ГЕЙНЕ
Стихотворения
-----------------------------------------------------------------------------
А. Н. Плещеев. Полное собрание стихотворений
Библиотека поэта. Большая серия. Второе издание
М.-Л., "Советский писатель", 1964
Вступительная статья, подготовка текста и примечания М. Я. Полякова
-----------------------------------------------------------------------------
"Речная лилея, головку..."
"Вот снова незваная гостья..."
"Был старый король... Эту песню..."
"Дитя! как цветок, ты прекрасна..."
"Скучно мне! И взор кидаю..."
"Возьми барабан и не бойся..."
"Ветер осенний колышет..."
"Они меня много терзали..."
"И смех, и песни, и солнца блеск!.."
Благотворитель
"Красавицу юноша любит..."
"На станции встретились как-то..."
"Собравшись за столиком чайным..."
"О! не будь нетерпелива..."
Графиня Гудель фон Гудельфельд
Тамбурмажор
Юдоль плача
Политическому поэту
"Вчера меня ласкало счастье..."
Разговор в дубраве
"Спектакль окончен. Занавес спустили..."
"Как цветы, расцветают желанья..."
"Пора оставить эту шутку..."
"Мне снилася дочь короля молодая..."
"Отчего так бледны розы..."
Странствуй!
"И у меня был край родной..."
ГЕЙНЕ
* * *
Речная лилея, головку
Поднявши, на небо глядит;
А месяц влюбленный лучами
Уныло ее серебрит...
И вот она снова поникла
Стыдливо к лазурным водам;
Но месяц - всё бледный и томный,
Как призрак - сияет и там...
1845
* * *
Вот снова незваная гостья -
Слеза на реснице дрожит...
Одна она только осталась
И взор мой порою мутит.
Подруги слезы запоздалой
Исчезли одна за другой...
Исчезли, как радость и горе:
Их высушил ветер ночной.
И звезды, те синие звезды,
Что так улыбалися мне,
Что радость и горе дарили,
Угасли навек и оне.
И даже любви в этом сердце,
Давно охладелом, уж нет.
Скорей же, слеза, о скорее
И ты укатись им вослед!
1845
* * *
Был старый король... (Эту песню
Я, други, слыхал в старину.)
Седой и с остылой душою,
Он взял молодую жену.
Был паж с голубыми глазами,
Исполнен отваги и сил;
Он шелковый шлейф королевы
Прекрасной и юной носил.
Докончить ли старую песню?
Звучит так уныло она...
Друг друга они полюбили,
И смерть им была суждена.
1845
* * *
Дитя! как цветок, ты прекрасна,
Светла, и чиста, и мила;
Смотрю на тебя... и любуюсь, -
И снова душа ожила...
Охотно б тебе на головку
Я руки свои возложил,
Прося, чтобы бог тебя вечно
Прекрасной и чистой хранил.
1845
* * *
Скучно мне! И взор кидаю
Я на прошлое с тоской;
Лучше мир был! И дружнее
Жили люди меж собой...
А теперь... несносно, вяло,
Словно вымер целый свет.
В небесам не стало бога,
Но и черта больше нет.
Всё так мрачно... отовсюду
Веет холодом могил;
И не будь любви немножко,
Право, жить не стало б сил!..
<1846>
* * *
Возьми барабан и не бойся,
Целуй маркитантку звучней!
Вот смысл глубочайший искусства,
Вот смысл философии всей!
Сильнее стучи, и тревогой
Ты спящих от сна пробуди!
Вот смысл глубочайший искусства;
А сам маршируй впереди!
Вот Гегель! Вот книжная мудрость!
Вот дух философских начал!
Давно я постиг эту тайну.
Давно барабанщиком стал!
<1846>
* * *
Ветер осенний колышет
Листья дерев при луне;
В плащ завернувшись, я еду
Лесом густым на коне.
Мысли, меня обгоняя,
Быстро несутся вперед...
Домик подруги знакомый
Взорам моим предстает.
Лают собаки... С огнями
Слуги встречают меня;
Вот я вхожу, о ступени
Шпорами громко звеня.
В комнате теплой и светлой
Милая плачет одна...
Радостно вскрикнув, на шею
Кинулась другу она.
Шум вкруг меня раздается;
Слышу я говор ветвей:
"Что тебе нужно, безумец,
С глупой мечтою своей?"
<1846>
* * *
Они меня много терзали -
И бледный я стал и худой -
Одни своей глупой любовью,
Другие своею враждой.
И хлеб мой они отравили,
И яду смешали с водой -
Одни своей глупой любовью,
Другие своею враждой.
Но та, кто всех больше терзала
И мучила сердце мое...
Меня никогда не любила;
Вражды не вселил я в нее!
1846
* * *
И смех, и песни, и солнца блеск!
Челнок наш легкий качают волны;
Я в нем с друзьями, веселья полный,
Плыву беспечно... Вдруг слышен треск.
И разлетелся в куски челнок -
Друзья пловцами плохими были,
Родные волны их поглотили,
Меня ж далеко умчал поток.
И вот сработал в чужой стране
Другой челнок я; но бьют сурово
Чужие волны в челнок мой новый;
Мой край далеко! Как грустно мне!
Друзья иные теперь со мной!
И снова песни! Но воют бури,
И гаснут звезды в ночной лазури...
Прости навеки, мой край родной!
<1858>
БЛАГОТВОРИТЕЛЬ
Брат с сестрой когда-то жили,
Он богат, она бедна.
Раз сестра сказала брату:
"Помоги, я голодна!"
- "Ах! оставь меня сегодня! -
Брат ей вымолвил в ответ. -
Я совету городскому
Задаю большой обед.
Этот любит ананасы;
Этот суп из черепах;
Этот с трюфлями фазанов;
Целый день я в хлопотах.
Одному морскую рыбу,
А другому семгу дай;
Третий жрет что ни попало,
Лишь вина в него вливай!"
И, голодная, от брата
В угол свой она пришла,
Там, слезами обливаясь,
На соломе умерла.
Все умрем мы... Вот явилась
Смерть и к братнему одру;
Богача она сразила
Так, как он сразил сестру.
Но, почуяв, что пришлося
Грешный мир наш покидать,
Он нотариуса призвал
Завещание писать:
Духовенству он оставил
Очень круглый капитал;
Школе также и музею
Много денег отказал;
Не забыл он в завещанье
Институт глухонемых,
Поощрил богоугодных
Обществ много и других.
Был им колокол огромный
В дар собору принесен;
Страшный вес! Металл отличный!
Потрясает воздух звон!
И, весь день не умолкая,
Этот колокол гудит
Про тебя, о муж великий,
Как добром ты знаменит!
Языком своим он медным
Возвещает, что тобой
Все сограждане гордятся,
Весь гордится край родной.
В честь твою гудеть он будет,
Незабвенный филантроп,
И тогда, когда ты ляжешь,
К общей скорби, в тесный гроб.
Погребенье совершилось
С подобавшим торжеством;
На кортеж толпа взирала
В удивлении немом;
Балдахин был убран в перья,
Пышный гроб стоял под ним,
Черным бархатом обитый,
С позументом дорогим.
Серебро на черном фоне
Представляет чудный вид;
Позументы, кольца, бляхи -
Всё сверкает и блестит!
Шаг за шагом колесницу
Черных шесть коней везли;
Будто мантии, попоны
Упадали до земли.
Сзади в трауре лакеи
Шли, в печаль погружены;
Все у глаз платки держали
Чрезвычайной белизны.
А потом карет парадных
Протянулся длинный ряд;
И я видел, что почетных
Много в них особ сидят.
И совета городского
Члены были также здесь.
Но однако ж, к сожаленью,
Налицо он был не весь.
Муж почтенный, что фазанов
Кушать с трюфлями любил,
Несварением в желудке
Сам сведен в могилу был.
<1858>
* * *
Красавицу юноша любит;
Но ей полюбился другой.
Другой этот любит другую
И н_а_звал своею женой.
За первого встречного замуж
Красавица с горя идет;
А бедного юноши сердце
Тоска до могилы гнетет.
Старинная сказка! Но вечно
Останется новой она;
И лучше б на свет не родился
Тот, с кем она сбыться должна!
1858
С.-Петербург
* * *
На станции встретились как-то
Семья моей милой со мной;
Папаша, мамаша, сестрицы
Меня обступили толпой.
Спросили меня о здоровье
И хором сказали: "Ей-ей,
Такой же вы всё, как и были,
Но только как будто бледней!"
А я - о снохах, о золовках,
О скучных знакомых спросил,
Спросил их, всё так же ли лает
Их мопс изо всех своих сил.
О милой, уж вышедшей замуж,
Я в речи коснулся слегка...
И мне отвечали с улыбкой:
"Бог дал ей недавно сынка".
Я тоже с улыбкой поздравил,
Прося убедительно их
Мое передать ей почтенье,
Когда она будет у них.
Меньшая сестрица сказала,
Что мопс их всё выл по ночам,
От жару взбесившись; и в речке
Пап_а_ утопил его сам.
И мне показалось, что с милой
Есть сходство в сестрице меньшой:
У ней те же глазки, что душу
Мою отравили тоской!
1858
С.-Петербург
* * *
Собравшись за столиком чайным,
Они о любви говорили;
Мужчины изящны, а дамы
Так нежны, чувствительны были.
"Любить платонически должно!" -
Советник сказал свое мненье,
Советница только плечами
Пожала, с улыбкой презренья.
"Любить слишком пылко не надо, -
Заметил пастор. - Не здорово!"
- "Ну, вот!" - поспешила девица
Вклеить в разговор свое слово.
Графиня промолвила томно:
"Любовью я страсть называю", -
Потом господину барону,
Вздохнув, подала она чаю.
Твое лишь за столиком чайным
Местечко не занято было...
А как бы ты им рассказала,
Мой друг, про любовь свою мило!
1858
С.-Петербург
* * *
О! не будь нетерпелива
И прости, что в песнях новых
Всё еще так внятны звуки
Старой боли дней суровых!
Подожди! Замолкнет скоро
Эхо прожитых мучений
И в душе расцветшей песен
Пробудится рой весенний!
1858
С.-Петербург
ГРАФИНЯ ГУДЕЛЬ
ФОН ГУДЕЛЬФЕЛЬД
Преклоняются все, о графиня,
За червонцы твои пред тобой.
В раззолоченной пышной карете,
Запряженной четверкой лихой,
Ты на герцогский бал покатила,
Там они, и оркестр уж гремит,
И по мраморным гладким ступеням
Длинный шелковый шлейф твой шумит.
А вверху галуны и ливреи,
И кричат великаны-лакеи:
"M-me la comtesse Goudelfeld!" {1}
В дорогих кружевах, в бриллиантах,
По сияющим залам дворца
Гордо с веером ты выступаешь,
И не сходит улыбка с лица.
Так высоко от радости дышит
Грудь твоя, и полна и бела;
Перед целым дворцом герцогиня
Cara mia {2} тебя назвала.
Вальсируют с тобой камергеры;
Превозносит сам герцог манеры
De m-me la comtesse Goudelfeld.
Но беда, если денег не будет!
Все к тебе повернутся спиной.
Cara mia презрительно взглянет
И ни слова не скажет с тобой.
Длинный шлейф твой оттопчут лакеи,
Не пойдешь с камергером плясать,
И любезностей ты не услышишь,
Только будешь обиды глотать;
Даже герцог сострит герцогине:
"Как несет чесноком от графини,
От m-me la comtesse Goudelfeld!"
<1859>
1 Графиня Гудельфельд! (франц.) - Ред.
2 Моя дорогая (итал.). - Ред.
ТАМБУРМАЖОР
Он низко пал... Тамбурмажора
Не узнаю я больше в нем!
А в дни империи, бывало,
Каким глядел он молодцом!
Он шел с улыбкой перед войском
И палкой длинною махал;
Галун серебряный мундира
При свете солнечном блистал.
Когда при барабанном бое
Вступал в немецкий город он,
В ответ на этот бой стучали
Сердца у наших дев и жен.
Придет, увидит он красотку -
И победит ее сейчас;
Слезами женскими увлажен
Был черный ус его не раз.
Мы всё сносили поневоле,
И покорял, являясь к нам,
Мужчин - французский император,
Тамбурмажор французский - дам.
Как наши ели терпеливы,
Молчали долго мы; но вот
Нам наконец освобождаться
Приказ начальство отдает.
И вдруг, как бык рассвирепелый,
Свои мы подняли рога;
И песни Кернера запели...
И одолели мы врага!
Стихи ужасные звучали
В ушах тирана день и ночь;
Тамбурмажор и император
От них бежать пустились прочь.
Обоим грешникам правдивой
Судьбой урок был страшный дан,
Наполеон попался в руки
Жестокосердых англичан.
Его на острове пустынном
Позорно мучили они;
И наконец уж рак в желудке
Пресек страдальческие дни.
Тамбурмажор был точно так же
Всех прежних почестей лишен;
Чтоб избежать голодной смерти,
У нас в отеле служит он:
Посуду моет, топит печи,
Таскает воду и дрова;
Кряхтит, бедняга, и трясется
Его седая голова.
Когда приятель Фриц порою
Ко мне заходит вечерком,
Никак не может удержаться,
Чтоб не сострить над стариком.
Не стыдно ль, Фриц? Совсем не место
Здесь этим пошлым остротам:
Величье падшее позорить
Нейдет Германии сынам;
Тебе бы должно с уваженьем
Смотреть на эти седины...
Старик, быть может, твой родитель,
Хотя и с левой стороны,,,
<1859>
ЮДОЛЬ ПЛАЧА
Уныло в трубах раздаются
Ночного ветра завыванья...
На чердаке, бледны и тощи,
Лежат два бедные созданья.
И говорит одно: "Рукою
Обвей мне крепче, крепче шею,
К устам моим прильни устами,
Согрей меня, я холодею".
И говорит другое: "Если
Любовь в твоем мне светит взоре,
Я забываю стужу, холод
И всё свое земное горе".
Они друг другу жали руки,
И целовались, и рыдали...
Порой смеялись, песню пели
И вдруг затихли, замолчали...
Явился утром полицейский
И с ним хирург, здоровый малый,
Для подтвержденья, что на свете
Двух бедняков еще не стало.
И объявил хирург, что холод
В соединенье с пустотою
Желудка - смерти их считает
Он несомненною виною.
"Из байки нужны одеяла, -
Прибавил он, - зима сурова", -
Потом сказал, что пища тоже
Сытна должна быть и здорова.
<1864>
ПОЛИТИЧЕСКОМУ ПОЭТУ
Ты поешь, как Тиртей. Твоя песня
Вдохновенной отваги полна...
Но ты публику выбрал плохую,
Ты в плохие поешь времена.
Тебя слушают, правда, с восторгом
И, дивясь, восклицают потом:
"Как полет его дум благороден,
Как владеет он мощно стихом!"
За стаканом вина не однажды
Тебе даже кричали: "Ура!"
Хором песни твои распевали,
Распевали всю ночь до утра.
За столом спеть свободную песню
Очень любят рабы... Ведь она
И желудку варить помогает,
Да и больше с ней выпьешь вина!
<1870>
* * *
Вчера меня ласкало счастье,
А уж сегодня нет его!
Мне привязать не удавалось
К себе надолго никого.
В мои объятья любопытство
Толкало женщин много раз,
Но, заглянув мне в сердце глубже,
Спешили прочь они сейчас.
Одна в молчаньи уходила,
Другая - весело смеясь.
И только ты, меня бросая,
Слезами горько залилась!
<1870>
РАЗГОВОР В ДУБРАВЕ
"Слышишь, к нам несутся звуки
Контрабаса, флейты, скрипки?
Это пляшут поселянки
На лугу, под тенью липки".
- "Контрабасы, флейты, скрипки!
Уж не спятил ли с ума ты?
Это хрюканью свиному
Вторят с визгом поросята".
- "Слышишь, как трубит охотник
В медный рог свой в чаще темной?
Слышишь, как ягнят сзывает
Пастушок волынкой скромной?.."
- "Я не слышу ни волынки,
Ни охотничьего рога;
Вижу только свинопаса,
Что идет своей дорогой",
- "Слышишь пенье? Сладко в душу
Льется песня неземная;
Веют белыми крылами
Херувимы, ей внимая..."
- "Бредишь ты! Какое пенье
И какие херувимы?
То гусей своих мальчишки,
Распевая, гонят мимо".
- "Колокольный звон протяжный
Раздается в отдаленьи;
В бедный храм свой поселяне
Идут, полны умиленья".
- "Ошибаешься, мой милый,
И степенны и суровы
С колокольчиками идут
В стойло темное коровы".
- "Посмотри, между ветвями
Платье белое мелькает.
То идет моя подруга,
Страстью взор ее блистает!"
- "Вот потеха! Иль не знаешь
Ты лесничихи-старушки;
Целый день с клюкою бродит
У лесной она опушки".
- "Все вопросы фантазера
Осмеял ты ядовито...
Одного ты не разрушишь,
Что глубоко в сердце скрыто..."
<1872>
* * *
Спектакль окончен. Занавес спустили;
Толпа изящных дам и кавалеров
Спешит домой. Поэта наградили
Рукоплесканья шумные партера.
И вот теперь в большом и темном зданье
Сменило шум угрюмое молчанье.
Но чу! Близ опустевшей сцены вдруг
Послышался какой-то резкий звук:
То лопнула струна в оркестре... Крысы
Скребутся где-то и грызут кулисы...
Повсюду ненавистный запах масла...
Вот лампа замигала... и, шипя,
С отчаяньем - последняя - угасла!
Тот бедный пламень был - душа моя.
<1872>
* * *
Как цветы, расцветают желанья
Лишь затем, чтоб потом отцвести,
И опять расцветают и блекнут,
И так будет до гроба идти.
Это мне отравляет веселье,
Отравляет любовь мне давно...
Как умно мое сердце что кровью
Наконец истекает оно!
<1872>
* * *
Пора оставить эту шутку
И заученные слова!
Давно холодному рассудку
Пора вступить в свои права.
Я был с тобой актером ловким:
И живописен и блестящ,
Средь театральной обстановки,
Казался рыцарским мой плащ.
Довольно! Я его бросаю,
Но отчего ж в душе опять
Тоска, как будто продолжаю
Я всё комедию играть?
Иль, сам того не сознавая,
Правдивым был я до конца...
И смерть носил в груди, играя
Роль умиравшего бойца?
<1874>
----------------------------------------------------------------------------
Плещеев А. Н. Стихотворения. Проза.
М.: Правда, 1991
----------------------------------------------------------------------------
* * *
Мне снилася дочь короля молодая
С унылым и бледным лицом;
Обнявшись, под липой густой и зеленей
Мы с нею сидели вдвоем.
"Не надо мне яркой, блестящей порфиры,
Ни трона отца твоего.
К чему они? Кроме тебя, не желаю
Я в мире, дитя, ничего!"
- Как быть мне твоего,- она; отвечала,-
Зарыта в, земле я лежу...
И ночью, любви повинуясь призыву,
Мой милый, к тебе прихожу!
* * *
Отчего так бледны розы,
Так печально все вокруг,
И молчит в траве кузнечик?
Отчего, мой милый друг?
Отчего напевы птичек
Грустно в воздухе звучат?
И от трав могильный запах,
А не прежний аромат?
Отчего так солнце тускло
И не греет луч его?
Отчего все стало в мире
Так уныло... так мертво!
Отчего я сам так мрачен?
Отчего, друг милый мой,-
отчего, мой друг прекрасный,
Расстаешься ты со мной!
СТРАНСТВУЙ!
Когда тебя женщина бросит,
Проворней влюбляйся опять;
Но лучше - по белому свету
С котомкой отправься гулять.
Ты синее озеро встретишь...
Над озером липы растут;
Свое небольшое страданье
Все можешь ты выплакать тут.
На горы крутые взбираясь,
Заохаешь ты как старик;
Но, если достигнешь вершины,
Орлиный услышишь там крик.
И сам ты в орла превратишься,
Почуешь, что силен ты стал...
Что стал ты свободен... И очень
Немного внизу потерял!
* * *
И у меня был край родной:
Прекрасен он!
Там ель качалась надо мной...
Но то был сон!
Семья друзей была жива;
Со всех сторон
Звучали мне любви слова...
Но то был сон!
ПРИМЕЧАНИЯ
"Мне снилася дочь короля молодая..." - Впервые: Литературная газета,
Пб, 1845, No 46, 29 ноября.
"Отчего так бледны розы..." - Впервые: Там же, с. 60.
Странствуй! - Впервые: MB, 1859, No 40, с датой "21 августа".
"И у меня был край родной..." - Впервые: "Репертуар и Пантеон", 1846,
No 2, с. 293; с датой "1845".
ГЕЙНЕ
Г. Гейне был любимым поэтом Плещеева. К переводам Гейне он возвращался
в течение всей своей жизни. Первые переводы публикуются им в 1845 г.,
последние - в конце 70-х годов. Всего им переведено 72 стихотворения и
большая стихотворная драма "Вильям Ратклифф". В С. 46 Плещеев предпослал
переводам из Гейне небольшое предисловие "Два слова к читателю": "Переводя
стихотворения из Гейне, я старался сделать из него выбор по возможности
разнообразный, чтобы показать со всех сторон прихотливый и своенравный
талант немецкого поэта. Гумор и мечтательность, грусть и насмешка, романтизм
и действительность идут рука об руку. В Германии песни Гейне сделались
народными; отзывы французской критики доставили им прочную известность во
Франции. И у нас переведены некоторые пьесы Гейне, правда, весьма немногие,
однообразные и оттого, может быть, не возбудившие в читателях сочувствия к
поэту. Оценить предлагаемые переводы есть дело критики, но я осмеливаюсь
взять на себя ответственность только за верность их подлиннику".
"Речная лилея, головку..." ("Die schlanke Wasserlilie..."). Впервые -
ВС, стр. 121. Вошло в С. 61, С. 87. Положено на музыку С. В. Рахманиновым.
"Вот снова незваная гостья..." ("Was will die einsame Trane...").
Впервые - ВС, стр. 121. Вошло в С. 61, С. 87.
"Был старый король..." ("Es war ein alter Konig..."). Впервые - ВС,
стр. 121, с датой: 1845. Печ. по С. 46, стр. 69. Вошло в С. 61, С. 87.
Положено на музыку Вас. Калинниковым, К. Ю. Давыдовым.
"Дитя! как цветок, ты прекрасна..." ("Du bist wie eine Blume...).
Впервые - ВС, стр. 123, с датой: 1845. Печ. по С. 46, стр. 59. Вошло в С.
61, С. 87. Положено на музыку С. В. Рахманиновым, П. Чесноковым.
"Скучно мне! И взор кидаю..." ("Das Herz ist mir bedruckt und
sehnlich..."). Впервые - С. 46, стр. 53. С изменениями - С. 61, стр. 181.
Единственный из прижизненно опубликованных текстов, не включенный в С. 98.
Восстановлен в С. 1905, - цензурный пропуск восполнен в варианте, не
совпадающем с вставкой в экземпляре П. А. Ефремова. Печ. по экземпляру
Геннади С. 46, содержащему полный текст. Вошло в С. 61, С. 87.
"Возьми барабан и не бойся..." ("Doktrin"). Впервые - С. 46, стр. 52.
Под заглавием "Барабанщик" и с цензурным пропуском 2-й строфы - альм.
"Красное яичко", СПб., 1848, стр. 297. Печ. по С. 58, стр. 97. Вошло в С.
61, С. 87.
"Ветер осенний колышет..." ("Der Herbstwind ruttelt die Baume...").
Впервые - С. 46, стр. 72. Вошло в С. 61, С. 87.
"Они меня много терзали..." (Sie haben mich gequalet..."). Впервые -
БДЧ, 1846, No 4, стр. 107. Вошло в С. 61, С. 87.
"И смех, и песни, и солнца блеск!.." ("Lebensfahrt). Впервые - С. 58,
стр. 85. Вошло в С. 61, С. 87.
Благотворитель ("Philantrop"). Впервые - РВ, 1858, No 23, кн. 1, стр.
490. Вошло в С. 61, С. 87.
"Красавицу юноша любит..." ("Ein Jiinglmg liebt ein Madchen...").
Впервые -PC, 1859, No 5, стр. 28, в виде приложения к статье Ап. Григорьева
"Г. Гейне", под общим названием "Песни Гейне" и посвящением И. В. Павлову.
Вошло в С. 61, С. 87. Положено на музыку Сениловым.
"На станции встретились как-то..." ("Als ich auf der Reise
zufallig..."). Впервые - там же, стр. 34. Вошло в С. 61, С. 87.
"Собравшись за столиком чайным..." ("Sie saften und tranken am
Teetisch..."). Впервые - там же, стр. 30. Вошло в С. 61, С. 87.
"О! не будь нетерпелива..." ("Werdet nur nicht ungeduldig..."). Впервые
- там же, стр. 31. Вошло с С. 61, С. 87.
Графиня Гудель фон Гудельфельд ("Hoffart"). Впервые - БДЧ, 1859, No 9,
стр. 53. Вошло в С. 61, С. 87.
Тамбурмажор ("Der Tambourmajor"). Впервые - "Искра", 1859, No 45, стр.
466. Вошло в С. 61, С. 87. Дна империи. Речь идет об империи Наполеона.
Кернер Карл Теодор (1791-1813) - немецкий поэт, националист, призывавший к
борьбе против Франции.
Юдоль плача ("Jammertal"). Впервые - С, 1864, No 3, стр. 271. Вошло в
С. 87.
Политическому поэту ("An einen politischen Dichter"). Впервые - BE,
1870, No 4, стр. 727. Вошло в С. 61, С. 87. Тиртей - древнегреческий поэт
(VII-VI в. до н. э.); создатель боевых песен.
"Вчера меня ласкало счастье..." ("Das Gliick, das gestern mich
gekufit..."). Впервые - BE, 1870, No 4, стр. 728. Вошло в С. 61, С. 87.
Разговор в дубраве ("Gesprach auf der Paderborner Heide..."). Впервые -
ОЗ, 1872, No з, Стр. 293. Вошло в С. 87.
"Спектакль окончен. Занавес спустили..." ("Sie erlischt..."). Впервые -
ОЗ, 1872, No 4, стр. 500. Вошло в С. 87.
"Как цветы, расцветают желанья..." ("Die holden Wflnsche bluhen...").
Впервые - ОЗ, 1872, No 4, стр. 500. Вошло в С. 87.
"Пора оставить эту шутку..." ("Nun ist es Zeit, dafi ich mit
Verstand..."). Впервые - ОЗ, 1874, No 8, стр. 436. Вошло в С. 87.
Условные сокращения, принятые в примечаниях:
БДЧ - журнал "Библиотека для чтения".
BE - журнал "Вестник Европы".
ВС - альманах "Вчера и сегодня", СПб., 1846, кн. 2.
ГАГ - Государственный исторический архив Грузии (Тбилиси).
ГБЛ - Государственная публичная библиотека им. Ленина.
ГПБ - Государственная публичная библиотека им. Салтыкова-Щедрина.
ЛА - "Литературный архив", вып. 6, М.-Л., 1961.
ЛН - "Литературное наследство".
MB - "Московский вестник".
НП - "На праздник". Литературный сборник для детей. СПб., 1877. Издание
А. Н. Плещеева и Н. Александрова.
НС - "Новые стихотворения Плещеева (Дополнение к изданным в 1861
году)". М., 1863.
ОЗ - журнал "Отечественные записки".
П. 78 - "Подснежник. Стихотворения для детей и юношества А. Н.
Плещеева". СПб., 1878.
ПД - Институт русской литературы Академии наук СССР (Пушкинский дом).
РВ - журнал "Русский вестник".
РП - журнал "Репертуар и Пантеон".
PC - журнал "Русское слово".
С - журнал "Современник".
С. 46 - "Стихотворения А. Плещеева. 1845-1846". СПб., 1846.
С. 58 - "Стихотворения А. Н. Плещеева". СПб., 1858.
С. 61 - "Стихотворения А. Н. Плещеева. Новое издание, значительно
дополненное". М., 1861.
С. 87 - "Стихотворения А. Н. Плещеева (1846-1886)". М., 1887.
С. 98 - "Стихотворения А. Н. Плещеева (1844-1891)", Третье дополненное
издание под редакцией П. В. Быкова. СПб., 1898.
С. 1905 - "Стихотворения А. Н. Плещеева (1844-1891)". Четвертое
дополненное издание под редакцией П. В. Быкова. СПб., 1905.
СШ - журнал "Семья и школа".
ЦГАЛИ - Центральный государственный архив литературы и искусства
(Москва).
ЦГИАЛ - Центральный государственный исторический архив Ленинграда.
ЦГТМ - Центральный государственный театральный музей им. А. А.
Бахрушина (Москва).
Название в оригинале: "Sie floh vor mir wie'n Reh so scheu:". - Из
цикла "Серафина", сб. "Новые стихотворения". Источник: А. Н. Плещеев
Стихотворения. - М.: Типография В. Грачева и Комп., 1861. - С. 220.
Закат
Легче серны и пугливей,
По уступам диких скал,
От меня она бежала,
Ветер кудри ей взвевал.
5 Где утёс нагнулся к морю,
Я её остановил;
Словом кротким, словом нежным
Сердце гордое смягчил.
И на береге высоком
10 С нею сел я, счастья полн,
Мы смотрели, как тонуло
Солнце тихо в мраке волн.
Глубже, глубже всё тонуло
Лучезарное оно;
15 И исчезло вдруг в пучине,
Морем злым поглощено.
O! не плачь, дитя! ведь солнце
Не погибло там на дне;
Но с теплом своим и светом
20 В сердце спряталось ко мне.