Сологуб Федор Кузьмич
Три цикла стихотворений

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

Оценка: 7.46*6  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Звезда Маир, 1898.
    Багряный пир зари, 1908.
    Анастасия, 1922.



     Три цикла стихотворений




  • Звезда Маир, 1898.
    

  • Багряный пир зари, 1908.
    

  • Анастасия, 1922.
    
    

    • 

    Оригинал находится здесь: Сайт "Федор Сологуб"


    



         ЗВЕЗДА МАИР 
    

           1898
    

В данной композиции цикл "Звезда Маир" был впервые опубликован в Третей книге стихов (1904).
Стихотворения цикла написаны в сентябре 1898 года, за исключением шестого, - оно написано 10 
января 1901 г.  Позже  было  написано  ещё  одно,  близкое к циклу, но не включённое в него,
стихотворение "Когда звенят согласные напевы..." (1902).


         Содержание:
    


  • "Звезда Маир сияет надо мною..."

  • "На Ойле далёкой и прекрасной..."

  • "Всё, чего нам здесь недоставало..."

  • "Мой прах истлеет понемногу..."

  • "Мы скоро с тобою..."

  • "Бесстрастен свет с Маира...">

    • 


    	1
    

Звезда Маир сияет надо мною, 
     Звезда Маир,
И озарен прекрасною звездою
     Далекий мир.

Земля Ойле плывет в волнах эфира,
     Земля Ойле,
И ясен свет блистающий Маира
     На той земле.

Река Лигой в стране любви и мира,
     Река Лигой
Колеблет тихо ясный лик Маира
     Своей волной.

Бряцанье лир, цветов благоуханье,
     Бряцанье лир
И песни жен слились в одно дыханье,
     Хваля Маир.





    	2
    

На Ойле далекой и прекрасной 
Вся любовь и вся душа моя.
На Ойле далекой и прекрасной
Песней сладкогласной и согласной
Славит всё блаженство бытия.

Там, в сияньи ясного Маира,
Всё цветет, всё радостно поёт.
Там, в сияньи ясного Маира,
В колыханьи светлого эфира,
Мир иной таинственно живёт.

Тихий берег синего Лигоя
Весь в цветах нездешней красоты.
Тихий берег синего Лигоя -
Вечный мир блаженства и покоя,
Вечный мир свершившейся мечты.





    	3
    

     Всё, чего нам здесь недоставало, 
Всё, о чем тужила грешная земля,
     Расцвело на вас и засияло,
О Лигойские блаженные поля!

     Мир земной вражда заполонила,
Бедный мир земной в унынье погружён,
     Нам отрадна тихая могила
И подобный смерти, долгий, темный сон.

     Но Лигой струится и трепещет,
И благоухают чудные цветы,
     И Маир безгрешный тихо блещет
Над блаженным краем вечной красоты.





    	4
    

Мой прах истлеет понемногу, 
Истлеет он в сырой земле,
А я меж звезд найду дорогу
К иной стране, к моей Ойле.

Я всё земное позабуду,
И там я буду не чужой, -
Доверюсь я иному чуду,
Как обычайности земной.





    	5
    

Мы скоро с тобою 
Умрем на земле, -
Мы вместе с тобою
Уйдем на Ойле.

Под ясным Маиром
Узнаем мы вновь,
Под светлым Маиром
Святую любовь.

И всё, что скрывает
Ревниво наш мир,
Что солнце скрывает,
Покажет Маир.





    	6
    

Бесстрастен свет с Маира, 
Безгрешен взор у жён, -
В сиянии с Маира
Великий праздник мира
Отрадой окружён.

Далекая отрада
Близка душе моей, -
Ойле, твоя отрада -
Незримая ограда
От суетных страстей.




    


         БАГРЯНЫЙ ПИР ЗАРИ
     

           1908
    

Цикл  "Багряный  пир  зари"  был впервые опубликован в журнале "Золотое руно" (N 2, 1908). 
Стихотворения  цикла  написаны  в  январе-феврале 1908 года, за исключением шестого, - оно 
написано 30 марта 1907 г.



         Содержание:
    


  • "Для тебя, весёлой гостьи..."

  • "Сама, с лукавостью улыбки..."

  • "Расстегни свои застежки и завязки развяжи..."

  • "На заре, заре румяной..."

  • "Заряла, озаряла..."

  • "На холмах заревых таинственную быль..."

    • 




       * * *

Для тебя, весёлой гостьи,
Приготовлен праздник злости
Над узорами ковра.
Перевьются жутко в жгуты
Болью свитые минуты, -
Яркоцветная игра.

Душный плен с полей мы сроем,
Белизну полей раскроем, -
Роем сеются цветы
Скороспелки, радость взора,
Сеть багряного узора, -
И вопишь в восторге ты.

Мчатся жгучие минуты.
Крепки стянутые путы.
К пытке тело приневоль.
Громки вопли, звонки визги,
Красны взвеянные брызги,
Стыд растаял, пляшет боль.




       * * *

Сама, с лукавостью улыбки,
Ты сорвала последний лист.
Смотри, как ветки эти гибки,
Какой они подъемлют свист.

Моей веселости жестокой
Какой они готовят пир,
Мечтай о том в тени широкой
Олив и птиц, летящих с ширм.

Когда плененная янтарность
Метнет лучи на белый диск,
Ты испытаешь уз коварность,
И будут звонки вопль и визг,

И в плесках мерно нисходящих
Зарю зарею озарит
Мгновений пламенно вопящих
Неотразимо быстрый ритм.




           * * *

Расстегни свои застежки и завязки развяжи.
Тело, жаждущее боли, нестыдливо обнажи.

Опусти к узорам темным отуманенный твой взор,
Закраснейся, и засмейся, и ложися на ковёр.

Чтобы тело без помехи долго, долго истязать,
Надо руки, надо ноги крепко к кольцам привязать.

Чтобы глупые соседи не пришли на нас смотреть,
Надо окна занавесить, надо двери запереть.

Чтобы воплей не услышал ни добряк, ни лицемер,
Надо плотно оградиться глухотой немых портьер.




       * * *

На заре, заре румяной
Полоса за полосой, -
Тон лиловый, тон багровый, тон багряный
Жаркой, алою обрызганы росой.

Крупноцветны анемоны,
Красны бусыньки брусник.
На заре румяной запестрели склоны.
Вопленницы милой заалелся лик.

И сапфиры, и рубины
Ярки в алости зари.
Распускайтесь, распускайте алы крины,
Ты, заря, заря кровавая, гори.

Заливай холмы пожаром,
Яркий пламень заревой,
И в ответ багряным, пламенным ударам
Ты, свирель звончатая, взывай и вой.



     * * *

Заряла, озаряла,
Свирель взбудившая заря.
Желанная зарьяла,
Зарей багряною горя.

Довольно алых пыток.
Храни, заря, избыток сил.
Стремительный напиток
Уж довольно усладил.

Пылающие стынут.
На них с вершин смотрю,
Пока еще не кинут
Покров на жаркую зарю.

Уже не держат кольца
Ни резвых ног, ни быстрых рук.
Умолкли колокольца,
И близок сердца темный стук.



          * * *

На холмах заревых таинственную быль
Я вязью начертал пурпурно-ярких знаков.
Шафран и кардамон, и томную ваниль
Вмешал я в омег мой и в сон багряных маков.

За стол торжеств я сел с ликующим лицом,
И пью я терпкий мед, и сладкий яд вкушаю,
И в пиршественный ковш, наполненный вином,
Играющую кровь по капле я вливаю.

Спешите все на мой весёлый фестивал!
Восславим Айсу мы, и все её капризы.
Нам пьяная печаль откроет шумный бал,
Последние срывая дерзко с тела ризы.

Любуйтесь остротой сгибаемых локтей,
Дивитесь на ее полуденную кожу!
Я муки жгучие, и лакомства страстей,
И пряности ядов медлительно умножу.

Под звоны мандолин, под стоны звонких арф
Изысканных личин развязывайте банты, -
На мраморном полу рубино-алый шарф,
У ясписных колонн нагие флагелланты.



    




         АНАСТАСИЯ
     

           1922
    


Цикл "Анастасия" объединяет часть стихотворений, написанных в 1921-1922 гг. под впечатлением
гибели  жены  Анастасии  Сологуб-Чеботаревской  (утопилась  23  сентября  1921 г.). В полном 
составе  и  авторской  композиции  цикл был впервые опубликован в 1997 году А. В. Лавровым в 
книге "Неизданный Федор Сологуб".


         Содержание:
    


  • "Унесла мою душу..."

  • "Я создал легенду любви..."

  • Колыбельная себе

  • "Я дышу, с Тобою споря..."

  • "Мой ангел будущее знает..."

  • "Как я с Тобой ни спорил, Боже..."

  • "Творца излюбленное чадо..."

  • "Ты - Воскресение! Ты, Смертью смерть поправ..."

  • "По цветам, в раю цветущим..."

  • "Налей в бокал какое хочешь..."

  • "Войди в меня, побудь во мне..."

  • "Когда войдём мы ликовать..."

  • "Я не хочу захоженных дорог..."

  • "Прими Её, мой пламенный двойник..."

  • "Я дикий голод вспоминаю..."

  • "Всё дано мне в преизбытке..."

    • 


     * * *

Унесла мою душу
На дно речное.
Волю твою нарушу,
Пойду за тобою.

Любила меня безмерно,
Всё отдала, не считая.
Любви беспредельной верный
В жертвенном пламени тает.

Не спасешь меня смертью своею,
Не уйдёшь от меня и за гробом.
Ты мне - камень на шею,
И канем мы оба.

28 ноября 1921



     * * *

Я создал легенду любви
Жизнь обратил я в сказку.
Что же, душа, благослови
Страшную сказки развязку.

Всё это сделал я сам,
Плакать не надо малодушно.
Душу Тому я отдам,
Кому служил я послушно.

Кончаясь, улыбнуся я,
И улыбка моя не слукавит.
Страстная мука моя
Юных иногда позабавит,

И кто-нибудь слёзы прольёт
Над сказкою жизни жуткой,
И даже поэму сплетёт
Мечтатель с душою чуткой.

6 декабря 1921




	Колыбельная себе

Чадом жизни истомлённый,
Тихо-тихо я пою,
Убаюкать песней сонной
Зыбку шаткую мою.
Спи, грозою опалённый,
Спи, от счастия спасённый,
Баю-баюшки-баю.

Вспомни верное кормило
Невозвратной госпожи,
Обо всём, что с Нею было,
Горько плача, потужи,
Всё, что звало и манило,
Всё, что было в жизни мило,
Туже узел завяжи.

Вот, полуночная вьюга
Запевает: "Вью, вью, вью", -
Вея зыбко и упруго
Зыбку лёгкую мою.
Вышла светлая подруга
Из пылающего круга.
Баю-баюшки-баю.

Кто устал, тому довольно
Щедрых пытками годов.
Кануть вольно иль невольно
В запредельность он готов.
Руки сжавши богомольно
На груди, где сердцу больно,
Слушай вещий, тихий зов:

"Истлевающие сети
Смертным хмелем перевью.
Покачаю в тайном свете
Зыбку жуткую твою.
Улыбаясь вечной Лете,
Спи, как спят невинно дети,
Баю-баюшки-баю".

8 декабря 1921



     * * *

Я дышу, с Тобою споря.
Ты задул мою свечу.
Умереть в экстазе горя
Не хочу я, не хочу.

Не в метаньях скорби знойной
Брошусь в гибельный поток, -
Я умру, когда спокойный
Для меня настанет срок.

Умерщвлю я все тревоги,
И житейский сорный хлам
На таинственном пороге
Я сожжению предам.

Обозревши путь мой зорче,
Сяду в смертную ладью.
Пусть мучительные корчи
Изломают жизнь мою.

13 декабря 1921



     * * *

Мой ангел будущее знает,
Но от меня его скрывает,
Как день томительный сокрыл
Безмерности стремлений бурных
Под тению своих лазурных,
Огнями упоённых крыл.

Я силой знака рокового
Одно сумел исторгнуть слово
От духа горнего, когда
Сказал: - От скорби каменею!
Скажи, соединюсь ли с нею? -
И он сказал с улыбкой: - Да. -

Спросил я: - Гаснут ли мгновенья
В пустынном холоде истленья?
Найду ль чертогов тех ключи,
Где всё почиет невредимо,
Где наше время обратимо? -
И он ответил мне: - Молчи. -

Уста, как пламенный розы,
Таили острые угрозы,
Но спрашивать я продолжал:
- Найду ль в безмерности стремленья
Святую тайну воплощенья? -
Он улыбался, но молчал.

9 марта 1922



     * * *

Как я с Тобой ни спорил, Боже,
Как на Тебя ни восставал,
Ты в небе на змеиной коже
Моих грехов не начертал.

Что я Тебе? Твой раб ничтожный,
Или Твой сон, иль просто вещь,
Но тот, кто жил во мне, тревожный,
Всегда пылал, всегда был вещ.

И много ль я посеял зёрен,
И много ль зарослей я сжёг,
Но я и в бунте был покорен
Твоим веленьям, вечный Бог.

Ты посетил меня, и горем
Всю душу мне Ты сжёг дотла, -
С Тобой мы больше не заспорим,
Всё решено, вся жизнь прошла.

В оцепенении жестоком,
Как бурею разбитый чёлн,
Я уношусь большим потоком
По прихоти безмерных волн.

11 марта 1922



     * * *

Творца излюбленное чадо,
Храня безмерные мечты,
Под сводами земного ада
В отчаяньи металась ты.

Сожгла тебя трёхмерных дымов
Мгновенно-зыбкая игра,
О, шестикрылых серафимов
Лазурно-чистая сестра!

Ушла ты в области блаженных, -
К тебе, в безмерность бытия,
В чертог среди восьми вселенных
Приду и я, любовь моя.

23 марта 1922



     * * *

- Ты Воскресение! Ты, Смертью смерть поправ,
Свершила тёмный путь, - скажу ль, необратимый?
- Я - Воскресение, и Ты со Мной, любимый.
Смотри, как радужно сверканье райских трав! -

- А горечь терпкая земных Твоих отрав,
И этот грозный рок, немой, неумолимый? -
- В обиде горестной, в тоске невыносимой
Прошла я тяжкий путь, но этот путь был прав. -

- Ко мне Ты низошла горящим серафимом.
Вся жизнь моя была во тьме ползущим дымом.
Простила ли Ты мне безумство диких дней? -

- Пред нами вечный мир, безмерный, многоликий.
Я - Воскресение! Во мне огонь великий!
Смотри, как тает дым тех низменных огней. -

15 апреля 1922



     * * *

По цветам, в раю цветущим,
Влагу росную несущим,
Ты идёшь, светла, легка,
Стебельков не пригибая,
Ясных рос не отряхая,
Мне близка и далека.

Дай мне силу лёгким дымом
Вознестися к серафимам,
Охраняющим Твой путь,
Победить земное время
И пространств расторгнуть бремя,
И в безмерном отдохнуть.

17 мая 1922



     * * *

Налей в бокал какое хочешь,
Я выпью всякое вино.
Мне ничего не напророчишь.
Всё кончено, всё решено.

И что же ты, моя Россия?
И что же о тебе мечты?
Куда ушла Анастасия,
Туда обрушилась и ты.

Но пламеневшая любовью
И в самой смерти спасена,
А ты, упившаяся кровью,
Какому тленью предана!

28 июня 1922



     * * *

Войди в меня, побудь во мне,
Побудь со мною хоть недолго.
Мы помечтаем в тишине.
Смотри, как голубеет Волга.

Смотри, как узкий серп луны
Серебряные тучки режет,
Как прихоть блещущей волны
Пески желтеющие нежит.

Спокоен я, когда Ты здесь.
Уйдёшь, - и я в тоске, в тревоге,
Влекусь без сил, разметан весь,
Как взвеянаая пыль дороги.

И если есть в душе мечты,
Порой цветущие стихами,
Мне их нашёптываешь Ты
Бессмертно-лёгкими устами.

1 июля 1922



     * * *

Когда войдём мы ликовать
	В иную весь,
Тебя я буду ревновать
	Не так, как здесь.

Не отпущу Тебя одну, -
	Даю обет, -
Ни в полевую тишину,
	Ни в шумный свет.

Я обведу Тебя чертой
	Моей любви.
Моею волей и мечтой
	Цвети, живи.

Всё, что любила Ты, найдёшь
	Ещё милей,
И от меня не отведёшь
	Твоих очей.

2 июля 1922



     * * *

Я не хочу захоженных дорог, -
Там стережёт зевающая скука.
И без того труд жизни слишком строг,
И всё вокруг - несносная докука.

Я не хочу нехоженных дорог, -
Там стережёт негаданное горе.
И без того безжалостен к нам Рок.
Изнемогаем в непосильном споре.

И вот я медлю на закате дня
Перед напрасно отпертой калиткой,
И жду, когда Ты поведёшь меня,
Измученная пламенною пыткой.

Мой верный вождь, мой друг и госпожа,
Ты различить пути во тьме умела.
Хотя б со страхом, женственно дрожа,
Ты подвиг жизни совершала смело.

Припоминать ли мне, как в тёмный час
Ты погибала страшно и жестоко,
И я в неведеньи Тебя не спас,
Я, одарённый веденьем пророка?

Об этом думать можно лишь в бреду,
Чтоб умереть, не пережив мгновенья.
Не думаю, не вспоминаю, - жду
Последнего, отрадного явленья.

27 июня (10 июля) 1922



     * * *

Прими Её, мой пламенный двойник,
	Мою приветствуй Алетею,
	Склонив к Ней благосклонный лик,
Пока я к здешней жизни тяготею.

Любовь твоих блаженных дней,
	Твоя подруга будет Ей сестрою.
	Да озарится мрак Её очей
Безгрешной вашею игрою.

В твоём саду есть дивные цветы.
	Цветы Она и здесь любила.
	Цветник свой Ей отворишь ты, -
Не надо, чтоб Её тоска томила.

2 (15) июля 1922



     * * *

Я дикий голод вспоминаю
И холод безотрадных дней.
Мне горько всё, что я вкушаю,
Когда уже не разделяю
Я с Нею трапезы моей.

Мои уста уже не рады
Лобзаньям утренней прохлады,
И вдвое тяжек зной дневной,
Когда Она уж не со мной.

Зимой тепло нагретой печи
Меня уже не веселит.
Я никакой не жажду встречи,
И мне ничто не заменит
Её стремительные речи,

Её капризы и мечты,
И милую неутомимость,
И вечную непримиримость
Её душевной чистоты
С безумным миром и кровавым,
Одною грубой силой правым.

И эти милые цветы, -
Пройду ли без печали мимо,
Когда Она средь них незрима.
Во мгле полдневной темноты,
В круженьи мирового дыма!

Не сложит полевых в букет,
В саду садовых не посеет,
Заботою не облелеет
Их нежно-радостный расцвет,
И каждый цветик здесь на воле
Напоминает мне до боли,
Что здесь со мной Её уж нет.

3 (16) июля 1922




     * * *

Всё дано мне в преизбытке, -
Утомление труда,
Ожиданий злые пытки,
Голод, холод и беда.

Дёготь ярых поношений,
Строгой славы горький мёд,
Яд безумных искушений,
И отчаяния лёд,

И - венец воспоминанья,
Кубок, выпитый до дна, -
Незабвенных уст лобзанья, -
Всё, лишь радость не дана.





    

    


    

    



    





Оценка: 7.46*6


 Ваша оценка: 



    



    

    
Связаться с программистом сайта.


    


    

    



    

    





    


    
Рейтинг@Mail.ru