|
"Поэту угодно было вывести фигуру, облаченную въ желтый плащъ зависти и безобразія... Для безпристрастнаго читателя этой драмы не можетъ быть спора о томъ, что ея авторъ раздѣлялъ то мнѣніе о евреѣ Шейлокѣ, которое онъ высказываетъ устами Антоніо и его друзей".
Ѳ. Зѣлинскій. "Русск. Мысль", 1911 г. No 1.
|
|
"Шекспиръ изобразилъ евреевъ въ самомъ отрицательномъ и даже мрачномъ свѣтѣ. Въ этомъ смыслѣ передъ нами юдофобская пьеса и отрицать это -- значитъ, спорить противъ очевидности".
А. А. Смирновъ. "Сѣв. Зап.", 1916 г. No 4--5.
|
|
"Когда я смотрѣлъ эту пьесу въ Дрюриленскомъ театрѣ, позади меня, въ ложѣ, стояла красивая британка, сильно плакавшая въ концѣ четвертаго акта и неоднократно повторявшая: the poor man is wronged ("съ бѣднымъ человѣкомъ поступаютъ несправедливо"). Я никогда не могъ забыть этихъ большихъ и черныхъ глазъ, плакавшихъ о Шейлокѣ...
Въ Шейлокѣ Шекспиръ, несмотря на рѣзкую каррикатуру, высказалъ оправданіе несчастной сектѣ, на которую Промыселъ, по какимъ-то таинственнымъ причинамъ, обрушилъ ненависть низшихъ и высшихъ слоевъ общества, и которая не всегда хотѣла платить за такую ненависть любовью... Право, за исключеніемъ Порціи, Шейлокъ самая почтенная фигура во всей пьесѣ".
Гейне. "Дѣвушки и женщины Шекспира".
|
|
"Все сочувствіе зрителя направлено именно въ сторону этого человѣка, слывущаго за воплощенное зло".
|