Данилевский Григорий Петрович
Виленская Эм. Григорий Данилевский
Lib.ru/Классика:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
]
Оставить комментарий
Данилевский Григорий Петрович
(
yes@lib.ru
)
Год: 1956
Обновлено: 12/08/2014. 53k.
Статистика.
Очерк
:
Критика
Об авторе
Скачать
FB2
Ваша оценка:
шедевр
замечательно
очень хорошо
хорошо
нормально
Не читал
терпимо
посредственно
плохо
очень плохо
не читать
Виленская Эм. Григорий Данилевский
-----------------------------------------------------------------------
Источник: Данилевский Г.П. Беглые в Новороссии; Воля; Княжна
Тараканова. - М.: Правда, 1983. - 624 с.
Сканирование и распознавание Studio KF,
Оригинал здесь:
Русофил - Русская филология
-----------------------------------------------------------------------
Произведения Г. П. Данилевского, представленные в книге, различны по
своему характеру. "Беглые в Новороссии" и "Воля" - повествования
социально-бытового жанра, "Княжна Тараканова" - исторический роман,
художественно более зрелый. И немудрено: их разделяет целое двадцатилетие.
Первые два романа публиковались в 1862-1863 гг., второй - в 1883 г., когда
за плечами автора был уже большой писательский опыт.
Однако по идейной насыщенности между ними обратное соотношение. Это
прежде всего отражено в самих сюжетах произведений. В "Беглых и Новороссии"
и "Воле" поднята важнейшая для своего времени тема - положение крепостного
крестьянства, ею протест против помещичьего права на владение человеческими
"душами", так же как и против грабительского "освобождения", обобравшего
крестьян как липку. И наряду с этим здесь же дана картина российских
помещичье-бюрократических порядков, корысти дворян и взяточничества
властей. В историческом романе "Княжна Тараканова" освещен незначительный
эпизод из российской истории - притязания самозванки на престол и ее
трагическая участь.
Наконец, в первых двух романах читатель видит позицию писателя, его
нескрываемое сочувствие угнетенным и обличение угнетателей, что не снижает
тем не менее объективного и реалистического показа действительности. В
"Княжне Таракановой" отношение автора к описываемым тоже реалистически
событиям отсутствует. Он как бы следует за летописцем Пименом из
пушкинского "Бориса Годунова", который
"Спокойно зрит на правых и виновных,
Добру и злу внимая равнодушно,
Не ведая ни жалости, ни гнева".
Читатель не видит ни симпатии Данилевского к самозванке, ни
сострадания к ее злосчастиям, ни одобрения предпринятых против нее интриг
царствующего дома. И лишь нарочито неприглядно рисует он коварство и цинизм
графа А. Г. Орлова, выполнявшего приказ Екатерины II. Объективный показ
сведен до объективистского при несомненно возросшем художественном
мастерстве, особенно в изображении эпохи.
Чем же объяснить идейный спад в творчестве писателя? Каков был вообще
его жизненный путь и литературная деятельность и каковы были те объективные
условия, которые вели его по этому пути?
* * *
Григорий Петрович Данилевский родился в 1829 г. в богатой помещичьей
семье, в селе Даниловке Изюмского уезда Харьковской губернии, в имении
своей тетки. Детство провел он в тех же краях, в селе Пришиб, где
находилось родовое поместье Данилевских. По административному делению того
времени Харьковская губерния относилась к Слободской Украине. Название это
произошло от того, что еще в XVI веке сюда поселяли слободами украинских
казаков, бежавших с Левобережья, принадлежавшего Польше, от польских
магнатов. Казаков наделяли землей, а позже формировали из них казачьи
полки. Казачьи старшины часто возводились в дворянство. Таким дворянином
был и предок писателя.
Первоначальным воспитанием Данилевского занимались его мать - женщина
образованная - и отчим - генерал-майор М. М. Иванчин-Писарев, - горячие
приверженцы украинской культуры, старины, языка. Привитая будущему писателю
с самых ранних лет любовь к Украине, ее мягкой, задумчивой природе, бытовым
особенностям, напевной речи, древним поверьям, сказкам и песням сказалась
на всем его творчестве. В подавляющем большинстве его произведений
изображался украинский быт. И даже в исторических романах непременно
присутствовало действующее лицо из украинцев.
Когда Данилевскому исполнилось 10 лет, отчим отвез его в Москву и
определил в закрытое учебное заведение для мальчиков высшего в России
сословия - дворянский институт, знаменитый тем, что в нем обучились М. Ю.
Лермонтов, А. С. Грибоедов и другие писатели. Преподавали в нем выдающиеся
педагоги того времени, и мальчик, отличавшийся любознательностью, получил
солидный запас знаний. Еще в школьные годы Данилевский начал писать стихи и
мечтал о писательской деятельности.
Однако, окончив в 1846 г. институт, он поступил в Петербургский
университет не на филологический факультет, служивший естественным путем
для будущего литератора, а на камеральное отделение юридического
факультета, притом, руководствуясь соображениями, к литературе отношения не
имевшими. Камеральными науками назывались тогда экономические дисциплины.
Их изучение обеспечивало продвижение в чиновничьей карьере, казавшейся в то
время Данилевскому весьма соблазнительной, льстившей его юношескому
самолюбию. Тем не менее он не оставлял и литературных занятий.
Будучи еще студентом, Данилевский начал выступать в печати. Он
публиковал стихи, украинские сказки, а также небольшие газетные статьи. Его
творчество этих лет было не только весьма слабым художественно, что
естественно для начинающего литератора, но и отличалось стремлением автора
к оригинальничанию и не имело идейного наполнения. Данилевский оказался в
стороне от мощного движения передовой русской литературы того времени,
ознаменованного вступлением на ее поприще таких писателей, как Т. Г.
Шевченко, Н. А. Некрасов, М. Е. Салтыков-Щедрин, Ф. М. Достоевский, А.И.
Герцен, И.С. Тургенев. Для них литература являлась формой общественного
служения. В своих произведениях они отражали российскую действительность -
язвы крепостничества, бесправия и произвола. Данилевский же избирал далекие
от современной ему жизни сюжеты. Он опубликовал поэму "Гвая Ллир" о
божестве древней Мексики, сцены из жизни Древнего Рима. Правда, в то же
время стал печатать и малороссийские сказки. Последние были подражанием Н.
В. Гоголю, но, изложенные в стихах, лишались прелести и своеобразия
народного творчества.
Ректор Петербургского университета П. А. Плетнев писал в 1848 г.
академику Я. К. Гроту по поводу ранних произведений своего студента:
"Данилевский для меня странный молодой человек. С виду он отлично
порядочный малый... Между тем в его сочинениях подле хорошего встречается
такая путаница и мелкоумие, что не разгадаешь, как это выходит из одной и
той же головы, организованной добропорядочно" 1].
Передовая печать неодобрительно отзывалась об этих ранних опытах
молодого автора. Первый успех принесли ему переводы драм Шекспира "Король
Ричард III", а затем "Цимбелин". Они были близки к подлиннику, почему и
заслужили похвалу такого журнала, как "Современник".
В студенческие годы, совпавшие с нарастанием и разгулом николаевской
реакции, Данилевский очутился перед весьма серьезной угрозой. Накануне
окончания третьего курса весной 1849 г. он был арестован и заключен в
Петропавловскую крепость. Это было связано с известным делом петрашевцев -
кружка, образованного вокруг М. В. Буташевича-Петрашевского, в котором
изучались и пропагандировались идеи утопического социализма, а отдельные
его участники рассчитывали даже на народную революцию в России. По делу
петрашевцев за чтение письма Белинского к Гоголю был присужден к смертной
казни Ф. М. Достоевский, замененной четырьмя годами каторги. Привлекался к
следствию и М. Е. Салтыков-Щедрин.
Данилевский не принадлежал к кружку и вряд ли знал о его деятельности
и крайних замыслах. Он просто был знаком с вольнослушателем университета
петрашевцем В. П. Катеневым, с которым часто встречался.
П. А. Плетнев, весьма доброжелательно относившийся к своему студенту,
отвечал на запрос его матери, что, по дошедшим до него сведениям, ее сын
"пользовался запрещенными книгами из библиотеки тех людей, которые
сделались причиною его несчастья" 2]. Как выясняется из материалов
следственного дела, Данилевского обвиняли в том, что он якобы знал о
намерении Катенева разбросать на студенческом вечере листки с надписью: "В
Москве был бунт и убит государь-император". А при обыске были обнаружены
"сделанные им неблагонамеренные отметки карандашом в найденной у него книге
под заглавием "Историческое обозрение царствования государя-императора
Николая I" сочинения Устрялова". Это была верноподданническая книга
реакционного профессора, отметками же на полях, сделанными Данилевским,
являлись "выписки из исторического сочинения Луи Блана, заключающие в себе
неблагонамеренные отзывы насчет России" 3]. Французский писатель и деятель
революции 1848 г. во Франции Луи Блан был утопическим социалистом. Речь шла
о его не переведенной на русский язык работе "История десяти лет.
1830-1840", в которой Николай I был назван капралом. Должно быть, именно
Катенев давал Данилевскому эту книгу.
Приехавшая в Петербург мать Данилевского сумела благодаря связям
добиться освобождения сына: Она предъявила недавнее его письмо к ней, в
котором были выражены самые верноподданнические чувства юноши и решительно
осуждались европейские революции. Следственная комиссия, решив освободить
Данилевского, обратилась к Николаю I и одновременно просила, чтобы
"содержание в крепости не имело никакого влияния на его будущность" 4].
Просьба царем была удовлетворена, но с предостережением студенту, чтобы он
"не увлекался чувствами и вредными мечтаниями" 5]. С него все же была взята
подписка о невыезде из Петербурга, его переписка подлежала просмотру в III
Отделении собственной канцелярии Николая I, занимавшейся политическими
делами, и какое-то время он находился под негласным надзором полиции.
Таким образом, возникший было у Данилевского интерес к социальным
вопросам, его первые попытки критически осмыслить некоторые явления
российской действительности были оборваны в самом начале.
Вернувшись после освобождения в университет, Данилевский в 1850 г.
окончил его, после чего поступил на службу в министерство народного
просвещения. Начав свою чиновничью карьеру с должности канцеляриста, он
быстро пошел на повышение и через год стал уже чиновником особых поручений
при министре. Но он не оставлял и литературных занятий, вначале столь же
слабых и преимущественно стихотворных.
Между тем должность чиновника особых поручений дала новый поворот
творчеству молодого писателя. По долгу службы ему часто приходилось
выезжать в длительные и дальние командировки, наблюдать жизнь и нравы
различного люда, приобретать богатый материал для литературного творчества.
В 1851 г. он познакомился с Гоголем и с другими писателями. Тяготение
к украинской тематике, одобренное Гоголем, поездки на юг России по
служебным делам определили дальнейшую направленность литературных интересов
Данилевского. В его творчестве преобладающее место начинают занимать
рассказы и повести из украинской жизни, но уже в прозаической форме, что
выгодно их отличало от предыдущих его стихотворных опытов.
Даже некрасовский "Современник" - журнал весьма требовательный к
литературным произведениям - опубликовал в 1852 г. святочный фантастический
рассказ Данилевского "Повесть о том, как казак побывал в Бахчисарае", позже
переработанный автором и вошедший в его собрание сочинений под названием
"Бес на вечерницах". В этом рассказе, хоть и не чуждом подражанию
гоголевским "Вечерам на хуторе близ Диканьки", проступают уже писательские
черты, выработайные самим Данилевским, - его зарождающаяся художественная
манера. Здесь и прорисовка с мягким, типично украинским юмором местного
быта и мастерское описание природы, близкой сердцу писателя, - то, что
позднее критика шестидесятых годов прошлого века назвала художественной
этнографией. В такой же манере были написаны и многие другие его рассказы
из украинского быта.
Наибольший успех у читателей и критики имел сборник "Слобожане",
выпущенный в 1853 г. В рассказах, которые он объединял, изображалась жизнь
мелкопоместных украинских дворян, трудовые будни и празднества крепостных
крестьян Слободской Украины, их обряды, обычаи, переходившие от поколения к
поколению. Рассказы лишены сказочности, они в значительной мере
реалистичны. Но в них преобладает идеализация патриархального уклада.
Социальные противоречия между помещиками и их крепостными остаются вне поля
зрения писателя. Крестьянский крепостной труд на помещика выглядит у него
пока что как радостный, как проявление сыновнего почтения и любви к своему
барину. Что это труд подневольный и тяжкий, что крепостничество само по
себе сковывало развитие деревни - этого Данилевский как бы и не замечает.
Тем не менее в "Слобожанах" трудовая жизнь крестьянства, хотя и
идеализированная писателем, все же противопоставлена праздной помещичьей
жизни. Пошлое, сытое самодовольство помещиков, убожество их интересов,
мелочные ссоры и примитивные радости - так изображает здесь Данилевский
мелких украинских дворян. Но в этих рассказах еще нет разлагающегося
дворянства, которое позже появится у писателя.
Сборник разошелся за две недели. В передовом журнале тех лет -
"Отечественных записках" - отмечалось, что в "Слобожанах" "некоторые
страницы читаются с удовольствием", что "в них заметна наблюдательность и
смелость рисовки и, наконец, чувство". Но автор сетовал по поводу того, что
лучшие эти страницы "то и дело чередуются с другими, написанными без такта
и знания меры" 6]. Здесь как бы повторялось то, о чем в свое время писал П.
А. Плетнев Я. К. Гроту.
Сказки, статьи и очерки писателя нескольких последующих лет были в
общем такого же рода: одни более, другие менее удавшимися. Данилевский
оставался на уровне начинающего писателя.
В 1857 г. писатель, достигнув довольно высокого чина - надворного
советника, равного подполковничьему званию в военной службе, вышел в
отставку, чтобы, как объяснял он в письме к матери, целиком отдаться
литературе. Правда, он рассматривал свою отставку как временный перерыв в
чиновничьей службе не более, чем года на три.
Но последующие события: подготовка крестьянской реформы, отменявшей
крепостное право, и новые веяния, связанные с общедемократическим подъемом
в стране конца 50-х - начала 60-х годов, отдалили возвращение Данилевского
к служебной деятельности на целых 12 лет.
Здесь важно отметить тот новый поворот, который в изменившейся
обстановке наметился и в воззрениях молодого писателя. Его юношеское
стремление к чиновничьей карьере как к наиболее важной и полезной форме
деятельности сменилось признанием высокой значимости деятельности
литературной. "Литератор выше всякого чиновника", - писал он матери. Он
"тот же честный чиновник великого божьего государства, но его поприще выше
всякого другого" 7]. И действительно, в это время, когда наступило некоторое
цензурное потепление после жесточайшей николаевской реакции и в напряженном
ожидании крупных перемен при новом царе, роль литературы начала заметно
повышаться, особенно во вскоре развернувшейся борьбе демократических,
либеральных и реакционных сил.
Уйдя в отставку, Данилевский отправился на родину в свое имение.
Здесь, кроме занятий литературой, он активно включился в общественную
деятельность, связанную с подготовкой крестьянской реформы. В это время во
всех губерниях Российской империи создавались комитеты из выборных от
местных дворян, собиравшие сведения о земельных владениях помещиков и
наделах крепостных, об объеме их работ на барщине или сумме оброка и о
других крестьянских повинностях. На основании таких данных комитеты
выдвигали свои условия освобождения крестьян, которыми потом
руководствовались центральные организации по подготовке реформы в
общероссийском масштабе.
Губернские комитеты исходили, разумеется, из интересов помещиков. В
них действовали, однако, две так называемые "партии" - либералы и
крепостники. Но, несмотря на их, казалось бы, различные позиции и споры,
это была борьба "внутри господствующих классов", как определял В.И. Ленин,
которая велась "исключительно из-за меры и формы уступок" крестьянам 8], но
не с точки зрения интересов самих крестьян.
Данилевский был избран в Харьковский комитет от дворян своего уезда.
Он принадлежал к либеральному крылу комитета. В его задачу входило
ознакомление с рядом помещичьих имений Харьковской губернии, в том числе с
положением и бытом крепостных крестьян. Результатом такого знакомства
явилась его статья "Харьковский крестьянин в настоящее время",
опубликованная в 1858 г. в московском "Журнале землевладельцев".
В ней уже отсутствовала та идеализация крестьянской жизни, которая
совсем недавно была в "Слобожанах". Данилевский признал весьма печальным