О.Генри
Патриот

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

О. Генри.
Патриот

   Рассказ с нравоучительным концом похож в некотором роде на москита. Он надоедает вам, а затем жалит и раздражает вашу совесть. Поэтому этот рассказ мы начнем с нравоучения, чтобы потом к нему больше не возвращаться. Мораль следующая: не все то золото, что блестит, но мудро поступает тот, кто не открывает бутылки с пробирной кислотой.
   Там, где Бродвей огибает Вашингтонский сквер, находится маленькая площадка. Здесь собираются актеры этой части города, придерживающиеся следующего лозунга: ""Нет, -- сказал я антрепренеру, -- два пятьдесят, и ни цента меньше за выходе -- и с этим я от него ушел".
   К западу и к югу от этого грозного театрального мира находятся одна или две улицы, где свила себе гнездо испано-американская колония. Центром жизни этого квартала является кафе и ресторан "El Refugio" ["Убежище" -- исп.], который дает приют изгнанникам с Юга. Из Чили, Боливии, Колумбии, из непрочных республик центральной Америки, с бурных островов Вест-Индии слетаются сюда сеньоры в плащах и сомбреро, которые, как горящая лава, извергаются политическими переворотами этих стран. Сюда они стекаются, чтобы устраивать контрзаговоры, выжидать время, просить денежной помощи, вербовать флибустьеров, вывозить контрабандой оружие и снаряды. В "El Refugio" они находят атмосферу, весьма благоприятную для их процветания.
   В "El Refugio" подаются кушанья во вкусе обитателей тропиков. Альтруизм заставляет меня сделать здесь небольшое отступление.
   Если вам, дорогие читатели, надоели тонкости французской кухни, то направьте свои стопы в "El Refugio"! Только здесь вы найдете рыбу макрель, испеченную на испанский манер. Томаты придают этому рыбному блюду цвет, индивидуальность и душу; чилийские тараканы придают вкус и оригинальность; неизвестные травы наделяют его пикантностью и таинственностью, а главное... но это требует уже новой фразы. Вокруг рыбы, над ней, под ней, рядом -- но никогда в ней самой -- витает аромат, такой редкий и нежный, что только общество психических изысканий могло бы найти его происхождение. Не говорите, что в рыбное блюдо в "El Refugio" положен чеснок. Это не чеснок, это только дух чеснока, пролетевший мимо и коснувшийся его случайно легким поцелуем, но, как это часто бывает в жизни, поцелуи, назначенные для других губ, преследуют человека и не дают ему покоя. А затем, когда официант Кончито подает вам блюдо с коричневой фасолью и графин мутного вина, которое все время взбалтывалось на пути от Опорто до "El Refugio"... благодарю покорно!..
   Однажды пароход гамбурго-американской линии высадил в Нью-Йорке генерала Перрико Хименеса Виллабланка Фалькона, прибывшею из Картахены де Лас-Индиас. Цвет лица генерала был чем-то средним между цветом глины и гнедой лошади, талия была в сорок два дюйма, а рост, считая с французскими каблуками, пять футов четыре дюйма. У него были усы, как у собственника тира, фантастический мундир и весьма внушительный вид.
   Генерал Фалькон знал достаточно по-английски, чтобы спросить дорогу до улицы, где находится "El Refugio". Когда он очутился уже поблизости этого ресторана, он увидел на приличном кирпичном доме вывеску, которая гласила: "Отель "Испания"". В окнах красовалось объявление с испанской надписью: "Здесь говорят по-испански". Генерал вошел, уверенный найти родную гавань.
   В уютной приемной сидела хозяйка отеля, миссис О'Брайен. Она была блондинка -- о, бесспорная блондинка. В остальном она была сама любезность и большого объема. Генерал Фалькон подмел пол своей широкополой шляпой и произнес достаточное количество испанских слов, которые звучали, как хлопушки.

0x01 graphic

   -- Это по-испански или по-португальски? -- любезно спросила миссис О'Брайен.
   -- Я из Колумбии, сударыня, -- гордо ответил генерал. -- Я говорю по-испански. В объявлении на вашем окне сказано, что здесь говорят по-испански.
   -- Ведь вы же только что говорили по-испански, не правда ли? -- сказала хозяйка, улыбаясь. -- Я не говорю.
   Генерал Фалькон нанял комнаты в отеле "Испания" и поселился в них. В сумерках он вышел на улицу, чтобы осмотреть чудеса грохочущей северной столицы. Гуляя, он все время думал об изумительных золотистых волосах миссис О'Брайен. "Здесь, -- сказал самому себе генерал, вероятно, на своем родном языке, -- можно найти самых прекрасных сеньорит на всем свете. Среди наших красавиц в Колумбии я не видел ни одной такой прекрасной. Но нет! Генерал Фалькон не смеет думать о красавицах. Все мои мысли должны принадлежать моей стране".
   Переходя Бродвей, генерал растерялся от шума трамваев, и предохранительная решетка одного трамвая оттолкнула его на тележку с апельсинами. Извозчик едва не наехал на него, и самые отборные ругательства посыпались на его голову. Он выкарабкался на тротуар и снова отскочил в ужасе, когда над самым его ухом раздался пронзительный свист жаровни, на которой жарятся каштаны -- Dios! Что это за дьявольский город?
   Когда генерал, как раненый бекас, вылетел из потока прохожих, на него одновременно обратили внимание два охотника и наметили его своей жертвой. Один был Бык Мак-Гайр, чья система требовала наличие сильной руки и куска свинцовой трубы. Другой охотник нью-йоркских улиц был Паук Келли, спортсмен с более утонченными приемами. В преследовании добычи мистер Келли оказался чуточку проворнее и на один шаг обогнал мистера Мак-Гайра.
   -- Брысь! -- грубо скомандовал он. -- Я первый его увидел. -- И Мак-Гайр покорно сократился.
   -- Простите меня, -- обратился мистер Келли к генералу, -- но вы, кажется, немного пострадали в толкотне. Позвольте мне помочь вам. -- Он поднял генеральскую шляпу и счистил с нее пыль.
   Образ действий мистера Келли должен был иметь успех. Растерявшийся от уличного грохота и шума генерал увидел в своем спасителе бескорыстного кабальеро.
   -- Я желаю, -- сказал генерал, -- вернуться в отель О'Брайен, где я остановился. Каррамба, сеньор! На улицах вашего Нового Йорка такой шум, такая быстрота!
   Любезность мистера Келли не могла допустить, чтобы знаменитый колумбиец один, без провожатого, вернулся в отель и тем подверг свою жизнь опасности. У дверей отеля "Испания" они остановились. Немного дальше на противоположной стороне улицы блестела скромно освегценная вывеска: "El Refugio". Мистер Келли, которому были знакомы почти все улицы, знал этот ресторан как сборный пункт даго [насмешливая кличка в Соединенных Штатах для испанцев, португальцев и итальянцев (примеч. переводчика)]. Всех иностранцев мистер Келли разделял на две группы: даго и французов. Он предложил генералу отправиться в ресторан и подкрепить знакомство выпивкой.
   Час спустя генерал Фалькон и мистер Келли все еще сидели за столиком в зале заговорщиков "El Refugio". Между ними стояли бутылки и стаканы. В десятый раз генерал Фалькон сообщал по секрету о тайном поручении, с которым он прибыл в Соединенные Штаты. Он заявил, что приехал закупить оружие -- две тысячи винчестерских ружей -- для колумбийских повстанцев. У него в кармане были чеки картагенского банка для оплаты в Нью-Йорке на сумму в двадцать пять тысяч долларов. За другими столиками сидели другие революционеры, которые во всеуслышание кричали о своих политических секретах, но никто так не шумел, как генерал. Он ударял кулаком по столу, орал, чтобы ему принесли вина, кричал своему новому другу, что его поручение самое секретное, о котором не должна знать ни одна живая душа. Даже мистеру Келли передался энтузиазм генерала.
   -- Сэр, -- серьезно сказал он, -- я не знаю, где находится ваша страна, но я за нее. Я думаю, это должно быть отделением Соединенных Штатов, потому что поэты тоже называют иногда нашу страну Колумбией [В поэзии Северо-Американские Соединенные Штаты называют часто Колумбией в память Колумба, открывшего Америку (примеч. переводчика)]. Очень удачно для вас, что вы наткнулись сегодня именно на меня. Я единственный человек в Нью-Йорке, который может устроить вам это дело. Военный секретарь Соединенных Штатов мой лучший друг. Он теперь в Нью-Йорке, и я с ним завтра повидаюсь. А пока что, сэр, держите крепко в кармане ваши чеки. Я завтра зайду к вам и устрою вам свидание с секретарем. Скажите, а это не округ Колумбия [Округ Колумбия, в котором находится Вашингтон, административный центр Соединенных Штатов (примеч. переводчика)], о котором вы говорите? -- спросил он с внезапной тревогой. -- Его с двумя тысячами ружей не захватить.
   -- Нет, нет! -- воскликнул генерал. -- Я говорю о Республике Колумбия. Это ве-ли-ка-я республика в верхней части Южной Америки. Да. Да.
   -- Отлично, -- сказал, успокоившись, Келли. -- А теперь идемте домой спать. Я сегодня же вечером напишу секретарю и условлюсь с ним, когда встретиться. Это чертовски трудная штука -- получить ружья в Нью-Йорке. Никто, кроме меня, не смог бы этого сделать.
   Они простились у дверей отеля "Испания". Генерал взглянул на луну, закатил глаза и вздохнул.
   -- Великая страна ваш Новый Йорк, -- сказал он. -- Правда, трамваи и экипажи могут укокошить человека, и машина с каштанами визжит прямо в ухо. Но, ах, сеньор Келли, сеньориты с золотистыми волосами и восхитительным жирком -- они великолепны! Прямо великолепны!
   Келли прошел к ближайшей телефонной будке и дал номер кафе Мак-Крэри, находящегося далеко вверх по Бродвею. Он вызвал Джимми Денна.
   -- Это Джимми Денн? -- спросил Келли.
   -- Да, -- послышался ответ.
   -- Ты врешь, -- весело крикнул в ответ Келли. -- Ты военный секретарь. Обожди меня в кафе. Мне попалась в сети такая рыба, о которой я никогда и не мечтал. Это какой-то дуралей из... из... Колорадо, весь обшитый золотой тесьмой, и у него столько чеков, что на них можно будет здорово кутнуть. Я приеду к тебе со следующим трамваем.
   Джимми Денн был профессором науки мошенничеств и плутней. При этом он не признавал палок со свинцовым набалдашником и презирал одурманивающие средства. Его специальностью было внушать к себе доверие. Честолюбивой мечтой Паука Келли было возвысить себя до разряда Джимми Денна.
   Эти оба джентльмена устроили совещание в кафе Мак-Крэри. Келли объяснил, в чем дело.
   -- Надуть его -- пара пустяков. Он с острова Колумбия, где теперь готовится забастовка, гражданская война или что-то в этом роде, и его послали сюда для закупки двух тысяч винтовок. Он мне показал два чека по десять тысяч долларов каждый и один чек на пять тысяч на здешний банк. Знаешь, Джимми, я готов был его поколотить, что у него деньги не были в тысячедолларовых кредитках. Тогда я бы их уже имел. Теперь же нам придется подождать, пока он пойдет в банк и получит для нас деньги.
   Они поговорили о деле еще два часа, а затем Денн сказал:
   -- Приведи его завтра на Бродвей, дом... в четыре часа.
   В назначенный час Келли зашел в отель "Испания" за генералом. Он застал этого доблестного воина за восхитительно приятным разговором с миссис О'Брайен.
   -- Секретарь по военным делам нас ждет, -- сказал Келли.
   Генерал с усилием оторвался от приятной беседы.
   -- Ах, сеньорита, -- вздохнул он, -- долг призывает меня...
   -- Как прекрасны сеньориты ваших Соединенных Штатов, сеньор, -- сказал он, направляясь с Келли к дверям. -- Возьмите, для примера, мадам О'Брайен -- что за красота! Она богиня, настоящая Юнона! [древнеримская богиня брака, рождения, семьи, материнства.]
   -- Конечно, -- ответил с усмешкой Келли, -- Юнона, окрашенная перекисью водорода.
   Миссис О'Брайен услышала его замечание, подняла свою золотистую голову и презрительным взглядом окинула исчезающую фигуру Келли.
   Когда храбрый колумбиец со своим спутником пришли в указанный дом на Бродвее, их заставили прождать в передней около получаса, а затем провели в хорошо обставленную приемную, где за столом сидел важного вида человек и писал. Генерал Фалькон был представлен военному секретарю Соединенных Штатов, и его старый друг мистер Келли доложил о его поручении.
   -- Ах, Колумбия! -- сказал многозначительно секретарь, когда ему все объяснили. -- Я боюсь, что в таком случае будет небольшое затруднение. Президент и я в этом вопросе не сходимся. Он предпочитает существующее правительство в Колумбии, в то время как я... -- секретарь улыбнулся таинственной, но ободряющей улыбкой. -- Вы, конечно, знаете, генерал, что существует закон, по которому все изготовляемые снаряды и оружие, предназначаемые для вывоза, должны проходить через военное ведомство. Если я смогу что-нибудь устроить для вас, то я охотно сделаю, уже из-за того, чтобы оказать одолжение моему старому другу мистеру Келли. Но это нужно хранить в абсолютной тайне, потому что, как я уже сказал, президент относится неблагосклонно к вашей революционной партии в Колумбии. Я велю своему ординарцу принести список оружия, имеющегося в настоящее время у нас на складах.
   Секретарь позвонил, и в комнату быстро вошел "ординарец".
   -- Принесите мне опись "Б", заключающую инвентарь мелкого оружия, -- сказал секретарь.
   Ординарец быстро вернулся с исписанным на машинке листом бумаги. Секретарь внимательно его просмотрел.
   -- Я вижу, -- сказал он, -- что в пакгаузе No 9 правительственных вкладов имеются две тысячи винчестерских винтовок, заказанных марокканским султаном, который забыл вместе с заказом прислать деньги. Наше же правило таково, что деньги должны быть уплачены при покупке. Дорогой мой Келли, ваш друг генерал Фалькон получит эти ружья, если он их желает, по производственной цене. Вы меня простите теперь, если я прерву нашу беседу, но я каждую минуту ожидаю японского министра.
   Первым результатом этого свидания было то, что генерал Фалькон был глубоко благодарен своему уважаемому другу мистеру Келли. Вторым результатом было, что ловкий секретарь по военным делам был необычайно занят в продолжение последующих двух дней с покупкой пустых ящиков из-под ружей и наполнением их камнями; затем эти ящики были сложены в сарай, нарочно нанятый для этой цели.
   Когда генерал вернулся в отель "Испания", миссис О'Брайен прошла в его комнату, сняла ниточку с лацкана его мундира и сказала:
   -- Я не желаю вмешиваться, сеньор, но скажите, чего хочет от вас этот грубиян с обезьяньим лицом и кошачьими глазами?
   -- Sangre de mi vida [кровь моей жизни -- исп.]! -- воскликнул генерал. -- Невозможно, что вы говорите о моем добром друге сеньор Келли!
   -- Пройдемте в зимний сад, -- сказала миссис О'Брайен. -- Мне нужно переговорить с вами.
   Предположим, что прошел час.
   -- И вы говорите, -- сказал генерал, -- что за восемнадцать тысяч долларов можно купить всю обстановку этого дома и арендовать его на год вместе с этим прелестный садом, который так напоминает мою дорогую Колумбию?
   -- И это страшно дешево, -- вздохнула миссис О'Брайен.
   -- Ах, Dios! -- воскликнул генерал Фалькон. -- Что мне война и политика! Это место похоже на рай. В моей родине найдутся другие храбрые герои, которые могут продолжать борьбу. Что мне слава и битвы? Нет! Я здесь нашел рай и ангела. Купим отель "Испания", и вы будете моей, и деньги не будут зря потрачены на ружья.
   Миссис О'Брайен склонила свою золотистую голову на плечо колумбийского патриота.
   -- О, сеньор, -- вздохнула она счастливо, -- какой вы милый!
   Через два дня был назначен срок для сдачи оружия генералу.
   Ящики с предполагаемыми ружьями были сложены в нанятом сарае, и военный секретарь сидел на них в ожидании своего друга Келли и их жертвы.
   Мистер Келли поспешил в назначенный час в отель "Испания" и застал генерала Фалькона за конторкой. Он делал подсчеты.
   -- Я решил, -- сказал генерал, -- не покупать ружей. Я купил сегодня обстановку этого отеля, а скоро будет свадьба генерала Перрико Хименеса Виллабланка Фалькона с мадам О'Брайен.
   Мистер Келли чуть не задохнулся.
   -- Старая ты банка из-под гуталина, -- выговорил он наконец. -- Ты мошенник -- вот кто ты! Ты купил гостиницу на деньги, принадлежащие твоей проклятой стране!
   -- Ах, -- сказал генерал, подводя итог одному столбцу, -- это то, что вы называете политикой. Нет, война мне не нравится. И совершенно не нужно, чтобы всегда следовали за Минервой [древнеримская богиня мудрости и войны]. Гораздо приятнее быть содержателем гостиницы и жить с Юноной. Ах! Какие у нее прекрасные золотистые волосы!
   Мистер Келли снова задохнулся.
   -- Ах, сеньор Келли, -- заключил с чувством генерал, -- неужели вы никогда не ели рубленой говядины, которую готовит миссис О'Брайен?

-----------------------------------------------------------------------

   Первое издание перевода: О. Генри. Новый Багдад. Сборник рассказов. -- Ленинград: Мысль, 1925 г.
   
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru