Звигильский А. Иван Тургенев и Франция: Сб. статей
М.: "Русский путь", 2008. -- (Тургеневские чтения; Вып. 3)
Эрнест Ренан
Прощальное слово Тургеневу
Мы не можем, не отдав последнего долга, отправить на родину прах нашего гениального гостя, которого нам суждено было знать и любить. Мастер пера, о чем говорят его талантливые произведения, он открыл нам секрет своего утонченного творчества, очаровавшего наш век. Тургенев был выдающимся писателем. Более того, он был великим человеком. Я буду говорить только о его душе, в теплых отношениях с которой прошла наша высокая дружба.
Тургенев получил свыше, в качестве человеческого предназначения, благородный дар: родился же он обычным человеком. Его сознание не было сознанием индивида от природы более или менее одаренного, это было в некотором роде народное сознание. Еще до рождения он прожил тысячи лет; бесконечная череда образов жила в глубине его сердца. В нем одном воплотилось то, что свойственно всему человечеству. Весь мир жил в нем, говорил его устами; он дал жизнь и голос безмолвным поколениям предков, затерянных во мраке веков.
Молчащий народный гений -- источник всех великих произведений. У народа нет голоса. Он может только чувствовать и невнятно говорить. Ему нужен выразитель, пророк, который будет говорить за него. Кто будет этим пророком? Кто выразит его страдания, порожденные теми, кто хотел бы их не знать; его мечты, чаяния, которые разрушают наивный оптимизм удовлетворенных. Великий человек, милостивые государи, это когда он одновременно и носитель таланта, и человек сердца. Вот почему великий человек -- самый несвободный из всех людей. Он не делает и не говорит того, что хочет. В нем говорит Бог; десять веков страданий и надежд владеют и управляют им. Иногда ему приходится, как в древних библейских текстах, не призывать к мщению, а благословлять, подобно Духу, который веет, где хочет. Его язык повинуется не ему, а пребывающему в нем Духу.
Славянская раса может гордиться появлением на мировой авансцене такого неожиданного явления нашего века, мастера, способного все объяснить, и в этом видящего выполнение своего долга.
Никогда тайны подсознания, к тому же и противоречивого, не были раскрыты с такой блестящей прозорливостью. Только Тургенев одновременно чувствовал и анализировал. Он принадлежал народу и он принадлежал элите. Он был трогательным как женщина, бесстрастным как анатом, разочарованным как философ и нежным как дитя. Счастлив тот народ, который в начале своего самосознания может выразить себя наивными и глубинными, реальными и в то же время мистическими образами!
Когда будущее даст свою оценку находкам, которые нам предлагает этот необыкновенный славянский гений со своей горячей верой, глубокой интуицией, особым отношением к жизни и смерти, необходимостью жертвенности, жаждой идеала, образы Тургенева будут бесценными документами, чем-то вроде портрета гения в детстве (если это возможно увидеть). Роль выразителя одного из великих народов для Тургенева исполнена огромной ответственности. Он чувствовал душевную тяжесть, и поскольку был человеком честным, то взвешенно относился к каждому своему слову. Он колебался между тем, что должен и не должен говорить.
Его миссия была всецело миротворческой. Он был как Господь из "Книги Иова", "творящий мир на небесах". То, что у других вызывало разлад, у него становилось источником гармонии. В его широкой душе противоречия умиротворялись; проклятия и ненависть отступали под магическими чарами его искусства.
Вот почему он является общей славой всех литературных школ, между которыми существовало столько разногласий. Это великое племя, разделенное из-за своей многочисленности, объединяла его личность. Братья-враги, исповедующие разные идеалы, все пришли к его могиле; все вы имеете право его любить, потому что он принадлежал всем вам, всех вас вмещает его сердце. Удивительная привилегия гения! Для него не существует разноречивых сторон вещей. В нем все примиряется: самые оппозиционные партии объединяются, чтобы его восхвалять, им восхищаться. В тексте его произведений вульгарные слова теряют свою желчь. Гений делает за один день то, на что потребуются века. Он создает атмосферу иного высшего мира, где те, что были врагами, в конце концов становятся союзниками. Он открывает эру великой амнистии, в которой противоборствующие на арене прогресса обретают покой плечом к плечу, рука об руку.
Над расами в действительности стоит человечество, или, если хотите, разум. Тургенев был представителем своей расы в чувствах и в творчестве. Но он полностью принадлежал всему человечеству высотой своей философии, внимательным взглядом изучая условия человеческого существования, беспристрастно познавая реальность. Его философия вмещает в себя нежность, радость жизни, милость к творениям Божиим, особенно к несчастным. Он горячо любил это бедное человечество, часто, конечно, слепое, но еще чаще предаваемое собственными вождями. Он рукоплескал их бессознательному стремлению к добру и правде. Он не упивался иллюзиями, он не опускался до жалости. Жестокая политика к страждущим -- конечно, не его черта. Никакие разочарования его не останавливали. Как вселенную, он тысячу раз заново обновлял свое творчество; он знал, что справедливость восторжествует; всегда все заканчивается, чтобы начаться сначала. Он действительно владел глаголами вечной жизни, глаголами мира, справедливости, любви и свободы.
Прощай же, великий и дорогой друг! Только твой прах может покинуть нас. Твой бессмертный духовный образ останется с нами. Для тех, кто пришел с тобой проститься, -- твой гроб -- это символ стремления к объединению и веры в торжество либерального прогресса. И когда ты упокоишься в родной земле, пусть все приходящие к твоей могиле тепло вспомнят ту далекую землю, где ты нашел сердечное понимание и любовь!