Богатый еврей приглашает известного доктора. Тот приезжает.
-- Чем могу служить?
-- Видите, я должен Вам, во-первых, сказать, что имею дочка, настоящий бриллиант. По-французски разговаривает, танцует, на фортепьянах играет и уже год, как выходит замуж.
-- И что, она нездорова?
-- Позвольте все по порядку. Она уже давно, слава Создателю, в интересном положении. Не сегодня-завтра должна разрешиться... И раз вы такая известность, то я вас и пригласил...
-- Можно осмотреть больную?
-- Сделайте милость. Пожалуйста, в спальня.
Доктор уходит и через некоторое время возвращается.
-- Будьте, - говорит, - совершенно спокойны! Все кончится благополучно и, кажется, весьма скоро.
-- Скоро? Господин доктор, садитесь, пожалуйста!
Сели, поговорили. Из спальни раздается стон:
-- О mon Dieu!
-- Господин доктор! Слышите, уже пора!
-- Не беспокойтесь, еще ничего нет.
Дочка опять застонала:
-- О mon Dieu!
-- Доктор, уже теперь пора!
-- Да не беспокойтесь! Еще не время.
Вдруг из спальни несется крик:
-- Ой, мама, тата, гевалт! Караул!
-- Вот теперь пойдемте. Когда на своем языке заговорила - значит, пора.
Ножками...
Тут, в Петербурге, есть одного человека, который прежде ужасно какой был богатый, но только ужасно как кутил. Потом с нами, евреями, познакомился, начал деньги на большие проценты брать и все прокучивал.
Когда он проходил, то я говорю:
-- Жалко - совсем человек разорился...
-- Что ты? - евреи смеются. - Наши векселя его на ноги поставили.
-- Как? - спрашиваю. - Разве опять поправился?
-- А ты не видишь? С наших векселей снова на ноги встал... пешком ходит... Раньше-то на каретах раскатывал.