Ясенский Бруно
Галицийская Жакерия

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    (Яков Шеля).
    Драматическая поэма в 4-рёх актах. Отрывки.
    Перевод Эдуарда Багрицкого (1931).

Бруно Ясенский ( Зисман).

Галицийская Жакерия.

(Яков Шеля).

Драматическая поэма в 4-рёх актах.
Отрывки.

Перевод Эдуарда Багрицкого.

Действующие лица.

   В пьесе:
   Яков Шеля.
   Куба из Гожеевой.
   Городской пан.
   Панночка.
   Студент.
   Городской ксёндз.
   Жандармский офицер.
   Жандарм.
   Наместник.
   Эконом.
   Стражник.
   Сельский ксёндз.
   Бродячий дед.
   Иисус.
   Ветряк.
   Верба.
   Человек-пламя.
   Барабанщик.
   Бухола.
   Яноха.
   Хлоп с перевязанной головой.
   Офицер.
   Греля.
   Парламентёр.
   Генерал.
   Хлопы, паробки, помещики, деды и бабы, паломники и паломницы, солдаты.
   В эпилоге:
   Его превосходительство.
   Историк.
   Вызволенец.
   Социалист.
   Рабочий.
   Комиссар полиции.
   Человек-знамя.
   Журналисты, полицейские, рабочие.

Акт 1.
Картина 1.

   Хор баб
   ( за сценой)
   Ой, под панским глазом
   Хлопу горя мало --
   Живёт себе весел
   Да не знает жалоб.
   Мало горя мало,
   Мы тому и рады:
   Жатву свозишь пану,
   И купца не надо.
   Сладко нашим девкам,
   Уж чего же слаще?
   Что почнёт помещик,
   Докончит приказчик.
   Не найти счастливей
   Ихних наречённых:
   Тятька ходит в хамах,
   А сынок -- барчонок.
   У корчмы в спожинки --
   Телега пустая.
   Хлопы -- словно тени,
   Ветром их шатает.
   А в корчме в спожинки
   Водки нету хлопам.
   Псу швыряет барин,
   Чего сам не слопал.
   Пса в хлебах поймает
   Мужичонка тощий,
   Хвост ему обрубит
   Да положит во щи.

Ворота закрыты. По обеим сторонам ворот стоят парни и прислушиваются. Через зрительный зал пробегают и останавливаются по обеим сторонам рампы четыре бабы.

   Бабы
   ( обернувшись лицом одна к другой, кричат в один голос)
   Летала гусыня,
   Голосила в омут...
   ( К парням на сцене, угрожая им сжатыми кулаками).
   Из корчмы бегите, парни,
   Бегите до дому!
   Парни
   ( хором)
   Трепетал, лопотал
   Петушок на жерди...
   ( Обращаются к запертым дверям).
   Не сговаривайтесь, хлопы,
   Не выйдет, поверьте.
   Бабы
   ( с плачем, хором)
   Ох ты, водка-тётка,
   Искушаешь ловко!
   Не толкай за злое дело
   За миску похлёбки!
   ( В отчаянии).
   Лучше в панских бочках
   Ты прокисни, водка!
   ( С плачем к зрительному залу).
   Попадутся эконому --
   Всех запорет плёткой.
   ( После паузы, к парням).
   Не внимали хлопы
   Разумному слову...
   Парни
   ( подходят к воротам навеса и с усилием открывают их настежь, двое тащат за левую створку, двое -- за правую; хором)
   Как держал совет в корчме
   Куба с Гожеёвой.

За раскрытыми дверями небольшая изба-корчма. Внутри неё стол, стоящий наклонно к зрительному залу, и две скамьи. За столом на главном месте сидит старый Куба из Гожеёвой, на скамьях по обе стороны стола -- шесть хлопов. Совещание. Лица озабоченные, встревоженные.

   Куба.
   Больно скоро, солнце,
   Ты смежаешь веки.
   Ой, забыл про нас, как видно,
   Кайзер наш навеки.
   Парни и бабы
   ( хором)
   Ой, забыл про нас, как видно,
   Кайзер наш навеки.
   Куба.
   Подпереть ли солнце,
   Снять его нам, что ли?
   Видно, всем несчастным хлопам --
   Жалостная доля.

Парни и бабы мрачно за ним повторяют последние две строки.

   Куба.
   Кто о наших бедах
   Позамолвит слово?
   Разве только пан наместник
   С высокого Львова.

Парни и бабы повторяют так же с восхищением.

   Куба.
   Пан наместник львовский
   Барам не мирволит.
   Он задумал сбросить с хлопов
   Панскую неволю.
   Бабы и парни
   ( хором)
   Он задумал сбросить с хлопов
   Панскую неволю.
   Куба.
   На мужичьи слёзы
   Он рукой не машет.
   Пусть же он хоть раз узнает
   Все обиды наши.

Парни и бабы за ним повторяют последние две строки.

   Куба.
   Только б наша просьба
   Добралась до Львова, --
   Всё читает пан наместник
   От слова до слова.

Парни и бабы за ним повторяют последние две строки.

   Куба.
   Но провозит почта
   Наши письма мимо.
   Надо парня поразумней
   Выслать всею гминой ( крестьянской общиной).

Парни и бабы за ним повторяют последние две строки.

   Куба.
   Нет числа обидам,
   Как колосьям в поле...
   Пусть издаст указ наместник,
   Что б жилось по воле.
   Бабы и парни
   ( хором, в раздумье)
   Пусть издаст указ наместник,
   Что б жилось по воле.

Пауза.

   1-ый хлоп
   ( ударив кулаком по столу)
   Хватит лямку волочить!
   Даже псам вольнее жить.
   Тут писаньем не поможешь...
   ( К хлопам за столом).
   Выходи, кто помоложе!
   2-ой хлоп.
   Я во Львов не прочь махнуть,
   Мне не страшен длинный путь.
   Да назад прийти не просто:
   Пан поймает -- жди погоста.
   
   3-тий хлоп.
   У меня жена, семья,
   Сдохнут, если сгину я.
   Мне не след идти из хаты,
   Выходи, кто неженатый.
   4-вёртый хлоп.
   Кто же сыщется охотник
   В путь ко Львову вёрст за сотню?
   5-ый.
   Знаем, не жилец на свете
   Тот, кого помещик метит.
   2-ой хлоп.
   Даже смерть в избе -- не то.
   1-ый хлоп.
   Кто отправится? Никто?

Все, опечаленные, почёсывают головы, поглядывают один на другого выжидающе. Взгляды их соскальзывают на зрительный зал, как бы в надежде, что, может быть, оттуда появится охотник. Наконец, видя, что никто не идёт, вперяют глаза в стол, сидят, облокотившись, задумавшись. Тишина.

   Шеля
   ( до сих пор он в мрачном молчании, подперев голову руками, слушал, что происходило на совете, зашевелился и тяжёлым кулаком ударил по столу)
   Как же братцы? Гибнуть дома?
   Что ж, у всех остыла прыть?
   Или лучше жрать солому,
   Чем помещика озлить?
   Нет! Замки с конюшен -- наземь!
   Панский глаз коней всех сглазил.
   В панских лапах гибнет лес,
   Пан червём в деревья влез.
   Век в поту, как рыба, плавай,
   Мучься барам на забаву!
   Сколько в поле ни кряхтишь,
   Пану -- хлеб, крестьянам -- шиш...
   Жри навоз, кому охота!
   Панский зад лижи, работай!
   Спину гни, кляни беду...
   Всё боитесь? Я иду!
   ( Встал, выпрямившись во весь рост).

Хлопы при последних словах Шели так же вскочили со своих мест, окружили его гурьбой, хлопаю его по плечу, старики жмут ему руки.

   Бабы
   ( жалостливо)
   Ой, ой, ой!..
   ( Закрывают лицо руками и гуськом убегают за левую кулису).

........

* * *

Из 4-вёртого акта.

Лес. Толстые стволы деревьев заслоняют просвечивающую в глубине переднюю часть навеса. На авансцене, посередине, костёр. У костра полукругом лежат на земле крестьяне. Посреди них Шеля, права от него Бухола, слева -- Яноха. Перед костром, напротив Шели, боком к зрителям стоит крестьянин в окровавленной одежде. Голова перевязана тряпкой, на которой засохла кровь.

   Шеля ( встаёт, с минуту молча глядит на повстанцев)
   Хлопы! Слов вам не надо.
   Слова за дела не зачтём.
   Сильней разговоров -- правда-отрада:
   Знать, куда идёшь и за что...
   Солому кровель сменили
   Вы на клюку бродяжью.
   Летите, как аисты, вестники были, --
   Крестьянский мир будоражить.
   Прежде чем в инее белом повиснут
   Ветви облезлые, узкие --
   Будете все вы уже за Вислой,
   Будете в Польше русской.
   Из деревни в деревню,
   От дома к дому
   Идите, семя бросая,
   Скажите:
   Из Галиции зовёт на помощь
   Хлоп, вольных полей хозяин;
   Скажите, что выгнал хлоп из поместий
   Панов всех -- погань такую.
   Что кайзер сдурел от злобы и мести,
   Что с войском его мы воюем;
   Что не отдадим мы врагам ни шагу
   Земли, на которой взросли мы.
   Вот только господ окружите ватагой,
   Расправьтесь, как мы со своими.
   За вилы пускай крестьяне возьмутся --
   Только не для навоза!
   Скоро на свете переведутся
   Помещики, -- мы им угроза.
   Пусть только серые, все мы повстанем,
   Сыны полей и орала, --
   Нет силы, которая, -- знаем заранее, --
   Пред нами бы устояла!
   Вам не видно, не видно самим, какая
   В вас таится подспудная сила.
   Верёвкой не витая доля лихая
   Всем нам шею петлей скрутила.
   Довольно она давила, сжимала.
   Вставай -- ярмо разорвётся!
   Как Висла, рекою червонной (красной -- польск.) и шалой,
   Через край сукровица польётся.
   Что ночь? " Поднимайтесь"! -- в небо кричим мы,
   Огнями сигналы наладим.
   Пора из-за Вислы откликнутся дымом
   Пожаром господских усадеб!
   Телег не чинить нам на панщину больше --
   Погибай, урожай осенний!
   Передайте холопам из русской Польши
   Братский привет, уваженье.
   Общее горе сплотило нас близко,
   Братской связало нитью.
   Дымится земля, -- мужицкая миска, --
   Хлеба вам будет... Идите!

Хлопы кланяются низко Шеле.
Хлоп из толпы выступает вперёд.

   Хлоп
   ( кланяется Шеле)
   Как ты сказал, -- так будет
   Мы семена уносим.
   Злые слова -- раскалённые угли --
   В сухие амбары бросим.
   Чем ближе, чем ближе к кабальному люду, --
   Тем легче вздувается искра,
   Спустя две недели земля повсюду
   Огнём охватится быстро.

Хлопы кланяются Шеле и выходят толпой. У костра остаются только Шеля и старый хлоп.

   

Эпилог
( Сценическое послесловие).

Рабочие сбились в грозную группу и движутся медленно единой лавиной на его превосходительство, историка и социалиста, которые отступают перед ними наг за шагом по направлению к рампе. Рабочие говорят теперь хором. Лица угрожающие. Движения единые, ритмичные.

   Хор рабочих.
   Долго молча глядели
   Хлопы в лица хозяев.
   Руки прочь от Шели,
   Грязный сброд негодяев!
   Зря ушата помоев
   Пан на нас разбазаривал, --
   Не потушить слюною
   Бунта хлопского зарево!
   Глянь, всё те же, всё те же,
   Как в старину седую,
   Шкуру дерут и режут,
   В польских сёдлах лютуя!
   Глянь, всё те же, всё те же,
   Туш взвалив на нас тонны,
   Глотки железные тешат
   Потом масс угнетённых.
   Встарь дарил их кормами
   Царь и кайзер австрийский.
   Нынче в новых карманах
   Ждут их новые прииски.
   В поисках крови свежей, --
   Чуя конец свой скорый, --
   Глянь, -- все они, всё те же
   Рвут нас собачьей сворой!

Его превосходительство, историк, вызволенец и социалист, отступая шаг за шагом под ударами этих слов, подошли уже к самой рампе.

   1-ый рабочий.
   Но конец наступит скоро,
   Будет мир ничьим и нашим.
   Дрогнет враг перед напором
   Смычки фабрики и пашен.
   Выйдет в поле месяц жатвы
   На венки колосья резать,
   Серп и молот закружатся
   На дождинках в танце резвом.
   И придёт пора иная
   Нас облить лучей потопом.
   В общей радости нас выкупать!

Остальные повторяют последнюю строку.

   1-ый рабочий.
   Поднесём мы братьям-хлопам
   Каравай из караваев...
   Все
   ( повторив последнюю строку за 1-ым рабочим)
    " Земля крестьянам без выкупа"!
   При словах: "Выйдет в поле"... из-за левых кулис, вблизи рампы, появляется Человек-знамя, рабочий, опоясанный широкой красной лентой. Один из рабочих, стоящий у выхода из этих кулис, хватает конец ленты. Человек-знамя вертится, как волчок. При каждом его повороте красная лента, которой он опоясан, всё больше разворачивается. Когда он доходит до правых кулис и останавливается, как вкопанный, через всю цену оказывается протянутым в воздухе красный транспарант, на котором большими белыми буквами надпись: " Земля крестьянам без выкупа"! Его превосходительство, историк, вызволенец и социалист очутились уже у самого карниза рампы, при виде надписи на транспаранте, развернувшемся перед их глазами, они, словно их дёрнули за верёвку, падают навзничь в открытое пространство между сценой и залом, то есть в оркестровую яму, если таковая имеется в театре.

Занавес.

Конец.

   1929 г.

Примечания

   Яков ( или Якуб) Шеля ( 1787 -- 1862 гг.) -- предводитель бедноты во время Галицийского крестьянского восстания в 1846 -- 1848 гг.
   
   Впервые: Ясенский Б., " Галицийская жакерия ( Слово о Якове Шеле)", М.-Л., Государственное издательство художественной литературы, 1931 г.
   Источник текста: Багрицкий Э., " Стихотворения и поэмы", М.-Л., " Советский писатель", 1964 г. Серия "Библиотека поэта". Большая серия. 2-ое изд. С. 475 -- 476, 552.
   
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru