Швоб Марсель
Кратес

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

Марсель Швоб

Кратес.

Циник.

   Он родился в Фивах, был учеником Диогена и также знал царя Александра. Его отец Аскондас был богат и оставил ему двести талантов.
   Однажды он отправился посмотреть трагедию Эврипида, и на него сильно подействовало явление Телефа, царя Мизии, в лохмотьях нищего и с корзиной в руках. Тут же в театре он встал и громко объявил, что готов раздать всем, кто хочет, свои двести талантов наследства, сам же будет отныне довольствоваться одеждой Телефа.
   Фиванцы приняли это со смехом и собрались перед его домом, но сам он смеялся всех больше. Он им выбросил в окна свои деньги и все прочее имущество, взял плащ из холста, котомку и ушел.
   Прибыв в Афины, он стал бродить по улицам, отдыхая, спиной к стене, среди человеческого кала. Он применил на деле все, чему учил Диоген, но его бочка казалась ему лишней. Человек, по мнению Кратеса, не улитка и не рак-отшельник. Он жил совсем голый, среди нечистот, и подбирал корки хлеба, гнилые оливы и сухие рыбьи кости, чтобы наполнить свою суму. Он говорил про нее, что это -- обширный и богатый город, где нет ни бездельников, ни куртизанок, и он доставляет своему царю довольно и рыбы, и чесноку, и фиг, и хлеба. Так Кратес носил свое отечество на собственной спине, и оно кормило его.
   Он не мешался в общественность, даже чтоб осмеивать ее, и не любил издеваться над царями. Он не одобрял поступка Диогена, который однажды воскликнул: "люди, приблизьтесь!", а когда подошли, стал бить их падкой, приговаривая: "я звал людей, а не дерьмо". Кратес был мягок с людьми.
   Его не могло опечалить ничто. Раны были ему привычны. Он только жалел, что его тело не достаточно гибко, чтобы зализывать их, как делают собаки. Он плакался также на необходимость принимать твердую пищу и пить воду.
   По его мнению, человеку следовало бы довольствоваться самим собой, без всякой помощи извне. По крайней мере, он не ходил за водой, чтобы мыться. Когда грязь ему мешала, он чесался о стену, замечая, что совершенно так делают ослы.
   Он редко говорил о богах и не задумывался о них: ему было все равно, существуют они или нет, они -- он знал хорошо -- ничего ему не могут сделать. Кроме того, он им ставил в вину, что они сделали людей несчастными самым строением тела, повернув им лица к небу и тем лишив их возможностей, открытых большинству животных, ходящих на четырех лапах. Раз боги решили, что нужно есть, чтобы жить,-- рассуждал Кратес,-- они должны были обратить людям лица к земле, где произрастают злаки: нельзя кормиться воздухом и звездами.
   Жизнь не была к нему благосклонна. У него гноились глаза, так как он не берег их от едкой пыли Аттики. Неизвестная накожная болезнь покрыла его опухолями. Он чесал их ногтями, которых не стриг никогда, и находил, что тем получает двойную выгоду -- стирает ногти и в то же время получает облегчение. Длинные волосы стали у него похожими на плотный войлок, и он растрепал их по голове, чтобы защищаться от солнца и дождя.
   Когда Александр пришел на него взглянуть, Кратес ему не сказал ни одного остроумного слова, но отнесся к нему так же, как к прочим зрителям, не делая различия между царем и толпой. У него не было никакого мнения о великих. Они интересовали его так же мало, как боги. Его занимали только люда вообще и способ прожить с наибольшей простотой, какая возможна. Ругательства Диогена так же смешили его, как его претензий менять чужие нравы. Кратес ценил себя слишком высоко для таких вульгарных забот. Он переделал изречение, изображенное на фронтоне Дельфийскаго храма, и говорил: "Живи сам по себе". Самая мысль о каком-нибудь знании казалась ему нелепой. Он изучал только связь своего тела с тем, что для него необходимо, стараясь ослабить ее, насколько возможно. Диоген кусался, как собака, но Кратес жил, как собака.
   Был у него ученик, по имени Метрокл, богатый юноша из Маронеи. Сестра его Гиппархия, прекрасная и знатная, влюбилась в Кратеса.
   Достоверно, что, движимая любовью, она пришла к нему. Это кажется невозможным, но это так. Ничто не отвратило ее,-- ни нечистоплотность циника, ни его совершенная нищета, ни ужасное общественное положение. Он предупредил ее, что живет, как собака, на улице и подбирает кости в грудах нечистот. Он сказал ей заранее, что в их общей жизни не будет ничего скрытого и он будет брать ее при всех, когда захочется, как кобели делают с суками. Гиппархия на все это дала согласие.
   Родители пытались ее удерживать, но она пригрозила самоубийством., и им стало жалко. Она покинула город Маронею, нагая, с распущенными волосами, прикрытая одной старой дерюгой, и стала жить с Кратесом, одеваясь подобно ему. Говорят, у нее был от него ребенок, Пазикл. Но об этом достоверно неизвестно.
   Гиппархия была добра и сострадательна к бедным. Она гладила больных своими руками и без малейшего отвращения зализывала у страдавших кровоточивые раны в убеждении, что они для нее то же, что овца для овцы или собака для собаки. Когда было холодно, Кратес и Гиппархия спали с бедными, прижимаясь к ним и стараясь им дать часть теплоты своего тела. Из тех, кто к ним приближался, они не давали предпочтения никому. С них было довольно, что это -- люди..
   Вот все, что дошло до нас о жене Кратеса. Мы не знаем, когда и как она умерла. ее брат, Метрокл, преклонялся перед Кратесом и стал его подражателем. Но у него не было спокойствия. Его здоровье было нарушаемо постоянными ветрами, которых он не мог сдержать. Он пришел в отчаяние и решил умереть. Кратес узнал об его несчастий и решил его утешить. Он наелся волчанки, пошел к Метроклу и спросил, действительно ли стыд за сбою слабость так его удручает. Метрокл признался, что не в силах больше переносить такое наслание. Тогда Кратес, которого вспучило от волчанки, испустил ветры в присутствии своего ученика и принялся уверять его, что все люди по самой природе подвержены той же неприятности. Потом он укорял его за стыд перед другими, приводя себя самого в пример. В заключение он издал еще несколько звуков, взял Метрокла за руку и увел с собой.
   Долгое время они жили вместе на улицах Афин, без сомнения, с Гиппархией. Они говорили друг с другом очень мало. Ничто не вызывало в них стыда. Хотя собаки, что рылись с ними вместе в кучах нечистот, казалось, относились к ним с почтением, но можно было думать, что, дойми их голод, они бы все перегрызлись друг с другом. Однако, биографы не сообщают ни о чем в этом роде.
   Известно, что Кратес умер в старости. Под конец он не сходил с места, растянувшись под навесом одного склада в Пирее, где моряки хранили от дождя тюки из гавани.
   Он перестал ходить на поиски мясных отбросов для еды и даже больше не хотел протягивать руки поднять их.
   Однажды его нашли мертвым, иссохшим от голода.
   

--------------------------------------------------

   Источник жизни: Вымышленные жизни. Рассказы / Марсель Швоб; Пер. Лидии Рындиной под ред. Сергея Кречетова. -- Москва: Гриф, 1909. -- 139 с.; 18 см.
   
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru