Іоаннъ-Генрихъ Якоби, старшій братъ извѣстнаго профессора Фридриха-Генриха Якоби, родился 2-го сентября 1740 года въ Дюссельдорфѣ. Посвятивъ молодость изученію философіи и богословія, онъ получилъ, по окончаніи курса въ Гёттингенскомъ университетѣ, мѣсто профессора философіи въ Галле, гдѣ познакомился съ поэтомъ Глеймомъ, чья дружба и совѣты побудили молодого философа снова попробовать свои силы въ поэзіи, давно уже имъ брошенной, какъ безплодное увлеченіе молодости. Послѣдніе годы своей жизни Якоби провёлъ во Фрейбургѣ, занимая каѳедру профессора изящныхъ наукъ, гдѣ и умеръ 4-го іюня 1814 года, на семдесятъ-четвёртомъ году жизни. Сентиментальность, бывшая болѣзнью вѣка и отъ которой не убереглись даже болѣе сильные таланты, чѣмъ Якоби, нашла, къ сожалѣнію, столь излишнее выраженіе въ его первыхъ поэтическихъ опытахъ, что ограничься онъ одними подобными произведеніями, то въ исторіи литературы было бы упомянуто о нёмъ развѣ только какъ о представителѣ ложнаго направленія. Словомъ, его обращенія къ Хлоямъ и Дафнамъ и тому подобныя пьесы принадлежатъ къ тому роду произведеній, который только удивляетъ, какъ могутъ развитые люди увлекаться подобными вещами. Тѣмъ не менѣе, годы и здравый смыслъ наконецъ сдѣлали своё. Убѣжденія болѣе здравомыслящихъ людей заставили его отказаться отъ прежняго направленія--и уже въ 1769 году писалъ онъ своему другу Клоцу, при посылкѣ новой поэмы: "вотъ вамъ произведеніе, гдѣ нѣтъ болѣе ни слова объ Амурѣ. Скоро я совсѣмъ разстанусь съ этимъ шалуномъ и запишу его въ инвалиды." Съ этого времени поэзія Якоби приняла болѣе твёрдое и болѣе жизненное направленіе. Онъ достигъ умѣнья выражать въ своихъ стихахъ истинно-поэтическое чувство, взявъ предметомъ подражанія простую манеру Гёте, усвоенную имъ впослѣдствіи до такой степени, что многія изъ его пѣсень принимались публикою за произведенія самого учителя. Лучше всего удавался Якоби тотъ лирическій родъ, въ которомъ изображались тихія, свѣтлыя радости семейнаго круга,материнская любовь съ ся счастьемъ и заботами.Его обращенія къ Богу, проникнутыя искренней вѣрой въ будущую жизнь, звучатъ самымъ правдивымъ, непринуждённымъ чувствомъ. Отъ прежней ложной манеры сохранилъ онъ, къ счастью, одно благозвучіе стиха, легко и спокойно выливавшагося изъ-подъ его пера. При этомъ однако должно замѣтить, что если лирическій характеръ произведеній удавался ему вполнѣ, то нельзя сказать того же о драматическомъдвиженіи, которое всегда составляло слабую сторону его таланта.