Кони Федор Алексеевич
Принц с хохлом, бельмом и горбом

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Волшебная сказка

Ф. А. Кони

Принц с хохлом, бельмом и горбом
Волшебная сказка

   Русский водевиль.
   М., "Искусство", 1970
  

Действующие лица

   Принц Рике, горбун, кривоногий, кривобокий, с бельмом на глазу и с огромным горбом.
   Губернатор Зеленого острова.
   Губернаторша, жена его.
   Абрикотина, дочь их, дурочка.
   Тортиколь, чиновник особых поручений.
   Кавалер Бамбиньи, матушкин сынок.
   Карабосса, волшебница, горбатая.
  
   Амур, Психея, горбуны феи Карабоссы, свита Бамбиньи и Рике, дворцовые чиновниц губернатора и прочие.
  

Действие на Зеленом острове за тридевять земель, в тридесятм царстве, в начале -- у губернатора, в конце -- у феи Карабоссы.

  

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

  

Театр представляет великолепную залу во дворце губернатора, она открыта в сад. Мебель и украшения залы богаты и роскошны.

Посередине на высоком подставе изваяние Амура.

  

Явление I

  

Губернатор и губернаторша выходят из галереи, в жарком споре.

  
   Губернаторша. А я вам повторяю, что вы виноваты.
   Губернатор. Помилуй, матушка! Да в чем вина моя?
   Губернаторша. В чем? И вы можете еще спрашивать? Разве вы не знаете, что дочь ваша...
   Губернатор. Первая красавица на нашем полушарии? Знаю, милая, очень хорошо знаю.
   Губернаторша. И глупа, что боже упаси! Не стыдно ли вам, до сих пор вы не могли позаботиться об ее умственных способностях и воспитании. Вчера минуло ей шестнадцать лет: другие порядочные девушки в эти годы уж женихов поглядывают, а наша проста, как трехнедельный ребенок, и не умеет отличать военного от статского.
   Губернатор. Помилуй, матушка! В чем же я тут виноват? Бог не дал ей рассудка, что же делать? Его святая воля! А я не могу вложить ей в голову...
   Губернаторша. Чего вы сами не имеете очей натурально!
   Губернатор. Как? Что вы хотите этим сказать? Губернаторша. Я хочу сказать, что вы очень хороший человек и довольно порядочный муж, но негодна быть губернатором... потому что для этого нужны ум, знания и сметливость!
   Губернатор. Для губернатора? Много ж вы понимаете. Для губернатора нужна сноровка, и больше ничего... А разве я дурно управляю Зеленым островом? Разве на меня жаловались? Стол мой, что ли, не хорош? Или мало балов даю по высокоторжественным дням, или чиновники мои завалены работой; вздор -- все гуляют. Разве секретарь мой не готовит каждый год отчетов к королю за моей подписью и которые я сам лично отвожу его величеству? О каких же мудростях вы изволите разговаривать? Что за познания такие? Что за ум? Что за сметливость?
                       Вот прямо бабье рассужденье!
                       Позвольте вам растолковать:
                       Не нужны знанья и ученье,
                       Чтоб областями управлять.
                       Когда начальником владений
                       Меня сюда король послал,
                       Не говорил он: "Будь ты гений!"
                       "Будь губернатор!" -- он сказал.
   Губернаторша. Не спорю: вы оправдали его выбор. Но с таким образом мыслей не мудрено, что дочь ваша еще долго просидит в девках.
   Губернатор. Полноте, она красавица!
   Губернаторша. Она красавица, не спорю, зато слишком мало занята собой; неловка, причудлива, a уж как глупа...
   Губернатор. Милая! Я дам ей богатое приданое и она будет у меня первая умница в свете.
   Губернаторша. С вашим приданым? Без личных достоинств?.. Сомневаюсь.
   Губернатор. Милая!.. В наш век ни в чем не сомневаются; во-первых, и не глядят на личные достоинства, главное дело -- наличные.
                       Кто богат, так тот и с весом,
                       Говорит вся молодежь,
                       Хоть рассыпься мелким бесом,
                       Жениха не проведешь.
                       Заведи-ка речь вдобавок
                       Про венчальное кольцо:
                       О лице не будет справок,
                       А о том, что налицо.
   Губернаторша. Помилуй! Что значит твое приданое! Уж сколько портретов мы разослали во все концы света, и в золотых оправах и с брильянтами, а до сих пор еще ни один жених не явился.
   Губернатор. Не явился, так явится. Поверь, милая, что явится.
   Губернаторша. Хорошо. Положим, что явится, да кто захочет на ней жениться, когда узнает ее покороче, когда услышит, что она болтает вздор...
   Губернатор. Нынче все молодые девушки говорят вздор, главное дело -- говорить по-французски.
   Губернаторша. А если он увидит ее походку, ужимки, ухватки, кривлянье...
   Губернатор. Нынче все кривляются: это в моде.
   Губернаторша. Эти вечные гримасы, прищуренные глазки, лорнетки...
   Губернатор. Все гримасничают и щурят глазки, особливо перед мужчинами, а о лорнетках уж и говорить нечего: все близоруки наповал.
  
                                           1
  
                       В старину у наших дам
                       Были опахалы,
                       Им, бывало, по краям.
                       Пишут мадригалы.
                       Поцелуй или привет
                       Был за то наградой:
                       Счастлив сметливый поэт,
                       Больше и не надо!
  
                                           2
  
                       Но теперь пора не та,
                       Вееры не в моде:
                       Близорукость, слепота --
                       В нынешней методе.
                       И хотя теперь у нас
                       Нет старинной ласки,
                       Нет здоровых прежних глаз,
                       Но зато -- есть глазки!
                       Я с вопросом не к одной
                       Подходил кокетке:
                       "Для чего вы, ангел мой,
                       Смотрите в лорнетки?"
                       Но у всех ответ один:
                       Вечно объявляют,
                       Что лорнетки к ним мужчин
                       Как-то приближают.
   Губернаторша. Воля ваша, мне это не нравится, и я стыжусь, когда подумаю о первой ее встрече с женихом.
  

Слышен звон разбиваемой посуды.

   Слышите?.. Бьюсь об заклад, это опять ее проказы... Ну, так и есть.
  

В эту минуту вбегает Абрикотина и гоняется по комнате за бабочкой, которая перед ней летает.

  

Явление II

  

Те же и Абрикотина.

  
   Абрикотина.
                       Ах! Как бабочка мила!
                       Как игрива!
                       Как красива!
                       Я бы дорого дала,
                       Если б бабочкой была.
   Губернаторша. Прошу покорно -- шестнадцатилетняя девочка чем заниматься изволит!.. Гоняется за мотыльком и хочет быть бабочкой! Ну похоже ли это на дело?
   Губернатор. Наши девушки привыкли гоняться за мотыльками, особливо с блестящими крылышками.
   Абрикотина (у окна). Ах!.. Постой!.. Постой!.. Улетела... Вернись, милашка!.. Душечка! Вернись!.. Слышишь ли, вернись, негодная... (Топая ногой.) Вернись, говорят тебе, вернись!
   Губернаторша. Перестанешь ли ты кричать, бесстыдница? Поди сюда!
   Абрикотина. Что вы, мама?
   Губернаторша. Поди сюда!
   Абрикотина. Что вам-с?
   Губернаторша. Слышишь ли, поди сюда!
   Абрикотина. Да что вы там?
   Губернаторша (передразнивая). Что вам-с! Да что вы там -- только и сказать-то умеешь, глупая! Поди сюда!
   Губернатор. Ваше превосходительство! Обходитесь с ней поласковее.
  

Абрикотина подходит к авансцене.

  
   Губернаторша. Молчите. Подойди, сударыня! Ну так -- голова повисла, ноги внутрь, плечи вперед. Куда как хороша! Взгляни-ка, вот твоя копия. (Передразнивает ее.) Ну, как ты стоишь?
   Абрикотина. Как я стою?.. Мама... Все так, как и вы, на ногах... Ха! Ха! Ха!
   Губернаторша. Я слышала стукотню в диванной, ты, верно, что-нибудь разбила?
   Абрикотина. Это не я, мама, -- это бабочка!..
   Губернаторша. Как бабочка?
   Абрикотина. Да-с, она влетела в окошко... порхала, порхала и вдруг... села к папаше на нос.
   Губернатор. Ко мне на нос?
   Абрикотина. Да, папа! На нос вашей пустой медной головы... что торчит на столбе, знаете...
   Губернатор. А, на мой бюст, хочешь ты сказать, понимаю.
   Абрикотина. Я подкралась к ней на цыпочках и хотела только ударить, а она вдруг -- порх! И полетела; я кинулась за ней и опрокинула стол... знаете, зеленый с узорами.
   Губернаторша. Как? Мой малахитовый стол с посудой?
   Абрикотина. Да-да, малахитовый... Как весело! Все с него полетело, запрыгало, зазвенело... Ха! Ха! Ха!
   Губернаторша (в отчаянии). Как? Все мои фарфоровые чашки, сервизы, сюрпризы, поднесенные мне в именины, рожденья и в праздничные дни благодарными жителями...
   Абрикотина. Все разбились вдребезги... Ха! Ха! Ха!
   Губернаторша (почти плача). Это разбой, да и только!
   Губернатор (помирая со смеху). Вся в меня! Вся в меня! Я, бывало, маленький, все бил да ломал что ни попадется.
   Губернаторша. Как, и вы еще смеетесь! Вы потакаете этой баловнице! Этой глупой, резвой девчонке!!
   Губернатор. Ваше превосходительство, успокойтесь! Я обойду все лавки и наберу вам нового фарфора и во сто раз лучше этого.
   Губернаторша. А ты, сударыня, решительно ничем порядочным не хочешь заняться?
   Абрикотина. А разве я дурным занимаюсь? Я играю в куклы, щелкаю чиновников по носу, щиплю папашин парик, кидаю ваши романы в печку... А давеча изорвала его статью... вот, что он говорит касательно налога и розог.
   Губернаторша. В ней нет ни капли ума!
   Губернатор. В ней нет искры здравого смысла!
   Губернаторша. Неужли ты ни к чему дельному не способна? Держись прямей... ведь ты уж не ребенок, взгляни-ка на себя, тебе шестнадцать лет.
   Абрикотина. Что ж мне делать, мама? Я не виновата!
   Губернаторша. Учись!
   Абрикотина. Вот еще!.. Учитесь сами... Я хочу гулять, мне скучно сидеть за книжкой.
   Губернатор. Однако ж, милая.
   Абрикотина. Не хочу, вот и все тут. Что пристали, в самом деле?
   Губернаторша. Поди с глаз моих, не могу тебя видеть без досады.
   Абрикотина (плача). А я заплачу!
   Губернатор (нежно). Поди сюда, друг мой! Поди сюда, Абрикотинушка, на грудь твоего отца! Тебя все бранят, обижают: не плачь, дитя мое, не плачь! Утри глазки... (Тихо.) Вот тебе конфетка; спрячь! Спрячь, чтоб мать не увидала.
   Абрикотина (плача). Вот вы какие, мама!.. Все бы вам кричать да браниться... а о том не думаете, что я от этого плачу... Дайте конфетку, что же вы? (Вырывает у губернатора конфеты.)
  

Явление III

  

Те же и Тортиколь.

  
   Тортиколь. Ваше превосходительство!
   Губернатор. А, это ты, милый!
   Тортиколь. Я пришел доложить вашим превосходительствам...
   Губернатор и Губернаторша. Что такое? О чем?
   Абрикотина (тормошит его). Ну что, урод? Говори! Ха, ха, ха! Какой уморительный!
   Тортиколь (откланиваясь). Как вы милостивы... (В сторону.) Черт бы тебя побрал! Губернатор. Говори!
   Губернаторша. Продолжайте! В чем дело? Тортиколь. Сейчас приехали два иностранца; по платью и по свите они должны быть очень богатые и фамильные люди. Они просят позволенья вам представиться, потому что... изволите видеть, они нарочно за этим только и приехали...
   Губернатор. Кто такие?
   Губернаторша. Что им надобно?
   Тортиколь. Одного зовут кавалер Бамбиньи, а другого принц Рике; один -- с севера, другой -- с запада и оба столкнулись в наших воротах, потому что оба скакали сломя голову, чтобы получить руку превосходительной и превосходной вашей дочки Абрикотины.
   Губернатор (с восторгом). Руку Абрикотины! Ну что, сударыня, чья правда? Не говорил я вам давеча, что женихи явятся? О, я чрезвычайно дальновидный человек! Женихи фамильные, знатные, богатые, северные, западные, со всех сторон света. Это удивительно! Это историческое происшествие! Абрикотина, друг мой! Готовься! Ты у меня первая красавица! На тебе хотят жениться такие люди...
   Абрикотина. Жениться!.. Ах! Как это весело! Папаша, нельзя ли поскорее!
   Губернатор. Ты, милая, настоящий ребенок! Прежде надо посмотреть женихов, познакомиться с ними, а потом выбрать.
                       Два жениха явились вдруг,
                       Ну ждал ли чуда кто такого?
                       Теперь из них, мой милый друг,
                       Ты выбирай себе любого.
   Абрикотина.
                       Нет, мы их этим оскорбим,
                       И выбирать совсем не надо,
                       А лучше вы скажите им,
                       Что я обоим очень рада.
   Губернаторша. Прекрасно! Она, пожалуй, и при гостях отпустит такую штуку...
   Губернатор. Нет, при гостях ты не говори ни слова -- слышишь ли, не говори при гостях.
   Абрикотина (зевая). Что мне и рта не разевать! Губернатор. Не разевай!
   Губернаторша. И не зевай, это невежливо. А теперь изволь идти за мной: я велю тебя одеть, как следует губернаторской дочери и богатой невесте.
   Губернатор. Да-да, как можно богаче. Побольше жемчугу да бриллиантов! С ног до головы осыпьте ее бриллиантами, я хочу, чтоб чистый их огонь зажег сердца ее женихов и ослепил им глаза.
   Абрикотина. Ай да папахен! Голубчик! Красавчик! Я вас расцелую! (Бежит к нему и вдруг ударяет его по лбу.) Муха! Как я рада! Как это мило! Я выйду замуж! Я выйду замуж! (Прыгая и ударяя в ладоши.) Смотрите ж, хорошенько меня оденьте, слышите ли!
                       Меня оденут на показ,
                       С меня сводить не будут глаз,
                       Ах, на день, кажется, сто раз
                       Я б замуж вышла для проказ.
   Губернатор.
                       Но будь разумна и к тому же
                       Веди себя ты поскромней!
   Абрикотина.
                       Я поведу себя не хуже
                       Любезной маменьки моей!
                       Меня оденут напоказ,
                       С меня сводить не будут глаз.
                       Ах, я невестой быть на час
                       Желала б, кажется, сто раз!
   Губернаторша.
                       Ее оденут напоказ
                       С нее сводить не будут глаз,
                       А то, пожалуй, нам проказ
                       Она наделает тотчас.
   Губернатор.
                       Наряды, золото, алмаз
                       Ее украсят для всех глаз,
                       И будет от таких прикрас
                       Она умнее во сто раз.
   Губернаторша. Ну, ну! Ступай же! Ступай скорее в свою комнату.
   Абрикотина. Иду, и так иду! Ну, что вы толкаетесь? (Прыгая и распевая.) Я выйду замуж! Я выйду замуж! (Уходит.)
  

Явление IV

Губернатор и Тортиколь.

  
   Губернатор. Ну, чиновник особых поручений, что скажете?
   Тортиколь. Ничего особенного, ваше превосходительство. Я имел счастье доложить, что приехали двое женихов: кавалер Бамбиньи и принц Рике. Которого из двух изволите сперва принять?
   Губернатор. Прими того, в котором больше нетерпения.
   Тортиколь. Мудрено, ваше превосходительство, они оба чрезвычайно нетерпеливы...
   Губернатор. Так того, который богаче одет.
   Тортиколь. Смею доложить, оба в шитье, орденах и одеты отлично.
   Губернатор. Ну, того, который выше ростом.
   Тортиколь. Одного роста, выше превосходительство. На одном маленькая шляпа, а у другого большой хохол.
   Губернатор. Как же быть? У которого больше лошадей в карете?
   Тортиколь. Оба шестеркой. Ваше превосходительство, изволите знать, на наших дорогах и черт ногу переломит.
   Губернатор. Премудреная вещь! Как же быть, милый, не составить ли по этому случаю комитет?
   Тортиколь. Как заблагорассудится вашему превосходительству. Смею доложить, однако, что карета кавалера Бамбиньи прежде въехала на губернаторский двор, потому что обоим нельзя было въехать вдруг: ворота слишком узки.
   Губернатор. Не вижу причины не впустить его прежде; так следует по праву... по какому, бишь, праву?.. По римскому, кажется?
   Тортиколь. Точно так, ваше превосходительство, я его впущу -- по римскому праву. (Хочет идти.)
   Губернатор. Постой! Я всегда почитал тебя человеком благонамеренным, справедливым и бескорыстным чиновником, несмотря на то, что все жители острова уверяют, будто ты дурак и мошенник! Это вздор! Не верь им, милый! Они врут, я это лучше знаю.
   Тортиколь (низко кланяясь). Ваше превосходительство!
   Губернатор. А потому я хочу доверить тебе некоторые планы, которые родились в моей голове и давно уже зреют в уме...
   Тортиколь. Говорите, ваше превосходительство, вы увидите, как сильна искра той абсолютно конкретной искренности, с которой я в положительном смысле, без всяких завзятых аберраций готов, в пассивно-социальном отношении, при обширном кругозоре вашего превосходительства...
   Губернатор (перебивая). Хорошо! Хорошо! Я тебя понимаю, слушай:
                       Ты на все мои вопросы
                       Беспристрастно отвечай,
                       Есть доклады, есть доносы,
                       Ты их дома прочитай.
                       Отношенья и прошенья
                       Рассмотреть тебя прошу.
                       Ты напишешь им решенья --
                       А я имя подпишу.
                       Вся подьяческая братья
                       Тянет взятки за одно.
                       И решил их всех сослать я!
   Тортиколь (кланяясь).
                       И решили вы умно!
   Губернатор.
                       Публицисты все ругают:
                       В желтый дом их посадить...
                       Пусть друг дружку разбирают...
   Тортиколь.
                       И умней нельзя решить!
   Губернатор.
                       А чтоб меньше было вздору,
                       Всех студентов поручить
                       Полицейскому надзору...
   Тортиколь.
                       Что ж умнее может быть?
   Губернатор.
                       Без стеснений и тиранства
                       Сбор умножить; я постиг:
                       Брать велю доходы с пьянства;
                       Пьяный к счету не привык.
   Тортиколь.
                       Ждите самых верных шансов;
                       Общий вывод знатоков:
                       Что основа всех финансов
                       Есть развитье кабаков.
   Губернатор.
                       Допущу свободу мненья,
                       Но шпионов заведу:
                       А чуть резко рассужденье,
                       Тотчас снова на узду.
   Тортиколь.
                       Скажут в селах и в столице:
                       Вот настал свободы час!
   Губернатор.
                       А ежовы рукавицы
                       Мы припрячем про запас.
   Тортиколь.
                       С вашей хитрою наукой
                       Вам успеть не мудрено;
                       Только этой старой штукой
                       Надувают уж давно.
   Губернатор.
                       Вижу, малый ты исправный,
                       С деловою головой;
                       И пока я буду главный,
                       Ты советник будешь мой.
   Тортиколь. Ваше превосходительство, я приложу все мои старания и способности, чтобы заслужить высокие ваши милости, но при этом я считаю священным долгом просить об одном: позвольте мне всегда при подобных вызывающих вопросах подавать мое индивидуальное мнение касательно тех мероприятий, предметом которых, при нынешнем направлении политической экономии и центробежного стремления к прогрессивности, по всем законам взаимного контракта и государственного строя от самого Конфуция и до нашего великого века, с его абстрактно-импульсивным миросозерцанием, если можно так выразиться, специально в абсолютно строгом смысле...
   Губернатор. Милый, мне кажется, ты несешь бессмыслицу.
   Тортиколь. Напротив, ваше превосходительство; я только говорю правду и дело, прямо и смело, как то когда сказал великий Аристотель...
   Губернатор. Аристотель твой сказал вздор.
   Тортиколь. Вы изволили читать великого Аристотеля?
   Губернатор. Не читал, милый, и читать не буду, знаю, что вздор. Вели впустить кавалера Бамбиньи, где он?
   Тортиколь. Он дожидается в передней.
   Губернатор. В передней! Тем лучше!
                       Во всех странах обряд один:
                       Кому нужда, тот и последний.
                       И чем важнее господин,
                       Тем дольше ждут его в передней.
                       Но, в кабинет скрываясь свой,
                       Свое возьмет такой отшельник;
                       Он для передней -- деловой,
                       А в кабинете -- он бездельник.
   Зови.
   Тортиколь. Слушаю-с. (Уходит к дверям.)
   Губернатор. Как счастлив начальник, который умеет выбрать и отличить таких сметливых и глубокомысленных чиновников!
   Тортиколь (распахнув дверь). Кавалер Бамбиньи! Его превосходительство вас просит.
  

Явление V

Те же и кавалер Бамбиньи со свитой

Большая ритурнель означает выход Бамбиньи. Он выступает гордо и на каждом шагу кланяется и, подходя ближе, поет следующую арию со всевозможными руладами.

  
                       Как бы превыспренняя сила,
                       Надежда к вам меня манила;
                       Я на крыльях любви летел,
                       Скажите: в пору ль подоспел?
   Губернатор. В пору, кавалер! Вы, верно, устали: садитесь.
   Бамбиньи. Все сидел, благодарю. Оставим лишние церемонии, приступим лучше поскорей к делу, которое привело меня к вам.
   Тортиколь (в сторону). Какой быстрый!
   Губернатор. Очень рад; приступим к делу, оставим церемонии.
   Бамбиньи. Отец мой получил недавно портрет прекрасной вашей дочери, в прелестнейшей оправе с бриллиантами; я вам скажу, он меня ослепил, поразил и с ума свел. Я тотчас же решился ехать на Зеленый остров... О! Если портрет сходен с подлинником, то, я вам скажу, я ничего не видывал лучше в этом роде... и нетерпеливое мое сердце -- до сих пор железное -- теперь разгорается желанием...
   Губернатор (в сторону). Куй железо, пока горячо! (Вслух.) Позовите дочь мою! Вы ее сейчас увидите.
   Тортиколь. Вот они сами изволят идти с ее превосходительством.
  

Явление VI

  

Те же, Губернаторша, Абрикотина и большая свита придворных и дам.

  
   Хор.
                       Красавице невесте
                       Устроим торжество.
                       Она у нас, без лести,
                       Прямое божество.
                       К ней все сердца пылают,
                       Богатство ей к лицу,
                       И все у нас желают
                       Вести ее к венцу.
   Губернатор. Кавалер Бамбиньи! Позвольте представить вам жену мою и дочь... Постарше-то моя жена.
   Бамбиньи. Сударыни! Честь имею. (Расшаркивается.)
   Губернаторша. Так вы удостоили нас чести и приехали сюда, чтобы...
   Бамбиньи. Точно так, это я.
   Губернаторша (Абрикотине, которая потупила глаза). Дочь моя! Вы видите перед собой... (Тихо.) Подними глаза, дура!
   Бамбиньи. Боже мой! Что за глаза!
   Губернаторша (тихо Абрикотине). Голову кверху! Плечи назад!
   Бамонньи. Нет, зажмурьте! Ради бога, зажмурьте эти ангельские глазки; они прожигают кафтан мой до самого сердца; я не снесу их пламени.
   Абрикотина. Ах! Какой несносный! Мне велят на него глядеть, а он велит зажмуриться.
   Губернаторша (толкая ее). Молчи! Дочь моя! Кавалер Бамбиньи просит руки вашей.
   Абрикотина. Моей руки? Извольте... вот она.
   Губернаторша (бьет ее по руке). Держись прямей. Это твой жених! То есть он желает на тебе жениться.
   Абрикотина. Жениться? В самом деле? Это бесподобно! (Приседая). Я очень рада: извольте-с.
   Бамбиньи. Не в этом сила, мой ангел. Маменька вас спрашивает: чувствуете ли вы желание выйти замуж?
   Абрикотина. Как же, чувствую.
   Бамбиньи. То есть выйти замуж за меня?
   Абрикотина. За вас... Ха! Ха! Ха! Ха! Смешной вопрос.
  
                                           1
  
                                 Мне все равно!
                       Скажу вам откровенно:
                       Что замуж мне хочется давно;
                       И кто б на мне жениться непременно
                       Ни захотел... так это совершенно
                                 Мне все равно!
                                 Мне все равно!
   Бамбиньи. Как!.. Помилуйте! Позвольте... Что вы!
   Губернаторша. Вас не о том спрашивают, сударыня! Совсем не то надо отвечать! Вы очень рассеянны!
   Бамбиньи. Да, да, и я то же думаю... Извините, прелестная Абрикотина, я вам скажу, вы меня не поняли. Я вас спрашиваю, чувствуете ли вы ко мне что-нибудь особенное, например какое-нибудь влечение, род недуга? Как я на ваши глаза: хорош или дурен? Лучше других или хуже?
   Абрикотина. Вы!.. Ха, ха, ха!
  
                                           2
  
                                 Мне все равно.
                       Я не люблю к тому же
                       Твердить сто раз все то же и одно:
                       Вам говорят, что дело только в муже,
                       А будь он мил иль просто неуклюжий,
                                 Мне все равно!
                                  Мне все равно!
   Бамбиньи. Как все равно? Стало быть, что я, что урод, по-вашему, все равно?
   Губернатор. Нет, почтеннейший, тут есть некоторая разница... Но она это так сказала, не подумавши.
   Бамбиньи. Как не подумавши? Не верю! Этого быть не может... Кавалер Бамбиньи -- и урод, я вас спрашиваю, ну идет ли одно к другому?
   Губернатор. Смею вас уверить...
   Бамбиньи. Не верю, генерал, не верю и не могу поверить, чтоб девушка в ее лета, с таким ангельским лицом сама по себе, не подумавши и даже не краснея, могла делать такие...
   Губернатор (с гневом). Что... такие, кавалер? Что... такие?
   Бамбиньи (струсив немного). Такие... ничего... такие! Такие замечания, хотел я сказать. Но вы не думайте, что имели дело с ослом, о нет, я вам скажу, вы ошиблись, жестоко ошиблись! Я не осел: я кавалер Бамбиньи, числюсь в камергерском чине, за мной волочатся графини да княгини, а потому, будьте уверены, что я не погонюсь за...
   Губернатор (горячо). За чем, сударь, за чем?
   Бамбиньи. За вашим портретом... вот он, возьмите! А я поеду домой и скажу моим родителям, как вы меня здесь приняли и отделали! Да, да, я пожалуюсь папаше и мамаше, и это не пройдет вам даром. (Хочет идти.)
   Абрикотина. Он идет! Мама, мама! Он идет! Куда вы? Куда вы? (Бежит за ним.) Послушайте!.. Постойте!.. Останьтесь, не уезжайте!.. Может быть, я за вас выйду, почему знать? А не выйду, так все равно: вы потанцуете у меня на свадьбе, вы танцевать-то умеете?
   Бамбиньи. Видите ли, губернатор! Не я гонюсь, а за мной гоняются.
   Губернаторша. Какой позор! Какой стыд! Я вам всегда говорила, что она наделает глупостей.
   Губернатор. Молчите, ваше превосходительство. У меня и так голова кругом идет.
   Абрикотина. Останьтесь, говорят вам! Полноте дурачиться.
   Бамбиньи. Нет! Ни за что не останусь!
                       Как! Меня не уважать!
                       Мной, как пешкою, играть!
                       Надо знать,
                       Наша знать
                       Не привыкла все прощать!
                       Ждали вы издалека
                       Увидать здесь дурака?
                       Не легка, дорога
                       Будет вам моя рука.
   Абрикотина.
                       Что ж он раскричался?
   Губернатор.
                       Верно, помешался.
   Абрикотина.
                       Ах! Какой же он смешной!
                       Уморительный какой!
   Бамбиньи.
                       Я взбешен, я посрамлен
                       И смешон со всех сторон...
                       Выйду вон!
                       Мой поклон!
                       Но я буду отомщен!
   Свита Бамбиньи.
                       Нас могли не уважать!
                       Женихом пренебрегать!
                       Наплевать,
                       Но за знать,
                       Мы умеем отомщать.
                       Кавалер теперь смешон,
                       Потому что он взбешен,
                       Но поверьте, будет он
                       Нами скоро отомщен!

(Все уходят.)

  

Явление VII

Те же, кроме Бамбиньи и его свиты.

  
   Губернатор. Ушел? Ну и черт с ним! Тем лучше; подавай другого!
   Губернаторша. Как! После того, что здесь случилось?
   Губернатор. Все равно; пока дело еще не простыло, подавай!
   Губернаторша. Помилосердуй, опомнись!
   Губернатор. Оставьте меня в покое, сударыня! Я знаю, что делаю. Подавай! Останься здесь, Абрикотина. Подавай, я докажу, что я человек с характером: ты будешь нынче замужем во что бы то ни стало. Подавай!
   Абрикотина. Так поторопитесь, папаша! Мне уж надоело дожидаться, я и то весь день на ногах.
   Губернатор. Где же прекрасный принц Рике?
   Тортиколь. Он здесь, в приемной. (Отворяя дверь, докладывает.) Принц Рике!
  

Явление VIII

  

Те же и принц Рике. Принц входит быстро и на все стороны расшаркивается. На шее у него висит портрет Абрикотины в бриллиантовой оправе. При его появлении все, кроме Тортиколя, с криком разбегаются в разные стороны. Каждый останавливается в испуге у дверей, чтобы еще раз взглянуть на это чудо, и все с ужасом поют следующее.

  
   Хор.
                       Что за чудо! Что за диво!
                       Все в нем странно, косо, криво!
                       Это сам Асмодей!
                       Убежим поскорей!

(Все разбегаются.)

  

Явление IX

Тортиколь и принц Рике.

  
   Рике (с удивлением). Кой черт! Все бегут! Что бы это значило?
   Тортиколь. А вы не догадываетесь?
   Рике. Нет.
   Тортиколь (в сторону). Недогадлив, нечего сказать.
   Рике (поправляя хохол). Признаюсь, хороша встреча жениху! Такой прием не много обещает страстному любовнику.
   Тортиколь. А вы влюблены в прекрасную Абрикотину?
   Рике. Как же! Я ее обожаю.
   Тортиколь. Но вы с ней незнакомы.
   Рике. Нет, знаком, по портрету.
   Тортиколь. Напрасно вы ей не прислали своего... Может быть, сберегли бы дорожные прогоны.
   Рике. Вы полагаете? Почему ж бы так?
   Тортиколь (подавая ему зеркало). А вот, не угодно ли взглянуть.
   Рике. Что ж? Неужели я нехорош собою?
   Тортиколь. Некрасивы, ваша светлость.
   Рике. И, полноте, это вам так кажется.
   Тортиколь. Однако вы, верно, сами видите?..
   Рике. Вздор, вы слишком взыскательны...
   Тортиколь. Но ваш горб, ваши ноги, бельмо вашей светлости?
   Рике. Пустое. Вы придираетесь ко всякой безделице... Как горбун я хорош и прекрасен, если хотите.
   Тортиколь. Не смею спорить, но...
   Рике. Надо глядеть на предметы с хорошей их стороны...
   Тортиколь (ходит вокруг него). С которой стороны прикажете на вас смотреть?
   Рике. Я со всех сторон имею очень много преимуществ; стоит их только рассмотреть.
  

Тортиколь вынимает зрительную трубку и разглядывает его со всех сторон.

  
   Рике.
                       Хоть меня-таки природа
                       Кое в чем пообочла,
                       Но не спросту как урода
                       На смех людям отдала.
                       Рост кривой, смешное тело
                       На девиц наводит страх;
                       Но как вникнуть в это дело,
                       Так я вышел в барышах.
                       Все людское наше племя
                       Тянет лямку сгоряча.
                       Мне ж судьба земное бремя
                       Все взвалило на плеча.
                       У иных с лица все гладко,
                       Нет морщинки, нет пятна,
                       А сердечная подкладка
                       Поизмята и черна.
                       Я ж с фигурою смешною,
                       Кривоглаз и кривобок!
                       Но зато кривить душою
                       Я считаю за порок.
                       Я туг на ухо: прекрасно!
                       Хоть отвечу невпопад,
                       Но зато при мне всечасно
                       Обо мне везде кричат.
                       Я с бельмом: чины большие
                       Не слепят за то меня
                       И все низости людские
                       Вполовину вижу я.
                       Я с хохлом большим, так что же?
                       Пусть хожу я петухом.
                       Нынче много молодежи
                       Отличается хохлом!
                       Кривоног, а по дороге
                       Я прямой умел идти,
                       У других прямые ноги,
                       А сбиваются с пути.
                       В миловидности природа
                       Хоть меня пообочла,
                       Но зато другого рода
                       Много прелестей дала.
                       Я в людском теряю мненьи,
                       Но лишь с виду вся беда,
                       А в моральном отношеньи
                       Я красавец хоть куда!
   Тортиколь. Честь имею вас поздравить! И сейчас доложу его превосходительству, что вы имеете самое высокое мнение о своих достоинствах и красоте; может быть, они вам поверят на слово.
   Рике. И отдаст за меня свою дочь; прекрасно! Нынче все таким образом достигают цели, и, если кто хочет выиграть в мнении света, так должен кричать о себе без умолку до тех пор, пока ему все поверят! В наш век эгоизм сделался божеством, ему все приносится в жертву: и правда, и правосудие, и честь, и честность, и дружба, и спина, и даже любовь.
                       Да, самолюбие конек!
                       На нем весь свет галопирует;
                       Нам каждый задает урок,
                       А сам себя не растолкует.
                       Но быть оракулом земли
                       Искусство, право, небольшое:
                       Себя везде, всегда хвали
                       И вечно все брани чужое.
  

Тортиколь, раскланиваясь, уходит.

  

Явление X

Рике, один.

  
   Рике. Ну видывал ли кто-нибудь красавца жениха, как я? Правда, одноглазый муж не может быть Аргусом; но зато сколько невыгод для несчастной жены! Если она нежна, нельзя обнять порядком: откуда ни зайди -- горбы мешают; если она светская девушка, нельзя пройтись в мазурке: ноги слишком кривы; если она зла, не может вцепиться в виски дражайшей половины, потому что на голове пустыня и один только хохол возвышается наподобие египетской пирамиды; а, говорят, без этого трудно жене обойтись. Охота же была мне тащиться такую даль, чтобы разогнать весь народ и самому ни с чем отправиться домой. Странная мысль -- искать руки первой красавицы, стоя на такой ноге, как я! Но все равно, дело сделано, и мне остается только думать о том, как бы не ударить лицом в грязь. О, Карабосса! Волшебница мудрая и знаменитая! Повелительница тридесятого царства! Покровительница всех уродов и выродков, правительница тьмы кромешной, самодержица подземных чертогов, царица всех гномов, сильфов и лесовиков, и проч., и проч., и проч.! Ты мне смолоду много обещала. Докажи же теперь свою нежность, если можешь! Выведи меня из затруднительного положения и вразуми, что делать: остаться ли здесь и пугать человечество или, не добившись толку, благополучно отправиться во свояси!..
                       Зову тебя: приди, приди,
                       Моя драгая Карабосса!
                       И душу ты мне отведи,
                       Пока не наклеили носа!
                       Примчись верхом, пешком приди,
                       Тебе пустого это стоит;
                       Но ты любовь в моей груди
                       Одна лишь можешь успокоить.
                       Зову тебя! Приди, приди,
                       Моя драгая Карабосса!
                       Из Петербурга, из Москвы,
                       Из Рима, Лондона, Самоса
                       Примчись на зов мой, Карабосса,
                       И выбей дурь из головы!
                       Зову тебя! Приди, приди!
                       Моя драгая Карабосса!
  

Явление XI

Рике и фея Карабосса. Слышны отдаленные раскаты грома и звуки арфы. По сцене пролетают огненная змея и вслед за ней на облачных колесах кабриолет Карабоссы в виде морской раковины, запряженной четверкой больших раков, на запятках пара лягушек в ливрее.

  
   Рике. Что я вижу?
   Фея (сходит с колесницы). Это я, твоя покровительница!
   Рике. Создатель! Моя покровительница -- сущая ведьма!
   Фея.
                                           1
  
                       Вот и я, мой милый сын!
                       Что глядишь ты косо?
                       Не за то ль, что я с родин
                       Не казала носа?
                       Благодарен будь судьбе,
                       Что пришла теперь к тебе
                       Фея Карабосса!
  
                                           2
  
                       Я люблю всех горбунов,
                       Езжу к ним без спроса,
                       И ко мне уж чудаков
                       Много набралося.
                       И на твой призывный глас,
                       Сын мой, тотчас принеслась
                       Фея Карабосса!
   Рике. От всей души вам благодарен, милая фея! Извините только, что я так удивился при первой нашей встрече: я вас еще никогда не видал...
   Фея. Как не видал? Что ты, дружок! Верно, позабыл: а в тот день, как ты родился?..
   Рике. Виноват!.. Но я тогда был еще так молод...
   Фея. Помнишь ли, какой я принесла тебе подарок?
   Рике (указывая на горб). Уж не эту ли возвышенность?
   Фея. Да... возвышенность души. Ты родился урод уродом, мне стало жалко. Я одарила тебя остротой, веселостью и главное -- здравым смыслом; а это большая редкость в наше время.
   Рике. Как вы милы, Карабосса! Я, кажется, расцеловал бы вас, если бы был тогда постарше, а вы помоложе.
   Фея. Сверх того, я предсказала, что ты влюбишься в первейшую красавицу и что она тебя полюбит.
   Рике. Так я вас поздравляю, покровительница! Предсказание ваше сбылось.
   Фея. Ну, вот, видишь ли!
   Рике. Вы, верно, знаете прекрасную Абрикотину? Я в нее влюблен по уши; приехал свататься, сейчас только ей представился, и вы не можете вообразить, какое я произвел на нее впечатление.
   Фея. Право?
   Рике. Она ахнула, зажмурила глаза, кинулась бежать, все за ней, и я остался один как рак на мели.. (Хохочет.) Об этом-то я и хотел с вами посоветоваться, почтенная Карабосса! Я решительно не знаю, что мне делать.
   Фея. Эх! Молодой человек, и такая безделица тебя обескуражила? Стыдись, мой друг! Ведь Абрикотина -- дура.
   Рике. Полно, так ли-с?
   Фея. Дура, пошлая дура, несмотря на то, что красавица... Но это ничего не значит, это довольно часто бывает.
   Рике. Часто? Отчего же?
   Фея. Оттого, что родители, видя смазливое личико дочек, сами на них не надивятся. А там гувернантки в угоду родителям да молодые волокиты в угоду дочек твердят им беспрестанно, что они чудо что такое: красавицы, умницы, разумницы -- ну так, что собьют их с последней крошки здравого смысла. Головка их набивается лентами, шляпками, причудами и всякой модной глупостью, выписанной из-за границы. Вместо книжки они глядят в зеркало, в графини, да в принцессы; вместо хозяйства занимаются балами да пересудами; вместо того чтобы быть милыми, женственными -- везде первые выскочки и рвутся за военных. Отец и мать в них души не слышат, а порядочные люди души не видят, а в сущности они только куклы для примеривания платьев с хвостами и без хвостов. И это все называется модным воспитанием.
   Рике. Так поэтому и Абрикотина?..
   Фея. Нет, ты можешь из нее сделать даже умницу.
   Рике. Умницу! Что вы? Будто это так легко. Ведь для этого, говорят, надо пройти целый курс математики, психологии, истории да выучить статистику наизусть, а без того у нас не назовут умной.
   Фея. Ты меня не понял. Я говорю об уме, который рождает в сердце девушки мысль об ее назначении, наполняет глаза каким-то волшебным огнем, оттеняет черты выразительностью, придает устам свежесть розы, а щекам -- румянец зари предрассветной.
   Рике. И зажигает в сердце мужчин неугасимый огонь, которого она должна быть вечной весталкой. Но для того чтобы я произвел в ней эту перемену, нужно очень многое. Нужно, во-первых, чтоб она от меня не бегала; во-вторых, чтобы она отвечала моей нежной страсти и вышла за меня замуж, а в-третьих... в-третьих-то, уж после; это придет само собой... Да нельзя ли вам, прелестная фея, сделать из меня что-нибудь порядочное? Выправить немножко ноги, сколоть бельмо да хоть капельку сдавить горб. Крайне обяжете! Что же касается до хохла, так не троньте: хохлы нынче играют большую роль.
   Фея. Все эти недостатки пропадут, только бы Абрикотина призналась, что тебя любит. Одна молодая волшебница из моих знакомых дала ей силу сделать своего жениха красавцем в первый вечер свадьбы.
   Рике. Признаюсь, работы много будет и спереди и сзади... Впрочем, фея должна знать свое дело.
   Фея. Прощай! Абрикотина скоро придет: постарайся, чтоб она тебя поцеловала -- и все дело пойдет на лад. А я полечу к одному хромому поэту, который описывает свой идеал и третий день мучится над рифмой к четвертому стиху, надо помочь ему.
   Рике. Позвольте вас проводить, маменька! Боже! Что за экипаж! Что за иноходцы! А много ль вы делаете в одну упряжку?
   Фея. Везде поспеваю, мой родной!
   Рике.
                       Фаэтон у вас забавный!
                       Но спокойна ли езда?
                       А четверки такой славной
                       Не встречал я никогда,
                       Раки лезут вон из кожи,
                       Вы ж смеетеся тайком,
                       И как многие вельможи --
                       Поднимаетесь ползком.
   Фея (садится в колесницу и уезжает). До свидания, милый Рике! Положись на меня, а к вечеру я опять буду здесь.
  

Явление XII

Рике и Абрикотина.

  
   Рике (вслед Карабоссе). Прощайте, моя прелесть!.. Держитесь, пожалуйста, покрепче! Да приудерживайте своих ползунов... Смотрите, смотрите, смотрите... осторожней! Вы можете легко зацепиться за облачко... Мила! Нечего сказать. Видно, и я по матушке пошел... Тс! Кто-то идет? Это Абрикотина! Бог мой! Она в слезах. Тем лучше. Прекрасный случай подъехать к ней с утешением и пуститься в нежности. А пока спрячусь вот сюда: под защиту Амура, чтоб ее не испугать.
   Абрикотина (в слезах).
                       Боже мой! Что за срам!
                       Меня бьют по щекам
                       И за что я страдаю всечасно?
                       О, мой бог! Неужли
                       Мне терпеть, чтоб могли
                       Все меня обижать так напрасно!
   Рике.
                       Но кто ж вас обидел?
                       Кто был так жесток,
                       Что вас, моя прелесть, ударить он мог?
   Абрикотина.
                       Да маменька вечно дерется моя!
   Рике.
                       Так вы для защиты возьмите меня.
                       Чтоб ваших прелестных не портили глаз,
                       Уж лучше меня пусть колотят за вас!
   Абрикотина (оборачиваясь во все стороны). Да кто это со мной разговаривает?
   Рике. Я!
   Абрикотина. Вы? Да где же вы? Здесь, кажется, никого нет, кроме этого глупого истукана.
   Рике (в сторону). О бог любви, защити меня!
   Абрикотина. Куда вы спрятались? Послушайте, голубчик, скажите! Вы не отвечаете? А, понимаю, вы хотите играть со мной в гулючки... Я должна вас искать... Найду! Тотчас найду, только аукнете.
   Рике. Нет, прелестная Абрикотина, не старайтесь узнать, где я спрятан! Лучше станем говорить издали... Я очень жалею о вашем горе... Скажите, пожалуйста, за что это вас обижает маменька? Что вы сделали?
   Абрикотина (опять начинает плакать). Я ничего не делала! А меня за это наказывают. Здесь в доме все ко мне придираются. Что бы я ни стала делать, все не по них: сорву с учителя парик, кричат: "Шалишь!" Стану кидать мячик: "Разобьешь зеркало!" Начну мучить котенка, кричат: "Брось, ты его задавишь до смерти!"
  
                                           1
  
                       Здесь без дальних справок
                       Все меня бранят!
                       Дразнят и вдобавок
                       Плакать не велят;
                       То: "Не так одета,
                       Не умеешь стать!"
                       Так что мне со света
                       Впору убежать.
  
                                           2
  
                       Там кричат: "Ты дура!"
                       Здесь: "Ты не умна!"
                       "Вот карикатура,
                       Как она смешна!"
                       Но кричат некстати,
                       Что я без ума,
                       В этом виноваты
                       Папа и мама!
   Рике. Правда, мой ангел: во всем виноваты ваши родители. Но вы сами могли бы очень легко отстранить все эти неприятности.
   Абрикотина. Знаю, что могла бы, да не знаю как?
   Рике. Самым простым средством; стоит вам только поумнеть.
   Абрикотина. Поумнеть!.. Все то же говорят, да ведь это очень трудно... Я уж пробовала... да не знаю, как приняться. Научите меня, ради бога.
   Рике. Извольте! С большим удовольствием. Я могу вас сделать умной.
   Абрикотина. Можете? Поэтому вы колдун? Ах, покажитесь мне, пожалуйста: я никогда не видала колдунов. Говорят, они страшные: с желтыми глазами, с огромной бородой, с рогами... А есть между ними, говорят, и прехорошенькие.
   Рике. Нет, я вам не покажусь.
   Абрикотина. А что? Разве вы страшный? Вы с бородой?
   Рике. Нет!
   Абрикотина. С рогами?
   Рике. Нет еще.
   Абрикотина. Голос у вас такой приятный: вы, верно, из милых колдунов?
   Рике. Н-да.
   Абрикотина. Вы, должно быть, очень милы.
   Рике. Н-да.
   Абрикотина. Очень ловки?
   Рике. Да, но...
   Абрикотина. Вы не горбаты? Я до смерти боюсь горбунов! Вы, верно, не похожи на давешнего горбунчика, уродца... который вздумал было...
   Рике. Да-да, точно! Но оставим этот разговор! Он нас отвлек от главной цели... Вы хотели, кажется, поумнеть?
   Абрикотина. А вы хотели научить меня уму-разуму... Как же это вы сделаете?
   Рике. Я вас заговорю. Во-первых, надо вам завязать глаза.
   Абрикотина. Да этак я не увижу, как поумнею.
   Рике. Так и надобно.
   Абрикотина. Поэтому, чтобы быть умной, надо быть слепой?
   Рике. Почти что так: не надо глядеть на слабости людей, а пуще на телесные недостатки.
   Абрикотина. Так начинайте.
   Рике (крадется к ней с повязкой). Не трогайтесь с места: опустите руки, глядите вперед... прямо... вдаль (Накидывает на глаза платок и завязывает сзади.) Когда я кончу заклинанье, вы снимите повязку, и завеса спадет с ваших глаз...
   Абрикотина. Прекрасно. А пока, знаете что? Давайте играть в жмурки!
   Рике. В жмурки? Ха, ха, ха! Прекрасная выдумка!
   Абрикотина. Чему же вы смеетесь? Разве я что-нибудь глупое сказала?
   Рике. О нет! Напротив: жмурки -- игра преинтересная и притом очень обыкновенная между людьми.
                       Да, в жмурки все играем мы на свете,
                       И слепоты нельзя нам миновать;
                       У всех людей есть призрак на примете,
                       Его хотим мы ощупью поймать.
                       Но все идем напротив назначенья,
                       И целый свет навыворот идет;
                       Тому дан дар, а надобно именье,
                       И он свой дар карману в дар несет,
                       Иной в глупцы был посвящен судьбою,
                       Но в знать попал и в умники шагнул.
                       Другой рожден с прекрасною душою,
                       А злобный рок в крючок ее согнул,
                       Иной весь век в пыли газетной рылся,
                       Писал, корпел и лекции читал;
                       И думает, что славы он добился,
                       А он -- увы! -- лишь время убивал!
                       Тот торговал и вдруг проторговался --
                       Что ж, обеднял? Нет, нажил капитал!
                       Другой чудак за почестью погнался...
                       И вдруг вдову с мешочками поймал.
                       Иной в звездах, а кажется все мало,
                       Он генерал, да ловит аксельбант,
                       А между тем супругу генерала
                       Затянутый прельщает адъютант.
                       Да, в жмурки все играем мы на свете,
                       И слепоты нельзя нам миновать;
                       У каждого свой призрак на примете,
                       Все ощупью хотят его поймать!
                       И жмурки здесь ни прозой, ни стихами
                       Философам никак не истребить,
                       Пока бежит фортуна перед нами,
                       А мы ее не знаем, как схватить.
   Абрикотина. Вы поете очень мило. От вашего пения я до сих пор еще без ума... Когда ж вы начнете ворожить?
   Рике. Как скоро вы дадите мне честное слово, что выйдете за меня замуж.
   Абрикотина. Замуж? Да ведь я вас совсем не знаю.
   Рике. Нужды нет: вообразите себе, что вы идете замуж по страсти или по расчету... Такие супруги никогда друг друга порядочно не знают.
   Абрикотина. Это очень мило! Извольте: я выйду за вас; только начинайте поскорей колдовать!
                       Других умнее быть!
                       Что может быть милее?
                       Начните же скорее
                       Уму меня учить!
   Рике.
                       Я стану ворожить,
                       И после до могилы,
                       Клянуся, ангел милый,
                       Тебя одну любить!

(Схватывает ее руку.)

   Абрикотина (в смятении). Ах, боже мой! Вы, кажется, целуете мою руку? Разве это нужно?
   Рике. Необходимо!.. И если б вы решились поцеловать меня самого...
   Абрикотина. Поцеловать? Что вы! Что вы!.. Разве в таких случаях целуются?
   Рике. Непременно: в том-то все очарование.
   Абрикотина. Когда так! Извольте... я вас поцелую, только с уговором... я немножко робею, при том же:
                       Мне вовсе не видать...
                       Глаза вы завязали,
                       И вам самим нельзя ли
                       Меня поцеловать?

(Подставляет ему щечку.)

   Рике (целует ее с восторгом). Извольте!
   Абрикотина.
                       Что со мной? От стыда
                       Я будто покраснела,
                       Неужели поумнела?
   Рике (целует ее еще раз). Да, да! Да, да!
   Абрикотина. Ах!
  

Слышен сильный перекат литавр и нежные звуки арфы и флейты. Музыка изображает быструю перемену, которая происходит в Абрикотине.

  

(Срывает с глаз повязку. Все черты лица ее приняли совсем другое выражение. Она с восторгом и удивлением глядит вокруг себя и не может собраться с мыслями.)

  

Рике убегает.

  

Явление XIII

Абрикотина одна.

  
                       Где я? И что со мной?.. В забвении теряюсь:
                       Повсюду жизнь и свет, куда ни обращаюсь!
                       Какой-то новый мир представился глазам...
                       Вся кровь моя в огне, я вся перерождаюсь...
                       И будто от земли несуся к небесам...

(Глядит в небо.)

                       Но от чего во мне такая перемена?
                       И с глаз моих упала пелена!
                       Как будто бы от тягостного плена
                       К свободе и любви я вновь возвращена!
                       Мой ум кипит... в душе волненье!
                       И страх... и грусть... и радость... и томленье.
                       Где ж он? Где он?.. Он мил! Он добр! Он мой!
                       Но кто же он? Посланник неземной?
                       Иль мечты моей прекрасное созданье?
                       Иль ангел добрый мой; души моей призванье?
                       Он храм воздвиг во мне, и в нем он идол мой;
                       Он озарил мне ум, но... отнял мой покой!

(Закрывает лицо руками и быстро бежит со сцены.)

  

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

  

Парк губернаторского сада. Вдали приятное сельское местоположение. Везде деревья, цветы и статуи. Направо цветочная беседка, и вблизи дупло. Налево красивый грот, около которого льются каскады.

  

Явление XIV

  

Губернатор, губернаторша и Тортиколь.

  
   Губернатор. Не могу понять, что бы это значило? Ты говоришь, милый, что Абрикотина совсем переменилась?
   Тортиколь. Точно так, ваше превосходительство, соблаговолили перемениться...
                       Вся она переродилась,
                       Удивился, право, я!
                       До того переменилась,
                       Что узнать совсем нельзя.
                       Говорит так резко, смело,
                       По печатному точь-в-точь.
                       Помилела, поумнела...
                       Словно как не ваша дочь.
   Губернатор. Как приятно быть отцом такой дочери! Однако я хотел бы знать причину этой быстрой перемены?..
   Губернаторша. Причина ясная: образумилась, да и все тут. Когда б видели, как она стала мила, обходительна!
   Тортиколь. Восхитительна!
   Губернаторша. Как умно рассуждает.
   Тортиколь. Как профессор: иногда не доберешься до смысла. Все свысока и преглубоко.
   Губернаторша. А танцует -- прелесть! Выделывает па...
   Тортиколь. Как балетный фигурант.
   Губернаторша. Поет...
   Тортиколь. Как зяблик...
   Губернатор. Господи, боже мой! Во всем перемена! Даже и в гортани.
   Губернаторша. И представь себе: Бамбиньи обкусал себе пальцы с досады, что он так некстати вспылил и отказался от ее руки.
   Губернатор. А помнишь ли, милая, я всегда говорил, что в этой девочке будет прок.
   Тортиколь. И я имел честь говорить то же самое, что ваше превосходительство.
   Губернатор. Ты всегда говоришь дело, бескорыстный чиновник!
   Губернаторша. Все это хорошо... А мое мнение -- выдать ее поскорей замуж.
   Губернатор. За кого, милая? За кого?
   Губернаторша. Хоть бы за кавалера Бамбиньи. Благо он бесится. Человек он не простой: умный, богатый, знатный; отец его в силе, в связях; не мешает пойти с ним в родство: пригодится. Правда, он с неба звезд не хватает, но зато на земле не попадайся.
   Губернатор. Правда!.. Дело!.. Что дело, то дело... Видите, сударыня, когда вы дело говорите, я всегда отдаю вам справедливость. Но где ж, Абрикотина, надо спросить ее...
   Абрикотина показывается вдали с книгой в руках; не замечая присутствующих, она идет в задумчивости к авансцене.
   Тортиколь. Взгляните: вот она, ваше превосходительство.
   Губернатор. Тс! Отойдем все к стороне!..
   Губернаторша. И станем замечать, что она будет делать.
   Тортиколь. Соблаговолите, ваши превосходительства, вот сюда, в беседку; отсюда, смею доложить, все видно, а вас совсем не видать...
   Губернатор. Да, да! Гениальная мысль! Ты великий человек!
  

Явление XV

Те же и Абрикотина.

  
   Абрикотина.
                       Вот здесь, в святом уединенье,
                       Пусть мирно жизнь моя летит!
                       О счастье, неге, наслажденье
                       Мне все здесь звучно говорит.
                       Как воздух дышит сладострастно!
                       Как блещет яхонт облаков!
                       И я во всем здесь вижу ясно
                       Отца предвечную любовь!
   Губернатор. Она так замечталась, что ничего не видит и не слышит.
   Губернаторша. Не надо ее развлекать. Абрикотина (увидав их). Ах, это вы, папа! Извините: я вас не заметила, я так была занята чтением... Книга очень интересная.
   Губернатор (в сторону). Верно, мой проект о налоге на сапоги! Или какое-нибудь из моих политико-экономических сочинений, потому что, кроме них и адрес-календаря, у меня в доме других книг не водится... (Вслух.) Читай, читай, милая! Это образует твой вкус! Губернаторша. А мы сейчас только говорили о тебе. Мы очень радовались перемене, которую в тебе заметили.
   Абрикотина (с удивлением). Во мне, мама? Какую перемену?
   Губернатор. Как? Разве ты не помнишь, что ты еще недавно была... то есть, что еще недавно тебя называли... как бы сказать... Ну, да ты меня, верно, понимаешь?
   Абрикотина. Нет, папа! Я вас совсем не понимаю.
   Губернаторша. То есть, я хочу сказать, что нынче утром ты болтала, как настоящий ребенок... так... всякий вздор болтала... а теперь, говорят, ты судишь та! здраво, так умно... чуть ли не умнее меня... Я от этого без ума! Но скажи мне, пожалуйста! Где ты набралась такой премудрости?
   Абрикотина. Я, право, не знаю и понять не могу, чему вы так удивляетесь и за что меня хвалите?
   Тортиколь (в сторону). Видно, у ней всего много, только память коротка.
   Губернатор. Говорят, милая, ты танцуешь, как зяблик, и поешь, как фигурант; признаюсь, мне бы очень хотелось послушать...
   Абрикотина. Помилуйте, папа! Стоит ли труда!
   Губернатор. Спой, милая, спой, и не жеманься.
   Абрикотина. Если вам угодно -- извольте.
  

Явление XVI

Слышны невидимые аккорды. С левой стороны розовый куст превращается в большую корзину с цветами, в которой сидит целый оркестр амуров и гениев с разными инструментами, а с другой стороны быстро спускаются на лучезарном облаке Амур и Психея (как эмблема красоты и гармонии) и подносят Абрикотине золотую лиру.

  
   Губернатор. Ба! Это что за чудеса?
   Тортиколь. Чертовская механика! Смею доложить.
   Абрикотина (взявши лиру, берет несколько аккордов).
  

В продолжение пения амуры и гении составляют около нее пластические картины, а в конце каждого куплета все вместе с нею танцуют.

  
                                           1
  
                       Ах! Девушки, внемлите,
                       Что я вам пропою;
                       И в сердце запишите
                       Вы песенку мою.
  
                       И прелесть и уборы
                       Пленяют только взоры...
                       Но красота души, невинность без искусства
                       Навек в сердцах мужчин к нам зажигают чувства.
  
   Губернатор. Правда, милая, правда!
   Абрикотина.
  
                                           2
  
                       Ах! Люди молодые!
                       Оставьте мотовство,
                       Все вздоры выписные,
                       Пустое франтовство!
  
                       Вам нужны ум и знанья,
                       Не фарсы, не кривлянья!
                       Дух чести, дар ума и к родине любовь,
                       Вот что пленяет нас и нам волнует кровь!
  
   Губернатор и Тортиколь. Правда! Правда! Правда!
   Абрикотина.
  
                                           3
  
                       А вы, что век отжили,
                       Седые старички!
                       Вы много пошалили;
                       Теперь, надев очки,
                       Вам стыдно волочиться:
                       Пора остепениться!
  
                       Глядите за детьми, давайте им уроки:
                       Идет к вам седина, но к ней нейдут пороки.
  
   Губернатор. Браво! Браво! Прекрасно! Чрезвычайно! Милая, по имени нашего острова я велю называть тебя не иначе как зеленым соловьем.
   Тортиколь. Да здравствует зеленый соловей!
   Губернатор. Дочь моя! Мы замечаем, что какая-то сверхъестественная сила одарила тебя умом и талантами. Учить тебя больше нечему; а потому ты должна выйти замуж за кавалера Бамбиньи.
   Абрикотина. За кавалера Бамбиньи? Помилуйте, я его не знаю и никогда не видела.
   Губернатор. Ну, как не видела... А еще утром?.. Такой ловкий, ужимистый мужчина... Милая, да ты с ним разговаривала.
   Абрикотина. Я разговаривала?.. С кавалером Бамбиньи? Вы шутите, папа! Быть не может!
   Губернатор. Нет, шутки в сторону; сделай одолжение -- выдь за него замуж; ты меня этим крайне обяжешь... и мамашу также... Не правда ли, ваше превосходительство?
   Абрикотина. Вы этого желаете, он вам нравится... довольно... я согласна.
  

Сильный удар грома и продолжительный подземный гул.

  
   (Вздрагивает.) Боже! Что я сказала?
   Губернаторша. Ничего: это гроза, пройдет. (Мужу.) Послушайте, мне кажется, нам зевать нечего; может быть, ум дан ей только на время. И пока она не успела образумиться или сойти с ума, нам не мешает приготовить все нужное к свадьбе.
   Губернатор. Конечно. Я дам великолепный бал. Пускай весь остров празднует счастие моей дочери... Не так ли, Тортиколь?
   Тортиколь. Совершенно так, ваше превосходительство. Я только хотел об этом вам доложить.
   Губернатор. Удивительный человек! Как он всегда умеет угадывать малейшую мысль мою! (Предлагая руку жене.) Угодно? Абрикотина! Пойдем с нами, милая...
   Абрикотина. Мне хотелось бы дочитать эту статью.
   Губернатор. А это другая статья! Тебе хочется быть одной. Понимаю! Понимаю! Оставим ее, ваше превосходительство, она после придет.
   Губернаторша. Дочь моя! Я объявлю кавалеру Бамбиньи о вашем согласии и велю всему двору готовиться к торжественному вашему обручению. (Уходит с губернатором.)
  

Тортиколь издали за ними следует.

Явление XVII

Абрикотина одна.

  
   Абрикотина. Итак, я выйду замуж! И за кого же? За какого-то кавалера Бамбиньи, которого я сроду в глаза не видела и с которым, говорят, я нынче долго разговаривала. Хорош ли он по крайней мере? Умен ли? Ах, боже мой! Боже мой! Как обидно выйти за человека, которого совсем не знаешь. Однако, мне кажется, я знала... я видала где-то мужчину... не могу только припомнить где? В моих мечтах, наяву или во сне? О! Тот очень мил. Я не разглядела лица его... но голос его был так сладостен, слова так приятны, они доходили прямо к сердцу.
  
                       Я помню, он преподавал
                       Мне очень странную науку!
                       И с жаром страсти целовал
                       Мою трепещущую руку.
  
                       И что ж? Урок его проник
                       До глубины моей сердечной;
                       И я, как добрый ученик,
                       Ему доверилась беспечно!
  
                       И помню я, что про любовь
                       Большое было объясненье;
                       А речь его невольно в кровь
                       Вливала смутное волненье.
  
                       Но это все мечта одна!
                       Она во сне мне представлялась.
                       Ах, если б от такого сна
                       Я целый век не пробуждалась!
  

Явление XVIII

Абрикотина, фея Карабосса и принц Рике.

Во время пения Абрикотины фея выходит медленно из грота и выводит за собой Рике.

  
   Фея. Она мечтает... тем лучше! Погоди, я заведу с нею разговор. (Ударяя Абрикотину по плечу.) Душа моя! Что ты так задумалась!
   Абрикотина (в испуге). Ах!
   Фея. Не пугайся! Я была смолоду такая же хорошенькая, как ты...
   Абрикотина (все еще в испуге). Как я?..
   Фея. А со временем и ты будешь такая ж, как я...
   Абрикотина. Как вы?
   Фея. Ведь я покровительница принца Рике.
   Абрикотина. Принца Рике? Зачем же вы пришли меня пугать?
   Фея. Ты нынче утром была еще глупенькая девочка... А мой Рике в тебя влюбился и переделал тебя на свой лад... Ты стала умна, рассудительна, и он пришел просить награды.
   Абрикотина. Какой награды?
   Фея. Известно какой!.. Чтоб ты исполнила данное обещание...
   Абрикотина (почти сквозь слезы). Помилуйте! Какое обещание?
   Рике (робко подходя и кланяясь). Прелестная Абрикотина!
   Абрикотина (вскрикивает с ужасом и перебегает на другую сторону). Ай! Ай!
   Рике (про себя). Вот тебе и здорово живешь! (Опять подходит к ней.) Как! Неужели вы позабыли, что хотели быть моей женой?
   Абрикотина. Что вы! Что вы! Бог с вами! Не подходите! Оставьте меня, пожалуйста! (Перебегает на другую сторону.)
   Рике. Однако вы дали мне слово!
   Абрикотина. Помилуйте, разве я сошла с ума?
   Рике. Нет, вы были тогда без ума...
   Абрикотина. От вас? Так, извините, это случилось как-нибудь по ошибке... Где ж у меня были глаза?
   Рике. Они были завязаны. И потому вы не могли меня разглядеть... Я за вами ухаживал, целовал ваши ручки... ваши губки, хотел перелить в них свою душу, истощал все свое искусство, чтоб пробудить в вас мысли...
   Абрикотина (стараясь собраться с мыслями). Как! И это были вы? Нет, нет! Невозможно!
   Рике (поправляясь). Да неужели я так безобразен?
   Абрикотина. Вы?.. Я... Как бы вам сказать... Вы, ей богу, не хороши.
   Фея. И, душенька! Поглядишь на него десяток-другой лет -- и обойдется. Я сама такая-то была смолоду, а потом полюбила горбунов: что за милый народ горбуны! К тому ж, друг мой, не надо быть слишком разборчивой: я видала не одну невесту -- сначала тасует, тасует женихов, а там, глядишь, рада-радехонька хоть за валета виннового... (Рике.) Что ты не любезничаешь? Без нежностей у женщин не далеко уйдешь.
   Рике. Хорошо вам рассуждать, покровительница! А мне приходится плохо: пока она слушает, дело все идет на лад, а взглянула, так и начинай сызнова. Пренеприятная вещь, когда физика не соответствует моральным способностям. (Подходя к Абрикотине.) Сударыня! Положим, что я некрасив! Положим даже, что я урод в некотором смысле, но что вы скажете о моем нраве, обхождении?
   Абрикотина. Вы очень милы, даже любезны... но...
   Рике (в сторону). Проклятое но! (Вслух.) Если бы вы попробовали в меня влюбиться и выйти замуж, мы были бы презавидная парочка!
                       Я знаю сам: я не красив!
                       И на себя гляжу престрого:
                       Немножко кос, немножко крив,
                       И, сверх того, горбат немного.
                       И я о качествах своих
                       Не говорю... А вот в чем дело:
                       В вас красоты есть на двоих,
                       А муж с женой -- одно лишь тело!
   Абрикотина (в сторону). Как жаль, что он такой страшный... В нем должно быть предоброе сердце... Я не знаю, отчего я чувствую к нему особенное влечение?
   Рике. Ах! Прелестная Абрикотина! Будьте снисходительны! Видите, я у ваших ног!
                       Дождусь ли я любви в ответ,
                       От вас сердечного участья!
                       Мне без него пустыня свет:
                       Я в нем найду одни ненастья!
                       Но взор ваш нежный и привет
                       Почел бы я зарею счастья!
   Абрикотина.
                       Ах! Бедненький! Как он влюблен!
                       Как на меня глядит он страстно!
                       И неужель страдать напрасно
                       Он будет мною осужден?
                       Ах, нет! Давно душой прекрасной
                       С моей душой сроднился он!
                       Она по нем уж тосковала
                       Давно пророчески во мне,
                       И сердце тотчас угадало,
                       Что он являлся мне во сне.
   Рике.
                       Я нехорош собой!
                       Нельзя в том сомневаться,
                       Но можно ли пленяться
                       Наружной красотой?
                       И я бы все, конечно,
                       Той девушке простил,
                       Которую сердечно
                       Навеки полюбил.
   Абрикотина.
                       Он нехорош собой,
                       В том надобно признаться.
                       Но может ли сравняться
                       Лицо с его душой?
                       Он так чистосердечно
                       Со мною говорил,
                       Что сердце страстью вечной
                       К себе приворожил.
   Фея. Она тронута -- наша берет. (Абрикотине.) Неужели, милая, ты хочешь изменить данному слову? Впрочем, как тебе угодно, только я не ручаюсь за последствия. Прощай пока! Мы пойдем в грот и будем ждать твоего ответа.
  

Абрикотина задумывается.

  
   Рике (тихо). Нет, маменька, я останусь здесь... Я хочу ею полюбоваться! Я спрячусь вот сюда...
   Фея. В этот пень?
   Рике. Да. Я теперь в таком положении, что поневоле станешь в пень! Но как бы то ни было, я хочу узнать свою участь. Сюда идут... исчезните, маменька, хоть сквозь землю провалитесь, а я скроюсь. (Прячется в дупло.)
  

Фея проваливается.

  

Явление XIX

  

Абрикотина, Бамбиньи, Губернатор, Губернаторша, Тортиколь; свита Бамбиньи, чиновники губернатора и Рике, в дупле.

  
   Бамбиньи. Простите, тысячу раз простите меня, очаровательная Абрикотина, что я давеча был так недогадлив. Вам хотелось подвергнуть меня испытанию? О! Я дурак набитый! Как не понять с первого разу, что эта неловкость и простота были только хитростью с вашей стороны. О! Я вам доложу, вы мастерски притворяетесь. Для придворной дамы это необходимо.
   Абрикотина (с досадой). Я совсем не притворялась, сударь, я говорила, что чувствовала.
   Бамбиньи. И нет, это вздор, вперед меня не обманете.
   Абрикотина (забываясь). Боже мой! Что может быть отвратительнее глупого щеголя... Безобразие Рике перед этим ничто.
   Губернаторша. Абрикотина! Ты забываешь, что здесь кавалер Бамбиньи, которому ты дала слово быть его женой.
   Абрикотина. К сожалению, я не могу выполнить этого слова.
   Все. Не можешь? Почему?..
   Абрикотина. Узнайте, я...
   Все. Что? Что такое?
   Бамбиньи. Уж не другой ли кто-нибудь?
   Абрикотина. Вы угадали: я люблю другого.
   Все. Другого!..
   Рике. Кого ж бы это?
   Абрикотина. Я всем обязана принцу Рике... моим умом, образованием, счастьем целой жизни... И ему принадлежит мое сердце!
   Рике. Виват! Наша взяла! (Вылезает из дупла, вмиг обращается в молодого красавца и бежит в грот.)
   Все. Принцу Рике?
   Бамбиньи. Этому хохлу?
   Губернаторша (в сторону). Опять с ума сошла! (Вслух.) Как, дочь моя, ты хочешь выйти за этого пугалу?
   Абрикотина. Вы ошибаетесь, маменька. Я его люблю, и он в глазах моих прекраснее всякого надутого, раздушенного фертика.
   Губернаторша (значительно). Дочь моя!
   Абрикотина. Рике! Я твоя -- навеки! (Убегает в грот.)
   Губернатор. Куда? Куда? Абрикотина! Останься здесь... Не слушает... бежит! Вот что значит лишний ум, госпожа губернаторша!
   Губернаторша. Вот что значит лишнее потворство, господин губернатор.
   Губернатор. Я вам всегда сказывал...
   Губернаторша. Я вам сто раз повторяла...
  

Тортиколь перебегает от одного к другой и шепчет: "Вы правы, ваше превосходительство".

  
   Губернатор. Теперь уже поздно!
   Бамбиньи. Как поздно! Вздор! Я не потерплю, чтобы презренный соперник мог у меня из-под носу выхватить невесту... и потому. (Силится выдернуть шпагу, вертится кругом и никак не может.) Куда же вы глядите, болваны! Выдерните мне шпагу! (Ему выдергивают шпагу, он ее схватывает.)
   Губернаторша. Боже! Тут будет ужасное кровопролитие!
   Бамбиньи. Ничего, не опасайтесь, я проколю ей только насквозь. Где? Где он?
   Вся свита. Здесь! Мы видели, как он побежал! грот.
   Бамбиньи (кидается к гроту, все за ним). В грот! А, ты здесь, хохлатый гусь! Трепещи моего гнева!
  

Вдруг раздается сильный гром и треск; весь грот разваливается по камням, деревья исчезают; какое-то чудное пламя озаряет эту картину, и весь театр быстро переменяется в очарованный сад феи Карабоссы. В глубине блестящий храм, освещенный огнями; в нем трон, на котором сидит сама фея в виде молодой нимфы и в ослепительном наряде; кругом весь ее двор, состоящий из карликов, карлиц, гениев, нимф и амуров, на деревьях золотые плоды, всюду бьют серебряные фонтаны.

   Хор гениев.
                       Нас теперь соединила
                       Не мирская суета;
                       Ум и чувства наградила
                       Здесь любовь и красота!
  

Рике в виде красавца, великолепно одетый, ведет за руку Абрикотину, фея идет к ним навстречу. Губернатор, Губернаторша, Бамбиньи, Тортиколь стоят в смешном положении, разинув рты и не трогаясь с места.

  
   Губернатор. Где мы?
   Губернаторша. Не знаю!
   Бамбиньи. Не знаю!
   Тортиколь. Не могу знать-с!
   Фея. Вы во дворце феи Карабоссы, покровительницы всех уродливых...
   Губернатор. Дражайшая покровительница!
   Фея. И умных... Стало быть, не ваша!
   Тортиколь. Не наша, ваше превосходительство, смею доложить...
   Губернатор. Убирайся к черту, с твоим докладом!
   Фея (соединяя Рике и Абрикотину), Дети мои! Будьте счастливы! Повторите внукам вашим, что сила и знатность ничего не значат против ума и красоты!
   Губернатор. Милая! Я не вижу причины противиться вашему счастию: будьте счастливы.
   Губернаторша. И я вас благословляю, дети мои!
   Тортиколь. А я имею счастье поздравить.
   Абрикотина.
                       Где мы? В какой стране очарованья?
                       Что может быть роскошней и светлей?
                       Но ты, Рике... Я не стыжусь признанья:
                       Ты мне всего дороже и милей!
   Рике. Я всем обязан тебе, одной тебе. Любовь твоя из безобразного карла сделала красавца... Моя страсть одарила тебя умом... Итак, за все должны мы благодарить любовь всесильную, мудрую, хотя и слепую, любовь!
   Все хором.
                       Любовь! Любовь! Душа вселенной!
                       Тебе покорен целый свет!
                       Тобой они теперь блаженны;
                       Даруй им счастье и совет!
  

В продолжение хора весь кордебалет танцует и в приятных группах останавливается около молодых.

   Рике (к публике).
                       Я главное лицо играю,
                       Но участь горькая моя!
                       В процесс я с критикой вступаю,
                       А публика у нас судья!
                       Но я умел быть осторожным,
                       И, чтоб успех был верен мой,
                       Запасся стряпчим я надежным --
                       Живой, хорошенькой женой.
   Что ж, сударыня, не робейте! Подойдите, объясните судьям, в чем состоит ваша просьба. (Приводит Абрикотину на авансцену.)
                       Мы все, и автор вместе с нами,
                       Вас просим только об одном:
                       Чтоб был радушно принят вами
                       Наш "Добрый принц Рике с хохлом".
                       Чтоб меня вы полюбили
                       В перерождении моем
                       И чтоб теперь предупредили
                       Суд критики своим судом.
  

Весь кордебалет составляет пластическую картину. Занавес опускается.

  
   1833
  
Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru