меня губкой, принц? Гамлет. Да! Ты губка, поглощающая королевские милости, награды, власть - все! Впрочем, такие слуги очень удобны для королей; они для них - точно для обезьяны пища, которую она сохраняет за щеками, чтоб проглотить, когда проголодается. Стоит тебя пожать - и ты снова, в качестве губки, выпустишь из себя всю влагу милостей и съежишься от сухости. Розенкранц. Я не понимаю, ваше высочество. Гамлет. И хорошо делаешь! Слова плута спят в ухе глупца. Розенкранц. Ваше высочество, благоволите нам сказать, где тело, и пожаловать с нами к королю. Гамлет. Тело при короле, но король не в этом теле: король - нечто. Розенкранц. Нечто? Принц... Гамлет. Или, пожалуй, ничто... Пойдемте-ка к нему, мы с ним будем играть в жмурки! (Уходят.) Сцена 3 Спальня королевы. Входят король и свита. Король За ним послал я и велел скорее Найти, где скрыл он тело. Как опасно Его на воле оставлять! Однако ж Не можем мы всей строгостью законов Против него вооружиться. Он любим Бессмысленной толпой, которой для сужденья Довольно глаз, а не рассудка. А при этом Проступок судят легче наказанья. Чтобы предупредить все толки недовольных, Изгнание его плодом должно казаться И продолжительных, и мудрых размышлений. Болезням страшным - страшные лекарства; Иначе быть не может! (Входит Розенкранц.) Ну! что он? Розенкранц Мы, государь, добиться не могли, Куда он спрятал тело. Король Где ж он сам? Розенкранц В соседней комнате, под стражею надежной, Ждет повелений ваших. Король Пусть введут Его пред нас. Розенкранц Эй, Гильденстерн, веди скорее принца! (Входят Гамлет и Гильденстерн.) Король. Ну, Гамлет, где Полоний? Гамлет. На обеде. Король. На обеде! где же это? Гамлет. На таком обеде, где не он обедает, а им обедают. Его кушает целое собрание червей-политиков. Червь - царь всех обжор! Мы откармливаем животных, чтобы откармливать ими себя, а себя откармливаем, чтобы откармливать червей. Толстый король и худощавый нищий - два разных блюда за столом у червя - вот и все. Король. Увы, увы! Гамлет. Ведь очень может случиться, что человек словит рыбу червяком, который отведал короля, и съест потом рыбу, съевшую этого червя! Король. Что же из этого? Гамлет. Да ничего; я хотел только показать, какой дорогой король может попасть в желудок раба! Король. Где Полоний? Гамлет. В раю!.. Не верите - пошлите справиться; если посланный ваш не найдет его там, ступайте сами искать его в противоположном месте!.. Во всяком случае, если не найдете его в продолжение месяца, так он сам скажется вашему носу при входе на лестницу на галерее. Король (свите). Идите туда скорее! Гамлет. Не торопитесь! он и подождет! (Свита уходит.) Король. Гамлет! Для пользы твоего здоровья, которое столько же нам дорого, как прискорбен для нас твой поступок, нужно тебе скорее уехать отсюда. Приготовляйся же поскорее; корабль готов, ветер попутный, твои спутники ждут тебя и все готово для твоей поездки в Англию. Гамлет. Так в Англию? Король. Да, Гамлет. Гамлет. Хорошо! Король. Ты еще бы вернее мог сказать хорошо, если б знал мои намерения. Гамлет. Я знаком с ангелом, который их видит!.. Ну что ж! В Англию так в Англию! Прощайте, дорогая маменька! Король. Любящий тебя отец, Гамлет. Гамлет. Нет, маменька! Отец и мать - муж и жена, муж и жена - одно тело - следовательно... прощайте, маменька! - едем в Англию! (Уходит.) Король (Гильденстерну и Розенкранцу). Следуйте за ним! шаг за шагом! торопите его на корабль, не теряйте времени. Я желаю, чтоб он сегодня же оставил здешние места. Идите, все готово, торопитесь, ради Бога! (Гильденстерн и Розенкранц уходят.) Владыко Англии! ты знаешь мощь мою... Еще не зажили в твоем великом царстве Удары датского меча, и добровольно Ты нам почтенья платишь дань. Итак, Коль дорожишь моей ты дружбой, Исполни ж ты приказ мой - смерть Гамлету! О! выполни его! Гамлет - моя болезнь, Которая жжет кровь мою, и ты Один лишь можешь излечить меня! Покамест не узнаю, что свершилось, Что б ни было - спокоен я не буду И нету счастья для меня! (Уходит.) Сцена 4 Морское прибрежье. Та же декорация, что в пятой сцене первого действия. Вдали видны корабли Фортинбраса. Входит Фортинбрас, офицеры и войско. Фортинбрас (одному из офицеров). Капитан, отнесите от меня привет королю Дании; скажите ему, что, согласно договору, Фортинбрас просит позволения пройти через его земли. Вы знаете, где назначено сойтись войскам? Если его величество пожелает видеться со мною, я поспешу принести к его стопам должную дань почтения; скажите это ему. Офицер. Я исполню приказание вашего высочества. Фортинбрас. Вперед! и помнить, что мы на дружеской земле! (Уходит с войском, офицер остается; входят Гамлет, Гильденстерн и Розенкранц.) Гамлет (офицеру). Друг мой, чьи это войска? Полковник. Племянника норвежского короля - Фортинбраса. Гамлет. Что это: против всей Польши поход или только против какой-нибудь ее пограничной части? Полковник. По правде сказать, мы идем на завоевание земли,приобретение которой доставит нам только славу, но ровно никакой выгоды. Я бы не взял ее в арендное содержание за пять червонцев, и, если б вздумали продать ее, ни Норвегия, ни Польша не выручили бы за нее более этого. Гамлет. Так поляки и защищать ее не станут. Полковник. Напротив, они уже и гарнизон туда послали! Гамлет. Двух тысяч человек и двадцати тысяч червонцев было бы недостаточно, чтоб решить этот пустой спор! Это один из тех нарывов, которые являются вследствие застоя жизненных соков государства при слишком продолжительном мире и благоденствии. Благодарю тебя, мой друг! Офицер. Прощайте! (Уходит.) Розенкранц. Прикажете продолжить путь, принц? Гамлет. Идите, я сейчас вас догоню. (Гильденстерн и Розенкранц уходят.) Как все зовет меня ко мщенью И в медленности громко упрекает! Что ж человек такое, если он Все счастие свое лишь поставляет в том, Что есть да пить? Животное! не больше! Уж верно, тот, кто наделил нас щедро Способностию понимать весь мир, Не для того нам мудрый дал рассудок, Чтоб оставался он без дела, праздный!.. Забывчивость ли глупая иль трусость, Которая меня все заставляет Поглубже обсуждать задуманный поступок И к доли мудрости примешивать три доли Трусливой подлости, - но только не могу Себе растолковать, зачем я до сих пор Все собираюсь делать - и стою На том же месте! Ведь причина есть; Есть сила, воля, средства! Все зовет Меня на месть, примеры отовсюду... Вон, эта армия, которую ведет Принц-юноша; он смело в бой стремится; Опасности душа героя не боится, Он славы жаждет, и смеяся жизнь Он подвергает всем случайностям сраженья... И все из-за безделки... Да! величье Прямое в этом лишь и состоит, Что только в важных случаях волненье К герою в душу проникает, но коль честь Вмешалась в дело - и соломинки довольно, Чтоб быть причиной ссоры неизбежной. А я-то что же? У меня убит отец, Мать обесчещена, все, все зовет к убийству, Все возбуждает гнев мой и мой разум, А я дремлю, меж тем как, к моему Стыду, я вижу двадцать тысяч человек, Идущих на смерть для пустой лишь тени, Для славы, - и идти так радостно, спокойно, Как будто бы в покойную постель! Идти сражаться за клочок земли, Который даже мал бы был, чтоб всех их Похоронить... Проснись скорее, сердце! И пусть отныне помыслы мои К отмщению стремятся одному - Иль вовсе помыслов уж более не будет! (Уходит.) Сцена 5 Эльсинор. Комната королевы. Входит поспешно королева; за нею Горацио. Королева Я видеть не хочу ее! не нужно! Горацио Но настоятельно она так умоляет; Она в безумии - и жалости достойна. Королева Чего ж она желает? Горацио Говорит Она все об отце своем. Толкует, Что в свете мало правды, и вздыхает; Бьет в грудь себя и сердится на все. Слова без смысла и без связи произносит; В словах тех, кажется, и нету ничего, А между тем их всякий объясняет По-своему, пробелы пополняя... К тому же вид ее, с которым говорит Она слова те, все ее движенья, Им мнимый смысл как будто придают, И, может, смысл действительно в них есть, Но уж наверное они грозят бедою! Королева Так надо с ней поговорить, а то Она в умах посеет недовольство И разные опасные догадки. Впусти ее! (Горацио уходит.) Душе моей преступной - Уж такова судьба преступников - безделка И та мерещится предвестницей беды. Так совести виновной нет покоя; Ее боязнь всегда одолевает, И изменить она себе боится. (Вбегает Офелия, за нею Горацио.) Офелия. Где красавица - королева Дании? Королева. Что с тобою, Офелия? Офелия (поет) Как узнаю я, девица, Друга сердца твоего? - Шляпа в раковинах, посох И сандальи у него! Королева. Милая Офелия, что значит эта песня? Офелия. Вы еще спрашиваете: что? А вот, послушайте далее! Умер, умер он, девица! Далеко он схоронен. Холм дерновый в изголовье, Камень в ноги положен. Королева. Офелия, послушай! Офелия. Ах, да слушайте же! Саван белый весь усыпан... (Входит король.) Королева. Послушайте, государь, какая жалость! Офелия ...Был цветами у него; И слезами оросили Те цветы друзья его. Король. Милая Офелия, что с вами? Офелия. Ничего, благодарю вас... Знаете ли что? Сова-то, говорят, была прежде дочерью булочника, право! Господи, Господи, вот уж правда-то, что мы знаем только, что мы есть, а не знаем, чем мы будем! Хлеб да соль вам, господа! Король. Она думает об отце. Офелия. Ах, не говорите мне, пожалуйста, об этом; но если спросят, что это значит, - отвечайте: (поет) В день святого Валентина Рано девица вставала; В двери к милому стучалась, Валентина вызывала. * * * Зарумянилась девица, Он к себе красотку вводит - От него потом девица Не девицею уходит! Король. Дорогая Офелия... Офелия. Нет, зачем! я и без клятвы кончу. (Поет.) Ах, зачем так лживы люди, Лживы, хитры и коварны, Лестью девушек смущают А потом - неблагодарны! Девица говорит другу: Обманул меня ты страшно; Обещал на мне жениться. А друг отвечает: И женился б! Черт же дернул До венца в постель ложиться! Король. Давно уж она в этом положении? Офелия. Впрочем, я надеюсь, что все пойдет хорошо... Потерпеть только надобно, потерпеть... Да что же мне делать, если я не могу не плакать, как подумаю, что его положили в сырую, холодную землю... Да, да, брату надобно сказать об этом! Спасибо за добрый совет! Эй! подавай карету! Прощайте, сударыня, прощайте, прекрасные дамы! Прощайте, прощайте! (Убегает.) Король За ней скорее поспеши, Горацио! Не выпускай ее из вида, ради Бога. (Горацио уходит.) Да! Это скорби яд ужасный! И смерть ее отца - причина этой скорби... Гертруда милая! К нам горесть не приходит Одна, толпою горести идут!.. Полония убийство, а за ним Отъезд Гамлета, осудившего себя На отдаление от нас своим злодейством... Народ в волненье, ропщет, нет конца Догадкам, толкам. Мы напрасно Полония велели хоронить Без почестей и тайно от народа... А тут Офелия лишилася рассудка, И, наконец, последнее несчастье... - О, это стоит всех других несчастий! - Лаэрт секретно в Данию вернулся; Он толки лживые выслушивает жадно, От нас в тумане замыслов скрываясь... - Злых языков немало, и они О смерти страшной Лаэрта отца Преступные рассказы шепчут сыну. И клевета за неименьем пищи Нас обвиняет в злодеянье этом. Гертруда! Это все, как страшное оружье, Смертельные удары мне наносит В таком числе, что десять человек Могли б погибнуть от ударов этих. (Слышен сильный шум.) Королева Что там такое! Эй! Король Эй! кто-нибудь, сюда! (Входит дворцовый офицер.) Где стража! Поскорей ее к дверям! Что сделалось? Офицер Бегите, государь! Не столько страшен океан в разливе, Как Лаэрт в бешенстве. Он офицеров ваших Преодолел сопротивленье и сюда Стремится. Весь народ его провозглашает Своим властителем, и, позабыв законы, Права, обычаи, прошедшее, как будто Вчера лишь сотворен наш мир, кричат с восторгом: "Мы изберем царя! Лаэрт - наш царь!" - И шляпы в воздух все при том бросают: Все руки - рукоплещут, и они Все как один безумно восклицают: "Лаэрт наш царь, да здравствует Лаэрт!" Королева (в сторону) О радость! на фальшивый след напали, Да, свора датская, ты сбилась со следа! Король Дверь разломали! (Вбегает вооруженный Лаэрт; за ним толпа датчан.) Лаэрт Где он! где король? (К толпе.) Друзья, за мною не ходить - прошу вас! Толпа Нет, нет! за ним! Лаэрт Прошу вас, не входите! Народ Он прав! назад! назад! (Уходят.) Лаэрт Благодарю вас! стерегите двери! (Королю.) Король презренный, - подавай отца! Король Лаэрт, прошу тебя, немного успокойся, Лаэрт Когда б одна лишь капля крови этой Была теперь спокойна, капля эта Меня клеймила б именем позорным Незаконнорожденного, пятнала б И честь отца, и матери невинность! Король Но что причиной, Лаэрт, мятежа В таком ужасном и неслыханном размере? (Королеве, которая удерживает Лаэрта.) Оставь, Гертруда! пусть его, не бойся За безопасность нашу. Сан священный Венчанного владыки так почетен, Что с робостью ползет к нему измена И неуверенный бросает взор на цель, К которой все ее желания стремятся, И все ее порывы остаются Без ожидаемых последствий. - Отвечай Мне, Лаэрт: что причиной злобы этой? - Оставь его Гертруда! - Говори! Лаэрт Где мой отец? Король Он умер... Королева Но король Невинен в этой смерти. Король Не мешай! Пусть он свободно мне дает вопросы. Лаэрт Как умер, знать хочу! Обман тут не удастся, В ад клятвы подданства и к демону присяга! В геенну верность, совесть! Не боюсь я Ни ада, ни его ужасных мук! Торжественно я отрекаюсь здесь Ото всего: души моей спасенья И царствия небесного, лишь только б Мне смерть отца достойно отомстить! Король Да кто ж тебя и остановит в этом? Лаэрт Никто! Клянусь, лишь собственная воля, А что до средств - их у меня и мало, Да с малым я большое совершу! Король Я понимаю гнев твой, милый Лаэрт, И то, что истину узнать желаешь ты О смерти твоего отца... Но неужели Ты в мщении своем смешать намерен Врагов с друзьями, тех, кому та смерть Была несчастьем и печалью, с теми, Кому она была желанна и приятна? Лаэрт Нет, я врагам намерен только мстить. Король Так хочешь знать их? Лаэрт А друзей его Прижму я радостно к груди моей и буду, Как пеликан, кормить моею кровью. Король Вот это так! Теперь ты говоришь Как добрый сын и честный человек. Невинен я в Полония убийстве, И горько плачу я о нем, и это Увидишь ясно ты, как день. Толпа (за дверями) Впустить ее! Лаэрт Что это? что за шум? (Входит Офелия, странным образом убранная цветами и соломой.) О, сохни, мозг мой, слезы, жгите очи И погасите в них способность зренья! - Небом Клянусь, Офелия, мне дорогой ценою Заплатят за твое безумство! Роза мая, Прелестная и милая сестра!.. О Боже! Неужели так же хрупок Рассудок девушки, как жизнь у старика? Природа очищается любовью - И ею воспаленная душа Часть лучшую свою при этом отделяет И вслед любви предмету посылает! Офелия (поет) С лицом непокрытым его хоронили, И слезы ручьями на гроб его лили... Прощай, мой голубок! Лаэрт Когда б ты в памяти была и возбуждала Меня к отмщению, не больше б ты могла Меня на мщение подвигнуть! Офелия (поет) В могилу опускайте, В землю закопайте... Вы не слыхали, как поет эту песню пряха за прялкой? Отлично поет! Это песня управляющего, похитившего дочь своего господина! Лаэрт. Этот бред говорит для меня более, чем самые разумные речи! Офелия (Лаэрту, подавая цветок). Вот розмарин, цветок верности, - не измени мне, дружочек, а вот незабудки, не забывай меня! Лаэрт. В ее безумии есть смысл, как кстати вспоминает она о верности и воспоминании! Офелия (королю). Вот вам что - тмин и колокольчики. (Королеве.) Вам - рута... мне тоже рута. Но ваша и моя не одинаковы; для меня это символ горести, для вас - прощения. Вот маргаритка! какая хорошенькая!.. А фиалок нет - извините!.. Они все завяли с того дня, как умер мой отец... Он, говорят, спокойно умер. (Поет.) Друг мой нежный - ты мне радость! Лаэрт Печаль и горесть, гнев и самый ад В ее устах становятся прелестны!.. Офелия (поет) Ах, ужель он не вернется, Нас оставит навсегда?.. Не вернется, он скончался: Не вернется никогда! * * * Снега вешнего белее Борода была его... Что ж тут плакать?.. Не воротишь! Что тут плакать ?.. Для чего? Со святыми, Господи, упокой его! И с ним все христианские души, если только это угодно Богу... Господь с вами! (Убегает.} Лаэрт О Господи! Ты видишь все и судишь! Король Лаэрт, позволь мне скорбь твою делить! Имею я на это право, и не можешь Ты отрицать его; не став несправедлив, Сбери мудрейших из твоих друзей, И пусть они посредниками будут Между тобой и мной. Коли найдут они, Что прямо иль не прямо я виновен В убийстве твоего отца, я отдаю Тебе корону, королевство, жизнь, Чтоб искупить вину мою; но если Найдут они, что я невинен, - я прошу Терпенья лишь немного от тебя, И вместе мы тогда начнем искать Средств к мщенью справедливому тебе. Лаэрт Согласен я!.. Род смерти, погребенье Без почестей, трофеев и гербов, Отсутствие при этом духовенства И службы погребальной - это все Как голос от земли, взывающий на небо, И голос этот мне велит узнать наверно, Как именно и что произошло. Король Немедленно произведем мы розыск И голову виновного - на плаху! Пойдем со мной теперь, прошу тебя. (Уходят.) Сцена 6 Комната во дворце. Входят Горацио и слуга. Горацио Кто спрашивает там меня? Слуга Матросы; Они имеют письма к вам. Горацио Впусти! (Слуга уходит.) Кто б мог писать мне? Неоткуда письмам Ко мне прийти, коли не от Гамлета. (Входят матросы.) 1-й матрос. Бог помощь, сударь. Горацио. И тебе того же желаю. 1-й матрос. Коли будет Его милость, так поможет, сударь. (Отдавая письмо.) Вот письмо к вам - это от посланника, отправленного в Англию, если вы только Горацио, как мне сказали. Горацио (читает). "Горацио! Получив это письмо, дай средства его подателю видеть короля; у него есть письмо к нему. Мы пробыли всего два дня на море, как пират, вооруженный с кормы до носу, погнался за нами. Видя, что его корабль быстрее нашего, мы поневоле вступили с ним в бой. Во время абордажа я перескочил на их палубу, но в это время наш корабль отделился от ихнего и я остался пленником. Они обошлись со мною как честные разбойники; но они знали, что делали, и, разумеется, рассчитывали поживиться от меня. Доставь королю письмо, которое я ему посылаю, и потом спеши ко мне с быстротою убегаю щего от смерти. Я должен сообщить тебе такие вести, от которых ты онемеешь, а между тем они еще все не выразят самого дела. Эти добрые люди сведут тебя ко мне. Розенкранц и Гильденстерн продолжают свой путь в Англию. Мне много есть кой-чего порассказать о них. Прощай. Весь твой, как тебе известно, Гамлет". (Матросам.) Пойдемте, я дам вам средство передать письмо; торопитесь и скорее пойдем к тому, кто вас послал! (Уходят.) Сцена 7 Другая комната во дворце. Входят король и Лаэрт. Король Итак, по совести признать меня невинным Ты должен и моей правдивой верить дружбе, Узнав, что твоего отца убийца И мне грозил подобным же убийством. Лаэрт Да! это очевидно! - но скажите, Зачем же после этих всех Столь важных и ужасных преступлений Вы не хотели наказать злодея, Как требовали этого величье И сан ваш, справедливость, безопасность И долг владыки и законодавца? Король По двум причинам. Может быть, тебе И недостаточны покажутся они, Но для меня - их важность несомненна. Его безумно мать боготворит, И жизнь его для ней необходима... Я ж, с стороны своей, - уж и не знаю, право, Хвалиться ль мне любовию такою Или несчастием ее своим считать! - Я связан с ней душой так тесно, неразрывно, Что не могу я без нее и жить, Подобно спутнику прекрасного светила, Который вечно связан с ним. Другая Причина, помешавшая мне суд Над ним произвести открытый, - был народ. Он так привязан к принцу, что не в силах Поколебать любовь ту все его проступки. Она источнику подобна, что деревья В окаменелость превращает, и готова Его оковы обратить в отличье И видеть в них символ великой славы. При этих обстоятельствах все стрелы, Которые я мог в него пустить, Легки бы были для такого ветра И, вместо избранной для них желанной цели, На нас, пустивших их, наверно б обратились. Лаэрт Итак, я потерял отца и должен видеть Ужасное безумие сестры, Которой качества, - коль можно восхвалять То, что уже не существует, - превышали Все, что представить может юность и невинность... Но час отмщения настанет для меня! Король Пусть не смущают сон твой те заботы; Не думай, что так вял я и так глуп, Чтоб позабыть опасность, от которой Все волосы на бороде моей Тряслись от страха... Я не позабуду! Ты скоро более узнаешь. - Я любил, Как брата, твоего отца, и наша дружба Была взаимная, так можешь быть уверен... (Входит вестник.) Что там такое? Вестник Письма, государь, От принца Гамлета; вот это вам, а это К ее величеству. Король От Гамлета? Но кто же Доставил их? Вестник Да, говорят, матросы. Я, впрочем, не видал их: эти письма Мне отдал Клавдий - он и принимал Их от подателей. Король (взяв письма) Лаэрт! Ты должен слышать! (Вестнику.) Оставь нас! (Вестник уходит; король читает.) "Великий и могущественный государь! Я оставлен нагим на вашей земле; завтра я буду просить позволения явиться пред светлыми очами вашего величества, тогда, если вы позволите, расскажу вам, что виною моего странного и непредвиденного возвращения. Гамлет". Что это значит? Все они вернулись? Иль это лишь ошибка и обман? Лаэрт Вы почерк знаете? Король Да! то рука Гамлета. "Нагим" - а тут в приписке сказано "один". Не знаешь ли, что это значит, Лаэрт? Лаэрт Не понимаю, государь! Но пусть, О, пусть придет он!.. Чувствую, как в сердце Опять горячая кипит от злобы кровь При мысли, что в лицо ему сказать Мне будет можно: "Это ты убийца!" Король Уж если это так, Лаэрт... но как же это так? Иль как же было б это иначе... Ты хочешь Последовать совету моему? Лаэрт Да, государь, коль только тот совет Не мир предписывать мне станет. Король Успокойся! Я мира для твоей души желаю; Другого мира я теперь не знаю. Коль правда, что он возвратился, это значит, Что он не хочет ехать снова... Я ему Другое приключенье приготовлю. Его давно уж зрело я обдумал, И тут его погибель неизбежна! А между тем и тени подозренья Тут не падет ни на кого из нас. И даже мать его все примет за случайность. Лаэрт Я буду слушаться вполне советов ваших; Но я желал бы, государь, чтоб вы Меня избрали главным тут оружьем. Король Вот и прекрасно! Здесь, в отсутствии твоем, Тебя хвалили часто перед принцем За дарование одно, в котором ты, Как говорят, соперника не знаешь. И все твои другие дарованья И качества не возбуждали в нем И сотой доли зависти такой, Как это, хоть, по-моему, оно Гораздо меньше зависти достойно, Чем все другие. Лаэрт Но какое, государь? Король То лента лишь на шляпе молодежи, Но лента нужная; ведь яркие уборы Идут для юноши, меж тем как в летах зрелых, Другие, теплые нужны наряды... - Два месяца назад здесь был нормандец... Я видывал французов, с ними дрался И знаю их искусство, - но искусство Приезжего похоже просто было На колдовство. Казалось, он прирос К седлу, и на коне выделывал такие Он вещи, что казалось - конь и всадник Срослись и были существом одним! Я поражен был просто изумленьем, И ни понять, ни рассказать нет сил Всех подвигов его. Лаэрт Нормандец? Король Да! нормандец. Лаэрт Так это был наверное Ламор. Король Он самый. Лаэрт Знаю я его, он феникс; Он перл всей нации! Король И он тебя хвалил, И восхищался он твоим уменьем На шпагах биться. Говорил, что он не знает Тебе подобного в искусстве том, и клялся, Что все французские бойцы с тобой не могут Сравняться в верности удара. Все эти похвалы так принца раздразнили, Что он давно уже горит желаньем страшным С тобой померяться и с нетерпеньем ждет Он возвращенья твоего. И вот, Воспользовавшись этим... Лаэрт Но позвольте! Каким же образом воспользоваться этим? Король Лаэрт! Ты искренно ль, скажи, любил отца? Иль эта горесть - лишь лица одежда, А в сердце нет ее? Лаэрт К чему такой вопрос? Король Не для того, чтоб думал я, что ты К отцу действительно был равнодушен. Нет! Но ведь привязанность - уже такое чувство, Которое, как говорит нам опыт, Слабеет с временем и свой теряет пыл. Ведь время - даже для любви гасильник! И все хорошее достоинство теряет От времени. Что думаем мы делать, Должны мы делать тотчас же. Иначе Желание проходит. Ведь оно Подвержено стольким же измененьям, Сколь много рук и ртов мешать ему готовы, А лишь изменится желание, - оно Уж превращается в обязанность, которой Нам исполнение - подобно частым вздохам Усталой груди - хоть приносит облегченье, Но тяжело ее нам все же исполненье! Нет, рану надо свежею лечить, Пока она еще не загноилась. Гамлет Назад вернулся... Что же ты намерен Теперь начать, чтоб показать себя Достойным сыном своего отца, И не на слове только, а на деле? Лаэрт Готов его я в церкви задушить! Король Да! это так! для мщенья нет святыни; Его ничто удерживать не должно!.. Но, Лаэрт, моего послушайся совета! Останься у себя спокойно дома. Гамлет, Сюда прибыв, узнает твой приезд. Я постараюсь выхвалять при нем Твое искусство. Похвалы француза Я увеличу во сто раз и тем На состязанье вызову с тобою Я Гамлета; побьюся об заклад, Назначу приз. Он беззаботен, честен, Великодушен. - В нем нет тени подозренья... Он шпаг осматривать, наверное, не станет, А ты при ловкости тогда сумеешь выбрать Заостренную шпагу, а потом Тебе легко уж будет дать удар Взамен того, который он нанес Полонию. Лаэрт Я так и поступлю! Я больше сделаю! Я шпагу отравлю! Я у алхимика купил ужасный яд... Довольно обмочить в тот яд конец кинжала И легкую царапину им сделать - И ни одно лекарство не спасет От смерти пораженного! Я шпагу Тем ядом вымажу, чтоб даже легкой раны Достаточно бы было для того, Чтоб умертвить противника. Король Мы после Еще поговорим об этом, и устроим Наш план, и расположим наши средства Прилично нашему намеренью. Когда Нам не удастся замысл наш, то лучше Совсем не начинать нам дела. Потому Другое надобно еще придумать средство, Чтоб, в случае нежданной неудачи, Мы заменить могли б разбитое оружье... Постой... Заклады мы назначим... Так! Когда в жару сраженья пожелает Он жажду утолить, - для этого ты должен Его как можно больше утомить, - Ему подать велю я кубок, приготовлю Я сам напиток... выпей он хоть каплю, То, если он и избежит удара, Не избежит мгновенной смерти... Но постой! Что там за шум? (Входит королева.) Что сделалось, Гертруда? Королева Одна беда другую нам сменяет. Твоя сестра, Лаэрт, погибла, потонула! Лаэрт Как потонула! где? Королева В соседстве есть ручей, На берегу его раскинулася ива И синеватой зеленью своей Как будто смотрится в кристальную волну; Она пошла туда; с гирляндою крапивы, Ранонкулов, махровых маргариток И длинных тех цветов, которым пастухи Такое дали неприличное названье, Но скромные девицы их зовут Обыкновенно "пальцем мертвеца". В то самое мгновенье, как она Старалась свой венок повесить на ветвях, Та ветвь, на коей поместилась Несчастная, - нежданно обломилась, И вместе со своим цветущим грузом Офелия упала в воду! Платье Ее сначала на воде держало, Как будто бы сирену, и она Все продолжала петь отрывки старых песен, Как будто не подозревая той беды, Которая ей смертью угрожала, Или как будто б родилась в воде. Но не могло продлиться это долго, И вскоре, отягченные водою, Ее одежды песню ту прервали И увлекли несчастную на дно. Лаэрт И так погибла, утонула! Королева Да! увы! Лаэрт Довольно для тебя, Офелия, воды! Я слезы-воду удержу... Напрасные усилья. Природа говорит сильнее размышленья, И стыд не властен одолеть ее... Так лейтесь же, непрошеные слезы, И унесите вы своим потоком Все, что осталось слабости во мне! Простите, государь! Слова мои - огонь, И страшно б было пожирающее пламя, Когда б его слезами не тушить, (Уходит.) Король Пойдем за ним, Гертруда. Сколько надо Труда мне было усмирить его! Боюся я, чтоб новое несчастье Опять не разбудило раздраженья. Скорей за ним. (Уходят.) ДЕЙСТВИЕ V Сцена 1 Кладбище. Множество готических памятников с лежащими статуями, несколько сосновых деревьев между памятниками, вдали море, на первом плане начатая могила. Лунная и светлая безоблачная ночь. Входят два могильщика с лопатами на плечах. 1-й могильщик. Что ж? ее будут хоронить в освященной земле, хоть она и сама пошла навстречу смерти? 2-й могильщик. Ведь я ж тебе говорю, что да! Скорее за дело. Коронер осмотрел ее и решил, что следует хоронить по-христиански! 1-й могильщик. Постой, ведь она же добровольно утопилась. 2-й могильщик. Порешили, что нет, ну и конец! 1-й могильщик. Однако ж, по правде-то, ведь она все-таки добровольно утопилась, - кто ж ее толкал! Да оно, впрочем, иначе и быть не могло. Слушай-ка, я вот сейчас докажу... Если я топлюсь, значит, ведь топлю себя... ведь тут, очевидно, мое собственное действие,а всякое действие разделяется на три ветви: поступление, исполнение и завершение, следовательно - она утопилась добровольно. 2-й могильщик. Очень хорошо, да... 1-й могильщик. Постой! Вот здесь вода, ладно! Здесь человек, прекрасно! Если человек прет к воде и тонет, значит, он тут топит сам себя, то есть топится. Слышишь? Если же напротив, вода прет на него и его топит, так, значит, тут уже он не сам топится, то есть топит себя. Ergo: кто не причинил себе смерти, тот не сократил добровольно своей жизни!.. Ясно? 2-й могильщик. И в законе так? 1-й могильщик. Слово в слово, спроси у коронера! 2-й могильщик. А знаешь что, брат? Ведь не будь покойница дворянка, ее бы не похоронили по-христиански! 1-й могильщик. Правда, малый, правда!.. А ведь это неладно, как хочешь, что дворянам и топиться и вешаться даже вольготнее, чем нам, грешным. Давай-ка лопату! Нет стариннее дворян,как садовники, землекопы и могильщики, это ведь ремесло Адама. 2-й могильщик. Да разве Адам-то дворянин был? 1-й могильщик. Эка голова! Да откуда же дворяне взялись; все-от этого самого Адама, значит, и он был дворянин!.. Слушай-ка, что я тебя спрошу; когда не сумеешь ответить, так сознайся, что ты дрянь. 2-й могильщик. Ну! 1-й могильщик. Кто строит прочнее, чем каменщик, корабельщик и плотник? 2-й могильщик. Строитель виселиц; его постройки переживают тысячи жильцов. 1-й могильщик. Молодец! Ей-богу, молодец! Виселица тут очень кстати, но кому кстати? - Тому, кто грешит, а так как ты грешишь, говоря, что виселица прочнее церкви, следовательно, виселица очень кстати - тебе. Ну-ка, покопайся еще, а? 2-й могильщик. Кто строит прочнее каменщика, корабельщика и плотника! 1-й могильщик. Ну... дурень! 2-й могильщик. А, знаю, земляк, знаю! 1-й могильщик. Ну! 2-й могильщик (подумав). Нет, брат, не знаю! (Гамлет и Горацио показываются на берегу.) 1-й могильщик. Не ломай башки, ничего не выжмешь. А коли кто тебя спросит, отвечай - могильщик. Его работа до Страшного суда продержится! Сбегай-ка к Йогану, принеси мне стакан водки... (Второй могильщик уходит.) (Роет землю и поет.) Был я парнем молодым, Волочился смело. Постарел - и вот, как дым, Смелость улетела! Гамлет. Бездельник, кажется, не понимает, что делает: петь - копая могилу! Горацио. Привычка! Гамлет. Правда, рабочая рука нечувствительна! 1-й могильщик (поет) Старость-дьявол верх взяла, Холод в жилы влила, Прыть проворно уняла, Удаль подкосила! (Вырывает череп.) Гамлет. Было время, когда и у этой головы был язык и она тоже пела, а теперь этот негодяй швыряет ее, как будто бы это был череп Каина, первого человекоубийцы. Этот череп, с которым болван обходится так бесцеремонно, был, может быть, черепом великого политика, думавшего, что он в состоянии обмануть самого Бога, не правда ли? Горацио. Очень может быть, ваше высочество! Гамлет. Или черепом придворного, умевшего отлично говорить: "Честь имею кланяться, как ваше здоровье?.." Может быть, он сидел на плечах господина такого-то, который хвалил лошадь господина такого-то, с тем чтоб выпросить ее!.. Ведь так? Горацио. Да, принц. Гамлет. И вот теперь - он достояние господ червей; на нем нет ни мяса, ни кожи, и мерзавец могильщик лупит его по морде лопатой. Странная перемена! Да беда в том, что мы обыкновенно ее не чувствуем... Теперь этими костями играют, как кеглями, будто их создание ничего не стоило. Ух! у меня болят кости при одной мысли об этом. Могильщик (поет) Заступ да могила, Саван потеплей, Шесть досок сосновых - Вот приют людей. (Вырывает другой череп.) Гамлет. Вот и еще череп! Кто знает, может быть, он принадлежал мудрому законодателю? Где теперь все его юридические тонкости, его крючки и закорючки, его отношения, определения, постановления? Как позволяет он этому негодяю колотить себя лопатой по голове? Отчего он не затеет с ним уголовного процесса? Или, может быть, он был землевладельцем, - где тогда его грамоты, оброчные статьи, залоги, привилегии и договоры? Здесь заложен он сам - в землю, и имеет привилегию - видеть свою голову, посыпанную прахом и землею. Как? неужели все его закупки, столь верные, скрепленные такими длинными купчими крепостями, укрепили за ним только это пространство земли, которое и все-то можно закрыть пергаментными листами этих купчих. В его гробе не поместились бы все бумаги по владению принад лежащих ему земель, а сам владелец в нем удобно поместился... Ведь странно, не правда ли? Горацио. Да, принц! Гамлет. Ведь пергамент делается из бараньей кожи, кажется? Горацио. Да, принц, и из телячьей также. Гамлет. Бараны же и телята - те, которые верят в состоятельность подобных документов! Поговорю с этим бездельником. - Чья эта могила, приятель? Могильщик. Моя, сударь! Шесть досок сосновых, Вот приют людей! Гамлет. Знаю, что покуда она твоя, потому что ты ее роешь и в ней стоишь. Могильщик. Вы не в могиле, значит, она и не ваша, а я в могиле - значит, она моя, хоть и не для меня вырыта. Гамлет. Лжешь, могила назначается для мертвеца, а не для живого человека! Могильщик. Больно живо уж вы "лжешь" говорите, сейчас видно, что вам в могилу-то не хочется: я, дескать, живой человек! Гамлет. Для какого человека роешь ты эту могилу? Могильщик. Да ни для какого; она не для человека. Гамлет. Ну, так для женщины... Могильщик. И не для женщины! Гамлет. Так для кого же? Могильщик. Для той, что была женщиной, а теперь, Господи помяни ее душу, стала трупом! Гамлет. Как этот негодяй любит точность; с ним нужно осторожно говорить, чтоб не сбиться с толку. Черт возьми, Горацио, вот уже три года как я стал замечать, что свет пошел совсем наоборот и крестьянин идет за придворным так близко, что его носок царапает пятку последнего. - Давно ли ты могильщиком? Могильщик. Давно, барин, с того самого дня, как покойный король Гамлет победил Фортинбраса. Гамлет. А давно это было? Могильщик. Будто вы не знаете? Это вам и дурак скажет! В этот же день родился молодой Гамлет, что теперь сошел с ума и послан в Англию. Гамлет. Вот как, а зачем его в Англию послали? Могильщик. Да верно за умом; найдет его там - ладно, не найдет - невелика беда. Гамлет. Почему же не беда? Могильщик. Да там не заметят, что он полоумный, там они все такие! Гамлет. А как он помешался? Могильщик. Да толкуют, что больно странно! Гамлет. Да как же именно? Могильщик. Взял да и сошел с ума. Гамлет. Да на чем же? Могильщик. Должно быть, на земле, на датской земле, на которой я уж тридцать лет могильщиком! Гамлет. Долго ли может пролежать человек в земле? Могильщик. Да коли заживо еще не сгнил от одной окаянной болезни, так пролежит восемь и девять лет. Кожевник пролежит девять лет. Гамлет. Отчего же он дольше другого? Могильщик. Да он при жизни всё кожи дубит, ну и свою до того продубит, что ее долго сырость не проймет. А ведь для этих окаянных трупов сырость всего вреднее. Видите вон этот череп, он уже двадцать три года в земле. Гамлет. А чей он? Могильщик. Одного чудака. Чей бы, вы думали? Гамлет. Да я-то почем знаю? 1-й могильщик. Провал бы его взял, окаянного, он раз вылил мне на голову целую бутылку рейнвейна. Это, сударь, череп Йорика, царского шута. Гамлет. Этот самый? Могильщик. Этот самый! Гамлет (подымает череп). Дай его сюда. Увы, бедняжка Йорик!.. Я знал его, Горацио! Это был неистощимый источник острот, полное и богатое воображение! Сколько раз носил он меня на своих плечах... и теперь при воспоминании об этом у меня разрывается сердце! Здесь вот были губы, которые я столько раз целовал!.. Где теперь твои шутки, твои выходки, твои песни? Где эти порывы сумасшедшей веселости, от которых надрывались со смеху все присутствующие? Что ж ты не смеешься над гримасой, которую скорчил? Где твои полные, румяные щеки?.. Ну-ка, поди теперь в этом виде в спальню одной из наших модных красавиц, скажи ей, что, как бы она ни белилась, сколько бы ни румянилась, а все-таки придет день, когда и у нее будет такое же лицо. Скажи, пожалуйста, Горацио... Горацио. Что такое, принц? Гамлет. Как ты думаешь, Александр Великий после смерти также имел такую рожу? Горацио. Разумеется. Гамлет. И вонял так же скверно? Тьфу! (Бросает череп.) Горацио. Конечно, ваше высочество. Гамлет. Как подумаешь, для какого грубого употребления мы, может быть, назначаемся! Кто знает, Горацио, если проследить ряд превращений знаменитого праха Александра, может быть, окажется, что прах этот пошел на стенную замазку! Горацио. Это довольно бы трудно было доказать, принц. Гамлет. Отчего же? Вовсе не трудно! Тут не нужно невозможных предположений; до этого заключения можно дойти очень просто. Смотри, вот, например, так. Александр умер, Александра похоронили, Александр обратился в прах, то есть в пыль, пыль - земля, из земли добывают глину; а что же мешает, чтоб из этой глины, последнего превращения Александрова праха, не сделали замазку для пивной бочки? Великий кесарь, обратившись в прах, Замазкой служит на стенах, И глина, древле что вселенну украшала, Теперь защитою от ветра людям стала. Но тише, вот король, уйдем скорей подалей! (Входит процессия. Священники несут гроб Офелии; за ними идут Лаэрт и погребальный ход, потом король, королева и свита.) И королева тоже?.. И весь двор! Кого это они хоронят ночью С неполным торжеством? Наверное, покойник Себя лишил сам добровольно жизни. Он должен быть из знатных. Подойдем И будем наблюдать. (Скрывается с Горацио за памятником.) Лаэрт (священнику) Еще обряды будут или нет? Гамлет (за памятником, к Горацио) Вот благородный Лаэрт, посмотри! Лаэрт Что ж остается делать? Священник Все, что можно было, Мы сделали для этих похорон. Кончина подозрительна была, И если б высшая не повелела власть, То, по уставу церкви, мы ее Похоронили бы в земле неосвященной, Где и осталась бы она по Судный день; Наместо б всех молитв на прах ее нарыли Осколки камня, щебень, черепки, Теперь же вместо этого всего Ее хоронят в девственном венце, Цветами усыпают всю могилу И колокольным звоном провожают Ее в последнее ее жилище. Лаэрт И больше ничего нельзя уж сделать? Священник Ни шагу! Мы бы осквернили отпеванье, Когда б его над нею совершили, Когда б молиться стали мы над ней, Как молятся о душах, освященных Последним покаяньем и причастьем!.. Лаэрт Так опускайте ж тело в землю! Пусть над ним, Над этим чистым, непорочным телом, Фиалки вырастут! Безжалостный священник! Я говорю тебе, сестра моя на небе Займет меж праведных готовое ей место, Меж тем как ты в аду томиться страшно будешь! Гамлет (из-за памятника) Что, что? Сестра его! О Боже! Королева (бросая на гроб цветы) Цветы на гроб цветка! Прости, я ожидала, Что будешь ты женой для сына моего; Цветами этими украсить я мечтала Не гроб, а ложе брачное его! Лаэрт О, тысячу проклятий на злодея, Который был причиною проклятой Безумства твоего!.. Постойте, погодите Могилу зарывать, проститься с телом дайте Еще мне раз! (Вскакивает в могилу.) Теперь же зарывайте Живого с мертвою, насыпьте надо мною Вы гору целую, превыше Пелиона И древнего Олимпа, облаками Покрытого в вершине синеватой! Гамлет (приближается) Кто это пышно так здесь выражает горесть? Чей голос звездный путь страданьями смущает? Я здесь, я Гамлет, датский принц! (Бросается в могилу.) Лаэрт (в могиле, хватая его за горло) О, в ад душа твоя! Гамлет (борется с Лаэртом) Плохая, брат, молитва! Советую тебе мое оставить горло И руки прочь убрать! Не зол я и не вспыльчив, Но все ж опасно разбесить меня! И хорошо ты сделаешь, подумав Об этом. Убери же руки, говорю! Король Скорее разнимите их! скорее! Королева О, Гамлет, Гамлет! Все Господа! Горацио Мой принц! Прошу вас успокоиться. (Их разнимают, и они выходят из могилы.) Гамлет За это Готов я с ним сражаться до тех пор, Пока во мне останется хоть призрак Один лишь жизни! Королева Но за что, мой Гамлет? Гамлет Я сам Офелию любил, и сорок тысяч братьев Ее любить, как я, бы не могли! (К Лаэрту.) Что чувствуешь ты в состоянье сделать, Чтоб доказать любовь свою? Ну, что же? Король Он помешался, Лаэрт! Королева Ради Бога, Не обращай вниманья на него! Гамлет Ну, отвечай же! Что ж ты можешь сделать: Рыдать? сражаться? голодом сидеть? Себя своими разорвать руками? Пить уксус? крокодилами питаться? И я все это сделаю! Иль ты Сюда пришел, чтоб плакаться, смеяться Над горестью моей, бросаяся в могилу?.. Вели себя живого схоронить, - Я то же сделаю! и если ты толкуешь Тут о горах, насыплют пусть над нами Мильоны десятин, пускай вершина Воздвигнутой тогда могилы-исполина Подымется до солнца самого И пусть пред ней простым пригорком будут И Осса, и Олимп. Что б ты ни говорил, Не уступлю тебе я в краснобайстве! Королева Помешан он! Припадок этот скоро Пройдет, и снова он, как будто голубица, Послушен станет, скромен, молчалив. Гамлет (Лаэрту) Скажи, зачем со мной обходишься так дерзко? Ведь я тебя всегда любил! Но... все равно, Что б Геркулес ни делал, всякий знает, Что кошка ест мышей, собака ж только лает! (Уходит.) Король Иди за ним, прошу тебя, Горацио! (Горацио уходит.) Терпение, Лаэрт, и помни уговор наш! (Королеве.) Гертруда! Прикажи смотреть за сыном строже! (В сторону.) Могила эта жертвы ждет живой... Мы скоро успокоимся! Дотоле - Терпение!.. Все будет хорошо! Сцена 2 Тронная зала во дворце. На заднем плане двойной трон, на широком возвышении в 12 ступеней; над троном балдахин, в глубине которого герб Дании, а на вершине королевская корона. Направо и налево от трона два сводчатые входа, сквозь которые видна другая зала. Стены украшены трофеями из знамен и оружия. Входят Гамлет и Горацио. Гамлет Довольно говорить об этом! Потолкуем Мы о другом! Ты помнишь ведь, конечно, Все обстоятельства? Горацио Все помню, государь! Гамлет Не мог я спать - какая-то борьба Мне возмущала сердце. Тяжело Мне было, как преступнику в оковах... Внезапно, смелое намеренье приняв, - Благословенна будь спасительная смелость! Как часто нас спасает от беды Неосторожность, сделанная кстати, Меж тем как все ума и мудрости расчеты Бессильными окажутся! И это Должно нас убедить, что высшая есть сила, Которая доканчивать берется Дела, задуманные нами лишь в уме! Горацио Да! это справедливо! Гамлет Из каюты Впотьмах я вышел и, плащом прикрывшись, Пошел искать я спутников моих; Их ощупью нашел, открыл их чемоданы, Бумаги захватил и тотчас возвратился К себе в каюту. Там, отбросив стыд и совесть, - Опасность так предписывала мне, - Я не колеблясь распечатал письма... И что же я нашел, Горацио, мой милый! Какая истинно монаршая измена! По разным государственным причинам, Касавшимся спокойствия престолов Великой Дании и Англии, а также По той опасности, которую нашли Меня в живых оставить, государь Предписывал: немедля по прочтенье Того письма, без всякой проволочки, Хотя бы нужной наточить топор, Мне голову срубить!! Горацио Возможно ли? Гамлет (подавая ему письмо) Читай! Вот и письмо... да нет, прочтешь ты на досуге... Но хочешь знать, что сделал я тогда? Горацио Да, расскажите, принц! Гамлет Захваченный нежданно Сетями подлой той измены, я сейчас же Стал думать - и немедленно решился. Я сел, и новое я написал письмо Красивым почерком. Во времена былые, Сановникам всем нашим подражая, Стыдом считал красивый почерк я И всячески старался потерять Привычку эту, но теперь она Мне помогла чудесно!.. Хочешь знать, Что написал я? Горацио Да, скажите, принц! Гамлет В письме том наш король предписывал немедля Владыке Англии, как даннику датчан, Коль хочет, чтоб меж ними пальма дружбы Цвела по-прежнему и мир носил венец Из колоса пшеницы многоплодной, И крепки были узы прежней дружбы, Сейчас по получении письма, Без проволочки времени, не дав Им исповедаться, - подателей казнить! Горацио Но как с печатью сделались вы, принц? Гамлет И здесь мне Провиденье помогло. При мне была печать отца; она подобна Во всем печати датской. Я сложил Письмо так точно, как и первое, и надпись На нем я сделал. Запечатал и потом Я положил его туда, откуда взял Я настоящее... Никто и не заметил Подмена этого. Назавтра был наш бой. И знаешь ты, как я попал сюда. Горацио Итак, они погибнут? Гамлет Непременно! Они искали сами порученья, И смерть их совесть мне нимало не тревожит. Для подчиненного опасно попадаться Между мечей разгневанных владык! Горацио Что за король, о Боже всемогущий! Гамлет Не правда ли, обязанность моя Теперь ясна, как день? Того, кто умертвил Отца и мать мою позорно обесчестил, Кто стал меж мной и выбором народа, Кто воровские сети мне расставил, - Не должен ли я наказать его, И не было ль бы страшным преступленьем Оставить эту язву и проказу Здоровых тело гнусно заражать? Горацио Но он узнает скоро всю развязку Подмена вашего. Из Англии его, Наверное, уведомят об этом. Гамлет Пусть скоро узнает. Все время до того Принадлежит ведь мне, жизнь человека Прекращена ведь может быть скорей, Чем сосчитать до двух успеем мы. Но, дорогой Горацио, мне жалко, Что я забылся с Лаэртом. Ведь я Сам по себе отлично знаю, что Он должен чувствовать. Я дорожил всегда Его сочувствием, но красноречие в страданье! - Ведь вот что возмутило душу мне! Горацио Потише, принц, идут! (Входит Озрик.) Озрик. Честь имею поздравить ваше высочество с приездом! Гамлет. Благодарю вас, сэр. (К Горацио.) Ты знаешь это насекомое? Горацио. Нет, ваше высочество! Гамлет. Это делает тебе честь, потому что знакомство с ним - уже пятно на репутации человека. Он владелец многих плодоносных земель... Достаточно, чтоб глупое животное распоряжалось другими, ему подобными, и уж наверное ему найдется корм в королевских яслях. Он глуп, но зато владелец огромного пространства грязи. Озрик. Ваше высочество! Если это не беспокоит ваше высочество, я имею передать вашему высочеству нечто от его величества. Гамлет. К вашим услугам! Только предварительно употребите по назначению вашу шляпу, она, как вам, вероятно, известно, назначается для головы. Озрик. Благодарю вас, ваше высочество, но здесь так жарко! Гамлет. Откуда вы это взяли? Напротив, очень холодно! Ветер с севера. Озрик. Действительно, принц, порядочно холодновато. Гамлет. Не знаю, может быть, это следствие особенного расположения, но, мне кажется, страшно жарко! Озрик. А... да, да, ваше высочество, жарко, очень жарко, - так жарко, что... я и сказать не умею... Ваше высочество, видите ли, его величество поручил мне сказать вашему высочеству, что он держит заклад, и довольно важный, насчет вашего высочества. Дело в том... Гамлет (перебивая и показывая, чтоб он надел шляпу). Сделайте милость! Озрик. Нет, право, ваше высочество, мне так спокойнее! Извольте видеть, в чем дело; ко двору приехал редкостный вельможа, Лаэрт, одаренный самыми возвышенными качествами, приятный в обществе и красавец собой... Одним словом, для того чтоб говорить об нем по достоинству, должно сказать, что он образец и справочная книга всех порядочных людей, потому что в нем соединены все качества, каких может пожелать себе вельможа. Гамлет. Он, вероятно, не пожалуется на сделанный вами портрет, но, несмотря на это, я убежден, что арифметика памяти запутается, желая сделать исчисление его достоинств и, несмотря на это, все еще не воздаст ему должной справедливости. Во всяком случае, и говоря только одну правду, я считаю его за высокопорядочного человека, достоинства которого так редки, что, и это я говорю совершенно откровенно, отыскать его подобие можно только в зеркале, в которое он смотрится, и что подражатели его - только тень его совершенства. Озрик. Вы оценили его по достоинству, ваше высочество! Гамлет. Но в чем же дело, сударь? Зачем одеваем мы этого вельможу грубою тканью нашей похвалы? Озрик (не поняв). Принц... Горацио. Что? не понимаете? Как же вы это собственного языка не узнаете? Гамлет. Иначе сказать, для чего мы поминаем его имя? Озрик. То есть имя Лаэрта?.. Горацио. Опустел кошелек, золото слов все растрачено! Гамлет. Да! Лаэрта! Озрик. Я знаю, ваше высочество, что вы не находитесь в невежестве... Гамлет. Очень рад, что знаете, хоть это еще ровно ничего не доказывает. Ну-с, дальше! Озрик. Что вы не находитесь в невежестве относительно искусства Лаэрта. Гамлет. Ну, за это я не поручусь, это было бы слишком смело; мало ли какие за ним искусства, может быть, водятся... Озрик. Я хочу сказать - относительно его искусства управлять оружием. В этом отношении он, говорят, не имеет себе подобного. Гамлет. А каким именно оружием? Озрик. Шпагою и кинжалом! Гамлет. В таком случае, для вящей точности, нужно было прибавить - "оружием разного рода", ведь шпага и кинжал не одно и то же; но продолжайте! Озрик. Ваше высочество! Его величество прозакладывал шесть арабских жеребцов, как я слышал, против шести французских шпаг с принадлежностями... Три из этих принадлежностей удивительно изящны и достойны рукояток, я сам их видел: прелестные, превосходно отделанные принадлежности! Гамлет. Что вы тут толкуете о принадлежностях? Горацио. Я знал, что еще понадобятся комментарии. Озрик. Принадлежности... это, принц, - перевязи! Гамлет. Выражение это было бы хорошо, если б мы носили вместо шпаг пушки, а до тех пор лучше сохранить название перевязей. Но ничего! Продолжайте... Шесть арабских жеребцов против шести французских шпаг с принадлежностями, в числе которых три щегольские перевязи, - французский залог против датского. А о чем заклад? Озрик. Король держит пари, что из двенадцати ударов между вами и Лаэртом он не нанесет вам более трех. Лаэрт же говорит, что даст девять. Спор хотят решить немедленно, если вашему высочеству угодно будет дать ответ. Гамлет. А если я отвечу отказом, тогда что? Озрик. То есть, я хотел сказать, если вашему высочеству угодно будет согласиться. Гамлет. Я гуляю в этой зале. Это время, которое я посвящаю обыкновенно какому-нибудь телесному упражнению, и потому к услугам его величества. Пусть принесут шпаги, и, если Лаэрт согласен и король желает, я выиграю ему пари, если могу. Если же нет - стыд и удары за мною! Озрик. Так и прикажете отвечать? Гамлет. То есть в этом смысле, а украсить можете по своему усмотрению. Озрик. Поручаю себя расположению вашего высочества. (Уходит.) Гамлет. К вашим услугам! Он хорошо делает, что сам поручает себя расположению; уж, конечно, другой не рискнет на это. Горацио. Улетел еще не оперившийся птенчик! Гамлет. Он, еще бывши у груди, говорил комплименты кормилице, прежде чем начинал сосать! Много таких на свете! Невежи считают их образованными людьми, и для этого достаточно схватить тон и манеры, которые в моде; с помощью этих битых сливок они выдвигаются вперед; но испытайте их - и найдете, что все это мыльные пузыри! (Входит придворный.) Придворный. Ваше высочество! на принесенный от вас Озриком ответ государь посылает узнать, остаетесь ли вы при принятом намерении или угодно вам отложить бой до завтра. Гамлет. Я остаюсь при своем намерении и готов к услугам короля. Если он готов, я тоже, теперь или когда угодно, если только буду в таком же хорошем расположении духа, как теперь. Придворный. Король, королева и весь двор прибудут сейчас сюда. Гамлет. Милости просим! Придворный. Принц! Королева желает, чтоб вы до поединка сказали несколько ласковых слов Лаэрту. Гамлет. Совет хорош, и я исполню его. (Придворный уходит.) Горацио. Вы проиграете, принц. Гамлет. Не думаю; ведь я тоже упражнялся за это время: я выиграю заклад. Но ты не можешь себе представить, как вдруг мне стало грустно и тяжело. Впрочем, это все вздор. Горацио. Нет, принц! Гамлет. Ребячество, глупое предчувствие и больше ничего, предчувствие, которое в состоянии смутить разве только женщину! Горацио. Но если вы чувствуете малейшее отвращение от этого поединка, послушайтесь его, принц. Я скажу сейчас, что вы нездоровы. Гамлет. Полно, не нужно! Я смеюсь над предчувствиями! Без воли Бога и птица не умрет! Если мой час наступил, его не минуешь. Теперь или позже - не все ли равно? Главное - нужно быть готовым. Ведь после смерти мы не будем жалеть оставленного, так что же хлопотать о том, когда настанет наш час! (Входят король, королева, Лаэрт, Озрик, вельможи и слуги, несущие оружие.) Король (кладет руку Лаэрта в руку Гамлета) Ты примешь эту руку, Гамлет, от меня! Гамлет (пожимая руку Лаэрта) Прости меня, Лаэрт! Тебя я оскорбил, Но ты как дворянин забудешь оскорбленье!.. Известно всем, и знаешь ты и сам, Что я в уме помешан. Если я Чем оскорбил твои честь, совесть иль печаль, Я сделал это, объявляю громко, В припадке сумасшествия. Не Гамлет Лаэрта оскорбил - безумие Гамлета! Когда он вышел из себя и в этом Несчастном положенье оскорбил Лаэрта, Гамлет не виновен в этом! И отрекается торжественно, при всех, При всем собранье, от такой обиды, И уверяет, что в душе он не имел Дурного умысла, - меня простишь ты, верно, Поверив, что стрелу чрез стену я пустил И, сам не зная, ею ранил брата! Лаэрт Доволен я, моя спокойна совесть; А в этом случае она всего сильней Меня ко мщенью призывала. Но законы чести Меня теперь невольно заставляют От примиренья отказаться до тех пор, Пока собрание судей достопочтенных Решит, что честь моя очищена теперь. Но в ожидании я принимаю руку И дружеское извиненье ваше, принц. Гамлет Я с благодарностью уступку принимаю И клятвой страшною тебя я заверяю, Что в поединке нашем тени злобы Не будет. Дайте шпаги нам. За дело! (Король и королева садятся на трон, со стороны короля на помосте стоит стол; судьи поединка располагаются налево.) Лаэрт Подайте шпагу мне! Гамлет Я для тебя, Лаэрт, Лишь буду выставкой простой, и неуменье Мое твое искусство возвеличит, Как ночи темнота усиливает блеск Звезд многочисленных на тверди бесконечной. Лаэрт Смеетесь, принц, вы надо мною. Гамлет Нет. Я правду говорю. Король Подайте шпаги им! Заклад тебе известен, Гамлет? Гамлет Да! Вы за слабейшего стоите. Король Вовсе нет! Уверен я в твоем искусстве; я видал Обоих в деле вас. Но так как он теперь Еще дерется лучше, я хотел, Чтоб уступил тебе он несколько ударов. Лаэрт (взяв шпагу) Нет, шпага тяжела, подайте мне другую. Гамлет Мне эта по руке. Они одной длины? Озрик Так точно, государь. Король Вина на стол поставьте. Коль Гамлет первый нанесет удар, Или второй, иль третий отобьет, Пусть пушки все стреляют на стенах: Король за улучшение здоровья Гамлета будет пить, и в чашу он опустит Перл драгоценнейший, чем тот, что украшает Венец наш королевский столько лет. Подайте кубки! Пусть литавры трубам, А трубы батареям, батареи ж Самому небу, а оно земле Известье понесут, что пьет король здоровье Гамлета дорогого! Начинайте! - Вы, судьи, будьте и внимательны и строги. Гамлет Начнем, Лаэрт. Лаэрт Начнем, Гамлет, пожалуй! (Дерутся.) Гамлет (нанося удар) Раз! Лаэрт Нет! Гамлет Пусть судьи порешат. Озрик Конечно, Гамлет попал! Лаэрт Прекрасно, продолжайте! Король Постойте, дайте мне вино. Гамлет, Вот перл тебе, пью за твое здоровье! Подайте принцу кубок! (Вместо перла бросает в кубок яд.) (Трубы и выстрелы.) Гамлет Нет еще! Потом, я после выпью, продолжай! (Дерутся.) Еще удар! Не правда ли? Лаэрт Да, правда. Я сознаю охотно. Король Наш заклад! Королева Он слишком толст, и у него одышка. Вот, Гамлет, мой платок, утри себе лицо, Я пью за твой успех и выигрыш заклада! (Берет отравленный кубок.) Гамлет (подходит к матери и, взяв платок, вытирает лицо, потом возвращает его) Благодарю вас! Король (удерживая королеву, которая хочет пить) Нет, не пей! Прошу тебя, не пей, Гертруда! Королева Отчего же? Вы мне позволите... (Пьет.) Король (в сторону) Отрава в кубке! Поздно! Гамлет Не смею я покуда пить... Потом!.. Королева Позволь еще лицо твое мне обтереть. (Гамлет подходит к ней.) Лаэрт (подходит со стороны короля) Он будет ранен! Король Нет, не думаю. Лаэрт (в сторону) А все же, Как будто совесть мне мешает. Гамлет (возвращаясь) Ну, Лаэрт! Давай-ка в третий раз, ты слишком уж небрежен; Не все искусство ты пускаешь в ход, Ребенком, кажется, меня считать ты вздумал! Лаэрт Вы думаете? Защищайтесь! (Дерутся.) Озрик Нет удара! Лаэрт Так будет! (Он ранит Гамлета, потом у них выпадают шпаги, и они, поднимая их, меняются, не заметив этого сгоряча; вслед за этим Гамлет ранит Лаэрта.) Король Разлучите их, довольно! Гамлет Нет, будем продолжать! Королева опускается на трон. Озрик На помощь королеве, Ей дурно! Горацио Кровь течет у них обоих! Что с вами, государь? Озрик Что сделалось, Лаэрт? Лаэрт (шатаясь) В свои же сети, Озрик, я попал И умираю здесь достойной жертвой За низкую измену! Гамлет (подбегая к трону) Что такое с королевой? Король Она при виде крови испугалась! Королева (едва говоря) Нет! кубок! кубок! - Гамлет, в кубке яд! (Умирает.) Гамлет (сбегая с трона) О, страшное убийство! Затворите Все двери, отыскать немедленно убийцу! Лаэрт (падает) Убийца здесь, Гамлет, перед тобою! Ты ранен насмерть, жить тебе осталось Не больше получаса, не спасет Тебя ничто! В твоей руке оружье; Оно заострено, конец его отравлен, Я гибну сам моей измены жертвой... Яд погубил и королеву... не могу Я больше говорить... король... король... все... сделал! Гамлет А! шпага с ядом, говоришь ты! Ну так, яд, Исполни назначение свое! (Он вбегает на трон и колет короля.) Озрик и придворные Измена! К оружию! Измена! Король (отбиваясь от Гамлета) О, помогите мне, друзья мои! Я только ранен, помогите, ради Бога! Гамлет (схватив со стола кубок с остатком яда и заставляя короля его выпить) Кровосмеситель и братоубийца гнусный, Глотай заздравный кубок! Что? нашел Свой драгоценный перл? Умри, злодей проклятый! (Король умирает, Гамлет сталкивает тело с трона; оно катится по ступеням вниз; корона с него падает к подножию трона.) Лаэрт Он заслужил такую участь... Яд Его рукою приготовлен был... Простим друг другу, благородный Гамлет, Пусть смерть моя и моего отца Не тяготит меня, как и меня - твоя! (Умирает.) Гамлет Господь тебя простит! Я за тобой иду! Горацио! Я умираю! Королева Несчастная, прости! (Шатаясь, входит на трон и становится на колени перед телом матери.) Вы, видевшие все Со страхом, с бледностью смущенного лица, Немые зрители ужасного злодейства, Когда б имел я время, если б смерть, Тюремщик страшный, не влекла меня Так беспощадно в вечную темницу, Я б рассказал вам, - но оставим это... Горацио, я умираю, ты же жив, Так оправдай меня и расскажи им правду! Горацио (хватает со стола кубок) Нет, этого не будет никогда, Я римлянин душой, хотя датчанин телом, Осталось яду в этом кубке! Гамлет (вырывая его) Стой! Коли ты муж, подай мне этот кубок! Отдай, я говорю! О милый мой Горацио! Какое по себе запятнанное имя Оставить должен я, коль правды не узнают! Коль в сердце я твоем в былые времена Хоть небольшое место занимал, Отсрочь немного час блаженной смерти, Решись еще влачить ужасной жизни гнет, Чтоб рассказать историю мою. (Вдали слышны звуки труб и пальба.) Откуда эти воинские звуки? Озрик То Фортинбрас, вернувшийся с победы Над Польшей; он приветствует приезд Посланников британских. Гамлет Умираю... Осилил яд меня, и не успею я Известие из Англии услышать. Но я предвижу, что при выборе монарха За Фортинбраса будет весь народ. Мой голос за него я также подаю; Скажи ему о том и возвести народу Причины, побудившие меня На это, а о прочем... ни полслова! (Умирает у ног матери.) Горацио Итак, разбилось ангельское сердце! Прощай! Мой принц, пусть ангелы твой сон Своею песнею святою услаждают! Но что за звуки труб и барабанов? (Военный марш. Входят Фортинбрас, английские посланники, народ и войско.) Фортинбрас Что вижу я! Горацио Что хочешь видеть ты? Неслыханное горе, страшную беду? Так дальше не иди, они перед глазами! Фортинбрас Какое страшное побоище! О смерть, Какой ты пир себе готовишь ныне, Что столько царственных голов ты погубила! 1-й посланник Да, зрелище ужасное! И мы С бумагами своими опоздали. Не может слышать нас тот, для кого везли Мы извещенье об исполненном приказе: О смерти Гильденстерна, Розенкранца. Кто наградит за труд нас? Горацио Уж не он, Хотя б и жив он был! Он никогда приказа О смерти их не отдавал. Но если Вы собрались случайно здесь из Польши И из далекой Англии - как будто Лишь для того, чтобы свидетелями быть Ужасной той развязки, прикажите, Чтоб трупы эти выставлены были Торжественно перед народом. Я Народу расскажу всю правду, как случилось. Услышите вы страшный тут рассказ, Кровосмешенье, гнусные деянья И промысла чудесные открытья, Невольные убийства, смерть изменой, И в заключение - открытый заговор, Обрушившийся тяжестью своею На заговорщиков самих. Вот что Из моего откроется рассказа. Фортинбрас Скорей же поспешим мы выслушать рассказ! Пусть созовут для этого вельмож... Что до меня, я с горестью встречаю Здесь дар судьбы. Имею право я Здесь на престол, и случай вдруг открылся Права те предъявить. Горацио Об этом тоже я Имею нечто вам сказать, и, может, Я помогу вам при избранье вашем, За вас такой представя голос, на который Все согласятся. Но спешите, ради Бога, Пока еще волнуются умы И, занятые страшным тем событьем, Еще за козни не принялися покуда. Фортинбрас Пусть Гамлета четыре из вождей Подымут на щите, как это и прилично Герою. Он бы был достойным королем, Когда бы жил! Пусть музыка играет И воинские почести ему Все воздают. Берите трупы, этот страшный вид Пригоден лишь бы был на поле брани, А здесь невыносим он для меня... Стреляйте пушки и гремите трубы! (Похоронный марш; все выходят медленным шагом; за сценой залп.) Шекспир В. Гамлет, принц Датский : трагедия : в 5 д. / пер. с англ. М. А. Загуляева. 2-е изд. СПб.: Тип. Ф. X. Иордана, 1877. Загуляев Михаил Андреевич (1834-1900) - русский писатель и публицист. Воспитывался в Корпусе инженеров путей сообщения и морском училище. С 1855 г. офицер морской артиллерии. В Крымскую войну участвовал в операциях против англо-французского флота. Начал писать в "Морском сборнике" и "Сыне Отечества" в конце 1850-х гг. В ежедневной газете "Сын Отечества" вел политический отдел, который вел затем и в "Голосе" (1862-1883), во "Всемирной иллюстрации" и с 1884 г. в "Новом времени". С 1871 г. Загуляев был редактором внутреннего отдела "Journal de S.-Petersbourg", а также его литературным и театральным критиком. Состоял корреспондентом "Independence Beige", помещал статьи в "Отечественных записках", "Всемирном труде" (с 1878 г.), "Заре" и других изданиях. В 1883 г. Загуляев напечатал в "Вестнике Европы" интересный иностранный рассказ "Русский якобинец" (вышедший затем отдельно). "Гамлет" в переводе Загуляева шел на Императорской санкт-петербургской и московской сценах. Перевод был посвящен И. С. Тургеневу. Первое издание: Шекспир В. Гамлет, принц датский: трагедия: в 5 д. / пер. с англ. М. А. Загуляева // Русский мир. 1861. Затем последовал ряд отдельных изданий в 1861-1862 гг. Нами выбрано издание 1877 г., отражающее работу переводчика с текстом - "верное с подлинником 2-е издание, вновь исправленное". Переводчик считал возможным при постановке пьесы на сцене опустить часть текста, о чем свидетельствует его примечание: "Все, что напечатано мелким шрифтом, может быть выпускаемо на сцене".