Вильямс Гарольд
Ислам и его изучение

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Текст издания: журнал "Русская мысль", 1910, книга XI.

В РОССИИ И ЗА ГРАНИЦЕЙ.

III. Религия и церковь.

Ислам и его изучение

Der Islam. Zeitschrift fЭr Geschichte und Kultur des islamischen Orients. Herausgegeben von C. Becker mit UnterstЭtzung der hamburgischen Wissenschaftlichen Stiftung. Band I. Heft 1. Strassburg. 1910. Verlag von Karl T. TrЭbner

   Появление нового немецкого журнала, посвященного изучению ислама, указывает на одно из любопытнейших явлений современной европейской жизни, на быстро растущее сознание, что сложившаяся европейская культура имеет мировые задачи. Тут не только дело в политическом расширении отдельных европейских государств, в росте торговли или даже в распространении форм европейской культуры путем распространения сопутствующего им религиозного миросозерцания. Христианские миссионеры всех вероучений и сект считают, впрочем, свое вероучение не частью европейской или восточной культуры, а абсолютной, всемирной истиной, совершенно независимой от каких бы то ни было культурных форм. Дело, стало быть, не в отдельных проявлениях предприимчивости европейских народов. Дело в том, что теперь все глубже и глубже вкореняется понятие о европейской культуре, которая при всем разнообразии национальных форм является чем-то единым, каким-то драгоценным общеевропейским достоянием; именно эта европейская культура называется цивилизацией par excellence и носители этой цивилизации все более и более проникаются сознанием, что она должна стать всемирной.
   Задача распространения этой культуры на первый взгляд не сопряжена с особыми затруднениями. Усовершенствованная техника в руках европейцев. Внешние особенности европейской жизни распространяются по всему земному шару с поразительной легкостью. Кинематограф со своей странной способностью воспроизводить движения без жизни и без души, со своим тонким издевательством над художественными инстинктами, мерцает неутомимо во всех столицах и городах мира, от Пекина до Буэнос-Айреса и от Архангельска до Веллингтона. Но когда европейская культура, как цельное, конкретно воплотившееся мировоззрение, вступает в жизненное состязание со старыми культурами Азии, вопрос о том, призвана ли она в своем чисто-европейском виде стать всемирной, становится крайне сложным. Пример Японии показывает, что азиатский народ может перенять европейскую технику, европейские научные приемы, европейские способы администрации и остаться самим собой, чем-то во всяком случае неевропейским.
   При такой встрече и столкновении разнообразных и сильных культур чувствуется настоятельная потребность изучить и изучать неевропейские культуры с точки зрения их жизнеспособности, оценивать их мировое значение, определить их место не только в прошлом, но и в настоящем. Такой цели должен служить по отношению к исламу новый журнал под редакцией профессора Беккера, первый выпуск которого появился весной этого года. Задача журнала--именно изучение ислама, как одной из крупных мировых культур.
   Вступительная статья редактора охватывает вопрос об исламе в его целом, обсуждает "ислам, как проблему ". Эту проблему Беккер ставит в такой форме: "Как возникла единая мусульманская цивилизация и какую роль играет в этом эволюционном процессе религиозный момент?"
   Автор определенно отвергает как распространенный взгляд, приписывающий религии исключительное значение в возникновении ислама, так и то воззрение, согласно которому арабы мечом заставили народы Ближнего Востока принять религию. Он утверждает, что "не миссионерское усердие, не пылкие речи восторженного пророка заставили арабов принять на себя мировую миссию, осуществленную проповедью и мечом, а экономическая нужда, смута среди племен", что переселение арабов является последним великим семитическим переселением из Аравии, вызванным, как и предыдущие переселения, постепенной переменой климата и растущим безводием. А поразительный успех этого последнего наступательного движения является результатом удачного объединяющего нацию лозунга и воли к политической власти, одушевлявшей молодое государство и его крупных и честолюбивых руководителей.
   Но новое арабское аристократическое государство, водворившееся в Малой Азии, скоро подпало под влияние своей среды и сделалось восточной деспотией персидского типа. Главными распространителями ислама сделались персы и арамейцы. И мало-по- малу возникла исламская культура, которая только благодаря чисто филологическому взгляду на историю, благодаря тому, что письменность нового государства была арабской и что арабский язык сделался преобладающим языком на Ближнем Востоке, называется арабской. Значит, "не религия ислама создала общемусульманскую цивилизацию, а эта цивилизация, возникшая в силу иных причин, является предпосылкой распространения и все еще победоносного движения исламской религии". Общемусульманская цивилизация стала возможной, потому что эллинизм объединил страны Ближнего Востока и способствовал образованию единой культуры. Ислам был дальнейшим развитием культурной смеси, нашедшей свое наиболее яркое выражение в арамейском христианстве. Мусульманское государство, расширившееся на Восток, перенесшее на Восток свою столицу, является продолжением, на более широкой основе, персидского хосройского государства. И Беккер приходит к заключению, что "халифская культура -- не арабская, но также не чисто-арамейская или чисто-персидская; тем не менее она есть самостоятельное явление, исходящее из самостоятельного государства. Так как это государство было исламским, то можно с полным правом говорить об исламской цивилизации". В халифском государстве и в мусульманской культуре, благодаря сильному влиянию персидских и христианских понятий о государственной церкви и прозелитирующему усердию персов, как бывших парсийцев, и арамейцев, как бывших христиан, религия заняла преобладающее место. Единое, великое исламическое государство исчезло, но остался идеал такого государства. В конце - концов "ислам является смесью религии, государственного идеала и цивилизации, что создает для него возможность "мировой миссии", и, несмотря на все последующие расколы и разделения, наличность ислама, как некоего великого единства, остается. Более того, по отношению к возникающей, тоже как единство, Европе оно все резче и резче подчеркивается. В настоящее время главным действующим моментом в исламе сделался религиозный момент, а единство мусульман состоит в общности вероисповедания, в единстве идеалов".
   Блестящий очерк Беккера намечает общие задачи журнала. Что эти задачи жизненны, что журнал подходит к вопросу об исламе, как к вопросу, имеющему большое актуальное значение в связи с современными культурными стремлениями Германии, на это указывает очень интересная статья проф. Мартина Гартмана "Германия и Ислам". Гартман обсуждает, кроме экономического проникновения на мусульманский Ближний Восток, о котором немецкий торговый мир неизменно заботится, и разные способы поднятия культурного уровня мусульманского населения посредством воздействия немецкого общества. Он рекомендует строго обдуманную колонизацию, создание "немецких островков" в Малой Азии. Далее он предлагает совершенно независимо от христианских миссионерских обществ, учреждение культурных миссий мирян, по образцу французских Missions LaОques, с целью открытия школ, больниц и санитарных пунктов, и создания умственных и трудовых центров. Между прочим, Гартман считает чрезвычайно желательным открытие немецкого университета в Малой Азии, в Урфе, или в Мосуле, с естественно-математическим и историко-философским факультетами, но с исключением всякого богословского элемента. Культурная миссионерская работа в том смысле, о котором говорит проф. Гартман, уже начата организацией под названием "Das Deutsche Vorderasien-Komitee". Она открывает больницы, посылает в Малую Азию врачей и сестер милосердия. Гартман отмечает необходимость национального немецкого элемента во всех этих стремлениях, но и он, указывая, что все "культурные страны" составляют по отношению к мусульманским странам единое целое, настаивает, что работа всех культурных организаций в мусульманских странах должна способствовать "великой задаче создания культурной и экономической общины, охватывающей весь земной шар".
   Какая это будет всемирная культура, войдут ли в нее мусульманские или другие, помимо европейских, элементы, об этом Гартман не говорит, но его отношение к мусульманской культуре в ее теперешнем виде вообще резко отрицательное.
   В первый номер журнала входят, кроме названных статей, другие по важным вопросам мусульманской культуры. Старый венгерский ориенталист Игнац Голдциер пишет о названии одного религиозно-философского союза X века так назыв. "Чистые Братья". Э. Герцфельд и Г. Якоб пишут о составных элементах мусульманского искусства и Э. Литман -- о распространении ислама за счет христианства в Абиссинии. Редакция заявляет, что журнал не будет органом какого-либо одного научного или политического направления, а будет служить обмену мнений всех возможных лагерей. Но включение статьи Гартмана в первый номер с самого начала придает журналу до известной степени боевой характер, который, может быть, является скорее результатом бессознательного подчинения духу времени или немецкому национальному духу, чем какого-нибудь определенного намерения со стороны редакции. Раз ставятся практические задачи, вроде систематического воздействия одной цивилизации на другую, то сразу суживается кругозор и полное научное беспристрастие делается невозможным. В статье Гартмана слышатся агрессивные нотки, отклики все растущей веры во всемирные задачи европейской культуры. Подчинится ли журнал этой тенденции, покажет время. Во всяком случае новое издание обещает быть особенно интересным не только с чисто научной точки зрения, но и как наблюдательный и информационный пункт в той части земного шара, которую Германия, по-видимому, окончательно избрала, как главный объект своего экономического и культурного устремления.

Г. Вильямс.

   Источник текста: журнал "Русская мысль", 1910, книга XI. Стр. 187--189.
   
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru