Гольцев Виктор Александрович
Иностранное обозрение

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

ИНОСТРАННОЕ ОБОЗРѢНІЕ.

   Германскій парламентъ отвергъ правительственный законопроектъ, направленный къ стѣсненію печати въ виду пропаганды разрушительныхъ идей. Законопроектъ этотъ, какъ знаютъ читатели, вызвалъ противъ себя сильное общественное движеніе. Университеты, образованное протестантское духовенство, представители городского самоуправленія, выдающіеся ученые и писатели энергично выступили противъ мѣръ, имѣвшихъ цѣлью поразить великое пріобрѣтеніе германской культуры: свободу науки и совѣсти. Перипетіи этой исторической борьбы превосходно отмѣчались берлинскимъ корреспондентомъ Русскихъ Вѣдомостей.
   Когда берлинскій городской магистратъ единогласно постановилъ подать въ рейхстагъ петицію противъ законопроекта о репрессивныхъ мѣрахъ, министръ внутреннихъ дѣдъ, Келлеръ, потребовалъ отъ президента думы не допускать обсужденія этого вопроса и снять его съ очереди. Президентъ Лангергансъ,-- старый демократъ,-- отвѣтилъ, что дума еще ничего не постановляла и поэтому требованіе министра преждевременно и незаконно. Немедленно предложеніе магистрата было подвергнуто обсужденію, принято думой и въ тотъ же день петиція передана въ рейхстагъ. Нужно отмѣтить, что постановленіе думы было единогласное.
   Не было города въ Германіи, гдѣ не созывались бы собранія, гдѣ не слышались бы протесты противъ реакціоннаго законопроекта. "Просматривая провинціальную нѣмецкую печать, -- писалъ корреспондентъ Русскихъ Вѣдомостей,-- мы вездѣ находимъ воззванія, протесты, и, что интереснѣе всего, движеніе исходитъ отъ людей умѣреннѣйшаго образа мыслей" {Русскія Вѣдомости, No 108.}. Движеніе захватывало даже оффиціальныя сферы.
   Клерикалы внесли въ законопроектъ поправки, которыя придали ему еще болѣе реакціонпый характеръ, но націоналъ-либералы совершенно ложно утверждаютъ, будто именно эти поправки и заставили общественное мнѣніе отшатнуться отъ Umsturzgesetz'а. "Корифеи нѣмецкой науки, люди всѣхъ партій подняли тревогу еще раньше, чѣмъ коммиссія рейхстага обсудила правительственный проектъ; не противъ клерикальныхъ только статей, а противъ идеи репрессивныхъ мѣръ вообще высказалось огромное большинство Германіи. Вспомните, наприм., что писали 3 -- 4 мѣсяца тому назадъ болѣе дальновидные консервативные политики, какъ, наприм., проф. Гансъ Дельбрюкъ, и вы согласитесь, что если Umsturzgesetz падетъ, то это дѣло мыслящей, интеллигентной Германіи, заявляющей, что наказанія существуютъ и должны существовать для людей, насильственно нарушающихъ порядокъ, но не для тѣхъ, которые мирнымъ путемъ защищаютъ свои мнѣнія" {Русскія Вѣдомости, No 114.}. Одинъ изъ выдающихся берлинскихъ судей, Кронекеръ, высказывался по поводу законопроекта слѣдующимъ образомъ: "Разрушаемъ ли мы собственность, высказываясь противъ накопленія богатствъ въ рукахъ немногихъ? Оскорбляемъ ли мы семью, осуждая нравы плутократіи и аристократіи, гдѣ бракъ очень часто похожъ на денежную сдѣлку? По проекту репрессивныхъ мѣръ, судьямъ предоставлялся широкій просторъ въ толкованіи понятій оскорбленія семьи, религіи и собственности. Какой же у меня критерій для опредѣленія?-- спрашиваетъ судья Кронекеръ.-- Спокойно написанная книга Бебеля Die Frau не содержитъ въ себѣ ничего, что могло бы быть подведено подъ понятіе Beschimpfung въ проектѣ, а, между тѣмъ, если разсматривать ее съ точки зрѣнія вліянія на массы, то она несравненно болѣе сильное агитаціонное произведеніе, чѣмъ самыя кликливыя, хлесткія нападки въ брошюрахъ или рѣчахъ. Эффектомъ всего закона,-- прибавляетъ берлинскій судья, -- было бы только усыпленіе общества въ ложномъ предположеніи, будто все въ порядкѣ".
   Противъ законопроекта рѣшительно высказались дармштадтская и штутгардская палаты народныхъ представителей. Въ послѣдней съ запросомъ выступилъ депутатъ Лангъ, который доказывалъ, что стѣсненія печати вызовутъ только усиленіе тайной агитаціи со всѣми ея вредными послѣдствіями для правильнаго развитія общественнаго мнѣнія, которое будетъ питаться раздражающими слухами, ложными свѣдѣніями и т. п. Ораторъ кончаетъ протестомъ противъ того, чтобы на родинѣ Шиллера и Уланда предпринята была попытка поработить свободное выраженіе мнѣній.
   Отъ имени консервативной партіи говорилъ депутатъ фонъ-Гессъ. По его мнѣнію, законопроектъ стоитъ въ противорѣчіи и съ благоразуміемъ, и съ справедливостью, почему фонъ-Гессъ и вся его партія присоединяются къ предложенію демократовъ. Ораторъ обращается къ правительству съ просьбой высказаться въ союзномъ совѣтѣ противъ репрессивнаго законопроекта и дать понять, что подобные проекты никогда не встрѣтятъ поддержки въ Вюртембергѣ.
   Даже одинъ изъ клерикальныхъ депутатовъ палаты, прелатъ Зандбергеръ, заявилъ, что онъ подалъ бы въ рейхстагѣ голосъ противъ законопроекта: нѣмцы, вѣдь, не дѣти, которымъ можно запретить критику. Къ Зандбергеру присоединяется депутатъ старо-консервативной партіи Шремпфъ. Его идеаломъ является королевская власть, покоящаяся на народныхъ симпатіяхъ и не боящаяся свободнаго слова. Существующихъ законовъ,-- говорилъ онъ,-- вполнѣ достаточно, чтобъ охранять порядокъ, религія же не нуждается въ полицейской защитѣ. Ораторъ указываетъ на Англію: какому англійскому консерватору пришло бы въ голову создавать такіе законы? Вѣдь, его сочли бы за больного, нуждающагося въ леченіи.
   На всѣ эти рѣчи отвѣчалъ министръ-президентъ Миттнахтъ, который уже четверть вѣка стоитъ во главѣ вюртембергскаго правительства. Онъ сказалъ, въ общихъ чертахъ, слѣдующее: "Отвѣтственность за проектъ репрессивныхъ мѣръ падаетъ на всѣ германскія правительства, въ томъ числѣ и на наше. Въ октябрѣ прошлаго года въ Берлинѣ состоялась конференція союзныхъ министровъ, на которой выработаны были основныя черты предполагаемой мѣры. Канцлеромъ тогда былъ Каприви, но и при его преемникѣ постановленія конференціи въ основныхъ чертахъ не были измѣнены. Когда проектъ былъ опубликованъ, въ обществѣ раздались толки, что хотятъ похоронить нѣмецкую свободу. Могу васъ увѣрить, что это не было намѣреніемъ правительствъ. Мы имѣли въ виду только злоупотребленія, т.-е. призывъ къ насильственнымъ дѣйствіямъ, восхваленіе преступленій, оскорбленіе нашихъ учрежденій, попытки совратить солдатъ. Ни ограниченіе науки и литературы, ни преграды свободной общественной критикѣ не входили въ наши планы. Если бы рейхстагъ счелъ нужнымъ включить въ законъ самыя прочныя гарантіи для свободы мысли и общественной критики, правительства не только не будутъ противъ, но охотно пойдутъ за нимъ. Безъ сомнѣнія,-- продолжаетъ министръ,-- общественное настроеніе теперь противъ репрессивныхъ мѣръ, но не забудьте, что такіе законы нужно разсматривать въ связи съ условіями ихъ возникновенія. Наше быстро живущее время уже забыло, какъ подъ впечатлѣніемъ анархическихъ преступленій нѣсколько мѣсяцевъ назадъ изъ среды самого населенія раздавался призывъ къ энергичнымъ мѣрамъ. Хорошо, если само общество сплочается для защиты порядка, но, вѣдь, этого не было сдѣлано. Проектъ теперь выступаетъ въ измѣненномъ до неузнаваемости видѣ. Я не хочу связывать себя положительными обѣщаніями, но не могу скрыть отъ васъ, что въ нынѣшней своей формѣ репрессивныя мѣры и у вюртембергскаго правительства вызываютъ самыя серьезныя сомнѣнія. (Продолжительное одобреніе). Въ промежуткѣ между вторымъ и третьимъ чтеніемъ въ рейхстагѣ союзный совѣтъ соберется для окончательнаго совѣщанія. Если бы къ тому времени рейхстагъ высказался за постановленія коммиссіи, то вюртембергское правительство весьма затруднялось бы подать свой голосъ за такой законъ".
   Послѣ этихъ объясненій палата большинствомъ 56 голосовъ противъ 24 приняла постановленіе, направленное противъ законопроекта имперскаго правительства.
   Пренія въ рейхстагѣ велись страстно, но, въ то же время, съ чистонѣмецкою основательностью. Клерикалы не хотѣли отказаться отъ своихъ поправокъ, консерваторы и націоналъ-либералы не могли на нихъ согласиться. Рѣчи противниковъ законопроекта отличались богатствомъ доказательствъ, силой и блескомъ. Рейхстагъ значительнымъ большинствомъ отвергнулъ законопроектъ, и это голосованіе достойно заключило одну изъ поучительнѣйшихъ страницъ культурно-политической жизни Германіи. Духовная мощь германскаго народа ярко сказалась въ этой стойкой борьбѣ противъ реакціонныхъ стремленій, которыя на руку анархистамъ, искателямъ приключеній и мелкимъ честолюбцамъ. Несомнѣнно, что, благодаря этой борьбѣ, повсюду въ Европѣ выросло уваженіе къ германскому просвѣщенію, къ германскому общественному мнѣнію. Мы можемъ, кромѣ того, какъ ближайшіе сосѣди Германіи, привѣтствовать усиленіе этого мнѣнія, идущаго въ разрѣзъ съ милитаризмомъ и вызывающимъ образомъ дѣйствія въ вопросахъ международной политики. Такое движеніе содѣйствуетъ европейскому миру и правильному ходу просвѣщенія.

-----

   Въ Австро-Венгріи произошелъ довольно острый политическій кризисъ. Римско-католическая церковь, возстающая противъ стремленій венгерскаго либеральнаго правительства уравнять права различныхъ вѣроисповѣданій, ведетъ дѣятельную борьбу, возбуждая противъ правительства католическое населеніе Транслейтаніи. Борьбою руководитъ венгерское духовенство, но въ нее прямо вмѣшался и папскій нунцій. Это вызвало рѣзкій взрывъ негодованія въ парламентѣ и въ печати. На запросъ въ палатѣ депутатовъ министръ-президентъ Банфи отвѣтилъ, предварительно снесясь съ графомъ Кальноки, что министерство иностранныхъ дѣлъ будетъ протестовать передъ папскимъ престоломъ противъ образа дѣйствія его дипломатическаго представителя въ Австро-Венгріи.
   Инцидентъ былъ бы улаженъ, еслибъ въ оффиціозной Politische Correspondent не появился отвѣтъ, внушенный или написанный самимъ графомъ Кальноки. Въ отвѣтѣ этомъ отрицалась вѣрность заявленія Банфи, и отрицалась, притомъ, въ выраженіяхъ, оскорбительныхъ для венгерскаго министра-президента. Очевидно, министръ иностранныхъ дѣлъ дѣйствовалъ подъ вліяніемъ сильной придворной партіи, которая отличается ревностною приверженностью къ римско-католической церкви. Въ Венгріи, гдѣ патріотическое тщеславіе составляетъ одну изъ коренныхъ особенностей національнаго характера, поднялась буря. Кальноки подалъ въ отставку, но она была отклонена императоромъ. Обнародованіемъ переписки между министромъ иностранныхъ дѣлъ, который дѣйствительно обѣщалъ протестовать въ Римѣ, и венгерскимъ министромъ-президентомъ послѣднему было дано удовлетвореніе. Но этого не показалось достаточнымъ общественному мнѣнію Венгріи, и вторичная отставка Кальноки представляется вѣроятною.
   Когда пишутся эти строки, телеграфъ принесъ извѣстіе, что Кальноки дѣйствительно покидаетъ свой постъ. Нунцій Аліарди не считаетъ покуда своего положенія поколебленнымъ и надѣется, что въ Ватиканѣ побѣдятъ сторонники рѣшительной борьбы съ либеральнымъ мадьярскимъ кабинетомъ. Намъ представляется, однако, сомнительнымъ, чтобы римскій престолъ далъ подобный совѣтъ венгерскому духовенству. Недавнее обращеніе кардинала Рамполлы къ одному изъ французскихъ архіепископовъ свидѣтельствуютъ о томъ, что глава католической церкви не желаетъ остраго столкновенія духовенства съ Французскою республикой. Дѣло шло о налогѣ, принятомъ парламентомъ на монастырскія и вообще церковныя имущества. Клерикалы и монархисты подняли сильную агитацію, приглашая не подчиняться закону, не платить этого налога. Кардиналъ Рамполла, замѣчая, что это вопросъ мѣстный, зависящій отъ многихъ мѣстныхъ условій, требуетъ спокойствія, отсутствія поспѣшности въ его рѣшеніи, благоразумія и единодушія. Такой отвѣтъ всего менѣе способенъ поддержать единодушіе въ клерикально-монархическомъ лагерѣ. Умѣренные элементы въ этомъ лагерѣ охотно подчинятся совѣтамъ умѣренности, идущимъ изъ Ватикана; но крайніе клерикалы, стремящіеся къ умственной реакціи и монархической реставраціи, едва ли сложатъ оружіе. Во всякомъ случаѣ, правительству Французской республики уклончивое и миролюбивое посланіе кардинала Рамполлы значительно облегчаетъ трудную борьбу съ клерикальными притязаніями. Притязанія эти оживились къ концу вѣка. Острая соціальная борьба на Западѣ Европы, злоупотребленіе чувственными наслажденіями, пресыщеніе, которое испытываютъ слабыя, развинченныя натуры въ обществахъ, достигшихъ высокой культуры, повели къ упадку вѣры въ разумъ и въ грядущее торжество мирнаго труда и справедливости. Западная Европа увидала у себя ново-буддійцевъ, спиритовъ, декадентовъ и т. п. Все чаще и чаще стали раздаваться голоса, обвиняющіе науку въ неисполненіи какихъ-то обѣщаній, все чаще и чаще слышатся мистическіе призывы. Читатели знаютъ, что противъ науки выступилъ недавно довольно извѣстный ученый академикъ Брюнетьеръ. Но слѣдуетъ замѣтить, что живой духъ научнаго изслѣдованія ростетъ и крѣпнетъ въ Европѣ, что ученые честно и стойко противятся усиліямъ мистиковъ и полуневѣждъ повернуть человѣчество въ томъ направленіи, о которомъ мечтаетъ римско-католическая церковь. Въ отвѣтъ Брюнетьеру появилось письмо знаменитаго ученаго Бертело, вслѣдъ за которымъ цвѣтъ французской науки, литературы и публицистики чествовалъ Бертело въ многолюдномъ банкетѣ. На банкетѣ министръ народнаго просвѣщенія и многіе другіе ораторы горячо превозносили несомнѣнныя и великія заслуги науки. Нужно замѣтить, что статья Брюнетьера появилась по его возвращеніи изъ Рима, гдѣ онъ былъ принятъ папою. Это придаетъ статьѣ, не важной по содержанію, особое значеніе, чѣмъ и оправдывается вполнѣ блестящая контръ-демонстрація, устроенная въ честь Бертело.
   Конечно, никто не отрицаетъ многихъ и многихъ золъ, которыми страдаетъ еще жизнь человѣчества. Но именно наука вскрываетъ это зло, указываетъ его подлинные источники и вѣрные пути для его устраненія. Въ государственное управленіе все болѣе и болѣе входитъ, на ряду съ общественнымъ мнѣніемъ, и тотъ великій запасъ знаній, который пріобрѣтенъ научною мыслью XIX вѣка. Истинное знаніе разрушаетъ наивныя иллюзіи и удаляетъ зловѣщіе предразсудки. Это знаніе, эта гуманная наука внушаетъ правительствамъ и народамъ справедливость и терпимость, даетъ возможность осуществляться великимъ нравственнымъ предписаніямъ Евангелія. Несомнѣнно, что не этимъ предписаніямъ служатъ кардиналы и архіепископы римско-католической церкви, проповѣдующіе нетерпимость, возстающіе противъ свободы научнаго изслѣдованія, тогда какъ именно въ такомъ духѣ звучатъ, напримѣръ, слова президента Французской республики: обращаясь въ Руанѣ къ архіепископу, Феликсъ Форъ сказалъ, что знамя республики достаточно широко, чтобы прикрыть всѣхъ французовъ, каковы бы ни были ихъ религіозныя вѣрованія и политическія разногласія.

----

   Вопросъ о децентрализаціи, о расширеніи мѣстнаго управленія, продолжаетъ занимать французскую печать. Въ Journal des Débats была напечатана интересная статья Рене Базена: Въ провинціи. {Bené Bazin: "En province. А propos de la décentralisation" (Journal des Débats, 6 avril (édition rose).} Онъ хорошо знаетъ провинцію и констатируетъ пагубное вліяніе административной опеки надъ мѣстными дѣлами, которую республика наслѣдовала отъ второй имперіи. Вся власть сосредоточена въ центрѣ, откуда іерархически передается по городамъ и деревнямъ. Личный и общественный починъ скованъ бюрократическою рутиной. Общинный духъ во Франціи,-- пишетъ Базенъ,-- теперь угасъ. Въ деревняхъ семьи почти совершенно изолированы другъ отъ друга. Вмѣстѣ съ тѣмъ-Базенъ замѣчаетъ нравственный упадокъ французскаго крестьянства, что вполнѣ понятно, такъ какъ при подобныхъ условіяхъ индивидуальность неизбѣжно превращается въ эгоизмъ.
   Justice смотритъ на дѣло нѣсколько иначе: газета находитъ, что провинціальная жизнь еще свѣжа во Франціи, что теперь, при республикѣ, есть для нея достаточная возможность развитія. А разъ пробудится самостоятельность и починъ провинціи -- это ускоритъ реформу самоуправленія, на которую теперь неохотно пойдутъ палата депутатовъ и сенатъ. Необходимо, чтобы крестьянинъ оставался на землѣ, не стремился въ городъ, на фабрику. Авторъ статьи, Густавъ Жеффруа, совѣтуетъ вмѣстѣ съ тѣмъ людямъ средняго класса "не дѣлать хвоста" у дверей министерствъ и канцелярій, не толпиться у входа и въ такъ называемыя либеральныя профессіи, а идти на землю, которая нуждается въ ихъ просвѣщенномъ трудѣ. Статья кончается такими словами: "Колонизируемъ Францію. Возвратимъ въ отечество французовъ" {Justice, 29 мая.}.

-----

   Королевскимъ декретомъ итальянская палата депутатовъ, наконецъ, распущена и новые выборы назначены черезъ двѣ недѣли послѣ появленія декрета, 28 мая. Криспи употребилъ всѣ усилія, чтобы обезпечить побѣду правительственныхъ кандидатовъ. Пересмотръ избирательныхъ списковъ устранилъ отъ участія въ выборахъ многихъ противниковъ Криспи, административное давленіе въ полномъ ходу, срокъ для выборной агитаціи назначенъ самый краткій, какой только допускается конституціей. И при этихъ условіяхъ странѣ приходится рѣшать вопросы первостепенной важности, опредѣлить направленіе внутренней жизни и внѣшней политики Италіи на длинный, быть можетъ, рядъ лѣтъ. Энергія и безцеремонность Криспи достаточно извѣстны. Чтобы избѣжать весьма неудобныхъ для него преній въ палатѣ депутатовъ по поводу документовъ, скрытыхъ бывшимъ министромъ-президентомъ Джіолитти во время процесса римскаго банка, Криспи внезапно распускаетъ палату. Въ то же время онъ возбуждаетъ противъ Джіолитти обвиненіе въ похищеніи документовъ, бывшихъ въ рукахъ судебной власти. Но кассаціонный судъ призналъ, что судебное преслѣдованіе бывшаго министра невозможно безъ предварительнаго разрѣшенія парламента. Криспи, такимъ образомъ, долженъ еще будетъ встрѣтиться въ палатѣ съ этимъ злосчастнымъ для него дѣломъ.
   Въ теченіе долгаго времени, когда палата были распущена, Криспи прибѣгнулъ и къ незаконнымъ финансовымъ мѣрамъ: онъ побудилъ короля подписать декреты, устанавливающіе безъ согласія парламента новые налоги. Въ настоящее время государственный совѣтъ разсматриваетъ жалобу по этому поводу ломбардскихъ хлопчато-бумажныхъ фабрикантовъ, которые не хотятъ платить незаконно-введеннаго налога. Къ сожалѣнію, остальная Италія не стоитъ на одинаковомъ умственномъ и политическомъ уровнѣ съ сѣверными итальянскими провинціями, и поэтому, несмотря на беззаконія, дѣло Криспи еще не проиграно. Оппозиція ведетъ, однако, энергическую агитацію. Рудини выступилъ съ обѣщаніями широкихъ реформъ. Кавалотти, статью о которомъ мы помѣщаемъ въ этой книжкѣ Русской Мысли, продолжаетъ неутомимо бороться съ Криспи и съ его правительственною системой. Онъ обнародовалъ документы, полученные имъ отъ полицейскаго комиссара Санторо, бывшаго директора колоніи для политическихъ ссыльныхъ въ Порто-Эрколэ. Санторо скрылся недавно заграницу. Документы его рисуютъ въ чрезвычайно мрачномъ видѣ положеніе вещей въ упомянутой колоніи и обнаруживаютъ необходимость немедленной реформы мѣстной полиціи. Санторо сообщаетъ въ своихъ документахъ много данныхъ, позорящихъ нынѣшняго итальянскаго министра-президента Криспи. По его словамъ, Криспи призвалъ его въ Римъ и подвергъ его въ своемъ бюро всевозможнымъ оскорбленіямъ и даже угрожалъ ему револьверомъ. Санторо утверждаетъ, что прежде онъ находился въ очень близкихъ отношеніяхъ къ Криспи и, послѣ паденія послѣдняго, посѣщалъ его ежедневно, постоянно доставляя матеріалы, касавшіеся тогдашняго министра-президента Джіолитти. Точно также онъ подвергъ надзору кардинала Гогенлоэ по приказу Криспи. Кромѣ того, Санторо сообщаетъ, что распространившійся въ 1888 году въ Европѣ слухъ о мнимомъ нападеніи французскаго флота на Спецію былъ вымышленъ самимъ Криспи {Биржевыя Вѣдомости, 4 (16) мая.}.
   Исходъ выборовъ, которые произойдутъ, когда наша книжка выйдетъ въ свѣтъ, имѣетъ чрезвычайно важное значеніе не только для-Италіи, но и для всей Европы. Онъ можетъ или укрѣпить, или расшатать союзъ Италіи съ Германіей и Австро-Венгріей.
   Въ англійскомъ парламентѣ былъ сдѣланъ запросъ по поводу звѣрствъ надъ армянами въ Турціи. Товарищъ министра иностранныхъ дѣлъ, Эдвардъ Грей, подтвердилъ, что Великобританія, Россія и Франція представили Портѣ меморандумъ по этому вопросу. О содержаніи этого дипломатическаго документа, вызваннаго разслѣдованіемъ турецкихъ и курдскихъ звѣрствъ въ Сассунскомъ округѣ, сэръ Эдвардъ Грей не счелъ возможнымъ дать палатѣ какія-либо объясненія. Но въ печать, повидимому изъ достовѣрныхъ источниковъ, проникли по этому дѣлу нѣкоторыя свѣдѣнія. Три названныхъ правительства требуютъ мѣстныхъ реформъ, которыя обезпечили бы населенію покойное существованіе и мирный трудъ. Чтобъ эти реформы не оставались на бумагѣ, Великобританія, Россія и Франція считаютъ необходимымъ установленіе постояннаго европейскаго контроля надъ дѣйствіями турецкой администраціи. Собственно о національныхъ стремленіяхъ армянъ въ меморандумѣ и не упоминается, что вполнѣ понятно при такомъ дипломатическомъ шагѣ. Въ Турціи, прежде всего, необходимо обезпечить жизнь христіанскаго населенія, не предрѣшая тѣхъ формъ и путей, которыми пойдетъ развитіе разноплеменныхъ провинцій, входящихъ въ составъ Турецкой имперіи. Надо только пожелать, чтобы державы, представившія меморандумъ, твердо и дружно довели дѣло до конца, поборовши проволочки и хитрости, которыми славится турецкая дипломатія.
   Другой коллективный шагъ Россіи и Франціи, на этотъ разъ вмѣстѣ съ Германіей, увѣнчался полнымъ успѣхомъ: японское правительство отказалось отъ территоріальныхъ пріобрѣтеній на китайскомъ материкѣ. Нашему отечеству представляется теперь возможность, путемъ дипломатическихъ переговоровъ, пріобрѣсти не замерзающій портъ на Великомъ океанѣ и упрочить вполнѣ наше политическое и военное положеніе, не вступая въ антагонизмъ съ Японіей. Многія изъ нашихъ повременныхъ изданій яростно нападаютъ на японцевъ я ищутъ чуть ли не войны съ ними. Никакихъ основаній для подобнаго рода нападеній и стремленій мы не видимъ. Японское правительство, послѣ блистательныхъ побѣдъ, держитъ себя съ замѣчательнымъ тактомъ, отличается рѣдкою умѣренностью. Въ императорскомъ посланіи, по окончаніи военныхъ дѣйствій съ Китаемъ, высказываются мудрыя и гуманныя мысли: "Послѣднія побѣды,-- говорится въ посланіи,-- возвысили славу имперіи; но мы знаемъ, что намъ остается еще долго подвигаться впередъ по пути цивилизаціи. Мы надѣемся поэтому, что, въ общемъ согласіи съ нашими вѣрными подданными, мы не станемъ руководствоваться чувствами преувеличеннаго самолюбія, и что наши усилія, въ духѣ скромности и умѣренности, будутъ направлены къ усовершенствованію нашей обороны, не впадая въ крайности. Одиннъ словомъ, мы желаемъ, чтобы правительство и народъ трудились вмѣстѣ для общей цѣли и чтобы наши подданные всѣхъ классовъ работали, каждый въ своей сферѣ, для утвержденія основъ прочнаго благосостоянія". Мы совершенно согласны съ Вѣстникомъ Европы, что "воззваніе японскаго императора могло бы служить образцомъ сознательной человѣчности и скромности не только для нашихъ газетныхъ патріотовъ, но и для государственныхъ дѣятелей и публицистовъ Западной Европы".

В. Г.

"Русская Мысль", кн.V, 1895

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru