Эллис Джордж Агар
Шотландское семейство

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Текст издания: "Отечественныя Записки", No 8, 1840.

  

ШОТЛАНДСКОЕ СЕМЕЙСТВО.
(Повѣсть лорда Эллиса.)

  

I.

   Пансіонъ мистриссъ Гарингтонъ, одинъ изъ лучшихъ въ Лондонѣ, сдѣлался мѣстомъ слезъ, траура и скорби. Въ немъ не раздавались уже шумныя игры пансіонерокъ, и на юныхъ, цвѣтущихъ жизнію лицахъ ихъ не было уже веселой улыбки. Смерть витала надъ этимъ домомъ, гдѣ однакоже было соединено все, что могло упрочить счастіе и здоровье юныхъ питомицъ:, обширный садъ, зеленѣющія луга, свѣтлые пруды, множество цвѣтовъ, заботливая попечительность хозяйки, ея образованность и добродушіе,-- все это доставляло заведенію мистриссъ Гарингтонъ значительный вѣсъ, и всѣ лица высшей аристократіи съ довѣренностію поручали ей воспитаніе своихъ дочерей.
   Справедливое уваженіе, которымъ пользовался этотъ пансіонъ, побудилъ лорда Мельбурна помѣстить туда трехъ дочерей своихъ, за нѣсколько дней до отъѣзда своего на твердую землю, куда онъ, по совѣту врачей, долженъ былъ отправиться для поправленія разстроеннаго здоровья: Десяти-лѣтній сынъ его былъ въ Оксфордскомъ Университетѣ вмѣстѣ съ своимъ гувернёромъ, и лордъ Мельбурнъ, не имѣя времени пріискивать для дочерей своихъ хорошей наставницы, и не желая оставить ихъ однѣхъ въ своемъ лондонскомъ домѣ, рѣшился ввѣрить ихъ попеченію мистриссъ Гарингтонъ, о которой всѣ чрезвычайно-хорошо отзывались. Съ глубокою грустью разставался онъ, однакоже, съ дѣтьми своими, которыхъ любилъ со всѣмъ жаромъ души пылкой и нѣжной, и которыхъ мать слишкомъ-рано похищена была смертію.
   Лордъ Мельбурнъ, будучи еще очень-молодъ, женился по страсти, и никогда не жаловался на судьбу свою, хотя женитьба эта заставила его терпѣть, въ-продолженіе многихъ лѣтъ, нужды и лишенія; жена его была однимъ изъ тѣхъ кроткихъ, любящихъ, нѣжныхъ созданій, которыя, при всей добротѣ своей, не лишены однакоже твердости характера, и лордъ Мельбурнъ часто говаривалъ: "Любовь, которая всегда такъ слѣпа, была для меня въ тысячу разъ полезнѣе разсудка: моя Нелли -- благотворный даръ неба, за который я каждый день благодарю его."
   Будучи въ ссорѣ съ отцомъ своимъ и не получая отъ него ничего, лордъ Мельбурнъ жилъ доходами съ небольшаго имѣнья, доставшагося ему послѣ матери; но, видя, что семейство его быстро умножалось, онъ старался пріискивать средства къ ограниченію своихъ разходовъ. Для этого удалился онъ въ одно маленькое помѣстье, принадлежавшее ему въ Шотландіи, и жилъ тамъ такъ счастливо, что не желалъ перемѣны въ судьбѣ своей, хотя и имѣлъ уже троихъ дѣтей. Онъ былъ правъ: истинное счастіе есть цвѣтокъ, непринимающійся на землѣ, и души слишкомъ-чувствительныя, а слѣдовательно и суевѣрныя, готовы терпѣть недостатокъ въ томъ, что люди называютъ благами земными, лишь бы только сердечныя блага оставались при нихъ. Они думаютъ также, что этими лишеніями платятъ неминуемую дань несчастію и обезоруживаютъ тѣмъ грозную судьбу, которая не должна и не можетъ уже прикасаться къ нимъ.
   Но старшій братъ его умеръ внезапно, и лордъ Мельбурнъ, не принимая на себя личины ложной философіи, съ грустію оставилъ Шотландію и свой маленькій готическій замокъ, изъ оконъ котораго виднѣлся сребристый Клейдъ, бѣгущій посреди разсѣлинъ и утесовъ. Онъ въ-шутку назвалъ сына своего, лордомъ Клейдоромъ, въ память замка, гдѣ жилъ такъ счастливо, и, когда все было готово къ отъѣзду, сказалъ ему:
   "Вильямъ, не пренебрегай никогда этимъ скромнымъ убѣжищемъ; дай Богъ, чтобъ ты нашелъ въ немъ когда-нибудь такое же счастіе, какимъ наслаждался я въ древнихъ стѣнахъ его."
   Вильямъ склонилъ свою бѣлокурую головку на руку матери, желая скрыть слезы, которыя такъ легко туманятъ глаза отрока, когда онъ прощается съ колыбелью своего дѣтства,-- съ деревьями, подъ которыми игралъ такъ весело и безпечно, съ мѣстами, которыми такъ часто любовались его взоры.
   Двѣнадцати лѣтній Вильямъ съ сожалѣніемъ оставлялъ всѣ эти предметы, милые его сердцу. Незнакомый съ почестями и богатствомъ, и не желая ихъ, онъ съ радостью остался бы въ этомъ тихомъ уголку міра. Но судьба рѣшила иначе: лордъ и леди Мельбурнъ, зная всѣ выгоды, которыя могло доставить дѣтямъ ихъ и обществѣ богатое состояніе, поспѣшили покориться волѣ стараго графа, призывавшаго къ себѣ единственнаго своего сына.
   Послѣ быстраго четырех-дневнаго путешествія, все семейство лорда Мельбурна прибыло въ Лондонъ.
   Старый графъ жилъ въ древнемъ домѣ, доставшемся ему отъ его предковъ. Почернѣвшія отъ времени стѣны и суровая наружность этого зданія, которымъ, можетъ-быть, сталъ бы возхищаться какой-нибудь ученый антикварій, показались грустными и печальными молодой женщинѣ и дѣтямъ, только-что покинувшимъ веселый, свѣтлый сельскій домикъ, гдѣ все дышало спокойствіемъ и радостью; огромныя комнаты, и безъ того уже мрачныя, были обтянуты чернымъ сукномъ, а фамильный гербъ, завѣшенный крепомъ и выставленный на портикѣ дома, говорилъ проходящимъ, что неумолимая смерть не пощадила ни знатности, ни богатства.
   Первые годы своей жизни лордъ Мельбурнъ провелъ въ домѣ отца, и потому все это мрачное величіе не удивило его; но онъ боялся, чтобъ это печальное жилище не произвело грустнаго и непріятнаго впечатлѣнія на его семейство. Леди Нелли носила тогда подъ сердцемъ четвертый залогъ союза, бывшаго доселѣ столь счастливымъ, и лордъ Мельбурнъ; изпугался, замѣтя чрезвычайную блѣдность, покрывавшую лицо ея: была ли блѣдность эта слѣдствіемъ усталости отъ дороги, происходила ли она отъ сильнаго душевнаго волненія, отъ котораго эта прекрасная женщина не могла освободиться въ ожиданіи минуты свиданія съ суровымъ старикомъ, отвергавшимъ ее до-сихъ-поръ съ такимъ презрѣніемъ,-- какъ бы то ни было, но взоры ея, всегда столь ясные и спокойные, опускались теперь въ землю, чтобъ скрыть слезы, готовыя скатиться съ черныхъ рѣсницъ ея.
   Люди стараго графа, въ траурныхъ одеждахъ, собрались въ передней. Почти всѣ они давно уже принадлежали къ этому дому; они знали лорда Мельбурна еще въ дѣтствѣ его, и ихъ почтительные взоры останавливались съ участіемъ на его юномъ, прекрасномъ семействѣ. Вились, камердинеръ отца его, подошелъ къ лорду и отъ имени всѣхъ своихъ товарищей привѣтствовалъ возвращеніе его въ домъ родительскій.
   Лордъ Мельбурнъ, выслушавъ милостиво стараго слугу и поблагодаривъ, спросилъ, можетъ ли отецъ принять его.
   -- Онъ ожидаетъ васъ, милордъ, отвѣчалъ каммердинеръ; не угодно ли будетъ миледи войдти въ комнаты, ей назначенныя, потому-что графъ желаетъ говорить съ сыномъ своимъ наединѣ?
   Леди Нелли, радуясь этой минутной отсрочкѣ, оставила руку своего мужа, который съ взволнованнымъ, трепещущимъ сердцемъ пошелъ къ двери отцовскаго кабинетъ; вошедъ, онъ бросился на колѣни предъ кресломъ, гдѣ сидѣлъ старый графъ.
   "Встань!" сказалъ ему отецъ строгимъ голосомъ: "я прощаю тебя, потому-что брать твой уже не существуетъ."
   Какъ ни суровы были эти слова, лордъ Мельбурнъ съ покорностью выслушалъ ихъ.
   "Ты привезъ съ собою свое семейство" продолжалъ графъ: "я увижусь съ нимъ, когда оно одѣнется въ платье, приличное теперешнимъ обстоятельствамъ"
   -- Дѣти мои носятъ уже трауръ по дядѣ своемъ, и леди Нелли съ своей стороны также не забыла наполнить этой обязанности.
   "Въ такомъ случаѣ они могутъ прійдти; но чтобъ послѣ этого все опять вошло въ обыкновенный порядокъ. Ты разпорядишься однако, чтобъ дѣти твои не безпокоили меня?"
   Старикъ сдѣлалъ знакъ Вилису, чтобъ онъ позвалъ семейство лорда Мельбурна. Прошло нѣсколько минутъ, и оно не являлось: лордъ понялъ причину этой медленности, когда, при входѣ леди Нелли въ кабинетъ графа, онъ увидѣлъ, что блѣдность лица ея еще усилилась; онъ подошелъ къ женѣ, чтобъ поддержать ее; дѣти со страхомъ прятались за свою мать.
   "Ты, кажется, научилъ ихъ очень бояться меня?" сказалъ графъ суровымъ тономъ.
   Леди Нелли упала на колѣни и привлекла къ себѣ дѣтей своихъ.
   "Знаки уваженія нѣсколько запоздалые" возразилъ старикъ, "но все равно; я простилъ Помните, миледи: я принялъ васъ въ домъ свой съ условіемъ, что никто не будетъ нарушать моего спокойствія."
   Онъ сдѣлалъ знакъ, чтобъ его оставили одного, и въ-продолженіи трехъ лѣтъ, которые назначено ему было прожить еще, не сказалъ ни одного ласковаго слова ни дѣтямъ, ни внукамъ своимъ. Но смерть поразила не одного безполезнаго старика: она прекратила также дни доброй матери семейства, юной и еще прекрасной: Нелли умерла въ тотъ же годъ отъ изнуренья силъ, а можетъ-быть и отъ грусти. Ледяная холодность къ ней стараго графа и печальная жизнь, которую вели ея дѣти, уничтожали ея здоровье и наполняли грустію это сердце, которому были необходимы чистый воздухъ, спокойствіе и разсѣяніе. Она умерла -- и лордъ Мельбурнъ остался одинъ съ четырьмя дѣтьми, изъ коихъ старшему было 15 лѣтъ, а младшему 3 года.
   Потеря эта сильно поразила лорда; онъ долго противился совѣту врачей, но наконецъ долженъ-былъ отправиться въ Южную Францію, помѣстивъ прежде отъѣзда, какъ мы уже сказали, трехъ дочерей своихъ въ пансіонъ къ мистриссъ Гарингтонъ.
   Два года былъ онъ уже въ отсутствіи, какъ вдругъ маленькая Люція, младшая изъ дочерей его, сдѣлалась больна крупомъ и, не смотря на всѣ пособія искусства, на всѣ попеченія, не вынесла этого страшнаго недуга -- умерла. Обѣ сестры ея напрасно молились подлѣ ея кровати: этотъ юный ангелъ не хотѣлъ оставаться на землѣ; и онѣ, осыпавъ Люцію погребальными цвѣтами, съ рыданіями проводили въ обитель вѣчнаго покоя.
   Сестры ея много плакали, но старшая изъ нихъ, Марія, характера болѣе твердаго, указала Нелли на небо и сказала:
   -- Она соединилась теперь съ нашею доброю матерью, она теперь счастлива и будетъ молиться за насъ.
   Мистриссъ Гарингтонъ была однакоже очень опечалена и встревожена. Лордъ Мельбурнъ ввѣрилъ ей три сокровища, и она могла возвратить ему только два изъ нихъ; одно убѣжденіе совѣсти, говорившей ей, что она употребила всѣ средства къ спасенію маленькой Люціи, могло дать ей силы сообщить отцу такую ужасную вѣсть.
   Къ-счастію, говорила она самой-себѣ, садясь за свой письменный столъ: къ-счастію, здоровье лорда Мельбурна съ нѣкотораго времени очень поправилось, и онъ перенесетъ это ужасное извѣстіе; притомъ же оно пріидетъ къ нему издалека, да и Люція была его младшая дочь, которую онъ зналъ менѣе другихъ.
   И, успокоенная нѣсколько этими размышленіями, она хотѣла уже приняться за письмо, какъ въ эту самую минуту раздался у воротъ дома звонокъ.
   -- Поди, Девія, узнай, кого тамъ спрашиваютъ, сказала она, обращаясь къ своей старой ключницѣ: и скажи, что меня нѣтъ дома. Мнѣ нужно написать письмо.
   "Угадайте, мистриссъ, кто пріѣхалъ?" возкликнула возвратившаяся Девія... "Угадайте!"
   -- Мнѣ некогда отгадывать; но ты пугаешь меня, ты такъ блѣдна, говори, кто же?
   "Лордъ Мельбурнъ съ какою-то молодою, прекрасною дамой".
   "Боже мой! лордъ Мельбурнъ!.. и онъ вѣрно ужъ знаетъ".
   "Ничего не знаетъ, мистриссъ; пріѣхавъ, онъ тотчасъ спросилъ о васъ, и я ввела его въ музыкальную залу; онѣ былъ веселъ, смѣялся и говорилъ: О! какъ онѣ удивятся всѣ трое..."
   -- Трое!.. Бѣдный отецъ! что съ нимъ будетъ? И мистриссъ Гарингтонъ болѣе чѣмъ когда-либо почувствовала всю тяжесть обязанности, которая лежала на ней; но, рѣшась исполнить ее съ твердостью, она поспѣшила въ залу.
   При первомъ словѣ лордъ Мельбурнъ угадалъ свое несчастіе; онъ закрылъ лицо руками и слезы брызнули изъ глазъ его.
   -- Бѣдная малютка! повторялъ онъ: еслибъ я пріѣхалъ по-крайней-мѣрѣ вчера; я бы могъ обнять ее. Люція! кроткій ангелъ мой, за-чѣмъ ты оставила меня!
   "Милордъ" сказала незнакомка: "репутація, которою пользуется мистриссъ Гарингтонъ, горесть, обнаруживающаяся на лицѣ ея, все это должно служить вамъ вѣрнымъ доказательствомъ, что о дочери вашей были приложены всевозможныя попеченія."
   -- Я въ этомъ не сомнѣваюсь; но можетъ-быть, взглядъ на отца...
   Двѣ дочери лорда Мельбурна вошли въ эту минуту въ залу; вторая изъ нихъ, Нелли, была совершенный портретъ матери, имя которой она носила; старшая же, Марія, не походила ни на кого въ семействѣ: казалось, будто она заняла типъ красоты у своей отчизны -- Шотландіи: большіе черные глаза ея были опушены длинными ресницами и отбрасывали едва-замѣтную тѣнь на нѣсколько-блѣдныя щеки; а волны темно-каштановыхъ волосъ, окружая ея прекрасную головку, падали въ густыхъ локонахъ на бѣлыя, роскошныя плечи. Въ ней все было нѣжно, очаровательно, воздушно -- такъ-что самъ Оссіанъ могъ бы принять ее за свою обожаемую Мальвину.
   Лордъ Мельбурнъ, удивленный такою красотою и счастливый ею, забылъ на минуту свою потерю и съ любовію смотрѣлъ на тѣхъ, которыя остались ему. Между-тѣмъ Марія, какъ старшая дочь, сочла обязанностью отдать ему отчетъ въ болѣзни Люціи и съ горькими слезами разсказала ему все, что было сдѣлано для ея спасенія.
   -- Бѣдная малютка! прибавила Марія: за нѣсколько дней еще была она весела и здорова, а теперь намъ остались отъ нея только эти русые локоны, которыми я такъ часто играла.
   Лордъ Мельбурнъ прижалъ ихъ къ устамъ своимъ.
   Дама, пріѣхавшая съ нимъ, подошла къ окну; видъ ея показывалъ какую-то особенную холодность и замѣшательство: лордъ Мельбурнъ замѣтилъ это.
   -- Дѣти мои, сказалъ онъ, взявъ обѣихъ дочерей своихъ за руки: надобно покориться волѣ небесъ. Богъ взялъ у меня то, что даровалъ мнѣ; но, лишивъ васъ сестры, онъ посылаетъ вамъ въ то же время большое утѣшеніе; да, дѣти мои, онъ возвращаетъ вамъ мать.
   Нелли подняла на отца глаза свои, полные слезъ, и въ ту жъ минуту съ робостью потупила ихъ въ землю; но Марія, отступивъ на нѣсколько шаговъ и взглянувъ на него своимъ быстрымъ взоромъ, сказала голосомъ, въ которомъ дышало грустное негодованіе:
   "Наша мать тамъ, на небесахъ, и никогда не можетъ быть возвращена намъ."
   -- Конечно, не та, которая дала вамъ жизнь, отвѣчалъ лордъ Мельбурнъ, съ кротостью и нѣжно: но другая, которая могла замѣнить ее.
   "Замѣнить намъ мать, милордъ!" возкликнула Марія: "какая женщина могла бы надѣяться этого?"
   -- "Милая Марія" замѣтила мистрисъ Гарингтонъ съ важностію: "не увлекайтесь такъ порывомъ горести; выслушайте меня, милордъ, не сердитесь на нее... Марія, будьте благоразумны... взгляните на насъ..."
   Марія стояла неподвижно и не подняла на отца взоровъ своихъ.
   -- Дочь моя, сказалъ графъ: рекомендую тебѣ баронессу де-Торсей, которая называется теперь леди Клементина Мельбурнъ; она будетъ любить дѣтей моихъ любовью истинной, нѣжной матеря, и доказательства въ привязанности ко мнѣ служатъ мнѣ ручательствомъ, что она сдержитъ свое слово.
   Леди Мельбурнъ приблизилась и протянула объятія свои и Нелли, которая, увлекаемая отцомъ, тихо упала въ нихъ... Марія осталась неподвижна на своемъ мѣстѣ.
   -- Дочь моя! возкликнулъ милордъ голосомъ, въ которомъ отозвался гнѣвъ: леди Мельбурнъ хочетъ обнять тебя!
   Марія не пошевелилась.
   Мистриссъ Гарингтонъ, удалившаяся предъ тѣмъ на конецъ комнаты, услыхавъ угрожающій голосъ отца, поспѣшила къ Маріи и, съ дружескимъ участіемъ взявъ ее за руку, сказала съ нѣжностію:
   -- "Милая Марія... вы были всегда такъ покорны, вы такъ пламенно желали увидѣть опять отца своего!..."
   "Моего отца!" возкликнула Марія, схвативъ руки лорда Мельбурна... "О! да... я пламенно этого желала, но только не..."
   -- Не съ новою супругой, прибавила леди Клементина съ надменностію... Признаюсь, миссъ, я не ожидала подобнаго пріема, и можетъ быть лордъ Мельбурнъ не долженъ бы былъ подвергать меня ему."
   "-- Марія, ты глубоко огорчаешь меня" сказалъ лордъ Мельбурнъ.
   "О нѣтъ, я не хочу огорчать васъ" прошептала Марія, залившись слезами... "Нѣтъ, батюшка, нѣтъ... простите меня... и вы, миледи, вы также должны извинить меня... Я буду для васъ тѣмъ, чѣмъ должна быть; я исполню волю моего отца..."
   Леди Клементина сдѣлала головою движеніе, въ коемъ выразилась досада и презрѣніе, однакоже она пересилила себя и простерла къ Маріи объятія; но гордая дѣвушка не бросилась на грудь своей мачехи, а только тихо склонилась къ рукамъ ея.
   -- Мистриссъ Гарингтонъ, сказалъ тогда лордъ Мельбурнъ: я уводу съ собою дочерей моихъ; прикажите приготовить все, что нужно къ ихъ отъѣзду... Но онѣ станутъ навѣщать васъ, и никогда не забудутъ...
   "Батюшка" сказала съ робостью Марія, прервавъ лорда Мельбурна: "я хочу просить у васъ одной милости... оставьте насъ,-- покрайней мѣрѣ меня, если сестра моя не раздѣляетъ моего желанія, оставьте меня здѣсь еще на нѣкоторое время; я бы не хотѣла вступитъ въ домъ вашъ въ этой траурной одеждѣ..."
   -- "Будьте снизходительны, милордъ" возразила леди Клементина съ притворнымъ добродушіемъ: "и не огорчайте миссъ Марію отказомъ; но ты, моя миленькая Нелли.."
   "О! что до меня, отвѣчала простодушная дѣвушка, я никогда не разставалась съ моею сестрою."
   -- Милордъ! возкликнула леди Клементина, оставшись одна съ нимъ къ коляскѣ: я предвижу, что дочери ваши будутъ стоять мнѣ многихъ слезъ и безпокойства, особенно Марія, и...
   "О! какъ она прекрасна!" возкликнулъ отецъ: "я какъ моя Нелли похожа на мать свою!..."
  

II.

   Пышный, древній домъ стараго лорда Мельбурна принялъ въ продолженіе нѣсколькихъ мѣсяцевъ совершенно иной видъ: окрашенный бѣлою краскою, онъ потерялъ мрачное свое величіе и получилъ какой-то несвойственный ему видъ щеголеватости, которая, можетъ-быть, нравилась глазамъ толпы, но не могла не возбудить негодованія въ истинныхъ любителяхъ изящнаго. Мѣсто древнихъ, высѣченныхъ изъ камня гербовъ и готическихъ столярныхъ украшеній на стѣнахъ заняли мраморныя статуи, мозаики и шелковыя ткани самыхъ яркихъ цвѣтовъ. Въ садахъ не сохранилось ни одного изъ тѣхъ старинныхъ вязовъ, за которыми цѣлое поколѣніе садовниковъ ухаживало съ такою заботливостію; старинныя бесѣдки были замѣнены новыми щеголеватыми павильйонами, и широкая террасса, осѣненная тополями, подъ тѣнію коихъ укрывались предки лорда Мельбурна, уступила свое мѣсто пышному портику въ итальянскомъ вкусѣ.
   Эта смѣсь древности съ новизною, не отличалась изяществомъ вкуса, но всѣ перемѣны были сдѣланы тою, которая въ домѣ лорда Мельбурна повелѣвала какъ царица и не обращала вниманія на желаніе его оставить древнее жилище предковъ въ прежнемъ видѣ.
   Однакожь всѣ эти украшенія были ничто въ-сравненіи съ тою роскошью и великолѣпіемъ, которыми отличались комнаты, назначенныя собственно для леди Клементины: тамъ соединила она все, что игривое воображеніе французовъ могло выдумать прекраснаго и дорогаго.
   Туалетъ графини сообразовался совершенно съ великолѣпіемъ, окружавшимъ ее; пренебрегая обычаями страны, въ которой она избрала себѣ супруга, леди Мельбурнъ завтракала въ своемъ будуарѣ съ однимъ молодымъ человѣкомъ, котораго щеголеватая одежда и легкое, свободное обращеніе обнаруживали какъ-нельзя лучше вѣтреннаго француза.
   -- Да, говорилъ онъ, развалившись съ какою-то фамильярностью въ эластическихъ креслахъ, поставленныхъ подлѣ стола, гдѣ былъ приготовленъ завтракъ:-- да, Клементина, я пришелъ нарочно для-того, чтобы браниться съ тобою, и вижу, что ты опять какъ и всегда останешься права.
   "Это доказываетъ, Рэмонъ, что теперь, какъ я всегда, ты долженъ былъ сознаваться въ превозходствѣ моего ума предъ твоимъ.-- Но дай мнѣ позвонить, чтобъ кто-нибудь пришелъ избавить насъ отъ этого чая, который; признаюсь, начинаетъ надоѣдать мнѣ; я прикажу также всѣмъ отказывать, и не прійму никого."
   -- Надѣюсь, кромѣ мужа; а то съ нимъ шутить неловко.-- У меня была когда-то любовницей одна Англичанка, увѣрявшая, что жизнь замужнихъ женщинъ въ Англіи несносна, и что только однѣ дѣвушки пользуются здѣсь почти совершенною свободой дѣлать что имъ угодно. Взвѣсивъ все это, я до-сихъ-поръ не могу понять, какимъ-образомъ ты, любившая всегда независимость и наслаждавшаяся ею въ полномъ смыслѣ слова, могла промѣнять ее на такой скучный родъ жизни... Вѣрно любовь вскружила тебѣ голову?
   "Любовь?" отвѣчала графиня, играя небрежно концами своего пояса: "ты очень хорошо знаешь, Рэмонъ, что я только одинъ разъ изпытала ее; но урокъ, данный мнѣ тогда, доказалъ, что чувство это бываетъ всегда гибельно для женщинъ."
   -- Что касается до уроковъ, то мнѣ кажется, ты скорѣе могла бы сама давать ихъ, чѣмъ получать... Но не будемъ говорить объ этомъ времени; ты очень-хорошо знаешь уговоръ нашъ никогда не возобновлятъ всѣхъ этихъ пошлыхъ, сантиментальныхъ фразъ, этого притворства, подъ которымъ мужчина скрываетъ свое разпутство, а женщина свои слабости; мы какъ-нельзя-лучше убѣдились; что ни ты, ни я не были созданы для священнаго чувства любви; во какъ между нами существуютъ кой-какія небольшія тайны, обнаруженіе которыхъ, конечно, было бы для тебя очень-непріятно, то я, преслѣдуемый моими кредиторами, не имѣя ни одного франка дохода и зная, что ты богата, явился напомнить тебѣ союзъ, заключенный нами когда-то.... Впрочемъ, мы не видались съ тобою уже два года, и мнѣ неизвѣстно....
   "Множество обстоятельствъ" прервала его графиня: "но дай мнѣ увѣриться, что никто не можетъ насъ подслушать."
   Она отворила дверь, и видя, что они были совершенно одни, возвратилась на свое прежнее мѣсто, спросивъ Рэмона, намѣренъ ли онъ выслушать ее со вниманіемъ. Въ знакъ отвѣта онъ кивнулъ головою.
   "Я была возпитана, какъ тебѣ извѣстно, одною родственницею, которая принесла меня въ жертву барону Торсею, одному изъ своихъ родственниковъ..."
   -- Что это? чортъ возьми!... возкликнулъ Рэмонъ, перебивъ ее: кажется, ты намѣрена разсказывать мнѣ ту исторію, которую сплела для своего Англичанина! Напрасный трудъ, моя милая! я уже давно сказалъ тебѣ, что знаю изъ твоего прошедшаго все, что только можно было узнать. Ты была любовницею барона Торсея, который наконецъ женился на тебѣ, потому-что разстроилъ свое состояніе, да притомъ ему была нужна женщина для управленія домомъ,-- и какимъ домомъ? аристократическимъ гнѣздомъ картежной игры!.. Ты знаешь, Клементина, что все это очень-хорошо и неизвѣстно, для-чего жь хочешь обманывать меня?... Это все равно, еслибъ я сталъ увѣрять тебя, что никогда не былъ игрокомъ и вѣтреникомъ. Ты имѣла любовниковъ, я былъ одинъ изъ числа ихъ; ты оказала мнѣ кой-какія услуги, я ничѣмъ не вредилъ тебѣ конечно, мнѣ было бы легко это сдѣлать, но я всегда придерживался дружбы женщинъ и остался съ тобою въ самыхъ лучшихъ отношеніяхъ... Однако довольно объ этомъ; говори, какимъ-образомъ сдѣлалась ты графинею Мельбурнъ?
   "Баронъ де-Торсей былъ очень болѣнъ" продолжала Клементина, закусивъ съ досады губы: "мы отправились въ Ницу, гдѣ онъ умеръ. Я готовилась уже возвратиться въ Парижъ, когда пріѣхалъ лордъ Мельбурнъ; онъ нанялъ домъ, бывшій рядомъ съ моимъ домомъ, онъ, казалось, былъ очень несчастливъ, и оплакивалъ смерть женщины, которую любилъ нѣжно; однакоже...."
   -- Однакоже тебѣ удалось вскружить ему голову? замѣтилъ Рамонъ.
   "Да" отвѣчала Клементина: "надобно знать все разположеніе Англичанъ къ романическимъ, возторженнымъ чувствамъ, для-того, чтобы понять, какимъ-образомъ лордъ Мельбурнъ могъ привязаться ко мнѣ, самъ того не зная и даже не желая. Но это было такъ; и, не смотря на клятву, данную имъ умирающей женѣ своей, не давать дѣтямъ мачихи, я сдѣлалась графинею Мельбурнъ. Я знала, что онъ былъ чрезвычайно-богатъ, и это обстоятельство рѣшило меня пренебречь непріятностью, въ 26 лѣтъ принять за себя имя мачихи четырехъ дѣтей, въ числѣ которыхъ были двѣ уже взрослыя дѣвушки.
   "Мы обвѣнчались въ Тулонѣ, и, проведя нѣсколько мѣсяцевъ въ Италіи, гдѣ власть моя надъ лордомъ Мельбурномъ укрѣпилась, какъ-нельзя-болѣе, отправились въ Англію, куда милордъ желалъ съ нетерпѣніемъ возвратиться, хотя былъ, по-видимому, очень тревожимъ мыслію о томъ, какъ пріймутъ меня его родные, а въ особенности его дѣти..."
   -- А эти дѣти, гдѣ они?
   "Сэръ Вильямъ, наслѣдникъ его имени, вышелъ изъ Оксфордскаго Университета нѣсколько мѣсяцевъ тому назадъ и отправился въ Шотландію, откуда пріѣдетъ завтра. Отецъ очень хвалятъ этого молодаго человѣка. Изъ трехъ дочерей лорда Мельбурна, одна умерла по седьмому году, въ пансіонѣ, гдѣ остались двѣ другія. Онѣ также будутъ здѣсь завтра.
   "Воть все, что я могу сказать тебѣ, Рэмонъ; и прибавлю только, что счастіе, которымъ я думала наслаждаться безъ помѣхи, измѣняетъ мнѣ. Признаюсь тебѣ, въ первый разъ въ жизни почувствовала я ненависть, и ненависть эта не несправедлива, потому-что ее оказываютъ также и мнѣ. Къ-тму же, надобно сказать правду, съ-тѣхъ поръ, какъ лордъ Мельбурнъ увидѣлъ опять дочерей своихъ, онъ уже не тотъ, что быль прежде."
   -- Ненависть... къ этимъ молодымъ дѣвушкамъ? сказалъ, какъ-будто про себя, Рэмонъ.
   "По-крайней-мѣрѣ, къ одной изъ нихъ" отвѣчала леди Клементина: "потому-что она показала ко мнѣ пренебреженіе. Еслибъ я нашла покорныхъ, глупыхъ дѣвчонокъ, принимающихъ съ благодарностію и почтеніемъ мои ласки и тѣ подарки, которые я привезла имъ изъ Франціи, я, можетъ-быть, была бы для нихъ очень нѣжною мачихой. Но вмѣсто маленькихъ, простодушныхъ дѣвочекъ, увидѣла я двухъ взрослыхъ дѣвицъ, изъ которыхъ одна, бѣлокурая Нелли, могла бы мнѣ понравиться, еслибъ ей не повторяли безпрестанно, что она настоящій портретъ матери-думаю даже, что я привязала бы ее къ себѣ, еслибь Марія, старшая ея сестра, не поддерживала ее въ непріязненности ко мнѣ. Маріи 16 или 17 лѣтъ; вообрази себѣ одно изъ тѣхъ лицъ, наполненныхъ благородства, которыя изумляютъ своею красотою и внушаютъ какое-то невольное уваженіе величіемъ своего выраженія; прибавь къ этому характеръ твердый, волю неизмѣнную, и ты будешь имѣть понятіе о Маріи. Представь -- она въ моемъ присутствіи, безъ всякаго принужденія, объявила, что никогда не ожидала имѣть мачихи! Замѣшательство лорда Мельбурна было чрезвычайно, и она выпросила у него позволенія остаться въ своемъ пансіонѣ, оплакивать тамъ свою маленькую сестру; Нелли также захотѣла остаться тамъ, и я возвратилась сюда одна съ лордомъ Мельбурномъ, грустнымъ и молчаливымъ. По пріѣздѣ сюда, онъ заперся въ той комнатѣ, гдѣ умерла жена его, провелъ тамъ почти цѣлый день, и когда вышелъ оттуда, лицо его было блѣдно и встревожено. Наконецъ, онъ поѣхалъ къ дочерямъ своимъ, не предложивъ мнѣ сопутствовать ему, и только объявилъ, что завтра онѣ будутъ здѣсь. Итакъ, все семейство соберется вокругъ меня, и я боюсь, что между нами завяжется борьба, въ которой мнѣ нужно будетъ призвать на помощь всю мою ловкость и весь умъ. Однакоже власть моя надъ лордомъ Мельбурномъ, кажется не ослабѣла; онъ даль мнѣ волю перевернуть по-своему весь домъ и просилъ только не трогать комнатъ покойной его жены, въ которыхъ будутъ жить его дочери.-- Ты вѣрно замѣтилъ приготовленія къ празднику, который долженъ быть данъ здѣсь послѣ завтра, по случаю соединенія всего семейства. До-сихъ-поръ, мы никого еще не принимали, и, кажется, милордъ боится, что я не понравлюсь роднымъ его. Англичанки такъ скромны, такъ жеманны, что непринужденность нашего обращенія кажется имъ неприличною. Но все равно, я рѣшилась покориться образу жизни, который, признаюсь, мнѣ въ тягость -- и пріѣздъ твой, Рэмонъ, очень-кстати: ты поможешь мнѣ переносить скуку безпрестаннаго притворства, и, увѣряю тебя, найдешь во мнѣ прежнюю дружбу. Я представила тебя милорду, какъ моего двоюроднаго брата; имя это дастъ мнѣ болѣе свободы, и ты увидишь, что успѣхъ оправдалъ мои предположенія; мы сидимъ теперь съ глаза на глазъ, въ будуарѣ -- а будуаръ англійской леди есть убѣжище, куда допускаются только мужъ и дѣти."
   -- О, что до этого, я увѣренъ, что ты не будешь обращать вниманіе на, всѣ смѣшные предразсудки! Но возвратимся къ миссъ Маріи: такъ она очень-хороша?
   "Лучше, чѣмъ ты можешь себѣ представить!-- Она не изъ тѣхъ блѣдныхъ Англичанокъ, у которыхъ на лицахъ напрасно стали бы искать души или какого-нибудь выраженія. Нѣтъ, глаза и волосы ея черны и такъ прекрасны, что такихъ нелегко найдти даже въ женщинѣ, рожденной на югѣ. Нѣтъ сомнѣнія, что при появленіи своемъ въ свѣтъ, Марія произведетъ сильное впечатлѣніе, и -- скажу тебѣ откровенію, что для моего самолюбія слишкомъ-оскорбительно быть въ двадцать-шесть лѣтъ менторшею такой красавицы, которая, кромѣ всѣхъ прелестей своихъ, обладаетъ еще твердымъ характеромъ и имѣетъ большую власть надъ отцомъ своимъ. Кто знаетъ, не сокрушитъ ли эта власть мою собственную? Лордъ Мельбурнъ былъ ко мнѣ очень-щедръ и великодушенъ; но, не смотря на это, слѣдующая мнѣ изъ его имѣнія часть будетъ очень-незначительна, если я не дамъ ему наслѣдника... Ахъ, еслибъ Марія могла скорѣе выйдти замужъ!"
   -- А что же этому мѣшаетъ, возразилъ Районъ съ самонадѣянностію: развѣ меня нѣтъ здѣсь?
   "У тебя нѣтъ за душою ни одного франка, и репутація твоя..."
   -- Что за бѣда!... Я знаю, что различнаго рода справки помѣшали мнѣ уже не въ одной женитьбѣ; но если бы мнѣ удалось внушить этой прекрасной, гордой Англичанкѣ сильную страсть, почему бы союзъ этотъ былъ тогда невозможенъ?
   "Конечно" возразила иронически Клементина: "ты обладаешь всѣми достоинствами, чтобъ понравиться женщинѣ нѣжной и чувствительной; у тебя не достаетъ только одной души, а Марія одна изъ тѣхъ дѣвушекъ, которая легко можетъ объ этомъ догадаться. Вы отъявленный негодяй, любезнѣйшій мой братецъ,-- надобно же, чтобъ я пріучилась называть тебя этимъ именемъ,-- и никогда не будете имѣть того, что нужно для одержанія побѣды надъ сердцемъ чувствительной женщины: у васъ нѣтъ -- дара убѣждать въ искренности своей любви."
   -- А кто сказалъ тебѣ, что я не способенъ любить искренно!... Ахъ! еслибъ я встрѣтилъ женщину, которая была бы достойна моей любви, то не былъ, теперь тѣмъ, что есть на самомъ дѣлѣ!...
   Клементина отвернулась, сказавъ съ примѣтною досадой:
   "Не будемъ говорить объ этомъ вздорѣ!"
   -- Напротивъ, будемъ говорить. Знаешь ли, мнѣ кажется, будто я уже влюбленъ... твоя падчерица представляется мнѣ существомъ столь прекраснымъ, идеальнымъ... однимъ-словомъ, я хочу, чтобъ она полюбила меня, а остальное прійдетъ само собою.
   "Какая самонадѣянность!"
   -- Я чувствую себя въ состояніи поддержать ее, если ты съ своей стороны станешь поддерживать меня; и въ отплату за это я освобожу тебя отъ этой опасной красавицы. Я въ Англіи только нѣсколько дней и сытъ уже по-уши ея туманомъ и гусиною важностью ея жителей; мнѣ надобно возвратиться скорѣе во Францію; тамъ только умѣютъ жить и веселиться; пусть лордъ Мельбурнъ дастъ мнѣ хорошее приданое, и я повезу въ Парижъ его очаровательную дочь.
   "Хорошо!" сказала графиня послѣ минутнаго размышленія: "но слушай, Рамонъ, дѣйствуй благоразумно и осторожно; вспомни, что здѣсь дѣло идетъ не о такой женщинѣ, которая ждетъ только минуты, чтобы сдаться; ты узнаешь дѣвушку очаровательную и чистую: если она и дѣйствительно полюбитъ тебя, то будетъ скрывать это долго. Впрочемъ, если ты успѣешь заслужить ея любовь, то можешь надѣяться всего, потому-что лордъ Мельбурнъ никогда не будетъ противиться желанію своихъ дѣтей, хотя думаю, что онъ почтетъ за большое несчастіе, если дочери его выберутъ себѣ въ супруги не Англичанъ."
   -- Но вспомни, Клементина, что если она выйдетъ за Англичанина, то ты всегда будешь, имѣть ее предъ своими глазами; вспомни, что она никогда не полюбитъ женщину, занявшую мѣсто ея матери, и что ты вѣчно будешь ненавидѣть ее, какъ предметъ затмѣвающій тебя... Все доказываетъ тебѣ, что она должна быть непремѣнно моею женою и что только этимъ можешь ты избавиться отъ нея...
   "Но къ этому слишкомъ много препятствій!" замѣтила Клементина.
   -- Которыя можетъ побѣдить любовь... Ты обязана этому глупому чувству настоящимъ своимъ благосостояніемъ: почему же не могу я быть обязанъ ему же моимъ будущимъ, счастіемъ? Я не могу жаловаться на природу; она не была скупа для меня; къ-тому же ты знаешь, что я умѣю обращаться съ женщинами, а твоя Марія конечно не изъ мрамора.
   Рэмонъ де-Вервиль, говоря такимъ-образомъ, разгорячился; лицо его, дѣйствйтельно-прекрасное, приняло такое обольстительное выраженіе, что леди Клементина, потупивъ глаза, глубоко вздохнула и сказала ему:
   "Да, да, я думаю, что Марія можетъ полюбить тебя."
   Въ эту минуту лордъ Мельбурнъ вошелъ въ будуаръ.
   -- "Кажется, у васъ фамильная консультація, леди Мельбурнъ?" сказалъ онъ- довольно серьёзно. "Простите, если я помѣшаю ей и попрошу насъ взглянуть на приготовленія къ нашему рауту."
   "Братъ мой поможетъ намъ своими совѣтами" отвѣчала леди Клементина. "Тамъ, гдѣ дѣло касается праздниковъ и баловъ, онъ рѣшительно въ своей сферѣ, и мы должны быть ему очень-благодарны за то, что онъ отказывается отъ всѣхъ удовольствій, призывающихъ его во Францію, и посвящаетъ намъ хотя нѣсколько изъ своего времени."
   Лордъ Мельбурнъ поклонился довольно-сухо, но не счелъ нужнымъ благодарить за такую жертву, и всѣ вышли изъ будуара въ галлерею, приготовленную для раута. Тамъ Рамонъ развилъ все богатство своего воображенія и самъ уставлялъ цвѣты и деревья. Онъ провелъ нѣсколько часовъ въ этомъ важномъ занятіи, и когда вышелъ изъ дома Мельбурна, то быль совершенно-доволенъ собою.
   -- До завтра, сестрица! сказалъ онъ Клементинѣ уходя.
   "Миледи!" сказалъ лордъ Мельбурнъ женѣ своей съ важностію, когда они остались одни: "англійскіе нравы совершенно-противоположны вашимъ. Завтра дочери мои будутъ здѣсь, и я почитаю, нужнымъ замѣтить, что излишняя фамильярность ваша съ г. Вервилемъ будетъ уже неприлична."
   "Итакъ мы будемъ жить какъ затворницы?" воскликнула леди Клементина.
   -- Конечно нѣтъ; послѣ-завтра вы пріймете у себя въ домѣ все, что только Лондонъ имѣетъ блистательнаго; но потомъ мнѣ будетъ необходимо насладиться счастьемъ въ домашнемъ кругу моемъ; и счастіе это будетъ тогда только совершенно, когда дѣти мои будутъ вмѣстѣ со мною.
  

III.

   Портикъ древняго дома лордовъ Мельбурновъ горѣлъ блестящимъ освѣщеніемъ; безчисленное множество каретъ тѣснилось вокругъ сквера, разстилавшагося передъ нимъ, и подъ перистилемъ, раздушеннымъ какъ оранжерея, были разостланы богатые ковры, по которымъ гости всходили черезъ мраморную лѣстницу въ залу, гдѣ множество люстръ и жирандолей разливало ослѣпительный свѣтъ. Золото и шелковыя ткани перемѣшивались между собою на стѣнахъ и мебеляхъ, и въ убранствѣ всего дома былъ замѣтенъ тотъ изящный вкусъ, который Англичане заняли у своихъ сосѣдей. Женщины прекрасныя и молодыя отличались пышностью своего туалета и носились по залѣ въ шумномъ галопадѣ, который даже въ Лондонѣ получилъ гражданственность и побѣдилъ національную англійскую важность. Удовольствіе сіяло на всѣхъ лицахъ, и цѣлыя кучи золота были разбросаны по столамъ въ одной изъ боковыхъ залъ, гдѣ множество джентльменовъ сидѣло за картами.
   "Не играй" сказала тихо леди Клементина Рэмону, который собирался-было также войдти въ эту залу; "помни, что лордъ Мельбурнъ никогда не отдастъ своей дочери за игрока."
   Рэмонъ съ сожалѣніемъ опустилъ въ карманъ гинеи, которыя хотѣлъ-было бросить на зеленое сукно, и возвратился въ большую галлерею, гдѣ обѣ дочери лорда Мельбурна, очаровательныя простотою своего наряда, съ прелестною скромностью отвѣчали на привѣтствія, которыми ихъ засыпали,
   Голубые глаза Нелли блистали удовольствіемъ при видѣ этого бала, который казался ей такъ упоителенъ, между-тѣмъ, какъ Марія, не столь восторженная, но волнуемая чувствомъ болѣе глубокимъ, сѣла на свое мѣсто и обратила прекрасную головку къ одному молодому человѣку, стоявшему за ея стуломъ.
   -- Право, говорила она ему съ улыбкою: право, Артуръ, я не узнала бы васъ, еслибъ вы не вошли вмѣстѣ съ Вильямомъ.
   "Да" отвѣчалъ молодой человѣкъ съ глубокимъ вздохомъ: "вотъ уже шесть лѣтъ, какъ мы не видались съ вами; мнѣ было шестнадцать лѣтъ, когда вы покинули нашу Шотландію; но я узналъ бы васъ посреди тысячи женщинъ, потому-что ни у кого нѣтъ этихъ глазъ, этого взора, который уже и тогда говорилъ, что вы будете такъ же прекрасны, какъ и добры."
   -- Такъ вы не перемѣнились, Артуръ? отвѣчала молодая дѣвушка, потупивъ глаза: вы всегда останетесь снизходительны къ маленькой подругѣ дѣтскихъ игръ вашихъ. Помните ли вы, какъ я, бывало, трепетала, когда мнѣ случалось всходить на эти утесы, которые вы называли пригорками? Какъ я дрожала отъ страха, когда мы сбѣгали съ нихъ вмѣстѣ, и какъ послѣ сама же смѣялась надъ своею боязнію?
   "О, я помню все это, и еслибъ вы знали, сколько разъ, бродя въ опустѣломъ паркѣ, искалъ слѣдовъ вашихъ; сколько разъ упрекалъ я воды свѣтлаго Клейда, зачѣмъ не сохранила онѣ вашего образа!.. И какъ я обрадовался, когда Вильямъ возвратился въ Шотландію и добрый отецъ мой сказалъ мнѣ: "Поѣзжай, Артуръ, въ Лондонъ; заѣзжай къ нашимъ стариннымъ, добрымъ сосѣдямъ. Ты, конечно, не найдешь уже тамъ леди Мельбурнъ; но дочери ея и отецъ ихъ пріймутъ тебя хорошо; я въ этомъ увѣренъ."
   Слезы навернулись на глазахъ Маріи. Артуръ встревожился.
   -- Ничего, Артуръ, ничего, сказала она: возпоминаніе о матери сладостно для меня, хотя всегда стоить мнѣ слёзъ. Вы знаете также, что нашъ ангелъ, наша маленькая Люція, которой я поклялась замѣнить мать, уже не существуетъ?.
   -- "Позволите ли мнѣ, миссъ Марія, просить васъ на первый кадриль?" сказалъ въ эту минуту подошедшій Рэмонъ.
   Марія съ холодностью отвѣчала, что она уже ангажирована сэръ Артуромъ.
   -- "Въ такомъ случаѣ я прошу васъ на второй."
   -- Второй принадлежитъ лорду Бертону.
   -- "Такъ на третій?"
   Она тихо кивнула головою и стала продолжать съ другомъ своего дѣтства разговоръ, который былъ для нихъ лучше и интереснѣе всѣхъ кадрилей въ свѣтѣ.
   -- Такъ мы танцуемъ вмѣстѣ? спросилъ Артуръ съ улыбкой.
   "Вы видите, что да" отвѣчала Марія тѣмъ же тономъ: "я возпользовалась правами стариннаго знакомства и сама ангажировала васъ."
   -- И прекрасно сдѣлали; разполагайте рукою моею на балѣ, а сердцемъ и жизнію всегда и вездѣ.
   Марія смутилась и покраснѣла.
   Рэмонъ, остановившійся въ нѣсколькихъ шагахъ, не спускалъ съ нея глазъ.
   -- Но скажите мнѣ, продолжалъ Артуръ, становясь съ нею въ кадрили: кто этотъ щеголеватый Французъ, который во весь вечеръ слѣдитъ за вами?
   "Родственникъ леди Клементины, парижскій денди, фешёнебль -- однимъ словомъ человѣкъ, который, какъ увѣряютъ, одаренъ всѣмъ, что прельщаетъ женщинъ."
   Артуръ внимательно посмотрѣлъ на него.
   "Я не люблю этихъ щеголей" продолжала она: "но обязана нѣкоторымъ вниманіемъ къ гостямъ отца моего, тѣмъ болѣе, если они принадлежатъ къ числу родныхъ его жены. Послушайте, Артуръ" прибавила она съ улыбкой: "постарайтесь въ третьей кадрили стать противъ насъ, по-крайней-мѣрѣ мнѣ будетъ не такъ скучно съ этимъ Французомъ, а завтра вы прійдете, какъ бывало прежде, провести съ нами день въ нашемъ домашнемъ кругу. Ахъ! въ немъ не достаетъ только той, которая была такъ кротка съ нами, которая, бодрствуя надъ нашимъ воспитаніемъ, безпрестанно занималась нашимъ счастіемъ и нашими удовольствіями!"
   Артуръ сжалъ руку Маріи; она продолжала:
   "Черезъ двѣ недѣли ѣдемъ мы въ Мельбурн-Галь, чудесное помѣстье, куда дѣдъ нашъ не позволялъ намъ никогда пріѣзжать и котораго покойная матушка никогда не видала... Вы поѣдете съ нами, не правда ли?"
   -- Я не знаю, будетъ ли мнѣ это позволено...
   "Можете ли вы въ этомъ сомнѣваться? Другъ моего брата, товарищъ нашего дѣтства не будетъ никогда для насъ чужимъ. Къ-тому же вы знаете, Артуръ, что батюшка любитъ васъ; сколько разъ слышала я, какъ онъ говорилъ: еслибъ Вильямъ былъ не то, что онъ есть, я желалъ бы, чтобъ онъ походилъ на Артура! И развѣ вы не помните, что, получивъ прощеніе моего дѣда, онъ немедленно писалъ къ сэръ Клифорду и предложилъ ему свои услуги для доставленія вамъ успѣха на такомъ поприщѣ, какое бы вамъ подумалось избрать; но сэръ Клифордъ отвѣчалъ, что вы нечестолюбивы, и хотите только одного -- быть счастливымъ въ вашемъ древнемъ Клифордскомъ Замкѣ."
   -- Да, я долго былъ тамъ счастливъ... я украшалъ мое уединеніе возпоминаніями о васъ, я мечталъ, думая видѣть вашъ образъ подъ тѣнію величественныхъ дубовъ нашихъ, а теперь, какъ печально покажется мнѣ это убѣжище, когда, оставаясь тамъ одинъ, я буду думать, что вы, увлеченныя вихремъ свѣта, который станетъ разточать вамъ похвалы, забудете счастливыя времена вашего дѣтства!..
   "Какой вы ребенокъ!" сказала Марія, оставивъ въ рукахъ Артура розу, которая за минуту предъ тѣмъ украшала грудь ея: "развѣ забыли вы, что я родилась въ Шотландіи? Брату моему назначено поддержать имя отца моего; Нелли можетъ, если захочетъ, выйдти за какого-нибудь богатаго Англичанина; что же до меня, а некогда не буду..."
   Она тихо сжала руку Артура и, не кончивъ фразы, подошла къ отцу своему; но Артуръ конечно понялъ, что она хотѣла сказать, потому-что голова его приподнялась съ какою-то особенною гордостію, счастіе выразилось на лицѣ его, и онъ съ радостью во взорахъ подбѣжалъ къ Нелли просить ее на кадриль для vis-à-vis съ Маріею. Рэмонъ замѣтилъ ту короткость, съ какою молодые люди разговаривали между собою: отъ него не ускользнуло ни малѣйшее выраженіе ихъ лицъ, и когда балъ сталъ подходить къ концу, когда въ залахъ не было уже ни лорда Мельбурна, на дочерей его, ни Артура Клифорда, онъ подошелъ къ леди Клементинѣ и сказалъ ей:
   -- Замѣтила ли ты шашни миссъ Маріи?
   "Шашни?..."
   -- Да, она любитъ того Шотландца, котораго этотъ глупецъ Вильямъ привезъ съ собою; она съ нимъ за-одно.
   "Ты бредишь!"
   -- Нѣтъ, не брежу; но выслушай меня и не смѣйся: смѣхъ твой мнѣ досаденъ.
   "Странно было бы, однакоже, еслибъ вы хотѣли запретить".
   -- Миледи, я хочу только увѣрить васъ, что вы очень ошибаетесь, полагая отдѣлаться отъ меня такъ легко; я хочу быть супругомъ миссъ Маріи и буду имъ, во что бы то ни стало!
   "Я также отъ этого не прочь, однакоже..."
   -- Тутъ нѣтъ никакого "однакоже", Клементина... Ты теперь леди Мельбурнъ, и думаешь, что никто и ничто не въ-состояніи лишить тебя этаго титла; но ты ошибаешься. Если лордъ Мельбурнъ узнаетъ, что женщина, избранная имъ въ супруги, опозорила себя публично, что тотъ, котораго она выдаетъ за своего двоюроднаго брата, есть не кто иной какъ прежній ея лю ..
   "Право, Рэмонъ, ваши угрозы мало пугаютъ меня... Власть моя надъ лордомъ Мельбурномъ..."
   -- Не такъ прочна, какъ вы изволите полагать. Англичане смотрятъ серьёзно на такія вещи, надъ которыми мы Французы смѣемся. Къ-тому же я, котораго не ослѣпляетъ заблужденіе, я очень-хорошо замѣтилъ, что онъ начинаетъ уже разкаяваться въ своей женитьбѣ.
   "Какой вздоръ!"
   --Нѣтъ, не вздоръ, а правда. Подобно многимъ мужчинамъ, лордъ Мельбурнъ былъ обольщенъ красотою и увѣренностью, что внушаетъ тебѣ страсть истинную; но послѣ, когда онъ разхолодился нѣсколько, когда увидѣлъ опять дѣтей своихъ, то ему стало досадно на тебя, заставившую его забыть клятву, данную имъ умирающей женѣ. Ты не замѣчаешь этого, потому-что, гордая своею красотою, думаешь, что будешь посредствомъ ея вѣчно царствовать. Но онъ обожаетъ дѣтей своихъ: онъ въ-особенности гордится Маріей, которая весьма-дурно скрываетъ свое отвращеніе къ тебѣ. Еслибъ лордъ Мельбурнъ узналъ о твоей прежней жизни, Клементина, то немедленно отослалъ бы тебя во Францію, назначивъ, можетъ-быть, тебѣ изъ великодушія какую-нибудь ничтожную пенсію; итакъ ты видишь, что намъ необходимо остаться друзьями, и что тебѣ непремѣнно нужно имѣть кого нибудь, кто бы могъ поддерживать тебя.
   "Ты напрасно думаешь изпугать меня, Рэмонъ."
   -- Я вовсе не хочу пугать тебя, а говорю правду. Прочитывая твой брачный контрактъ, я видѣлъ, что лордъ Мельбурнъ назначилъ тебѣ довольно значительную часть изъ своихъ доходовъ въ случаѣ своей смерти, но что все имѣніе его переходитъ къ его дѣтямъ, если ты не родишь ему наслѣдника. Ты не знаешь характера Англичанъ: они горды, мечтательны, невольники своего слова, и лордъ Мельбурнъ, кажется, въ высшей степени таковъ. Случаи могъ заставить его позабыть свои обязанности, но оскорбленная гордость можетъ также заставить его рѣшиться на все. Повторяю тебѣ, миссъ Марія должна быть моею женою.
   "Но ты самъ говоришь, что она любитъ другаго?"
   -- Какое мнѣ дѣло до этой ребяческой любви! Мы съ тобою должны быть хитрѣе и умнѣе всѣхъ окружающихъ насъ здѣсь... Пріищи средство сблизить меня съ Маріей, и я отвѣчаю за все остальное.
   Въ-продолженіе этого разговора, Клементина не разъ кусала себѣ съ досады губы, но, увидя приближающагося лорда Мельбурна, приняла опять свой обыкновенный безпечный видъ.
   "Праздникъ нашъ былъ прекрасенъ" сказалъ онъ, поклонясь Рэмону: "и я благодарю васъ, виконтъ, за участіе, которое вы принимали въ его устройствѣ. Впрочемъ эта попытка не породила во мнѣ страсти къ большому свѣту, которой я никогда не имѣлъ, и я съ величайшимъ наслажденіемъ промѣняю весь этотъ шумъ и суету на свой тихій, безмятежный, семейный кругъ. Итакъ, слѣдуя собственному моему желанію и желанію Маріи, я ускорилъ цѣлою недѣлею нашъ отъѣздъ..."
   -- Лондонъ еще очень блистателенъ! замѣтила леди Клементана: и я не полагала, чтобъ здѣсь было въ обыкновеніи оставлять его такъ рано.
   "Можетъ-быть, для людей, слѣдующихъ законамъ моды" отвѣчалъ лордъ Мельбурнъ очень-серьёзно: "но для отца семейства первою обязанностію должно быть попеченіе о здоровьи и счастія дѣтей его. Мои дѣти, въ-особенности Марія, предпочитаютъ деревню Лондону..."
   -- Итакъ, милордъ, сказала леди Клементина съ колкостью: вы намѣрены слѣдовать всегда и во всемъ прихотямъ миссъ Маріи...
   "И это очень-натурально!" возразилъ Рэмонъ.
   Леди Клементина почувствовала, что зашла слишкомъ-далеко, и продолжала съ принужденною улыбкою:
   -- Мы поѣдемъ, когда вамъ будетъ угодно, милордъ. Но вы конечно позволите мнѣ пригласить въ нашъ маленькій семейный кругъ и виконта де-Вервиля?
   "Виконтъ будетъ всегда хорошо принятъ" отвѣчалъ графъ съ холодною учтивостью: "и когда мы совершенно устроимся въ Мельбурн-Галлѣ, я буду имѣть честь принять его тамъ."
   Послѣ этого согласія, скорѣе исторгнутаго, нежели даннаго добровольно, лордъ Мельбурнъ поклонился и вышелъ. Въ залахъ не оставалось уже никого, и въ нихъ скоро воцарилось то уединеніе, та скука, которая всегда смѣняетъ шумъ праздника. Цвѣты потеряли прежнюю свою свѣжесть, завяли; полу обгорѣвшія свѣчи были погашены, стулья и столы стояли въ безпорядкѣ, и стукъ, послѣднихъ каретъ, удалявшихся отъ подъѣзда, замолкнувъ въ отдаленіи, не нарушалъ уже покоя семейства лорда Мельбурна, которое чрезъ нѣсколько дней выѣхало изъ Лондона и направило путь свой въ Мельбурн-Галль.
  

IV.
Миссъ Марія Мельбурнъ къ миссъ Шарлотѣ Дормеръ.

Мелибурн-Галль, 18..

   "Прошло уже болѣе мѣсяца, какъ мы разстались съ тобою, милая Шарлота, и во все это время я могла написать тебѣ только самое коротенькое письмецо, въ которомъ увѣдомляла, что мы всѣ пріѣхали сюда благополучно, и что скоро ты получишь болѣе подробное описаніе нашего житья-бытья. До-сихъ-поръ я не могла еще сдержать своего обѣщанія, и ты, можетъ-быть, стала бы упрекать меня въ забытіи, еслибъ не знала моей къ тебѣ привязанности. Впрочемъ, я предупреждаю тебя: не ожидай, чтобъ въ письмѣ моемъ была послѣдовательность; я буду писать къ тебѣ когда мнѣ удастся, и хочу, чтобъ письмо это было длинно, потому-что мнѣ есть много кой-о-чемъ поговорить съ тобою и очень-мало свободнаго времени.
   "Я продолжаю заниматься музыкой вмѣстѣ съ Нелли; мы часто гуляемъ по окрестностямъ, которыя здѣсь прекрасны, а все свободное отъ этихъ занятій время посвящаю я на убранство небольшаго павильйона, который батюшка отдалъ въ мое разпоряженіе. Павильйонъ этотъ стоитъ на самомъ краю парка, окна его обращены къ озеру и изъ нихъ видны окружныя поля; я перенесла туда свой рисовальный станокъ, краски, книги и маленькія пяльцы Нелли; но она сидитъ за ними врядъ ли десять минутъ въ день: прогулки по саду нравятся ей гораздо болѣе, и она бѣгаетъ по аллеямъ съ утра до вечера. Этотъ павильйонъ служитъ для меня маленькимъ раемъ, куда имѣютъ доступъ только тѣ, кого я люблю. Не правда ли, милая Шарлота, что и ты также скоро будешь въ немъ? Впрочемъ, я угадываю, что описаніе моего павильйона не удовлетворяетъ твоего любопытства. Слушай же: мнѣ кажется, будто я теперь героиня какого-нибудь романа, на примѣръ Кларисса, пишущая къ миссъ Гоу. Но, слава Богу, у меня нѣтъ ни сестры Арабеллы, ни брата Джемса, нѣтъ и Ловеласа... Однакоже здѣсь есть одинъ человѣкъ,-- но начнемъ съ начала...
   "Мнѣ было очень-грустно, когда мы пріѣхали въ Лондонъ. Батюшка, какъ тебѣ извѣстно, пріѣхалъ самъ за нами; леди Клементина ожидала насъ въ гостиной и удостоила выйдти къ намъ на встрѣчу до самой двери... Въ первый разъ, когда я видѣла ее, она была въ шляпѣ и въ утреннемъ нарядѣ; теперь она поразила меня своею красотою. Она показалась мнѣ моложе и прекраснѣе, чѣмъ прежде; но ея смуглое лицо и выраженіе всей физіономіи, которую называютъ живой и остроумной, понравились мнѣ въ этотъ разъ не болѣе, какъ и въ первый. Взоръ ея проницателенъ и смѣлъ, но въ немъ нѣтъ кротости и пріятности; она одѣвается какъ-нельзя-лучше... Кажется, во Франціи искусство одѣваться причисляется къ числу талантовъ, если не къ числу добродѣтелей.
   "Леди Клементина обняла меня и я проговорила ей какое-то привѣтствіе, стараясь придать тону моему всевозможную ласковость: я такъ боялась огорчить батюшку!
   "Я отправилась къ себѣ; комната, мнѣ назначенная, была та самая, которую занимала моя мать; въ ней, по просьбѣ моей, не сдѣлали никакой перемѣны; рядомъ со мною, въ ротондѣ, служившей матушкѣ будуаромъ, поставлена кровать Нелли; а въ концѣ этого будуара есть маленькая башенька, гдѣ, бывало, матушка учила насъ. Я нашла еще на столѣ книги, которыя она читала, и въ одной изъ нихъ стебелекъ жасмина, найденный мною когда-то въ отдаленномъ уголку сада. Этотъ зеленый стебелекъ только одинъ уцѣлѣлъ въ то время отъ дыханія зимы, и я, обрадовавшись моей находкѣ, съ гордостію принесла этотъ запоздалый цвѣтокъ къ матушкѣ, которая такъ бережно сохранила его.
   "Прежде, чѣмъ легла спать, я помолилась Богу у того самаго налоя, который принадлежалъ матушкѣ, и въ душѣ моей поклялась памяти ея быть всегда доброй и непорочной, какою была она. Богъ поможетъ мнѣ сдержать мою клятву! На слѣдующій день утромъ пріѣхалъ братъ нашъ Вильямь. Ахъ, какъ онъ добръ и любезенъ! Онъ быль не одинъ: Артуръ, о которомъ я такъ часто говорила тебѣ, пріѣхалъ съ нимъ... Мы всѣ завтракали вмѣстѣ, и когда завтракъ кончился, леди Клементина попросила меня войдти въ мою комнату, куда и сама послѣдовала за мною.
   "Тамъ нашла я два платья, убранныя розовыми, гирляндами, жемчугъ и разныя другія украшенія.
   "Всѣ эти моды привезены изъ Франціи" оказала она мнѣ: "и я надѣюсь, что онѣ вамъ понравятся."
   "Нелли, которой ребячество и легкость нрава тебѣ извѣстны, начала кричать отъ радости при видѣ всѣхъ этихъ нарядовъ; батюшка же смотрѣлъ довольно-холодно на всѣ блестящія бездѣлки."
   -- "Что же" сказала леди Клементина съ примѣтнымъ неудовольствіемъ: "не уже ли я не угодила вашему вкусу, миссъ Марія?"
   -- Все это прекрасно, отвѣчала я, пересиливъ себя, потому-что мнѣ самой на себя было досадно за ту холодность, съ какою я приняла это вниманіе ко мнѣ леди Клементины: но всѣ эти платья и наряды слишкомъ-богаты и пышны для такихъ молодыхъ дѣвушекъ, какъ мы, миледи. Мы только-что вступили въ свѣтъ и батюшка, какъ мнѣ кажется, желаетъ, чтобъ мы отличались въ немъ только простотою. Лордъ Мельбурнъ знаетъ, какъ мало имѣю я разположенія къ свѣту, и обѣщалъ не принуждать меня появляться въ немъ часто. Къ-чему же послужатъ мнѣ наряды, которыми я не буду имѣть случая возпользоваться? Къ-тому же, мистриссъ Гарингтонъ, долго жившая во Франціи и въ Парижѣ, часто повторяла намъ, что тамъ молодыя дѣвушки одѣваются очень-просто.
   -- "Такъ вы думаете, миссъ Марія" возразила леди Клементина съ досадой: "что я не знаю, какъ должны одѣваться благовоспитайныя дѣвушки?"
   -- О, нѣтъ, совсѣмъ нѣтъ, миледи! Я думала только, что вы хотѣли сдѣлать намъ пріятный сюрпризъ, и по свойственной вамъ добротѣ выбрали то, что было богаче,-- вотъ и все".
   "Мы разстались довольно-холодно послѣ этой бесѣды; но какъ я очень-хорошо замѣтила, что Вильямъ и батюшка одобряли меня, то этого и было, для меня довольно.. Ахъ, Шарлота, еслибъ ты знала, съ какою нѣжностію этотъ добрый отецъ любитъ насъ троихъ! Еслибъ ты знала, какъ часто, когда онъ обнимаетъ насъ. Имя матушки вырывается изъ устъ его! Нѣтъ, онъ не позабылъ ея; онъ могъ... Но не будемъ говорить объ этомъ: я не хочу, и не должна судить своего отца.
   "Мы обѣдали ранѣе обыкновеннаго, по случаю раута, который былъ назначенъ у насъ вечеромъ. Артуръ Клифордъ остался съ-нами. Артуръ, товарищъ моего дѣтства, котораго матушка такъ любила и котораго она назначала мнѣ въ супруги! Сколько разъ говорила она мнѣ: не выбирай никогда никого другаго, Марія, какъ бы ты богата ни была; вѣрь мнѣ, единственное, настоящее счастіе заключается во взаимной привязанности двухъ сердецъ. Ккъ бы ничтожно ни было состояніе женщины, она насладится счастіемъ рая здѣсь еще на землѣ, если будетъ любима истинно: все надоѣстъ наконецъ, дочь моя: роскошь, богатство, свѣтъ,-- удовольствія плѣняютъ насъ только временно, но наслажденія сердечныя, но счастіе семейнаго круга такія блага, которыя никогда не теряютъ своей цѣны; они утѣшаютъ насъ въ горестяхъ и служатъ украшеніемъ нашей жизни. Я очень хорошо изучила характеръ Артура, и онъ можетъ составить твое счастіе; отецъ твой никогда не будетъ противиться твоей склонности.
   "Матушка говорила это, когда еще цвѣла здоровьемъ; она повторяла то же самое на смертномъ одрѣ своемъ, на этомъ одрѣ, у котораго отецъ мой клялся, что дѣти ея будутъ счастливы, онъ клялся также... О! если слабость человѣческая не позволила ему сдержать одну изъ этихъ клятвъ, то онъ сдержитъ другую;-- я убѣждена въ томъ. Отъ-того-то я безъ всякаго страха обѣщала Артуру не принадлежать никому, кромѣ его, и вѣрь мнѣ, Шарлота, сдержу свое слово. Природная угрюмость моего характера усилилась еще болѣе со времени кончины матушки. Я любила Артура, когда была еще ребенкомъ; чувство это взросло вмѣстѣ со мною и, увидѣвъ снова Артура, я убѣдилась, что только съ нимъ однимъ могу быть счастлива. Батюшка такъ хорошо угадалъ мои чувства, что пригласилъ Артура ѣхать вмѣстѣ съ нами въ Мельбурн-Галль.
   "Въ этомъ прекрасномъ помѣстьѣ жили мы всѣ въ-продолженіе нѣсколькихъ дней самою счастливою семейною жизнію, за извлеченіемъ только леди Клементины, на лицѣ которой часто появлялась скука. Наши музыкальные вечера, когда мы поемъ шотландскія баллады, наши прогулки верхомъ по окрестнымъ лѣсамъ, все это не занимаетъ ея, и хотя Вильямъ чрезвычайно съ нею вѣжливъ, но я боюсь, что онъ нравится ей такъ же мало, какъ и я. Вильямъ сынъ природы по сердцу, но одаренъ между-тѣмъ чувствомъ приличія. Хоть онъ-быль огорченъ женитьбою, батюшки, я увѣрена въ томъ,-- однакоже не сказалъ мнѣ ни слова объ этомъ; онъ только говоритъ довольно-часто о своемъ маленькомъ шотландскомъ помѣстьѣ, и недавно еще, на вопросъ батюшки; почему онъ не увеличитъ его, Вильямъ отвѣчалъ: ни за что въ свѣтѣ. Тамъ нѣтъ ни одного уголка, на одной аллеи, ни одного камня, которые не были бы священны для меня. Мнѣ кажется, что тамъ я всюду встрѣчаю слѣды моей матери.
   "Лордъ Мельбурнъ въ смущеніи и съ примѣтною грустію потупилъ глаза въ землю. Минута эта, казалось, должна была соединить все, что только могло напомнить ему мать нашу -- и даже старый Пелламъ, борзая собака, которую матушка такъ любила, подошедъ къ нему, положилъ на его колѣно свою длинную морду, сталъ лизать его руки и, поднявъ на него свои полупотухшіе глаза, казалось, хотѣлъ прочитать во взорахъ его грусть и тоску по умершей.
   -- Скверная собака! возкликнула леди Клементина: она всегда разположится у камина, такъ-что никому нѣтъ мѣста. Право, только въ одной Англіи позволяютъ собакамъ быть въ комнатахъ; надобно велѣть запереть ее куда-нибудь.
   "Запереть Пеллама!" возкликнулъ Вильямъ: "никогда, миледи, никогда! я увѣренъ, что батюшка съ своей стороны не отдастъ подобнаго приказанія. Если этотъ старый, вѣрный другъ безпокоитъ здѣсь кого-нибудь, то я отведу его къ себѣ въ комнату и оставлю тамъ до-тѣхъ-поръ, пока мнѣ можно будетъ взять его съ собою въ Шотландію, гдѣ онъ родился; да, миледи я не разстанусь съ нимъ, онъ такой же сынъ нашихъ горъ, какъ и я."
   -- Къ-тому же онъ родился въ одинъ день съ Маріей" возразила съ живостью Нелли: "наша добрая кормилица, неоставлявшая насъ никогда, часто разсказывала мнѣ, что, по выздоровленіи своемъ, матушка велѣла взять Пеллама въ комнаты и что съ-тѣхъ-поръ онъ былъ всегда съ нами неразлученъ."
   "Леди Клементина презрительно улыбнулась, а батюшка съ нѣжною ласкою потрепалъ Нелли по щекѣ.
   "Эта маленькая сцена, сколько я могла замѣтить, показалась очень-смѣшною леди Клементинѣ: она ушла въ свои комнаты ранѣе обыкновеннаго и на другой день казалась еще болѣе не въ духѣ; по къ-счастію для нея -- не говорю для насъ -- двоюродный братъ ея виконтъ Рэмонъ де-Вервиль пріѣхалъ въ Мельбурн-галль.
   "Батюшка принялъ его очень-вѣжливо, но нельзя не замѣтить, что Французъ этотъ не нравится ему. И въ-самомъ-дѣлѣ, онъ мѣшаетъ нашимъ семейнымъ бесѣдамъ: его надобно занимать и разсѣевать. Онъ ходитъ на охоту вмѣстѣ съ Вильямомъ и Артуромъ, но оба друга дѣлаютъ это неохотно. Ты не должна удивляться этому, милая Шарлота; человѣкъ, подобный виконту де-Вервилю, не можетъ нравиться такимъ простымъ дѣтямъ природы, какъ мы. Онъ очень-хорошъ собою: черты его правильны, обращеніе и манеры пріятны, но всему этому предпочитаю я возвышенное, благородное чело Артура, его взоръ, полный мысли и ума, его улыбку выразительную и нѣжную! Виконтъ де-Beрвиль очень-остроуменъ; разговоръ его живъ и увлекателенъ; но онъ никогда не заставить задуматься надъ какою-нибудь глубокою мыслію. У виконта всегда готовъ какой-нибудь комплиментъ; онъ никогда не противоречитъ, но, не смотря на всю его любезность и на улыбку, которая безпрестанно появляется на лицѣ его, въ немъ есть что-то насмѣшливое и язвительное, что невольно отталкиваетъ отъ него.
   "Онъ удостоиваетъ меня особеннаго своего вниманія; если вѣрить ему, то я восьмое чудо въ свѣтѣ. Я не смѣю нѣтъ при немъ, потому-что онъ безпрестанно приходитъ въ возторгъ. Если я говорю по-итальянски, онъ увѣряетъ, что у меня самое правильное пронзношеніе; если мнѣ случится нарисовать на картонкѣ какой-нибудь видъ, и если я потомъ брошу его, онъ непремѣнно отыщетъ и прячетъ при мнѣ на грудь свою. Я даже боюсь подымать глаза, потому-что вѣчно встрѣчаю его взоръ, оскорбляющій меня наглостью своего страстнаго выраженія. Ты знаешь, что у меня почти-всегда очень серьезный видъ; мистриссъ Гарингтонъ говорила даже, будто онъ исполненъ какого-то величія и важности; но, кажется, что эти достоинства не внушаютъ виконту большаго почтенія. Онъ человѣкъ смѣлый и дерзкій, я въ этомъ увѣрена, и чтобъ доказать справедливость словъ моихъ, скажу тебѣ, что онъ осмѣлился писать ко мнѣ. Въ цвѣточной корзинкѣ, оставленной мною на столѣ въ павильйонѣ, нашла я записку отъ него, полную неистовой страсти, преувеличенныхъ клятвъ и самыхъ пошлыхъ романическихъ фразъ. Записка эта былъ сложена какъ обыкновенная бумага; и я развернула ее, неподозрѣвая ничего. Слезы негодованія навернулись у меня на глазахъ при мысли, что въ домѣ отца моего и такъ-сказать въ его присутствіи, могли рѣшиться на такой дерзкій поступокъ. Въ первую минуту я было-хотѣла немедленно отнести эту записку къ лорду Мельбурну, но родственныя связи виконта и леди Клементины остановили меня. Справедливое негодованіе батюшки неминуемо произвело бы непріятныя семейныя сцены, и я рѣшилась сама-возвратить виконту, записку и показать ему тѣмъ, что не читала ея. Я сдѣлала это, когда онъ принесъ мнѣ мою арфу.
   "Не уже ли онъ смѣлъ думать, что я буду отвѣчать ему?-- Я не знаю этого навѣрное, знаю только, что когда онъ принималъ отъ меня записку, то на лицѣ его выражалось торжество; торжество это скоро однакоже прошло; теперь слѣдитъ онъ всѣ малѣйшія мои движенія и наблюдаетъ за мною и Артуромъ самымъ наглымъ образомъ. До-сихъ-поръ можно было замѣтить между имъ и сэромъ Клифордомъ только родъ какой-то холодности, но вчера непріязнь ихъ обнаружилась во всей силѣ. Погода была прекрасная, и батюшка предложилъ намъ прогуляться верхомъ; самъ же онъ, будучи очень занять, не могъ ѣхать съ нами. Бѣдная Нелли должна была отказаться отъ этого удовольствія и ѣхать съ леди Клементиною въ коляскѣ, потому-что обыкновенный ея сопутникъ виконтъ де-Вервиль объявилъ, что хочетъ принадлежать къ кавалькадѣ. До-тѣхъ-поръ, пока дорога была удобна для коляски, мы не теряли другъ друга изъ вида; но когда она съузилась, то мы, т. е. я и Артуръ, ѣхавшіе рядомъ, сами не зная какимъ-образомъ, опередили всѣхъ и очутились скоро въ прелестной долинѣ, напомнившей намъ нашу Шотландію. Тогда лошади наши сблизились, руки наши встрѣтились, и Артуръ, говоря мнѣ о любви своей, не скрылъ отъ меня, какъ бѣситъ его вниманіе, оказываемое мнѣ виконтомъ, и тѣ страстные взгляды, которые онъ позволяетъ себѣ бросать на меня въ-отсутствіи батюшки.
   "Но что вамъ до этого? отвѣчала я ему; развѣ вы не знаете, что я люблю васъ, и что никогда не буду принадлежать другому?"
   "Слова эти успокоили Артура; въ эту минуту послышался лошадиный топотъ, и мы, думая, что то былъ Вильямъ, повернули своихъ лошадей къ нему на встрѣчу; но вмѣсто Вильяма увидѣли виконта де-Вервиля; лошадь его была покрыта пѣною, а лицо имѣло какое-то грозное выраженіе.
   -- "Право, миссъ Марія", возкликнулъ онъ ироническимъ тономъ: "надобно полагать, что вы особенно любите не только уединеніе, но мѣста самыя ужасныя; или можетъ-быть есть люди, которые для васъ украшаютъ все своимъ присутствіемъ.
   "Я притворилась, будто не поняла его и, ударивъ свою лошадь, сказала, что пора возвратиться въ замокъ. Артуръ хотѣлъ слѣдовать за мною, но виконтъ, заградивъ ему дорогу своею лошадью, объявилъ ему, что имѣетъ надобность поговорить съ нимъ. Тогда я, удержавъ свою лошадь, поѣхала тихо; а Артуръ и виконтъ говорили что-то между собою довольно-громко и горячо, но я не могла разслышатъ слова ихъ; чрезъ нѣсколько минутъ они догнали меня, и мы молча возвратились домой.
   "Я рѣшилась однако же переговорить съ батюшкой, и поспѣшила къ нему въ кабинетъ. Онъ напугался моей блѣдности и тому волненію, которое было замѣтно во мнѣ. Я разсказала ему все что случилось между мною и виконтомъ; объявила, что никогда не согласилась бы принадлежать этому человѣку, даже и тогда еслибъ сердце мое было совершенно-свободно, и призналась въ любви моей къ Артуру.
   -- Я зналъ это, отвѣчалъ мнѣ батюшка съ обыкновеннымъ своимъ добросердечіемъ: и хотя ты могла бы составить несравненно-блистательнѣйшую партію, я не стану противиться твоей склонности,-- ты будешь женою Артура; я поклялся въ этомъ твоей матери и повторяю тебѣ эту клятву. Что же касается до виконта, то поведеніе его конечно заслуживаетъ, чтобъ онъ немедленно былъ изгнанъ изъ замка; но онъ родственникъ леди Мельбурнъ; я не хочу никакой огласки и прошу тебя обращаться съ нимъ холодно, но вѣжливо.
   "Ахъ, батюшка" возкликнула я: "вѣдь виконтъ и Артуръ говорили другъ съ другомъ очень-горячо, и я боюсь дурныхъ послѣдствія отъ этого разговора."
   -- Войди въ эту комнату, отвѣчалъ батюшка: я позову сюда Артура, ты услышишь, что я буду говорить ему, и что онъ станетъ отвѣчать мнѣ; я надѣюсь, что дѣло это не такъ важно, какъ ты полагаешь.
   "Я повиновалась и слышала все.
   -- Любезный Артуръ, сказалъ ему отецъ мой серьёзнымъ тономъ: я знаю твое чистосердечіе, отвѣчай же мнѣ прямо -- у тебя съ виконтомъ Вервилемъ назначена дуэль?
   "Да, милордъ."
   -- А за что?
   "Онъ вздумалъ запрещать мнѣ оказывать вниманіе миссъ Маріи, и я отвѣчалъ ему, что только вы одни имѣете право запрещать мнѣ это."
   -- А Марія развѣ не сдѣлала этого, и развѣ ты былъ увѣренъ, что я съ своей стороны также не рѣшусь на это?..
   "Да, милордъ, я увѣренъ въ томъ" отвѣчалъ Артуръ съ благородною откровенностію: "я знаю васъ очень-хорошо. Еслибъ любовь моя была противна вашимъ намѣреніямъ, вы не стали бы поддерживать ее молчаніемъ, для-того, чтобъ послѣ отнять у меня всю надежду. Вильямъ также знаетъ о любви моей къ Маріи. Однакоже, милордъ... еслибъ я обманулся... у меня нѣтъ ни богатства, ни знатнаго титла, и если вы требуете..."
   -- Я требую, чтобъ ты послушался твоего втораго отца. Артуръ... когда должны вы драться?
   "Завтра на разсвѣтѣ, въ двухъ миляхъ отъ замка, близь опушки лѣса."
   -- Кто твой секундантъ?
   "У меня нѣтъ его; я могъ выбрать только Вильяма, но мнѣ показалось неблагоразумнымъ объявить ему всѣ вины виконта въ отношеніи къ миссъ Маріи; онъ, какъ братъ, принялъ бы это слишкомъ-горячо."
   -- Ты былъ правъ, Артуръ; но я пойду съ тобою, и дуэль эта кончится ничѣмъ. Я требую, чтобъ все это дѣло осталось въ совершенной тайнѣ; чрезъ три мѣсяца ты будешь мужемъ Маріи; напиши объ этомъ къ отцу твоему.
   "Лордъ Мельбурнъ и Артуръ пожали другъ другу руки и разошлись, я вошла въ кабинетъ батюшки.
   -- У тебя довольно твердости, сказалъ онъ мнѣ: теперь настала минута доказать ее на дѣлѣ; скрой свое безпокойство, или лучше, не безпокойся совсѣмъ,-- я отвѣчаю за все.
   "Не смотря на обѣщанія батюшки, мнѣ было очень-трудно скрыть свою грусть. Остальную половину дня провели мы всѣ вмѣстѣ въ комнатахъ замка. Погода попортилась; батюшка и Артуръ были совершенно-спокойны, но виконтъ де-Вервиль въ обращеніи своемъ выказывалъ еще болѣе самонадѣянности, чѣмъ обыкновенно. Прекрасный романъ Ричардсона "Кларисса Гарловъ" лежалъ на моемъ рабочемъ столикѣ, и Нелли съ свойственнымъ ей простодушіемъ призналась намъ, что была не въ-состояніи прочитать въ немъ ни одной страницы."
   "-- А вы, миссъ Марія?" спросила леди Клементина: "вы конечно съ наслажденіемъ прочитали это чудесное твореніе?"
   "Да, миледи, отвѣчала я: и въ этомъ романѣ удивило меня только одно: какъ могла женщина столъ совершенная во всемъ, какъ Кларисса, любить такого порочнаго человѣка, какъ Ловеласъ?
   "-- О! возразила леди Мельбурнъ: это отъ-того, что и добродѣтель имѣетъ также свою слабую сторону, и что женщины добродѣтельныя также причастны суетности, которая наконецъ губитъ ихъ."
   -- "Но" замѣтилъ Артуръ: "Кларисса не сама уступаетъ своей слабости,-- она обманута безчестнымъ-образомъ самымъ подлымъ изъ негодяевъ, и нѣтъ человѣка, у котораго въ жилахъ течетъ хотя капля благородной крови, который, подобно полковнику Модену, не рѣшился бы подвергнуть жизнь свою опасности, чтобъ только отмстить за несчастную жертву обмана."
   "-- Нечего сказать, прекрасный конецъ!" возразила леди Клементина. "Кларисса, вмѣсто того, чтобъ выйдти за своего обольстителя, избираетъ смерть, чтобъ наказать его и повергнуть въ отчаяніе все свое семейство!"
   -- Какое семейство! возкликнулъ Вильямъ: и что же осталось бы человѣку благородному, если негодяи получаютъ то, что должно быть наградою любви истинной и святой?
   "Все равно" сказалъ батюшка: "Кларисса должна была бы умереть женою того, кто обезчестилъ ее. Это конечно ужасно, но предразсудки свѣта требуютъ того."
   "Пока батюшка говорилъ это, виконтъ смотрѣлъ на меня съ особеннымъ вниманіемъ, и никогда еще взоръ его не былъ такъ наглъ и самонадѣянъ."
   "Суди же о моей радости, милая Шарлота, когда на слѣдующее утро, вошедъ въ столовую, я увидѣла батюшку и Артура, сидѣвшихъ спокойно у стола, на которомъ Нелли разливала чай. Всѣ говорили, что я была очень-блѣдна, и въ-самомъ-дѣлѣ я провела самую ужасную ночь.
   -- Я надѣюсь, сказалъ мнѣ виконтъ: что первое письмо отъ сестрицы моей увѣдомить меня, что миссъ Марія наслаждается совершеннымъ здоровьемъ.
   "Такъ вы рѣшительно ѣдете, виконть?" спросила леди Клементина: "я надѣялась, что вы подарите намъ еще нѣсколько дней."
   -- Невозможно! отвѣчалъ виконтъ: я долженъ немедленно возвратиться во Францію; старая моя тетушка, маркиза де-Фервалъ, скучаетъ моимъ отсутствіемъ и, чего добраго! пожалуй лишитъ меня наслѣдства, если я не возвращусь къ ней.
   "Это причина весьма-достаточная не удерживать вашего родственника, миледи" сказалъ батюшка: "надобно умѣть любить друзей своихъ не для себя однихъ."
   "Послѣ этого не говорили уже болѣе ни слова объ отъѣздѣ виконта, но Артуръ и я помѣнялись взглядами, въ которыхъ выражалась радость. Вотъ отъ-чего, милая Шарлота, оканчиваю я письмо мое съ совершеннымъ спокойствіемъ, котораго не было во мнѣ, когда я начинала его, и теперь, когда всѣ горести мои миновалисъ, я могу признаться тебѣ, что преслѣдованія этого человѣка дѣлала меня совершенно-несчастною. Предчувствія мои были глупость; я это вижу теперь, когда онъ уѣзжаетъ; не знаю отъ-чего, но только меня всегда преслѣдовала мысль, что вмѣстѣ съ леди Клементиной въ домъ нашъ ворвалось бѣдствіе и что оно должно обрушиться на меня и на все, что я люблю. Но Рэмонъ ѣдетъ, и теперь леди Клементина можетъ оставаться со мною гордою и надменной -- я не буду замѣчать этого. Сдѣлавшись женою Артура, я смѣло буду глядѣть ей въ глаза: она не разрушить моего счастія, и я каждый день возсылаю къ небу теплыя молитвы, чтобъ оно сохранило и упрочило счастіе батюшки.
   "Но, увы! я часто боюсь, что всѣ эти молитвы напрасны. Благородное чело лорда Мельбурна потеряло прежнюю свою веселость; она возвращается къ нему порою, когда онъ бываетъ окруженъ дѣтьми своими, но это уже не та безпечная веселость, которая не оставляла его при жизни матушки. Часто, кажется мнѣ, онъ уступаетъ леди Клементинѣ изъ снизхожденія, а не изъ любви... Она молода, прекрасна, но...
   "Но прочь всѣ грустныя мысли! Неправда ли, милая Шарлотта, вѣдь ты пріѣдешь чрезъ три мѣсяца сюда, чтобъ быть при торжествѣ, которое должно украсить лучшій, счастливѣйшій день въ моей жизни,-- ты, любимѣйшая подруга моего дѣтства и повѣренная всѣхъ завѣтныхъ тайнъ души моей?-- Прощай; не забудь ухаживать за цвѣтами, посаженными на могилѣ моей маленькой Люціи... милый ангелъ! Ахъ! ты не можешь себѣ представить, какъ много лишилась я въ ней: до-сихъ-поръ еще часто, проснувшись ночью, я ищу подлѣ себя ея маленькой кроватки.
   "Прощай, Шарлота, прощай; хотя письмо это очень-длинно, но я увѣрена, что ты прочтешь его болѣе одного раза.

"Твоя Марія".

  

V.

   -- Итакъ, сказалъ Рэмонъ де-Вервиль, увлекая за собою леди Клементину въ самый отдаленный уголъ парка: итакъ ты воображала, что я уѣду, что я откажусь отъ принятаго мною намѣренія, а позволю этому Шотландцу свободно владѣть сокровищемъ, которое онъ отнимаетъ у меня?
   "Право, Рэмонъ, ты помѣшался! И возможно ли было тебѣ надѣяться на успѣхъ, хотя я съ своей стороны дѣлала все, чтобы помочь тебѣ? Нѣсколько разъ говорила я о тебѣ лорду Мельбурну, увѣряла это, что ты стоишь полной довѣренности и дружбы, и что поведеніе твое безукоризненно; однимъ словомъ, я старалась дѣйствовать на него всею своею властью, всѣмъ вліяніемъ, которое имѣю на него; но въ отвѣтахъ милорда всегда было замѣтно какое-то отвращеніе къ тебѣ: ты не нравишься ему, и я право нисколько не виновата. Этотъ Англичанинъ, котораго характеръ ты думалъ постигнуть такъ хорошо, не ошибся: онъ угадалъ какъ нельзя-лучше, что ты никогда не могъ бы составить счастіе его дочери. Но не въ этомъ еще главнѣйшее препятствіе: миссъ Марія, этотъ идолъ своего отца, любить уже другаго, она будетъ его женою и поселится съ нимъ въ Шотландіи, потому-что только тамъ, по ея мнѣнію, можно наслаждаться жизнію. Что жь хочешь ты сдѣлать противъ такой твердой воли, какой мнѣ еще никогда не случалось встрѣчать въ дѣвушкѣ ея лѣтъ?"
   -- Что я хочу дѣлать?... То, чего не сдѣлала бы ты! Ты помогала мнѣ безъ усердія, безъ желанія успѣха. Я угадываю тебя... И въ-самомъ-дѣлѣ, что тебѣ до моего счастія, лишь бы только миссъ Марія не была здѣсь и не уничтожала своимъ присутствіемъ того могущества, какимъ ты хочешь пользоваться; для тебя нужно только одно: чтобъ она не затмѣвала тебя собою, и ты совершенно равнодушна къ участи, ожидающей меня, даже еслибъ мнѣ пришлось умереть въ тюрьмѣ.
   "Ты человѣкъ неблагодарный, Рэмонъ! Что могу я еще сдѣлать для тебя, и отъ чего ты говоришь мнѣ о тюрьмѣ..."
   -- Отъ-того, что если я только покажусь во Франціи, то кредиторы меня не пропустятъ...
   "Если нѣсколько сотенъ гиней могутъ тебѣ помочь..."
   -- Какую пользу принесетъ мнѣ такая ничтожная помощь? возразилъ Рэмонъ съ горячностію: она не устроитъ дѣлъ моихъ! Нѣтъ, Клементина, нѣтъ, еслибъ я даже не былъ влюбленъ въ миссъ Марію, и тогда бы сталъ добиваться ея руки... А теперь -- чѣмъ вое кончилось? Я почти выгнанъ изъ этого дома, и лордъ Мельбурнъ, съ своею холодною важностью, навсегда запретилъ мнѣ показываться въ немъ.
   "Но" возразила леди Клементина съ досадой: "какимъ-образомъ, будучи такъ влюбленъ, могъ ты поставить себя въ непріятное положеніе, получить столь неожиданный отказъ отъ дома? и что значитъ наконецъ эта дуэль?"
   -- Что дѣлать! я увлекся гнѣвомъ и ревностью,-- я вызвалъ этого Шотландца, этого счастливаго соперника, который безъ всякаго труда, безъ всякихъ пожертвованій, будетъ, если я только не помѣшаю ему, владѣть прекраснѣйшею женщиною изъ всей Англіи, и сверхъ-того она принесетъ ему въ приданое огромное богатство.
   "Но какимъ же образомъ возникла между тобою и Артуромъ Клифордомъ эта смѣлая, эта глупая ссора?"
   -- Онъ подлецъ! возкликнулъ Рэмонъ: мы должны были, какъ люди порядочные, кончить въ-тайнѣ все дѣло...
   "Въ которомъ ты постарался бы склонить всѣ выгоды на свою сторону?" замѣтила леди Клементина.
   -- Думай себѣ, что хочешь -- однимъ словомъ, я не ожидалъ подобной развязки. Вмѣстѣ съ Артуромъ явился на мѣсто и лордъ Мельбурнъ.-- "Виконтъ" сказалъ онъ мнѣ: "миссъ Мельбурнъ, хранивъ долго молчаніе, за которое я побранилъ ее, открыла мнѣ наконецъ ваше съ нею поведеніе; она прибавила, что ее безпокоитъ также разговоръ, бывшій между сэромъ Клифордомь и вами. Артуръ, съ свойственнымъ ему чистосердечіемъ, разсказалъ мнѣ о вашей дуэли, когда я сталъ спрашивать его объ этомъ, и я пришелъ сюда спросить васъ, подавала ли вамъ миссъ Марія когда-нибудь поводъ питать ваши надежды и могло ли обращеніе мое съ вами возбудить въ васъ мысль, что я буду поддерживать ваши исканія?"
   -- Милордъ... пробормоталъ я въ смущеніи.
   "Выслушайте меня" продолжалъ лордъ Мельбурнъ съ ледяною холодностію: "еслибъ дочь моя предпочла васъ, и еслибъ вы были достойны ея, то я не сталъ бы противиться ея выбору, хотя подобное непостоянство чувства глубоко бы огорчило меня; но она любитъ другаго, и этотъ другой будетъ ея супругомъ... Къ-чему послужилъ бы вашъ поединокъ?... Не уже ли въ награду за гостепріимство, оказанное вамъ въ моемъ домѣ, захотите вы пролить кровь моего сына и мою собственную -- потому-что мы пожертвовали бы своею кровію для отмщенія за Артура, если бы онъ палъ подъ вашими ударами? Однимъ словомъ, повторяю вамъ, виконтъ, что я отдалъ бы васъ дочь мою, еслибъ она любила васъ, и Артуръ съ своей стороны не сталъ бы противиться... Не правда ли, сэръ Клифордъ..."
   -- Я бы умеръ отъ отчаянія, еслибъ миссъ Марія сдѣлала другой выборъ,-- но покорился бы ея волѣ, милордъ.
   "Вотъ примѣрь, которому должно слѣдовать" возразилъ лордъ Мельбурнъ съ достоинствомъ: "говорите же, виконтъ, я жду вашего отвѣта...",
   -- Что было мнѣ дѣлать?... Начать цѣлый рядъ дуэлей, въ которыхъ величайшимъ для меня несчастіемъ было бы то, еслибь меня не убили? Я протянулъ руку сэру Клифорду, который подалъ мнѣ свою съ величайшею холодностію, и я объявилъ, что сегодня же оставлю замокъ.
   -- Лордъ Мельбурнъ, оставшись со мною одинъ, предложилъ мнѣ свои услуги съ величайшею любезностію, какъ-будто между нами ничего особеннаго не случилось. Признаюсь, я былъ тронуть этимъ на минуту; однакожь, когда увидѣлъ я опять Марію, замѣтилъ ея радость и радость ея Артура, гнѣвъ мой и досада получили новую силу. Нѣтъ, я не соглашусь потерять ее, и не потерплю, чтобъ другой наслаждался счастіемъ обладать ею!
   "А что же ты можешь сдѣлать?"
   -- Послушай, Клементина, возкликнулъ Рэмонъ съ запальчивостію: не принуждай меня напомнить тебѣ, что моя и твоя участь связаны неразрывными узами, что я могу погубить тебя, если только захочу. Лордъ Мельбурнъ повѣритъ мнѣ, потому-что уже не любитъ тебя.
   "А что заставляетъ тебя такъ думать?"
   -- Все; грусть, которой онъ преданъ, доказываетъ его разкаянье. Минутная привязанность его къ тебѣ прошла; для души его нужна была, не такая женщина, какъ ты, и еслибъ я разсказалъ ему прошедшее...
   "Угрозы твои надоѣли мнѣ!" возкликнула леди Мельбурнъ: "говори, чего же ты хочешь отъ меня -- мира или войны?"
   -- Еще мира, если ты согласишься помочь мнѣ.
   "Хорошо; что же должна я сдѣлать?"
   -- Слушай; я уѣду сегодня отсюда, но останусь по близости замка; ты доставишь мнѣ средства войдти въ него; я долженъ поговорить съ Маріей. Она часто бываетъ въ своемъ павильйонѣ на концѣ парка?..
   "Да, но она рѣдко остается тамъ одна; Нелли, братъ ея, а всего чаще -- Артуръ..."
   -- Ты удержишь при себѣ Нелли; Вильямъ и Артуръ черезъ нѣсколько дней ѣдутъ за лордомъ Клифордомъ. Я увѣренъ, что найду Марію одну; но это еще не все.
   "Не все?"
   -- "Нѣтъ; надобно, чтобъ въ тотъ день, когда я увяжу ее въ павильйовѣ, ты влила въ чай нѣсколько капель опіума."
   "Помилуй, Рэмонъ, что хочешь ты дѣлать? Ты, кажется, вызываешь меня на какое-то злодѣйство?"
   -- А кто узнаетъ объ этомъ? Впрочемъ, выслушай, я разскажу тебѣ весь мой планъ. Я увезу Марію спящую, и она, будучи въ моей власти, легко сдѣлается моею женою; ты знаешь, какъ совершаются браки въ Англіи. Лордъ Мельбурнъ согласится на все, узнавъ, что она принадлежитъ уже мнѣ.
   "Нѣтъ, не могу!..."
   -- Если ты откажешь мнѣ, возкликнулъ Рэмонъ, схвативъ руку Клементины: клянусь всѣмъ, что только есть ужаснаго въ мірѣ, клянусь, что лордъ Мельбурнъ узнаетъ всю истину! Онъ узнаетъ, какой позоръ покрылъ его имя, узнаетъ, кого ввелъ въ свое семейство. Мнѣ слишкомъ-хорошо извѣстны понятія его о чести, и я твердо увѣренъ, что онъ накажетъ тебя; даже самая жизнь твоя будетъ не въ безопасности...
   "А гдѣ доказательство тому, что ты будешь говорить?.." воскликнула Клементина съ гордостію.
   -- Вотъ оно, отвѣчалъ Рэмонъ, вынувъ изъ книжника листъ бумаги,-- слушай:
   "Клементина Видаль, прозванная "прекрасною брюнеткой", внесена полиціею въ списокъ публичныхъ женщинъ, и...
   "Боже!.. откуда взялъ ты эту ужасную бумагу?" возкликнула изпуганная Клементина.-- "Отдай мнѣ ее, я требую этого, я умоляю тебя..."
   -- Нѣтъ, отвѣчалъ Рэмонъ, спрятавъ опять бумагу: нѣтъ, моя милая; отправляясь въ Англію, я запасся этимъ драгоцѣннымъ документомъ; пусть же онъ послужитъ тебѣ доказательствомъ, что я хитрѣе тебя, и что могу погубить тебя однимъ словомъ, если ты будешь противиться мнѣ.
   " Я буду повиноваться тебѣ, буду..." прошептала Клементина.
   -- Если такъ, то слушай: каждый день около полудня буду я у калитки парка. Отъѣздъ Вильяма и Артура не можетъ замедлиться, и когда они отправятся, ты прійдешь увѣдомить меня объ этомъ, а я вручу тебѣ нужное количество опіума. Не бойся ничего за Марію -- она нужна для моего счастія, для моего богатства, и потому не подвергнется никакой опасности. Но она должна принадлежать мнѣ, должна непремѣнно...
   Леди Мельбурнъ и виконтъ де-Вервиль разстались... Клементина возвратилась въ замокъ блѣдная и встревоженная. Марія, обыкновенно столь холодная, была въ этотъ день особенно къ ней внимательна; ей было даже жаль ее при видѣ ея грусти, которую она приписывала отъѣзду виконта; но она надѣялась, что грусть эта будетъ непродолжительна.
   -- Когда виконтъ уѣдетъ, думала она, миръ и счастіе снова водворятся въ замкѣ... Можетъ ли леди Клементина грустить и скучать, будучи женою такого человѣка, какъ мой отецъ?
  

VI.

   Семейство лорда Мельбурна, печальное по отъѣздѣ Вильяма и Артура, собралось въ гостинную вокругъ чайнаго столика. Не имѣя никакой причины къ дѣйствительной скорби, оно чувствовало однакоже ту грусть, которая западаетъ всегда въ сердце при разлукѣ съ людьми намъ милыми, и даже самая Нелли, всегда столь веселая и рѣзвая, молчала, подобно всѣмъ другимъ. Молчаніе это было прерываемо только изрѣдка замѣчаніями лорда Мельбурна на статьи журналовъ, которыя онъ читалъ, и возклицаніями Нелли, слѣдовавшей на картѣ но дорогѣ, которою должны были проѣзжать Артуръ и Вильямъ.
   -- Ныньче, говорила она: ночуютъ они здѣсь, завтра тамъ, послѣ завтра въ Эдинборгѣ, и скоро потомъ будутъ въ нашей милой долинѣ. Ахъ, еслибъ батюшка позволилъ мнѣ, я бы съ радостью поѣхала туда вмѣстѣ съ ними!
   "И не уже ли ты разсталась бы съ нами безъ сожалѣнія?" спросилъ лордъ Мельбурнъ, положивъ журналы.
   -- Безъ сожалѣнія, нѣтъ, но...
   "Но ты любишь посмѣяться, а Артуръ всегда такъ веселъ съ тобою и такъ угождаетъ тебѣ во всемъ?"
   -- Да, это правда, сказала она съ жаромъ: нѣтъ человѣка, который былъ бы такимъ, какъ онъ, и если я не найду другаго Артура, то никогда не выйду замужъ.
   Марія взглянула на сестру свою, которая, смутясь и покраснѣвъ какъ роза, встала и велѣла принимать чай. Марія взяла свою шаль и шляпу.
   "Ты идешь гулять?..." спросилъ лордъ Мельбурнъ: "не возьмешь ли ты съ собою и сестру?"
   -- Если бы Нелли согласилась остаться съ мною, поспѣшила сказать леди Клементина: я была бы ей очень-благодарна; мнѣ хотѣлось бы, чтобъ она показала мнѣ новый узоръ шитья; безъ этого я никогда не кончу своей работы.
   Миссъ Марія, видя, что Нелли было скучно оставаться одной съ своею мачихой, сказала:
   -- Я пройдусь только немного по парку, зайду на минуту въ мой павильйонъ, и возвращусь.
   Леди Мельбурнъ невольно потупила глаза при ласковомъ поклонѣ миссъ Маріи, а лордъ Мельбурнъ, взявъ дочь свою подъ руку, проводилъ ее до дверей лѣстницы, сказавъ, что идетъ работать въ свой кабинетъ.
   -- Мнѣ надобно заняться приведеніемъ въ порядокъ счетовъ моихъ, прибавилъ онъ съ улыбкой. Вильяму настанетъ скоро 21 годъ, а ты выходишь замужъ. У тебя будетъ хорошее приданое, милая Марія; я вручу Артуру значительную сумму наличныхъ денегъ, которая позволитъ ему устроитъ его шотландское помѣстье; но вы не навсегда вѣдь тамъ останетесь? Не правда ли? Вы часто будете пріѣзжать къ отцу?
   "Ахъ, батюшка! Я надѣюсь, что мы никогда не разстанемся другъ съ другомъ."
   -- Но ты надѣялась также быть женою Артура!
   "Да, но я думала, я полагала, что вы поѣдете вмѣстѣ съ нами въ Шотландію; однако обстоятельства...
   "Скажи лучше моя воля, или нѣтъ, роковая судьба... О! я знаю, что во многомъ виноватъ! знаю, что я не сдержалъ клятвы, данной мною матери твоей у смертной ея постели... Ахъ, милая Марія! не слѣдуй моему примѣру и не давай воли страстямъ своимъ; мы всегда слишкомъ-дорого платимъ за ихъ владычество надъ нами!"
   -- Батюшка! добрый батюшка! возкликнула Марія, скрывъ лицо свое на груди отца: скажите мнѣ, по-крайней-мѣрѣ, что вы счастливы....
   Онъ отвернулся и сказалъ тихо:
   "Голова твоя горяча, Марія, и щеки горятъ необыкновеннымъ румянцемъ... Не больна ли ты?"
   -- У меня незначительная головная боль, батюшка, и я чувствую какую-то тяжесть; но не безпокоитесь, это вѣрно слѣдствіе прощанія съ нашими уѣхавшими друзьями, а можетъ-быть и того, что я встала ныньче ранѣе обыкновеннаго; -- я увѣрена, воздухъ и движеніе вылечатъ меня.
   "Ступай же, Марія, моя добрая, милая Марія!" сказалъ лордъ Мельбурнъ, обнявъ снова дочь свою, съ особенною нѣжностію.
   И онъ, остановясь на ступеняхъ крыльца, провожалъ ее глазами.
   Марія обернулась, чтобъ сдѣлать ему рукою прощальный знакъ, и увидѣла леди Клементину, которая, отворивъ окно гостиной, также смотрѣла на нее.
   -- Она всегда безпокоится, если видитъ, что отецъ мой говоритъ со мною одинъ -- подумала Марія,-- однакожъ она напрасно думаетъ, что я захочу возпользоватьгя этимъ и стану вредить ей во мнѣніи батюшки. Я могу не любить ея, не могу привыкнуть къ ея высокомѣрному и вмѣстѣ съ тѣмъ тривіальному тону; но пусть составить она счастіе отца моего, и я готова простить ей даже то, что она занимаетъ мѣсто моей матери; но онъ несчастливъ... Тутъ Марія остановилась и была принуждена схватиться за дерево, чтобъ не упасть... Все кружилось вокругъ нея, и она съ трудомъ успѣла дойдти до своего павильйона, гдѣ въ изнеможеніи бросилась на диванъ...
   Часы замка пробили восемь и вечеръ почти совершенно стемнѣлъ. Леди Клементина и Нелли оставили пяльцы и убирали уже свою работу, когда лордъ Мельбурнъ вошелъ въ гостиную, предшествуемый оффиціантомъ, принесшимъ свѣчи.
   -- Какъ! возкликнулъ милордъ: не уже ли Марія еще не возвратилась?
   "Это начинало безпокоить и меня, батюшка" сказала Нелли: "хотя сестра часто оставалась въ паркѣ гораздо долѣе; но тогда была она не одна: ее провожали Вильямъ или Артуръ... Къ-тому же, мнѣ кажется, что теперь и погода вовсе не годится для прогулки.
   -- Съ полчаса уже идетъ довольно сильный дождь, замѣтилъ оффиціантъ: и я сію минуту отнесу къ миссъ Маріи зонтикъ; она, можетъ-быть, ожидаетъ его въ павильйонѣ.
   "Иди скорѣе, Джемсъ" сказалъ лордъ Мельбурнъ, и сталъ ходить взадъ и впередъ по комнатѣ, между-тѣмъ, какъ леди Клементина и Нелла хранили молчаніе.
   -- Вы, кажется, чѣмъ-то встревожены, батюшка? спросила наконецъ Нелли... Не больны ли вы?
   "Нѣтъ, я думаю о Маріи, которая, разставаясь со мною, чувствовала себя несовсѣмъ-здоровой... Но вы, леди Клементина, вы также ужасно блѣдны; что съ вами?"
   -- Да; я не очень-здорова... я пойду къ себѣ въ комнату.
   Она встала и хотѣла идти, какъ вдругъ Джемсъ, отворивъ стремительно дверь, остановилъ леди Клементину.
   -- Массъ Маріи нѣтъ въ павильйонѣ! закричалъ онъ громко: и вотъ ея шляпа, которую а нашелъ на полу у открытаго окна.
   "Боже! что это значитъ!" воскликнула Нелли, всплеснувъ руками.
   -- "Маріи нѣтъ въ павильйонѣ!" повторилъ лордъ Мельбурнъ, бросавшись въ паркъ, куда уже почти всѣ люди его сбѣжались съ зажжеными факелами.
   Воздухъ огласился именемъ Маріи, которую стали кликать со всѣхъ сторонъ. Нелли также хотѣла бѣжать оттискивать сестру свою, какъ вдругъ леди Клементина упала въ обморокъ. Бѣдная малютка бросилась къ колокольчику и старалась привести мачиху свою въ чувство; скоро прибѣжали ея женщины и Нелли, оставивъ леди Клементину на ихъ рукахъ, побѣжала въ паркъ.
   Дождь лилъ ливнемъ, однакоже это не помѣшало Нелли обѣжать весь паркъ. Напрасно кликала она -- никто не отвѣчалъ на ея зовъ. Увѣренная, что Марія уже возвратилась, она побѣжала назадъ въ замокъ; но ея тамъ не было! Всѣ двери были отворены, слуги побѣжали въ разныя стороны къ бѣднымъ хижинамъ окрестныхъ жителей, куда Марія часто ходила раздавать милостыню и хотя было невѣроятно, чтобъ она рѣшилась идти туда въ такую дурную погоду, но надежда такъ легко сливается съ малѣйшею возможностью, что каждый изъ слугъ замка думалъ на идти свою молодую госпожу въ той именно хижинѣ, къ которой спѣшилъ.
   -- Можетъ-быль, говорилъ одинъ изъ нихъ: она теперь у вдовы Валлесъ, которая недавно потеряла своего втораго сына.
   "Или у старушки Бовъ, которая такъ больна" говорилъ другой.
   И, такимъ-образомъ, люди лорда Мельбурна открывали другъ передъ другомъ всѣ добрыя дѣла и сострадальность миссъ Маріи.
   Но они нигдѣ не могли отъискать ее и съ грустнымъ чувствомъ неудачи возвратились въ замокъ, гдѣ лордъ Мельбурнъ и Нелли, не обращая вниманія на дождь и вѣтеръ, ожидали ихъ на крыльцѣ. Несчастный отецъ, потерявъ послѣднюю надежду, еще удерживавшую его, бросился за лошадь и въ сопровожденіи людей своихъ пустился отъискнвать Марію по окрестностямъ. Но они напрасно скакали по всѣмъ дорогамъ, напрасно останавливались у каждаго дома, у каждой хижины: викто не могъ дать имъ извѣстіе о Маріи. Только одна бѣдная-женщина, жившая около двухъ миль отъ Мельбури-Галя, утверждала, что видѣла почтовую коляску, которая проскакала мимо ея жилища; она увѣряла, что это было около вечера, и именно въ то самое время, когда пропала Марія. Карета эта умчалась по дорогѣ въ Сѣверную Англію.
   Не смотря на такой сомнительный слѣдѣ, лордъ Мельбурнъ цѣлыя сутки скакалъ по этой дорогѣ; но все было напрасно, никто не видалъ его дочери,-- и онъ возратился въ свой замокъ въ страшномъ отчаяніи.
  

VII.

   Четыре дня и четыре ночи, или лучше сказать восемь вѣковъ ужаснѣйшей муки и безпокойства промчались со времени отсутствія Маріи. Замокъ былъ погруженъ въ безмолвное уныніе. Леди Мельбурнъ не оставляла своей комнаты, будучи очень-нездорова, какъ всѣ увѣряли. Нелли безпрестанно плакала; она не могла подойдти къ павильйону безъ того, чтобы не почувствовать въ душѣ своей страшнаго, мучительнаго чувства тоски и отчаянія. Слуги замка не переставали дѣлать розъиски и, бродя безпрестанно по окрестностямъ, останавливали каждаго прохожаго, надѣясь подучить отъ него какія-нибудь свѣдѣнія; но все было напрасно, и, возвращаясь домой, они хранили глубокое, мертвое молчаніе и старались скрывать свои слезы, чтобъ не усилить еще болѣе мрачнаго отчаянія лорда Мельбурна; а лордъ, запершись въ своемъ кабинетѣ, то бросалъ, то бралъ перо, не будучи въ состояніи рѣшиться сообщить ужасную новость брату пропавшей Маріи и жениху ея.
   Наступилъ вечеръ пятаго дня; лордъ Мельбурнъ, сидя въ кабинетѣ, былъ погруженъ въ мрачную задумчивость, и по временамъ страшная мысль, что Марія. лишила себя жизни, заставляла его трепетать отъ ужаса.
   Она была нездорова, когда разсталась съ нимъ. Если это было началомъ горячки? если, уступивъ безумству, которое часто овладѣваетъ такими больными, она бросилась въ озеро?.. Ни за что въ свѣтѣ не хотѣлъ онъ до-сихъ-поръ убѣдиться въ этомъ предположеніи. Притомъ же, ему приходило въ голову, что Марія отличалась всегда необыкновенною твердостію характера, и что болѣзнь не могла развиться въ ней такъ быстро. Нѣтъ, Марія не могла посягнуть на собственную жизнь свою!.. Но что же сдѣлалось съ нею?..
   Мучимый неизвѣстностью, лордъ Мельбурнъ съ ужасомъ говорилъ самъ себѣ, что, можетъ-быть, онъ одинъ былъ причиною всего этого несчастія, что женитьба его, огорчившая такъ сильно Марію, нанесла сердцу ея глубокую, неисцѣлимую скорбь, заставившую ее рѣшиться на какой-нибудь ужасный поступокъ. Потомъ онъ снова отталкивалъ отъ себя эту мысль, которая казалась ему неосновательною и невозможною при такомъ характерѣ, какимъ отличалась Марія, но. которая терзала его невыразимо.
   Тогда-то почувствовалъ онъ, что новый союзъ, имъ заключенный, никогда не могъ принести ему счастія; вмѣсто того, чтобъ облегчить свое сердце, раздѣливъ его мученіе съ леди Клементиной, онъ старался убѣгать ея: съ нею не любилъ онъ говорить о своихъ дѣтяхъ, и въ-особенности о Маріи. Итакъ онъ сидѣлъ совершенно одинъ въ самомъ темномъ углу своего кабинета, какъ вдругъ дверь тихо отворилась, и Марія вошла въ комнату.
   Увидѣвъ ее, несчастный отецъ простеръ къ ней свои объятія; но она не бросилась на грудь его, а опустилась передъ нимъ на колѣни.
   "Боже мой! Боже мой!" возкликнулъ лордъ Мельбурнъ: "откуда пришла ты, Марія?.. Что съ тобою? блѣдность лица твоего ужасна!.. Ты пугаешь меня; но я вижу тебя -- и опять счастливъ. Встань, дочь моя, встань!"
   -- Нѣтъ, отвѣчала она глухимъ голосомъ: нѣтъ, я буду говорить на колѣняхъ, потому-что прежде всего должна получить отъ васъ, батюшка, прощеніе и клятву...
   "Прощеніе! тебѣ Марія?". Но что жь ты сдѣлала?... Ты знаешь, какъ я люблю тебя!"
   -- Да, батюшка, да, знаю -- отвѣчала она: но мнѣ надобно, чтобъ вы сказали мнѣ: "Ты поступила хорошо, дочь моя; этого требовала честь, и ты должна была изполнить ея требованіе."
   "Честь?... Ахъ, говори! ты знаешь, что мы оба понимаемъ честь одинаково. Я знаю также, что ты вѣрно сдѣлала только, что должна была сдѣлать. Встань же, встань, и разскажи мнѣ все; только преступницѣ прилично оставаться на колѣняхъ, а я увѣренъ, что ты не преступница и не могла сдѣлаться ею."
   -- Дайте мнѣ слово, батюшка, что вы выслушаете меня съ кротостью и воздержите гнѣвъ свой.
   "Я снова вижу тебя" возкликнулъ лордъ Мельбурнъ съ полными слезъ глазами: "я вижу тебя, и все перенесу съ твердостью."
   -- Хорошо, батюшка, я все скажу -- прошептала Марія, прижавъ прекрасную свою голову къ колѣнямъ отца... Я замужемъ!...
   "Замужемъ?... за Артуромъ?"
   -- Нѣтъ, отвѣчала она едва-внятнымъ голосомъ, устремивъ за лорда Мельбурна потухающій взоръ свой; нѣтъ; мы разлучены за вѣки!-- и упала безъ чувствъ.
   Лордъ Мельбурнъ бросился къ дочери, стараясь подать сй возможную помощь; не смотря на свое отчаяніе и страхъ, онъ не позвалъ однакоже никого, и когда Марія опомнилась, онъ сказалъ ей мрачнымъ голосомъ:
   "Говори, говори; теперь я могу все выслушать."
   -- Батюшка, сказала Марія съ твердостью: вы знаете все, что случилось между мною и виконтомъ де-Вервилемъ; вы видѣли, что я отвергла его исканія. Я ненавидѣла, я презирала его, и, не смотря на это, онъ теперь мужъ мой!
   "Это невозможно! невозможно!" возкликнулъ лордъ Мельбурнъ. "Знаешь л иты, что онъ игрокъ, негодяй? знаешь ли ты все, что писали мнѣ о немъ изъ Франціи?.."
   -- О, батюшка, вы скоро узнаете, что я не могла поступитъ иначе!
   Марія снова впала въ мрачное отчаяніе, но, сдѣлавъ надъ собою усиліе, продолжала съ стоическою твердостью:
   "Когда я разсталась съ вами на крыльцѣ замка, мнѣ сдѣлалось очень-дурно; голова моя горѣла, жилы бились съ необыкновенною силой, и когда я пришла въ павильйонъ, со мною сдѣлалось такое оцѣпенѣніе, что я начала бояться серьёзной болѣзни. Я бросилась за диванъ и чувствовала, что физическія и нравственныя силы оставляли меня; мнѣ казалось, что я умираю; все кружилось вокругъ меня; я мысленно помолилась Богу, вспомнила объ Артурѣ, о васъ, батюшка, пожелавъ вамъ въ душѣ всего счастія... Потомъ глаза мои закрылись, какъ-будто какая-нибудь желѣзная рука налегла на нихъ; потомъ я уже ничего болѣе не чувствовала... Но какое пробужденіе ожидало меня!... О, батюшка! сначала думала я, что меня мучитъ страшный сонъ... Я открыла глаза... какой то человѣкъ сжималъ меня въ своихъ объятіяхъ; я узнала въ немъ виконта де-Вервиля. Безчестіе....
   "Презрѣнный!" возкликнулъ лордъ Мельбурнъ въ ярости... "О, онъ заплатитъ мнѣ жизнію!.. Если я паду -- сынъ мой отмститъ за тебя и Артуръ..."
   -- Ахъ! выслушайте, выслушайте меня, батюшка!... возразила Марія... Я была еще подъ вліяніемъ того страшнаго онѣмѣнія -- слѣдствія подлаго заговора противъ меня -- да, заговора, потому-что мнѣ дали какой-то ядъ, какое-то питье, которое, уничтоживъ всѣ нравственныя мои силы, усыпило меня тяжкимъ, глубокимъ сномъ. И кто же совершилъ это злодѣяніе?... Та, которая носитъ ваше имя,-- ваша женѣ, леди Мельбурнъ!...
   "О, это невозможно!" возкликнулъ несчастный отецъ, закрывъ лицо свое руками: "это невозможно!..."
   -- Она!... повторила Марія: она! Я вспомнила, что мы были однѣ съ нею у чайнаго столика; моя и ея чашки были налиты: Нелли въ нѣсколькихъ шагахъ отъ насъ искала карту Шотландіи; вы были заняты вашими журналами. Леди Мельбурнъ стала жаловаться, что ей холодно, и я встала, чтобь затворить лдно окно, которое осталось отвореннымъ. Тогда услыхала я надъ чашками какой-то странный стукъ, но онъ былъ такъ слабъ, что я не обратила на это никакого вниманія. Къ-тому же, могла ли я подозрѣать такой умыселъ? Однакожъ чай, выпитый мною, показался мнѣ непріятенъ и имѣлъ какой-то особенный запахъ; но я приписала все это испорченному моему вкусу, и только положеніе, въ какое я была повергнута послѣ, объяснило мнѣ все: леди Клементина была сообщницею виконта де-Вервиля.
   "И она также умретъ!" закричалъ лордъ Мельбурнъ съ неистовою яростью...
   -- Батюшка! возразила Марія: вы обѣщали выслушать меня съ терпѣніемъ; я прошу у васъ этого именемъ моихъ бѣдствій, которыхъ причиною была ваша женитьба!
   Лордъ Мельбурнъ, пораженный этими словами, упалъ на стулѣ... Несчастная дочь его продолжала".
   -- Я избавлю васъ отъ тѣхъ увѣреній въ почтеніи, раскаяніи и любви, которыя я была принуждена слышать отъ этого человѣка... Любви -- этому святому, высокому чувству, которое можетъ внушать только благородныя цѣли, осмѣлился онъ приписывать ужасный, подлый поступокъ, на который рѣшился. Я слушала его а молчала; я была какъ полумертвая и не имѣла въ себѣ ни малѣйшей силы защищаться, когда онъ поднялъ меня на руки и отнесъ въ карету, ожидавшую его у стѣнъ парка, близъ маленькой калитки, отъ которой у него былъ ключъ... Чувствуя, что меня увлекали изъ вашего дома, я хотѣла по какому-то инстинкту кричатъ и просить о помощи, но мысль подвергнуть жизнь вашу опасности остановила меня... Виконтъ былъ вооруженъ и объявилъ мнѣ, что не пощадилъ бы даже и васъ! Мы ѣхали скоро; обо всемъ этомъ путешествіи осталось во мнѣ только неясное возпоминаніе; я не могла считать ни часовъ, ни дней, ни ночей... Наконецъ прибыли мы въ Шотландію,-- въ Шотландію, гдѣ былъ мой братъ и Артуръ!... Я была въ такомъ оцѣпенѣніи, что не могла собрать мыслей своихъ... Какъ слабая жертва, безъ-ропота и сопротивленія позволила я вести себя къ какому-то человѣку, который соединилъ меня съ виконтомъ де-Вервилемъ. Я не скажу вамъ ничего объ этой церемоніи: я только въ молчаніи и съ какимъ-то безуміемъ покорилась ей.
   -- Виконтъ конечно запасся всѣми нужными бумагами, потому-что не встрѣтилъ никакого препятствія. Не спрашивайте у меня подробностей... не вашу дочь связывали тогда вѣчными узами,-- предъ алтаремъ стояла не миссъ Мельбурнъ, имѣвшая какую-нибудь волю. нѣтъ, тамъ была женщина полумертвая, нежелавшая ничего, кромѣ молчанія и покоя, преданная какому-то онѣмѣнію и преслѣдуемая страшными видѣніями. Съ этой минуты изнурительная лихорадка не оставляла меня, и, я чувствую, что жизнь мало-по-малу гасла въ груди моей. Но когда силы моя возвращались порою, когда слезы появлялись на глазахъ, и когда возпоминаніе объ Артурѣ западало мнѣ въ душу, когда я говорила сама себѣ, что мы разлучены навѣки.. о, какъ несчастлива была я тогда!.. Были минуты, когда мысль о самоубійствѣ приходила мнѣ въ голову... Но Богъ конечно простилъ мнѣ этотъ грѣхъ, потому-что разкаяніе мое было искренно. Я могла наконецъ молиться, могла обдумать свое положеніе и рѣшить свою участь.
   "Твою участь?" возразилъ лордъ Мельбурнъ: "нѣтъ, я одинъ могу еще разполагать ею... Этотъ бракъ недѣйствителенъ, и человѣкъ, осмѣлившійся на него, заплатить своею свободой, можетъ-быть, даже жизнію за свой недостойный поступокъ. Гдѣ онъ? гдѣ могу я найдти его?"
   -- Но еслибы вы стали подвергать жизнь свою опасности, если бы братъ мой и Артуръ стали стрѣляться съ нимъ, развѣ безчестіе, мнѣ нанесенное, будетъ тѣмъ смыто? Я вѣрю, что законы могутъ разторгнуть этотъ бракъ; но чтобы достигнутъ этого надобно, чтобъ цѣлое семейство предстало на судъ, и чтобъ я сама публично разсказала всѣ подробности ужаснаго произшествія, надобно, чтобъ безъ стыда и совѣсти изчислила я одно за однимъ всѣ оскорбленія, мнѣ нанесенныя, и чтобъ выдавая себя за жертву, заставила, можетъ-быть подумать, что собственное мое поведеніе дало поводъ къ такому поступку со мною. Но это еще не все: мнѣ пришлось бы обвинять жену вашу; и была бы принуждена сказать судьямъ моимъ, что та, которая носить теперь имя миледи Мельбурнъ, которую вы ввели въ свое семейство, была когда-то презрѣнная женщина, торговавшая собою...
   "Остановись, остановись, Марія!..."
   -- Нѣтъ, батюшка, продолжала она съ твердостію: вы должны узнать все, и убѣдиться, что, разкрывъ предъ глазами общества эту ужасную драму, мы покрыли бы только самихъ-себя неизгладимымъ позоромъ!.. Я Англичанка, у меня достанетъ твердости умереть, но я не въ-силахъ прибѣгать къ публичному суду для-того, чтобы утвердить мою невинность; нѣтъ, я никогда не соглашусь на это, и объявляю вамъ здѣсь съ клятвою, что развѣ только одинъ безчувственный трупъ мой можно будетъ привлечь предъ судей, но что живая я никогда не стану предъ ними.
   "Подумай, Марія: насъ трое противъ одного для отмщенія за тебя."
   -- Но если вы и прольете вашу кровь за меня, развѣ я не останусь женою злодѣя, котораго имя ношу теперь; и развѣ безчестіе, мнѣ нанесенное, смоется съ меня?... развѣ я не останусь навѣки разлученною съ Артуромъ? .. Не уже ли вы можете думать, что я соглашусь когда-нибудь скрыть позоръ свой подъ именемъ его супруги? И кто можетъ поручиться, чтобъ сомнѣніе не овладѣло когда-нибудь его душою и чтобъ презрѣніе не заступило въ сердцѣ его мѣсто любви? Нѣтъ, никогда не рѣшусь я на такое несчастіе... Участь моя рѣшена, и я умоляю васъ любовью вашей ко мнѣ и моимъ отчаяніемъ, оставить ее теперь такою, какою она должна быть!
   "Какъ! не уже ли ты думаешь, что соглашусь когда-нибудь видѣть этого подлеца? .."
   -- О, конечно нѣтъ! отвѣчала Марія съ благородною гордостью но выслушайте меня:
   -- Когда силы мои нѣсколько возвратились, я объявила виконту рѣшительно и твердо, что хочу возвратиться къ вамъ; онъ не сталъ этому противиться. Виконтъ человѣкъ, изполненный суетности, самонадѣянности и увѣренный, что женщина, однажды побѣжденная, остается побѣжденною навсегда... Онъ думаетъ, я увѣрена въ томъ, что ненависть моя къ нему и гнѣвъ будутъ непродолжительны онъ воображаетъ себѣ, что все кончится между вами какъ въ комедіяхъ, гдѣ прощеніе отца слѣдуемъ обыкновенно за обольщеніемъ дочери.
   -- Онъ оставилъ меня и пошелъ отдать приказаніе приготовитъ лошадей, которыя должны были принести насъ сюда. Оставшись одна, я увидѣла, что дверь комнаты, которую онъ занималъ, была отворена; пистолеты его и бумаги лежали на столѣ. Не знаю, отъ чего какой-то инстинктъ заставилъ, меня схватить его портфель, который я умѣла открыть; я вынула оттуда актъ, свидѣтельствовавшій о дѣйствительности моего брака и другую бумагу, касающуюся леди Клементины, и скрыла ихъ на груди моей. Виконтъ привезъ меня къ калиткѣ парка, а самъ отправился въ ближайшій городъ, ожидать отъ меня извѣстія. Я обѣщала писать къ нему; я увѣрена, что онъ надѣется возвратиться какъ зять вашъ, и конечно воображаетъ себѣ, что я скрою отъ васъ оскорбленіе, мнѣ нанесенное.
   "Злодѣй!"
   -- Я кончила, батюшка; твердость моя должна удивлять васъ и казаться даже непонятной. Но со времени этого ужаснаго произшествія во мнѣ произошла перемѣна, въ которой я сама-себѣ не умѣла отдать отчета. Я считаю себя женщиной, непринадлежащей уже этому міру, женщиной, которой счастіе разрушено на вѣки и которой жизнь отравлена бѣдствіями и позоромъ. Даже самая любовь моя къ Артуру, кажется, погасла въ моемъ сердцѣ; на краѣ могилы я желаю теперь только одного -- покоя и забвенія. Я чувствую, что не буду въ-состояніи перенести ни объясненій, ни сценъ, на угрозъ, не потерявъ разсудка... Скажу вамъ болѣе: чтобъ избавить себя отъ этого, я даже согласилась бы, мнѣ кажется, объявить себя сообщницею этого человѣка.
   "Бѣдная Марія!" возкликнулъ лордъ Мельбурнъ съ отчаяніемъ "О! какъ ты должна ненавидѣть своего несчастнаго отца!"
   -- Ненавидѣть васъ!... Ахъ! мнѣ кажется напротивъ, что я люблю васъ еще болѣе; вамъ такъ нужна любовь дѣтей вашихъ.
   "Но что же намъ дѣлать съ этимъ извергомъ?"
   -- Онъ хотѣлъ золота, батюшка -- дайте же ему это золото; поѣзжайте къ нему, но поклянитесь мнѣ прахомъ моей матери сохранить все ваше хладнокровіе.
   "Клянусь!"
   -- Дайге ему денегъ и назначьте ежегодную пенсію, если онъ подпишетъ, что отказывается отъ всѣхъ правъ на меня, и что никогда не возвратится въ Англію... Леди Клементина...
   "Я удалю ее, Марія... Два эти презрѣныя существа будутъ удержаны корыстолюбіемъ и угрозою моею предать ихъ суду, если они осмѣлятся нарушить покой нашъ. О, Марія, Марія! видя тебя столь прекрасной и великодушной, я удивляюсь твоей твердости и благоразумію; ты все предвидѣла, все рѣшила. Ни одна безполезная жалоба не вырвалась у тебя изъ груди, и ты все еще любишь несчастнаго отца своего, виновника всѣхъ твоихъ бѣдствій! О, дочь моя! Богъ послалъ тебя на землю, чтобъ напомнить людямъ объ ангелахъ своихъ: да оставитъ Онъ тебя на ней, чтобъ избавить отца твоего отъ отчаянія, и да пошлетъ тебѣ наконецъ спокойствіе!"
   -- Не станемъ говорить обо мнѣ, отвѣчала Марія, сжавъ отца въ своихъ объятіяхъ... Пойдемте, проводите меня въ мою комнату, гдѣ я провела столько спокойныхъ ночей и гдѣ просыпалась такъ весело...
   Было рѣшено, что лордъ Мельбурнъ отправится на-разсвѣтѣ въ городъ, гдѣ остался виконтъ де-Вервиль; о Маріи разгласится, будто она все это время провела въ одной бѣдной хижинѣ, куда ходила оказать помощь и гдѣ захворала... Это было конечно не совсѣмъ-правдоподобно, но люди лорда Мельбурна такъ уважали господъ своихъ, что не позволяли себѣ никакихъ разсужденій на ихъ счетъ; а леди Клементина была сама такъ виновна, что конечно не могла осмѣлиться ни на какую нескромность... Итакъ Марія не подвергалась никакимъ разспросамъ; къ тому же она была такъ слаба, что всѣ заботились только о томъ, чтобъ доставить ей возможное успокоеніе.
   Лордъ Мельбурнъ возвратился чрезъ три дня, потомъ уѣхалъ опять съ леди Клементиной и возвратился назадъ одинъ. Въ отсутствіи его пришли письма, отъ Вильяма и Артура. Марія не захотѣла даже взглянуть на адресъ,
   -- Что съ нею сдѣлалось? спрашивала сама себя Нелли. Я не узнаю ее; какъ измѣнила ее болѣзнь! смертная-блѣдность покрываетъ лицо ея, и на устахъ ея нѣтъ уже никогда прежней улыбки. Она не показываетъ ни малѣйшаго любопытства, не хочетъ даже узнать, что пишетъ Артуръ, тогда какъ я... И простодушная дѣвушка прятала на груда своей милыя сердцу ея письма, или прижимала ихъ къ устамъ своимъ.
   Когда отецъ ея возвратился, она выбѣжала къ нему на встрѣчу, для-того, чтобъ онъ поскорѣе разпечаталъ ихъ. Но и онъ также отвратилъ отъ нихъ свои взоры, и мрачное отчаяніе, казалось, совершенно овладѣло имъ... Цѣлые дни проводилъ онъ у дивана, на которомъ лежала Марія, потому-что оца была почти не въ-силахъ ходить... Бывали минуты, когда она, казалось, чувствовал; тебя лучше; но это съ каждымъ днемъ становилось все рѣже и рѣже.
   "О, Марія, Марія!" говорилъ ей отецъ ея: "такъ ты хочешь покинуть меня? Подожди по-крайней-мѣрѣ до-тѣхъ-поръ, пока смерть возьметъ насъ обоихъ вмѣстѣ: тебя прекрасную и невинную,-- меня безразсуднаго и виновнаго!..
  

VIII.

   Прошло уже нѣсколько мѣсяцевъ со времени отъѣзда Вильяма и Артура. Первыя письма ихъ были наполнены веселости и надеждъ; въ-особенности Артуръ со всею пылкостію души своей описывалъ счастіе и радость всего его семейства. Онъ говорилъ, какъ отецъ и мать его были счастливы тѣмъ, что могли скоро назвать Марію своею дочерью, описывалъ приготовленія, дѣлаемыя въ замкѣ для принятія ея, украшенія, которыми хотѣли еще болѣе улучшить долину, столь много ею любимую, и съ возторгомъ говорилъ о любви своей, которая въ разлукѣ съ каждыхъ днемъ все усиливалась.
   Но когда онъ получилъ печальный и несовсѣмъ-понятный для него отвѣтъ отца Маріи, когда онъ узналъ о болѣзни ея, безпокойство овладѣло имъ. Онъ чувствовалъ себя столько несчастливымъ, что скоро письма его было почти такъ же грустны, какъ самая грусть лорда Мельбурна, и волновали бѣдную Марію, приближая ее къ гробу.
   Наконецъ Артуръ увѣдомилъ о своемъ скоромъ возвращеніи; но леди Клифордъ сдѣлалась опасно больна, и онъ былъ принужденъ опять отсрочить отъѣздъ свой.
   Въ-продолженіе этого времени болѣзнь Маріи усилилась; бѣдная женщина напрасно старалась переносить съ стоическою твердостію страданія: смерть, нещадивщая ни красоты, ни юности, приближалась быстро и простерла уже на свою жертву губительную десницу.
   Лордъ Мельбурнъ послалъ въ Лондонъ за самымъ извѣстнѣйшимъ и искуснѣйшимъ докторомъ. Но что можетъ искусство противъ ранъ сердца, противъ яда, который былъ разлитъ по жиламъ Маріи? Напрасно употребляли всѣ средства, которыя можетъ только изобрѣсть наука,-- ничто не помогало больной; напротивъ, казалось, страданія ея увеличивались и она умоляла, чтобъ ее оставили въ покоѣ. Напрасно старались внушить ей надежду... Недовѣрчивая и твердая, она не вѣрила обманчивымъ обѣщаніямъ.
   Докторъ оставилъ ее, не взявъ съ собою даже и того утѣшенія, что успѣлъ хотя нѣсколько облегчать ея страданія.
   Въ день его отъѣзда вечеръ былъ мраченъ и дождливъ; древніе дубы парка качались, шумѣли отъ порывовъ сильнаго, холоднаго вѣтра; поверхность озера волновалась, водяныя птицы, оглашали воздухъ жалобными криками и, не смотря на все это, природа не была еще такъ грустна, какъ обитатели замка Мельбурн-Галль. Слуги, собравшись въ кухнѣ у очага, разговаривали шепотомъ о своей молодой госпожѣ, и часто забывали подкладывать дрова, чтобъ поддержать въ очагѣ гаснувшій огонь.
   "Кто остался въ прихожей?" спросила кормилица Маріи, проведшая нѣсколько ночей безъ сна у кровати больной и начинавшая дремать отъ усталости...
   -- Джемсъ, отвѣчали ей.
   "А кто видѣлъ сегодня стараго Пелама?" спросила она съ боязнію.
   -- Я, отвѣчала одна служанка: я хотѣла дать ему поѣсть, но онъ затрясъ головою и побѣжалъ въ паркъ...
   "Я слышу, какъ онъ воетъ подъ окнами замка; надобно сходить за нимъ" прибавила кормилица.
   -- Я нѣсколько разъ, уже загоняла его, продолжала ты же служанка: но онъ, все: выбѣгалъ вонъ.
   "Ну, въ такомъ случаѣ наша молодая барышня уже невстанетъ", воскликнула добрая старуха залившись слезами. "Я часто слышала, что вой собаки у кровати больнаго или подъ его окнами есть вѣрный признакъ смерти. Миссъ Марія не переживетъ этой ночи."
   -- Однакоже ей, кажется, нѣсколько-лучше, сказалъ вошедшій въ эту минуту Джемсъ: я только-что теперь подалъ въ ея комнату свѣчи. Милордъ сидитъ подлѣ дивана миссъ Маріи, которая была, такъ добра, что сама сказала мнѣ, что ей лучше. Надобно было, видѣть, какъ обрадовалась этому ваша молоденькая миссъ Нелли... Будемъ надѣяться.
   "Надѣяться!" сказала кормилица торжественнымъ тономъ, "нѣтъ, слышете ли, какъ воетъ Пелэмъ?"
   Служанка вышла и возвратилась черезъ минуту вмѣстѣ съ Пелэмомъ, котораго привела насильно; онъ печально, легъ у очага... Молчаніе водворилось въ кухнѣ, но оно было скоро прервано топотомъ лошадей -- конюхъ выскочилъ за дворъ, и почти въ ту же минуту Вильямъ и Артуръ въѣхали въ замокъ.
   -- Вотъ это лучше всѣхъ докторовъ на свѣтѣ! возкликнули слуги и выказывали радость свою, которую не раздѣляла съ ними только одна кормилица; напротивъ, она повторила тихимъ голосомъ:
   "Нѣтъ, нѣтъ, она уже не встанетъ! Пелэмъ опять убѣжалъ; вотъ онъ снова завылъ и все на томъ же самомъ мѣстѣ."
   Вильямъ и Артуръ вошли въ комнату; лордъ Мельбурнъ бросился въ объятія сына; Артуръ упалъ на колѣни предъ кроватью Маріи.
   -- "О!" возкликнула она: "я опять вижу тебя и могу теперь умереть!.."
   -- Умереть! повторилъ Артуръ, прижавъ ее крѣпко къ груда своей: умереть! ты?..
   -- "Успокойся, Артуръ" прошептала она нѣжно: "успокойся; дай мнѣ насладиться твоимъ присутствіемъ и присутствіемъ брата."
   Но ни тотъ, ни другой не сказали еще ни слова Нелли: Марія замѣтила имъ это. Вильямъ, осмотрѣвшись кругомъ, спросилъ мрачнымъ голосомъ:
   -- Что же случилось съ Маріей? Гдѣ леди Клементина?
   "Ея уже нѣтъ болѣе здѣсь" отвѣчалъ лордъ Мельбурнъ тихо и торжественно.
   Мрачное молчаніе воцарилось въ комнатѣ.
   "Милая Марія" сказалъ наконецъ бѣдный отецъ, "не пора ли тебѣ успокоиться... Я боюсь, что продолжительное..."
   -- "Мнѣ теперь очень-хорошо, батюшка; останьтесь со мною еще нѣсколько минутъ!"
   -- Но скажите, ради Бога, что съ нею? воскликнулъ въ отчаянія Артуръ: и что говоритъ докторъ?
   -- "Онъ уѣхалъ ныньче утромъ" отвѣчала Нелли почти весело, и сказалъ, чтобъ мы не мучили болѣе сестру лекарствами; не служить ли это доказательствомъ, что онъ не считаетъ болѣзнь ея важною."
   Марія и лордъ Мельбурнъ взглянули другъ на друга.
   "Какая дурная погода!" сказалъ съ грустною разсѣянностію несчастный отецъ.
   -- Да отвѣчалъ Вильямъ: лѣсъ стонетъ отъ порывовъ вѣтра, котораго визгъ долетаетъ даже сюда; но что это за стенанія, въ паркѣ?..
   Всѣ встали, Марія обернулась лицомъ къ стѣнѣ.
   -- "Это голосъ Пелэма" воскликнулъ Вильямъ: "зачѣмъ оставляютъ его на дворѣ въ такую погоду?"
   Онъ позвонилъ и приказалъ, сходить за нимъ. Всѣ молчали, думая, что Марія заснула; но Артуръ тихо подошелъ къ ней и хотѣлъ приподнять скатившуюся руку своей невѣсты: рука эта была холодна какъ ледъ.
   Марія уже не существовала.
   Стенанія стараго Пелэма замолкли, онъ лежалъ мертвый подъ окнами спальни юной госпожи своей.

"Отечественныя Записки", No 8, 1840

  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru