Аристов Владимир Павлович
На саранче

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Текст издания: журнал "Мир приключений", 1926 г., No 4.

На саранче

0x01 graphic

Очерк В. АРИСТОВА.

   ОТ РЕДАКЦИИ. Очерком, печатающимся ниже, мы начинаем серию приключений за работой . Вряд ли нужны обширные пояснения к этому новому типу рассказов из действительной жизни, которые, в отличие от чисто художественных беллетристических произведений, мы называем очерками. В сюжет их всегда должно входить: любопытное, занимательное, характерное, сильное, интересное для большинства читателей приключение во время работы, изложенное в форме литературной . Нужно при этом самую работу с ее обстановкой описать так, чтобы это было всем интересно: и тем, кто эту работу знает, и тем, кто слышал о ней мельком и проходил мимо, не останавливаясь...
   Приглашаем читателей наших, специалистов в той или иной области, подумать над такими темами и присылать нам подобные очерки, литературно написанные запечатленные не только знанием дела, но и художественным проникновением.

_____

   -- Завтра вы отправляетесь в плавни, -- сказал заведывающий станцией энтомолог Красиков, -- завтра вы должны обязательно выехать, в плавнях появилась саранча... да, саранча! -- повторил старик и растерянно провел рукой по блестевшей лысине.
   Распоряжение относилось к молодому лаборанту-инструктору энтомологической станции Аникиеву.
   Майское солнце жаркими лучами заливало маленькую лабораторию станции, весело поблескивало на стекляных банках, чинно выстроившихся на длинных полках. Под проволочными колпаками на столе угрюмо гудели мохнатые жуки.
   Молодой человек развернул измятый бланк телеграммы. В правом углу стояло "В. срочно". "В приморских плавнях на грядах обнаружены громадные скопления саранчи". Дальше следовала подпись уездного агронома, и большими красными буквами резолюция заведывающего управлением: "Принять экстренные меры к уничтожению саранчи".
   -- Откуда могла появиться саранча? -- волновался энтомолог, -- год назад мы уничтожили ее всю без остатка, я гарантировал безопасность посевов в губернии по крайней мере на шесть лет, и вдруг... вся репутация нашей станции зависит от этой проклятой саранчи! Если саранча окрылится и обрушится на посевы, это значит, что три года нашей работы ни к чему не привели, и мы виноваты, слышите ли: мы! -- крикнул старик, -- мы проморгали саранчу!
   Аникиев принялся внимательно изучать по карте район, куда ему предстояло отправиться. Причудливыми изгибами вилась по карте голубая змейка реки. Голубые штрихи показывали, что по обе стороны от устья, вдоль моря, на сто верст, тянутся плавни, царство топей, воды и тростника.
   Пароход отходил утром. Два коричневых от загара грузчика проворно таскали с берега блестящие медные ранцы, потом перекатили по доскам дюжину больших железных балонов с надписью "Осторожно. Яд".
   Подгоняемый сильным течением, маленький пароходик быстро рассекал грязно-желтую воду реки. Пробегали мимо разбросанные там и сям хутора, в густой зелени садов тонули белые хаты казачьих станиц. Длинноногие цапли на отмелях равнодушно смотрели на пробегавший пароход, нисколько не пугаясь. Дикие утки проносились стаями, оглашая воздух своими криками.
   Чем ближе к устью, тем ниже и болотистее становились берега. Местами река прорывала плотины на берегу, и мутный клокочущий поток устремлялся в прорыв, заливая поля. Когда наступил вечер, прохладой потянуло от воды и легкий туман поднялся над рекой.
   В полночь пароход остановился у конечной пристани. От станицы Гривной до устья оставалось еще шестьдесят верст. Этот путь предстояло сделать на лодках.
   Аникиев остался ночевать на пароходе, закутался в суконное одеяло и улегся прямо на палубе. Утром молодой человек проснулся от чьего-то осторожного прикосновения. Аникиев открыл глаза и увидел перед собою благодушную физиономию с длинными, седеющими усами. Физиономия приветливо улыбнулась и не менее приветливо спросила с настоящим хохлацким акцентом:
   -- Чi не ви на сарану прiихали?
   Потом физиономия сделалась еще приветливее и уж совсем радостно воскликнула:
   -- Та це ж Андрей Иванович!
   Протерев окончательно глаза, Аникиев узнал объездчика Чугунка. Чугунок был страстный охотник и неутомимый объездчик [Для слежки за саранчею на юге нанимают специальных объездчиков], разыскивающий саранчу в самой глубине непроходимых плавень. Он тотчас же принялся рассказывать, как случилось ему во время охоты на кабанов наткнуться на громадную саранчевую стаю. Саранчи, по словам объездчика, была "страшная сила".
   Аникиев, зная некоторую склонность Чугунка к преувеличению фактов, отнесся к этому известию довольно спокойно.
   Набрать двадцать человек рабочих среди жителей глухой станиченки, заброшенной в самую середину приморских болот, было делом довольно трудным. Только обширные родственные связи Чугунка помогли.
   На следующее утро шесть рыбачьих лодок, тяжело нагруженных людьми, медными аппаратами, мышьяковым натром и запасами продовольствия, спустились вниз по реке и, пройдя устье, выгрузились на низком и болотистом морском берегу.

_____

   "Борьба с азиатской саранчей ведется путем опрыскивания растительности ядовитыми растворами мышьяковых солей. Саранча, поедая отравленную растительность, -- погибает". Так гласил ї 1 "инструкции по борьбе с саранчей".
   "Истребление саранчи должно быть закончено до ее окрыления, борьба с крылатой саранчею невозможна", -- так говорил последний параграф инструкции.
   Двадцать человек, заброшенных в глухие приморские плавни, ежедневно надевали на спины тяжелые медные ранцы и до вечера бродили в высоких зарослях камыша, обдавая его ядовитой водяной пылью. Надо было торопиться! Двадцать человек с утра до вечера обливались потом и задыхались от тяжелых испарений болот в высоких зарослях тростника, чтобы за сотни верст земледелец был спокоен за свой посев.
   Берег моря в этом месте особенно дик и пустынен. К самому морю подступили тростники, узкая песчаная полоса отделяет море от плавень, таких же безконечных и пустых, как само море.
   Когда в потемневших волнах прятался раскаленный шар солнца, тучи комаров наполняли воздух. От них не спасали ни камышевые шалаши, ни едкий дым тлеющей сырой травы, считавшийся у рыбаков самым действительным средством против комариных стай.
   Комары были всюду. Они просачивались сквозь легкую ткань палаток-пологов, они забивались в рот, нос, уши людям во время еды. Маленькие назойливые насекомые своими жгучими жалами доводили людей до бешенства.
   Объездчик был прав. Необъятные плавни казались насыщенными саранчею. Сплошная, копошащаяся красно-черная масса насекомых облепляла камыши, толстым слоем устилала землю, пожирала всю растительность, какая только попадалась на пути.
   Днем, когда в ленивой истоме стыло бирюзовое море и жгучий воздух был неподвижен, гнилью и тлением тянуло от плавень.
   Ночью, из-за дальних болот выплывала круглая, красная луна, и пустынный берег моря казался еще пустыннее. Перед рассветом глухо стонала в камышах выпь.

_____

   Утром Аникиев проснулся с головной болью. Надо было проверить вчерашние работы. По узкой, протоптанной рабочими тропинке, он направился в заросли, где должна была находиться саранча.
   Тропинка уходила вглубь плавень, делаясь с каждым шагом все уже и, наконец, тростники совсем сомкнулись над головой молодого человека, закрывши и солнечный свет, и небо. В высоких зарослях было душно, как в жарко натопленной бане, и кровь в висках билась напряженно и тяжело. Инструктор шел наугад, раздвигая перед собою камыш. Тростник начал редеть, и он увидел впереди плоское пространство плавень, лишенное всякой растительности. Два дня назад двадцать рабочих прошли по зарослям, обдавая их ядовитой водяной пылью. Только короткие, объеденные насекомыми пеньки торчали из земли. Это было все, что оставила после себя саранча.
   Тяжелый трупный запах исходил от масс гниющей, отравленной мышьяком саранчи. Слой мертвых насекомых в несколько вершков толщиною покрывал землю, ноги вязли в массе разлагающейся саранчи. От страшной вони Аникиев зажал нос и поспешил выбраться из этого саранчевого кладбища.
   -- Если так будет продолжаться, через две недели с саранчей будет покончено и старику Красикову не придется беспокоиться за репутацию станции, -- удовлетворенно подумал инструктор, и пересекши по диагонали опустошенное саранчею пространство, снова углубился в тростниковые заросли, направляясь в ту сторону, где, по его расчету, должны были находиться рабочие.
   Чем дальше вглубь плавень продвигался Аникиев, тем мягче становилась под ногами почва; местами нога неожиданно проваливалась в бурую, липкую грязь. Эта часть болот кишела саранчею. Красные грозди насекомых облепляли камыш, сыпались дождем на голову, заползали за воротник и в рукава. По-видимому, саранча нахлынула сюда совсем недавно, так как тростник был почти совершенно не тронут страшными челюстями насекомых.

0x01 graphic

Красные грозди саранчи облепляли камыш и сыпались на голову, заползали за воротник и в рукава. Рабочие обдавали саранчу ядовитой водяной пылью.

   Аникиев сделал еще несколько шагов и вдруг почувствовал, как почва под его ногами расступилась. Он до колен провалился в густую, липкую грязь. Молодой человек попытался вытащить сначала одну, потом другую ногу, но в результате еще глубже погрузился в болото. Отчаянная слабость вдруг охватила его и красные круги поплыли перед глазами. Вдохнувши побольше воздуха, он крикнул, но в насыщенной водяными испарениями атмосфере звук получился глухой и слабый. Некоторое время Аникиев прислушивался. Никто не откликался, только легкий треск нарушал густую тишину плавень. То работали своими беспощадными челюстями миллионы прожорливых насекомых.
   Аникиев припомнил рассказы Чугунка о неосторожных охотниках, которых засасывали в плавнях "прогнои". Аникиеву сделалось жутко; густая вонючая грязь подымалась все выше и доходила уже до пояса. Молодой человек крикнул еще раз. И совсем неподалеку раздался ответный крик; зашуршали раздвигаемые камыши и невидимый голос по-хохлацки спросил:
   -- Та де ж ви?
   Потом из-за камышей выглянула бородатая физиономия Чугунка.
   -- Боже ж мiй, вони у прогной залiзли! -- испуганно воскликнул охотник.
   Старик, не теряя времени, быстро нарезал складным ножом целую охапку тростника, соорудил некоторое подобие моста, осторожно приблизился к инструктору и протянул ему руку. Только после нескольких минут усилий удалось старику вытянуть Аникиева из трясины. Вся одежда, лицо и руки молодого человека были измазаны густой, жирной грязью.
   -- Довго лi чоловiку до бiды, -- сочувственно качал головою Чугунок.
   Нужно было отмыться от грязи и Аникиев направился к морю. Ласково нежила тело теплая вода. Когда молодой человек выходил из воды, новый прилив слабости охватил его.
   -- Несомненно, это малярия, в таких болотах нельзя не заболеть малярией, -- решил инструктор. Голова казалась налитой свинцом и отчаянно ныли суставы. Вечером, лежа под пологом, Аникиев писал доклад заведывающему станцией. Окончив доклад, написал записку на клочке бумаги: "Повидимому, я заболел малярией, на всякий случай пришлите кого-нибудь меня заменить".
   Позвал Чугунка.
   -- Приготовьте лодку и с двумя рабочими отправляйтесь завтра в станицу за провизией, а этот пакет сдайте на почту. Возвращайтесь обратно скорее, не позже, как через четыре дня.
   Люди изнемогали в борьбе с насекомыми. Саранча текла сплошным потоком из глубины плавень, пригибая своею тяжестью камыши и заполняя красновато-черной копошащейся массой многочисленные каналы, которыми вдоль и поперек изрезаны плавни. Иногда Аникиев начинал сомневаться в возможности уничтожить этот колоссальный живой поток насекомых.
   Приступы головной боли все больше и больше мучили инструктора.
   В густых зарослях было невыносимо душно. Пот градом катился по лицам, и рубашки прилипали к телу. Всхлюпывала под ногами вода. От дохлой саранчи тянуло густым запахом гнили.
   В этот день Аникиев чувствовал себя особенно слабым и едва дождался вечера. Ночью, лежа под низким четыреугольным пологом, он слышал противный, тошнотный запах гниющей саранчи. Сквозь легкую прозрачную ткань полога видны были на небе звезды. Комары черным слоем облепляли полог, гудели и звенели на все лады, стараясь добраться до живого тела спрятанного за легкой тканью. Задремав, Аникиев прислонился к пологу и тотчас же проснулся от жгучей боли: вся сплошь спина его моментально покрылась волдырями от жгучих комариных жал.
   Перед рассветом у инструктора начался бред. Ему казалось, что он тонет в массах движущейся саранчи, горячей, как огонь. Он метался под пологом, выкрикивая бессвязные слова. Рабочие спали в пяти шагах, но утомленные за день тяжелой работой, ничего не слышали.
   Аникиев очнулся со страшной слабостью во всем теле. Мучила жажда и горела голова. Сквозь верхнюю часть полога видно было, как гасли звезды и серело небо. Комары звенели уже не так назойливо, как ночью.
   Чье-то горячее дыхание заставило больного повернуться. Большое животное с острой мордой обнюхивало полог около самой головы Аникиева. Инструктор понял, что это был волк. Волк неторопливо обнюхал лежащего под тонкой тканью человека и медленно побрел вдоль моря. Аникиев нисколько не удивился и не испугался волка. Полное безразличие овладело им. Скоро он забылся тяжелым, крепким сном и проснулся только тогда, когда солнце стояло уже высоко и под низким пологом было жарко, как в бане.

0x01 graphic

Волк неторопливо обнюхал лежащего под тканью человека и медленно побрел вдоль моря...

   -- Да, это малярия, несомненно малярия, -- рассуждал Аникиев, выбираясь из под полога, -- а главное -- нет хинина. Какая была неосторожность ехать в эти дебри, не запасшись необходимыми медикаментами! Чугунок вернется через несколько дней, а к этому времени лихорадка окончательно свалит его с ног и некому будет руководить работой. Это в такой момент, когда дорога каждая минута, когда малейшая неудача и... тучи крылатой саранчи, вылетев из плавень, обрушатся на посевы.
   Высокий рабочий, с длинными хохлацкими усами, прервал размышления инструктора.
   -- А це бачiлi? -- сказал он, протягивая руку.
   Да, это она, уже крылатая саранча! Серовато-зеленое насекомое, с прозрачными жилковатыми крыльями, отчаянно перебирало ножками, стараясь освободиться из державших его пальцев.
   Аникиев отправился в ту часть плавень, которую ему указал высокий рабочий. Сомненья не было: саранча уже начинала сбрасывать темно-красные шкурки и превращаться в крылатых, быстро порхающих насекомых.
   Рабочие наполняли ядовитым раствором медные ранцы.
   -- Голубчики, милые, постарайтесь! -- обратился к ним инструктор.
   -- Да мы что ж, стараемся, аж плечи от аппаратов болят -- отвечали рабочие.
   До самаго вечера Аникиев не выходил из высоких зарослей камыша, показывая рабочим, где именно, нужно опылять растительность, чтобы отравить саранчу.
   А саранча все текла и текла без-конечным потоком, оставляя после себя голые пространства с торчащими из земли пеньками съеденного тростника.
   Ночью опять бились о полотняные стены полога комары, а над большим пустым морем и плоскими плавнями висела круглая луна. Под легким пологом в горячечном бреду метался человек, выкрикивая бессвязные слова. Утром, опять поблескивая медными ранцами за плечами, брели к болотам рабочие и, опираясь на палку, позади всех ковылял на ослабевших ногах инструктор -- лаборант энтомологической станции Аникиев.
   -- Голубчики, вы уж постарайтесь!..
   -- Постараемся! -- хором отвечали рабочие.

* * *

   Аникиев очнулся в большой светлой комнате. В недоумении он посмотрел на окно, потом на две чистых кровати, стоящих рядом.
   -- Что за чорт, куда же это я попал? -- вслух сказал он и попытался встать.
   Прилив слабости охватил его и он беспомощно опустился на подушку. Аникиев попытался разобраться в том, что произошло за последние дни. Саранча, да, саранча, потом он, кажется, заболел малярией, потом опять саранча, сплошная красная лавина, а дальше? да, кажется, он лежал в лодке, и солнце жгло так, что голова казалась раскаленным шаром. Этим и ограничивались его воспоминания.
   В дверях показалась лысая голова Красикова. Инструктор сделал еще одну бесплодную попытку подняться с кровати. Голова энтомолога укоризненно закачалась.
   -- Лежите, лежите спокойно, -- сказал он, и, указывая на больного женщине в белом, добавил:
   -- Этот молодец переносил жесточайший тиф, держась на ногах. Его уложили в лодку и привезли сюда, когда он окончательно был без сознания. Он брыкался, как молодой теленок, едва только приходил в себя, и кричал, чтобы лодку поворачивали обратно, так как в плавнях еще осталась саранча.
   Аникиев беспокойно зашевелился.
   -- А саранча как? -- спросил он.
   -- Вы уничтожили ее окончательно, разве не помните? -- удивился энтомолог.
   -- Нет! -- ответил больной и добавил облегченно, голосом, в котором проскользнула нотка торжества и победы:
   -- А все же она не полетела!

0x01 graphic

---------------------------------------------------------------------

   Текст издания: журнал "Мир приключений", 1926 г., No 4.
   
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru