Аннотация: А maiden fair to see. Перевод Анны Энгельгардт. Текст издания: журнал "Вѣстникъ Европы", NoNo 9-10, 1891.
КРАСАВИЦА (А maiden fair to see).
Повѣсть Филипса и Уильса.
Съ англійскаго.
I.
Чарльзъ Ферхомъ былъ третій и младшій сынъ одного линкольнширскаго ректора, настолько состоятельнаго, что онъ могъ дать сыновьямъ среднее и высшее образованіе. Когда они прошли курсъ гимназіи, а затѣмъ и университетъ, почтенный ректоръ объявилъ по очереди каждому изъ сыновей, что онъ сдѣлалъ для нихъ все, что могъ, а теперь они должны уже сами пробивать себѣ дорогу въ свѣтѣ.
И такъ или иначе, а они пробили себѣ дорогу. Исторія старшаго изъ нихъ, поступившаго въ кавалерійскій полкъ, и младшаго, моряка, до насъ не касается. Чарльзъ Ферхомъ выслушалъ такое наставленіе:-- Пробивай себѣ дорогу самъ. Ты учился въ Итонѣ, учился въ коллегіи Христовой церкви, и пользуешься содержаніемъ въ сто фунтовъ стерлинговъ въ годъ, которые уплачиваются тебѣ по третямъ. Чего же тебѣ еще больше?
Съ такой инструкціей юный Ферхомъ вступилъ въ жизнь и какъ ни странно, а съумѣлъ-таки составить карьеру, и всего удивительнѣе при этомъ то, что онъ самъ вначалѣ затруднилъ себѣ путь. Не то, чтобы эти затрудненія были нечестнаго свойства, но на одномъ пикникѣ, данномъ родителями товарища студента, онъ встрѣтилъ лэди Алисію Конвей, младшую дочь лорда Санъ-Нотса, и по уши въ нее влюбился. Страсть Чарльза Ферхома была взаимная и молодые люди находили много случаевъ для встрѣчъ. Оба понимали отлично совершенную безполезность обращаться въ лорду Санъ-Нотсу за позволеніемъ жениться, а потому рѣшили дѣйствовать самостоятельно. Въ одно прекрасное майское утро они, выражаясь по-американски, "улизнули" и обвѣнчались по всѣмъ правиламъ закона.
Лэди Алисія написала трогательныя письма къ папенькѣ и маменькѣ. Эти письма были немедленно возвращены нераспечатанными и единственное извѣстіе, полученное бѣдняжкой отъ родителей, заключалось въ письмѣ отъ гг. Финчъ, Баджеръ, Тригъ, Джоблингъ и Финчъ, фамильныхъ стряпчихъ, которые извѣщали ее въ краткихъ словахъ, что лордъ и лэди Санъ-Нотсъ отказываются входить отнынѣ съ нею въ какія бы то ни было сношенія.
Ясно, что Ферхому нечего было ждать отъ родственниковъ жены помощи въ борьбѣ за существованіе, пока онъ не выдержитъ адвокатскаго экзамена и не начнетъ заработывать деньги. Однако, что-нибудь надо было предпринять, такъ какъ его скромные рессурсы были почти совсѣмъ истощены, а потому онъ написалъ отцу, прося о пособіи. Черезъ двое сутокъ молодой человѣкъ получилъ слѣдующій отвѣтъ:
"Ректорство Блаксби, Линкольнширъ.
Іюня 14, 18...
"Дорогой Чарльзъ,-- я получилъ твое письмо, извѣщающее о положеніи, въ какое ты попалъ,-- положеніи прискорбномъ и которымъ ты обязанъ собственной глупости. Ты знаешь мои обстоятельства, знаешь мои доходы. Я никогда не скрывалъ ни того, ни другого ни отъ кого изъ моихъ сыновей, а потому ты долженъ отлично знать, что я рѣшительно не могу помогать тебѣ или увеличить твое содержаніе; какъ оно ни незначительно, а мнѣ и то трудно его выплачивать. Безполезно упрекать тебя или напоминать тебѣ пословицу: "какъ постелешь, такъ и поспишь", хотя ею говоритъ сама истина.
"Прилагаю при семъ сто фунтовъ стерлинговъ. Пожалуйста пойми какъ слѣдуетъ, что это послѣднія деньги, какія ты получишь отъ меня, кромѣ обычнаго содержанія, разумѣется. Говорю тебѣ откровенно, что посылаю эту сумму только во вниманіе къ твоей несчастной молодой женѣ; что касается тебя, ты ихъ не стоишь. Можешь благодарить небо за то, что директоръ кэсторскаго банка былъ въ хорошемъ расположеніи духа, когда я пріѣхалъ къ нему сегодня утромъ, такъ какъ въ противномъ случаѣ онъ бы не позволилъ мнѣ забрать больше денегъ, чѣмъ я имѣю право, и я бы не могъ помочь тебѣ. Прошу тебя помнить: больше тебѣ нечего ждать отъ меня, и надѣюсь, если не для себя, то для жены, ты будешь упорно работать и займешь въ возможно скоромъ времени такое положеніе, какое дастъ тебѣ возможность заработывать деньги. Само собой разумѣется, я заплачу гонораръ за твою подготовку къ адвокатурѣ.
"Твой любящій отецъ "Альджернонъ Ферхомъ".
Чарльзъ Ферхомъ никакъ не разсчитывалъ получить такую крупную сумму какъ сто фунтовъ, а потому онъ написалъ горячее и благодарное письмо старому джентльмену и мужественно принялся за работу, разсчитывая при первой же возможности сдать экзаменъ.
Ферхомы сняли двѣ маленькія комнатки въ Эквити-Кортѣ, у одной изъ прачекъ Темпля -- курьезный типъ женщинъ вообще,-- которая была имъ полезна во многихъ отношеніяхъ. Эти прачки, исполняющія вообще должность прислуги въ различныхъ отдѣленіяхъ Корта, очень курьезная раса людей и м-съ Чафинчъ не была исключеніемъ. Онѣ образуютъ почти-что особую касту, такую же характерную, какъ, напримѣръ, цыганки. Первоначально онѣ были, надо думать, прачками и стирали бѣлье на юныхъ правовѣдовъ Корта, а потому болѣе или менѣе подходили въ новѣйшимъ blanchisseuses de fin въ Парижѣ.
Но въ настоящее время приходится согласиться съ однимъ авторитетнымъ писателемъ, что старухи, вооруженныя щетками и метлами, которыхъ видишь въ Кортѣ, называются прачками только потому, что питаютъ смертельное отвращеніе въ стиркѣ. Настоящая прачка стараго типа, безъ сомнѣнія, не особенно пріятный образчикъ людей. Она обыкновенно замужняя женщина, живущая по близости отъ Корта, и зорко слѣдитъ за всякой добычей. Она, безъ сомнѣнія, честнѣе цыганки, для которой "добыча" -- слово весьма эластическое. Она не считаетъ себя въ правѣ допивать начатую бутылку вина или доѣдать половину жареной курицы. Точно также она не входитъ въ сдѣлки съ молочницей или угольщикомъ, вашими поставщиками. Кража денегъ, книгъ или платья прачками -- вещь практически неизвѣстная.
Я сказалъ, что прачки Темпля образуютъ изъ себя чуть не касту. Странно сказать, но это занятіе передается по наслѣдству.
Прачка пріучаетъ дочь помогать себѣ или посылаетъ ее вмѣсто себя, когда ей нельзя придти самой. Дочь смѣняетъ мать, и такъ идетъ иногда въ продолженіе нѣсколькихъ поколѣній. Затѣмъ, хотя каждый квартирантъ Темпля можетъ выбрать какую угодно прачку, онъ обыкновенно находитъ удобнѣе нанять ту самую женщину, которая прибираетъ комнаты у сосѣдей по одной съ нимъ лѣстницѣ, такъ что прачки дѣлаются, такъ сказать, adscripti scalis и это положеніе, равно какъ и наслѣдственный его характеръ, придаютъ ему странное сходство съ крѣпостнымъ состояніемъ.
Право, было бы почти невозможно привезти молодую, здоровенную особу изъ Норфолька или Линкольншира и сдѣлать изъ нея прачку. У нея хватило бы силы на вдесятеро труднѣйшее дѣло, но она бы не вынесла этого. Если вы хотите вообще имѣть прачку, то должны довольствоваться традиціоннымъ и общепризнаннымъ элементомъ; а для человѣка дѣлового, уходящаго съ квартиры спозаранку и проводящаго лучшую часть дня въ судѣ, обѣдающаго въ клубѣ и тамъ же проводящаго свой вечеръ, рѣшительно все равно, если его комнаты убираются не съ той аккуратностью, какая была бы вообще желательна.
Было бы притворствомъ утверждать, что прачка Темпля опрятна. Она обыкновенно болѣе или менѣе неспособна къ черной работѣ; но еслибы даже этого и не было, то все же она питаетъ, повидимому, нѣкоторую симпатію къ пыли и грязи, и видитъ въ нихъ признавъ обширной практики и успѣшной карьеры. Многое зависитъ также отъ комнатъ, довѣряемыхъ ея попеченіямъ. Въ Inns of Court есть такіе покои, что никакими трудами, хотя бы геркулесовскими, ихъ не вычистишь и не приберешь. Старыя, избитыя панели, покоробившійся полъ, маленькіе, закопченные камины, вѣчно дымящіе и покрытые сажей, шкафы и столы, отзывающіе гнилью, и общій видъ тлѣнія -- все это очевидно.
Есть покои другого рода, гдѣ единственная бѣда заключается въ таинственной смѣси пыли, дыма и сажи, отличающей Лондонъ вообще и спеціально облекающей полки съ книгами. Ничто не спасетъ отъ этого бича какую угодно квартиру въ извѣстномъ разстояніи отъ Сити. Мы сожигаемъ уголь и не можемъ надѣяться спастись отъ копоти. Но въ Темплѣ и въ Линкольнсъ-Иннѣ построены новыя зданія, и въ нихъ покои отличаются тѣмъ достоинствомъ, что ихъ легко содержать въ чистотѣ. Въ нихъ нѣтъ ничего такого, что содѣйствовало бы скопленію пыли: окна изъ плотнаго камня съ металлическими рамами, стѣны оштукатуренныя и выкрашенныя масляной краской. Если полъ паркетный, то это единственная деревянная часть въ комнатѣ.
Подобнаго рода комнаты легко содержать въ чистотѣ. Заведите небольшой коверъ и не прибивайте его къ полу, и его легко снимать разъ въ недѣлю и вытряхать вмѣстѣ съ половиками. Комнатъ такого рода стало гораздо больше, чѣмъ было прежде, въ особенности въ Темплѣ. И такого-то рода комнаты достались Ферхомамъ.
Онѣ были очень уютны и выходили окнами на набережную, такъ что юная чета могла воображать себя за городомъ. Здѣсь м-съ Чафинчъ не могла быть неопрятной, еслибы даже и захотѣла; вздумай она не прибирать комнатъ, ее можно было бы сейчасъ же въ этомъ уличить. Ничего не было такого, къ чему могла бы льнуть лондонская грязь или куда она могла бы забраться. Она могла покрыть книги и рамки картинъ, но оттуда ее легко было удалить однимъ взмахомъ вѣника, а м-съ Чафинчъ настолько привязалась къ своимъ молодымъ господамъ, что постаралась съ необыкновеннымъ для женщины ея сорта усиліемъ содержать въ чистотѣ и порядкѣ ихъ гнѣздышко.
Больше года прожила молодая чета въ Темплѣ очень счастливо. Если родители лэди Алисіи не хотѣли ее знать, то не всѣ ихъ знакомые отнеслись къ ней такъ же безжалостно, и одна старинная школьная подруга ея лордства, нѣкая миссъ Норбэри, женщина богатая, находила благородное удовольствіе въ томъ, чтобы помогать всячески молодой м-съ Ферхомъ и такъ деликатно, что лэди Алисія могла принять великодушную помощь безъ стѣсненія.
Полтора года спустя послѣ женитьбы молодой Ферхомъ, выдержавъ экзаменъ, поступилъ въ ряды адвокатуры. Старикъ ректоръ сдержалъ слово и уплатилъ немедленно всѣ пошлины, и такимъ образомъ его сынъ выступилъ на поприще самой необезпеченной профессіи въ мірѣ.
II.
Какъ они любили другъ друга, наши молодые супруги! Когда мужъ и жена красивы, добродушны и недавно сочетались бравомъ, имъ не трудно любить другъ друга. Юный Ферхомъ одѣвался щеголемъ и отъ этого женѣ еще легче было его любить. Никто еще никогда не слыхалъ объ Ромео съ продранными локтями. Этотъ отважный юный джентльменъ изъ Вероны носилъ, безъ сомнѣнія, хорошо сшитые бархатные колеты отъ лучшаго туземнаго портного и покупалъ для носового платка духи отъ Аткинсона или Риммеля той эпохи,-- иначе Джульетта не полюбила бы его по первому взгляду. А портной Чарльза Ферхома (державшій кстати свой экипажъ и пару лошадей и имѣвшій домъ въ Брайтонѣ) былъ самымъ довѣрчивымъ, не только-что лучшимъ изъ портныхъ, и никогда не надоѣдалъ своему юному заказчику напоминаніемъ объ уплатѣ. Въ книгахъ хе портного послѣ имени Чарльза Ферхома, эсквайра изъ Эквити-Корта, стояли двѣ таинственныхъ буквы красными чернилами С. Н., смыслъ которыхъ въ глазахъ портняжнаго заведенія въ Бондъ-стритѣ значилъ, что заказчикъ считается "совершенно ненадежнымъ".
-- Но,-- какъ говорилъ м-ръ Снипперъ, главный закройщикъ,-- у этого молодца удивительная фигура, а потому если даже такой молодецъ и не заплатитъ за платье, то служитъ какъ бы ходячей вывѣской для насъ. Да что, и испорченное платье на немъ сидитъ какъ вылитое.
И м-ръ Снипперъ заключалъ, конфиденціально обращаясь къ своимъ подчиненнымъ:-- Когда молодецъ съ такой фигурой хорошо одѣтъ, да къ тому хе красивъ собой, то всѣ пріятели приписываютъ это его портному и всѣ стремятся заказать ему платье.
Итакъ, Ферхомъ могъ имѣть столько сюртуковъ, сколько ему было угодно, а счетами его не безпокоили.
Удивительное право дѣло, какъ многіе люди готовы одолжать безденежнаго адвоката и протянуть ему руку помощи въ его стремленіи пробить себѣ дорогу въ свѣтѣ! Каждую четверть года, по меньшей мѣрѣ, м-ръ Мельхиседекъ и м-ръ Зоровавель -- два крупныхъ и соперничавшихъ ростовщика -- посылали ему свои заманчивые циркуляры и предлагали денегъ взаймы подъ его личную отвѣтственность. "Потому что,-- говорили они себѣ въ сердцѣ своемъ,-- мужъ дочери лорда Сантъ-Нотса такая птица, какую стоитъ заманить въ силки".
Но молодой Ферхомъ бросалъ циркуляры ростовщиковъ въ корзину съ рваной бумагой. Онъ не позволялъ себѣ при этомъ никакихъ лишнихъ расходовъ. Дѣло въ томъ, что Ферхомъ рѣшился пробиться впередъ. Хотя онъ былъ очень молодъ, но отлично зналъ, что, женясь, увозомъ, на своей молодой женѣ, лэди Алисіи, онъ связалъ себя по рукамъ и по ногамъ; онъ отлично зналъ, что въ положеніи нищаго джентльмена то обстоятельство, что жена его -- дочь лорда, есть только лишняя препона на его пути; но стоитъ ему только разбогатѣть -- и жена, дочь лорда, будетъ служить ему украшеніемъ.
Но когда онъ вспоминалъ, что великіе юристы раньше его увлекались неосторожной женитьбой и тѣмъ не менѣе умѣли сдѣлать карьеру, онъ тоже рѣшалъ, что сдѣлаетъ карьеру.
Развѣ юный Джонъ Скоттъ не убѣжалъ съ хорошенькой Бесси Сортисъ и развѣ это помѣшало ему стать въ концѣ концовъ лордомъ-канцлеромъ Англіи? И развѣ первая его лекція, прочитанная въ оксфордскомъ университетѣ въ качествѣ помощника профессора законовѣденія, не трактовала о законѣ противъ юношей, увозящихъ невѣстъ?
Въ святая-святыхъ своей души Ферхомъ не видѣлъ причины, почему ему не послѣдовать по стопамъ великаго канцлера, такъ какъ помнилъ утѣшительную китайскую пословицу, что съ терпѣніемъ и временемъ листья шелковицы превращаются въ шолкъ.
Вы подумаете, пожалуй, что Ферхомъ былъ не въ мѣру честолюбивъ; но это не такъ. Сильнѣйшимъ чувствомъ въ немъ была горячая любовь къ красавицѣ-женѣ, этой благовоспитанной и высокорожденной дѣвушкѣ, которая всѣмъ пожертвовала для него, нищаго студента, потому, конечно, что отъ души его полюбила.
И какой краткій, но блаженный сонъ любви пережили они! Что за веселые завтраки въ Эквити-Кортѣ, смѣняемые долгими часами упорной работы, когда перо его быстро бѣгало по линованнымъ листамъ бумаги, и когда ему не хватало вдохновенія, ему стоило только отвести глаза отъ работы и перевести ихъ на прелестный образъ съ золотистыми кудрями, озаренный солнцемъ въ амбразурѣ окна (хотя, впрочемъ, гдѣ бы она ни сидѣла, Чарльзу Ферхому всегда казалось, что тамъ свѣтитъ солнце), и вдохновеніе снисходило вмѣстѣ съ кроткой отвѣтной улыбкой, улыбкой любви и счастья. Они были неизмѣнно счастливы въ тѣ долгіе дни. И молодая жена молча работала, шила и вышивала хорошенькія платьица своими хорошенькими аристократическими ручками.
Она была настоящимъ геніемъ любви и поэзіи, эта молодая красавица-жена, и на ней отдыхали глаза.
Шитье шитью вѣдь рознь! Очень много состраданія, но очень мало поэзіи въ тѣхъ грубыхъ одеждахъ, которыя добрая м-съ Доркасъ шьетъ для бѣдныхъ. Есть что-то несносное въ грубомъ шитьѣ. Слыша, какъ трещитъ иголка и свиститъ нитка, съ трудомъ протискиваемыя въ грубую ткань, какъ будто хочется, чтобы добрая м-съ Доркасъ была добра до конца и отослала сшить эти одежды бѣдной швеѣ, работающей на машинѣ. Стыдно сознаться, но грубое шитье положительно непріятно для мужчинъ.
Лэди Алисію называли "мечтательной блондинкой". Это противная, но очень выразительная фраза. Вѣдь и блондинка блондинкѣ рознь! Есть краснощекая, пышная, буколическая блондинка, розовый бутонъ въ женскомъ образѣ, который позднѣе превращается въ гигантскій цвѣтокъ, напоминающій скорѣе кочанъ капусты. "Роза всего красивѣе, когда въ бутонѣ", говоритъ Скоттъ и совершенно вѣрно.
Есть артистическая блондинка, которая всего красивѣе при свѣчахъ и красота которой не проходитъ съ годами: ее легко обновить посредствомъ пудры и колъдъ-крема. Врядъ ли стоить прибавлять, что эта разновидность женскаго пола всего больше нравится юнѣйшимъ представителямъ не-прекраснаго пола.
Есть опять эстетическая блондинка, отличающаяся претенціозными манерами, рыжеватыми волосами и зеленоватымъ цвѣтомъ лица; есть люди, которые восхищаются женщиной-привидѣніемъ, потому что мода бываетъ на все, даже на красоту.
И есть, наконецъ, очаровательная блондинка cendrée и блондинка, волоса которой цвѣта желтой охры. Но ни къ одному изъ этихъ разрядовъ не принадлежала мечтательная блондинка, молодая жена Чарльза Ферхома.
Очень трудно описать спеціальный типъ ея нѣжной красоты. Она рѣдко встрѣчается иначе, какъ въ мечтахъ.
Высокая, граціозная, тоненькая, но статная, какъ лилія, она отличалась той особенной тонкой прелестью, которую итальянцы называютъ morbidezza. Не торопитесь съ выводами: въ женѣ Чарльза Ферхома не было ничего болѣзненнаго, но въ англійскомъ языкѣ нѣтъ соотвѣтствующаго выраженія (за исключеніемъ ненавистной фразы: "томный видъ"), потому, вѣроятно, что самый типъ такъ рѣдко встрѣчается. Вы можете найти его между головками Грёза.
Я не стану въ подробности описывать ея наружность. Сказавъ, что она была настоящая роза въ дѣвичьемъ цвѣтникѣ -- яскажу достаточно и предоставлю докончить портретъ вашему воображенію, читатель, если вы молоды, или вашей памяти, если вы уже въ зрѣлыхъ лѣтахъ.
То были золотые дни для Чарльза Ферхома, счастливые, блаженные дни, когда онъ проживалъ въ Эквити-Кортѣ. Когда трудовой день былъ оконченъ, они гуляли въ тихихъ садахъ Темпля, послѣ чего обѣдали en ville, большею частью, въ ресторанѣ Спаньолети, гдѣ имъ подавали frittura и котлетку и бутылку добраго краснаго вина, а вечеръ зачастую проводили они въ театрѣ, на даровыхъ мѣстахъ.
Не было на свѣтѣ четы счастливѣе, чѣмъ юный адвокатъ, Чарльзъ Ферхомъ, и его жена, лэди Алисія. Но увы! скоро, слишкомъ скоро наступилъ конецъ этимъ золотымъ днямъ.
III.
Въ одинъ ясный сентябрьскій день молодой адвокатъ съ большимъ букетомъ розъ въ рукѣ вбѣгалъ по лѣстницѣ, шагая черезъ двѣ ступеньки разомъ, но увидѣлъ, что дверь въ его квартиру была приперта, а молотокъ обвернутъ бѣлой лайковой перчаткой.
Молодой человѣкъ помертвѣлъ отъ страха и безпокойства и осторожно постучался.
Послѣ нѣкотораго промежутка времени, дверь отворила м-съ Чафинчъ, прачка.
-- Я рада, что вы вернулись, сэръ,-- сказала добрая женщина:-- милэди спрашивала васъ, сэръ, очень хотѣла васъ видѣть, сэръ; а теперь посидите тихонько, сэръ, прошу васъ.
-- Какъ она себя чувствуетъ, м-съ Чафинчъ?-- спросилъ онъ взволнованнымъ шопотомъ.
-- Ахъ, сэръ, нехорошо!-- отвѣчала старуха:-- но я знаю свое мѣсто, сэръ, не мнѣ судить объ этомъ. Мы послали, сэръ, за докторомъ Потльбэри изъ Фетеръ-Лена; онъ очень почтенный человѣкъ и старый джентльменъ. О! намъ всѣмъ трудно приходится, м-ръ Ферхомъ, а д-ръ Потльбэри спрашивалъ про васъ, сэръ. Ей очень плохо, сэръ, коли хотите знать.
И тутъ м-съ Чафинчъ залилась слезами и принялась утирать ихъ своимъ профессіональнымъ передникомъ.
-- Сядьте сюда, сэръ, въ это кресло, будьте добры, а м-ръ Потльбери выйдетъ къ вамъ. И постарайтесь мужественно перенести это, м-ръ Ферхомъ!
Чарльзъ Ферхомъ опустился въ кресло, указанное старухой, и въ ужасѣ уставился на нее.
Чарльзъ Ферхомъ предчувствовалъ настигающій его ударъ,-- ударъ, который долженъ былъ разрушить его счастье и лишить любимой женщины. Онъ былъ вполнѣ безпомощенъ; онъ зналъ, что не въ его силахъ отвратить ударъ судьбы. Холодный потъ выступилъ у него на лбу въ то время, какъ онъ глядѣлъ на двери спальной, затворившейся за м-съ Чафинчъ. Онъ наклонился впередъ и напрягалъ слухъ, стараясь уловитъ какой-нибудь звукъ, во кругомъ царствовало страшное безмолвіе.
"Можетъ быть, это безмолвіе смерти", подумалъ молодой адвокатъ и содрогнулся.
Послѣ того онъ пытался молиться, но самыя простыя слова не приходили ему на умъ,-- ему, оратору по ремеслу, человѣку, строившему все свое будущее на краснорѣчіи, находчивости и бойкой рѣчи.
Словъ ему не хватало, говорю я, а такъ какъ онъ былъ мужчина, то ему отказано было въ спасительныхъ слезахъ.
Вдругъ онъ услышалъ крикъ, совсѣмъ для себя новый, крикъ, заставившій его вздрогнуть, жалобный, почти сердитый вопль новорожденнаго ребенка. И тутъ дверь, на которую онъ глядѣлъ съ такой тревогой, растворилась внезапно и безшумно и пропустила небольшого, жирнаго старичка, который немедленно заперъ за собою дверь, такъ же ловко, какъ и отперъ.
Во всякое другое время Ферхомъ улыбнулся бы надъ странной наружностью старичка, одѣтаго съ головы до ногъ въ черное. До извѣстной степени онъ былъ похожъ на сказочнаго домового, на таинственное существо, состоящее изъ одной головы, но безъ туловища. Прежде всего бросался въ глаза громадный плѣшивый черепъ, блестѣвшій точно новый, отполированный, билліардный шаръ; вокругъ нижней части его облегалъ горизонтальный локонъ сѣдыхъ волосъ, отъ одного виска до другого; пара огромныхъ ушей съ мясистыми большими мочками походила больше на молотки, чѣмъ на уши, а лицо... ну, лицо было неописуемо. То была комическая маска. Достаточно было взглянуть на него, чтобы засмѣяться, и оно могло бы составить фортуну актера на комическія роли.
Носъ д-ра Потльбэри походилъ на огромный клювъ, а ротъ былъ до ушей; обширный подбородокъ и щеки тщательно выбриты. Такой головы, какъ у м-ра Потльбэри, никто не видывалъ иначе какъ на пенковыхъ трубкахъ или на щелкунчикахъ, которыми разбиваютъ орѣхи.
И къ этому прибавьте еще профессіональный костюмъ старичка: большой бѣлый галстухъ, два раза обвернутый вокругъ шеи, длинный фракъ до пятъ, большой жилетъ и пару коротенькихъ ножекъ, похожихъ на двѣ запятыхъ и оканчивавшихся парой колоссальныхъ суконныхъ ботинокъ съ кожаными наконечниками. Людей съ такой фигурой, какъ у д-ра Потльбэри, не часто встрѣчаешь въ повседневной жизни. Если кто желаетъ видѣть нѣчто подобное, то обыкновенно отправляется на выставку, гдѣ показываютъ за деньги уродцевъ.
Д-ръ Потльбэри родился въ своей профессіи: отецъ его былъ извѣстный аптекарь въ Фетеръ-Ленѣ, въ царствованіе Георга III. Нашъ д-ръ Потльбэри былъ его единственный сынъ и мечтою аптекаря, отца, было дождаться, чтобы изъ его сынишки Вильяма вышелъ медикъ.. Потльбэри-отецъ накопилъ денегъ и послалъ сына въ чатерхузское училище. Четырнадцати лѣтъ отъ роду тотъ пересталъ рости и сталъ толстѣть -- и такъ продолжалось до двадцати-пяти и привело къ вышеописанному уродливому результату.
Необычайная наружность д-ра Потльбэри всю жизнь мѣшала ему. Онъ отличался успѣхами въ наукахъ въ бытность студентомъ въ коллегіи св. Варѳоломея, и еслибы походилъ на остальныхъ людей, то непремѣнно былъ бы оставленъ ординаторомъ при больницѣ, но, какъ мы, знаемъ, онъ вовсе не походилъ на остальныхъ людей и вынужденъ былъ практиковать всю жизнь въ Фетеръ-Ленѣ, въ домѣ, оставленномъ ему отцомъ.
Онъ былъ очень любимъ въ околоткѣ и хотя не гонялся за службой по выборамъ, но былъ единогласно возведенъ на постъ почетнаго лейбъ-медика всѣхъ бѣдныхъ въ околоткѣ, съ которыхъ иногда не требовалъ ни гроша гонорара.
Д-ръ Потльбэри былъ богатъ; д-ръ Потльбэри былъ эксцентрическій человѣкъ; многіе намекали на то, что д-ръ Потльбэри "оригиналъ", а соперники по профессіи говорили, что д-ръ Потльбэри полоумный. Дѣло въ томъ, что, ставъ богатымъ, д-ръ Потльбэри пересталъ вѣрить въ лекарства, и съ досадной настойчивостью продолжалъ дѣятельно практиковать, отказываясь отъ гонорара и сыпля полукронами бѣднякамъ, не разбирая, стоютъ они того или нѣтъ. Въ глазахъ сосѣднихъ докторовъ онъ былъ тѣмъ же, чѣмъ красный флагъ для быка.
-- Мы бросимъ лекарства,-- говаривалъ онъ, когда за нимъ посылали:-- лекарства вамъ въ прокъ не пойдутъ, мой другъ; попробуйте говядину и пиво.
Паціентъ слѣдовалъ совѣту д-ра Потльбэри и очень скоро выздоравливалъ.
Доктора же по общему приговору рѣшали, что "бѣдному Потльбэри давно бы слѣдовало бросить практику".
-- Вы мужъ моей паціентки?-- вскричалъ д-ръ Потльбэри, направляясь глиссадами черезъ комнату къ Ферхому съ протянутой рукой, точно онъ участвовалъ въ кадрили.-- Очень радъ съ вами познакомиться, сэръ. Я вамъ вполнѣ сочувствую. Хотя я самъ не имѣлъ счастія быть женатымъ, но я вамъ вполнѣ сочувствую. Какой у васъ прекрасный видъ изъ этого окна, дорогой сэръ! Боже мой, какіе вы, юристы, счастливые люди! Маленькая дѣвочка, къ тому же! Боже мой, Боже мой! какое счастіе! Еслибы я не родился врачевателемъ тѣла, то былъ бы юристомъ, жилъ въ Темплѣ и отцомъ... гм! да! маленькой дѣвочки! Но я холостякъ, сэръ, и въ этихъ радостяхъ мнѣ отказано. А какая прекрасная погода! Позвольте мнѣ вамъ отрекомендоваться! Я -- Потльбэри, д-ръ Потльбэри изъ Фетеръ-Лена. Очень радъ съ вами познакомиться. Позвольте пожать вашу руку. Могу предложить вамъ понюхать табаку?
И онъ протянулъ серебряную табакерку.
-- Вы не нюхаете табаку? вы меня удивляете... а еще юристъ! вамъ слѣдовало бы нюхать: это проясняетъ мысли, увѣряю васъ.
И тутъ д-ръ Потльбэри засунулъ въ носъ цѣлую пригоршню табаку, спряталъ свое огромное лицо въ яркій желтый фуляровый носовой платокъ съ бѣлыми крапинами величиной съ крупную монету и громко высморкался.
Хотя рѣчь доктора записана у насъ со всѣми знаками препинанія, но выговорилъ онъ ее духомъ, такъ какъ ему нужно было сообщить очень плохія вѣсти бѣдному Чарльзу Ферхому. А такой уже былъ у него оригинальный способъ -- онъ называлъ его осторожнымъ и осмотрительнымъ -- приготовлять слушателя въ худымъ вѣстямъ.
-- Надежды! дорогой сэръ!-- вскричалъ д-ръ Потльбэри какимъ-то чревовѣщательнымъ шопотомъ, который шелъ точно съ потолка.-- Надежда скрашиваетъ жизнь, какъ вамъ извѣстно. И пока есть жизнь, есть и надежда, но...
И тутъ докторъ приподнялъ указательный палецъ съ видомъ предостереженія.
-- Болѣзнь, дорогой сэръ, болѣзнь вообще вещь серьезная.
-- Пойдемте и проститесь съ нею!-- сказалъ онъ мягко.
И не говоря больше ни слова, повелъ дрожащаго мужа въ спальную умирающей жены и затѣмъ, съ глазами полными слезъ, повернулся спиной и представился, что смотритъ въ окно.
-- Какой я дуракъ!-- проговорилъ д-ръ Потльбэри обычнымъ громкимъ шопотомъ и, повернувшись на каблукахъ, дотронулся до плеча м-съ Чафинчъ, мотнулъ головой по направленію къ двери и послѣ того съ поникшей головой вышелъ вслѣдъ за ней изъ комнаты.
Чарльзъ Ферхомъ глядѣлъ на блѣдное лицо жены и кроткіе голубые глаза, которые онъ такъ любилъ и которые съ нѣжной привязанностью искали его взгляда. Онъ взялъ блѣдную, холодную ручку въ свои руки и поцѣловалъ ее почти такими же безцвѣтными губами.
И тутъ блѣдныя губки зашевелились, и онъ нагнулся, чтобы выслушать слова умирающей.
-- Чарли,-- сказала она,-- я ухожу отъ тебя. Мнѣ грустно это, грустно, мой милый, ради тебя и ради нея. Ты будешь ее любить, ради меня, не правда ли, милый? И когда я умру, ты будешь думать обо мнѣ, иногда... я знаю, что будешь.
Послѣ того наступило молчаніе.
И затѣмъ умирающая снова заговорила:
-- А хочу видѣть, какъ ты ее поцѣлуешь... прежде чѣмъ умереть... Будь добръ въ ней, мой милый!
Несчастный человѣкъ сдѣлалъ что отъ него требовалось и, машинально склонившись надъ новорожденнымъ дитятей, неподвижно лежавшимъ около его жены, раскрылъ ей личико и поцѣловалъ въ лобъ, и въ то время, какъ онъ цѣловалъ дѣвочку, она раскрыла большіе голубые глаза и чувство ужаса прошло по его душѣ -- до того они походили на глаза его умирающей жены. Онъ поспѣшно закрылъ маленькое личико и повернулся къ той, которая была ему дороже жизни.
Онъ стоялъ на колѣняхъ около покойницы, мучась и моля небо о помощи, не зная, что она уже покинула его навсегда, и все еще сжимая маленькую ручку, становившуюся все холоднѣе и холоднѣе, а колокола на сосѣдней церкви весело звонили, точно смѣялись надъ его тоской. И тутъ Ферхомъ, поднявъ глаза, почувствовалъ, что его молитва не была услышана. Онъ понялъ только тутъ, что она умерла.
IV.
Тотчасъ послѣ смерти жены Чарльзъ Ферхомъ весь ушелъ въ работу, что составляетъ наилучшее средство отъ всякаго горя. Бываютъ раны, которыхъ время не въ силахъ исцѣлить, и такого рода рана была нанесена молодому адвокату смертью жены.
Out upon time, which for ever will leave
Enough of the past for the future to grieve *).
*) Чортъ побери время, которое всегда оставляетъ достаточно прошлаго, чтобы было о чемъ горевать въ будущемъ!
Можно сомнѣваться, однако, захотѣлъ ли бы Ферхомъ, чтобы его великая печаль вполнѣ разсѣялась. Онъ такъ любилъ лэди Алисію, что счелъ бы нѣкотораго рода измѣной, еслибы примирился съ своей потерей. Но какъ я уже сказалъ, онъ находилъ утѣшеніе въ непрестанномъ трудѣ и трудъ помогалъ ему забывать печаль, хотя и не могъ заставить забыть женщину, которую онъ такъ нѣжно любилъ.
Чарльзъ Ферхомъ былъ однимъ изъ тѣхъ счастливцевъ, которымъ удается составить себѣ карьеру въ адвокатурѣ. Въ то время когда онъ въ нее поступилъ, такъ же какъ и теперь, адвокатура была одной изъ самыхъ переполненыхъ профессій въ Англіи. По истинѣ изумительно, что такое великое множество молодыхъ людей поступаетъ въ адвокаты, когда успѣхъ представляется почти невозможнымъ.
Люди, которымъ удается карьера адвоката, составляютъ два обширныхъ разряда: тѣ, которые пробиваются впередъ, благодаря протекціи, и тѣ, которые обязаны своимъ успѣхомъ ловкости и трудолюбію, пополамъ съ удачей.
Если вашъ отецъ -- партнеръ крупной фирмы стряпчихъ, если онъ -- директоръ желѣзной дороги или крупный поставщикъ, или купецъ, то само собой разумѣется, что дѣла такъ и потекутъ къ вамъ, и хотя бы даже косточки, достающіяся на вашу долю, были невелики, но мяса на нихъ все же будетъ достаточно. Вы пользуетесь неоцѣненной выгодой выступать на адвокатское поприще съ родственными связями, а родственныя связи для адвоката -- все. Долгіе годы адвокатура въ своихъ младшихъ представителяхъ была заполнена молодыми людьми, сыновьями пэровъ, парламентскихъ агентовъ, стряпчихъ, инженеровъ и крупныхъ негоціантовъ. Они стали адвокатами, потому что, благодаря протекціи, могли быть увѣрены, что въ дѣлахъ не будетъ недостатка, а вовсе не потому, чтобы особенно любили законовѣденіе и проявляли къ нему особое дарованіе. М-ръ Смитсонъ, изъ Сусексъ-Корта, былъ всего лишь десять лѣтъ въ адвокатурѣ и пользовался большой практикой въ судѣ адмиралтейства и по крупнымъ торговымъ тяжбамъ, которыя приводятъ къ сношеніямъ съ палатой лордовъ и доставляютъ большіе заработки.
Отецъ его былъ компаньономъ фирмы Гаррисъ, Смитсонъ, Куперъ и Смитсонъ въ Лиденголъ-стритѣ. Дядя его -- партнеръ въ банкѣ, и его стряпчіе изъ кожи лѣзутъ вонъ, чтобы доставить племяннику практику. Тесть его -- желѣзнодорожный подрядчикъ, ежегодно тратящій крупную сумму на тяжбы, считая это неотъемлемой частью расходовъ по своимъ крупнымъ операціямъ.
И вотъ Смитсонъ процвѣтаетъ. Онъ глупый человѣкъ, но будетъ со временемъ судьей.
Въ сущности только двѣ дороги ведутъ къ успѣху въ адвокатурѣ. Одна широка и удобна: глупѣйшіе люди могутъ идти по ней и часто проходятъ далеко. Другая требуетъ трудной комбинаціи удачи вмѣстѣ съ умѣньемъ ею пользоваться.
Третьяго сорта человѣкъ,-- тотъ, который ищетъ въ адвокатурѣ куска хлѣба, и верхомъ честолюбія для него представляется стать магистромъ или судьей въ окружномъ судѣ,-- долженъ долгіе годы питаться черствымъ хлѣбомъ. Онъ трудится неустанно; не пропускаетъ ни одной сессіи; по цѣлымъ днямъ просиживаетъ въ библіотекѣ своего отдѣленія надъ заключеніемъ, на которомъ заработаетъ гинею. Пріемная его открыта съ половины десятаго утра. Онъ обѣдаетъ въ трактирѣ, возвращается въ пріемную и не повидаетъ ея раньше восьми или девяти часовъ вечера. Онъ остается въ Лондонѣ на все время долгихъ каникулъ; онъ составляетъ объявленія для издателей юридическихъ сочиненій и пишетъ статьи для юридическихъ журналовъ; онъ всегда готовъ отправиться въ окружной судъ за гинею, если дѣло, какъ говорятъ стряпчіе, не дастъ больше, и чувствуетъ себя обезпеченнымъ на всю жизнь, если его сдѣлаютъ ревизоромъ.
Много глупыхъ эпиграммъ выпущено въ свѣтъ насчетъ успѣховъ въ адвокатурѣ. Одна изъ нихъ гласитъ, что первымъ существеннымъ условіемъ является здоровье и хорошее расположеніе духа; вторымъ условіемъ -- опять-таки здоровье и хорошее расположеніе духа, и наконецъ, третьимъ -- здоровье и хорошее расположеніе духа; но если вы прибавите къ этому чуточку законовѣденія, то это вамъ не помѣшаетъ.
Затѣмъ намъ говорятъ, что Ѳемида -- любовница суровая и требовательная, и что тѣ, которые ухаживаютъ за ней, должны день и ночь неотступно угождать ей. И однако карьера сэра Александра Ковбёрна и м-ра Серджента Балантина у всѣхъ еще въ памяти, да и судья Мауль не вполнѣ забытъ.
Кемпбелъ говорилъ, что есть четыре пути для снисканія успѣха въ адвокатурѣ: четверныя сессіи, защита исключительныхъ дѣлъ, ухаживаніе за стряпчими и чудеса. Трое изъ этихъ путей были отлично извѣстны его лордству.
Гдѣ-то въ "Конингсби" {Романъ Бульвера-Литтона.} Сидонія говоритъ, что каждый человѣкъ, избирающій своей профессіей адвокатуру, рано или поздно пробьетъ въ ней дорогу. Это ошибка; фактъ тотъ, что дѣло младшихъ членовъ адвокатуры такъ нехитро, что талантливому человѣку нѣтъ возможности проявить на немъ свои дарованія. Тупой, неповоротливый, почтенный Смитсонъ можетъ выполнять всю рутинную часть дѣла такъ же хорошо, какъ еслибы онъ былъ блестящимъ и энергическимъ дѣятелемъ. Человѣкъ не можетъ проявить своего дарованія въ адвокатурѣ, пока не представится для этого случай, а случай этотъ представляется очень рѣдко.
Quando licet Basilo flentem producere matrem?
Quis bene dicentem Basilum ferat .
...rara in tenui facundia panno.
Ювеналъ все пересказалъ намъ объ адвокатурѣ своего времени и каждое его слово можно примѣнить къ англійской адвокатурѣ нашихъ дней.
Дѣло въ томъ, что англійская адвокатура находится въ рукахъ стряпчихъ. Какъ сказалъ лордъ Уэстбэри, "мы -- самая заполоненная стряпчими нація въ мірѣ". Чтобы успѣть въ адвокатурѣ, надо командовать стряпчими или происходить отъ нихъ, или обойти ихъ, или такъ или иначе забрать ихъ въ руки. Это тяжело выслушать молодому человѣку, только-что окончившему, и можетъ быть съ отличіемъ, университетскій курсъ. Но это правда; человѣкъ, поступающій въ адвокатуру безъ связей и не будучи особенно даровитымъ человѣкомъ, хотя бы и знающій и толковый, словомъ, обыкновенный смертный, прошедшій гимназію и университетъ, долженъ считать себя счастливымъ, если къ тому времени какъ ему стукнетъ 35--40 лѣтъ и онъ долженъ подумать о томъ, чтобы дать дѣтямъ образованіе и устроить ихъ въ жизни, онъ можетъ разсчитывать на постоянный доходъ въ 500 ф. стерлинговъ въ годъ отъ небольшого числа скромныхъ, но аккуратно платящихъ кліентовъ.
Между тѣмъ нѣтъ почти такой профессіи, которая бы не дала ему больше, еслибы онъ выбралъ ее, а не адвокатуру.
Во-первыхъ, конкурренція въ адвокатурѣ убійственная. Во-вторыхъ, адвокатъ не можетъ взять себѣ компаньона; онъ обязанъ самъ лично заниматься своимъ дѣломъ безъ перерыва. Заболѣй онъ и прохворай полгода, и это отодвинетъ его дѣло на пять лѣтъ назадъ. Онъ долженъ быть всегда на мѣстѣ, всегда бодръ, всегда здоровъ. Если врачъ или стряпчій пожелаетъ отдохнуть, онъ можетъ найти пріятеля, который замѣнитъ его на время его отсутствія. Въ адвокатурѣ этого нельзя.
Почему же, спрашивается, такое множество молодыхъ людей бросаются въ такую профессію, которая въ крайнемъ случаѣ можетъ дать имъ невѣрный и незначительный заработокъ? Я не стану пытаться разрѣшить этотъ затруднительный вопросъ.
У Чарльза Ферхома не было связей, но ему повезло, а это тоже что-нибудь да значитъ. Онъ въ продолженіе двухъ лѣтъ занимался въ качествѣ ученика въ конторѣ м-ра Боундервеля, у котораго было больше дѣлъ на рукахъ, чѣмъ онъ могъ справиться. Онъ, какъ я уже сказалъ, ушелъ съ головой въ свои занятія и съумѣлъ сдѣлаться необходимымъ м-ру Боундервелю. Онъ исполнялъ всю черную работу и былъ очень удивленъ, когда ему предложено было выставить на двери свое имя подъ именемъ м-ра Боундервеля. Время созрѣло и м-ръ Боундервель сталъ Боундервель И. С.
Тогда стряпчіе, желавшіе удержать его, догадались, что м-ръ Боундервель желаетъ, чтобы его молодого пріятеля приглашали вмѣстѣ съ нимъ. И вотъ какимъ образомъ карьера молодого пріятеля была сдѣлана.
V.
Вообще воображаютъ, что дѣло адвоката очень интересно. Это происходитъ отъ того, что публика составляетъ себѣ понятіе о дѣлѣ адвоката, слушая, какъ тотъ тонко аргументируетъ съ судьями, порою возбуждая взрывы смѣха, а порою исторгая слезы изъ глазъ.
Еслибы у васъ хватило нервовъ присутствовать въ госпиталѣ, когда какой-нибудь знаменитый хирургъ производитъ блестящую операцію, вы бы, вѣроятно, прониклись восторгомъ къ хирургической профессіи. Но леченіе обыкновенныхъ случаевъ -- очень скучное дѣло. То же самое и въ юриспруденціи. Главная масса адвокатскаго дѣла совершенно неинтересна даже съ профессіональной точки зрѣнія и въ особенности для младшихъ членовъ адвокатуры, которымъ не поручаютъ важныхъ дѣлъ. Изъ десяти дѣлъ, попадающихъ въ конторы адвоката, цѣлыхъ девять не заключаютъ ни одного пункта, стоющаго вниманія или требующаго серьезной аргументаціи, и лишены абсолютно всякаго интереса для кого-нибудь, кромѣ тяжущихся. Единственнымъ утѣшеніемъ для адвоката въ такихъ случаяхъ является гонораръ.
Что касается случая отличиться, то онъ рѣдко выпадаетъ на долю адвоката, не такъ, какъ въ романахъ. Самое большое, что онъ можетъ выказать здравый дѣловой смыслъ и способность охватывать дѣловыя сдѣлки во всѣхъ подробностяхъ. Стряпчіе всего болѣе цѣнятъ это въ молодомъ адвокатѣ.
Такимъ образомъ долго послѣ того, какъ онъ сталъ адвокатомъ, Ферхомъ занимался весьма прозаическимъ дѣломъ.
По мѣрѣ того какъ положеніе его улучшалось, обстоятельства перемѣнились. Во-первыхъ, отъ него отстали мелкотравчатые стряпчіе съ мелкими и ничтожными, но хлопотливыми дѣлишками, ища другой жертвы, такой же юной и довѣрчивой, какимъ былъ онъ прежде. Гонораръ сталъ онъ получать аккуратно. И дѣла поручались ему болѣе значительныя. Онъ отсталъ отъ четверныхъ сессій и окружныхъ судовъ и другихъ низшихъ инстанцій, и тогда дѣло стало для него очень интересно. Заключенія приходилось тщательно взвѣшивать. Тяжбы были крупныя и требовали много труда. Ему приходилось бороться съ людьми равной силы, а иногда и посильнѣе себя. Всѣ стороны ума были въ сильномъ напряженіи и онъ былъ радъ, когда, наконецъ, наступали долгія каникулы.
Съ теченіемъ времени м-ръ Боундервель И. С. сталъ судьей Боундервель, а дѣла Боундервеля перешли къ его преемнику самымъ простымъ и естественнымъ образомъ.
Ферхомъ умѣлъ обворожить тѣхъ людей, съ которыми ему приходилось сталкиваться. Онъ умѣлъ быть популярнымъ.
На всѣхъ поприщахъ жизни онъ съумѣлъ бы снискать успѣхъ: изъ него вышелъ бы отличный хирургъ, какъ и превосходный полководецъ. Живи онъ во времена оны, его непремѣнно послали бы управлять какой-нибудь колоніей. Онъ былъ энергиченъ и, что всего важнѣе, очень искрененъ. Благодаря этому, онъ тѣмъ горячѣе отстаивалъ дѣло, которое брался защищать, что твердо вѣрилъ въ его правоту. Можно было бы сказать, что качества его не были высшими въ адвокатурѣ; но зато они были весьма полезными, и если первая обязанность адвоката въ томъ, чтобы выиграть свое дѣло, то они были и самыми успѣшными.
Можно было бы сказать, что, судя съ строго классической точки зрѣнія, м-ра Ферхома нельзя поставить на одну доску съ Скарлетомъ или съ Фоллетомъ. Съ другой стороны, сомнительно, чтобы онъ самъ пожелалъ стать на одну съ ними доску. Безъ сомнѣнія, не было ничего общаго между нимъ и Беррье. Онъ былъ скорѣе въ стилѣ Лаше. А всякій человѣкъ, у котораго на картѣ стоитъ жизнь, а не только состояніе или доброе имя, лучше сдѣлаетъ довѣряя Лаше, чѣмъ Беррье.
Чарльзъ Ферхомъ былъ чрезвычайно краснорѣчивъ. Голосъ у него былъ звученъ и гибокъ и съ чрезвычайно патетическими нотами. Онъ былъ также мастеромъ насчетъ перекрестныхъ допросовъ. Онъ никогда не впадалъ въ ту ошибку, чтобы довести свидѣтеля противной стороны до отчаянія и дать ему такимъ образомъ поводъ закусить удила.
Какъ выразился объ немъ одинъ извѣстный стряпчій, онъ никогда не сожигалъ своихъ кораблей и чувство собственнаго достоинства и умѣнье наводить грозу на противниковъ были у него таковы, что равнялись тѣмъ же качествамъ покойнаго сержанта Парри, хотя и въ другомъ родѣ.
Въ частной жизни Чарльзъ Ферхомъ былъ великодушенъ и щедръ почти до излишества. Онъ никогда не былъ алченъ и сребролюбивъ и часто давалъ даровые совѣты въ такихъ дѣлахъ, когда онъ считалъ истца жертвой обмана или угнетенія. Очень легко сказать, что онъ былъ обворожителенъ, но трудно описать, въ чемъ именно заключалась его обворожительность. Главное,-- въ немъ не было ни малѣйшей аффектаціи. Онъ былъ безусловно искренній человѣкъ.
Успѣхамъ Ферхома въ значительной мѣрѣ содѣйствовалъ его хитроумный клеркъ, м-ръ Ренбушъ. Адвокатскій клеркъ иногда родится, а иногда выработывается. Хотя ему не нужно особенныхъ познаній, но его обязанности чрезвычайно щекотливы и требуютъ громаднаго такта и житейской опытности.
М-ръ Ренбушъ былъ фактотумъ и мажордомъ у своего патрона. Онъ служилъ ему памятной книжкой, тщательно слѣдилъ за его дѣловыми свиданіями и устроивалъ такъ, чтобы они шли какъ по маслу и другъ дружкѣ не мѣшали. При этомъ онъ былъ его кассиромъ и управителемъ. М-ръ Ренбушъ зналъ наизусть списокъ всѣхъ стряпчихъ, и могъ всегда сказать, въ какихъ случаяхъ слѣдуетъ взяться за веденіе дѣла въ кредитъ и когда надо потребовать гонораръ впередъ.
Онъ умѣлъ также "торговаться" и выгадывать наивысшій размѣръ гонорара. Въ довершеніе къ этому, онъ былъ, такъ сказать, тѣнью своего патрона и всегда готовъ принять на себя самое конфиденціальное порученіе и оказывать всевозможныя услуги. Его занятія, въ сущности, были почти тѣ же, что у завѣдующаго большимъ торговымъ домомъ. Ему приходилось вести всѣ предварительные переговоры, вѣдаться со всѣми кліентами, брать на себя всѣ необходимыя отступленія отъ буквы закона, вести счеты, сводить приходъ съ расходомъ и вообще дѣлать всю черную работу. Это довольно хлопотливо. Но адвокатскій клеркъ, который родился съ естественной склонностью къ этому дѣлу или, по крайней мѣрѣ, началъ карьеру мальчишкой на побѣгушкахъ у какого-нибудь юриста за пять шиллинговъ въ недѣлю и самъ пробился до званія клерка, гордится своими разнообразными занятіями.
Ренбушъ присвоилъ себѣ, такъ сказать, роль партнера своего патрона и говорилъ обыкновенно: "мы". "Мы никогда не возьмемся защищать дѣло меньше, чѣмъ за десять гиней", говорилъ онъ; или: "мы уже законтрактованы противной стороной"; или "намъ потребуется въ этомъ случаѣ спеціальный гонораръ".
И такое притязаніе на партнерство было не совсѣмъ неосновательно. Хорошій клеркъ можетъ оказать сильную матеріальную поддержку своему патрону. Онъ "комми-вояжеръ" фирмы.
Этикетъ запрещаетъ адвокату самому рекламировать о себѣ. Поэтому на обязанности клерка лежитъ пускать рекламы о своемъ патронѣ и превозносить его достоинства передъ клерками стряпчихъ, а иногда и передъ самими стряпчими.
Это, безъ сомнѣнія, требуетъ извѣстныхъ расходовъ, и никакой адвокатъ, если онъ довѣряетъ своему клерку, не будетъ стѣснять его въ этомъ отношеніи. Я не преувеличу, если скажу, что клеркъ, у котораго есть связи между стряпчими Сити, который знаетъ, за какою фирмою ухаживать и какой избѣгать, и понимаетъ mollissima fandi tempora, можетъ, поступивъ въ услуженіе къ толковому молодому адвокату, удвоить его доходы въ какихъ-нибудь два года. Онъ разыгрываетъ роль Бисмарка по отношенію въ императору Вильгельму. Этого рода отношенія часто приводятъ къ тѣсной дружбѣ между патрономъ и слугой, и такъ и было въ данномъ случаѣ.
Ренбушь слѣдовалъ по пятамъ за Ферхомомъ и мѣстоименіе "мы"было въ этомъ случаѣ вполнѣ умѣстно.
Шансы адвокатскаго клерка на повышеніе сравнительно такъ же велики, какъ шансы патрона, съ которымъ онъ связалъ свою судьбу. Если патронъ станетъ судьей или получитъ другую хорошую должность, онъ доставитъ соотвѣтственное мѣсто и своему клерку. Если дѣла процвѣтаютъ, клеркъ можетъ отложить столько денегъ, чтобы обезпечить свою старость, но если патронъ скоропостижно умретъ или удалится отъ дѣлъ, то положеніе клерка бываетъ критическимъ. Онъ слишкомъ старъ для всякаго другого дѣла, еслибы даже и имѣлъ возможность за него взяться.
Это рискъ, съ которымъ клерку приходится считаться, а въ послѣднее время адвокатамъ приходилось такъ туго, что Темпль наводненъ дѣльными клерками, пребывающими въ праздности. Многіе изъ этихъ людей очень образованы и въ самомъ дѣлъ хорошо знакомы съ юриспруденціей. Во Франціи такой человѣкъ, оставшись на мели за смертью патрона, немедленно беретъ разрѣшеніе открыть контору въ качествѣ homme d'affaires или ходатая по мелкимъ дѣламъ. Очень жаль, что въ Англіи такая карьера невозможна для людей безусловно компетентныхъ, добросовѣстныхъ и оставшихся, вслѣдствіе несчастной случайности, безъ всякихъ средствъ въ жизни.
Но это мрачная сторона картины. Клерки выдающихся адвокатовъ, какъ Ферхомъ, обыкновенно процвѣтаютъ и наживаютъ деньги. Многіе адвокаты, удаляясь отъ дѣлъ, даютъ клерку щедрую награду, откупаясь, такъ сказать, отъ партнерства, существовавшаго между ними молча, безъ всякаго словеснаго уговора.
Вскорѣ послѣ того, какъ Ферхомъ занялъ высшее мѣсто въ адвокатурѣ, онъ переѣхалъ изъ Темпля въ великолѣпный домъ, забравъ съ собой дочку, хорошѣвшую не по днямъ, а по часамъ.
Дѣвочка искренно сокрушалась, разставшись съ Темплемъ и своими старинными друзьями и знакомыми, такъ какъ чувствовала себя гораздо болѣе дома вмѣстѣ съ м-съ Чафинчъ и Рамиджемъ, мальчишкой на побѣгушкахъ въ конторѣ ея отца, нежели съ величественной экономкой и буфетчикомъ въ Южномъ-Кенсингтонѣ.
VI.
Будь у Ферхома замужнія сестры или будь онъ на дружеской ногѣ съ семьей тестя, лорда Санъ-Нотса, весьма сомнительно, чтобы раннее дѣтство маленькой Алисы -- такъ звали ребенка -- протекло въ Эквити-Кортѣ. Кто-нибудь да занялся бы его дочерью, она была бы водворена въ чью-нибудь семью, играла бы съ дѣтьми своего возраста, посѣщала бы приготовительную школу или Kindergarten и вообще получила бы обычное воспитаніе, и тогда... тогда не была бы героиней, нашей героиней.
Ферхомъ написалъ отцу и сообщилъ о смерти жены и рожденіи дочери; на это викарій отвѣчалъ, что "глубоко сочувствуетъ ему въ его двойномъ несчастіи и что бѣда никогда не приходитъ одна".
Что касается тестя, то Ферхомъ ни о чемъ не сообщалъ ему, и хотя старый пэръ и узналъ впослѣдствіи о смерти дочери, но не подозрѣвалъ о рожденіи внучки.
Д-ръ Потльбэри намекнулъ Ферхому, что нужно было бы нанять для Алисы няньку, но эта идея была скоро устранена хитрой м-съ Чафинчъ.
-- Я бы на вашемъ мѣстѣ не вмѣшивалась въ это дѣло, сэръ,-- говорила м-съ Чафинчъ:-- я сама воспитаю малютку; подождите, пока она подростетъ, м-ръ Ферхомъ. У меня было девять человѣкъ своихъ ребятъ, и я знаю, какъ съ ними обращаться, и къ тому же люблю дѣтей. Я знаю ихъ, сэръ, и всѣ ихъ дѣтскія штуки и причуды, а ребенокъ, сэръ, привыкаетъ не во всякой женщинѣ. А стараго покроя женщина, сэръ, и на мнѣ не видать ни оборочекъ, ни прошивочекъ. А не расфранченная фея, но у меня материнское сердце, сэръ, и я какъ мать смотрю на вашу сиротку-дочку. И позвольте мнѣ вамъ сказать, сэръ, что дѣвочекъ воспитывать потруднѣе, чѣмъ мальчиковъ, и къ тому же ваша дѣвочка слабаго сложенія.
-- Но развѣ вы не думаете, что нянька была бы вамъ подмогой, м-съ Чафинчъ?
-- Нисколько, сэръ. И представимъ, что вы наняли няньку; позвольте спросить васъ, куда вы ее помѣстите? И что вы будете дѣлать съ ребенкомъ, когда нянька будетъ уходить по вечерамъ и по воскресеньямъ, на что она имѣетъ полное право? Вѣдь не станете же вы сами няньчиться съ бэби? Вы не подумали объ этомъ, сэръ?-- выразила она словами ворчливое междометіе, вырвавшееся у Ферхома.-- Конечно, вы объ этомъ не подумали, потому что вы джентльменъ. Я вѣдь знаю, каковы эти няньки, сэръ; вѣдь развѣ на нихъ можно положиться; развѣ у ней ребенокъ на умѣ; ей бы только финтить да глазки строить прохожимъ мужчинамъ! Вотъ она и уложитъ въ колясочку бѣднаго, невиннаго младенца и хочетъ, чтобы онъ лежалъ смирно и не кричалъ и не ворочался,-- а развѣ это естественно, сэръ, для малаго дитяти? Ну, вотъ она и подольетъ ему усыпительнаго снадобья въ молоко, и лежитъ бѣдный младенецъ въ колясочкѣ, точно въ гробикѣ. Я знаю ихъ, сэръ, да и д-ръ Потльбэри знаетъ ихъ, даромъ, что онѣ на видъ и чистенькія, и нарядныя, точно сейчасъ вышли изъ ванны. Не объ нянькѣ слѣдуетъ думать, сэръ, а объ ребенкѣ.
Но тутъ маленькая Алиса захныкала и м-съ Чафинчъ бросилась къ ней, называя ее "ангелочкомъ" и "душенькой", и принялась маршировать съ нею по комнатѣ, точно солдатъ на парадѣ, и напѣвать пѣсенку.
-- Оставьте ее мнѣ, сэръ!-- говорила старуха, когда ребенокъ закричалъ громче:-- оставьте ее мнѣ, и я буду ей замѣсто матери. Я съумѣю съ ней справиться; небось, своихъ была чуть не дюжина. Намъ не требуется нарядныхъ барышенъ, ни вамъ, ни мнѣ, м-ръ Ферхомъ. Намъ требуется опытная особа, которая будетъ относиться къ ней какъ мать, а яйца не ростутъ на деревьяхъ, вы и сами знаете это, сэръ. Оставьте ее мнѣ!
Но тутъ дитя раскричалось во все горло и отецъ сдѣлалъ нетерпѣливый жестъ рукой, а и съ Чафинчъ тотчасъ же поняла намекъ и удалилась съ младенцемъ. Послѣ того м-ръ Ферхомъ сѣть за работу и пересталъ думать о м-съ Чафинчъ и ея питомицѣ.
Дѣло въ томъ, что м-съ Чафинчъ отнюдь не желала уступать кому-нибудь выгодную позицію, какую она заняла въ хозяйствѣ м-ра Ферхома.
М-съ Чафинчъ была очень популярна въ Темплѣ; ей не трудно было справляться съ своими служительскими обязанностями, но мало-по-малу она передала остальную свою clientèle другимъ женщинамъ, а сама всецѣло посвятила себя услугамъ Ферхому и его дочкѣ, которую всегда величала въ разговорѣ съ знакомыми "мой ангелъ-сиротиночка".
Старуха взяла привычку сдавать ее на руки разнымъ своимъ знакомымъ по нѣскольку часовъ въ день и при этомъ дѣлала это такъ, точно оказывала великую милость. При всякомъ удобномъ и неудобномъ случаѣ она совала ребенка на руки одной изъ своихъ безчисленныхъ пріятельницъ.
Когда м-съ Чафинчъ надо было "идти по дѣлу", миссъ Ферхомъ поступала на попеченіе одной изъ привратницъ или передавалась на руки какой-нибудь другой темпльской прачкѣ, если та въ эту минуту какъ разъ сидѣла у себя дома и мирно распивала чай. Зачастую м-съ Чафинчъ бѣгала къ д-ру Потльбэри въ Фетеръ-Ленъ, подъ предлогомъ посовѣтоваться съ нимъ насчетъ здоровья ребенка; настоящая же причина состояла въ желаніи посплетничать съ его экономкой, которой она показывала свою питомицу и сообщала послѣднія новости или скандалы Темпы, и затѣмъ эта лэди безъ труда получала позволеніе постеречь миссъ Ферхомъ въ то время, какъ ея гувернантка, подобно покойному д-ру Джонсону, шла прогуляться по Флитъ-стриту.
Странно сказать, бэби процвѣтало при такихъ эксцентрическихъ условіяхъ и по мѣрѣ того, какъ дѣвочка полнѣла и хорошѣла и начинала болтать на своемъ дѣтскомъ явывѣ, м-съ Чафинчъ день это дня все сильнѣе привязывалась къ ребенку и заботливѣе ухаживала за нимъ.
VII.
У маленькой Алисы былъ еще другъ кромѣ м-съ Чафинчъ, въ лицѣ Джона, аптекарскаго помощника д-ра Потльбэри, четырнадцати-лѣтняго мальчика; м-ръ Потльбэри нанималъ аптекаря, и его помощникъ долженъ былъ разносить лекарства въ обычной профессіональной продолговатой корзинкѣ.
За три года передъ тѣмъ, д-ръ Потльбэри явился въ правительственную первоначальную школу и пожелалъ видѣть главнаго надзирателя.
-- Я пришелъ просить о милости,-- сказалъ д-ръ Потльбэри.-- Мнѣ нуженъ хорошій, толковый мальчикъ, мальчикъ трудолюбивый и честный. Я бы далъ ему восемь шиллинговъ въ недѣлю,-- прибавилъ д-ръ Потльбэри,-- и если онъ умный мальчикъ, то можетъ заработать еще кое-что, знаете. Мой помощникъ, къ сожалѣнію, хоть онъ и давно у меня живетъ, но пьетъ какъ рыба... и... гм! очень многое предоставляетъ въ вѣденіе мальчика на побѣгушкахъ.
-- Въ самомъ дѣлѣ?-- сухо отвѣчалъ надзиратель.
-- Видите ли, сэръ, толковый мальчикъ у меня можетъ составить карьеру. Онъ можетъ получить кое-какія знанія безплатно; онъ можетъ практически ознакомиться съ свойствами различныхъ лекарствъ; мальчикъ, который поступитъ ко мнѣ, сэръ, можетъ съ задняго крыльца пройти въ профессію, на которой его ожидаетъ независимость, а можетъ быть, и слава. Я ненавижу перемѣны. Я люблю, чтобы около меня были все добропорядочные люди; экономка живетъ у меня уже двадцать лѣтъ, а помощникъ почти столько же; но съ мальчишками мнѣ бѣда; мальчишки въ наше время совсѣмъ не честолюбивы; они поѣдаютъ мои консервы изъ розъ, набиваютъ карманы лакрицей, выпиваютъ сиропы и тинктуру апельсинной корки; но они недостаточно честолюбивы, сэръ, у нихъ совсѣмъ нѣтъ желанія пробиться въ свѣтѣ и всѣ неизмѣнно кончаютъ литературой, потому что литература лучше оплачивается. Помилуйте, я думаю, половина мальчишекъ, продающихъ газеты на Страндѣ, начали свою карьеру у меня въ аптекѣ. Не найдется ли у васъ такого феникса, какъ честолюбивый мальчикъ? мальчикъ, который захотѣлъ бы пройти въ докторскую профессію съ задняго крыльца?
-- Что-жъ, д-ръ Потльбэри,-- отвѣчалъ надзиратель,-- у меня, конечно, есть честолюбивый мальчикъ какъ разъ въ настоящую минуту, умный мальчикъ, забравшій себѣ въ голову стать джентльменомъ. Поговорите съ нимъ, если хотите. Ему только одиннадцать лѣтъ отъ роду, но онъ феноменъ, д-ръ Потльбэри, положительно феноменъ.
-- Гм! родители -- почтенные люди?
-- Дѣло въ томъ, что мальчикъ, кажется, не знаетъ, кто его родители, но онъ чудесный мальчикъ тѣмъ не менѣе, и хотя ему всего лишь одиннадцать лѣтъ, а онъ самъ заработываетъ свое пропитаніе и одежду.
-- Заработываетъ свое пропитаніе? Какимъ образомъ?
-- Онъ служитъ будильникомъ.
-- Это еще что такое?-- вскричалъ д-ръ Потльбэри.
-- Онъ получаетъ отъ двухъ до трехъ пенсовъ въ недѣлю за то, что приходитъ будить рабочихъ и ремесленниковъ, которымъ надо спозаранку идти на работу. Онъ самъ встаетъ съ пѣтухами,-- заключилъ надзиратель, любившій выражаться картинно.
-- Многое видалъ я въ жизни, но мальчика, который бы вставалъ съ пѣтухами, еще не доводилось видѣть,-- сказалъ д-ръ Потльбэри со вздохомъ.
-- Хотите взглянуть на него?
-- Это ничему не помѣшаетъ,-- отвѣчалъ докторъ.-- Онъ вѣдь знаетъ, полагаю, околотокъ?
-- Мое личное убѣжденіе, что знаетъ,-- таинственно проговорилъ надзиратель:-- нѣтъ ничего, чего бы онъ не зналъ.
-- Ну, такъ тащите его сюда, а я проэкзаменую его въ географіи.
Надзиратель отворилъ дверь, которая вела въ классъ, и громко позвалъ Грегема.
Замѣчательно красивый и хотя бѣдно, но прилично одѣтый мальчикъ вошелъ въ комнату, тщательно притворилъ за собою дверь и остановился, внимательно поглядывая то на того, то на другого господина.
-- Мальчикъ,-- сказалъ д-ръ Потльбэри,-- гдѣ находится Игль-Кортъ?
-- Сначала взять влѣво, затѣмъ вправо по Фетеръ-Лену; послѣ того, какъ пройдешь булочника, тутъ и Кортъ,-- отвѣтилъ духомъ мальчикъ.
-- А гдѣ нумеръ тридцать-шестой?-- продолжалъ докторъ.
-- Вы шутите,-- отвѣчалъ мальчикъ все такъ же серьезно:-- вы шутите, гувернеръ. Тридцать-шестого нумера нѣтъ.
-- Вы сами это знаете,-- отвѣчалъ мальчикъ сердито.
-- Грегемъ,-- сказалъ надзиратель строго,-- такъ не годится отвѣчать джентльмену; онъ хочетъ вамъ добра и весьма возможно, что поможетъ вамъ пробиться въ свѣтѣ.
-- Извините, сэръ,-- отвѣчалъ мальчикъ:-- я думалъ, онъ дурачится.
-- Вы знаете, кто я?-- торжественно спросилъ д-ръ Потльбэри мальчика.
-- Конечно, знаю. Вы -- Потльбэри, хирургъ et cætera.
-- Что значитъ et cætera?-- спросилъ д-ръ Потльбэри съ торжествующимъ взглядомъ.
-- Et -- и; cætera -- прочее,-- отвѣчалъ мальчикъ.
-- Эге, эге!-- вскричалъ д-ръ Потльбэри:-- мальчикъ заблаговременно знакомъ съ классиками. А гдѣ вы научились латыни, мой юный другъ?-- спросилъ старый джентльменъ.
-- Да вотъ, сэръ, я просто разспрашиваю добрыхъ людей; если они знаютъ то, о чемъ ихъ спрашиваешь, то непремѣнно скажутъ; а не знаютъ, такъ обругаются или дадутъ тычокъ. Повѣрьте, сэръ,-- прибавилъ мальчикъ съ добродушной улыбкой:-- многому можно научиться, разспрашивая направо и налѣво.
-- Видите, д-ръ Потльбэри,-- вмѣшался надзиратель,-- Грегемъ мальчикъ любознательный. Онъ не застѣнчивъ, какъ видите, и если чего не знаетъ, то спроситъ, и постоянно все спрашиваетъ. Онъ мальчикъ любознательный. Подите и принесите вашу тетрадь чистописанія, Грегемъ. У мальчика отличный почеркъ, д-ръ Потльбэри, какъ вы сейчасъ убѣдитесь,-- продолжалъ онъ: -- онъ никогда не забываетъ того, что разъ выучилъ, а въ ариѳметикѣ, можно сказать, онъ просто мастеръ.
Поэтому когда мальчикъ вернулся и принесъ тетрадь, д-ръ Потльбэри сталъ перевертывать страницы съ удивленіемъ. Почеркъ могъ поспорить съ лучшими образцами гравировальнаго искусства.
-- Скажите!-- произнесъ д-ръ Потльбэри:-- прекрасно, прекрасно!-- прибавилъ онъ, читая изреченіе: "почитай знанія древнихъ".-- Что же это значитъ, мой милый?-- спросилъ докторъ, стараясь изобразить изъ себя живое олицетвореніе "Encyclopaedia Britannica".-- Что это значитъ? Не торопитесь, мой другъ, подумайте, прежде чѣмъ отвѣчать. Что значитъ: почитать знанія древнихъ?
-- Чепуха!-- объявилъ мальчикъ.
-- Господи!-- вскричалъ д-ръ Потльбэри:-- что вы хотите сказать? Какъ смѣете вы подшучивать надо мною, сэръ?-- прибавилъ онъ, вдругъ весь вспыхнувъ.
-- Я совсѣмъ не имѣлъ этого намѣренія,-- отвѣчалъ мальчикъ.
-- Я вовсе не подшучиваю надъ вами. Вы спрашиваете: "что это значитъ?" "Чепуха", отвѣчаю я.
-- Грегемъ,-- сказалъ надзиратель съ упрекомъ:-- объясните сентенцію и объясните, что вы хотите сказать.
-- Почтеніе -- значитъ снимать шляпу и расшаркиваться; знаніе, поговорки, пословицы и правила древнихъ, то-есть, значитъ, старинныхъ людей. Извините, сэръ,-- обратился мальчикъ къ надзирателю,-- но въ старину люди меньше знали и память у нихъ была хуже, они мало знали, да и что знали, то скоро забывали. Эта сентенція была написана стариннымъ человѣкомъ -- значитъ, къ ней надо относиться съ такимъ же сомнѣніемъ и неувѣренностью. Почитать, то-есть снимать шляпу, расшаркиваться по поводу его поговорокъ, пословицъ и сентенцій, составляющихъ чепуху, какъ уже доказано; мы должны почитать древнихъ не за ихъ пословицы, поговорки и сентенціи, такъ какъ это чепуха, какъ уже доказано, но за то, что они древніе.
И тутъ мальчикъ замолчалъ и лицо его приняло довольное выраженіе.
-- Боже, Боже!-- сказалъ д-ръ Потльбэри:-- у этого мальчика есть зачатки, только зачатки, слабые, но рѣшительные зачатки логической способности. Ему слѣдовало бы поступить въ духовное званіе или избрать своей профессіей политику. Какой агитаторъ вышелъ бы изъ него!
Надзиратель засмѣялся.
-- Дѣло въ томъ, д-ръ Потльбэри,-- произнесъ онъ, понизивъ голосъ,-- что умъ мальчика въ настоящее время представляетъ собой родъ интеллектуальнаго складочнаго мѣста. Если вы возьмете его къ себѣ, то, вѣроятно, изъ него выйдетъ образованный человѣкъ, а если нѣтъ, то ему ничего не останется больше какъ быть счетчикомъ-молніей.
-- Господи, сэръ!-- закричалъ д-ръ Потльбэри, растерявшись:-- это еще что такое?
-- Грегемъ,-- сказалъ надзиратель,-- помножьте четыреста тридцать-семь на триста девяносто-девять.
Не успѣли эти слова выговориться надзирателемъ, какъ мальчикъ отвѣчалъ съ увѣренностью.
-- Сто шестьдесятъ тысячъ девятьсотъ девяносто-три.
-- Боже!-- повторилъ д-ръ Потльбэри: -- Боже мой! Вы правы. Онъ феноменъ. Какой неудобный для воспитанія мальчикъ! Желалъ бы знать, не наслѣдственное ли это у него. Вашъ отецъ любилъ ариѳметику, дружокъ?-- спросилъ д-ръ Потльбэри.
-- Отецъ умеръ,-- отвѣчалъ мальчикъ.
-- Приличную цитату,-- сказалъ надзиратель.
"Imperial Cæsar dead and turned to clay,
"Might stop а hole to keep the wind away".
-- Одинъ изъ талантовъ Грегема,-- объяснилъ надзиратель,-- это, что у него всегда на-готовѣ приличная цитата. Я хорошенько не понимаю приличности настоящей, но, вѣроятно, у него есть хорошія причины, чтобы привести ее; вотъ спросимъ его. Почему вы сравниваете своего отца съ Цезаремъ, дружокъ?
-- А вотъ почему, сэръ. Цезарь вѣдь умеръ, не правда ли? И отецъ также умеръ.
-- Вы любили отца?-- спросилъ д-ръ Потльбэри съ удивленіемъ.
-- Никогда не видалъ его,-- отвѣчалъ мальчикъ.
-- Но развѣ васъ не интересовало узнать, кто онъ? развѣ вы не разспрашивали о немъ свою матушку или своихъ знакомыхъ?
-- Матушкѣ не до того,-- отвѣчалъ мальчикъ;-- она нездорова.-- прибавилъ онъ въ поясненіе;-- а м-съ Чафинчъ говоритъ: -- не дѣлайте вопросовъ и вы не услышите лжи.