Дейч Лев Григорьевич
Кровавые дни

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Эпизод из русско-китайской войны.

   

Л. Дейчъ.

Кровавые дни.

Эпизодъ изъ русско-китайской войны.

Разсказъ очевидца *).

   *) Разсказъ этотъ, въ нѣсколько измѣненномъ видѣ, появился недавно на англійскомъ, французскомъ, нѣмецкомъ, голландскомъ, итальянскомъ, польскомъ и еврейскомъ языкахъ. Нѣкоторые изъ сообщенныхъ въ немъ фактовъ приведены были года четыре тому назадъ и въ нашихъ періодическихъ органахъ печати. Издат.
   
   Происшествіе, о которомъ я намѣренъ разсказать здѣсь случилось въ Амурской области, граничащей, какъ извѣстно, съ Манчжуріей -- театромъ недавнихъ военныхъ дѣйствій. Время, когда оно произошло -- 1900 г., также очень памятно, особенно для жителей Сибири, такъ какъ то было въ періодъ русско-китайской войны. Какова была послѣдняя, мы увидимъ это ниже. Пока скажу лишь, что, несмотря на всевозможныя лишенія, бѣдствія и несчастія, причиненныя ею многимъ, она не можетъ итти ни въ какое сравненіе съ русско-японской войной, память о которой еще такъ свѣжа у каждаго изъ современниковъ. Во раньше, чѣмъ сообщу объ ужасномъ эпизодѣ, составляющемъ тему настоящаго очерка, скажу нѣсколько словъ о мѣстѣ дѣйствія.
   Амурская область, присоединенная къ Россіи, какъ извѣстно, въ 50-хъ годахъ минувшаго столѣтія сибирскимъ генералъ-губернаторомъ Н. Муравьевымъ, который за это былъ возведенъ въ графское достоинство, до сихъ поръ крайне слабо населена: въ ней къ началу настоящаго столѣтія числилось только 100.000 жителей, болѣе трети которыхъ приходилось на городъ Благовѣщенскъ. Къ тому же немалый процентъ этого населенія составляли подданные сосѣдней страны -- манчжуры и китайцы. Большинство населенныхъ пунктовъ этой области составляютъ основанныя графомъ Муравьевымъ-Амурскимъ казачьи станицы, которыя расположены вдоль лѣваго берега Амура и его притоковъ, являющагося на значительномъ протяженіи границей между нашей и китайской имперіями. Кромѣ занятій земледѣліемъ, населеніе получаетъ сравнительно большіе заработки на многочисленныхъ золотыхъ пріискахъ этой области, считающихся одними изъ богатѣйшихъ въ Сибири.
   Главнымъ и вмѣстѣ единственнымъ городомъ Амурской области, по своимъ размѣрамъ превосходящимъ нѣкоторыя европейскія государства, является Благовѣщенскъ, имѣвшій въ описываемое время 38,000 жителей. Онъ расположенъ на лѣвомъ, низменномъ берегу р. Амура; большинство зданій въ немъ деревянныя, и въ немъ нѣтъ никакихъ укрѣпленій. Въ самомъ городѣ и въ его окрестностяхъ издавна, проживали китайскіе подданные, въ качествѣ крупныхъ и мелкихъ торговцевъ, ремесленниковъ, прислуги и чернорабочихъ. На окраинѣ Благовѣщенска для нихъ отведенъ былъ отдѣльный участокъ, называвшійся "китайскимъ кварталомъ", всѣ постройки котораго -- "фанзы", носили вполнѣ своеобразный, національный характеръ. Десятки лѣтъ многіе китайскіе подданные мирно жили въ средѣ русскихъ, принося огромную пользу нашему населенію своимъ трудомъ, что признавалось рѣшительно всѣми безпристрастными людьми. До невѣроятности ограниченные въ своихъ потребностяхъ, китайцы и манчжуры рѣшительно никогда небыли замѣчены не только въ какихъ-нибудь преступленіяхъ, но даже въ мелкихъ предосудительныхъ проступкахъ. Ихъ честность, добросовѣстность и прямота были обще-признанными чертами ихъ характера, и во многихъ крупнымъ учрежденіяхъ, въ разныхъ промышленныхъ фирмахъ и компаніяхъ, а также въ частныхъ домахъ, на китайскихъ подданныхъ, какъ на служащихъ и прислугу, всѣ безусловно полагались и вполнѣ имъ довѣряли. Они, какъ говорится, были способны на всѣ руки, и во многихъ русскихъ семьяхъ, имѣвшихъ въ качествѣ прислуги молодыхъ китайцевъ и манчжуръ, къ нимъ привязывались, какъ къ роднымъ. Нерѣдко ихъ обучали русскому языку, каковому занятію они предавались съ удивительнымъ прилежаніемъ: за русской книжкой и письмомъ они просиживали далеко за полночь и, благодаря такому усердію, дѣлали быстрые успѣхи.
   Какъ разъ противъ Благовѣщенска,-- на правомъ берегу Амура,-- находилось небольшое китайское селеніе Сахалянъ. Между жителями обоихъ беретовъ были постоянныя сношенія: лѣтомъ -- на лодкахъ и джонкахъ, а зимою -- по льду, такъ какъ китайцы и манчжуры являлись главными поставщиками для жителей Благовѣщенска разныхъ съѣстныхъ припасовъ, въ особенности овощей. Отношенія между жителями обѣихъ странъ были самыя мирныя: какъ русскіе подданные, такъ и китайскіе, безъ всякихъ рѣшительно предосторожностей и паспортовъ свободно переходили въ сосѣднее иностранное государство, проявляли взаимно полное довѣріе, ѣздили другъ къ другу въ гости и ир.
   Но въ средѣ малокультурныхъ слоевъ нашего населенія китайцы и манчжуры не пользовались особенной симпатіей: низшіе слои видѣли въ нихъ представителей чуждой національности, упорно избѣгающей слиться съ русской, такъ какъ извѣстно китайскіе подданные, за крайне рѣдкими исключеніями, не разстаются ни со своими обычаями, ни съ внѣшнимъ своимъ видомъ. Кромѣ того въ нихъ русскіе рабочіе видѣли опасныхъ для себя конкуррентовъ: всѣми признано, что, не будь на Амурѣ китайцевъ и манчжуръ, заработки, какъ въ Благовѣщенскѣ, такъ, особенно, на золотыхъ пріискахъ, были бы значительно больше у русскаго населенія. Но въ то же время многіе продукты, только благодаря дешевому труду китайскихъ подданныхъ, были доступны и людямъ съ ограниченными средствами, что наглядно обнаружилось послѣ китайской войны, когда исчезли китайцы и манчжуры. Вслѣдствіе этихъ причинъ, а также въ особенности по присущимъ хулиганскимъ элементамъ жестокимъ свойствамъ, нерѣдко случалось, что китайскихъ подданныхъ, безъ всякаго рѣшительно повода, при встрѣчахъ на улицахъ, русскіе оскорбляли: толкали, драли за косы, разсыпали мелкій товаръ -- фрукты и овощи, которые тѣ носили и пр. О нѣкоторыхъ, наиболѣе возмутительныхъ случаяхъ издѣвательства надъ забитыми. робкими китайскими подданными, попадались замѣтки и сообщенія въ мѣстныхъ періодическихъ органахъ печати.
   Но особенно часто стали повторяться такіе случаи, послѣ убійства въ Пекинѣ, весной 1900 г., германскаго посланника Кеттелера и послѣдовавшей затѣмъ коалиціи европейскихъ державъ противъ Китая. Толпы запасныхъ, призванныхъ на службу въ самое горячее время, вслѣдствіе объявленной 11 іюня мобилизаціи сибирскихъ войскъ, расхаживая по городу, подчасъ сильно навеселѣ, при встрѣчахъ съ китайскими подданными, набрасывались на нихъ и, нанося имъ безпощадно удары, приговаривали: "изъ за васъ, тварей, отрываютъ насъ отъ работы и семьи и гонятъ на смерть!" Всѣ такіе случаи побудили военнаго губернатора, генерала Грибскаго, издать обращеніе къ населенію, въ которомъ, указывая на незаконность такихъ дѣйствій, онъ угрожалъ привлечь виновныхъ къ строгимъ наказаніямъ и, вмѣстѣ съ тѣмъ, успокаивалъ мирныхъ китайскихъ подданныхъ, что они гарантированы отъ всякой опасности. Объявленіе это, однако, внесло немного успокоенія, и въ отношеніяхъ между жителями двухъ сосѣднихъ государствъ, съ весны 1900 г. почувствовалась большая напряженность и натянутость, что стало особенно замѣтно послѣ слѣдующаго обстоятельства.

* * *

   Въ концѣ іюня указаннаго года, на китайскомъ берегу, въ Сахалянѣ начали производиться военныя упражненія, раздавалась зоря и слышались пушечные выстрѣлы, чего раньше никогда не бывало. Забезпокоились жители Благовѣщенска, который, какъ я уже упомянулъ, лишенъ совершенно укрѣпленій. Наше начальство обратилось къ китайскимъ властямъ селенія Сахаляна за объясненіями причинъ военныхъ упражненій. На это полученъ былъ отвѣтъ, что къ Сахаляну присланъ небольшой отрядъ на лагерное время. Отвѣтъ этотъ вполнѣ успокоилъ мѣстное начальство, всегда пренебрежительно относившееся къ китайскимъ военнымъ силамъ и способностямъ; но жители Благовѣщенска далеко не примирились съ этимъ объясненіемъ: многіе основательно полагали, что не спроста китайцы вздумали именно по вечерамъ упражняться въ стрѣльбѣ изъ пушекъ. Нѣкоторые, разсматривая черезъ подзорныя трубы китайскій берегъ, видѣли, что вблизи Сахаляна производятся какія-то земляныя работы; но наши военныя власти съ улыбкой выслушивали эти сообщенія, такъ какъ считали ихъ пустяками, изъ-за которыхъ не стоитъ безпокоиться.
   Между тѣмъ войскъ въ Амурской области всегда стояло немного, такъ какъ само населеніе ея, какъ казачье, отчасти замѣняло ихъ. Въ Благовѣщенскѣ бывало по два-три армейскихъ полка, да артиллерійская бригада. Но вскорѣ послѣ объявленія мобилизаціи, почти всѣ эти войска были также отправлены внизъ по Амуру въ г. Хабаровскъ; для охраны же города оставлены были одна рота солдатъ, сотня казаковъ и двѣ пушки, изъ которыхъ одна оказалась негодной къ употребленію. Было еще до двухъ тысячъ человѣкъ запасныхъ нижнихъ чиновъ, но въ виду полнаго отсутствія необходимаго для нихъ оружія и ноевыхъ запасовъ, каковыхъ почему-то не успѣли ни время доставить, эти люди не имѣли никакого почти значенія въ военномъ отношеніи и не могли считаться достаточной охраной города.
   Между тѣмъ, изъ Благовѣщенска проводы войскъ, отправленныхъ въ Хабаровскъ на нѣсколькихъ пароходахъ и баржахъ, произведены были съ большой торжественностью, при огромномъ стеченіи публики. Проводы эти видѣли, конечно, и китайскіе подданные, узнавшіе такимъ образомъ, что русскій городъ остался почти безъ всякой охраны.
   Въ 30-ти верстахъ отъ Благовѣщенска, внизъ до теченію, на правомъ берегу Амура, находится небольшой китайскій городъ Амгунь. Когда 30-го іюня мимо него плыли на судахъ русскія войска, китайцы нисколько не препятствовали этому, но почему-то вдругъ открыли огонь по послѣднему пароходу, на которомъ находились боевые припасы, и заставили его вернуться обратно въ Благовѣщенскъ съ нѣсколькими ранеными служащими, въ числѣ которыхъ былъ подполковникъ Кольшмитъ.
   Вѣсть объ этомъ происшествіи быстро распространилась по Благовѣщенску вечеромъ 1 іюля и вызвала среди населенія чрезвычайную тревогу: всѣ сразу поняли, что были черезъ-чуръ безпечны, считая китайцевъ неспособными ни на какія враждебныя дѣйствія. Тогда впервые вспомнили, что городъ, расположенный на низменномъ берегу и лишенный какой-либо защиты, ничего не стоитъ взять съ самыми ничтожными военными силами; вспомнили также и про ночныя упражненія, производившіяся на противоположномъ берегу, втеченіе двухъ-трехъ недѣль. Поняла все это и администрація, бывшая раньше вполнѣ безпечной относительно китайцевъ и города Благовѣщенска. Всю ночь жители провели въ немаломъ страхѣ, они постоянно прислушивались ко всякому движенію на улицахъ; нѣкоторые совсѣмъ не спали.
   Утромъ слѣдующаго дня по распоряженію мѣстнаго губернатора созвано было экстренное засѣданіе думы, хотя было воскресенье. На собраніе явились не только всѣ гласные, но и многіе именитые мѣстные жители, разные чиновники, директора банковъ, управляющіе торговыми фирмами и т. п. лица, не входившія въ число членовъ думы. Я также пришелъ на это засѣданіе, въ качествѣ корреспондента. Отъ имени губернатора полковникъ Орфеновъ изложилъ предъ собравшимся, какими въ сущности ничтожными средствами располагала мѣстная администрація для защиты города, а потому предложилъ жителямъ взять самимъ на себя организацію обороны Благовѣщенска, на случай нападенія на него китайцевъ Хотя жители послѣ отправки войскъ въ Хабаровскъ подозрѣвали, что въ городѣ остались немного военныхъ силъ, но они все же далеки были отъ мысли о томъ ничтожномъ ихъ количествѣ, какое явствовало изъ сообщенія представителя администраціи. Ужасъ выразился на лицахъ многихъ собравшихся, когда они услыхали откровенное сообщеніе полковника Орфенова. Нѣкоторые поблѣднѣли, въ голосахъ говорившихъ слышалась дрожь. Всѣ сразу поняли, что наступилъ критическій моментъ и что нельзя терять времени. Взволнованные гласные стали толковать о томъ, что слѣдуетъ сейчасъ предпринять? Нѣкоторые предложили всѣмъ вмѣстѣ отправиться къ губернатору и просить его, чтобы онъ вернулъ обратно войско, которое за дна дня передъ тѣмъ отправлено было въ Хабаровскъ. Но полковникъ Орфеновъ доказывалъ, что предложеніе это неосуществимо, такъ какъ войско уже далеко и его нельзя теперь вернуть. Онъ настаивалъ на томъ, чтобы жители сами организовали защиту города. Послѣ непродолжительныхъ дебатовъ, рѣшено было призвать для этого добровольцевъ; тутъ же подѣлили городъ на участки и выбрали для каждаго по одному начальнику и по два помощника. Затѣмъ нѣсколько гласныхъ все же отправились къ губернатору, чтобы передать ему о рѣшеніи думы и лично переговорить съ нимъ о положеніи города.
   Какъ мнѣ потомъ сообщилъ одинъ изъ этихъ представителей думы, губернаторъ поблагодарилъ гласныхъ за принятое ими рѣшеніе относительно обороны города и успокоилъ ихъ на счетъ опасности, которая угрожаетъ со стороны китайцевъ, находившихся на противоположномъ берегу. Когда же эти представители спросили, не находитъ-ли губернаторъ нужнымъ принять какія-либо мѣры предосторожности по отношенію китайскихъ подданныхъ, живущихъ въ самомъ Благовѣщенскѣ и въ его окрестностяхъ, то онъ заявилъ имъ, что считаетъ всякія экстренныя мѣры излишними и неумѣстными, такъ какъ формально война между Россіей и Китаемъ не объявлена. При этомъ онъ передалъ пришедшимъ, что къ нему уже являлись представители мѣстныхъ китайскихъ жителей, которые также спрашивали его, не лучше-ли всѣмъ имъ заблаговременно удалиться въ свою страну. На это, по собственному сообщенію губернатора, онъ велѣлъ этимъ представителямъ передать ихъ единоплеменникамъ, что они могутъ спокойно оставаться на нашей территоріи, такъ какъ они находятся въ великой Россійской Имперіи, правительство которой никому не позволитъ обижать мирныхъ иностранцевъ. Въ заключеніе, генералъ сообщилъ, чти онъ лично съ оставшимися солдатами и казаками тотчасъ-же отправляется подъ Айгунъ, чтобы, взявъ его, очистить отъ Большого Кулака и сдѣлать, такимъ образомъ, свободнымъ плаваніе русскихъ судовъ по Амуру.
   Успокоенные губернаторомъ, представители города вернулись по домамъ.

* * *

   Послѣ полудня того же 2-го іюля въ зданіи городской управы собралась многочисленная публика изъ разныхъ слоевъ населенія, созванная думой для образованія добровольческихъ отрядовъ. Быстро составлялись они: старые и молодые люди наперерывъ другъ передъ другомъ просили занести ихъ имена въ списки. Нѣсколько человѣкъ писцовъ не успѣвали исполнять этихъ просьбъ. Работа шла возбужденно, лихорадочно. Вдругъ, совсѣмъ вблизи, раздался трескъ отъ ружейныхъ и пушечныхъ выстрѣловъ; за нимъ другой, третій... Зданіе думы задрожало. Всѣ мы, находившіеся въ немъ, устремились къ окнамъ, гдѣ намъ представилась ужасная картина: по улицамъ, оглашая воздухъ дикими криками, бѣжали огромныя толпы людей, охваченные паническимъ страхомъ; мчались во весь опоръ лошади съ сѣдоками и порожнякомъ. Сперва нельзя было совершенно ничего разобрать: но вскорѣ мы услыхали возгласы:
   "Спасайтесь! Китайцы напали"!
   Мы, находившіеся въ думѣ, подумали, что китайцы изъ Сахаляна уже ворвались въ совершенно беззащитный городъ, такъ какъ губернаторъ въ это время отправился съ оставшимися войскими подъ Айгунъ. Поднялась невѣроятная толкотня и давка. Съ крикомъ: "оружія! оружія"! многіе устремились, кто къ выходу, кто въ думскую кладовую, гдѣ хранилось, про всякій случай, нѣсколько сотъ какихъ-то старыхъ ружей. Но имѣвшагося тамъ запаса оказалось далеко недостачно для вооруженія всѣхъ добровольцевъ. Тогда толпы народа устремились къ запертымъ, по случаю воскреснаго дня, магазинамъ, откуда насильно разобрали все имѣвшееся тамъ оружіе.
   Погода стояла чудесная, и масса гуляющей публики находилась на бульварѣ, разбитомъ на набережной, какъ разъ противъ китайскаго селенія Сахаляна, когда оттуда, безъ всякаго, повидимому, повода, раздались залпы изъ орудій и ружей. Легко представить себѣ, какое они произвели впечатлѣніе на гулявшихъ!, Толкая и опрокидывая другъ друга, мужчины, женщины и дѣти стремглавъ бросились бѣжать, преслѣдуемые неумолкавшими залпами и свистомъ пуль, проносившихся надъ ихъ головами. На улицахъ, впереди и позади бѣжавшихъ, то здѣсь, то тамъ разрывались гранаты, причинявшія нѣкоторымъ тяжкія увѣчья, но, къ счастью, убившіе немногихъ въ этотъ день.
   Паническій страхъ не покидалъ жителей, когда они находились и внѣ выстрѣловъ. Захвативъ наиболѣе цѣнныя вещи, а то и безъ всего, многіе на лошадяхъ и пѣшкомъ устремились къ родственникамъ и знакомымъ, жившимъ подальше отъ набережной и скрылись въ каменныхъ домахъ, въ которыхъ была меньшая опасность отъ картечи и пуль. Мысль, что китайцы каждую минуту легко могутъ ворваться въ беззащитный городъ, чтобы поджечь его и совершить надъ его русскимъ населеніемъ всевозможныя жестокости, доводила нѣкоторыхъ жителей, особенно изъ состоятельныхъ слоевъ, до неподдающагося описанія душевнаго состоянія. Я видѣлъ взрослыхъ, пожилыхъ мужчинъ, которые отъ страха плакали, ломали руки, хватали себя за голову...
   Дѣйствительно, не представляло никакого рѣшительнаго труда даже для ничтожной горсти дисциплинированнаго войска въ нѣсколько часовъ совершенно разгромить Благовѣщенскъ, уничтожить всѣхъ его жителей, а также и зданія. Но, по счастью, китайцы оказались очень плохими стрѣлками: большинство выпускаемыхъ ими снарядовъ или вовсе не долетали до города, падая въ Амуръ, или совсѣмъ не разрывались, попадая на улицы или дворы. Пальба, однако, не прекращалась ни въ этотъ, ни въ слѣдующіе дни, поддерживая сильнѣйшую панику у многихъ жителей.
   Къ ночи описываемаго ужаснаго дня губернаторъ со своимъ отрядомъ вернулся обратно, не дойдя даже до Айгуна, а. слѣдовательно, и не "проучивъ" дерзкихъ китайцевъ.
   На слѣдующій день Благовѣщенскъ имѣлъ самый безотрадный и печальный видъ: ставни, окна, двери и ворота всюду были наглухо заперты, по улицамъ рѣдко можно было увидѣть прохожаго, да и тотъ, который рѣшался выйти изъ дому, прятался отъ шальной пули за заборами и стѣнами зданій и наскоро перебѣгалъ перекрестки. Всѣ занятія, въ разныхъ учрежденіяхъ и всякая торговля совершенно пріостановились; движеніе на лошадяхъ прекратилось; городъ словно вымеръ.
   Но, оставаясь даже въ наглухо запертыхъ домахъ, нѣкорые не находили себѣ нигдѣ мѣста отъ страха; при каждомъ, поминутно раздававшемся залпѣ, они метались по комнатамъ, стремясь спрятаться въ безопасные углы отъ пуль, которыя нерѣдко, дѣйствительно, попадали во внутрь помѣщенія, убивая случайно подвернувшагося человѣка. Страхъ подвергнуться такой участи или быть убитыми ворвавшимися въ городъ китайцами, лишалъ нѣкоторыхъ всякаго самообладанія. Картины одна другой ужаснѣе рисовались ихъ воображенію. Они готовы были бѣжать, куда глаза глядятъ, оставивъ все на произволъ судьбы. Многіе зажиточные люди, захвативъ наиболѣе цѣнныя вещи, выѣхали за городъ -- на фабрики, мельницы, заимки. Тогда они рѣшались совсѣмъ бѣжать изъ Амурской области, но это представлялось почти неосуществимымъ намѣреніемъ, такъ какъ по единственному, существовавшему тогда въ этой области пути сообщенія -- по р. Амуру, движеніе въ описываемые дни совершенно прекратилось, потому что китайцы, расположившись на правомъ его берегу, стрѣляли не только по судамъ, но и по отдѣльнымъ лицамъ, осмѣлившимся показаться на набережной.
   Въ первый же день быстро сформировались отряды добровольной дружины. По всему берегу Амура возлѣ Благовѣщенска, на протяженіи двухъ-трехъ деретъ, быстро выкопаны были ночью ложементы, въ которые залегли охотники изъ разныхъ слоевъ населенія и разныхъ возрастовъ. Здѣсь были мелкіе чиновники, купцы, прикащики, чернорабочіе, учителя, студенты и гимназисты. Чередуясь днемъ и ночью, добровольцы охраняли нашъ берегъ и, наблюдая за дѣйствіями китайцевъ, дѣлали почти невозможнымъ внезапное нападеніе врага на городъ. Въ этомъ отношеніи охрану Благовѣщенска можно были считать недурно организованной и почти обезпеченной. Но нѣкоторыя лица усмотрѣли опасность для города совсѣмъ съ другой стороны: они увидѣли ее со стороны части мѣстнаго же населенія...
   Лишь только 2-го іюля раздались первые выстрѣлы съ китайскаго берега, и испуганная толпа бросилась бѣжать съ набережной въ городъ, какъ можно было уже видѣть сцены возмутительнаго и крайне жестокаго насилія надъ несчастными китайскими подданными, которые попадались по пути бѣжавшимъ отъ залповъ. Я самъ видѣлъ издали, какъ нѣсколько человѣкъ, поваливъ двухъ китайцевъ на землю, безжалостно наносили имъ удары по головѣ и куда попало. Забитые китайцы и манчжуры въ страхѣ метались по городу, бросаясь въ первый попавшійся домъ въ поискахъ за безопаснымъ убѣжищемъ. Вечеромъ того же дня было нѣсколько случаевъ убійствъ совершенно ни въ чемъ неповинныхъ китайцевъ. Вполнѣ компетентныя лица утверждали, что низшіе полицейскіе чины совѣтовали обывателямъ расправляться съ китайскими подданными, лишь только они вечеромъ будутъ попадаться на улицахъ, высказывая при этомъ предположеніе, что изъ сочувствія къ своимъ единоплеменникамъ, проживавшіе на нашей территоріи китайцы и манчжуры могутъ ночью поджечь городъ. Они же утверждали, что среди этихъ иностранцевъ находятся члены "Большого Кулака". Поэтому въ Благовѣщенскѣ стали настойчиво поговаривать о томъ, что необходимо принятъ серьезныя мѣры противъ проживавшихъ въ городѣ и его окрестностяхъ китайскихъ подданныхъ. Наиболѣе хладнокровныя и разсудительныя лица считали вполнѣ достаточнымъ для этого средствомъ оставить подъ поручительствомъ русскихъ тѣхъ китайцевъ, которыхъ сами обыватели пожелаютъ взять, а таковыхъ нашлось бы немало; остальныхъ же подданныхъ сосѣдней страны слѣдовало, по мнѣнію этихъ лицъ, собравъ всѣхъ вмѣстѣ, содержать подъ охраной до наступленія безопаснаго времени.
   Но мѣстная администрація разсудила иначе.

* * *

   На второй день послѣ начавшейся бомбардировки китайцами Благовѣщенска, можно были видѣть верховыхъ казаковъ и полицейскихъ, которые заходили во всѣ дома и справлялись. нѣтъ ли въ нихъ китайцевъ и манчжуръ? На вопросъ обывателей, что хотятъ сдѣлать съ ними, въ большинствѣ случаевъ не получалось никакого отвѣта или многозначительно давалось понять, что ихъ сдѣлаютъ безопасными, собравъ ихъ при полицейскомъ управленіи. Подозрѣвая что-нибудь недоброе, нѣкоторые жители, до выясненія дѣла, стали скрывать проживавшихъ у нихъ китайскихъ подданныхъ, попрятавъ ихъ въ поівалахъ, на чердакахъ и т. п. мѣстахъ Но сосѣди нерѣдко узнавали объ этомъ и указывали полицейскимъ и казакамъ на такихъ обывателей. Тогда казаки грубо, съ угрозами прибѣгнуть къ насиліямъ, иногда обнажая при этомъ сабли, требовали выдачи спрятанныхъ. Эти уводы китайцевъ и манчжуръ производились въ теченіе нѣсколькихъ дней.
   Не поддается описанію убитый видъ несчастныхъ, когда имъ объявляли, чтобы они шли въ полицію. Наскоро собравъ наиболѣе цѣнное изъ своихъ пожитковъ, съ невыразимой грустью на лицахъ, они слѣдовали за казаками и полицейскими. Прощаясь съ хозяевами, нѣкоторые изъ нихъ отдавали имъ на храненіе свои деньги и вещи; иногда, они поручали при этомъ уплатить какой-нибудь долгъ, предоставляя въ полное ихъ распоряженіе свое имущество, дома и магазины, полные всякихъ вещей и товаровъ. Словно предчувствуя печальный конецъ, иные изъ уводимыхъ съ отчаяніемъ въ голосѣ говорили: "насъ кантами?" (головы отрубятъ?).
   Да, они не ошиблись! Ихъ убили самымъ возмутительнымъ образомъ. Только въ средніе вѣка, во времена господства инквизиціи и преслѣдованій еретиковъ, евреевъ и мавровъ въ Испаніи, прибѣгали къ такимъ расправамъ съ безоружными и вполнѣ невинными людьми.
   Однажды, послѣ полудня, когда я сидѣлъ дома за какой-то работой, ко мнѣ запыхавшись быстро вошелъ мой хорошій знакомый, бывшій студентъ-грузинъ Д. Ч--туа, и дрожащимъ отъ волненія и негодованія голосомъ, не здороваясь, воскликнулъ:
   -- Слышали: ихъ всѣхъ потопили!
   -- Кого? Гдѣ?
   -- Китайцевъ! Позоръ! Злодѣйство!
   Честнѣйшій изъ извѣстныхъ мнѣ людей, Ч--туа не могъ притти въ себя отъ негодованія. Мирный и терпимо ко всѣмъ относившійся, безконечно добрый человѣкъ, онъ теперь кричалъ чуть не въ изступленіи, что прерветъ знакомство съ тѣми, которые рѣшатся оправдать эту расправу съ невинными людьми. Ч--туа былъ въ такомъ волненіи, что, кажется, и во мнѣ готовъ былъ видѣть виновника случившагося, хотя я молча сидѣлъ, пораженный принесеннымъ мнѣ ужаснымъ извѣстіемъ.
   Ч--туа не могъ болѣе нѣсколькихъ минутъ оставаться у меня,-- ему необходимо было подѣлиться своимъ возмущеніемъ съ другими нашими общими знакомыми. Послѣ его ухода, я нѣкоторое время продолжалъ неподвижно сидѣть за столомъ, затѣмъ отправился на набережную.
   Въ городѣ попрежнему, было тихо и пустынно. Кой-гдѣ лишь попадался шедшій на свой постъ или возвращавшійся съ него доброволецъ съ ружьемъ на спинѣ, да временами раздавался ружейный залпъ и свистъ пуль, пролетавшихъ иногда близко надъ головой.
   Когда я очутился на берегу Амура, глазамъ моимъ представилось ужасное зрѣлище: внизъ по рѣкѣ плыло огромное число труповъ; они неслись близко другъ отъ друга и на сравнительно значительномъ пространствѣ такой сплошной массой, что сосчитать ихъ было бы совершенно невозможно.
   Не берусь передать чувствъ, которыя вызывала эта картина,-- то было смѣсь ужаса, негодованія и сознанія полнѣйшей своей безпомощности.
   Но какъ и кѣмъ совершено было это массовое истребленіе мирныхъ людей? На этитъ вопросъ, естественно являвшійся у всякаго, далеко не сейчасъ удалось получить вполнѣ вѣрный отвѣтъ. По этому поводу циркулировало сперва нѣсколько варіантовъ; но затѣмъ вполнѣ было установлено слѣдующее.
   Всѣхъ китайцевъ и манчжуръ, собранныхъ полиціей, подъ конвоемъ казаковъ; пригнали на разсвѣтѣ въ станицу Верхне-Благовѣщенскую, находящуюся въ нѣсколькихъ верстахъ отъ города на лѣвомъ берегу Амура. Ихъ было нѣсколько тысячъ человѣкъ, въ томъ числѣ старики, калѣки, больные, женщины и дѣти. Кто не могъ итти отъ болѣзни или усгалости, того казаки тутъ же по дорогѣ прикалывали. Одинъ изъ препровождаемыхъ такимъ образомъ, довѣренный крупной китайской фирмы Ли-вэ-чанъ отказался итти, прося доставить его къ губернатору, который, за три дня предъ тѣмъ, гарантировалъ бывшимъ у него китайскимъ представителямъ полную безопасность для всѣхъ ихъ, но, въ отвѣтъ на это, казаки убили его, на глазахъ присутствовавшаго при этомъ помощника пристава Шабанова.
   Пригнавъ несчастныхъ къ рѣкѣ, имъ приказали плыть на противоположный китайскій берегъ. Никакихъ рѣшительно средствъ для переправы при этомъ не было приготовлено; Амуръ же въ этомъ мѣстѣ имѣетъ болѣе полу-версты въ ширину и очень быстрое теченіе.
   Ужасъ охватилъ пригнанныхъ. Бросаясь на колѣни, подымая руки къ небу, а то крестясь, несчастные молили о пощадѣ. При этомъ нѣкоторые изъ нихъ обѣщали принять христіанство и сдѣлаться русскими подданными. Но казаки были безпощадны: въ отвѣть на мольбы, они повторяли свое приказаніе лѣзть въ воду, тѣхъ же, которые упирались, прикладами, штыками и саблями сталкивали въ рѣку или убивали на мѣстѣ. При этомъ происходили душу раздирающія сцены.
   Гонятъ въ воду манчжурскую семью: родителей и двухъ малолѣтнихъ дѣтей. Каждый изъ супруговъ привязываетъ у себя на спинѣ по ребенку и пускается по Амуру вплавь, но вскорѣ всѣ они идутъ ко дну.
   У другой семьи одинъ грудной ребенокъ. Мать не хочетъ брать его съ собою: она обращается съ мольбою къ немногимъ присутствовавшимъ при этой "переправѣ" постороннимъ зрителямъ взять себѣ ея ребенка, чтобы хоть его сохранить въ живыхъ. Но никто не откликается. Тогда она оставляетъ младенца на берегу, и сама идетъ въ воду. Пройдя немного, мать возвращается за ребенкомъ и, неся его на рукахъ, вновь идетъ въ рѣку; затѣмъ опять возвращается и снова кладетъ его на берегу. Казаки кладутъ конецъ ея колебаніямъ: они прикалываютъ мать.и младенца.
   Чувствъ этой несчастной женщины, да и всѣхъ, такимъ способомъ умерщвленныхъ, не пойметъ лишь тотъ, у котораго притуплены всѣ человѣческія инстинкты. Присутствовавшій при описанныхъ сценахъ полицейскій чиновникъ Шабановъ, далеко не отличавшійся сентиментальнымъ характеромъ, какъ передавали мнѣ, не могъ, несмотря на приказаніе, достоять до конца этой "переправы".
   Немногимъ, наиболѣе здоровымъ и искуснымъ пловцамъ удалось, говорятъ, добраться почти до противоположнаго, китайскаго берега,-- такихъ въ огромной массѣ, вынужденной путемъ насилія лѣзть въ воду, оказалось всего нѣсколько человѣкъ, но и имъ не пришлось ступить на родную землю: видя, что эти пловцы уже близки къ спасенію, казаки пускали въ нихъ мѣткія пули. Да и свои же, китайцы, расположившіеся за окопами на нравомъ берегу Амура, завидѣвъ плывшихъ къ нимъ, стрѣляли въ нихъ -- потому-ли, что принимали ихъ за русскихъ или вслѣдствіе враждебнаго отношенія ко всѣмъ своимъ единоплеменникамъ. оставшимся на русской территоріи, послѣ того какъ, по утвержденію нѣкоторыхъ, незадолго до бомбардировки предписано было вернуться на родину. Несмотря на самые энергичные розыски и разспросы, я не могъ дознаться, удалось ли кому-нибудь изъ этихъ нѣсколькихъ тысячъ несчастныхъ выйти на китайскій берегъ.
   5-го іюля впервые появились на Амурѣ трупы утопленныхъ. Въ тотъ же день вся Амурская область объявлена была на военномъ положеніи. Жители Благовѣщенска и окрестныхъ селеній и станицъ тотчасъ же, конечно, догадались. что это утопили мирныхъ и честныхъ тружениковъ, которыхъ губернаторъ Грибскій {Этотъ доблестный воинъ, назначенъ, какъ сообщаютъ теперь телеграммы, генералъ-губернаторомъ Ломнинской губ. И это въ эпоху новой эры!} самъ же уговаривалъ остаться на русской территоріи, гарантируя ихъ полную безопасность. Негодованіе и ужасъ охватили тогда всѣхъ порядочныхъ людей. Слезы показывались у нѣкоторыхъ изъ нихъ на глазахъ, лица покрывались смертельной блѣдностью, волненіе и дрожь слышались въ голосахъ при разсказахъ о жестокой и безсмысленной расправѣ съ невинными людьми, съ калѣками, женщинами и младенцами. Сознаніе полнаго своего безсилія угнетало этихъ честныхъ и сострадательныхъ людей. Необходимо было и стараться, чтобы хоть не повторялись подобныя "переправы". Но говорили, что они все же совершались въ теченіе нѣсколькихъ дней подрядъ.
   Нѣкоторые обыватели стали тогда обращаться къ администраціи съ просьбами, чтобы имъ оставили подъ ихъ поручительствомъ жившихъ у нихъ китайцевъ въ качествѣ квартирантовъ или прислуги. Но они натыкались на самый рѣшительный отказъ. Такъ, одна извѣстная въ городѣ, по своему общественному положенію, дама, г-жа Макѣева, ѣздила къ лично ей знакомому губернатору Грибскому, котораго молила оставить у нея молодого китайца -- слугу, прожившаго у нея пять лѣтъ и много сдѣлавшаго для всей ея семьи: во время болѣзни кого-нибудь изъ членовъ семьи, этотъ китаецъ ухаживалъ за больнымъ съ безпримѣрнымъ усердіемъ, проводя ночи безъ сна. Къ нему родители и дѣти были чрезвычайно привязаны.
   Услыхавъ, за кого она хлопочетъ, Грибскій отвѣтилъ: "а, китаецъ, такъ его надо кантами", при этомъ провелъ рукой по шеѣ. Когда же она заявила, что ея слуга давно желалъ принять христіанство, онъ отвѣтилъ, что это касается духовныхъ властей. Она отправилась тогда къ архіерею и на колѣняхъ молила его о разрѣшеніи крестить китайца. Но этотъ представитель христіанской любви и милосердія ей заявилъ, что она напрасно хлопочетъ за иновѣрца, такъ какъ ему не слѣдуетъ довѣрять и въ заключеніе бесѣды велѣлъ ей обратиться вновь къ гражданскимъ властямъ, отъ которыхъ зависитъ удовлетвореніе ея просьбы. Одна инстанція посылала къ другой. Только въ концѣ долгихъ хлопотъ г-жѣ Макѣевой удалось спасти этого китайца.
   Но не у многихъ было столько связей и настойчивости въ дѣлѣ спасенія несчастныхъ. Мнѣ извѣстно только четыре случая успѣшнаго заступничества за китайскихъ подданныхъ, хотя я разспрашивалъ всѣхъ и каждаго, прося указать и сообщить мнѣ о такихъ фактахъ. Благодаря аналогичнымъ хлопотамъ француза-домовладѣльца, былъ оставленъ въ живыхъ снимавшій у него квартиру и магазинъ самый крупный купецъ-китаецъ Юнь-ха-занъ, являвшійся, въ числѣ другихъ, предъ бомбардировкой къ губерн. Грибскому, въ качествѣ представителя отъ своихъ единоплеменниковъ. Его спасеніе, разсказывали, стоило ему массу денегъ. Этотъ европейски образованный китаецъ, свободно изъяснявшійся на русскомъ и французскомъ языкахъ и принятый въ высшемъ мѣстномъ обществѣ, по его словамъ, сверхъ уплаты денегъ полиціи, долженъ былъ вынести всевозможныя униженія, во время 18-ти дневнаго ареста: всѣхъ спасенныхъ такимъ путемъ во время осады продержали при полиціи или въ участкахъ. Но за китайскихъ подданныхъ, жившихъ въ количествѣ нѣсколькихъ тысячъ человѣкъ, въ такъ называемомъ "китайскомъ кварталѣ", не нашлось ни одного заступника,-- почти всѣхъ ихъ тѣмъ или инымъ способомъ уничтожили, и кварталъ этотъ на время опустѣлъ, въ немъ ни души не осталось.
   Не только представители администраціи и духовенства, но нѣкоторые изъ интеллигенціи -- врачи, адвокаты, судьи -- находили неизбѣжной описанную расправу съ мирными китайскими подданными.
   "Кто ихъ знаетъ? Въ душу имъ не влѣзешь!" -- приходилось слышать отъ такихъ лицъ. "Можетъ быть, между мирными находились также "Большіе Кулаки". Они подожгли бы насъ, изнасиловали бы нашихъ женъ и дочерей, а насъ перерѣзали бы. Повѣрьте, будь китайцы на нашемъ мѣстѣ, еще не то бы они съ нами сдѣлали. Не кормить же намъ было нѣсколько тысячъ человѣкъ, когда скоро у насъ самихъ хлѣба не станетъ, а переправить ихъ на судахъ на ту сторону, значило бы усилить нашихъ противниковъ".
   Но всѣ эти доводы и соображенія не имѣли ни малѣйшаго смысла, такъ какъ возможно было сдѣлать совершенно безопасными китайскихъ подданныхъ, собравъ ихъ въ одномъ дворѣ, въ свободныхъ казармахъ, балаганахъ для переселенцевъ и т. п., пищи же для нихъ. нашлось бы вполнѣ достаточно въ ихъ собственныхъ лавкахъ и магазинахъ, которые, какъ потомъ оказалось, были разграблены казаками, нѣкоторыми полицейскими и обывателями.

* * *

   Въ то время трудно было установить, вслѣдствіе чьего распоряженія производились эти массовыя избіенія невинныхъ людей. Губернаторъ Грибскій, какъ сообщали, заявлялъ, что онъ не отдавалъ такого приказа ни письменно, ни устно. На вопросъ по телефону полицеймейстера, какъ быть съ собранными при полиціи китайскими подданными, онъ, будто бы, получилъ въ отвѣтъ: "переправьте ихъ на тотъ берегъ!". Но, такъ какъ со стороны Благовѣщенска, вслѣдствіе бомбардировки, этого нельзя было сдѣлать, то полицеймейстеръ распорядился отправить ихъ въ ближайшую казачью станицу. Послѣдняя, будучи внѣ черты города, находилась уже въ вѣдѣніи не полицеймейстера, а казачьяго войскового правленія, предсѣдателемъ котораго въ то время состояла, полковникъ Волковинскій. Какъ потомъ было установлено, послѣдній отдалъ письменный приказъ отправить китайскихъ подданныхъ на противоположный берегъ, но приказъ этотъ, будто бы формулированъ былъ такъ, чтобы въ случаѣ чего, можно было заявить, что его невѣрно поняли.
   Не подлежитъ никакому сомнѣнію, что, вслѣдствіе внезапно начавшихся со стороны китайцевъ враждебныхъ. дѣйствій губернаторъ, поддавшись совѣтамъ напуганныхъ, рѣшилъ уничтожить всѣхъ мирныхъ китайцевъ, но, опасаясь отвѣтственности, не отдалъ на то прямого приказа, а сдѣлалъ такъ, чтобы, въ случаѣ дознанія, можно было взвалить вину на подчиненныхъ ему полицеймейстера и войскового старшину. Поэтому, каждая инстанція старалась свалить на другую исполненіе приказанія "переправить" китайцевъ и манчжуръ на противоположный берегъ.
   Чтобы оправдать вышеописанный способъ этой "переправы", заинтересованныя лица стали распространять безусловно ложный слухъ, будто въ нѣкоторыхъ китайскихъ домахъ и магазинахъ, при уходѣ ихъ хозяевъ, находили много оружія, пороха и динамита. Хотя слухъ этотъ рѣшительно не подтвердился, но нашлось не мало легковѣрныхъ, а то и заинтересованныхъ людей, которые охотно ухватились за него. Дѣло въ томъ, что значительную роль въ жестокой расправѣ съ китайскими подданными и въ ея оправданіи нірали у многихъ корыстолюбіе, жажда къ легкой наживѣ, возможность не уплатить долговъ погибшимъ и пр. Забирая китайскихъ подданныхъ, казаки и полицейскіе отнимали у нихъ деньги и цѣнныя вещи, обшаривали ихъ дома и магазины, что давало имъ богатую наживу. По утвержденію компетентныхъ лицъ, нѣкоторые, такимъ образомъ, загребли изрядные куши: въ городѣ открыто потомъ сообщали, что на долю того или другого должностного лица, досталось столько-то тысячъ, благодаря потопленію китайцевъ.
   Не брезгали никакими способами и нѣкоторые обыватели, чтобы попользоваться исчезновеніемъ несчастныхъ. Поживились многіе должники, кредиторами которыхъ были утонувшіе, такъ какъ имъ некому было платить по своимъ обязательствамъ: въ большинствѣ случаевъ у китайцевъ отсутствовали всякія формальности въ коммерческихъ сдѣлкахъ,-- послѣднія, главнымъ образомъ, основывались на личномъ довѣріи, и лишь въ крайне рѣдкихъ случаяхъ они прибѣгали къ составленію долговыхъ расписокъ и векселей. Но и по такимъ обязательствамъ должникамъ не пришлось платить, такъ какъ съ исчезновеніемъ кредиторовъ некому стало предъявлять векселей и расписокъ ко взысканію. Къ тому же, быстрый уходъ китайскихъ подданныхъ не далъ имъ возможности устроить такъ, чтобы ихъ родственники и наслѣдники, если таковые нашлись бы гдѣ-нибудь на ихъ родинѣ, могли доказать свои права на имущество исчезнувшихъ.
   Когда же, наоборотъ, кредиторами китайскихъ подданныхъ являлись русскіе жители, они не только получали слѣдуемое имъ, по ухитрялись получить это сторицей. Для этого пускались въ ходъ всякаго рода подлоги, ложно составленныя расписки и обязательства. Слишкомъ много и долго пришлось бы разсказывать, если бы я захотѣлъ подробно познакомить читателя со всѣми пріемами, къ которымъ прибѣгали нѣкоторые "честные" коммерсанты. Приведу лишь два-три характерныхъ случая, получившихъ огласку, благодаря мѣстной газетѣ "Амурскій Край".
   Богатый домовладѣлецъ. и собственникъ, громадной мукомольной мельницы Б--овъ, у котораго китайцы снимали амбаръ, для храненія товаровъ, послѣ "переправы" несчастныхъ, сталъ возводить стѣну между этимъ помѣщеніемъ и сосѣднимъ домомъ., чтобы оградить себя такимъ образомъ отъ лишнихъ глазъ, очистить хранившееся въ амбарѣ имущество. Другой домовладѣлецъ. Б., сдѣлалъ изъ своей квартиры подкопъ къ лавкѣ изчезнувшаго китайца, помѣщавшейся въ сдаваемомъ имъ флигелѣ, и перетащилъ къ себѣ его имущество. Наконецъ, третій коммерсантъ, купецъ В--овъ, на нѣсколькихъ подводахъ обходными улицами также изъ сдаваемаго имъ китайцу въ наемъ магазина, просто перевезъ товаръ утопленнаго въ свой собственный магазинъ, помѣщавшійся въ другомъ мѣстѣ города, для чего воспользовался имѣвшимися у него дубликатами ключей. О двухъ послѣднихъ лицахъ въ мѣстномъ окружномъ судѣ состоялись процессы; оба признаны были виновными и приговорены къ разнымъ наказаніямъ. Но огромное большинство аналогичныхъ и еще болѣе возмутительныхъ пріемовъ разграбленія оставшагося отъ китайцевъ имущества, вовсе не было раскрыто, главнымъ образомъ потому, что сама администрація была заинтересована въ томъ, чтобы виновные не были обнаружены.
   Дѣло въ томъ, что послѣ "переправы" китайскихъ подданныхъ, ихъ имущество, впредь до назначенія судомъ опекуновъ, находилось на храненіи у полиціи. Изъ этого нѣкоторые полицейскіе чиновники сдѣлали очень выгодную статью дохода. Это не трудно себѣ представить а priori, если принять во вниманіе то смутное время, а также и то, что въ Благовѣщенскѣ и его окрестностяхъ было нѣсколько сотъ китайскихъ магазиновъ, лавокъ и т. п. учрежденій, въ которыхъ осталось разнаго рода имущества и товаровъ на нѣсколько милліоновъ рублей. Прежде всего, за деньги,-- иногда за суммы, почти равнявшіяся стоимости заключавшихся въ оставленныхъ помѣщеніяхъ товаровъ,-- китайцы, вновь появившіеся въ Благовѣщенскъ, послѣ окончанія военныхъ дѣйствій получали удостовѣренія, что они -- случайно спасшіеся владѣльцы даннаго имущества или сокомпаніоны исчезнувшихъ хозяевъ. Смотря по размѣрамъ предложеннаго такими претендентами вознагражденія, администрація ихъ признавала или отвергала, нисколько не справляясь ни съ какими законными формальностями. Но, не довольствуясь этимъ источникомъ наживы, нѣкоторые полицейскіе прямо стали перевозить въ свои помѣщенія, находившееся подъ ихъ охраной китайское имущество. Большой скандалъ въ городѣ вызвалъ слѣдующій случай.
   Вышеупомянутый помощникъ пристава Шабанова. была, застигнутъ однимъ изъ назначенныхъ надъ китайскимъ имуществомъ опекуновъ и мировымъ судьей въ то самое время, когда онъ на нѣсколькихъ подводахъ перевозилъ хранившееся подъ замкомъ съ печатями китайское имущество въ какое-то частное помѣщеніе. Случай этотъ дошелъ до суда и, несмотря на поимку виновнаго на мѣстѣ преступленія столь компетентными лицами, полицейскій чиновникъ, благодаря сильной протекціи, не только не подвергся отвѣтственности, но не былъ даже удаленъ со службы: всѣ въ городѣ говорили, что Ш. дѣлилъ свои "доходы" съ генералами. Насколько слухъ этотъ вѣренъ, не знаю, но, судя по всему, онъ очень правдоподобенъ: трудно представить себѣ даже, чтобы эти злодѣянія совершались безъ вѣдома мѣстнаго сатрапа.
   Какъ бы то ни было, но, когда, послѣ всевозможныхъ проволочекъ, сдѣланныхъ разными инстанціями, имущество убитыхъ перешло, спустя полгода, въ вѣдѣніе назначенныхъ опекуновъ, -- конечно, изъ однихъ только русскихъ обывателей, -- то во всѣхъ помѣщеніяхъ, гдѣ хранилось оно, налицо оказались жалкіе остатки на нѣсколько рублей.

* * *

   Въ теченіе нѣсколькихъ дней по Амуру неслись сплошной массой трупы китайцевъ и манчжуръ, иногда по двое, связанные за косы,-- это дѣлали казаки, сбрасывая въ воду убитыхъ ими. А, между тѣмъ, въ это-же время генералъ-губернаторъ Гродековъ сообщалъ главному штабу, какъ оповѣстили телеграммы Россійскаго Агентства, что это сами "китайцы своихъ убитыхъ и раненыхъ бросаютъ въ воду, и такихъ труповъ насчитано до сорока". Такъ наши воины, превосходно сражающіеся съ мирными, безоружными гражданами, изображаютъ дѣйствительность въ оффиціальныхъ сообщеніяхъ!
   Въ существующихъ въ Благовѣщенскѣ газетахъ, въ теченіе многихъ дней, конечно, не дозволялось помѣстить какое бы то ни было сообщеніе объ ужасномъ происшествіи, хотя все населеніе открыто говорило о немъ. Только по прошествіи довольно большаго количества дней въ одной газетѣ -- въ "Амурскомъ Краѣ" -- глухо говорилось о расправѣ съ мирными китайцами. Другой же мѣстный органъ -- "Амурская Газета" -- ограничился упоминаніемъ вскользь о томъ, что "китайцевъ, жившихъ на русской территоріи, выдворили, предложивъ имъ переправиться на противоположный берегъ".
   Гнать безоружныхъ людей, больныхъ, калѣкъ, женщинъ и дѣтей сабельными ударами, атаками и выстрѣлами въ воду -- это называлось "предложеніемъ переправиться" на другой берегъ на языкѣ органа печати, считавшаго себя либеральнымъ.
   По прошествіи многихъ дней военный губернато области, генералъ К. Грибскій имѣлъ смѣлость выпустить объявленіе, въ которомъ говорилось, что "изъ дошедшихъ до него слуховъ, онъ узналъ о бывшихъ въ городѣ и его окрестностяхъ случаяхъ насилія и убійствъ безоружныхъ китайскихъ подданныхъ: преступленія эти совершены нѣкоторыми жителями города, крестьянами ближайшихъ деревень и казаками. Хотя такія насилія вызваны предательствомъ самихъ китайцевъ, которые первые открыли враждебныя дѣйствія противъ русскихъ., но впредь всякія такія самовольныя дѣйствія будутъ строго преслѣдоваться".
   Такимъ образомъ, оказывалось, что истребленіе тысячъ мирныхъ людей совершилось безъ вѣдома начальника области, отъ котораго, вообще, не ускользало ни малѣйшее происшествіе. И почти одновременно съ только что приведеннымъ мною объявленіемъ, генералъ Грибскій, въ качествѣ казачьяго войскового атамана, предписывалъ казакамъ, не дожидаясь разрѣшенія, переправляться на китайскую сторону, когда Сахалянъ былъ уже взятъ русскими войсками,-- и уничтожать шайки "Большихъ Кулаковъ", каковыхъ, тамъ рѣшительно не было. Иными словами, казакамъ онъ же приказывалъ заниматься истребленіемъ, мирныхъ китайцевъ., которые на своей территоріи лишь укрывались отъ ихъ же преслѣдованія. Казаки, конечно, не замедлили воспользоваться предписаніемъ своего войсковаго атамана.
   Наконецъ, ген. Грибскій объявилъ о назначеніи слѣдствія по поводу "случаевъ" насилія и убійствъ, мирныхъ китайскихъ подданныхъ.". А, по прошествіи нѣсколькихъ мѣсяцевъ, имъ же было объявлено, что изъ доставленныхъ ему актовъ, выясняется, что "причиной произошедшихъ случаевъ, насилій и убійствъ" было недостаточное единство въ дѣйствіяхъ подчиненныхъ ему органовъ, администраціи, каковымъ это и ставится на видъ". Такимъ образомъ, виновныхъ, въ сущности, не оказывалось, и всѣ остались на своихъ мѣстахъ.
   Между тѣмъ, вскорѣ доказано было, что подчиненныя этому же губернатору лица разсылали прямыя письменныя приказанія истреблять китайцевъ во всей Амурской области. Поэтому, массовыя избіенія ихъ произведены были не только въ городѣ Благовѣщенскѣ, но также во многихъ деревняхъ и станицахъ.
   Изъ лицъ, занимавшихся разсылкой своимъ подчиненнымъ приказовъ избивать китайскихъ подданныхъ, какъ потомъ, было установлено правильнымъ, слѣдствіемъ, особенно отличились вышеупомянутый мною казачій полковникъ Волковинскій, окружный начальникъ Тузлуковъ и становой приставъ Волковъ. Если судить по возмутительнымъ приказаніямъ этихъ лицъ, можно было подумать, что они безсердечные варвары. А, между тѣмъ, въ дѣйствительности, они были ничѣмъ, не хуже сотенъ и тысячъ другихъ нашихъ должностныхъ лицъ. Но отсутствіе гласности и полная безотвѣтственность за дѣянія сдѣлали ихъ болѣе худыми людьми, чѣмъ они были на самомъ дѣлѣ.

* * *

   По Аргунскому трактату, заключенному въ 1858 г. между гр. Муравьевымъ-Амурскимъ и представителями китайскаго правительства, вся территорія на лѣвой сторонѣ р. Амура перешла къ Россіи. Но на этомъ пространствѣ небольшой уголокъ, лежащій недалеко отъ Благовѣщенска у истока р. Зеи въ Амуръ, заселенъ былъ исключительно манчжурами и и былъ извѣстенъ подъ названіемъ "территоріи зазейскихъ манчжуръ". Послѣднихъ числилось до 20 тысячъ человѣкъ, населявшихъ, болѣе 60 деревень. Въ административномъ и въ другихъ отношеніяхъ, въ силу Айгунскаго трактата, они цѣликомъ подчинялись Китайской Имперіи, подданными каковой они не переставали оставаться. Занималось это населеніе скотоводствомъ и земледѣліемъ и своими продуктами снабжало жителей Благовѣщенска и близлежащихъ золотыхъ пріисковъ. Съ окрестнымъ русскимъ населеніемъ, жившимъ въ сосѣднихъ деревняхъ, эти манчжуры находились въ самыхъ мирныхъ отношеніяхъ, вели обмѣнную на продукты торговлю, ѣздили другъ къ другу въ гости и т. д.
   Но вотъ начались военныя дѣйствія противъ Благовѣщенска со стороны селенія Сахаляна; китайскихъ подданныхъ, какъ мы уже знаемъ, "переправили на ихъ родину", и только что упомянутые мною администраторы стали разсылать приказы объ истребленіи китайцевъ и манчжуръ. Лично ничего не имѣя противъ этихъ мирныхъ сосѣдей, русскіе крестьяне и казаки не считали, конечно, возможнымъ ослушаться приказанія начальства и пошли избивать манчжуръ "зазейской территоріи", сжигать ихъ жилища, угонять ихъ скотъ и грабить ихъ имущество.
   Не берусь передавать всего происшедшаго тамъ. Скажу лишь, что всѣ буквально деревни манчжуръ были истреблены дотла, и тамъ торчали потомъ одни лишь развалины обугленныхъ фанзъ; населеніе было частью также перетоплено, частью перебито самымъ варварскимъ образомъ. Въ качествѣ иллюстраціи приведу слѣдующіе мнѣ извѣстные случаи, хотя, вѣроятно, они далеко не самые характерные.
   Въ одной изъ этихъ деревень, въ Алимѣ, нѣсколько десятковъ манчжуръ, увидѣвъ пришедшихъ вооруженныхъ русскихъ крестьянъ, начавшихъ всѣхъ истреблять, спрятались въ уединенной фанзѣ. Но староста, руководившій нападеніемъ, какъ то замѣтилъ это и велѣлъ поджечь строеніе. Дымъ и пламя заставили спрятавшихся искать спасеніе въ бѣгствѣ. По одному начали они выскакивать въ окно, но помѣстившіеся возлѣ него крестьяне тутъ же убивали каждаго спасавшагося отъ огня манчжура. Староста потомъ хвасталъ, что онъ одинъ въ этомъ "походѣ" положилъ на мѣстѣ "60 тварей".
   Въ другой манчжурской деревнѣ толпа крестьянъ пригнала нѣсколько десятковъ несчастныхъ китайскихъ подданныхъ къ обрыву надъ пропастью и сбросили ихъ въ нее, а затѣмъ, спустившись туда, доколола раненыхъ и оставшихся въ живыхъ.
   Совершая, по приказанію своего начальства, а то и по собственной иниціативѣ подобныя жестокости надъ безоружными, мирными сосѣдями, иной крестьянинъ или казакъ искренно думалъ, что онъ исполняетъ свой прямой долгъ вѣрноподданнаго.
   "Ну, вотъ и намъ пришлось послужить царю и отечеству",-- наивно заключалъ иногда свой разсказъ о невѣроятно жестокой и безсмысленной расправѣ такой "герой", перечисливъ сколько "тварей пришлось на его долю".
   Добродушные, но крайне невѣжественные люди, въ мирное время навѣрно чувствующіе жалость и къ животнымъ, наши крестьяне становились жестокими варварами въ описанные дни. Вотъ примѣры:
   Въ одной русской деревнѣ, втеченіе многихъ лѣтъ жилъ китаецъ въ качествѣ пастуха. Онъ привыкъ къ русскимъ и крестьяне къ нему. Но вотъ они получили приказъ, что "китайскихъ подданныхъ надо истреблять". Собрались крестьяне на сходъ и разсуждаютъ, какъ имъ быть? Всего на всего у нихъ одинъ старикъ -- китаецъ, къ которому всѣ относятся дружелюбно. Всѣ признаютъ, что онъ хорошій старикъ, къ тому же и жаль его -- совсѣмъ одинокій. Но, какъ "ослушаться начальства"? Въ отвѣтѣ будешь! Дѣлать нечего,-- порѣшили убить китайца. Хозяева, на квартирѣ которыхъ помѣщался онъ, сообщили ему о рѣшеніи схода. Безпрекословно покорился своей участи старикъ и сталъ лишь просить своихъ хозяевъ, чтобы они сопровождали его до мѣста убійства.
   "Одинокій я старикъ, нѣтъ у меня ни дѣтей, ни внуковъ, никого,-- замѣните мнѣ родственниковъ, ведите меня до могилы: такой у насъ обычай" сказалъ онъ. Крестьяне -- мужъ и жена исполнили его просьбу, привели его за околицу, гдѣ ихъ односельчане убили несчастнаго, одинокаго старика, котораго всѣ считали честнымъ и мирнымъ работникомъ...
   Другой, извѣстный мнѣ случай, не менѣе характеренъ.
   Возвращаясь съ поля домой, крестьянинъ натыкается на лежащую въ лужѣ крови убитую манчжурку, а около нея барахтается и кричитъ младенецъ, тщетно ищущій грудь ма тери. Когда, возвратившись къ себѣ, онъ разсказалъ своимъ объ этой ужасной сценѣ, домочадцы начали упрекать его не за то, что не взялъ съ собою младенца, а "зачѣмъ не прикончилъ сто,-- вѣдь жалко,-- дите!.."

* * *

   Во многихъ мѣстахъ, по полямъ, въ кустахъ и по берегамъ Амура долго валялись изуродованные трупы китайцевъ и манчжуръ. Но, несмотря на чрезмѣрное послушаніе и исполнительность, крестьяне и казаки, все же не могли истребить всѣхъ китайскихъ подданныхъ,-- нѣкоторымъ изъ послѣднихъ удалось тѣмъ или инымъ способомъ скрыться на время, и они прятались въ лѣсахъ, горахъ и оврагахъ. За ними пускались въ погони и поиски и, находя, расправлялись на мѣстахъ.
   Спасаясь отъ преслѣдованій, нѣсколько манчжуръ прибѣжали къ священнику. Онъ спряталъ ихъ въ церкви и не выдала", несмотря на требованія и даже угрозы прихожанъ убить его. Фактъ этотъ, разсказанный мнѣ самимъ священникомъ и нѣкоторыми крестьянами, является единственно извѣстнымъ мнѣ случаема, благотворнаго и вмѣстѣ истинно христіанскаго заступничества за несчастныхъ иновѣрцевъ -- китайцевъ и манчжуръ.
   Только недѣли двѣ спустя, послѣ начавшейся бомбардировки Благовѣщенска, когда мѣстная администрація спохватилась, исчезла жажда къ безсмысленнымъ истребленіямъ мирныхъ людей. Тогда при нахожденіи прятавшихся въ разныхъ трущобахъ, еле живыхъ, измученныхъ продолжительнымъ голодомъ и перенесенными страданіями китайскихъ подданныхъ, ихъ начали подбирать и доставлять въ города... Такихъ "счастливцевъ", едва волочившихъ отъ изнуренія ноги, вмѣстѣ со спасенными вслѣдствіе особыхъ ходатайствъ, о которыхъ я выше сообщалъ, набралось при полиціи нѣсколько десятковъ человѣкъ, -- это изъ многихъ тысячъ китайскихъ подданныхъ, жившихъ въ Благовѣщенскѣ и его окрестностяхъ!..

* * *

   Въ Благовѣщенскъ пришли, наконецъ, войска 20-го іюля, т. е. 18 дней спустя послѣ осады его китайцами,-- наши солдаты и казаки, переправшись черезъ Амура, взяли селеніе Сахалянъ, но жители его передъ тѣмъ успѣли уже бѣжать въ глубь страны. Двѣ ночи подрядъ зарево пожара освѣщало затѣмъ Амуръ на большомъ пространствѣ и, вмѣсто зажиточнаго селенія, снабжавшаго нашу область съѣстными продуктами по дешевымъ цѣнамъ, тамъ торчали потомъ лишь обгорѣлые пни, да покосившіяся печныя трубы.
   Подвигаясь далѣе по Манчжуріи, наши войска нигдѣ не встрѣчали правильно вооруженныхъ армій,-- въ большинствѣ случаевъ имъ попадались одни лишь женщины и дѣти, которыя, конечно, сдавались безъ малѣйшаго сопротивленія, что, однако, нерѣдко не избавляло ихъ отъ насилій и убійствъ.
   Даже большіе города сдавались безъ единаго выстрѣла. Но далеко не такъ сообщали нѣкоторыя начальствующія лица въ своихъ донесеніяхъ. Такъ подполковникъ К. увѣдомилъ, что въ такъ называемой "Пятой Пади" по Амуру, онъ разбилъ значительное китайское войско, за что и былъ представленъ къ ордену. Вскорѣ, однако, оказалось, что на указанномъ мѣстѣ этотъ храбрый воинъ нашелъ лишь двухъ публичныхъ женщинъ-японокъ, которыхъ и "взялъ въ плѣнъ". Случай этотъ, тогда, же подробно описанный въ газетѣ "Амурскій край", вызвалъ много смѣха въ мѣстномъ обществѣ и крайнее негодованіе въ средѣ предержащихъ властей; но, насколько знаю, редакторъ не былъ привлеченъ къ суду за клевету.
   Ген.-губернаторъ Гродековъ въ своихъ телеграммахъ, отправляемыхъ имъ въ главный штабъ, называлъ нашихъ воиновъ "чудо-богатырями" за геройскіе подвиги, которыхъ онъ "не находилъ достаточно словъ для выраженія имъ своей благодарности".
   Послѣ побѣднаго шествія генерала Рененкампфа на Цицикаръ, богатая и густонаселенная область, втеченіе нѣкотораго времени представляла безлюдную пустыню, на которой кое-гдѣ торчали лишь обгорѣлыя фанзы, и гдѣ собаки, волки и коршуны пожирали трупы.

* * *

   Городъ вновь зажилъ прежней жизнью. По Амуру стали плыть пароходы и разныя судна. Торговля пошла даже бойче прежняго. Но каждая улица, чуть ли не каждый домъ въ Благовѣщенскѣ напоминали о массѣ недавно совершенныхъ убійствъ и ограбленій..
   Сnали вновь появляться китайцы и манчжуры на улицахъ, и китайскій кварталъ началъ опять заселяться. Однажды мнѣ сообщили, что тамъ есть одинъ китаецъ, спасшійся вплавь, послѣ потопленія. Я немедленно отправился туда и, обходя фанзы, вездѣ разспрашивалъ объ этомъ счастливцѣ. Вступая въ бесѣды съ новыми жителями этого квартала, мнѣ хотѣлось, между прочимъ, узнать объ ихъ настроеніи и отношеніи къ произошедшимъ недавно ужаснымъ событіямъ. Но нѣкоторые, сидя на своихъ циновкахъ и куря опій, какъ мнѣ казалось, смотрѣли на меня со злостью. Я, поэтому, самъ чувствовалъ себя передъ ними виноватымъ за ужасы, совершенные надъ ихъ единоплеменниками. Когда же я сталъ объяснять кое-кому изъ нихъ, что я сочувствую имъ, что пишу въ газетѣ и хочу узнать правду отъ лицъ, непосредственно пострадавшихъ, то сейчасъ же встрѣтилъ привѣтливую улыбку, оживленіе и полную готовность помочь мнѣ въ моихъ розыскахъ. Они водили меня по разнымъ фанзамъ, не исключая ихъ игорныхъ домовъ, но всѣ мои съ ними поиски за спасшимся, послѣ потопленія, остались тщетными.
   Мѣсто, гдѣ незадолго передъ тѣмъ, находилось сел. Сахалянъ, послѣ истребленія его пожаромъ, привлекало къ себѣ любопытныхъ жителей Благовѣщенска: туда на лодкахъ стали отправляться цѣлыя компаніи. Но тамъ къ концу лѣта появились взбѣсившіеся собаки. Тогда гласные думы на одномъ изъ своихъ засѣданій, постановили просить военнаго губерн. Грибскаго, чтобы онъ распорядился объ отправкѣ на противоположный берегъ охотничьей команды для истребленія этихъ собакъ, такъ какъ съ рѣкоставомъ, онѣ могли перейти въ городъ и перекусать жителей. Въ сопровожденіи гласнаго Л--ва, городской голова К--овъ отправился къ губернатору и изложилъ ему просьбу думцевъ. Выслушавъ ихъ, генералъ съ изумленіемъ воскликнулъ; "перестрѣлять собакъ! Вѣдь это безчеловѣчно!"
   Когда слухъ объ этой достопримѣчательной фразѣ въ тотъ же день дошелъ до меня изъ вполнѣ достовѣрнаго источника, я тотчасъ же написалъ замѣтку, которая помѣщена была въ ближайшемъ номерѣ "Амурскаго Края". Сообщивъ въ ней о постановленіи думы и о вышеприведенной бесѣдѣ съ губернаторомъ, я такъ ее закончилъ: "если перестрѣлять взбѣсившихся собакъ "безчеловѣчно", то ихъ слѣдуетъ "перетопить". Генералъ Грибскій, какъ мнѣ потомъ передали, былъ чрезвычайно возмущенъ цензоромъ, пропустившимъ эту замѣтку,-- онъ понялъ намекъ.

* * *

   Осенью описаннаго года въ мѣстномъ окружномъ судѣ, но безъ присяжныхъ засѣдателей, разбиралось чрезвычайно интересное дѣло. Обвинялся благовѣщенскій обыватель въ убійствѣ китайца. Суть дѣла состояла въ слѣдующемъ.
   Въ одинъ изъ достопамятныхъ іюльскихъ дней, когда занимались "переправой" китайскихъ подданныхъ, по улицамъ Благовѣщенска казаки и полицейскіе гнали къ рѣкѣ толпу несчастныхъ. Одинъ изъ послѣднихъ попросилъ по дорогѣ, чтобы дозволили ему отлучиться въ кусты по естественной надобности. Отпуская его, ему велѣли скорѣе нагнать партію. Китаецъ пустился бѣгомъ. Увидѣвъ издали бѣгущаго, какой-то обыватель, шедшій съ ружьемъ, подумалъ, что китаецъ удираетъ изъ-подъ ареста. Онъ прицѣлился и уложилъ того на мѣстѣ. Его арестовали; продержали полгода въ тюрьмѣ и затѣмъ предали суду. Прокуроръ требовалъ соотвѣтственнаго по уложенію наказанія за убійство. Защитникъ доказывалъ, что въ данномъ случаѣ нельзя осудить подсудимаго, такъ какъ китайца все равно гнали затѣмъ, чтобы утопить его, и совершено-ли было убійство на нѣсколько минутъ раньше или позже, положеніе несчастнаго отъ этого нисколько не мѣнялось. Судьи были поставлены въ чрезвычайно затруднительное положеніе: съ одной стороны на лицо было убійство, а съ другой -- они не могли не согласиться, что логика была на сторонѣ защитника. Подсудимый все же приговоренъ былъ къ какому-то незначительному наказанію или церковному покаянію,-- теперь не помню въ точности.

* * *

   По прошествіи полутора -- двухъ лѣтъ, будучи далеко отъ Благовѣщенска, мнѣ попалъ въ руки номеръ одной изъ сибирскихъ газетъ, въ которой сообщалось, что полицейместеръ Батаревичъ и казачій полковникъ Волковинскій также отданы были подъ судъ за расправу съ китайскими подданными, и они тоже были приговорены къ незначительнымъ наказаніямъ. А военный губернаторъ ген. К. Грибскій не только не подвергся никакому взысканію, но, какъ мы уже знаемъ, для примѣненія его замѣчательныхъ административныхъ способностей ему предоставлено, въ качествѣ генералъ-губернатора, одна изъ губерній, объявленныхъ на военномъ положеніи.-- Такъ реформаторы, спасающіе Россію отъ революціоннаго пролетаріата, награждаютъ своихъ вѣрныхъ слугъ.

* * *

   Прошло три -- четыре года, со времени описанныхъ мною кровавыхъ дней, и Манчжурія, а также Дальній Востокъ вновь сдѣлались театромъ военныхъ дѣйствій. принесшихъ жителямъ названныхъ мѣстъ еще значительно большія бѣды и несчастія. Подробности о нихъ мы, благодаря завоеванной рабочими свободѣ, печати, надѣюсь, узнаемъ скорѣе, чѣмъ о русско-китайской войнѣ.
   Содрогнулся цивилизованный міръ. когда впервые появились извѣстія о вышеописанныхъ благовѣщенскихъ ужасахъ. Многіе совершенно не вѣрили, что они имѣли мѣсто въ дѣйствительности, предполагая, что въ газетныхъ сообщеніяхъ не обошлось безъ преувеличенія. Агенты русскаго правительства и рептильная пресса пользовались этимъ сомнѣніемъ честныхъ и порядочныхъ людей и усиленно распространяли слухи, что эти ужасы -- вымыселъ зловредныхъ революціонеровь анархистовъ. Но Россія прогрессировала: то, что цивилизованному міру казалось невѣроятнымъ даже на отдаленной окраинѣ Восточной Сибири, сдѣлалось дѣйствительнымъ фактомъ во многихъ Центрахъ Европейской Россіи. Начавъ съ мирныхъ китайцевь въ 1900 году, господа Грибскіе перешли къ столь же беззащитнымъ земскимъ врачамъ, евреямъ, рабочимъ, армянамъ, полякамъ, студентамъ, интеллигенціи. Самыя дикія, не поддающіяся описанію, звѣрства, отъ которыхъ кровь стынетъ въ жилахъ, производятся, въ наши же дни, на нашихъ же глазахъ хулиганами часто въ союзѣ съ представителями полиціи, которые не только не подвергаются за это никакимъ судебнымъ преслѣдованіямъ, но даже награждаются повышеніями по службѣ.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru