Байрон Джордж Гордон
Греция

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

ГРЕЦІЯ

Изъ "Гяура", Л. Байрона.

             Чуть вѣетъ вѣтеръ... Чередой
             Волна катится за волной
             Вокругъ скалы, гдѣ спитъ вѣка
             Герой Аѳинъ *); издалека
             Его бѣлѣется курганъ,
             И парусамъ, изъ чуждыхъ странъ
             Бѣгущимъ къ берегу, поклонъ
             Привѣтный посылаетъ онъ...
             *) Ѳемистоклъ.
   
             Волшебный край! Тамъ круглый годъ
             Свою улыбку солнце шлетъ
             Цвѣтущимъ пышно островамъ,
             И голубое море тамъ
             Простерло свѣтлыхъ волнъ кристалъ
             Къ подножью разноцвѣтныхъ скалъ,
             И дремлютъ сонныя онѣ,
             Глядясь въ лазурной глубинѣ.
             Тамъ перелетный вѣтерокъ,
             Чуть сморщивъ водъ прозрачный токъ,
             Въ долины мчится съ высоты
             И будитъ сонные цвѣты,
             И, преклонясь, они дрожатъ
             Отъ ласкъ его и ароматъ
             Въ нагрѣтомъ воздухѣ струятъ.
             Тамъ пѣснью чудною своей
             Звенитъ любовникъ -- соловей
             Невѣстѣ юной -- розѣ горъ;
             Одѣта въ свадебный уборъ,
             Полна стыдливой красотой,
             Она внимаетъ пѣснѣ той;
             Надъ ней не вѣютъ никогда
             Зимы суровой холода,
             И солнца вѣчно-ясный свѣтъ
             Ее цалуетъ и привѣтъ
             Ей шепчетъ вѣтерка полетъ,
             И смотритъ въ синій неба сводъ
             Она съ улыбкою и шлетъ,
             За красоту свою въ возвратъ,
             На небо вздоховъ ароматъ...
             Тамъ дернъ блеститъ какъ изумрудъ,
             Тамъ сѣнь деревъ -- любви пріютъ,
             Тамъ гроты къ отдыху зовутъ,
             Но лишь пиратъ береговой
             Къ нимъ челнъ причаливаетъ свой
             И сторожитъ, таясь, когда
             Взойдетъ вечерняя звѣзда
             И бѣлый парусъ на волнѣ
             Мелькнетъ и въ сонной тишинѣ
             Гитары разнесется звонъ;
             Тогда весломъ беззвучнымъ онъ
             Направитъ челнъ изъ-подъ скалы
             Къ добычѣ вѣрной: среди мглы
             Къ пловцу прокрадется -- и въ мигъ
             Пѣснь превратится въ смертный кривъ...
   
             Не странно-ль -- этотъ дивный край,
             Гдѣ боги создали свой рай,
             Гдѣ прелести природы всѣ
             Блестятъ въ невиданной красѣ,--
             Взялъ человѣкъ себѣ, чтобъ въ немъ
             Жить разрушеніемъ и зломъ,
             Чтобъ превратить эдемъ земли
             Въ пустыню. Пышно расцвѣли
             Предъ нимъ цвѣты; его рука
             Не украшала ихъ вѣнка;
             Но тщетно взоръ его очей
             Они влекутъ красой своей:
             Какъ дикій звѣрь, ожесточенъ,
             Безжалостно ихъ топчетъ онъ...
             Не странно-ль -- гдѣ въ тиши нѣмой
             Цвѣтетъ природа, тамъ грозой
             Бушуютъ страсти, тамъ развратъ
             И преступленье жизнь мрачатъ;
             Тамъ надъ обломками руинъ
             Тиранство -- мрачный властелинъ --
             Воздвигло свой высокій тронъ,
             Чтобъ возмущать ихъ вѣчный сонъ;
             Какъ демонъ, ада мрачный царь,.
             Похитившій небесъ алтарь,
             Оно простерло власть свою
             Въ странѣ любви, въ земномъ раю,
             И мрачно налегло на всемъ
             Проклятья роковымъ клеймомъ!
   
             Видали-ль вы черты лица
             У мертвой въ первый день конца,
             Въ послѣдній день земныхъ тревогъ,
             Когда стереть еще не могъ
             Перстъ разрушенья роковой
             Блескъ красоты ея земной?
             Восторгъ таинственный проникъ
             Недвижно-помертвѣлый ликъ.
             На блѣдность матовую щекъ,
             Какъ будто чудный отблескъ легъ.
             Сомкнуты вѣки впалыхъ глазъ;
             Увы, въ нихъ жизни свѣтъ погасъ,
             И въ часъ веселья, скорби часъ
             Въ нихъ не блеснетъ слеза свѣтло!
             Какъ мраморъ холодно чело
             И, мнится, замерла на немъ
             Мысль о покоѣ гробовомъ;
             Его недвижно-блѣдный видъ
             Взоръ привлекаетъ и страшитъ:
             Какъ будто тайнъ могильныхъ тьму
             Раскрыть готова смерть ему...
             И еслибъ не былъ такъ уму
             Ужасенъ признакъ роковой
             Оцѣпенѣлости нѣмой,
             То въ мертвой жизнь признать, порой,
             Могла бы тайная мечта:
             Столь чуднымѣ блескомъ облита
             Ея нѣмая красота,
             Столь безмятежна и ясна
             Лежитъ въ гробу своемъ она.
   
             Такъ эта дивная страна,
             Такъ эта Греція мертва,
             Лежитъ вѣка и такова
             Она въ могильномъ снѣ: блѣдна
             Тиха, прекрасна, холодна!
             Невольной скорбію томитъ
             Ея, печальной смерти видъ;
             Въ ней свѣтъ и трепетъ жизни стихъ,
             Но отблескъ прелестей былыхъ
             Въ чертахъ усопшей не угасъ.
             Послѣднихъ думъ, въ послѣдній часъ
             Въ душѣ мелькавшихъ, тайный слѣдъ.
             Легъ на лицѣ и, будто свѣтъ
             Небесный вкругъ чела обвелъ
             Позолочены и ореолъ.
             Увы, тотъ пламень неземной
             Блеститъ, но прежней теплотой
             Его лучи ужъ не зажгутъ
   
             Земли покинутый пріютъ,
             Который долго такъ они
             Лелѣяли въ былые дни!...
             Земля героевъ, чьи дѣла
             Безсмертны! Каждая скала,
             Долина каждая была
             Здѣсь храмомъ вольности святой,
             Могилой славы вѣковой!
             И что-жъ, ужели тамъ, гдѣ встарь
             Стоялъ могущества алтарь,
             Теперь остался прахъ одинъ
             Печальныхъ и нѣмыхъ руинъ?
             -- О рабъ трусливый! Подойди:
             Не Термопилы-ль здѣсь? Гляди,
             Какое море льется тамъ
             Волной лазурной въ берегамъ?
             Вкругъ Саламинскихъ гордыхъ скалъ
             Простерся этихъ водъ кристалъ!
             Свободы выродокъ! слыхалъ
             Ты что-нибудь о славѣ ихъ?
             Возстань за вольность дней былыхъ!
             Изъ пепла славнаго гробовъ
             Твоихъ схороненныхъ отцовъ
             Добудь священный пламень тотъ,
             Что ихъ живилъ, и рабства гнетъ
             Отбрось, или пади въ борьбѣ
             Съ тиранствомъ! Память о тебѣ
             Къ твоимъ потомкамъ перейдетъ
             И гордый сынъ скорѣй умретъ,
             Но славу честную отца
             Не постыдитъ онъ до конца!
             Когда любовь къ свободѣ разъ
             Въ сердцахъ проснувшихся зажглась --
             Ея огонь неугасимъ.
             О Греція! будь вѣковымъ
             Свидѣтелемъ, что тьма временъ
             Не можетъ омрачить именъ,
             Которыхъ славой озаренъ
             Здѣсь каждый холмъ. Давно забытъ
             Блескъ власти тѣхъ, чей прахъ зарытъ
             Подъ грудой гордыхъ пирамидъ,
             Воздвигнутыхъ рукой рабовъ,
             Затѣмъ, чтобъ въ памяти вѣковъ
             О ихъ властителяхъ молва
             Была нетлѣнна и жива;
             Но тутъ, хоть памятниковъ рядъ
             Разрушенъ временемъ, хранятъ
             Преданья подвиговъ былыхъ
             Высоты скалъ береговыхъ --
             Нерукотворный мавзолей
             Безсмертной славы прежнихъ дней!
             Передъ могилами людей.
             Чья память вѣчно будетъ жить,
             Напрасно было бъ говорить
             О томъ, какъ славная страна
             Унизилась, какъ шла она
             Къ погибели за шагомъ шагъ:
             Оружьемъ чужеземный врагъ
             Не могъ убить ея, но духъ
             Святой, свободы въ ней потухъ --
             И рабъ-народъ отдался самъ
             Во власть тиранству и цѣпямъ!...
             Теперь несчастная страна,
             Безмолвьемъ смерти ты полна!
             Нѣтъ для тебя легендъ былыхъ,
             Нѣтъ славныхъ дѣлъ, чтобъ муза ихъ
             Воспѣть такъ пламенно могла,
             Какъ въ оны дни, когда жила
             Ты славой! Гдѣ твои сыны,
             Чьи души были зажжены
             Огнемъ свободы, чьи сердца
             Въ своей отчизнѣ до конца
             Хранили жаркую любовь?
             Увы, имъ не воскреснуть вновь!
             А ихъ потомковъ жалкій родъ
             Лежитъ во прахѣ и несетъ
             Покорно тяжкій гнетъ оковъ;
             Рабы -- лѣтъ, узники рабовъ --
             Они въ бездушіи нѣмомъ
             Влачатъ позоръ свой день за днемъ
             И въ преступленіи одномъ
             Находятъ жизнь; на нихъ порокъ
             Клеймомъ неизгладимымъ легъ;
             Они безсмысленнѣй звѣрей,
             И даже доблесть дикарей
             Въ ихъ низкихъ душахъ и сердцахъ
             Не можетъ жить: лишь гнусный страхъ,
             Да хитрость древнюю они
             Являютъ міру въ наши дни...
                                                                         В. Буренинъ.

"Вѣстникъ Европы", No 2, 1871

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru