Пешехонов Алексей Васильевич
На очередные темы

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

На очередныя темы.

Культурная драма *).

*) См. "Русское Богатство", іюль и сентябрь.

(Окончаніе).

Мѣры предупрежденія и пресѣченія. XII. Административная ссылка и неровные люди.-- XIII. Проектируемыя и практикуемыя мѣры розыска.-- XIV. Идейные союзники.-- XV. Проекты поголовнаго выселенія; агитація овцеводовъ.-- XVI. Какъ плодятъ абрековъ и какъ служатъ порочные люди,-- XVII. Слѣдоводители и дикая вира.-- Заключеніе. XVIII. Гдѣ граница между разбойниками и мирнымъ населеніемъ?-- XIX. Когда окончится кавказская драма?

XII.

   Предыдущій очеркъ я озаглавилъ: "какъ искореняютъ грабежи и разбои на Кавказѣ". Я имѣлъ въ виду, главнымъ образомъ, то радикальное средство, которое употребляется кавказскими властями въ борьбѣ съ застарѣлою болѣзнью и которое особенно широко практиковалось временно-охотничьимъ отрядомъ подъ командой г. Вербицкаго. Состоитъ оно въ томъ, что разбойниковъ просто-на-просто истребляютъ,-- истребляютъ, гдѣ возможно и какъ возможно. Но это средство -- не единственное. Помимо хирургическаго вмѣшательства,-- если выразиться въ медицинскихъ терминахъ,-- администраціею примѣняются и другія средства, такъ, сказать, профилактическаго, симптоматическаго и даже еимпатическаго характера. Съ кое-какими изъ этихъ средствъ мы попутно уже познакомились.
   Такъ, среди профилактическихъ мѣръ одною изъ самыхъ полезныхъ издавна считалось и до. сихъ поръ считается обезоруженіе туземнаго населенія. Нѣкоторые думаютъ даже, что въ оружіи, какое имѣется у туземцевъ, заключается все дѣло: отобрать его,-- и разбои прекратятся. Даже такой спеціалистъ по разбоямъ, какъ г. Вербицкій, въ одномъ изъ своихъ докладовъ такъ объяснялъ ихъ происхожденіе.
   
   Дебри Чечни и Ингушіи,-- писалъ онъ,-- находясь почти внѣ контроля, даютъ полную возможность заводить и сохранять оружіе,-- вещь для туземца, въ большинствѣ бездѣльничающаго, самую дорогую. Отсюда соревнованіе, похвальба, цѣлый спортъ, а научившись владѣть оружіемъ, останется только примѣнить его въ дѣло... Если прибавить сюда и то обстоятельство, что на пріобрѣтеніе оружія зачастую укладываются послѣдніе гроши, то яснымъ становится желаніе дикаго и не умѣющаго трудиться туземца возмѣстить свои убытки упрощеннымъ способомъ. Важенъ первый шагъ, и такъ какъ, въ большинствѣ случаевъ, преступленіе стается безнаказаннымъ, то и продолженіе неминуемо: малый воръ становится большимъ, отъ угрозы переходитъ къ убійству, затѣмъ -- абрекъ, герой, а слѣдовательно, и новый примѣръ для подростающаго, жаждущаго подвиговъ, поколѣнія.
   
   Видите, какъ просто... Впрочемъ, другіе разсуждаютъ и тогў проще:
   
   Съ палкой или дубиной -- писалъ, напримѣръ, атаманъ станицы Слѣпцовской, рекомендуя совершенно обезоружить туземное населеніе,-- туземецъ на разбой не рискнетъ, а съ оружіемъ кремневымъ или кинжаломъ можетъ посягнуть на всякую преступность изъ-за легкой наживы {21 іюля 1909 г. No 2054.}.
   
   Руководясь подобными соображеніями, кавказская администрація издавна принимаетъ всякія мѣры, чтобы стѣснить пріобрѣтеніе и ношеніе оружія туземцами и даже отобрать то, которое у нихъ уже имѣется. Но читатели, какъ мнѣ кажется, достаточно познакомились съ мѣропріятіями этого рода и достигаемыми при ихъ помощи результатами, и вновь къ этому предмету я могу теперь не возвращаться.
   Другая мѣра, широко практикуемая кавказскою администраціей съ цѣлью обезвредить населеніе и предупредить грабежи и разбои, это -- высылка "порочныхъ людей" изъ предѣловъ области. Для ссылки туземцевъ прежде имѣлось даже особое мѣсто,-- Чечень-островъ; теперь, какъ и прочихъ россійскихъ обывателей, ихъ отправляютъ въ Сибирь и сѣверныя губерніи. Въ предыдущемъ изложеніи мнѣ пришлось упоминать объ этой мѣрѣ лишь мимоходомъ, и теперь не лишне будетъ нѣсколько остановиться на ней.
   Прежде всего необходимо отмѣтить тѣ затрудненія, съ какими приходится считаться въ этомъ случаѣ администраціи, и ту изобрѣтательность, которую проявляетъ она, чтобы обезпечить планомѣрное и цѣлесообразное дѣйствіе административно-ссыльнаго механизма.
   Одно изъ главныхъ затрудненій заключается въ томъ, какъ въ общей массѣ населенія найти тѣхъ людей, которыхъ, въ интересахъ общественной профилактики, надлежитъ отправить въ мѣста отдаленныя. Единственный объективный признакъ, которымъ могла бы руководиться администрація, это -- опороченіе по суду. Нерѣдко она имъ и пользуется, но вполнѣ онъ, видимо, ее не удовлетворяетъ. Судебный аппаратъ дѣйствуетъ въ области крайне плохо, нерѣдко имъ опорочиваются совершенно невинные люди и еще чаще, какъ можно думать, отъ него вовсе ускользаютъ наиболѣе порочные элементы. Если русская администрація вообще не считаетъ возможнымъ положиться на судебную квалификацію, то на Кавказѣ это и подавно ей представляется рискованнымъ. Приходится изыскивать другія средства.
   Сама собой явилась мысль обратиться къ содѣйствію населенія, которому всѣ порочные люди, конечно, извѣстны. По мнѣнію кн. Капланова, высказанному имъ на грозненскомъ съѣздѣ {Мнѣ пришлось уже упоминать, что по вопросу о разбойничествѣ бъ 1909 г. въ Терской области былъ созванъ рядъ съѣздовъ: участковыхъ, окружныхъ и областной (въ г. Грозномъ). Протоколами, журналами и докладами этихъ съѣздовъ я и пользуюсь. Кромѣ того, въ томъ же году по вопросу о мѣрахъ борьбы съ разбойничествомъ были затребованы мнѣнія станичныхъ и аульныхъ властей, каковыя мнѣнія имѣются у меня въ подлинникахъ и на которыя я тоже въ нѣкоторыхъ случаяхъ ссылаюсь.
   Чтобы читатели представили себѣ характеръ и значеніе матеріаловъ, которыми я пользуюсь, не лишне будетъ дать по поводу ихъ нѣкоторыя объясненія. На съѣздахъ, кромѣ представителей администраціи (участковыхъ, окружныхъ начальниковъ и т. д.), присутствовали и представители отъ населенія, "назначенные и выбранные". Какъ выбирались представители, я не знаю. Во всякомъ случаѣ, на съѣздахъ рѣшительно преобладали и играли безусловно руководящую роль должностныя лица. Другіе представители должны были прилаживаться къ заданному ими тону. Особенно стѣсненными чувствовали себя, какъ можно думать, туземцы,-- тѣмъ болѣе, что нѣкоторые изъ нихъ не владѣли даже русскою рѣчью. "Что, какъ не грубую насмѣшку надъ безсиліемъ чеченскаго народа,-- пишетъ теперь г. Ткачевъ,-- могутъ представлять эти шумливые послѣдніе съѣзды, гдѣ къ связанному по рукамъ и ногамъ народу правители обращались съ вопросомъ, какія бы мѣры посовѣтовалъ онъ самъ, чтобы излѣчить его отъ болѣзни. Что это, какъ не издѣвательство?" (Г. А. Ткачевъ. Ингуши и чеченцы въ семьѣ народностей Терской области. Владикавказъ. 1911. Стр. 60). Этотъ отзывъ -- къ слову сказать, человѣка очень близкаго къ терской администраціи,-- несомнѣнно, нужно признать утрированнымъ. Объясняется онъ, какъ можно думать, тѣмъ, что администрація уже отказалась отъ мысли призвать само населеніе къ участію въ разработкѣ одного изъ самыхъ наболѣвшихъ вопросовъ. "Что можетъ вамъ сказать,-- пишетъ г. Ткачевъ,-- народъ, лишь вчера вышедшій изъ колыбели?" Отвѣтъ самъ собою, конечно, подразумѣвается: ничего путнаго сказать онъ не можетъ, безъ народа начальство лучше справится... Съ нашей точки зрѣнія, попытку привлечь народъ къ борьбѣ съ угнетающимъ его зломъ можно было бы (только привѣтствовать. Все дѣло въ томъ, что эта попытка была сдѣлана въ данномъ случаѣ въ крайне неудачной формѣ и, въ результатѣ, въ трудахъ съѣздовъ сказалось не столько независимое общественное мнѣніе,-- и тѣмъ болѣе не столько мнѣніе широкихъ слоевъ населенія,-- сколько мнѣніе довольно тѣснаго административнаго круга и близкихъ къ нему лицъ. Но и неудачные съѣзды были не совсѣмъ безполезны: многое на нихъ все таки вскрылось. Кое-что вскрылось въ совсѣмъ наглядной формѣ. Упомяну хотя бы о такомъ эпизодѣ, разыгравшемся на одномъ изъ съѣздовъ: одно изъ начальствующихъ лицъ щеголяло съ дорогимъ кинжаломъ на поясѣ; туземцы присмотрѣлись, и узнали кинжалъ, отнятый у одного изъ нихъ Зелимханомъ; такимъ образомъ совершенно наглядно вскрылась близость одного изъ начальствующихъ лицъ къ послѣднему...
   Что касается матеріаловъ, доставленныхъ станичными и аульными правленіями, то и въ нихъ, конечно, отразилось не столько мнѣніе населенія, сколько мнѣніе низшей администраціи, старающейся попасть въ тонъ высшему начальству, а то и просто отписывающейся по установившемуся уже шаблону. Въ нѣкоторыхъ случаяхъ были доставлены приго-воры обществъ, но и въ нихъ нельзя видѣть результатъ свободнаго и независимаго обсужденія вопроса. Между прочимъ, въ моихъ матеріалахъ имѣется приговоръ Гудермесовскаго сельскаго общества, въ которомъ содержится детально разработанная система всяческихъ репрессій (штрафовъ, высылокъ и т. д.), которымъ должны подлежать не только абреки, но и всѣ ихъ родственники и даже все общество. Читаешь этотъ приговоръ, и прямо диву даешься: вотъ вѣдь до чего дошли люди,-- сами себя со свѣта сжить хотятъ... Ларчикъ открывается, однако, просто: приговоръ составленъ 20 марта 1909 г., т. е. черезъ 6 дней послѣ устроенной въ Гудермесѣ бойни, при чемъ, какъ сказано въ приговорѣ, правила "выработаны нами по указаніямъ г. Начальника участка Верздніева и принципіально одобрены г. Начальникомъ округа"... По отношенію къ мнѣніямъ, высказаннымъ аульными старшинами, слѣдуетъ кромѣ того отмѣтить, что очень часто, какъ можно думать, это не мнѣнія самихъ старшинъ изъ туземцевъ, а мнѣнія русскихъ писарей, помощью которыхъ они должны пользоваться. При рапортѣ Атажукинскаго старшины (Нальчикск. округа) отъ 11 іюня 1909 г. за No 1102,-- при рапортѣ, въ которомъ рекомендовались всевозможныя мѣры, начиная отъ награды сыщикамъ и вплоть до смертной казни,-- я нашелъ даже приложенную записочку буквально слѣдующаго содержанія: "Еще многое, способствующее развитію и существованію кражъ и другихъ преступленій могъ бы я изложить, но насилу склонилъ старшину и къ доложенному донести Вашему Высокоблагородію. Остальное, можетъ быть, я доложу Вашему Высокоблагородію. когда будете здѣсь съ отрядомъ. Писарь М. Ермоленко". И писарямъ вѣдь хотѣлось выслужиться...
   Въ общемъ, какъ видятъ читатели, матеріалы сами по себѣ не могутъ считаться особенно цѣнными, но для мѣстной администраціи и господствующихъ въ ея средѣ взглядовъ, они, несомнѣнно, являются характерными. Въ отдѣльныхъ же случаяхъ въ нихъ прорываются, какъ можно думать, и живыя нотки,-- нотки, которыя донеслись изъ жизни и которыхъ не въ силахъ оказались заглушить административныя сужденія и отписки.}, "въ каждомъ аулѣ извѣстны не только настоящіе, но и будущіе воры, т. е. тѣ, которые могутъ сдѣлаться ворами". Вотъ ихъ и надо "зарегистрировать". Терская администрація такъ и поступаетъ: время отъ времени она требуетъ отъ аульныхъ и станичныхъ обществъ, чтобы тѣ представили ей списки своихъ порочныхъ членовъ. Такіе списки, какъ увидимъ дальше, нужны администраціи не только на предметъ ссылки, но и для другихъ надобностей...
   Но на этомъ пути имѣются свои препятствія, особенно ощутительныя какъ разъ среди туземнаго населенія, содѣйствіе котораго въ данномъ случаѣ представляется особенно нужнымъ.
   
   Среди туземнаго населенія,-- пишетъ нальчикское слободское правленіе -- съ историческихъ временъ установился обычай не выдавать единовѣрцевъ-виновниковъ другимъ націямъ, стараясь скрывать своихъ людей отъ преслѣдованія... Это обстоятельство подтверждается тѣмъ уже, что неоднократно правительству приходилось ставить экзекуціи съ требованіемъ выдачи воровъ и порочныхъ лицъ и, несмотря на эту мѣру, общества оставались твердыми въ своемъ рѣшеніи и говорили начальству что порочныхъ у нихъ нѣтъ, и кто занимается кражами и разбоями,-- не знаютъ {12 августа 1909 г., No 2317.}.
   
   Кромѣ естественнаго нежеланія выдавать своихъ однообщественниковъ для административной расправы, не менѣе сильно даетъ себя знать и боязнь мести со стороны тѣхъ, которые были бы выданы. Особенно боятся этого опять-таки туземцы, и боятся не безъ основанія. Прежде всего, предназначенный къ высылкѣ односельчанинъ, какъ они по опыту знаютъ, можетъ откупиться взяткой, уклониться такимъ путемъ отъ высылки и жестоко отомстить тѣмъ, кто его выдалъ. Но если бы онъ и былъ высланъ, то останутся все-таки его родственники, которые могутъ отомстить за него. Наконецъ,-- и этого особенно боятся,-- высланный можетъ возвратиться изъ ссылки, а вернется онъ не только не съ угасшимъ, но и съ разгорѣвшимся еще болѣе послѣ перенесенныхъ испытаній чувствомъ мести. Это чувство на столько властно, что у нѣкоторыхъ изъ ссыльныхъ оно является чуть ли не главнымъ стимуломъ для возвращенія на родину.
   -- "Какъ же сдѣлать, чтобы они не возвращались?" -- спрашивалъ на Грозненскомъ съѣздѣ помощникъ наказнаго атамана, генералъ-маіоръ Орбеліани.
   -- Если высылка въ Сибирь не гарантируетъ отъ воровъ, то пусть ихъ ссылаютъ -- предложилъ Яхшаатъ Загдаевъ -- хоть въ Турцію, откуда труднѣе возвратиться". По мнѣнію урядника Бычкова, "надо обязательно высылать съ семьями: тогда имъ не будетъ предлога возвращаться обратно#. Войсковой старшина Вербицкій предложилъ свой планъ: "Желательно -- говорилъ онъ -- всѣхъ подозрѣваемыхъ преступниковъ выселить съ семействами въ особый аулъ подъ особый надзоръ".-- "Неисправимыхъ же -- предложилъ г. Аліевъ -- ссылать на острова"...
   Предлагались и другія средства. Но найти такую форму ссылки, чтобы ссыльный не могъ возвратиться, администраціи до сихъ поръ не удалось. Наиболѣе вѣрнымъ, судя по моимъ матеріаламъ, въ ея кругахъ считается средство, предложенное урядникомъ Бычковымъ: ссылать съ семьями... Но и противъ этого имѣются возраженія. "У насъ -- заявилъ на грозненскомъ съѣздѣ представитель ногайскаго народа, Аракчіевъ,-- ссыльные преступники находятъ поддержку. Если высылать съ семьями, то они еще больше будутъ находить сочувствія". Въ результатѣ, добиваться выдачи порочныхъ людей станетъ, пожалуй, еще труднѣе, а возвратъ ихъ на родину, въ виду сочувствія, на которое они могутъ разсчитывать, сдѣлается, быть можетъ, даже легче.
   Надо изобрѣсти что-нибудь другое.-- "Шагуипъ Аліевъ заявилъ, что всѣ разговоры будутъ излишни, если онъ выскажетъ свое мнѣніе. Поэтому пусть. онъ говоритъ первымъ" -- предложилъ г. Вербицкій послѣ одного изъ перерывовъ на грозненскомъ съѣздѣ. Слово было предоставленно Шагуипу Аліеву, и тотъ предложилъ такой планъ:
   
   1) Для выбора старшины собрать выборныхъ по одному отъ каждыхъ десяти дворовъ. 2) Этихъ выборныхъ передъ выборомъ старшины привести къ присягѣ. 3) Выбранный такимъ образомъ старшина составляетъ списокъ всѣхъ неблагонадежныхъ, опрашивая помощниковъ, муллу и пр. Выборные десятскіе опять приводятся къ присягѣ, что не будутъ скрывать воровъ. Затѣмъ они созываются въ правленіе, гдѣ предъявляется имъ списокъ воровъ. 4) Списокъ составили. Ставятъ ящики: черный или бѣлый. Правленіе освобождается отъ всѣхъ, остаются только старшина и мулла. Затѣмъ подтверждается данная присяга и происходитъ баллотировка.
   Ящикъ раскрываютъ при всѣхъ. Въ списокъ заносятъ въ порядкѣ количества полученныхъ шаровъ. Списокъ этотъ представляется начальжику округа...
   
   Самъ Шагуипъ Аліевъ придавалъ, повидимому, особое значеніе присягѣ. Но въ его планѣ была и другая мысль, давно уже разрабатываемая администраціей: обставить выдачу такъ, чтобы порочные люди не знали, кто ихъ выдалъ. Такой способъ составленія списковъ порочнымъ людямъ и былъ принятъ въ концѣ-концовъ грозненскимъ съѣздомъ; только старшину и муллу, предложенныхъ Аліевымъ, съѣздъ замѣнилъ болѣе надежнымъ въ глазахъ администраціи лицомъ,-- начальникомъ участка.
   Надо, однако, сказать, что и этотъ способъ далеко не вполнѣ гарантируетъ отъ мести. Съ одной стороны, трудно сохранить тайну баллотировки, особенно въ небольшихъ обществахъ, гдѣ легко по пальцамъ высчитать, кто куда положилъ свой шаръ; а въ другой стороны, мстить вѣдь можно не только отдѣльнымъ лицамъ, но и всему обществу.
   Болѣе легкой задачей представляется администраціи справиться съ нежеланіемъ туземцевъ выдавать своихъ однообщественниковъ. Этого вопроса на обсужденіе съѣздовъ она даже не ставила. Когда же на грозненскомъ съѣздѣ зашла рѣчь объ этомъ, то г. Вербицкій объяснилъ, что средства противъ упорствующихъ у администраціи имѣются. И привелъ такой примѣръ:
   -- Въ горной части мнѣ сказали, что воровъ не выдадутъ. "Когда, молъ, найдете сами, тогда ихъ и высылайте".-- "Да, я воровъ найду и помимо выдачи сборомъ; но знайте, если я найду, напримѣръ, четырехъ воровъ, то вмѣстѣ съ ними вышлю такое же количество самыхъ вліятельныхъ выборныхъ, какъ укрывателей"...
   Одинъ изъ чеченцевъ, г. Чермоевъ, подалъ, было, на это такую реплику:
   -- Зачѣмъ ссылать нашихъ почетныхъ стариковъ въ Сибирь? Если В. С. Вербицкій имѣетъ такую власть, то пусть лучше сошлетъ всѣхъ воровъ, и мы будемъ благодарны...
   Но въ томъ-то и дѣло, что найти воровъ администрація не можетъ. За то она въ силахъ навести такой страхъ на туземцевъ, что они сами порочныхъ людей выдадутъ. Г. Вербицкій достаточнымъ считалъ для этого демонстрацію вооруженной силы. Если этого мало, то власти могутъ и, дѣйствительно, прибѣгаютъ къ экзекуціямъ. Въ крайнемъ случаѣ, имѣется и еще средство, издавна практикуемое русскими властями, когда масса не выдаетъ "зачинщиковъ": можно взять перваго, пятаго, десятаго...
   "Если виновные не будутъ обнаружены, -- предлагаетъ въ своемъ рапортѣ бавтугаевскій сельскій старшина,-- общество по жребію обязано выдать въ руки администраціи двухъ подозрительныхъ для удаленія" {13 іюля 1909 г. No 797.}. Ссылка "по жребію" встрѣчается и во многихъ другихъ проектахъ,-- въ проектахъ, принимавшихся и обсуждавшихся съ достодолжною серьезностью. Входила она и въ планъ Шагуипа Аліева, цитированный мною выше. Въ случаѣ какой-нибудь кражи,-- по его проекту,--
   
   начальникъ округа вызываетъ къ себѣ внесенныхъ въ списокъ воровъ и опрашиваетъ ихъ по одиночкѣ о томъ, кто укралъ. При этомъ предупреждаетъ, что если виновный не найдется, то будетъ сосланъ въ Сибирь одинъ изъ нихъ по жребію. Кто-нибудь да и выдаетъ. Въ противномъ случаѣ бросаютъ жребій, и двое изъ вынувшихъ ссылаются въ Сибирь на два года. Тогда оставшимся родственникамъ предоставляется право розыска настоящихъ виновниковъ и выдачи ихъ.
   
   Не знаю, практиковала ли уже терская администрація ссылку по жребію, или дѣло не шло пока дальше проектовъ... {Косвенныхъ указаній на то, что такая ссылка практикуется, имѣется не мало. Напримѣръ, въ концѣ октября намѣстникъ распорядился выслать "семь наиболѣе вредныхъ шейховъ съ семьями". Степень вредности, очевидно, еще не установлена, а число уже назначено... Извѣстны случаи, когда въ число высылаемыхъ назначались малолѣтніе и даже покойники. Объяснить это можно однимъ только: пятый-десятый опредѣлялись, очевидно, по списку, какой подвернулся подъ руку.} Во всякомъ случаѣ средствъ, чтобы сломить "упорство", въ ея распоряженіи имѣется достаточно. И такъ или иначе, но списки порочныхъ лицъ отъ обществъ она получаетъ...
   Но за тѣмъ остается вопросъ, кто въ эти списки попадаетъ. Въ газетахъ было какъ-то разсказано, какъ составлялся списокъ порочныхъ членовъ (для ссылки въ Сибирь) въ слободѣ Нальчикѣ.
   
   Собрался общественный сходъ. Міроѣды, почти всѣ члены союза русскаго народа, кричали: "Прежде всего надо выселить толстовцевъ, потому что они выдумали новую вѣру, иконъ не признаютъ и молятся на портретъ графа Толстого. Потомъ слѣдуетъ хорошенько пощупать жидовъ: они мошенники, да и бунтовать любятъ. Затѣмъ надо среди русскихъ поискать воровъ, пьяницъ и развратниковъ". Является слободской старшина; на столъ ставятся баллотировочные ящики и начинается чтеніе заранѣе составленнаго списка порочныхъ лицъ, но при этомъ ни однимъ словомъ не объясняется, въ чемъ состоитъ порочность каждаго изъ нихъ.
   -- Николай Самотоповъ!-- кричитъ старшина.-- Господа, кладите шары: налѣво за порочность, направо за непорочность.
   -- Самотоповъ -- воръ и пьяница, его давно слѣдуетъ вышвырнуть!-- кричатъ союзники.
   Слобожане переминаются въ нерѣшительности:
   -- Да вѣрно ли, что Самотоповъ воръ? Какъ бы грѣха на душу не взять...
   Однако, послѣ нѣкотораго колебанія "вышвыриваютъ" Самотопова изъ среды общества.
   -- Горскій еврей Тампу Дыгиловъ,-- читаетъ старшина.
   -- Жида надо упечь!-- кричитъ союзникъ Озерцовъ,-- Онъ -- воръ, мошенникъ и бунтовщикъ.
   Но оказывается, что мы"гіе изъ слобожанъ лично совсѣмъ не знаютъ Дыгилова.
   -- За что будемъ губить человѣка: можетъ, онъ честный человѣкъ! Если бы воръ былъ, тогда совсѣмъ другое дѣло... Мы его совсѣмъ не знаемъ.
   -- За то мы знаемъ, что онъ вредный человѣкъ!-- кричатъ союзники.-- Надо воздухъ очистить отъ вредныхъ газовъ, чтобы вѣрнымъ сынамъ русской земли жилось легче. А тѣмъ, кто заступается за жидовъ, не поздоровится.
   Въ число "вышвырнутыхъ" попалъ и Дыгиловъ, а съ нимъ вмѣстѣ нѣсколько, человѣкъ горскихъ евреевъ и русскихъ.
   
   А вслѣдъ за тѣмъ разыгрывается другая сценка, финалъ которой получилъ впослѣдствіи судебную квалификацію.
   
   Покончивъ съ порочными, союзники отправились въ ресторанъ "Курортъ", выпили изрядно и принялись упрекать одинъ другого "въ разной подлости": оказывается, одинъ не такъ давно укралъ у кабардинца бурку, другой -- другъ и пріятель конокрадовъ, третій "сбондилъ" хомутъ и т. д. Началась ругань, и дѣло едва до драки не дошло. А къ этому времени хозяинъ ресторана обнаружилъ пропажу у себя восьми штукъ куръ. Принялся искать ихъ, заглянулъ подъ коридоръ и видитъ: сидитъ тамъ союзникъ Озерцовъ, подъ мышкой держитъ хозяйскаго пѣтуха, а въ рукахъ связанныхъ нога за ногу семь куръ {"Рѣчь", 31 марта.}.
   Какъ составляются списки порочныхъ въ ингушскихъ и чеченскихъ селеніяхъ, мы не знаемъ, ни одинъ корреспондентъ намъ объ этомъ не разскажетъ. Намъ извѣстно лишь, что тамъ имѣются свои міроѣды, свои секты и партіи; возможно, что имѣются даже свои "союзники", хотя бы и не столь шумливые; во всякомъ случаѣ тамъ есть ненавидящіе другъ друга кровники... Возможно, что и тамъ при составленіи списковъ сводятся всякіе счеты и при томъ не всегда въ пользу добродѣтели. Во всякомъ случаѣ мѣстной администраціи кое-что на этотъ счетъ извѣстно.
   "Были случаи,-- говорилъ помощникъ наказнаго атамана на грозненскомъ съѣздѣ,-- когда въ селеніяхъ записывали въ преступники бѣдныхъ, одинокихъ людей, а богатыхъ изъ большихъ семействъ воровъ скрывали изъ боязни мести". Надо было выдать кого-нибудь начальству, ну, и выдавали тѣхъ, кто постоять за, себя не въ силахъ и вступиться за которыхъ некому.
   "Были случаи,-- заявилъ генералъ-маіоръ Орбеліани въ одномъ изъ слѣдующихъ засѣданій,-- когда старшина выдавалъ людей изъ личной мести... Были случаи, что общества несправедливо нападали на какое-нибудь лицо". По словамъ одного изъ участковыхъ начальниковъ, шт.-кап. Розаліонъ-Сошальскаго, "при опредѣленіи (внесеніи въ списки) порочныхъ людей для желающихъ наживы настаетъ самое благопріятное время". А такіе желающіе, конечно, всегда имѣются.
   Бываетъ даже такъ, повидимому, что заносятся въ списки порочныхъ и предназначаются къ высылкѣ какъ разъ тѣ люди, которые помогаютъ начальству искоренять разбойничество. По крайней мѣрѣ, въ моихъ матеріалахъ имѣется нѣсколько прошеній предназначенныхъ къ высылкѣ лицъ, которыя увѣряютъ, что ихъ высылаютъ по злобѣ, за то, что они ловили воровъ и убивали разбойниковъ. Для примѣра приведу прошеніе казака ст. Щедринской Петра Дорошенко отъ 3 апрѣля 1909 г. Раньше онъ служилъ въ партизанской командѣ и велъ, по его словамъ, энергичную борьбу съ преступниками: онъ поймалъ Алексѣя Шаповалова, когда тотъ воровалъ войсковой лѣсъ; поймалъ Андрея Зеленскаго съ похищеннымъ имъ сѣномъ, захватилъ Ивана Пономаренко съ похищенными имъ баранами и т. д. и т. д.
   
   Всѣ совершенныя этими лицами преступленія -- продолжаетъ Дорошенко -- могу подтвердить фактически, которыя я самъ лично открывалъ; въ семъ 1909 г. лица эти состоятъ выборными на сборѣ, въ виду изложеннаго питая на меня зло и, когда поступили, стали уговаривать другихъ выборныхъ, съ которыми состоя въ родствѣ, а съ нѣкоторыми въ тѣсной дружбѣ, выдали меня правительству, не имѣя противъ меня никакихъ уликъ. Я же не только не велъ свою порочную жизнь, а напротивъ, состоя въ партизанской командѣ, открывалъ таковыхъ, а въ 1907 г. убилъ въ лѣсу станицы Щедринской 2-хъ злоумышленниковъ, за что общество мнѣ выдало 50 руб. вознагражденія. Общество вѣскихъ доказательствъ противъ меня не имѣетъ...
   
   Видите, какой заслуженный человѣкъ: даже убилъ двоихъ злоумышленниковъ,-- и вдругъ его приговариваютъ къ ссылкѣ... Имѣя въ рукахъ такое прошеніе,-- а оно до начальства вѣдь дошло,-- приходится признать одно изъ двухъ: или правительство въ борьбѣ съ грабежами и разбоями пользовалось услугами извѣстнаго всему населенію вора, или населеніе (въ данномъ случаѣ -- казачье населеніе) включило въ списокъ порочныхъ людей вѣрнаго слугу правительства.
   Но если бы такихъ случаевъ и не было, администрація, въ силу указанныхъ уже причинъ, не можетъ быть увѣренной въ доброкачественности списковъ, составляемыхъ сельскими обществами,-- и тѣмъ болѣе списковъ, составляемыхъ подъ угрозой военной силы, экзекуцій, штрафовъ и т. д.
   И этой увѣренности, видимо, нѣтъ у нея...
   

XIII.

   "Вамъ, можетъ быть, покажется, господа, страннымъ -- говорилъ на областномъ съѣздѣ начальникъ грозненскаго округа, полковникъ Стрижевъ,-- услышать отъ меня, старшаго начальника окружной полиціи, тотъ выводъ, къ которому я пришелъ, а именно: число лицъ, подвергнутыхъ административной ссылкѣ, обратно пропорціонально коэффиціенту умѣлой дѣятельности чиновъ полиціи. Я смѣло говорю: тамъ, гдѣ больше административно-ссыльныхъ, тамъ менѣе искусны агенты полиціи и тѣмъ хуже ея организація. Вы не забывайте, г.г., что ссылкѣ подвергаются не преступники съ ясными уликами содѣяннаго ими преступленія, а только лишь подозрѣваемые, въ числѣ которыхъ могутъ быть и невиновные, въ то время, какъ виновные, оставаясь на свободѣ, продолжаютъ свою преступную дѣятельность. И къ этому способу (ссылкѣ) администрація прибѣгаетъ лишь тогда, когда чины полиціи безсильны добыть ясныя судебныя доказательства, при чемъ когда даже и въ этомъ направленіи неумѣлыя дѣйствія полиціи не дадутъ никакихъ результатовъ, дающихъ право лишь "подозрѣвать" кого-либо виновнымъ содѣяннаго преступленія,-- раздаются безпомощныя жалобы, что "населеніе не выдаетъ воровъ".
   
   Выводъ, къ которому пришелъ старшій начальникъ грозненской окружной полиціи, хотя и могъ показаться страннымъ другимъ дѣятелямъ терской администраціи, въ существѣ своемъ, несомнѣнно, правильный. Столь же правильнымъ, если "взглянуть на вопросъ подъ угломъ зрѣнія, выработаннымъ теоріей полицейскаго права", представляется и другое общее положеніе г. Стрижова, который, видимо, не прочь былъ щегольнуть полицейскимъ образованіемъ. "На опытѣ дознано -- говорилъ онъ,-- что никакія репрессіи, никакія кары не уменьшаютъ числа преступленій, если таковыя не будутъ обращены на непосредственныхъ виновниковъ". Это положеніе представлялось столь безспорнымъ, что подтвердить его счелъ не лишнимъ и предсѣдатель грозненскаго съѣзда, генералъ-маіоръ Орбеліани,-- человѣкъ тоже не безъ образованія.
   
   Криминалисты пришли къ заключенію,-- говорилъ онъ,-- что помогаетъ уменьшенію преступленій не строгость наказанія, а то, чтобы каждое преступленіе было открыто и наказаніе пало на преступника. Напримѣръ, если бы за кражу быка установили смертную казнь, но преступниковъ ловили бы очень рѣдко, то это было бы не такъ дѣйствительно, какъ назначить наказаніе за кражу быка 25 руб. штрафу, но при каждомъ случаѣ воровства ловить преступника...
   
   Изъ этого, однако, отнюдь не слѣдуетъ, что терская администрація, усвоившая такія истины и по опыту убѣдившаяся, что такое представляетъ изъ себя административная ссылка, отказалась впредь отъ примѣненія послѣдней и всѣхъ другихъ видовъ административной расправы; изъ этого никакъ не слѣдуетъ, что отнынѣ она никого не накажетъ иначе, какъ при наличности "ясныхъ судебныхъ доказательствъ". Нѣтъ! Къ такому рѣшенію нигдѣ еще не приходила и, конечно, сама собой не придетъ русская администрація. И въ данномъ случаѣ изъ посылокъ, развитыхъ гг. Стрижевымъ и Орбеліани, былъ сдѣланъ болѣе узкій выводъ. "Поэтому надо такъ организовать преслѣдованіе,-- продолжалъ послѣдній свою рѣчь,-- чтобы преступнику трудно было ускользнуть". Вотъ и весь выводъ...
   Если нельзя положиться на содѣйствіе населенія, которое "не выдаетъ воровъ", то, стало быть, нужно проявить изобрѣтательность въ другомъ направленіи: нужно расширить административный механизмъ, усилить полицію, развить сыскъ въ достодолжныхъ размѣрахъ. вотъ плодотворный путь для административнаго творчества.
   Съ планомъ усиленія полиціи и выступилъ полковникъ Стриженъ. Конечно, "за счетъ мѣстнаго населенія"... Не превышая "мѣры возможности", "не выходя изъ предѣловъ своей власти", "опираясь на циркуляръ намѣстника", онъ высчиталъ, что для необходимаго усиленія полиціи, если имѣть въ виду одинъ его округъ, потребуется "ежегодный расходъ въ 18,540 руб., а. въ первый годъ -- 34.000 руб.".
   
   И вотъ,-- говорилъ онъ,-- если представители чеченскаго народа хотятъ доказать на дѣлѣ, что всѣ возгласы, которые мы слышали здѣсь о желаніи придти на помощь администраціи въ истребленіи враговъ спокойствія не праздныя слова, они, несомнѣнно, руководствуясь упомянутымъ выше циркуляромъ намѣстника, не преминутъ убѣдить пославшихъ ихъ сюда составить надлежащіе общественные приговоры объ ассигнованіи необходимыхъ средствъ.
   
   Убѣдить имъ общества тѣмъ легче, что "средства потребуются небольшія... въ первый годъ потребуется около 83 коп. съ дома, а въ послѣдующіе годы, ежегодно,-- около 65 коп."... Начальникъ одного изъ участковъ того же грозненскаго округа, шт.-кап. Розаліонъ-Сошальскій, предложилъ съ своей стороны планъ улучшенія сельской администраціи, для чего выборныхъ старшинъ, по его мнѣнію, слѣдуетъ замѣнить назначенными, а для увеличенія имъ жалованья обложить населеніе по 1 рублю съ дыма. "Кромѣ того, надъ старшинами надо имѣть извѣстный контроль, для чего слѣдуетъ въ распоряженіе участковаго начальника назначить нѣсколько полицейскихъ урядниковъ", которыми, ради экономіи, можно замѣнить сельскія правленія. Еще "надо, чтобы и мулла былъ агентомъ правительства". Кадіевъ же можно прямо зачислить въ стражники... Словомъ, улучшить и усилить полицейскую организацію не трудно,-- даже безъ расходовъ со стороны казны это можно сдѣлать. Въ моихъ матеріалахъ имѣется цѣлый рядъ такихъ проектовъ,-- въ разныхъ варіантахъ, конечно. Между прочимъ, кромѣ жалованья, въ нѣкоторыхъ проектахъ предлагается установить для полицейскихъ чиновъ еще вознагражденіе или, такъ сказать, сдѣльную плату за каждаго пойманнаго ими преступника и даже просто "подозрительнаго" человѣка, котораго они захватятъ.
   Но одной наружной полиціи, какъ бы ея много ни было,-- даже съ прибавленіемъ полицейскихъ собакъ, обзавестись которыми рекомендовалъ полковникъ Стриженъ,-- все-таки недостаточно. По опыту уже дознано, что наружная полиція очень хорошо можетъ хватать людей, но нужно еще, чтобы кто-нибудь ей указывалъ. Нужны "доказчики". Для этого писарь Ермоленко "склонилъ" атажукинскаго старшину установить секретный сыскъ, въ видѣ назначенія для сего самихъ жителей",-- "съ выдачей наградъ", конечно, "хотя бы въ 3 руб.". Свой планъ г. Ермоленко надлежащимъ образомъ мотивировалъ.
   На сколько замѣчено,-- пишетъ атажукинскій старшина,-- жители и вообще туземцы жадны до денегъ и среди нихъ развито доказчество по секрету, слѣдовательно, каждый житель, а въ особенности врагъ, будутъ слѣдить одинъ за другимъ, въ чаяніи получить 3 руб., тѣмъ болѣе, что имя сообщившаго останется въ секретѣ {11 іюля 1909 г. No 1102.}.
   Повидимому, жадность туземцевъ къ деньгамъ въ этомъ проектѣ сильно преувеличена, и за 3 рубля, пожалуй, предателя не получишь. Въ дѣйствительности, какъ мы видѣли, власти платятъ доказчикамъ по 50 руб.,-- и платятъ не за преступника даже, а только за то, что они спрятанное ружье укажутъ. Но и при этой повышенной цѣнѣ въ доказчикахъ ощущается явный недостатокъ, услуги ихъ являются случайными. Отсюда -- стремленіе сдѣлать сыскъ болѣе планомѣрнымъ и для доносовъ найти болѣе сильный стимулъ, чѣмъ денежная награда. Одинъ изъ участниковъ грозненскаго съѣзда напомнилъ, что
   
   лѣтъ 15 тому назадъ аулъ раздѣлялся на кварталы. На каждый кварталъ назначался квартальный, который слѣдилъ за подозрительными людьми и зналъ, кто когда отлучился. Онъ провѣрялъ каждую ночь ихъ наличность. Если кого-либо не оказывалось дома, то онъ передавалъ о томъ старшинѣ...
   
   Вотъ и теперь слѣдуетъ возстановить эту планомѣрную слежку. Ее можно и нужно развить еще шире: не только въ каждомъ кварталѣ долженъ быть подглядыватель, но въ каждой семьѣ; нужно, чтобы братъ слѣдилъ за братомъ, отецъ за сыномъ и всѣ другъ за другомъ. Кое-гдѣ такая система уже введена. Такъ, приговоромъ гудермесовскаго общества, составленнымъ 20 марта 1909 года "по указаніямъ начальника участка", первымъ дѣломъ установлена такая мѣра:
   
   Всѣ члены каждой отдѣльной семьи, числящейся въ нашемъ обществѣ, являются отвѣтственными другъ за друга, а равно и за другихъ лицъ, живущихъ съ ними въ одной семьѣ, за поведеніе и хорошій образъ жизни. Если кто-либо изъ семьи не пожелаетъ принять отвѣтственность за кого-либо изъ членовъ семьи, имѣющаго наклонность къ совершенію преступленій, обязанъ заявить объ этомъ надлежащимъ властямъ...
   
   Даже о наклонности къ преступленіемъ члены семьи обязаны доносить другъ на друга. Конечно, "выдачей наградъ" къ этому ихъ, пожалуй, не побудишь. Поэтому въ данномъ случаѣ пущено въ ходъ другое средство: "лица, сдѣлавшія таковое заявленіе,-- говорится въ приговорѣ,-- отъ отвѣтственности за этого члена семьи освобождаются"; иначе же они отвѣчать должны, а какъ отвѣчать -- объ этомъ говорится въ слѣдующихъ пунктахъ приговора:
   
   По уходѣ кого-либо изъ жителей нашего общества въ абреки, семью его и лицъ, жившихъ съ нимъ въ одномъ домѣ, высылать въ мѣста по усмотрѣнію начальства; имущество семьи скрывшагося абрека конфисковать и обратить въ капиталъ на его же поимку...
   Лицу, убившему этого абрека, выдавать вознагражденіе изъ капитала, образовавшагося отъ имущества его дыма, а при несостоятельности изъ нашихъ общественныхъ суммъ двѣ тысячи рублей: за поимку абрека живымъ, выдавать изъ тѣхъ же источниковъ одну тысячу рублей {Читатели, быть можетъ, удивятся, но такова ужъ кавказская политика: за убійство преступника,-- правильнѣе сказать, подозрѣваемаго въ преступленіи,-- платятъ дороже, чѣмъ за его поимку. И это, пожалуй, понятно: съ живымъ еще возиться надо, доказательства собирать, деньги на него тратить, а убитъ -- и кончено дѣло. Сразу полная "ликвидація"...}.
   
   Не донесшіе заблаговременно должны отправиться "въ мѣста по усмотрѣнію начальства", а ихъ брата или сына все равна уничтожатъ и еще за ихъ же счетъ убійцамъ заплатятъ. Стимулъ для доносовъ придуманъ достаточно сильный...
   И это -- не проектъ только; это -- приговоръ, вошедшій въ законную силу... Впрочемъ, при томъ произволѣ, какой царитъ въ отношеніяхъ къ туземцамъ, между проектомъ и закономъ нѣтъ, въ сущности, разницы. Напримѣръ, замѣна выборныхъ старшинъ назначенными -- это только проектъ, осуществить который, казалось бы, можно не иначе, какъ законодательнымъ порядкомъ. Но такая замѣна давно уже практикуется кавказскими властями. Вотъ и теперь: намѣстникъ распорядился "назначить правительственныхъ старшинъ во всѣхъ сельскихъ обществахъ, составляющихъ районъ дѣятельности Зелимхана" {Телеграмма С.-Петербургскаго телеграфнаго агентства изъ Тифлиса отъ 27 октября 1911 г.}. А районъ этотъ не маленькій,-- нѣсколько округовъ въ него входятъ...
   Взысканіе съ населенія денегъ на улучшеніе и усиленіе полиціи -- это тоже только проектъ, но этотъ проектъ уже давно осуществляется. И при томъ еще такъ: деньги съ населенія взыскиваются, а полиція не улучшается и не усиливается. "При пріемѣ мною команды 1-го участка (Веденскаго округа) -- доносилъ, напримѣръ, штабсъ-ротмистръ Кужуевъ -- мнѣ заявлено было, что у нихъ числятся ингуши, которые никакой службы не несутъ, а жалованье получаютъ съ населенія участка; такихъ оказалось двое, родственники начальника участка... Партизанская команда 4-го участка состояла изъ 14 человѣкъ, на которыхъ въ мѣсяцъ слѣдовало взыскивать по 20 руб., всего 280 рублей, а взыскивалось значительно больше" {Рапортъ начальника 1 уч. кизлярскаго отдѣла атаману отдѣла, отъ 3 ноября 1909 г. за No 768.}. Г. Кужуевъ приводитъ цѣлый рядъ такихъ случаевъ. Когда эти переборы обнаружились, то администрація потребовала отъ нѣкоторыхъ сельскихъ обществъ полномочія въ видѣ приговоровъ. И, конечно, такіе приговоры получила...
   Во многихъ ли селеніяхъ составлены приговоры, подобные гудермесовскому,-- я не знаю. Но и безъ приговоровъ администрація пользуется всѣми средствами, чтобы заставить туземцевъ доносить другъ на друга. Практикуетъ она и ссылку родственниковъ,-- особенно, когда тотъ или иной абрекъ долго не дается ей въ руки. Жена и малолѣтнія дѣти Зелимхана, напримѣръ, отправлены въ Сибирь, какъ только были разысканы. Теперь намѣстникъ распорядился отправить въ ссылку и другихъ его родственниковъ, а за одно и семь шейховъ съ ихъ семьями...
   Результаты, однако, получаются все время неудовлетворительные. "Секретныя свѣдѣнія", получаемыя при помощи доказчиковъ, какъ мы видѣли, нерѣдко оказываются ложными, порочные люди остаются неразысканными, абреки -- непойманными.. Хуже того. Имѣются основанія думать, что система доказчичества привела уже къ тѣмъ послѣдствіямъ, къ какимъ неизбѣжно ведетъ вообще система "сотрудничества": подъ покровомъ тайны государственная организація переплелась уже съ разбойничьей, и какъ разъ самые порочные люди нерѣдко являются агентами государственной власти. Съ указаніями на такой симбіозъ намъ уже пришлось встрѣчаться, а въ дальнѣйшемъ и еще таковыя намъ попадутся.
   

XIV.

   "Серьезнымъ препятствіемъ къ поимкѣ Зелимхана -- говорится въ послѣднемъ, только что цитированномъ распоряженіи намѣстника -- служитъ особая секта подъ названіемъ Зикра, комплектующая шайку Зелимхана своими послѣдователями мюридами, доставляющими ему оружіе, патроны и проч." {Цитирую по упомянутой телеграммѣ Петербургскаго агентства.}. О сектахъ среди туземцевъ мнѣ пришлось уже упоминать въ предыдущемъ изложеніи. По литературнымъ даннымъ (относящимся къ началу 90-хъ годовъ) такихъ сектъ двѣ.
   
   Одна изъ сектъ, основатель которой Батылъ-хаджъ живетъ въ аулѣ Сыхарки, отличается джигитствомъ, выражающимся въ безстрашномъ удальствѣ, убійствахъ, воровствѣ и т. п., и крайней нетерпимостью, вслѣдствіе чего ея послѣдователи прерываютъ сношенія даже со своими родными, не примкнувшими къ сектѣ... Другая секта, основатель которой Кунтъ-хаджъ скрывается неизвѣстно гдѣ и которая пользуется общими симпатіями, имѣетъ гораздо болѣе послѣдователей... Они выдѣляются своимъ смиреніемъ, набожностью и незлобивостью, не пьютъ, не курятъ и гнушаются воровства {Энциклопед. словарь Брокгауза и Ефрона. Статья "Ингуши,.}...
   
   Въ моихъ матеріалахъ встрѣчаются указанія на нѣсколько сектъ, а по словамъ мѣстныхъ дѣятелей, съ которыми мнѣ приходилось бесѣдовать, теперь имѣется цѣлый рядъ ихъ. Судя ne этому, идейная жизнь не только но замерла у чеченцевъ, но, напротивъ, отличается въ послѣднее время особою интенсивностью. Во всякомъ случаѣ въ ихъ средѣ имѣются разныя идейныя теченія, и между представителями послѣднихъ идетъ оживленная борьба. Для стороннихъ наблюдателей эта борьба представляется не вполнѣ понятной, но несомнѣнно все-таки одно: къ разбойничеству различныя секты относятся неодинаково. Однѣ изъ нихъ, повидимому, даютъ ему идейное оправданіе, другія -- считаютъ грѣхомъ. Уже одна принадлежность къ той или иной сектѣ, по мнѣнію туземцевъ, можетъ служить доказательствомъ, участвовало или нѣтъ данное лицо въ разбойничьемъ нападеніи. Приведу хотя бы такой примѣръ.
   13 апрѣля 1909 г. въ с. Урусъ-Мартанѣ былъ арестованъ житель этого селенія Нукка Домбаевъ, 40 лѣтъ, подозрѣвавшійся въ томъ, что онъ участвовалъ въ плѣненіи овцевода Мѣсяцева. Отецъ арестованнаго, Домбай Богаевъ, на допросѣ, между прочимъ, показалъ:
   
   Нукка въ молодости воровствомъ занимался, но потомъ онъ вступилъ въ секту Накшубанъ; отъ главы секты онъ посвященія не принималъ, а только принялъ всѣ обязательства секты. Поэтому я считалъ его очистившимся отъ порока.
   
   Нуккѣ это не помогло, и онъ былъ въ концѣ концовъ повѣшенъ {Не помогло ему и свидѣтельство аульнаго старшины, который показалъ подъ присягой, что во время плѣненія Мѣсяцева Нукка находился въ ямѣ, т. е. сидѣлъ подъ арестомъ. Къ сожалѣнію, въ моихъ матеріалахъ имѣются лишь нѣкоторые документы, относящіеся къ этому дѣлу, и я не могу судить, на сколько вѣски были улики, на основаніи которыхъ Нукка былъ приговоренъ къ смертной казни.}... Можетъ быть, принадлежность къ сектѣ и нельзя считать достаточнымъ судебнымъ доказательствомъ. Легко, однако, понять, что наличность указанныхъ идейныхъ разногласій въ чеченской средѣ существенно облегчаетъ задачу государства въ его борьбѣ съ разбойничествомъ. Во всякомъ случаѣ эта задача представляется менѣе трудной, чѣмъ была бы она, если бы приходилось имѣть дѣло съ отвердѣвшимъ, не вызывающимъ сомнѣній и разногласій міросозерцаніемъ цѣлаго племени. Государственная власть имѣетъ возможность принять участіе въ идейной борьбѣ и обезпечить себѣ сочувственную поддержку.
   Наличность сектъ и борьбы между ними не ускользнула отъ вниманія кавказской администраціи. Послѣдняя, видимо, не прочь была бы использовать этотъ факторъ въ своихъ видахъ. Но дѣлаетъ она это въ высшей степени своеобразно. Напримѣръ, на зикристовъ, считающихъ Зелимхана святымъ, она обрушивается репрессіями, совершенно упуская изъ виду, что гоненія пріобрѣтаютъ въ этомъ случаѣ религіозный характеръ, а такія гоненія, какъ извѣстно, если и могутъ дать результаты, то прямо обратные тѣмъ, которыхъ добиваются.
   Еще своеобразнѣе относится администрація къ тѣмъ сектамъ, среди которыхъ разсчитываетъ найти себѣ сочувствіе. Не идейной поддержки она у нихъ ищетъ, а шпіонскихъ услугъ отъ нихъ требуетъ и на ихъ физическую силу возлагаетъ надежды. Какъ будто войскъ у государства недостаточно! Приведу хотя бы такой эпизодъ.
   Приступая къ искорененію разбойничества, г. Вербицкій посѣтилъ основателей крупныхъ религіозныхъ сектъ и просилъ ихъ содѣйствія. Глава одной секты, Баматъ-Гирей Хаджи Митаевъ, далъ ему слово оказать такое содѣйствіе и даже обѣщалъ въ непродолжительномъ времени представить голову Зелимхана, Но для этого Баматъ-Гиреевъ просилъ вооружить бердановскими ружьями отъ 30 до 40 его послѣдователей. Г. Вербицкій выхлопоталъ разрѣшеніе у генералъ-губернатора для 36 человѣкъ, изъ которыхъ и сформировалась особая добровольческая команда.
   Эти свѣдѣнія я почерпнулъ изъ "весьма секретнаго" рапорта штабсъ-ротмистра Кужуева, который, напомнивъ обо всемъ этомъ Вербицкому, далѣе пишетъ:
   
   Команда эта не оправдываетъ принятыхъ на себя обязательствъ, а даннымъ Вами правомъ ношенія скорострѣльнаго оружія пользуется для своихъ сектантскихъ цѣлей, злоупотребляя при этомъ Вашимъ именемъ. Для этой цѣли команда Ваматъ-Гирей-хаджистовъ производитъ обыски только у вліятельныхъ представителей другихъ сектъ и муллъ, не признающихъ Ваматъ-Гирея святымъ {10 августа 1909 г. No 85.}.
   
   Г. Кужуевъ приводитъ рядъ случаевъ, какъ Баматъ-Гирей-Хаджисты обыскивали уважаемыхъ населеніемъ лицъ, отбирали у нихъ книги, избивали ихъ самихъ и т. д. Судя по этому перечню, больше всего страдали отъ нихъ послѣдователи упомянутой выше наиболѣе мирной секты Кунтъ-Хаджи. Не обходилось дѣло и безъ денежныхъ посягательствъ. "Представитель секты Кунтъ-Хаджи" Саи Хаджіевъ,-- пишетъ г. Кужуевъ -- между прочимъ, обвиняетъ команду въ кражѣ ста рублей". Ну точь-въ-точь русскіе союзники, вооруженные револьверами для активной борьбы съ революціей... Въ концѣ концовъ двое изъ Баматъ-Гирей-хаджистовъ встрѣтились съ конно-охотничьей командой, которая и отобрала у нихъ ружья,-- отобрала, однако, послѣ сопротивленія, едва не кончившагося кровопролитіемъ.
   Такимъ образомъ своихъ идейныхъ союзниковъ г. Вербицкій успѣлъ превратить въ настоящихъ разбойниковъ. Впрочемъ, таковыми они были, можетъ быть, и раньше. При тѣхъ методахъ, какими пользуется администрація для искорененія разбойничества, найти себѣ поддержку она можетъ, пожалуй, лишь у тѣхъ сектъ, которые даютъ разбойничеству идейное оправданіе и даже вмѣняютъ въ обязанность своимъ послѣдователямъ это занятіе.
   

XV.

   Въ разныхъ формахъ, какъ мы видѣли, добивается государственная власть поддержки со стороны населенія: требуетъ она содѣйствія у сельскихъ обществъ, проситъ помощи у религіозныхъ сектъ, вербуетъ себѣ на службу доказчиковъ и кровниковъ... И разными средствами она пытается обезпечить себѣ эту поддержку: требуетъ ее во имя идеи, покупаетъ ее за деньги, вынуждаетъ ее страхомъ... Однако, и за всѣмъ тѣмъ содѣйствіе населенія оказывается явно недостаточнымъ. Безъ его же помощи администрація въ громадномъ большинствѣ случаевъ безсильна найти и захватить преступниковъ, -- тѣмъ болѣе безсильна она предупредить ихъ посягательства. Поэтому въ рѣшительную минуту власти обрушиваются репрессіями на тѣхъ, кто подвернется подъ руку, а то и на все населеніе.
   Даже высылка нерѣдко практикуется ими въ массовой формѣ. Убѣдившись въ своемъ безсиліи отличить порочныхъ людей отъ мирнаго населенія, администрація начинаетъ высылать цѣлые аулы или цѣлыя категоріи населенія. Не далѣе, какъ нынѣшней весной, въ Сибирь были отправлены жители ауловъ Нельхъ и Какъ въ числѣ 98 семействъ. Теперь намѣстникомъ предписано "войти съ представленіемъ о разселеніи хуторовъ, жители которыхъ уличены въ укрывательствѣ Зелимхана", а это значитъ, что вновь цѣлый рядъ селеній будетъ подвергнутъ болѣе или менѣе отдаленной высылкѣ. Въ проектахъ же и мечтахъ высылка представляется мѣстной администраціи полезной и необходимой въ еще болѣе широкихъ размѣрахъ. "Всего лучше,-- рекомендовалъ, напримѣръ, атаманъ станицы Вознесенской,-- если возможно разселить туземцевъ по русскимъ селамъ, городамъ и станицамъ, гдѣ они обрусѣютъ и отвыкнутъ отъ своихъ дурныхъ наклонностей". Не только низшія, но и высшія должностныя лица терской администраціи носятся съ такими же грандіозными планами. Напомню хотя бы такой случай.
   Въ 1909 году послѣ ряда разбойническихъ нападеній, владикавказская городская дума обратилась по телеграфу къ высшему правительству и отправила депутацію къ начальнику области съ требованіемъ о принятіи энергичныхъ мѣръ для защиты города.
   
   Нашлись гласные, которые потребовали у начальника области поголовнаго выселенія горцевъ въ коренную Россію, гдѣ они "растворятся" и сдѣлаются безвредными... Генералъ Михеевъ согласился даже на такую мѣру и сознался, что подобное ходатайство уже давно имъ возбуждено было, но потерпѣло фіаско, и на него послѣдовалъ отвѣтъ, что горцевъ нужно "переселять", а не "выселять", а для этого нужно дать имъ землю и деньги. Однако, онъ обѣщалъ возобновить свое ходатайство и просить о переселеніи горцевъ на персидскую границу {"Рѣчь", 3 декабря 1909 г.}...
   
   Но и на эту комбинацію правительство, очевидно, не согласилось. Да едва ли когда и согласится: земли и денегъ на осуществленіе любого изъ подобныхъ грандіозныхъ плановъ, дѣйствительно, потребовалось бы слишкомъ много. Собственными же силами осуществить такіе проекты кавказская администрація, при всей "полнотѣ ея власти", конечно, не можетъ. Волей-неволей ей приходится отъ нихъ отказаться и удовлетворится высылкой, хотя бы и массовой, но въ болѣе скромныхъ размѣрахъ
   Между прочимъ, въ началѣ 1909 г. терскій генералъ-губернаторъ распорядился выселить всѣхъ чеченцевъ-скотоводовъ съ лѣвой стороны Терека. Такихъ скотоводовъ оказалось около 50, при чемъ каждый въ среднемъ имѣлъ, кромѣ коней, около 200 шт. рогатаго скота и до 500 шт, овецъ. Нечего и говорить, что всѣ они оказались въ ужасномъ положеніи,-- тѣмъ болѣе, что распоряженіе о выселеніи застигло ихъ въ самое неудобное время.
   
   Отъ безкормицы и продолжительной зимы,-- писалъ, напримѣръ, одинъ изъ нихъу меня скотъ произошелъ въ худобу, пять коровъ новотельныхъ лежатъ на подъемѣ, три лошади -- тоже, и не болѣе пяти дней, какъ начался обкотъ барановъ; я неминуемо понесу громадный ущербъ отъ падежа скота, если онъ не поддержится выкормомъ на мѣстѣ моего кочевья мѣсяца три {Прошеніе Нагая Макаева Вербицкому отъ 4 апрѣля 1909 г.}.
   
   Да и помимо этого найти кормъ и пастбища для такого громаднаго количества скота на другой сторонѣ Терека можно было не сразу. Чеченцы волей-неволей должны были продавать свой скотъ за безцѣнокъ русскимъ скотоводамъ.
   Само собой понятно, что высылка мотивировалась необходимостью борьбы съ разбойничествомъ. Но такъ какъ въ данномъ случаѣ администрація обрушилась на самую зажиточную часть чеченскаго населенія, то дѣло не обошлось безъ протестовъ. Чеченцы-скотоводы представили грозненскому съѣзду докладъ, въ которомъ исторію своего поселенія на казачьей сторонѣ и затѣмъ выселенія отсюда излагаютъ въ такомъ видѣ.
   Послѣ войны съ Шамилемъ правительство всѣми мѣрами стремимилось пріохотить чеченцевъ къ занятію земледѣліемъ и скотоводствомъ и успѣло достигнуть въ этомъ отношеніи замѣтныхъ результатовъ: "въ продолженіе 40--50 лѣтъ поля стали неузнаваемы, овцеводство и скотоводство приняло солидные размѣры". Чеченцы-скотоводы стали арендовать землю у казаковъ, и нѣкоторые изъ нихъ перебрались на другую сторону Терека. Такихъ насчитывалось одно время до 200 человѣкъ. При этомъ "чеченцы и казаки жили, какъ одна дружная семья, одолжая другъ друга всѣмъ необходимымъ". Такъ продолжалось "до нашествія тавричанъ, лѣтъ 15 тому назадъ". Съ появленіемъ тавричанъ, между двумя группами скотоводовъ началась конкуренція изъ-за пастбищъ, при чемъ тавричане начали агитировать среди казаковъ противъ чеченцевъ, обвиняя всѣхъ ихъ вообще, въ томъ числѣ и скотоводовъ, въ разбойничествѣ и укрывательствѣ. Чеченцы начали ликвидировать свои дѣла и въ концѣ концовъ изъ 200 скотоводовъ осталось лишь около 50. Но въ послѣднее время чеченцы вновь были допущены казачьими обществами на торги и начали довольно успѣшно конкурировать съ тавричанами.
   
   На торгахъ Щедринскаго участка, шедшаго всего за 5000 рублей,-- говорятъ они въ своемъ докладѣ,-- наши чеченцы догнали этотъ участокъ до 20.000 руб. и получили въ аренду. Тавричане увидѣли, что мы, чеченцы, поняли, какую цѣнность составляетъ арендованіе участковъ, и, видя въ насъ сильныхъ конкурентовъ, начали дѣйствовать на предметъ изгнанія насъ съ насиженныхъ мѣстъ. Не знаемъ, какимъ путемъ, но они этого достигли, и теперь мы... должны все отдать тавричанамъ и уйти ни съ чѣмъ.
   
   Между тѣмъ они, чеченцы, всегда отличались лояйльностью и "во время общихъ внутреннихъ смутъ въ Россіи проявили самую горячую преданность своему царю"; въ частности, чеченцы-скотоводы ни въ чемъ плохомъ замѣчены не были, и ихъ нельзя мѣшать съ порочными людьми, которыхъ они сами изгоняютъ изъ своей среды, а русскіе овцеводы съ какой-то "тайною цѣлью" принимаютъ ихъ къ себѣ на службу.-- "Гдѣ искать правды?-- восклицаютъ авторы доклада.-- Къ кому обратиться? У кого просить милости не раззорять насъ?".
   
   На съѣздѣ этотъ докладъ не былъ, однако, заслушанъ. Когда же одинъ изъ туземцевъ, г. Яндаровъ, попытался все-таки поднять этотъ вопросъ, то предсѣдатель заявилъ, что скотоводы высылаются по распоряженію генералъ-губернатора, обсуждать которое тутъ не мѣсто.
   Между тѣмъ русскіе конкуренты развили, повидимому, еще болѣе широкую агитацію. "По сосѣдству оставалось много земель, принадлежащихъ туземцамъ. На эти земли и обратили вниманіе овцеводы". Они "начали систематическій походъ противъ туземцевъ, въ видѣ настойчивыхъ указаній на свои убытки отъ разбоевъ и вмѣстѣ съ тѣмъ въ видѣ ходатайствъ о выселеніи туземцевъ съ ихъ земель". По крайней мѣрѣ, въ этомъ именно смыслѣ газетные корреспонденты комментировали одинъ изъ характерныхъ эпизодовъ этого похода, имѣвшій мѣсто въ 1910 году.
   Преслѣдуя крупную шайку по изготовленію и сбыту (главнымъ образомъ, туземцамъ) фальшивыхъ кредитокъ, владикавказская полиція явилась въ одну изъ гостиницъ къ нѣкоему Филатову, который считался виднымъ участникомъ шайки. Въ его номерѣ она застала крупнаго мѣстнаго овцевода -- милліонера, по словамъ газетъ,-- Гр. Мамонтова и еще двоихъ овцеводовъ Калмыкова и Курьянова {По утвержденію предсѣдателя комитета овцеводовъ Сѣвернаго Кавказа, овцеводами были лишь отцы Филатова, Калмыкова и Курьянова, сами же они "врядъ ли имѣютъ опредѣленныя занятія, кромѣ того, въ чемъ они обличаются закономъ" ("Новое Время", 13 апрѣля 1910 г.).}. Всѣ они были арестованы; Филатовъ былъ отправленъ въ кандалахъ въ Ростовъ, гдѣ о немъ велось дѣло, остальные вскорѣ были выпущены. Но при обыскѣ, произведенномъ по этому случаю, у Мамонтова было найдено нѣсколько вымогательскихъ писемъ, составленныхъ отъ имени Зелимхана, но написанныхъ рукою Мамонтова и адресованныхъ нѣкоторымъ изъ мѣстныхъ овцеводовъ съ требованіями, подъ угрозой плѣненія, уплатить отъ 10 до 50 т. рублей. Какъ оказалось, нѣкоторые изъ овцеводовъ уже получили подобныя письма. Преданный за вымогательство суду, Мамонтовъ объяснилъ, что онъ писалъ письма исключительно съ цѣлью напугать овцеводовъ и заставить ихъ такимъ путемъ принять дѣятельное участіе въ борьбѣ съ разбойничествомъ. Судъ удовлетворился такимъ объясненіемъ и оправдалъ Мамонтова {"Новое Время", 1 октября 1910 г.}.
   Прежде, однако, чѣмъ состоялся судъ, овцеводы, чувствуя себя скомпрометированными всѣмъ этимъ дѣломъ, выступили съ опроверженіемъ газетныхъ разоблаченій и отреклись отъ Мамонтова. "Онъ среди овцеводовъ -- писалъ предсѣдатель ихъ комитета -- далеко не пользуется уваженіемъ, репутація его всѣмъ намъ извѣстна; предсѣдателемъ нашихъ собраній и съѣздовъ никогда онъ не былъ и, если допускался на наши собранія, то только вслѣдствіе свойственной всѣмъ намъ излишней деликатности. Его терпѣли скрѣпя сердце... По одному ему нельзя судить о всѣхъ, какъ нельзя судить о семействѣ, въ которомъ волею судьбы оказался уродъ" {"Новое Время", 13 апрѣля 1910 г.}. Повидимому, это категорическое опроверженіе чуть ли не всецѣло было основано на томъ, что газеты смѣшали "общество овцеводовъ Сѣвернаго Кавказа" съ "организаціей терскихъ овцеводовъ", къ которой "принадлежатъ гг. Мамонтовъ и Ко." {См. письмо г. Тимофеева въ "Рѣчи", отъ 27 марта 1910 г.}. Во всякомъ случаѣ среди терскихъ овцеводовъ Мамонтовъ былъ "излюбленнымъ человѣкомъ" и, напримѣръ, на грозненскомъ съѣздѣ являлся ихъ представителемъ. А его агитацію противъ туземцевъ и послѣ оправданія его судомъ ни въ коемъ случаѣ нельзя, конечно, считать добросовѣстной.
   Я не берусь съ увѣренностью судить, на сколько были правы чеченцы-скотоводы, всецѣло объяснявшіе свою высылку подобной же агитаціей. Достаточно того, что такая агитація возможна, въ дѣйствительности имѣетъ мѣсто и, что главное, не остается безрезультатной. Читатели видѣли, какой сложный переплетъ отношеній можетъ получаться при этомъ: сбытъ фальшивыхъ денегъ, конкуренція изъ-за пастбищъ, борьба съ разбойничествомъ -- все это сплетается въ одинъ клубокъ. Дѣйствуя въ слѣпую, примѣняя репрессіи безъ "ясныхъ судебныхъ доказательствъ", государственная власть легко можетъ оказаться -- и во многихъ случаяхъ, несомнѣнно, оказывается,-- простымъ орудіемъ въ рукахъ всякихъ хищниковъ. Очень часто это хищники иной формаціи, но по существу -- тѣ же разбойники. По своимъ же размѣрамъ иные изъ нихъ превзойдутъ всякаго Зелимхана: до такихъ "грандіозныхъ мошенничествъ", какія удается подчасъ имъ осуществлять. тому даже не додуматься...
   

XVI.

   Послѣ сказаннаго, я думаю, легко понять, что мѣры предупрежденія и пресѣченія, примѣняемыя терской администраціей, не столько предупреждаютъ и пресѣкаютъ грабежи и разбои, сколько поддерживаютъ и плодятъ хищниковъ и разбойниковъ. Въ нѣкоторыхъ отношеніяхъ это на столько ясно, что сама администрація это отчетливо видитъ.
   Возьму опять ссылку. Удаленіе порочныхъ людей изъ среды населенія самое вѣрное, казалось бы, средство для его профилактики. По отношенію къ горцамъ эта мѣра является вмѣстѣ съ тѣмъ одной изъ самыхъ жестокихъ, почти равносильной для многихъ изъ нихъ смертной казни. Попадая въ совершенно иныя климатическія, топографическія и бытовыя условія, кавказскіе горцы, какъ извѣстно, очень плохо переносятъ сибирскую жизнь и довольно быстро сходятъ въ могилу: одни сгораютъ отъ грудныхъ болѣзней, другіе таютъ отъ тоски по родинѣ, третьихъ доканываютъ нужда и недоѣданіе.
   Вполнѣ понятно поэтому, что ссыльные ингуши і чеченцы такъ упорно стремятся возвратиться на родину. И администраціи, какъ я уже говорилъ, до сихъ поръ не удалось придумать средствъ, чтобы предотвратить самовольное возвращеніе сосланныхъ туземцевъ. Само собой понятно, что возвратившихся ловятъ и вновь ссылаютъ, но они вновь возвращаются. По свидѣтельству начальника 2-го участка хасавъ-юртовскаго округа, г. Абдулкандырова, "на практикѣ много случаевъ истребованія отъ обществъ дважды и даже троекратно одного и того же преступника, выданнаго обществомъ иногда по собственной иниціативѣ, но возвратившагося изъ ссылки".
   Не всегда, однако, общества, если даже и хотѣли бы, могутъ выдать. Вернувшіеся изъ ссылки въ большинствѣ случаевъ переходятъ на "нелегальное положеніе" и дѣлаются "форменными абреками".
   
   Опытъ показываетъ,-- читаемъ мы въ особомъ мнѣніи д.-ра Руттенберга, кн. Орбеліани и полковника Стрижова,-- что ссыльный элементъ, находясь не подъ достаточно сильнымъ надзоромъ, бѣжитъ съ мѣстъ ссылки къ себѣ на родину. Это и понятно, если имѣть въ виду особое тяготѣніе горца къ Кавказу, а равно и чрезвычайную трудность матеріальнаго ихъ обезпеченія на мѣстахъ ссылки, въ виду ихъ незнакомства съ русскимъ языкомъ. Возвращаются же они въ качествѣ нелегальныхъ лицъ, а слѣдовательно, должны скрываться и заниматься абречествомъ, иначе говоря, предназначенная мѣра высылки {Грозненскій съѣздъ постановилъ, чтобы ссылка производилась по за счетъ общества, а за счетъ казны; по этому вопросу и была подана особое мнѣніе.} способствовала бы увеличенію контингента абрековъ, съ которыми и безъ того борьба чрезмѣрно трудна.
   
   Легко понять, что не только "предназначенная мѣра", но и вообще высылка приводитъ къ тѣмъ же результатамъ: "порочные люди", имѣющіе "наклонность къ совершенію преступленій" и просто "подозрительные" по возвращеніи становятся несомнѣнными разбойниками. По общимъ отзывамъ, это -- распространенное явленіе.
   Надо, однако, сказать, что уходъ въ абреки -- не единственный выходъ для "нелегальныхъ лицъ", которыхъ плодитъ своими мѣропріятіями терская администрація. Нѣкоторымъ изъ нихъ удается устроиться... на полицейской службѣ. Въ моихъ матеріалахъ имѣется любопытная на этотъ счетъ переписка, начинающаяся прошеніемъ двоихъ самовольно вернувшихся чеченцевъ разрѣшить имъ остаться на родинѣ. При этомъ они приложили одобрительный приговоръ отъ своего общества. Получивъ это прошеніе, генералъ-губернаторъ отдалъ распоряженіе немедленно арестовать просителей. Но въ обществѣ ихъ не оказалось: одинъ вовсе не показывался въ своемъ селечіи и просилъ о приговорѣ черезъ родственниковъ, а другой, какъ выяснилось, служитъ въ партизанской командѣ, т. е. занимается искорененіемъ разбойничества. Начальникъ команды, упоминавшійся уже штабсъ-ротмистръ Кужуевъ, объяснилъ, что бѣглый чеченецъ былъ принятъ на службу начальникомъ участка.
   
   Что касается администраціи Веденскаго округа -- продолжалъ г. Кужуевъ,-- то она считала вполнѣ нормальнымъ принимать и держать на службѣ въ этихъ командахъ самовольно вернувшихся изъ ссылки, что подтверждается, что въ командѣ 2-го участка того же округа служили таковые Ибрагимовъ, Витуевъ и Удіевъ... Кромѣ всего этого, въ этихъ командахъ были и другія порочныя лица, но когда я высказался, что ихъ... придется смѣнить, начальники участковъ подняли шумъ, а старшина Сайхановъ и переводчикъ Чумаковъ посовѣтовали мнѣ не спѣшить съ этимъ вопросомъ, чтобы не вооружить противъ себя всю окружную администрацію.
   
   Былъ даже случай, по словамъ г. Кужуева, что начальникъ округа добился отмѣны судебнаго приговора, чтобы сохранить на своей службѣ преступника, при чемъ послѣдній былъ произведенъ въ старшіе урядники и получилъ высшій окладъ жалованья. Имѣются на службѣ порочные люди въ писарскихъ и другихъ должностяхъ. Въ своемъ рапортѣ г. Кужуевъ объясняетъ это явленіе тѣмъ, что при такихъ служащихъ администраціи легче обдѣлывать свои дѣлишки и, въ частности, получать денежныя расписки, не выдавая денегъ, и собирать деньги, не выдавая расписокъ. Но такъ какъ и порочнымъ людямъ чѣмъ-нибудь жить ладо, то въ конечномъ счетѣ платятся за все казна и населеніе. Г. Кужуевъ приводитъ длинный рядъ фактовъ неправильнаго расходованія казенныхъ денегъ и незаконныхъ поборовъ съ населенія.
   Мѣстной же администраціи, сумѣвшей заручиться бѣглыми и порочными людьми въ качествѣ служащихъ, живется недурно. Въ частности, начальникъ округа чувствуетъ себя владѣтельнымъ княземъ и пользуется подобающими почестями. "И мнѣ -- пишетъ г. Кужуевъ -- пришлось разъ удостоиться этой чести за компанію".
   
   Когда мы выѣхали изъ Грознаго, на опушкѣ подъѣхалъ начальникъ 4-го участка г. Вердзніевъ со своей участковой партизанской командой и съ трехцвѣтнымъ флагомъ. Команда эта по грязи конвоировала насъ до Устаръ-Гордоя; здѣсь насъ долженъ былъ встрѣтить начальникъ 3-го участка, г. Госташевъ, но онъ этого почему-то не сдѣлалъ, чѣмъ капитанъ Дудниковъ (начальникъ окрута) остался весьма недоволенъ... Но за то на станціи Эрсеной оказалась стянута вся партизанская команда 3-го участка... Не доѣзжая до Ведено семи верстъ около Ца-Веденской сельской мечети насъ, т. е. капитана Дудникова, встрѣтилъ съ хлѣбомѣсолью старшій помощникъ, кол. сов. Михайловъ, со штатомъ своимъ въ полномъ составѣ... и съ партизанской командой і-го участка въ полномъ составѣ, но безъ флага, что было поставлено на видъ завѣдующему командой; тутъ же расположилось Ца-Веденское общество со своимъ старшиной... Послѣ рапорта и краткихъ взаимныхъ привѣтствій расположились за столомъ, накрытымъ холодной закуской, виномъ и водкой около самой мечети для "обмѣна" мыслей и впечатлѣній подъ громовые возгласы "ура", оглашавшіе окрестныя горы... Потомъ, окруженный живописной толпой свити, капитанъ Дудниковъ тронулся въ Ведено.
   
   Едва ли нужно говорить, что борьба съ разбойничествомъ въ этомъ владѣтельномъ княжествѣ ведется не очень успѣшно. Но деньги на эту борьбу расходуются весьма энергично, при чемъ "главной статьей, по словамъ г. Кужуева, является Зелимханъ"...
   

XVII.

   Разбойничество не только не мѣшаетъ, но, быть можетъ, даже помогаетъ представителямъ мѣстной администраціи жить на всей своей волѣ и въ полномъ довольствѣ. Но, кромѣ разбойниковъ и администраціи, имѣется вѣдь еще мирное населеніе.
   Не полагаясь на государственную власть, которая безсильна искоренить разбои, безсильна предупредить ихъ, безсильна даже потомъ отыскать истинныхъ виновниковъ, населеніе, какъ я уже говорилъ, пытается собственными силами оградить свою жизнь и имущество. Туземцы не разстаются съ оружіемъ и упорно держатся за свои первобытные институты, довѣряя имъ несравненно больше, чѣмъ государственнымъ установленіямъ. "Русскій человѣкъ, даже казакъ не любитъ оружія и старается обходиться безъ него" {Приказъ по Терской области, 7 марта 1909 г., No 209,}. Но и русское населеніе въ значительной его части,-- прежде всего, казаки,-- ходитъ вооруженнымъ. И русское населеніе во многихъ случаяхъ больше полагается на свои собственныя силы и выработанные мѣстною жизнью институты, чѣмъ на государственные.
   Въ качествѣ примѣра я указалъ въ своемъ мѣстѣ на институтъ отвѣтственныхъ караульщиковъ, которымъ населеніе гораздо больше довѣряетъ въ охранѣ имущества, чѣмъ войскамъ и полиціи. Послѣ того, какъ соотвѣтствующій очеркъ появился въ печати, я получилъ письмо отъ одного изъ тульскихъ помѣщиковъ, А. В. Афанасьева, который 9 лѣтъ велъ хозяйство на Сѣверномъ Кавказѣ и успѣлъ за это время достаточно хорошо ознакомиться съ условіями тамошней жизни. "Вотъ, что поучительно,-- между прочимъ, писалъ онъ.-- Станица Суворовская (вблизи которой онъ жилъ) -- очень большая, выставляющая чуть ли не полкъ очередныхъ казаковъ на службу, въ ней есть много георгіевскихъ кавалеровъ, есть лейбъ казаки... и она тоже нанимаетъ въ пастухи кабардинцевъ и съ такою же отвѣтственностью". Г. Афанасьевъ оспариваетъ допущенное мною предположеніе, -- предположеніе, изъ котораго исходитъ въ своихъ мѣропріятіяхъ терская администрація,-- а именно, что отвѣтственные караульщики находятся ъ стачкѣ съ ворами и грабителями, благодаря чему ихъ дѣяеельность и является успѣшной. Предпочтеніе, оказываемое населеніемъ въ этомъ дѣлѣ туземцамъ, г. Афанасьевъ объясняетъ тѣмъ, что они лучше, чѣмъ русскіе, сторожатъ скотъ, а главное, въ случаѣ кражи или грабежа погонятся за грабителями и даже вступятъ въ бой съ ними, отбивая ввѣренное имъ имущество. При этомъ, исполняя свои обязанности, они опираются на содѣйствіе остального населенія, и на этотъ счетъ имѣются свои обычаи, свои "законы".
   Въ качествѣ примѣра г. Афанасьевъ приводитъ такой случай. Однажды ему доложили, что одну изъ лошадей необходимо зарѣзать, такъ какъ рана загноилась и въ ней завелись черви... Откуда взялась въ имѣніи раненая лошадь? Выяснилось слѣдующее:
   
   Въ какомъ-то табунѣ за 60 или болѣе верстъ украли лошадей. Тамошній отвѣтственный табунщикъ гнался за ворами, но гнался не по дорогѣ, а по степи, отъ табуна къ табуну. Во всякомъ табунѣ онъ бросалъ усталую лошадь, получалъ свѣжую и, наконецъ, на нашей лошади догналъ вора и подрался съ нимъ на кинжалахъ, въ результатѣ чего наша лошадь и получила нѣсколько ранъ. Хртя неписанный,-- продолжаетъ г. Афанасьевъ,-- но это законъ: всякій табунщикъ въ погонѣ за воромъ имѣетъ право на свѣжую лошадь въ сосѣднемъ табунѣ. И этотъ законъ исполняется свято. Не одинъ разъ были случаи, что и у насъ пропадали лошади и нашъ табунщикъ такъ ж" гнался, разыскивалъ и получалъ свѣжихъ лошадей у другихъ.
   
   Таковъ законъ, свято исполняемый населеніемъ. Имѣются и другіе такіе же "законы". Судя по моимъ матеріаламъ, наибольшую роль въ дѣлѣ розыска похищеннаго имѣетъ институтъ слѣдоводительства. Состоитъ онъ въ слѣдующемъ.
   Въ случаѣ кражи или грабежа населеніе само начинаетъ розыскъ. Послѣдній производится по слѣду, какой могли оставить грабители. Если слѣдъ удается вывести на землю сосѣдняго селенія, то вызываются его должностныя лица съ понятыми, которые должны "принять" слѣдъ и "вести" его дальше. Такъ и ведется розыскъ отъ станицы къ аулу, отъ аула къ станицѣ,-- иногда черезъ всю область. Техника слѣдоводительства разработана весьма тщательно,-- имѣются даже особые спеціалисты-слѣдоводители, особенно искусные въ этомъ дѣлѣ. Въ нѣкоторыхъ случаяхъ по слѣду удается дойти до самаго двора, въ которомъ спрятано похищенное, или до стада, къ которому присоединенъ угнанный скотъ.
   Само собой понятно, что слѣдоводительство не обходится безъ недоразумѣній, но и для ихъ разрѣшенія имѣются свои правила. У ингушей имѣется даже особая организація -- "отцовскій судъ". Составъ и функціи послѣдняго мало извѣстны, но одной изъ задачъ его является, какъ можно думать, разборъ претензій, связанныхъ съ розыскомъ похищеннаго. Извѣстны случаи, когда даже казаки обращались къ "отцовскому суду" и получали удовлетвореніе.
   Государственная власть къ мѣрамъ, принимаемымъ самимъ населеніемъ для охраны своего имущества, относится, какъ я уже говорилъ, въ общемъ отрицательно, а къ нѣкоторымъ и рѣзко-враждебно Отвѣтственныхъ караульщиковъ, напримѣръ, она теперь запрещаетъ. Что касается "отцовскаго суда", то это -- строгоконспиративная организація, о которой представители администраціи говорятъ не иначе, какъ съ негодованіемъ {"Я затрудняюсь допустить даже мысль,-- говорилъ, напримѣръ, на грозненскомъ съѣздѣ его предсѣдатель, г.-м. Орбеліани,-- чтобы на нашемъ съѣздѣ разбирался вопросъ объ этой тайной организаціи. Тайный судья, никѣмъ не выбранный, это -- преступникъ". "Это -- государственное преступленіе, говорилъ онъ въ одномъ изъ слѣдующихъ засѣданій, а вы его хотите узаконить". Напрасно одинъ изъ туземцевъ, г. Нуріевъ, доказывалъ, что "отцовскіе суды это -- суды примирительные, которые мирятъ кровниковъ" и что "суды эти вовсе не тайные". Предсѣдатель твердилъ одно; "но все таки это есть неузаконенная организація".}...
   Однако сознаніе нѣкоторой отвѣтственности передъ мирнымъ населеніемъ все-таки остается. Въ самомъ дилѣ: если государственная власть не въ силахъ обезопасить жизнь и имущество гражданъ, то должна же она предоставить имъ какой-нибудь способъ получать хотя бы вознагражденіе за вредъ и убытки. Пусть даже всѣхъ туземцевъ поголовно она считаетъ разбойниками, но и за всѣмъ тѣмя. остается мирное населеніе: казаки и прочіе русскіе. Бываетъ вѣдь, что даже близкіе начальственному сердцу люди терпятъ вредъ и убытки. Нельзя же ихъ оставить безъ вознагражденія.
   Ничего, однако, лучшаго русскія власти не придумали въ этомъ случаѣ, какъ вернуться ко временамъ Ярослава Мудраго, къ тому средству, какое примѣнялось на порогѣ русской государственной исторіи. Онѣ ввели круговую отвѣтственность и при помощи "дикой виры" стали вознаграждать частныхъ лицъ за вредъ и убытки.
   Сначала это практиковалось спорадически: разсердится соотвѣтствующее начальство и предпишетъ взыскать вознагражденіе потерпѣвшимъ съ аула, на землѣ котораго произошло убійство или жители котораго заподозрѣны въ кражѣ. Но потомъ, въ 1879 г., были введены и общія правила на этотъ счетъ. Для того же, чтобы облегчить себѣ задачу, власти легализовали слѣдоводительство. Потерпѣвшимъ достаточно было довести слѣдъ до земли туземцевъ, и съ соотвѣтствующаго аула, если онъ оказывался не въ состояніи разыскать и выдать виновниковъ, административнымъ порядкомъ взыскивалась стоимость похищеннаго или пеня въ пользу семьи убитаго. Въ результатѣ туземцы изъ года въ годъ платили въ пользу остального населенія своего рода многотысячный налогъ.
   Едва ли нужно даже говорить, что круговая отвѣтственность нисколько не содѣйствовала уменьшенію разбойничества. Можно даже думать, что она способствовала его развитію. "Ловкій воръ -- говорилъ на грозненскомъ съѣздѣ полковникъ Стрижовъ -- можетъ себѣ красть, а все населеніе обязано за него платить. Наконецъ, я самъ могу украсть у себя плохую скотину и получить за нее съ селенія, на которое наведу слѣды, большую плату, какъ за хорошую". И туземцы подтвердили, что дѣйствительно это и наблюдается. "Воры -- говорилъ, напримѣръ, Хадисъ Худабердовъ -- начали дѣйствовать свободнѣе, потому что за нихъ платили мирные жители, а казаки, обезпеченные уплатой за уворованное, перестали охранять свое имущество". И то, конечно, дѣйствовало, что невиновный долженъ былъ платить за виновнаго: "разъ я внесъ въ кассу одинъ рубль -- говорилъ одинъ изъ членовъ съѣзда -- я обязательно пойду воровать, чтобы вознаградить себя". Круговая отвѣтственность обществъ за уголовныя преступленія сдѣлалась даже орудіемъ мести. По свидѣтельству участковаго начальника Абдулкандырова, если занесенный въ списокъ порочныхъ людей "не могъ установить главныхъ иниціаторовъ его выдачи при удачной закрытой баллотировкѣ, то месть обществу производится путемъ совершенія тѣмъ разбойникомъ ряда вопіющихъ преступленій на юртовомъ надѣлѣ того общества, чтобы оно. по существующимъ административнымъ мѣрамъ, понесло матеріальное и карательное наказаніе".
   Въ 1905--1906 гг.-- подъ вліяніемъ, быть можетъ, освободительнаго движенія -- въ описанную систему была сдѣлана попытка внести нѣкоторое улучшеніе. Круговая отвѣтственность была сохранена, но разрѣшеніе спорныхъ вопросовъ (о достовѣрности слѣдовъ, о размѣрахъ убытковъ и т. д.) было рѣшено передать суду. На съѣздахъ въ станицѣ Червленной тогда же были выработаны правила объ особомъ смѣшанномъ судѣ, изъ представителей какъ казачьяго, такъ и туземнаго населенія, при чемъ самая отвѣтственность была сдѣлана взаимной, т. е. не только туземцы должны были отвѣчать передъ казаками, но и казаки -- передъ туземцами. При этомъ, для облегченія взысканій, туземныя общества, примкнувшія къ постановленіямъ червленскихъ съѣздовъ, обязаны были внести заранѣе по рублю съ дыма въ особый фондъ, за счетъ котораго и должны удовлетворяться потерпѣвшіе.
   Казачье населеніе, судя по моимъ матеріаламъ, осталось очень довольно новымъ порядкомъ, и, главное, быстротою, съ которой, при наличности фонда, удовлетворялись его претензіи. Въ иномъ положеніи оказались чеченцы, и на грозненскомъ съѣздѣ они подняли прямо вопль противъ червленскихъ постановленій, согласно которымъ "за воровство платятъ авансомъ всѣ мирные жители".
   -- Чеченцы почему-то считаютъ, -- говорилъ подполковникъ Мордановъ,-- что этотъ судъ направленъ только противъ нихъ, а не противъ казаковъ. Сколько помню, былъ, кажется, одинъ или два случая, когда къ казакамъ не примѣнили по какимъ-то обстоятельствамъ суда...
   По чеченцы такихъ случаевъ, повидимому, знали больше.
   -- "Мы убѣждены,-- говорилъ мулла Сугаибъ Гайсумовъ,-- что эти суды полезны только для казаковъ, но вредны для туземцевъ и не искореняютъ разбоевъ". Жизнь при смѣшанныхъ судахъ, по его словамъ, "походитъ на миръ, заключенный между волкомъ и бараномъ".
   Съ своей стороны, туземцы умоляли объ одномъ только, "чтобы честнымъ людямъ не мѣшали жить, а разбойниковъ преслѣдовали" (Ахшаатъ Дзагаевъ), "чтобы наказаніе было направлено по возможности на самыхъ преступниковъ, а не на мирное населеніе" (Чермоевъ). Они соглашались на самыя тяжкія наказанія: пусть даже отрубаютъ руки и головы, но только дѣйствительнымъ ворамъ и разбойникамъ, а не тѣмъ, кто подвернется подъ руку.
   Но казаки, поддерживаемые администраціей, ни въ коемъ случаѣ не желали отказаться отъ круговой отвѣтственности. Въ концѣ-концовъ остановились на компромиссѣ. Выли выработаны новыя правила о "народно-примирительныхъ" судахъ, согласно которымъ отвѣчать другъ за друга должны были лишь "порочные люди", заранѣе внесенные въ списки.
   Намѣстникъ тогда же въ "принципѣ" одобрилъ эти правила, и новые суды были кое-гдѣ уже введены. Но въ слѣдующемъ, 1910 году, приказомъ по Терской области, съ согласія намѣстника, они были упразднены, въ виду "обнаружившейся неподготовленности населенія къ проведенію въ жизнь основныхъ принциповъ третейскихъ судовъ и неоправданія возложенныхъ на эти суды надеждъ" {Приказъ отъ 14 апрѣля 1910 г. за No 467. У меня нѣтъ этого приказа и мотивы я заимствую изъ приговора Кахановскаго станичнаго сбора отъ 23 мая 1910 г. за No 94, гдѣ этотъ приказъ цитируется.}. Какими соображеніями въ дѣйствительности руководилась администрація,-- я не знаю. Возможно, что одни "порочные люди" оказались не въ состояніи вознаградить за всѣ убытки. Возможно и то, что въ спискахъ "порочныхъ людей" оказались слишкомъ ужъ очевидныя нелѣпости.
   Такъ или иначе, но администрація для вознагражденія частныхъ лицъ отъ грабежей и разбоевъ сочла за лучшее вернуться къ дикой вирѣ въ ея первобытной и даже еще болѣе грубой формѣ... Не такъ давно Зелимханъ со своей шайкой напалъ на инженерную коммиссію, при чемъ убилъ двоихъ инженеровъ и истребилъ почти весь ихъ конвой. Произошло это въ андійскомъ округѣ Дагестанской области. Помимо другихъ каръ, какія посыпались по этому случаю на туземцевъ Терской области, намѣстникъ распорядился: взыскать со всего чеченскаго населенія Веденскаго и грозненскаго округовъ штрафъ въ 100.000 рублей, назначивъ эти деньги въ пособіе семьямъ убитыхъ и пострадавшихъ при нападеніи на дорожную коммиссію.
   Власти никакъ не могутъ искоренить Зелимхана... Ну, такъ пусть расплачивается за него мирное чеченское населеніе.
   

XVIII.

   Въ личномъ всеподданнѣйшемъ отчетѣ начальника Терской области и наказного атамана терскаго казачьяго войска на 1003 годъ, между прочимъ, было сказано:
   
   На матеріальное благосостояніе казаковъ Терскаго казачьяго войска называетъ самое гибельное вліяніе сосѣдство хищныхъ горцевъ. Не говоря уж" объ отсутствіи личной безопасности казака, принужденнаго работать въ полѣ съ оружіемъ въ рукахъ, конокрадство и скотокрадство положительно раззоряютъ населеніе, особенно Сунженскаго и Кизлярскаго отдыховъНа этихъ словахъ государемъ была положена такая резолюція: "По моему, именно это сосѣдство поддерживаетъ въ Терскихъ казакахъ старую удаль".
   
   Заимствую эти свѣдѣнія изъ книги, составленной Г. А. Тканевымъ и изданной войсковымъ штабомъ терскаго казачьяго войска подъ заглавіемъ: "Гребенскіе, Терскіе и Кизлярскіе казаки Книга для чтенія въ станичныхъ и полковыхъ школахъ, библіотекахъ и командахъ" {Владикавказъ, 1911 г.}. Старой казачьей удали въ этой книгѣ удѣлено очень большое вниманіе, да это и понятно, въ виду ея назначенія. "Книга для чтенія" имѣетъ цѣлью поддержать старый доблестный духъ въ современномъ казачествѣ и прежде всего въ подростающихъ его поколѣніяхъ.
   Авторъ не скрываетъ отъ своихъ читателей каково было прошлое казачество.
   
   Главнымъ занятіемъ вольнаго казачества,-- пишетъ онъ,-- было "молодечество", т. е. попросту говоря -- разбой; только разбой этотъ производился надъ людьми чужой вѣры и чужого племени, потому вольные казаки въ немъ грѣха не видѣли и считали его войной съ невѣрными.
   
   Въ частности, терскіе казаки "также грабили и обирали проѣзжихъ купцовъ и охотившихся инородцевъ, у которыхъ отнимали не только добычу, но и мелкую рухлядь и оружіе". И въ другихъ отношеніяхъ нравы у казаковъ были разбойничьи, если не хуже.
   
   Такъ какъ женъ своихъ казакамъ приходилось отвоевывать, воровать или покупать, то у нихъ существовали сначала жены "невѣнчальныя", при чемъ, если казаку попадалась жена отъ другого мужа, то, чтобы не вводить въ свою семью чужого отродья, первыхъ рожденыхъ дѣтей отъ такихъ женъ казаки убивали... Токіо нравы существовали въ то время.
   
   Да и по происхожденію своему казаки,-- тѣмъ болѣе терскіе казаки,-- были, главнымъ образомъ, разбойники, и при томъ отнюдь нельзя сказать, чтобы русскаго только происхожденія. Въ значительной мѣрѣ ряды казачества пополнялись "перебѣглыми мѣстными народами -- чеченцами, кабардинцами, ногаями, кумыками, которыхъ казаки охотно въ свои городки принимали и крестили {Само собой понятно, что этотъ процессъ не былъ одностороннимъ. Казаки, какъ можно думать, тоже въ значительномъ числѣ уходили къ туземцамъ, принимали ихъ вѣру и языкъ, совершенно, такъ сказать, очеченивались. Судя по сохранившимся преданіямъ, имѣются цѣлые аулы, населенные такими перебѣжчиками и въ названіяхъ нѣкоторыхъ изъ нихъ сохранилось указаніе на ихъ русское происхожденіе. Даже въ совсѣмъ недавнія времена -- во время войны съ Шамилемъ, напримѣръ,-- солдаты и казаки дезертировали къ чеченцамъ, о чемъ въ солдатской средѣ до сихъ поръ сохранились разсказы.}. Уже въ сравнительно позднія времена -- при Петрѣ Великомъ, напримѣръ, и даже при Аннѣ Іоанновнѣ,-- по сохранившимся свѣдѣніямъ, среди терскихъ казаковъ насчитывалось около трети инородцевъ. Въ болѣе же раннія времена, казачество было, несомнѣнно, еще болѣе разноплеменнымъ. Даже атаманами у терскихъ казаковъ нерѣдко бывали инородцы. Въ сущности, это была интернаціональная разбойничья организація, сложившаяся на закраинѣ государства, куда не достигала власть послѣдняго.
   "Разбойничья",-- конечно, въ иномъ нѣсколько смыслѣ, чѣмъ какой обычно вкладываемъ въ это слово мы, уже сжившіеся съ государственной формой. Въ нашемъ обычномъ пониманіи, разбойникъ -- вмѣстѣ съ тѣмъ обязательно преступникъ, т. е. человѣкъ, нарушающій установленные государствомъ законы. Казаки такихъ законовъ вовсе не знали; это были безгосударственные люди (каковыми до извѣстной степени остаются и теперь ингуши и чеченцы).
   Когда государство распространило свою власть и на земли, занятыя казаками, то оно не прочь было искоренить ихъ такъ же, какъ теперь "искореняетъ" кавказскихъ "разбойниковъ". Не располагая достаточными для этого силами, оно. какъ можно думать, готово было сдѣлать это даже чужими руками. Напримѣръ, въ 1584 году царь Ѳедоръ Іоанновичъ велѣлъ передать турецкому султану Амурату, что въ городкѣ на Терекѣ "завели себѣ притонъ безгосударственные люди, волжскіе казаки", и что "хотя бы вы ихъ и всѣхъ побили, намъ стоять за нихъ не за что".
   Государство нашло, однако, способъ, чтобы использовать въ своихъ видахъ казачью удаль. Прежде всего она пригодилась ему для "войны съ невѣрными", какъ казаки и раньше называли свои разбойничьи набѣги. А въ дальнѣйшемъ эта удаль стала примѣняться и въ борьбѣ съ внутренними врагами, такъ какъ для казаковъ, въ сущности, было безразлично, на комъ показать свое "молодечество". Напримѣръ, когда приверженцы Стеньки Разина овладѣли Астраханью, то "гребенскіе и терскіе казаки, съ княземъ Каспулатомъ Муцаловичомъ, пошли противъ б^нта открытою силою. Они подошли къ Астрахани и оказали важную услугу правительству, захвативъ главнаго коновода астраханскихъ мятежниковъ, Федьку Шелудяка, и передавъ его воеводамъ государевымъ, двигавшимся изъ Казани съ ратью".
   "Казаки мало-по малу перестали быть вольными и перешли на царскую службу, стали всѣ государевы". На этой службѣ они и до сихъ поръ числятся и такъ же, какъ раньше, ихъ удалью государственная власть пользуется для "войнъ съ невѣрными" и для борьбы съ "внутренними врагами". Впрочемъ, порою и этой послѣдней борьбѣ, для успокоенія совѣсти, удается, какъ извѣстно, придать смыслъ войны съ невѣрными,-- съ "жидами" и иными "инородцами".
   Я воспользовался офиціознымъ изданіемъ, чтобы показать отсутствіе какой-либо существенной разницы между прежнимъ казачествомъ и теперешними "разбойничьими племенами". И въ крови, и въ нравахъ, и въ отношеніяхъ къ государству у нихъ, несомнѣнно, можно найти много общаго. Можно, пожалуй, прибавить, что государственная власть проявляетъ все время стремленіе использовать удаль "разбойничьихъ племенъ" такъ же, какъ она пользуется казачьей. Когда была война съ японцами, кавказскихъ туземцевъ попробовали использовать въ качествѣ военной силы, но, при нынѣшнихъ способахъ веденія войны, ихъ удаль оказалась никчемной. Когда началась "смута", ингушей и чеченцевъ выпустили на "внутреннихъ враговъ", и здѣсь они оказались, какъ нельзя больше, у мѣста.
   Можно даже сказать, что не только въ прошломъ, но и теперь нѣтъ рѣзкой и непереходимой грани между казаками и туземцами. "Перебѣглые народы" въ довольно значительномъ числѣ поступаютъ на государственную службу и служатъ вмѣстѣ съ казаками, а казаки, случается, уходятъ въ "безгосударственные люди" и разбойничаютъ вмѣстѣ съ чеченцами. Приведу хотя бы такой фактъ.
   Въ 1909 году въ с. Алисханъ-Юртъ милиціонерами былъ захваченъ нѣкій Хаджи-Муратъ, у котораго оказалась краденая лошадь. Въ дѣйствительности это былъ казакъ станицы Червленной, Пименъ Макаровичъ Мартыновъ, который за нѣсколько лѣтъ передъ тѣмъ, уклоняясь отъ воинской повинности, бѣжалъ изъ станицы и скрылся въ Чечнѣ. На допросѣ Хаджи-Муратъ, онъ же Мартыновъ, показалъ:
   
   Жилъ я раньше въ Кизлярѣ у пристава Лебедева, тамъ я научился говорить по кумыкски. Учился въ церковной школѣ въ Червленной, знаю и по скорописному. Когда мнѣ стало 16--17 лѣтъ, я ушелъ изъ станицы въ с. Гудермесъ; здѣсь встрѣтилъ одного молодого чеченца, фамиліи его не знаю, хорошо говорилъ по русски. Онъ повелъ меня въ с. Міюртупъ и устроилъ меня къ чеченцу Ибрагиму Цимхаеву.
   
   По увѣреніямъ Мартынова, онъ служилъ у Цимхаева работникомъ и помогалъ ему въ торговыхъ дѣлахъ. Дознаніемъ, однако, это не подтвердилось. Такъ, по словамъ старшины с. Міюртупъ, "у Ибрагима Цимхаева бывалъ, но не служилъ въ годовыхъ работникахъ, казакъ, по имени Хаджи-Муратъ. Онъ заходилъ только къ Цимхаеву на нѣсколько дней, но подолгу не жилъ, уходилъ къ другимъ. Хаджи Мурата принимали у себя всѣ, такъ какъ онъ считался перешедшимъ въ мусульманство. Дарили ему,-- тотъ черкеску, тотъ бешметъ и т. п. Но я никогда не видѣлъ, чтобы онъ работалъ". То же въ общемъ показалъ и самъ Ибрагимъ Цамха евъ.
   
   Я не отказывалъ Хаджи-Мурату въ кускѣ хлѣба. Онъ ходилъ такъ по всѣмъ ауламъ Чечни. Водился съ молодежью, ходилъ по свадьбамъ, но, чтобы работалъ гдѣ-нибудь когда, я не видѣлъ. Учился онъ въ школѣ с. Міюртупъ по арабски-чеченски, а затѣмъ учился въ хуторѣ Билиты около с. Ялхой-Мохъ.
   
   Изъ этого видно, что казакъ Мартыновъ совсѣмъ очеченился, даже образованіе свое закончилъ по чеченски.
   Еще труднѣе провести какую либо грань между "государственными" и "безгосударственными" людьми въ отношеніяхъ ихъ къ разбойничеству. Мы хорошо знаемъ, какъ ведутъ себя ингуши и чеченцы на государственной службѣ. Были случаи, что даже офицеры изъ "перебѣглыхъ народовъ" оказывались руководителями разбойничьихъ шаекъ. Съ другой стороны, давно числящіеся на государевой службѣ казаки тоже не безвинны въ кавказскомъ разбойничествѣ. Въ моихъ матеріалахъ имѣется не мало на этотъ счетъ указаній. Вотъ какія, напримѣръ, свѣдѣнія войсковой старшина Вербицкій собралъ объ урядникѣ ст. Щедринской, Гауровѣ.
   
   Высланный изъ области, казакъ ст. Щедринской Никита Мингалевъ года четыре тому назадъ говорилъ въ Кизлярской тюрьмѣ, что онъ, Мингалевъ, продалъ Гаурову семнадцать лошадей по 10--12--16 рублей. Очевидно, лошади ворованыя. У Мингалева никогда своихъ лошадей не было.
   Четыре-пять лѣтъ тому назадъ Гауровъ отсылалъ въ горы четырехъ лошадей, якобы пригулявшихся къ табуну Гаурова. На дорогу далъ 60 рублей.
   Табунщикомъ у Гаурова, не всемъ ему помогавшимъ, былъ ногаецъ Абаосауръ. Когда на сборѣ въ станицѣ Щедринской поднялся вопросъ о высылкѣ, какъ неблагонадежнаго, Абассаура, то за него заступился атаманъ Капчеринъ и Гауровъ. Такъ вопросъ о высылкѣ и не былъ осуществленъ.
   Жена Ивана Хомутова разсказывала, что Гауровъ совершенно испортилъ ея мужа: "пріѣдетъ съ Мипгалевымъ и требуетъ закуски, заводитъ пьянство въ домѣ, сѣдлаютъ лошадей и всѣ трое уѣзжаютъ; иногда возвращаются скоро, а иногда пропадаютъ дня три; вернутся -- новая попойка...
   У вдовы Прасковьи Канаткиной была украдена со двора ночью буйволова кожа. Черезъ нѣсколько дней пріѣхалъ къ Канаткиной Гауровъ и потребовалъ съ нея три рубля за находку кожи, говоря, что онъ пара сходовался на розыски кожи. Та дала три рубля. Тогда Гауровъ отира вился въ нежилой домъ Юкина и вытащилъ изъ-подъ лавки кожу.
   
   И т. д., и т. д. Словомъ, выясняется вполнѣ опредѣленная картина: не объ одномъ лишь подозрительномъ человѣкѣ надо говорить, а о цѣлой шайкѣ,-- и при томъ о шайкѣ, захватившей въ свои руки станичную власть. Въ приведенной выдержкѣ упоминается, между прочимъ, атаманъ Капчеринъ. Надо сказать, что онъ довольно часто упоминается въ моихъ матеріалахъ. Фигурируетъ онъ и въ дѣлѣ Дорошенка, прошеніе котораго я привелъ выше. По свѣдѣніямъ, собраннымъ г. Вербицкимъ, Дорошенко, это -- всѣмъ извѣстный воръ, хотя онъ и служилъ въ партизанской командѣ. И вотъ:
   
   На сборѣ 12 марта -- показывали казаки Кисель и Пономаренко -- при баллотировкѣ Петра Дорошенко къ высылкѣ, атаманъ станицы Капчеринъ ставить его на баллотировку не хотѣлъ, а затѣмъ при самой баллотировкѣ пытался переложить шары изъ черной половины въ бѣлую.
   
   Хищническіе инстинкты, несомнѣнно, далеко не вполнѣ еще заглушены въ казачествѣ. Не заглушены они и въ остальномъ русскомъ населеніи. Конечно, русскіе хищники чаще, чѣмъ чеченскіе, пользуются болѣе культурными, такъ сказать, формами. Поэтому то они не прочь были бы "замирить" инородцевъ, заключить "миръ между бараномъ и волкомъ"...
   Надо, однако, сказать, что и чеченцы проявили уже склонность и способность усвоить эти, менѣе грубыя и кровавыя, формы хищничества. Въ массѣ же своей чеченцы, какъ и русскіе, являются, конечно, мирнымъ трудящимся населеніемъ. Во всякомъ случаѣ и въ ихъ средѣ гораздо больше тѣхъ, которыхъ грабятъ, чѣмъ тѣхъ, которые грабятъ. И если это не всѣмъ ясно, то только потому, что
   
   тамъ -- какъ говорилъ одинъ изъ участниковъ грозненскаго съѣзда -- слѣдовъ выводить по къ чему, тамъ и запротоколивать кражъ не для чего. Казаки дѣлаютъ это ради полученія вознагражденія; ауламъ -- взыскивать не съ кого, и тамъ "слѣды" смываются горькими слезами и безвозвратно гибнутъ для исторіи и потомства.
   
   Граница между разбойниками и мирнымъ населеніемъ, котерую должна найти государственная власть, проходитъ совсѣмъ не тамъ, гдѣ она ее ищетъ. Племенная грань, грани вѣры, языка, обычаевъ -- тутъ не при чемъ. Хищничество такими гранями не очерчивается, оно выходитъ далеко за нихъ и поднимается высоко надъ ними. Хищники, какъ мы видѣли, нерѣдко являются агентами государственной власти или пользуются ею, какъ орудіемъ. Опираясь на нее, они осуществляютъ наиболѣе грандіозные свои планы. Отъ давнихъ временъ они унаслѣдовали свои инстинкты, но и до сихъ поръ они опираются на "старую удаль", отстаивая свои интересы. До сихъ поръ они пользуются ею,-- не брезгуя ни казачьей удалью, ни чеченской...
   Искоренить хищничество во всѣхъ его видахъ, это -- громадная соціальная задача, надъ которой уже многія тысячи лѣтъ бьется человѣчество. И разрѣшена она будетъ не прежде, чѣмъ настанетъ трудовое царство...
   

XIX.

   Но кавказская проблема въ обычномъ ея пониманіи -- горазд" ужа. Вопросъ, какъ мы видѣли, заключается не въ томъ, чтобы совсѣмъ искоренить хищничество, а въ томъ, чтобы оно прекратилось хотя въ такихъ грубыхъ и кровавыхъ формахъ, какъ грабежи и разбои... Легко понять, что и эту, сравнительно узкую, задачу нельзя разрѣшить тѣми методами, какими пользуется русекая администрація. Единственно вѣрныя средства для этого -- культура и право.
   И нельзя сказать, чтобы мѣстные дѣятели не понимали этоги, чтобы не понимала этого сама администрація. Во всѣхъ проектахъ мало-мальски общаго характера, кромѣ "мѣръ немедленнаго воздѣйствія", обязательно фигурируютъ и "мѣры длительнаго характера". Напримѣръ, въ "Памятной запискѣ отъ временнаго охотничьяго отряда" рекомендуются такія длительныя мѣры: 1) устройство дорогъ; 2) устройство школъ; 3) устройство духовнаго училища для подготовки муллъ; 4) борьба, съ обычаемъ кровничества; 5) борьба съ обычаемъ калыма; 6) введеніе воинской повинности, и 7) введеніе земскихъ учрежденій. Такимъ образомъ даже въ этомъ отрядѣ понимали, что одною стрѣльбою хотя бы и прямо въ лобъ, разбойничество не искоренить.
   Все дѣло въ томъ лишь, что съ "мѣрами длительнаго характера", какъ представляется мѣстнымъ дѣятелямъ, можно не спѣшить: все равно они будутъ дѣйствовать медленно. Прежде всего нужно принять "мѣры немедленнаго воздѣйствія": онѣ сейчасъ же скажутся. Но на этихъ мѣрахъ администрація обыкновенно и останавливается.
   Идеаломъ для нея до сихъ поръ остается полковникъ (впослѣдствіи генералъ-майоръ) Бѣлликъ, бывшій начальникомъ чеченскаго народа во второй половинѣ 50-хъ годовъ прошлаго вѣка. Чтобы читатели могли судить объ этомъ идеалѣ, приведу нѣсколько выдержекъ изъ его приказовъ {Цитирую по книгѣ Г. А. Ткачева: "Ингуши и чеченцы". Владикавказъ, 1911 г.}.
   
   1858 г. Апрѣля 28. No 15... Изъ крѣпости въ короткое время уведено двѣ лошади и корова, слѣды которыхъ проведены по-надъ стѣнами вашего аула. Лошади и корова стоятъ 264 руб. 50 коп. серебромъ; деньги эти представьте ко мнѣ для удовлетворенія обиженныхъ воровствомъ, и съ настоящаго времени я возлагаю на васъ отвѣтственность за все воровство на разстояніи, начиная отъ Саранчи-Юрта до вашего аула, на томъ основаніи, что земля эта принадлежитъ вамъ.
   1858 г. Маія 14. No 16... Чеченцы не перестаютъ воровать и я объявляю ввѣренному мнѣ народу, что всякій изъ чеченцевъ, обвиняемый въ воровствѣ за Терекомъ...будетъ ссылаться въ Сибирь навсегда.
   1858 г. Іюля 21. No 20. Ко мнѣ поступило множество жалобъ, что мальчики Староюртовской деревни выходятъ толпами на дорогу и бросаютъ камни въ проѣзжающихъ. Объявите, князь, народу староюртовскому, что если и послѣ этого я услышу жалобы отъ проѣзжающихъ, то для того, чтобы дорога была свободна отъ разбойниковъ-мальчишекъ, я переселю всю Староюртовскую деревню на другое мѣсто.
   1859 г. Генваря 14. No 6. Куларцы! Вы не исполнили моего приказанія въ томъ, что не выѣхали на арбахъ помогать бѣднымъ покорившимся чеченцамъ... и я лучшаго наказанія не нашелъ, какъ смѣнить вашего добраго старшину Батуку и назначить строгаго Гамбулата. Онъ научитъ васъ порядку.
   1859 г. Ноября 21. No 25... 2) Никто изъ чеченцевъ не долженъ отлучаться изъ аула въ другой аулъ безъ спроса у старшины...
   4) Если чеченецъ имѣетъ надобность продать свою лошадь или скотину въ своемъ наибствѣ, то долженъ имѣть свидѣтельство отъ старшины (въ другомъ наибствѣ -- отъ наиба)...
   9) Объявляю... что если чеченцы будутъ тамъ (въ Кэ бардѣ, Назрани, на Кумыкской плоскости и т. д.) являться безъ билетовъ, то заарестовывать ихъ и присылать ко мнѣ въ кандалахъ за карауломъ. Люди, пойманные въ тѣхъ мѣстахъ безъ билетовъ, будутъ ссылаться въ Сибирь.
   1860 г. Апрѣля 9. No 13. Приказъ въ Шалинскій аулъ. На вашей землѣ... убитъ русскій человѣкъ. По правиламъ, объявленнымъ уже вамъ объ отвѣтственности за землю, вы обязаны заплатить 1.000 руб серебромъ или поймать и представить ко мнѣ виновнаго въ убійствѣ. Деньги штрафныя начать теперь же взыскивать съ аула.
   
   Словъ нѣтъ, кое въ чемъ нынѣшняя администрація не достигла этого идеала, но кое въ чемъ она и превзошла его. Во всякомъ случаѣ, несомнѣнно, что она создана по образу и подобію Бѣллика. Приведу еще двѣ-три черты сходства.
   "Объявляю народу...-- писалъ Бѣлликъ,-- что доказчикъ за открытіе какого-либо преступленія пользуется данью уваженія, и народы только этою мѣрою достигаютъ искорененія дурныхъ пороковъ, вредныхъ обществу. Я желалъ бы, чтобы и чеченцы перестали держаться вреднаго для самихъ себя обычая поощрять воровство и упрекать доказчика" (1857 г. No 21)... И нынѣшняя администрація очень бы этого хотѣла,-- особенно, чтобы побольше было доказчиковъ...
   "Ко мнѣ доходятъ слухи, что нѣкоторые наибы позволяютъ себѣ брать взятки и за то скрываютъ отъ меня мошенниковъ и воровъ". (1858 г. No 12). И до нынѣшняго генералъ-губернатора доходятъ такіе слухи объ окружныхъ и участковыхъ начальникахъ.
   Въ довершеніе сходства остается прибавить развѣ одно: приказы, которые издаетъ терская администрація, какъ мы видѣли, часто остаются вовсе неизвѣстными туземному населенію; до него доходятъ только кары. То же наблюдалось и съ краснорѣчивыми приказами Бѣллика.
   
   Я многихъ чеченцевъ спрашивалъ,-- пишетъ онъ:-- читаютъ ли вамъ мои бумаги, которыя я присылалъ въ продолженіе 1855, 1856, 1857 и 1858 гг. въ каждый аулъ о томъ, какъ долженъ жить народъ. Мнѣ отвѣ чаютъ, что никто не читалъ... (1859 г. No 13).
   
   Болѣе пятидесяти уже лѣтъ дѣйствуетъ одна и та же система,-- система "мѣръ немедленнаго воздѣйствія". За это время и "мѣры. длительнаго характера" могли бы сказаться. Но и до сихъ поръ осуществить ихъ не удосужились. Даже пустяковъ не сдѣлали. Возьму хотя бы такой примѣръ. "Я знаю -- писалъ Бѣлликъ -- во многихъ деревняхъ такихъ муллъ, которые не только неграмотные и непонимающіе обязанности своей,-- но они отличаются еще особою бездарностью ума" (1857 г. No 18). "Повѣрьте мнѣ, что я коранъ знаю долѣе, какъ вашъ мулла" -- писалъ онъ въ другомъ приказѣ (1858 г. No 21). Муллы и до сихъ поръ остаются невѣжественными. "Немножко мулла" -- какъ подсмѣивался г. Вербицкій въ Ялхороѣ. Даже духовныхъ наставниковъ народа просвѣтить не позаботились. Впрочемъ, что муллы... Даже переводчиковъ для своихъ учрежденіи за пятьдесятъ лѣтъ правительство не подготовило.
   Это, конечно, не случайность,-- не случайность, что дальше репрессій русская администрація не пошла въ борьбѣ съ разбойничествомъ.
   Культура и право -- сказалъ я -- необходимы, чтобы, по крайней мѣрѣ, кровь перестала литься на Кавказѣ. Но развѣ культуру и тѣмъ болѣе право можетъ внести полицейское государство?
   Поэтому-то я и назвалъ то, что происходитъ на Кавказѣ, драмой... Кончится она, повидимому, не прежде, чѣмъ полицейское государство уступитъ мѣсто правовому. А это -- вопросъ общероссійскій.

А. Пѣшехоновъ.

"Русское Богатство", No 11, 1911

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru