Байрон Джордж Гордон
Оскар Альвский
Lib.ru/Классика:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
]
Оставить комментарий
Байрон Джордж Гордон
(
yes@lib.ru
)
Год: 1827
Обновлено: 18/04/2018. 39k.
Статистика.
Поэма
:
Поэзия
,
Переводы
Поэмы
Скачать
FB2
Ваша оценка:
шедевр
замечательно
очень хорошо
хорошо
нормально
Не читал
терпимо
посредственно
плохо
очень плохо
не читать
Аннотация:
Перевод
П. Кудряшова
(1827)
.
Оскаръ Альвскій.
Повѣсть.
Свѣтило ночное лучи разливаетъ
И въ Лорѣ прозрачной, играя, дрожитъ,
Высокаго Альвы зубцы освѣщаетъ;
Оружіе въ замкѣ безлюдномъ молчитъ;
Ахъ! сколько разъ мѣсяцъ полночный лучами
Игралъ на пернатыхъ, стальныхъ шишакахъ,
Какъ воины Альвы шли биться съ врагами
Въ сіяющихъ латахъ, съ мечами въ рукахъ!
Съ утесовъ кремнистыхъ, кропимыхъ водою,
Онъ видѣлъ, печальнымъ, дрожащимъ лучемъ
Какъ смерть межъ рядами сверкала косою,
И храбрые пѣли въ паденьи своемъ;
Ихъ взоры, которымъ судьба воспретила!
Дождаться восхода денницы златой,
Блуждая, искали ночнаго свѣтила,
Навѣкъ закрываясь могильною тьмой.
Ахъ! прежде сей мѣсяцъ, другъ ночи печальный,
Являясь звѣздою любови для нихъ,
Лилъ радость... теперь онъ свѣчей погребальной
Трепещетъ на сводѣ небесъ голубыхъ.
Нѣтъ рыцарей Альвы. Видъ башенъ зубчатыхъ
Подернулся тускомъ протекшихъ вѣковъ;
Но сами герои -- еленей рогатыхъ
Въ лѣсахъ не гоняютъ, не губятъ враговъ.
Кто были владѣтели?... Замокъ высокій!
Давно ли одѣлся ты мохомъ сѣдымъ?
Подъ сводами тихо,-- лишь бурѣ жестокой
Отвѣтствуетъ ехо въ нихъ свистомъ глухимъ.
Тогда, какъ бываетъ готово проснуться
Румяное утро -- лишь вѣтръ зашумитъ --
Ужасные звуки въ стѣнахъ раздаются!
Колеблются своды -- весь замокъ дрожитъ ?
Свирѣпая буря, поднявшись въ пустынѣ,
Гремитъ, разъяряся, Оскара щитомъ;
Но рыцаря знамя не вѣетъ въ долинѣ
И шлемъ не блистаетъ съ высокимъ перомъ.
У Анга родился Оскаръ, сынъ безцѣнный!
Любови супружеской первый залогъ:
Съ толпами вассаловъ отецъ восхищенный
Спѣшилъ раздѣлить свои душевный восторгъ.
Ловцы поразили еленей стрѣлами;
Воинственный рогъ на пиру затрубилъ:
Звукъ громкаго рога, лети межъ горами,
Ихъ жителей Храбрыхъ сердца восхитилъ.
Вассалы, геройскаго полные жара,
Воскликнули радостно: "Время придетъ --
Звукъ рога предтечею будетъ Оскара,
Когда онъ дружину на брань поведетъ!"
Годъ минулъ,-- у Анга другой сынъ родился --
И Альвы владѣтель опять пировалъ ?
Наполненный кубокъ кругомъ разносился,
И замокъ отъ радостныхъ кликовъ дрожалъ.
Сыны, обученные Ангомъ, стрѣляли
Безъ промаха въ ланей съ лѣсистыхъ холмовъ,
Въ бѣгу же Оскаръ и Аланъ обгоняли
Отважныхъ, стремительно скачущихъ псовъ.
Младенчества годы прошли, пролетѣли --
Ужь братья стояли въ воинскихъ рядахъ;
Испытывать крѣпость булата умѣли
Они на кольчугахъ желѣзныхъ щитахъ.
Власами Оскара Зефиры играли!
Но свѣтлыя Кудри Алана, кольцомъ
Віяся, младое чело отѣняли
И дума печать положила на немъ.
Могъ каждый удобно Оскара во взорахъ
Движенія чистаго сердца читать;
Аланъ же былъ скрытенъ въ своихъ разговорахъ,
И Лаской слова онъ умѣлъ подслащать.
Порывы геройскаго, сильнаго жара
Они прохлаждали въ Саксонской кропи.
Не вѣдало робости сердце Оскара,
Знакомое съ трепетомъ сладкимъ любви.
И младшій сынъ Анга былъ рыцарь прекрасный,
Но чувствъ благородства въ душѣ не имѣлъ;
По нраву, но чувствамъ свирѣпый, несчастный,
Онъ злобой и мщеньемъ ужаснымъ кипѣлъ.
Кенеффа наслѣдница, Дщерь Гленальвона,
Извѣстная милой, волшебной красой,
Пришла молодая изъ Соутаннона --
И жителей Альвы плѣнила собой.
Оскаръ объяснился: "Будь, дѣва, моею!"
-- Согласна.-- Ангъ слишкомъ доволенъ тѣмъ былъ.
Союзъ съ Гленальвоновой милою дщерью
Тщеславію старца-владѣтеля льстилъ.
Рога загремѣли, рога зазвучали;
Съ рогами слилися пѣвцовъ голоса,
И звуку и грому роговъ отвѣчали
Высокія горы, густые лѣса.
И воины -- въ шлемахъ блестящихъ, высокихъ,
Украшенныхъ длиннымъ, багрянымъ перомъ,
Въ кольчугахъ и мантіяхъ цвѣтныхъ, широкихъ --
Владѣтеля Альвы обстали кругомъ.
Ихъ созвали въ замокъ -- не въ поле сражаться;
Не бранные звуки здѣсь рогъ издаетъ:
Они всѣ сошлися пить, ѣсть
,
забавляться;
Здѣсь брачную пѣсню хоръ громко поетъ.
Но гдѣ же Оскаръ? гдѣ женихъ? Не пора ли?..
Онъ медлить не долженъ часа одного!
И гостьи и гости --· всѣ видѣть желали
Счастливца Оскара и брата его.
Послѣдній явился -- и сѣлъ съ обрученной.
"Гдѣ сынъ мой? Почшо мой Оскаръ запоздалъ
-- Со мною онъ не былъ -- съ душею смущенной,
Такъ старому Ангу Аланъ отвѣчалъ.
-- Быть можетъ, сего дня въ лѣсу за звѣрями
Гоняясь, дорогу Оскаръ потерялъ.
Иль вѣтеръ, бушуя морскими волнами,
Челнокъ его легкій въ бѣгу задержалъ.--
"Нѣтъ, нѣтъ! ни охота, ни моря волненье
Не могутъ сегодня его удержать!
Гдѣжъ сынъ мой?" Ангъ въ сильномъ воскликнулъ движеньѣ:
"Почто не стремдтся онъ Мору обнять!
"О воины братья! въ окрестностяхъ Альвы
Ищите Оскара. Прошу, какъ друзей,
Обѣгать съ Аланомъ всѣ горы, дубравы:
Найдите Оскара, найдите скорѣй!"
Разносится имя Оскара въ долинахъ,
Разносится имя Оскара въ горахъ,
Въ тѣнистыхъ дубравахъ и мрачныхъ пустыняхъ --
Напрасно! Ужъ ночь на холодныхъ поляхъ.
Но поискамъ смѣлыхъ и ночь не мѣшала;
Оскара по прежнему гулъ выкликалъ --
Оскаръ не являлся! Заря запылала --
Оскара никто не видалъ, не встрѣчалъ!
Три дня и три ночи Ангъ старый трудился
Въ окрестностяхъ Альвы Оскара искать --
Но тщетно! Несчастный съ надеждой простился
И началъ въ отчаяньи волосы рватъ!
"Оскаръ, сынъ мой!.. Боже, услыши моленіе;
Пошли мнѣ Оскара, мнѣ сына отдай!
Но если убитъ онъ -- на страшное мщенье
Злодѣя убійцу его мнѣ предай!
"Быть можетъ, Оскаръ мой лишенъ погребенья
И трупъ его брошенъ на пищу звѣрямъ;
Но духъ его, Боже! пусть въ царствѣ нетлѣнья
Ликуетъ -- и съ нимъ съединюся я тамъ!
"Быть можетъ, не умеръ Оскаръ мой любезный --
Престанемъ отчаянью сердца внимать,
Умолкнемъ!.. Прости, о Создатель Небесный,
Что я на тебя покусился роптать!
"Но живъ ли Оскаръ? Нѣтъ! надеждѣ не вѣрю;
Надежда дней ветхихъ моихъ умерла!
Ахъ! чѣмъ заслужилъ я такую потерю?
Для дряхлаго Анга она тяжела!"
Такъ сѣтовалъ бѣдный, злосчастный родитель --
И радовать старца ничто не могло.
Но время есть лучшій ранъ сердца цѣлитель:
Оно проясняетъ несчастныхъ чело.
Владѣтелю Альвы надежда шептала,
Что милаго сына онъ скоро найдетъ;
Но вѣрить надеждѣ душа перестала:
Прошелъ безъ Оскара мучительный годъ.
Дни шли, проходили; еще совершило
Блестящее солнце свои кругъ годовой,
И время грусть старца- отца исцѣлило:
Къ нему возвратился душевной покой.
На старости Ангу остался подпорой
Аланъ; въ немъ отраду отецъ находилъ.
Сей Рыцарь, плѣненный прелестною Морой,
Прелестную Мору собою плѣнилъ.
"Кто краше Алана?" она, размышляя,
Твердила: "уже нѣтъ Оскара въ живыхъ;
Но если и живъ онъ, то, вѣрно, другая
Измѣнника держишь въ оковахъ своихъ"
Ангъ сыну и Морѣ: "Вы годъ подождите:
Когда я въ надеждѣ еще? обманусь --
Не встрѣчу Оскара -- тогда заключите*'
Любезныя дѣти, желанной союзъ.
Прошелъ годъ унылый -- и день съеднеенья
Алану съ любезной назначилъ отецъ --
И вспыхнулъ въ ихъ взорахъ огнь восхищенья;
Желанье исполнилось страстныхъ сердецъ.
Рога загремѣли, рога зазвучали;
Съ рогами слилися пѣвцовъ голоса
И звукамъ, и грому роговъ отвѣчали
Высокія горы, густые лѣса·
И въ замкѣ вассалы въ блестящей одеждѣ
Толпились -- и каждый весельемъ дышалъ;
Въ шуму пированья забыли, какъ прежде
Нечаянный случай веселье прервалъ.
Но кто сей пришлецъ? кто?-- въ замкѣ не знали.
На всѣхъ неизвѣстный ужасно смотрѣлъ;
И всѣ на угрюмаго взоры вперяли...
Огонь отъ прихода его потемнѣлъ!
Онъ черной, широкой страшилъ епанчою,--
Кровавыя перья на шлемѣ тряслись;
Земли чуть касался онъ легкой стопою,
И вздохи изъ груди, какъ буря, неслись!
Приближалась полночь -- и чаща златая
За здравье Алана ходила кругомъ,
И всѣ восклицали, ее осушая:
Пусть будетъ всегда онъ "со счастьемъ знакомъ!"
Пришлецъ на гостей взвелъ страшные взоры --
И каждый невольно предъ нимъ замолчалъ:
И вздрогнуло сердце красавицы Моры,
И старецъ чего-то въ смущеніи ждалъ.
"Здѣсь счастья Алану всѣ гости желали;"
Такъ чудный, свирѣпый пришлецъ говорилъ,
"Здѣсь чашу заздравную всѣ осушали:
Я также за здравье, какъ прочіе, пилъ.