Lib.ru/Классика: Джекобс Уильям Уаймарк. Под чужим флагом

Под чужим флагом

Старший помощник капитана на нашем судне был настоящий зверь с матросами. Более грубого и жестокого человека мне еще не приходилось встречать. Он постоянно осыпал матросов самыми невероятными ругательствами и придирался ко всякой мелочи, наказывая без пощады за малейшую провинность. Но всякий понимает, что такое дисциплина на корабле, и мы все дрожали перед ним.

В особенности этот помощник невзлюбил одного из наших парней, которого звали Билль Кузенс. Билль, к несчастью, был ярко-рыжим, и помощник буквально затравил его, издеваясь над цветом его волос. Нас всех спасало отчасти только то обстоятельство, что капитан был сравнительно приличным парнем, и потому помощник мог издеваться над нами лишь в его отсутствие.

Наше судно стояло в Калькутте, и как-то вечером после ужина мы сидели все в кубрике, когда вошел Билль. По его виду мы сразу поняли, что у него только-что был "разговор" с помощником. Билль сел в сторонке и несколько минут молчал, видимо, еще не успокоившись после полученной взбучки. Затем его прорвало.

-- Я изобью его в конце концов! Помяните мои слова, -- проговорил он взволнованно.

-- Не будьте дураком, Билль, -- сказал Джо Смит.

-- Эх, если бы только я мог поймать его одного, -- продолжал Билль прерывающимся голосом, -- если бы только я мог побыть с ним наедине минут десять, без всяких свидетелей... Но, конечно, если я вздую его, это будет бунт.

-- Вы не могли бы, Билль, если бы это и не был бунт, -- сказал опять Джо Смит.

Старший помощник, следует пояснить, был здоровый парень.

-- Он ходит по городу, как будто вся Калькутта ему принадлежит, -- вставил Тед Хилль. -- Когда ему встречаются индусы, он бросается на них, как бешеный, и колотит их своими железными кулаками, хотя они обходят его за несколько шагов, чтобы дать дорогу.

-- Почему они ему не ответят тем же? -- сказал Билль. -- Я бы это сделал на их месте.

Джо Смит усмехнулся:

-- Отчего же вы этого не делаете? -- спросил он.

-- Потому что я ее индус, -- ответил Билль.

-- Ну, что же, -- сказал Джо очень серьезно, -- вымажьте чем-нибудь темным лицо, руки и ноги, наденьте тюрбан и лохмотья индуса, отправьтесь на берег и повстречайтесь с ним.

-- Я пойду с вами, Билль, если вы решитесь на это, -- произнес один из наших, по имени Боб Поллан.

Идея эта им понравилась. Они долго обсуждали ее, и затем Джо Смит, который, видимо, принял горячее участие в деле, отправился на берег и достал для них нужную одежду и тюрбаны.

Когда они примерили индусские лохмотья, возник вопрос, чем покраситься. Уголь слишком царапался, а мазаться чернилами Билль не хотел. Тогда Тед обжег пробку и начал мазать ею нос Биллю, прежде чем она остыла. Но Биллю это не понравилось.

-- Послушайте, Билль, -- сказал нам корабельный плотник, -- вам ничем нельзя угодить. И я вам скажу прямо -- вы увиливаете.

-- Это наглая ложь, черт вас возьми! -- ответил ему Билль запальчиво.

-- Ладно. Если так, то у меня есть в одной жестянке подходящий материал, чтобы сделать из вас настоящего индуса, -- сказал плотник, -- и если вы заткнете свою скверную пасть, то я сам вас выкрашу.

Билль был даже польщен этим предложением, так как плотник выше простого матроса, каким был Билль. Плотник выкрасил его так, что он стал совершенным арапом, да еще отполированным. Затем Боб Поллан сел на табуретку, и плотник вымазал его краской из той же жестянки. Когда Билль и Боб надели тюрбаны, оба стали совершенно неузнаваемы.

-- Немного стягивает лицо, -- сказал Билль, раскрывая и закрывая рот.

-- Это пройдет, -- ответил плотник. -- Вы не можете не ворчать, Билль.

-- Смотрите же, вздуйте его хорошенько, Билль, -- сказал Джо Смит. -- Вас двое, и если как следует возьмете его в переплет, он не скоро забудет этот рейс.

-- И дайте ему начать первым, -- напомнил Тед Хилль. -- Он наверняка сам свяжется с вами, как только вы попадетесь ему на дороге. О, сколько бы я дал, чтобы увидеть, как вы начнете лупить его!

Когда стемнело, оба сошли на берег, напутствуемые самыми горячими пожеланиями успеха, а мы все уселись на баке и начали обсуждать судьбу помощника. Он еще раньше отправился на берег, и Тед Хилль с удовольствием заметил, что он особенно франтовски приоделся.

Было, должно быть, около одиннадцати часов ночи. Я сидел со Смитом у правого борта около камбуза, когда послышался шум на берегу. Это был старший помощник, возвращавшийся на корабль. Шляпы на нем не было. Галстук вылез за ухо. Рубашка и воротничок были изорваны в клочья.

Второй и третий помощники подбежали к нему, чтобы узнать, в чем дело, и пока он им рассказывал, на палубу поднялся и подошел к ним капитан.

-- Неужели вы хотите сказать, м-р Фингель, -- проговорил изумленным голосом капитан, -- что вас так отделали эти кроткие вежливые индусы?

-- Индусы, сэр! -- громовым голосом вскричал старший помощник. -- Конечно, нет, сэр! На меня напало пять германских матросов. Я избил их всех!

-- Рад слышать это, -- сказал капитан.

А второй и третий помощники погладили по спине старшего -- совсем как вы погладите собаку, которую не знаете.

-- Они были здоровые ребята, -- продолжал старший помощник, -- и мне недешево обошлось это дельце. Посмотрите на мой глаз.

Второй помощник зажег спичку и осветил его. Это, действительно, была красота.

-- Надеюсь, что вы заявили полиции? -- спросил капитан.

-- Нет, сэр, -- ответил тот, гордо выпрямившись. -- Я не нуждаюсь в защите полиции. Пятеро -- это большое число, но я разогнал их всех и не думаю, что они когда-нибудь затронут опять британского моряка.

-- Вам надо отдохнуть, -- сказал второй помощник. -- Ложитесь-ка спать.

И, взяв его под руку, он повел старшего в каюту.

Когда все они ушли, мы стали обсуждать услышанное, стараясь догадаться, что произошло и как это Билль Кузенс и Боб Поллан превратились вдруг в пять германских матросов.

-- Помощник врет, -- сказал плотник. -- Ему стыдно признаться, что поколотили его индусы.

Мы все тоже так думали, но пришлось подождать еще почти час, пока явились те двое и подтвердили нашу догадку. И громадная разница была между тем, как взошли на борт они и помощник. Они явились без всякой помпы и прокрались на судно совершенно бесшумно. Первое, что мы увидели, когда они вернулись, была босая черная пятка, показавшаяся на верхней ступеньке трапа, ведущего в кубрик, и осторожно ощупывавшая следующую ступеньку.

Пятка была Боба. Он спустился вниз, спиной к нам, не говоря ни слова, и мы увидели, что он держит еще чью-то черную ногу и ставит ее со ступеньки на ступеньку, сводя кого-то вниз. Это был Билль. И изо всех жалких и несчастных индусских нищих, каких вы только могли видеть, Билль оказался самым страшным и жалким, когда добрался до кубрика. Он бессильно опустился на нижнюю койку и обеими руками ухватился за свою распухшую голову.

Боб сел рядом с ним, и так они сидели, молча и не двигаясь, больше похожие на восковые фигуры, чем на живых людей.

-- Я вижу, вы сделали это, Билль, -- сказал, наконец, Джо Смит, долго прождав, пока они заговорят сами. -- Расскажите же нам, как все произошло.

-- Нечего рассказывать, -- произнес Билль очень кисло. -- Мы его поколотили, вот и все.

-- И он нас тоже поколотил, -- сказал Боб со стоном. -- У меня болит все тело, а ноги...

-- Что такое у вас с ногами? -- спросил Джо.

-- Отдавлены пальцы, -- ответил Боб отрывисто. -- Вдребезги отдавлены, -- прибавил он затем. -- Никогда еще в жизни не был я в такой перепалке. Он дрался, как бешеный. Я думал, что он убил Билля.

-- Я бы предпочел, чтобы он меня убил, -- произнес Билль с болезненным стоном. -- Мое лицо стало сплошной раной. Я не могу дотронуться до него.

-- Неужели вы, вдвоем, не смогли его вздуть? -- с удивлением спросил Джо.

-- Во всяком случае, он нас тоже поколотил, -- сказал Билль. -- Мы подошли к нему вплотную, чтобы он сам начал драку, и первым делом он отдавил нам ноги. А потом казалось, будто мы попали под ветряную мельницу с большими железными молотками вместо крыльев.

Он еще раз простонал, повернулся лицом к борту и, когда мы продолжали его расспрашивать, только ругался в ответ.

Оба, видимо, были в совершенном изнеможении и, в конце-концов, заснули, не раздеваясь и не смыв даже краску, которой были вымазаны.

На другой день я проснулся раньше обычного времени от звуков чьего-то голоса и всплесков воды. Это продолжалось так долго, что я потерял надежду вновь заснуть, открыл глаза и, соскочив с койки, увидел Билля, обливавшегося водой над тазом и невероятнейшим образом ругавшегося.

-- В чем дело, Билль? -- спросил, зевая, тоже проснувшийся от этого шума Джо Смит.

-- У меня так избита кожа, что я еле могу дотронуться до нее, -- сказал Билль, наклонившись над тазом и растирая лицо мокрыми руками. -- Ну что, сошла краска?

-- Сошла ли краска? -- переспросил Джо. -- Конечно, нет. Отчего вы не возьмете мыло?

-- Мыло... -- заорал Билль диким голосом. -- Черт вас возьми, я уже извел больше мыла, чем трачу обычно в полгода.

-- Очевидно, плохо мылились, сказал Джо. -- Намыльтесь хорошенько.

Билль осторожно положил мыло на табуретку, подошел к Джо и рассказал ему в самых ужасных выражениях, что он с ним сделает, когда оправится от побоев и восстановит свои силы.

Затем слез с койки Боб Поллан и тоже начал пробовать отмыть краску с своего лица. Оба долго продолжали мылиться и мыться. Затем подходили к свету и осматривали друг друга, стараясь уверить себя, что краска сходит, пока не извелись окончательно. Билль задел ногой, опрокинул ведро с водою и стал бегать по кубрику, как сумасшедший.

-- Да, ведь, плотник вымазал вас, -- сказал кто-то из наших. -- Заставьте его и отмыть краску.

Вы не поверите, с каким трудом нам удалось, наконец, разбудить этого человека. Он еще не совсем проснулся, когда его стащили с койки, посадили перед этими двумя несчастными и сказали, чтобы он снял с них свою краску.

-- Не думаю, что здесь найдется что-нибудь подходящее для этого, -- произнес он в конце концов, когда очнулся и пришел в себя. -- Я забыл к тому же, чем это смывается.

-- Вы что же? Хотите сказать, что мы на всю жизнь останемся индусами? -- заревел громовым голосом Билль.

-- Ничего подобного! -- с негодованием ответил плотник. -- Краска сама сойдет с течением времени. И я думаю, если будете каждый день бриться, это ускорит дело.

-- Я сейчас достану свою бритву! -- прорычал таким же диким голосом Билль. -- Держите его, Боб. Я срежу голову этому бандиту!

Он, действительно, полез в свой сундук и достал бритву, но мы, конечно, все соскочили с коек, оттащили его от плотника и твердо дали ему понять, что этот номер не пройдет. Затем мы усадили его и Боба и начали пробовать над ними все, что только могли придумать, начиная от смазочного масла и кончая холодным чаем, клали им припарки и компрессы, но что бы мы ни делали, их физиономии становились только более блестящими, не меняясь в цвете.

-- Ничего не выйдет, я, ведь, вам говорил, -- сказал плотник. -- Это самая прочная краска, какую я знаю. Вы не поверите, если я скажу, сколько стоит одна маленькая коробка ее.

-- Ладно. Вы были с нами заодно во всей этой штуке, -- произнес Билль дрожавшим от злости голосом. -- Вы сделали это, чтобы мы могли вздуть помощника, и что будет нам за это, будет и вам.

-- Я не думаю, чтобы скипидар помог, -- сказал плотник, быстро поднявшись, -- но надо попробовать.

Он принес скипидар, вылил немного на тряпку и дал ее Биллю, сказав, чтобы тот растер ею лицо. Билль мазнул ею лицо, но в ту же секунду вскочил со страшным криком, уткнулся головой в рубашку Симмонса и начал с ожесточением вытирать ею лицо. Потом бросил опешившего Симмонса, оттолкнул одного из наших, умывавшегося около ведра с чистой водой, и окунул лицо в воду. После этого стал прыгать и скакать, как сумасшедший. Затем опять бросился на свою койку, закутал лицо в одеяло и начал раскачиваться и стонать, как умирающий.

-- Не пробуйте эту штуку, Боб, -- произнес он, наконец.

-- Не собираюсь, -- ответил тот. -- Хорошо, что вы первый попробовали.

Один из нас еще что-то предложил, но эти двое ответили такими проклятиями, что мы перестали их трогать.

Положение было отчаянное, и все мы это понимали. Сначала заговорил один из команды, сделав легкий намек, затем другой, и так продолжалось, пока Билль не повернулся к нам с угрожающим видом и не попросил в очень решительных выражениях сказать ясно и прямо, в чем дело.

-- Да очень просто, -- сказал Джо мягким тоном. -- Дело, видите ли, в том, Билль, что нам всем влетит, когда помощник узнает...

-- Да, влетит всем, -- подтвердил Билль, кивнув головой.

-- Между тем, -- продолжал Джо, вопросительно поглядывая на остальных в ожидании поддержки, -- если бы мы собрали для вас кое-какую небольшую сумму, чтобы вы могли дезертировать...

-- Да, да! Верно, верно! -- раздались голоса со всех сторон. -- Браво, Джо!

-- Вот как! Дезертировать? -- сказал Билль. -- А куда же прикажете нам деваться, если мы сбежим с нашего судна?

-- Ну, это уже вам виднее, -- ответил так же ласково Джо. -- Тут много кораблей с недостаточным числом команды. Всякий капитан будет рад принять таких первоклассных моряков, как вы и Боб.

-- А как насчет наших коричневых рож? -- спросил Билль тем же злобно неблагодарным и насмешливым тоном.

-- Это можно обойти, -- сказал Джо.

-- Как? -- воскликнули одновременно Билль и Боб.

-- Наймитесь, как негры-коки, -- ответил Джо, хлопая себя по коленкам и обводя всех торжествующим взглядом.

Некоторые люди не понимают доброты и хороших чувств, Джо говорил совершенно искренно, и никто из нас не сказал бы, что это плохая мысль, но, конечно, мистер Билль Кузене не мог не счесть себя оскорбленным. Я это объясняю лишь тем, что вся история с дракой и краской повлияла на его мозги. Так же отнесся к предложению Джо Смита и Боб. Очевидно, и с ним было то же самое. Во всяком случае, другого оправдания для них я подыскать не могу.

Словом, никто из нас не был в силах завтракать и не мог ничего делать, пока эти двое сидели, скорчившись в углу и не двигались.

-- Я бы никогда не дал им этой краски, -- сказал, наконец, плотник, когда всякие увещания оказались бесполезны, -- если бы знал, что они будут себя так держать. Они сами хотели, чтобы я их раскрасил.

-- Помощник их убьет, -- сказал Тед Хилль.

-- Он их посадит в тюрьму, вот что он сделает, -- прибавил Джо Смит. -- Это серьезная вещь -- отправиться на берег и напасть там на старшего помощника.

-- Вы все замешаны в этом, -- ответил Билль. -- Я намерен сделать полное и чистосердечное признание. Джо Смит нас подговорил к этому, плотник нас выкрасил, а все остальные нас подбодряли,

-- Джо достал нам платье, -- прибавил Боб. -- И я знаю, где он его достал.

Неблагодарность этих людей была так поразительна, что мы сначала решили прекратить с ними всякие сношения, но лучшие чувства одержали верх, и мы устроили нечто вроде митинга, чтобы обсудить, что делать. Но что мы ни предлагали, эти двое на все отвечали отказом с самыми ужасными проклятиями, и в конце концов нам пришлось подняться на палубу, ничего не решив, кроме того, что мы будем клясться в полном своем незнании и непричастности к этому делу.

-- Единственный совет, какой мы можем вам дать, -- сказал Джо, поднимаясь по трапу и оборачиваясь к ним, -- это сидеть здесь и не показываться наверх, как можно дольше,

Почти первым, кого мы встретили на палубе, был старший помощник. Вид у него был замечательный. Левый глаз его был закрыт повязкой, а правый весь почернел. Нос распух, а губы были разорваны, но капитан и младшие помощники возились с ним, как с героем, и он, казалось, был даже доволен своим приключением.

-- А где еще двое из команды? -- спросил он немного погодя, уставившись в нас своим черным глазом.

-- Кажется внизу, сэр, -- ответил плотник, весь дрожа.

-- Привести их! -- скомандовал помощник Джо Смиту.

-- Есть, сэр, -- ответил Джо, не двигаясь.

-- Ступайте же за ними, черт вас возьми! -- заорал помощник.

-- Они... нездоровы, сэр, -- произнес через силу Джо.

-- Вызвать их наверх сию минуту, каналья, -- взревел помощник и, прихрамывая, угрожающе двинулся к Джо.

Джо беспомощно пожал плечами, побежал к люку кубрика и крикнул вниз.

-- Они идут, сэр, -- доложил он, вернувшись к помощнику.

Мы все продолжали делать свою работу так старательно, как никогда еще в жизни. Капитан в это время говорил со старшим помощником о полученных им в драке повреждениях и ругал германцев, как вдруг вскрикнул и быстро отступил на шаг, изумленно раскрыв глаза. Мы обернулись и увидели этих двух арапов, медленно приближавшихся к капитану.

-- Тысяча дьяволов, м-р Фингель! -- воскликнул капитан. -- Что это такое?

Никогда в жизни ни у одного человека не видел я такого взгляда, какой был в этот момент у помощника. Три раза он открывал рот, чтобы заговорить, и опять закрывал его, не испустив ни звука. Жилы на его лбу надулись ужаснейшим образом, а лицо стало багровым.

-- Это волосы Билля Кузенса, -- сказал сам себе капитан. -- Это волосы Билля Кузенса.

Боб подошел к нему, немного сзади плелся, прихрамывая, Билль, и оба остановились прямо перед капитаном. Боб попытался слабо улыбнуться.

-- Не делайте мне гримас, сэр! -- заревел неистовым голосом капитан. -- Что это значит? Что вы с собой сделали?

-- Ничего, сэр, -- сказал робко Билль. -- Это нам сделали.

Плотник, починявший в эту минуту бочонок, затрепетал, как лист, дрожащий на ветре, и посмотрел на Билля таким взором, который мог бы растопить камень.

-- Кто это сделал? -- спросил капитан.

-- Мы были жертвами бесчеловечной жестокости, сэр! -- произнес Билль, всеми силами стараясь избежать взгляда помощника, хотя это было невозможно.

-- Я так и думал, -- сказал капитан. -- Вас избили к тому же.

-- Да, сэр, -- ответил Билль самым почтительным тоном. Мы с Бобом были на берегу вчера вечером, собирались осмотреть город, когда на нас вдруг напали пять каких-то иностранцев.

-- Что... -- вскричал капитан.

Я не могу повторить, что выкрикнул в этот же момент старший помощник.

-- Мы бились с ними, сколько у нас хватило сил, сэр, -- продолжал Билль, -- но потеряли сознание от побоев и, когда пришли в себя, то оказались в таком виде.

-- Что это были за люди? -- спросил капитан уже возбужденно, видимо чрезвычайно заинтересованный.

-- Моряки, сэр, -- вставил Боб с своей стороны. -- Голландцы, германцы, или что-то в этом роде.

-- Был среди них один очень высокий с громадной бородой? -- спросил капитан, возбуждаясь все больше и больше.

-- Да, сэр, -- ответил Билль изумленным голосом.

-- Та же банда, -- сказал капитан. -- Та же банда, которая напала на м-ра Фингеля. Ясно, как день. М-р Фингель, ваше счастье, что им не удалось и вас выкрасить.

Я думал, что помощник лопнет. На него нельзя было смотреть без страха.

-- Я не верю ни одному слову, -- сказал он, наконец.

-- А почему? -- резко спросил капитан.

-- Не верю, -- упорно произнес помощник, и его голос дрожал от сдерживаемой ярости. -- У меня есть свои основания.

-- Но не думаете же вы, что эти бедняги сами себя выкрасили для забавы? -- сказал капитан.

Помощник ничего не мог ответить на это.

-- А затем сами себя избили, тоже для забавы? -- прибавил капитан насмешливо.

Старший помощник опять ничего не ответил. Он беспомощно огляделся кругом и увидел, что второй и третий помощники быстро переглянулись, а вся команда тщетно старалась примять самый невинный вид. Я думаю, он понял, что проиграл.

Он отвернулся и ушел в свою каюту, а капитан, прочитав нам маленькое наставление о том, что не следует ввязываться в бесцельную драку, послал Билля и Боба назад в кубрик и велел им лечь и отдохнуть. Он был так добр к ним, что в течение всего рейса сильно интересовался постепенным изменением в цвете их физиономий.

------------------------------------------------------------------------------

Текст издания: журнал "Вокруг света" No 40, декабрь 1928 г.

Оставить комментарий Джекобс Уильям Уаймарк (перевод: Без указанию переводчика) (yes@lib.ru) Год: 1899 Обновлено: 15/01/2022. 23k. Статистика. Рассказ: Проза, Переводы, Юмор и сатира Рассказы	Скачать FB2 Ваша оценка:
Аннотация: False Colours. Русский перевод 1928 г. (без указания переводчика).

Джекобс Уильям Уаймарк Под чужим флагом

Под чужим флагом

Джекобс Уильям Уаймарк
Под чужим флагом