Байрон Джордж Гордон
Сон
Lib.ru/Классика:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
]
Оставить комментарий
Байрон Джордж Гордон
(
yes@lib.ru
)
Год: 1864
Обновлено: 18/04/2018. 31k.
Статистика.
Стихотворение
:
Поэзия
,
Переводы
Стихотворения
Скачать
FB2
Ваша оценка:
шедевр
замечательно
очень хорошо
хорошо
нормально
Не читал
терпимо
посредственно
плохо
очень плохо
не читать
Аннотация:
Перевод
В. И. Вейнберга
.
Сонъ
(изъ Байрона).
1.
Жизнь двойственна: нашъ сонъ свой міръ имѣетъ,
И этотъ міръ -- граница между тѣмъ,
Что ложно мы зовемъ существованьемъ
И смертію; -- свой міръ имѣетъ сонъ, --
Обширный міръ дѣйствительности дикой;
Встающія въ немъ грезы дышутъ, плачутъ,
Блаженствуютъ и мучатся; онѣ
На бодрый духъ кладутъ свои оковы,
Снимаютъ гнетъ съ недремлющихъ заботъ,
Двоятъ намъ жизнь, и дѣлаются частью
И насъ самихъ, и нашихъ всѣхъ часовъ.
Какъ вѣчности глашатая, какъ духи
Прошедшаго проносятся онѣ,
О будущемъ вѣщая какъ Сивиллы.
У нихъ въ рукахъ блаженство и печаль,
Онѣ изъ насъ все дѣлаютъ, что только
Угодно имъ, и устрашаютъ насъ
Видѣньями временъ давно минувшихъ.
Но этотъ міръ, дѣйствительный-ли міръ?
Не тѣнь-ли онъ былого? Эти грезы --
Созданія-ли духа или нѣтъ?
Нашъ духь творитъ тѣла и поселяетъ
Въ планетахъ онъ такія существа,
Прекраснѣе какихъ и не бывало,
И придаетъ дыханіе тѣламъ,
Переживать способнымъ все плотское.
Хотѣлъ бы я опять къ себѣ призвать
Видѣніе, которое явилось
Мнѣ разъ одинъ, -- быть можетъ, и во снѣ.
2.
Два существа во цвѣтѣ юной силы
Передо мной стояли на холмѣ
Прелестнѣйшемъ; отлогій и зеленый,
Онъ цѣпь холмовъ, казалось, замыкалъ.
Но ногъ его вода не омывала.
За то ландшафтъ весь полонъ жизни былъ
Кругомъ лѣса и нивы золотыя,
И сельскія жилища тутъ и тамъ,
И тихій дымъ на ихъ убогихъ крышахъ.
Зеленый холмъ носилъ на головѣ
Какъ будто бы корону изъ деревьевъ,
Насаженныхъ въ кружокъ рукой людей,
А не игрой случайною природы.
Тамъ дѣвушка и мальчикъ на холмѣ
Передо мной стояли и смотрѣли:
Она -- на все, что было близь нея
И, какъ она, блистало красотою;
A онъ смотрѣлъ лишь на нее одну.
И молоды тотъ и другая были,
Но неравны годами, какъ луна
Прекрасная на краѣ горизонта,
Она теперь была близка къ порѣ
Послѣдняго, цвѣтущаго развитья.
A мальчикъ былъ годами не богатъ,
Но сердце въ немъ опередило годы.
Его глаза лишь на одно лице
На всей землѣ съ любовію смотрѣло,
И то лице блистало для него
Какъ солнца свѣтъ; не могъ онъ оторваться
Отъ глазъ ея; онъ ею лишь дышалъ,
Лишь ею жилъ; въ ней слышалъ онъ свой голосъ,
Предъ ней молчалъ, во звукъ ея рѣчей
Въ него вселялъ какой-то сладкій трепетъ.
Въ немъ видѣлъ онъ и зрѣніе свое:
Глаза его слѣдили за глазами
Ея одной и видѣли лишь то,
На что она смотрѣла; всѣ предмѣты
Ея лишь взоръ ему украсить могъ.
Онъ пересталъ жить самъ собой; въ ней видѣлъ
Онъ жизнь свою, великій океанъ,
Куда текли стремительно потоки
Всѣхъ думъ его; звукъ голоса ея,
Ея руки одно прикосновеніе
Въ его крови то дѣлали приливъ,
То вдругъ отливъ, и щеки загорались
Огнемъ любви, и сердце замирало
Въ груди, само не зная отчего.
Но этихъ чувствъ она не раздѣляла,
И вздохъ ея летѣлъ не для него.
Онъ былъ ей братъ --и только;
кровныхъ братьевъ
Не довелось имѣть ей, -- и ему
Лишь одному названье это въ дѣтствѣ
Дала она, -- она, послѣдній членъ
Почтеннаго и древняго семейства.
Въ былые дни онъ имя то любилъ,
Теперь оно его не утѣшало.
И почему? Ахъ, годы принесли
Нерадостный отвѣтъ его сомнѣньямъ!
Ахъ, онъ узналъ, что дорогъ ей другой;
И въ этотъ часъ, взойдя на холмъ зеленый,
Смотрѣла вдаль она, чтобъ увидать,
Спѣшитъ-ли онъ, возлюбленный, на встрѣчу
Желаніямъ томительнымъ ея!
3.
Но тутъ мой сонъ внезапно измѣнился.
Я видѣлъ домъ старинный; передъ нимъ
Осѣдланная лошадь землю била;
Въ готической молельнѣ, одинокъ,
Мой юноша, съ лицемъ печально-блѣднымъ,
Взадъ и впередъ ходилъ; по временамъ
Садился онъ и схватывалъ перо
И вдругъ писалъ загадочное что то.
Потомъ опять лице онъ закрывалъ
Обѣими руками, и все тѣло
Какъ въ судоргахъ дрожало... Вдругъ опять
Онъ вскакивалъ, руками и губами
Свое письмо на части рвалъ, -- но слезъ
Не проливалъ... Но вотъ онъ сталъ спокойнѣй,
И тихій свѣтъ проникъ въ его глаза.
Нежданно дверь молельни отворилась --
Вошла она, предметъ его любви,
Съ спокойною и милою улыбкой,
Хоть хорошо извѣстно было ей,
Что къ ней пылалъ онъ горькою любовью,
Что тѣнь ея кидала мрачный свѣтъ
На душу всю несчастнаго; страданье
И скорбь его--все видѣла она...
Но нѣтъ -- не все... Онъ всталъ и руку милой
Пожалъ какъ другъ,-- и на лицѣ его
Я въ этотъ мигъ увидѣлъ начертанье
Какихъ-то думъ, невыразимыхъ думъ.
Но скоро все изгладилося... Руку
Онъ выпустилъ и медленно пошелъ
Изъ комнаты... Казалось, что разлуки
Тутъ не было; такъ весело они,
Спокойно такъ другъ другу улыбались!
И вышелъ онъ въ высокія ворота,
Сѣлъ на коня, и
поскакалъ впередъ,
И сѣраго, стариннаго порога
Ужъ никогда не видѣлъ съ той поры.
4.
Мой сонъ опять внезапно измѣнился.
Изъ юноши онъ мужемъ зрѣлымъ сталъ.
Далекія пустыни знойныхъ странъ
Избралъ себѣ отчизной, упивался
Палящими лучами; видъ его
И страшенъ былъ, и мраченъ; не осталось
Въ немъ ничего отъ прежняго. Всегда
Онъ странствовалъ по морю и по сушѣ,
Рой образовъ преслѣдовалъ меня
И набѣгалъ на душу точно волны,
Но всюду
онъ
мнѣ видѣлся... И разъ
Увидѣлъ я: отъ зноя убѣгая,
Онъ межъ колоннъ разрушенныхъ лежалъ,
Въ тѣни тѣхъ стѣнъ, развалины которыхъ
Пережили строителей своихъ.
И тутъ онъ спалъ. Кругомъ паслись верблюды,
Не вдалекѣ -- фонтанъ, а у него --
Привязаны породистые кони
Въ широкій плащъ одѣтый человѣкъ
Сидѣлъ какъ стражъ, межъ тѣмъ какъ сладко спали
Вокругъ него соотчичи его.
Небесный сводъ служилъ для нихъ покровомъ,
И этотъ сводъ былъ такъ лазуренъ, чистъ,
И такъ блисталъ прозрачной красотою,
Что только Богъ былъ ясно видѣнъ въ немъ...
5.
Мой сонъ опять внезапно измѣнился.
Та дѣвушка -- предметъ его любви,
Съ другимъ была обвѣнчана. Въ отчизнѣ
Она жила, далеко отъ него-
Вокругъ нея рѣзвились чудо -- дѣти,
И дѣвочки, и мальчики. Но скорбь
Была видна въ ея чертахъ прекрасныхъ.
На всемъ лицѣ лежала тѣнь глубокой
Борьбы съ собой; тревожно взоръ блуждалъ,
Какъ будто бы невидимыя слезы
Какъ тяжкій гнетъ лежали на глазахъ.
Но гдѣ же, въ чемъ причина этой скорби?
Вѣдь у нея все было, что она
Любила такъ; вѣдь тотъ, кто такъ безумно
Любилъ ее, ушелъ въ далекій край,
Все унеся съ собою, что смущало
Ея души святую чистоту:
Преступныя надежды, и желанья,
И явную, тревожную любовь.
Къ чему же скорбь? Вѣдь онъ ей не былъ дорогъ,
Вѣдь ни одной надежды никогда
Не подала она ему, и вѣрно
Не могъ онъ быть виновникомъ того,
Что въ сердце къ ней теперь вливало горе,
Явившмсь въ немъ какъ призракъ дней былыхъ.
6.
Мой сонъ опять внезапно измѣнился.
На родину вернулся странникъ вновь
Вотъ онъ стоитъ предъ алтаремъ съ невѣстой.
Она мила, прекрасна, но не то
Что та, -- звѣзда всей юности минувшей
У алтаря стоитъ онъ; но въ чертахъ
Такая жъ грусть, какъ нѣкогда въ молельнѣ,
И та же дрожь, и тотъ же странный видъ,
И на лицѣ, какъ прежде, начертанье
Какихъ-то думъ, невыразимыхъ думъ.
И снова все изгладилось, какъ прежде.
Такъ онъ стоялъ, спокойный, и обѣтъ
Проговорилъ спокойно, но не слышалъ
Самъ словъ своихъ; все шло кругомъ въ глазахъ;
Передъ собой онъ ничего не видѣлъ,
И ничего не понималъ. Въ умѣ
Воскресли вновь старинный домъ, ворота,
И комнаты знакомыя, и мѣсто,
И день, и часъ, и солнца свѣтъ, и тѣнь,
И, ахъ, она -- судьба его всей жизни...
Все видитъ онъ, все вспоминаетъ онъ...
Но для чего вы, злые сны былого,
Не кстати такъ, не в
о
время пришли?
7.
Мой сонъ опять внезапно измѣнился.
Та женщина, кого онъ такъ любилъ,
О, какъ ее душевные недуги
Ужасно измѣнили! Духъ ея
Разстался съ ней и странствовалъ далеко;
Въ глазахъ ея потухнулъ прежній блескъ,
Смѣнившійся небеснымъ выраженьемъ;
Царицею жила она теперь, --
Царицею въ своемъ волшебномъ царствѣ.
Въ ея умѣ смѣшались межъ собой
Несродныя одна съ другою мысли,
И образы, невидимые намъ,
Ея глазамъ являлись очень ясно.
И свѣтъ ее безумною назвалъ.
Но мудреца безумье смыслъ глубокій
Въ себѣ таитъ, и вся тоска его --
Ужасный даръ. Она ничто иное
Какъ телескопъ всей правды, съ жизнью насъ
Сближающій: она намъ помогаетъ
Всю эту жизнь увидѣть въ наготѣ,
И черезъ чуръ, до ужаса правдиво,
Холодную дѣйствительность рисуетъ.
8.
Мой сонь опять внезапно измѣнился.
Скиталецъ былъ, какъ прежде, одинокъ.
Изъ тѣхъ существъ, которыми онъ прежде