Гарви П. А.
Воспоминания

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    <Фрагменты>

   
   Л. Д. Троцкий: pro et contra, антология
   СПб.: РХГА, 2016. -- (Русский Путь).
   

П. А. ГАРВИ

Воспоминания

<Фрагменты>

   Вена была в то время не только столицей Габсбургов, но и столицей Троцкого. Почти вся -- правда, небольшая, колония русских с. д. эмигрантов находилась под влиянием Троцкого. У него был и свой "двор". Он состоял из особо приближенных лиц: С. Семковского (С. Ю. Бронштейна)1 и его жены ("Ирека Извольская"), А. Иоффе и Матвея Ивановича Скобелева2: он уже тогда умел создавать между собой и своими соратниками "пафос дистанции". Его боготворили и побаивались -- я говорю о членах его секты, "троцкистах" или "правдистах" -- по имени журнала "Правда", который он издавал в Бене. Подобно Рязанову, Троцкий тоже был "не большевик и не меньшевик". Но в отличие от Рязанова, Троцкий был раньше твердым "искровцем", на 2-м съезде партии был сначала "дубинкой" Ленина, а под конец ярам и яростным "меньшевиком", в период революции 1905 года он подпал под влияние Парвуса и стал глашатаем "перманентной революции", но не порывал с меньшевиками до самого ареста Совета рабочих депутатов, председателем которого он был и до суда над Исполнительным комитетом совета, в котором (на суде) он играл заглавную роль. После побега с поселения Троцкий занял "объединительную" позицию в расчете на свой престиж возглавителя первой революционной массовой рабочей организации, заставившей все фракции русской социал-демократии на практике координировать свою деятельность поверх своих тактических разногласий и организационных распрей. Но вне атмосферы реального рабочего движения, в обстановке интеллигентской по преимуществу эмиграции, в неравном соревновании со "старшими богатырями" российской социал-демократии, как Плеханов и Аксельрод, как Ленин и Мартов, престижа Троцкого "не хватило" для самостоятельной роли, как не хватило его теоретического ума и талантливой гибкости для создания "третьей концепции", синтеза между большевизмом и меньшевизмом. Его "нефракционная фракция" осталась маленьким сектантским кружком, не имевшим большего влияния ни в эмиграции, ни особенно в России.
   Разумеется, Троцкий принимал самое активное участие во всех объединительных попытках того времени. Одно время созданная им нефракционная "Правда" была даже превращена в орган Центрального комитета. Но все эти опыты соединить несоединимое кончились неудачей.
   С оживлением рабочего движения в России, начиная с 1910 года, фракционная борьба внутри формально единой, но фактически расколотой российской социал-демократии, разгорелась с небывалой силой, захватила рабочую интеллигенцию, проникла в открытые рабочие организации -- профсоюзы, кооперативы, просветительные общества -- и перекинулась на заводы и фабрики. Борьба с "ликвидаторством" велась всеми дозволенными и недозволенными средствами. У Троцкого в России был один единственный опорный пункт -- в Петербурге, где горсть его сторонников издавала небольшой журнал, бледную копию венской "Правды". Эту небольшую и невлиятельную группу насмешливо называли "фракцией" "трех Львовен" -- ее возглавителями были бывшая жена Троцкого, Александра Львовна Соколовская, София Львовна Дикштейн и Ева Львовна Бройдо...
   <...>3
   Я бывал у Троцкого не только по делам. Сильвия была с ним коротко знакома и дружна. Не разделяя его политических взглядов, она видела в нем хорошего и деликатного человека как в его семейной жизни, так и в его отношениях к друзьям.
   Троцкий на политической арене был человек позы; в личной жизни он, по-видимому, не был таковым. Жилось ему в Вене очень трудно. Заработка его литературного не хватало на содержание семьи из четырех человек, но ни разу он при мне об этом не обмолвился. При его взглядах и при его подчеркнутом революционном ригоризме ему нелегко было решиться на сотрудничество в легальной русской прессе заработка ради. Он вынужден был, однако, пойти на это и сотрудничал в "Одесских новостях" и в "Киевской мысли". Не раз застали мы его за писанием статей на дешевой, самой примитивной и неудобной пишущей машинке системы "Миньон", в которой слева находилась пластинка с алфавитом. Троцкий наловчился довольно быстро писать на ней: левой рукой он водил рычажком по алфавитной сетке, а правой нажимал каждый раз на педаль. Жена Троцкого, Наталия Ивановна Седова, милая, приветливая, еще молодая женщина, мужественно переносила нужду, стараясь из нерегулярных и небольших доходов мужа выкроить максимум комфорта для обожаемого Льва Давыдовича и, понятно, для детей. Случалось, что она тащилась к нам на другой конец города, чтобы занять 10-20 крон. Когда нас приглашали на ужин, на столе была ветчина, неострый сыр и т. п. -- все, что Сильвии можно было есть, и вообще "угощение", хотя мы и знали, что этот сверхрасход будет покрываться сверхсметной экономией на еде в течение нескольких дней. Троцкий был очень радушным хозяином и милым собеседником -- без позы.
   Жили Троцкие в рабочем предместье, занимая угловую квартиру с видом на незастроенные пустыри. Комната Троцкого была угловая, в три окна, просто, почти бедно обставленная, "собственной мебелью", но чистая: письменный стол у углового окна и книги придавали ей вид кабинета, хотя комната служила им и спальней. На стеклах окон были, помню, наклеены засушенные листья платанов; это придавало комнате менее "сухой" вид...
   Жену Троцкий величал по имени и отчеству, но это, быть может, была дань довольно широко распространенному в России среди высших высших классов и интеллигенции обычаю. Жили они, по-видимому, очень дружно. Отцом Троцкий был исключительно любовным и внимательным, дети и в самом деле были прелестные -- Левин и Сережа. Младший особенно был похож на мать -- те же мягкие, почти крошечные черты лица. Когда Наталия Ивановна приходила к нам с детьми, я обычно после визита провожал ее до приезда, держа в одной руке Сережу, а за другую Левина. Старший ходил уже в школу, и Троцкий полушутя говорил, что его там усиленно обращают в католическую веру.
   <...>
   Я уже писал выше о том, что у Троцкого в Вене был свой "двор". Раз в неделю Троцкий со своим "двором" бывал в кафе и засиживался до поздней ночи. В этом кафе бывали и видные члены австрийской социал-демократии. Раза два-три и мы с Сильвией по приглашению Троцкого посетили это уютное венское кафе. Троцкий в таких случаях держался, я бы сказал, патриархально-покровительственно по отношению к своему маленькому клану, хотя и старался быть "на равной ноге": тут он уже не забывал своего "пафоса дистанции", хотя и не подчеркивал его. Во всяком случае мне лично было при этом как-то неуютно в уютном венском кафе.
   <...>4
   <...> Странное дело -- его возмущало больше всего, что большевики дали своей мнимо нефракционной газете название "Правда", то есть то же название, которое носило и венское издание Троцкого!
   Троцкий рвал к метал. Он грозил привлечь большевиков к суду Интернационала. Он посылал во все концы протесты без конца. При встречах только об этом и говорил. Он был убежден, что это позаимствование не случайное, что большевики его политически обокрали, что он хотят использовать авторитет и репутацию его венской "Правды", как нефракционного и объединительного органа, для уловления симпатий рабочих масс.
   Мне было смешно и досадно. Конечно, большевики не могли не знать, что название "Правда" уже использовано в нелегальной эмигрантской печати и именно Троцким (хотя возможно, что большевики-практики в Петербурге не знали этого или не задумывались над тем, что это название "Правда" уже использовано за границей). Но я хорошо знал, что даже в кругах рабочей интеллигенции Петербурга, Москвы и других городов о "Правде" Троцкого не имеют никакого понятия, или самое смутное понятие, что сколько-нибудь широкие рабочие массы ничего не слыхали о венской "Правде" Троцкого и что авторитет и престиж этого органа не выходит за пределы эмигрантских колоний. Бесполезно было даже пытаться ввести законное возмущение Троцкого в рамки реального вреда, нанесенного его фракционной форме...
   <...>
   Первомайская демонстрация в Вене поразила меня своей грандиозностью. <...>
   Небольшой группой мы сначала стояли в толпе зрителей на тротуаре, чтобы видеть хоть часть этой демонстрации, которой не было конца. Потом мы присоединились к шествию и дошли до Пратера, где демонстранты наполнили все свободное пространство, чтобы закончить день "на вольном воздухе". За сдвинутыми столиками уселись видные деятели австрийской социал-демократии, делились впечатлениями, закусывали, потягивали пиво. Троцкий, который был с нами, был на этот раз очень оживлен и общителен, шутил, показывал фокусы, вырезал фонарь из апельсина, вообще был "душой общества" -- я этого за ним не знал.
   <...>
   

КОММЕНТАРИИ

   Впервые: Garvi P. A. Zapiski Sotsial Demokrata (1906-1921). Newtonville, MA, 1982. С. 162-185. Печатается по первому изданию.
   
   Издание представляет собой репринт машинописного текста воспоминаний Гарви.
   
   Гарви Петр Абрамович (наст. фамилия -- Бронштейн; 1881-1944) -- известный деятель российской социал-демократии и профсоюзного движения. В период между революциями Гарви был активным сторонником "ликвидаторского" течения: ведения легальной работы при сохранении нелегальных "инициативных групп". В 1917 г. -- на правом фланге РСДРП, в 1918-1921 гг. возглавлял меньшевистскую партийную организацию в Одессе. В 1923 г. выслан за границу. Более известны его "Воспоминания социал-демократа", опубликованные в 1946 г.
   
   1 Семковский Семён Юльевич (наст. фамилия -- Бронштейн; 1882-1937) -- член РСДРП с 1901 г., меньшевик, член ЦК. Двоюродный брат Троцкого.
   2 Скобелев Матвей Иванович (1885-1938) -- меньшевик, депутат IV Государственной думы, заместитель председателя Петроградского Совета, министр труда Временного правительства России, после Октябрьской революции вступает в РКП (б), на хозяйственной работе. Репрессирован.
   Согласно одному документу 19 августа 1917 г., Скобелев так характеризовал Троцкого: "Троцкий в то время был в самом тяжелом материальном положении, несмотря на то, что он -- сын зажиточных родителей. Он был человек в высшей степени бескорыстный и идейный" (Следственное дело большевиков: Материалы Предварительного следствия о вооруженном выступлении 3-5 июля 1917 г. в г. Петрограде против государственной власти. Июль-октябрь 1917 г. Сборник документов. М., 2012. Кн. 1. С. 773-774)
   3 Опускаются фрагменты о размежевании РСДРП, характеристики Иоффе и Скобелева, история трудностей, возникших при организации конференции.
   4 Опускаются фрагменты знакомства с Отто Бауэром, дискуссий вокруг проблемы "ликвидаторства", бесед с П. Б. Аксельродом. Последний в беседе с Гарви охарактеризовал Троцкого так: "Лев Давыдович безусловно идейный и преданный товарищ... вы к нему несправедливы" (С. 181).
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru