Гоувальд Кристоф-Эрнст
Приезжие на теплых водах

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    (Сцены).

   

Пріѣзжіе на теплыхъ водахъ (*).

(Сцены.)

(*) Соч. Барона Гоувальда.

   Концертъ кончился. Синіора Триллини сдѣлала послѣдній свой книксъ, и благосклонныя ладони слушателей проводили пѣвицу изъ залы громкими плесками.
   "Вотъ прекрасно!" сказала Графиня: "на дворѣ дожжикъ, а я и не позаботилась объ каретѣ!"
   -- И вы на меня такъ мало надѣетесь, Графиня!-- подхватилъ Гофмаршалъ: замѣтивъ первую каплю на окнѣ, я уже не могъ думать ни о пѣніи, ни о музыкѣ. Душа моя занята была вашею каретой; толпа непомѣшала мнѣ продраться; къ счастью у дверей залы стоялъ мой каммердинеръ, также страстный любитель мелодіи. Однимъ словомъ, карета ваша здѣсь!
   Графиня. Я и думала! Куда же теперь ѣхать? Ахъ! я упоена божественными звуками! Слухъ мой и душа наполнены ими! Какъ бы хорошо на свѣжемъ воздухѣ, предавшись сладкой задумчивости, прислушиваться къ звукамъ, въ душѣ повторяющимся! Но теперь...
   Гофмаршалъ. Можетъ быть вамъ кажется рано еще ѣхать въ общую залу, Графиня? Я бы вамъ предложилъ вистъ.
   Графиня. Я неохотно посѣщаю залу: тамъ общество такое пестрое! каждому надобно сказать что нибудь. Впрочемъ, если вамъ угодно... Въ ето время подбѣгаетъ Каммергеръ къ Графинѣ: "Его Свѣтлость Герцогъ, свидѣтельствуя Вашему Сіятельству свое почтеніе, желаетъ знать, не будетъ ли въ каретѣ вашей мѣста для Принцессы, сестрицы Его Свѣтлоcти? Недогадливый Шталмейстеръ заложилъ двумѣстную карту, и Его Свѣтлость, восхищенный талантомъ Синіоры, изволитъ самъ отвезти ее.
   Графиня. Ежели Принцессѣ угодно мѣсто свое уступить Синіорѣ, то я съ превеликимъ удовольствіемъ...
   Дождь становился отчасу крупнѣе, вѣтеръ усиливался, и общая зала въ нѣсколько минутъ наполнилась приѣзжими гостями. Одни разговаривали ходя, другіе принялись играть въ карты; иные, расположившись за маленькими столиками, прохлаждались напитками.
   "Какъ же я обрадовался, дождавшись конца етому концерту!" сказалъ отставный Полковникъ, содержащій себя получаемою пенсіей: "Тѣснота и жаръ были несносны. Велимъ-ка подать себѣ для прохлажденія бутылку рейнвейна."
   -- Я охотно! отвѣчалъ старый Совѣтникъ: Нельзя однакожъ непризнаться, что Синіора Триллини поетъ превосходно. Такой органъ есть драгоцѣнный даръ Природы.
   Полковникъ. Драгоцѣннѣе всякаго выигрышнаго билета. Соловьиное горло Синіоры отправилось домой въ Герцогской каретѣ!
   Совѣтникъ. Да! а старой и хромой Членъ Консисторіи, основатель славнаго училища въ Г., долженъ былъ въ дождь брести пѣшкомъ до своей квартиры!
   Полковникъ. И дѣльно! самъ же онъ виноватъ! для чего ни умѣешь ни пѣть, ни прыгать? Жалѣю, что повидалъ, какъ онъ тащился; я проводилъ бы его подъ своимъ зонтикомъ.
   Совѣтникъ. Мнѣ до сихъ поръ непонятно: почему люди приписываютъ такую важность случайному дару Натуры? Какая причина тому, что получившаго даръ сей осыпаютъ деньгами, и что кромѣ того еще оказываютъ ему отличное уваженіе, точно какъ бы тѣлесная способность придавала ему нравственное достоинство? Между тѣмъ какъ истинную заслугу едва удостоиваютъ вниманія!
   Полковникъ. А мнѣ напротивъ ето очень понятно! Добродѣтель и заслуга сутъ должность! Другими словами: ты долженъ головою и сердцемъ быть полезенъ отечеству; ты долженъ для него дать изрубить себя, изуродовать; за ето скажутъ тебѣ спасибо! Но за ето же платятъ недорого, потому что ты принадлежишь отечеству, и что оно, безъ тебя обойтись не можетъ. Напротивъ свѣтлый голосъ, гибкія ноги непринадлежатъ отечеству, которое ихъ вовсе не требуетъ, потому что они стоили бы ему дорого, а пользы приносили бы мало. Ето и причиною, что хозяева сихъ диковинокъ владѣютъ ими неограниченно, продаютъ ихъ или за деньги, или за уваженіе -- по волѣ покупщиковъ, изъ которыхъ многіе платятъ охотно уваженіемъ, нежели деньгами.
   Совѣтникъ. А платятъ потому, что отъ нихъ требуютъ.
   Оба приятеля бесѣдовали такимъ образомъ, сидя у окошка. Подлѣ ихъ на другомъ столикѣ расположились пить чай два человѣка, одинъ въ черномъ платьѣ, другой въ сѣромъ.
   Черной. Какъ провели вы послѣобѣденое время?
   Сѣрой. Я всходилъ на гору. Мѣста прелестныя! Теперь чувствую усталость; надобно подкрѣпиться чашкой чаю.
   Черной. По етому вы не были въ концертѣ.
   Сѣрой. Нѣтъ! а очень бы хотѣлъ послушать пѣнія! Но лѣкарь, и путешествіе къ водамъ стоятъ мнѣ слишкомъ много, и цѣна за входъ не по моимъ деньгамъ.
   Черной. И со мной то же! Я привезъ сюда больную мать свою. Скоро ли достанетъ пять талеровъ! Такія забавы только для богатыхъ!
   Сѣрой. Я желалъ бы знать однакожъ, что сегодня пѣла Синіора Триллини?
   Полковникъ. Позвольте вамъ служить афишкой.
   Сѣрой (читая афишку). Какъ? двѣ новыя аріи? Посмотрите! незнаете ли вы етаго стихотворца и етаго композитора?
   Черной. Теперь мнѣ еще болѣе жаль, что не было у меня лишнихъ пяти талеровъ! Любопытно было бы послушать мои слова и вашу мелодію изъ устъ госпожи Триллини!
   Сѣрой. И мнѣ хотѣлось бы! За обѣ аріи едва получилъ я столько денегъ!
   Черной (указывая на дверь). Смотрите! кажется, идетъ сюда Актеръ, игравшій главное лице вчера въ моей трагедіи?
   Сѣрой. Онъ точно. Прекрасной мущина! По моему мнѣнію, онъ игралъ хорошо.
   Черной. Вообще хорошо, съ жаромъ и съ выраженіемъ. Только я имѣлъ въ виду живость другаго рода, и ее-то не нашелъ на театрѣ. Я хотѣлъ бы спросить его, почему здѣсь позволили себѣ сдѣлать нѣкоторыя перемѣны. Онъ подходитъ ближе. Неоткрывайте моего имени я хочу оставаться неизвѣстнымъ.
   Актеръ искалъ себѣ мѣста; Черной предложилъ ему стулъ, и за то получилъ вѣжливую благодарность. Служитель Мельпомены потребовалъ для себя бутылку Шампанскаго.
   Черной. Мы должны благодарить васъ за удовольствіе, которое вчера вы намъ доставили! Вы играли прекрасно.
   Актеръ. О, сдѣлайте милость! Трагедія сама за себя играетъ. Сочинитель написалъ ее прекраснымъ слогомъ; характеры выдержаны очень хорошо; въ главной роли много страсти, а она-то и производитъ сильное впечатлѣніе. При такихъ достоинствахъ піесы актеру играть очень не трудно.
   Черный. Я читалъ ее въ рукописи; тамъ однакожъ нашелъ многія несходства съ тѣмъ, что видѣлъ на сценѣ.
   Актеръ. Очень можешь статься; тогда надобно помогать господамъ сочинителямъ, которые незнаютъ своихъ собственныхъ выгодъ.
   Черной. Однакожъ сочинитель иногда почитаетъ важнымъ то, что актеру кажется бездѣлкой, и етотъ поступаетъ съ нею no своему произволу! Сочинитель иногда имѣетъ въ виду взаимную связь между сценами, и соображаясъ съ нею, поступаетъ такъ, а не иначе; актеръ дѣлаетъ по своему, и мысль потеряна!
   Актеръ. Бѣда не велика, если вмѣсто потерянной мысли является другая, гораздо лучшая! Повѣрьте мнѣ, что не за авторскимъ столомъ искать надобно опытности и жизни. Куда бы мы годились, еслибъ во всемъ слѣдовали сочинителямъ! Они понятіе неимѣютъ, что значитъ быть на сценѣ. По настоящему, не должно писать драмъ тому, кто не играетъ на театрѣ.
   Черной. Лессингъ говоритъ: Рафаелъ, и не имѣя рукъ, былъ бы великимъ живописцемъ. Такимъ же образомъ иной драматической авторъ, ни однажды невыходивши на сцену, можетъ быть великимъ актеромъ. Но мы коснулись театральной практики; позвольте же мнѣ спросить: почему въ послѣдней сценѣ вчерашней трагедіи, вопреки сочинителю, не непозволили умереть Любовницѣ въ объятіяхъ Рыцаря? Почему она должна была скончаться на стулѣ, поддерживаемая двумя сторонними лицами, безъ которыхъ умирающая опрокинулась бы на землю? Для послѣдняго мгновенія ето нѣсколько холодно и непріятно!
   Актеръ. Какъ? и вы можете спрашивать? Не уже ли герой послѣднія, сильныя слова долженъ произнести безъ выразительнаго тѣлодвиженія? Не уже ли трупъ долженъ былъ отнять у рукъ его благородную свободу дѣйствоватъ? Стало бытъ вамъ непонравился крѣпко сжатый, дрожащій кулакъ мой, устремленный къ небу! Нѣтъ, государь мой! въ трагическія минуты руки должны быть свободны у актера: онѣ для него -- крылья; только посредствомъ сильнаго размахиванія онъ можетъ высоко подниматься. А propos! Сказываютъ, будто Сочинитель вчерашней трагедіи сюда ѣдетъ. Я охотно съ нимъ познакомлюсь онъ услышитъ отъ меня много для себя полезнаго. Маркеръ! еще два стакана! выпьемъ за здоровье Автора!
   Актеръ едва успѣлъ налить по стакану Шампанскаго для двухъ скромныхъ собесѣдниковъ, какъ вдругъ былъ увлеченъ молодыми офицерами въ одну изъ боковыхъ комнатъ, гдѣ продолжалась игра въ карты на право и на лѣво.
   Между тѣмъ Гофмаршалъ подлѣ обоихъ группъ приготовилъ столъ и карты для Графини. Одна придворная Дама и одинъ Принцъ принадлежали къ партіи.
   Дама. Но почему же бы намъ не расположиться тамъ, въ боковой комнатѣ? Здѣсь такое множество людей!
   Принцъ. Боковая комната занята; въ ней Герцогъ даетъ блистательный ужинъ въ честь Синіоры Триллини и госпожи Балансъ. Я думаю, мы всѣ приглашены?
   Отвѣтъ утвердительный.
   Гофмаршалъ. Какое же въ етомъ уголкѣ досталось намъ прекрасное. сосѣдство! извольте посмотрѣть! Вотъ господинъ Совѣтникъ, вотъ господинъ Полковникъ!
   Взаимныя привѣтствія. Между тѣмъ тасуютъ карты и начинается игра.
   Полковникъ (обратившись къ Черному). Послушайте! вы говорили съ комедіантомъ?
   Черной. Да, ето актеръ, и весьма хорошій.
   Полковникъ. Мнѣ показался онъ весьма невѣжливымъ! не такъ ли?
   Черный. Совсѣмъ нѣтъ! горячь немного.
   Гофмаршалъ (которой слышалъ разговоръ ихъ). Я восхищенъ Синіорой Триллини! Какъ она высока передъ всѣми артистами, и какъ умѣренна въ своихъ требованіяхъ!
   Совѣтникъ. Только не за входъ. Впрочемъ за ето одно ей и осталось требовать; все же другое предлагается ей по доброй волѣ и безъ ея требованій.
   Гофмаршалъ. У васъ вино! стукнитесь господа стаканами! пожелайте ей благополучія!
   Полковникъ. Ето лишнее; ея благополучіе и безъ того процвѣтаетъ при хорошихъ сборахъ, которые заслуживать ей не такъ трудно, какъ было мнѣ свою пенсію.
   Гофмаршалъ. Она Княгиня артистовъ; слѣдственно и жить ей должно какъ Княгинѣ.
   Графиня (съ досадою). Вы совсѣмъ, незанимаетесь игрою! Безпрестанно думать о пѣвицѣ....
   Дама. Надобно признаться, что мы наслаждаемся въ полной мѣрѣ! Сегодня небесный концертъ и еще сверхъ того блистательный ужинъ у Герцога! Завтра божественный балетъ и соло, которымъ госпожа Балансъ восхищать насъ будетъ!..
   Графиня. Хвалятъ новую трагедію, вчера игранную; а мнѣ до смерти было скучно: ни новыхъ декорацій, ни старинныхъ костюмовъ! Смотрѣть было нечего!
   Совѣтникъ. Но въ театрѣ не только смотрятъ, а еще и слушаютъ, Графиня! Былабы только добрая веля.
   Принцъ. Извините! Театръ называется зрѣлищемъ; слѣдственно въ немъ смотрятъ; слушанье же тамъ дѣло постороннее.
   Дама. Повѣрите ли, до какой степени акнтеры сдѣлались теперь невѣжливы и дерзки? Недавно была въ нашей столицѣ славная Кеферъ. Въ оперѣ Сафо она, скажу вамъ, играла прелестно, superbe! Я закрыла глаза, когда она бросилась въ морѣ съ утеса. Подумайтежъ! весь Дворъ аплодируетъ, публика вызываетъ ее на сцену...
   Совѣтникъ (усмѣхаясь). Какъ! утонувшую?
   Графиня. А что тутъ мудренаго? игрѣ надобно же когда нибудь кончиться!
   Черной (про себя). Вотъ какъ много думаетъ публика о театральномъ очарованіи.
   Дама. Что же случилось? какъ вы думаете? Актриса невышла!
   Гофмаршалъ. Какъ! невышла? Желательно знать, чѣмъ она оправдалась!
   Дама. Ни чѣмъ! Вмѣсто ея выступаеть на сцену старой служитель Сафы; какъ бишь онъ: Рам... Раммель...
   Принцъ. Рамнесъ, Рамнесъ, madame.
   Дама. Точно! выступаетъ Рамнесъ и витійстуетъ, не знаю что, понѣмецки; я могла только замѣтить слова: Оркусъ, Плутоново царство и....
   Совѣтникъ. Браво, браво! А публика?
   Дама. Пѵбликѣ ето понравилось, и новыя рукоплесканія!
   Черный (въ восторгѣ). Сафо умерла посреди своихъ Грековъ! Спасибо публикѣ! (пьетъ чай.)
   Принцъ. Нѣтъ! спасибо Актрисѣ, которая вразумила публику! (Также пьетъ чай.)
   Принцъ. И Король не велѣлъ выслать ее за границу?
   Дама. То-то и удивительно! Нечего было дѣлать, когда всѣ хвалятъ! На другой день явилась она въ ролѣ Ельвиры. Вообразите! ее приняли съ необычайнымъ одобреніемъ; аплодировали ужаснымъ образомъ! А отъ нее хоть бы легкая уклонка головы, хошь бы одно слово благодарности! Сидитъ себѣ за арфою, будто ничего неслышитъ, точно какъ деревянная!
   Черной. Великая художница!
   Принцъ. Фридрихъ Второй велѣлъ посадить подъ караулъ Мару, когда она пѣть незахотѣла; нехудо бы и госпожу Кеферъ поучить благонранію.
   Графиня. Милая наша Балансъ никогда не сдѣлаетъ подобнаго дурачества. Помните ли, mon ami, какъ мы видѣли ее въ первой разъ, когда она танцовала въ балетѣ Тезей и Аріадна?
   Гофмаршалъ. Возможно ли забыть? ето божественно! подумайте, mon Prince! бросившись въ море съ утеса, прежде нежели скрылась съ глазъ, она успѣла на лету двадцать разъ ударитъ ножками одна обо другую! Всѣ изумились, закричали: Bravo! Ancora! еще разъ!
   Графиня. Вы подумаете, что она стала ребячиться, заупрямилась? Нѣтъ! она со всею скромностію опять явилась на утесѣ!
   Совѣтникъ. Вотъ забавно! и такъ она сухая вышла изъ моря?
   Гофмаршалъ. Разумѣется. Повѣрите ли? Двѣ минуты она стояла на утесѣ, вытянувъ правую ножку; потомъ бросилась внизъ и на лету ударила уже двадцать два раза! клянусь честію!
   Черной. Для райка двадцать четыре раза; ибо раекъ могъ долѣе видѣть падающую Аріадну.
   Отворились боковыя двери. Герцогъ велъ Синіору Триллини, а Каммергеръ госпожу Балансъ; они прошли черезъ залу въ другую комнату. Всѣ встали и поклонились.
   Принцъ. Герцогъ истинный Меценатъ! Какъ любитъ онъ искусства въ великихъ художникахъ!
   Гофмаршалъ. Ахъ, какъ бы хорошо, еслибъ она спѣла намъ арію послѣ ужина!
   Графиня. Мы ее упросимъ. Ужинать у Герцога! какая честь! Ето, правду сказать, стоитъ аріи.
   Принцъ, Можемъ сложиться, собрать для нее что нибудь:
   Гофмаршалъ. Послѣднюю-то арію послушать бы еще разъ, послѣднюю! Какъ бишь ея начало?
   Дама. Въ афишкѣ напечатанъ Нѣмецкой текстъ; помнится: Радость сердца, красота.
   Гофмаршалъ. Точно. Однакожъ она пѣла только первую строфу понѣмецки, а продолжала и кончила нѣжными, сладкими Италіянскими словами.
   Черной (про себя.) Бѣдная моя Нѣмецкая пѣсня!
   Принцъ. Но безъ кадансовъ, безъ сихъ мастерскихъ переходовъ голоса, которыми соединяется одна строфа съ другою, куда бы годилась арія?
   Сѣрой (вставши, говоритъ скромно). Извините! Безъ какихъ переходовъ? Въ этой пѣснѣ я никакихъ незнаю!
   Принцъ. Такъ мнѣ жаль васъ! и вамъ, сударь, не могу описать ихъ.
   Совѣтникъ. Незнакомой господинъ правъ Мнѣ извѣстна арія: въ ней только есть одно такое мѣсто, гдѣ музыка останавливается, и гдѣ можно голосомъ соединить предъидущее съ послѣдующимъ.
   Сѣрой. За сими словами: и твой приятной сонъ! не правда ли?
   Гофмаршалъ. Какъ бы то ни было, но ето именно и показываетъ великую пѣвицу! Незначущую арію она умѣла талантомъ своимъ возвысить и украсить!
   Принцъ. Дѣйствительно! А вы замѣтили, какъ она за каждой строфою въ кадансѣ выражала варіяціи новаго полонеза? и что кадансъ, что новая варіяція!
   Сѣрой (ломаетъ въ рукахъ чашку). Проклятыя фиглярства!
   Принцъ (вспыхнувъ). Да были ль вы сего дня въ концертѣ, государь мой?
   Сѣрой. Нѣтъ, потому что не чѣмъ было заплатить за входъ!
   Принцъ. Слѣдственно и судить не имѣете права!
   Сѣрой. Нѣтъ, имѣю! Хотя я не купилъ етаго права за пять талеровъ, но арію такъ слышалъ, какъ никто другой слышать ее неможетъ.
   Гофмаршалъ. Надобно умереть со смѣху! Пожалуйте скажите, отъ кого и гдѣ вы такъ слышали арію?
   Сѣрой. У себя съ комнатѣ; ее пѣлъ невѣдомый голосъ.
   Сѣрой и Черной встали, и молча ходили по залѣ.
   Полковникъ. Я радъ божиться, что ети господа какъ нибудь ускользнули изъ Дому сумасшедшихъ!
   Совѣтникъ приказалъ подать себѣ записку о пріѣзжихъ на теплыя воды, и взглянулъ на имена вновь прибывшихъ. "Если не ошибаюсь," сказалъ онъ "одѣтый въ сѣрое долженъ быть прежній Директоръ музыки X. Я много слышалъ объ немъ и много знаю прекрасныхъ его твореній; онъ же сочинялъ музыку, и для двухъ превосходныхъ арій, пѣтыхъ сегодня въ концертѣ; болѣзнь и несчастія приключенія привели его въ бѣдность. А въ черномъ платьи господинъ есть Докторъ Z., отличнѣйшій Поетъ, сочинитель вчерашней трагедіи!"
   Принцъ. Такъ и ети господа себя называютъ художниками?
   Совѣтникъ. Да; и они художники въ самомъ дѣлѣ.
   Гофмаршалъ. Но какая разница между ими и между Синіорой и нашей любимицей Терпсихоры!
   Партія кончилась; они встали. Вошедшій Каммергеръ объявляетъ, что Его Свѣтлость ждетъ Гостей въ боковой комнатѣ. "Сегодня" прибавилъ онъ "будетъ для насъ божествеяный вечеръ: Триллини обѣщалась пѣть у фортепіано, а мадамъ Балансъ восхититъ насъ танцами! Знаете ли, что? сказалъ онъ Совѣтнику тихо и съ видомъ полной довѣренности: "на столѣ поставлено два прибора лишнихъ, и Герцогъ поручилъ мнѣ пригласить еще двухъ гостей изъ приѣзжихъ; но я, незнаю никого такого, кто годился бы въ наше общество.. Пособите! Неизвѣстны ли вамъ?
   Совѣтникъ. Тамъ ходятъ по залѣ Директоръ музыки X. и Докторъ Z. Они только третьяго дня сюда приѣхали, одинъ Композиторъ, другой Поетъ; оба люди знаменитые и почтенные. Если Герцогъ въ самомъ дѣлѣ уважаетъ художниковъ...
   Каммергеръ. Charmant! сей часъ жъ доложу Его Свѣтлости.
   Онъ побѣжалъ. Выходитъ Герцогъ, останавливается у дверей, замѣчательно смотритъ на ходящихъ по залѣ, наконецъ что-то говоритъ тихо Каммергеру. Послѣдній возвращается къ Совѣтнику и шепчетъ ему на ухо: "Его Свѣтлость приказалъ снять приборы; рекомендованные вами господа показались ему неприлично одѣтыми бѣдняками, и по этому они для насъ негодятся въ нынѣшній вечеръ, посвящаемый изящнымъ искусствамъ и веселости!"
   Приглашенные гости отправились къ ужину, приготовленному въ честь талантамъ; а Сѣрой съ Чернымъ вышли на свѣжій воздухъ, подъ открытое небо, которое давно уже прояснилось, велѣли подать себѣ столикъ съ умѣреннымъ ужиномъ; любовались осребренными горами, наслаждались Природой; бесѣдовали, какъ могутъ бесѣдовать люди очищеннаго вкуса превосходнаго ума и отличныхъ дарованій!

-----

   Гоувальд Э.К. фон Приезжие на теплых водах: (Сцены): [Из] Ztng f[ur] d[ie] e[legante] W[elt] / Соч. барона Гоувальда // Вестн. Европы. -- 1819. -- Ч. 105, Nо 9. -- С. 3-20.
   
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru