Горький Максим
Алексей Максимович Пешков, псевдоним Максим Горький

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   "Собрание сочинений в тридцати томах": Государственное издательство художественной литературы; Москва; 1949
   Том 23. Статьи 1895-1906
   

Алексей Максимович Пешков, псевдоним Максим Горький

   Родился 14 марта 1868 года в Нижнем Новгороде {Как документально установлено, М. Горький родился 16 марта 1868 года -- Ред.}. Отец -- сын солдата, мать -- мещанка. Дед со стороны отца был офицером, разжалован Николаем Первым за жестокое обращение с нижними чинами. Это был человек настолько крутой, что мой отец с десятилетнего возраста до семнадцати лет пять раз бегал от него. Последний раз отцу удалось убежать из семьи своей навсегда, -- он пешком пришёл из Тобольска в Нижний и здесь поступил в ученики к драпировщику. Очевидно, у него были способности и он был грамотен, ибо уже двадцати двух лет пароходство Колчина (ныне Карповой) назначило его управляющим своей конторой в Астрахань, где в 1873 году он и умер от холеры, которой заразился от меня. По рассказам бабушки, отец был умный, добрый и очень весёлый человек.
   Дед со стороны матери начал свою карьеру бурлаком на Волге, через три путины был уже приказчиком на караване балахнинского купца Заева, потом занялся окраской пряжи, разжился и открыл в Нижнем красильное заведение на широких началах. Вскоре он имел в городе несколько домов и три мастерских для набойки и окраски материи, был выбран в цеховые старшины, служил в этой должности три трёхлетия, после чего отказался, оскорблённый тем, что его не выбрали в ремесленные головы. Он был очень религиозен, до жестокости деспотичен и болезненно скуп. Жил девяносто два года и за год перед смертью сошёл с ума, в 1888 году.
   Отец и мать обвенчались <самокруткой>, ибо дед не мог, конечно, выдать свою любимую дочь за безродного человека с сомнительным будущим. Мать моя на мою жизнь никакого влияния не имела, ибо, считая меня причиной смерти отца, не любила меня и, вскоре выйдя замуж второй раз, уже совершенно сдала меня на руки деда, который и начал моё воспитание с псалтири и часослова. Потом, семи лет, меня отдали в школу, где я учился пять месяцев. Учился плохо, школьные порядки ненавидел, товарищей тоже, ибо всегда я любил уединение. Заразившись в школе оспой, я кончил учение и более уже не возобновлял его. В это время мать моя умерла от скоротечной чахотки, дед же разорился. В семье его, очень большой, так как с ним жили два сына, женатые и имевшие детей, меня никто не любил, кроме бабушки, изумительно доброй и самоотверженной старухи, о которой я всю жизнь буду вспоминать с чувством любви и уважения к ней. Дядья мои любили жить широко, то есть много и хорошо пить и есть. Напившись, обыкновенно дрались между собой или с гостями, которых у нас всегда бывало много, или же били своих жён. Один дядя вколотил в гроб двух жён, другой -- одну. Иногда и меня били. Среди такой обстановки о каких-либо умственных влияниях не может быть и речи, тем более, что все мои родственники -- народ полуграмотный.
   Восьми лет меня отдали <в мальчики> в магазин обуви, но месяца через два я сварил себе руки кипящими щами и был отослан хозяином вновь к деду. По выздоровлении меня отдали в ученики к чертёжнику, дальнему родственнику, но через год, вследствие очень тяжёлых условий жизни, я убежал от него и поступил на пароход в ученики к повару. Это был гвардии отставной унтер-офицер, Михаил Антонов Смурый, человек сказочной физической силы, грубый, очень начитанный; он возбудил во мне интерес к чтению книг. Книги и всякую печатную бумагу я ненавидел до этой поры, но побоями и ласками мой учитель заставил меня убедиться в великом значении книги, полюбить её. Первая понравившаяся мне до безумия книга -- <Предание о том, как солдат спас Петра Великого>. У Смурого был целый сундук, наполненный преимущественно маленькими томиками в кожаных переплётах, и это была самая странная библиотека в мире. Эккартгаузен лежал рядом с Некрасовым, Анна Радклиф -- с томом <Современника>, тут же была <Искра> за 1864 год, <Камень веры> и книжки на малорусском языке.
   С этого момента моей жизни я начал читать всё, что попадало под руку; десяти лет начал вести дневник, куда заносил впечатления, выносимые из жизни и книг. Дальнейшая жизнь очень пестра и сложна: из поварят я снова возвратился к чертёжнику, потом торговал иконами, служил на Грязе-Царицынской железной дороге сторожем, был крендельщиком, булочником, случалось жить в трущобах, несколько раз отправлялся пешком путешествовать по России. В 1888 году, живя в Казани, впервые познакомился со студентами, участвовал в кружках самообразования; в 1890 году я почувствовал себя не на своём месте среди интеллигенции и ушёл путешествовать. Шёл из Нижнего до Царицына, Донской областью, Украиной, зашёл в Бессарабию, оттуда вдоль южного берега Крыма на Кубань, в Черноморье. В октябре 1892 года жил в Тифлисе, где в газете <Кавказ> напечатал свой первый очерк <Макар Чудра>. Меня много хвалили за него, и, переехав в Нижний, я попробовал писать маленькие рассказы для казанской газеты <Волжский вестник>. Их охотно принимали и печатали. Послал очерк <Емельян Пиляй> в <Русские ведомости> -- тоже приняли и напечатали. Мне, пожалуй, следует заметить здесь, что лёгкость, с которой провинциальные газеты печатают произведения <начинающих>, воистину изумительна, и я полагаю, что она должна свидетельствовать или о крайней доброте господ редакторов или же о полном отсутствии у них литературного чутья.
   В 1895 году в <Русском богатстве> (книга 6) напечатан мой рассказ <Челкаш> -- о нём отозвалась <Русская мысль> -- не помню в какой книге. В том же году в <Русской мысли> помещён мой очерк <Ошибка> -- отзывов не было, кажется. В 1896 году в <Новом слове> очерк <Тоска> -- отзыв в сентябрьской книге <Образования>.
   В марте текущего года в <Новом слове> очерк <Коновалов>.
   До сей поры ещё не написал ни одной вещи, которая бы меня удовлетворяла, а потому произведений моих не сохраняю -- ergo {Следовательно (лат.). -- Ред.}: прислать не могу. Замечательных событий в жизни моей, кажется, не было, а впрочем, я неясно представляю себе, что именно следует подразумевать под этими словами.
   

Комментарии

   Впервые автобиография напечатана в книге "Русская литература XX века", т.1, изд. "Мир", М.1914.
   Написана автобиография в 1897 году, о чём свидетельствует авторская пометка в рукописи: "Крым, Алупка, д. Хаджи-Мустафа". В Алупке М. Горький жил в январе-мае 1897 года.
   Автобиография написана М. Горьким по просьбе литературоведа и библиографа С.А. Венгерова.
   По-видимому, в это же время или несколько позднее М. Горький написал автобиографию, напечатанную в извлечениях в 1899 году в статье Д.Городецкого "Два портрета" (журнал "Семья", 1899, номер 36 от 5 сентября):
   
   "Родился 14 марта 1868 или 9-го года в Нижнем, в семье красильщика Василия Васильевича Каширина, от дочери его Варвары и пермского мещанина Максима Савватиева Пешкова, по ремеслу драпировщика или обойщика. С тех пор с честью и незапятнанно ношу звание цехового малярного цеха... Отец умер в Астрахани, когда мне было 5 лет, мать -- в Канавине-слободе. По смерти матери, дедушка отдал меня в магазин обуви; в ту пору имел я 9 лет от роду и был дедом обучен грамоте по псалтири и часослову. Из "мальчиков" сбежал и поступил в ученики к чертёжнику, -- сбежал и поступил в иконописную мастерскую, потом на пароход, в поварята, потом в помощники садовника. В сих занятиях прожил до 15 лет, всё время занимаясь усердно чтением классических произведений неизвестных авторов, как-то: "Гуак, или непреоборимая верность", "Андрей Бесстрашный", "Япанча", "Яшка Смертенский" и т. п.
   На пароходе, когда был поварёнком, на образование моё сильно влиял повар Смурый, который заставлял меня читать жития святых, Эккартгаузена, Гоголя, Глеба Успенского, Дюма-отца и многие книжки франко-масонов. До повара -- терпеть не мог книг, всякой печатной бумаги, до паспорта включительно.
   После 15 лет возымел я свирепое желание учиться, с какою целью поехал в Казань, предполагая, что науки желающим даром преподаются. Оказалось, что оное не принято, вследствие чего я поступил в крендельное заведение, по 3 рубля в месяц. Это -- самая тяжкая работа из всех, опробованных мною.
   В Казани близко сошёлся и долго жил с "бывшими людьми": зри "Коновалов" и "Бывшие люди". Работал на Устье, пилил дрова, таскал грузы... [В 1888 году покушался на самоубийство]. Похворав сколько требовалось, я ожил, дабы приняться за торговлю яблоками...
   [В 1892 году вторично поступил письмоводителем к нижегородскому присяжному поверенному А.И. Ланину]. Влияние его на моё образование было неизмеримо огромно. Это высоко образованный и благороднейший человек, коему я обязан больше всех...
   В Нижнем в 93-94 {В 1889 году. -- Ред.} году я познакомился с В.Г. Короленко, которому обязан тем, что попал в большую литературу. Он очень много сделал для меня, многое указал, многому научил.
   Напишите об этом, непременно напишите: его, Горького, учил писать Короленко, а если Горький мало усвоил от Короленко, в этом виновен он, Горький. Пишите: первым учителем Горького был солдат-повар Смурый, вторым -- адвокат Ланин, третьим -- К[алюж]ный, человек "вне общества", четвёртым -- Короленко...
   Больше не хочу писать. Я расстроился и растрогался при воспоминании об этих великолепных людях".
   
   Автобиография "Алексей Максимович Пешков, псевдоним Максим Горький", печатается по тексту, опубликованному в первом томе "Русской литературы XX века", сверенному с рукописью, написанной рукой Е.П. Пешковой и подписанной М. Горьким (Архив А.М. Горького).
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru