Шоу Бернард
Фарисеи

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Комедия в трех действиях.
    (Widower's Houses = "Дома вдовца").
    Перевод Владимира Готвальда (1908).

   

Фарисеи

(Widower 's Houses)

(КОМЕДІЯ ВЪ ТРЕХЪ ДѢЙСТВІЯХЪ

БЕРНАРДА ШОУ.

Переводъ съ англійскаго
В. А. Готвальтъ.

МОСКВА.
КНИГОИЗДАТЕЛЬСТВО "ПОЛЬЗА "В. Антикъ и Ко.

Типо-лит. РУССКАГО ТОВАРИЩЕСТВА. Москва.

   
   Въ оригиналѣ настоящая комедія озаглавлена: "Widower's Houses" (дома вдовицы). Этими словами начинается одинъ библейскій стихъ, очень популярный среди англичанъ. Въ виду того, что для Россіи эти библейскія слова не имѣютъ особаго значенія, и что въ самомъ произведеніи нѣтъ ни одного слова о "вдовицахъ", въ русскомъ переводѣ пришлось дать этой комедіи другое заглавіе, болѣе соотвѣтствующее ея содержанію.

Переводчикъ.

   

ДѢЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА:

   Сарторіусъ.
   Бланшъ, его дочь.
   Гарри Трэнчъ.
   Вилліамъ де Буръ-Коканъ.
   Ликчизъ.
   Горничная.
   Лакей.

Мѣсто дѣйствія: въ первомъ дѣйствіи -- нѣмецкій городокъ Ремагенъ, на Рейнѣ; во второмъ дѣйствіи -- Сёрбитнъ, близъ Лондона; въ третьемъ дѣйствіи -- Бэдфордъ-Сквэръ, въ Лондонѣ.

Время дѣйствія: восьмидесятые годы девятнадцатаго вѣка.

   

ПЕРВОЕ ДѢЙСТВІЕ.

   Садовый ресторанъ при большой гостиницѣ въ Ремагенѣ. Ясный августовскій день. Если глядѣть внизъ по Рейну, по направленію къ Бонну, то направо видны ворота, ведущія изъ сада въ рѣкѣ. Гостиница расположена на лѣвой сторонѣ; тамъ выступаетъ деревянная пристройка, ладъ входной дверью которой выдѣляется надпись: "табльдотъ". При поднятіи занавѣса на сценѣ, около столовъ, хлопочетъ лакей. Изъ гостиницы выходятъ два англійскихъ туриста. Одинъ изъ нихъ, болѣе молодой, Гарри Трэнчъ, мужчина лѣтъ двадцати четырехъ; плотная, крѣпкая фигура, съ широкимъ затылкомъ, коротко остриженными полосами, брюнетъ; его манеры сразу выдаютъ студента-медика; онъ отличается искренностью, поспѣшностью рѣчи и движеній, вообще молодостью. Другой туристъ, Вилліамъ де Буръ-Коканъ, значительно старше, лѣтъ за оброкъ, даже около пятидесяти; вся фигура говоритъ о плохомъ питаніи; плохая растительность, манеры -- дѣланно-благородныя; нервенъ, легко возбуждается, немного смѣшонъ.
   
   Коканъ (съ порога двери повелительно кричитъ лакею). Послушайте! Приносите намъ сюда двѣ кружки пива! (Лакей уходитъ за пивомъ. Коканъ и Тренчъ выходятъ въ садъ). Благодаря моимъ стараніямъ, мы получили комнату съ лучшимъ видомъ во всей гостиницѣ, Гарри. Такъ-то. Завтра утромъ мы отправимся осматривать Франкфуртъ и Майнцъ. Говорятъ, что во Франкфуртѣ у одного частнаго коллекціонера можно видѣть знаменитую женскую статую, затѣмъ, тамъ есть замѣчательный зоологическій садъ. На другой день поѣдемъ въ Нюрнбергъ, осмотримъ лучшую въ мірѣ коллекцію орудій пытокъ.
   Трэнчъ. Согласенъ. Не хочешь ли посмотрѣть росписаніе поѣздовъ? (Достаетъ желѣзнодорожный путеводитель и бросаетъ ею на столъ).
   Коканъ (хочетъ сѣсть, но медлитъ и брезгливо осматриваетъ стулъ). Бр... какая грязь! Вообще, здѣсь туристы отличаются удивительной нечистоплотностью!
   Трэнчъ (весело). Все равно -- не обращай вниманія на такіе пустяки, старина! Возьми себя въ руки, Билли, и будь веселъ. Ну! (Онъ сильнымъ движеніемъ бросаетъ Кокана на стулъ, садится противъ нею, вынимаетъ изо рта трубку и громко, вызывающе постъ):
   
   "Скорѣй наливайте бокалы вина,
   Пусть искрится влага златая!..."
   
   Коканъ (возмущенъ). Гарри! Во имя простого приличія, умоляю тебя! Подумай хоть о томъ, что ты джентльменъ, а не приказчикъ изъ Гэмстидъ-Гита! Въ Лондонѣ ты никогда не позволилъ бы себѣ, ничего подобнаго!
   Трэнчъ. А-ба! Я уѣхалъ изъ Лондона, чтобы повеселиться, и ты на моемъ мѣстѣ велъ бы себя такъ же, если бы ты, какъ я, только что сдалъ экзаменъ и покончилъ со всѣми четырехлѣтними лекціями, клиниками и присными ихъ!
   Коканъ (поднялся). Трэнчъ, выбирай одно изъ двухъ: или веди себя, какъ джентльменъ, или -- путешествуй одинъ! Изъ-за такой распущенности англичанъ не любятъ въ Европѣ. Если бы ты былъ среди однихъ нѣмцевъ, съ этимъ еще можно было бы помириться, но въ Боннѣ на пароходъ сѣли англичане; мнѣ сегодня весь день не по себѣ отъ одной мысли о томъ, что они могли о насъ подумать! Ты только посмотри, какъ мы выглядимъ.
   Трэнчъ. А что? Выглядимъ... ничего себѣ.
   Коканъ. Какъ мы оба одѣты! На пароходѣ такой костюмъ, пожалуй, допустимъ, но здѣсь, въ гостиницѣ, всѣ, вѣроятно, переодѣнутся къ обѣду, а у тебя, кромѣ этого пиджака, ничего нѣтъ съ собой. Если не по платью, то по какимъ признакамъ они могутъ узнать, что ты -- изъ хорошей семьи?
   Трэнчъ. А зачѣмъ имъ это знать? Тѣ, съ парохода, принадлежатъ къ подонкамъ общества -- какіе-то американцы. Ради нихъ я не пошевельну пальцемъ, Билли, увѣряю тебя (Онъ зажегъ спичку и началъ закуривать трубку).
   Коканъ. Прошу тебя, не называй меня при людяхъ "Билли". Моя фамилія -- Коканъ.-- А затѣмъ я убѣжденъ въ томъ, что среди этихъ туристовъ есть люди съ высокимъ положеніемъ. Ты самъ замѣтилъ, какъ благородно велъ себя отецъ той молодой дѣвушки... помнишь?
   Трэнчъ (перемѣнилъ тонъ на болѣе серьезный). Что? Этотъ?.. (Бросилъ спичку и началъ курить).
   Коканъ (быстро пользуется произведеннымъ его словами впечатлѣніемъ). Да. И они остановились здѣсь, въ этой гостиницѣ! Я видѣлъ въ швейцарской зонтъ старика.
   Трэнчъ (съ оттѣнкомъ конфузливости и сожалѣнія). Ты, пожалуй, правъ. Слѣдовало взять съ собою лишнюю перемѣну платья. Но я терпѣть не могу таскать съ собой много багажа, и... (Быстро всталъ) во всякомъ случаѣ, ничто намъ не мѣшаетъ умыться и почиститься (Онъ оборачивается, чтобы итти въ гостиницу, но останавливается при видѣ людей, идущихъ отъ рѣки къ саду). А, чортъ возьми! Вотъ они.
   (Въ садъ входятъ пожилой господинъ съ молодой дѣвушкой, за ними слѣдуетъ слуга, нагруженный пакетами и свертками съ покупками. Сразу, по сходству, видны отецъ съ дочерью. Отецъ -- мужчина лѣтъ пятидесяти, высокаго роста, хорошо сохранившійся, держится прямо, бодро, говоритъ рѣзко, властно, орлиный носъ, гладко выбритое лицо, энергичный складъ губъ. Вообще, отъ всей его фигуры вѣетъ силой и властностью. Одѣтъ онъ въ свѣтлосѣрый сюртукъ съ шелковыми отворотами, въ сѣрую шляпу. На ремнѣ виситъ новый кожаный футляръ съ биноклемъ. Видно, что этотъ человѣкъ привыкъ распоряжаться и трудно сходится съ людьми.-- Его дочь, молодая дѣвушка, стройная и высокая, одѣта изящно, умна, женственна, но въ общемъ напоминаетъ отца, несмотря на это, она производитъ хорошее впечатлѣніе, благодаря своей свѣжести. Чувствуется, что энергія и жизнерадостность въ ней преобладаютъ надъ благородствомъ и тонкостью чувствъ).
   Коканъ (быстро взялъ за руку Трэнча. который стоитъ неподвижно, какъ очарованный). Возьми себя въ руки, Трэнчъ! Очнись! Главное -- не теряй присутствія духа! (Онъ повелъ Трэнча къ гостиницѣ. Лакей появляется съ двумя кружками пива. Обращается къ лакею). Garèon, ceci-là est notre table. Est-ce que vous comprenez franèais?
   Лакей. Certainement, Monsieur.
   Господинъ (сопровождающему ему слугѣ). Положите вещи сюда на столъ (Слуга не понимаетъ).
   Лакей (подходитъ къ столу). Прошу извиненія: этотъ столъ уже занятъ. Можетъ быть, вы будете любезны...
   Господинъ (строго). Это вы могли сказать мнѣ раньше (Обращаясь къ Кокану, говоритъ съ гордой снисходительностью). Очень жалѣю, что вышло недоразумѣніе.
   Коканъ. О, пожалуйста! Будьте добры, займите этотъ столъ, мы его охотно уступаемъ.
   Господинъ (оборачивается къ нему спиной, холодно). Благодарю васъ (Слугѣ). Положите вещи на тотъ столъ (Слуга не понимаетъ и стоитъ неподвижно; господинъ указываетъ на пакеты и повелительно стучитъ рукой по сосѣднему столу. Слуга, наконецъ, понялъ, что отъ него требуютъ, и сложилъ всѣ свертки на указанный ему столъ, стоящій близъ двери гостиницы. Господинъ вынимаетъ цѣлую горсть денегъ. Говоритъ лакею). Послушайте!
   Лакей (почтительно). Что прикажете?
   Господинъ. Принесите сюда чая. Для двоихъ.
   Лакей. Слушаю-съ! (Быстро уходшпъ въ гостиницу).
   (Господинъ выбираетъ изъ денегъ мелкую монету и даетъ ее слугѣ, который подобострастно кланяется и молча уходитъ, не смѣя сказать ни одною слова.-- Дѣвушка садится и открываетъ пакетъ съ фотографическими карточками. Господинъ достаетъ изъ кармана путеводитель Бэдекера и устанавливаетъ себѣ около стола стулъ. Прежде чѣмъ сѣсть, онъ мрачно взглядываетъ на Кокана, будто ожидая, что тотъ уйдетъ. Коканъ, нисколько не смущаясь, садится около своею стола съ скромнымъ видомъ хорошо воспитаннаго человѣка и зоветъ Трэнча, который нерѣшительно топчется въ отдаленіи).
   Коканъ Трэнчъ, или сюда! Тебя ждетъ твое пиво! (Пьетъ).
   Трэнчъ. (видимо обрадовался удобному случаю вернуться къ своему стулу. Сѣлъ). Благодарю тебя, Коканъ (Тоже пьетъ).
   Коканъ. Кстати, Гарри, я уже давно хотѣлъ тебя спросить: лэди Роксдаль приходится тебѣ тетушкой по матери, или по отцу? (Разсчетъ Конана оказывается вѣрнымъ: господинъ, видимо заинтересованный, начинаетъ прислушиваться).
   Трэнчъ. Конечно, по матери! Зачѣмъ ты вдругъ объ этомъ спросилъ?
   Коканъ. Просто такъ... Я только подумалъ... гм... она, вѣроятно, захочетъ, чтобы ты возможно скорѣе женился. Доктору надо быть женатымъ.
   Трэнчъ. Какое ей до этого дѣла?
   Коканъ. Очень большое, мой милый. Она уже теперь ищетъ для тебя невѣсту въ лондонскомъ обществѣ.
   Трэнчъ. Глупости!
   Коканъ. Ты слишкомъ молодь, другъ мой. Ты не знаешь жизни, не знаешь, какое значеніе имѣютъ такія вещи, которыя на первый взглядъ кажутся пустыми церемонными обрядностями, но которыя въ дѣйствительности являются пружинами и колесами, двигающими всю систему аристократическаго общества (Входитъ лакей съ чайными принадлежностями, которыя онъ несетъ къ столу отца и дочери. Коканъ поднимается и говоритъ, обращаясь къ господину). Милостивый государь, простите меня за то, что я первый заговариваю съ вами; но я чувствую себя обязаннымъ сдѣлать это. Я сознаю, что вы предпочли бы сидѣть за этимъ столомъ, что мы вамъ мѣшаемъ.
   Господинъ (любезно). Очень вамъ благодаренъ. Бланшъ! Этотъ господинъ любезно предлагаетъ намъ свой столъ. Можетъ быть, ты хочешь занять его?
   Бланшъ. Нѣтъ, благодарю. Мнѣ все равно.
   Господинъ (Кокану). Мнѣ, кажется, что мы съ вами-попутчики?
   Коканъ. Да, попутчики и, кромѣ того, земляки. Прелесть своего родного языка начинаешь цѣнить только тогда, когда слышишь его на чужбинѣ. Вы, вѣроятно, это тоже замѣтили?
   Господинъ (удивленъ). Гм... Очень можетъ быть! Съ точки зрѣнія романтизма, конечно. Во всякомъ случаѣ, когда я слышу англійскую рѣчь, я всегда и вездѣ чувствую себя дома, а когда я путешествую, я не люблю чувствовать себя дома. Можетъ быть, именно изъ-за этого я такъ много трачу на свои поѣздки (Глядишь на Трэнча). Кажется, этотъ господинъ тоже ѣхалъ съ нами?
   Коканъ (беретъ на себя роль церемоніймейстера). Мой уважаемый другъ, докторъ Трэачь (Господинъ и Трэнчъ поднимаются). Мой милый Трэнчъ, позволь мнѣ представить тебѣ... гм... (Вопросительно глядитъ на господина, очевидно ожидая, чтобы онъ назвалъ себя).
   Господинъ. Позвольте познакомиться, докторъ Трэнчъ! (Называетъ себя). Сарторіусъ. Я имѣю честь знать лэди Роксдаль, которая, какъ я только-что слышалъ, принадлежать къ числу вашихъ близкихъ родныхъ. Бланшъ! (Бланшъ взглядываетъ на отца) -- Докторъ Трэнчъ! (Трэнчъ и Бланшъ обмѣниваются поклонами).
   Трэнчъ. Позвольте представить вамъ моего друга, мистеръ Сарторіусъ: Вилліамъ де Буръ-Коканъ (Коканъ элегантно раскланивается, Сарторіусъ отвѣчаетъ легкимъ поклономъ, сохраняя свое, достоинство).
   Сарторіусъ (лакею). Еще двѣ чашки.
   Лакей. Слушаю-съ (Уходитъ въ гостиницу).
   Бланшъ. Вамъ положить сахара, мистеръ Коканъ?
   Коканъ. Пожалуйста (Обращаясь къ Сартаріусу). Вы очень добры. Гарри, неси сюда свой стулъ.
   Сарторіусъ. Милости прошу (Трэнчъ подходитъ съ своимъ стуломъ. Всѣ усѣлись вмѣстѣ, за однимъ столомъ. Лакеи приноситъ еще двѣ чашки).
   Лакей. Осмѣлюсь доложить: табльд'отъ у насъ въ половинѣ седьмого. Еще что прикажете?
   Сарторіусъ. Нѣтъ. Ничего. Можете итти (Лакей уходитъ).
   Коканъ (крайне любезно). Вы долго думаете здѣсь пробыть, миссъ Сарторіусъ?
   Бланшъ. Нѣтъ, намъ хотѣлось бы скорѣе ѣхать дальше, въ Роландсдекъ. Скажите пожалуйста: тамъ такъ же хорошо, какъ здѣсь?
   Коканъ. Гарри, дай сюда твой Бэдекеръ (Онъ беретъ путеводитель, справляется въ оглавленіи и открываетъ нужную страницу).
   Бланшъ. Докторъ, вамъ передать сахаръ?
   Трэнчъ. Будьте добры.
   (Она передаетъ ему сахарницу и при этомъ бросаетъ на него значительный взглядъ. Онъ смущенно опускаетъ глаза, боязливо покосившись на Сарторгуса, который занятъ своимъ бутербродомъ).
   Коканъ. Кажется, что Ролапдсдекъ -- мѣстечко очень интересное (Читаетъ). "Ролапдсдекъ принадлежитъ къ числу самыхъ красивыхъ и наиболѣе охотно посѣщаемыхъ мѣстъ на Рейнѣ. Онъ окруженъ многочисленными виллами и прекрасными садами, принадлежащими большею частью богатымъ прирейнскимъ торговцамъ. Эти сады покрываютъ весь лѣсистый склонъ холма за селеніемъ".
   Бланшъ. Должно быть, тамъ хорошо. Надо будетъ туда проѣхать.
   Сарторіусъ. Судя по описанію, дитя мое, это похоже на нашу виллу въ Сёрбитнѣ.
   Бланшъ. Да, очень похоже.
   Коканъ. Ахъ, у васъ есть вилла на Темзѣ? Я вамъ завидую.
   Сарторіусъ. Совершенно напрасно. Я просто арендовалъ на лѣто меблированную виллу въ Сёрбитнѣ. Въ городѣ мы живемъ въ Бэдфордъ-Сквэрѣ. Я состою членомъ общиннаго управленія и долженъ жить въ своемъ выборномъ участкѣ.
   Бланшъ. Позволите налить вамъ еще чашку чая, мистеръ Коканъ?
   Коканъ. Нѣтъ, благодарю васъ (Обращается къ Сарторіусу). Я полагаю, что вы уже осмотрѣли это мѣстечко? Здѣсь нѣтъ ничего достопримѣчательнаго, кромѣ, развѣ, одной церкви Аполлинарисъ.
   Сарторіусъ (въ ужасѣ). Церкви...?!
   Коканъ. Церкви Аполлинарисъ.
   Сарторіусъ. Странное названіе для церкви -- очень... континентальное, признаюсь!
   Коканъ. Да, да, да! Вы совершенно правы, мистеръ Сарторіусъ, въ этомъ отношеніи наши сосѣди отъ насъ значительно отстали: имъ иногда не хватаетъ вкуса. О! Вкусъ -- великая вещь! Но въ данномъ случаѣ они не заслуживаютъ упрека, потому что вода названа "Аполлипарисъ" по церкви, а не церковь по водѣ.
   Сарторіусъ (говоритъ такимъ тономъ, будто сказанное Коканомъ является обстоятельствомъ смягчающимъ вину, но все таки не вполнѣ оправдывающимъ). Во всякомъ случаѣ, это меня радуетъ. Скажите, церковь дѣйствительно интересна?
   Коканъ. У Бэдекера она отмѣчена звѣздочкой.
   Сарторіусъ (проникся уваженіемъ). А! Въ такомъ случаѣ я ее осмотрю.
   Коканъ (читаетъ) "... построена въ 1839 году Цвирнеромъ, знаменитымъ, теперь умершимъ, архитекторомъ Кёльнскаго собора, на средства графа Фюрстенбергъ-Штаммгейнъ".
   Сарторіусъ (на котораго громкое имя произвело сильное впечатлѣніе). Эту церковь мы непремѣнно должны осмотрѣть, мистеръ Коканъ. Я и не подозрѣвалъ, что строитель Кёльнскаго собора умеръ такъ недавно.
   Бланшъ. Папа, оставимъ наконецъ церкви въ покоѣ: онѣ всѣ одинаковы. Я устала ихъ осматривать.
   Сарторіусъ. Хорошо, дитя мое. Если ты полагаешь, что слѣдуетъ предпринимать далекое, дорогое путешествіе ради достопримѣчательностей, и потомъ уѣзжать, ничего не осмотрѣвъ, то...
   Бланшъ. Только не сегодня, папа, пожалуйста.
   Сарторіусъ. Дитя мое, мнѣ хочется, чтобы ты все видѣла. Это необходимо для твоего воспитанія.
   Бланшъ (встала, нетерпѣливо, обиженно вздохнула). Да, для моего воспитанія! Хорошо, хорошо! Буду терпѣть до конца! Пойдемте, докторъ! (Съ гримасой). Я убѣждена въ томъ, что эта "Іоганнисъ" церковь доставить вамъ огромное наслажденіе.
   Коканъ (смѣется мягко и лукаво). А! восхитительно! Прямо восхитительно! (Серьезно). Но знаете, миссъ Сарторіусъ, въ Германіи дѣйствительно есть много церквей "Іоганнись", но есть нѣсколько и такихъ, которыя называются "Аполлинарисъ".
   Сарторіусъ (досталъ изъ футляра бинокль и съ важнымъ, дѣловымъ видомъ пошелъ къ воротамъ). Въ шутливомъ тонѣ часто говорятъ истину, мистеръ Коканъ.
   Коканъ (идетъ за Сарторіусомъ). Вы правы, мистеръ Сарторіусъ, вы совершенно правы (Они оба медленно, задумчиво уходятъ. Бланшъ не двигается съ мѣста. Она выждала, пока они не скрылись изъ вида, затѣмъ оборачивается къ Трэнчу и останавливается передъ нимъ, загадочно улыбаясь; на ея улыбку Трэнчъ отвѣчаетъ усмѣшкой, выражающей наивность и легкое самодовольство).
   Бланшъ. Ну-съ! Наконецъ вы добились своего.
   Трэнчъ. Да, то-есть, вѣрнѣе, этого добился Коканъ. Правда, онъ въ общемъ довольно недалекъ, но онъ умѣетъ быть очень тактичнымъ.
   Бланшъ (рѣзко). Тактичнымъ? Это не тактъ, а простое любопытство. Любопытные люди всегда обладаютъ умѣніемъ быстро завязывать знакомства. Почему вы на пароходѣ сами не заговорили съ моимъ отцомъ?
   Трэнчъ. Я не чувствовалъ особаго желанія заговаривать съ нимъ.
   Бланшъ. Я надѣюсь, что вы не замѣтили, въ какое ложное положеніе вы меня поставили своимъ поведеніемъ?
   Трэнчѣ. О, увѣряю васъ, что я ничего не замѣтилъ. Кромѣ того, нашъ отецъ не принадлежитъ къ числу людей, съ которыми легко завязывать знакомство. Теперь, когда я съ нимъ познакомился, я знаю, что подъ видомъ неприступности въ немъ скрывается очень любезный человѣкъ; но для этого его надо сначала узнать, не правда ли?
   Бланшъ (нетерпѣливо). Всѣ боятся папы: не знаю, почему (Она сѣла съ недовольнымъ видомъ).
   Трэнчъ (нѣжно). Во всякомъ случаѣ, теперь все уладилось, не правда ли? (Сѣлъ около нея).
   Бланшъ (рѣзко). Не знаю. Да и откуда мнѣ это знать? Вы не имѣли права заговаривать со мной на пароходѣ. Вы думали, что я одна, потому что... (Съ дѣланнымъ паѳосомъ) около меня не было матери.
   Трэнчъ (протестуетъ). О, нѣтъ, увѣряю васъ! Вы сами со мной заговорили! Конечно, я былъ безумно радъ такому счастливому стеченію обстоятельствъ, но, даю вамъ слово, что, если бы вы сами не пошли мнѣ навстрѣчу, я никогда не...
   Бланшъ. Я спросила у васъ только, какъ называются развалины замка наверху. Въ этомъ не было ничего неприличнаго.
   Трэнчъ. О, разумѣется. Отчего же не спросить? (Сердечно и весело). Но вѣдь теперь все устроилось, да?
   Бланшъ (говоритъ мягко, съ хитрымъ, загадочнымъ взглядомъ). Вы думаете?
   Трэнчъ (немного смутился). Я... мнѣ кажется.-- Да, кстати, а какъ же съ осмотромъ церкви? Вѣдь вашъ отецъ, вѣроятно, ждетъ васъ?
   Бланшъ. (сдержанно обидчиво). Если васъ интересуетъ эта церковь, то я васъ не удерживаю Пожалуйста.
   Трэнчъ. А вы не пойдете?
   Бланшъ. Нѣтъ (Сердито отворачивается отъ него).
   Трэнчъ (смущенъ). Неужели вы обидѣлись? Нѣтъ, не можетъ быть (Она взглядываетъ на него укоризненно). Бланшъ! (Они дѣлаетъ рѣзко протестующій жестъ, который приводитъ ею въ еще большее смущеніе). Ради Бога, простите меня за то, что я васъ такъ назвалъ... но я... гм... (Бланшъ смягчаетъ выраженіе протеста; на ея губахъ появляется что-то въ родѣ всепрощающей улыбки. Онъ, ободренный этимъ, начинаетъ говорить страстно). Вѣдь вы ничего не имѣете противъ этого? Нѣтъ? Ну, конечно, я былъ убѣжденъ въ томъ, что вы на меня не разсердитесь. Видите ли... я... я право не знаю, какъ вы... конечно, все это такъ странно, и вы, конечно, удивитесь, по обстоятельства не позволяютъ мнѣ... дѣло въ томъ, что я... вы знаете... конечно, у меня никогда не хватало такта... но я... (Онъ совсѣмъ запутался и окончательно смутился, потому что по лицу и жестамъ Бланшъ видно, что она едва въ состояніи сдерживать чувство рѣзкой досады). Ахъ, если бы только здѣсь былъ Коканъ...
   Бланшъ (нетерпѣливо). Коканъ?
   Трэнчъ (въ ужасѣ). Нѣтъ, нѣтъ, не Коканъ! Я хотѣлъ только сказать, что я не хотѣлъ васъ увѣрить, что Коканъ...
   Бланшъ (дополняетъ). Сейчасъ вернется сюда Съ моимъ отцомъ.
   Трэнчъ (глупо-наивно). Да... они сейчасъ вернутся... Я надѣюсь, что я васъ не задерживаю.
   Бланшъ. Я все время думала, что вы меня задержали затѣмъ, чтобы сказать мнѣ что-то.
   Трэнчъ (окончательно потерялся). Нѣтъ, что же... ничего... по крайней мѣрѣ, ничего особеннаго. То-есть, я боюсь, что для васъ не будетъ ничего особеннаго -- я хотѣлъ... можетъ быть, въ другой разъ...
   Бланшъ. Въ другой разъ? Кто вамъ сказалъ, что мы съ вами встрѣтимся въ другой разъ? (Съ отчаянной рѣшимостью). Скажите мнѣ сейчасъ же все. Я требую, чтобы вы мнѣ все сказали!
   Трэнчъ. Видите ли, я думалъ, что... еслибы мы могли рѣшиться... или не рѣшиться... или по крайней мѣрѣ... (Отъ волненія потерялъ способность говорить).
   Бланшъ (убѣдилась въ томъ, что онъ безнадеженъ). Во всякомъ случаѣ, докторъ, вамъ нечего бояться того, чтобы вы на что-нибудь рѣшились.
   Трэнчъ (началъ заикаться). Я по-полагалъ... (Онъ остановился и жалобно глядитъ на нее. Она, послѣ секунднаго колебанія съ спокойно яснымъ выраженіемъ лица протягиваетъ ему обѣ руки. Онъ съ крикомъ облегченія обнимаетъ ее). Милая Бланшъ! Какъ хорошо! Я бы... я бы никогда не рѣшился! Кажется, я цѣлый день топтался бы здѣсь на одномъ мѣстѣ... если бы вы не пошли мнѣ навстрѣчу.
   Бланшъ (старается высвободиться изъ его объятій). Я не пошла вамъ навстрѣчу!
   Трэнчъ (не выпускаетъ ея). Конечно, я не хотѣлъ сказать, что вы... намѣренію... по инстинктъ вамъ подсказалъ...
   Бланшъ (насторожившись, съ оттѣнкомъ боязливости). Но вѣдь вы еще ничего не сказали!
   Трэнчъ. Что же я могу сказать, кромѣ какъ... (Цѣлуетъ её).
   Бланшъ (видимо обрадована поцѣлуемъ, но все еще для вида, противится). Гарри...
   Трэнчъ (въ восторгѣ отъ тою, что она назвала его по имени). Да?
   Бланшъ. Когда наша свадьба?
   Трэнчъ. Сейчасъ, сію минуту, въ первой церкви, которая намъ попадется на глаза: если хотите -- въ церкви Аполлинариса.
   Бланшъ. Нѣтъ, не надо шутить. Это серьезный вопросъ Гарри. Этимъ шутить нельзя.1
   Трэнчъ (прислушался, обернулея къ воротамъ и быстро выпустилъ Бланшъ изъ своихъ объятій). Тсс... они идутъ!
   Бланшъ. О, прок... (Конецъ слова заглушается громкимъ звономъ, раздающимся изъ гостиницы. Лакей, съ большимъ звонкомъ въ рукахъ, появляется въ дверяхъ и продолжаетъ звонить. Въ воротахъ видны возращающіеся Коканъ и Сарторіусъ).
   Лакей. Табльд'отъ черезъ двадцать минуть, господа! (Быстро ушелъ въ гостиницу).
   Сарторіусъ (серьезно, съ оттѣнкомъ укоризны). Я думалъ, что ты пойдешь съ нами, Бланшъ.
   Бланшъ. Да, папа. Мы только что хотѣли отправляться.
   Сарторіусъ. Мы ужасно запылились. Передъ обѣдомъ надо почиститься. Пойдемъ въ наши комнаты, дитя мое. Пойдемъ (Онъ предлагаетъ Бланшъ руку. Его важность невольно дѣйствуетъ на всѣхъ подавляющимъ образомъ. Бланшъ молча подаетъ ему руку и идетъ съ нимъ въ гостиницу. Коканъ, по важности едва уступающій Сарторіусу, глядитъ на Трэнча со строгостью неумолимаго судьи.)
   Коканъ (укоризненно). Нѣтъ, мой милый. Нѣтъ, нѣтъ. Тысячу разъ нѣтъ. Мнѣ стыдно за тебя. Никогда въ жизни мнѣ не было такъ стыдно, какъ теперь. Ты воспользовался беззащитнымъ положеніемъ этой дѣвушки...
   Трэнчъ (запальчиво). Коканъ!
   Коканъ (неумолимо продолжаетъ). Насколько я могу судить, ея отецъ -- джентльменъ съ головы до ногъ. Я имѣлъ честь съ нимъ познакомиться, я ему представилъ тебя и я увѣрилъ его въ томъ, что онъ можетъ спокойно довѣрить тебѣ свою дочь. И что же оказалось? Что же я увидѣлъ, когда мы вернулись?-- Что долженъ былъ увидѣть отецъ этой дѣвушки? О, Трэнчъ, Трэнчъ! Нѣтъ, мой милый, нѣтъ! У тебя нѣтъ никакого такта, Гарри, у тебя дурныя манеры!
   Трэнчъ. Глупости! Между мною и ею не произошло ничего особеннаго.
   Коканъ. Ничего особеннаго?! Она, дѣвушка, воспитанная по всѣмъ правиламъ высшаго свѣта, дѣвушка, привыкшая къ тонкому обращенію, по всѣмъ правиламъ искусства лежала въ твоихъ объятіяхъ; и ты имѣешь смѣлость утверждать, что здѣсь не произошло ничего особеннаго!-- Вѣдь это все совершалось въ то время, когда лакей съ огромнымъ колоколомъ стоялъ въ дверяхъ и какъ-бы кричалъ: я здѣсь! я васъ вижу!-- (Воодушевляется своими словами и удваиваетъ строгость тона). Трэнчъ! Неужели у тебя нѣтъ никакихъ нравственныхъ принциповъ! Неужели у тебя нѣтъ религіозныхъ убѣжденій? Неужели ты совсѣмъ забылъ простыя правила приличія, обязательныя для всякаго члена порядочнаго общества? Вѣдь ты только что цѣловалъ дѣвушку --
   Трэнчъ. Ты не могъ этого видѣть.
   Коканъ. Помилуй! Мы оба это не только видѣли, но даже и слышали совершенно ясно. Звукъ твоего поцѣлуя былъ слышенъ до самаго Рейна. Трэнчъ! Не унижай себя недостойными тебя отговорками.
   Трэнчъ. Это глупости. Мой милый Билли, ты...
   Коканъ. Опять! Сколько разъ я тебя просилъ не звать меня этимъ противнымъ уменьшительнымъ именемъ! Мнѣ приходится сталкиваться съ людьми богатыми, занимающими высокое общественное положеніе -- какъ могу я сохранить въ ихъ глазахъ мое достоинство, если каждую секунду меня билликаютъ: Билли! Билли! Меня зовуть Вилліамъ! Вилліамъ де Буръ-Коканъ!
   Трэнчъ. А! Ступай къ чорту! Ты, дружище, не обижайся. Не стоитъ волноваться изъ-за всякихъ пустяковъ. Для меня совершенно естественно называть тебя Вилли. Это имя тебѣ удивительно идетъ.
   Коканъ (обиженно). У тебя нѣтъ чутья, Трэнчъ,-- у тебя нѣтъ никакого такта. Я молчу, я никому не говорилъ и не буду говорить этого,-- но боюсь, что изъ тебя никогда не выйдетъ настоящій джентльменъ (Въ дверяхъ гостиницы появляется Сарторіусъ). А! Сюда идетъ мой другъ Сарторіусъ; онъ, вѣроятно, хочетъ потребовать отъ тебя объясненій по поводу твоего удивительнаго поведенія. Право, я нисколько не удивился бы, если бы онъ пришелъ сюда съ хлыстомъ. Однако, я уйду: я не люблю присутствовать при такихъ скандальныхъ сценахъ.
   Трэнчъ. Ради Бога, не уходи! Помѣшай этому объясненію. Мнѣ не хотѣлось бы встрѣчаться съ нимъ теперь.
   Коканъ (укоризненно качая головой). У тебя нѣтъ никакого такта, Гарри! Ни такта, ни чутья! Возьми себя въ руки! Въ жизни главное: savoir faire! (Коканъ уходитъ. Трэнчъ хочетъ улизнутъ и дѣлаетъ нѣсколько шаговъ по направленію къ воротамъ).
   Сарторіусъ (значительнымъ тономъ). Мистеръ докторъ Трэнчъ!
   Трэнчъ (останавливается и оборачивается къ Сарторіусу). Ахъ, это вы, мистеръ Сарторіусъ? Какъ вамъ понравилась церковь?
   Сарторіусъ (молча, съ значительнымъ видомъ указываетъ Трэнчу на стулъ).
   Трэнчъ (безпомощно садится, загипнотизированный собственнымъ возбужденіемъ и властнымъ, недопускающимъ возраженій тономъ Сарторіуса).
   Сарторіусъ (тоже сѣлъ). Вы говорили съ моей дочерью, докторъ?
   Трэнчъ (старается говорить непринужденно-весело). Да, мы говорили -- мы очень мило болтали, конечно, -- пока вы съ Коканомъ осматривали церковь. Какъ вамъ понравился Коканъ, мистеръ Сарторіусъ? Не правда ли, у него удивительно развито чувство такта?
   Сарторіусъ (не даетъ отклонитъ себя отъ темы и настойчиво говоритъ то, что ему нужно). Я только что имѣлъ серьезный разговоръ съ моей дочерью и убѣдился въ томъ, что ея разговоръ съ вами произвелъ на нее такое впечатлѣніе, будто между нею и вами произошло что-то такое, что я обязанъ немедленно выяснить... я, какъ отецъ дѣвушки, у которой нѣтъ матери. Возможно, что моя дочь не совсѣмъ поняла то, что вы ей сказали -- что она но своей наивности...
   Трэнчъ. Но я...
   Сарторіусъ. Простите одну минуту. Я самъ былъ молодъ -- моложе, чѣмъ вы можете думать, глядя на меня теперь. И я долженъ вамъ сказать, что если вы говорили съ моей дочерью, не имѣя серьезныхъ намѣреній...
   Трэнчъ (наивно). Напротивъ, я имѣлъ самыя серьезныя намѣренія! Я хочу жениться на вашей дочери, мистеръ Сарторіусъ! И я надѣюсь, что вы не будете имѣть ничего противъ этого.
   Сарторіусъ (пользуется скромной наивностью Трэнча и говоритъ снисходительно, очевидно, намекая на родство съ лэди Роксдалъ). Въ общемъ -- конечно, ничего. Я признаюсь, что вашимъ предложеніемъ вы оказываете мнѣ честь и что вы дѣйствительно относитесь къ этому серьезно, а для меня лично это -- главное.
   Трэнчъ (очень обрадовался). Въ такомъ случаѣ можно считать вопросъ исчерпаннымъ. Я вамъ безконечно благодаренъ: вы очень добры.
   Сарторіусъ. Не спѣшите, докторъ, не спѣшите! Такое дѣло нельзя рѣшить двумя словами.
   Трэнчъ. Зачѣмъ же двумя словами!.. Я понимаю, что надо все серьезно обсудить... Разныя обстоятельства... условія... разумѣется! Я понимаю. Но по существу вопросъ можно считать окончательно рѣшеннымъ? Да?
   Сарторіусъ. Гм... а больше -- вы ничего не имѣете сказать?
   Трэнчъ. Нѣтъ... Развѣ только -- только -- право, не знаю... развѣ... что я люблю...
   Сарторіусъ (перебивая его). Можетъ быть, вы хотите сказать что-нибудь о вашей семьѣ? Но боитесь ли вы какихъ-нибудь препятствій съ этой стороны?
   Трэнчъ. Я не понимаю, какое дѣло до всего этого моей семьѣ.
   Сарторіусъ (тепло). Извините меня, докторъ: ваша семья въ данномъ случаѣ должна сказать рѣшающее слово (Трэнчъ пораженъ и смущенъ). Я никогда не допущу, чтобы моя дочь вошла въ кругъ, въ которомъ она не встрѣтитъ того уваженія, котораго она заслуживаетъ въ силу ея образованія и воспитанія и... (При этихъ словахъ онъ смущается и, желая скрытъ свое чувство, настойчиво повторяетъ, какъ будто отвѣчая на возраженія со стороны Трэнча).-- Ну да, въ силу ея образованія и воспитанія!
   Трэнчъ (растерянно). Конечно, конечно. Но я не понимаю, почему вы думаете, что ваша дочь будетъ встрѣчена моей семьей недружелюбно? Правда, мой отецъ не имѣетъ маіората: онъ былъ младшимъ сыномъ, и потому мнѣ пришлось посвятить себя практической дѣятельности; въ силу этого я не могу дѣлать у себя большихъ пріемовъ... во мы будемъ посѣщать моихъ родственниковъ; я у нихъ всегда бываю.
   Сарторіусъ. Нѣтъ, докторъ, этого мало. Я знаю, что есть аристократическія семьи, которыя считаютъ своей обязанностью отвертываться отъ вновь вступающихъ членовъ, которыхъ онѣ считаютъ стоящими ниже себя по происхожденію.
   Трэнчъ. Но я васъ увѣряю, что мои родные не таковы. Ваша дочь принадлежитъ къ обществу нашего круга и этого вполнѣ достаточно.
   Сарторіусъ (тронутъ). Я очень радъ тому, что вы такъ думаете (Протягиваетъ Трэнчу руку, которую тотъ пожимаетъ съ нѣсколько удивленнымъ видомъ). Я съ своей стороны совершенно съ вами согласенъ (Онъ вторично, благодарно пожимаетъ Трэнчу руку и продолжаетъ говоритъ уже отеческимъ, дѣловымъ тономъ). А теперь, докторъ, когда главный вопросъ между нами можетъ считаться рѣшеннымъ, я могу сказать, что на меня вамъ жаловаться не придется. Относительно средствъ вы можете быть совершенно спокойны: устраивайте пріемы, какіе вамъ угодно -- въ деньгахъ недостатка не будетъ. Но я, съ своей стороны, требую гарантіи того, что моя дочь будетъ принята вашей семьей, какъ равная.
   Трэнчъ. Гарантіи?
   Сарторіусъ. Да, серьезной гарантіи. Я прошу васъ теперь же написать вашимъ роднымъ, сообщить имъ ваше намѣреніе и изложить имъ ваше мнѣніе о моей дочери и о ея способностяхъ вращаться въ высшемъ свѣтѣ. И вотъ, когда вы покажете мнѣ письма отъ старшихъ членовъ вашей семьи, въ которыхъ они радушно, сердечно поздравляютъ васъ, я сочту себя вполнѣ удовлетвореннымъ. Кажется, что большаго вы отъ меня требовать не можете.
   Трэнчъ (говоритъ смущенно, но съ оттѣнкомъ искренней благодарности). О, разумѣется! Вы чрезвычайно добры. Очень, очень вамъ благодаренъ. Я сейчасъ же напишу моимъ роднымъ И я могу васъ увѣрить въ томъ, что они всѣ вполнѣ одобрятъ мое намѣреніе. Я попрошу ихъ немедленно отвѣтить мнѣ.
   Сарторіусъ. Прекрасно. Но я съ своей стороны долженъ васъ просить считать вопросъ до тѣхъ поръ не рѣшеннымъ окончательно.
   Трэнчъ. Да... я понимаю! Вы считаете, что пока еще не окончательно рѣшенъ вопросъ объ отношеніяхъ между мною и Бланшъ...
   Сарторіусъ. Я говорю объ отношеніяхъ между вами и миссъ Сарторіусъ.-- Нѣсколько минутъ тому назадъ, когда я прервалъ ваше объясненіе, вы, очевидно, считали вопросъ окончательно рѣшеннымъ.-- На случай, если бы, въ силу непредвидѣнныхъ обстоятельствъ, оказалось необходимымъ считать обрученіе -- вы видите, я называю это обрученіемъ -- несостоявшимся, мнѣ не хочется, чтобы Бланшъ допустила, что я позволилъ постороннему мужчинѣ ее... ее... (Трэнчъ понялъ и утвердительно киваетъ головой). Да. Такъ вотъ. Я надѣюсь на то, что вы будете держаться отъ нея на извѣстномъ разстояніи и избавите меня отъ печальной необходимости отказаться отъ знакомства, которое, надѣюсь, впереди обѣщаетъ такъ много пріятнаго для насъ всѣхъ.
   Трэнчъ. Конечно, конечно -- разъ вы этого желаете! (Они ласково жмутъ другъ другу руки).
   Сарторіусъ (всталъ). Кажется, вы сказали, что вы напишете письма сегодня?
   Трэнчъ (поспѣшно). Да, да! Я напишу сейчасъ... Сію минуту.
   Сарторіусъ. Въ такомъ случаѣ я не буду вамъ мѣшать (Онъ хочетъ итти, нѣсколько мгновеніи колеблется, очевидно, желая чѣмъ-нибудь загладитъ проявленную имъ слабость, но затѣмъ снова вполнѣ овладѣваетъ собой и добавляетъ обычнымъ своимъ тономъ, выражающимъ чувство полною, непоколебимаго достоинства). Я очень радъ, что мы съ вами объяснились и пришли къ опредѣленному выводу (Онъ уходитъ въ гостиницу. Изъ-за кустовъ появлется Коканъ, который все время держался около, едва сдерживая свое любопытство).
   Трэнчъ. Билли! Старина! Ты явился какъ разъ кстати. Ты можешь сдѣлать мнѣ огромное одолженіе. Будь добръ, составь мнѣ письмо, а я потомъ его перепишу.
   Коканъ. Я поѣхалъ съ тобою въ качествѣ друга, а не въ качествѣ секретаря.
   Трэнчъ. Отлично. Въ такомъ случаѣ я тебя прошу въ качествѣ друга написать тетѣ Маріи все, что касается меня и Бланшъ, и сообщить ей, что... впрочемъ, ты все знаешь...
   Коканъ. Да. Сообщить ей все, что произошло между тобой и Бланшъ; описать ей все твое поведеніе? Ну нѣтъ, мой милый, этого я не сдѣлаю: ты забываешь, кому я долженъ писать. Никогда!
   Трэнчъ. Глупости, Билли! Не притворяйся, будто ты ничего не понимаешь. Мы обручились -- да, обручились! Что ты на это скажешь? Я долженъ теперь же, съ вечерней почтой написать обо всемъ домой, и ты, именно ты долженъ помочь мнѣ въ этомъ, сказать, что и какъ надо писать. А потому, не будемъ терять времени и примемся за дѣло (Онъ силой усаживаетъ Кокана на стулъ, стоящій около стола). Вотъ тебѣ карандашъ. Бумага у тебя есть?-- Нѣтъ? Отлично. Пиши здѣсь, на оборотѣ карты (Онъ вырываетъ изъ своею Бэдекера карту и кладетъ ее на столъ. Коканъ беретъ карандашъ и приготовляется писать). Вотъ такъ. Превосходно! Большое, сердечное спасибо. А теперь -- начинай (Боязливо). Но все-таки.... будь остороженъ въ выраженіяхъ.
   Коканъ (кладетъ карандашъ на столъ). Если ты сомнѣваешься въ моихъ способностяхъ найти выраженія, нужныя для письма къ лэди Роксдаль, то, конечно...
   Трэнчъ (примирительнымъ тономъ). Нѣтъ, Билли, нѣтъ! Успокойся. На свѣтѣ не найдется другого человѣка, который умѣлъ бы писать хоть наполовину такъ, какъ ты. Я хотѣлъ только объяснить тебѣ... Видишь ли, въ чемъ дѣло: Сарторіусъ почему-то вбилъ себѣ въ голову, что мои родные будутъ относиться къ Бланшъ свысока. И имъ не хочетъ давать своего окончательнаго согласія до тѣхъ поръ, пока мои родные не пришлютъ мнѣ писемъ съ приглашеніями, поздравленіями и. Богъ знаетъ, съ чѣмъ еще. Такъ вотъ, ты напиши, пожалуйста, тетѣ Маріи, что я прошу ее немедленно отвѣтить, что она въ восторгѣ, и что она. проситъ насъ -- Бланшъ и меня -- посѣтить ее, и тому подобное. Ты отлично понимаешь, что мнѣ нужно. Сообщи ей, въ мягкихъ выраженіяхъ, что...
   Коканъ. Если ты посвятишь меня во все, то я постараюсь написать лэди Роксдаль почтительное и понятное письмо. Итакъ: что такса изъ себя представляетъ Сарторіусъ?
   Трэнчъ (угнетенію). Въ томъ-то и дѣло, что я этого не знаю, не спрашивалъ его объ этомъ. Такіе вопросы вообще не легко предлагать человѣку, и особенно такому человѣку, какъ онъ... Какъ ты думаешь, удастся-ли тебѣ составить письмо такъ, чтобы совершенно обойти эти щекотливые вопросы? Право, мнѣ очень не хочется спрашивать его о томъ, кто онъ и что онъ...
   Коканъ. Если ты хочешь, я, конечно, умолчу объ этомъ въ письмѣ. Это не трудно сдѣлать. Но я не думаю, чтобы то же самое сдѣлала и лэди Роскдаль. Разумѣется, я могу ошибаться. Вообще, и часто ошибаюсь, но я полагаю, что въ данномъ случаѣ я правъ.
   Трэнчъ (очень смутенъ). О, чортъ возьми! что же намъ дѣлать? Не можешь ли ты написать, что онъ джентльменъ? Вѣдь это, во всякомъ случаѣ, ровно ни къ чему не обязываетъ. А если ты еще добавишь, что онъ очень богатъ и что Бланшъ -- его единственная дочь, то я думаю, что тетя Марія будетъ вполнѣ удовлетворена.
   Коканъ. Гарри Трэнчъ: когда, наконецъ, ты начнешь относиться къ жизни серьезно? Ты рѣшаешься на очень важный, крайне отвѣтственный шагъ, Гарри...
   Трэнчъ. А, глупости! Не играй роли защитника нравственности!
   Коканъ. Я не играю никакой роли, Трэнчъ, и меньше всего-роли защитника нравственности. Я самъ отличаюсь нравственностью, это правда, но въ моей защитѣ она не нуждается. Разъ ты собираешься взять деньги черезъ посредство женщины, то развѣ твоя семья не имѣетъ права спросить, какимъ путемъ пріобрѣтены эти деньги? Наконецъ, развѣ тебя самого, Гарри, не интересуетъ итогъ вопросъ? (Трэнчъ безпомощно глядитъ на Кокана, и нервно мнетъ свои пальцы. Коканъ положилъ карандашъ на столъ и откинулся на спинку стула съ видомъ притворнаго равнодушія). Разумѣется, все это меня не касается. Я только предлагаю тебѣ вполнѣ естественный вопросъ. Мнѣ все равно: пусть даже Сарторіусъ окажется грабителемъ, пожинающимъ теперь плоды своей прежней дѣятельности (Изъ гостиницы выходятъ Сарторіусъ и Бланшъ, одѣтые къ обѣду).
   Трэнчъ. Тише, они идутъ сюда --! Будь другомъ, кончи письмо до обѣда. Я буду тебѣ очень очень благодаренъ.
   Коканъ (нетерпѣливо). Хорошо, хорошо. Можешь вполнѣ положиться на меня. Ты мнѣ мѣшаешь.
   Трэнчъ (покорно и благодарно). Иду, иду Еще разъ: большое спасибо! (въ это мгновеніе Бланшъ отдѣлилась отъ своего отца и медленно пошла по направленію къ рѣкѣ. Сарторіусъ, съ тутеводителемъ въ рукахъ, садится недалеко отъ Кокана и углубляется въ чтеніе. Трэнчъ съ нимъ заговариваетъ). Надѣюсь, что вы позволите мнѣ вести миссъ Бланшъ къ обѣду, мистеръ Сарторіусъ?
   Сарторіусъ. Разумѣется, докторъ. Прошу васъ. (При этихъ словахъ онъ дѣлаетъ любезный жестъ, какъ бы приглашая Трэнча отправиться вслѣдъ за Бланшъ, къ которой тотъ сейчасъ же и направляется. Освѣщеніе понемногу переходитъ въ красноватые тона. Чувствуется приближеніе солнечнаго заката. Коканъ, который, въ порывѣ, творчества, сильно гримасничаетъ, смутился, поймавъ устремленный на него взглядъ Сарторгуса). Я вамъ не мѣшаю, мистеръ Коканъ?
   Коканъ. О, нисколько! Нашъ общій другъ Трэнчъ поручилъ мнѣ очень трудную и щекотливую задачу: онъ просилъ меня, въ качествѣ друга его семьи, написать его роднымъ по поводу одного событія, касающагося и васъ.
   Сарторіусъ Вотъ какъ! Онъ не могъ найти для этого порученія лучшаго исполнителя.
   Коканъ (скромно). О, вы слишкомъ добры, мистеръ Сарторіусъ, право -- слишкомъ добры. Вы сразу сумѣли понять и оцѣнить Трэнча. Онъ очень славный парень, мистеръ Сарторіусъ, превосходный молодой человѣкъ. Но такого рода семейныя сообщенія требуютъ особыхъ свѣтскихъ манеръ и тончайшаго такта, а тактъ всегда былъ слабой стороной нашего юнаго друга. У него прекраснѣйшее сердце, но нѣтъ никакого такта. Теперь все зависитъ отъ того, въ какомъ освѣщеніи показать дѣло лэди Роксдаль. Насколько это зависитъ отъ меня, вы можете на меня вполнѣ положиться: я знаю женщинъ.
   Сарторіусъ. Какъ бы она ни отнеслась къ этому -- могу васъ увѣрять, мистеръ Коканъ, что мнѣ совершенно, окончательно безразлично, какъ людямъ угодно относиться ко мнѣ;-- во всякомъ случаѣ я надѣюсь, что, когда мы вернемся въ Англію, я по крайней мѣрѣ буду имѣть удовольствіе видѣть васъ иногда въ моемъ домѣ.
   Коканъ (почтительно -- счастливъ). Глубокоуважаемый мистеръ Сарторіусъ, въ каждомъ вашемъ словѣ чувствуется истый англійскій джентльменъ.
   Сарторіусъ. О, пожалуйста! Я всегда буду радъ васъ видѣть. Однако, я боюсь, что отнимаю у васъ время и мѣшаю вамъ составлять письмо. Я васъ оставлю въ покоѣ (Онъ дѣлаетъ видъ, будто собирается встать, но остается сидѣть и добавляетъ). Можетъ быть, я, съ своей стороны, могу быть вамъ полезенъ въ вашей работѣ, могу выяснить какой-нибудь вопросъ? Напримѣръ, я могъ бы... на основаніи своего долголѣтняго опыта... я предложилъ бы вамъ свою помощь, потому что я... отличію умѣю составлять письма (Коканъ, слегка удивленный этимъ предложеніемъ, взглядываетъ на Capmopiijca, который смотритъ на него серьезно, и продолжаетъ говорить задумчиво-значительнымъ тономъ). Я всегда радъ оказать какую либо услугу другу доктора Трэнча, насколько это въ моихъ силахъ и средствахъ.
   Коканъ. Вы слишкомъ добры, дорогой мистеръ Сарторіусъ. Мы съ Гарри только-что обсуждали это письмо и, дѣйствительно, нашли одинъ или два не совсѣмъ ясныхъ вопроса (Задумчиво). Но я отсовѣтовалъ Гарри обращаться къ вамъ за разъясненіями. Я ему сказалъ, что съ точки зрѣнія такта будетъ гораздо удобнѣе подождать, пока вы дадите нужныя объясненія сами, по собственной иниціативѣ.
   Сарторіусъ. Гм... Можно ознакомиться съ тѣмъ, что вы написали до сихъ поръ?
   Коканъ. Конечно! (Читаетъ): "Дорогая тетя Марія!" -- Это -- моя хорошая знакомая, Лэди Роксдаль, родная тетушка Трэнча. Вы, конечно, понимаете, что я составляю только черновикъ письма, который Трэнчъ потомъ перепишетъ?
   Сарторіусъ. Вполнѣ понимаю. Угодно вамъ продолжать самостоятельно, или же вамъ легче будетъ работать, если я предложу вамъ нѣсколько фразъ отъ себя?
   Коканъ. Ахъ, я вамъ буду крайне признателенъ! Ваша помощь для меня была бы чрезвычайно желательна.
   Сарторіусъ. Мнѣ кажется, что письмо можно начать приблизительно такъ: "Когда я, съ моимъ другомъ Коканомъ, плылъ на пароходѣ по Рейну..."
   Коканъ (усердно записываетъ). Превосходно! Отлично!.. "другомъ Кокапомъ... на пароходѣ... плылъ по Рейну..."
   Сарторіусъ. "Я познакомился..." или можете написать: "я встрѣтилъ",-- "я подцѣпилъ",-- если вы полагаете, что эти выраженія болѣе подходятъ къ стилю вашего друга. Нѣтъ надобности быть слишкомъ формальными.
   Коканъ. "Я подцѣпилъ"... О, нѣтъ, это звучитъ слишкомъ небрежно, мистеръ Сарторіусъ,-- слишкомъ" небрежно. Я бы предложилъ написать: "я имѣлъ честь познакомиться съ..."
   Сарторіусъ (поспѣшно). Ни въ какомъ случаѣ! Предоставимъ лэди Роксдаль самой сдѣлать оцѣнку. Напишите такъ, какъ я предложилъ, съ молодой дѣвушкой, дочерью..." (Онъ запнулся).
   Коканъ (пишетъ). "Познакомился съ молодой дѣвушкой, дочерью"... Да?
   Сарторіусъ. Дочерью... Лучше всего напишите просто: "Дочерью одного джентльмена..."
   Коканъ (удивленъ). Разумѣется!
   Сарторіусъ (съ внезапной рѣзкостью). Ничего не разумѣется! (Коканъ все больше удивляется, глядитъ съ возрастающей подозрительностью на Сарторіуса, который видимо смущенъ своей горячностью и продолжаетъ обычнымъ тономъ): Гм... "одного джентльмена, очень богатаго и занимающаго видное положеніе..."
   Коканъ (повторяетъ слова, которыя пишетъ; у нею проскальзываетъ особый, холодный тонъ): Гм... "одного джентльмена, очень богатаго и занимающаго видное положеніе..."
   Сарторіусъ...."Которымъ онъ обязанъ исключительно самому себѣ". (Коканъ очевидно пришелъ къ окончательному выводу и, вмѣсто тою, чтобы писать, неподвижно глядитъ на Сарторіуса). Вы написали?
   Коканъ (переходитъ къ снисходительно поощрительному тону). А! Да, да, сейчасъ (пишетъ)... "которымъ онъ обязанъ исключительно самому себѣ".-- Такъ-съ. Продолжайте, мистеръ Сарторіусъ, продолжайте: вы выражаетесь очень ясно.
   Сарторіусъ. "Его дочь получитъ по наслѣдству большую часть его состоянія, кромѣ богатаго приданаго къ свадьбѣ. Она получила самое лучшее и дорогое воспитаніе, и выросла въ строгоблагородной обстановкѣ. Во всѣхъ отношеніяхъ въ ней проявляется въ высшей степени.."
   Коканъ (перебиваетъ его). Виноватъ! Я позволю себѣ сдѣлать лишь одно замѣчаніе. Не кажется ли вамъ, что у насъ такимъ образомъ вмѣсто письма получится торговая реклама? Я позволилъ себѣ замѣтить это исключительно съ точки зрѣнія такта.
   Сарторіусъ (смутился). Пожалуй, вы правы. Но, разумѣется, я не имѣлъ въ виду диктовать вамъ письмо дословно...
   Коканъ. О, конечно, я васъ вполнѣ понимаю.
   Сарторіусъ. Да. Но мнѣ не хотѣлось бы, чтобы въ отношеніи моей дочери и ея воспитанія были употреблены неподходящія выраженія. Чти же касается меня, то...
   Коканъ. Будетъ вполнѣ достаточно, если мы упомянемъ ваше соціальное положеніе или родъ вашихъ занятій -- (онъ остановился; они глядятъ другъ на друга вызывающе).
   Сарторіусъ (очень осторожно, взвѣшивая каждое слово). Мистеръ Коканъ, я живу доходами съ моего большого владѣнія въ Лондонѣ. Лэди Роксдаль считается одной изъ нашихъ самыхъ крупныхъ домовладѣлицъ, а у доктора Трэнча есть закладная на ея владѣнія и, если я не ошибаюсь, большая часть его доходивъ составляютъ именно проценты съ этой закладной. Во всякомъ случаѣ, мистеръ Коканъ, мнѣ отлично извѣстно все, что касается положенія доктора Трэнча, и я уже давно желалъ лично съ нимъ познакомиться.
   Коканъ (говоритъ мягче, но ьсе еще съ оттѣнкомъ подозрительности). Неужели? Какое удивительно удачное совпаденіе! Виноватъ -- вы сказали... гдѣ находится ваше владѣніе?
   Сарторіусъ. Въ Лондонѣ. Мнѣ приходится затрачивать на управленіе имъ такъ много времени, что иногда и поневолѣ вынужденъ отказаться отъ многаго, чѣмъ обычно занимается всякій джентльменъ (Онъ поднимается, достаетъ изъ кармана изящный бумажникъ и кладетъ на столъ визитную карточку). Все остальное я поручаю вашему чувству такта и скромности. Вотъ мой адресъ въ Сёрбитнѣ. Если, къ несчастью, случится, что все это окончится для Бланшъ однимъ разочарованіемъ, то она, вѣроятно, предпочтетъ не встрѣчаться съ вами. Но если результатъ будетъ такой, какой желателенъ намъ всѣмъ, то мы надѣемся, что лучшіе друзья доктора Трэнча будутъ и нашими лучшими друзьями.
   Коканъ (всталъ; держитъ въ рукахъ карандашъ и бумагу; значительно глядитъ на Сарторіуса, говоритъ съ оттѣнкомъ интимности). Положитесь на меня, мистеръ Сарторіусъ: здѣсь (указываетъ себѣ на лобъ) письмо уже готово. Черезъ пять минуть оно будетъ готово и здѣсь. (Онъ указываетъ на бумагу и въ подтвержденіе своихъ словъ киваетъ головой. Затѣмъ Коканъ начинаетъ ходить по саду и писать; изрѣдка онъ, какъ бы особенно напряженно собираясь съ мыслями, прикладываетъ ко лбу карандашъ).
   Сарторіусъ (взглянулъ на часы, потомъ зоветъ): Бланшъ!
   Бланшъ (отвѣчаетъ издали). Я здѣсь!
   Сарторіусъ. Пора обѣдать, дитя мое. (Пошелъ въ гостиницу).
   Бланшъ (ближе). Иду (Входитъ въ ворота, за ней идетъ Трэнчъ).
   Трэнчъ (говоритъ полу-шепотомъ, стараясь задержаны ее). Бланшъ! Подождите -- одну секунду (Она останавливается). Въ присутствіи вашего отца намъ надо быть осторожными. Мнѣ пришлось обѣщать ему считать вопросъ не рѣшеннымъ окончательно до тѣхъ поръ, пока не придутъ письма отъ моихъ родныхъ.
   Бланшъ (холодно). Ага, я понимаю. Возможно, что ваша семья будетъ что-нибудь имѣть противъ меня.. Этого надо ждать даже навѣрное,-- и тогда...
   Трэнчъ (испуганно). Не говорите этого, Бланшъ. Судя по вашимъ словамъ, можно подумать, что вамъ все это безразлично. Я надѣюсь, что вы считаете вопросъ о нашемъ бракѣ рѣшеннымъ безповоротно. Вѣдь вы не давали никакихъ обѣщаній.
   Бланшъ. (серьезно). Нѣтъ, давала. Я тоже кое-что обѣщала папѣ, но ради васъ я не сдержала своего обѣщанія. Вѣроятно, во мнѣ не такъ сильно чувство долга, какъ въ васъ. Но разъ выясняется, что вопросъ -- въ зависимости отъ разныхъ обѣщаній, семейныхъ отношеній, и... не знаю, чего еще...-- разъ вопросъ считается не рѣшеннымъ окончательно, то... не лучше ли будетъ теперь же, сейчасъ, рѣшить его въ отрицательномъ смыслѣ?
   Трэнчъ (влюбленно). Бланшъ, клянусь вамъ моей любовью, что на мои намѣренія не могутъ повліять ни обѣщанія, ни взгляды моей семьи... (Въ дверяхъ гостиницы появляется лакей и начинаетъ очень громко звонить въ свой колокольчикъ). А! Чортъ его возьми, вмѣстѣ съ его обѣдомъ!
   Коканъ (подходитъ къ Трэнчу, побѣдоносно размахивая бумагой). Готово, Гарри, готово! съ точностью до одной секунды. C'est fini, mon cher garèon, c'est fini! (Изъ двери гостиницы выходитъ Сарторіусъ).
   Сарторіусъ. Докторъ, будьте добры взять на себя трудъ проводить Бланшъ къ столу! (Трэнчъ Бланшъ уходятъ въ гостиницу). Письмо готово, мистеръ Коканъ?
   Коканъ (вручаетъ Сарторіусу бумагу съ гордымъ видомъ автора, увѣреннаго въ своемъ успѣхѣ). Вотъ! Готово.
   Сарторіусъ (читаетъ, одобрительно кивая головой, затѣмъ возвращаетъ бумагу Кокану). Вы владѣете перомъ, какъ талантливый журналистъ, мистеръ Коканъ. Я вамъ очень, очень благодаренъ.
   Коканъ (идетъ вмѣстѣ съ Сарторіусомъ къ гостиницѣ). Не за что, мистеръ Сарторіусъ, положительно не за что. Немного жизненнаго опыта, немного такта, немного знанія женщинъ, вотъ и все... (Уходитъ въ дверь гостиницы).

Занавѣсъ.

   

ВТОРОЕ ДѢЙСТВІЕ

   Библіотечная комната уютной, богато меблированной виллы въ Сербитнѣ. Яркое, солнечное сентябрьское утро. Сарторіусъ работаетъ за большимъ письменнымъ столомъ, заваленнымъ дѣловыми письмами и бумагами. Около стола находится каминъ, украшенный цвѣтами въ вазахъ. Противъ письменнаго стола помѣщается окно. Между столомъ и окномъ сидитъ Бланшъ, одѣтая въ очень кокетливую, хорошенькую блузу, и читаетъ модный журналъ "The Queen" ("Королева"). Дверь, окрашенная въ темно-красный цвѣтъ, какъ и вообще всѣ деревянные предметы въ комнатѣ, находится въ серединѣ задней стѣны; украшена рѣзьбой и мѣдными приборами. По всѣмъ стѣнамъ стоятъ красиво переплетенныя книги, которыя плотно заполняютъ предназначенныя для нихъ углубленія. Въ углу комнаты стоитъ легкая металлическая библіотечная лѣсенка.
   
   Сарторіусъ. Бланшъ!
   Бланшъ. Что, папа?
   Сарторіусъ. У меня есть кое-какія новости. Бланшъ. Какія новости?
   Сарторіусъ. Новости, касающіяся тебя,-- отъ Трэнча.
   Бланшъ (съ дѣланнымъ равнодушіемъ). Вотъ какъ?
   Сарторіусъ. "Вотъ какъ?" И это все, что ты имѣешь сказать? Превосходно! (Снова углубляется въ свою работу. Пауза).
   Бланшъ. Что же сказали его родные, папа?
   Сарторіусъ. Его родные? Этого я пока еще не знаю (Продолжаетъ работать. Пауза).
   Бланшъ. Но что же пишетъ онъ самъ?
   Сарторіусъ. Онъ? Онъ тоже ничего не пишетъ (Онъ старательно складываетъ только-что написанное письмо и глазами ищетъ конвертъ). Онъ предпочитаетъ сообщить результатъ своихъ... куда я его положилъ? Ахъ, вотъ онъ -- онъ предпочитаетъ сообщить результатъ лично.
   Бланшъ (вскочила). О, папа, когда же онъ будетъ здѣсь?
   Сарторіусъ. Если онъ со станціи пойдетъ пѣшкомъ, то онъ долженъ быть у насъ черезъ полчаса, если же онъ поѣдетъ, то онъ можетъ явиться каждую минуту.
   Бланшъ (поспѣшно. съ видимымъ возбужденіемъ, направилась къ двери). Каждую минуту!
   Сарторіусъ. Разумѣется, ты не встрѣтишься съ нимъ до тѣхъ поръ, пока онъ не объяснится со мной.
   Бланшъ (притворно). Конечно, папа. Я и не думала объ этомъ.
   Сарторіусъ. По глазамъ видно, что неправда (Она хочетъ уйти, но онъ протягиваетъ къ ней руку и говоритъ растроганнымъ голосомъ). Дорогое мое дитя! (Она, въ отвѣтъ на это ласковое обращеніе, подходитъ къ нему, наклоняется и хочетъ его поцѣловать. Раздается стукъ въ дверь). Войдите! (Входитъ Ликчизъ съ небольшой кожаной сумкой въ рукахъ. Это -- опустившійся, бѣдно одѣтый человѣкъ, съ помятымъ, грязнымъ лицомъ и грязнымъ бѣльемъ, небритый, съ заросшими бакенбардами въ формѣ котлетокъ. Складъ губъ и выраженіе его глазъ говорятъ о жестокомъ и хищномъ характерѣ, но съ Сарторіусомъ онъ говоритъ робко и подобострастно. Онъ привѣтствуетъ Бланшъ словами: "Съ добрымъ утромъ, миссъ". Она, не отвѣтивъ на ею привѣтствіе, уходитъ, едва бросивъ на него сердито-пренебрежительный взглядъ).
   Ликчизъ. Съ добрымъ утромъ.
   Сарторіусъ (рѣзко и холодно). Здравствуйте
   Ликчизъ (достаетъ изъ сумки большой кожанный кошелекъ). Сегодня не особенно много... (пауза) Я только что имѣлъ честь познакомиться съ докторомъ Трэнчъ.
   Сарторіусъ (непріятно пораженъ, отрывается отъ своихъ бумагъ). Вотъ какъ?
   Ликчизъ. Да-съ. Докторъ Трэнчъ спросилъ меня, какъ удобнѣе всего попасть къ вамъ, и былъ такъ любезенъ, что довезъ меня сюда отъ станціи.
   Сарторіусъ. Гдѣ же онъ теперь?
   Ликчизъ. Онъ остался въ пріемной, съ своимъ другомъ. Кажется, онъ разговариваетъ съ вашей дочерью.
   Сарторіусъ. Гм... А о какомъ другѣ вы упомянули?
   Ликчизъ. Съ нимъ пріѣхалъ какой-то мистеръ Коканъ.
   Сарторіусъ. Ага. Знаю. Вы съ ними разговаривали дорогой? Что?
   Ликчизъ. Такъ какъ мы ѣхали вмѣстѣ со станціи, мистеръ Сарторіусъ, то... да, мы разговаривали.
   Сарторіусъ (рѣзко). Отчего вы не пріѣхали съ девятичасовымъ поѣздомъ?
   Ликчизъ. Я думалъ, что...
   Сарторіусъ. Теперь, когда уже ничего не поправишь, меня не интересуетъ то, что вы думали Но въ другой разъ не откладывайте мои дѣла до послѣдней минуты.-- Были еще какія-нибудь непріятности по дому въ Санъ-Гиль?
   Ликчизъ. Санитарный инспекторъ опять жаловался на Робинсъ-Рау No 13. Онъ хочетъ жаловаться церковному старостѣ.
   Сарторіусъ. Вы ему сказали, что я состою членомъ общиннаго управленія?
   Ликчизъ. Сказалъ, мистеръ Сарторіусъ.
   Сарторіусъ. И что же?
   Ликчизъ. Онъ отвѣтилъ, что догадывался объ этомъ, потому что иначе вы не осмѣлились бы такъ неслыханно нарушать законъ. Простите, но я только передаю его слова.
   Сарторіусъ. Гм... Вы знаете его имя?
   Ликчизъ. Да-съ. Его зовутъ Спикмэнъ.
   Сарторіусъ. Помѣтьте его въ своемъ журналѣ къ будущему засѣданію Комитета охраны общественнаго здоровья. Я научу этого Спикмэна. относиться съ должнымъ уваженіемъ къ членами общиннаго управленія.
   Ликчизъ (сомнительно качаетъ головой). Общинное управленіе ничего съ нимъ не можетъ, сдѣлать. Онъ подчиненъ приходскому совѣту.
   Сарторіусъ. Объ этомъ я васъ не спрашиваю. Покажите мнѣ ваши книги.
   Ликчизъ (достаетъ изъ сумки расчетную домовую книгу и вручаетъ ее Сарторіусу; затѣмъ онъ дѣлаетъ помѣтку въ журналѣ, лежащемъ на столѣ, но при этомъ внимательно наблюдаетъ Сарторіуса, просматривающаго расчетную книгу).
   Сарторіусъ (очень подозрительно). Что такое? За ремонтъ лѣстницы въ номерѣ тринадцатомъ заплачено одинъ фунтъ и четыре шиллинга? {1 фунтъ стерлинговъ = 9 руб. 50 коп. 1 шиллингъ = 47 1/2 коп. Переводч.}
   Ликчизъ. Это -- лѣстница въ третьемъ этажѣ. Она сдѣлалась за послѣднее время прямо опасной для жизни квартирантовъ. Въ ней цѣлыми остались только три ступени, а перила всѣ сломались, Я думалъ, что необходимо во-время пришить нѣсколько крѣпкихъ досокъ.
   Сарторіусъ. Что?! Досокъ! Вы съ ума сошли! Досокъ! Чтобы жильцы топили ими свои печи? Двадцать четыре шиллинга моихъ кровныхъ денегъ вы выбросили на дрова этой сволочи!
   Ликчизъ. По правиламъ, ступени должны были бы быть каменныя. И современенъ расходъ на каменную лѣстницу непремѣнно окупится. То же самое говоритъ и священникъ...
   Сарторіусъ. Что? Кто?
   Ликчизъ. Священникъ, мистеръ Сарторіусъ. Вы не подумайте, что я на его слова обращаю особое вниманіе, но если бы вы только знали, какъ онъ меня измучилъ съ этой лѣстницей!
   Сарторіусъ. JI англичанинъ и не позволю какому-то священнику мѣшаться въ мои дѣла(Ея". рѣзко оборачивается къ Ликчизу и брезгливо говоритъ ему). Однако, наконецъ, я долженъ Вамъ сказать: за этотъ годъ вы уже въ третій разъ осмѣливаетесь подавать мнѣ счетъ за ремонтъ, суммою болѣе фунта. Я неоднократно предостерегалъ васъ отъ всякихъ сношеній съ жильцами моихъ домовъ и объяснялъ вамъ, что это не господскія квартиры въ Вестендъ-Сквэрѣ. Кромѣ, того, я требовалъ, чтобы вы никогда не говорили о моихъ дѣлахъ съ посторонними. Вы предпочли не считаться съ моими желаніями. Какъ угодно. Можете считать се бя уволеннымъ.
   Ликчизъ (ошеломленъ). Мистеръ Сарторіусъ! Вы шутите, конечно?
   Сарторіусъ (озлобленно). Вы у меня больше не служите!
   Ликчизъ. Мистеръ Сарторіусъ, это жестоко, невѣроятно жестоко! Нѣтъ человѣка, который сумѣлъ бы выжимать изъ этихъ несчастныхъ голышей больше, чѣмъ я, и притомъ тратить меньше, чѣмъ тратилъ я. За вашими дѣлами я такъ загрязнилъ свои руки, что онѣ уже не годятся для болѣе чистаго дѣла, а вы меня...
   Сарторіусъ (угрожающе). Что вы хотите сказать словами: "загрязнилъ свои руки"? Берегитесь! Если я узнаю, что вы хоть на волосъ уклонились отъ закона, то я самъ донесу на васъ властямъ. Слышите? Лучшее средство сохранить свои руки чистыми состоитъ въ томъ, чтобы пріобрѣсти довѣріе своего хозяина и не обманывать его. Совѣтую вамъ имѣть это въ виду для вашей будущей службы.
   Горничная (отворила дверь). Докторъ Трэнчъ и мистеръ Коканъ (Входятъ Трэнчъ и Коканъ, послѣ чего горничная скрывается. Трэнчъ очень веселъ, доволенъ собою и всѣмъ окружающимъ, одѣтъ празднично).
   Сарторіусъ. Какъ поживаете, докторъ? Доб раго утра, мистеръ Коканъ. Очень радъ видѣть васъ у себя. Мистеръ Ликчизъ, положите счета и деньги на столъ. Я все провѣрю и немедленно покончу съ вами всѣ расчеты.
   (Ликчизъ подходитъ къ столу и съ подавленнымъ видомъ начинаетъ приводить въ порядокъ счета).
   Трэнчъ (бросая взглядъ на Ликчиза). Кажется мы вамъ помѣшали?
   Сарторіусъ. О, нисколько! Пожалуйста, садитесь. Вамъ пришлось дожидаться?
   Трэнчъ. Нѣтъ. Мы только что вошли (Садится на стулъ, гдѣ сидѣла Бланшъ, достаетъ изъ кармана связку писемъ и начинаетъ се развязывать).
   Коканъ (идетъ къ стулу, стоящему около окна, но по дорогѣ останавливается и оглядываетъ стѣны съ видомъ почтительнаго восхищенія). Какая у васъ литературная обстановка, мистеръ Сарторіусъ! Среди этихъ книгъ вы должны чувствовать себя счастливымъ.
   Сарторіусъ (садится на свое прежнее мѣсто, къ столу). Откровенно говоря, я до сихъ поръ не прочелъ ни одной изъ этихъ книгъ. Онѣ находятся въ полномъ распоряженіи моей дочери, которая иногда любитъ почитать. Вообще, я выбралъ эту виллу только потому, что она построена на каменистомъ грунтѣ, а это, какъ извѣстно, создаетъ очень благопріятныя гигіеническія условія.
   Трэнчъ (торжествующе). Я привезъ вамъ массу писемъ. Всѣ мои родные прямо въ восторгѣ отъ моего намѣренія жениться. Тетя Марія даже выражаетъ желаніе, чтобы вѣнчаніе происходило въ ея домѣ (Онъ подаетъ Сарторіусу одно письмо).
   Сарторіусъ. Тетя Марія?
   Коканъ. Роксдаль, онъ говоритъ о лэди Роксдаль. Mofi другъ, выражайся нѣсколько понятнѣе и тактичнѣе.
   Трэнчъ. Ну, конечно, лэди Роксдаль! А дядя Гарри...
   Коканъ (поправляетъ ею). Онъ подразумеваетъ сэра Гарри Трэнчъ, своего крестнаго отца, мистеръ Сарторіусъ.
   Трэнчъ. Ну да, моего крестнаго! Это -- самый веселый, лучшій человѣкъ во всемъ мірѣ. Онъ предлагаетъ въ наше полное распоряженіе свой домъ въ Санъ-Андрю, на нѣсколько мѣсяцевъ, на случай, если бы мы вздумали провести тамъ первое время послѣ свадьбы (Подастъ Сарторіусу второе письмо). Правда, его домъ принадлежать къ разряду тѣхъ домовъ, въ которыхъ жить нельзя, но все-таки, это очень мило съ его стороны. Неправда ли?
   Сарторіусъ (едва въ состояніи скрыть чувство раболѣпнаго почтенія передъ титулами писавшихъ письма). О, разумѣется! Все это очень, очень отрадно. докторъ Трэнчъ.
   Трэнчъ. Да? Конечно! Тетя Марія ведетъ себя прямо восхитительно. А если вы прочтете приписку, то вы увидите, что она подозрѣваетъ Кокана въ томъ, что онъ помогалъ мнѣ писать письмо (Хихикаетъ). Онъ вѣдь дѣйствительно составилъ его для меня.
   Сарторіусъ (взглянулъ на Кокана). Очевидно, мистеръ Коканъ сдѣлалъ это съ большимъ тактомъ.
   Коканъ (отвѣтилъ на взглядъ Сарторіуса). О, помилуйте!
   Трэнчъ (очень оживленно). Ну-съ, мистеръ Сарторіусъ, что вы скажете теперь? Можно, наконецъ, считать нашъ вопросъ рѣшеннымъ?
   Сарторіусъ. Разумѣется. Теперь все рѣшено окончательно (Онъ поднялся и протянулъ руку Трэнчу, который тоже всталъ, съ лицомъ, залитымъ яркимъ румянцемъ благодарности; они крѣпко жмутъ другъ другу руки. Трэнчъ отъ волненія не находитъ слогѣ, чтобы выразить обуревающія его чувства).
   Коканъ (становится между ними). Позвольте мнѣ поздравить васъ обоихъ! (Жметъ имъ обоимъ руки).
   Сарторіусъ. А теперь, господа, я долженъ сказать нѣсколько словъ моей дочери. Докторъ, вы, вѣроятно, уступите мнѣ радостную возможность первому сообщить ей эту новость: за то время, пока мы съ вами не видѣлись, мнѣ столько разъ приходилось разочаровывать бѣдняжку. Пожалуйста, извините меня на нѣсколько минутъ!
   Коканъ (съ оттѣнкомъ дружеской интимности). Да разумѣется! Ступайте, ступайте!
   Трэнчъ. Конечно.
   Сарторіусъ. Очень вамъ благодаренъ (уходитъ).
   Трэнчъ. Мнѣ его жаль: ему не удастся сообщить ей ничего новаго! Она сама читала всѣ письма.
   Коканъ. Долженъ замѣтить, что твое поведеніе было далеко не корректно, Гарри. Ты все время велъ съ ней тайную переписку.
   Ликчизъ (робко и тихо). Господа...
   Трэнчъ и Коканъ (быстро оборачиваются къ нему; они совершенно забыли о его присутствіи). Ого!
   Ликчизъ (подошелъ къ нимъ съ покорнымъ, приниженнымъ видомъ; въ его словахъ сквозитъ смертельный страхъ передъ безпросвѣтнымъ будущимъ, но въ то же время онъ спѣшитъ использовать время и высказаться). Видите ли, господа! (Обращается къ Трэнчу). Я обращаюсь главнымъ образомъ къ вамъ. Я умоляю васъ заступиться за меня передъ моимъ хозяиномъ. Онъ только-что отказалъ мнѣ отъ мѣста... а у меня четверо дѣтей, и я долженъ ихъ кормить. Сегодня у васъ такой радостный день... Одного вашего слова было бы достаточно, чтобы онъ не лишалъ меня куска хлѣба.
   Трэнчъ (смущенъ). Я, право, не знаю, можно-ли мнѣ вмѣшаться... Разумѣется, мнѣ очень жаль...
   Коканъ. Тебѣ Никоимъ образомъ не слѣдуетъ вмѣшиваться. Это было бы крайне нетактично.
   Ликчизъ. О, господа, вы молоды... вы не знаете, что значитъ потеря заработка для такого человѣка, какъ я. Что вамъ стоитъ помочь мнѣ, спасти меня? Докторъ, умоляю васъ, только выслушайте меня, а потомъ сами судите, какъ знаете. Я...
   Трэнчъ (тронутъ горемъ, которое чувствуется въ словахъ Ликчиза, но въ то же время старается найти предлогъ, подъ которымъ можно было бы уклониться отъ необходимости прійти на помощь; говоритъ патетически). О нѣтъ, не надо! Лучше не надо. Извините меня, если я вамъ совершенно откровенно скажу, что я не считаю мистера Сарторіуса способнымъ поступать необдуманно или жестоко. Я всегда видѣлъ въ немъ человѣка благороднаго и великодушнаго. А потому я думаю, что въ немъ вы найдете болѣе безпристрастнаго судью, чѣмъ во мнѣ.
   Коканъ (видимо заинтересовался). Однако, Гарри, я все-таки полагаю, что намъ слѣдовало бы выслушать его. Это ничему не помѣшаетъ и ни къ чему насъ не обязываетъ. Пожалуйста, объясните намъ, въ чемъ дѣло.
   Ликчизъ. Ахъ, я вижу, что это безполезно. Разъ мистера Сарторіуса называютъ великодушнымъ и благороднымъ, то... Нѣтъ, не надо!
   Трэнчъ (строго). Мистеръ Ликчизъ, если вы хотите, чтобы я что-нибудь для васъ сдѣлалъ, то имѣйте въ виду, что, говоря дурно о мистерѣ Сарторіусъ, вы идете по ложному пути.
   Ликчизъ. Развѣ я сказалъ по его адресу хоть одно дурное слово, докторъ? Вашъ другъ подтвердитъ, что я не сказалъ ни одного такого слова...
   Коканъ. Да, да, совершенно вѣрно. Гарри, будь справедливъ.
   Ликчизъ. Запомните мои слова, господа: придетъ время, когда онъ пойметъ, какого человѣка онъ потерялъ во мнѣ, и это время придетъ очень скоро, черезъ недѣлю, когда новый служащій въ первый разъ принесетъ ему собранныя деньги. Вы сами увидите эту разницу, докторъ, когда вы или ваши дѣти будете владѣть домами. Я выжималъ деньги тамъ, гдѣ ихъ не выжалъ бы никто другой. И вотъ благодарность за мои старанія! Взгляните сюда, господа, посмотрите на эти деньги: здѣсь не найдется ни одного пенни, изъ-за котораго у голоднаго ребенка не отнятъ послѣдній кусокъ хлѣба. И все-таки я собиралъ для него эти деньги, я выжималъ ихъ изъ бѣдняковъ -- выжималъ и высасывалъ. Я -- видите ли, господа, я обтерпѣлся, я привыкъ къ такой работѣ; но здѣсь есть такія деньги, которыхъ не взялъ бы даже и, если бы у меня не было собственныхъ дѣтей, жизнь которыхъ зависитъ отъ того, чтобы "онъ" былъ доволенъ. И вотъ, теперь онъ меня выбрасываетъ на улицу только за то, что я истратилъ двадцать четыре шиллинга на ремонтъ лѣстницы, на которой получили увѣчья три женщины; еслибы я не починилъ наконецъ эту лѣстницу, то онъ попалъ бы подъ судъ за непринятіе необходимыхъ мѣръ предосторожности. Онъ не хотѣлъ даже выслушать меня, а я... Я собирался предложить ему вычесть эти несчастныя деньги изъ моего жалованья... я и теперь готовъ заплатить ихъ, если только вы согласитесь замолвить у него за меня словечко...
   Трэнчъ (слушалъ съ возрастающимъ ужасомъ). Вы... вы брали деньги, которыя были нужны на хлѣбъ голоднымъ дѣтямъ! знаете, если бы я былъ отцомъ этихъ дѣтей, я... расправился-бы съ вами по своему! Ни одного звука я не произнесу для спасенія вашей души, если только, у васъ есть что-нибудь похожее на душу. Мистеръ Сарторіусъ совершенно правъ.
   Ликчизъ (нѣсколько секундъ молча глядитъ на него, какъ на явленіе изъ другого міра, потомъ, несмотря на свой страхъ и отчаяніе, расхохотался). Да вы послушайте: вы молоды, неопытны, наивны! Вы думаете, что онъ отказалъ мнѣ за то, что я былъ слишкомъ жестокъ? Ничего подобнаго! Я теряю мѣсто за то, что былъ слишкомъ мягокъ! Никогда еще я не видалъ, чтобы онъ былъ доволенъ чѣмъ-нибудь. Нѣтъ: онъ не былъ бы доволенъ даже въ томъ случаѣ, если бы я съ нищихъ живьемъ шкуру содралъ! Я не говорю, что онъ худшій изъ лондонскихъ домовладѣльцевъ: нѣтъ, среди нихъ есть и такіе, которыхъ онъ не можетъ превзойти, но онъ все-таки не лучше тѣхъ худшихъ, съ которыми мнѣ до сихъ поръ приходилось имѣть дѣло. И я имѣю полное право сказать, что во мнѣ онъ нашелъ самаго добросовѣстнаго сборщика денегъ. Въ его домахъ я больше выжималъ денегъ и меньше расходовалъ, чѣмъ это можетъ себѣ представить человѣкъ, имѣющій понятіе о стоимости такихъ домовъ. Я отлично сознаю свои заслуги, докторъ, и если вы не хотите заступиться за меня, то я сумѣю самъ говорить за себя.
   Коканъ. Что же это за дома?
   Ликчизъ. Это дома съ мелкими квартирами и каморками... углами, которые сдаются по-недѣльно. Если умѣть вести дѣло, то прибыль получается очень хорошая. Никакіе другіе дома не дадутъ такого дохода, докторъ. Площадь помѣщенія опредѣляется по кубической его вмѣстимости, въ футахъ, такъ что дохода получается гораздо больше, чѣмъ, напримѣръ, отъ роскошнаго дома въ Лэпъ-Паркѣ.
   Трэнчъ. Я надѣюсь, что у мистера Сарторіуса немного такихъ домовъ, какъ-бы доходны они ни были.
   Ликчизъ. У него только такіе дома, докторъ, и онъ самъ можетъ служить примѣромъ умѣнія извлекать изъ нихъ все, что можно. За нѣсколько сотъ фунтовъ накопленныхъ денегъ онъ купилъ старые дома, въ которые вы бы не вошли, не зажавъ себѣ носъ. Такіе дома у него есть въ Санъ-Гилѣ, въ Мэрлебонѣ и въ Беснэль-Гринѣ. Вы посмотрите только, какъ онъ живетъ, и вы убѣдитесь въ томъ, что онъ умѣетъ устроиться. Для своего собственнаго жилья онъ выбираетъ каменистую почву и заботится о лучшихъ гигіеническихъ условіяхъ. Да! Но не угодно ли вамъ пожаловать въ Робинсъ-Рау? Тамъ я покажу вамъ, какъ живутъ люди, тамъ вы увидите настоящія "гигіеническія условія"! При этомъ не забудьте, что именно я забочусь о томъ, чтобы у него было возможно больше доходовъ. Не мѣшало бы ему какъ-нибудь отправиться туда за деньгами самому! Не думаю, чтобы онъ собралъ больше половины того, что ему приношу я!
   Трэнчъ. Вы хотите этимъ сказать, что онъ все свое состояніе пріобрѣлъ такими "дѣлами"?
   Ликчизъ. Да, докторъ, все, до послѣдняго пенни (Трэнчъ, подавленный этимъ открытіемъ, не въ состояніи держаться на ногахъ и вынужденъ сѣсть).
   Коканъ (смотритъ на Трэнча съ сожалѣніемъ). Да, мои другъ: любовь къ деньгамъ есть корень всѣхъ золъ.
   Ликчизъ. Совершенно вѣрно, мистеръ Коканъ, но всѣ мы хотѣли бы, чтобы дерево изъ этого корня выросло въ нашемъ саду.
   Коканъ (возмущенъ). Мистеръ Ликчизъ, я не съ вами разговариваю. Мнѣ не хочется осуждать васъ, но ваше занятіе я нахожу отвратительнымъ.
   Ликчизъ. Оно не хуже, чѣмъ многія другія. У меня есть дѣти, о которыхъ я долженъ заботиться.
   Коканъ. Вы правы: я съ вами согласенъ. У нашего друга Сарторіуса тоже есть дочь. Его любовь къ ней смягчаетъ его вину.
   Ликчизъ. Она -- счастливая дочь. Много дочерей должны были пойти на улицу, чтобы оплатить родительскія чувства мистера Сарторіуса. Какъ видите, это называется "дѣломъ"... Но теперь, когда я въ вашихъ глазахъ оправдался, я надѣюсь, что докторъ Трэнчъ заступится за меня.
   Трэнчъ (сердито встаетъ). Ни въ какомъ случаѣ. Все это -- подлость и мерзость, отъ начала до конца. И разъ вы принимали въ этомъ участіе, то вы не заслуживаете ничего лучшаго. Я работала. въ больницѣ и знаю всѣ эти ужасы со словъ больныхъ, которые жили въ такихъ домахъ. Страданія этихъ несчастныхъ доводили меня до отчаянія, особенно когда я думалъ о томъ, что имъ даже нельзя помочь, нельзя въ корнѣ уничтожить это зло!
   Ликчизъ. Неужели, докторъ? Но когда вы женитесь на миссъ Сарторіусъ, вы вѣдь возьмете часть этихъ денегъ! (Съ прорвавшейся злобой). Хотѣлось бы мнѣ знать, кто изъ насъ обоихъ хуже: я, выжимающій послѣдніе гроши изъ нищихъ, чтобы накормить своихъ дѣтей, или же вы, тратящій эти самыя деньги и считающій себя въ правѣ упрекать меня за мое занятіе!
   Коканъ. Гм... Вы высказываете довольно оригинальныя мысли, и забываете, что переда, вами -- джентльменъ. Вы революціонеръ, мистеръ Личкчизъ!
   Ликчизъ. Можетъ быть! Роббинсъ-Рау -- плохая школа для добродѣтельныхъ чувствъ и пріятныхъ манеръ. Попробуйте вы недѣли двѣ заняться тамъ сборомъ денегъ -- вамъ я охотно уступаю свое мѣсто, разъ для меня оно потеряно -- попробуйте! И вы услышите, какъ говорятъ "тѣ" люди. О! Вы услышите много такого, о чемъ теперь вы не имѣете никакого понятія.
   Коканъ (съ достоинствомъ). Мой милый, вы знаете, съ кѣмъ вы говорите?
   Ликчизъ. Да, знаю, но какое мнѣ дѣло до васъ и тысячъ вамъ подобныхъ! Я бѣденъ, и этого для васъ было достаточно, чтобы сдѣлать изъ меня мерзавца. Никто меня не уважаетъ -- меня не удостаиваютъ даже сочувствія, милости, заступничества! (Униженно обращается къ Трэнчу). Доктора., только это слово! Вѣдь это вамъ ровно ничего не стоитъ. (Въ дверяхъ, никѣмъ не замѣчаемый, появляется Сарторіусъ). Пожалѣйте несчастнаго!
   Трэнчъ. Судя по вашему собственному признанію, вы сами мало кого жалѣли.
   Ликчизъ (съ новымъ порывомъ злобы). Во всякомъ случаѣ, больше, чѣмъ вашъ драгоцѣнный будущій тестюшка! Я...
   Сарторіусъ (рѣзко и холодно прерываетъ Ликчиза, который сразу умолкаетъ и съеживается). Вы явитесь сюда завтра ровно въ десять часовъ утра, мистера. Ликчизъ, не позднѣе. Тогда мы съ вами покончимъ всѣ счеты. Сегодня я васъ больше не задерживаю. (Ликчизъ, согнувшись какъ бы подъ непосильной тяжестью, уходитъ среди общаго тяжелаго молчанія. Послѣ неловкой паузы Сарторіусъ говоритъ дѣланно-небрежно). Это одинъ изъ моихъ служащихъ или, вѣрнѣе, бывшій служащій, потому что, къ сожалѣнію, я долженъ былъ его уволить за небрежное отношеніе къ дѣлу (Трэнчъ молчитъ. Сарторіусъ поборолъ свое смущеніе и старается говорить въ шутливомъ, дразнящемъ тонѣ, который ему совсѣмъ не идетъ и который звучитъ грубой фальшью). Бланшъ сейчасъ придетъ, милый Гарри. (Трэнчъ отшатывается отъ него). Я полагаю, что теперь я имѣю право называть васъ такъ. Что вы думаете о прогулкѣ по саду, мистеръ Коканъ? Нашъ цвѣтника, славится по всѣмъ окрестностямъ.
   Коканъ. О, я прогуляюсь съ восторгомъ, мистеръ Сарторіусъ. Вообще ваша жизнь здѣсь -- положительно сплошная идиллія. Настоящая идиллія. Мы только-что говорили объ этомъ.
   Сарторіусъ (хитро). Гарри придетъ потомъ, вмѣстѣ съ Бланшъ. Она сейчасъ будетъ здѣсь.
   Трэнчъ (поспѣшно). Нѣтъ. Сейчасъ я не въ состояніи съ ней разговаривать.
   Сарторіусъ (дразнитъ ею). Вотъ какъ! Ха-ха-ха! (Этотъ циничный смѣхъ выводитъ изъ себя Трэнча. Коканъ тоже непріятно пораженъ, но быстро овладѣваетъ собой).
   Коканъ. Ха-ха-ха! Такъ, такъ!
   Трэнчъ. Но вы не понимаете...
   Сарторіусъ. Напротивъ, я полагаю, что мы васъ понимаемъ превосходно. Не правда ли, мистеръ Коканъ? Ха-ха-ха!
   Коканъ. Разумѣется! Ха-ха-ха! (Они оба, смѣясь, уходятъ. Трэнчъ опускается на стулъ. Видно, что въ немъ напряженно дрожитъ каждый нервъ. Въ двери появляется Бланшъ. При видѣ Трэнча она оживляется, тихо подкрадывается къ нему сзади и быстрымъ движеніемъ закрываетъ руками ею глаза. Онъ вскакиваетъ и съ громкимъ возгласомъ бросается прочь отъ нея).
   Бланшъ (очень удивлена). Гарри!
   Трэнчъ (старается быть вѣжливымъ). Простите! Я задумался... не угодно ли вамъ присѣсть?
   Бланшъ (глядитъ на нею подозрительно). Развѣ что-нибудь случилось? (Она медленно садится tia стулъ около письменнаго стола, на которомъ сидѣлъ Коканъ).
   Трэнчъ. Нѣтъ. Ничего особеннаго.
   Бланшъ. Надѣюсь, что у васъ не было непріятнаго объясненія съ папой?
   Трэнчъ. Нѣтъ: съ тѣхъ поръ, какъ мысъ вами разстались, я съ нимъ сказалъ всего нѣсколько словъ (Онъ поднялся, перенесъ свой стулъ и сѣлъ около нея. Это ей видимо понравилось. Она глядитъ на нею съ обворожительной улыбкой. Онъ тяжело вздыхаетъ, схватываетъ ея руки и покрываетъ ихъ страстными поцѣлуями. Затѣмъ онъ дѣлается очень серьезнымъ и говоритъ, глядя ей прямо глаза): Бланшъ, скажите мнѣ:вы любите деньги?
   Бланшъ (весело). Очень! А у васъ есть лишнія? Давайте ихъ сюда.
   Трэнчъ (вздрогнулъ, какъ отъ удара). Умоляй" васъ: не шутите; для меня это -- вопросъ жизни. Знаете ли вы, что мы съ вами будемъ очень бѣдны?
   Бланшъ. И изъ-за этого вы выглядите такъ, какъ будто у васъ зубы болятъ?
   Трэнчъ (умоляюще). Я не шучу, милая Бланшъ. Знаете ли вы, что у меня въ годъ есть только семьсотъ фунтовъ дохода?
   Бланшъ. Какой ужасъ!
   Трэнчъ. Бланшъ, я говорю совершенно серьезно. Увѣряю васъ.
   Бланшъ. При такихъ условіяхъ мнѣ пришлось бы быть очень экономной хозяйкой, если бы только... у меня самой не было кое-какихъ, средствъ. Но папа обѣщалъ мнѣ, что послѣ свадьбы я буду богаче, чѣмъ когда-либо.
   Трэнчъ. Да. по... все-таки намъ придется какъ-нибудь обходиться моими семью стами фунтами. Мы должны жить совершенно самостоятельно.
   Бланшъ. Въ этомъ отношеніи я съ вами вполнѣ согласна, Гарри. Но если бы я согласилась дѣлить съ вами ваши семьсотъ фунтовъ, то я сдѣлала бы васъ вдвое бѣднѣе. Вмѣсто этого я хочу сдѣлать васъ вдвое богаче (Онъ отрицательно качаетъ головой). Неужели папа отказывается дать денегъ?
   Трэнчъ (со вздохомъ поднимается и ставитъ стулъ на прежнее мѣсто). О, нѣтъ, онъ не отказывается (Сѣлъ съ совершенно подавленнымъ видомъ).
   Бланшъ (во время послѣдующаго разговора подергиваніе ея лица и дрожаніе голоса выражаютъ внутреннюю борьбу съ темпераментомъ). Гарри, ваша гордость не позволяетъ вамъ взять у папы деньги?
   Трэнчъ. Да, Бланшъ: гордость не позволяетъ.
   Бланшъ (послѣ паузы). Это не хорошо съ вашей стороны.
   Трэнчъ. Будьте снисходительны ко мнѣ, Бланшъ. Я... я не могу вамъ этого объяснить. Впрочемъ, это вполнѣ понятно и естественно.
   Бланшъ. А вы не подумали о томъ, что у меня тоже можетъ быть гордость?
   Трэнчъ. О, это совсѣмъ другое дѣло. Васъ никто не заподозритъ въ томъ, что вы вышли замужъ изъ-за денегъ.
   Бланшъ. Если бы даже я это и сдѣлала, то все-таки никто не сталъ бы особенно осуждать ни меня, ни васъ (Она встала и начала безпокойно ходить по комнатѣ). Вѣдь не можемъ же мы, въ самомъ дѣлѣ, жить на семьсотъ фунтовъ въ годъ, Гарри! Право, я нахожу, что съ вашей стороны не особенно честно требовать этого отъ меня только потому, что вы боитесь какихъ-то глупыхъ пересудовъ.
   Тренчъ. Нѣтъ, Бланшъ, не только пересудовъ...
   Бланшъ. Чего же еще?
   Трэнчъ. Ничего. Но я...
   Бланшъ (остановилась позади его, наклонилась, положила обѣ руки ему на плечи и говоритъ съ дѣланнымъ веселымъ оживленіемъ). А, знаю, знаю; все это пустяки. Успокойтесь, Гарри, и выслушайте меня. Это необходимо. Я знаю, какъ мы можемъ рѣшить нашъ вопросъ къ обоюдному удовольствію. Вы слишкомъ горды, чтобы чѣмъ-либо обязываться мнѣ, а я слишкомъ горда, чтобы быть обязанной вамъ. У васъ есть семьсотъ фунтовъ въ годъ. Отлично. Для начала я буду брать у папы ровно семьсотъ фунтовъ въ годъ. Такимъ образомъ мы съ вами будемъ квиты. Надѣюсь, Гарри, что противъ этого вы не можете возразить ни одного слова.
   Трэнчъ. Это невозможно, Бланшъ.
   Бланшъ. Невозможно?
   Трэнчъ. Да, невозможно. Я твердо рѣшилъ не брать у вашего отца ни одного гроша.
   Бланшъ. И не надо. Онъ будетъ давать деньги мнѣ, а не вамъ.
   Трэнчъ. Это одно и то же (Онъ старается проявить сантиментальность). Я слишкомъ сильно люблю васъ, Бланшъ, для того, чтобы видѣть здѣсь какую-либо разницу (Онъ довольно равнодушно протягиваетъ ей руку; она беретъ ее нерѣшительно. Оба стараются найти путъ для примиренія).
   Бланшъ. Это очень мило сказано, Гарри, но я глубоко убѣждена въ томъ, что здѣсь кроется что-то другое, и это "другое" я непремѣнно должна узнать. Папа сказалъ вамъ что нибудь непріятное?
   Трэнчъ. О нѣтъ, онъ былъ очень добръ... по крайней мѣрѣ, со мной. Нѣтъ, нѣтъ. Вы совершенно напрасно ломаете себѣ голову, Бланшъ. Вы не догадаетесь. Если бы вы узнали, вы, вѣроятно, были бы огорчены -- можетъ быть, даже оскорблены. Конечно, я не хотѣлъ сказать, что мы съ вами всю жизнь будемъ жить на семьсотъ фунтовъ въ годъ. Я займусь практикой, буду работать, какъ волъ...
   Бланшъ (все еще стоитъ, наклонившись надъ нимъ, и играетъ его пальцами). Я перестану любить васъ, если вы будете работать, какъ волъ. Я должна знать, почему вы отказываетесь отъ моихъ денегъ (Онъ быстро вырываетъ у нея свою руку. Она сердито краснѣетъ и восклицаетъ грубымъ, рыночнымъ тономъ). Я ненавижу секреты и не люблю, когда со мной обращаются, какъ съ ребенкомъ!
   Трэнчъ (непріятно задѣтъ ея тономъ). У меня нѣтъ никакихъ секретовъ. Просто, я не желаю зависѣть отъ великодушія вашего отца. Вотъ и все.
   Бланшъ. Однако, полчаса тому назадъ когда вы встрѣтили меня въ пріемной, вы ничего не имѣли возразить противъ этого. Ваша семья тоже ничего не имѣетъ противъ меня. Что же заставило васъ перемѣнить вашъ взглядъ?
   Трэнчъ. Ничего, увѣряю васъ. Это простой денежный вопросъ, на которомъ не стоитъ останавливаться.
   Бланшъ (дѣлаетъ послѣднюю попытку уговоритъ его, говоритъ мягко и нѣжно). Гарри, между нами не должно быть мѣста такимъ спорамъ. Папа никогда не допуститъ, чтобы я всецѣло зависѣла отъ васъ, да и мнѣ лично такая зависимость была бы непріятна. И если вы заговорите объ этомъ съ нимъ, то онъ будетъ противъ вашего брака.
   Трэнчъ (упрямо). Что же дѣлать. Я здѣсь ничѣмъ не могу помочь.
   Бланшъ (поблѣднѣла отъ злобы). Не можете помочь! О, теперь я начинаю понимать. Я избавлю васъ отъ всякихъ затрудненій. Вы можете сказать папѣ, что я сама отказала вамъ, и тогда сразу будутъ рѣшены всѣ ваши вопросы.
   Трэнчъ (пораженъ). Что это значитъ, Бланшъ? Вы обидѣлись?
   Бланшъ. Обидѣлась! И вы еще смѣете спрашивать!
   Трэнчъ. Смѣю!?
   Бланшъ. Гораздо порядочнѣе было бы прямо сказать, что тогда, на Рейнѣ, вы со мной просто играли. Зачѣмъ вы явились сюда? Зачѣмъ вы писали вашимъ родственникамъ?
   Трэнчъ. Вы слишкомъ возбуждены, Бланшъ...
   Бланшъ. Это не отвѣтъ. Отъ вашихъ родныхъ зависѣло избавить васъ отъ всякихъ обязательствъ, но ваши родные ничего не имѣютъ противъ вашего брака: напротивъ, они очень рады случаю избавиться отъ васъ. А вы... вы не достаточно подлы для того, чтобы увильнуть, и въ то же время у васъ не хватаетъ порядочности для того, чтобы открыто сказать правду. Вы хотѣли довести меня своими намеками до того, чтобы я сама отказалась отъ нашего обрученія. О! Такіе господа, какъ вы, всегда стараются свалить всю вину на женщину.-- Ну, что же-вы добились своего: вы свободны. Я жалѣю только объ одномъ -- зачѣмъ вы не открыли мни глаза какимъ-нибудь другимъ, хотя бы болѣе грубымъ способомъ -- ударили бы меня, что ли -- зачѣмъ вы прибѣгли къ этимъ пошлымъ отговоркамъ?
   Трэнчъ (возбужденно). Отговоркамъ! Если бы я считалъ васъ способной говорить въ такомъ тонѣ, я бы никогда не искалъ вашего знакомства. Мнѣ хотѣлось бы теперь никогда болѣе не встрѣчаться съ вами.
   Бланшъ. Вполнѣ раздѣляю ваше желаніе. Мы съ вами никогда больше не встрѣтимся. Объ этомъ я позабочусь (Идетъ къ двери).
   Трэнчъ (ст возрастающимъ возбужденіемъ). Что вы хотите дѣлать?
   Бланшъ. Принести сюда ваши письма -- ваши письма, каждая строчка которыхъ пропитана ложью, и ваши подарки -- ваши противные подарки... Принести ихъ сюда и вернуть вамъ. Я очень рада, что теперь между нами все кончено... и, если... (Въ тотъ моментъ, когда она берется за ручку двери, послѣднюю снаружи отворяетъ Сарторіусъ. Онъ входитъ и плотно затворяетъ за собою дверь).
   Сарторіусъ (строю перебиваетъ возбужденную рѣчь Бланшъ). Тише, Бланшъ. Ты забываешься: тебя слышно во всемъ домѣ. Что случилось?
   Бланшъ (настолько озлоблена, что ей совершенно безразлично, слышитъ ли ее кто-нибудь, или нѣтъ). Спроси лучше вотъ этого господина. Онъ нашелъ какія-то причины... изъ-за денегъ...
   Сарторіусъ. Причины? Какія причины?
   Бланшъ. Причины, чтобы избавиться отъ меня.
   Трэнчъ (рѣзко). Я утверждаю, что ни одной секунды и не думалъ объ этомъ...
   Бланшъ (перебиваетъ его, кричитъ еще громче). Нѣтъ, думали! Думали! Вы ни о чемъ больше не думаете! (Трэнчъ нѣсколько разъ, все громче и громче повторяетъ свою предыдущую фразу, а Бланшъ кричитъ свое. Оба не слушаютъ другъ друга).
   Сарторіусъ (старается перекричать ихъ). Тише! (Они продолжаютъ кричать. Онъ кричитъ еще громче, съ угрозой). Тише! Замолчите! (Они. умолкаютъ. Онъ говоритъ строго, взвѣшивая каждое слово). Бланшъ, успокойся, возьми себя въ руки; я не допущу такихъ сценъ, которыя потомъ дѣлаютъ васъ посмѣшищемъ всей прислуги. Докторъ Трэнчъ самъ объяснитъ мнѣ свое поведеніе. Тебя я попрошу насъ оставить (Отворяетъ дверь и зоветъ). Мистеръ Коканъ, не угодно ли вамъ пожаловать сюда?
   Коканъ. Сію минуту, дорогой мистеръ Сарторіусъ. Иду (Онъ появляется въ рамкѣ двери).
   Бланшъ. Я и сама здѣсь не останусь ни одной секунды. Надѣюсь, что, когда я вернусь, ты будешь одинъ (Изъ груди Трэнча вырывается неопредѣленнѣй крикъ. Бланшъ со злымъ, сосредоточеннымъ видомъ проходитъ мимо Кокана, который съ недоумѣніемъ глядитъ ей вслѣдъ, а затѣмъ удивленно оглядывается на Сарторгуса и Трэнча. Сарторіусъ со злобой захлопываетъ дверь и обращается къ Трэнчу).
   Сарторіусъ (вызывающе). Мистеръ...
   Трэнчъ (перебиваетъ ею. еще болѣе вызывающе). Что вамъ угодно?
   Коканъ (становится между ними). Тише, мой милый, тише. Тактъ -- прежде всего.
   Сарторіусъ (овладѣлъ собой). Я охотно готовъ выслушать все, что вы имѣете мнѣ сказать, докторъ. А затѣмъ и я попрошу у васъ разрѣшенія высказаться съ моей стороны.
   Трэнчъ (смущенъ). Виноватъ. Разумѣется. Пожалуйста, говорите.
   Сарторіусъ. Прежде всего мнѣ надо знать, правда ли то, что вы отказываетесь выполнить обязательства, принятыя вами относительно моей дочери?
   Трэнчъ. Нисколько! Ваша дочь отказывается выполнить обязательства, принятыя ею относительно меня. Но, если вы этими словами хотите выразить намекъ... то я готовъ считать наше обрученіе недѣйствительнымъ.
   Сарторіусъ. Докторъ Трэнчъ! Я буду съ вами вполнѣ откровененъ. Я знаю, что Бланшъ, отличается весьма живымъ темпераментомъ. Силой воли и характера она можетъ поспорить съ любымъ мужчиной. Это вамъ необходимо принять къ свѣдѣнію. Если ваша ссора, которой я только что быль невольнымъ свидѣтелемъ, произошла исключительно на почвѣ темперамента, то я ручаюсь вамъ за скорое и быстрое примиреніе. Но, насколько я успѣлъ понять, у васъ возникли какія-то затрудненія изъ-за денежнаго вопроса.
   Трэнчъ (снова начинаетъ волноваться). Затрудненія созданы исключительно вашей дочерью, мистеръ Сарторіусъ. Впрочемъ, все обошлось бы вполнѣ мирно, если бы она не наговорила мнѣ обидныхъ вещей. Она доказала мнѣ, что я для нея ровно ничего не значу.
   Коканъ (успокаиваетъ сю). Мой милый другъ...
   Трэнчъ. Молчи, Билли! Повѣрьте мнѣ, мистеръ Сарторіусъ, что я говорила, съ ней не только вѣжливо, но даже нѣжно; я ни однимъ словомъ, не коснулся самыхъ причина., но я лишь просилъ ее согласиться жить на мои скромные доходы. Тѣмъ не менѣе она вела себя такъ, какъ будто я предъявилъ ей самыя возмутительныя требованія.
   Сарторіусъ. Жить вашими доходами? Это невозможно! Моя дочь не привыкла стѣсняться въ расходахъ. Развѣ я не обѣщала, позаботиться о ея состояніи? Развѣ она не говорила вамъ объ Этомъ?
   Трэнчъ. О, да, мистеръ Сарторіусъ, она мнѣ все сказала, и я вамъ чрезвычайно благодаренъ, но... но я предпочелъ бы не брать отъ васъ ничего... кромѣ самой Бланшъ, разумѣется.
   Сарторіусъ. Отчего же вы не говорили объ этомъ раньше?
   Трэнчъ. Это безразлично.
   Сарторіусъ. Нѣтъ, это не безразлично! Я требую отъ васъ прямого отвѣта. Отчего вы мнѣ раньше ни слова не сказали объ этомъ?
   Трэнчъ. Я раньше не зналъ...
   Сарторіусъ (вызывающе). Чего вы не знали? Для того, чтобы рѣшиться на такой важный шагъ, надо все знать и все взвѣсить (Онъ взволнованно бѣгаетъ по комнатѣ).
   Трэнчъ (очень обиженно), Надо все знать! Коканъ: что же это такое? (Коканъ тщетно пытается изобразить на своемъ лицѣ равнодушную важность. Въ виду ею молчанія Трэнчъ снова обращается къ Сарторіусу, причемъ ею тонъ принимаетъ явно пренебрежительный оттѣнокъ). Отъ какого дьявола я могъ получить нужныя свѣдѣнія? Вѣдь вы мнѣ ничего не говорили!
   Сарторіусъ. Докторъ, вы мною играете. Вы только что сказали, что не достаточно обдумали вашъ шагъ.
   Трэнчъ. Я не говорилъ ничего подобнаго. Я сказалъ, что до сихъ поръ мнѣ было неизвѣстно, чѣмъ вы нажили ваше состояніе.
   Сарторіусъ. Это неправда, докторъ! Я...
   Коканъ. Тише, дорогой мистеръ Сарторіусъ. Успокойся, мой милый Гарри. Suaviter in modo...
   Трэнчъ. Въ такомъ случаѣ -- пусть онъ начинаетъ. Что значатъ всѣ эти нападки на меня?
   Сарторіусъ. Мистеръ Коканъ, я прошу васъ заступиться за меня. Мнѣ. кажется, что я былъ достаточно откровененъ. Я вамъ сказалъ, что своимъ состояніемъ я обязанъ исключительно самому себѣ. И я нисколько не стыжусь этого.
   Трэнчъ. Самому себѣ! Въ томъ-то и дѣло. что это неправда. Только что я узналъ отъ этого... бывшаго вашего служащаго Ликчиза... или, какъ его тамъ, къ чорту, называютъ, что все ваше состояніе вы награбили отъ несчастныхъ людей, которые стоятъ на порогѣ нищеты, что всѣ ваши деньги собраны при помощи угнетенія, выжиманія послѣднихъ грошей, шантажа и прочихъ мерзостей.
   Сарторіусъ (потерялъ самообладаніе, рѣзко кричитъ). Докторъ! (Они оба съ угрожающимъ видомъ стоятъ другъ противъ друга).
   Коканъ (мягко). Дорогой мой другъ, если ты нанялъ квартиру, то ты долженъ за нее платить. Это необходимо, мой милый Гарри, безусловно необходимо (Трэнчъ сердито отворачивается отъ него. Сарторіусъ нѣсколько мгновеній задумчиво глядитъ на Кокана, затѣмъ продолжаетъ въ прежнемъ тонѣ, полномъ достоинства, съ явнымъ оттѣнкомъ снисходительности къ молодости и неопытности Трэнча).
   Сарторіусъ. Мнѣ. кажется, докторъ, чтобы еще слишкомъ молоды для того, чтобы судить о серьезныхъ коммерческихъ предпріятіяхъ. Я очень жалѣю, что на мгновеніе забылъ объ этомъ. Если позволите, я попрошу васъ не высказывать вашего окончательнаго сужденія до тѣхъ поръ, пока мы не выяснима, неосновательность вашего этическаго порыва... Вѣдь вы позволите мнѣ назвать такъ проявленное вами чувство? (Онъ садится и указываетъ Трэнчу на стулъ, стоящій рядомъ съ~ нимъ).
   Коканъ. Прекрасно сказано, дорогой мистеръ Сарторіусъ. Садись, Гарри, слушай, а потомъ суди хладнокровно и серьезно.
   Трэнчъ. Я ничего не имѣю противъ объясненія, но я не понимаю, какимъ образомъ черное можно сдѣлать бѣлымъ. Кромѣ того, мнѣ надоѣла видѣть, какъ меня всѣ стараются увѣрить въ тома., что одинъ я не правъ, а всѣ остальные удивительно добродѣтельны И правы (Онъ сѣлъ. Коканъ, справа отъ нею облокотился локтями на столъ. Всѣ приготовились къ серьезному объясненію).
   Сарторіусъ. Я начну съ заявленія, докторъ, что я васъ отнюдь не считаю соціалистомъ.
   Трэнчъ. Въ этомъ отношеніи вы совершенно нравы. Я убѣжденный консерваторъ, и если бы мнѣ пришлось участвовать въ выборахъ, то я счелъ бы своей обязанностью голосовать за правыхъ консерваторовъ, а не за какихъ-нибудь красныхъ.
   Коканъ. Браво, Гарри, у тебя прекрасные, благородные принципы!
   Сарторіусъ. Я очень радъ тому, что въ этомъ отношеніи мы съ вами сходимся. Само собою разумѣется, что я по убѣжденіямъ тоже консерваторъ; конечно, я свободенъ отъ предразсудковъ, не мелоченъ, не принадлежу къ числу противниковъ здороваго, разумнаго прогресса, но все-таки я консерваторъ. Что касается Ликчиза, то едва ли слѣдуетъ о немъ распространяться. Достаточно сказать, что сегодня утромъ, въ виду его небрежнаго отношенія къ своимъ обязанностямъ, я долженъ былъ его уволить, а потому я полагаю, что его показанія едва ли могутъ считаться безпристрастными. Относительно моего дѣла я скажу, что я поставилъ себѣ цѣлью давать пріютъ бѣднымъ людямъ, которые, конечно, какъ и всѣ другіе люди, хотятъ имѣть теплый уголъ и крышу надъ головой. По неужели вы думаете, что я могу дѣлать это совершенно безплатно!
   Трэнчъ. Все это прекрасно; но главный вопросъ заключается въ слѣдующемъ: въ какомъ состояніи находятся тѣ углы, за которые эти несчастные платятъ вамъ послѣдніе гроши, добытые цѣной непосильнаго труда, униженія, часто -- преступленія? Эти несчастные такъ или иначе вынуждены пользоваться вашими помѣщеніями. И развѣ вы ихъ не эксплоатируете самымъ возмутительнымъ образомъ, если вы берете съ нихъ громадныя деньги за дыры, въ которыхъ согласится жить далеко не всякая собака? Почему вы не выстроите приличныя жилища? Почему за тѣ деньги, которыя вы берете, вы не даете тѣхъ удобствъ, которыя за нихъ можно получить?
   Сарторіусъ (говоритъ убѣдительно, стараясь доказать свою правоту). Мой дорогой другъ, вы забываете, что эти несчастные положительно не умѣютъ жить въ приличныхъ помѣщеніяхъ: въ какую-нибудь недѣлю, въ нѣсколько дней они любое помѣщеніе обратятъ въ помойную яму. Вы мнѣ не вѣрите? Попробуйте сами. Попробуйте починить всѣ эти лѣстницы, перила, заборы и тому подобное, и черезъ два, три дня вы убѣдитесь въ томъ, что все это они благополучно сожгли. Да, мой милый докторъ, сожгли! Я нисколько не виню этихъ несчастныхъ; я отлично понимаю, что имъ нужно топливо, и что они не могутъ его добыть инымъ путемъ. Но я не понимаю, почему я долженъ тратить десятки фунтовъ на ремонтъ, который сейчасъ же уничтожается, въ то время какъ я едва могу добиться того, чтобы мнѣ за комнату платили четыре шиллинга и шесть пенсовъ въ недѣлю. Это -- нормальная квартирная плата въ Лондонѣ. Нѣтъ, господи, если люди слишкомъ бѣдны, то имъ нельзя помочь, сколько бы участія вы къ нимъ ли проявляли. Въ концѣ концовъ вы принесете имъ своимъ участіемъ больше вреда, чѣмъ пользы. Я предпочитаю собирать свои деньги, чтобы создавать возможно больше новыхъ пріютовъ для бѣдняковъ и, конечно, чтобы кое-что откладывать для Бланшъ (Онъ вопросительно глядитъ на своихъ собесѣдниковъ. Всѣ молчатъ. Трэнчъ, очевидно, не убѣжденъ, но утомленъ приведенными доводами, которые на Хокана произвели сильное впечатлѣніе, Пауза. Сарторіусъ нахмуриваетъ брови, сжимается и нагибается впередъ, будто готовясь къ прыжку; затѣмъ онъ обращается къ Трэнчу и спрашиваетъ его значительнымъ тономъ), а теперь, докторъ, позвольте узнать, откуда вы получаете ваши доходы?
   Трэнчъ (вызывающе). Я получаю проценты... Проценты съ закладной. Мои руки чисты.
   Сарторіусъ (рѣзко). Да! Съ закладной, по которой выданы деньги подъ мои владѣнія! Если я, повторяя ваши слова, угнетаю, выжимаю послѣдніе гроши, шантажирую и совершаю прочія мерзости, чтобы получить съ бѣдняковъ то деньги, которыя они обязались мнѣ платить добровольно, то изъ денегъ, собранныхъ этимъ путемъ, я не смѣю тронуть ни одного гроша до тѣхъ поръ, пока не заплачу вамъ семисотъ фунтовъ процентовъ. То, что Ликчизъ дѣлалъ для меня, она. дѣлалъ и для васъ. То же самое для васъ дѣлаю и. я. И онъ, и я, мы -- оба лишь ваши агенты. Главное дѣйствующее лицо -- вы! Такъ какъ съемщики моихъ угловъ бѣдны, а вы неуклонно требуете, чтобы я вамъ выплачивалъ ваши семь процентовъ, то я, съ своей стороны, долженъ настаивать на томъ, чтобы мои съёмщики уплачивали мнѣ все, до послѣдняго гроша (Пауза). Такъ вотъ, каковы дѣла, докторъ. И вы могли позволить себѣ въ рѣзкой формѣ, осуждать мой образъ дѣйствій, между тѣмъ какъ я всѣ свои силы, всѣ свои способности отдавала, и отдаю нашимъ общимъ интересамъ!
   Коканъ (облегченно вздохнулъ). Удивительно, мистера. Сарторіусъ! Поразительно! Я инстинктивно чувствовалъ, что Трэнчъ все время говорилъ глупости. Ну, Гарри, бросимъ эту тему -- вѣдь все равно, ты только осрамишься, если будешь продолжать вести дѣловой разговоръ. Я тебѣ это сразу сказалъ.
   Трэнчъ (крайне смущенъ). Вы хотите сказать, мистеръ Сарторіусъ, что я поступаю такъ же дурно. какъ и вы.
   Коканъ. Стыдись, Гарри! Стыдись! Неужели ты не понимаешь, что твой вопроса, крайне безтактенъ? Прежде всего -- будь джентльменомъ. Извинись.
   Сарторіусъ. Позвольте, мистеръ Кокалъ (Трэнчу). Если вы своимъ вопросомъ, поступаемъ ли мы оба одинаково дурно, хотите сказать, что вы такъ же, какъ ни, безсильны измѣнить существующій печальный соціальный строй, то вы, къ сожалѣнію, совершенно правы (Трэнчъ молчитъ, неподвижно глядя на Сарторіуса; потомъ онъ опускаетъ голову и безсмысленно глядитъ на носки своихъ сапогъ. Вся его фигура выражаетъ отчаяніе и глубокое разочарованіе. Коканъ, съ явнымъ намѣреніемъ проявитъ свое сочувствіе, подходитъ къ нему и одобряюще кладетъ ему на плечи руки).
   Коканъ (бодро). Да, ну же, Гарри! Приди въ себя. Ты долженъ объясниться съ мистеромъ Сарторіусъ.
   Трэнчъ (нѣкоторое время продолжаетъ молчатъ, потомъ разжимаетъ свои пальцы, протягиваетъ руки къ колѣнамъ, поднимается вертикально, машинальнымъ движеніемъ обтягиваетъ внизъ свой жилетъ, и, обращаясь къ Сарторіусу, старается скрыть горечь своего разочарованія подъ трезво-философскимъ тономъ). Да... люди, живущіе въ стеклянныхъ домахъ, не имѣютъ права бросаться камнями. Но даю вамъ слово, что я не зналъ, что я живу въ стеклянномъ домѣ... до тѣхъ поръ, пока, вы не объяснили и не доказали мнѣ этого. Простите меня (Онъ протягиваетъ Сарторіусу руку).
   Сарторіусъ (сердечно пожимаетъ ему руку). Довольно, Гарри, не продолжайте: ваши чувства дѣлаютъ вамъ честь. Увѣряю васъ, что я чувствую такъ же, какъ вы. Каждый человѣкъ, въ груди котораго бьется живое сердце, не можетъ не желать, чтобы нашъ общественный строй измѣнился къ лучшему. Но, къ сожалѣнію, пока этого еще не замѣтно.
   Трэнчъ (немного утѣшился). Со временемъ это придетъ.
   Коканъ. О, несомнѣнно, мой милый Гарри, несомнѣнно! Во всемъ виноватъ огромный приростъ населенія.
   Сарторіусъ (Трэнчу). Надѣюсь, мнѣ удалось убѣдить васъ въ томъ, что нѣтъ никакихъ причинъ, которыя могли бы помѣшать вамъ пользоваться моимъ состояніемъ вмѣстѣ съ Бланшъ; тогда и я не буду ничего имѣть противъ того, чтобы она пользовалась вашимъ состояніемъ.
   Трэнчъ (въ печальномъ раздумьи). Да, кажется... Я вижу, что мы всѣ -- соучастники. Позвольте надѣяться, что вы извините мою горячность по поводу такихъ пустяковъ.
   Сарторіусъ. Ни слова больше! Во всякомъ случаѣ, я вамъ безконечно благодаренъ за то, что вы ни слова не сказали Бланшъ о причинахъ, руководившихъ вами. Я вамъ очень, очень благодаренъ за это. Можетъ быть, будетъ лучше всего, если мы въ этомъ отношеніи и впредь оставимъ её въ блаженномъ невѣдѣніи.
   Трэнчъ (боязливо). Но теперь мнѣ нужно будетъ съ ней объясниться. Вы сами видѣли, какъ она разсердилась.
   Сарторіусъ. Совѣтую вамъ поручить это мнѣ (Глядитъ на часы и затѣмъ звонитъ). Завтракъ сейчасъ долженъ быть готовъ. Пока вы займетесь своимъ туалетомъ, я переговорю съ Бланшъ и надѣюсь, что мнѣ удастся добиться результата вполнѣ удовлетворительнаго для насъ всѣхъ (Входитъ горничная, къ которой Сарторіусъ обращается въ привычномъ, властно-повелительномъ тонѣ). Скажите миссъ Бланшъ, что мнѣ надо ее видѣть.
   Горничная. Слушаю-съ (Нерѣшительно дѣлаетъ нѣсколько шаговъ къ двери).
   Сарторіусъ (быстро что-то обдумалъ). Постойте! (Горничная останавливается). Скажите миссъ Бланшъ, что я здѣсь одинъ, и что, если она не занята ничѣмъ особеннымъ, я буду радъ видить ее здѣсь на нѣсколько минуть.
   Гориничная (облегченно вздохнула). Слушаю-съ (Быстро ушла).
   Сарторіусъ. Я вамъ покажу вашу комнату, Гарри. Надѣюсь, что вы въ ней скоро будете себя чувствовать, какъ дома. И вы, мистеръ Коканъ, тоже должны привыкнуть къ намъ. Пойдемте, пока не пришла Бланшъ (Онъ идетъ впередъ).
   Кованъ (съ веселымъ видомъ слѣдуетъ за Сарторіусомъ). Маленькое объясненіе -- лучше большого повара: оно возбуждаетъ аппетитъ.
   Т рэпчъ (меланхолично). У меня отъ него пропалъ всякій аппетитъ (Сарторіусъ любезно отворяетъ передъ ними дверь, они выходятъ. Сарторіусъ хочетъ итти за ними и въ дверяхъ сталкивается съ возвращающейся горничной, которая съ трудомъ сдерживаетъ слезы).
   Сарторіусъ. Ну? Миссъ Бланшъ придетъ?
   Горничная. Да... Кажется...
   Сарторіусъ. Подождите ее здѣсь и скажите ей. что я сейчасъ приду.
   Горничная. Слушаю-съ (Она входитъ въ комнату. Въ то время, когда она проходитъ мимо Сарторіуса, онъ глядитъ на нее. подозрительно, потомъ наполовину притворяетъ дверь и подходитъ къ ней).
   Сарторіуст. (вполголоса). Что съ вами?
   Горничная (едва сдерживая слезы). Ничего-съ.
   Сарторіусъ (тихо, съ угрозой). Ведите себя, какъ слѣдуетъ, когда у меня гости! Слышите?
   Горничная. Слушаю-съ.
   Сарторіусъ (быстро уходитъ. За дверью слышенъ его голосъ). Виноватъ! Мнѣ надо было сказать пару словъ прислугѣ.
   (Слышны голоса -- Трэнча: "о, пожалуйста!" -- Кокана: "помилуйте, дорогой мистеръ Сарторіусъ!" Голоса теряются вдали. Горничная плачетъ и вытираетъ слезы; она подходитъ къ шифоньеркѣ, достаетъ листъ бумаги и клубокъ бечевки. Кладетъ и то и другое на столъ, глубоко вздыхая. Бланшъ входитъ, съ изящнымъ ящикомъ въ рукахъ. На ея лицѣ отражается внутренняя борьба сильныхъ страстей. Горничная глядитъ на нее съ выраженіемъ беззавѣтной, отвергнутой любви, смѣшанной съ чувствомъ чисто физическаго страха).
   Бланшъ (оглядывается). Гдѣ отецъ?
   Горничная (успокоительно). Онъ сказалъ, что сейчасъ вернется, миссъ. Я убѣждена въ томъ, что онъ придетъ сію минуту. Ботъ бумага и бечевка, миссъ. Позволите завязать для васъ пакетъ?
   Бланшъ. Нѣтъ. Заботьтесь о своихъ дѣлахъ, а меня оставьте въ покоѣ (Она опрокидываетъ ящичекъ на бумагу. Тамъ оказываются письма и нѣсколько драгоцѣнныхъ украшеній. Она срываетъ съ пальца кольцо и такъ порывисто бросаетъ на бумагу, что оно скатывается на коверъ. Горничная подобострастно поднимаетъ кольцо и, не переставая плакать, кладетъ его на столъ). Отчего вы плачете?
   Горничная (жалобно). Вы такъ нехорошо со мной разговариваете, миссъ Бланшъ, а я васъ такъ люблю. Ни одна другая дѣвушка не осталась бы у васъ и не стала бы терпѣть того, что терплю я.
   Бланшъ. Въ такомъ случаѣ вы можете уходить. Вы мнѣ не нужны. Слышите? Ступайте!
   Горничная (опустилась на колѣни, говоритъ умоляюще). Нѣтъ, миссъ Бланшъ! Не гоните меня! Ради...
   Бланшъ (съ злобнымъ отвращеніемъ). Я васъ ненавижу (Горничная горько плачетъ). Замолчите. Не войте. Тѣ два господина ушли?
   Горничная (плачетъ). Какъ вы могли это сказать, миссъ Бланшъ... какъ вы...
   Бланшъ (схватываетъ ее за волосы и за горло). Замолчите, говорю я вамъ! Перестаньте выть, если вы не хотите, чтобы я васъ задушила!
   Горничная (протестуетъ и продолжаетъ умолятъ Бланшъ, но при этомъ старательно заглушаетъ свой голосъ). Пустите, ради Бога, пустите меня, миссъ Бланшъ! Вы знаете, что вамъ самимъ потомъ всегда бываетъ жалко... вызнаете... Вспомните, какъ вы меня избили въ послѣдній разъ...
   Бланшъ (въ бѣшенствѣ). Будете вы говорить, или нѣтъ? Я васъ спрашиваю, ушли ли они? Ушли ли они?
   Горничная. Ликчизъ ушелъ и очень... (Она глухо вскрикиваетъ отъ боли. Бланшъ одной рукой сжимаетъ ея горло, а другой тянетъ ее за волосы).
   Бланшъ. Несчастная! Развѣ я спрашиваю про Ликчиза? Вы отлично знаете, о комъ я говорю. Вы нарочно злите меня... нарочно...
   Горничная (хрипитъ). Господа останутся завтракать.
   Бланшъ (пристально глядитъ горничной въ глаза). И онъ?
   Горничная (шепчетъ, утвердительно кивая головой). И онъ.
   (Бланшъ медленно выпустила ее изъ рукъ и стоитъ неподвижно, съ крѣпко сжатыми кулаками и окаменѣлымъ лицомъ).
   Горничная (видитъ, что порывъ ярости у Бланшъ прошелъ и что ей пока ничего не угрожаетъ, садится на корточки, оправляетъ прическу и наколку, говоритъ жалобно, со слезами). У меня теперь такъ дрожать руки, что за завтракомъ всѣ это замѣтятъ. Нехорошо, миссъ Бланшъ, такъ... (За дверью слышенъ кашель Сарторіуса).
   Бланшъ (поспѣшно). Тсс... Встаньте! (Горничная быстро встала и, стараясь принять вполнѣ спокойный видъ, пошла къ двери. Сарторіусъ у двери встрѣтился съ горничной, съ удивленіемъ посмотрѣлъ на нее и пошелъ къ Бланшъ. Горничная ушла, гни со затворивъ за собою дверь).
   Сарторіусъ (укоризненно). Милая Бланшъ, неужели ты не въ состояніи хоть немного владѣть собой и не давать воли своему темпераменту?
   Бланшъ. (тяжело дымитъ, постепенно приходя въ себя послѣ истерическаго припадка). Пѣть... не въ состояніи... не могу... да и не хочу. И тотъ, кто меня дѣйствительно любитъ... не отказывается отъ меня... изъ-за темперамента. Никому изъ прислуги я не выказываю моего темперамента, кромѣ этой дѣвушки... и она одна предана мнѣ всей душой.
   Сарторіусъ. Но, дитя мое, подумай о томъ, что мы сейчасъ, за завтракомъ, встрѣтимся съ вашими гостями. Я хотѣлъ только предупредить тебя и сказать, что недоразумѣніе съ Трэнчемъ улажено. Во всемъ виновата неловкость этого Ликчиза. А Трэнчъ еще молодъ и глупъ. Во всякомъ случаѣ, теперь все въ порядкѣ.
   Бланшъ. Мнѣ не нуженъ глупый мужъ.
   Сарторіусъ. Въ такомъ случаѣ тебѣ придется выбирать себѣ человѣка постарше. Но я не понимаю, чего ты еще хочешь? Ты будешь гораздо богаче своего мужа и, разумѣется, умнѣе его. Мнѣ кажется, обратное отношеніе было бы для тебя хуже.
   Бланшъ (беретъ ею за руку). Папа.
   Сарторіусъ. Что?
   Бланшъ. Скажи мнѣ: могу ли я, въ отношеніи этого брака, поступать по своему усмотрѣнію, или же должна повиноваться тебѣ?
   Сарторіусъ (поморщился). Бланшъ...
   Бланшъ. Нѣтъ, папа, ты долженъ мнѣ отвѣтить.
   Сарторіусъ (бросаетъ свой обычный холодный тонъ и всецѣло отдается чувству любви къ дочери). Ты можешь поступать такъ, какъ тебѣ угодно, дитя мое. Я тоже сдѣлаю все, что ты захочешь.
   Бланшъ. Тогда... я не выйду за него. Онъ поступилъ со мной нечестно. Онъ воображаетъ себѣ, что мы стоимъ ниже его: онъ стыдится насъ, онъ осмѣлился отказаться отъ моего приданаго -- какъ будто твои деньги могутъ обидѣть его, и въ концѣ концовъ тѣ же деньги все-таки прельстили его (Она истерично обнимаетъ отца). Папа, я не хочу выходить замужъ. Я хочу остаться съ тобой и жить такъ, какъ мы жили до сихъ поръ. Теперь мнѣ противно думать о немъ. Не нуженъ онъ мнѣ. Я не оставлю тебя (Входятъ Трэнчъ и Коканъ; но Бланшъ не видитъ ихъ; она вся поглощена своими мыслями и слышитъ только себя). Откажи ему. Обѣщай мнѣ, что ты ему откажешь, что мы съ тобой будемъ опять жить попрежнему, вдвоемъ (Она увидѣла Трэнча и, слегка вскрикнувъ отъ неожиданности, спрятала лицо на груди отца).
   Трэнчъ (нервно). Надѣюсь, что мы не помѣшали?
   Сарторіусъ (серьезно, съ оттѣнкомъ угрозы). Докторъ Трэнчъ! Моя дочь измѣнила свои намѣренія.
   Трэнчъ (совсѣмъ выбитъ изъ колеи). Что? Я не ослышался?
   Коканъ (сбросилъ съ себя маску галантности, говоритъ грубо и раздраженно). Мнѣ кажется, Гарри, что при данныхъ условіяхъ намъ придется завтракать гдѣ-нибудь въ другомъ мѣстѣ.
   Трэнчъ. Но, мистеръ Сарторіусъ... вы объяснили вашей дочери?..
   Сарторіусъ (глядитъ Трэнчу прямо въ глаза). Я ей все объяснилъ, докторъ. До свиданія. (Трэнчъ очень оскорбленъ, но все-таки дѣлаетъ шагъ впередъ. Бланшъ безсильно опускается на стулъ. Сарторіусъ становится около дочери, будто собираясь защищать се).
   Трэнчъ (отворачивается, возмущенный до глубины души). Пойдемъ, Коканъ.
   Коканъ. Да, Гарри, пойдемъ (Трэнчъ сердито уходитъ. Мимо двери проходитъ горничная съ подносомъ въ трясущихся рукахъ; посуда громко звенитъ). Вы меня сильно разочаровали, мистеръ Сарторіусъ. Честь имѣю кланяться (Уходитъ вслѣдъ за Трэнчемъ).

Занавѣсъ.

   

ТРЕТЬЕ ДѢЙСТВІЕ.

   Пріемная комната въ домѣ Сарторіуса, въ Бэдфордъ-Сквэрѣ. Зимній вечеръ. Въ каминѣ горитъ огонь, на столѣ стоитъ зажженная лампа; окна закрыты шторами. Сарторіусъ и Бланшъ, въ мрачномъ настроеніи, сидятъ близъ камина. Горничная только что принесла подносъ съ кофейнымъ приборомъ и ставитъ его на небольшой столикъ, помѣщающійся между отцомъ и дочерью. Среди комнаты стоитъ большой столъ. Если смотрѣть отъ этого стола но направленію къ двумъ окнамъ, то направо виденъ рояль, на которомъ возвышается миніатюрный мольбертъ съ портретомъ Бланшъ. Одна дверь, слѣва отъ камина, ведетъ въ рабочій кабинетъ Сарторіуса; другая, около праваго окна, ведетъ въ переднюю. Сарторіусъ, сидящій ближе къ камину, читаетъ газету. Бланшъ вяжетъ; у нея на колѣняхъ помѣщается изящная рабочая корзиночка. Горничная поставила подносъ и ушла.
   
   Сарторіусъ. Милая Бланшъ.
   Бланшъ. Что?
   Сарторіусъ. Сегодня у меня съ докторомъ былъ продолжительный разговоръ по поводу нашего путешествія.
   Бланшъ (нетерпѣливо). Я чувствую себя прекрасно и не имѣю ни малѣйшаго желанія путешествовать. Мнѣ ненавистна самая мысль о материкѣ. Зачѣмъ ты мучаешь меня своими заботами о моемъ здоровьѣ?
   Сарторіусъ. Я забочусь не только о твоемъ здоровьѣ, но и о моемъ собственномъ, Бланшъ.
   Бланшъ (встала). О твоемъ? (Испуганно подходитъ къ нему). Папа, что съ тобой?
   Сарторіусъ. Пока еще -- ничего особеннаго, но придетъ время, когда я начну хворать, и это время настанетъ гораздо раньше твоей старости.
   Бланшъ. А теперь ты здоровъ?
   Сарторіусъ. Почти. Но все-таки докторъ говоритъ, что мнѣ необходимъ другой воздухъ, смѣна впечатлѣній...
   Бланшъ. Смѣна впечатлѣній? Тебѣ нужна смѣна впечатлѣній? (Она весело разсмѣялась и сѣла на плэдъ, около ею ногъ). Скажи, пожалуйста, папа, почему ты, такой умный съ другими людьми, всегда такъ наивенъ со мной? Неужели ты думаешь, что я не понимаю твоей хитрости? Ты хочешь меня развлечь, но такъ какъ мнѣ нельзя быть инвалидомъ, и я тебѣ не позволяю ухаживать за мной, то ты берешь роль инвалида на себя, а я должна воображать себя твоей сидѣлкой. Да?
   Сарторіусъ. Если хочешь, Бланшъ, да! Разъ ты упорно утверждаешь, что ты здорова, что у тебя на душѣ нѣтъ ничего тяжелаго, то мнѣ поневолѣ приходится считать больнымъ себя. Право, Бланшъ, нельзя продолжать такую жизнь, какую мы съ тобой вели за послѣдніе четыре мѣсяца. Ты не была счастлива, и я тоже чувствовалъ себя далеко не хорошо (Бланшъ нахмурилась. Она отвернулась отъ отца и мрачно задумалась. Онъ нѣкоторое время напрасно ждалъ ея отвѣта, затѣмъ добавляетъ ласковымъ полушепотомъ). Неужели ты должна быть такой настойчивой?
   Бланшъ. Я полагала, что ты любишь настойчивость. Ты всегда хвалился ею.
   Сарторіусъ. Глупости, Бланшъ, глупости. Мнѣ тоже не разъ приходилось уступать. И я могъ бы тебѣ указать массу примѣровъ, когда люди уступали и этимъ приносили себѣ только пользу. Если тобой руководитъ одна настойчивостъ, если ты исключительно изъ-за упрямства настаиваешь на...
   Бланшъ. Я ни на чемъ не настаиваю. Вообще, я не понимаю, о чемъ ты говоришь (Она хочетъ встать, но Сарторіусъ беретъ ея руку и кладетъ себѣ на колѣни)..
   Сарторіусъ. Дитя мое, зачѣмъ ты притворяешься предо мной? Вѣдь мы не чужіе. Я отлично понимаю, что ты раскаиваешься въ томъ, что...
   Бланшъ (рѣзкимъ движеніемъ вырываетъ у нею свою руку и вскакиваетъ). Папа! Если ты скажешь это... я убью себя! Это неправда. Если бы онъ былъ здѣсь и стоялъ предо мной на колѣняхъ... сегодня вечеромъ... я ушла бы изъ дома. Нѣтъ! Только не это (Она взволнованно и быстро ушла. Сарторіусъ тяжело вздохнулъ, повернулся къ камину и снова взялся за газету).
   Сарторіусъ (послѣ небольшой паузы опустилъ газету, мрачно глядитъ на огонь камина). Если я теперь настою на-своемъ, то у меня не будетъ покоя цѣлые мѣсяцы. Такая жизнь невыносима. Все равно... такъ я могу жить съ своимъ писцомъ... или лакеемъ. А если я теперь уступлю,-- мнѣ придется уступать всегда. Ничего не понимаю. Всю жизнь я твердо шелъ своимъ особымъ путемъ, но въ концѣ концовъ это мученіе должно прекратиться. Она молода. Она должна взять на себя часть моей тяжести жизни.
   Горничная (вошла изъ передней). Виновата... мистеръ Ликчизъ проситъ васъ принять его по важному дѣлу. По очень важному дѣлу. Онъ велѣлъ сказать, что по вашему дѣлу.
   Сарторіусъ. Ликчизъ?Тотъ самый Ликчизъ, который раньше бывалъ у меня?
   Горничная. Тотъ самый. Только теперь вы его не узнаете.
   Сарторіусъ (нахмурился). Гм! Вѣроятно, онъ оборванъ, изголодался, пришелъ просить о помощи?
   Горничная (рѣшительно протестуетъ). О, нѣтъ! Онъ теперь сталъ настоящимъ джентльме? немъ! Одѣтъ въ пальто съ бобрами, гладко выбритъ, пріѣхалъ въ каретѣ! По всему видно, что разбогатѣлъ.
   Сарторіусъ. Гм! Хорошо, пустите его сюда (Входитъ Ликчизъ. Его наружность измѣнилась поразительно. Онъ одѣтъ въ мѣховое пальто, изъ-подъ котораго виденъ изящный фракъ. Грудь сорочки застегнута брилліантовой запонкой. Въ рукахъ держитъ безукоризненно лоснящійся черный цилиндръ. По пестрому жилету вьется массивная золотой цѣпочка въ видѣ гирлянды. Онъ сбрилъ свои бачки-котлеты и отрастилъ усы, концы которыхъ поставлены кверху, "стрѣлками". Пока Сарторіусъ, нѣмой отъ удивленія, оглядываетъ его, онъ стоитъ, улыбаясь, и съ явнымъ удовольствіемъ наслаждается произведеннымъ имъ впечатлѣніемъ. Горничная тоже очень довольна этой сценой и быстро уходитъ, горя желаніемъ подѣлиться въ кухнѣ свѣжими новостями. Послѣ паузы Ликчизъ милостиво, съ видомъ тріумфатора, киваетъ Сарторіусу головой).
   Сарторіусъ (пришелъ въ себя, говоритъ очень враждебно). Какъ вы...
   Ликчизъ (перебиваетъ его). Благодарю васъ, живу понемножку.
   Сарторіусъ. Я не хотѣлъ васъ спросить, какъ вы живете: вы сами это отлично знаете. Что вы имѣете мнѣ сказать?
   Ликчизъ. Я имѣю вамъ сказать нѣчто такое, что я могу сказать и въ другомъ мѣстѣ, если я не встрѣчу здѣсь той вѣжливости, на которую я имѣю право разсчитывать, мистеръ Сарторіусъ. Теперь мы съ вами занимаемъ одинаковое положеніе. Впрочемъ, и прежде я служилъ деньгамъ, а не вамъ; теперь же, когда я въ денежномъ отношеніи добился полной независимости...
   Сарторіусъ (съ рѣшительнымъ видомъ подошелъ къ двери и широко распахнулъ ее). Вашу независимость вы можете проявлять за стѣнами моего дома. Здѣсь она мнѣ не нужна.
   Ликчизъ (снисходительно). Подождите, мистеръ Сарторіусъ, не торопитесь. Я прихожу къ вамъ съ самыми дружескими намѣреніями, чтобы помочь вамъ положить въ карманъ нѣкоторую сумму деньжонокъ. Напрасно вы своимъ пріемомъ хотите показать, будто деньги васъ не интересуютъ. Что?
   Сарторіусъ (послѣ секунднаго колебанія затворилъ дверь и осторожно спрашиваетъ). Сколько денегъ?
   Ликчизъ (съ побѣдоноснымъ видомъ подошелъ къ стулу, на которомъ сидѣла Бланшъ, и снимаетъ свое палыпо). Ага! Вотъ теперь вы заговорили своимъ настоящимъ языкомъ, Сарторіусъ. Ну, что же: предложите мнѣ сѣсть и чувствовать себя, какъ дома!
   Сарторіусъ (отходитъ отъ двери). У меня чешутся пальцы взять васъ за шиворотъ и спустить съ лѣстницы, прохвостъ вы этакій, мерзавецъ!
   Ликчизъ (нисколько не обидѣлся; спокойно перекинулъ свое пальто черезъ спинку стула, досталъ изъ бокового кармана портсигаръ и говоритъ совершенно спокойно). Мы съ вами настолько похожи другъ на друга, настолько "два сапога -- пара", что никакія ваши слова меня не могутъ обидѣть. Хотите сигару?
   Сарторіусъ. Здѣсь нельзя курить: это комната моей дочери? (Пауза). Все-таки садитесь (Они оба садятся).
   Ликчизъ. Съ тѣхъ поръ, какъ мы съ вами видѣлись въ послѣдній разъ, я сдѣлалъ кое-какіе успѣхи.
   Сарторіусъ. Я это вижу.
   Ликчизъ. И знаете ли, что этими успѣхами я отчасти обязанъ вамъ? Это васъ удивляетъ?
   Сарторіусъ. Меня это совсѣмъ не интересуетъ.
   Ликчизъ. Это вамъ только такъ кажется, Сарторіусъ, потому что лично я васъ не интересовалъ и въ то время, когда я исправно выжималъ для васъ деньги. Но, тѣмъ не менѣе, я уже тогда заботился о себѣ и кое-что пріобрѣлъ въ Роббинсъ-Рау.
   Сдрторіусъ. Это я подозрѣвалъ давно. И что же: теперь вы хотите вернуть мнѣ мои деньги?
   Ликчизъ. О, нѣтъ! Вѣдь я же знаю, Сарторіусъ, что если бы я вамъ даже и предложилъ теперь деньги, вы бы ихъ не взяли. Нѣтъ, я имѣю въ виду не деньги, но извѣстныя знанія, тѣсно связанныя съ важнымъ общественнымъ вопросомъ жилищъ для рабочихъ. Вѣдь вамъ знакома королевская комиссія, которая слѣдитъ за этими жилищами?
   Сарторіусъ. А, понимаю. Вы представили туда обстоятельный доносъ.
   Ликчизъ. Доносъ! Фи, какъ вы выражаетесь! Зачѣмъ я буду доносить? Ради чего? Ради жалкихъ грошей, которые я могу получить "на расходы", да и то не навѣрное? Нѣтъ, я не доносилъ. Но я вамъ скажу, что я сдѣлалъ. Я намѣренно оставилъ всѣ свои знанія при себѣ, чтобы имѣть въ рукахъ двухъ-трехъ господъ, которые сочли бы себя оскорбленными, если бы ихъ имена попали въ Синюю книгу, въ списокъ домовладѣльцевъ, содержащихъ очаги заразы. Въ силу такого положенія, агентъ этихъ господъ подружился со мной до такой степени, что подписалъ чекъ на сумму въ... впрочемъ, все равно, на какую сумму. Во всякомъ случаѣ, этого было вполнѣ достаточно для того, чтобы для начала почувствовать подъ собой твердую почву. На первое время я не могъ желать ничего большаго.-- Я захватилъ съ собою первый отчетъ комиссіи (Онъ поднялся и досталъ изъ кармана пальто синюю книжку). Я нарочно загнулъ эту страницу, чтобы показать ее вамъ: мнѣ казалось, что она должна васъ интересовать (Онъ открылъ книгу на загнутой страницѣ и подалъ ее Сарторіусу).
   Сарторіусъ. Ага! Значитъ, выявились сюда, чтобы шантажировать меня! (Положилъ книгу на столъ, даже не взглянувъ на нее, и сильно, со злобой, ударилъ по ней кулакомъ). Наплевать мнѣ, если даже мое имя появится въ вашей Синей книгѣ! Мои друзья ея не читаютъ, а самъ я не добиваюсь ни министерскаго портфеля, ни депутатскаго кресла въ парламентѣ. Ничего вы отъ меня не добьетесь путемъ шантажа!
   Ликчизъ (протестуетъ). Шантажа! Неужели вы думаете, что я позволю себѣ сказать хоть одно слово про ваши дома, Сарторіусъ? Предать стараго товарища по ремеслу! Нѣтъ, на такую подлость Ликчизъ не способенъ. Впрочемъ, долженъ оговориться, что и помимо меня комиссія хорошо освѣдомлена о васъ. Цѣлый день тянулось слѣдствіе изъ-за шума, который поднялъ священникъ по поводу лѣстницы... помните? Еще тогда одна женщина разбилась. Да, этотъ священникъ ужасно сгустилъ краски, вообще, поступилъ очень нелюбезно и совсѣмъ не по-христіански. Я ни за что на свѣтѣ не могъ бы быть такимъ жестокимъ. О нѣтъ: я веду дѣло совсѣмъ не къ тому.
   Сарторіусъ. Выражайтесь яснѣе, наконецъ: къ чему же вы ведете?
   Ликчизъ (вызывающе улыбается и значительно глядитъ на Сарторіуса). Съ тѣхъ поръ, какъ мы съ вами разстались, вамъ, конечно, уже не приходилось тратить сотни фунтовъ на ремонтъ? Нѣтъ? (Сарторіусъ теряетъ терпѣніе и дѣлаетъ угрожающій жестъ). Успокойтесь. Я знаю одного домовладѣльца, дома котораго находились въ Тауэрѣ, въ самомъ мерзкомъ переулкѣ во всемъ Лондонѣ. По моему совѣту, онъ основательно ремонтировалъ половину своихъ домовъ, а другую половину сдалъ въ аренду одному новому обществу оптовой торговли бараньими тушами, для холодильниковъ. У меня тоже есть нѣсколько акцій этого общества. Какъ вы думаете, что изъ всего этого вышло?
   Сарторіусъ. Вѣроятно, онъ обанкротился.
   Ликчизъ. Обанкротился? Ничего подобнаго! Онъ получилъ огромныя деньги за отчужденіе. Понимаете: за отчужденіе?
   Сарторіусъ. За какое отчужденіе?
   Ликчизъ. А видите ли: участокъ, на которомъ стояли его дома, понадобился для расширенія монетнаго двора, а потому обществу пришлось уплатить крупную неустойку за нарушеніе аренднаго договора, кромѣ вознагражденія за самые дома, конечно. Надо только во-время знать такія вещи...
   Сарторіусъ (заинтересовался, но старается скрыть это и говоритъ осторожно). Да, и...
   Ликчизъ. Это все, что вы имѣете мнѣ сказать, мистеръ Сарторіусъ? "И!" Какъ будто дѣло касается сосѣдской собаки! Вы только предположите, что я узналъ о какомъ-нибудь новомъ проектѣ, который уничтожитъ Роббинсъ-Рау и застроитъ Верксъ-Вэлкъ рядомъ домовъ... по тридцати фунтовъ за фэсзомъ {Fathom -- англійская квадратная мѣра = 36 квадратн. фут. или 0,73 квадратн. сажен. Переводч.}!-- Неужели и въ этомъ случаѣ вы не имѣли бы сказать мнѣ ничего, кромѣ "И?" -- (Передразниваетъ Сарторіуса, который медлитъ отвѣтомъ и глядитъ на нею подозрительно. Ликчизъ встаетъ, какъ бы желая дать возможность оглядѣть всю свою элегантную фигуру, и продолжаетъ спокойно-увѣреннымъ тономъ). Посмотрите, мистеръ Сарторіусъ, чего я добился въ самое короткое время. Взгляните на эту цѣпочку, на брюшко, которое начинаетъ рости у меня! Не думаете ли вы, что все это я пріобрѣлъ однимъ молчаніемъ? Нѣтъ, этимъ я обязанъ своему умѣнію во-время видѣть и слышать. Да-съ.
   (Входитъ Бланшъ; за ней слѣдуетъ горничная съ серебрянымъ подносомъ, на который она ставитъ пустыя кофейныя чашки. Сарторіусъ поднимается; онъ недоволенъ тѣмъ, что ему помѣшали продолжать разговоръ).
   Сарторіусъ. Тс... (Указываетъ Ликчизу на дверь, ведущую въ рабочій кабинетъ). Перейдемъ въ мой кабинетъ. Тамъ тоже топится каминъ, и тамъ вы можете курить. Бланшъ: нашъ старый другъ.
   Ликчизъ (кланяется съ достоинствомъ). Какъ ваше здоровье, миссъ Бланшъ?
   Бланшъ. Ахъ, мистеръ Ликчизъ! А я васъ и не узнала: вы такъ измѣнились.
   Ликчизъ. Вы тоже измѣнились, миссъ Бланшъ.
   Бланшъ (поспѣшно). О нѣтъ, я такая же, какъ всегда. Какъ здоровье вашей...
   Сарторіусъ (нетерпѣливо). Намъ надо поговорить о дѣлахъ, Бланшъ. Ты успѣешь поболтать съ мистеромъ Ликчизъ потомъ, за ужиномъ. Пойдемте.
   (Сарторіусъ и Ликчизъ уходятъ въ кабинетъ. Бланшъ удивленно смотритъ имъ вслѣдъ. Затѣмъ она замѣчаетъ пальто Ликчиза, поднимаетъ его и весело разглядываетъ).
   Горничная. Какой онъ сталъ важный, миссъ Бланшъ, правда? Я думаю, что мистеръ Ликчизъ получилъ большое наслѣдство (Довѣрчиво). Если бы только узнать, какія у него дѣла съ бариномъ! Онъ показывалъ ему вотъ эту толстую книжку. (Она взяла со стола Синюю книгу и подала ее. Бланшъ).
   Бланшъ (очень заинтересовалась). Покажите. (Беретъ книгу и читаетъ). А, тамъ что-то напечатано про папу (Садится и начинаетъ читать).
   Горничная (убираетъ маленькій столъ, на которомъ пили кофе). Теперь онъ выглядитъ много моложе, чѣмъ прежде, миссъ Бланшъ. Правда? Я чуть не расхохоталась, когда увидѣла его бритымъ, безъ котлетокъ. Право, съ непривычки онъ кажется ужасно смѣшнымъ (Бланшъ молчитъ. Небольшая пауза). Кофе можно убирать? Можно? (пауза). Батюшки, какъ вы занялись книжкой мистера Ликчиза! (Бланшъ вскочила; горничная взглянула ей въ лицо и поспѣшно, ступая на одни пальцы, ушла въ переднюю со своимъ подносомъ).
   Бланшъ. Такъ вотъ почему онъ не хотѣлъ взять паши деньги! (Она старается разорвать книгу, но это ей не удается; тогда она бросаетъ ее въ каминъ; книга не попадаетъ въ огонь и остается въ рѣшеткѣ). О, если бы дѣвушка могла обойтись безъ отца, безъ семьи! Но каковъ мерзавецъ этотъ священникъ!... Папа... "владѣлецъ самыхъ грязныхъ притоновъ въ городѣ..." "Грязныхъ притоновъ!" (Она закрываетъ лицо руками и, дрожа отъ возбужденія, опускается на стулъ, на спинкѣ котораго виситъ пальто. Дверь, ведущая въ кабинетъ, отворяется).
   Ликчизъ (за дверью). Подождите нѣсколько минутъ: я его сейчасъ приведу сюда. (Бланшъ быстро схватила свою рабочую корзинку и сидитъ, будто бы погруженная въ вязанье, но въ то же время нервно насторожившись. Ликчизъ, входя въ дверь, продолжаетъ говорить съ Сарторіусомъ, который его провожаетъ): Онъ живетъ на углу Говерѣстритъ. Внизу стоитъ моя карета, и я вернусь черезъ нѣсколько минутъ. Вы позволите, миссъ Бланшъ? (Съ этими словами онъ кладетъ руку на свое пальто).
   Бланшъ (встала). Простите. Надѣюсь, что я не измяла ваше пальто.
   Ликчизъ (надѣвая пальто, говоритъ чрезвычайно галантно). Помилуйте, миссъ Бланшъ, если бы вы его дѣйствительно измяли, то вы этимъ доставили бы мнѣ искренное удовольствіе. Не прощайтесь со мною: я скоро вернусь съ однимъ или двумя пріятелями. Сарторіусъ! Я сейчасъ буду здѣсь! (Онъ уходитъ. Сарторіусъ глазами ищетъ Синюю книгу).
   Бланшъ. Я думала, что ты окончательно разстался съ Ликчизомъ.
   Сарторіусъ. Нѣтъ, у меня съ нимъ еще кое-какія дѣла. Онъ оставилъ здѣсь одну книгу, которую мнѣ надо просмотрѣть: толстую книгу въ синемъ переплетѣ. Можетъ быть, ее убрала горничная? (Онъ увидѣлъ книгу, лежащую въ каминной рѣшеткѣ, пристально взглянулъ на Бланшъ испрашиваетъ подозрительно). Ты ее читала?
   Бланшъ... Нѣтъ... да... (Сердито). Нѣтъ, не читала. Какое мнѣ дѣло до твоихъ книгъ?
   Сарторіусъ (бережно поднимаетъ книгу, отряхиваетъ ее, затѣмъ спокойно усаживается на стулъ. Онъ бѣгло перелистываетъ нѣсколько страницъ, потомъ утвердительно киваетъ головой, будто найдя въ книгѣ именно то, что онъ онъ ожидалъ найти въ ней). Удивительно, Бланшъ! Члены парламента, которые составляютъ подобныя книги, не имѣютъ ровно никакого понятія о практическихъ дѣлахъ! Если вѣрить тому, что здѣсь напечатано, то окажется, что мы оба -- ты и я -- принадлежимъ къ числу самыхъ жадныхъ, самыхъ безсердечныхъ людей во всемъ мірѣ.
   Бланшъ. Значитъ, это правда... то, что тамъ сказано о состояніи твоихъ домовъ?
   Сарторіусъ (спокойно). Да. Совершенная правда.
   Бланшъ. Но, въ такомъ случаѣ, мы въ этомъ не виноваты, по крайней мѣрѣ?
   Сарторіусъ. Дорогое мое дитя! Если я приведу эти дома хотя въ сколько-нибудь болѣе приличный видъ, то придется повысить плату настолько, что бѣдняки будутъ лишены всякой возможности жить въ нихъ и окажутся вышвырнутыми на улицу.
   Бланшъ. Въ такомъ случаѣ -- вышвырни ихъ на улицу, ремонтируй свои дома и пусти въ нихъ порядочныхъ людей. Я не понимаю, зачѣмъ мы должны давать этимъ подонкамъ общества пріютъ, если насъ же осуждаютъ за это?
   Сарторіусъ (широко раскрылъ глаза). Не кажется ли тебѣ, что ты слишкомъ жестоко относишься къ бѣднымъ, дитя мое?
   Бланшъ. О, я ненавижу ихъ! Я не выношу этихъ грязныхъ, вѣчно пьяныхъ, опустившихся людей, живущихъ въ навозѣ, какъ свиньи. Пусть другіе заботятся о нихъ, если это непремѣнно нужно. Можемъ ли мы требовать, чтобы къ намъ относились съ уваженіемъ, когда въ такихъ мерзкихъ книгахъ о насъ пишутъ разныя гнусности?
   Сарторіусъ (холодно и нѣсколько задумчиво). Я вижу, что мнѣ удалось сдѣлать изъ тебя дѣйствительно благородную даму, Бланшъ.
   Бланшъ (вызывающе). Что же, ты раскаиваешься въ этомъ?
   Сарторіусъ. Нѣтъ, дитя мое, разумѣется -- нѣтъ. Но видишь ли, Бланшъ, твоя мать была тоже очень бѣдная женщина, и притомъ безъ всякой вины съ ея стороны. Ты это знаешь?
   Бланшъ. Все это прекрасно. Однако, люди, къ кругу которыхъ мы хотимъ принадлежать теперь, не знаютъ этого. Кромѣ того -- вѣдь я во всемъ этомъ нисколько не виновата, а потому я совсѣмъ не понимаю, почему именно я должна страдать за чужіе грѣхи.
   Сарторіусъ (яростно). Кто заставляетъ васъ страдать, миссъ? Чѣмъ бы теперь была ты, если бы твоя бабушка ради меня не стояла за своимъ корытомъ по тринадцати часовъ въ сутки, и если бы она не считала себя богатой, когда ей удавалось заработать пятнадцать шиллинговъ въ недѣлю?
   Бланшъ. "Если бы!" -- "Если бы!" -- Вѣроятнѣе всего, я стояла бы теперь на ея уровнѣ, вмѣсто того, чтобы стоять выше. Можетъ быть, ты хочешь, чтобы мы, въ память бабушки, поселились въ одномъ изъ тѣхъ... притоновъ, о которыхъ, въ связи съ твоимъ именемъ, говорится въ этой книгѣ? Я, по крайней мѣрѣ, не желаю ничего подобнаго. Я люблю тебя за то, что ты поднялъ меня надъ всей этой грязью (Наполовину про себя, отвернувшись отъ отца). Если бы ты этого не сдѣлалъ, я ненавидѣла бы тебя!
   Сарторіусъ (сдается). Хорошо, моя милая: я отлично понимаю, что при твоемъ воспитаніи ты не можешь чувствовать иначе. Ты на все смотришь съ точки зрѣнія благороднаго человѣка. А потому, дитя мое, не будемъ спорить, тѣмъ болѣе, что я надѣюсь скоро покончить со всѣмъ этимъ. Я твердо рѣшилъ произвести въ моихъ домахъ капитальный ремонтъ и приспособить ихъ для другого, лучшаго сорта жильцовъ. Тогда, надѣюсь, ты будешь довольна? Я жду лишь согласія владѣлицы земли, лэди Роксдаль.
   Бланшъ. Лэди Роксдаль?
   Сарторіусъ. Да. Впрочемъ, я поставлю непремѣннымъ условіемъ, чтобы часть риска взялъ на себя и владѣлецъ закладной.
   Бланшъ. Владѣлецъ закладной?! Ты говоришь о... (Она не рѣшается произнести имя; за нее это дѣлаетъ Сарторіусъ).
   Сарторіусъ. О докторѣ Гарри Трэнчъ. Да. Имѣй въ виду, Бланшъ, что, если онъ согласится на мое предложеніе и вступитъ со мною въ компанію, я буду вынужденъ сблизиться съ нимъ.
   Бланшъ. И принимать его у насъ въ домѣ?
   Сарторіусъ. Да. Но только по дѣламъ. Ты можешь совсѣмъ не встрѣчаться съ нимъ, если не захочешь.
   Бланшъ (поражена). Когда онъ будетъ здѣсь?
   Сарторіусъ. Намъ нечего даромъ терять времени. Ликчизъ сейчасъ отправился къ нему и привезетъ его съ собой.
   Бланшъ (въ отчаяніи). Значитъ, онъ долженъ быть здѣсь черезъ нѣсколько минутъ! Что же мнѣ дѣлать?
   Сарторіусъ. Я бы совѣтовалъ тебѣ принять его, какъ будто между вами ничего не было. Затѣмъ ты можешь уйти и предоставить намъ вести дѣловые разговоры. Надѣюсь, что ты не боишься встрѣтиться съ нимъ?
   Бланшъ. Боюсь? Нѣтъ, разумѣется -- нѣтъ. Но все-таки... (За дверью, въ передней, слышенъ голосъ Ликчиза). Вотъ они. Не говори имъ, что я здѣсь, папа (Она быстро выскальзываетъ въ кабинетъ. Входятъ Ликчизъ, Трэнчъ и Коканъ. Коканъ очень дружелюбно жметъ Сарторіусу руку. Трэнчъ хмурится, очевидно не расположенъ къ любезностямъ; онъ видимо еще не примирился съ испытаннымъ имъ разочарованіемъ. Кланяется сухо-оффиціально. Ликчизъ старается сгладить общую неловкость веселой болтовней, въ то время какъ остальные молча разсаживаются вокругъ стола. Трэнчъ садится близъ камина. Коканъ выбираетъ мѣсто около рояля, Ликчизъ помѣщается возлѣ него, а Сарторіусъ -- въ серединѣ).
   Ликчизъ. Вотъ и мы. Дѣло въ томъ, мистеръ Сарторіусъ, что Коканъ, въ качествѣ моего друга, иногда участвуетъ въ нѣкоторыхъ моихъ дѣлахъ и помогаетъ мнѣ въ корреспонденціи. Это принято называть... секретаремъ, кажется? Да? Признаюсь, что у меня нѣтъ ровно никакого литературнаго стиля, а мистеръ Коканъ настолько любезенъ, что вноситъ этотъ стиль въ мои письма, объявленія и циркуляры. Вѣдь правда, Коканъ? Конечно, вы это дѣлаете: почему бы вамъ этого и не дѣлать? А сегодня вечеромъ онъ помогъ мнѣ уговорить своего стариннаго друга, доктора Трэнча, принять участіе въ дѣлѣ, о которомъ мы съ вами бесѣдовали сегодня.
   Коканъ (строго). Нѣтъ, мистеръ Ликчизъ, я не уговаривалъ его. Нѣтъ: это дѣло принципа. Я сказалъ и говорю: это твоя обязанность, Гарри.-- Ты обязанъ содѣйствовать тому, чтобы эти жалкіе дома были приспособлены для приличнаго, человѣческаго существованія. Ты, какъ представитель благородной науки, обязанъ принимать участіе во всемъ, что можетъ вести къ улучшенію гигіеническихъ условій. Въ вопросахъ долга и принципа нѣтъ мѣста уговорамъ, даже со стороны испытаннаго, стараго друга.
   Сарторіусъ (Трэнчу). Я не могу не согласиться съ мистеромъ Коканомъ: дѣйствительно, мы собираемся лишь выполнить нашъ святой долгъ по отношенію къ обездоленнымъ,-- долгъ, съ выполненіемъ котораго я, быть можетъ, непростительно долго медлилъ.
   Ликчизъ. Да, господа, не подлежитъ никакому сомнѣнію, что мы выполняемъ нашъ долгъ по отношенію къ нашимъ братьямъ во Христѣ. Сознаюсь, что въ чисто дѣловыхъ вопросахъ" я иногда отдаю предпочтеніе холодному расчету, но долгъ -- всегда останется долгомъ.
   Трэнчъ. Однако, я никакъ не могу понять, почему этотъ долгъ вдругъ сталъ теперь обязательнѣе и священнѣе, чѣмъ онъ былъ четыре мѣсяца тому назадъ! Я вижу во всемъ этомъ исключительно денежный вопросъ, и ничего больше!
   Коканъ. Стыдись, Гарри, стыдись! Какъ тебѣ не стыдно говорить такія вещи!
   Трэнчъ. А! Молчи ты, болванъ! (Коканъ вскакиваетъ, но Ликчизъ удерживаетъ его за полу сюртука и сажаетъ обратно на стулъ).
   Ликчизъ. Тише. Успокойтесь вы... секретарь! Развѣ вы не понимаете, что докторъ Трэнчъ шутитъ?
   Коканъ. Я требую, чтобы онъ взялъ свои слова обратно. Онъ назвалъ меня болваномъ!
   Трэнчъ (ворчливо). Ты и есть болванъ.
   Коканъ. Въ такомъ случаѣ и ты болванъ! Идіотъ! Вотъ тебѣ. Что ты скажешь теперь?
   Трэнчъ. Скажу, что теперь вопросъ можно считать исчерпаннымъ (Коканъ сѣлъ, закашлявшись отъ волненія). Что касается нашего дѣла, то я прежде всего полагаю, что намъ не слѣдуетъ поступать необдуманно. Иначе мы надѣлаемъ глупостей. Насколько я понимаю, Роббинсъ-Рау предполагается снести, чтобы очистить мѣсто новой улицѣ, которая должна пройти къ набережной. Слѣдовательно, благоразумнѣе всего было бы подумать о томъ, чтобы найти для нашихъ владѣніи выгодную замѣну.
   Ликчизъ (восторженно). Вотъ, вотъ, докторъ! Совершенно вѣрно!
   Трэнчъ (продолжаетъ, не обращая вниманія на возгласъ Ликчиза). Отлично. Пойдемъ дальше. Мы знаемъ, что чѣмъ грязнѣе мѣсто, тѣмъ больше можно съ него собрать денегъ; и чѣмъ мѣсто чище, тѣмъ выгоднѣе поддерживать домъ въ порядочномъ видѣ. Такимъ образомъ мы приходимъ, къ выводу, что надо отказаться отъ грязи и отдать предпочтеніе чистому мѣсту.
   Сарторіусъ. Собственно говоря, я вполнѣсогласенъ съ нашимъ мнѣніемъ, докторъ, но только...
   Коканъ. Совершенно вѣрно, мистеръ Сарторіусъ, совершенно вѣрно! Трудно изложить свой взглядъ болѣе нетактично, чѣмъ это сдѣлалъ докторъ Трэнчъ.
   Ликчизъ. Тссс...!
   Сарторіусъ. Я съ вами не согласенъ, мистеръ Коканъ. Докторъ Трэнчъ высказалъ свой, взглядъ совершенно откровенно, какъ дѣловой человѣкъ. Но я позволю себѣ предложить иную точку зрѣнія, съ болѣе широкимъ кругозоромъ. Мы живемъ въ вѣкѣ непрерывнаго, быстраго прогресса. Гуманитарныя идеи тоже прогрессируютъ, и съ ними нельзя не считаться. Но, тѣмъ не менѣе, я въ концѣ концовъ прихожу къ тому же выводу, къ которому пришли вы. При настоящихъ условіяхъ едва ли возможно предъявлять къ замѣнѣ сколько-нибудь высокія требованія.
   Ликчизъ. Вполнѣ согласенъ съ вами; тѣмъ болѣе, что, если бы даже вы и вздумали предъявить высокія требованія,-- вамъ не удалось бы добиться ихъ удовлетворенія. Конечно, общинное управленіе имѣетъ законное право оставаться глухимъ въ отношеніи владѣльцевъ разныхъ притоповъ, если оно намѣрено игнорировать интересы бѣдныхъ съемщиковъ ужасныхъ каморокъ и угловъ. Въ доброе старое время, когда общинное управленіе матеріально зависѣло отъ богатыхъ людей, это было вполнѣ понятно. Тогда выборы производились совершенно келейно. Десятокъ -- другой "своихъ" людей сходился за завтракомъ, выбирали другъ друга и потомъ дѣлали все, что хотѣли. Но теперь настали другія времена. Словомъ, для людей съ вашимъ положеніемъ теперь все потеряно. И я, съ своей стороны, могу лишь посовѣтовать вамъ воспользоваться представляющимся удобнымъ случаемъ и спасти то, что пока еще можно снасти. Затратьте немного денегъ на участокъ на Криписъ-Мэркетъ, гдѣ можно держать приличныя квартиры, а другой участокъ предоставьте на льготныхъ условіяхъ мнѣ, подъ холодильники общества оптовой торговли бараньими тушами. Не пройдетъ и двухъ лѣтъ, какъ общество будетъ вынуждено создать новые пути сообщенія къ югу и къ сѣверу; и тогда вы, докторъ, благодаря повышенію стоимости земли больше чѣмъ вдвое, съ избыткомъ вернете всѣ ваши затраты на ремонтъ и прочее. Предоставьте намъ дѣйствовать, и будьте увѣрены въ томъ, что мы сумѣемъ избавить васъ отъ всѣхъ непріятностей, которыя въ той или иной формѣ могутъ вамъ угрожать.
   Коканъ. Удивительно! Поразительно! Замѣчательно стройная дѣловая система! Я не считаю нужнымъ объяснять тебѣ, насколько все это важно съ моральной точки зрѣнія, Трэнчъ; но ты самъ, долженъ понять всю важность и справедливость доводовъ, которые только что привелъ мистеръ Ликчизъ.
   Трэнчъ. Но отчего вы не хотите обойтись безъ моего участія? Какое мнѣ до всего этого дѣло? Вѣдь я -- только владѣлецъ закладной!
   Сарторіусъ. Видите ли, докторъ, въ этомъ предпріятіи, несомнѣнно, есть нѣкоторый рискъ. Представьте себѣ, напримѣръ, что новая улица почему-либо пойдетъ по другому направленію. Если это случится, то деньги, затраченныя нами на ремонтъ домовъ, будутъ выброшены безполезно. И даже еще хуже, чѣмъ выброшены, потому что новыя зданія могутъ годами пустовать или быть занятыми только частями. А вѣдь вы, конечно, захотите попрежнему получать ваши семь процентовъ.
   Трэнчъ. Надо же жить!
   Коканъ. Je n'en vois pas la nécessité {Не вижу въ этомъ надобности.}.
   Трэнчъ. Молчи, Билли; или, по крайней мѣрѣ, говори на общепонятномъ языкѣ. Нѣтъ, мистеръ Сарторіусъ, я не согласенъ. Если бы я могъ, то я съ удовольствіемъ предпринялъ бы съ вами какое-нибудь общее дѣло, но, къ сожалѣнію, для меня это невозможно. Итакъ, этотъ вопросъ можно считать рѣшеннымъ.
   Ликчизъ. Знаете, докторъ, я долженъ вамъ сказать, что вы поступаете очень глупо.
   Коканъ. Вѣдь я тебѣ. сказалъ, что ты болванъ Гарри!
   Трэнчъ. По моему мнѣнію, это васъ совсѣмъ не касается, мистеръ Ликчизъ.
   Ликчизъ. Мы живемъ въ свободной странѣ, гдѣ каждый человѣкъ имѣетъ право свободно высказывать свое мнѣніе.
   Коканъ (восторженно). Слушайте, слушайте!
   Ликчизъ (продолжаетъ, не обращая вниманія на возгласъ Кокана). Подумайте хотя бы о томъ, докторъ, куда дѣвались ваши добрыя чувства къ бѣднякамъ! Вспомните, какъ вы были растроганы, когда я вамъ въ первый разъ разсказалъ про этихъ несчастныхъ! Неужели съ тѣхъ поръ вы успѣли такъ очерствѣть?
   Трэнчъ. Нѣтъ, нѣтъ! Этимъ вы на меня не повліяете! Вы уже прежде доказали мнѣ, мистеръ Сарторіусъ, что въ этихъ дѣлахъ меньше всего должно быть мѣста чувству состраданія, а и это и г теперь, когда вы хотите убѣдить меня помѣстить мой капиталъ въ ваши сомнительныя спекуляціи,.вы напрасно стараетесь разыграть рель филантропа. Вы мнѣ въ свое время дали отличный урокъ, "теперь я хочу только одного -- сохранить мой скромный доходъ.
   Сарторіусъ. Какъ вамъ угодно, докторъ; для меня это совершенно безразлично. Я могу достать денегъ гдѣ-нибудь въ другомъ мѣстѣ и выкупить вашу закладную. Такъ какъ вы не намѣрены рисковать, то вамъ придется помѣстить ваши десять тысячъ фунтовъ въ правительственныя бумаги и на будущее время довольствоваться двумя стами пятьюдесятью фунтами, вмѣсто теперешнихъ семисотъ. (Тренчъ совершенно сбитъ съ толка этими словами и безсмысленно глядитъ на всѣхъ присутствуютихъ).
   Коканъ (первый рѣшается прервать непріятное молчаніе). Вотъ видишь, Гарри, что значить быть слишкомъ жаднымъ. Теперь ты сразу теряешь двѣ трети твоего дохода, и я долженъ сказать, что ты вполнѣ заслужилъ это.
   Трэнчъ. Все это прекрасно; но я не понимаю лишь одного, мистеръ Сарторіусъ: если вы можете выкупить мою закладную, то... почему вы не сдѣлали этого раньше?
   Сарторіусъ. Почему? Да просто потому, что мнѣ, вѣроятно, пришлось бы взять тѣ же деньги подъ другую закладную изъ тѣхъ же семи процентовъ. Такимъ образомъ, я здѣсь ровно ничего не выигрывалъ, въ то время какъ вы на этомъ теряете болѣе четырехъ сотъ фунтовъ въ годъ. Я не хотѣлъ быть нелюбезнымъ по отношенія къ вамъ; и даже теперь я охотно оставилъ бы вашу закладную, если бы не тѣ обстоятельства, которыя вамъ изложилъ мистеръ Ликчизъ. Теперь я вынужденъ дѣйствовать иначе. Кромѣ того, докторъ, я въ теченіе нѣкотораго времени имѣлъ основанія надѣяться на то, что наши интересы будутъ связаны узами болѣе тѣсными, чѣмъ узы дружбы.
   Ликчизъ (вскочилъ, говоритъ радостно). Браво! Совершенно вѣрно! Простите меня, докторъ. Простите, мистеръ Сарторіусъ! Простите мою откровенность, но... въ самомъ дѣлѣ: если бы докторъ женился на миссъ Бланшъ! Вѣдь тогда всѣ эти вопросы рѣшались бы сами собой! (Общая сенсація; Ликчизъ оглядывается съ видомъ побѣдителя).
   Коканъ. Но вы, мистеръ Ликчизъ, упускаете изъ виду, что дама, о которой вы изволили упомянуть, рѣшительно отказала Трэнчу!
   Трэнчъ. О! Можетъ быть, ты произвелъ на нее болѣе сильное впечатлѣніе.
   Коканъ. Я не хотѣлъ этого сказать, Трэнчъ. И ни одинъ человѣкъ, которому не чуждо чувство такта, не позволитъ себѣ намекнуть на что-либо подобное.
   Трэнчъ. Что касается тебя, Коканъ, то я уже высказалъ мое мнѣніе о тебѣ.
   Коканъ (взбѣшенъ, вскакиваетъ). А я сказалъ свое мнѣніе о тебѣ! И я повторю его. Я готовъ повторить его!
   Ликчизъ. Успокойтесь, Коканъ! И вы и я -- люди женатые, а потому здѣсь мы не можемъ итти въ счетъ. Кромѣ того я имѣю честь знать миссъ Бланшъ: она смотритъ на дѣла съ точки зрѣнія своего отца. Объясните ей все, мистеръ Сарторіусъ, и я увѣренъ въ томъ, что она сумѣетъ столковаться съ докторомъ. Я не понимаю, почему бы не внести въ наши дѣла старую струю романтизма, разъ это ничего не стоитъ? Вѣдь у насъ всѣхъ есть свои чувства. Никто изъ васъ не зачерствѣлъ до состоянія простой счетной машины.
   Сарторіусъ (возмущенъ). Какъ вы могли подумать, мистеръ Ликчизъ, что моя дочь унизится до роли посредницы между нами и... этимъ господиномъ?!
   Ликчизъ. Позвольте, мистеръ Сарторіусъ! Вы говорите такъ, какъ будто вы -- единственный отецъ во всемъ мірѣ. У меня тоже есть дочь, и я люблю ее нисколько не меньше, чѣмъ вы любите миссъ Бланшъ. Могу васъ увѣрить, что то, что я предложилъ, можетъ послужить только на пользу какъ вашей дочери, такъ и доктору Трэнчъ.
   Коканъ. Ликчизъ привыкъ выражаться ясно и рѣшительно, мистеръ Сарторіусъ, и я могу засвидѣтельствовать, что его сужденія отличаются удивительной вѣрностью. То, что онъ говоритъ, всегда сбывается. И если ваша дочь питаетъ къ Гарри хоть какое-нибудь чувство, то я, съ своей стороны, не сталъ бы препятствовать ихъ объясненію.
   Трэнчъ. Я не понимаю, какое тебѣ до этого дѣло!?
   Ликчизъ. Тише, докторъ, тише. Намъ необходимо выслушать и ваше мнѣніе. Скажите: готовы ли вы жениться на миссъ Бланшъ, если она ничего не будетъ имѣть противъ этого?
   Трэнчъ (отрывисто). Не знаю, (Сарторіусъ встаетъ, возмущенный этимъ отвѣтомъ).
   Ликчизъ. Одну секунду, мистеръ Сарторіусъ (Обращается къ Трэнчу). Послушайте, докторъ: вы говорите, что вы этого "не знаете". Но вѣдь вы не сказали, что вы этого не хотите. Мы вполнѣ удовлетворены вашимъ отвѣтомъ.
   Трэнчъ (недовольно). Я не хочу, чтобы отношенія между мною и миссъ Сарторіусъ приняли характеръ какой-то торговой сдѣлки (Онъ встаетъ изъ-за стола).
   Ликчизъ. Этого болѣе, чѣмъ достаточно. Такъ на вашемъ мѣстѣ отвѣтилъ бы всякій джентльменъ. (Вкрадчиво). Скажите: вы не обидитесь на хозяина, если мы сейчасъ удалимся къ нему въ кабинетъ, чтобы сговориться относительно подробностей передачи участка земли нашему обществу оптовой торговли бараньими тушами?
   Трэнчъ. Нисколько. Пожалуйста. Мнѣ здѣсь больше дѣлать нечего. Я отправлюсь домой.
   Ликчизъ. О нѣтъ, не дѣлайте этого. Подождите насъ нѣсколько минутъ: Коканъ и я, мы скоро вернемся, и тогда отправимся всѣ вмѣстѣ. Вы насъ подождете? Да? Право, онъ очень милый мальчикъ.
   Трэнчъ. Если вы этого непремѣнно хотите -- извольте. Я подожду васъ.
   Ликчизъ (весело). Ну вотъ! Я зналъ, что вы согласитесь!
   Сарторіусъ (отворилъ дверь въ кабинетъ и жестомъ приглашаетъ Кокана пройти впередъ). Пожалуйте, мистеръ Коканъ! (Коканъ, вѣжливо поклонившись, ггроходитъ въ дверь, за нимъ идетъ Ликчизъ, послѣднимъ уходитъ Сарторіусъ).
   Трэнчъ (остался одинъ. Внимательно оглядѣлся кругомъ, прислушался, затѣмъ подкрался къ роялю, облокотился на нею локтями и погрузился въ разсматриваніе фотографіи Бланшъ. Въ это время въ дверяхъ кабинета появилась Бланшъ. Она увидѣла Трэнча передъ своей фотографіей, тихо затворила за собой дверь, и неслышными, тихими шагами приближается къ роялю; Трэнчъ ея не замѣчаетъ. Онъ выпрямился, снялъ портретъ съ мольберта и держитъ его въ вытянутой рукѣ. Онъ опять оглядывается, желая убѣдиться въ томъ, что никто за нимъ не наблюдаетъ, и видитъ Бланшъ въ одномъ шагѣ отъ себя. Онъ опускаетъ руку съ портретомъ и не сводитъ съ Бланшъ безсмысленнаго взгляда, очевидно ничего не понимая сознательно).
   Бланшъ (рѣзко). Значить, правда: вы дѣйствительно вернулись. Вы имѣли наглость вернуться въ этотъ домъ! (Онъ покраснѣлъ и невольно сдѣлалъ шагъ назадъ. Она безжалостно наступаетъ на него). Какимъ низкимъ человѣкомъ надо быть для этого. Ну, чего же вы ждете? Уходите! (Онъ вздрогнулъ, покраснѣлъ еще болѣе и повернулся, чтобы итти къ двери, но Бланшъ намѣренно загораживаетъ ему дорогу, такъ что онъ поневолѣ долженъ остановиться). Я не хочу, чтобы вы оставались здѣсь. Слышите? (Они стоятъ совсѣмъ близко другъ отъ друга. Ея тонъ выражаетъ смѣсь вызова, насмѣшки, упрямства и въ то же время какой-то мягкой просьбы, какъ будто она боится поддаться сильному, едва сдерживаемому, чисто животному порыву. Внезапно онъ совершенно ясно понимаетъ, что она влюблена въ него всей силой своей страстной, эротический натуры.Его глаза заблестѣли, углы губъ вздрогнули хитростью; стараясь притвориться равнодушнымъ, онъ возвращается къ своему стулу и садится на нею, скрестивъ на груди руки. Она слѣдуетъ за нимъ по пятамъ и говоритъ, умолкая на нѣсколько секундъ послѣ каждой (фразы, какъ бы желая насладиться впечатлѣніемъ, которое на нею производятъ ея слова). Ахъ, да! Я и забыла: вы узнали, что здѣсь можно нажить деньги. Ликчизъ для этого привезъ васъ сюда. И это вы, тотъ самый докторъ Трэнчъ, который такъ гордо говорилъ о своей независимости, который не хотѣлъ взять у моего отца денегъ.-- О, я знаю, что теперь вы будете меня увѣрять, что вы хотите помочь бѣднымъ, что вы примете участіе въ перестройкѣ домовъ лишь съ высокими, филантропическими цѣлями! Что? (Трэнчъ сидитъ неподвижно, ничѣмъ не выражая своихъ чувствъ).-- Нѣтъ, вы дѣлаете это потому, что мой отецъ можетъ заставить васъ принять участіе въ перестройкѣ, да еще потому, что Ликчизъ нашелъ способъ извлечь изъ этой перестройки выгоду. О, я отлично знаю папу, и знаю васъ. И вотъ изъ-за денегъ вы вернулись сюда, въ домъ, изъ котораго васъ выгнали! (При послѣднихъ словахъ Трэнчъ густо покраснѣлъ. Бланшъ замѣтила это; его глаза вспыхнули). А! Вы не забыли! Вы знаете, что я говорю правду: вы не можете отрицать этого (Она сѣла около него и продолжаетъ говоритъ вполголоса, съ оттѣнкомъ притворнаго сожалѣнія). Да. Я должна сказать вамъ, что вы играете жалкую роль, Гарри, очень жалкую роль (При словѣ Гарри онъ опускаетъ руки и едва замѣтно улыбается побѣдѣ, въ которой теперь онъ вполнѣ увѣренъ). А вы еще считаетесь джентльменомъ!-- Съ высокопоставленными родственниками -- съ хорошими связями! Все это, видно, забывается, какъ только вопросъ коснется денегъ! Я полагала, что если вы ничѣмъ не обязаны своей семьѣ, то все-таки вы должны были получить отъ нея чувство собственнаго достоинства. Или, быть можетъ, вы считаете, что ваше поведеніе достойно джентльмена? (Пауза. Онъ упорно молчитъ). Могу васъ увѣрить, что вы просто смѣшны и жалки... какъ только можетъ быть жалокъ мужчина. Вы не отдаете себѣ отчета въ своихъ поступкахъ. И я даже не могу себѣ представить, что вообще вы могли бы сказать въ свое оправданіе (Онъ глядитъ прямо передъ собой и начинаетъ что-то тихо насвистывать. Это ее сердитъ, она говоритъ съ преувеличенной вѣжливостью). Я боюсь, что задерживаю васъ своимъ разговоромъ, докторъ (Онъ молча встаетъ). Я избавлю васъ отъ моего присутствія. Вы, очевидно, чувствуете себя здѣсь совсѣмъ какъ дома, такъ что мнѣ не надо извиняться, если я васъ теперь оставлю (Она дѣлаетъ шагъ къ двери; онъ молча, не глядя на нее, сѣлъ. Она возвращается). Гарри (Онъ не двигается; она подходитъ къ его стулу), Гарри, вы должны отвѣтить мнѣ на одинъ вопросъ (Серьезно наклоняется надъ нимъ). Посмотрите мнѣ въ глаза (Онъ не двигается). Вы слышите!? (Она кладетъ ему на плечо руку). Посмотрите мнѣ въ глаза! (Онъ неподвижно глядитъ прямо передъ собой. Тогда она вдругъ опускается около нею на колѣни, прижимается къ нему, беретъ его голову и повертываетъ къ себѣ). Гарри: что вы дѣлали съ моимъ портретомъ, когда вы были здѣсь одинъ? (Онъ съ трудомъ удерживается отъ смѣха. Она порывисто обнимаетъ его, судорожно прижимаетъ къ себѣ и говоритъ задыхаясь, съ безумной нѣжностью). Какъ вы осмѣлились дотронуться до того, что принадлежитъ мнѣ? (Въ это мгновеніе отворяется дверь, ведущая въ кабинетъ, и за ней слышны голоса).
   Трэнчъ. Сюда идутъ!
   (Бланшъ быстрымъ, гибкимъ движеніемъ вскакиваетъ, отталкиваетъ Трэнча и садится на стулъ. Изъ кабинетъ выходятъ Коканъ, Ликчизъ и Сарторіусъ. Коканъ направляется къ Бланшъ, съ остальные двое подходятъ къ Трэнчу).
   Коканъ (съ обворожительной улыбкой). Какъ поживаете, миссъ Сарторіусъ? Прекрасная погода для возвращенія блуднаго сына? А?
   Бланшъ. Превосходная погода, мистеръ Коканъ! Я очень рада васъ видѣть (Она протягиваетъ ему руку, которую онъ галантно подноситъ къ губамъ).
   Ликчизъ (слѣва отъ Трэнча, спрашиваетъ его шепотомъ). Что скажете новаго, докторъ?
   Трэнчъ (обращается къ Сарторіусу, стоящему справа отъ него). Я вашъ! Съ гарантіей или безъ нея (Жметъ ему руку. Въ двери появляется горничная).
   Бланшъ. Папа! Ужинъ готовъ.
   Коканъ. Вы позволите?(Подаетъ руку Бланшъ и ведетъ ее къ двери; Ликчизъ шутливо ведетъ съ одной стороны Сарторіуса, а съ другой -- Трэнча).

Занавѣсъ.

   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru