Щепкина-Куперник Татьяна Львовна
Стихотворения

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

Оценка: 7.60*6  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Говорят, я мила... Говорят, что мой взгляд..."
    Глаза
    На родине ("От павших твердынь Порт-Артура...")
    Гармония
    Верный друг
    В полях
    Осенний свет
    Белая ночь
    Закат
    Сосны
    Песня брюссельских кружевниц
    Люблю тебя
    "Счастье"
    В родных полях
    Неурожай
    Больное утро
    Петербургский ноктюрн
    Розы

                           Т. Л. Щепкина-Куперник

                               Стихотворения

----------------------------------------------------------------------------
     Русские песни и романсы.
     Классики и современники.
     М., "Художественная литература", 1989
----------------------------------------------------------------------------

                                 СОДЕРЖАНИЕ

     "Говорят, я мила... Говорят, что мой взгляд..."
     Глаза
     На родине

                                   * * *

                  Говорят, я мила... Говорят, что мой взгляд
                  То голубит, то жжет, как огнем.
                  Звонкий смех мой весельем звучит, говорят...
                  Ты не любишь? Так что же мне в нем!

                  Говорят, небеса вдохновенье дарят
                  Часто музе капризной моей.
                  Моя жизнь для людей дорога, говорят...
                  Ты не любишь? Так что же мне в ней!

                  1898


                                   ГЛАЗА

                          В одни глаза я влюблена,
                          Я упиваюсь их игрою;
                          Как хороша их глубина!
                          Но чьи они - я не открою...

                          Едва в тени густых ресниц
                          Блеснут опасными лучами -
                          И я упасть готова ниц
                          Перед волшебными очами.

                          В моей душе растет гроза,
                          Растет, тоскуя и ликуя...
                          Я влюблена в одни глаза...
                          Но чьи они - не назову я.

                          <1901>


                                 НА РОДИНЕ

                      От павших твердынь Порт-Артура,
                      С кровавых Маньчжурских степей,
                      Калека, солдат истомленный,
                      К семье возвращался своей.

                      Спешил он жену молодую
                      И малого сына обнять,
                      Увидеть любимого брата,
                      Утешить родимую мать.

                      Пришел он... В убогом жилище
                      Ему не узнать ничего:
                      Другая семья там ютится,
                      Чужие встречают его...

                      И стиснула сердце тревога:
                      Вернулся я, видно, не в срок...
                      "Скажите, не знаете ль, братья,
                      Где мать? Где жена? Где сынок?"

                      - "Жена твоя... Сядь... Отдохни-ка...
                      Небось твои раны болят".
                      - "Скажите скорее мне правду...
                      Всю правду!" - "Мужайся, солдат.

                      Толпа изнуренных рабочих
                      Решила пойти ко дворцу
                      Зашиты искать... С челобитной
                      К царю, как к родному отцу -

                      Надевши воскресное платье,
                      С толпою пошла и она...
                      И... насмерть зарублена шашкой
                      Твоя молодая жена..."

                      - "Но где же остался мой мальчик?
                      Сынок мой?.." - "Мужайся, солдат...
                      Твой сын в Александровском парке
                      Был пулею с дерева снят".

                      - "Где мать?" - "Помолиться к Казанской
                      Давно уж старушка пошла".
                      Избита казацкой нагайкой,
                      До ночи едва дожила..."

                      - "Не всё еще взято судьбою!
                      Остался единственный, брат,
                      Моряк, молодец и красавец...
                      Где брат мой?" - "Мужайся, солдат!"

                      - "Неужто и брата не стало?
                      Погиб, знать, в Цусимском бою?"
                      - "О нет! Не сложил у Цусимы
                      Он жизнь молодую свою...

                      Убит он у Черного моря,
                      Где их броненосец стоит...
                      За то, что вступился за правду.
                      Своим офицером убит".

                      Ни слова солдат не промолвил,
                      Лишь к небу он поднял глаза.
                      Была в них великая клятва
                      И будущей мести гроза...

                      1905


                           Т. Л. Щепкина-Куперник

                               Стихотворения

----------------------------------------------------------------------------
     Царицы  муз: Русские поэтессы XIX - начала XX вв. / Сост., автор вступ.
статьи и коммент. В. В. Ученова. - М.: Современник, 1989.
----------------------------------------------------------------------------

                                 Содержание

     Гармония
     Верный друг
     В полях
     Осенний свет
     Белая ночь
     Закат
     Сосны
     Песня брюссельских кружевниц


                                  Гармония

                    Тяжел мне вечный шум житейской суеты
                    И утонченный яд беседы злой и праздной,
                    Пустой калейдоскоп, всегда однообразный,
                    Мучительной для глаз и яркой пестроты.
                    Он утомляет ум, несет усталость взгляду...
                    Люблю я тихие часы с тобой вдвоем,
                    Когда, счастливые, молчим мы - об одном,
                    Впивая сумерек спокойную отраду.
                    Благословляю я святую тишину,
                    Что дышит нежностью задумчивой и ясной.
                    И наши две души сливаются в одну,
                    Как две мелодии в гармонии согласной!


                                Верный друг

                      Если ты покинут и один,
                         И забыт безжалостной судьбою, -
                      Знай, остался верный друг с тобою,
                         Твой слуга, - твой добрый господин.
                      Он в твое смиренное жилище
                         Принесет довольство и покой,
                      Вкус придаст твоей убогой пище,
                         Разлучит усталый ум с тоской.
                      Он пошлет блаженный дар забвенья,
                         Если гнет в душе твоей лежит!
                      Тихой ночью, в час отдохновенья,
                         Нежно он глаза твои смежит.
                      С ним - зима холодная теплее,
                         Слаще - отдых, солнце - веселее!
                      Верный друг, хранитель добрый твой, -
                         Это труд, труд честный и живой!


                                  В полях

                    Я бродила в полях... а кругом тишина
                    Свои сладкие сети плела.
                    И чуть-чуть мне касался волос ветерок,
                    Точно ласковым взмахом крыла.
                    По отлогим холмам зеленели поля,
                    Голубели полоски овса,
                    И узорным ковром - самотканым ковром
                    Расстилалась цветов полоса.
                    Аромат свой медвяный сливали в одно
                    Алый клевер и тмин кружевной;
                    Испаренья земли и дыхания трав
                    Поднимались душистой волной,
                    Пробегал ветерок по цветущим полям,
                    Стебли шелковых трав шевеля;
                    И лилось щебетанье невидимых птиц,
                    Будто пели, звенели поля.
                    Я мятежною грудью припала к земле,
                    И душа моя стала светла...
                    А кругом тишина, точно нежная мать,
                    Надо мной свои сети плела.


                                Осенний свет

                        Какая ласковая осень!
                        Покой мечтательный везде,
                        Кармин, и серебро, и просинь
                        Играют блестками в воде,
                        Скользят, мерцают в влаге зыбкой,
                        Не ярко, нежно, все нежней -
                        Как бы с усталою улыбкой
                        Последних тихих, теплых дней.
                        Прозрачны краски небосвода,
                        Ясна задумчивая даль...
                        Какая ширь, простор, свобода -
                        Какая нежная печаль!
                        На красный ствол сосны нарядной,
                        Как стрелы, падают лучи,
                        Они уже не горячи
                        Порою осени прохладной.
                        Пустеет. Ночью огоньки
                        Уж друг от друга далеки;
                        И окна ставнями забиты
                        И - как глаза во сне - закрыты!


                                 Белая ночь

                        Эта ночь не похожа на ночь:
                        Это - день, утомленный без сна.
                        В бледно-розовом небе встает
                        Только призрак луны - не луна.
                        И скользит мимо полной луны
                        Облаков голубая гряда...
                        Так скользят мимолетные сны,
                        Исчезая вдали без следа.
                        Тишина... Тишина... Тишина...
                        Самый воздух загадочно-нем,
                        И как будто бы тихо дрожат
                        В нем слова позабытых поэм.


                                   Закат

                         Как дивно рдеют небеса,
                         Закатной роскошью блистая,
                         И пышный пурпур - золотая
                         Перерезает полоса.
                         Но над зарей - совсем высоко -
                         Уж нет ни света, ни теней;
                         Там ночь темнее и темней -
                         Там странно, холодно, жестоко.

                         Еще сияет красота,
                         Еще глаза блестят порою
                         И смех невольною игрою
                         Румянит яркие уста.
                         Но там - в душе - совсем глубоко,
                         Где недоступно для людей -
                         Там все темнее и темней,
                         Там странно, холодно, жестоко.


                                   Сосны

                         Высокие стройные сосны
                         Стремятся задумчиво к небу;
                         Но дунет бушующий вихрь,
                         Промчится мятежная буря -
                         И ветви в смятеньи дрожат,
                         И клонятся гордые сосны.

                         Высокие чистые мысли
                         Стремятся восторженно к небу;
                         Но дунет всесильная страсть,
                         Охватит мятежное чувство -
                         И гордые мысли в смятеньи,
                         И падает в бездну душа.


                        Песня брюссельских кружевниц

                                   Прежде

                     О, Бельгии счастливой, небеса!
                     Наш край родной, богатый и свободный!
                     Арденские могучие леса,
                     Сады и нивы Шельды многоводной.

                     Работают большие города,
                     Стучат станки, и движутся машины, -
                     Но тихи гор цветущие долины,
                     И в них пасутся мирные стада.

                     Наш край родной искусствами украшен:
                     За гордою охраной старых стен
                     Как много в нем дворцов, церквей и башен -
                     И есть два перла: Брюгге и Лувен.

                     В святую сень собора-исполина
                     Идут молиться толпы без числа...
                     И радостно звонят колокола,
                     Колокола старинного Малина.

                     Но громче их - коклюшек наших стук.
                     На целый мир звучит, напоминая,
                     Что кружевом горда страна родная
                     И славен край - работой наших рук.

                     То кружево прекрасно, точно грезы,
                     На царство в нем венчают королев!..
                     И всем, кому знаком Бельгийский лев, -
                     Знакомы и бельгийских кружев розы.

                     Трудом упорным Бельгия жива...
                     Гордимся мы своим любимым краем,
                     И в дорогие наши кружева -
                     Мечты о счастье родины вплетаем!

                     Тяните, тяните
                     Воздушные нити,
                     Стучите, коклюшки, - узор уж готов.

                     Пусть ловкие пальцы
                     На легкие пяльцы
                     Набросят рисунок из звезд и цветов.

                     И будут повсюду
                     Дивиться, как чуду,
                     Работе крестьянок брабантских долин.

                     Названье тех кружев всегда драгоценно,
                     Оно остается везде неизменно:
                     Вот гордость Брабанта - Брюссель и Малин.

                                   Теперь

                     О, Бельгии несчастной небеса,
                     О, бедный край, великий, благородный!
                     Стоят в огне Арденские леса,
                     Потоки крови в Шельде многоводной.
                        Разрушены большие города,
                        Молчат станки, и сломаны машины...
                        Людскою кровью залиты долины,
                        Разграблены крестьянские стада.
                     Поруганы народные святыни,
                     Разрушены твердыни старых стен,
                     Все сожжено: не существует ныне
                     Безжалостно погубленный Лувен.
                     В святой сени собора-исполина
                     Лежат убитых груды без числа...
                     И, как набат, звучат колокола,
                     Колокола старинного, Малина.
                        Но пусть наш стон несется громче их,
                        На целый мир звучит, напоминая
                        О благородстве маленького края,
                        О том, что стал он жертвой за других.
                     Быть может, он падет в борьбе кровавой...
                     Но мощно в нем кипит священный гнев!
                     И всем, кому знаком Бельгийский лев,
                     Знаком теперь и стяг бессмертной славы.
                        Навеки слава Бельгии жива,
                        Неугасимо вечной правды пламя...
                        И залитые кровью кружева
                        Поднимет мир, как дорогое знамя!

                     Тяните, тяните
                     Кровавые нити
                     И пойте великую песнь свою:
                     О Бельгии верной,
                     О жертве безмерной,
                     О славных, о павших в неравном бою.
                     И будут повсюду
                     Дивиться, как чуду,
                     Великим героям брабантских долин...
                     Их подвигов имя всегда неизменно,
                     Оно, как молитва, звучит вдохновенно:
                     Вот гордость Брабанта - Брюссель и Малин!

                                 ПРИМЕЧАНИЯ

     ЩЕПКИНА-КУПЕРНИК   Татьяна   Львовна   (1874-1952).  Русская  советская
писательница.  Родилась  в  Москве,  в  семье адвоката Л. Куперника. Детство
провела  в  Петербурге, затем жила в Киеве, где в 1891 г. окончила гимназию,
после  чего  переехала  в  Москву.  По  линии  матери  правнучка знаменитого
русского актера Михаила Семеновича Щепкина. В связи с чествованием юбилея М.
С.   Щепкина   и   написано   первое   стихотворение  начинающей  поэтессой,
опубликованное  в  газете  "Киевское слово" в 1886 г. В 1893 г. осуществлена
постановка  одноактной  пьесы  Т.  Л.  Щепкиной-Куперник  "Летняя картинка".
Начинается  ее  активное  сотрудничество в периодической печати, интенсивная
работа над новыми стихами, рассказами, переводами драматических произведений
и собственными пьесами.
     Первый  сборник  стихов  "Из женских писем" выпущен в свет в 1898 г. Он
был переиздан в 1903 г. В 1901 г. вышел новый сборник "Мои стихи" и в 1912 г.
-  "Облака"  Огромной  популярностью  пользовалось  стихотворение "От павших
твердынь Порт-Артура", ставшее народной песней.
     После  революции  Т.  Л.  Щепкина-Куперник занималась, по преимуществу,
переводами  произведений  Шекспира,  Гольдони,  Кальдерона, Лопе де Вега, В.
Гюго и др.
     "Гармония",  "Счастье"  печатаются  по изд.: Из женских писем. 2-е изд.
М.,  1903;  "Верный  друг"  - по изд.: Щепкина-Куперник Т. Л. Мои стихи. М.,
1901;  "В  полях", "Осенний свет", "Белая ночь", "Закат", "Сосны" - по изд.:
Щепкина-Куперник  Т.  Л.  Облака. М., 1912. Последние два стихотворения - по
изд.: Щепкина-Куперник Т. Л. Избранное. М., 1954.

     Песня  брюссельские  кружевниц.  Отклик  поэтессы  на  первые  сражения
первой мировой войны.

                      Татьяна Львовна Щепкина-Куперник

                               Стихотворения

-----------------------------------------------------------------------------
      Русские поэтессы XIX века / Сост. Н. В Банников
      М.: Сов. Россия, 1979.
      Дополнение:
      Русские песни и романсы. "Классики и современники"
      М.: Художественная литература, 1989
-----------------------------------------------------------------------------

                                 СОДЕРЖАНИЕ

     Люблю тебя
     "Счастье"
     В родных полях
     Неурожай
     Больное утро
     Петербургский ноктюрн
     Розы


                      ТАТЬЯНА ЛЬВОВНА ЩЕПКИНА-КУПЕРНИК
                                 1874-1952

     Т.  Л. Щепкина-Куперник родилась в Москве. Отец ее - московский адвокат
Л.  Куперник,  мать  -  музыкантша.  По  матери Щепкина-Куперник приходилась
правнучкой  великому  русскому  актеру  М. С. Щепкину. Детство она провела в
Петербурге,  затем  жила  в  Киеве, где в 1891 году окончила гимназию, после
чего  переехала  в  Москву.  Не  раз  бывала  за границей, слушала лекции, в
Лозаннском университете (Швейцария), в Москве играла на сцене Малого театра.
Одновременно  сотрудничала  в журнале "Артист". Первое стихотворение Татьяны
Львовны,  написанное  по поводу столетия со дня рождения М. С. Щепкина, было
напечатано  в  газете  "Киевское слово", когда автору шел тринадцатый год. В
1892  году  в  Малом  театре  была  поставлена  одноактная  комедия-водевиль
Щепкиной-Куперник  "Летняя  картинка",  вслед  за  которой поэтесса написала
несколько  пьес  в  стихах:  "Месть  Амура", "Вечность в мгновеньи" и др. На
текст  "Мести  Амура"  композитор  А.  С.  Танеев впоследствии создал оперу.
Щепкина-Куперник   приобрела   известность   как  переводчица  драматических
произведений  в  стихах.  Она  переводила  пьесы Ростана ("Принцесса Греза",
"Сирано  де  Бержерак"), Гюго, Шекспира, Лопе де Вега, Кальдерона, неизменно
находившие  свое  воплощение  на  русской  сцене. Издала несколько сборников
своих  стихотворений  -  "Из  женских  писем"  (1898),  "Мои  стихи" (1901),
"Облака"  (1912).  Выходили  в  те  годы  и книжки ее рассказов - "Странички
жизни",  "Ничтожные  мира  сего",  "Незаметные  люди".  За свою долгую жизнь
Щепкина-Куперник  встречалась  со  многими  выдающимися  деятелями  русского
искусства:  А.  П.  Чеховым, М. Н. Ермоловой, Вл. И. Немировичем-Данченко, о
чем  она  позднее  рассказала  в  своих  мемуарах.  Стихи  ее,  писавшиеся в
молодости,  за редкими исключениями сентиментальны, отдают мелодрамой, слабы
по  технике. Исключительная судьба ждала стихотворение Щепкиной-Куперник "На
родине"  ("От  павших  твердынь  Порт-Артура").  Написанное под впечатлением
расстрела  манифестации петербургских рабочих у Зимнего дворца 9 января 1905
года,   оно   было  сначала  напечатано  за  границей,  но,  как  вспоминала
впоследствии  Щепкина-Куперник,  "раньше  уже ходило по рукам в Петербурге и
сразу  стало одной из любимых песен рабочего люда и молодежи. Музыки на него
никто  не  писал.  Это  было  в  полном  смысле  слова  народное творчество.
Популярность  песни  объясняется  тем,  что  в ней нет ни слова вымысла: все
упоминаемые факты имели место, я просто свела их воедино".

                                 ЛЮБЛЮ ТЕБЯ

                      Люблю тебя, как любит солнце мая
                      Цветущих яблонь розоватый снег;
                      Люблю тебя, как любит, замирая,
                      Волна морская - недоступный брег.

                      Люблю тебя, как любит в час прилива
                      Луну ночную гордый океан,
                      Как любит пруд поникнувшая ива,
                      Как любят горы - голубой туман.

                      Как эхо любит горное ущелье,
                      Как ландыш любит нежная весна,
                      Как слезы - грусть, как звонкий смех - веселье,
                      Так я тебя любить обречена!..


                                 "СЧАСТЬЕ"

                     Причудливо смешались свет и тени,
                     Вдали аллея солнцем залита.
                     Ищу я "счастье" в лепестках сирени,
                     Привычною мечтою занята.
                     Узором странным теневые пятна
                     Меняются на золотом песке...
                     Вся белоснежна, дивно ароматна,
                     Сирень в пылающей руке.
                     - А "счастья" нет! - шепчу я безнадежно:
                     Ужель найти его не суждено?
                     И вдруг... сирень отброшена небрежно:
                     Шаги - ты здесь... О счастье! вот оно.


                               В РОДНЫХ ПОЛЯХ

                  Простор полей родных. Бледнеют краски неба,
                  И тени алые на землю полегли.
                  Поля - свободны уж от убранного хлеба...
                  Лес темной полосой синеется вдали.
                  Осталась на полях солома золотая,
                  Густой щетиною торчат ее стебли.
                  По небу тянется птиц перелетных стая;
                  То - дружно поднялись к отлету журавли,
                  На юг, на дальний юг свободно улетая.
                  Безлюдно все кругом, куда ни поглядишь:
                  Давно последняя была полоска сжата!
                  И всюду - тишина в час розовый заката.
                  Не та опасная, тревожащая тишь,
                  Которою полны Италии заливы,
                  Когда молчат они, лукавы и ленивы,
                  Как кошка, что сквозь сон подстерегает мышь.
                  Не та немая тишь, что, сумрачны и горды,
                  Таят Норвегии таинственные фьорды,
                  Но та блаженная, святая тишина,
                  Какой проникнута бывает лишь Россия,
                  Когда в заката час молчат поля родные
                  И в отдых сладостный земля погружена.
                  Ее могучая, загадочная сила
                  Колосья пышных нив взлелеяла, взрастила;
                  Она дала нам хлеб - и отдых сладок ей,
                  До нового труда, до новых вешних дней.
                  И вот теперь она так отдалась покою,
                  Что, глядя на нее, смиряется душа
                  И сердце не болит, не бьется мысль с тоскою,
                  Благословенною отрадою дыша.
                  - Приди и отдохни! - Так, матерински нежно,
                  Как будто шепчет мне усталая земля.
                  И затихает ум, грудь дышит безмятежно,
                  А сердце кажется свободно и безбрежно,
                  Как эти мирные безбрежные поля!


                                  НЕУРОЖАЙ

                     Истощена земля: не в силах хлеба дать.
                     Напрасно к небу шлют моленья люди;
                     Несчастная - примолкла, точно мать,
                     Которая боится зарыдать,
                     Держа ребенка у иссохшей груди.
                     А он виновный без вины -
                     Страдает, плачет он, не зная,
                     За что его карает грудь родная..
                     Так плачет и народ моей страны.
                     С отчаяньем его рыданьям внемлю...
                     Повсюду слезы, слезы... Сколько их!..
                     Но, видно, мало слез людских,
                     Чтоб напоить сухую землю.


                                БОЛЬНОЕ УТРО

                    Какой печальный день! Нависли облака
                         Тяжелою и серой пеленою;
                    Дождь моросит... Гнетущая тоска...
                         И кажется земля усталой и больною.
                    Не видно солнца! Скрывшись в небесах,
                         Оно свой путь свершает невидимкой;
                    Блестящий шар в свинцовых облаках,
                         Задернут траурною дымкой.
                    Оно исчезнет... в небе не блеснет
                         Заката луч прощальною улыбкой...
                    Как будто этот день и солнечный восход -
                         Все было... только странною ошибкой.

                    Так иногда невидимо пройдет
                    Жизнь серого труда и будничных забот, -
                    Без ярких радостей, без яркого страданья;
                    Ни громкий смех, ни страстные рыданья
                    В ней пламенным волненьем не мелькнут;
                    Ей не блеснет восторг любви минут
                    Хотя на миг роскошною улыбкой...
                    И скроется она под тяжестью земли,
                    Как будто эта жизнь и эта смерть прошли
                         Какой-то странною ошибкой.


                           ПЕТЕРБУРГСКИЙ НОКТЮРН

                      Петербургский, серый, громадный,
                      Похожий на тысячи - дом,
                      С угрюмым колодцем-двором;
                      И полон тоски безотрадной
                      Ряд клеток, устроенных в нем.
                      Окна днем - словно взгляд незрячий;
                      С темнотой в них зажгутся огни;
                      Под каждою лампой висячей
                      Умирают скучные дни.
                      Живут там усталые люди;
                      О, как низки у них потолки!
                      Мне кажется - тесно их груди,
                      Мало воздуху - много тоски.
                      Спит серого дома громада,
                      Ее окна зловеще темны;
                      Лишь кой-где мерцает лампада...
                      Людям снятся тяжелые сны.

                      Отчего ж, когда ночь немая
                      Все охватит, скроет кругом -
                      К темным окнам глаза поднимая,
                      Я смотрю на сумрачный дом
                      С светлой радостью в сердце моем?

                      Пусть скрывает ночи бесстрастье
                      Очертанья серого дома, -
                      Но мне и во мраке знакомо,
                      Что таится в этих стенах.
                      Там живет мое светлое счастье,
                      Там прячется нежная сказка,
                      Там доверье и тихая ласка
                      Мне сияют в любимых глазах.

                      И мне веет весною отрадной,
                      И мне кажется чудным дворцом
                      Петербургский, серый, громадный,
                      Похожий на тысячи - дом.


                                    РОЗЫ
                            (Из летнего альбома)

                     В рассветном тумане стоят острова;
                     Скрывается море за серою далью;
                     Несет к нему гордые воды Нева,
                     Сверкая то чернью, то жидкою сталью.
                     Как сторож суровый и верный, гранит
                     Красавицу реку безмолвно хранит;
                     И только с далекого моря, свободный,
                     Бушует и рвет ее ветер холодный.
                     Всё мрачные, серые всюду тона;
                     Блестящая звездами ночь - холодна,
                     Деревья шумят своей темной листвою
                     С какою-то тайной тоской роковою,
                     А длинные, черные крылья теней
                     От звездного света черней и страшней.
                     Не спит еще город, - и мчатся коляски,
                     Спеша уносить за четою чету.
                     Смех, говор, слова беззастенчивой ласки
                     Звучат в этот утренний час на мосту.
                     Усталые лица... небрежные позы...
                     Пресыщенность поздних ночных кутежей...
                     А рядом вдруг - голос:
                                             - "Душистые розы!
                     Вот розы! Вы роз не найдете свежей!.."
                     То жалкий бедняк, озираясь с опаской,
                     Тревожно и долго бежит за коляской,
                     Стремясь обогнать поворот колеса;
                     Охрип, весь оборван, прикрыт еле-еле,
                     Лохмотья на тощем, продрогнувшем теле,
                     В глазах - выраженье голодного пса;
                     А в грязных руках его свежие розы,
                     С улыбкой своей бессознательной грезы!..
                     Не в пышных садах благодатной земли
                     Италии светлой те розы цвели,
                     Не роскоши дерзкой нероновских оргий
                     Они в упоенье венчали восторги:
                     На Севере бледном взрастали цветы.
                     В позорных и пестрых притонах разгула
                     Мгновеньем их юная свежесть мелькнула...
                     Там к стройным ногам покупной красоты
                     Несла их толпа раболепною данью,
                     Покорна греха и позора созданью.
                     Свое отыграли - и брошены прочь.
                     Бедняк подобрал их под страхом угрозы,
                     И так простоит он до утра всю ночь.
                     Взывая напрасно:
                                      - "Душистые розы!
                     Купите, вот розы, вот свежие розы!.."

                     Я помню, я где-то преданье прочла:
                     "В Тюрингии дальней графиня жила,
                     Как ангел прекрасна, добра и светла;
                     Небесная кротость! Само состраданье!..
                     Судьба наградила святое созданье
                     Супругом, подобным исчадию зла.
                     Однажды графиня, - гласило преданье, -
                     Несчастным голодным несла подаянье
                     Тайком от жестокого графа, как вдруг -
                     О ужас - ей встретился грозный супруг!
                     - Что вижу? Нарушив мои запрещенья,
                     Ты снова подачку несешь беднякам?
                     Скорей покажи мне, что прячешь ты там?
                     И если то хлеб, так не будет прощенья:
                     Своею свободой поплатишься ты!
                     - Цветы! - прошептала бедняжка в смущенье...
                     - Давай-ка... взгляну я на эти цветы! -
                     И что же? Увидел господь ее слезы
                     И хлеб превратил он в душистые розы".

                     Всевышний, на трудном житейском пути
                     Когда-то помогший прекрасной графине,
                     Скорей сотвори ж свое чудо и ныне,
                     И розы те в хлеб бедняку преврати!


                                 ПРИМЕЧАНИЯ

     Тексты  стихотворений  сборника  взяты  из  прижизненных  и  посмертных
изданий произведений поэтесс, а также из различных литературных альманахов и
журналов.  В  тех  случаях,  когда  это  было  возможно, тексты сверялись по
советским изданиям.
     Стихотворения  в  подборках  расположены  не  всегда  в хронологической
последовательности,  а  часто  группируются  по тематическим признакам. Даты
написания стихотворений воспроизводятся только по печатным источникам; часть
стихотворений  датировать  не  удалось.  Не разысканы и не воспроизведены, к
сожалению,  также  портреты  А.  А.  Волковой,  А.  И.  Готовцовой  и  Н. С.
Тепловой.  Чтобы  показать  творчество  поэтесс  конца  XIX  столетия  более
целостно,  в  состав  сборника  включены  и  стихотворения, написанные ими в
начале XX века.

                           Т. Л. Щепкина-Куперник

     "Счастье"   (стр.   229).   Стихотворение   было   положено  на  музыку
композитором А. С. Аренским.

Оценка: 7.60*6  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru