Звягин Алексей Иннокентьевич
Хлебнуха

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Песни земли и леса. 24--25 гг..
    Хлебороб
    Знать, родился я в рубашке
    Красный взмах
    Мы идем
    Конек-сталеног
    Весна
    Земля душмяная
    Апрель
    Утро
    Зерно даешь
    Сговор
    Мы построили на пашне
    Вечер
    Звезды
    Дождь
    Покос
    Стога-зароды
    Под солнцем
    Отдых на пашне
    Урожайные песни
    Осенний вечер
    Лесовик
    Мужицкое
    Тайгу режут
    Сибиряк
    Осень
    Ветер
    Я ушел с кузнецами бездомными
    Булыги
    В город
    На город променял я в эту осень поле

0x01 graphic

АЛЕКСЕЙ ЗВЯГИН

ХЛЕБНУХА

ПЕСНИ ЗЕМЛИ И ЛЕСА

1924--1925 г.

ИЗДАТЕЛЬСТВО ВСЕРОССИЙСКОГО СОЮЗА
КРЕСТЬЯНСКИХ ПИСАТЕЛЕЙ
МОСКВА
1926

Калинину.
Деревне.

0x01 graphic

ОГЛАВЛЕНИЕ.

   Хлебороб
   Знать, родился я в рубашке
   Красный взмах
   Мы идем
   Конек-сталеног
   Весна
   Земля душмяная
   Апрель
   Утро
   Зерно даешь
   Сговор
   Мы построили на пашне
   Вечер
   Звезды
   Дождь
   Покос
   Стога-зароды
   Под солнцем
   Отдых на пашне
   Урожайные песни
   Осенний вечер
   Лесовик
   Мужицкое
   Тайгу режут
   Сибиряк
   Осень
   Ветер
   Я ушел с кузнецами бездомными
   Булыги
   В город
   На город променял я в эту осень поле
   

ХЛЕБОРОБ.

             Ах, цветут, цветут талины!
             Пашет пашню хлебороб.
             Хлещут вешние дождины
             На его открытый лоб.
   
                       В этих комьях красной глины
                       Первозданной мощи клад.
                       Бороздой идет Калинин,
                       Ветер носит песен лад.
   
             Ветер шепчет: "Ленин, Ленин",--
             А в груди горит пожар,--
             Разбудил он сон селений
             Миру дал бесценный дар.
   
                       Не рука -- стальные клещи,
                       Плуг -- упрям, что хлебороб.
                       Крупный дождик звонко хлещет
                       В загорелый потный лоб.
   
             Знать, родился я в рубашке,
             Пропотевшей на плечах:
             Жизнь хлебать из общей чашки,
             Петь о хлебе и о щах.
   
                       Угадать в огнях зарницы --
                       Краснобыльные слова.
                       От земли я -- темнолицый
                       И в колосьях голова.
   
             Над бровями -- брызги пота,
             На ресницах -- искры глаз,
             Размахнуть косой охота,
             Чтоб поляна раздалась!
   
                       Самодельная хлебнуха,
                       Многорушный каравай,
                       Я на эхо буду, ухать,
                       Звать артель вечеровать.
   
             С дикорослых веток леса,
             Слушать росный звон стихов,
             Спать на сене под навесом,
             До горластых петухов.
   

КРАСНЫЙ ВЗМАХ.

             Солнце лед сосет,
             Хоровод ведет --
             Облаков земли и вод.
             И вино и мед
             Потекло из сот --
             Сила новая в мир идет.
   
                       Не купецкая,
                       Не кулацкая,
                       Пролетарская,
                       Да батрацкая!
   
             Хлеб мы новый жнем --
             Этим ярким днем,
             И взмахнем крылом --
             Красным знаменем.
             Старый дом на слом,
             Новый свет зажжем,
             Загорайся, свет,
             Алым пламенем!
   
                       Отворяй завод,
                       Принимай народ,
                       У ворот орет
                       Рать батрацкая.
                       Не купецкая,
                       Не кулацкая,
                       Удалецкая,
                       Залихватская!..
   

МЫ ИДЕМ.

             Мы идем с яровыми снопами,
             Грузнут ноги по пашне черной,
             И цветет именами память,
             И колотятся в тело зерна.
   
                       По тугим и упругим жилам
                       Будто бой барабан выбивает.
                       Вышибает плечом Ворошилов
                       Хмурой стари гнилые сваи.
   
             Говорит по-мужицки Буденый,
             Замотав на руке поводья:
             "Поубавим нужду избенок
             И наладим житье в заводе!"
   
                       И одно на губах желанье:
                       Тягота бы годов миновала,
                       Сердце старью былой изранено,
                       Новой жизни грядиль сковало.
   
             Мы идем от больших еланей,
             Наше тело темнее глины.
             Пахнут волосы дымом восстаний,
             В ногу с нами идет Калинин.
   

КОНЕК-СТАЛЕНОГ.

             Льется в села красный мед
             Ильичева слова.
             Эй, народы в хоровод
             От родного крова!
   
                       Экий яркий нынче день,--
                       Маляром Ванюха,
                       Ванька в шапке набекрень,
                       В пазухе краюха.
   
             Ванька клеплет самолет.
             Конь -- стальная коваль,
             Обгоняя птичий лет,
             Конь блеснул подковой.
   
                       Шире радуги -- круги!
                       Выше солнца -- петли;
                       Мчатся сани без дуги,
                       Ванька тормоз клеплет.
   
             Гулко Ванькин бьет топор.
             Звонко крылья тешет;
             Этот Ванька -- красный чорт
             Он -- советский леший.
   

ВЕСНА.

             Я рубаху покрасил настоем коры,
             Алым соком лесной древесины
             Кандалы поломало во льдах Ангары,
             И поет о весне ветер синий.
   
                       Полнокровым багульником рдеют холмы,
                       Разогрелись бока в солнопеке.
                       Был снегами зарыт и дождями измыт,
                       Но весна опалила мне щеки.
   
             Лес зверями орет, в поле песня слышна.
             Лемехами изрезана глина.
             Настежь павороть рвет молодая весна,
             Половодье качает талины...
   
                       Эх, медвежье желанье --в груди у меня:
                       Нюхать дух муравьиного спирта,
                       Гулевую кобылу ногами обнять,
                       Мчаться рысью и с лошадью фыркать.
   

ЗЕМЛЯ ДУШМЯНАЯ.

             Полезла из земли
             Пахучая трава,
             Широкоперый лук
             И черемша лесная,
             И хочется траву
             С овцой жевать,
             С коровой вместе
             Радоваться маю.
   
             Мальчишки пляшут,
             Засучив штаны,
             Флотилии судов
             Пускают в лужах.
             Ах, хорошо пожрать
             Ломтей ржаных
             И в роднике запить
             Обед и ужин.
   
             Смеется плоть
             Малиновому дню,
             Играет по грудям
             Трубой многоголосой,
             А сердце, будто
             Дрозд о западню,
             Стучится сердце, --
             Будто воли просит.
   
             И ветер южный
             Хлещется в плечо,
             И лес трясет
             Зеленые подолы.
             Ручьями солнце
             По земле течет,
             И лижет землю
             Бык комолый.
   
             Земля, земля,--
             Пахучий каравай,
             Изрезанный
             Железом плуга!
             Земля душмяная,
             В рабочий май,
             Распластанная
             Пахарем-парнюгой!
   

АПРЕЛЬ.

             Белое береза дерево.
             Малиновый тальник
             Поле в лужах дня апрелева
             Обмыло сонный лик.
   
                       Вот идет железо плужное,
                       Взрывая целину;
                       И сквозь пальцы заскорузлые,
                       Течет зерно к зерну.
   
             Сошка старая поломана,
             Торчит в земной коре
             Сила жизни неуемная,
             Кричит скорей-скорей.
   
                       Обойми-ка, да обмерь ее,
                       Земную эту мощь.
                       И шумит береза-дерево:
                       С машиной все возьмешь.
   

УТРО.

             Пряный пар под ноздрями волнуется.
             В голове будоражит пожар.
             Ванька, ночь прошатался по улице,
             Под гармошку стонал и визжал.
   
             Эй, Ванюха, вставай -- охомутывай.
             На дворе раскорячился плуг.
             Суматошное солнце запуталось
             В золотистой кудели подпруг.
   
             В землю зерна набухшие колются,
             Брызжет сок яровых семядоль.
             Из поломаных прясел околицы
             Заорал жеребец молодой.
   
             Степь березовым веником парится.
             Синим маревом дали морит.
             Пашня солнцем пропахла в пожарище
             Огневой, распаленной зари...
   
             И, Ванюха, на голову мерина
             Пялит старый, кошмяный хомут.
             Морда конская зубом ощерилась,
             Хочет с Ваньки рубаху стянуть.
   

ЗЕРНО ДАЕШЬ!

             Сыпься, сыпься дождик зерен,
             По распаренной земле,
             Распылались в небе зори,
             Поле в зорях и в тепле!
   
                       Вешний сок пьянит березы,
                       Жжется в грудях и в губах,
                       Собирает в небе грозы,
                       Разрывает плен рубах!
   
             Жеребенок тянет пегий,
             Сладкий материн сосок,
             Русый парень слез с телеги
             Пососать в березе сок.
   
                       Солнце пьет густые лужи.
                       По полям идет галдеж.
                       Синий пар пластами кружит...
                       Сев идет, зерно даешь!
   

СГОВОР.

             Хмелево зацвела земля,
             И снова я веселый.
             На пашне спеет жар-трава,
             Гудят над полем пчелы.
   
                       Идем же в ногу, раз и два...
                       В одном движеньи смелом,
                       Моя головушка в кудрях,
                       Твоя в платочке белом.
   
             Белы-сады! Во всем цвету
             И яблонь и боярка.
             Ты нежишь ноженьки в лаптях,
             А мне босому жарко.
   
                       От хлестких веток в теле -- боль,
                       Иголки сосен -- колки,
                       В твоих глазах огонь и смоль,
                       Но что нам недомолвки?!
   
             В селе над ЗАГС'ом -- красный флаг.
             Судьба людей двукрыла...
             Зачем же алое лицо
             Ты от меня закрыла?
   

* * *

             Мы построили на пашне
             Берестяный балаган
             Избяной уют домашний
             Водворили по лугам.
   
                       Закузнечили по косам,
                       Закружились у копен,--
                       Жухли волглые прокосы
                       Под сверкающим косьем.--
   
             По кустам заржали кони,
             С мятой слипся мертвый мак,
             Ветер космы трав боронит
             Сушит сено день - батрак...
   
                       Сила жилушки топырит,
                       Солнце в плечи так и прет,
                       И по всей покосной шири,
                       С сеном кружится народ.
   

ВЕЧЕР.

             День глаза прищурил к ночи,
             Стал задумчив лысый холм,
             Мать, не твой ли я сыночек,
             Обольстившийся стихом.
   
                       Шелестит листвой осинник,
                       Я нахмурил острый глаз,
                       Мать, лицо мое в щетине,
                       Песней грудь занемогла.
   
             Опустился полог синий
             На лиловый край земли,
             По корявой, по лесине
             Росы пряные текли...
   
                       С ночи утро я привечу,
                       Обниму росистый холм,
                       Звезды щупают мне плечи
                       Золоченным ботогом.
   

ЗВЕЗДЫ.

             В небе брызнули слезы-звезды,
             И лиловая пашня преет.
             Летней ночью короток роздых,
             На меже в золотом пырее.
   
                       Только день загорится белый,
                       На полях закипит работа,
                       Разогреешь в работе тело,
                       Задымится рубаха потом.
   
             И зардеют желанья-звезды,
             Эти звезды небесных краше,
             Перекинуть железный мост-бы
             Над землею, над пашней нашей.
   
                       Чтобы выше взвились дирижабли,
                       Чтобы радио-мачты пели,
                       Чтобы плечи во век не ослабли,
                       В истомленном мужицком теле.
   
             Ах, сияйте, сияйте, звезды!
             Восходящий туман редеет,
             И здоровый, зарнистый воздух
             Заалел надо мной в пырее...
   

ДОЖДЬ.

             Развесил кисти бурый щавель,
             Метнулся ветер мне в плечо,
             Лизнул вехоткою шершавой
             Мое чумазое лицо.
   
                       Лежу, захлестанный стеблями,
                       В груди молотит сердце рожь,
                       И, сочно чмокая губами,
                       Зашлепал возле крупный дождь.
   
             Соседний лес метлой зеленой
             Стряхнул на ветер семена,
             А дождик бодрый и студенный
             Меня водой опеленал.
   
                       И золотым арканом в небе
                       Метнулась молния к лесам,
                       И проливной широкий гребень
                       Пробор по полю расчесал.
   
             На мочковатых корневищах
             Кудрява-травная постель,
             А мокрый ветер в тело свищет
             И мочит, мочит до костей!
   
                       Раскрылил крепкие об'ятья,
                       На землю небо поволок,
                       Трясет разодранное платье,
                       Льет поцелуи в рот и в лоб.
   

ПОКОС.

             Вырос клевер косматым кустарником.
             На картошках разбухла ботва.
             В полосатых, из тика, подштанниках
             Вышел на поле дядя Фома.
   
                       Режет кочки литовочной пяткою,
                       Стелет травы в прямые ряды
                       И гордится мужицкой ухваткою --
                       Оставлять молодежь позади.
   
             На цветущем приволье ромашковом
             Тихо шепчет трава под косьем,
             Наклонившись, по девичьи, ласково
             Признается поляне во всем:
   
                       Что цветными венками запуталась
                       И медовой росой опилась,
                       Да пришли вот работники с хутора --
                       Косари из большого села.
   
             Загудели шмели мохноногие,
             Закипела работа в полях,
             Сами лезут на вилы трехрогие,--
             Травы жоркие: вика, поляк.
   
                       Пахнет медом и спелой ромашкою,
                       Слышен храп гулевых лошадей.
                       Эх, не вычерпать хлебальной чашкою
                       Здоровенную радость полей!
   

СТОГА-ЗАРОДЫ.

             Берите косы, берите вилы--
             Намечем горы душистых трав.
             На луг весенний растратить силы.
             Готово солнце, башку задрав.
   
                       Лучем холодным зажжется осень,
                       Даешь зароды степных цветов!
                       В покос мы солнце с травою скосим,
                       Возьмем на вилы цветной покров.
   
             Коса-литовка звенит и стонет,
             И бьет и лижет живую степь.
             Мы кудри солнца сгребем в ладони
             И смечем солнечную гребь.
   
                       Березник гибкий покрутим в кольца,
                       Поставим прясла вокруг стогов.
                       Цвети, ромашка, и колокольчик
                       В стогах-зародах среди снегов!
   

ПОД СОЛНЦЕМ.

             С полыни душной льются волны,
             На пашне солнечный разлив,
             И черномазый вспух подсолнух,
             И преют жирные назьмы.
   
                       И солнце стрелы хлестко мечет,
                       И по овсам лучи свистят.
                       Подставлю солнцу грудь и плечи.
                       Крепись, широкий мой костяк!
   
             Глаза раскосые довольны,
             Слепил им веки солнопек,
             И аромат из лесу смольный
             Рекой зеленою потек.
   
                       Лопух мясистый вместо шляпы.
                       Кошу овсы я целый день,
                       Но сонный вечер мягкой лапой
                       Меня повалит, как плетень.
   
             И на разросшейся дернине,
             Где травы сочные сплелись
             Я буду спать, как на перине,
             И видеть солнечную высь.
   

ОТДЫХ НА ПАШНЕ.

             Мерин губами щупает
             Стебли упругих трав.
             По три загона в уповод
             Он отмахал с утра.
   
                       Пашня теперь отделана.
                       Шамай, конек, овес.
                       Пахнет землею прелою.
                       Тычет стеблями в нос.
   
             Шлепают губы рыжие.
             Землю кусает зуб,
             Травы по кочке стриженой
             Мерину в рот ползут.
   
                       Грива разбилась потная,
                       Зарный косится глаз.
                       Парень, в штанах полотняных,
                       Тянет из жбана квас.
   
             Пьет пересохшей глоткою,
             Хлебный, пахучий сок.
             Солнце с высот чечеткою
             Бьет золотой песок.
   

УРОЖАЙНЫЕ ПЕСНИ.

             Не апрельский дождь --
             Напоил людей.
             Жарко дышет степь
             Истомленная.
   
                       Обнимая ширь
                       Яровых полей,
                       Сила двинулась
                       Поселенная.
   
             Разметалась рожь
             Прилегла к меже.
             Чернозьмом земли,
             Глиной крашеный.
   
                       Выходил народ,
                       Страдовать во ржи,
                       Мерить мускулы --
                       Силой пашенной.
   
             Не цветы в полях
             Пали скошены,
             Пролегли пути
             В села санные.
   
                       Слово новое
                       В села брошено,
                       И знамена жжет
                       Самотканные.
   
             Голова моя,
             Будто, пьяная.
             Разломило грудь
             Под порошею.
   
                       Одеженка вся
                       Изодраная --
                       В молотьбе, в косьбе
                       Поизношена.
   
             Сыпься снег на грудь:
             В ней горит пожар,--
             Старых дней ничуть
             Нам не будет жаль.
   
                       Под машинный гул
                       Пусть слепой гусляр
                       Вам расскажет быль
                       Про попов и бар.

-----

             Стебли упругие сжаты,
             В закромы зерна погружены.
             Пашни застыли горбато,
             Плужною сталью контужены.
   
                       Эй, незаможные хаты,--
                       В каждой ребят больше дюжины,
                       Гладит мужик бородатый
                       Руки свои неуклюжие!
   

ОСЕННИЙ ВЕЧЕР.

             Зашумели ивы
             За избой читальней.
             Низовый, слезливый
             Ветер взвыл печально.
   
                       Холод плюнул в села
                       И снежком запудрил.
                       Вихорь комсомола
                       Ваньке спутал кудри.
   
             Ванька брови хмурит
             На букварь с азами.
             Со страниц прищурый
             Ленин жжет глазами.
   
                       Сникла от мороза
                       За окном крапива,
                       Острою занозой
                       Колет в поле жнива.
   
             За избою ветер
             Над нуждой кружится.
             Ваньке в этот вечер
             Сон над книгой снится.
   
                       Сон о жизни новой,
                       О крестьянском счастье:
                       Слово Ильичево
                       Свет зажгло в ненастье.
   

ЛЕСОВИК.

             Вот --он, соком смолевым замазанный,
             Лесовик и лихой покосчик,
             Видно, мать черноглазая Азия
             Родила его ночью в роще.
   
                       Обступили стволы темнохвойные,
                       Сросся листьями северный лес,
                       Грудь курчавая, поступь разбойная,
                       Дикий волос на щеки залез.
   
             Руки пахнут сосновыми сучьями,
             Кожа тверже еловой коры,
             И глаза, как зарница за тучами,
             Огневой укрывают порыв.
   
                       Зубы лезут наружу от радости,
                       Брызнуть хочет брусникой губа,
                       Невысок -- мужичек, да подсядистый,
                       А по жилам пожаров гульба.
   
             Из тайги вышел крепко сколоченный,
             Загорелый, под цвет кирпичей.
             Тяжелы его руки рабочие
             В трудовом развороте плечей.
   

МУЖИЦКОЕ.

             Ax, ты, силушка древесная, --
             Матерый, синий бор!
             Не сосна хвою развесила,
             А космы Святогор.
   
                       Ах, леса, леса кондовые--
                       Целинные пласты,
                       Десятинные, тяжелые,
                       Зверовые цветы...
   
             Наши боги, наши идолы --
             Резной иконостас.
             У полян живут невиданный --
             Перун и Ярый Спас.
   
                       Земляные, полнокровие,
                       В зрачках у них серпы,
                       Неохватные, пудовые
                       Ячменные снопы.
   

ТАЙГУ РЕЖУТ.

             Топор ударил по комлям,
             Пила зубчатая запела,
             Лесным зверьем ревет земля,
             Зеленое косматя тело.
   
                       На суковатые рога,
                       Густым налитые настоем,
                       Идет железный ураган
                       И режет жилы древостоя.
   
             Лес боталами боталит,
             И шеркунцами сосен глушит.
             Вьют вихревые крутели
             И шопот слышится старуший.
   
                       Под остриями топора,
                       Под гулкий звон стального зуба,
                       Цветет древесная кора
                       И сок сочат живые губы.
   
             Гудит кедровая труба.
             Поет берестяная дудка,
             И лижет сталью по губам,
             И кружит лиственною юбкой.
   
                       Мычат еловые стада.
                       Шумят в кореньях водопои.
                       В болоте ржавая руда
                       И драка красок -- трав и крови.
   

СИБИРЯК.

             Огрублены губы,
             Обветрены веки,
             Обломки суровые гор.
             Такой узкоглазый,
             Широко-скуластый,
             Смотрящий в сибирский простор.
   
             В сиянии снежном
             Нет нежности жизни,
             Есть косное множество сил.
             Орел на вершине,
             На снежном престоле
             Гнездо свое скудное свил.
   
             Обвеянный ветром,
             Обрызган водою,
             В глазах хризолитовый лед.
             Упрямый в сибирском
             Холодном просторе,
             К победам он твердо идет.
   

ОСЕНЬ.

             Песни теперь уж не те,
             Смыслу не верится песен
             Сад расписной облетел,
             Иней сережки развесил.
   
                       Серый осинник застыл.
                       Белые пали пелены.
                       В ночь застучали кусты:
                       "Ой-ли, ты, сад наш зеленый!".
   
             Спели когда то плоды,
             Яркими пятнами красок.
             Братцы, каким молодым
             Был ваш кудрявый подпасок.
   
                       Где же теперь ты, певун,
                       Парень наивно-весенний?..
                       Овцы в уютном хлеву
                       Дремлют на шелковом сене.
   
             Травы сухие жуют,
             Рады хозяйской заботе.
             Песню забыли твою...
             Ветер , по ставням колотит.
   

ВЕТЕР.

             Этот ветер -- такой свистун.
             Шаловливый, кудрявый парень.
             Про весну напевал кусту
             И по юбке зеленой шарил.
   
                       Заиграло нутро грудей,
                       Земляные нагрубли жилы.
                       Долгий день по полям гудел
                       И шептался о жизни милой.
   
             Обещал расцветить сады,
             Наливные плоды развесить,
             Но слетел многоцветный дым
             Вместе с листьями в шумном лесе.
   
                       Полиняли в полях цветы,
                       И развеялся запах мяты.
                       Даже сок на сосне застыл
                       И в солому укрылись хаты.
   
             И уж ветер не тот хвастун,
             А пропившийся, хмурый барин,
             Со слезой на глазах взгрустнул
             О весеннем, хмельном угаре.
   

* * *

             Я ушел с кузнецами бездомными,
             Чтобы коваль иную ковать,
             В сером дыме над темными домнами
             Стала ярче небес синева.
   
                       Поле милое, с детства мне близкое
                       Зазвенело в кудрях головы.
                       Эй, вы, смуглые степи киргизские
                       И приволье кобыл соловых.
   
             Мать все ищет мой след озабоченно,
             Бережливо по межам идет.
             Тонет в солнце ковыль позолоченный,
             Поле черпает сотовый мед.
   
                       Облаков табуны белобокие
                       Гонит солнце лучистой метлой.
                       Поднимаю ладони широкие
                       Выше туч, где тепло и светло.
   
             Голосую за радость здоровую,
             Я -- потачник рабочей семьи.
             Клад мой труд, под заводскою кровлею,
             По полям обновленной земли.
   

БУЛЫГИ.

             Подгоняя булыгу к булыге,
             Укреплял мостовую мой дед,
             И горбатый ломоть от ковриги
             Запивал он водою в обед.
   
                       Помогал я ему что-есть-мочи.
                       Острый камень кусался и жег,
                       Еле ноги, бывало, волочишь,
                       Только дед говорил мне: "ужо,
   
             Укрепится по жилушкам сила,
             Оботрется булыжником грудь,
             Из мальчишки работник двужилый
             Закалится в тебе, милый друг".
   
                       И летели под молотом брызги,
                       Тлели искры в кудрях бороды.
                       В ночь умолкнут и стоны и взвизги,
                       Мостовая в глаза мне глядит...
   
             Много лет мостовая таращит
             Миллион изумленных булыг:
             "Был мальчишка такой лядащий,
             А теперь погляди: -- большевик"!
   
                       И глазеют цветные каменья
                       Помутневшими бельмами глаз,
                       А на знамени вывел я: "Ленин
                       В сердце живет у нас".
   

В ГОРОД.

             Скоро снова уйду я в город.
             День размерю фабричным гулом.
             Прокоптел над заводом морок,
             Я с завода уйду сутулым.
   
                       Разговор поведу с домами,
                       В переплетах стропил и арок.
                       Обниму ограненный камень,
                       Слушай, камень, в груди удары!
   
             Зеленеют поляны кровель,
             И заборы цветут рекламой,
             Только сердце с краями вровень
             Бьется Волгой и плещет Камой.
   
                       Погляжу в отраженье стекол
                       И припомню речную заводь,
                       Где качался камыш высокий,
                       Где плескался мой чуб кудрявый.
   
             Знаю, в городе брат-рабочий,
             Над станком нагибая спину,
             Лемеха для деревни точит,
             Чтобы жирный поднять суглинок.
   
                       Многолюдный и многостенный,
                       Будешь, город, и мне ты другом;
                       О лугах запоют антенны
                       Краснощеким, фабричным трубам...
   

* * *

             На город променял я в эту осень поле,
             Оставил пашню стуже и ветрам.
             Под вечер я пою с парнями в комсомоле
             И на завод бегу с утра,
   
                       Я -- житель города, но в сердце нет измены,
                       Деревня милая, я прежний твой,
                       Кирпичные дома, краснеющие стены
                       Завешены осеннею листвой.
   
             Проворная рука теперь не ноет болью,
             Ладонь широкую обтер рычаг,
             Теперь мое затундровело поле
             И лес мерцает в золотых свечах.
   
                       Давно ли лес кивал мохнатой шапкой,
                       Когда косил я сено на лугу,
                       Кружился я с душистою охапкой,
                       Теперь лишь память в сердце берегу.
   
             Поет о поле мне любой простенок,
             И в окнах грезятся березы в ряд.
             Мужицким потом пахнет в лавке сено,
             Поленья по-мужицки говорят.
   
                       От холода дороги покололись,
                       В моих бровях нахмурилась хвоя.
                       Шуршат страницами ребята в комсомоле,
                       Страницами раскинулись поля.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru