Мольер Жан-Батист
Лекарь поневоле

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

  

СОБРАНІЕ СОЧИНЕНІЙ МОЛЬЕРА

ИЗДАНІЕ О. И. БАКСТА
ВЪ ТРЕХЪ ТОМАХЪ.

ТОМЪ ВТОРОЙ.

С.-ПЕТЕРБУРГЪ.

Книжный магазинъ О. И. Бакста, Невскій, 28.
1884

ЛѢКАРЬ ПОНЕВОЛѢ.

(LE MÉDECIN MALORÉ LUI).

КОМЕДІЯ ВЪ ТРЕХЪ ДѢЙСТВІЯХЪ.

Представлена въ первый разъ въ Парижѣ 6 августа 1666 г.

Переводъ В. Родиславскаго

  

ДѢЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА:

   Жеронтъ, отецъ Люсенды.
   Люсенда, дочь Жеронта.
   Леандръ, влюбленный въ Люсенду.
   Сганарель, мужъ Мартины.
   Мартина, жена Сганареля.
   Роберъ, сосѣдъ Сганареля.
   Валеръ, слуга Жеронта.
   Лука, мужъ Жакедины.
   Жакелина, жена Луки, кормилица у Жеронта.
   Тибо, отецъ Перрена, Перренъ, сынъ Тибо крестьянѣ.

Относительно участія актеровъ Мольеровской труппы въ этой пьесѣ извѣстно только, что Мольеръ игралъ роль Сганареля.

  

ДѢЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

(ТЕАТРЪ ПРЕДСТАВЛЯЕТЪ ЛѢСЪ).

  

ЯВЛЕНІЕ I.-- СГАНАРЕЛЬ, МАРТИНА.

  

Сганарель.

   Говорятъ тебѣ, я ничего не хочу дѣлать. Вѣдь я здѣсь хозяинъ: стало быть я одинъ и могу распоряжаться.
  

Мартина.

   А я, говорю тебѣ, хочу, чтобы ты жилъ такъ, какъ мнѣ угодно.-- Я не за тѣмъ вышла за тебя замужъ, чтобы терпѣть твои сумасбродства.
  

Сганарель.

   О, жена -- большая обуза, и Аристотель правду говоритъ, что баба хуже чорта.
  

Мартина.

   Экой ты умникъ съ своимъ глупымъ Аристотелемъ.
  

Сганарель.

   Разумѣется, умникъ. Ну, гдѣ ты найдешь дровосѣка, который умѣлъ бы такъ разсуждать, какъ я, который прослужилъ шесть лѣтъ у знаменитаго доктора и въ молодости выучилъ наизусть всю докторскую премудрость.
  

Мартина.

   Ахъ, ты дурачина!
  

Сганарель.

   Ахъ, ты мерзавка!
  

Мартина.

   Да будутъ прокляты часъ и день, когда я согласилась выдти за тебя замужъ!
  

Сганарель.

   Будь проклятъ рогатый нотаріусъ, который заставилъ меня подписать мою гибель!
  

Мартина.

   Ужъ не тебѣ бы жалѣть объ этомъ! Ты каждую минуту долженъ Бога благодарить за такую жену. Да развѣ ты стоишь такой жены, какъ я?
  

Сганарель.

   Нечего сказать, большую сдѣлала мнѣ честь; можно похвастать первою ночью послѣ моей свадьбы. Э, да ужъ лучше не станемъ говорить объ этомъ, а то бы я сказалъ...
  

Мартина.

   Что, что бы ты сказалъ?
  

Сганарель.

   Нѣтъ, ужъ лучше оставимъ это. Будетъ и того, что мы знаемъ то, что знаемъ. Счастье твое, что попался тебѣ я, а не кто другой...
  

Мартина.

   Удивительное счастье -- такой мужъ, какъ ты... человѣкъ, который доведетъ меня до больницы... развратникъ, негодяй, проѣдаетъ все, что у меня есть...
  

Сганарель.

   Врешь, я часть пропиваю.
  

Мартина.

   Распродалъ все, что у насъ было.
  

Сганарель.

   Это изъ экономіи.
  

Мартина.

   Спустилъ все, даже мою постель...
  

Сганарель.

   Будешь раньше вставать.
  

Мартина.

   Не оставилъ въ домѣ ни одного стула.
  

Сганарель.

   Вздумаешь переѣзжать, легче будетъ перевозиться.
  

Мартина.

   Съ утра до ночи ничего не дѣлаетъ, только пьетъ да играетъ.
  

Сганарель.

   Для того, чтобъ не было скучно.
  

Мартина.

   А мнѣ-то въ это время что прикажешь дѣлать съ семьею?
  

Сганарель.

   Да все, что тебѣ вздумается.
  

Мартина.

   У меня четверо дѣтей на рукахъ...
  

Сганарель.

   Спусти ихъ на полъ.
  

Мартина.

   Вѣдь они хлѣба просятъ...
  

Сганарель.

   А ты ихъ угости розгой... Когда я хорошо выпилъ, да хорошо поѣлъ, я хочу, чтобы всѣ были сыты у меня въ домѣ.
  

Мартина.

   И ты, пьяница, хочешь, чтобы дѣло все такъ и шло?
  

Сганарель.

   Жена, потише, сдѣлай милость...
  

Мартина.

   И я вѣчно буду терпѣть твои дерзости и твое безпутство?
  

Сганарель

   Не будемъ выходить изъ себя, жена.
  

Мартина.

   И я не съумѣю навести тебя на путь истинный?
  

Сганарель.

   Женушка моя, ты знаешь, у меня терпѣнья мало и рука довольно крѣпкая.
  

Мартина.

   Наплевать мнѣ на твои угрозы.
  

Сганарель.

   Женушка, мой другъ, у тебя, кажется, по обыкновенію, спина зачесалась.
  

Мартина.

   Я покажу тебѣ, что совсѣмъ тебя не боюсь.
  

Сганарель.

   Дорогая моя половина, тебѣ, видно, хочется кой-что получить отъ меня.
  

Мартина.

   Ты думаешь, что я испугаюсь твоихъ словъ?
  

Сганарель.

   Дорогой предметъ моихъ желаній, я надеру тебѣ уши.
  

Мартина.

   Ахъ, ты пьяница!..
  

Сганарель.

   Я тебя приколочу.
  

Мартина.

   Винная бочка!..
  

Сганарель.

   Я тебя оттаскаю.
  

Мартина.

   Мерзавецъ!
  

Сганарель.

   Я тебя отдую!..
  

Мартина.

   Негодяй, нахалъ, обманщикъ, подлецъ, мошенникъ, плутъ, бездѣльникъ, бродяга, разбойникъ, воръ!..
  

Сганарель.

   А, такъ тебѣ непремѣнно захотѣлось... (Бьетъ жену палкой).
  

Мартина (кричитъ).

   Ай, ай, ай!..
  

Сганарель.

   Вотъ настоящее средство васъ усмирять!
  

ЯВЛЕНІЕ II.-- РОБЕРЪ, СГАНАРЕЛЬ, МАРТИНА.

  

Роберъ.

   Э, э, э! Что это? Подлость какая! Мерзавецъ, такъ бить свою жену!
  

Мартина (наступая на него и заставляя ею отступать).

   А если я сама хочу, чтобъ онъ меня билъ?
  

Роберъ.

   А, въ такомъ случаѣ я согласенъ на это отъ всего сердца.
  

Мартина.

   Съ чего вы вмѣшиваетесь?
  

Роберъ.

   Виноватъ.
  

Мартина.

   Развѣ это ваше дѣло?
  

Роберъ.

   Вы правы.
  

Мартина.

   Посмотрите, каковъ нахалъ! Хочетъ мѣшать мужьямъ бить своихъ женъ!
  

Роберъ.

   Я отказываюсь...
  

Мартина.

   Чего вамъ тутъ нужно?
  

Роберъ.

   Ничего.
  

Мартина.

   Развѣ вамъ слѣдъ соваться въ чужія дѣла?
  

Роберъ.

   Нѣтъ.
  

Мартина.

   Занимайтесь-ка своими дѣлами.
  

Роберъ.

   Я не говорю больше ни слова.
  

Мартина.

   Мнѣ нравится, чтобъ меня били.
  

Роберъ.

   Я согласенъ.
  

Картина.

   Это до васъ не касается.
  

Роберъ.

   Правда.
  

Картина.

   И вы дуракъ, что суетесь туда, гдѣ васъ не спрашиваютъ. (Даетъ ему пощечину).
  

Роберъ.

   Кумъ, прошу у васъ прощенія отъ всего сердца. Дѣлайте, что угодно, бейте, тузите вашу жену, какъ слѣдуетъ, я вамъ помогу, если хотите.
  

Сганарель.

   Нѣтъ, не хочу.
  

Роберъ.

   А, это дѣло другое.
  

Сганарель (наступая на Робера и заставляя его отступать),

   Я стану ее бить когда захочу, а не захочу -- не стану.
  

Роберъ.

   И прекрасно.
  

Сганарель.

   Вѣдь это моя жена, а не ваша.
  

Роберъ.

   Разумѣется.
  

Сганарель.

   Вы не можете мнѣ приказывать.
  

Роберъ.

   Согласенъ.
  

Сганарель.,

   Я не нуждаюсь въ вашей помощи.
  

Роберъ.

   Очень радъ.
  

Сганарель.

   И вы наглецъ, что вмѣшиваетесь въ чужія дѣла. Знайте, что Цицеронъ сказалъ: свои собаки грызутся, чужая не приставай. (Бьетъ и выталкиваетъ Робера вонъ).
  

ЯВЛЕНІЕ III.-- СГАНАРЕЛЬ, МАРТИНА.

  

Сганарель.

   Вотъ такъ-то. Ну, помиримся-же, давай руку.
  

Мартина.

   Да, послѣ того, какъ ты меня избилъ!
  

Сганарель.

   Это ничего. Давай руку!
  

Мартина.

   Не хочу.
  

Сганарель.

   Э!..
  

Мартина.

   Нѣтъ.
  

Сганарель.

   Женушка!
  

Мартина.

   Ни за что!
  

Сганарель.

   Ну-же, говорю тебѣ.
  

Мартина.

   Не хочу.
  

Сганарель.

   Да ну-же, ну!
  

Мартина.

   Нѣтъ. Я хочу сердиться.
  

Сганарель.

   Полно, все это пустяки... ну-же, ну!..
  

Мартина.

   Оставь меня.
  

Сганарель.

   Давай же руку, говорю тебѣ.
  

Мартина.

   Ты меня слишкомъ обидѣлъ.
  

Сганарель.

   Ну, полно, я прошу у тебя прощенія... хлопнемъ же по рукамъ.
  

Мартина.

   Я тебя прощаю. (Въ сторону). Ты мнѣ поплатишься за это.
  

Сганарель.

   Ты дура, обращаешь вниманіе на такіе пустяки. Подобныя бездѣлицы по временамъ необходимы въ дружбѣ: пять или шесть палочныхъ ударовъ между людьми, которые любятъ другъ друга, только еще болѣе скрѣпляютъ ихъ взаимную привязанность. Ну, я пойду въ лѣсъ и обѣщаю тебѣ принести сегодня побольше сотни вязанокъ дровъ.
  

ЯВЛЕНІЕ IV.-- МАРТИНА (одна).

   Ступай! Что бы я тамъ ни говорила, а ужъ этого не забуду. Меня вотъ такъ и подмываетъ, какъ-бы отомстить тебѣ за твои побои. Я знаю, что у женщины всегда есть средство отмстить мужу; но такое наказаніе слишкомъ деликатно для моего бездѣльника; нужно придумать мщеніе почувствительнѣе, а такого удовлетворенія за мою обиду мнѣ мало.
  

ЯВЛЕНІЕ V.-- ВАЛЕРЪ, ЛУКА, МАРТИНА.

  

Лука (Валеру, не видя Мартины).

   Чортъ возьми! Взвалили-же на насъ коммиссію! Не знаю, чего это мы только ищемъ.
  

Валеръ (Лукѣ, не видя Мартины).

   Чего-же ты хочешь, мой бѣдный кормилецъ? {Nourricier -- мужъ кормилицы.} Надоже намъ слушаться нашего господина; да притомъ, намъ обоимъ прямая выгода въ томъ, чтобъ его дочь, наша барышня, выздоровѣла. Безъ всякаго сомнѣнія, на свадьбѣ, которую теперь отложили по ея болѣзни, намъ бы кое что перепало... Горасъ человѣкъ щедрый,-- а вѣдь онъ женится на барышнѣ. Правда, у ней завелись кое-какія шашни съ Леандромъ, но ты очень хорошо знаешь, что отецъ ея ни за что не согласится назвать его своимъ зятемъ.
  

Мартина (про себя, думая, что она одна).

   Да неужели-же я не придумаю, чѣмъ бы отомстить за себя?
  

Лука (Валеру).

   Ну, да чего же онъ еще хочетъ, когда тутъ всѣ доктора ничего не могли подѣлать.
  

Валеръ (Лукѣ).

   Да иногда, если станешь искать, то найдешь то, чего не находилъ сначала, да еще найдешь тамъ, гдѣ и не думалъ...
  

Марта (все еще не замѣчая, что она не одна).

   Ужъ отомщу-же я, во что бы то ни стало. Эти палочные удары съ ума у меня нейдутъ, я никакъ не могу ихъ переварить и... (Оборачиваясь, сталкивается съ Валеромъ и Лукой). Ахъ, господа, извините, я васъ не видѣла... Я думала объ одной штукѣ, которая меня озабочиваетъ.
  

Валеръ.

   У всякаго свои заботы на свѣтѣ. Вотъ мы тоже ищемъ кое чего и не можемъ найдти.
  

Мартина.

   Не могу ли я вамъ помочь въ чемъ нибудь?
  

Валеръ.

   Можетъ быть... Мы ищемъ какого нибудь ученаго человѣка, искуснаго лѣкаря, который доставилъ-бы облегченіе больной дочери нашего господина: у ней вдругъ языкъ отнялся. Ужъ много лѣкарей перепробовали надъ нею всю свою науку,-- но иногда встрѣчаешь людей съ удивительными секретами, съ особенными лѣкарствами. Эти люди дѣлаютъ очень часто то, чего другіе не съумѣли сдѣлать. Вотъ чего мы ищемъ.
  

Мартина (въ сторону).

   Само небо даетъ мнѣ удивительный случай отомстить висѣльнику! (Вслухъ). Вамъ съ этимъ лучше всего обратиться ко мнѣ. Вы найдете здѣсь именно то, чего ищете. У насъ есть такой человѣкъ... самый удивительный лѣкарь всѣхъ отчаянныхъ болѣзней.
  

Валеръ.

   Ахъ, сдѣлайте милость... Гдѣ-же намъ его найдти?
  

Мартина.

   Вы найдете его теперь вонъ тамъ, онъ забавляется, дрова рубитъ.
  

Лука.

   Лѣкарь дрова рубитъ?
  

Валеръ.

   Онъ забавляется собираніемъ травъ, хотите вы сказать?
  

Мартина.

   Нѣтъ, это человѣкъ необыкновенный... ему это нравится. Онъ человѣкъ причудливый, странный, просто чудакъ. Вы его никогда не примете за то, что онъ есть на самомъ дѣлѣ. Онъ одѣтъ всегда самымъ страннымъ образомъ, старается иногда показаться невѣждой, скрываетъ свою ученость, и всегда старается не употреблять въ дѣло тѣхъ удивительныхъ способностей, которыя Богъ далъ ему въ медицинѣ.
  

Валеръ.

   Удивительно, какъ это у всѣхъ великихъ людей бываютъ какія нибудь странности; у всѣхъ у нихъ ученость-то съ маленькою примѣсью сумасшествія.
  

Мартина.

   А странность этого человѣка такова, что даже и повѣрить нельзя. Онъ иногда захочетъ, чтобъ его хорошенько поколотили прежде, чѣмъ сознается въ своихъ дарованіяхъ. Предупреждаю васъ, вы отъ него ничего не добьетесь, и если ему вздумается, онъ никогда не сознается, что онъ лѣкарь, до тѣхъ поръ, пока вы оба не возьмете по палкѣ, и ударами не заставите его признаться наконецъ въ томъ, что онъ сначала отъ васъ скроетъ.
  

Валеръ.

   Вотъ такъ странное безуміе!
  

Мартина.

   Правда, но за то вы увидите сами: онъ творитъ чудеса.
  

Валеръ.

   А какъ его зовутъ?
  

Мартина.

   Его зовутъ Сганарель. Его легко узнать. У него широкая черная борода, большіе воротнички, а одѣтъ онъ въ зеленомъ съ желтымъ платьѣ.
  

Лука.

   Въ зеленомъ съ желтымъ платьѣ? Да это должно быть лѣкарь попугаевъ!
  

Валеръ.

   Да правда-ли, что онъ такъ искусенъ, какъ вы говорите?
  

Мартина.

   Какъ-же! Этотъ человѣкъ чудеса дѣлаетъ. Вотъ полгода тому назадъ, отъ одной женщины всѣ доктора отказались; часовъ шесть даже считали ее уже мертвой, хоронить было ужъ хотѣли, да вдругъ притащили въ ней насильно этого человѣка, о которомъ мы говоримъ... Онъ посмотрѣлъ на нее, пустилъ ей каплю чего-то въ ротъ, и въ ту же минуту больная встала съ постели и начала прогуливаться по комнатѣ, какъ ни въ чемъ небывало...
  

Лука.

   А!
  

Валеръ.

   Должно быть, это была капля живой воды.
  

Мартина.

   Можетъ быть. Да вотъ еще трехъ недѣль нѣтъ, какъ одинъ мальчикъ, лѣтъ двѣнадцати, упалъ съ колокольни, раздробилъ себѣ голову, руки, ноги. Привели къ нему нашего чудака... Онъ смазалъ ему все тѣло какою-то мазью, и мальчишка сейчасъ-же всталъ на ноги и побѣжалъ играть въ чехарду.
  

Лука.

   Ахъ!..
  

Валеръ.

   Должно быть, у этого человѣка есть отъ всего лѣкарства.
  

Мартина.

   Кто же въ этомъ сомнѣвается?
  

Лука.

   Каково! Вотъ такого-то человѣка намъ и надобно. Пойдемъ скорѣе искать его.
  

Валеръ.

   Благодаримъ васъ за одолженіе, которое вы намъ оказали.
  

Мартина.

   Помните только, что я вамъ говорила.
  

Лука.

   О, чортъ возьми! Ужъ это предоставьте намъ. Если дѣло только въ битьѣ, то голубчикъ, почитай, у насъ въ рукахъ.
  

Валеръ (Лукѣ).

   Вотъ счастливая-то встрѣча! Признаюсь, теперь и я увѣренъ въ успѣхѣ.
  

ЯВЛЕНІЕ VI.-- СГАНАРЕЛЬ, ВАЛЕРЪ, ЛУКА.

Сганарель (за сценой).

   Ля, ля, ля!..
  

Валеръ.

   Тс! Кто-то поетъ и рубитъ дрова!
  

Сганарель (входить на сцену съ бутылкою съ рукѣ, не замѣчая Валера и Луки).

   Ля, ля, ля!.. Ну, будетъ работать, надо выпить. Переведемъ духъ. (Пьетъ). Вотъ такъ дрова, солоно приходятся, чортъ ихъ побери! (Поетъ).
  
   Какъ ты хороша,
   Бутылка душа,
   Когда ты полна
             Вина!
   Но кину тебя,
   Когда выпью я
   Бутылку вина
             До дна!
   Э, чортъ возьми, не надо предаваться меланхоліи!
  

Валеръ (тихо Лукѣ).

   Это онъ самый.
  

Лука (тихо Валеру).

   Мнѣ тоже кажется. Мы такъ-таки на него и наткнулись.
  

Валеръ.

   Посмотримъ поближе.
  

Сганарель (обнимая бутылку).

   А, плутовочка, какъ я люблю тебя, моя милая кубышечка! (Поетъ; но, замѣтивъ Валера и Луку, на него смотрятъ, понижаетъ голосъ).
   Но кину тебя,
   Когда...

(Видя, что къ нему подходятъ и пристально вглядываются).

   Чортъ возьми! Чего надо этимъ людямъ?
  

Валеръ (Лукѣ).

   Это онъ и есть.
  

Лука (Валеру).

   Да, точно такой, какъ намъ его описали. (Сганарель ставитъ бутылку на землю; въ это время Валеръ ему кланяется, а Сганарель, думая, что тотъ хочетъ взять бутылку, переставляетъ ее на другую сторону; Лука дѣлаетъ тоже, Сганарель опять беретъ бутылку и прижимаетъ ее къ себѣ, сопровождая это разными комическими жестами).
  

Сганарель (въ сторону).

   Что это они перешептываются, смотря на меня? Что они замышляютъ?
  

Валеръ.

   Милостивый государь, не васъ-ли зовутъ Сганарелемъ?
  

Сганарель.

   А? Что?
  

Валеръ.

   Я васъ спрашиваю, не васъ-ли зовутъ Сганарелемъ?
  

Сганарель (обращаясь къ Валеру, потомъ къ Лукѣ).

   И да, и нѣтъ, смотря потому, чего вы отъ него хотите.
  

Валеръ.

   Мы хотимъ оказать ему всевозможныя, съ нашей стороны, любезности.
  

Сганарель.

   Въ такомъ случаѣ меня зовутъ именно Сганарелемъ.
  

Валеръ.

   Милостивый государь, мы въ восторгѣ, что васъ видимъ. Насъ послали прямо къ вамъ. Мы просимъ у васъ помощи, которая намъ крайне нужна.
  

Сганарель.

   Если это, господа, касается моего маленькаго ремесла, я всею душою готовъ услужить вамъ.
  

Валеръ.

   Вы очень добры, сударь; но накройтесь, пожалуйста; солнце васъ не обезпокоило бы...
  

Лука.

   Надѣньте шляпу, сударь.
  

Сганарель (въ сторону).

   Вотъ церемонные люди. (Надѣваетъ шляпу).
  

Валеръ.

   Не считайте страннымъ, сударь, что мы пришли къ вамъ. Людей даровитыхъ ищутъ повсюду, а мы такъ много наслышаны о вашихъ способностяхъ...
  

Сганарель.

   Да, господа, правда; рубить дрова -- я первый человѣкъ въ мірѣ.
  

Валеръ.

   Ахъ, сударь!
  

Сганарель.

   Я это дѣлаю мастерски и ужъ про мою рубку ничего нельзя сказать дурного.
  

Валеръ.

   Да не въ этомъ дѣло, сударь...
  

Сганарель.

   Но поэтому я ихъ и продаю по 110 су за сотню.
  

Валеръ.

  
   Сдѣлайте милость, перестанемте говорить объ этомъ.
  

Сганарель.

   Увѣряю васъ, что не продамъ дешевле.
  

Валеръ.

   Сударь, мы знаемъ эту штуку.
  

Сганарель.

   Если такъ, стало быть, вы знаете, что я всегда такъ продаю.
  

Валеръ.

   Сударь, вы смѣетесь...
  

Сганарель.

   Нѣтъ, не смѣюсь. Я ничего не могу уступить.
  

Валеръ.

   Будемъ говорить иначе, сдѣлайте милость.
  

Сганарель.

   Вы, пожалуй, въ другомъ мѣстѣ найдете и дешевле, да вѣдь дрова дровамъ рознь. Но за тѣ, что я рублю...
  

Валеръ.

   Ахъ, оставимте этотъ разговоръ, сударь.
  

Сганарель.

   Божусь вамъ, ни одной полушки дешевле не возьму.
  

Валеръ.

   Фуй!
  

Сганарель.

   Нѣтъ, по совѣсти, вы это заплатите. Я откровенно вамъ говорю... Я не такой человѣкъ, чтобъ запрашивать.
  

Валеръ.

   Возможно-ли, сударь, чтобъ такая особа, какъ вы, забавлялась такимъ грубымъ притворствомъ, унижалась до такой степени и говорила такія вещи? Зачѣмъ такому ученому человѣку, такому знаменитому лѣкарю, какъ вы, скрываться отъ свѣта и зарывать въ землю свои великіе таланты?
  

Сганарель (въ сторону).

   Онъ сумасшедшій!
  

Валеръ.

   Сдѣлайте милость, сударь, не притворяйтесь съ нами.
  

Сганарель.

   Что?
  

Лука.

   Вся эта болтовня ни къ челу не служитъ. Мы все знаемъ.
  

Сганарель.

   Да что же вы знаете? Что вы хотите сказать? За кого вы меня принимаете?
  

Валеръ.

   За того, кто вы и есть, за великаго лѣкаря.
  

Сганарель.

   Сами вы лѣкарь. А я не лѣкарь, и никогда имъ не былъ.
  

Валеръ (тихо Лукѣ).

   Вотъ и нашла на него его дурь. (Вслухъ). Сдѣлайте милость, сударь, не отпирайтесь, не доводите насъ до непріятныхъ крайностей.
  

Сганарель.

   До чего?
  

Валеръ.

   Да до того, что намъ будетъ очень прискорбно...
  

Сганарель.

   Чортъ возьми! Доходите до чего вамъ будетъ угодно,-- а я не лѣкарь, и не знаю, что вы хотите мнѣ сказать.
  

Валеръ (тихо Лукѣ).

   Видно придется прибѣгнуть къ извѣстному намъ средству. (Вслухъ). Еще разъ -- прошу васъ, сударь, сознайтесь кто вы такой.
  

Лука.

   Э, чортъ побери! Перестаньте ломаться, признайтесь откровенно, что вы лѣкарь.
  

Сганарель (про себя).

   Вотъ бѣсятъ!
  

Валеръ.

   Зачѣмъ отпираться, когда мы знаемъ...
  

Лука.

   Къ чему всѣ эти продѣлки? Ну, зачѣмъ все это?
  

Сганарель.

   Господа, говорю вамъ коротко и ясно, что я не лѣкарь.
  

Валеръ.

   Такъ вы не лѣкарь?
  

Сганарель.

   Нѣтъ.
  

Лука.

   Такъ вы не лѣкарь?
  

Сганарель.

   Нѣтъ, говорю вамъ.
  

Валеръ.

   Такъ какъ вы сами этого хотите,-- надо рѣшиться. (Валеръ и Лука берутъ по палкѣ и бьютъ его).
  

Сганарель.

   Ай, ай, ай! Господа, я все, что вамъ угодно.
  

Валеръ.

   Для чего же, сударь, вы принуждаете насъ прибѣгать къ такому насилію?
  

Дука.

   Зачѣмъ навязывать намъ трудъ бить васъ?
  

Валеръ

   Увѣряю васъ, мнѣ очень жаль.
  

Лука

   И мнѣ, право, досадно.
  

Сганарель.

   Что-же это за дьявольщина, господа? Скажите, пожалуйста, вы шутите, или вы съ ума сошли, что захотѣли сдѣлать изъ меня лѣкаря?
  

Валеръ.

   Какъ! вы все еще не сознаетесь и отрекаетесь отъ того, что вы лѣкарь?
  

Сганарель.

   Да пусть чортъ меня возьметъ, если я лѣкарь!
  

Лука.

   Такъ это неправда, что вы лѣкарь?
  

Сганарель.

   Нѣтъ, чортъ меня побери! (снова начинаютъ его бить). Ай, ай, ай! Ну, хорошо, господа, такъ какъ вы хотите -- я точно лѣкарь, я лѣкарь... и аптекарь, пожалуй, если вы только этого хотите. Я лучше на все соглашусь, чѣмъ позволю укокошить себя.
  

Валеръ.

   А вотъ это хорошо, сударь. Я очень радъ, что вы образумились.
  

Лука.

   Сердце такъ и прыгаетъ у меня отъ радости, что вы вотъ такъ говорите.
  

Валеръ.

   Прошу у васъ прощенія отъ всего сердца.
  

Лука.

   Прошу извиненія, что я ваялъ смѣлость...
  

Сганарель (про себя).

   Да что-же это? Ужъ не ошибаюсь ли я самъ, и не сдѣлался-ли я вправду лѣкаремъ, самъ того не замѣтивъ?
  

Валеръ.

   Вы, сударь, не раскаетесь въ томъ, что открыли намъ, кто вы; вы сами увидите, что будете вполнѣ довольны.
  

Сганарель.

   Но, господа, скажите мнѣ, не ошибаетесь-ли вы? Точно ли вы увѣрены, что я лѣкарь?
  

Лука.

   Да, ручаюсь головою.
  

Сганарель.

   Въ самомъ дѣлѣ?
  

Валеръ.

   Разумѣется.
  

Сганарель.

   Чортъ меня возьми, если я это зналъ!
  

Валеръ.

   Какъ-же, вы самый искусный лѣкарь на свѣтѣ.
  

Сганарель.

   А, а..
  

Лука.

   Лѣкарь, который вылѣчилъ, Богъ вѣсть, сколько болѣзней.
  

Сганарель.

   Вотъ какъ!
  

Валеръ.

   Одну женщину цѣлыхъ шесть часовъ считали умершею, хотѣли-было хоронить, а вы воскресили ее одною каплею чего-то, такъ что она тутъ-же начала ходить по комнатѣ.
  

Сганарель.

   Вишь какъ!...
  

Лука.

   Мальчикъ, лѣтъ двѣнадцати, упалъ съ колокольни и разбилъ себѣ и голову, и руки, и ноги, а вы помазали его какою-то мазью, и онъ тотчасъ-же вскочилъ на ноги и побѣжалъ играть въ чехарду.
  

Сганарель.

   Чортъ возьми!
  

Валеръ.

   Вы нами, сударь, останетесь довольны. Вы получите все, что вамъ будетъ угодно, если только позволите вести васъ туда, куда мы хотимъ.
  

Сганарель.

   Получу все, что мнѣ угодно?
  

Валеръ.

   Да.
  

Сганарель.

   А, я лѣкарь безо всякаго спора. Я было это и забылъ, но теперь я вспомнилъ. Но въ чемъ дѣло? Куда-же надо отправляться?
  

Валеръ.

   Мы васъ проводимъ. Дѣло въ томъ, что вамъ надо посмотрѣть дѣвушку, у которой пропалъ даръ слова.
  

Сганарель.

   Ей Богу, я его не бралъ!
  

Валеръ (тихо Лукѣ).

   Онъ любитъ пошутить. (Сганарелю). Пойдемте-же, сударь.
  

Сганарель.

   Безъ докторскаго-то платья?
  

Валеръ.

   Мы его добудемъ.
  

Сганарель (отдавая свою бутылку Валеру).

   Возьмите это: тутъ мое лѣкарство. (Плюетъ и говорить Лукѣ). А вы разотрите это по приказанію доктора.
  

Лука.

   Чортъ возьми! Вотъ этотъ лѣкарь мнѣ нравится; ему, я думаю, удастся, потому что онъ шутникъ.
  

ДѢЙСТВІЕ ВТОРОЕ.

(ТЕАТРЪ ПРЕДСТАВЛЯЕТЪ КОМНАТУ ВЪ ДОМѢ ЖЕРОНТА).

  

ЯВЛЕНІЕ I.-- ЖЕРОНТЪ, ВАЛЕРЪ, ЛУКА, ЖАКЕЛИНА.

  

Валеръ.

   Да, сударь, я думаю, что вы будете довольны; мы привели вамъ величайшаго лѣкаря въ свѣтѣ.
  

Лука.

   Да, нечего сказать, онъ всѣхъ за поясъ заткнетъ; всѣ другіе лѣкаря просто недостойны ему башмаки подавать.
  

Валеръ.

   Этотъ человѣкъ сдѣлалъ удивительныя исцѣленія.
  

Лука.

   Мертвыхъ вылѣчивалъ.
  

Валеръ.

   Онъ немного капризенъ, какъ я уже вамъ говорилъ; иногда съ нимъ бываютъ минуты, что какъ будто умъ у него мѣшается, и онъ кажется вовсе не тѣмъ, каковъ онъ есть.
  

Лука.

   Да, любитъ подурачиться, а иной разъ, не во гнѣвъ вамъ сказать, онъ даже какъ будто нѣсколько рехнувшись.
  

Валеръ.

   Но въ сущности онъ -- сама наука, и очень часто высказываетъ вещи чрезвычайно возвышенныя.
  

Лука.

   А ужъ какъ примется говорить -- точно по книгѣ читаетъ.
  

Валеръ.

   Слава его уже распространилась... всѣ такъ и бѣгутъ къ нему.
  

Жеронтъ.

   Ведите-же его скорѣе сюда.
  

Валеръ.

   Сейчасъ схожу за нимъ.
  

ЯВЛЕНІЕ II.-- ЖЕРОНТЪ, ЖАКЕЛИНА, ЛУКА.

  

Жакелина.

   Ужъ повѣрьте мнѣ, сударь, что и этотъ сдѣлаетъ тоже, что и другіе. Мнѣ кажется, что тутъ все это безполезно, а лучшимъ лѣкарствомъ для вашей дочери былъ бы красивый и добрый мужъ, который пришелся бы ей по сердцу.
  

Жеронтъ.

   Ахъ, кормилица, другъ мой, вы мѣшаетесь не въ свои дѣла.
  

Лука.

   Молчи, жена, чего суешься?
  

Жакелина.

   Говорю вамъ и сто разъ буду говорить, что всѣ эти доктора ничего не сдѣлаютъ, что вашей дочери не ревень, и не александрійскій листъ нуженъ, а что мужъ -- такой пластырь, который вылѣчиваетъ всѣ дѣвичьи болѣзни.
  

Жеронтъ.

   Да развѣ она теперь въ такомъ состояніи, что кто-нибудь захочетъ ее взять съ ея болѣзнью? А когда я хотѣлъ выдать ее замужъ, развѣ она не противилась моей волѣ?
  

Жакелина.

   Я думаю! Вы хотѣли навязать ей человѣка, котораго она не любить. Отчего вы ей не предложили г. Леандра, который тронулъ ея сердечко? Она бы непремѣнно васъ послушалась, и я бьюсь объ закладъ, что онъ возьметъ ее и теперь, такою, какая она есть, если только вы согласитесь отдать ее ему.
  

Жеронтъ.

   Этотъ Леандръ для нея не женихъ, онъ не такъ богатъ, какъ другой.
  

Жакелина.

   У него богатый дядя, послѣ котораго онъ наслѣдникъ.
  

Жеронтъ.

   Ну, это еще долга пѣсня! Хорошо то, что имѣешь въ рукахъ, а разсчитывать на богатство, которое бережетъ для тебя другой, очень рисковало. Смерть не всегда склоняетъ свой слухъ къ желаніямъ и молитвамъ господъ наслѣдниковъ. Нерѣдко приходится еще долго точить зубы тому,-- кто ждетъ чьей нибудь смерти, чтобы поживиться его добромъ.
  

Жакелина.

   Я всегда слышала, что въ бракѣ, какъ и во всемъ, счастье важнѣе богатства. Отцы и матери всегда имѣютъ проклятую привычку спрашивать: "что у него?" да "что у нея?" Вотъ кумъ Пьеръ выдалъ дочку свою Симонитту за толстаго Томаса, потому что у него виноградникъ побольше, чѣмъ у молодаго Робена, котораго она любила. И бѣдняжка съ тѣхъ поръ сдѣлалась желтою, какъ лимонъ, и ни капельки не потолстѣла. Это для васъ хорошій примѣръ, сударь. Надо же пожить на свѣтѣ, и по мнѣ лучше, чтобъ у дочки моей былъ мужъ, который ей по сердцу, чѣмъ всѣ доходы биржи.
  

Жеронтъ.

   Э, кормилица, какъ вы замудрствовались. Сдѣлайте милость, замолчите, вы такъ горячитесь, что, пожалуй, молоко испортится.
  

Лука (прихлопывая послѣ каждой фразы Жеронта по плечу).

   Чортъ возьми! Молчи, грубіянка!.. Ну, на что барину твои росказни! Онъ знаетъ, что ему дѣлать. Знай, корми свое дитя, и не разсуждай. Баринъ -- отецъ своей дочери; онъ добръ и разсудителенъ, и самъ знаетъ, чего ей надо.
  

Жеронтъ.

   Потише! Потише!..
  

Лука (ударяя опять Жеронта по плечу).

   Да я, сударь, хочу ее немного ограничить... Научить, какъ она должна васъ уважать.
  

Жеронтъ.

   Да, только жестовъ-то этихъ не нужно.
  

ЯВЛЕНІЕ III.-- ВАЛЕРЪ, СГАНАРЕЛЬ, ЛУКА, ЖЕРОНТЪ, ЖАКЕЛИНА.

  

Валеръ.

   Приготовьтесь, сударь, вотъ идетъ нашъ лѣкарь.
  

Жеронтъ (Сганарелю).

   Милостивый государь, я очень радъ видѣть васъ у себя; мы въ васъ сильно нуждаемся.
  

Сганарель (въ докторскомъ платьѣ и большой остроконечной шляпѣ).

   Ипократъ говоритъ... чтобы мы оба накрылись.
  

Жеронтъ.

   Ипократъ говоритъ это?
  

Да.

   Сганарель.
  

Жеронтъ.

   Въ какой главѣ, позвольте спросить.
  

Сганарель.

   Въ главѣ... о шляпахъ.
  

Жеронтъ.

   Когда Ипократъ говоритъ, такъ надо исполнить.
  

Сганарель.

   Господинъ лѣкарь, узнавъ удивительныя вещи...
  

Жеронтъ.

   Кому вы это говорите?
  

Сганарель.

   Вамъ.
  

Жеронтъ.

   Я не лѣкарь.
  

Сганарель.

   Вы не лѣкарь?
  

Жеронтъ.

   Нѣтъ.
  

Сганарель.

   Въ самомъ дѣлѣ?
  

Жеронтъ.

   Въ самомъ дѣлѣ.

(Сганарель беретъ палку и бьетъ ею Жеронта).

   Ай, ай, ай!..
  

Сганарель.

   Теперь вы лѣкарь. У меня у самого никогда не было другого диплома.
  

Жеронтъ.

   Какого чорта вы ко мнѣ привели?
  

Валеръ.

   Я вамъ говорилъ, что этотъ лѣкарь большой проказникъ.
  

Жеронтъ.

   Да, но я его вытолкаю вонъ съ его проказами.
  

Лука.

   Не обращайте на это вниманія, сударь, это такъ только... для шутки.
  

Жеронтъ.

   Эти шутки мнѣ не нравятся.
  

Сганарель.

   Милостивый государь, прошу извинить меня въ моей смѣлости...
  

Жеронтъ.

   Вашъ покорный слуга, сударь.
  

Сганарель.

   Мнѣ очень непріятно...
  

Жеронтъ.

   Ничего...
  

Сганарель.

   Эти палочные удары...
  

Жеронтъ.

   Ничего не значитъ.
  

Сганарель.

   Которые я имѣлъ честь вамъ дать.
  

Жеронтъ.

   Не будемъ говорить объ этомъ.-- У меня есть дочь, сударь, которая захворала странною болѣзнью.
  

Сганарель.

   Очень радъ, сударь, что ваша дочь имѣетъ нужду во мнѣ, и отъ всего сердца желалъ бы, чтобъ и вы также имѣли нужду во мнѣ, и все ваше семейство, дабы я могъ доказать вамъ мою готовность служить вамъ.
  

Жеронтъ.

   Я вамъ очень благодаренъ за такое участіе.
  

Сганарель.

   Увѣряю васъ, что говорю вамъ это отъ всей души.
  

Жеронтъ.

   Вы дѣлаете мнѣ слишкомъ много чести.
  

Сганарель.

   Какъ имя вашей дочери?
  

Жеронтъ.

   Люсенда.
  

Сганарель

   Люсенда? А, славное имя для лѣченія... Люсенда!
  

Жеронтъ.

   Я пойду посмотрю, что она дѣлаетъ.
  

Сганарель (указывая Жакелину).

   Кто эта женщина?
  

Жеронтъ.

   Это кормилица моего маленькаго ребенка. (Уходить).
  

ЯВЛЕНІЕ IV.-- СГАНАРЕЛЬ, ЖАКЕЛИНА, ЛУКА.

  

Сганарель (про себя).

   Вотъ славная штучка, чортъ побери!.. (Вслухъ). Ахъ, кормилица, прекрасная кормилица, вся моя медицина -- покорнѣйшая раба вашего кормиличества, и я желалъ бы быть тою счастливою куколкою, которая питается вашей прекрасной грудью. (Кладетъ руку ей на грудь). Всѣ мои лѣкарства, вся моя наука, всѣ мои способности -- къ вашимъ услугамъ, и...
  

Лука.

   Позвольте, г. лѣкарь, оставьте мою жену, пожалуйста.
  

Сганарель.

   Какъ, она ваша жена?
  

Лука.

   Да.
  

Сганарель.

   Ахъ, право, я и не зналъ этого, и очень радъ выразить мою любовь вамъ обоимъ. (Дѣлаетъ что хочетъ обнять Луку, и обнимаетъ кормилицу).
  

Лука (отталкивая Сганареля и становясь между нимъ и женою).

   Потише, нельзя ли.
  

Сганарель.

   Увѣряю васъ, я въ восторгѣ отъ вашего союза. Поздравляю ее съ такимъ мужемъ, какъ вы, а васъ съ такою красивою, умною и прекрасно сложенною женою, какъ она. (Снова дѣлаетъ видъ, что хочетъ обнять Луку, протягивающаго къ нему руки, но пролѣзаетъ подъ руками Луки и обнимаетъ опять кормилицу).
  

Лука (снова его отталкиваетъ)

   А, чортъ возьми! Безъ нѣжностей, прошу васъ.
  

Сганарель.

   Такъ вы не хотите, чтобъ я наслаждался съ вами такою прекрасною компаніею?
  

Лука.

   Мной наслаждайтесь, сколько хотите, а съ женой моей безъ нѣжностей.
  

Сганарель.

   Я принимаю равное участіе въ счастіи васъ обоихъ, и если обнимаю васъ, чтобы выразить вамъ мое удовольствіе, то обнимаю и ее, чтобъ выразить ей тоже самое.

(Продолжаетъ прежнюю игру).

  

Лука (отталкивая его въ третій разъ).

   Ахъ, чортъ побери, г. лѣкарь! Что это за шутки!
  

ЯВЛЕНІЕ V.-- ЖЕРОНТЪ, СГАНАРЕЛЬ, ЛУКА, ЖАКЕЛИНА.

Жеронтъ.

   Милостивый государь, къ вамъ сейчасъ приведутъ мою дочь.
  

Сганарель.

   Я жду ее со всею медициною.
  

Жеронтъ.

   Гдѣ же она?
  

Сганарель (указывая на свой лобъ).

   Вотъ здѣсь.
  

Жеронтъ.

   Очень хорошо.
  

Сганарель.

   Но такъ какъ я принимаю участіе во всемъ вашемъ семействѣ, то мнѣ надо попробовать молоко вашей кормилицы и осмотрѣть ея грудь. (Подходитъ къ Жакелинѣ).
  

Лука (отталкиваетъ его и повертываетъ).

   Нѣтъ, нѣтъ,-- этого намъ совсѣмъ не нужно.
  

Сганарель.

   Это обязанность лѣкаря -- осмотрѣть грудь кормилицы.
  

Лука.

   Никакой обязанности знать не хочу.
  

Сганарель.

   Ты имѣешь дерзость противиться лѣкарю? Вонъ отсюда!
  

Лука.

   Такъ вотъ я и послушалъ!
  

Сганарель (косясь на него).

   Я напущу на тебя лихорадку!
  

Жакелина (взявъ Луку за руку и тоже повертывая его).

   Убирайся-ка и ты! Развѣ у меня силъ нѣтъ защититься, если онъ сдѣлаетъ что нибудь, чего не слѣдуетъ?
  

Лука.

   Я не хочу, чтобъ онъ тебя трогалъ...
  

Сганарель.

   Экой мужикъ... ревнуетъ жену!
  

Жеронтъ.

   Вотъ моя дочь.
  

ЯВЛЕНІЕ VI.-- ЛЮСЕНДА, ЖЕРОНТЪ, СГАНАРЕЛЬ, ВАЛЕРЪ, ЛУКА, ЖАКЕЛИНА.

  

Сганарель.

   Это больная?
  

Жеронтъ.

   Да. Она у меня единственная дочь, и ничто въ свѣтѣ не утѣшитъ меня, если она умретъ.
  

Сганарель.

   Пусть остерегается этого! Она не должна умирать безъ докторскаго предписанія.
  

Жеронтъ.

   Эй!.. стулъ.
  

Сганарель (сѣвъ между Жеронтомъ и Люсиндою).

   Да это премиленькая больная! И я утверждаю, что ею останется доволенъ всякій здоровый мужчина.
  

Жеронтъ.

   Вы заставили ее засмѣяться, сударь.
  

Сганарель.

   Тѣмъ лучше. Когда докторъ заставляетъ больного смѣяться, такъ это самый лучшій признакъ. Ну, въ чемъ же дѣло? Что съ вами? Какую боль вы чувствуете?
  

Люесинда (поднося руки ко рту, и подбородку).

   Гм... гн... гм... гн...
  

Сганарель.

   Э! Что вы говорите?
  

Люсинда (съ же жестами).

   Гм... гн... гм... гн..
  

Сганарель.

   Что?
  

Люсинда.

   Гм... гн... гм...
  

Сганарель (передразнивая ее).

   Гм... гн... гм...? Я васъ не понимаю. Что это за языкъ?
  

Жеронтъ.

   Это ея болѣзнь, сударь. Она онѣмѣла, и до сихъ поръ никто не могъ узнать причины. Изъ-за этого пришлось отложить ея свадьбу.
  

Сганарель.

   Зачѣмъ-же?
  

Жеронтъ.

   Тотъ, кто на ней женится, хочетъ подождать ея выздоровленія.
  

Сганарель.

   Какой это дуракъ не хочетъ, чтобъ его жена была нѣма? Ахъ, еслибъ Богъ далъ, чтобъ у моей жены была такая болѣзнь! Я бы поостерегся ее вылѣчить.
  

Жеронтъ.

   А мы, докторъ, просимъ васъ употребить всѣ средства, чтобъ вылѣчить ее отъ ея болѣзни.
  

Сганарель.

   О, не безпокойтесь! Скажите только, эта болѣзнь заставляетъ ее сильно спадать?
  

Жеронтъ.

   Да, сударь.
  

Сганарель.

   Тѣмъ лучше. Чувствуетъ она сильныя боли?
  

Жеронтъ.

   Очень сильныя.
  

Сганарель.

   Это очень хорошо. Ходитъ она... знаете...
  

Жеронтъ.

   Да.
  

Сганарель.

   Обильно?
  

Жеронтъ.

   Я въ этомъ ничего не понимаю.
  

Сганарель.

   И хорошаго качества?
  

Жеронтъ.

   Я въ этихъ вещахъ не знатокъ.
  

Сганарель (обращаясь къ Люсендѣ).

   Дайте мнѣ вашу руку. (Жеронтъ). Вотъ пульсъ, ясно обозначающій, что ваша дочь нѣма.
  

Жеронтъ.

   Ахъ, да, сударь, это точно ея болѣзнь, вы угадали съ перваго раза.
  

Сганарель.

   Еще бы!
  

Жакелина.

   Видите, какъ онъ угадалъ ея болѣзнь!
  

Сганарель.

   Мы, великіе медики, узнаемъ вещи сразу. Какой-нибудь невѣжда затруднился бы и сталъ бы говорить, что это, молъ, и то, и се, но я, я опредѣляю болѣзнь съ перваго раза и объявляю вамъ, что ваша дочь нѣма.
  

Жеронтъ.

   Да, но мнѣ хотѣлось бы, чтобъ вы мнѣ объяснили, отъ чего это происходитъ?
  

Сганарель.

   Ничего нѣтъ легче. Это происходитъ отъ того, что она потеряла способность говорить.
  

Жеронтъ.

   Очень хорошо. Но позвольте васъ спросить, какая причина тому, что она потеряла способность говорить?
  

Сганарель.

   Всѣ лучшіе наши писатели вамъ скажутъ, что это есть затрудненіе владѣть языкомъ.
  

Жеронтъ.

   Но позвольте васъ еще спросить: что вы думаете объ этомъ затрудненіи владѣть языкомъ?
  

Сганарель.

   Аристотель говоритъ объ этомъ... много хорошаго.
  

Жеронтъ.

   Я думаю.
  

Сганарель.

   О, это былъ великій человѣкъ!
  

Жеронтъ.

   Безъ всякаго сомнѣнія.
  

Сганарель.

   Вполнѣ великій человѣкъ! (Подымая руки къ верху).
  

Жеронтъ.

   Человѣкъ, который былъ вотъ на столько выше меня. Но, возвращаясь къ нашему разсужденію, я утверждаю, что это затрудненіе владѣть языкомъ, происходитъ отъ извѣстныхъ мокротъ, которыя мы, ученые, называемъ мокротами вредными, то-есть... вредными мокротами. Потому что пары, образуемые испусканіемъ инфлюэнцій и подымающіеся въ области болѣзней, проходя... такъ сказать... Вы понимаете по-латыни?
  

Жеронтъ.

   Ни слова.
  

Сганарель (поспѣшно вставая).

   Такъ вы не понимаете по-латыни?
  

Жеронтъ.

   Нѣтъ.
  

Сганарель (воодушевляясь).

   Cabricias, агсі, thuram, catalamus, singulariter, nominative, haec musa, то-есть муза, bonus, bona, bonum. Deus sanctus, est*ne oratio latinas? Etiam, да. Quare, почему? Quia substantivo et аdjectivum concordat in generi, numerum et casus.
  

Жеронтъ.

   Ахъ, зачѣмъ я не учился!
  

Жакелина.

   Вотъ ученый человѣкъ!..
  

Лука.

   Да, это такъ хорошо, что я ровно ничего не понимаю.
  

Сганарель.

   Такимъ образомъ, когда эти пары, о которыхъ я говорилъ, проходятъ изъ лѣваго бока, гдѣ печень, въ правый бокъ, гдѣ сердце, то случается, что легкое, которое мы называемъ по-латыни "armian", имѣя сообщеніе съ мозгомъ, который мы называемъ по-гречески "nasmus", посредствомъ пустой жилы, которую мы называемъ по-еврейски "cubile", сталкивается съ этими парами, наполняющими ventriculi лопатки, и такъ какъ сказанные пары имѣютъ нѣкоторую зловредность... Слушайте это хорошенько, пожалуйста.
  

Жеронтъ.

   Слушаю.
  

Сганарель.

   Имѣютъ нѣкоторую зловредность, причина которой... будьте внимательны, прошу васъ.
  

Жеронтъ.

   Я слушаю чрезвычайно внимательно.
  

Сганарель.

   Причина которой заключается въ ѣдкости мокротъ, зарождающихся въ пустотѣ діафрагмы, то отъ этого происходитъ, что эти пары... ossabandus, nequeis, nequer, potarinum, quipsa milus. Вотъ отъ этого-то самаго ваша дочь и онѣмѣла.
  

Жакелина.

   Ахъ, какъ хорошо сказано, муженекъ!
  

Лука.

   Отчего у меня не такой язычекъ?!
  

Жеронтъ.

   Вы разсуждаете какъ нельзя лучше, конечно. Только одно мнѣ показалось страннымъ,-- это относительно мѣста печени и сердца. Мнѣ кажется, что вы размѣщаете ихъ не такъ, какъ въ дѣйствительности, и что сердце находится на лѣвой сторонѣ, а печень -- на правой.
  

Сганарель.

   Да, прежде было такъ, но мы все это перемѣнили,-- мы теперь лѣчимъ по совершенно новой методѣ.
  

Жеронтъ.

   Я этого не зналъ; извините мое невѣжество.
  

Сганарель.

   Тутъ нѣтъ ничего дурного; вы же не обязаны обладать такою ученостью, какъ мы.
  

Жеронтъ.

   Разумѣется. Но, сударь, что же вы думаете надо дѣлать въ этой болѣзни?
  

Сганарель.

   Что я думаю надо дѣлать?
  

Жеронтъ.

   Да.
  

Сганарель.

   Мое мнѣніе: уложить ее въ постель и давать ей, вмѣсто лѣкарства, побольше хлѣба, смоченнаго въ винѣ.
  

Жеронтъ.

   Зачѣмъ это, сударь?
  

Сганарель.

   Затѣмъ, что въ хлѣбѣ и винѣ, взятыхъ вмѣстѣ, есть симпатическая сила, заставляющая говорить. Вы вѣрно видали, что попугаямъ только это и даютъ ѣсть, и что при такой пищѣ они выучиваются говорить.
  

Жеронтъ.

   Это правда. О, великій человѣкъ! Скорѣе, хлѣба и вина!
  

Сганарель.

   Я зайду вечеркомъ посмотрѣть, въ какомъ она будетъ состояніи.
  

ЯВЛЕНІЕ VII.-- ЖЕРОНТЪ, СГАНАРЕЛЬ, ЖАКЕЛИНА.

  

Сганарель

   Постойте! (Жеронту). Милостивый государь, вашей кормилицѣ не мѣшало-бы прописать какое-нибудь маленькое лѣкарство.
  

Жакелина.

   Кому? Мнѣ? Да я совершенно здорова.
  

Сганарель.

   Тѣмъ хуже, кормилица, тѣмъ хуже. Эта полнота здоровья бываетъ опасна, и тебѣ было бы не дурно сдѣлать маленькое кровопусканіе, поставить этакой легонькій успокоительный клистирчикъ.
  

Жеронтъ.

   Но, сударь, этой методы я не понимаю. Зачѣмъ пускать кровь, когда у человѣка нѣтъ никакой болѣзни?
  

Сганарель.

   Ничего,-- эта метода полезная. Вѣдь пьемъ же мы иногда въ ожиданіи жажды, и кровь надо пускать для предохраненія отъ будущей болѣзни.
  

Жакелина (уходя).

   Ну, нѣтъ, я не согласна, я не хочу сдѣлать изъ моего тѣла аптеку.
  

Сганарель.

   Вы возстаете противъ лѣкарствъ; но мы съумѣемъ образумить васъ.
  

ЯВЛЕНІЕ VIII.-- Жеронтъ, СГАНАРЕЛЬ.

  

Сганарель.

   Прощайте.
  

Жеронтъ.

   Погодите немного, сдѣлайте милость.
  

Сганарель.

   А что вы хотите?
  

Жеронтъ.

   Хочу дать вамъ денегъ, сударь.
  

Сганарель (протягивая руку сзади, въ то время, какъ Жеронтъ раскрываетъ кошелекъ).

   Я не возьму, сударь.
  

Жеронтъ.

   Но, сударь...
  

Сганарель.

   Ни за что!
  

Жеронтъ.

   Минуточку...
  

Сганарель.

   Ни коимъ образомъ.
  

Жеронтъ.

   Сдѣлайте милость.
  

Сганарель.

   Вы шутите.
  

Жеронтъ.

   Ну, вотъ и все тутъ.
  

Сганарель.

   Ни за что не возьму.
  

Жеронтъ.

   Пожалуйста!
  

Сганарель.

   Я лѣчу не изъ за денегъ.
  

Жеронтъ.

   Я вѣрю.
  

Сганарель (взявъ деньги).

   А полновѣсные?
  

Жеронтъ.

   Да, сударь.

Сганарель.

   Я лѣкарь не корыстолюбивый.
  

Жеронтъ.

   Я знаю.
  

Сганарель.

   Мною руководитъ не интересъ.
  

Жеронтъ.

   У меня и мысли этой не было. (Уходитъ).
  

Сганарель (одинъ, смотря на полученныя имъ деньги).

   Чортъ возьми, это не дурно, особенно если...
  

ЯВЛЕНІЕ IX.-- ЛЕАНДРЪ, СГАНАРЕЛЬ

  

Леандръ.

   Милостивый государь, я давно васъ жду... Я пришелъ просить вашей помощи.
  

Сганарель (щупая у него пульсъ).

   Пульсъ не хорошъ!
  

Леандръ.

   Я не боленъ, и пришелъ къ вамъ не затѣмъ, чтобъ лѣчиться.
  

Сганарель.

   А если вы не больны, такъ зачѣмъ же этого не говорите?
  

Леандръ.

   Я вамъ разскажу все въ двухъ словахъ: имя мое Леандръ, и я влюбленъ въ Люсенду, которую вы сейчасъ посѣтили. Такъ какъ, по нерасположенію ко мнѣ ея отца, мнѣ закрытъ всякій къ ней доступъ, то я рѣшился просятъ васъ помочь моей любви и дать мнѣ возможность провести задуманную хитрость, чтобы сказать ей пару словъ, отъ которыхъ зависитъ мое счастье и моя жизнь.
  

Сганарель (притворяясь разсерженнымъ).

   За кого вы меня принимаете? Какъ вы смѣете просить меня помогать вашей любви? Какъ вы смѣете унижать докторское достоинство подобными предложеніями?
  

Леандрь.

   Не дѣлайте шума, сударь...
  

Сганарель (подступая къ нему).

   Хочу шумѣть! Вы человѣкъ дерзкій!
  

Леандръ.

   Ахъ, потише, сударь...
  

Сганарель.

   Безтолковый!
  

Леандръ.

   Сдѣлайте милость!...
  

Сганарель.

   Я вамъ покажу, что я не такой человѣкъ, и эта ужасная дерзость...
  

Леандръ (вынимая кошелекъ).

   Милостивый государь...
  

Сганарель.

   Вздумать употребить меня какъ средство... (Взявъ кошелекъ). Я не о васъ говорю, вы человѣкъ честный, и я очень радъ оказать вамъ услугу. Но знаете, бываютъ такіе нахалы, которые принимаютъ людей совсѣмъ не за то, что они на самомъ дѣлѣ, и это, признаться, меня сердитъ.
  

Леандръ.

   Прошу извинить мою смѣлость, докторъ...
  

Сганарель.

   Вы шутите. Въ чемъ дѣло?
  

Леандръ.

   У знайте-же, сударь, что болѣзнь, которую вы хотите лѣчить, болѣзнь притворная. Доктора, какъ слѣдуетъ, много объ ней толковали: одни говорили, что она происходитъ отъ мозга, другіе -- отъ внутренностей, третьи -- отъ селезенки, четвертые -- отъ печени; но вѣрно то, что настоящая причина болѣзни -- любовь, и что Люсенда притворилась больною единственно для того, чтобы избавиться отъ брака, къ которому ее принуждали. Однако, чтобъ насъ не увидали вмѣстѣ, уйдемте отсюда; дорогою я вамъ разскажу, чего я отъ васъ желаю.
  

Сганарель.

   Идемте, сударь. Вы вселили во мнѣ какое-то непостижимое участіе къ вашей любви, и я пожертвую всю мою медицину, а больная или умретъ, или будетъ ваша.
  

ДѢЙСТВІЕ ТРЕТЬЕ.

(ТЕАТРЪ ПРЕДСТАВЛЯЕТЪ МѢСТНОСТЬ БЛИЗЬ ДОМА ЖЕРОНТА).

  

ЯВЛЕНІЕ I.-- ЛЕАНДРЪ, СГАНАРЕЛЬ.

  

Леандръ.

   Кажется, я не дурно одѣлся для аптекаря; и такъ какъ отецъ ея мало видалъ меня, то думаю, что этой перемѣны платья и парика достаточно, чтобъ онъ меня не узналъ.
  

Сганарель.

   Безъ сомнѣнія.
  

Леандръ.

   Я только желалъ бы еще узнать пять или шесть громкихъ медицинскихъ словъ, чтобы украшать передъ нимъ свою рѣчь, и придать себѣ видъ знатока.
  

Сганарель.

   Полноте, полноте, все это не нужно! Довольно одного платья; вѣдь и я не больше вашего знаю.
  

Леандръ.

   Какъ?
  

Сганарель.

   Чортъ меня возьми, если я понимаю что нибудь въ медицинѣ! Вы человѣкъ честный, и я могу довѣриться вамъ, какъ вы довѣрились мнѣ.
  

Леандръ.

   Какъ! Вы на самомъ дѣлѣ не...
  

Сганарель.

   Нѣтъ, говорю вамъ; они сдѣлали меня лѣкаремъ противъ моей воли. Я никогда и не воображалъ быть такимъ ученымъ, и все мое ученіе дошло только до второго класса. Я не знаю, почему это имъ вздумалось, но когда я увидалъ, что они всѣми силами хотятъ, чтобы я былъ лѣкаремъ, то я и рѣшился быть имъ на ихъ счетъ. Однако, вы не повѣрите, какъ это заблужденіе распространилось, и до какой степени каждый хочетъ видѣть во мнѣ ученаго человѣка. Ко мнѣ приходятъ со всѣхъ сторонъ, и если дѣла все такъ пойдутъ, я намѣренъ во всю жизнь держаться медицины. Я нахожу, что это самое лучшее ремесло, потому что хорошо-ли, дурно-ли его исполняешь, все равно платятъ. Порча никогда не падаетъ на нашу спину, и мы, какъ вздумается, работаемъ съ нашимъ матеріаломъ. Башмачникъ, дѣлая башмаки, не можетъ испортить куска кожи, чтобы не поплатиться за это, а тутъ можно испортить человѣка, и ничего. Ошибки для насъ не существуетъ, и тотъ, кто умираетъ, всегда виноватъ самъ. Наконецъ, самое лучшее въ этомъ ремеслѣ то, что у мертвыхъ существуетъ деликатность и скромность, какимъ лучше и не бываетъ на свѣтѣ; никогда ни одинъ мертвый не пожаловался на лѣкаря, который его уморилъ.
  

Леандръ.

   Да, правда, мертвые въ этомъ отношеніи чрезвычайно деликатный народъ.
  

Сганарель.

   Вотъ эти люди, кажется, идутъ ко мнѣ за совѣтомъ. (Леандру). Подите, подождите меня подлѣ жилища вашей возлюбленной.
  

ЯВЛЕНІЕ II.-- ТИБО, ДЕРРЕНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

  

Тибо.

   Мы, сударь, пришли къ вамъ, мой сынъ Перренъ и я...
  

Сганарель.

   А что вамъ?
  

Тибо.

   Его бѣдная мать -- ее зовутъ Перретой -- лежитъ въ постели больная вотъ ужъ съ полгода.
  

Сганарель (протягивая руку за деньгами).

   Что же вы хотите, чтобы я тутъ сдѣлалъ?
  

Тибо.

   Намъ бы хотѣлось, сударь, чтобы вы намъ дали какое нибудь маленькое снадобье, чтобъ ее вылѣчить.
  

Сганарель.

   Надо посмотрѣть, чѣмъ она больна.
  

Тибо.

   У ней водянка, сударь.
  

Сганарель.

   Водянка?
  

Тибо.

   То есть она вся распухла; говорятъ, это у ней какая? то жидкость завелась въ тѣлѣ, и что у нея печень, животъ или селезенка, какъ тамъ это будетъ угодно назвать, вмѣсто того, чтобъ дѣлать кровь, дѣлаетъ только воду. У ней черезъ день ежедневная лихорадка съ разслабленіемъ и болью въ суставахъ ногъ. Въ горлѣ у ней такая хрипота, что того и гляди задушитъ ее, а иногда съ нею приключаются обмороки съ судорогами, такъ что она кажется помираетъ. У насъ въ деревнѣ есть одинъ аптекарь, съ вашего позволенія, такъ онъ давалъ ей разные штуки; онъ уже стоилъ мнѣ болѣе дюжины добрыхъ экю за промывательныя, съ позволенія сказать, микстуры, настойки и разныя снадобья. Но все это, какъ говорится, ни къ чорту. Онъ было хотѣлъ закатить ей еще какого-то лѣкарства, которое называется рвотнымъ напиткомъ, но, право, я боюсь, чтобъ это ее совсѣмъ не отправило на тотъ свѣтъ; говорятъ, что знаменитые лѣкаря ни вѣсть сколько народу переморили этимъ изобрѣтеніемъ.
  

Сганарель (все подставляя руку за деньгами).

   Къ дѣлу, мой другъ, къ дѣлу...
  

Тибо.

   Дѣло въ томъ, сударь, что мы пришли просить васъ сказать намъ что дѣлать.
  

Сганарель.

   Я совершенно васъ не понимаю.
  

Перронъ.

   Моя мать больна, сударь, и вотъ мы принесли вамъ два экю, чтобъ вы намъ дали какое нибудь лѣкарство.
  

Сганарель.

   А васъ-то я понимаю. Вотъ молодецъ говорить ясно и объясняется, какъ слѣдуетъ. Вы говорите, что ваша мать больна водянкою, что она вся опухла, что у ней лихорадка и боль въ ногахъ, и что по временамъ съ нею бываютъ обмороки и судороги?
  

Перренъ.

   Да, сударь, точно такъ.
  

Сганарель.

   Я тотчасъ же понялъ изъ вашихъ словъ. Но вашъ отецъ самъ не знаетъ, что говоритъ. Такъ вы просите у меня лѣкарства?
  

Перронъ.

   Да, сударь...
  

Сганарель.

   Лѣкарство, чтобъ ее вылѣчить?
  

Перренъ.

   Такъ, сударь, разумѣемъ.
  

Сганарель.

   Возьмите вотъ кусочекъ сыру и дайте ей съѣсть.
  

Перронъ.

   Сыру, сударь?
  

Сганарель.

   Да, это сыръ, приготовленный особеннымъ образомъ: тутъ есть и золото, и кораллы, и жемчугъ, и много другихъ драгоцѣнныхъ вещей.
  

Перронъ.

   Мы вамъ очень благодарны, сударь; мы сейчасъ же заставимъ ее принять это.
  

Сганарель.

   Ступайте. А если она умретъ, похороните ее получше, какъ только можете.
  

ЯВЛЕНІЕ III.-- ЖАКЕЛИНА, СГАНАРЕЛЬ, ЛУКА (въ глубинѣ сцены).

(ДЕКОРАЦІЯ ВТОРОГО ДѢЙСТВІЯ).

  

Сганарель.

   Вотъ такъ кормилица! Ахъ, кормилица моего сердца, я въ восторгѣ отъ этой встрѣчи; вашъ видъ -- ревень, кассія, александрійскій листъ, которые прочищаютъ всю меланхолію моего сердца.
  

Жакелина.

   Г. лѣкарь, это для меня слишкомъ хорошо сказано, и я ничего не понимаю во всей вашей латыни...
  

Сганарель.

   Захворайте, кормилица, прошу васъ, захворайте, изъ любви ко мнѣ. Для меня было-бы величайшимъ удовольствіемъ въ свѣтѣ васъ вылѣчить.
  

Жакелина.

   Покорно васъ благодарю; нѣтъ ужъ, по моему, лучше пусть меня не лѣчатъ.
  

Сганарель.

   Мнѣ васъ жаль, кормилица, у васъ такой ревнивый и сердитый мужъ.
  

Жакелина.

   Что дѣлать, сударь? Это наказаніе за грѣхи мои! Ужъ куда козу привязали, тамъ ей и траву щипать.
  

Сганарель.

   Какъ терпѣть такого олуха, человѣка, который всегда за вами присматриваетъ и не хочетъ, чтобъ кто нибудь говорилъ съ вами.
  

Жакелина.

   О, вы еще ничего не видали, это только цвѣточки...
  

Сганарель.

   Возможно ли? Неужели есть человѣкъ съ такою низкою душою, что можетъ дурно обращаться съ такою особою, какъ вы? Ахъ, я знаю людей, прекраснѣйшая кормилица, и недалеко отсюда, которые почли бы за счастье поцѣловать только кончикъ вашей ножки! Ну, зачѣмъ надо было, чтобъ такая прекрасная особа попала въ такія руки и чтобъ настоящее животное, скотина, болванъ, дуракъ... Простите меня, кормилица, что я такъ говорю о вашемъ мужѣ...
  

Жакелина.

   Э, сударь, я очень хорошо знаю, что онъ заслуживаетъ всѣ эти названія.
  

Сганарель.

   Да, кормилица, безъ всякаго сомнѣнія, онъ ихъ заслуживаетъ; онъ еще заслуживалъ бы и того, чтобъ вы ему приставили кое-что на голову, въ наказаніе за его подозрѣнія.
  

Жакелина.

   Да, еслибъ я не думала только объ одномъ его интересѣ, такъ онъ принудилъ бы меня кое къ чему.
  

Сганарель.

   Право, вы не дурно сдѣлали бы, еслибъ отмстили ему съ чьею нибудь помощью. Этотъ человѣкъ, говорю вамъ, вполнѣ того заслуживаетъ, и если бы я былъ такъ счастливъ, прекрасная кормилица, чтобъ вы меня выбрали для этого... (Въ то время, какъ Сганарель протягиваетъ руки, чтобъ обнять Жакелину, Лука просовываетъ между ними голову, и становится въ срединѣ. Сганарель и Жакелина смотрятъ на Луку и уходятъ въ разныя стороны.)
  

ЯВЛЕНІЕ IV.-- ЖЕРОНТЪ, ЛУКА.

  

Жеронтъ.

   Эй, Лука, не видалъ-ли ты нашего лѣкаря?
  

Лука.

   Эхъ, чтобы его черти побрали!.. я его видѣлъ, и жену мою тоже!
  

Жеронтъ.

   Гдѣ же онъ можетъ быть?
  

Лука.

   Не знаю, но желалъ бы, чтобъ онъ провалился ко всѣмъ чертямъ!
  

Жеронтъ.

   Поди, посмотри, что дѣлаетъ моя дочь.
  

ЯВЛЕНІЕ V.-- СГАНАРЕЛЬ, ЛЕАНДРЪ, ЖЕРОНТЪ.

  

Жеронтъ.

   Ахъ, сударь, я сейчасъ спрашивалъ объ васъ.
  

Сганарель.

   Я наслаждался у васъ на дворѣ испусканіемъ излишняго питія... Какъ здоровье больной?
  

Жеронтъ.

   Немножко хуже послѣ вашего лѣкарства.
  

Сганарель.

   Тѣмъ лучше; это признакъ, что оно дѣйствуетъ.
  

Жеронтъ.

   Да, но я боюсь, чтобы своимъ дѣйствіемъ оно не уморило ея.
  

Сганарель.

   Не безпокойтесь. У меня отъ всего есть лѣкарство, и я жду только агоніи.
  

Жеронтъ (указывая на Леандра).

   Что это за человѣка вы привели?
  

Сганарель (показывая знаками, что это аптекарь).

   Это...
  

Жеронтъ.

   Кто?
  

Сганарель.

   Тотъ...
  

Жеронтъ.

   Э...
  

Сганарель.

   Который...
  

Жеронтъ.

   Я васъ понимаю.
  

Сганарель.

   Вашей дочери онъ будетъ нуженъ.
  

ЯВЛЕНІЕ VI.-- ЛЮСЕНДА, ЖЕРОНТЪ, ЛЕАНДРЪ, ЖАКЕЛИНА, СГАНАРЕЛЬ.

  

Жакелина.

   Вотъ ваша дочь, сударь; ей захотѣлось немного пройтись.
  

Сганарель.

   Это ей будетъ полезно. Ступайте, господинъ аптекарь, пощупайте ей пульсъ, а потомъ я поговорю съ вами о ея болѣзни. (При этихъ словахъ онъ отводитъ быстро Жеронта въ уголъ сцены и, обнявъ его, не даетъ ему повернутъ голову въ ту сторону, гдѣ находятся его дочь и Леандръ). Да, сударь, это большой и мудрый вопросъ для докторовъ: легче ли женщины вылѣчиваются чѣмъ мужчины? Я васъ прошу покорнѣйше выслушать. Одни говорятъ нѣтъ, другіе -- да, а я говорю и да и нѣтъ, такъ какъ несоразмѣрность густыхъ влагъ, которыя встрѣчаются въ естественномъ темпераментѣ женщинъ, будучи причиною того, что животная сторона всегда стремится взять власть надъ духовною, производитъ то, что неодинаковость ихъ мнѣній зависитъ отъ косвеннаго движенія луны, и такъ какъ солнце, лучи котораго падаютъ на выпуклость земли, находится...
  

Люсенда (Леандру).

   Нѣтъ, я никогда не способна измѣнить моимъ чувствамъ.
  

Жеронтъ.

   Дочь моя говоритъ! О, великая сила лѣкарства! О, удивительный лѣкарь! Какъ я вамъ обязанъ, сударь, за это удивительное исцѣленіе! Чѣмъ я могу вамъ заплатить за такую услугу?..
  

Сганарель (прохаживаясь по сценѣ и обмахиваясь шляпой).

   Вотъ болѣзнь, которая стоила мнѣ много труда!
  

Люсенда.

   Да, батюшка, я снова получила даръ слова, но только затѣмъ, чтобъ сказать вамъ, что я не буду ничьею женою, кромѣ Леандра, и что вы напрасно хотите выдать меня за Гораса.
  

Жеронтъ.

   Но...
  

Люсенда.

   Никто не можетъ поколебать принятаго мною рѣшенія.
  

Жеронтъ.

   Какъ?
  

Люсенда.

   Напрасно вы станете меня уговаривать.
  

Жеронтъ.

   Если...
  

Люсенда.

   Всѣ ваши слова ни къ чему не послужатъ.
  

Жеронтъ.

   Я...
  

Люсенда.

   Я рѣшилась.
  

Жеронтъ.

   Но...
  

Люсенда.

   Родительская власть не можетъ меня принудить выдти замужъ противъ воли...
  

Жеронтъ.

   Я...
  

Люсенда.

   Что вы тамъ ни дѣлайте...
  

Жеронтъ.

   Онъ...
  

Люсенда.

   Сердце мое не можетъ подчиниться такому тиранству...
  

Жеронтъ.

   Вѣдь...
  

Люсенда.

   Я скорѣе пойду въ монастырь, чѣмъ замужъ за человѣка, котораго не люблю.
  

Жеронтъ.

   Но...
  

Люсенда.

   Нѣтъ, ни за что! Перестаньте: вы только время теряете. Я этого не сдѣлаю. Это дѣло рѣшенное.
  

Жеронтъ.

   У, какъ заговорила! Средства нѣтъ и остановить! (Сганарелю). Милостивый государь, прошу васъ, заставьте ее опять онѣмѣть.
  

Сганарель.

   Это дѣло невозможное. Все, что я могу для васъ сдѣлать, такъ это только оглушить васъ, если вамъ угодно.
  

Жеронтъ.

   Покорно благодарю. (Люсендѣ). Такъ ты думаешь...
  

Люсенда.

   Нѣтъ, всѣ ваши убѣжденія меня не тронутъ.
  

Жеронтъ.

   Ты сегодня же вечеромъ выйдешь замужъ за Гораса.
  

Люсенда.

   Скорѣе умру!
  

Сганарель.

   Ахъ, Боже мой, постойте, дайте мнѣ устроить это дѣло по медицински; вѣдь это болѣзнь въ ней дѣйствуетъ, и я знаю лѣкарство противъ этого.
  

Жеронтъ.

   Возможно-ли, сударь, вы можете вылѣчить и это сумасшествіе?
  

Сганарель.

   Да, предоставьте мнѣ это дѣло, у меня есть лѣкарство отъ этого; и нашъ аптекарь поможетъ намъ въ этомъ лѣченіи. (Леандру). Одно слово. Вы видите, что любовь, которую она питаетъ къ этому Леандру, совершенно противна волѣ ея отца, что нельзя терять времени, что соки раздражены, и необходимо немедленно найти средство противъ этой болѣзни, которая можетъ ухудшиться, если станемъ медлить. По моему, я вижу тутъ одно только средство: пріемъ чистительнаго бѣгства, къ которому вы прибавите, какъ слѣдуетъ, двѣ драхмы матримоніума въ пилюляхъ. Можетъ быть она немного будетъ противиться принятію этого лѣкарства; но такъ какъ вы человѣкъ искусный въ своемъ дѣлѣ, то ужъ вы ее уговорите и убѣдите, какъ знаете, рѣшиться на это. Ступайте-же теперь, пройдитесь съ нею немного по саду, чтобъ приготовить соки, а я въ это время поговорю здѣсь съ отцемъ; но главное, не теряйте времени. Скорѣе лѣкарство,-- специфическое лѣкарство!
  

ЯВЛЕНІЕ VII.-- ЖЕРОНТЪ, СГАНАРЕЛЬ.

  

Жеронтъ.

   Что это за лѣкарства, сударь, вы сейчасъ назвали? Я, кажется, никогда и не слыхалъ такихъ названій.
  

Сганарель.

   Это лѣкарства, которыя употребляются только въ чрезвычайной крайности.
  

Жеронтъ.

   Видѣли ли вы когда-нибудь подобное упрямство?
  

Сганарель.

   Дѣвушки бываютъ иногда немного упрямы.
  

Жеронтъ.

   Вы не можете повѣрить, какъ она втюрилась въ этого Леандра.
  

Сганарель.

   Жаръ крови иногда производитъ это въ юныхъ умахъ.
  

Жеронтъ.

   Какъ только я узналъ силу этой любви, я тотчасъ-же заперъ мою дочь.
  

Сганарель.

   И очень умно сдѣлали.
  

Жеронтъ.

   И постарался помѣшать всякимъ сношеніямъ между ними.
  

Сганарель.

   Прекрасно.
  

Жеронтъ.

   Непремѣнно случилась бы какая-нибудь глупость, если-бъ я потерпѣлъ, чтобъ они видѣлись.
  

Сганарель.

   Безъ сомнѣнія.
  

Жеронтъ.

   Я думаю, что она даже рѣшилась бы бѣжать съ нимъ.
  

Сганарель.

   Вы очень умно разсуждаете.
  

Жеронтъ.

   Меня предупредили, что онъ употребляетъ всѣ усилія, чтобы переговорить съ нею.
  

Сганарель.

   Какой забавникъ!
  

Жеронтъ.

   Но ему это не удастся.
  

Сганарель.

   О-го!
  

Жеронтъ.

   Я съумѣю помѣшать ихъ свиданію.
  

Сганарель.

   Онъ не съ дуракомъ имѣетъ дѣло, и вашихъ уловокъ ему не узнать. Надо быть большимъ умникомъ, чтобы васъ перехитрить.
  

ЯВЛЕНІЕ VIII.-- ЛУКА, ЖЕРОНТЪ, СГАНАРЕЛЬ.

  

Лука.

   Ахъ, чортъ возьми, сударь, какая катавасія! Ваша дочь убѣжала съ своимъ Леандромъ. Вѣдь это онъ былъ аптекаремъ; и вотъ г. лѣкарь устроилъ все это дѣло.
  

Жеронтъ.

   Какъ!?.. Вотъ зарѣзали-то!! Скорѣе за полиціей и не выпускать его! А, измѣнникъ, я передамъ васъ правосудію, оно накажетъ васъ!..
  

Лука

   А-га! Господинъ докторъ, вы будете повѣшены! Только не смѣйте тронуться отсюда!..
  

ЯВЛЕНІЕ IX.-- МАРТИНА, СГАНАРЕЛЬ, ЛУКА.

  

Мартина

   Ахъ, Боже мой! Едва я отыскала этотъ домъ! Скажите мнѣ что-нибудь о томъ лѣкарѣ, котораго я вамъ указала.
  

Лука.

   Вотъ онъ. Его сейчасъ повѣсятъ.
  

Мартина.

   Какъ! Моего мужа повѣсятъ! Что же онъ такое сдѣлалъ?
  

Лука.

   Сдѣлалъ то, что увезли дочь нашего господина.
  

Мартина.

   Ахъ, милый муженекъ, это правда, что тебя повѣсятъ?
  

Сганарель.

   Ты видишь! Ахъ!
  

Мартина.

   И ты умрешь въ присутствіи такого множества народа?
  

Сганарель.

   Что же мнѣ дѣлать?
  

Мартина.

   Хоть бы ты всѣ наши дрова перерубилъ, все бы было легче.
  

Сганарель.

   Уходи пожалуйста, ты мнѣ сердце надрываешь.
  

Мартина.

   Нѣтъ, я останусь; хочу ободрять тебя при смерти и не покину тебя до тѣхъ поръ, пока не увижу тебя повѣшеннымъ.
  

Сганарель.

   Ахъ!
  

ЯВЛЕНІЕ X.-- ЖЕРОНТЪ, СГАНАРЕЛЬ, МАРТИНА.

  

Жеронтъ.

   Коммисаръ сейчасъ придетъ, и васъ упрячутъ въ такое мѣсто, гдѣ ужъ можно поручиться, что не уйдете.
  

Сганарель (на колѣнахъ, снявъ шляпу).

   Нельзя ли все это замѣнить нѣсколькими палочными ударами?
  

Жеронтъ.

   Нѣтъ, нѣтъ, пусть правосудіе сдѣлаетъ свое дѣло. Но что я вижу?
  

ЯВЛЕНІЕ ХІ.-- ЖЕРОНТЪ, ЛЕАНДРЪ, ЛЮСЕНДА, ЛУКА, СГАНАРЕЛЬ, МАРТИНА.

  

Леандръ.

   Я являюсь къ вамъ Леандромъ и возвращаю Люсенду вашей власти. Мы оба имѣли намѣреніе убѣжать и обвѣнчаться, но это намѣреніе уступило мѣсто другому, болѣе честному. Я не хочу красть у васъ вашей дочери, а желаю получить ее не иначе, какъ изъ вашихъ рукъ. Скажу вамъ только, сударь, что я сейчасъ получилъ письмо, изъ котораго узналъ, что дядя мой умеръ, и я наслѣдникъ всего его состоянія.
  

Жеронтъ.

   Я вполнѣ цѣню вашу добродѣтель и съ великою радостью отдаю вамъ мою дочь.
  

Сганарель.

   Медицина хорошо отдѣлалась.
  

Мартина.

   Такъ какъ тебя ужъ не повѣсятъ, то скажи мнѣ спасибо за свое лѣкарское званіе; вѣдь это я тебѣ доставила эту честь.
  

Сганарель.

   Да? Такъ это ты доставила мнѣ и Богъ вѣсть сколько палочныхъ ударовъ?
  

Леандръ (Сганарелю).

   Результатъ ихъ былъ такъ хорошъ, что сердиться нечего.
  

Сганарель.

   Ну, пусть такъ! (Мартинѣ). Я тебѣ прощаю эти палочные удары ради той высокой степени, на которую ты возвела меня, но съ этихъ поръ ты во всю жизнь должна питать величайшее почтеніе къ такому важному человѣку, какъ я, и помнить, что гнѣвъ лѣкаря страшнѣе всего на свѣтѣ!
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru