Мандельштам Осип Эмильевич
Прибой у гроба

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

Осип Мандельштам.
Прибой у гроба

   Необычна Москва в эти ночи. Морозный хруст шагов по завьюженным улицам. Тысячи шагов. Идут кучками: терпеливые пешеходы с Замоскворечья, с Плющихи, с Таганки...
   Чем ближе к сердцу Москвы, к ночному гробу -- тем громче шорох, и темные тени пешеходов сливаются в сплошной движущийся лес.
   Университет на Моховой гудит, как пчельник глухой ночью. Колонны выстроились. Узкая горбатая Тверская запружена неподвижной толпой. Снега розовеют от костров. С трудом движутся всадники в черном человеческом потоке.
   Двери аптеки распахиваются: малиновая аптека пышет паром, там яблоку негде упасть -- отогреваются...
   Революция, ты сжилась с очередями. Ты мучилась и корчилась в очередях и в 19-ом, и в 20-ом: вот самая великая твоя очередь, вот последняя твоя очередь к ночному солнцу, к ночному гробу...
   Мертвый Ленин в Москве! Как не почувствовать Москвы в эти минуты! Кому не хочется увидеть дорогое лицо, лицо самой России?
   Который час? Два, три, четыре? Сколько простоим? Никто не знает. Счёт времени потерян. Стоим в чудном ночном человеческом лесу. И с нами тысячи детей.
   Высокое белое здание расплавлено электрическим светом. Три черных ленты спадают к ногам толпы. Там, в электрическом пожаре, окружённый елками, омываемый вечно-свежими волнами толпы, лежит он, перегоревший, чей лоб был воспален еще три дня назад...
   Сколько жизней вокруг него, который так любил жизнь суровой любовью, взыскательной любовью.
   Перебегают к костру. Горький дым ест глаза. Какой-то художник сует к костру замерзшие краски, оттаивает кисти; шарахаются людские ряды от автомобилей и коней.
   Чем ближе, тем плотнее жмутся люди:
   -- По трое, по трое в ряд!
   Шутка ли в этой тьме запомнить свое место! Но перекличкой, на голос находят своих.
   На полотнище над крышей театра неровным почерком вспыхивают ночные телеграммы. Снуют продавцы папирос. Нет, нет, да и прорвется детский смех. Дети -- всегда дети: даже в чехарду играют.
   Но мелочи жизни не оскорбляют величия минуты.
   Ленин любил жизнь, любил детей.
   И мертвый -- он самый живой, омытый жизнью, жизнью остудивший свой воспаленный лоб.
   
   1924

Примечания

   На вахте, М., 1924, 26 января, с. 1.
   
   
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru