Гурмон Реми Де
Эмиль Верхарн

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

Реми де Гурмон

Эмиль Верхарн

[]

  
   Из всех современных поэтов, этих Нарциссов, влюбленных в собственный лик, Верхарн менее других позволяет любоваться собой. Он суров, буен и неловок. Занятый в продолжение двадцати лет выковыванием странного, магического инструмента, он укрылся в какой-то горной пещере, где стучит молотом по раскаленному железу среди отблесков пламени и целого моря огненных искр. Его следовало бы изобразить кузнецом.
  
   Как будто души он ковал,
   Так сильно ударял металл,
   Куя молчанье и терпенье.
  
   Если найти Верхарна и задать ему какой-нибудь вопрос, он ответит параболой, в которой каждое слово звучит, как стук железа, и заключит свою речь новым сильным ударом молота по наковальне.
   Когда Верхарн не работает в своей кузнице, он бродит по полям и окрестным деревням, с открытою душою, готовый все запечатлеть, и фламандские деревни раскрывают ему свои тайны, которых они никому еще не рассказывали. Он видит вещи, полные чудес, и не удивляется им. Перед ним проходят странные существа, с которыми мир постоянно сталкивается, не замечая их, существа, видимые только для него одного. Он встречал ноябрьский ветер:
  
   Ноябрьский холодный ветер,
   Ветер,
   Кто же встретил дикий ветер
   На распутье ста дорог?
  
   Он видел Смерть, и притом не раз. Он видел Страх, он видел безмерное Молчание, "сидящее с глубокой Ночью рядом".
   Наиболее характерное слово для поэзии Верхарна: "галлюцинировать". Оно встречается на каждой странице. Написав целую книгу о "Галлюцинирующих Деревнях", он не освободился от мысли о всеобщей галлюцинации. И тут нет никакого внешнего колдовства над ним: в самой природе Верхарна заложена склонность быть поэтом галлюцинирующим. "Наши ощущения, - говорит Тэн, - это настоящие галлюцинации". Но где начинается истина и где она кончается? Кто может это определить? Поэт, у которого нет никаких психологических колебаний, не делает никаких разграничений между истинными галлюцинациями и ложными. Для него все галлюцинации истинны, если только они остры и сильны, и он передает их нам в наивном рассказе. А когда о них повествует такой поэт, как Верхарн, рассказ блистает красотой. Красота в искусстве - это понятие относительное. Она получается из смешения самых различных элементов, часто совершенно неожиданных. Из этих элементов только один отличается постоянством, прочностью и встречается во всех комбинациях: это стремление ко всему, что ново. Произведение искусства необходимо должно отличаться новизною - эту новизну мы узнаем по тому ощущению неизведанного, которое оно в нас вызывает.
   Если же произведение не дает такого неизведанного ощущения, то каким бы прекрасным его ни считала толпа, в действительности оно должно быть признано отвратительным и достойным презрения. Оно бесполезно и по одному этому безобразно, ибо нет в мире ничего полезнее красоты. У Верхарна красота создана из новизны и силы. Этот поэт истинно могуч. Со времени его "Галлюцинирующих Деревень", которые произвели впечатление настоящей геологической катастрофы, уже никто не посмеет оспаривать у него значения и славы великого поэта. Быть может, магический инструмент его слова, над которым он работает в течение двадцати лет, еще не отделан до конца, быть может, речь его еще не отличается настоящим высоким искусством, и все его творчество имеет неровный характер. На лучших страницах у него рассеяно множество неуместных эпитетов, а в талантливейших поэмах встречается немало того, что некогда считалось прозою. Но тем не менее близкое знакомство с его поэзией дает впечатление силы и мощи. Несомненно: это истинно великий поэт. Прочтите хотя бы этот отрывок из его "Les CathИdrales" ["Соборы" -- фр .; поэмы цикла "Города-спруты", 1895)]
  
   О, эти толпы народа,
   И нищета, невзгода,
   Что треплют их, как в бурю непогода!
   С потиров же покрытых шелком
   К городам нагроможденным,
   К стеклу высоких крыш
   Из глубины священных ниш
   Кресты возносятся глаголом довременным.
   Они возносятся в золоте воскресений --
   Рождества, Пасхи и белых вознесений,
   Они возносятся в алтарных фимиамах
   И бурею органа в древних храмах. К
   расные капители и алые своды,
   Их душа живет долгие годы,
   Живет обрядами и властной тайной
   Необычайной.
   Но лишь угаснут звуки пенья
   И простодушного моленья,
   Исчезнувшего ладана печаль
   Ложится на сосуды и алтарь;
   И расписные меркнущие стекла,
   Где папы, иноки, герои и блудницы,
   Где слава христианства не поблекла,
   Дрожат от шума поезда, что мчится.
  
   Верхарн является истинным преемником Виктора Гюго, в особенности в своих первых произведениях. Даже после его эволюции в сторону более кипучей, свободной поэзии, он все же остался романтиком. Это слово, в применении к его гению, сохраняет всю свою прелесть и все свое красноречие. В пояснение этой мысли приведем четыре строфы, переносящие нас в былые, давно прошедшие времена:
  
   Некогда жизнь была как блуждающий путник
   среди сказочных утр и вечеров,
   когда Десница Божия проводила через сумерки
   золотую дорогу к синим Ханаанам.
   Некогда жизнь была огромною, отчаянною,
   дико повисшею на гриве жеребцов,
   внезапною, полною молний за собою,
   безмерно вздыбившеюся перед пространствами
   безмерными.
   Некогда жизнь была пламенной вызывательницею,
   белый небесный крест и красный - ада,
   при блеске железных вооружений
   оба шли через кровь к своему победному небу.
   Некогда жизнь бледною была с пеною у рта;
   жили и умирали при набате, от преступных ударов,
   воюя меж собою, гонители и убийцы,
   над ними же безумная блистала смерть.
  
   Эти строфы взяты из "Призрачных Селений", написанных свободным отрывочным стихом, полным созвучий и прерывающегося ритма. Но Верхарн, мастер свободного стиха, является в то же время и виртуозом стиха романтического, которому он умеет придать, не изменяя его структуры, неукротимый, бешеный галоп своей мысли, полной образов, фантомов и видений будущего.
  

----------------------------------------------------

   Первое издание перевода: Книга масок. Лит. характеристики /Реми-де-Гурмон; Рис. Ф. Валлотона Пер. с фр. Е. М. Блиновой и М.А. Кузмина. -- Санкт-Петербург: Грядущий день, 1913. - XIV, 267 с.; портр.; 25 см. -- Библиогр.: с. 259-267.
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru