Ертов Иван Давыдович
Картина просвещения россиян пред началом девятого-надесять века

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

КАРТИНА
ПРОСВѢЩЕНІЯ РОССІЯНЪ,
предъ началомъ девятагонадесять вѣка.

ОТРЫВКИ и СМѢСЬ.

Ахъ! не все намъ рѣки слезныя
Лить о бѣдствіяхъ существенныхъ!
К.

ВЪ САНКТПЕТЕРБУРГѢ,
1799 года.

   

Съ дозволенія
С: Петербургской Цензуры.

   

СОДЕРЖАНІЕ

   О просвѣщеніи Россіянъ
   О человѣкѣ
   О необходимости искупленія
   О произхожденіи планетъ
   О произхожденіи горъ
   Смѣсь.
   

Любезная!

   
   Вотъ первая жертва, принесенная твоему великодушію! Милая душа твоя давно уже царствуетъ въ велѣніи общей матери -- гдѣ не чувствуютъ ни скорьби, ни слезъ, ни воздыханія; но твой образъ лежитъ на моемъ сердце -- и вѣчно лежатъ будетъ. Видно судьбою мнѣ предписано, какъ говоритъ одна изъ совмѣстницъ великодушія твоего, преклонять голову мою подъ бременемъ скорьби съ терпѣніемъ и преданностію; видно не довольно еще и тѣхъ пораженіи, которыми Небу угодно было испытать слабое и страждущее существо мое.-- Но что дѣлать? Мы должны быть довольными и, тогда, когда Небо и во гнѣвѣ, быть довольными для собственнаго своего благополучія.-- Сей гнѣвъ предвозвѣщаетъ улыбку благости. День, въ слезахъ проведенный, прознаменуетъ годъ радости -- нещастія посылаются къ намъ для исправленія нашего, а не для сокрушенія. Чувствующій остріе часа напасти, находитъ оное средствомъ, сообщающимъ ему силу къ лучшему перенесенію бѣдствія.
   Да благословитъ Небо друзей и враговъ моихъ, и да подастъ мнѣ миръ душевный, а тебѣ вѣчное безсмертіе.

Прости!

   

КАРТИНА ПРОСВѢЩЕНІЯ РОССІЯНЪ,
предъ началомъ девятагонадесять вѣка.

ГЛАВА I.

   Давно уже замѣчено, что въ Государствахъ, начинающихъ просвѣщаться ученіемъ, вѣкъ Поезіи бываетъ предшественникомъ вѣку Философіи: такъ милыя Музы, избравъ любимое племя, ниспускаются на землю для просвѣщенія онаго, и сладкимъ гласомъ пѣснопѣнія своего, размягчивъ жестокія сердца грубой природы, убѣждаютъ ихъ къ принятію здраваго разума.
   По стеченію обстоятельствѣ, надобно думать" то же самое произойдетъ и въ нашемъ отечествѣ, какъ въ такомъ Государствѣ, которое полезными знаніями одолжено опыту иноплеменныхъ народовъ. Мы и теперь между множествомъ Рускихъ стихотвореній, безъ сомнѣнія можемъ найти и такія, которыя, въ живописи къ Поезіи относящихся Картинѣ, не стыдно взять за примѣръ возможнаго совершенства; напротивъ того не написали еще ни одной такой философической книги, которая могла бы обратить на себя вниманіе Иностраннымъ -- правда не тѣхъ, что населяютъ нынѣ берега Ганга и Оренока; но которые славились нѣкогда на цвѣтущихъ покатостяхъ Сены, Рейна и Темзы.
   Впрочемъ сіе неудивительно. Человѣкѣ, непосредственно вышедшій изъ матери Природы, не можетъ пробудишь въ себѣ чувства размышленія о такихъ предмѣтахъ, которыхъ онъ, по связи тѣсныхъ понятій своихъ, еще и изображать не научился. Всѣ предпріимчивые виды его непростираются далѣе тѣхъ предѣловъ, въ которыхъ онъ, помощію грубыхъ тѣлодвиженій или по случаю изобрѣтенныхъ словъ, удовлетворяетъ одной не обходимости.-- Къ сожалѣнію должно замѣтить, что родѣ человѣческій, разсѣянный по земноводному шару, въ этомъ незавидномъ положеніи проводишь почти большую чаешь времени бытія своего; и естьлибы признаніе свѣтомъ управляющаго Бога невозбуждало въ немъ новыхъ отвлеченныхъ понятій, то конечно состояніе превосходнѣйшаго изъ твореній, не многимъ бы превзошло состояніе похожихъ на него обезьянѣ или, такъ называемыхъ, Оранг-у танговъ.
   И въ самомъ дѣлѣ необразованные народы болѣе всего занимаются тѣмъ, что бы обеспѣчить себя со стороны жизненныхъ потребностей; но мы видимъ, что и животныя, которыя по временамъ лишаются приличной ѣствы, одарены побужденіемъ -- перелетать на другія земли, или запасать на зиму отъ плодовъ изобилія Осени. Другая физическая потребность первыхъ состоитъ въ испущеніи сѣмени, для распложенія себѣ подобныхъ; не нужно напоминать, что и послѣднія не хуже О-таитянъ умѣютъ {О-таити, одинъ изъ числа острововъ общества, лежитъ въ Южномъ Океанѣ, почти на серединѣ, между Америкою и новой Голландіею.-- Жители его, при щедромъ изобиліи природы, примѣтно отличаются отъ прочихъ островитянъ сей части свѣта, веселостію нравовъ, забвеніемъ отъ мореплавателей нанесенныхъ имъ злодѣяній и открытымъ удовлетвореніемъ чувственныхъ побужденій, впрочемъ послѣднее не относится на щетъ знатныхъ фамилій, изъ которыхъ женщины, не смотря на жаркое сложеніе свое, не хуже Европѣянокъ умѣютъ сохранять чистоту цѣломудрія.} пользоваться этимъ чувствованіемъ.
   И такъ, чѣмъ же осталось человѣку оказать превосходство свое предъ животными?-- Дикія племена обѣихъ Индій и почти всѣ островитяне южнаго Океана оказываютъ оное ребяческими нарядами и дѣяніемъ такихъ глупостей, которыя могутъ войти въ голову только одного умнаго творенія; а просвѣщенныя, пріобрѣтеньемъ чистыхъ понятій.

*

   Мы ничего не можемъ сказать о первобытномъ состояніи Россійскаго народа. Памятники ихъ младенчества, къ нещастію, сокрушены прикосновеніемъ временъ минувшихъ; и дѣянія человѣка назидающая Исторія пришла къ нимъ столь уже поздно, что не могла открыть и слѣдовъ прошедшей жизни, состоящей, можетъ быть, изъ цѣлыхъ тысящелѣтій и въ безмолвіи погрузившейся въ пучину бесконечности. Прочее, что могла бы она узнать изъ преданій, истреблено перемѣною Религіи. Новый образъ жизни произвелъ новыя и чувствованія, и теперь, для размышленій философа, не осталось иной пищи кромѣ того, что они съ древнѣйшихъ временъ славились отличностію мужества и щедротою гостепріемства.
   Сіи щастливыя расположенія необразованнаго народа, безъ сомнѣнія означаютъ природное свойство разума, и служатъ какъ бы нѣкоторымъ термометромъ сокрытыхъ склонностей человѣческаго сердца.-- Всѣмъ извѣстно неподражаемое мужество древнихъ Грековъ, которымъ они, ревнуя соблюсти независимость, отражали грозныя полчища Персидскихъ Государей -- и тѣже самыя руки соорудили несокрушимый Памятникъ Художествѣ, Вкуса и Мудрости. Такъ и сподвижники Гомуловы, въ потомствѣ своемъ, покорили единодержавію Октавіяна почти всѣ благоустроенныя Государства -- Они же были не послѣдніе участники въ возведеніи разума на степень высочайшаго просвѣщенія.... Не нужно напоминать о природной храбрости Британцевъ, Галлонѣ и, такъ называемыхъ, древнихъ Германовъ, Бельговъ, Гелветовъ, ограничившихъ честолюбіе величайшаго изъ Римскихъ Политиковъ и Полководцевъ -- и кто невосхищается блескомъ Просвѣщенія, который озарялъ нынѣ едва ли не померкающую Европу? Есть ли обстоятельства не перестанутъ способствовать успѣхамъ нашего просвѣщенія, то будущему вѣку останется доказать -- могутъ ли Россіяне превзойти тѣхъ въ усовершенствованіи разума, кому ни чемъ неуступали въ отличности Геройскихъ подвиговъ?
   И конечно однѣмъ щастливымъ обстоятельствамъ должно приписать, какъ раскрытіе народныхъ дарованій, такъ и образованіе мужей великихъ, которые, силою возвышенныхъ мыслей, поддерживаютъ разумъ по природѣ къ невѣжеству склоннаго человѣка.-- Прекрасный климатѣ Греціи и теперь съ равнымъ обиліемъ изливаетъ на потомковъ Сократовыхъ чашу плодородія своего; при всемъ томъ давно уже изъ сей, нѣкогда Солонами, Периклами и имъ подобными населяемой страны отлетѣлъ духъ Предпріимчивости, Мужества, Славы, Безсмертія -- и кто знаетъ, когда онъ назадъ возвратится? То же самое можно сказать и Столицѣ Тріумвировъ, которая во времена Цесаревы поколебала Престолы цѣлаго свѣта; а теперь и сама, на развалинахъ древняго величества, куритъ фиміамъ въ жертву неистовства бывшихъ рабовъ своихъ... Неизвѣстно, чѣмъ кончится судьба на западѣ-Европы возобновленнаго просвѣщенія, впрочемъ не льзя утверждать, что бы и сію часть лица земнаго непостигла обыкновенная участь, Франція и теперь довольно наклонилась къ паденію, и почему знать, долго ли, просвѣщеннѣйшая изъ всѣхъ Націй, Великобританія будепіѣ возбуждать собою удивленіе народовъ?
   

ГЛАВА II.

   У насъ въ Россіи эпоху, просвѣщенію способствующихъ обстоятельствѣ, должно щитать со времени избавленія Столицы изъ-подъ ига теперь на лицѣ земли изглаженнаго Королевства; эпоху, въ которой щастіе Россіянъ, исполинскими шагами идущее къ храму Безсмертія, почти на каждомъ шагѣ принимаетъ лавры, и на каждой встрѣчѣ украшается вѣнцемъ побѣды.-- -- --
   Въ то самое время, когда умныя дочери Юпитера и Мемнозины наперерывъ спорили между собою въ образованіи отличнѣйшихъ мужей на Западѣ Европы, судьбѣ угодно было и на Востокѣ оныя произвести Величайшаго изъ человѣковъ. Дальновиденъ въ намѣреніяхъ, рѣшителенъ въ исполненіи, неустрашимъ въ превратностяхъ щастія и дознавшій на Себѣ почти всѣ состоянія Государства, могъ ли неположить твердаго основанія, на которомъ Мудрые Преемники вознесли могущество нынѣ славящейся Россіи?
   Симъ Великимъ Императоромъ возбужденный въ народѣ духъ предпріимчивости, въ самое короткое время, принесъ спѣлыя плоды водруженнаго просвѣщенія. Потомство думаю неповѣритъ, что су насъ, въ ночи глубочайшаго мрака, блистали два лучезарнѣйшія свѣтила. Одно изъ нихъ теплыми лучами своими, разогрѣвѣ оледенѣлыя сердца холоднаго Сѣвера, научило ихъ чувствованію живѣйшей нѣжности; другое, безсмертіемъ Лирическихъ твореній, показало такую силу и важность, какой прежде и ненадѣялись найти въ грубости Рускаго языка.
   Примѣры сихъ отличныхъ Писателей въ послѣдствіи произвели у насъ столь неподражаемыя стихотворенія, что и позднее потомство, можетъ быть, не найдеиъ, въ себѣ способности написать имъ подобныхъ. Нѣтъ нужды показывать здѣсь имена безсмертныхъ Сочинителей. Парящая слава не забудетъ разнести ихъ по всѣмъ концамъ земной поверхности: исчезнутъ Царства, запустѣютъ селѣнія, дикіе звѣри займутъ обиталища народовъ; но и тогда любопытный странникѣ, возсѣдши на руинахъ Петербурга, съ удовольствіемъ повторитъ пѣсни Невскаго Барда и вздохнетъ о тлѣнности всего подлуннаго.... но какъ проза Г.г. Сумарокова и Ломоносова, важная по своему времени, и не смотря на подражаніе большей части нашихъ переводчиковъ и авторовъ, кажется неудовлетворяетъ разборчивости нынѣшняго вкуса; то не отъ сего ли, можетъ быть, и произошла у насъ медлѣнность въ успѣхѣ обработыванія сей части Литтературы?
   Правда, слогъ не можетъ быть обузданъ непремѣнными законами. Онъ измѣняется вмѣстѣ съ пылкимъ или тихимъ воображеніемъ сочинителя; измѣняется вмѣстѣ съ качествомъ трактуемаго предмета, и наконецъ, вмѣстѣ съ ощищеніемъ вкуса, перемѣняется и тонъ выраженія; при всемъ томѣ кажется и въ немъ есть извѣстная мѣра, которую должно бы чувствовать гораздо болѣе, нежели распространеніе Парафрасизовѣ.
   Незнаю, для чего большая часть даже и лучшихъ иностранныхъ Писателейнашего, и безъ сомнѣнія предѣидущихъ вѣковъ, старалась поддержать
   29 глупый предразсудокъ, побуждающій писать обо всемъ пространныя книги, въ которыхъ -- какъ и въ нашей Сибиръ -- довольно мѣста, гдѣ разгуляться; но трудно найти плодоносныя деревья, нужныя для подкреплѣнія утомленной силы читателя?-- Мы, привыкши во всемъ слѣпо повиноваться этимъ учителямъ, и какъ говоритъ одинъ изъ просвѣщенныхъ современниковъ нашихъ, небудучи ни въ чемъ мастерами, поневолѣ нашлись принужденными способствовать распространенію ихъ заблужденій.
   Мнѣ кажется простительнѣе бы было, возвысивъ цѣну на сочиненія, отнять у Публики нѣсколько излишнихъ рублей, нежели нагроможденнымъ пустословіемъ похищать неоцѣненное время жизни, котораго и безъ того недостаетъ ей на исполненіе всѣхъ нужныхъ обязанностей. Естьли же авторы думаютъ утѣшаться огромностію своихъ сочиненій, то надобно бы вспомнить, особливо нашимъ соотечественникамъ, что на этомъ поприщѣ давно уже разставлены такіе образцы, противъ которыхъ и самый неутомимый писатель едва ли можетъ сравняться: довольно представить въ примѣръ одного Т... что бы лишиться надежды въ достиженіи талантовъ его трудолюбія.

*

   Впрочемъ, мы недолжны порицать отечественныхъ авторовъ за неисправность ихъ сочиненій. По мнѣнію Бюффона хорошо пишутъ только въ одни просвѣщенные вѣки, когда разумѣ, выслушавъ заданные уроки учености, вступаетъ на предѣлы собственнаго разсудка. Но годовъ за 30 назадъ посудите, какое было у насъ просвѣщеніе? и есть ли смѣю спросишь, по какому праву даже и теперь мы хвалимся этимъ безцѣннымъ даромъ, когда самыя дѣла тому противорѣчатъ?-- Открыто ли нами хотя одно изъ важнѣйшихъ заблужденій человѣчества; показаны ли причины такимъ произшествіямъ, которыхъ авторы западной Европы изъяснить были не въ состояніи?.. Нѣтъ!-- но мы еще меньше заслуживаемъ присвоенное себѣ титло. Посмотрите на успѣхи словесныхъ Наукъ, Театра, Музыки, Архитектуры, и послѣ скажите, -- чемъ превзошли мы Вольтера и Мольера, Рамо, Перольпіа и имъ подобныхъ? Я неговорю о томѣ, что по сіе время не находимъ пера, достойнаго въ разительномъ краснорѣчіи изобразить безсмертные подвиги Великаго Монарха и человѣка.
   Все это предоставлено выполнить Философствующему вѣку; а нашъ по крайней мѣрѣ будетъ гордится тѣмъ, что положитъ всему основаніе. На примѣрѣ любезной Сочинитель Аглаи, изданіемъ Московскаго журнала столь много принесшій удовольствія Россійской Публикѣ, безъ сомнѣнія можетъ почесться возстановителемъ разборчиваго вкуса. Въ прозѣ его хотя и примѣтны частыя междометія -- которыя правда и нужны для тона декламаціи -- при всемъ томѣ удивительная чистота слога, разборчивость въ словахъ и, въ расположеніи мыслей, соблюденіе естественнаго порядка достойны подражанія какъ словесныхъ, такъ и ученыхъ Писателей: говорятъ, что и до него начинали уже писать съ большею разборчивостію, нежели прежде; но пусть докажутъ, кто изъ предшественниковъ его равняется съ нимъ гармоніею словъ и легкостію выраженія? А сіе самое, и обращенное имъ на себя вниманіе Публики, кажется служитъ довольно надежнымъ ручательствомъ за превосходство его дарованій: недостаетъ только достойнаго преемника, что бы начатое Г. Карамзинымъ довести до возможнаго совершенства.-- Равнымъ образомъ и Театръ, къ заслуженію блестящей славы, требуетъ такихъ пѣвицъ, каковы на примѣръ Г. гжи Шевалье и Мажорлети, и такого сочинителя, которой бы одаренъ былъ сердцемъ безсмертнаго Сумарокова и способностію писать стихи, подобною чистотѣ и выраженію современныхъ съ нами славнѣйшихъ Поетовъ.-- Что сказать о Россійской Музыкѣ? Кажется она еще неразрѣшилась отъ бремени; такъ же и первенецъ отечественной Архитектуры, думаю качается въ колыбели.
   И такъ, естьли выключить живопись и Поезію, сіи раннія красы цвѣтущей юности, то всѣ дѣти Россійской Философіи останутся въ самомъ младенчествѣ. Не знаю, въ состояній ли будемъ симъ нѣжнѣйшимъ отраслямъ Небеснаго разума дать приличное воспитаніе -- такое, что бы онѣ въ знакѣ благодарности Россіянамъ, соорудили Памятникѣ, противящійся времени и удивляющій потомство; въ противномъ случаѣ образующійся въ Россіи Истуканѣ чистыхъ понятій принужденъ будетъ развалиться въ самомъ подножіи.
   15 февраля 1799.
   

ОТРЫВКИ.

О ЧЕЛОВѢКѢ,
изъ первой книги Моисеевой

   Премудрый Творецъ Природы, предъ началомъ въ безмолвной вѣчности образующагося времени, силою всемогущества Своего, единымъ Божественнымъ изрѣченіемъ воззвалъ изъ бездны всемѣстности необозримое пространство Тверди Небесныя, устроивъ въ ономъ миліоны блистающихъ свѣтилъ и, между міріадами плавающихъ въ пучинѣ воздушной стихіи, нашъ земноводный шаръ; однимъ словомъ, сотворивъ Вселенную, воспріялъ оживотворить прахъ, создавъ изъ онаго Человѣка. А чтобъ увѣнчать благость трудовъ Своихъ, произвелъ любезнѣйшее изъ всѣхъ Твореній, придавъ оному пламенное чувство съ прелестною красотою зрѣніе поражающимъ образомъ, и нечаянно, представя ее взору первосозданнаго, возбудилъ въ нихъ взаимную другъ ко другу привлекательность; по томъ, ниспосылая на сей первѣйшій союзѣ Небесное благословеніе, повелѣлъ онымъ населить лице земнаго шара.
   Вотъ извѣстіе о произведеніи на свѣтъ умныхъ Твореній.-- Ахъ! какого Мильтона, какого Рафаела искуственная кисть можетъ изобразить намъ тогдашнюю картину ихъ непорочной жизни?-- Будучи одарены превосходнымъ разумомъ -- коего предѣлы. положены были къ собственному ихъ благу -- свободнымъ желаніемъ и чувственными способностями, только и дѣлами, что искали удовольствій въ обозрѣніи повсечасно измѣняющихся картинъ природы; сопряженные союзомъ любви, непрестанно вкушали наслажденія пріятныхъ чувствованій безмолвно -- изъясняющей симпатіи; восхищенные благополучіемъ бытія своего, приносили чистыя жертвы справедливой благодарности, съ радостію повиновались волѣ Всесоздавшаго и въ восторгъ проливали слезы умиленія.-- Тогда веселая Невинность сопутствовала ихъ спокойствію, и юное племя живоныхъ, невидя гнѣва на лице повелителей, немогло ощутить въ себѣ ярости. Но, увы! быстрѣе солнечныхъ лучей протекла струя благополучнаго времени, и съ Миромъ царствующая Невинность поглощены были пучиною преступленій!
   Противодѣйствующій врагъ истинны, завидуя надъ прахомъ оказанной премудрости Всесоздавшаго, и въ злобномъ ухищреніи предпріялъ лестію изблевать гнѣвъ свой на превосходнѣйшее изъ Твореній -- чѣмъ и поколебалъ волю первосозданныхъ. Открывъ спасительную завѣсу, покрывающую бурею страстей волнуемое любопытство, поработилъ ихъ къ выслушанію пагубныхъ наставленій; наконецъ подвергнулъ къ отступленію отъ Закона, содержащаго въ себѣ искушеніе Невинности, чѣмъ и разрушилъ Царство благополучія на самомъ его основаніи. А что больше всего достойно сожалѣнія, столь ужасный по слѣдствіямъ своимъ Переворотъ всей природы произвелъ почти ничтожною причиною -- что бы воспламенить воображеніе нашей не опытной, нѣжной Праматери, онъ только забросилъ искру самолюбія въ ея сердце.

(Продолженіе впредь.)

   

О НЕОБХОДИМОСТИ ИСКУПЛЕНІЯ.

   Всеобщія удовольствія въ жизни и непринужденная благодарность, возсылаемая къ Виновнику оныхъ, сколь бы восхитительны ни были для Человѣка, при всемъ томѣ беспрерывное повтореніе одинаковыхъ наслажденій могло бы со временемъ наскучить; для того и предоставлено было ему свободныя минуты бытія занять познаніемъ естественныхъ причинъ, которыми приводится въ движеніе повсечасно измѣняющаяся Природа.
   Перенесемся мысленно въ сѣдую древность юнаго міра -- посмотримъ на мановеніе нынѣ парящихъ вѣковъ, и мы увидимъ, что Человѣкѣ, не смотря на всѣ нещастные перевороты, еще нелишился побужденія продолжать сію тройственную должность; и самыя порывы сильнѣйшихъ страстей его кажется имѣютъ наклоненіе къ тому, что бы занести ногу на пріятный путь сказаннаго предопредѣленія.
   Не знаю, легкомысліе ли младенческаго разума, изобиліе ли спѣлыхъ плодовъ вездѣ цвѣтущей Природы или что иное было причиною того, что Человѣкѣ по самой неразсудительнѣйшей Логикѣ принялся за свое дѣло. Исторія прошедшихъ вѣковъ увѣряетъ, что онъ почти всѣми чувствами и помышленіями предался первой должности земныхъ наслажденій, уклоняясь отъ двухъ послѣднихъ; за что и получилъ въ награжденіе свирѣпствующій пламень лютыхъ болѣзней, которыя -- по извѣстнымъ таблицамъ о смертныхъ случаяхъ -- прежде двулѣтняго возраста пожираютъ цѣлую треть человѣческаго рода. Впрочемъ не воздержность сія относится на щетъ одной глупости человѣческой..... но слѣдующая неблагодарность, по извѣстнымъ законамъ Природы, прощена быть неможетъ.
   Нѣтъ сомнѣнія въ томѣ, что Человѣкѣ, взятый безъ отношенія къ Богу, ни чемъ болѣе быть не можетъ, какъ только прахомъ на время одушевленной персти; и какъ непостижимой малости первобытные элементы тяжестію составили вещество, а движеніемъ образовали прелестное украшеніе онаго; такъ и Человѣкѣ происхожденіемъ получилъ начало, а сношеніемъ съ Небомъ долженъ преобразится въ бытіе нетлѣнности.-- Въ противномъ случаѣ, къ чему бы послу жило такое огромное и прекраснѣйшее Твореніе -- какова на примѣръ Вселенная -- "которое въ опредѣленіи своемъ не имѣло бы ни дѣйствія, ни причины?
   И такъ Человѣкѣ, поставленный царствовать въ прелестномъ Мірѣ, обогащенный сокровищами неистощимой Природы, одушевленный лучемъ Небеснаго разума; однимъ словомъ, ни чемъ неодолженный самому себѣ, но всемъ обязанный благости Провидѣнія. И сей Человѣкъ, несмотря на свою ничтожность, на щедрое изліяніе предъ собою даровъ изобильной Природы и на мудрую попечительность о себѣ вѣчнаго Промысла, захотѣлъ отвергнуть такіе Законы, которые прокладывали новый и несравненно пріятнѣйшій путь для вѣчнаго ему блаженства!
   Оставимъ изслѣдованіе, надъ чемъ онѣ въ первый разѣ оказалъ такую неблагодарность. Довольно взглянуть на слѣдствіе жизни его для увѣренія въ томѣ, что оная существуетъ.-- Теперь разсмотримъ, имѣлъ ли онъ право къ произведенію въ дѣйство столь ужаснаго предпріятія?
   Говорятъ: первый Человѣкъ одаренъ былъ свободнаго волею, слѣдственно и могъ располагать поведеніемъ своимъ, соотвѣтственно врожденному желанію. Справедливо.-- Для чего же не примолвили, что независимость неможетъ быть совмѣстна съ одолженіемъ? нужныя потребности къ жизни, безъ сомнѣнія принадлежатъ тому, Кто премудростію сотворилъ оныя; то какъ же Человѣкъ, отвергающій Законъ повиновенія, будетъ пользоваться именемъ Творца своего?-- Ему бы надлежало напередъ произвести Міръ, Природу, самаго себя; по томъ и царствовать въ твореніи своемъ, какъ угодно.
   Вотъ причины Закона и, единственно изъ милосердія Всевышняго Творца, ниспосланнаго кънамъ Искупленія!-- Первый, отличая Человѣка отъ безумныхъ существъ, даетъ ему понятіе о высочайшей Премудрости; послѣднее возвращаетъ потерянныя права на Природу и Безсмертіе.
   

О ПРОИСХОЖДЕНІИ ПЛАНЕТЪ.

Изъ Бюффона.

   Сей просвѣщенный Филосовъ, украсившій вѣкѣ нашъ своими безцѣнными твореніями, между прочимъ старался увѣрить Публику, что Планеты и Спутники произошли изъ потока кипящей лавы, при сотвореніи міровъ вытекшаго изъ Солнца. Онъ воображалъ, будто бы въ древнія минуты вѣчности -- когда во Вселенной не было еще ни нашей Земли, ни другихъ Планетъ, красующихся теперь въ Эфирныхъ полостяхъ Солнечнаго пространства -- одна чрезвычайно плотная Комета, протекая перигелій, столь близко подошла къ Солнцу, что коснулась и настоящаго тѣла сего свѣтила; при чемъ и вышибла изъ онаго край, величиною въ одну 65010 или, по новѣйшимъ наблюденіямъ, въ одну 560ю часть цѣлаго количества.
   Сей край растопленнаго вещества, на подобіе потока вылетая изъ Солнца, тяжелыя части свои, какъ неспособныя летѣть далѣе, оставилъ въ ближнихъ окрестностяхъ, а съ прочими удалился на предѣлы гораздо большаго разстоянія. И тогда изъ первыхъ разбросанныхъ громадъ Солнечнаго вещества, дѣйствіемъ тяжести, образовались круглые шары или Планеты, извѣстныя теперь подъ именами Меркурія, Венеры, Земли, Луны и Марса; а изъ послѣднихъ, которыя, какъ мы сказали, отлетѣли гораздо далѣе, такимъ же образомъ сдѣлались вышнія Планеты, каковы на примѣръ Юпитеръ, Сатурнъ, слѣдственно и новооткрытый Уранъ, со всѣми ихъ Спутниками.
   Далѣе, продолжаетъ Бюффонъ, всѣ сіи Шары нѣсколько вѣковъ горѣли, но понедостатку горючаго вещества, въ разныя времена принуждены были погаснуть. И когда они довольно уже простыли, то носящееся надъ ними испареніе въ видѣ воды опустилось на поверхности, чѣмъ и произвело на оныхъ извѣстные. Океаны; а прочія исчадія, легчайшія собою, собравшись вокругъ, составили Атмосферы.
   Наконецъ, когда Планеты въ продолженіе времени еще болѣе охолодѣли, слѣдственно поверхности ихъ, по законамъ физики, сдѣлались гораздо плотнѣе; то оставшійся въ нутрѣ огонь, силясь высвободить себя изъ стѣсненнаго пространства, началѣ мѣстами надымать верьхній черепъ, по чему и надулъ нѣсколько толстыхъ пузырей, которые послѣ для освобожденія огня лопнули. И сіи-то обломки въ стекло претвореннаго вещества, по мнѣнію его, положили на Планетахъ основаніе горамъ и всѣмъ кряжамъ гранитныхъ возвышеній.
   Здѣсь Бюффонъ оканчиваетъ первую Эпоху Планетнаго происхожденія; по томѣ, какъ бы изображенный имъ Геній Природы, облетѣвши небесныя пространства, спускается на Землю -- открываетъ таинственную книгу законовъ и пишетъ вторую Эпоху образованія Планетныхъ поверхностей. Мы ниже помѣстимъ изъ ней маленькой отрывокъ; а здѣсь замѣтимъ, въ чѣмъ погрѣшилъ Бюффонъ, сочиняя первую.
   Во первыхъ: онъ съ лишкомъ ошибся во времени. По умозрѣнію его надобно было пройти нѣскольку тысячъ лѣтѣ прежде, нежели Земля, къ блаженству царственнаго Человѣка, успѣла накрыть цвѣтами поверхность свою. Но премудрый Творецъ Природы не уже ли не находилъ средства, вмѣсто столь продолжительнаго и бесполезнаго пути, гораздо кратчайшимъ достигнуть цѣли своихъ высочайшихъ намѣреній?
   Во вторыхъ: Комета неможетъ отшибить края отъ Солнца, ибо всякое прилетѣвшее въ него тѣло тяжестію сольется вмѣстѣ, хотя бы состояло изъ вещества тверже Діаманта. Къ тому же, есть ли мыслями возноситься къ началамъ происхожденія, то нужно бы показать, изъ чего и какимъ образомъ сдѣлались, Комета, Солнце и даже всѣ міріады Міровъ, блистающіе въ Небесной тверди?
   Сверьхъ того здравый разсудокъ г%ришъ, что законы Естества должны быть, какъ въ цѣломъ, такъ и въ частяхъ своихъ одинаковы и вездѣ сами себѣ подобны. На противъ того уБюффона, вѣзаконахъ происхожденія Планешъ и образованія поверхностей, находится столь великое несходство, что не сообразить оное и всѣми, по сіе время написанными книгами.
   На примѣрѣ, Бюффонъ говоритъ, что шаръ Земный произошелъ изъ глыбы растопленнаго вещества, вылетѣвшаго изъ Солнца, и что оный, отъ перваго же удара Кометы получилъ суточное и годовое обращеніе; далѣе сей же знаменитый Писатель увѣряетъ, будто бы раковины и всѣ морскія произведенія, съ того же самаго времени, начали приносить себя въ жертву прилива и отлива, произшедшаго отъ притяженія Луны, Солнца и Земнаго обращенія.
   Не говоря о томѣ, Что Бюффономъ воображаемый ударѣ не соотвѣтствуетъ настоящему теченію Планетѣ, и неизъясняетъ суточныхъ обращеній -- а сего было бы и довольно къ увѣренію себя въ несправедливости его умозрѣній. Но откуда взялись раковины и прочія морскія произведенія? Есть ли рожденіе оныхъ, по непремѣннымъ законамъ Природы, должно почитать за слѣдствіе начальныхъ причинѣ, то какая будетъ связь, между раскаленнымъ веществомъ Планеты и нѣжными зародышами организованныхъ Твореній?-- Moжетъ быть скажутъ: послѣднія занесены на Землю, какимъ нибудь благодѣтельнымъ Геніемъ, какъ говорятъ, будто бы птицы и вѣтры изъ Африки и Европы натаскали сѣмена, для разведенія деревьевъ въ Америкѣ! И на то согласенъ.-- Но способна ли будетъ такая планета, планета, которая состоитъ изъ крѣпкой остывшей лавы, при томъ отъ ѣдкости воздуха накрытая водою,.расплодить такія существа, которыя ненайдутъ себѣ природной пищи?
   Все сіе положивъ, мысли о происхожденіи Планетъ гораздо приличнѣе будетъ назвать Философическимъ, превосходно написаннымъ романомъ, нежели справедливой повѣстью первобытнаго произшествія. Что же побудило Бюффона къ сочиненію онаго? Мнѣ кажется ни чего болѣе быть не можетъ, кромѣ слѣдующаго: Лейбницъ думалъ, что Планеты въ древнія времена были въ числѣ неподвижныхъ Звѣздѣ, которыя послѣ отъ недостатка горючаго вещества погасли; но немогъ доказать, отъ чего онѣ получили движеніе.-- Невтонъ увѣрялъ, что движеніе сообщено ударомъ, но ненашелъ оному причины.-- Бюффонъ, желая изъяснить то и другое, и намѣсто неподвижныхъ Звѣздъ постановя Кометою отшибенныя части, написалъ Систему? вышепредложенную.
   

О ПРОИСХОЖДЕНІИ ГОРЪ.

То жъ изъ Бюффона.

   Бюффонъ начинаетъ Эпоху образованія поверхностей тѣмъ, что притяженіе Луны и Солнца, дѣйствуя на поверхность Земную произвело надменіе водѣ, которое нынѣ извѣстно подъ названіемъ прилива и отлива; и будто бы сіе теченіе, илъ, раковины и прочія морскія произведенія перенося на другія мѣста, составило изъ нихъ небольшіе бугорки, которые въ продолженіе парящихъ тысящелѣтій, наростая больше и больше, произвели наконецъ всѣ видимыя теперь неравности.
   Но судите, какъ можно было подумать, что бы въ толь маломъ количествѣ воды, разливающемся по Землѣ, какъ онъ и самъ говоритъ, глубиною около 600 футовъ, и могли бы вырасти такъ высокія горы, каковы напримѣръ Европейскія Альпы, Азійскіе Кавказы, Африканскіе Лунашы и Корделіеры въ Америкѣ, изъ которыхъ самыя низкіе поднимаются отъ поверхности морской не меньше, какъ на 10 тысячъ подобныхъ футовъ? А еще и того невѣроятнѣе разумѣть верьхи горѣ произшедшими изъ лопнувшихъ пузырей растопленнаго Земнаго шара, а подошвы ихъ образованными приливомъ и отливомъ -- но и тутъ правильнѣе бы сказать, всеобщимъ теченіемъ Океана. Такъ же будетъ ли согласно съ истинною, видѣть на горахъ однородныя громады гранитныхъ камней -- и приписать произведеніе оныхъ осадкѣ? или въ землелогахъ усматривать толстые, обширные слои истертыхъ въ пыль, кусками и частію цѣлыми лежащихъ раковинѣ, безъ примѣси стороннихъ тѣлъ -- и написать все оное занесеннымъ туда теченіемъ?-- Истертое въ мѣлкія части, какое бы нибыло вещество, и теченіемъ воды перенесенное на другое мѣсто, кажется не можетъ осѣсть такъ чисто, что бы не примѣшать въ себя чего сторонняго.
   

СМѢСЬ.

   Планета Венера, по виду своему, есть прекраснѣйшая изъ всѣхъ Звѣздѣ, какія только по ночамъ гуляютъ на ясномъ Небѣ. Она, чрезвычайно яркаго сіянія, бѣлымъ и самымъ чистымъ цвѣтомъ своимъ отличается въ собраніи ихъ, какъ гордая лебедь между стаями дикихъ гусыней; однимъ словомъ, есть ли Богиня любви была столько прекрасна, какъ изъ почтенія къ ней нареченная именемъ ея Планета, то и неудивительно было ей поставить свой жертвенникъ въ сердцахъ всѣхъ людей на свѣтѣ -- умныхъ и глупыхъ, красивыхъ и непригожихъ.
   Одна Гжа спрашивала молодаго, изъ арміи пріѣхавшаго Офицера: вы были въ Польшѣ?-- Былъ сударыня.-- Что, каковъ этотъ городѣ?-- Вы конечно о Варшавѣ изволите спрашивать?-- Нѣтъ сударь, о Польше?-- Извините, въ Польшѣ много городовъ, сударыня.
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru