Эйзенштейн С. М. Избранные произведения: В 6 т. Т. 1.
М.: Искусство, 1964.
С экрана в жизнь
Всякое явление имеет случайную, поверхностную видимость, И оно же имеет под собой глубоко таящуюся закономерность. Так было и с фильмом "Потемкин". К двадцатилетнему юбилею годовщины 1905 года была задумана Агаджановой-Шутко {Агаджанова-Шутко Нина Фердинандовна (р. 1889) -- советский кинодраматург. Автор нескольких сценариев на историко-революционную тему. В начале 1925 г. Юбилейная комиссия ЦИК СССР по подготовке к празднованию 20-летия первой русской революции поставила перед Госкино задачу подготовить фильм о революционных событиях 1905 г. Сценарий было поручено написать Н. Ф. Агаджановой. Она привлекла к этой работе Эйзенштейна. Однако из написанного ими совместно сценария "1905-й год" позже Эйзенштейном в силу ряда обстоятельств был взят лишь один эпизод -- восстание матросов на броненосце "Князь Потемкин-Таврический".} и мною большая эпопея "1905", куда эпизод восстания на броненосце "Потемкин" входил наравне с другими эпизодами, которыми был так богат этот год революционной борьбы.
Начались "случайности". Подготовительные работы юбилейной комиссии затянулись. Наконец возникли осложнения со съемками картины в целом. Наступил август, а юбилей был назначен в декабре. Оставалось одно: из всей эпопеи выхватить один эпизод, но такой эпизод, чтобы в нем не утерять ощущение целостности дыхания этого замечательного года.
Еще беглая случайность. В сентябре есть съемочное солнце только в Одессе и Севастополе. В Севастополе и Одессе разыгралось восстание "Потемкина". Но здесь уже вступает и закономерность: эпизод восстания на "Потемкине", эпизод, которому Владимир Ильич уделял в свое время особое внимание, вместе с тем является одним из наиболее собирательных эпизодов для всего года. И вместе с тем любопытно вспомнить сейчас, что этот исторический эпизод как-то был в забытьи: где бы и когда бы мы ни говорили о восстании в Черноморском флоте, нам сейчас же начинали рассказывать о лейтенанте Шмидте, об "Очакове", "потемкинское" восстание как-то более изгладилось из памяти. Его помнили хуже. О нем говорили меньше. Тем более важно было поднять его наново, приковать к нему внимание, напомнить об этом эпизоде, вобравшем в себя столько поучительных элементов техники революционного восстания, столь типичного для эпохи "генеральной репетиции Октября".
А эпизод действительно таков, что в нем звучат почти все мотивы, характерные для великого года. Восторженность на Одесской лестнице и зверская расправа перекликаются с Девятым января. Отказ стрелять в "братьев", эскадра, пропускающая мятежный броненосец, общие настроения поголовной солидарности -- все это перекликается с бесчисленными эпизодами этого года во всех концах Российской империи, передающими потрясение ее основ.
Один эпизод отсутствует в фильме -- финальный рейс "Потемкина" в Констанцу {Финальный рейс "Потемкина" в Констанцу, -- Лишенный возможности пополнения запасов топлива и продовольствия, броненосец "Потемкин" был вынужден уйти в Румынию, в порт Констанца. 25 июня 1905 г. его команда сошла на румынский берег.}. Тот эпизод, который к "Потемкину" сугубо прикопал внимание всего мира. Но этот эпизод доигрался уже за пределами фильма -- доигрался в судьбе самого фильма, в том рейсе по враждебным нам капиталистическим странам, до которого дожил фильм.
Авторы картины дожили до того величайшего удовлетворения, которое может дать работа над историческим революционным полотном, когда событие с экрана сходит в жизнь. Героическое восстание на голландском военном судне "Цевен провинсиен" {Финальный рейс "Потемкина" в Констанцу, -- Лишенный возможности пополнения запасов топлива и продовольствия, броненосец "Потемкин" был вынужден уйти в Румынию, в порт Констанца. 25 июня 1905 г. его команда сошла на румынский берег.}, матросы которого на суде показали, что все они видели фильм "Потемкин", -- вот то, о чем хочется вспомнить сейчас.
О тех броненосцах, на которых кипит такая же революционная энергия, такая же ненависть к эксплуататорской власти, такая же смертельная злоба к тем, кто, вооружаясь, зовет не к миру, а к новой бойне, к новой войне. О том величайшем зле, имя которому -- фашизм. И твердо хочется верить, что на приказ фашизма наступать на социалистическую родину пролетариата всего мира его стальные дредноуты и сверхдредноуты ответят подобным же отказом стрелять, ответят не огнем орудий, а огнем восстаний, как это сделали великие герои революционной борьбы -- "Князь Потемкин Таврический" тридцать лет тому назад и славный голландский "Цевен провинсиен" на наших глазах.
КОММЕНТАРИИ
Статья написана в 1935 г. в связи с 10-летием выхода на экран фильма "Броненосец "Потемкин"" и опубликована в газете "Комсомольская правда" 27 июня 1935 г., по тексту которой и печатается ныне. Подлинника не сохранилось.
В период подготовки фильма в 1925 г. в печати было опубликовано несколько бесед с Эйзенштейном (в газетах: "Кино" от 7 июля 1925 г.; "Вечерняя Москва" от 22 июля 1925 г.; "Комсомольская правда" от 5 августа 1925 г.). В журнале "Советский экран" (No 2 за 1926 г.) были опубликованы ответы Эйзенштейна на анкету -- "Что говорят о "Броненосце "Потемкин""". В архиве Эйзенштейна сохранилась в незаконченном виде его статья "Констанца" (Куда уходит броненосец "Потемкин") (ЦГАЛИ, ф. 1923, оп. 1, ед. хр. 910).