Lib.ru/Классика: Байрон Джордж Гордон. Синие чулки

Дж. Г. Байронъ

Синіе чулки.

Литературная эклога.

Переводъ А. Соколовскаго.

Байронъ. Библіотека великихъ писателей подъ ред. С. А. Венгерова. Т. 2, 1905

ЭКЛОГА ПЕРВАЯ.

Лондонъ. Передъ входомъ въ залу для чтѳній.

(Трэси и Инкель встрѣчаются).

ИНКЕЛЬ.

Ужъ поздно.

ТРЭСИ.

Что, кончили?

ИНКЕЛЬ.

Въ часъ не успѣютъ;

Но стулья, какъ яркій цвѣтникъ, ужъ пестрѣютъ.

Рѣшили вѣдь дамы, со страстью всѣхъ чувствъ,

Наукамъ предаться, взамѣну искусствъ,

А нѣжнымъ созданьямъ должны въ угожденье

Засѣсть и мужчины за строгое чтенье.

ТРЭСИ.

Охъ, знаю! Пришлось вѣдь и мнѣ угождать;

Засѣлъ я новѣйшія книги читать;

И Вампа, и Скампа прочелъ, и Вордсворта;

Чтобъ всѣмъ имъ...

ИНКЕЛЬ.

Тссъ, тише! изъ ихъ же вѣдь сорта

Вашъ слушатель!

ТРЭСИ.

Знаю: вы тоже поэтъ;

Въ издательскихъ лавкахъ извѣстенъ вашъ слѣдъ.

ИНКЕЛЬ.

Такъ можно ль представить, чтобъ сталъ я съ терпѣньемъ

Такимъ голословнымъ внимать обвиненьямъ

На музъ лучезарныхъ?

ТРЭСИ.

Не думалъ винить

Я девять сестеръ; но вѣдь музами быть

Отъ многихъ претензію смѣло я слышалъ.

Но, впрочемъ, довольно. -- Я только что вышелъ

Изъ книжной самъ лавки, изъ той, что стоитъ

Близъ лавки пирожника. Случай даритъ

Читателямъ, жаждущимъ новостей, средство

Двѣ пользы извлечь изъ такого сосѣдства:

Коль новостей нѣтъ въ заведеньи одномъ,

Навѣрное ихъ вы найдете въ другомъ.

Прелестною критикой тамъ я занялся;

Скажу вамъ, что авторъ насквозь пропитался

Весь греческой солью; вашъ другъ дорогой

Отдѣланъ имъ ловко -- извѣстно какой.

Въ статьѣ "освѣжающихъ" много мѣстечекъ;

Вотъ мѣткое слово изъ новыхъ словечекъ!

ИНКЕЛЬ.

Да, это дѣйствительно надо признать;

Но слишкомъ ужъ стали имъ всѣ щеголять;

Найдете его вы ужъ даже въ газетахъ.

Такъ другъ мой въ освистанныхъ, значитъ, поэтахъ?

ТРЭСИ.

Совсѣмъ уничтоженъ; въ опалу попалъ

За все, что и прежде и нынче писалъ;

Все названо глупымъ, нестоющимъ вздоромъ

И націи цѣлой онъ признанъ позоромъ.

ИНКЕЛЬ.

Жаль очень: вѣдь дружба! -- легко намъ понять;

Хоть долженъ онъ, впрочемъ, былъ этого ждать.

Открыто на наглыхъ враговъ негодуя,

Статеекъ подобныхъ читать не люблю я;

Не съ вами ли, впрочемъ, въ карманѣ листокъ?

ТРЭСИ.

Нѣтъ, жаль, захватить я съ собою не могъ,

Въ рукахъ тамъ остался у цѣлой онъ клики

Писакъ и поэтовъ. Шумъ поднятъ великій...

Нельзя же: собратъ вѣдь попался въ просакъ;

Конца не дождутся статейки никакъ.

ИНКЕЛЬ.

Пойдемте туда же.

ТРЭСИ.

А лекція наша?

ИНКЕЛЬ.

Едва ль проберемся; не можетъ быть чаша

Полнѣе, чѣмъ зала; безплотная тѣнь

Не сыщетъ тамъ мѣста въ сегодняшній день.

А также сознаться въ томъ надо, что чтенье

Почтеннаго Скампа -- урокъ для терпѣнья.

ТРЭСИ.

Какъ можете знать вы, не слышавъ его?

ИНКЕЛЬ.

Чтобъ высказать мнѣнье, довольно того,

Что слышалъ я прежде, и вамъ по секрету

Скажу, что покинулъ я лекцію эту,

Сказавъ, что терпѣть не могу духоты;

По правдѣ жъ -- я чтенья не снесъ пустоты.

ТРЭСИ.

Такъ, значитъ, не слышать потери немного?

ИНКЕЛЬ.

Потери не слышать той дичи убогой?...

Мой Богъ! испугался бы менѣе я,

Узнавъ, что жена заразилась моя

Слюною взбѣсившейся, гадкой собаки,

Чѣмъ склонностью слушать подобныя враки.

Часами вѣдь этотъ глупѣйшій актеръ

Несетъ передъ вами напыщенный вздоръ.

Довольно, прошу васъ; меня не вводите

Въ грѣхъ тяжкій злословья.

ТРЭСИ.

Что жъ я тутъ, скажите?

ИНКЕЛЬ.

Что вы тутъ? я скромно и мирно молчалъ,

И правду, лишь встрѣтившись съ вами, сказалъ.

ТРЭСИ.

Я встрѣчей васъ, значитъ, навелъ на злословье?

ИНКЕЛЬ.

Чтобъ Скампа бранить, откликаюсь на зовъ я

Охотно, конечно; но слѣдую въ томъ

Примѣру другихъ лишь, а самъ ни при чемъ.

Онъ сплетникъ, обманщикъ и гаеръ...

ТРЭСИ.

Однако,

Мы видимъ, что публика ломится съ дракой

На чтенье; признали всѣ, значитъ, себя

Глупѣй, чѣмъ поэтъ вашъ. Ни вы и ни я

Туда не пойдемъ?

ИНКЕЛЬ.

Удалимтесь скорѣе.

ТРЭСИ.

Но все же...

ИНКЕЛЬ.

Приманка нужна тутъ сильнѣе,

Чѣмъ Скампа жидовская лира, чей звукъ

Никакъ ужъ наградой не можетъ быть мукъ,

Какія отъ жара мы вытерпимъ въ залѣ.

ТРЭСИ.

Вы правду, почтеннѣйшій другь мой, сказали.

Вотъ если бъ красотка...

ИНКЕЛЬ.

Дѣвица?

ТРЭСИ.

Ну, да!

Миссъ Лила...

ИНКЕЛЬ.

Чулкомъ была синимъ всегда;

Но, впрочемъ, богата.

ТРЭСИ.

И ангелъ съ тѣмъ вмѣстѣ.

ИНКЕЛЬ.

О, полноте, другъ мой; объ этой невѣстѣ

Вамъ нечего думать. Вѣдь демонъ она;

Навѣки васъ сгубитъ такая жена!

И химикъ она, и поэтъ, и ботаникъ.

ТРЭСИ.

И ангелъ.

ИНКЕЛЬ.

Подобной особы избранникъ

Не будетъ, повѣрьте, счастливъ никогда;

Домашняя сгубитъ обоихъ вражда;

Чулокъ она синій, синѣе зѳира.

ТРЭСИ.

Но гдѣ жъ тутъ причина, чтобъ не было мира?

ИНКЕЛЬ.

Примѣра ни разу не видано мной,

Чтобъ мужъ былъ счастливымъ съ ученой женой.

Весь день занимаясь одною наукой,

Вамъ жизнь отравитъ она вѣчною мукой,

И вы...

ТРЭСИ.

Что?

ИНКЕЛЬ.

Быть можетъ мнѣ лучше смолчать;

Но тысячи тоже должны вамъ сказать,

Что въ глупость вы лѣзете.

ТРЭСИ.

Вспомните, милый,

Что Креза богаче прелестная Лила.

ИНКЕЛЬ.

Такъ, значитъ, мамаши тугой кошелекъ

Не меньше красотки вамъ сердце привлекъ?

ТРЭСИ.

Сказать вамъ по правдѣ: и то, и другое.

ИНКЕЛЬ.

Намѣренье, значитъ, избрали благое

Вы ладить съ мамашей супруги своей?

Но только, смотрите: она здоровѣй,

Чѣмъ вы и чѣмъ я; ждать вамъ долго придется

Получки наслѣдства.

ТРЭСИ.

Пускай ей живется,

Пока пожелаетъ; рука мнѣ одна

Съ любовью красавицы дочки нужна.

ИНКЕЛЬ.

Въ чернильницѣ сердце ея поселилось,

А ручка съ перомъ цѣлый вѣкъ свой возилась.

ТРЭСИ.

Я, кстати, хотѣлъ васъ, мой милый, спросить:

Мнѣ пѣсенки двѣ или три сочинить.

ИНКЕЛЬ.

Зачѣмъ вамъ?

ТРЭСИ.

Мой другъ, вамъ, конечно, извѣстно,

Что въ прозѣ пишу я и бойко и честно;

Въ стихахъ же...

ИНКЕЛЬ.

Я знаю, что вы не поэтъ.

ТРЭСИ.

Вотъ то-то жъ! извѣстно, однако, что нѣтъ

И не было средства на свѣтѣ вѣрнѣе,

Чтобъ женское сердце сдалось намъ скорѣе,

Какъ впору прочесть мадригалъ иль стишокъ;

А такъ какъ въ поэзіи я недалёкъ,

То васъ я, какъ друга, прошу, помогите.

ИНКЕЛЬ.

Такъ выдать стихи за свои вы хотите?

ТРЭСИ.

Да, да, непремѣнно; спишу я ихъ самъ

И Лилѣ на раутѣ первомъ отдамъ.

ИНКЕЛЬ.

Но развѣ вы близки настолько ужъ съ нею?

ТРЭСИ.

А что же? иль думали вы, что не смѣю,

Напуганный строгостью синихъ чулокъ,

Прочесть ей стихами, что смѣло я могъ

Читать прежде прозой, не меньше прекрасной?

ИНКЕЛЬ.

Не меньше прекрасной? Такъ къ музѣ напрасно

Вамъ, кажется, было бъ моей прибѣгать.

ТРЭСИ.

Чулокъ я вѣдь синій хочу занимать.

ИНКЕЛЬ.

"Прекрасной"? Такъ лучше вы вашею прозой

Ее и займите; поэзіи жъ грезы

Вамъ лучше оставить. Покорнымъ слугой

Позвольте быть вашимъ. Прощайте!

ТРЭСИ.

Богъ мой!...

Что жъ вы разсердились? Прошу васъ, простите,

И пѣсенокъ пару мнѣ все жъ сочините.

ИНКЕЛЬ.

"Прекрасной"!

ТРЭСИ.

Обмолвился я невзначай.

ИНКЕЛЬ.

Хватили неловкостью вы черезъ край.

ТРЭСИ.

Я каюсь; смиритесь моимъ извиненьемъ!

Чего же вамъ больше?

ИНКЕЛЬ.

Вы съ злымъ умышленьемъ

Унизить задумали музу мою,

Чтобъ пользу извлечь изъ нея же свою.

ТРЭСИ.

Я, значитъ, ее уважаю примѣрно.

ИНКЕЛЬ.

Да, это, пожалуй, дѣйствительно вѣрно.

ТРЭСИ.

Я взвѣшивать точно умѣю слова,

А васъ вѣдь давно ужъ признала молва

Настолько жъ любезнымъ всегда человѣкомъ,

Насколько поэтомъ, увѣнчаннымъ вѣкомъ;

Такъ могъ ли умышленно дерзость сказать

Тому я, въ комъ друга привыкъ уважать

И генія вмѣстѣ?

ИНКЕЛЬ.

Конечно, должны вы

Считать, что дѣйствительно дружбой счастливы

Такого... но, впрочемъ, что тутъ толковать!

Позвольте вамъ руку сердечно пожать.

ТРЭСИ.

Вы знали и знаете, какъ аккуратно

Я все покупаю, что только печатно

Придетъ вамъ фантазія выпустить въ свѣтъ

ИНКЕЛЬ.

До книгь напечатанныхъ дѣла мнѣ нѣтъ.

Издателей дѣло возиться съ продажей.

Извѣстно давно вѣдь, что лучшія даже

Творенья въ продажѣ не скоро идутъ.

Примѣромъ вамъ можетъ быть публики судъ

Надъ Ботерби драмой; талантъ Ренегада

Не признанъ вѣдь также; то жъ самое надо

Сказать о романѣ послѣднемъ моемъ.

ТРЭСИ.

Былъ отзывъ недавно хвалебный о немъ

Въ журналѣ: "Дѣвицъ пожилыхъ обозрѣнье".

ИНКЕЛЬ.

Въ какомъ?

ТРЭСИ.

Тамъ свои помѣщаетъ творенья

Ханжей доморощенныхъ нашихъ кружокъ.

Извѣстенъ онъ вамъ?

ИНКЕЛЬ.

Нѣтъ, покамѣстъ не могъ

Заняться я имъ.

ТРЭСИ.

Такъ спѣшите заняться.

ИНКЕЛЬ.

А что?

ТРЭСИ.

Слухъ о немъ сталъ упорно держаться,

Что скоро испуститъ послѣдній онъ вздохъ.

ИНКЕЛЬ.

Такъ, значитъ, не вовсе еще онъ изсохъ?

ТРЭСИ.

Конечно. Вы нынче на раутъ идете

Къ графинѣ Фидлькомъ?

ИНКЕЛЬ.

Безъ сомнѣнья вы ждете,

Что буду я тамъ? Приглашеніе есть;

Но вечеръ обязанъ иначе провесть

Я нынче: далъ слово, что чуть вдохновенный

Нашъ Скампъ возвратится съ луны, гдѣ, блаженный,

Искалъ онъ запаса новѣйшихъ остротъ,

И чтеньемъ у лэди Блюботль всѣхъ займетъ.

То буду и я непремѣнно при этомъ,

Чтобъ слушать, а также холоднымъ котлетамъ

Отдать чтобъ на ужинѣ должную честь.

Вѣдь Скампа нерѣдко зовутъ, чтобъ провесть

Предлогъ былъ лишь время въ блестящемъ собраньи.

За чтенье жъ готовы ему въ воздаянье

И ужинъ холодный и ворохъ похвалъ.

На этихъ собраньяхъ я часто бывалъ

И даже безъ скуки. Пойдемте; миссъ Лила

Навѣрно тамъ будетъ.

ТРЭСИ.

Мгновенною силой

Меня вы влечете.

ИНКЕЛЬ.

А гдѣ тотъ магнитъ?

Въ карманѣ мамаши?

ТРЭСИ.

Какъ зло говоритъ

Порою языкъ вашъ! Любви одобренья

Отъ васъ ожидалъ я, а встрѣтилъ сомнѣнье.

Но время идти намъ; ужъ въ залѣ шумятъ

И значитъ...

ИНКЕЛЬ.

Вы правы; а то налетятъ

Толпою на насъ вѣдь всѣ барыни мигомъ

И имъ вы извольте отвѣтъ, какъ по книгамъ,

На всѣ ихъ вопросы не медля давать.

Извѣстно, что синимъ чулкамъ угождать

Умѣетъ не всякій!... Чу! вотъ вся ватага.

Ботерби я голосъ узналъ; онъ съ отвагой

Валторны сильнѣе гудитъ вѣдь всегда.

Вотъ, вотъ онъ! Ну, бѣдному Скампу бѣда!...

Пусть прячется живо; иначе поэта

Ждетъ горькая плата его же монетой.

ТРЭСИ.

Урокъ за урокъ въ этомъ будетъ.

ИНКЕЛЬ.

Пусть такъ.

Но Господа ради уйдемте, въ просакъ

Чтобъ съ нимъ не попасться.

&nbsp; (Уходитъ).

ТРЭСИ.

И я вслѣдъ за вами.

Бѣда надвигается прочно надъ нами.

А "sic me servavit Apollo" сказать

Намъ некому. Всю эту славную рать

Мы тотчасъ увидимъ: всѣхъ вдовушекъ, франтовъ,

Писакъ неумѣлыхъ, поэтовъ-педантовъ,

Пріемъ имъ и ужинъ съ мадерой готовъ

У лэди, первѣйшей изъ синихъ чулковъ.

(Уходитъ).

ЭКЛОГА ВТОРАЯ.

Комната въ домѣ лэди Блюботль. Накрытый столъ.

СЭРЪ РИЧАРДЪ БЛЮБОТЛЬ (одинъ).

Бывалъ ли хоть кто-нибудь въ бракѣ своемъ

Несчастливъ, какъ я? Былъ дуракъ дуракомъ

Въ часъ глупый и скверный, когда я женился!

Навѣки покоя я въ жизни лишился.

А времячко было, когда безъ заботъ

Я жилъ припѣвая, не зная невзгодъ.

Теперь же двѣнадцать часовъ цѣлыхъ въ сутки...

Какое двѣнадцать? --сказать я безъ шутки

Могу передъ всѣми, что часа найти,

Чтобъ мирно въ покоѣ его провести,

Мнѣ не дано въ сутки! Прогулки, ученье,

Визиты, обѣды, пріемы и чтенья,

Искусство, педантство вездѣ и во всемъ!

Ну, просто мозги повернулись кругомъ!

Съ супругою врозь не пробудешь минуты;

Успѣла такъ ловко законныя путы

На шею супруга она возложить,

Что волей-неволей приходится быть

Съ ней плотью и кровью повсюду единой.

Ужъ я помирился бъ съ рецензіей длинной

Отчетовъ, какіе ей долженъ давать;

Но что мнѣ всю душу способно взорвать,

Такъ это орава всѣхъ этихъ поэтовъ,

Писакъ и ученыхъ различныхъ предметовъ,

Всѣхъ сплетниковъ этихъ, мутящихъ весь міръ,

Что приняли домъ мой совсѣмъ за трактиръ,

Лишь съ тѣмъ, по несчастью, различьемъ, что счеты

Платить на меня же ложатся заботы.

Ни срока, ни вздоха! день цѣлый сиди,

О разностяхъ разныхъ суди да ряди!

Выслушивай синихъ чулковъ разсужденья

О новостяхъ, въ глупомъ почерпнутыхъ чтеньи;

Ну просто хоть въ петлю!.. Но тсс... вотъ они.

О если бы въ эти несчастные дни

Глухимъ становился я волей Господней!

Нѣмымъ постараюсь пробыть хоть сегодняі

Входятъ ЛЭДИ БЛЮБОТЛЬ, МИССЪ ЛИЛА, ЛЭДИ БЛЮМОНТЪ, МИСТЕРЪ БОТЕРБИ, ИНКЕЛЬ, МИССЪ МАЗАРИНА и другіе. СКАМПЪ, только что читавшій.

ЛЭДИ БЛЮБОТЛЬ (сэру Ричарду).

Ахъ, здравствуй, мой милый! друзей дорогихъ

Къ тебѣ привела я.

СЭРЪ РИЧАРДЪ (поклонясъ, въ сторону).

Чтобъ чортъ побралъ ихъ!

ЛЭДИ БЮБОТЛЬ.

Прошу не чиниться; закуска готова.

Вы, Скампъ, утомились; безъ дальняго слова

Прошу васъ, садитесь поближе ко мнѣ.

(Всѣ садятся).

СЭРЪ РИЧАРДЪ (въ сторону).

Теперь-то устанетъ несчастный вдвойнѣ.

ЛЭДИ БЛЮБОТЛЬ.

Васъ, Трэси, а также прелестная Лила,

Прошу васъ, садитесь;-- я васъ ужъ просила

Объ этомъ Ботерби.

БОТЕРБИ.

Послушенъ я вамъ.

ЛЭДИ БЛЮБОТЛЬ.

А вамъ, мистеръ Инкель, я выговоръ дамъ:

Вы не были, кажется, въ залѣ на чтеньи?

ИНКЕЛЬ.

Простите, я въ нервное былъ возбужденье

Введенъ жаромъ залы и вышелъ какъ разъ

Въ минуту, какъ сталъ интереснымъ разсказъ.

ЛЭДИ БЛЮБОТЛЬ.

Жаръ точно былъ силенъ, но вы потеряли

Премного ушедши; поэты читали

Все лучшее.

БОТЕРБИ.

Врядъ ли услышимъ впередъ

Такое мы чтенье.

ТРЭСИ.

Вѣдь счастье насъ ждетъ

Два цѣлыхъ сеанса услышать -- такъ мнѣнье

Сказали вы рано.

БОТЕРБИ.

Ему въ подтвержденье

Скажу я, что зала гремѣла кругомъ

Отъ криковъ восторга.

ИНКЕЛЬ.

Ну, если лишь въ томъ

Успѣхъ вы увидѣли -- надо сознаться,

Что Скампу дѣйствительно врядъ ли удастся

Успѣхъ столь завидный еще заслужить.

Позвольте, миссъ Лила, мнѣ вамъ предложить

Кусочекъ фазана.

МИССЪ ЛИЛА.

Довольно. Кто хочетъ

Читать нынче лекціи лѣтомъ?

БОTEРБИ.

Хлопочетъ

Объ этомъ Дикъ Дондеръ.

ИНКЕЛЬ.

О, онъ доживетъ

До этого вѣрно.

МИССЪ ЛИЛА.

А кто же впередъ

Сказать это можетъ?

ИНКЕЛЬ.

Онъ можетъ, конечно:

Онъ глупъ вѣдь, а глупые всѣ долговѣчны.

Мадеры налить мнѣ позвольте стаканъ.

ЛЭДИ БЛЮМОНТЪ.

Охотно.

ИНКЕЛЬ.

Что первый поэтъ здѣшнихъ странъ,

Скажите, Вордсвортъ, Виндермера Опора,

Все такъ же ль, какъ прежде, поетъ онъ "Озера"?

Ихъ рыбъ и піявокъ? Онъ вѣренъ себѣ,

Какъ вѣренъ Гомеръбылъ Троянской борьбѣ.

ЛЭДИ БЛЮБОТЛЬ.

Онъ мѣсто имѣетъ.

ИНКЕЛЬ.

Лакея?

ЛЭДИ БЛЮБОТЛЬ.

Стыдитесь,

И славнаго барда корить воздержитесь.

ИНКЕЛЬ.

Не думалъ я, право, обидѣть его.

Мнѣ жалко, напротивъ, лишь стало того,

Въ чью нынче ливрею поэтъ нарядился.

Разнощиковъ пѣлъ онъ всегда и глумился

Надъ столькимъ различнымъ, что шкуру мѣнять

Пришлась ему нынче не первая стать.

ЛЭДИ БЛЮМОНТЪ.

Фи, полноте! если бъ злорѣчье такое

Услышалъ сэръ Джорджъ?

ЛЭДИ БЛЮБОТЛЬ.

Не тревожьтесь, пустое,

Вѣдь Инкель не можетъ иначе болтать.

СЭРЪ РИЧАРДЪ.

Но кѣмъ же сталъ Вордсвортъ?

ИНКЕЛЬ.

Быть можетъ, читать

Онъ лекціи началъ, какъ Скампъ?

ЛЭДИ БЛЮМОНТЪ.

Нѣтъ, гербовый

Доходъ онъ сбираетъ.

ТРЭСИ.

Ужели?

СЭРЪ РИЧАРДЪ.

Вотъ ново!

МИССЪ ЛИЛА.

Какъ, какъ вы сказали?

ИНКЕЛЬ.

Онъ шляпы клеймомъ

Теперь украшаетъ и этимъ трудомъ

Прославленъ.

ЛЭДИ БЛЮМОНТЪ.

Прославленъ и такъ онъ до Ганга.

ИНКЕЛЬ.

А больше всего у пирожника Гранга.

ЛЭДИ БЛЮБОТЛЬ.

О, фи!

МИССЪ ЛИЛА.

Постыдитесь.

ЛЭДИ БЛЮМОНТЪ.

Вы дерзки.

БОТЕРБИ.

Такъ что жъ?

ЛЭДИ БЛЮМОНТЪ.

Какъ что?

ЛЭДИ БЛЮБОТЛЬ.

Успокойтесь; съ него что возьмешь?

Ботерби привыкъ такъ всегда выражаться.

ЛЭДИ БЛЮМОНТЪ.

Но это ужъ дерзко.

ЛЭДИ БЛЮБОТЛЬ.

Чему жъ удивляться?

Онъ колкости вовсе не думалъ сказать;

Спросите.

ЛЭДИ БЛЮМОНТЪ.

Нельзя ли отъ васъ намъ узнать,

Буквально ль должны мы понять ваше мнѣнье?

ИНКЕЛЬ.

О! взвѣшивать онъ не привыкъ выраженья

И брякнетъ, что первое въ мысли взбредетъ.

БОТЕРБИ.

Какъ, сэръ?

ИНКЕЛЬ.

Успокойтесь; вѣдь всякій возьметъ,

Что должно; а васъ я хотѣлъ лишь прославить

И васъ защитить.

БОТЕРБИ.

Не угодно ль оставить

Заботу объ этомъ; я все это самъ

Съумѣю исполнить.

ИНКЕЛЬ.

Отъ этого вамъ

Вѣдь лучше не будетъ. Повѣрьте, мой милый,

Не должно поэту до самой могилы

Ни слова въ защиту себѣ говорить.

Другъ лучше съумѣетъ его защитить.

А кстати: придетъ ли конецъ ожиданьямъ

И вашимъ тяжелымъ, усерднымъ стараньямъ,

Чтобъ вашу піесу сыграли?

БОТЕРБИ.

Сказать

"Конецъ" вы изволили?

ИНКЕЛЬ.

Долго вѣдь ждать

Пришлось вамъ! Упорные слухи все ходятъ

Что будто-бы васъ... въ комитетѣ... изводятъ...

Что дѣлать! актеры бѣдовый народъ

И вкусъ ихъ такъ страненъ.

БОТЕРБИ.

Молва вѣчно лжетъ:

Піеса одобрена всѣми и всюду.

ИНКЕЛЬ.

Конечно! недаромъ дивятся, какъ чуду,

Піесамъ вѣдь вашимъ. Вселяется страхъ

При чтеньи ихъ въ душу и ясность въ умахъ,

Какъ греки бъ навѣрно объ этомъ сказали.

Какъ вы, драматурга найдемъ мы едва ли.

БОТЕРБИ.

Я кончилъ въ піесѣ прекрасный прологъ;

А васъ бы просилъ написать эпилогъ.

ИНКЕЛЬ.

На это отыщется въ будущемъ время.

Вы роздали роли?

БОТЕРби.

Тяжелое бремя

Раздать ихъ: вступаютъ въ отчаянный споръ

За роли актеры; а каждый актеръ

Надутъ самолюбьемъ. На сценѣ вѣдь это

Извѣстный порокъ.

ЛЭДИ БЛЮБОТЛЬ.

Не забудьте билеты

На первое намъ представленье достать.

ТРЕСИ (Инкелю).

А будете ль вы эпилогомъ блистать?

ИНКЕЛЬ.

Не знаю; Ботерби готовъ одолженье,

Конечно, я сдѣлать; но даромъ лишь рвенье

Боюсь я потратить при этомъ.

ТРЭСИ.

А что жъ?

ИНКЕЛЬ.

Боюсь, что не будетъ довольно хорошъ

Онъ съ прочимъ въ сравненьи.

БОТЕРБИ.

О, въ этомъ спокойнымъ

Могу я вполнѣ быть. Подспорьемъ достойнымъ

Трудъ Инкеля будетъ вездѣ и всегда.

ИНКЕЛЬ.

О мнѣ не заботьтесь; не вышла бъ бѣда

Съ раздачей ролей вамъ; вотъ гдѣ, полагаю,

Трудиться вамъ надо.

ЛЭДИ БЛЮМОНТЪ.

Вѣдь вы, сколько знаю,

Извѣстны какъ легкаго жанра поэтъ?

ИНКЕЛЬ.

Дѣйствительно, это мой главный предметъ.

Но вмѣстѣ бываю легокъ зачастую

Я на ноги также. Заслышавъ любую

Поэму Вордсворта иль Моути, бѣгу

Я вонъ изъ собранья, какъ только могу.

ЛЕДИ БЛЮМОНТЪ.

Въ васъ вкусъ, какъ я вижу, не развитъ; настанетъ

Пора, что хвалебною славою грянетъ

Весь міръ, чтобъ поэтовъ подобныхъ почтить

И злость современныхъ зоиловъ смирить.

ИНКЕЛЬ.

Міръ можетъ поэтовъ, какъ хочетъ, прославить;

Но все же меня ихъ хвалить не заставитъ.

ЛЭДИ БЛЮБОТЛЬ.

Поэты лишь должное славой берутъ.

ИНКЕЛЬ.

О, эти все, что вы хотите, возьмутъ,

Мѣста, пенсіоны, подарки и взятки,

Отъ куша гиней до дырявой заплатки.

Но, впрочемъ, довольно объ этомъ болтать.

ЛЭДИ БЛЮМОНТЪ.

Докажетъ вамъ время.

ИНКЕЛЬ.

Вы, Скампъ, что сказать

Объ этомъ найдете? Вы съ вида сердиты.

СКАМПЪ.

Поэтамъ я вашимъ не буду защитой;

Но надо сказать, что хорошее въ нихъ

Есть точно; хоть взглядовъ ихъ общихъ, пустыхъ

Никто не одобритъ.

ИНКЕЛЬ.

Такъ что жъ вы молчали?

На чтеньяхъ порядкомъ бы ихъ отщелкали.

СКАМПЪ.

О прежнихъ читаю поэтахъ лишь я.

ЛЭДИ БЛЮБОТЛЬ.

Ну, полноте дуться; а что до меня,

Скажу вамъ, что правдой природы плѣняюсь

Одной я; манерности жъ всякой чуждаюсь.

Да здравствуетъ геній природы -- ШекспиръІ

БОТЕРБИ.

И вонъ Аристотеля!

ЛЭДИ БЛЮМОНТЪ.

Тотъ же кумиръ

И Джорджа приводитъ всегда въ восхищенье.

Онъ съ лэди Блюботль одинакаго мнѣнья.

А важный нашъ лордъ, въ комъ великій пѣвецъ

Нашелъ Мецената! О немъ, какъ отецъ,

Всегда онъ заботился: къ мѣсту пристроилъ

И барда вниманьемъ своимъ удостоилъ.

Разносчиковъ могъ на свободѣ воспѣть

Поэгь нашъ и мирно къ Парнасу летѣть.

ТРЭСИ.

Что скажете, Скампъ, вы?

СКАМПЪ.

Въ большомъ затрудненьи

Насчетъ я отвѣта.

ИНКЕЛЬ.

О! Скампова мнѣнья

Ждать будетъ напрасно. Вѣкъ цѣлый провелъ

Вѣдь онъ надъ разборомъ значенья всѣхъ школъ,

Старинныхъ и новыхъ, и даже болтали,

Что школы, какія нигдѣ не бывали,

Равно досконально извѣстны ему.

ТРЭСИ.

Прійти мы должны къ заключенью тому,

Что глупы противники тѣ иль другіе;

Но только которые?

ИНКЕЛЬ.

Знать бы, какіе

Не глупы изъ тѣхъ и другихъ, я хотѣлъ.

Кто эту задачу рѣшить бы умѣлъ,

Отъ многихъ насъ могъ бы догадокъ избавить.

ЛЭДИ БЛЮБОТЛЬ.

Прошу васъ зласловіе, Инкель, оставить.

Смущать не хочу я нашъ "праздникъ ума"..

Не правда ль, Ботерби? Скажу, что сама

Я чувствую нынче себя такъ довольной,

Что рада въ эѳиръ бы умчаться привольный!

ИНКЕЛЬ.

Эй, Трэси! окошко скорѣе открой!

ТРЭСИ.

За лэди я радуюсь всею душой.

БОТЕРБИ.

О, лэди Блюботль! не давайте остынуть

Такому волненью и душу покинуть

Подобнымъ мечтамъ! Рѣдко жребій земной

Даритъ слабыхъ смертныхъ минутой такой!

Насъ въ высшія сферы она увлекаетъ

И душу надъ бренной землей возвышаетъ!

За чувства такія герой Прометей

Прикованъ къ скалѣ былъ ужасной своей!

Такія мгновенья къ сознанью приводятъ

Прекраснаго душу! На землю низводятъ

Къ намъ небо въ тотъ сладкій торжественный день!

Души нашей душу мы видимъ въ нихъ! Тѣнь

Прекраснаго въ нихъ получаетъ реальность!

Небесную видимъмы въ нихъ идеальность!..

ИНКЕЛЬ.

Позвольте стаканчикъ вина вамъ налить.

БОТЕРБИ.

О, нѣтъ, до обѣда не буду я пить.

ИНКЕЛЬ.

Вы къ сэру вѣдь Гомфри обѣдать пойдете?

ТРЭСИ.

Иль къ герцогу Гомфри? Вы лучшій найдете

Пріемъ тамъ.

ИНКЕЛЬ.

Промчался временъ тѣхъ и слѣдъ;

Помѣщика сытный, хорошій обѣдъ

Милѣе поэту теперь, чѣмъ всѣ эти

Обѣды у знатныхъ въ блистающемъ свѣтѣ.

Поэтъ нынче къ взгляду иному пришелъ

И, кромѣ издателя, сядетъ за столъ

Со всякимъ. Но время: я въ паркѣ съ друзьями

Далъ слово быть въ пятомъ часу.

ТРЭСИ.

Вмѣстѣ съ вами

И я погуляю до сумерекъ тамъ.

Вы, Скампъ, не пойдете ль?

СКАМПЪ.

Нѣтъ, долженъ я вамъ

Признаться, что къ лекціи будущей надо

Готовить свои мнѣ замѣтки.

ИНКЕЛЬ.

Для взгляда

На столь деликатный и нѣжный предметъ,

Конечно, готовиться долженъ поэтъ.

ЛЭДИ БЛЮБОТЛЬ.

Такъ кончить мы можемъ теперь засѣданье.

Вамъ всѣмъ говорю, господа: до свиданья!

На ужинъ миссъ Диддель звала нынче насъ.

инкель.

Сойдемся въ глубокій, полуночный часъ

Мы, значитъ, всѣ снова; наукѣ окажемъ

Шампанскимъ какъ слѣдуетъ честь.

TPЭСИ.

И закажемъ

Салатъ изъ омаровъ.

БОТЕРБИ.

Я ужинъ люблю;

Я быстро за нимъ вдохновенье ловлю.

ИНКЕЛЬ.

Питаетъ дѣйствительно онъ вдохновенье;

Жаль только желудка плохого варенье

Исправить не можетъ.

ЛЭДИ БЛЮБОТЛЬ.

О, въ этомъ большой

Бѣды я не вижу; за мигъ золотой

Мечты поэтичной пожертвовать рада

Я всѣмъ, чѣмъ хотите.

ИНКЕЛЬ.

Скрыть часто намъ надо

Послѣдствія ужина вмѣстѣ съ мечтой

И ихъ про себя лишь таить предъ толпой.

Вотъ ваша карета.

СЭРЪ РИЧАРДЪ (въ сторону).

О, если бъ хоть часть я

Меня посѣтившаго злого несчастья

На плечи всей этой оравѣ взвалилъ,

Узнали бъ, какъ счастливъ въ женитьбѣ я былъ!

А. Соколовскій.

0x01 graphic

СИНІЕ ЧУЛКИ.

Эта шутка, которую самъ Байронъ вазывалъ "фарсомъ, никогда не назначавшимся для печати", была написана въ 1820 г. и появилась первоначально въ газетѣ "Либералъ". Въ ней разсѣяно множество личныхъ намековъ, въ настоящее время большею частью уже непонятныхъ. Около 1781 г. многія лондонскія дамы ввели въ моду вечернія собранія, на которыхъ представительницы прекраснаго пола могли бы встрѣчаться съ литераторами и вообще выдающимися людьми. Эти собранія были прозваны "клубами синмхъ чулковъ". Дѣло въ томъ, что однимъ изъ наиболѣк замѣтныхъ посѣтителей этихъ собраній былъ мистеръ Стиллингфлитъ, всегда отличавшійся строгостью своего костюма и, между прочимъ, обыкновенно носившій синіе чулки. Его бесѣды такъ всѣмъ нравились, что его отсутствіе въ какомъ-либо изъ собраній всегда вызывало сожалѣнія; въ такихъ случаяхъ обыкновенно говорили: "Мы ничего не можемъ подѣлать безъ синихъ чулковъ". И вотъ, мало по малу, установвлся этотъ терминъ. Сэръ Вильямъ Форбсъ, въ своей біографіи д-ра Биттля, разсказываетъ, что одинъ знатный иностранецъ, услышавъ это выраженіе, перевелъ его буквально: Bas-Bleu, и это названіе стали примѣнять къ собраніямъ въ дамскихъ салонахъ. Миссъ Анна Моръ, сама бывшая членомъ этихъ собраній, написала поэму подъ заглавіемъ Bas-Bleu, намекая на забавную ошибку иностравца, и въ этой поэмѣ дала характеристику наиболѣе выдающихся посѣтителей "дамскихъ клубовъ".

Стр. 435.

Въ статьѣ "освѣжающихъ" мнохо мѣстечекъ.

Это выраженіе впервые было употреблено въ "Эдинбургскомъ Обозрѣніи" -- по всей вѣроятности, въ статьѣ Джеффри.

Стр. 437.

Примѣромъ вамъ можетъ быть публики судъ

Надъ Ботерби драмой; талантъ Ренегада...

"Ботерби" -- Сотеби; "Ренегадо" т. е. "ренегата",-- прозвище Соути, см. выше, прим. въ "Видѣнію Суда".

"Дѣвицъ пожилыхъ обозрѣнъе" -- журналъ "Британское Обозрѣніе", который Байронъ называлъ журваломъ своей бабушки.

Стр. 438.

Sic me servavit Apollo (стихъ Горація).

"Сотеби -- хорошій человѣкъ и пишетъ хорошіе (если не всегда умные) стихи; но онъ скученъ до крайности. Онъ хватаетъ васъ за пуговицы. Однажды вечеромъ, на раутѣ у мистера Гопа, онъ схватилъ меня и началъ говорвть что-то объ Агамемнонѣ, или Орестѣ, или о какой-то другой своей трагедіи, не взирая на то, что я обнаруживалъ явные признаки неудовольствія (я былъ въ ту пору влюбленъ и только что улучилъ минутку, когда около моего тогдашняго кумира не было ни маменекъ, ни тетенекъ, ни соперниковъ, ни сплетниковъ, и она стояла, какъ прекрасная статуя, въ галлереѣ, въ которой мы тогда находились). Такъ вотъ, Сотеби схватилъ меня за пуговицу и сталъ безпощадно заговаривать. Вильямъ Спенсеръ, который любитъ пошутить, увидѣлъ, въ какомъ я печальномъ положеніи, и, подойдя ко мнѣ, патетически взялъ меня за руку и попрощался со мною. "Вижу, сказалъ онъ, что для васъ уже все кончено". Тогда Сотеби вдругъ отошелъ. Sic me servavit Apollo". (Дневникъ Байрона, 1821 г.).

Стр. 440.

Лэди Блюмонтъ. ... гербовый

Доходъ онъ сбирастъ.

Вордсвортъ былъ сборщикомъ гербовыхъ пошлинъ въ Кумберландѣ и Вестморландѣ.

Инкель. A больше всего у пирожника Гранга.

Грангъ (собств. Грэнджъ) былъ знаменитый въ свое время торговецъ паштетами и фруктами на улицѣ Пиккадилли.

Инкелъ. Упорные слухи все ходятъ,

Что будто бы васъ въ комитетѣ взводятъ.

"Когда я былъ членомъ комитета Дрюри-Лэнскаго театра, у насъ накопилось болѣе пятисотъ пьесъ. Мистеръ Сотеби любезно предложилъ въ наше распоряженіе всѣ свои трагедіи; я ихъ отстаивалъ и, несмотря на разногласіе съ нѣкоторыми членами комитета, добился того, что "Иванъ" былъ принятъ, прочитанъ, и роли распредѣлены. Но, вотъ, въ самомъ разгарѣ дѣла, вслѣдствіе пары "теплыхъ" словъ Кина или горячности автора, пьеса была вдругъ снята съ репертуара". (Дневникъ Байрона 1821 г.).

Стр. 441--442.

Лэди Блюмонтъ. ... Тотъ же кумиръ

И Джорджа приводмтъ всегда въ восхтденье.

Покойный сэръ Джорджъ Бьюмониъ былъ всегдашнимъ другомъ Вордсворта.

A важный нашъ лордъ...

Въ подлинникѣ: "лордъ Семьдесятъ-Четыре". Это былъ Джемсъ, первый лордъ Лонсдэль, который въ концѣ американской войны предлагалъ на свой счетъ построить, вполнѣ оборудовать и снабдить экипажемъ 74-пушечный корабль. Отсюда и его прозвище.

Стр. 442.

Инкель. Вы къ сэру вѣдь Гомфри обѣдать пойдете?

Сэръ Гомфри Дэви, президентъ Королевскаго Общества.

Лэди Блюботтль. На ужинъ миссъ Диддель звала нынче насъ.

Миссъ Лидія Уайтъ, эксцентричная дама, въ домѣ которой всѣ артисты и писатели пользовались широкимъ гостепріимствомъ. Имя "Диддель" отчасти, по сходству звуковъ, намекаетъ на Лидію.

Оставить комментарий Байрон Джордж Гордон (yes@lib.ru) Год: 1820 Обновлено: 18/04/2018. 127k. Статистика. Пьеса: Драматургия, Переводы Драматургия Иллюстрации/приложения: 1 штук.	Скачать FB2 Ваша оценка:
Аннотация: Литературная эклога. Перевод А. Соколовского (1905).

Байрон Джордж Гордон Синие чулки

Байрон Джордж Гордон
Синие чулки