Наполеон
О мнимом предложении консула Бонапарте, будто бы сделанном через берлинский двор Людовику XVIII

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

О мнимом предложении консула Бонапарте, будто бы сделанном через берлинский двор Людовику XVIII

(Писано одним знаменитым человеком в Париже и взято из Архенгольцовой Минервы).

   Во время путешествия консула английское министерство обнародовало в ведомостях ответы графа Лилльского и принцев Бурбонского дома на мнимое предложение, будто бы сделанное им в Варшаве именем Бонапарте, чтобы они отказались от всех прав на французскую корону.
   Сей случай доказывает жалкое унижение, до которого Англия довела сию несчастную отрасль Бурбонского дома. Трудно решить, что кажется нелепее: мнимое ли предложение консула или мнимое посредство короля прусского. Вероятно ли, чтобы в то время, когда республика заключила мир со всеми державами твердой земли, торжественно утвердив бытие свое блестящими победами - вероятно ли, говорю, чтобы начальник Франции, им возвеличенной и прославленной, забыл права, данные ему народом, и вздумал утвердить свое достоинство ничтожным согласием принца, всеми оставленного? Никогда государи, с меньшими правами заступавшие место изгнанной династии, не требовали от предместников согласия на их власть, полученную ими другим, лучшим и достойнейшим средством: торжественно избранный начальник государства свободного имеет еще менее нужды в других правах.
   Человек, столь знакомый с блестящей славой, мог ли так безрассудно унизиться и смиренно требовать милости от принцев, жалких и забытых Европой? Если Бонапарте захотел бы потешить их самолюбие, то он мог бы войти в сообщение с ними не через немецкого полковника, а другим, гораздо вернейшим способом: например, через агентов, весьма известных графу Лилльскому и бытием своим обязанных великодушию консула: они поступили бы, конечно, осторожнее и благоразумнее в сем деле, которое, в настоящем виде своем, должно всякому показаться нелепой выдумкой. Мы видим письмо графа Лилльского, но не видим ни письма, ни ответа консула.
   Зная, как английское министерство с некоторого времени ненавидит Пруссию за Францию, не удивляемся, что оно замешало тут и короля прусского, более всех оскорбленного в сем случае.
   С каким намерением британские министры выдают явную ложь за истину? Употребляя остатки Бурбонского дома в слепое орудие злобы своей на Францию, они подвергают сих принцев справедливому негодованию великодушного монарха, который дал им убежище в областях своих.
   Характер и положение несчастного графа Лилльского также весьма несообразны со смешным самохвальством, ему приписанным. Святой Людовик, которого примеру он хочет следовать, знал коварство англичан, одержал над ними победу и прекратил мятежи, ими издревле питаемые во Франции. Сей великодушный король мог ли бы спокойно видеть, как потомство его служит ныне вечным врагам Франции?
   Надобно также заметить, что исторические воспоминания графа Лилльского относятся к чести первого консула. Бонапарте отомстил в Египте за тень святого Людовика и за его храбрых товарищей; загладил также своими победами и память бедствий, претерпленных Франциском I в Италии.
   Но, по всей вероятности, не должно обвинять Лилльского графа сим непристойным и нехитрым романом. Многие почтенные люди уверяют, что он не имел в том участия, и что все дело выдумано графом д'Артуа, следственно, Дютелем, епископом араским и другими. Таким образом, оно ясно; но как сии бумаги напечатаны для пользы и чести британцев, то удивительно, что в них не упоминается о днях Пуатьерском и Дазинкурском.
   Граф д'Артуа лучше других может судить об искренности английского министерства, будучи его орудием. Ему известны желания сент-джемского кабинета. Письма обнародованы несколько месяцев после числа, в них означенного, в то время, когда война снова начиналась, и единственно с намерением возбудить умы во Франции против законного правительства. Впрочем, дело Бурбонов чуждо сему макиавельскому кабинету: их ласкали, когда они могли быть полезны для честолюбивых видов британского министерства, и забыли, когда они сделались ненужными. И теперь, конечно, не вспомнили бы о Бурбонах, если бы французское правительство хотело уступкой голой скалы на Средиземном море купить мир и стыд свой. Сии потомки святого Людовика уверены в том; однако ж, изменяют имени своему и отечеству!.. Можем ли думать о них хорошо, когда они всеми способами изощряли оружие чужестранцев против французов, озаривших блеском славы дом Бурбонов и великих предков их?.. Впрочем, нужно ли тревожить прах могил и ссылаться на усопших героев в таком случае, в котором самая обыкновенная честь ясно предписывает нам должность?

(С нем.)

-----

   О мнимом предложении консула Бонапарте, будто бы сделанном через Берлинский двор Лудовику XVIII: (Писано одним знаменитым человеком в Париже и взято из Архенгольцовой Минервы [1803. T.3]) / (С нем. [пер. Н.М.Карамзина]) // Вестн. Европы. -- 1803. -- Ч.12, N 21/22.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru