ВОНЛЯРЛЯРСКИЙВасилий Александрович [12(24).4.1814, Смоленск -- 30.12.1852 (11.1.1853), Москва; похоронен в сельце Рай Смолен. у.], прозаик, драматург. Из старинного (с 17 в.) дворянства Смолен, губ. (предки -- польск. шляхтичи, выходцы из Юж. Германии). До 14 лет воспитывался дома, а затем отдан в Благородный пансион при Петерб. ун-те (1827--28), но, очевидно, не кончил курса. В 1832--34 находился в Школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров; здесь сблизился с М. Ю. Лермонтовым; "в рекреационное время их всегда можно было застать вместе",-- вспоминал современник (Лермонтов в восп., 397--98). Биограф писателя (К. А. Полевой) в 1853 сожалел о несохранившейся переписке В. с Лермонтовым: "Кто видел ее, те почитают забавные письма двух молодых людей одним из остроумнейших произведений в своем роде..." (Все соч. В., ч. 1, с. III).По нек-рым сведениям, В. редактировал рукоп. ж-л юнкеров. 22.11.1834 В. был выпущен офицером в л.-гв. Конно-пионерный эскадрон. В 1837 вышел в отставку, получив чин подпоручика. Женился на дочери известного врача К. Фридебурга, вскоре скончавшейся.
Есть сведения, что в 40-е гг. он пытался побороть мучит, болезнь в заграничном путешествии (1846--47). Путевые впечатления легли в основу первых опубл. произв. В.-- рассказа "Охота в окрестностях Мильяны" (ОЗ, 1850, No 6), оказавшегося сокращенным (по замечаниям цензуры?) вариантом рассказа "Абдаллах-Бен-Атаб", позже напечатанного в альм. "Раут на 1852 г." (М., 1852), и повествования в новеллах "Поездка на марсельском пароходе" (ОЗ, 1850, No 12). В. быстро занял место в ряду наиб, популярных рус. беллетристов тех лет, ж-лы разл. направлений охотно печатали его прозу (а на столичной сцене успешно шли его пьесы); читательская молва гласила: "русский Дюма" -- сравнение, объясняемое как занимательностью соч. В., так и удивит, интенсивностью его лит. труда: четыре романа, более десятка повестей и рассказов, неск. пьес были написаны за 3 года-- 1850-- 52. Одной из причин, обративших его к лит. деятельности, явилась прогрессирующая болезнь, а предвидение рокового исхода побудило к быстрому темпу работы. При этом, однако, дарование его развивалось и крепло.
Впрочем, талант рассказчика проявился в нем очень рано: своими "забавными рассказами" он "привлекал к себе многих",-- вспоминал однокашник по юнкерской школе (Лермонтов в восп., 131). Одаренность В. в музыке, рисовании, живописи, ваянии, проявленное в дом. спектаклях актерское мастерство способствовали появлению таких качеств его прозы, как рельефность описаний, "озвученность" диалогов, точность изображения. Разнообразие жизненных впечатлений В. (вращение в высшем свете и жизнь в провинции, постоянное занятие благотворительностью и дружба со знаменитыми моек, проказниками К. А. Булгаковым и В. П. Бегичевым, пребывание за границей и увлечение охотой) давало обильный материал для его произведений. В проф. словесность В. пришел, пройдя многолетнюю школу поэтич. дилетантизма (нек-рые примеры его стих, "для немногих" приведены в биогр. очерке Полевого).
Уже в путевой прозе В. (в т. ч. в рассказах "Байя", 1851, и "Турист", 1852) проявились его наблюдательность в описании и одновременно -- склонность к новеллистичности повествования. Рассказ же "Воспоминание о Захаре Иваныче" ("Совр.", 1851, No 6), с мягким юмором повествующий о рус. помещике за границей, обнаруживает иную грань дарования автора -- умение показать в индивид, портрете типичные черты нац. характера, отображать смешное, не впадая в карикатуру, пробуждать симпатии к отнюдь небезупречному герою. Удачно сочетаясь, эти свойства художнич. дара и авторского взгляда В. придали особый драматизм его лучшему произв.-- ром. "Большая барыня" (ч. 1--2, М., 1852).
Герой романа не имеет мн. традиц. качеств положит. героя: не образован, не умен, лишен внешнего обаяния, живет заурядной жизнью помещика. Тем сильнее впечатление от трагич. развязки, обусловленной высотой души "не-героя", для к-рого человеческая и мужская честь и муки неразделенной любви оказались высшими жизненными ценностями. Важную роль в конфликте "Большой барыни" играет идея обретающего силу рока внутрисословного размежевания дворянства (в более обнаженной форме она присутствует в опубл. посмертно пов. "Могло бы не случиться" -- см.: Все соч. В., ч. VI).Удачей автора явилась также галерея провинц. персонажей, продолжающих гоголевскую традицию, учитывая при этом опыт В. А. Соллогуба. Роман вызвал общее одобрение (рец. 1852: ОЗ, No 9; "Совр.", No 8; СПбВед, 3 авг.; СП, 16 авг.; СО, No 10; БдЧ, т. 116; "Москв.", No 16) и был переведен на мн. европ. языки.
Тяготея к новеллистичности, В. избегает в своей повествоват. манере психологизма ("К моему искреннему сожалению, в глубину сердец заглядываю я очень, очень редко, а распространяюсь о чувствах еще реже, по самой простой причине: боюсь ошибиться!" -- III,400). Однако и "внешними" средствами изобразительности В. неоднократно удавалось передать сложную историю душевных переживаний героев; совершенным примером этому служит "повесть в письмах" "Ночь на 28-е сентября" (ОЗ, 1852, No 4--5; франц. пер.-- Р., 1859; рец.: "Москв.", 1852, No 9, отд. V, No 11, отд. V).
В сюжетосложении своих авантюрных ром. "Силуэт" (ОЗ, 1851, "Магистр" (ОЗ, 1852, No 9 -- 12), "Сосед" (БдЧ, 1853, т. 117--19) В. проявил драматургич. мастерство; развитие действия непрерывно обманывает ожидания читателя, движение фабулы всегда оригинально (хотя далеко не всегда правдоподобно), повествование крепко сложено из чередующихся отрезков разных сюжетных линий (что позволяет предположить наряду с подражанием новейшим франц. романистам Э. Сю, П. Февалю, А. Дюма и нек-рое влияние ром. "Саломея" А. Ф. Вельтмана). Однако собственно драматургия оказалась наименее удавшимся В. жанром, несмотря на театр, успех его пьес. Даже лучшая пьеса "Лекарь" (пост, в дек. 1852, опубл.: "Пантеон", 1852, No 12; рец.--ОЗ, 1853, No 2, отд. V; СП, 1852, 22 дек. {Р.Зотов)) страдает надуманностью, поверхностностью в обрисовке характеров и внутр. мотивировке действия.
Сразу же после смерти В. было издано собр. его соч.: "Все сочинения В. А. Вонлярлярского", ч. 1 -- 7, вступ. ст. К. П. Полевого), СПб., 1853--54. В недолгий период известности В. критика многократно одобрительно писала о его прозе, хотя преим. легковесно. В рецензиях же, поев, выходу "Всех соч. В.", преобладали кри-тич. оценки, что отчасти было вызвано полемикой с дифирамбич. вступлением Полевого, а отчасти высокой "серьезностью" (идейностью) критериев в анализе "легкой прозы" (1854: ОЗ, No 5; "Москв.", No 12, отд. IV; "Пантеон", No 7). Более "соразмерным" дарованию В. и поэтике его прозы явилось суждение М. Л. Михайлова, познакомившегося с писателем незадолго до смерти: "...Он был столько же умный, веселый и бойкий говорун и на словах, как на бумаге. Собственный взгляд его на свою деятельность был как нельзя более верен: он сознавал в себе талант, но считал себя не иным, чем как простым рассказчиком... беллетристом" (БдЧ, 1855, т. 129, отд. V, с. 18).
Изд.: Большая барыня. Роман, повесть, рассказы, М., 1987 (предисл. и комм. А. Ильина-Томича).
Лит.: Б<ыко>в П., В. А. Вонлярлярский.-- "Нива", 1887, No 41, с. 1015; его же, Вонлярлярский.-- "Звезда", 1903, No 3; Дим. <Языков Д. Д.?>, В. А. Вонлярлярский.-- "Север", 1889, No 16, с. 317; Посмертные зап. Н.В.Берга.-- PC, 1891, No 2, с. 252--61; Скабичевский А. М., История новейшей рус. лит-ры, 3 изд., СПб., 1897, с. 16--17; [Письмо В. к Ф. В. Булгарину] -- PC, 1905, No 4, с. 216 (письмо 1852); Прийма Ф. Я., Рус. литра на Западе, Л., 1970 (ук.); Исаков В., Смоленский Дюма.-- "Лит. Россия", 1985, 5 апр., с. 24. + Некрологи, 1853: "Совр.", No 2; МВед, 1853, 8 янв.; СПбВед, 8, 11 янв.; "Смолен. губ. вед.", 1853, No 4. Брокгауз; Венгеров. Источ.; Мезьер; Трофимов И. Т., Писатели Смоленщины, М., 1973; ИРДТ, IV; Лерм. энц.
Архивы: ГА Смолен, обл., ф. 1313 (А. В. Вонлярлярского; творч. рукописи В.); ЦГИА, ф. 1343, оп. 18, д. 47776 (о дворянстве В.), ф. 1286, оп. 9, 1845 г., д. 1259; оп. 10, 1846 г., д. 321 (о заграничном путешествии В.) [справка С. И. Вареховой].
А. А. Ильин-Томич.
Русские писатели. 1800--1917. Биографический словарь. Том 1. М., "Советская энциклопедия", 1989