Рунеберг Йохан Людвиг
Брат облаков

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

БРАТЪ ОБЛАКОВЪ.

(Изъ Рунебэрга).

   На дальнемъ сѣверѣ, въ Финляндіи, въ глуши непроходимыхъ лѣсовъ, стояла хижина. Ужасы войны, царствовавшей въ странѣ, еще не дошли до нея. Только воронъ, каркающій въ облакахъ, сытый коршунъ да жирный, отъѣвшійся волкъ напоминали ея обитателямъ о кровавыхъ битвахъ, происходившихъ гдѣ-то далеко отъ нихъ.
   Въ субботній вечеръ, отдыхая отъ недѣльныхъ трудовъ и заботъ, сидѣлъ хозяинъ уединенной хижины. Онъ былъ печаленъ и, грустно подперши голову рукой, думалъ крѣпкую думу. Рядомъ съ нимъ беззаботно сидѣли его юный пріемный сынъ и молодая дѣвушка, его родная дочь. Занятые другъ другомъ, они и не замѣчали грусти старика, который наконецъ прервалъ молчаніе и тихо что-то запѣлъ. Смыслъ его пѣсни былъ понятенъ дѣтямъ.
   "Въ холодный, зимній вечеръ -- пѣлъ старикъ -- постучался въ хижину мальчикъ, прося ночлега. Край ему былъ незнакомъ, и онъ самъ не зналъ, куда шелъ. Безпомощенъ, жалокъ былъ видъ ребенка. Сквозь грязныя лохмотья одежды виднѣлось тѣло. Ноги едва прикрывали дырявые сапоги.
   -- Откуда ты? Куда идешь? спрашиваютъ мальчика
   -- Объ этомъ спрашивай богатыхъ, у которыхъ есть родина и родные, отвѣчалъ мальчикъ. Одинъ вѣтеръ знаетъ мою отчизну, только облако на небѣ могу я назвать своимъ братомъ. Безпріютнаго мальчика оставили въ хижинѣ, и незамѣтно прошелъ годъ. На второй годъ онъ уже рубилъ дрова, а въ концѣ четвертаго убилъ медвѣдя, напавшаго на стадо. А каковъ-то теперь этотъ мальчикъ? Чѣмъ оправдалъ онъ славу, которую пріобрѣлъ далеко въ окрестности. Приходится теперь сидѣть бѣдному старику въ неизвѣстности о томъ, что-то дѣлается на войнѣ, погибла, или спаслась его родная страна. А юноша, который долженъ былъ бы защищать родину, беззаботно сидитъ дома съ своей невѣстой".
   Старикъ замолкъ.
   Юноша слушалъ пѣсню старика, повидимому, совершенно спокойно; но каждое слово волновало его душу, какъ буря озеро. Молча досидѣлъ онъ вечеръ съ своей невѣстой, и когда легли спать, онъ, казалось, заснулъ раньше всѣхъ. Но чуть засвѣтилась заря, какъ онъ всталъ и вышелъ изъ хижины. Съ восходомъ солнца проснулись отецъ и дочь и спокойно принялись за скудный завтракъ. Ихъ нисколько не тревожило отсутствіе
   юноши, который часто отлучался изъ дому. Но когда за воскресный обѣдъ сѣли только двое, и потянулись длинные часы послѣобѣденнаго отдыха, а юноша все еще не возвращался, тревога и муки тоски, подобно грозовой тучѣ, кажущейся сначала точкой, а потомъ покрывающей все небо, все болѣе и болѣе овладѣвали дѣвушкой. Замѣтивъ отуманенный слезой взглядъ дочери, старикъ хотѣлъ утѣшить ее, увѣряя, что до деревни далеко, что дороги всѣ разрушены, мостовъ нѣтъ, и тропинки размыты дождемъ, такъ что тотъ, кто на разсвѣтѣ пошелъ бы туда, едва-ли могъ бы и къ вечеру вернуться домой. Но утѣшенія старика были напрасны. Дочь сидѣла, склонивъ голову, какъ цвѣтокъ на закатѣ дня склоняетъ головку, смоченную вечерней росой. Она возразила отцу, что никакія препятствія не остановятъ любящаго человѣка, что одинъ взглядъ невѣсты дороже жениху, чѣмъ сіяніе неба, чѣмъ совѣтъ милой матери, чѣмъ воля отца. Какъ духъ, переплылъ бы онъ моря, орломъ перелетѣлъ бы горы и задолго до полудня уже былъ бы тамъ, гдѣ его ждали только къ вечеру.
   Едва выслушалъ отецъ слова дочери, какъ печально всталъ изъ-за стола и тихо вышелъ на тропинку, ведущую изъ хижины, искать пропавшаго юношу. Солнце уже поднялось надъ вершиной лѣса, когда старикъ достигъ первой фермы.
   На шумномъ прежде дворѣ все было тихо. Одиноко, какъ засохшая въ долинѣ ель, стоялъ домъ. Въ комнатѣ, наклонясь надъ колыбелью ребенка, утомленная горемъ, сидѣла хозяйка. Заслышавъ скрипъ двери, она испуганно обернулась. Но страхъ ея быстро смѣнился радостью, когда она узнала старика.-- "Хвала тебѣ, почтенный отецъ!-- сказала она.-- Ты дорогъ намъ въ несчастьи, но еще больше славы тому, котораго ты воспиталъ,-- онъ защищалъ угнетенныхъ и помогалъ бѣднымъ. Садись, отдохни и выслушай, что я тебѣ разскажу. Давно, уже съ осени, идетъ война, земля истощена врагомъ, но война еще не грозила безоружнымъ жителямъ, пока нашъ народъ, вооружившись, не примкнулъ къ воинамъ и не пошелъ съ ними вмѣстѣ на встрѣчу свирѣпому врагу. Закипѣла битва, и нашихъ разбили. Немногіе изъ уцѣлѣвшихъ разбѣжались. Ярость непріятеля стала безгранична; пощады не было никому: всѣ погибали отъ его руки. Съ восходомъ солнца враги дошли до насъ. Мужъ мой, израненный и связанный, не могъ придти ко мнѣ на помощь, когда враги схватили меня и повлекли за собой, терзая, какъ волкъ добычу. Вдругъ явился избавитель, могучій, какъ орелъ, Братъ облаковъ, съ толпою воиновъ. Онъ вырвалъ меня изъ рукъ злодѣевъ, которые исчезли, какъ робкая стая воронъ. Теперь сижу я въ своемъ разрушенномъ жилищѣ бѣднѣе воробья, что пріютился подъ крышей, и жду того радостнаго дня, когда мой мужъ вернется побѣдителемъ съ войны".
   Дослушавъ послѣднія слова, старикъ быстро всталъ, не чувствуя ни малѣйшей усталости, съ отуманеннымъ печалью взоромъ, и пошелъ дальше, въ сосѣднюю деревню.
   Солнце уже закатилось за синѣющій вдали лѣсъ, когда старикъ съ надеждой и страхомъ увидалъ знакомыя избы деревни.
   Вотъ домикъ, гдѣ прежде мирно жилъ пасторъ; теперь кругомъ все разрушено Среди опустошеннаго, разграбленнаго двора стоитъ домъ, какъ одинокій островъ среди болотъ. На порогѣ сидитъ старый работникъ, товарищъ юныхъ лѣтъ старика. Хромая, поднялся онъ на встрѣчу старцу и сказалъ:
   -- Еще не погибли мы, пока наши пылкіе юноши борются съ врагомъ, пока родная страна еще не перестала давать намъ героевъ! Здѣсь шла церковная служба, тихо неслись духовныя пѣсни къ небесамъ, а теперь всюду кругомъ царствуетъ мертвая тишина. Жестокая рука врага не пощадила ничего. Вездѣ, гдѣ онъ пролагалъ себѣ путь, лежатъ трупы. Нашего добраго священника схватили и привязали къ хвостамъ двухъ коней. Смерть его была-бы неизбѣжна. Утомясь слѣдовать за лошадьми, онъ упалъ бы, и его сѣдые волосы стали бы мести пыльныя дороги. Мужественный старецъ, поднявъ глаза съ мольбою къ небесамъ, уже готовъ былъ слѣдовать за врагами. Хвала тому, кто не теряетъ мужества въ тяжелыя минуты! Молитва старца была услышана. Вдругъ явилась помощь, закипѣлъ бой, и врагъ былъ разбитъ. Мститель былъ никто иной, какъ твой пріемный сынъ, Братъ облаковъ! Какъ бы хотѣлось мнѣ, старику, живущему помощью чужихъ людей, въ тягость себѣ и другимъ, пожить еще немного, чтобы только увидѣть, какъ этотъ дивный юноша вернется побѣдителемъ!
   Дослушавъ разсказъ работника, съ тоской въ сердцѣ, опять пошелъ старикъ дальше, удрученный страшнымъ предчувствіемъ. Заря уже потухала, когда онъ достигъ церковнаго двора. Дворъ весь былъ покрытъ пепломъ. Виднѣлась одна церковь, какъ призракъ, бѣлѣя на холмѣ и выдѣляясь на темномъ фонѣ вечерняго неба. Печальная тишина царила въ опустошенныхъ окрестностяхъ. Какъ тѣнь, шелъ старикъ, пробираясь между трупами. Кругомъ была смерть. Въ концѣ тропинки одиноко сидѣлъ молодой защитникъ отчизны. Онъ былъ раненъ и грустно смотрѣлъ вдаль, истекая кровью. Но его щеки покрылись румянцемъ, его глаза заблистали, когда онъ увидѣлъ старика.
   -- Слава Богу!-- сказалъ онъ.-- Теперь мнѣ легче умирать съ побѣднымъ словомъ на устахъ и съ сознаніемъ, что врагъ низверженъ. Хвала тебѣ, старикъ, за то, что послалъ сына на защиту страдавшей родины; но безгранична слава твоего сына, который поднялъ упавшій духъ воиновъ. Потерявъ вождя въ кровавомъ бою, мы всѣ разбрелись, какъ стадо безъ пастуха, и никто не могъ бы узнать въ насъ прежнихъ, такихъ отважныхъ воиновъ. Всѣхъ обуялъ презрѣнный страхъ, ни откуда не было помощи! Вдругъ изъ неизвѣстной глуши лѣсовъ раздался могучій призывъ Брата облаковъ. Онъ воодушевилъ всѣ сердца, и съ нимъ, стремительно, какъ ураганъ налетаетъ на тростникъ, бросились мы на непріятеля; и вотъ теперь, какъ скошенные колосья нивы, лежатъ другъ подлѣ друга тѣла убитыхъ враговъ. Я смертельно раненъ въ ногу и не могу идти за нашимъ великимъ вождемъ, но мысленно я мчусь за нимъ. Сказавъ это, юный воинъ закрылъ глаза, и смерть наложила вѣчное молчаніе на его поблѣднѣвшія уста.
   День уже потухалъ. На небо выплыла луна, слабо освѣщая старцу дорогу, которая вела на церковный дворъ. За оградой стояла толпа воиновъ. Безмолвные, какъ тѣни, стояли они. Никто не сказалъ слова привѣта старику; никто даже не взглянулъ на него. Войдя въ толпу, старецъ увидалъ распростертаго на землѣ погибшаго воина и съ ужасомъ узналъ черты знакомаго лица. Это былъ Братъ облаковъ, его пріемный сынъ. Запекшаяся кровь покрывала благородное чело; прекрасное лицо объято холодомъ смерти. Велико было горе старика. Безмолвно, какъ пораженный громомъ, скрестивъ на груди руки, стоялъ онъ блѣдный, съ дрожащими губами. И вылилась его печаль въ словахъ:
   -- Нѣтъ больше моей хижины! Могила для меня теперь дороже запаса хлѣба къ зимѣ! Неужели, сынъ мой, мнѣ суждено было увидѣть тебя такимъ? Ты, ниспосланный мнѣ самимъ небомъ, гордость и поддержка моей старости, уже въ ранней молодости столь великій и любимый всѣми, теперь подобенъ землѣ, на которой лежишь.
   Едва кончилъ старецъ свою скорбную рѣчь, какъ услыхалъ подлѣ голосъ дочери:
   -- Онъ былъ мнѣ дорогъ, -- говорила она,-- когда прижималъ меня къ своему сердцу, но теперь мнѣ вдвое дороже этотъ холодный трупъ, распростертый на землѣ. Дороже жизни цѣнила я его любовь; но такая смерть, какая постигла его, дороже любви.
   Такъ говорила дѣвушка, безъ вопля и плача. Медленно подошла она къ павшему герою и, тихо опустясь передъ трупомъ на колѣни, прикрыла платкомъ прострѣленный лобъ своего милаго.
   Угрюмо, безмолвно стояла толпа воиновъ и женщинъ, пришедшихъ сказать послѣднее прости павшему защитнику родины. Мужественная дѣвушка продолжала:
   -- Принесите воды; въ послѣдній разъ хочу омыть его лицо отъ крови, расправлю ему локоны, взгляну на его глаза, прекрасные и въ смерти! Съ гордостью покажу вамъ Брата облаковъ, покинутаго нищаго, который въ годину страха возсталъ за гибнущихъ людей и сталъ спасителемъ страны.
   Услышалъ отецъ эти слова дочери, увидѣлъ ее одинокую и покинутую и сказалъ надломленнымъ отъ горя голосомъ:
   -- Замолчи, мое бѣдное дитя! Радость и надежду, поддержку и утѣшеніе въ страданіяхъ, совѣтъ въ нуждѣ, отца, брата, супруга -- все, все потеряла ты съ нимъ.
   При этихъ словахъ вопль и плачъ поднялись въ толпѣ; но дѣвушка съ блестящими отъ слезъ глазами, взявъ за руку убитаго, проговорила:
   -- Не съ плачемъ, какъ умершаго, надо вспоминать тебя, мой милый! Полная радости, свѣта и спокойствія, будетъ вѣчно поминать тебя отчизна!

"Дѣтское Чтеніе", No 3, 1880

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru