Шашков Серафим Серафимович
Крестьянское Дело в царствование Императора Александра II

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Крестьянское Дѣло въ царствованіе Императора Александра II. Составилъ А. Скребицкій. IV тома. Боннъ на Рейнѣ. 1862--1868. Къ обращенію въ Россіи дозволено въ 1870 г.
   Освобожденіе крестьянъ отъ крѣпостного состоянія во всѣхъ европейскихъ странахъ вызвало болѣе или менѣе продолжительныя и сильныя реакціи. При современномъ устройствѣ общества, при разрозненности и враждебности сословныхъ интересовъ, при отчужденіи народной массы отъ участія въ направленіи общественныхъ дѣлъ, иначе и быть не могло. Дворянство старалось или возстановить крѣпостное право или же, по крайней мѣрѣ, удержать за собою нѣкоторыя изъ привилегіи, которыми оно пользовалось до эманципаціи, напр., привилегію вотчинной власти надъ обитателями своихъ земель. Переставъ быть рабовладѣльческимъ, оно все-таки хотѣло оставаться преобладающимъ сословіемъ. Я такъ-какъ освобожденіе крестьянъ всюду вызвало много другихъ радикальныхъ реформъ, такъ-какъ оно вело за собою сознаніе необходимости гласнаго суда, равенства всѣхъ передъ закономъ, равномѣрнаго распредѣленія на всѣ сословія податей и повинностей, независимаго голоса прессы и соотвѣтственныхъ этимъ реформамъ государственныхъ учрежденій,-- такъ какъ всѣ эти преобразованія находились въ прямомъ противорѣчіи съ крѣпостными стремленіями дворянства, то оно употребляло всѣ усилія, чтобы затормозить прогрессивный ходъ общественной жизни и снова поставить ее въ тѣ условія, при которыхъ такъ хорошо и весело жилось благородному шляхетству.
   Такъ было вездѣ въ Европѣ. Что же касается Россіи, то въ статьѣ о "Русскихъ Реакціяхъ" я уже разъяснялъ, что въ XVIII и въ началѣ XIX и., лишь-только поднимался вопросъ объ освобожденіи крестьянъ, тотчасъ начиналась реакція во всѣхъ отрасляхъ государственной жизни и останавливала дѣло крестьянской эманципаціи.
   Освобожденію крестьянъ, предположенному при Николаѣ 1, помѣшалъ роковой для Европы 1848 годъ.
   Крымская война сдѣлала неизбѣжною необходимостью преобразованіе всего государственнаго строя Россіи и прежде всего освобожденіе крестьянъ.
   Россія переживала тогда славные дни, полные разумной жизни, свѣтлыхъ надеждъ, благородныхъ увлеченій. И наше молодое поколѣніе, преждевременно старѣющееся теперь по разнымъ уголкамъ любезнаго отечества, а тогда состоявшее изъ дѣтей и юношей, готовилось вступить въ жизнь, полное вѣры въ свѣтлое будущее.
   Музы, воодушевлявшія впослѣдствіи Катковыхъ, Скарятиныхъ, Крестовскихъ и Писемскихъ, молчали. Вся эта клика съ искуственнымъ жаромъ подтягивала общему хору тогдашней литературы, оказавшей великія заслуги дѣлу развитія русской общественной мысли.
   Но въ тогдашнемъ либерализмѣ, въ тогдашнихъ прогрессивныхъ увлеченіяхъ было столько фальшивыхъ нотъ, что опытный наблюдатель легко могъ предвидѣть, что за прогрессистами скрывается другая партія, ждущая только удобнаго случая, чтобы выступить на сцену подъ знаменами "Вѣсти" и "Московскихъ Вѣдомостей". Время не замедлило оправдать эти предчувствія. Читатель, конечно, знаетъ, что теперь говорятъ и пишутъ всѣ эти господа; и если онъ сравнитъ ихъ рѣчи и писанія съ тѣмъ, что мы сообщимъ изъ обширнаго сборника матеріаловъ, собранныхъ г. Скребицкимъ, то отвѣты получатся у него сами собой.
   Вслѣдъ за адресами, посредствомъ которыхъ дворянство разныхъ губерній "ходатайствовало" объ уничтоженіи крѣпостного права, правительство начало получать записки и проекты по крестьянскому вопросу. Большинство составителей этихъ проектовъ хлопотало, чтобы эманципація совершилась на условіяхъ, наиболѣе выгодныхъ для помѣщиковъ. Многіе даже прямо высказывались противъ освобожденія, какъ это можно видѣть изъ однихъ уже заглавіи ихъ проектовъ; напр., "записка Неизвѣстнаго противъ освобожденія крестьянъ"; "нѣсколько мыслей о средствахъ улучшить положеніе сословія дворянъ-помѣщиковъ", Беклемишева; "записка колл. сов. Баранова о пользѣ крѣпостного права и необходимости нѣкоторыхъ только измѣненій въ ономъ"; "Записки Будберга и Безобразова о вредномъ направленіи современной литературы"; "записка о сохраненіи помѣщичьей власти", Семенова, "письмо кн. Шаховского о ненадѣленіи крестьянъ землею"; "записка Клементьева о вредѣ выкупа поземельной собственности", и т. д. (Скребицкій, I, 926--943). Редакціонныя комиссіи убѣдились изъ множества разсмотрѣнныхъ ими проектовъ и мнѣній, что извѣстныя лица "продолжаютъ поддерживать мнѣніе, прямо цротиворѣчащее высочайше указаннымъ началамъ и клонящееся, въ той или другой формѣ, къ освобожденію крестьянъ безъ земли, къ постепенному водворенію между крестьянами полной безземельности и вмѣстѣ съ нею новой, хотя уже не юридической, но не менѣе дѣйствительной матеріяльной зависимости, истекающей изъ крайней нужды" (стр. XCIII--XCIV). Огромное большинство губернскихъ комитетовъ и ихъ депутатовъ стремилось къ тому-же. Для рѣшенія вопроса ставили такую дилемму: правительство должно или выкупить земли для освобожденныхъ крестьянъ или же освободить ихъ безъ земли (стр. 302); но такъ-какъ необходимой для выкупа громадной суммы взять неоткуда, то остается прибѣгнуть къ освобожденію безземельному или, какъ впослѣдствіи выражались Скарятины и Катковы, "освободить крестьянъ отъ земли". Сорокъ членовъ второго приглашенія, составлявшіе ядро помѣщичьей оппозиціи, единогласно заявляли, что "свободный выборъ мѣста жительства и занятій, вольный наемъ земли и свобода договоровъ о работѣ составляютъ такое обезпеченіе, какого не даетъ крестьянамъ земля помѣщика" (стр. 139). Признавая за помѣщиками безусловное право собственности, депутаты отъ губернскихъ комитетовъ горячо протестовали противъ какихъ бы то ни было ограниченій этого права, предположенныхъ правительствомъ для поземельнаго обезпеченія крестьянъ. Выработанныя редакціонными комиссіями правила крестьянскаго надѣла помѣщичья оппозиція считала порожденіемъ коммунизма, ведущимъ ни болѣе, ни менѣе, какъ къ революціи. "Это споліація помѣщичьихъ правъ, носящая въ себѣ начало революціонное"; "неминуемымъ послѣдствіемъ ея будутъ нескончаемыя требованія всѣхъ классовъ, ненависть одного сословія къ другому и безпрерывныя волненія" (стр. 143). Это насильственный захватъ чужой собственности, это споліація въ пользу крестьянъ земель дворянства, "которое возникло изъ народа, всегда звалось и всегда было кормя льномъ и отцомъ ею" (стр. 152). Это "увлеченіе ученіями Прудона, которыя, какъ негодныя къ дѣлу, отвергнуты всею просвѣщенною Европою (II, 329). Это насиліе, "вымогательство" (стр. 881). Предвосхищая такимъ образомъ у Каткова и Ко систему запугиванья красными призраками, адвокаты крѣпостничества предсказывали для Россіи всевозможныя бѣдствія отъ закона о надѣленіи крестьянъ частью помѣщичьей земли. "Первымъ послѣдствіемъ такого закона, заявляли сорокъ членовъ второго приглашенія, -- были бы взаимныя неудовольствія, несогласія и борьба двухъ сословій; вторымъ послѣдствіемъ -- развитіе общаго недовѣрія; третьимъ -- общее потрясеніе и смѣшеніе понятій о правѣ собственности, о справедливости и законности; четвертымъ -- привычка ожидать и требовать обезпеченія потребностей посредствомъ распоряженій правительства, и, наконецъ, пятымъ неизбѣжнымъ послѣдствіемъ -- всеобщій упадокъ дѣятельности и остановка въ развитіи промышленности" (1, 165). Когда же эманципація совершилась, то изображенію всѣхъ этихъ ужасовъ, отъ нея будтобы проистекшихъ, посвятили свою дѣятельность гг. Скарятины, которые проповѣдуютъ то-же самое, что и ихъ предтечи, только съ меньшею откровенностью и съ большею лживостью. Ни отъ Скарятиныхъ, ни отъ Катковыхъ мы никогда не слышали такихъ откровенныхъ замѣчаніи, какъ, напр., отъ сорока членовъ второго приглашенія. Они прямо заявляли, что "чѣмъ стѣснительнѣе будетъ для помѣщика новое Положеніе, тѣмъ болѣе оно представитъ ему побужденій, случаевъ и даже поводовъ къ обезземеленію и притѣсненію крестьянъ!) (сгр. 167). Явное дѣло, что Скарятины лгутъ, утверждая, будтобы горестное положеніе освобожденныхъ крестьянъ зависитъ отъ эманципаціи, а не отъ тѣхъ противодѣйствій ей, не отъ тѣхъ ограниченій, на которыя намекали сорокъ членовъ второго приглашенія...
   Адвокатамъ крѣпостничества хотѣлось свести всю реформу только на "улучшеніе быта помѣщичьихъ крестьянъ". "Дворяне, отказавшись единодушно отъ права на личный трудъ крестьянина, принесли въ жертву милліоны для блага отечества". "Естественно ихъ стремленіе, принося значительныя жертвы, не видѣть себя и семействъ своихъ обнищавшими, и вѣкового своего значенія, какъ передового земледѣльческаго сословія, униженнымъ въ глазахъ народа и выставленнымъ въ ложномъ свѣтѣ передъ исторіей" (стр. 171, 329). Заявлялось даже, что дворянство, воспитанное крѣпостнымъ правомъ, безъ него и существовать не можетъ, если оно будетъ уничтожено со всѣми вытекающими изъ него привилегіями. "Право владѣть населенными имѣніями составляетъ одну изъ отличительныхъ, существеннѣйшихъ привилегій дворянства; оно не сьумѣетъ употребить съ пользою иначе своихъ капиталовъ, потому-что воспитаніе, обычай служить и другія условія жизни дворянъ не представляютъ для того благопріятныхъ данныхъ". Нѣкоторые депутаты доходили даже до такой откровенности, что высказывали опасеніе относительно молодого поколѣнія дворянъ, "рожденнаго въ роскоши" и, вслѣдствіе эманципаціи, имѣющей поставить его въ болѣе скромную жизненную обстановку, долженствующаго превратиться въ "нравственныхъ пролетаріевъ, для существованія которыхъ нужны силою взятая чужая собственность и чужое счастье" (I, 247; II, 564)!.. Какъ видите, современные крѣпостники не далеко ушли отъ помѣщиковъ XVIII в., которые, вооружаясь противъ мысли объ освобожденіи крестьянъ, вмѣстѣ съ Сумароковымъ и Дашковой старались поразить сторонниковъ эманципаціи вопросомъ, повидимому, неразрѣшимымъ для нихъ: "гдѣ-же будемъ брать деньги, если освободятъ крестьянъ?.." И у тогдашнихъ и у теперешнихъ крѣпостниковъ мы видимъ тѣ-же тенденціи, то-же стремленіе запугать освободителей крестьянства призраками анархіи и волненій; то-же желаніе выставить помѣщичье сословіе "душою", "отцомъ и кормильцемъ народа", который не можетъ жить безъ его благодѣтельной опеки, безъ "нравственнаго обаянія и благоразумнаго вліянія, какое имѣютъ на крестьянъ помѣщики" (I, 246). Вовсе освободить крестьянъ изъ-подъ власти "образованнѣйшаго" сословія въ государствѣ и "дать разомъ широкое самоуправленіе мужичку, который лучше умѣетъ повиноваться, чѣмъ начальствовать, не только преждевременно, но и опасно". Волостное самоуправленіе -- начало совершенно революціонное, республиканское, и члены второго приглашенія "съ трудомъ могли вообразить крѣпостное населеніе Россіи, распредѣленнымъ на десять тысячъ какихъ-то республикъ, съ избраннымъ отъ сохи начальствомъ, которое вступаетъ въ отправленіе должностей по волѣ народа, не нуждаясь ни въ чьемъ утвержденіи" (576, 813, 867)! Да, десять тысячъ республикъ дѣло не шуточное, и отъ нихъ можно ожидать только одной анархіи да окончательнаго одичанія россіянъ, ибо еще безсмертный Карамзинъ сказалъ, что народы дикіе любятъ свободу, народы же образованные предпочитаютъ крѣпкую власть надъ собою. Крестьянское самоуправленіе сильно "тревожило поземельную собственность, которая чувствовала себя беззащитною на случай смятеній и безпорядковъ". Будущее представлялось алармистамъ въ такомъ неблагопріятномъ видѣ, что, но словамъ ихъ, "помѣщикамъ сколько-нибудь значительныхъ имѣній приходилось держать цѣлую гвардію караульщиковъ добрыхъ и несонливыхъ, и притомъ, организованныхъ въ артели, т. е., какъ говоритъ французы, амбригадированныхъ и дисциплинированныхъ" (I, 670; II, 746; III, 196).
   Чтобы избѣжать этихъ ужасовъ и опасностей въ будущемъ, слѣдовало освободить крестьянъ безъ земли и старые крѣпостные порядки замѣнить на новые, болѣе мягкіе,. хотя въ сущности совершенно одинаковые.
   "Управленіе народомъ и соединенные съ нимъ судъ и расправу слѣдуетъ поручить не бездомнымъ скитальцамъ, пріѣзжающимъ на кормленіе", а "помѣстному дворянству, просвѣщенному болѣе всѣхъ сословій". За нимъ слѣдуетъ оставить "по крайней мѣрѣ (!!) ту власть, которую представляли собою, до наступленія принудительнаго выкупа, въ Германіи гершафтъ, въ Англіи -- шерифы, въ Царствѣ Польскомъ -- общинныя войтовства, въ прибалтійскихъ губерніяхъ -- дворовое управленіе" (I, 331, 400; IV, 871). Но это было еще скромное требованіе, сравнительно съ вотчинною похотливостью большинства, незнавшею никакихъ границъ.
   Оставляя за собою вотчинное право на всѣ свои земли, даже на крестьянскіе надѣлы, требуя съ крестьянъ за пользованіе послѣдними личной или денежной платы, помѣщики хотѣли оставить за собою столько крупныхъ привилегій, что совокупность ихъ составила бы то-же крѣпостное право только въ измѣненномъ нѣсколько видѣ. Помѣщикъ имѣетъ право вмѣшиваться даже въ семейныя дѣла крестьянъ, напр., въ раздѣлы крестьянскаго семейства, въ смѣну главы семейства и замѣщеніе его другимъ благонадежнымъ лицомъ; выходъ крестьянокъ замужъ совершается съ дозволенія помѣщика; костромскій комитетъ "въ видахъ нравственнаго обоброченія" (?!) за уклоненіе отъ брака дѣвицъ, молодыхъ бездѣтныхъ вдовъ и мужчинъ "требовалъ даже взимать съ нихъ ежегодный штрафъ отъ 3 до 10 руб." (I, 12--13); переходъ крестьянъ въ другія сословія и общества цѣлыми обществами и селеніями безусловно воспретить; частные переходы могутъ состояться только съ дозволенія помѣщика, при чемъ нѣкоторые комитеты требовали съ выходящаго извѣстной выкупной суммы (86, 99, 104). Право крестьянъ заявлять жалобы и иски противъ помѣщиковъ распространялось только на время, слѣдующее за объявленіемъ положенія, а доносы и жалобы но всѣмъ дѣламъ, бывшимъ до введенія временно-обязательнаго состоянія, кромѣ дѣлъ объ измѣнѣ и покушеніи на жизнь государя, безусловно запрещались, подъ страхомъ наказанія (74). Оставляя за собою исключительныя нрава "на всемъ пространствѣ своихъ помѣстій, не исключая и крестьянскихъ усадьбъ", учреждать заводы и фабрики, торги и ярмарки, курить вино, строить кабаки, пристани, плотины и мельницы, стрѣлять дичь и ловить рыбу, открывать торговыя заведенія, -- помѣщики отвергали право крестьянъ на всѣ эти промыслы и занятія, если только они будутъ производиться не на землѣ, пріобрѣтенной крестьянами въ полную собственность. Большинство комитетовъ запрещало даже крестьянамъ заводить какія бы то ни было производства, "отъ которыхъ можетъ произойти опасность отъ огня или порча воздуха и воды я вообще какой-либо вредъ для жителей селенія" (I, 66; II, 983, 983). На основаніи такого правила, помѣщикъ могъ бы заправлять промышленнымъ и фабричнымъ производствомъ крестьянъ, какъ ему угодно. Нѣкоторые комитеты прямо требовали, чтобы помѣщику были предоставлены управленіе хозяйствомъ земель, какъ находящихся въ его непосредственномъ распоряженіи, такъ и отведенныхъ крестьянамъ, и "регуляція отведенныхъ крестьянамъ усадьбъ и поземельныхъ участковъ, т. е. надѣлъ, ограниченіе и замѣнъ оныхъ" (I, 170). Кромѣ всѣхъ вышеупомянутыхъ промышленныхъ привилегій, помѣщики выговаривали себѣ "право безъ записки въ гильдію продавать оптомъ и отправлять черезъ таможни и заставы собственныя свои издѣлія и произведенія, исключительное право на устройство постоялыхъ дворовъ и гостинницъ на всемъ пространствѣ имѣніи, право проводить дороги, рыть канавы и рвы, устраивать перевозы, право на минеральныя богатства какъ на поверхности земли, такъ и въ нѣдрахъ ея (при чемъ къ минеральнымъ богатствамъ отнесенъ и торфъ), право ловить рыбу удочкою, которое, "при всемъ своемъ идиллическомъ характерѣ", все-таки важно и священно (265-- 282). Доходили до того, что, уступая крестьянамъ ихъ дворишки и домишки, оставляли за собою исключительное право на всѣ улицы, переулки и площади!.. Какъ населенныя имѣнія, такъ и всѣ упомянутыя права помѣщикъ можетъ отдавать "въ наемъ, арендное или откупное содержаніе" (180). Ему "слѣдуетъ безусловно дозволить принудительное переселеніе крестьянъ" въ другія мѣстности (II, 945). Нѣкоторые комитеты до того распространяли объемъ крестьянскихъ повинностей помѣщику, что даже обязывали мужиковъ участвовать попрежнему на барскихъ охотахъ или, но выраженію минскаго комитета, "содѣйствовать помѣщикамъ, но ихъ требованіямъ, для истребленія хищныхъ звѣрей" (III, 167). По частнымъ искамъ помѣщика противъ крестьянина, въ случаѣ несостоятельности послѣдняго, все его движимое и недвижимое имущество отвѣчаетъ за долгъ; но мнѣнію сорока членовъ второго приглашенія, строгія взысканія по частнымъ искамъ должны благодѣтельно отзываться на экономическомъ благосостояніи крестьянъ, заставляя ихъ быть "полезными и дѣятельными членами общества" (I, 82)!.. Вѣроятно, для усугубленія и вящшаго поддержанія той-же "полезности и дѣятельности" губернскіе комитеты и ихъ депутаты изобрѣли ту систему безконечныхъ штрафовъ въ пользу помѣщика, посредствомъ которой они думали вознаградить послѣдняго за его лишенія. За невзносъ оброка въ срокъ и за просрочку въ выполненіи натуральной повинности -- штрафъ; за лѣность -- сажать въ тюрьму отъ 1 дня до 2 мѣсяцевъ и подвергать тѣлеснымъ наказаніямъ розгами и даже палками. Для взысканія недоимокъ помѣщикъ имѣетъ право назначать крестьянъ на работы, отдавать ихъ въ наемную работу, конфисковать ихъ хлѣбъ, сдавать ихъ въ рекруты и возмещатъ недоимки черезъ продажу рекрутскихъ квитанцій, переводить оброчныхъ на барщину, а барщинныхъ на оброкъ, лишать ихъ поземельнаго надѣла, не выдавать паспортовъ на заработки, конфисковать все имущество, сдавать неплательщиковъ въ арестантскія роты гражданскаго вѣдомства, и т. д., и т. д. (III, 520--529, 575, 1,052, 1,003). Дворовыхъ помѣщикъ также имѣетъ право подвергать и тѣлеснымъ наказаніямъ и денежнымъ штрафамъ; за грубость, нахальство, буйство, умышленное причиненіе вреда и т. п. заключать подъ арестъ на хлѣбъ и на воду, сдавать въ рекруты, содержать въ смирительныхъ домахъ, арестантскихъ ротахъ и "другихъ заведеніяхъ" (IV, 107, 109). "Чтобы крестьяне, поставленные въ новое положеніе, не уклонились въ крайность и, руководясь ложнымъ убѣжденіемъ, что всякія отношенія ихъ къ помѣщику прекратились, не дозволили себѣ дерзкихъ выходокъ противъ бывшаго своего владѣльца, необходимо удержать за помѣщикомъ власть, за наносимыя ему оскорбленія, распоряжаться лично, безъ участія сельской расправы" (I, 609).
   По требованію казанскаго комитета, "вліяніе и власть помѣщика должны были оставаться почти тѣми-же, какими были они и въ крѣпостномъ быту". Къ тому-же стремились и другіе комитеты, стараясь, чтобы дворянство стало во главѣ управленія народомъ, который будтобы "не отвергаетъ неоспоримаго права дворянъ участвовать въ управленіи, и несмотря на неистовыя выходки поборниковъ извѣстной пропаганды, принявшихъ на себя личину любви къ Россіи и рѣзко напоминающихъ сословныя нанадки 1789 г., сознаетъ высокое значеніе дворянъ, какъ самаго твердаго оплота престола и государственнаго порядка" (610, 611 и др.).
   Помѣщикъ, имѣніе котораго составляетъ цѣлую волость, долженъ быть начальникомъ ея, а въ разнопомѣстныхъ полостяхъ на эту должность назначается одинъ изъ помѣщиковъ волости, выбираемый дворянствомъ цѣлаго уѣзда; надъ отдѣльными же селеніями должны властвовать сельскіе начальники изъ дворянъ. Власть начальника необъятна: ей подчинены и душа и тѣло не только крестьянъ, но и всѣхъ жителей сельскаго общества. Начальникъ утверждаетъ приговоры сельскаго общества или кладетъ на нихъ свое veto; онъ собираетъ и распускаетъ мірскіе сходы, утверждаетъ, удаляетъ и во всемъ контролируетъ сельскихъ должностныхъ лицъ, изгоняетъ изъ общества вредныхъ членовъ и принимаетъ новыхъ; ему подчинены всѣ дѣйствія мірского схода, сельской управы и должностныхъ лицъ; "онъ есть безусловный распорядитель въ обществѣ по части хозяйственно-административной"; "въ немъ сосредоточиваются всѣ полицейскія распоряженія". Онъ выдаетъ паспорты и виды на жительство, ловитъ бродягъ и преступниковъ, наблюдаетъ за посторонними лицами всякаго званія, временно или постоянно живущими въ его волости; "всякаго нарушителя общественнаго спокойствія и порядка, несмотря на его званіе и должность, равно лицъ развратнаго или буйнаго поведенія или неснабженныхъ узаконенными видами, онъ можетъ выслать изъ общества или передать въ распоряженіе мѣстной земской полиціи, содержа до того времени подъ арестомъ не долѣе 3 дней", т. е., можетъ изгонять изъ волости и сажать въ чижовку всякаго, кого захочетъ!..
   "Крестьяне состоятъ въ полномъ повиновеніи у начальника общества и исполняютъ всѣ его законныя требованія". "Въ случаѣ общаго нарушенія спокойствія и порядка, онъ обращается къ содѣйствію правительственной власти"... Онъ старается прекращать пьянство, буйство, распутство, наблюдаетъ за поведеніемъ крестьянъ; "уклоняющихся отъ исполненія религіозныхъ обязанностей, нарушающихъ нравственныя правила (!!), предающихся праздности и пьянству, нарушающихъ общественный порядокъ, виновныхъ въ грубости, безчинствѣ, ослушаніи и во всѣхъ вообще проступкахъ и преступленіяхъ, неподвергающихъ лишенію правъ состоянія и направленныхъ противъ личности начальника общества, его собственности и семейства, противъ членовъ того-же общества или противъ постороннихъ лицъ,-- онъ имѣетъ право отсылать для наказанія въ распоряженіе мірского схода или сельской управы" или же "распоряжаться лично", т. е. сѣчь розгами, штрафовать деньгами, сажать въ чижовку. Начальникъ внушаетъ крестьянамъ "преданность къ вѣрѣ", предлагая обществу мѣры къ утвержденію ея, повиновеніе законамъ, привязанность къ труду, чувство согласія и взаимной помощи". Онъ покровитель крестьянъ и ихъ ходатай передъ правительствомъ. Наблюдая за сохраненіемъ и употребленіемъ общественныхъ капиталовъ, онъ "не отвѣчаетъ ни за ихъ цѣлость, ни за ихъ употребленіе", и т. д. и т. д. (I, 437--438, 387--619, 814, 831).
   Пользованіе всѣми этими и другими привилегіями дворянство считало "новою жертвою нравственною, приносимою въ пополненіе матеріяльныхъ пожертвованій" (611)!.. Имъ руководили только любовь къ отечеству и забота о благѣ народа...
   Не всѣ, впрочемъ, депутаты и комитеты отстаивали эти привилегіи съ такимъ жаромъ и увлеченіемъ, при которыхъ они не могли видѣть, что возстановленіе крѣпостного права въ другой формѣ хотя и возможно, но не можетъ быть прочнымъ, и что дворянство, въ видахъ собственныхъ-же своихъ интересовъ должно навсегда проститься съ этой институціей и выступить на другой путь дѣятельности. Просвѣщенное меньшинство дворянъ просило распространенія реальнаго образованія, свободы печати (IV, 385, 808), гласнаго суда, отвѣтственности должностныхъ лицъ передъ судомъ, строгаго раздѣленія властей и самоуправленія обществъ (I, 793). Но даже почти всѣ подобныя требованія, сопровождавшіяся шумихою либеральныхъ фразъ, все-таки клонились къ тому, чтобы проектируемые порядки самоуправленія и децентрализаціи удовлетворяли преимущественно сословнымъ интересамъ дворянства, которое хотѣло на всѣхъ ступеняхъ управленія играть такую-же роль, какую играетъ оно въ земскихъ учрежденіяхъ, созданіе которыхъ и было результатомъ упомянутыхъ требованій (763--781), Ограничивая самоуправленіе одними только хозяйственно-административными задачами и ставя во главѣ его дворянство, если не de jure, то de facto, крѣпостники-либералы имѣли прежде всего въ виду экономическую поддержку своего сословія, которое, вліяя на весь ходъ народнохозяйственныхъ дѣлъ, могло бы такимъ образомъ если не вознаградить себя за потери, сопряженныя съ эманципаціей, то по крайней мѣрѣ, значительно уменьшить и облегчить ихъ хотя на первое время, а тамъ что будетъ, то будетъ... И самыя либеральныя изъ этихъ либеральныхъ стремленій имѣли цѣлью перемѣстить помѣщичьи привилегіи въ другія формы, болѣе сообразныя съ духомъ времени, чѣмъ форма крѣпостного рабовладѣльчества. Во главѣ этихъ стремленіи стоялъ тогда "Русскій Вѣстникъ", пропагандировавшій у насъ "свободныя учрежденія" Англіи и этимъ, главнымъ образомъ, обязанный своему тогдашнему успѣху въ публикѣ, такъ-какъ "просвѣщеннѣйшая" часть ея, одержимая вотчинною похотливостію, видѣла въ такой пропагандѣ поддержку для своихъ исключительныхъ, сословныхъ тенденцій, прикрытыхъ маскою либерализма. Англоманія г. Чичерина, украшавшаго въ то время своими широковѣщательными диссертаціями "Наше Время" и "Вѣсть", теперь въ малѣ скончавшуюся, всего лучше характеризуютъ качество той англоманіи, которую прельщали только вотчинныя привилегіи и первостепенная политическая роль британскаго дворянства. Эта задняя мысль упомянутыхъ либераловъ видна была во всемъ ихъ поведеніи, во время работъ по крестьянскому вопросу. Человѣкъ, напр., пишетъ записку "о вредномъ направленіи современной литературы" и въ то же время трактуетъ о широкомъ развитіи въ Россіи началъ самоуправленія!.. И большинство депутатовъ изъ губернскихъ комитетовъ заявляло либеральныя требованія только послѣ предварительной неудачной защиты своихъ чисто-крѣпостническихъ тенденцій. Отвергая, напр., крестьянское самоуправленіе и доказывая его опасность, приходя въ ужасъ отъ учрежденія "10,000 республикъ", т. е. волостей, эти господа въ то же время заявляли, что самоуправленіе съ дворянствомъ во главѣ слѣдуетъ распространить на всѣ сословія государства... "Не мытьемъ, такъ катаньемъ все-таки возмемъ свое!.."
   Конечно, и въ губернскихъ комитетахъ, и въ средѣ ихъ депутатовъ, вызванныхъ въ Петербургъ, были люди, нежелавшіе возстановленія крѣпостной зависимости крестьянъ и стремившіеся къ тому, чтобы эманципація была завершена цѣлымъ рядомъ существенныхъ реформъ; но эти люди составляли ничтожное меньшинство, къ которому приставало большинство съ заднею мыслью воспользоваться ихъ либеральными тенденціями для своихъ узкихъ и отсталыхъ поползновеній.
   Благодаря богатству матеріяловъ, собранныхъ въ книгѣ г. Скребицкаго, можно составить себѣ довольно отчетливое и назидательное понятіе о характерѣ самого общества. Прежде всего въ этомъ обществѣ было такъ мало общественнаго, но такъ много личнаго и узкаго эгоизма, что на освобожденіе крестьянъ громадное большинство смотрѣло только съ точки зрѣнія своихъ карманныхъ интересовъ. Крѣпостныя привычки и весь складъ мыслей, сложившійся подъ вліяніемъ ихъ, убивали всякое общественное стремленіе въ зародышѣ. Chaqu'un chez soi, chaqu'un pour soi было основнымъ началомъ русскаго соціальнаго строя. Каждое сословіе, замкнутое въ своемъ неподвижномъ statu quo, только и думало что о своемъ исключительномъ положеніи, о своихъ привилегіяхъ, и кто былъ силенъ, тотъ добивался этого открыто, а кто слабъ и угнетенъ, тотъ извивался, хитрилъ и подличалъ. Эта разрозненность, эта вѣками привитая отупѣлость были главнымъ зломъ, порождаемымъ крѣпостной системой. Понятно, что съ паденіемъ ея многіе остались при тѣхъ же понятіяхъ и привычкахъ, и, гдѣ можно было, обѣими руками держались за старую реакцію, тащившую назадъ.

С. Шашковъ.

"Дѣло", No 10, 1870

   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru