О.Генри
Спрут, выброшенный на берег

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

О. Генри.
Спрут, выброшенный на берег

   -- Трест является собственным слабым пунктом, -- сказал Джефф Питерс.
   -- Это, -- сказал я, -- очень похоже на такие невразумительные восклицания, как, например: "Как же полисмен?"
   -- Нет, -- сказал Джефф. -- Трест не имеет никакого отношения к полисмену. Мое замечание есть эпитограмма... [Питерс постоянно пользуется мудреными словами, именами писателей, античных богов и т. п., причем жестоко их перевирает. Эта характерная особенность его стиля могла найти в русском переводе лишь очень слабое отражение (примеч. переводчика)] руководящая ось... своего рода сконцентрированный экстракт. Это значит, что трест похож на яйцо и непохож на яйцо. Если вы хотите разбить яйцо, вы должны ударить по нему снаружи. Единственный способ разбить трест заключается в нем самом, внутри. Сидите на нем, как курица на яйцах, и он лопнет, как яйцо, когда в нем созреет цыпленок. Смотрите на выводок свежевылупившихся колледжей и библиотек, которые пищат и чирикают по всей нашей стране. Да, сэр, каждый трест носит в себе самом причину своей гибели, как петух, который дерет горло возле методистского молитвенного собрания куроцапов-цветных [здесь: похититель кур (примеч. ред.)] в Джорджии, или как республиканец, объявляющий себя кандидатом на пост техасского губернатора.
   Я шутливо спросил Джеффа, случалось ли ему когда-нибудь в течение его чест ной карьеры, полосатой, клетчатой, в яблоках, точках и крапинках, руководить пред приятием такого сорта, к какому прилагают название "трест". К изрядному моему удивлению, он признался, что прибегал к такому приему хватать ближнего за глотку.
   -- Один раз, -- сказал он. -- И государственная печать штата Нью-Джерси никогда не делала оттиска на хартии, которая давала бы разрешение более солидному, более надежному спруту. Все нам благоприятствовало: ветер, воды, полиция, энергия и безусловная монополия продукта, необходимого для публики. Ни один трестоед на свете не нашел бы в нашем плане ни единой слабой точки. Жалкая рокфеллерова спекуляция керосином казалась рядом с ним мелочной лавочкой. Но мы все-таки прогорели.
   -- Вероятно, обнаружилась какая-нибудь непредвиденная конкуренция? -- спросил я.
   -- Нет, сэр, все было именно так, как я вам сказал. Мы сами себя взорвали. Это был случай самоуничтожения. "Трещина внутри аферы" ["Трещинка в лютне" -- фраза из поэмы Альфреда Теннисона "Мерлин" (примеч. ред.)], как говорит знаменитый поэт Альберт Теннисон.
   Помните, я вам рассказывал, что был несколько лет в компании с Энди Таккером. Более талантливого ловкача по стратегической части я в жизни не видывал. Стоило ему увидеть доллар в чужих руках, -- он принимал за личную обиду, если не сумеет завладеть им так или иначе. При том же Энди был человеком образованным и нахватал тьму полезных сведений. Приобрел огромное количество знаний из книг и часами мог говорить о любом предмете по части идей и всяких рассуждений. Он был у себя дома во всяких способах наживы, начиная с чтения лекций о Палестине со световыми картинами, изображавшими годовой съезд союза портных в Атлантик-Сити, и кончая обильным сбытом в Коннектикуте древесного спирта, выделанного из мускатных орехов.
   Раз весной мы с Энди совершили небольшую экскурсию в Мексику, и там один филадельфийский капиталист заплатил нам две с половиной тысячи долларов за половину паев серебряного рудника в Чихуахуа. О да, рудник в самом деле существовал. Другая половина паев стоила двести-триста тысяч. Я часто недоумевал: кому принадлежал этот рудник?
   На обратном пути в Соединенные Штаты мы с Энди завязли в маленьком техасском городке на берегу Рио-Гранде. Городок назывался Птичьим Городом, но был совсем не птичьим. В нем имелось около двух тысяч жителей, по большей части мужчин. Мне представлялось, что их главное средство существования -- держаться поближе к развесистой клюкве. Одни были биржевыми маклерами, другие картежниками, третьи лошадиными барышниками, а очень многие придерживались контрабанды. Мы с Энди поселились в гостинице, которая по устройству походила на нечто среднее между садом на крыше и сборным книжным шкафом. В тот самый день, когда мы туда приехали, начались дожди. Очевидно, как говорится, Юпитер Водоносный повернул кран на горе Амфибийской.
   В Птичьем Городе было три салуна; хотя мы с Энди были людьми непьющими, однако мы видели, как горожане весь день и полночи двигались по треугольнику от одного салуна к другому. Видимо, каждый тут знал, что делать со своими капиталами.
   На третий день, после полудня, дождь притих, и мы с Энди пошли на окраину города прогуляться и посмотреть на слякоть. Птичий Город стоит между Рио-Гранде и широкой глубокой ложбиной -- прежним руслом реки. Вода в реке сильно поднялась от дождей, и под ее напором песчаная дюна между рекой и старым руслом сдавала и осыпалась на наших глазах. Энди давно смотрел на это. Ум этого человека никогда не оставался праздным. И вот он развернул передо мной план, внезапно пришедший ему в голову. Тут же мы организовали трест; потом вернулись в город и пустили дело в ход.
   Прежде всего мы отправились в главный салун Птичьего Города и купили его. Это стоило нам тысячу двести долларов. Затем мы мимоходом зашли в учреждение мексиканца Джо, поговорили о дожде и купили его предприятие за пятьсот долларов. Третье учреждение легко досталось нам за четыреста долларов.
   Проснувшись на следующее утро, Птичий Город увидал, что очутился на острове. Река прорвалась в старое русло, и ревущий поток окружал город со всех сторон. Дождь продолжал лить, и тяжелые тучи на северо-западе предсказывали на две ближайших недели шестикратное повторение ежегодного периода дождей. Но самое худое было еще впереди.
   Птичий Город выпорхнул из гнездышка, встрепенулся своими перышками и от правился на привычную утреннюю прогулку. Но! Учреждение мексиканца Джо закрыто, точно так же, как и другая глинобитная спасательная станция. Естественно, вся община разражается воплями жажды, ревет, как в рупор, и мчится к "Голубой змее". И что же видит там?
   За одним концом стойки сидит Джефферсон Питерс, спрут, а возле него с каждой стороны -- по шестизарядному револьверу, он готов ко всяким случайностям: и отсчитать сдачу, и уложить на месте. Три подносчика. А на стене десятифутовая вывеска: "Все напитки по доллару за порцию". Энди сидит на несгораемой кассе в своем щегольском синем пиджаке, курит сигару с золотой бумажкой и наблюдает за ходом событий. Тут же городской шериф с двумя помощниками для поддержания порядка -- трест обещал им бесплатную выпивку.
   Хорошо, сэр. Птичьему Городу понадобилось ровно десять минут, чтобы понять, что он попал в капкан. Мы ждали бунта; но никакого бунта не произошло. Граждане видели, что они у нас в руках. До ближайшей железной дороги -- тридцать миль, и по реке можно будет добраться не раньше двух недель. Поэтому они стали браниться, но без злости, и бросать на стойку доллары -- получался такой звук, словно разыгрывали попурри на ксилофоне.
   В Птичьем Городе числилось около полутора тысяч совершеннолетних мужчин, достигших того возраста, когда человек становится развязным; для большей части из них требовалось от трех до двенадцати стаканчиков в день, чтобы сделать жизнь выносимой. "Голубая змея" осталась единственным местом, где можно получать стаканчики, пока наводнение не кончится. Это было красиво и просто, как всякое истинно великое жульничество.

0x01 graphic

   Около десяти часов серебряные доллары стали реже падать на стойку, так что разыгрывали уже не джигу, а тустепы и марши. Но я взглянул в окно и увидал у птичье- городской ссудо-сберегательной конторы сотню или две сотни наших клиентов, стоявших в хвосте. И я понял, что они добывают еще денег, которые все будут высосаны липкими щупальцами спрута.
   В фешенебельный полуденный час все ушли домой обедать. Мы сказали подносчикам, что они могут заняться тем же, пользуясь перерывом. Затем мы с Энди стали считать выручку. Заработано было тысяча триста долларов. Мы рассчитали, что если только Птичий Город останется две недели на положении острова, то наш трест сможет пожертвовать Чикагскому университету новое общежитие на целый факультет и подарить каждому бедному, но достойному техасцу по ферме, разумеется, если он сам добудет землю.
   Наш успех особенно преисполнил самоуважением Энди, так как основания этого плана родились в его голове. Он слез с несгораемой кассы и запалил самую большую сигару, какая нашлась в салуне.
   -- Джефф, -- сказал он, -- не думаю, чтобы где-нибудь во всей вселенной вы нашли тройку обдирал с более блестящими идеями по части эксплуатации пролетариата, чем наша фирма "Питерс, Сатана и Таккер". Твердой рукой нанесли мы мелкому потребителю сокрушающий удар в апоплектическую подвздошную область. Не правда ли?
   Энди налил себе стопку нашей лучшей пшеничной водки и тотчас расправился с ней. Насколько я знал, это была его первая выпивка в жизни.
   -- В виде возлияния в честь богов, -- сказал он.

0x01 graphic

   Оказав таким образом почет языческим идолам, он выпил затем вторую в честь нашего успеха. А потом приступил к тостам в честь промышленности, начав с Северо-Тихоокеанской железной дороги, спускаясь по нисходящей к маленьким, вроде комбината по торговле учебниками, к маргариновым заводам и к Ханженской Угольной Федерации.
   -- Это очень хорошо, Энди, -- сказал я, -- очень хорошо пить за здоровье наших братьев-монополистов, но не переходите в своем почтенье за пределы. Вы ведь знаете, что самые выдающиеся и ненавистные наши архивыжималы живут только слабеньким чаем и собачьи ми сухарями.
   Энди ушел тем временем в заднюю комнату и появился оттуда в лучшем своем костюме. В его глазах горело какое-то смертоносное одушевление и благородное буйство, и это мне не понравилось. Я приглядывался к нему: куда повернет в нем виски? Есть два случая, в которых вы никогда не можете предсказать, что случится. Один -- это когда мужчина напьется в первый раз; другой -- когда женщина возьмет себе последнего друга сердца.
   Менее чем в какой-нибудь час коньки у Энди выросли в целый буер. Внешне он был приличен и успевал сохранять равновесие своего аквариума, но внутри у него получился сплошной экспромт и склад всяких неожиданностей.
   -- Джефф, -- говорит он, -- знаете ли, что я вулкан... действующий вулкан? Меня жгут и распирают потоки слов и фраз, которые требуют выхода. Я чувствую, как во мне поднимаются миллионы синонимов и частей речи, и мне необходимо произнести какую-то речь. Спирт, -- сказал Энди, -- всегда побуждает меня ораторствовать.
   -- Хуже быть не может, -- говорю я.
   -- Самые ранние мои воспоминания, -- говорит он, -- подсказывают мне, что алкоголь возбуждает мои декламаторские и ораторские способности. Да! Во время второй кампании за выборы Брайана [Уильям Дженнингс Брайан (1860-1925) -- американский государственный деятель, выступавший за замену золотого стандарта серебряным (примеч. ред.)] в президенты мне обыкновенно давали три порции джина, и я говорил на два часа дольше, чем сам Билл, -- по вопросу о серебряной валюте. Наконец, меня убедили перейти на золото.
   -- Если вам надо отделаться от вашего словесного эксцесса, -- говорю я, -- почему бы вам не пойти на берег реки и не поговорить вволю? Кажется, был такой болтун в древности, по имени Дымостен, который ходил по берегу морскому и там освобождал себя от распиравших его ветров.
   -- Нет, -- говорит Энди, -- мне необходима аудитория. Или я соберу аудиторию и разряжу этот ораторский напор, или он обратится внутрь меня, и я буду чувствовать себя как роскошное издание сочинений мистрисс [обращение к замужней женщине, принадлежащей к среднему сословию (примеч. ред.)] Э. Д. Э. Н. Саутворт [популярная американская писательница, автор более 60 романов (примеч. ред.)] с золотым обрезом.
   -- А на какие именно теоремы и темы толкает вас эта потребность издавать звуки? -- спрашиваю я.
   -- Я не страдаю исключительностью, -- говорит Энди. -- Я одинаково готов и активален ко всякой теме. Могу остановиться на русской иммиграции, на поэзии Джона В. Китса, на тарифе, на кабильской литературе [кабильский язык -- один из официальных языков в Алжире; любопытно, что литература на кабильском языке стала развиваться лишь в конце XX века (примеч. ред.)], на дренаже -- и все равно заставлю всю аудиторию переходить от плача к стонам, к рыданьям, к потокам слез.
   -- Хорошо, Энди, -- говорю я, -- если уж вы решили отделаться от этого завала словесности, то лучше вам пойти в город и излить все это на какого-нибудь терпеливого гражданина. А мы с подручными приглядим за нашим предприятием. Все скоро покончат с обедом, а соленая свинина и бобы возбуждают у людей славную жажду. К полуночи мы наберем еще добрых полторы тысячи долларов.
   Итак, Энди выходит из "Голубой змеи", и я вижу, как он останавливает людей на улице и заговаривает с ними. Скоро вокруг него уже полдюжины слушателей; еще немного, -- и я вижу, как он размахивает руками и ораторствует на углу перед изрядной толпой. Когда он двигается дальше, толпа идет за ним, а он все говорит, не переставая, и ведет их вдоль главной улицы Птичьего Города, и чем дальше они идут, тем больше народу присоединяется к процессии. Это напоминает мне старую легенду: я читал в книгах про Пестрого Флейтиста из Гейдсика, который волшебной дудкой увел из города всех детей.
   Пробил час; потом два; потом три; ни один птичьегородец не приходил выпить. На улицах никого, кроме уток да дам, направляющихся в магазины. Дождя уже не было, только слегка моросило.
   Одинокий прохожий остановился перед "Голубой змеей", чтобы счистить грязь со своих сапог.
   -- Земляк, -- говорю я, -- что случилось? Сегодня утром здесь было лихорадочное оживленье; а теперь похоже на какой-нибудь разрушенный город вроде Тира или Сифона, где одни ящерицы ползают по стенам.
   -- Весь город собрался в хлопчатобумажном складе Сперри, -- говорит человек с грязными сапогами, -- и слушает, как ораторствует ваш компаньон. Серьезный мужчина, так и исходит звонкими словами насчет всяких материй и выводов, -- говорит этот человек.

0x01 graphic

   -- Ладно, -- говорю я, -- надеюсь, что он довольно скоро прекратит, sine qua non [без которого невозможно, необходимый (лат.)], -- иначе торговля совсем не идет.
   За всю вторую половину дня к нам не зашел ни один потребитель. В шесть часов два мексиканца привезли Энди, -- он лежал на осле, как мешок, поперек спины. Мы уложили его в постель, а он все еще бормотал и делал жесты руками и ногами.
   Тогда я замкнул кассу и вышел разведать, что же случилось. Встретил человека, который и рассказал мне всю историю. По его словам, никогда еще ни в Техасе и нигде на свете не слыхали такой речи, какую держал в течение двух часов Энди.
   -- О чем же это? -- спросил я.
   -- О воздержании от спиртных напитков, -- говорит он. -- И когда он кончил, все жители Птичьего Города поголовно подписали постановление не пить ничего целый год.

-------------------------------------------------------

   Первое издание перевода: О. Генри. Милый жулик. Сборник рассказов. -- Ленинград, Мысль, 1925.
   
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru