Михаловский Дмитрий Лаврентьевич
Три могилы
Lib.ru/Классика:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
]
Оставить комментарий
Михаловский Дмитрий Лаврентьевич
(
bmn@lib.ru
)
Год: 1889
Обновлено: 20/10/2020. 78k.
Статистика.
Поэма
:
Поэзия
Стихотворения
Скачать
FB2
Ваша оценка:
шедевр
замечательно
очень хорошо
хорошо
нормально
Не читал
терпимо
посредственно
плохо
очень плохо
не читать
Аннотация:
(Фантазия).
ТРИ МОГИЛЫ.
(Фантазія).
I had a dream which was not at all a dream.
Byron.
Разъ, въ глубокую ночь, я бродилъ
По окраинамъ шумной столицы;
Растревоженъ, взволнованъ я былъ,
Неотвязныя думъ вереницы
И на сердцѣ томительный гнетъ
Меня выгнали вонъ изъ жилища...
Я все шелъ и дошелъ до воротъ
И ограды большаго кладбища.
Я не разъ тамъ бывалъ, и теперь
Меня думы туда увлекали;
Предо мной отворилася дверь:
Сторож
а
хорошо меня знали.
Красотой городъ мертвыхъ блисталъ,--
Красотою таинственной, мрачной,--
Сводъ небесный надъ нимъ разстилалъ
Свой покровъ изъ лазури прозрачной;
Монументы, могилы, кресты,
Разныхъ видовъ надгробныя плиты,
У рѣшетокъ деревья, кусты
Были луннымъ сіяньемъ облиты;
По лежала глубокая тьма
Въ тайникахъ и въ изгибахъ кладбища,--
И для грезъ и фантазій ума
Тамъ хранилась обильная пища...
Я задумчиво шелъ, тишиной
Непробудной могилъ окруженный;
Вдругъ я всталъ предъ гробницей одной,
Красотою ея пораженный.
То былъ чудный, таинственный гротъ
Въ глубинѣ бѣломраморной глыбы;
Окаймляли вовнутрь его входъ
Прихотливые хмѣля изгибы;
По карнизамъ и выступамъ онъ,
Покрывая ихъ зеленью яркой,
Подползалъ къ капителямъ колоннъ
Подъ изящною входною аркой.
По наружной отъ входа стѣнѣ --
Барельефы, рѣзьба, позолота...
И сіяла при полной лунѣ
Бѣлымъ мраморомъ внутренность грота.
Съ потолка въ него свѣтъ упадалъ,
Ложе пышное тамъ озаряя,
На которомъ богачъ умиралъ,
Скорбный взоръ къ небесамъ устремляя.
У одра,-- гдѣ прикованъ онъ былъ,
Встать напрасныя дѣлалъ усилья,--
Ангелъ жизни свой факелъ гасилъ,
Ангелъ смерти простеръ свои крылья...
Одиноко отъ нихъ въ сторонѣ
Тихо плакалъ надъ урною геній.
Гротъ былъ полонъ, казалося мнѣ,
Сонмомъ свѣтлыхъ какихъ-то видѣній;
Каждый образъ былъ здѣсь какъ живой,
Точно двигались эти фигуры,
И какъ-будто мѣнялись, порой,
Ихъ движенія, позы, контуры.
Въ этомъ геніи съ кроткимъ селомъ
Сколько было глубокаго чувства!
Сколько блеска и мысли во всемъ
Этомъ чудномъ созданьи искусства!
Здѣсь художникъ, волшебнымъ рѣзцомъ,
Вдохновенно представилъ картину
Шумной жизни, промчавшейся сномъ,
И послѣдній недугъ, и кончину,
И глубокую сердца печаль,
Изливавшую тихо рыданья
О душѣ, уносившейся вдаль
Отъ земли въ свѣтлый міръ упованья.
Очарованный, я созерцалъ
Вдохновенныя ангеловъ лица
И весь гротъ, но, затѣмъ, увидалъ,
Что запущена эта гробница.
Кое-гдѣ обвалился карнизъ,
Покосились колонны у входа,
Плиты портика съѣхали внизъ,
Паутина висѣла со свода,
Крестъ надъ аркой держался едва,
Стѣны -- трещины черныя дали,
Штучный полъ покрывала трава,
Кучи мусора всюду лежали,
Въ легкой аркѣ виднѣлася щель,
Стерлась съ надписей ихъ позолота,
И свободно разросшійся хмѣль
Прорывался во внутренность грота.
А снаружи -- репейникъ къ. стѣнѣ
Жался сѣрой, косматою щеткой,
И колючій шиповникъ вполнѣ
Завладѣлъ золоченой рѣшоткой.
Въ мое сердце проникла печаль:
Грустно видѣть слѣды разрушенья;
И мнѣ стало покойника жаль,
Потонувшаго въ морѣ забвенья.
Я заплакать почти былъ готовъ,
По меня оковало молчанье
Непробудное этихъ гробовъ,
И въ груди моей стихло рыданье.
"Спи же, мертвый; ты въ мирѣ почилъ,
Я рыданьемъ его не нарушу;
О, когда-бъ этотъ миръ осѣнилъ
И мою возмущенную душу!"
Отошелъ я немного шаговъ,
И теперь, пирамидою темной,
Предо мной, величавъ и суровъ,
Монументъ возвышался огромный.
На вершинѣ холма онъ стоялъ,
Сѣрый, мрачный, подобный видѣнью,
И, какъ мантіей, холмъ одѣвалъ
Исполинскою черною тѣнью.
Горельефами былъ онъ покрытъ,--
Все войны да побѣды эмблемы:
Здѣсь -- кольчуга, тамъ -- мечъ или щитъ,
Иль обвитые лаврами шлемы.
Кроткій текстъ христіанскихъ молитвъ
О душѣ, ждущей мира, покоя,
Здѣсь терялся за сценами битвъ,
Гдѣ прославилось имя героя...
Я стоялъ въ созерцаньи нѣмомъ;
Здѣсь была сила грозная скрыта;
Мнѣ казалась живымъ существомъ
Эта сѣрая масса гранита...
Стало страшно мнѣ; я отступилъ,
Повернулся и, взоръ опуская,
Увидалъ, что близь этихъ могилъ
Пріютилась могила простая:
Низкій холмикъ земли и на немъ,
Ѣдкой ржавчиной всюду изрытый,
Крестъ желѣзный, плита подъ крестомъ,--
Бѣдный камень, вѣнками покрытый...
Не пытался я надпись прочесть,
Но убогая эта могила
Мое сердце влекла и присѣсть
На траву, въ ней поближе, манила.
И присѣлъ я... Кругомъ -- тишина,--
Все объято глухой тишиною;
Мнѣ казалось, что въ душу она
Приливаетъ широкой волною...
Такъ сидѣлъ я тамъ, весь погружонъ
Въ мои думы; но вдругъ... что за звуки?
Подъ землей мнѣ послышался стонъ,
Скорбный вздохъ нетерпѣнья и муки.
Отголосокъ ли то долеталъ
Ночныхъ звуковъ тревожной столицы?
Нѣтъ, я говоръ теперь услыхалъ
Подъ плитами роскошной гробницы.
Я дыханье сдержалъ, притаилъ,
Чтобы вслушаться въ эту бесѣду;
То усопшій богачъ говорилъ
Обдѣленному рокомъ сосѣду:
1
голосъ
.
Помѣняйся могилой со мной;
Ахъ, какъ здѣсь мнѣ лежать надоѣло!
Я томлюся въ гробу тишиной,
Меня черная тьма одолѣла!
2
голосъ
.
Что тебѣ до могилы моей,
Этой ямы и мокрой, и тѣсной?
Надъ твоею -- стоитъ мавзолей,
Его создалъ художникъ извѣстный;
Ты при жизни былъ счастливъ, богатъ,
Погребенъ, какъ прилично вельможѣ,
И пышнѣй моего во сто кратъ
Подъ землей твое смертное ложе.
1
голосъ
.
Монументъ мой въ куски-бъ я разбилъ!
Что мнѣ въ томъ, что онъ -- чудо искусства?
Для меня ли художникъ вложилъ
Въ мраморъ столько глубокаго чувства?
Думалъ только о славѣ своей
Да о деньгахъ ваятель наемный...
Ненавистенъ мнѣ мой мавзолей,
Онъ не отбитъ плиты твоей скромной!
Онъ мнѣ чуждъ, онъ меня тяготитъ:
Это -- плодъ покупныхъ вдохновеній;
Его надпись о комъ говоритъ?
О комъ плачетъ здѣсь мраморный геній?
Много важныхъ и знатныхъ особъ
До могилы меня провожало,
Но на мой разукрашенный гробъ
Ни единой слезы не упало...
Изъ пустаго тщеславья родня
Монументомъ богатымъ почтила
Бѣдный прахъ мой, и тутъ же меня
Навсегда и совсѣмъ позабыла.
И теперь кто меня посѣтитъ?
Одиноко гніютъ мои кости;
А съ тобой кто-то все говоритъ,
У тебя все какіе-то гости...
О, сосѣдъ, у тебя есть друзья,
Рѣчь ихъ дышетъ любовью, привѣтомъ,
Съ ихъ приходомъ могила твоя
Озаряется радостнымъ свѣтомъ;
Я-жь всегда окруженъ темнотой...
О, какъ больно быть всѣми забытымъ!
А покойникъ, вѣдь, я не простой:
Я сановникомъ былъ именитымъ;
Собиралося много гостей
У меня въ моемъ домѣ богатомъ,
Я имѣлъ очень много друзей,
То Лукулломъ былъ, то Меценатомъ;
Всѣ дивились дворцу моему,
И могу утверждать я по праву,
Что не дѣлалъ я зла никому,
А пиры задавалъ я на славу.
Тяжело въ тишинѣ изнывать
Послѣ шума той жизни безслѣдной...
Сжалься, другъ мой, позволь полежать
Богачу подъ плитой твоей бѣдной.
2
голосъ
.
Нѣтъ, сосѣдъ, не проси,-- откажу;
При своемъ долженъ каждый остаться,
Я могилой моей дорожу,
И съ тобою не стану мѣняться.
Эта яма сыра и грязна,
Въ ней быстрѣй и ужаснѣй гніенье,
Но мила, дорог
а
мнѣ она:
Только въ ней я обрѣлъ утѣшенье.
Тяжела была доля моя
Въ шумѣ жизни; но съ вѣрою чистой,
Глубоко свои скорби тая,
Шелъ я тамъ по дорогѣ тернистой.
Съ юныхъ дней я вступилъ на нее,
Не имѣлъ я ни друга, ни брата,
Былъ я бѣденъ, но сердне мое
Было въ ближнимъ любовью богато.
Видѣлъ бездну я мрака кругомъ,
Видѣлъ зла необъятное море,
И порокъ, съ его наглымъ челомъ,
И людей безпредѣльное горе,
Ихъ безуміе, ихъ суету,
Заблужденья, борьбу, колебанья,--
И лелѣялъ святую мечту --
Дать имъ свѣтъ, облегчить ихъ страданья.
Она къ подвигамъ труднымъ звала,
Битвы мнѣ и гоненья сулила,
Но опорой мнѣ вѣра была
И любви нескудѣющей сила.
Путеводной звѣздой впереди,
Предо мной, лучи правды горѣли,--
И, съ отвагой спокойной въ груди,
Шелъ я твердо къ намѣченной цѣли;
Не сбивался съ пути среди тьмы,
Не мирился съ безумьемъ и ложью,
Просвѣщая сердца и умы,
Проповѣдуя истину Божью;
Противъ всякаго зла возставалъ