Хед Фрэнсис
Посещение парижского Воспитательного дома

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Очерк из книги "A faggot of French sticks; or, Paris in 1851" ("Пучок (охапка) французских палочек, или Париж в 1851 году")
    Текст издания: журнал "Москвитянинъ", No 14, 1853.
    Был напечатан вместе с очерком Чарльза Диккенса "Воспитательный дом в Лондоне".

   

Посѣщеніе парижскаго Воспитательнаго дома.

   Справедливо превозносятъ понятливость парижскихъ извощиковъ; когда они не понимаютъ васъ съ одного слова, то это значитъ просто, что они не хотятъ васъ понять. На дняхъ одинъ англичанинъ, который слишкомъ плотно пообѣдалъ и хотѣлъ движеніемъ облегчить пищевареніе, садится въ фіакръ: -- куда прикажете, сударь? спрашиваетъ Автомедонъ. "Къ чорту!" отвѣчаетъ джентльменъ. Минуту спустя карета катилась; черезъ пол-часа остановилась на углу улицы. "Какой No, сударь?" спрашиваетъ кучеръ черезъ плечо своего сѣдока. Джентльменъ смотритъ въ дверцы и видитъ на стѣнѣ надпись: Адская улица.
   Я вспомнилъ про этотъ анекдотъ вчера, приказавъ отвезти себя въ эту же самую Адскую улицу, гдѣ изо всѣхъ столичныхъ улицъ лучше можно видѣть небо; тутъ находится обсерваторія, которой восточный фасадъ считается широтою Парижа. Въ одной изъ залъ этого великолѣпнаго зданія ученые начертили также и меридіанъ его. Тутъ телескопы для изученія звѣздъ, анемометръ для означенія направленія вѣтра, плювіометръ для измѣренія количества дождя, которое падаетъ ежегодно; зала, которая можетъ вмѣстить въ себѣ до 600 человѣкъ и гдѣ г. Араго читаетъ свои лекціи, наконецъ прекрасная библіотека, содержащая 45 т. томовъ.
   Но сегодня я пріѣхалъ въ Адскую улицу не для того, чтобы осматривать обсерваторію, хотя экипажъ мой остановился почти напротивъ этого зданія, подъ небольшимъ трехцвѣтнымъ флагомъ, который развѣвается на концѣ остроконечнаго шеста и служитъ вывѣскою четырехъ-угольному отверстію, продѣланному въ стѣнѣ. Отверстіе, шириною около 20 вершковъ, вмѣщаетъ въ себѣ круглый черный ящикъ; это-то, что называютъ un tour (воротъ, оборотный ящикъ) для принятія подкидышей.
   Такъ какъ заведеніе всегда отворено для публики, то я позвонилъ у главныхъ воротъ, и когда они отворились, хотѣлъ изъяснить причину моего посѣщенія; но привратникъ, съ быстротою французскаго ума, угадалъ мое желаніе, прежде нежели я раскрылъ ротъ, и попросилъ меня войдти въ его комнату и присѣсть на лавку; потомъ позвонилъ самъ и прибавилъ, что сей-часъ придутъ и покажутъ мнѣ все, что есть замѣчательнаго въ заведеніи.
   Въ комнатѣ привратника сидѣла сестра милосердія, чисто одѣтая, съ скромною и привѣтливою наружностію и смиренно занятая штопаніемъ чулковъ. Вскорѣ, по лѣвую руку отъ меня, отворилась дверь, и я увидѣлъ почтенную женщину, которая, не входя въ комнату, сдѣлала мнѣ знакъ за нею слѣдовать. Лишь только я переступилъ за порогъ, какъ очутился на обширномъ четвероугольномъ дворѣ, нѣкогда принадлежавшемъ монастырю ораторіянцевъ и окруженномъ зданіями нынѣшняго заведенія. Въ центрѣ фасада трехъ-этажнаго дома блистали башенные часы -- эмблема порядка и правильности, которую можно видѣть на всѣхъ парижскихъ общественныхъ зданіяхъ.,
   Въ лѣвомъ флигелѣ, на двухъ параллельныхъ дверяхъ были надписи: "контора," "казначейство." Въ правомъ находилась церковь съ двумя рядами оконъ.
   20-ть лѣтъ тому назадъ. во Франціи считалось не менѣе 296 Воспитательныхъ домовъ, гдѣ, безъ малѣйшихъ предварительныхъ справокъ, принимали бѣдныхъ дѣтей, не рѣдко носимыхъ по улицамъ въ плетенкѣ коммиссіонера, которому поручено было собирать ихъ. Въ 1832 году необыкновенная смертность, замѣченная между найденышами, и другія, равно важныя причины, заставили ограничить пріемъ. Потребовали, чтобы не приносили ни одного ребенка безъ свидѣтельства объ его "оставленіи", подписаннаго полицейскимъ чиновникомъ, который имѣлъ позволеніе пожурить мать, или другую особу, покидающую ребенка, но не имѣлъ права отказать въ свидѣтельствѣ, котораго отъ него требовали. Это ограниченіе уменьшило число пріютовъ для подкидышей до 152-хъ; но оно такъ было противно общему мнѣнію, что въ 1848 году, изъ 55 генеральныхъ совѣтовъ 44 подали голосъ за уничтоженіе мѣры. Вслѣдствіе этаго теперь дѣтей опять кладутъ въ вороты (tour), какъ до 1833 г. Заведеніе не только обязано принимать дѣтей всѣхъ матерей, которыя объявляютъ невозможность держать ихъ у себя; но сверхъ того постановленіемъ присвоиваетъ право поступленія въ заведеніе сиротамъ (отъ 12 до 14 лѣтъ) и дѣтямъ всякой особы, которая можетъ доказать недостаточность способовъ прокормить ихъ.
   Здоровыхъ дѣтей, почти немедленно по принятіи, разсылаютъ по деревнямъ и раздаютъ женщинамъ, которыя обязываются кормить ихъ за 4 франка въ мѣсяцъ; эта сумма постепенно возвышается до 8 фр., если дѣти подростутъ у нея въ домѣ. Извѣстно, что не разъ молодая мать, покинувши свое дитя, обращается въ Воспитательный домъ, въ который она его помѣстила, съ просьбою -- дать ей питомца, изъ надеждѣ,-- быть можетъ, сама того не зная,-- подражать матери Моисея и заставить публичное милосердіе играть роль дочери Фараона.
   Я уже имѣлъ нѣкоторое понятіе объ этихъ подробностяхъ, когда послѣдовалъ за своею путеводительницею; она ввела меня въ обширную и длинную залу, называемую "ясли" (la criche). Тамъ, какъ я и ожидалъ, увидалъ я, прежде всего, голову ребенка, которая качалась на-право и на-лѣво въ рукахъ женщины; потомъ рядомъ съ нею 15 другихъ малютокъ, которые, подобно первому, вертѣли головами, или спали на рукахъ 15 поселянокъ, спокойно сидящихъ на стульяхъ. Причина этаго почти безпрестаннаго волненія состояла въ томъ, что одна голова дѣтей оставалась свободною, между тѣмъ какъ все тѣло ихъ было стянуто пеленками и увито свивальниками, какъ мумія, или какъ вѣтвь дерева, сжатая своею корою. Многія изъ крестьянокъ показались мнѣ довольно пожилыми, и могли быть бабушками своихъ питомцевъ, поэтому я ни мало не удивился воплямъ и крику дѣтей. Однажды, музыка казалась мнѣ болѣе шумною, нежели сколько должно было ожидать отъ числа пѣвцовъ; вскорѣ я открылъ тому причину, замѣтивъ хоръ, сначала для меня невидимый, который находился въ нѣкоторомъ родѣ корыта или колоды на оконечности линіи и состоялъ изъ 12 ребенковъ въ черныхъ шапочкахъ; этимъ малюткамъ не было еще недѣли, и они плотно лежали одинъ возлѣ другаго, какъ клавиши на фортепіано! Какіе фортепіаны!
   Никогда еще не случалось мнѣ видѣть такого множества дурныхъ дѣтскихъ лицъ, смуглыхъ, красныхъ, темныхъ, и которыя всѣ вмѣстѣ не только кричали, но дѣлали невообразимыя гримасы, какъ-будто бы ротъ ихъ на мѣсто молока, въ которомъ они нуждались, наполненъ былъ ревенемъ, ялапомъ, алоемъ, горчицею, однимъ словомъ, всѣми возможными аптекарскими снадобьями. Кажется, не было ни малѣйшей надежды успокоить ихъ; просто, было отъ чего придти въ отчаяніе. Когда начиналъ одинъ, другіе немедленно подхватывали, и т. д. Если же, на минуту, они умолкали, какъ ураганъ передъ новымъ и сильнѣйшимъ порывомъ, то въ этихъ маленькихъ существахъ, вынужденныхъ къ краткому промежутку молчанія недостаткомъ дыханія, проглядывало такое горестное выраженіе, что я весь былъ проникнутъ жалостію. Увы! я одинъ испытывалъ чувство состраданія и обращалъ на нихъ вниманіе. Каждая изъ 16 кормилицъ занималась только своимъ питомцемъ и старалась усыпить его, раскачивая то на право, то на лѣво, то взадъ, то впередъ.
   Моя путеводительница, которая никакъ не могла понять, что такое меня тутъ удерживало, нѣсколько разъ покушалась увести меня далѣе, чтобы показать мнѣ то, что, по ея мнѣнію, было несравненно занимательнѣе; но не смотря на ея повторенныя убѣжденія, я оставался погруженнымъ въ это зрѣлище до тѣхъ поръ, пока наконецъ, оторвавшись отъ созерцанія 12 кандидатовъ на пищу, я сдѣлалъ послѣдній вопросъ касательно клочка бумажки, пришитаго къ шапочкѣ каждаго ребенка. Это былъ No, подъ которымъ онъ записанъ въ реэстрахъ заведенія. Тутъ же упомянутъ день, или ночь, и часъ его прибытія. Слишкомъ часто случается, что этимъ числомъ и ограничивается все, что только извѣстно изъ жизни маленькихъ несчастливцевъ.
   Паркетъ комнаты, по которой я проходилъ, былъ такъ хорошо натертъ, что я едва не упалъ, хотя у меня не было на рукахъ ребенка. Стараясь возстановить равновѣсіе, я увидалъ, что нахожусь среди цѣлаго сонма дѣтей. Дѣйствительно, я насчиталъ тутъ не менѣе 120 желѣзныхъ колыбелей, которыя всѣ были заняты. Возлѣ, колыбелей я замѣтилъ множество женщинъ, которыя держали рожки, назначенные замѣнить для питомцевъ материнскую грудь. На концѣ возвышалось изваянное изображеніе Того, Кто сказалъ: "Sinite parvnloe venire ad me".
   Потомъ путеводительница моя провела меня въ залу, гдѣ на одной сторонѣ находился рядъ колыбелей, а на другой рядъ кроватей для кормилицъ. За этой слѣдовала еще комната, въ которой было только 38 колыбелей. Я стоялъ уже на порогѣ, когда провожавшая меня женщина сказала мнѣ, что тутъ лежали дѣти, страдавшія всякаго рода глазными болѣзнями. При этомъ извѣщеніи я поскорѣй воротился назадъ и не хотѣлъ войдти {Сиръ Фр. Гадъ пріѣзжалъ въ Парижъ совѣтоваться съ однимъ изъ знаменитѣйшихъ парижскихъ глазныхъ врачей.}. Потомъ, не изъясняя причины моего страха, съ большею храбростію перешелъ черезъ длинную лазаретную залу, наполненную колыбелями съ голубыми занавѣсками, гдѣ всѣ малютки лежали въ кори. Но пусть успокоится читатель; я не стану описывать непріятнаго концерта чиханій, кашля, пронзительныхъ, или хриплыхъ воплей, которые меня тугъ привѣтствовали.
   Изъ оконъ этой залы я замѣтилъ еще два флигеля, которые также надѣялся осматривать; но моя вожатая сказала, что они предоставлены взрослымъ дѣтямъ и что туда не водятъ посѣтителей. Въ замѣну, она не безъ гордости показала мнѣ прачешную, сушильню, скотный дворъ, обширные сады и сарай съ 30-го желтыми омнибусами, изъ которыхъ въ каждомъ могло помѣститься до 16-ти кормилицъ (именно то число женщинъ, которое я видѣлъ въ залѣ, и которыя дожидались часа отъѣзда). Въ этихъ омнибусахъ отвозятъ ихъ на станцію желѣзной дороги, откуда онѣ возвращаются къ себѣ, каждая съ полученнымъ ею питомцемъ.
   Я узналъ, что заведеніе въ 1851 г. приняло около 5 т. дѣтей, не считая 1500, принадлежащихъ женщинамъ, принужденнымъ лечь въ больницу, гдѣ онѣ не могли кормить дѣтей своихъ, взятыхъ на это время въ заведеніе. Пять тысячъ дѣтей, принятые окончателіно, кормятся и воспитываются на счетъ заведенія до 21 года, если до тѣхъ поръ не поступили въ ученіе или не пристроились какимъ-нибудь другимъ образомъ. Кромѣ необходимаго числа прислуги и кормилицъ, тутъ находятся 34 сестры милосердія, три монаха изъ христіанскихъ школъ и главный надзиратель. Весь расходъ заведенія простирается до 1,318,118 фр. (Отчетъ 1848 года). Посѣщеніе мое окончилось тѣмъ, съ чего должно бы начаться, -- съ ворота (tour). Сперва мнѣ представилась только небольшая черная доска, но обернувши ее {En tournant, откуда tour.}, я увидѣлъ подушку, набитую соломою и покрытую полинялою зеленою матеріею. Эта подушка возбудила во мнѣ движеніе глубокаго и горестнаго умиленія. Какъ! здѣсь, на этомъ логовищѣ парижскія матери кладутъ ребенка, съ которымъ на вѣки разстаются. Найдётся ли какая мать, изъ самаго низкаго разряда тварей, въ которой подобное дѣйствіе не возмутило бы всѣхъ чувствъ! И вотъ все, что придумало просвѣщеніе, приходящее на помощь несчастнымъ, которымъ стыдъ или нищета запрещаютъ сознаться въ священномъ званіи метери. Для извѣщенія дежурнаго чиновника звонятъ, положивъ ребенка въ воротъ; но иногда присутствіе его возвѣщается одними воплями. Понятно, что много матерей не имѣютъ силъ позвонить. Наконецъ, какимъ бы образомъ ребенокъ ни вступилъ въ заведеніе, но главное сдѣлано. Онъ принятъ.... Его вынимаютъ изъ в0рота, привязываютъ ему No и утромъ на другой день крещеніе даетъ ему имя.

(A faggot of French Sticks).

"Москвитянинъ", No 14, 1853

   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru