Каченовский Михаил Трофимович
Московские записки

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

Московскія записки.

   Общество Любителей Россійской словесности, при Императорскомъ Московскомъ университетѣ учрежденное, имѣло обыкновенное свое собраніе 29 го числа истекшаго Апрѣля. Изъ назначенныхъ сочиненіи стихотворныхъ и прозаическихъ сначала прочитана была Дѣйствительнымъ Членомъ А. Ѳ. Мерзляковымъ въ стихахъ Первая Пиндарова Олимпическая Ода Гіерону Сиракузскому, имъ же переведенная съ Греческаго языка. Переводившій снабдилъ Оду сію достаточными примѣчаніями, въ которыхъ постарался предложить все нужное къ объясненію темныхъ мѣстъ въ оной; а такихъ мѣстъ очень много въ Одахъ Пиндара. Самой заданъ ихъ, самый ходъ мыслей требуютъ истолкованія, безъ котораго обыкновенный читатель, а и того болѣе слушатель, ничего не пойметъ въ знаменитомъ Греческомъ Лирикѣ. Выпишемъ что нибудь изъ примѣчаній. Пиндаръ воспѣлъ сію Оду въ честь Гіерона, Царя Сиракузскаго, брата Гелонова, которой первый установилъ образъ правленія самодержавнаго въ Сиракузахъ.-- Гіеронъ, желая привлечь къ себѣ Грековъ, нелюбившихъ его, какъ тирана, старался покровительствовать наукамъ и художествамъ.-- При дворѣ его жили славнѣйшіе того времени стихотворцы, какъ то: Пиндаръ, Симонидъ, Вакхилидъ, Епихармъ, которые много способствовали къ умягченію и образованію его характера, отъ природы жестокаго и недовѣрчиваго.-- Критики несоглашаются во времени, къ которому должно относить сію Оду, тѣмъ болѣе, что самое начало царствованія Гіеронова не довольно точно опредѣлено.-- По крайней мѣрѣ вѣроятно, что она сочинена вскорѣ послѣ восшествія его на престолъ.
   "Еліанъ повѣствуетъ, что Гіеронъ въ началѣ своего царствованія въ продолженіи 73 й Олимпіады явился въ Пизѣ съ великолѣпною свитою Ѳемистоклъ, предсѣдательствующій на играхъ, какъ Амфиктіонъ Аѳинскій, воспретилъ ему участвовать въ оныхъ за то, что онъ не помогалъ Грекамъ въ войнѣ Персидскѣй, оконченной славнымъ сражѣніемъ при Саламинѣ. Съ того времени Царь Сиракузскій и другіе Государи никогда не отваживались лично оспоривать первенства на играхъ Олимпійскихъ, Пиѳійскихъ, Немейскихъ и Истмійскихъ. Они посылали туда обыкновенно своихъ васалловъ и коней.-- Такимъ образомъ Пиндаръ, прославляя Гіероново правосудіе, его привязанность къ науками и искусствамъ, прославлялъ вмѣстѣ его коня, называемаго въ Одѣ побѣдоносцемъ.
   "И такъ Ода сія содержитъ: 1 е Похвалу Гіерона, 2 е похвалу коня, доставившаго ему побѣду на играхъ Олимпійскихъ, 3 е исторію Тантала и Пелопса, отъ которыхъ Гіеронъ происходитъ.-- Ода кончится обѣтами пѣсповѣвца, посвятившаго лиру свою славѣ своего Героя.
   "У Пиндара нѣтъ почти ни одной оды, въ которой бы не встрѣчались отступленія, подобныя приведенной здѣсь исторіи о Пелопсѣ. Сіи епизоды часто бываютъ столъ пространны, что затемняетъ главной предметъ оды, и дѣлаютъ ее для насъ не понятною.-- Но мы не имѣемъ права осуждать Пиндара въ этомъ случаѣ, не знавъ основательно ни языка его, ни обстоятельствъ, ни обычаевъ того времени, въ которое онъ писалъ,-- намъ осталось только вѣрить нѣжному и просвѣщенному вкусу Грековъ, которые всегда питали къ нему величайшее уваженіе. Всякой побѣдитель почиталъ за особенную честь имѣть его своимъ пѣвцомъ, и тотъ тріумфъ казался несовершеннымъ, которой не былъ украшенъ его стихами. Нѣкоторые изъ г-дъ критиковъ полагаютъ, что Ода сія имѣетъ двоякой предметъ.-- Пиндаръ, прославляя Гіерона, хотѣлъ между тѣмъ дашь ему почувствовать, что величіе, слава и неограниченная власть, ослѣпляя сердце Государя, бываютъ часто причиною величайшихъ несчастій.-- Но онъ не могъ сказать прямо сего наставленія, не оскорбивъ Царскаго самолюбія.-- Для того-то онъ приводитъ исторію Тантала и Пелопса, его предковъ, которыхъ боги осыпали всѣми возможными благами, и которые были даже удостоены участвованія въ небесныхъ радостяхъ.-- Все тщетно!-- Гордость ихъ погубила, и несчастные были наказаны!-- Вотъ зерцало, въ которомъ Гіеронъ долженъ былъ читать свои правила и свое осужденіе, -- если бы онъ отважился пренебречь ихъ." -- Послѣ г-на Мерзлякова Дѣйствительный Членъ Л. А. Цвѣтаевъ читалъ свое Разсужденіе о нравственныхъ качествахъ критика. Здѣсь почтенный Сочинитель предложилъ многіе полезные уроки и сдѣлалъ нѣкоторыя весьма справедливыя замѣчанія. Самое начало уже возбудило особенное вниманіе въ слушателяхъ. Желая приготовить читателей къ Разсужденію г-на Цвѣтаева, мы выпишемъ только начало и конецъ. Вотъ первое:
   "Съ нѣкотораго времени критика составляетъ важную статью въ повременныхъ нашихъ изданіяхъ; никогда она не была богатѣе критическими разборами и замѣчаніями, какъ нынѣ, и особенно прошедшій годъ; никогда и публика не принимала такого дѣятельнаго участія въ сей ученой войнѣ: одни прославляютъ критиковъ, другіе жалуются на нихъ, иные порицаютъ и самую критику. Какъ бы то ни было, таковое состояніе нашей словесности представляетъ, до моему мнѣнію, для Историка и для всякаго наблюдателя достопримѣчательное событіе: всякому извѣстно, что критическія изслѣдованія открываютъ новыя истины, объясняютъ и очищаютъ прежнія, и вообще ведутъ къ совершенству; съ другой стороны, истинная критика, по какой бы части наукъ ни была, есть вѣрный признакъ успѣховъ въ ней, есть зрѣлый плодъ глубокихъ познаній; ибо, чтобъ критиковать, не только надобно имѣть предметъ, но и знать основательно ту науку, къ которой сочиненіе относится. Обыкновенно говорятъ, что критика легка; но я не совсѣмъ согласенъ съ симъ мнѣніемъ: она болѣе или менѣе трудна, смотря по предмету ея. Критиковать мѣлкія піесы (pieces fugitives) легче, нежели поему, трагедію. Въ послѣднемъ случаѣ критикъ долженъ знать тѣ правила, которыми сочинитель долженъ руководствоваться, долженъ быть знакомъ со всѣми по той части образцовыми писателями, и самъ долженъ быть опытный писатель, много читавшій, сравнивавшій и обогатившій умъ свой многоразличными свѣдѣніями. Онъ можетъ не имѣть того генія, каковымъ благая Природа надѣляетъ своего любимца; но тонкой вкусъ, проницательный умъ, чтеніемъ и упражненіемъ образованные, могутъ замѣнить и даже спорить съ геніемъ. Разборъ, по началамъ истинной критики и перомъ опытнымъ и искуснымъ написанный, есть самъ въ себѣ важное произведеніе, дѣлающее честь творцу ея, свидѣтельствующее о его талантахъ и вообще о успѣхахъ просвѣщенія въ его отечествѣ; таковъ разборъ славной поэмы Хераскова Россіады, сдѣланный почтеннымъ Сочленомъ нашимъ А. Ѳ. Мерзляковымъ."
   А вотъ и окончаніе:
   "Критикъ долженъ принимать въ уваженіе даже лице критикуемаго и сообразоваться съ онымъ въ тонѣ и выраженіяхъ своей критики, Уже ли можно критиковать заслуженнаго Литтератора, пріобрѣтшаго справедливую славу многими изящными, полезными произведеніями, но погрѣшившаго въ нѣкоторомъ изъ нихъ противъ правилъ языка и вкуса, одинакова съ переводникомъ по найму, съ сочинителемъ для барышей, или съ недоучившимся студентомъ. Я скажу болѣе: Критикъ долженъ даже уважать достоинство политическое критикуемаго. Науки свободны, но упражняющіеся въ оныхъ подлежатъ всѣмъ законамъ общественнаго порядка. Знаменитый по заслугамъ Отечеству мужъ и возвышенный на отличную степень достоинствъ, употребивъ часы свободные отъ публичныхъ дѣлъ, издаетъ какое-либо да словесности, или до другой науки относящееся сочиненіе; можно критиковать оное и доказывать его погрѣшности и откажи, но съ должною скромностію и почтительностію. Правда, нынѣ въ свѣтскихъ обществахъ, благодаря модному воспитанію, рѣдкіе молодые люди подчиняютъ себя законамъ скромности, почтительности; съ самонадѣянностію рѣшатъ самые важные и трудные допросы въ политикѣ и законодательствѣ, въ тактикѣ и торговлѣ; судятъ о сочинителяхъ и сочиненіяхъ рѣшительно; словомъ, не разумная свобода, а какое-то. вольничанье вездѣ почти господствуетъ. Но здравой и просвѣщенной разсудокъ не долженъ сего допускать въ области словесности; въ ней должно господствовать все изящное, ознаменованье приятностію и хорошимъ вкусомъ, все пристойное и благородное. Если критики будутъ держаться сего начала, труды ихъ будутъ полезнѣе, успѣхъ ихъ надежнѣе и цѣль вѣрнѣе достигнута." -- Дѣйствительный Членъ Д. И. Вельяшевъ-Волынцевъ прочиталъ своего сочиненія двѣ басни: Скворецъ и Соловей, и Ребенокъ и Грецкой орѣхъ, обѣ въ стихахъ; потомъ Дѣйствительный Членъ И. И. Давыдовъ свое разсужденіе о порядкѣ словъ. Въ читанномъ послѣ того Дѣйствительнымъ Членомъ Княземъ П. А. Вяземскимъ стихотвореніи Къ перу моему замѣчены многіе счастливые стихи и господствующій духъ Боаловой сатиры. Наконецъ Дѣйствительный Членъ В. Л. Пушкинъ заключилъ чтеніе баснею своею: Котъ Моська. Нравственная истина сей басни заключаетъ въ себѣ урокъ весьма полезный:
   
   Извѣстныхъ я враговъ всегда предпочитаю
   Друзьямъ, которые царапать мастера.

-----

   [Каченовский М.Т.] Московския записки: [Отчет о заседании ОЛРС 29 апр.] // Вестн. Европы. -- 1816. -- Ч.86, N 8. -- С.305-311.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

сбил собаку на машине
Рейтинг@Mail.ru