Немецкая_литература
Новая фабрика дурной и хорошей погоды

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

Новая фабрика дурной и хорошей погоды

   Сокройтесь изобретатели и чудотворцы, которым напрасно удивлялись мы, близорукие смертные! Затмится ваша слава. Является новое чудо ума человеческого! Загляните в торунские газеты и читайте:
   "Глубоким размышлением и долговременным рассматриванием природы убежден я наконец, что можно, без труда и больших издержек, иметь во всякое время самую здоровую, плодотворную и приятную погоду. Предлагаю свое открытие на рассмотрение ученых. Согласен, без всякой собственной корысти, сообщить его всему свету, если правительство наградит меня за те издержки, которые нужны для первых опытов, и без сомнения маловажны" {Эта статья точно помещена в торунских газетах, и еще в одних берлинских ведомостях Hand-Zeitung, 6 October, 1807.}.
   Можно ли не удивляться и не трепетать, помыслив об этом великом муже, который, вступив неустрашимо в сражение с невозможностью, одержал знаменитую над нею победу? Можно ли не изумиться его бескорыстием? Имеет вернейший случай нажить миллионы и биллионы -- и что же? Добровольно, безденежно дарит свою тайну человеческому роду! Скажу откровенно, что, будучи на его месте, поступил бы я совсем иначе; я заслужил бы рукоплескание потомства, но вместе не позабыл бы и своих наследников. Например, во всех газетах и журналах читали бы следующую мою прокламацию: Я нижеименованный N. N. объявляю всем и каждому, что с нынешнего числа откроется у меня лавка погоды; что я по приложенной таксе, без всякой уступки, на кредит или на чистые деньги, по мелочи или гуртом, продаю солнечное сияние и пасмурную погоду, сырость и засуху, ветер и дождь; словом, все до единого воздушные перемены, начиная с трескучего крещенского мороза до самой черной громовой тучи, со всеми принадлежащими к ней припасами.
   Боже мой! Не обманывает ли меня воображение? Какое множество людей толпится у меня в лавке, перед моим крыльцом, в моем переулке! Чего требуют эти молодые, опрысканные духами господа? Приятного, не жаркого и не холодного полдня! Они собираются кататься по озеру на лодке с прекрасными дамами, которых хотят угостить полдником на чистом воздухе! Отсчитывают мне червонцы, и я отпускаю им из магазина своего несколько зефиров самой лучшей доброты! -- Вот поверенные целых провинций! Чего им надобно? Дождя на нивы, которые гибнут от засухи! Получаю деньги, и они без памяти, с порядочным запасом дождя, скачут на почтовых, и нивы украшены богатою жатвою. -- Вот мореплаватели! Они покупают попутный ветер! -- Этот угрюмый ревнивец пришел за крупным градом: он хочет поколотить совместника, который отбил у него любовницу, и нынешним вечером должен иметь с нею дружеское свидание на чистом поле. -- Это кто? Французские депутаты! Просят полдюжины самых сердитых бурь, которыми хотят угостить английские флоты! -- Не успеваю разделаться с одним, на место его является десять -- велю запереть двери: напрасно! Они разломаны -- кричу: разбой! -- зову полицию -- меня задушили червонцами, луидорами, гинеями, цехинами.
   Но я не остался бы в накладе и тогда, когда бы не захотел открыть своего торга! Удивление, каких наделал бы я чудес! Например: кто запретил бы мне перенести в Лапландию самый приятный итальянский климат, и на утесах Нордкапа развести лимонные деревья, или рассадить ананасы? Или мне вздумалось бы прогуляться по городу, -- надо мною сияло бы яркое солнце и веял душистый полуденный ветерок, а спереди, сзади, вправо и влево поливал бы ужасный ливень, крутились бы сильные ураганы, свистали бы страшные ветры; натурально, что все тогда бросились бы ко мне: но я, разборчивый человек, позволил бы остаться при себе одним молодым красавицам, а всех ветрогонов, разряженных и распудренных в пух загнал бы в лужу; досталось бы старушкам: одни растеряли бы свои башмаки, другие искали бы своих чепцов и капоров; иные, в ужасном замешательстве, бежали бы как угорелые, выпучив глаза, от страшного вихря, который поминутно придавал бы им рыси; между тем с своими приятельницами забавлялся бы я на досуге этою комическою сценою, и насмеявшись досыта проводил бы каждую до крыльца ее дома, и каждая поцеловала бы меня от доброго сердца в награду за мою услужливость.
   Почитаю ненужным входить в дальнейшие подробности; сказать просто, вселенная была бы у меня в горсти, и я ворочал бы ею, как хотел. Признайтесь теперь, могу ли не удивляться, что новый наш Прометей, прославленный торунскими ведомостями, отказывается произвольно от такого могущества и всех неразлучных с ним привилегий? Не думает ли он открытием тайны своей принести человечеству пользу? Очень ошибается! Вообразите на минуту, что эта великая тайна всем известна, и умному и сумасброду, и доброму и злому. Какие же следствия? Самые гибельные, милостивые государи! Там видите вы, например, несчастного ректора, который приведен в отчаяние проказами своих школьников: забавники вздумали пустить ему в глаза несколько вихрей, которыми сдернуло с него парик, новая комета сия взвилась под небеса, и через минуту явилась на голове старой богомолки, которая, не думавши ни о чем, спокойно брела к обедне, подпираясь клюкою, а чепчик ее тем же трактом очутился на лысине ректора. Взгляните сюда: эти два человека соседи; но, ах! какое жалкое соседство! не успел один выкликать из-за облаков солнце, чтобы оно высушило белье, которое благомыслящая супруга его разложила в саду на траве, как добрый сосед нагнал уже дождевую тучу с вихрем: платки и колпаки поднялись на воздух; одни разлетелись по кровлям, другие взмокли и стали хоть брось! Стыдно оставаться в долгу! и смотришь, пустился град: в доме у соседа как не бывало окон! Но тем не кончилось: за битые стекла надобно поблагодарить порядочным громовым ударом, за громовой удар землетрясением, далее, далее, наконец у наших смиренных соседей не остается ни белья, ни дома; вдобавок переломаны у обоих и руки, и ноги! Таким явлениям не будет конца, и в воздухе откроется страшная война между погодами! Бедные мы люди! Разве мало наскучили нам раздоры на земле? Зачем же хотим возмущать ими и воздух?
   Советую господину фабриканту, как честный человек, не открывать никому своей ужасной тайны! Пусть будет он один блюстителем воздушной полиции! На что указывать эгоистам дорогу на небо? Они и здесь на земле несносны! Меня нимало не удивит, если которому-нибудь из этих господ вздумается пустить в вас лунным каменным дождем единственно для того, чтобы позабавиться над нашим карикатурным страхом.
   Конечно воображаете вы, господин фабрикант, что славная ваша выдумка не может наделать вам никаких хлопот? Ошибаетесь! Предсказываю вам тысячи неприятностей! Злословие и сплетни сведут вас с ума; в церквах, театрах и на улицах станут указывать на вас пальцами; тот будет кричать: этот разбойник затопил у меня прекрасную мельницу о четырех поставах! другой: он вымочил дождем мой праздничный атласный халат! третий: он выбил у меня градом целую десятину свеклы! короче: беда вам, государь мой, с новою вашею фабрикою дурной и хорошей погоды!
   Но я еще не отчаиваюсь! Вы одумаетесь, почувствуете раскаяние, откроете нам свое имя, или сами пожалуете на сцену, и вмиг заставите замолчать насмешников, сказав нам с низким поклоном: милостивые государи! я -- пошутил.

С немецкого.

-----

   Новая фабрика дурной и хорошей погоды: [Шуточ. ст., помещ. в торуньских газетах и в берлин. "Hand. Ztg." (6 окт. 1807)]: (С немецкаго) // Вестн. Европы. -- 1808. -- Ч.38, N 6. -- С.145-151.
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru