Источник текста: Н. И. Надеждин - Богатыри и витязи русской земли. По былинам, сказаниям и песням. /Сост., предисл. Н.И. Надеждина. Образцовые сказки русских писателей. /Сост., обработка В. П. Авенариуса.
Московский рабочий, Москва, 1992 г.
OCR и проверка орфографии: Старик и море читать (Официальный сайт Эрнеста Хемингуэя).
Велик и богат славный город, государь Великий Новгород: не окинешь глазом его широких концов, не перечтешь его посадов и пригородов.
Весело живут в нем богатые гости -- новгородские купцы: то и дело задают пиры на весь мир в своих светлых расписных хоромах; сидят гости за столами белодубовыми, едят яства сахарные, пьют напитки медвяные, гусляров-певцов искусных слушают-потешаются.
Во всем Новгороде нет гусляра искуснее Садка; наперерыв зовут его играть на барские и купеческие пиры; тем только Садко и промышляет и живет себе припеваючи, на судьбу не жалуется.
Только пришли и на Садка черные дни: и день, и два, и три никто не зовет его играть на пир. Соскучился Садко, бродит без дела, пошел к Ильменю-озеру, сел на горюч белый камень и начал песни напевать, на гуслях подыгрывать.
Видит Садко: всколыхнулось озеро, заходили по нем волны; удивился и испугался Садко и ушел домой в Новгород.
И опять целых три дня не зовут Садка играть на пиры, и опять пошел он от скуки к Ильменю и заиграл на гуслях. Всколебалось, расшумелось широкое озеро -- из воды показался грозный царь морской и повел к Садке такую речь:
-- Полюбилась мне, Садко, искусная игра твоя. Чем мне тебя пожаловать за нее? Мог бы я дать тебе и серебра и золота -- да лучше научу тебя, как разбогатеть. Поди ты на пир к новгородским купцам и побейся с ними о великий заклад, что есть в Ильмене-озере рыбки о золотых перьях. Поставь ты на заклад свою буйную голову, а купцы пусть поставят лавки товара красного [Лавки, в которых торговали тканями.]; сплети себе шелковый невод и приходи к Ильменю ловить рыбок: брошу я тебе в сети трех златоперых рыбок -- выиграешь ты заклад и разбогатеешь.
Вернулся Садко домой и видит -- как раз пришли за ним звать его играть на богатом пире. Долго играл Садко, тешил гостей сладкими песнями; напоили его хозяева крепкими медами, заморскими винами, угостили сахарными яствами, и разошелся Садко под конец пира, расхвастался:
-- Знаете ли вы, честные гости, какое в Ильмене-озере есть диво-дивное, чудо-чудное -- есть в Ильмене рыбки в золотых перьях.
-- Небылицы ты, гусляр, рассказываешь, -- говорят купцы.
-- Хотите побиться со мною о великий заклад, что наловлю в Ильмене рыбок о золотых перьях -- ставлю на заклад свою буйную голову, а вы поставьте свои лавки товара красного!
Согласились купцы: три богатых купца поставили на заклад по три лавки красного товара, и пошли все к Ильменю закидывать шелковые невода. Видят небывалое чудо: раз закинул Садко невод и вытащил золотую рыбку и второй раз закинул -- вытащил еще рыбку, так же и в третий раз.
Нажил себе Садко девять лавок красного товара, стал торговать, барыши получать; поставил себе палаты белокаменные, все в палатах у Садка по-небесному: в небе солнце -- и в тереме солнце, в небе месяц -- ив тереме месяц и частые звездочки около рассыпаны.
Однажды Садко позвал к себе на пир честной всех новгородских жителей, знатных бояр, торговых людей, самого посадника с тысяцким. Угостились гости хорошо, языки у них поразвязались, кто чем порасхвастался: кто золотой казной, кто удачей-счастьем, кто родом-племенем... Один Садко сидит, молчит, ничем не хвастает.
Удивляются на него гости:
-- Что же ты, Садко, ничем не хвастаешь?
-- Что хвастать попусту, -- говорит Садко, -- вы и сами знаете, что казны золотой у меня без счета; платье мое цветное не изнашивается, дружина моя храбрая не стареется; если захочу, то могу скупить все товары новгородские худые и хорошие, всех по миру пущу: торговать будет Новгороду нечем.
-- Ну, это ты напрасно похвалился -- готовы мы о заклад биться, -- говорят гости, -- что не закупить тебе всех новгородских товаров, -- а на заклад ставим тридцать тысяч.
Побились они о заклад.
Поутру поднялся Садко с зарею, разбудил свою дружину, дал ей казны без счету и разослал добрых молодцов по всем улицам скупать товары, а сам пошел в гостиный двор.
На первый раз скупил Садко все новгородские товары; но наутро навезли отовсюду новых. И эти забрал Садко. На третье утро пошел он в гостиный двор -- опять навезено товаров видимо-невидимо.
Призадумался Садко:
"Не закупить мне всех товаров в Новгороде: скуплю товары московские, привезут товары заморские -- приходится сознаться, что Новгород богаче меня".
И отдал Садко купцам проигранный заклад.
Построил Садко на свою бессчетную золотую казну тридцать богатых кораблей, серебром и золотом разукрашенных, нагрузил их разными новгородскими товарами, поехал по Волхову в Ладожское озеро, а оттуда на Неву-реку и выехал в синее море. Распродал Садко за морем все свои товары, нажил несметные барыши, везет домой сорок бочек, нагруженных красным золотом, да три сорока -- чистым серебром. Едет Садко по морю, а в море бушует непогодушка, разыгралась великая буря, бьют волны о корму корабля, палубу заливают, рвут паруса, ломают крепкие мачты.
Говорит Садко дружине:
-- Видно, рассердился на нас морской царь за то, что ездим мы по морю целый век -- никогда царю морскому дани не плачивали. Возьмите-ка вы самую большую бочку чистого серебра, спустите ее в синее море.
Не унимается буря. Недоволен данью морской царь. Опустили тогда в воду большую бочку красного золота, а все бушует непогода, разыгрывается -- тонут богатые корабли.
-- Видно, живой жертвы требует морской царь, -- говорит Садко, -- не миновать одному из нас лютой смерти. Давайте бросим жребий, кому из нас идти на дно морское. Сделайте себе жеребья, а я свой сделаю на золоте; на каждом надпишем имена свои и пустим жеребья в волны; чей пойдет ко дну -- тому отправляться к царю морскому.
И выплыли наверх все жеребья, кроме жеребья Садка, идет он ко дну. Опечалился Садко.
-- Неправильно, братцы, мы кинули жребий, ведь мой-то всех тяжелее, оттого и ко дну идет. Сделайте себе жеребья из красного золота, а я себе сделаю ивовый, посмотрим, что будет.
Сказано -- сделано; только опять тонет Садкин жребий, идет ко дну, и, сколько ни пытал Садко судьбу свою, все ему самому выходит в морское царство отправляться...
-- Требует самого меня царь морской, -- промолвил Садко, -- и делать тут нечего... несите мне мою чернильницу, перо лебединое, гербовую бумагу -- напишу я свое завещанье.
И разделил Садко свое имущество на четыре части: одну часть отписал на божии церкви, а вторую -- на нищую братию, третью же оставил родным, а четвертую распределил храброй своей дружине.
-- Теперь, -- говорит Садко, -- принесите мне мои гусельки яровчатые [Гуели яровчатые -- гусли из явора, дерева рода клен. Из его древесины изготовляли музыкальные инструменты.], поиграю я, потешусь в последний раз: не видать мне больше света белого, не играть мне на моих золотых гусельках.
И опустили Садка в синее море, привязали его на дощечку дубовую, чтобы не так страшно было ему носиться по волнам, захватил он с собою и свои яровчатые гусельки: жалко ему было расставаться с ними.
Долго носили Садка морские волны, долго его с волны на волну перекидывало, закрыл он глаза со страху да тут же и заснул крепким сном.
Очнулся Садко -- понять не может, что с ним такое приключилось: видит себя на самом дне морском; кругом него вода зеленая, всякой рыбы и гадов морских видимо-невидимо; едва сквозь воду светит красное солнышко, как в тумане едва видна заря алая да небо чистое. На дне моря видит Садко перед собой белокаменные палаты. Вошел Садко в терем: сидит в нем царь морской -- косматое страшное чудище, в бороде запутались морские травы.
-- Здравствуй, добрый молодец, -- говорит морской царь своему гостю, -- долго ты по морю езживал, дани мне не плачивал, за то и хотел я тебя самого повидать. Хорошо играешь ты на золотых гусельках! Хочу я твою игру послушать: потешь меня, позабавь хорошенько, сыграй мне свои сладкие песни.
Заиграл Садко на гусельках, развеселилось косматое чудище, пошло плясать -- всколыхнуло все море.
Играет Садко день, второй -- пляшет морской царь. Гуляют по морю великие волны, все море песком со дна замутилось, все корабли в щепки поразбились, гибнут люди толпами, гибнет и все их имущество, наступили невиданные, неслыханные беды. Стали люди молиться Николаю Можайскому, чтобы спас их угодник божий от такой невзгоды.
Играет Садко и слышит -- кто-то тронул его тихонько за правое плечо. Обернулся Садко -- стоит за ним седой старик, величавый и строгий с виду. >
-- Будет тебе играть, добрый молодец, в гусли, -- говорит он Садке, -- уймись, и так много бед натворил ты своей игрою.
-- Я не виноват, божий человек, -- возразил Садко, -- играю не по своей воле, по приказу морского царя -- не смею ослушаться.
-- Повырви струны, -- сказал ему святой, -- поотломай гвозди, скажи царю, что нет у тебя с собою других струн -- играть больше не на чем. Да слушай, что еще скажу тебе: станет предлагать тебе царь морской, чтобы ты в синем море женился на душе-девице, и покажет тебе всех морских красавиц; все пройдут перед тобою, и пропусти ты мимо первых триста прекрасных девиц, не выбирай себе из них жены; пройдет и еще триста, а позади всех пойдет девушка Чернавушка, непригожая, невидная: возьми ее за себя замуж и вернешься в Новгород, а вернувшись, построй церковь Николе Можайскому.
Изломал Садко гусельки, а царь морской упрашивает его:
-- Поиграй еще, Садко, -- больно развеселила меня твоя игра!
-- Рад бы играть, да изломались струны, а других я не взял с собою в море!
Успокоился царь, отдохнул; говорит Садке:
-- Не хочешь ли здесь у меня жениться, добрый молодец?
И стал царь показывать Садке невест: одна другой прекрасней проходят красные девицы. Но взял Садко за себя по совету Николы-чудотворца самую некрасивую и невидную девушку Чернавушку. Зато, как на утро после свадебного пира проснулся Садко, увидел он себя в Новгороде на берегу реки Чернавы, смотрит, а по Волхову бегут его кораблики, один другого краше, один другого богаче.
Горько плакала жена Садка, не видя так долго любимого мужа, кручинилась по нем его дружинушка.
А подъехав к Волхову, видят добрые молодцы -- жив и невредим Садко!
-- Как это ты тут очутился? -- спрашивают они его.
Рассказывал им Садко все, что с ним приключилось. И стала упрашивать его молодая жена, чтобы не ездил он больше торговать за море.
Возвратясь домой, состроил Садко в Новгороде богатую церковь Николе Можайскому, своему заступнику и покровителю. Как жар горели ее золотые маковки, весь иконостас сиял драгоценными камнями.
И стал Садко жить себе поживать лучше прежнего -- бросил с тех пор ходить в синее море.